|
Одиннадцать лет спустя…
1. СТЕКЛО и МЕТАЛЛ с легким привкусом БИСКВИТА…
«Итак, если решила, то уж не останавливайся!», - сказала сама себе Екатерина Валерьевна Пушкарева, притормозив перед высоченным зданием компании «ZIMALETTO», в которую она пришла на собеседование.
Утро, выбранное ею для того, чтобы открыть новую главу своей жизни, было похоже на рассвет в раю. Золотая осень, голубое небо, золотое солнце, отражающееся в зеркальных стеклах высокого здания, похожего на айсберг…
Эта громада из стекла и бетона, упираясь в ярко-голубое небо, возвышалась над людьми, дорогой, остальными домами, мостом… И она хотела оказаться на его вершине!.. Интуитивно… Неожиданно… Как только увидела солнечные зайчики, отражающиеся от его окон…
Ее Джамалунгма! Не меньше! А откуда ей это было известно…
А черт его знает!
Просто известно и все.
Манили ее и это здание, и эта компания, как магнитом!
Ее устраивало это место всем. Конечно, после «Ллойд Морриса» и должности тамошнего финансового директора, секретарь — это было мелковато, но... Для начала неплохо! Известная, успешная фирма, новая область работы, да еще и знакомые обязанности — чем не хорошо!
А самое главное, что и привлекало больше всего, это - первое собеседование было назначено на пятое сентября! То есть она все успеет и ничего не пропустит.
Да, и потом есть же мама с папой, и Колька, в конце концов...
Единственное, что напрягало, так это то, что «ZIMALETTO» - компания модной одежды, а она...
Неформатная, мягко говоря...
Катерина задрала голову, пытаясь определить, какое именно облако сейчас заденет за крышу здания: то, которое похоже на бабочку, или на котенка…
Котенок…
Правильно, коты любят по крышам лазать…
Но пока девушка стояла, задрав голову, на нее кто-то налетел.
- Ё-мое! – раздалось откуда-то сбоку.
Мальчишка, встретивший на своем пути преграду, несколько обалдел от ее внешнего вида. Преграды в смысле…
А «полюбоваться» было на что.
Брекеты, очки «а-ля Джон Леннон», косички, костюм то ли эпохи 60-х, похожий на модный ныне «винтаж», то ли со свалки… Даже не разберешь с первого взгляда!
Так что его «Ё-моё!» было оправдано. И самое удивительное заключалось в том, что и сама Катя это признавала.
Она уже давно перестала уделять своему внешнему виду должное внимание. Если что-то на нее и «находило», то очень редко и всегда по «особому случаю»… Но таких «особых случаев» было очень-очень мало…
А потому Пушкарева уже давно не обижалась… Почти… Даже научилась ловко пользоваться своей «некрасотой» как оружием, относящимся к подразделу «то, чего от меня не ждут».
Когда-то она выплакала по этому поводу все свои слезы, так чего ж теперь расстраиваться? Ну, урод! Зато умная и…
Да, ладно! Это уже ее личное дело.
А эти усмешки она переживет! И не такое в ее жизни было, и сказанное не такими словами, а…
Все!
Ты сюда зачем пришла? – На работу наниматься. Вот и думай о работе, поняла?
Раздался громкий сигнал клаксона, и Катерина повернула голову, чтобы увидеть потрясающую картину. Из подъехавшего к самому зданию автомобиля, выпорхнула, а не вышла, эффектная высокая девушка с гривой золотистых, похожих цветом на пшеницу, волос. Взмахнув своей шевелюрой, она, как в голливудском фильме о сладкой и красивой жизни, улыбнулась кому-то и взошла на крыльцо.
- Я на кастинг, - со значением сказала красавица и вошла в здание.
Охранник только шумно выдохнул и…
Все…
Да и что скажешь, когда мимо тебя ТАКАЯ проходит! Да еще и на КАСТИНГ!
НИ-ЧЕ-ГО!
Да…
Катя хотела, было пройти вслед за ней, но была задержана целым потоком молоденьких моделей, таких же, как эта первая девушка.
Высокие, красивые, стройные, все с шикарными блестящими волосами, они были очень красивыми…
Некоторые вышли из машин, на которых приехали сами, некоторые выпорхнули с мест пассажирок и смачно чмокнули своих спутников (как правило, большинство из них были мужчины «за сорок» и все в дорогущих костюмах!). Никто из этой толпы не обратил должного внимания на невзрачную девушку в круглых очках…
Кто б из них знал…
Ну, да не об этом сейчас речь!
Если кто-то и бросил взгляд своих кукольных глазок на Пушкареву, скромно отошедшую назад, то только пренебрежительно фыркнул или рассмеялся. Вот уж чудо в перьях! И откуда такие берутся?
…Да, этого им – таким красивым, таким «лощеным», только что вышедшим из салона красоты, и от этого (а может, и по другим причинам) таким похожим друг на друга (будто клонированным и только одетым в разные парики), – было не понять…
Катерина, дождавшись, пока «рой бабочек» упорхнет и скроется в здании, вошла на крыльцо…
И тут ее остановил грозный голос:
- Стоп! Куда спешим?
Пушкарева повернулась и увидела перед собой внушительную (за счет излишнего веса) фигуру охранника, который, подобно спецагенту секретных служб, «пас» всех, кто приближался ко входу.
И все-таки в этой интересной личности дочь подполковника безошибочно угадала бывшего военного. А это уже плюс! И большой!
Подобравшись внутренне, Катерина выдала, коротко и внятно:
- Екатерина Пушкарева. Явилась на собеседование на должность секретаря президента.
Таких ответов «бодигуард» еще не слышал. Тут либо мямлили, либо пищали, либо хамили, и вдруг, как в старое доброе время…
- А…
- Секретаря, - повторила Катя и, немного прищурившись, прочитала его имя и фамилию на бейджике, - Сергей Сергеич, а не медийного лица. Потому-то у меня не кастинг, а собеседование.
Потапкин замер. Четкость, краткость и юмор ответа его подкупили. А еще чуткость к такому работнику как он – простому охраннику. Мало кто его именем-отчеством интересовался. Он улыбнулся посетительнице, развернулся, чтобы пропустить ее внутрь и…
Охнул!
- Что такое? – вырвалось у Кати, которой были хорошо известны такие «охи».
- Да, продуло теперь… Вот спину и прихватило…
- Вам когда смену сдавать?
- Утром… Ох, ё…
- Мазь есть особая… «Софья с прополисом» называется. Вы завтра купите и намажьтесь. Обязательно пройдет!
- Спасибо, э-ээ… - Потапкин замялся, не зная имени девушки.
- Катя, Сергей Сергеич… Катя…
- Спасибо, Катя!
И под это «спасибо» (словно «Спаси Бог») Пушкарева, наконец, вошла в «ZIMALETTO»…
…Безо всякого шума, даже, можно было сказать, под свою собственную мелодию, лифт домчал ее до нужного этажа и раскрыл свои серебристо-серые двери, и Катя оказалась на ресепшене – «большо-о-оо-ой приемной», как сама называла это место девушка на любом месте своей работы.
И хозяйкой всего этого простора была очень милая и бойкая особа с необъятным декольте, которая, сидя на своем стульчике за изящным изогнутым столиком, быстро раздавала указания проходящим мимо нее сотрудникам, не забывая при этом говорить по телефону.
- Ой, погоди… Опять тут «вешалки» маршируют, - сказала она в трубку своей невидимой собеседнице, и махнула рукой моделям: - Опаздываем, гражданочки! А Вас уже наш арт-директор заждался! Бегом-бегом!
Ей доставляло истинное удовольствие так «погонять» моделей, которым она, понятное дело, уступала кое в чем, например, в модных шмотках, но красоте могла многим дать сто очков вперед!
Вот и теперь, в своем собственном понимании, видя свое превосходство, она показала вслед «толпе вешалок» язык, но вернуться к разговору с подругой не смогла, так как увидела… Катю…
Обязанности для нее стали почти рефлексом, а потому заученно сказала:
- Компания «ZIMALETTO», Мария, здравствуйте.
- Добрый день, - ответила Пушкарева.
- Вы по какому вопросу?
- На собеседование по поводу работы…
- А… Это прямо и на выход… Ой! – девушка по имени «Мария» даже рот закрыла ладошкой, а Катя снова невесело улыбнулась.
Все было как всегда…
- Ой, простите, я перепутала! Это не прямо, а налево! Там еще дверь открыта.
- Налево?
- Да.
- Спасибо.
И девушка пошла в нужном направлении, провожаемая взглядом Марии.
Но Пушкарева уже настраивала себя на беседу, которая должна была состояться с минуты на минуту, а потому не обращала внимания ни на что. Перед нею стояла цель, и она шла прямо к ней…
Но оказалась, что Маша все-таки ошиблась с направлением…
Катерина попала в огромный зал, в котором, как волнистые попугайчики в клетке, «щебетали» девушки-модели.
«Все-таки ходить «налево» - это не мое…», - сделала вывод Пушкарева и увидела в яркой и шумной толпе немолодую симпатичную женщину, которая чем-то напомнила ей маму. Решив, что именно ее она спросит о том, как пройти на собеседование, Катя двинулась к ней и...
Натолкнулась на того самого арт-директора, о котором упоминала Маша.
Натолкнулась и поняла, что сейчас случится нечто из ряда вон, если она не сможет правильно отреагировать на ситуацию.
Милко Вуканович – гений современной моды – легкий, подвижный, вечно молодой, человек порыва и настроения, буквально расцветал в своем «цветнике» или «аквариуме», как он называл сообщество своих девочек. Вот и сейчас, когда он здоровался со своими «цветочками» и «рыбками», отмечая по ходу, кто как выглядит, успокаивая и даря им свои наставления, маэстро просто чувствовал себя превосходно, как вдруг…
Он натолкнулся на НЕЧТО, что никак не помещалось в рамки его представления о прекрасном, да и о ЖЕНЩИНЕ вообще!
Он несколько раз буквально проглотил воздух, а потом выдал:
- ОлЕчка! Что это? Как ЭТО сюда заплЫло?.. А? Как ЭТО окАзалось тут? Это же просто яд для всЕго жИвого! Только не в моем Аквариуме!
- Я Екатерина Пушкарева, - попыталась представиться Катя, но Милко перебил ее, правда, подкинув девушке именно тот – правильный вариант ответной реакции.
- Это же не эстетично!
- Зато дешево, надежно и практично! – привычно срифмовала Пушкарева, как один из героев «Бриллиантовой руки» Гайдая, и это окончательно ввело Милко в ступор.
Тут к ней подошла женщина, которую она видела в зале, и с улыбкой пояснила.
- Вам надо пройти налево по коридору. Третья дверь от лифта…
Ее по-матерински теплый взгляд подбодрил Катерину.
- Спасибо, - поблагодарила она ту, которую Милко назвал «ОлЕчкой» и повернулась к маэстро. – Простите, я просто ошиблась… Мне совершенно не сюда надо было… Вы не беспокойтесь: пиранье, - и тут она указала пальцем на себя, - в Вашем аквариуме действительно не плавать. Не переживайте!
И девушка, поправив на плече свою сумку, наконец, пошла к третьей двери от лифта…
- Это… Это… - пытался что-то сказать Милко, как вдруг неожиданно хмыкнул и сказал: - Надо зАпомнить… Весело и в рифму!..
…Третья дверь от лифта носила на своем фасаде табличку «КОНФЕРЕНЦ-ЗАЛ». Теперь Пушкарева попала туда, куда нужно, но, увидев сидящих вдоль стены претенденток, которые почти ничем не отличались от моделей, приуныла.
«Да, Катерина батьковна. И чем Вы думали, когда выбрали компанию МОДНОЙ ОДЕЖДЫ? ТЫ и МОДА? А?! Ничего не насторожило в данном сочетании?.. А теперь что? Делать-то что?».
«Сражаться! А вдруг повезет? Ты ж не Наполеон под Ватерлоо, в конце концов! Кто не рискует, тот не пьет шампанского! А ты, помниться, уже его пила… И рискнула… И получила много больше, чем ждала… Правда?..».
«Правда».
«Так, пошли?».
«Двинули!».
И как только из конференц-зала вышла пухленькая симпатичная девушка с большим блокнотом в руках и громко назвала:
- Следующие!.. М-мм… Виктория Клочкова и… Пушкарева Екатерина! – Катя встала с места, сжала кулачки на удачу и сделала следующий шаг…
…«Молодец! – улыбнулась Судьба, глядя на свою подопечную, которой давно не уделяла должного внимания. – Не сдавайся, девочка! Иди вперед! Но только слушай свое сердце… Не только крики разума, но и песню души. Слушай…»…
Катя нервничала. Очень. Но всеми силами, которые жили в ней, не показывала своего состояния.
Она должна. Она несет на себе большую ответственность. Она сможет!
В другой ситуации Пушкарева, возможно, и не стала бы ТАК нервничать: ведь ей приходилось готовиться и к более ответственным встречам и на стажировке, и в «Ллойд Моррисе», но...
Но раньше она никогда не нуждалась в работе так, как сейчас. Ее не волновало даже то, что ее квалификация была высоковата для такой должности. Ее способности и отличная подготовка, и, пусть небольшой, но ВЫСОКОКАЧЕСТВЕННЫЙ опыт работы в престижных финансовых структурах, вряд ли пригодятся в компании модной одежды на месте секретаря, но... Чем черт не шутит?
Может, ее работу и оценят... Хотя... Если такое и произойдет, то не этот человек будет выступать в роли судьи. Будучи «совершенной некрасавицей», как Пушкарева сама себя называла, Кате, несмотря на это обстоятельство, был очень хорошо знаком данный тип мужчин. «Стареющий ловелас» или, как говорил Колька «Лысеющий Дон Жуан»...
Да... Георгий Юрьевич Урядов относился именно к такому типу особ «мужеского полу». И поэтому для него, как только вошла эта пара претенденток, вопросы были излишни, и все стало ясно... А потому все свое внимание он уделил Виктории Аркадьевне Клочковой – красавице в красном откровенном платье и гривой черных кудрей, в художественном беспорядке лежавшей на ее плечах.
На Катерину Урядов даже не взглянул, впрочем, как и ее соперница. Катя решила поступить как «мудрая обезьяна» из буддийской притчи. Пусть те, кто внизу, проявят себя, а потом…
Потом будет потом!
И девушка заняла место наблюдающего… Пока…
…- Зовите меня просто Георгий, - целуя руку Клочковой, томно сказал Урядов, поймав улыбку «женщины в красном». – Почему Вы пришли именно к нам?
- Кира сказала, что ее жениху требуется секретарь.
- Кира?.. Это Вы про Киру Юрьевну Воропаеву?
- Кому-то она возможно и Кира Юрьевна, а для меня Кира! – веско сказала Виктория, бросив небрежный взгляд на вторую претендентку.
«Какая она мне соперница? Ф-фу!».
- А опыт работы у Вас есть? – последовал вопрос Урядова, заданный тем же тоном, что и раньше.
- Опыт?.. Э-эээ… Общения – да! А что еще-то надо?
- Конечно!.. Брависсимо!.. МГИМО?
- Что МГИМО?
- Вы закончили МГИМО?
- Да… Только два курса… Но они самые сложные! Так все говорят! А потом… Вы Кирилла Квашенникова знаете?
- Знакомы, знакомы. Это ведь «Лета-нефть»! А что?
- Мой бывший муж… Так что теперь… Теперь я свободна! – и улыбка Вики стала еще призывнее.
- Мама миа! – выдал Урядов. – По-моему, Ваши характеристики соответствуют самому высокому уровню! Даже и без опыта!
- У меня тоже нет опыта секретарской работы, - подала голос Пушкарева, и тут же на нее глянул Урядов.
- Ни опыта, ни фотографии… Почему Вы не прислали фотографии?
- А разве надо было, да? – наивно спросила Катя, прикинувшись «овечкой».
Но внимание Урядова снова перекинулась на Клочкову, ведь в Катиной личности ему было не за что зацепиться.
- Do you speak English? – обратился он к Вике.
- Что? – брякнула та.
- Ну… - несколько растерялся Георгий. – Вы говорите по-английски.
- Ну… Как все!.. Там…Хай… Или это… Хэллоу! Рум сервис… Это… Ван кофи, плисс… Ту суши виз… Блин… виз ту авокадо энд оранж джус… Свежевыжатый, конечно!
Урядов сделал вид, что не заметил капелек пота, которые выступили на переносице у Виктории от такого умственного напряжения.
Но его восторги прервала Катерина, вставившая свое:
- Свободно говорю и пишу по-английски, по-немецки, немного – по-французски. Итальянский - в процессе. Экономический факультет МГУ с отличием, стажировка в Германии, два года работы в концерне «ДИАЛ», затем в российском отделении инвестиционного банка «Ллойд Моррис» в качестве финансового директора.
- Да, это все прекрасно, но место генерального директора у нас уже занято, а для секретаря Вы слишком хороши!
- Надо уметь довольствоваться малым, - просто ответила Катерина, а потом, посмотрев на Георгия, добавила: - А насчет фотографии… And it is possible to ask you a question: would invite me here today if I all the same have sent the photo? Something prompts to me that is not present...
(А можно задать Вам вопрос: пригласили бы меня сюда сегодня, если бы я все-таки прислала свое фото? Что-то мне подсказывает, что нет...)
И тут Урядов все-таки глянул на Пушкареву и задержался взглядом на ее глазах, прятавшихся за толстыми стеклами очков.
«Удивительно», - промелькнуло у него в сознании вместо излюбленного: «Ошеломиссимо!». Теперь в разговоре он прислушивался к обеим девушкам и, скрепя сердце, должен был признать деловую хватку и качества Катерины Валерьевны...
Наконец, распрощавшись с обеими кандидатками и сказав обязательное: «Мы Вам позвоним!», он выглянул за дверь, объявил, что собеседование окончено и начал собираться на прием к Жданову-младшему.
Кандидатка на должность секретарши президента компании «ZIMALETTO» была найдена.
Урядов все решил, но...
Какое-то странное чувство толкнуло его на еще один удивительный поступок.
А может и не чувство вовсе, а воспоминание...
Воспоминание о том, кем он мог бы стать, если бы тогда, в юности не потерял девушку с карими глазами...
Десятый класс... Весна... Цветущие сады... Поцелуи на аллее под сенью каштанов...
И все дороги перед тобой открыты!
Все! И ты можешь получить все, что захочешь!
Он захотел тогда высокооплачиваемую работу, трехкомнатную квартиру в центре, обеспеченных товарищей и целую систему связей с «нужными людьми».
Захотел — получил: женился на выгодной невесте и...
И больше никогда не видел карих глаз цвета теплого янтаря с застывшими внутри крупинками солнца...
Никогда...
До сегодняшнего дня.
- Расчувствовался! Идиот... - внезапно одернул себя Георгий Юрич, но...
Папку с личным делом Пушкаревой Екатерины Валерьевны все-таки взял с собой и пошел в кабинет президента…
…Катя вышла из конференц-зала с каким-то странным ощущением, которое ее мама называла «В ожидании чуда».
Неужели у нее что-то получилось?
Навряд ли…
Слишком уж «говорящими» были все взгляды и слова этого Георгия Юрича…
Погрузившись в свои не очень-то веселые думы, Катя совершенно не заметила той самой пухленькой девушки, которая вызывала ее вместе с Викторией в конференц-зал, и налетела на нее.
В тот же самый момент частично на Катиной юбке и частично на полу оказалось роскошное бисквитное пирожное с потрясающим кремом!
- Ой, простите!.. Простите меня, пожалуйста! – вырвалось у Кати, и тут же она кинулась подбирать с пола сладкую и мягкую массу, от которой исходил вкусный запах.
Сердце Катерины застучало так сильно, что его стук напоминал барабанную дробь в какой-нибудь музыкальной пьесе, которая звучала в преддверии ключевого момента композиции произведения…
- Сто рублей псу под хвост! – вырвалось у девушки, которую кто-то назвал Татьяной.
- Простите, еще раз, - продолжала извиняться Катерина, пальцы которой отчего-то дрожали.
Таня, увидев ее движения, эту размазанную массу в изящных девичьих руках, смутилась.
- Ой, да, что Вы… Не надо! Зачем руками-то?.. Я сейчас уборщицу позову и…
Катя не слышала ничего и продолжала свое занятие, когда…
Двери лифта плавно открылись, и из него вышел высокий красивый молодой человек, который немедленно увидел интересную картинку: представление с кремом.
Катерина, ползая по полу в стремлении уничтожить следы своей неловкости, допустила еще одну, а именно… Уткнулась лбом в ноги незнакомца и, подняв на него глаза…
Поняла, к чему был вся эта «барабанная дробь»…
Перед ней стоял самый красивый мужчина из всех, кого она только видела…
Он был воплощением успеха, власти, мужества…
А запах, который исходил от него, мог свести с ума!
А его голос… От этого голоса по коже Кати пробежали мурашки.
- Танечка… Что тут у нас такое?.. С пола… Руками… Немедленно позовите уборщицу!
- Хорошо, хорошо, Андрей Палыч… Сейчас все обязательно уберут! – быстро-быстро проговорила Танечка, а Катя так и оставалась на полу, заворожено глядя вслед удаляющейся мужской фигуре…
«Это все не со мной… Такого быть не может…».
- Девушка! Ну, Вы встанете, наконец? – раздался голос над ее ухом, и Пушкарева пришла в себя, чувствуя, как ее до сих пор опутывает золотая паутина произошедшего несколько секунд назад чуда…
- Да… Да… Конечно…
Она выбросила остатки пирожного в урну, вытерла руки влажной салфеткой и вошла в лифт…
…Через пять минут она уже стояла на крыльце рядом с охранником.
- Ну, как? - спросил ее Потапкин, от души переживавший за этого смешного, но такого доброго человечка.
- «Мы Вам перезвоним»... - неопределенно ответила Катерина и улыбнулась. - Может, и правда, перезвонят. Кто знает?
- У нас президент не дурак! Обязательно позвонит! - соврал Потапкин, сожалея о том, что этой девочке все-таки не придется здесь работать...
Слишком уж хорошо ему были знакомы привычки Андрея Павловича Жданова. А жаль...
Хороший человек, эта Катерина Пушкарева!
А Катя, прекрасно понимая, что Потапкин успокаивает ее, попрощалась с охранником и пошла на автобусную остановку...
Да... Возможно, она ошиблась, уволившись из банка?.. Ну, поработала бы под началом этой Наденьки... Подумаешь, выполняла бы всю работу за нее, но ведь работала бы!..
Нет! Одно дело, когда ты работаешь, и тебе не дают повышения, но все-таки ценят, но чтобы только за внешние данные на работу взяли и подняли выше того, кто везет на себе весь воз... Это, простите-подвиньтесь! Это, при всей ее жизненной закалке, было очень и очень горько и обидно. А может, просто стало последней каплей… Пусть здесь оценят ее способности. Способности, а не внешность! Хотя для модного дома именно последняя играет бОльшую роль, но... Она же не на подиум в конец концов пришла. Она тихо-мирно будет работать на месте секретаря и...
Хоть изредка любоваться тем брюнетом с карими теплыми глазами...
- Приехали! - вдруг сорвалось с губ девушки. - А он-то тут при чем?
«Как при чем? А у кого сердце забилось в пять раз быстрее, когда она увидела его умопомрачительные глаза, а?.. То-то же...».
Сердце стучало как сумасшедшее, а тело находилось, будто в состоянии невесомости.
«Что со мной?», - подумала девушка, а перед ее мысленным взором, как из ниоткуда, возник образ высокого брюнета с карими глазами. По коже пробежали мурашки, как от озноба, а в душе, в самой ее глубине, загорелось странное пламя…
Пламя, которое согревало ее изнутри лишь однажды…
А именно одиннадцать лет назад…
Катерина резко взмахнула головой.
«Хватит! Ты же сама себе давала слово, что больше никогда… НИ-КОГ-ДА! И тут на тебе!».
Однажды она вот так же повелась и на менее яркие внешние данные. И что получилось?..
А вообще-то грех жаловаться... Потому что повелась на одного, а другой...
Дрожь воспоминания пробежала по ее телу...
Другой...
Страстный, нежный, щедрый...
Пушкарева, хватит! Прошло одиннадцать лет! Пора бы и понять, что сказок, которые снятся по ночам, при свете дня не существует.
Ведь все это время все было хорошо! Что изменилось?
«Я просто ЕГО не знала... Этого брюнета с карими глазами...».
Внутри стало как-то тепло-тепло.
Он такой необыкновенный…
«Откуда тебе это знать!».
Чувствую…
«Ох, Пушкарева, Пушкарева… В экономике – ты дока, а вот в плане чувств… Аутсайдер! Иди-ка ты домой и жди звонка, если эти «необыкновенные» вообще надумают позвонить!».
Катерина улыбнулась.
- Красавица! – раздался откуда-то мужской голос, и Пушкарева обернулась.
Из стоящего автомобиля высунулся симпатичный блондин с шаловливой челкой и притягательной улыбкой. Ни секунды не думая о том, что сия речь была обращена к ней, Пушкарева огляделась по сторонам. Ну, так и есть! Прямо за ней в машине сидела потрясающая блондинка.
- Эй, мамаша, выйдите из кадра! Вы всю видимость загораживаете! – эти слова были сказаны уже ей.
«Конечно», - подумала Катя и отошла в сторонку, чтобы не мешать молодому человеку «любоваться прекрасным.
«Ну, поняла? Дура... Размечталась она!».
«А разве это кто-то запрещает?.. Нет... Значит, никто мне не может помешать мечтать... Никто и ни о ком!».
«Правда, но мечты могут навредить, а поэтому... Хватит... Надо жить реальностью и думать о том, что будет завтра, когда мне или позвонят или нет!».
И, решительно настроенная девушка, села в подъехавший автобус, который «понес ее на своих крыльях» в сторону Сокола...
Предчувствие любви – иллюзия надежды
Несломленной, свободной, возвышенной души.
Но есть ли в мире тот, кто зов ее оценит,
Отбросит все дела, навстречу поспешит?
И будет ли тот день, когда все совершится?
И будет ли тот миг? И будет ли тот час?
Тот поворот судьбы, что мне ночами снится...
Но как его найти, и кто мне знак подаст?
Кто выставит сигнал? Мигнет мне поворотом?
«Туда! Спеши! Быстрей! Тебя давно там ждут».
Как малое дитя, в предчувствии надежды
Отправится душа. И там найдет приют...
И Нечто есть…
_________________ Своих в полет я отпускаю белых птиц!
По свету разнесут они любовь...
Ведь для свободных птиц на небе нет границ!
И нет преград для моих птиц!
Белых птиц!
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
