Егор Кончаловский любит Москву
Егор Кончаловский любит Москву: Режиссер Егор Кончаловский о деньгах, чувстве юмора и новом проекте
Наше интервью было назначено в монтажной, где режиссер собирал материалы для своего нового фильма «Москва, я люблю тебя!» По сути – реплика Тристану Карне, снявшему знаменитый сборник «Париж, я люблю тебя!» Когда я вошла в комнату, с экрана монтажного стола в меня целился из огромного никелированного револьвера Иван Охлобыстин. Так под прицелом батюшки-террориста и началась наша беседа с Егором…
Естественный отбор
– Егор, по какому принципу отбирались режиссеры в ваш проект «Москва, я люблю тебя!»?
– Принципов никаких не было. Я встретился с 60 режиссерами совершенно разных поколений. В том числе с такими мэтрами, как Георгий Натансон, Ираклий Квирикадзе, Нана Джорджадзе. Я предложил им принять участие в проекте, и они с радостью согласились. Но некоторые из них не сумели найти интересный сюжет, и потому они не участвуют в проекте.
Кто-то отказался сам, чьи-то истории не подошли, так как не соответствовали уровню этих режиссеров.
Но постепенно собрался тот костяк историй, соответствующий этому жанру, уровню проекта. Параллельно мы не забывали и о молодых кинематографистах, таких, как Александр Касаткин, Элина Суни, Катя Двигубская. Компания получилась разношерстная, потому и истории очень разные.
Я рад тому, что произошел естественный отбор. Все режиссеры разные. У всех свои методы съемок, кто-то более современен, кто-то менее. И не все фильмы получились ровные, если честно. Но это фильмы авторские, это своеобразные автографы. А сейчас, чтобы привести их к «общему знаменателю», я взял на себя смелость немного подкорректировать картины монтажом.
– Значит, вы все отдали на откуп режиссерам и не вмешивались в процесс?
– Не было смысла! Не стоять же за спиной у Ираклия Квирикадзе, раздавая указания наснимать крупных планов, например. Ведь смысл проекта в том, что сами режиссеры снимают пятиминутки по собственным сценариям. И вообще, самое неблагодарное и бессмысленное занятие – взять и кого-то «отхудручить». Мы же не рекламу снимаем. Несмотря на названия, наш фильм не проект московских властей, снимается он на частные деньги, хотя определенную административную помощь от правительства Москвы мы получили.
– В чем именно состояла помощь?
– Нам удалось получить разрешение на съемки в метро. А получить его очень тяжело. Но без метро нет Москвы. Это знаковое место.
– И без рекламы нет Москвы. Скрытой рекламы у вас много?
– Вообще, продакт плейсмент – нормальная вещь. Но если накидать рекламы в проект «Москва, я люблю тебя!», то авторским он не получится. Я не сторонник скрытой рекламы, но это часть индустрии. Она может существовать органично или неорганично.
Когда персонаж говорит по телефону и мы видим его марку, это естественно, но когда нам говорят, что этот телефон избавляет от перхоти – это неестественно (смеется). Хотя сейчас, мне кажется, кризис бьет по продакт плейсменту, ведь урезают в первую очередь рекламный бюджет.
– Егор, а вы лично что-нибудь почерпнули от работы со старшим поколением?
– Если честно – ничего. Что касается тех новелл, которые снимали наши мэтры, то я предпочел оставить их нетронутыми. Хотя многие истории получились мрачноватыми… Почти всех тянет на истории с элементами драмы. О бомжах, самоубийцах, киллерах. И в какой-то момент наметился перекос – Москва получалась маргинальная. Я предложил Алексею Серебрякову написать свою историю, и он написал, как ветеран войны хоронит свою собаку.
Хорошая история, но все-таки «на грани». Генеральный продюсер Юрий Глоцер попросил уменьшить степень «чернухи». И я поэтому снял комедию, что мне очень понравилось.
Жанр комедии – очень тяжелый. Я как зритель люблю комедии Гайдая, про идиотов. Комедию очень трудно написать, еще труднее снять, и потому мало кому это удается. Даже до кризиса, когда был расцвет производства, хороших комедий было мало.
– Что оказалось самым сложным?
– Представьте: 20 отдельных историй, 20 подготовительных периодов, 20 кастингов, 20 выборов натуры, 20 отдельных производств!
С другой стороны, у нас такой актерский состав, которого нет ни в одной картине. Дмитрий Дюжев, Евгений Миронов, Мария Миронова, Евгений Стычкин,
Григорий Антипенко, Артем Михалков, Алиса Гребенщикова и многие другие. И именно благодаря тому, что это 20 отдельных фильмов и 20 режиссеров, получился такой сборник рассказов.
Гонки на выживание
– Как вам режиссерский дебют Артема Михалкова?
– Трудно сказать. Но в этом альманахе его история одна из лучших. Мне кажется, эта работа доставила ему удовольствие. Она вообще всем доставила удовольствие. Хотя многие были не довольны ограничением времени сюжета, почему, мол, пять минут, а не восемь. Хотя если бы было восемь, наверняка захотели бы больше… И определенные сложности еще впереди. Там будет 20 музыкальных решений, композитор Виктор Сологуб напишет музыку, которая соединит все в единое целое.
– А что еще осталось снять?
– Сейчас мы готовимся к съемкам новеллы, в которой будет много сложных, экстремальных съемок, связанных с гонками на автомобилях по ночной Москве. Для этого нам нужны спортивная машина и трамвай, которые мы разобьем. Сейчас обсуждаем, сможем ли мы это вообще осуществить. Москва – тяжелый город для съемок.
Для оставшихся двух новелл рассматриваем кандидатуры режиссеров. Кстати, финансовые условия для всех одинаковы. Некоторым мы, как я уже говорил, не утвердили сценарий, несмотря на их согласие снимать.
– Вы так требовательны к сценариям...
– Писать сценарии – это отдельная работа. Самое сложное – создать оригинальный сценарий. Это самая большая проблема в мировом и в отечественном кино. Есть ощущение, что все придуманное новое – это хорошо забытое старое. И фильм «Москва, я люблю тебя!» наглядно это показал.
Очень многие известные режиссеры пытались, но не смогли написать ничего оригинального.
– А о чем будет ваш следующий фильм?
– У меня есть история о советской армии. Я служил в кавалерийском полку под Москвой, в Голицыно. Сейчас его расформировали, но у меня со службой связано много смешных и грустных воспоминаний. Армия, мне кажется, мало изменилась.
Есть еще исторический сюжет о Казахстане, но его без большого бюджета бессмысленно начинать.
– А как вы относитесь к блокбастерам?
– Я считаю, что у нас вообще перекос с блокбастерами. Наши отечественные режиссеры забыли слово «кинофильм», заменив его словом «блокбастер». Какая индустрия – такие и блокбастеры (смеется). «Блокбастеризация», слава богу, проходит, и скоро мы начнем снимать старое доброе кино. «Москва, я люблю тебя!» – совершенно не блокбастер. Это авторское кино для зрителя.
– Получается, Кончаловский впервые за все годы работы решил заняться авторским кино?
– Ничего подобного. Все фильмы мои были авторскими. Вот, к примеру, проект «Особо опасен» Тимура Бекмамбетова – это коммерческий проект, где конечное слово имеет продюсер. А у меня отношения складывались таким образом, что я всегда мог убедить продюсера в своей правоте. Я, например, мог кардинально изменить финал. Большинство моих фильмов являются авторскими.
Чао, блондинки!
– Насколько сегодняшняя ситуация влияет на кинопроизводство?
– В первую очередь, снижаются гонорары актерам. Мне кажется, некоторые актеры потеряли ощущение реальности за последние годдва. Особенно так называемые медийные, созданные телевидением. У некоторых на этой почве просто «слетела башня», как говорится.
Парадокс в том, что фильм может быть успешным и без участия этих медийных лиц. Есть в кризисе и другие положительные моменты…
– Какие, например?
– Кризис – нормальное явление, естественный процесс. Он имеет очистительные свойства. Отсеются все случайные в кинобизнесе люди.
Вот эта «перегретость», перенасыщенность «левыми» персонажами российского кинобизнеса в последние годы исчезнет. Этот «взрыв» отсеет огромное количество людей, которым кино заниматься не нужно. Они не имеют к нему отношения. Я же не берусь ставить балет, потому что это очень сложно, почему многие считают, что снимать кино просто?
– Это вас раздражает?
– Нет, но это влияет на общий уровень. Беда заключается в том, что страдают фильмы хорошие. Кино ужасно загрязнено. Помимо производства, бытуют разные истории с отмыванием денег, финансовыми операциями и предложениями: «Сними в кино мою жену, я дам миллион».
Как это ни смешно звучит – кризис отсеет всех «рублевских» блондинок и блондинов. Станет меньше фильмов, уйдут случайные люди, и я считаю, что это хорошо.
Справка «ВМ»
Егор КОНЧАЛОВСКИЙ родился 15 января 1966 г. в Москве. В 1991 г. окончил международную школу St. Clares в Оксфорде, в 1991 г. — Кенсингтонский бизнес-колледж.
Магистр истории искусств университета в Кембридже.
Работал ассистентом режиссера у Андрея Кончаловского на картинах «Гомер и Эдди», «Танго и Кэш», «Ближний круг».
В 1992 г. совместно с Андреем Разенковым создал рекламную студию PS TVC.
Режиссер-постановщик более ста рекламных роликов.
С 1997 г. — худрук рекламного агентства Prospect Advertising.
Поставил фильмы «Я был советским писателем» (док.), «Затворник», «Антикиллер», «Антикиллер-2: Антитеррор», «Побег», «Консервы».
Обладатель многочисленных призов и премий, в том числе премии 2002 года «Блокбастер» («За самый кассовый российский фильм») за «Антикиллер».
ЧИТАЕМ ВМЕСТЕ
Какое кино о Москве вы бы сняли сегодня?
Михаил БУЯНОВ, депутат Мосгордумы:
– Я бы снял многосерийный фильм и показал бы в нем все изменения, произошедшие с Москвой за сто, скажем, лет. Какой стала. Этот большой рывок – когда москвичей переселяли в хрущевские дома, строили «Лужники», Новый Арбат... И закончил бы картину сегодняшним городом. И самое главное – показал бы характер сегодняшнего коренного москвича – доброго, гостеприимного, терпеливого и культурного.
При перепечатке данной статьи или ее цитировании ссылка: «Газета «Вечерняя Москва» - свежие новости кино, новости культуры и искусства.» на первоисточник обязательна.
№62 (25082) от 09.04.2009
Автор: Анжела ЯКУБОВСКАЯ
http://www.vmdaily.ru/article.php?aid=75326
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
