|
Глава 16
Они целовались в машине как когда-то в старые добрые времена, когда она верила, а он, не понимая, что с ним творится, как юнец терял голову от одного прикосновения к ней.
Вдруг Андрей отстранился от Кати и рассмеялся.
- Андрюш ты чего? - удивилась Катерина, а у самой тоже рот до ушей.
- Кать, я не понимаю что со мной? Я от тебя оторваться не могу!
- И я не могу, - доверчиво прижалась она к нему.
- И что делать будем?
- Не знаю.
- Может, все-таки пойдем к твоим и признаемся? А потом я тебе украду, и мы опять поедем ко мне, - добавил он шепотом и даже в темноте заметил, как Катерина смутилась.
- Андрюш, ну мы же договорились, папа волнуется, и потом, я знаю своих родителей, мне нужно сначала их подготовить, да и поздно уже, - оправдывалась она. - Не обижайся, пожалуйста.
- А кто обижается? Я? Ну уж нет, сударыня, не дождетесь! - Андрей наклонил голову стараясь разглядеть черты Катиного лица. - Где у вас тут?
- Что? - прошептала она.
- А вот что, - и он опять прильнул к ее губам.
У любви много тайн и загадок, и человеку под силу разгадать далеко не каждую. Вот почему, например, у влюбленных, когда они вместе, все, всегда получается? Неразрешимые, казалось, проблемы вдруг легко решаются, желания исполняются, и вообще им невероятно во всем везет. Может быть, у влюбленных существует свой персональный ангел-хранитель, который им помогает? Как знать. Очень может быть.
Уединившихся после примирения в президентском кабинете Катю и Андрея никто не тревожил: в кабинет никто не входил и, что совсем уж невероятно, всегда и всем позарез нужному президенту никто не звонил. Конечно, эту странность можно было легко объяснить одним словом - женсовет, ну а почему тогда молчали их личные телефоны? Помнится, раньше они постоянно давали о себе знать, причем в самые неподходящие моменты.
Похоже, что без участия ангела здесь все-таки не обошлось.
Только ни Катя, ни Андрей никаких странностей не замечали, они вообще ничего не замечали, просто сидели, обнявшись, почти не двигаясь и даже не разговаривая.
Да и о чем могли говорить два грешника, уже стоявшие на пороге каждый своего персонального ада и вдруг, волею судьбы, оказавшиеся в одном раю? Два существа, чудом выжившие после всемирного потопа, две песчинки в мироздании, едва не разнесенные космическим ураганом в разные стороны бесконечности, они так остро переживали саму невероятность того, что они снова вместе, что с трудом понимали реальность всего происходящего.
Удивительно, но влюбленные, которые, казалось, должны были по закону жизни и природы «сгорать в горниле страсти» и «тонуть в омуте желаний» не испытывали сейчас ничего, кроме огромной всепоглощающей радости, может быть, потому, что в этот момент их вновь обретшие друг друга души заново постигали таинство взаимного притяжения и воссоединения?
Тогда в этом нет ничего удивительного, когда разговаривают души - природа молчит.
К Андрею, как только он ощутил в своих объятьях любимую женщину, вернулось то неповторимое чувство гармонии и чистоты, которое он переживал только рядом с Катей, он ощущал себя так, словно вырвавшись из удушающего городского смога, вдруг оказался на цветущем лугу, где ему как старому знакомому кивают головками-солнышками ромашки, где, перелетая с цветка на цветок, гудит сердитый толстый шмель, где небо - ширь бездонная, где родниковая вода пахнет медом, а прозрачный воздух пьянит как вино.
Как же долго он шел к этой чистоте, как мучительно искал ее и как, найдя, чуть не потерял бездумно и безрассудно.
Он, прижимаясь щекой к живой теплой Катиной коже, ощущая на своей шее и лице ее ласковые пальчики, мечтал сейчас только об одном - не сойти с ума и не напугать любимую своим безумием.
- Спасительница моя, - шептал он, все теснее и теснее прижимая ее к себе, - никому тебя не отдам.
А Кате было так тепло и уютно в его объятьях, так радостно, что слезы закипали на глазах от восторга. Куда-то исчезли, испарились все ее страхи и сомнения, в кругу этих сильных и добрых мужских рук, она чувствовала себя самой счастливой, самой защищенной от всех на свете бед и напастей. Катя закрывала глаза, и ей казалось, что они с Андреем летят высоко над землей, так высоко, что дух захватывает, а внизу под ними проплывают бескрайние просторы и кто-то безмолвный говорит - смотрите, любуйтесь это все ваше - эти удивительной красоты леса и реки, горы и моря, все это создано для вас. Любите друг друга, любите жизнь, творите добро и весь мир будет принадлежать вам.
Но как не прекрасны такие видения, они не могут продолжаться бесконечно, человек существо земное, вот и нашим влюбленным пора было возвращаться к своей земной жизни: к своим желаниям, обязанностям, и, увы, к проблемам.
- Кать, - первым очнулся Андрей, с некоторых пор испытывающий потребность в незамедлительном действии. - Поедем к твоим. Расскажем им о нас, а завтра с утра подадим заявление в ЗАГС.
Катя отпрянула от него.
- Как завтра?
- А чего тянуть? Или ты против? - испугался он и подумал что, кажется, опять чего-то не учел. Точно, он же забыл сделать Кате предложение! Вот осел-то!
- Кать, - начал Андрей, стараясь говорить торжественно, - я очень тебя люблю, ты знаешь… Ты ведь не откажешься выйти за меня? - растерял он вдруг всю свою торжественность.
- Подумать надо, - улыбалась Катерина, наблюдая, как его лицо из вопросительно-выжидательного делается недоуменным и даже испуганным. Никто и никогда не видел Андрея Жданова властителя и покорителя женских сердец таким трогательным и растерянным.
- «И никогда не увидит», - решила Катерина, уверившись, что отныне и навсегда это только ее право. - «Смешной», - она дотронулась до его волос, провела рукой по щеке. - Куда я без тебя, видно на роду мне написано, всю жизнь любить одного Андрея Жданова.
Он в ответ только глубоко вздохнул и, наклонившись, прижался губами к ее губам.
- Андрей, подожди, я пить хочу, - призналась Катя, когда они все-таки собрались покинуть ее кабинет.
- Катюш, а ты сегодня обедала? - подал ей Андрей стакан с водой - Чего молчишь? - взглянул он вопросительно. - Ты вообще сегодня что-нибудь ела?
Катерина в ответ только плечами пожала.
- Таак, - протянул он. - Поехали!
- Куда?
- Туда где кормят, - и Андрей решительно взял ее за руку.
Они, обнявшись, прошли мимо женсовета праздновавшего в баре их примирение, и приветствовавшего их троекратным восторженным «Ура!», мимоходом «убили» Клочкову, поцеловавшись прямо у нее глазах, и покинули Зималетто.
Сначала заехали в ресторан пообедать, Катя не хотела, ссылаясь на отсутствие аппетита, но Андрей настоял, а потом… они поехали к нему домой, и уж тут Катя не сопротивлялась, вот только на ночь остаться отказалось категорически - папа!
Ну, если с папой и ангел не совладал, Пушкарев, пробившись через все ангельские заслоны, в конце концов, дозвонился-таки до дочери и потребовал, чтобы она немедленно возвращалась, куда уж Жданову, пришлось везти Катерину домой…
На этот раз оторваться друг от друга их заставил настойчивый стук в лобовое стекло.
- Папа, - ахнула Катерина.
- Приехали, - почему-то весело добавил Андрей.
Поднимаясь на лифте в квартиру Пушкаревых, куда странно сдержанный хозяин этой квартиры настоятельно попросил их зайти, они чувствовали себя входящими на эшафот преступниками, приговоренными к смертной казни, во всяком случае, Катерина так себя и ощущала, а Андрей… он сначала подумал, что встретить Валерия Сергеевича с пустым ведром не к добру, а потом стал думать о том, чтобы ему такое эдакое сказать Пушкареву, чтобы он отпустил Катерину к нему на ночь, а еще лучше, чтобы отпустил совсем и насовсем, то есть с вещами и навсегда.
Удивительно, но Катины родители восприняли их желание пожениться вполне миролюбиво, Валерий Сергеевич, правда, поворчал для порядка, и получить Катерину в свое полное распоряжение Жданову до ЗАГСа не позволил, ну а в остальном общем и целом все прошло без катаклизмов, тихо, можно даже сказать, по-семейному.
Получается, что и здесь их ангел-хранитель постарался.
Заявление в ЗАГС они подали, но не на следующий день как хотел Андрей, а только после того как получили благословение и от его родителей, на чем настаивала Катерина.
Катя очень переживала из-за Ждановых, во-первых, она сильно сомневалась, что Маргарита Рудольфовна, как уверял ее Андрей, известию об их примирении обрадовалась, а во-вторых, Павел Олегович все еще был в Лондоне, и вполне возможно, ничего не знал. Как он отнесется к случившемуся? Ведь она опять у него поперек дороги стоит, только на этот раз все гораздо серьезней, теперь она не только на его бизнес покушается, она вторглась в его семью, и мало того что разрушила их с Маргаритой надежду на брак сына с Кирой, она еще и слово, которое когда-то ему дала, нарушила, обещала вытащить Зималетто из ямы и навсегда исчезнуть из его жизни, а сама…
Катерина так расстраивалась, что заболела.
Когда однажды утром Андрей по заведенному уже порядку примчался к президенту в кабинет поздороваться и наклонился к ней чтобы поцеловать, он вдруг почувствовал что у Кати жар, пригляделся - так и есть горит вся.
Такой переполох устроил! На Машку наорал - куда она смотрит! Упирающегося и не желавшего уходить с работы президента поставил на место - дескать, компания моя, президент тоже мой, что хочу, то и делаю, отменил все ее встречи и совещания, чуть ли не силой затолкав в машину, привез домой и под взволнованные сетования Елены Александровны засунул в постель, а Катя уже с ним и не спорила, видимо плохо ей было, только попросила: - «Андрюш, не уходи», и сразу заснула.
- Хотите чаю? - предложила Елена, когда Андрей, удостоверившись, что Катя спит, переместился из ее комнаты на кухню.
- Если вам не трудно.
- Да какой тут труд.
Елена привычно захлопотала у плиты, а Андрей сел и устало привалился к спинке стула.
Переволновался он из-за Кати, вроде бы ничего страшного, легкая простуда, как уверяли его и сама Катя, да и Елена Александровна, а он так испугался, что руки до сих пор дрожат.
- Андрей Палыч, - вывела его из задумчивости Елена, - вы уже решили с Катенькой, куда поедете после свадьбы?
- Не знаю, это от Кати зависит, вообще-то у нас была идея поехать в деревню.
Андрей настороженно посмотрел на будущую тещу. Не обиделась ли? Что это скажет за свадебное путешествие такое, все в Париж или на худой конец на Сейшелы, а ее дочь в деревню?!
Но Елена только посмотрела на него, как ему показалась, удивленно и опять занялась своим делом.
В этот момент Андрей почему-то вспомнил, как они «отдыхали» с Кирой. Сколько раз он предлагал ей - давай рванем куда-нибудь на природу, а она смотрела на него как на умалишенного и требовала поездки на сверхмодный курорт и обязательно в разгар сезона, чтобы не только отдохнуть среди себе равных, но и потом в «обществе» небрежно бросить: - «А мы в этом году были на Ривьере…». Андрей в таких поездках чувствовал себя комнатной собачкой, эдаким стриженым пуделем и выть от тоски на этих отвратительных курортах ему хотелось по-собачьи.
- Не лежит у вас ко мне сердце да, Елена Александровна? - неожиданно для самого себя спросил Андрей.
Пушкарева на секунду замерла, потом поставила на стол тарелку, которую держала в руках, подошла и села напротив.
- Андрей Палыч, я знаю вы любите Катю и Катенька любит вас, и, поверьте, я ни сколько не жалею что в какой-то мере способствовала тому чтобы вы были вместе, но я не могу не думать о том, что ждет мою дочь в будущем. Вы меня понимаете?
Андрей, в ответ несколько раз кивнул головой.
- Я давно живу на свете и многое чего повидала, и таких, извините, как вы, обласканных женским вниманием, привыкших к такому вниманию, мужчин, я тоже встречала. Женщины никогда не оставят вас в покое, будь вы хоть трижды женатым, вы это прекрасно знаете, Андрей Палыч, а я хочу знать хватит ли у вас мудрости и терпения сохранять уважение к своей жене после того как ваши первые яркие чувства остынут? Мы вот с Валерой прожили долгую жизнь, - продолжила Елена, - но у меня никогда не было повода в нем сомневаться, а вы, сможете ли вы противостоять пристальному женскому вниманию? Я спрошу прямо - уверены ли вы в том, что сумеете сохранить верность Кате?
Андрей немного помолчал, стараясь справиться с неприятными эмоциями и ответить Елене как можно мягче, он прекрасно понимал, почему она до сих пор сомневается в нем и не обижался на нее.
- В моей прошлой жизни, Елена Санна, было много лжи, обмана и притворства, поэтому должно быть и накопилось во мне, столько копоти и грязи, а Катя, она как будто очистила меня, освободила от всего наносного, вытащила из смрадного болота искусственной жизни, где я существовал до нее, и подарила мне веру в себя и надежду на новую честную жизнь. С ней я стал таким, какой я есть сейчас, я не притворяюсь, не лукавлю, с ней рядом я не боюсь казаться несовершенным, и, может быть, поэтому чувствую себе всесильным. Для Кати, ради Кати я способен на многое. А теперь скажите, Елена Санна, можно ли в здравом уме захотеть променять чистую счастливую жизнь с любимым и любящим тебя человеком на затхлость болота? Добровольно вернуться туда, где уже был и где знаешь ничего нет, кроме смрада лжи и скверны притворства и обмана?
Елена долгим внимательным взглядом посмотрела на него, а потом вдруг спросила.
- Андрей, а кто из вас первым предложил поехать в деревню?
- Я, - честно признался он. - Только я предложил поехать куда-нибудь на природу, а Катя сказала, что у вас есть дом в деревне под Звенигородом.
- Имеется такой, только он ведь совсем скромный.
- А это не важно, Катя сказала, что места там необыкновенно красивые и лес и река есть.
- Это правда, места действительно очень красивые. Ой, - всполошилась Елена, - я же тебя чаем обещала напоить, а сама разговоры разговариваю.
- Спасибо вам, Елена Санна.
- Это тебе, Андрей, спасибо…, за Катю.
В дни, когда Катя болела, Андрей подолгу задерживался у Пушкаревых в гостях, как мог, развлекал невесту и беспрекословно исполнял все ее желания: то около нее посидеть, то за руку подержать, нет так неудобно, пересядь на диван, а она голову ему на колени положит…
Валерий Сергеевич смотрел, смотрел на все эти художества и однажды не выдержал:
- Да что ты Андрюха все ее капризы исполняешь? Смотри, избалуешь, - а сам улыбается тепло по-отечески. Нравилось Валерию, как будущий зять к его дочке относится.
В один из таких тихих домашних вечеров Катерина вдруг спросила:
- Андрей, скажи, это ты мне письма писал?
- Я.
- А почему же перестал?
- Испугался. Я ведь хотел тебе открыться, признание написал, а потом мы с тобой поговорили по душам, и я уехал в командировку…, так и не отправил его.
- А ты сейчас признайся, - попросила Катя.
- Сейчас? Хорошо. Стихотворение Тютчева «Ты волна моя морская», помнишь?
- Ты волна моя морская, своенравная волна, - припомнила первую строчку Катя.
- Как, покоясь иль играя, чудной жизни ты полна! - продолжил Андрей.
- Спасибо, Андрюш. Я очень люблю эти стихи.
Андрей взял в руки ее ладошки, перецеловал все пальчики, а потом тихо-тихо ей на ухо стал декламировать.
Не кольцо, как дар заветный,
В зыбь твою я опустил,
И не камень самоцветный
Я в тебе похоронил -
Нет, в минуту роковую,
Тайной прелестью влеком,
Душу, душу я живую
Схоронил на дне твоем.
Катя выздоровела в тот день, когда из Лондона вернулся Павел Олегович. Он сразу же пришел в Зималетто и попросил показать ему все отчеты. Вообще-то он справлялся о делах на фирме постоянно, но одно по телефону, и совсем другое в стенах любимой компании и с документами в руках.
Катя, рассказывая и показывая Павлу Олеговичу цифры, о делах не беспокоилась, дела у них шли превосходно, из кризиса компания выходила семимильными шагами, да собственно о кризисе речь уже и не шла, долги у них еще оставались, но они были, как принято говорить, штатными, то есть вполне приемлемыми для динамично развивающейся компании.
Они вдвоем расположились в президентском кабинете, Катя предложила Жданову занять кресло, а сама устроилась, напротив, на стуле. Сидела как на иголках и с ужасом смотрела, как Павел пролистывает отчет страницу за страницей, вот уже и последняя страница скоро, а что будет потом, ей даже представить было страшно. Андрей собирался сегодня же все рассказать отцу и предугадать, как Павел отреагирует на такие новости, было не возможно.
Но тут, опять, по всей видимости, в ход событий вмешался их неугомонный ангел.
- Жданов, слушаю, - ответил Павел на телефонный звонок.
Как потом выяснилось, новенькая девочка секретарь на ресепшне не разобралась в ситуации и адресовала его прямо в кабинет президента, минуя секретаря.
- Подождите, - удивился Павел, - я ничего не понял, какое следствие, какие показания?.. Нет, я Жданов Павел Олегович, а Андрей Павлович это мой сын, - ответил он неизвестному собеседнику. - О каком следствии идет речь? Объясните.
Павел напряженно слушал, все больше и больше хмурясь.
- Да, я вас понял, спасибо, да, да, все передам обязательно. И вам всего доброго.
На несколько минут в кабинете повисло напряженное молчание. Катерина, боялась пошевелиться, наблюдала за Павлом.
- Катя вы в курсе? - наконец, обратился он к ней, указав рукой на телефон.
- Если речь идет о нападении на Андрея, - она чуть заметно запнулась, - Палыча, то он мне рассказывал, без подробностей, правда, в общих чертах.
- Катя, расскажите, я хочу знать.
Павел внимательно выслушал ее короткий рассказ и поднялся из-за стола.
- Извините, но я должен немедленно поговорить с сыном.
И вдруг совершенно неожиданно произнес.
- Господи, что же я матери-то скажу?
Представляя себе какой разговор состоится сейчас у отца с сыном, Катя не могла спокойно сидеть на месте, она вскочила и стала взволнованно ходить по кабинету, ожидая, когда дверь откроется, и войдут Андрей вместе с Павлом Олеговичем. Когда же Жданов-старший вернулся один, она очень удивилась и испугалась. Так они и стояли и смотрели друг на друга Павел, остановившийся в дверях, и она, застывшая посередине кабинета с прижатыми к груди руками.
Павел Олегович понимающе улыбнулся, подошел к ней, обнял за плечи, осторожно препроводил и усадил в кресло.
- Катя, - ласково обратился он к ней, - мы с Маргаритой Рудольфовной не привыкли выражать свои чувства открыто, но мы очень любим Андрея, и нам казалось, что мы хорошо знаем своего сына, но такого, каким он стал благодаря вам, мы его не знали, мы не заметили, как он изменился, и все еще продолжая не доверять ему, совершили ошибку, и в вас, Катя, я очень ошибался. Простите меня и… спасибо вам за Андрея.
Открывшаяся внезапно тайна Андрея так сильно подействовала на его родителей, что они, кажется, готовы были согласиться на все, чтобы он ни попросил. Они искренне радовались счастью сына, искренне благословили его на брак с любимой женщиной, и так же искренне и с энтузиазмом включились в процесс приготовления к свадьбе.
Все шло своим чередом, но оставалось еще одно не законченное дело, еще одна проблема, которую Катя хотела, чтобы ее жених решил до свадьбы. Малиновский.
Андрей уперся - не буду мириться и точка. Сам виноват, незачем было со своими планами в мою жизнь лезть, мало мне инструкции, так этот доморощенный писатель романы стал сочинять, причем фантастические - вот, только малая толика того, что пришлось выслушать Катерине. Как она Андрея не уговаривала, ничего у нее не получилось, Андрей уперся и ни в какую. Она рассказала, как самоотверженно Роман помогал ей с выпуском новой коллекции - нет, рассказала о том, как Роман уговорил ее возвратиться в Зималетто - опять нет! Пришлось Катерине брать на себя обязанности ангела-хранителя и самой решать эту проблему. Как и что там происходило неизвестно, но однажды Андрей уехал с обеда в банк, а потом позвонил предупредить, что на работу уже не вернется.
- Катюш, я сегодня не смогу отвезти тебя домой, я договорился, тебе Валерий Сергеевич заберет.
- Андрей, ну что за глупости, я же не маленькая и сама доберусь. У тебя что, возникли проблемы в банке?
- Нет, - вздохнул жених. - Я дома. Мы с Малиновским миримся.
- Ну и как? - поинтересовалась Катя.
- Пьем. - Последовал весьма лаконичный ответ.
Вспомнив, что у Андрея в холодильнике ничего кроме пустоты не наблюдалось, и, обозвав себя нерадивой хозяйкой, Катерина предприняла решительные действия, дабы предотвратить возникновение у дорогих ей мужчин неизбежного катара желудка. Нагруженная пакетами с провизией она уже через пару часов стояла у двери в квартиру жениха.
Открывшаяся ее взору картина, после того как открылась дверь, подтвердила ее самые худшие подозрения.
- Катенька, - обрадовано воскликнул Малиновский, - а мы тут с Андрюхой… - он не успел закончить свою мысль, потому что собрался упасть, и Андрею пришлось ловить его в воздухе и усаживать на стул, после чего Малиновский вообще перестал говорить и в изнеможении закрыл глаза.
- Вижу я как вы тут. Андрей, ну зачем же вы так напились-то?
- А вот не надо, Катерина Валерьевна, я здесь не причем, я себя как раз в руках держу.
Катя, приглядевшись, вынуждена была согласиться, Андрей хоть и был, изрядно выпивши, но выглядел вполне адекватно.
- У Ромки кризис среднего возраста, - заметил он, принимая у нее из рук пакеты с продуктами.
- Не рановато ли, Роман Дмитрич? - повернулась Катя к оставленному на стуле Малиновскому, а того и след простыл. Исчез!
Впрочем, долго его искать не пришлось. Их лучший друг, свернувшись калачиком и положив под голову ладошки, сладко спал на диване в гостиной и счастливо улыбался во сне.
Хорошо, что им удалось уговорить Марго, и на свадьбе были только свои, правда и своих оказалось не так уж мало.
- Жданов Андрей Павлович, согласны ли вы взять в жены Пушкареву Екатерину Валерьевну?
- Главное, чтобы она согласилась.
Пушкарева Екатерина Валерьевна, согласны ли вы стать законной женой Жданова Андрея Павловича?
- Главное, чтобы он согласился.
Катя вглядывалась в повернутое к ней лицо, смотрела в наполненные теплом и счастливым светом глаза и чувствовала как это тепло, согревая, проникает в нее, а когда рука Андрея чуть подрагивая, сжала ее ладонь, если еще и оставались в ее сердце крохотные ледяные кусочки сомнения, они тут же растаяли и испарились навсегда.
Эпилог
Теплый летний ветерок приятно ласкал кожу, зазывно играя Дашиными кудряшками, он словно приглашал ее - оглянись, посмотри какая красота вокруг.
Но девушка только сердилась на приставалу-ветер, поправляла растрепанные им пряди волос, недовольно хмурилась, и ко всему прочему еще и куталась в теплую шаль, словно на дворе была не середина лета, а поздняя осень и она озябла от холода.
«Ну, я так не играю», - обиделся ветерок и улетел искать себе другое занятие.
- Даш, поедем с нами завтра на острова за земляникой? Говорят ее в этом году видимо невидимо.
- Поедем.
Они опять стояли у забора. Петр, вцепившись в него обеими руками с такой силой, что острые края сетки больно впивались в ладони, а Даша чуть в отдалении и как всегда в последнее время грустная и молчаливая.
- Вот и замечательно. Мама будет очень рада, а то от нас мужиков, говорит, никакого толку, варенье есть горазды, а собирать не умеем, больше помнем да потопчем, чем соберем.
Девушка только вяло улыбнулась ему в ответ.
Петр все видел, все понимал, но что он мог для нее сделать? Только отвлекать и то изредка от грустных мыслей, да оберегать от ненужных волнений.
У него в кармане лежали два приглашения на свадьбу Андрея и Кати. Жданов по телефону предупредил, что отправил их, и Петр под разными предлогами три дня ходил на почту, благо почтальонша тетя Соня была не из прозорливых, зато обожала поговорить, а тут такой подарок, сам Петр Иваныч ее навещает, вот он и разговаривал. Наговорился аж до тошноты, но не зря, дождался таки, когда тетя Соня вручила ему конверт с приглашением, ну а договориться доставить точно такой же Даше, зачем, мол, ей лишний раз дорогу мерить, труда не составило. Теперь Дашенька если и узнает о свадьбе Ждановых, то не сейчас, да и не факт что узнает. Зачем ей лишние переживания.
Петр смотрел, как Даша идет к дому, как оборачивается к нему от крыльца и думал о том, что если бы это помогло ему хотя бы на чуть-чуть стать ближе к любимой девушке, он разорвал бы разделяющий их забор голыми руками, но в том-то и беда, что между ними не забор, между ними непреодолимая холодная как лед стена нелюбви.
- «Два любящих человека разделенные нелюбовью», - горестно вздохнул Петр.
Что же ему остается? Только одно - ждать и надеяться.
Абсолютный ноль, отсутствие всякого тепла и чувства, что может быть страшнее, но тем и мудра жизнь, что ничего абсолютного в ней нет. Это в физике возможно минус 460 градусов, а в жизни этот холод недостижим, потому, что жизнь есть жизнь, и настоящее искреннее человеческое чувство как весенний росток победит любой холод и пробьется через любую, какой бы она не была огромной, ледяную стену.
Прохладный утренний ветерок теребил штору, стараясь залететь в человеческое жилье и похозяйничать там в свое удовольствие. Поднабравшись сил, он взметнул вверх легкую вуаль и с веселым шумом влетел в комнату, где в утреннем рассвете нежились на постели двое.
«Ух, какой горячий!» - коснулся он мужской спины, почти полностью скрывающей хрупкое женское тело.
- Андрюшка, ну прекрати, - смеялась Катя, - щекотно же и вообще ты мне сейчас на шее дырку продышишь. Что ты там нашел?
- Что нашел то и нашел, это мое любимое у тебя место.
- Если любимое, его что и продырявить можно? - возмутилась Катерина. - И потом это не честно у меня тоже есть любимое место. Давай по очереди
- Даа? - отстранился от нее Андрей. - И где же оно это место?
- Да ну тебя, - смутилась Катерина, улыбнулась, погладила мужа по волосам, а потом взяла в руки его ладонь и прижалась к ней щекой. - Вот мое любимое место.
- И всего-навсего? - притворно удивился Андрей, и вдруг притих. - Кать, а знаешь, о чем я все время мечтал?
- О чем?
- А вот об этом, чтобы ты приласкала меня и пожалела. Я понимаю не солидно как-то мужику, но мне так этого хотелось…
Жена в ответ прижалась к нему и стала гладить по плечам, по голове, целуя и шепча что-то ласковое на ухо.
- Ой, - неожиданно вздрогнула она.
- Что случилось, Катюш?
- Шрам, - она осторожно провела рукой по его затылку.
- Да, остался на память.
Катя вдруг судорожно вцепилась в него и обняла так крепко, как только могла.
- Кать, ну чего ты, глупенькая, - прошептал он, почувствовав ее тревогу.
- Я подумала, как это страшно, - не помнить, а если бы ты все забыл и потерялся, как бы мы без тебя жили?
- Катюш, знаешь, мне кажется, если бы меня даже разрезали на кусочки…
- Андрей! - перебила она его. - Что ты такое говоришь…
- Подожди, подожди, Катюш, - он прикрыл ей рот подушечками пальцев. - Послушай. Даже если бы меня разрезали на кусочки, то каждый мой кусочек, я знаю, я уверен, помнил бы о тебе и любил.
Растроганная, она гладила его и думала о том, что у нее самый замечательный, самый лучший на свете муж, и она сделает все, чтобы сохранить их безграничное доверие друг другу, их любовь на долгие, долгие годы, до самого конца жизни.
Все.
Последний раз редактировалось Сплин 24 мар 2012, 11:15, всего редактировалось 1 раз.
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
НАШИ-то пробили эту стену! 
Хотя, Жданову это стоило...Екатерина Валерьевна стена еще та! 
Примирение с Малиной тоже радует. 
