***
«Наконец-то я дома! Наконец-то приехал! Сил больше нет… чтобы я, еще раз, поехал в эту Тмутаракань? Да не в жизнь. Еще эта бандура… тяжелая… вот кто додумался подарить мне Это?! Что за сердобольная поклонница?!
А, ладно… всё равно! Я – дома, в Москве, и ближайшие дня три мне никто не помешает. Рождество как никак!!! Боже, это мои первые выходные за последние… года два? Три? Или всё-таки пять?
Не важно. Главное – я дома! НАКОНЕЦ-ТО!»
Он пихнул свой небольшой чемодан ногой и улегся на неразобранную кровать, не раздеваясь. Сил на это не было никаких. Перелет был тяжелее, чем ему казалось. Потому что самолет задерживали целых четыре часа, и еще четыре часа он летел из этого Богом забытого места, то и дело попадая в зону турбулентности. Благо его вестибулярный аппарат был в порядке.
А вот его партнерше повезло меньше. Ему пришлось буквально на руках выносить ее из самолета и передать «из рук в руки» ее благоверному. А не то, она бы не выползла бы из салона.
И вот он – дома.
Боже, какое это приятное слово - «Дом». Такое уютное, милое, из детства… Где есть мама и папа, новогодняя елка, шампанское с непослушной пробкой, стреляющей в самую люстру. Семейные посиделки с чаем и с липовым медом. Вкусная мамина пшенная каша. Запах папиных сигарет…
Как недавно это было…
Как же давно это было…
Он поморщил лоб и заставил себя встать. Это было слишком… приятно, что ли. Совсем на него не похоже. Ему, одинокому волку, не следовало распускать нюни. Он прекрасно понимал это. Прекрасно… Но…
…Что-то екнуло в сердце, когда у Нелли родилась дочка Ия… Имя-то какое нашла – Ия! Девочку он не видел, но по словам общих друзей, девчушка – копия Нелли. Живая, подвижная, с ее глазами-угольями. И всегда улыбается…
Он опять поморщился, отгоняя ненужные воспоминания и во вздохом направился на кухню. Открыв пустой холодильник, невесело хмыкнул. Всё-таки он неисправим. Опять забыл купить продукты. Сколько можно, Антипенко?!
Сварив кофе, он подошел к окну и поставил ногу на табурет. Вглядываясь в темные окна многоэтажки напротив, он всё думал и думал… Как через три дня ему придется играть Отелло, а потом опять – гастроли, поездки, капустники. И ни секунды – себе, всё – для зрителя, всё – на алтарь театру.
Его величество Театр вот уже почти десять лет не выпускает его дальше его гримерки. Нет, есть конечно поездки в горы… Но как там у Высоцкого?
«Сколько слов и надежд, сколько песен и тем
Горы будят у нас и зовут нас остаться.
Но спускаемся мы - кто на год, кто совсем,
Потому что всегда, потому что всегда мы должны возвращаться.»
А куда ему возвращаться? К Юле? К ней он точно не пойдет… потому что возвращаться – плохая примета. Конечно, там два сына, и она его, наверное, еще любит и ждет. Но… он уже всё решил. Всё решил сам!
Он любит одиночество. Одиночество без людей, без света, без сплетен. Слетни бесят его не хуже, чем зазвонивший будильник в 5 утра после пьянок. Да, пьянок, он что, не человек? И сегодня тоже будет пьянка, потому что сегодня – Рождество, Праздник как-никак! Время волшебства. И время, когда сбываются мечты!
Интересно, а какая у него мечта..?
Он прислушался к самому себе…
Покорить Эльбрус? Нет, слишком мелко, он сам справится…
Найти жену? Да Боже мой, не смешите, ее найти-то – раз плюнуть. Любая за него пойдет!
Полюбить? По-настоящему полюбить? Но он любил… и ни к чему хорошему это не привело. Она… счастлива… и без него. Слава Богу.
Ему на самом деле ничего от жизни не нужно…
Только постоянство… только одиночество.
|
