НРКмания

Всем привет, всем здрасьте!
Для тех, кто принципиально не читает драбблы, поясню:
в теме №26 "Званый ужин" мною была выложена серия драббликов.

Некоторые админы почему-то настаивают на вывешивании их здесь, в Фан-арте. (о как я перевела стрелки... типо мне не очень то и хотелось... )А я, с присущей мне наглостью и видимой покорностью - следую этому совету.


Итак, предыстория.

Предыстория. 26-06-2008.
Название: Луна в коньяке
Автор: Рамаяна
Рейтинг: G
Пейринг: Саша/?
Количество слов:300


Александр Юрьич сидел за барной стойкой своей стильной кухни, и, подперев рукой щеку, мрачно гипнотизировал отраженную в коньяке луну. Ситуация, в которую он попал, казалась катастрофической, чудовищной и нелепой – он влюбился.
Он не жаждал обладать очередной светской львицей, он не позволял восхищаться собою какой-нибудь наивной дурочке и не подыскивал девицу, достойную сопровождать его на очередную презентацию. Нет. Он томился от желания увидеть краем глаза, издалека предмет своего обожания. Почему издалека? Потому что дама его сердца панически боялась встреч со своим верным рыцарем. Стоило им столкнуться на бескрайних просторах зималеттовских коридоров – она теряла дар речи, испуганно хлопала наивными глазами, судорожно поправляла дрожащими руками прическу или одежду …
На Воропаева эти встречи тоже действовали странно – оглушающая нежность вдруг заполняла его до краев, хотелось совершать что-нибудь необдуманное и глупое – скакать на одной ножке, петь серенады, рвать цветы на городских клумбах. Все эти порывы обычно воплощались в язвительных тирадах, от которых девушка его мечты впадала в состояние, близкое к коме.

Отметив равнодушным взглядом, что две бутылки уже опустошены, он потянулся за третьей. Вспомнил как-то вдруг свой идеал, блаженно зажмурился – перед глазами нарисовался облик совершенства: мягкий взгляд, милая улыбка, нежный голосок, забавные манеры. Вот он подходит к ней, заговаривает…склоняет голову, припадает к пышной груди...
Махнул рюмку, наполнил следующую.
Пришедшая в голову мысль заставила улыбнуться, вот уж воистину – ин вино веритас – чего ж он сидит? Надо действовать. Завоевывать. Обхаживать. Выкрасть, в конце концов! Трудно придется, но Воропаевы не отступают и не сдаются! Погладил пальцем фото с корпоративной вечеринки, на котором был запечатлен весь женсовет в полном составе… И среди всех – его королева, ни с кем не сравнимая, восхитительная…истинная Женщина.
Танюша, Танечка… любимая девочка… Пончик мой дорогой… Горы конфет и пирожных к твоим ногам… К черту все преграды! Ты меня обязательно полюбишь… Милая, милая, милая…
На дне бокала купалась в коньячной терпкости луна. Совершенно пьяная и влюбленная…

_________________


http://egoisto.5bb.ru/viewforum.php?id=25

вы шо, умело издеваетесь, на этом самом остановившись? есси нада проорать: прррооооооду! - и тем попросить добавить, ору. (оссподя, прости мне это рвение праздновать новый год и все остальное тоже.)

ценю хороший йумор...

_________________


http://egoisto.5bb.ru/viewforum.php?id=25

Ramayana
тады целиком вешай! Так интерактивней будет.

_________________
Пришли инопланетяне и съели мой мозг! Так что стучите, если я вас забыла.... в голову.
Это любовь несовместимая с жизнью...

Продолжение. Эпопея выкладывается с 23-11-2009

Название: Искушение. Операция "Мням".

Наступило «черное» время воропаевского правления. Женсовет ужасно страдал, находясь под жестким контролем Урядова: утром не опоздай, с обеда не задержись, лишний раз не покури, про экстренный сбор - забудь… Особенно горевала Таня Пончева, у нее не было лишней минутки перекусить. Она в сотый раз повторяла себе – это хорошо! Но вынужденная диета не приносила радости, вместо того, чтобы сосредоточиться на работе, Татьяна представляла аппетитную жареную курочку с хрустящей корочкой, или высокий сдобный пирог с рыбой, картошечку с грибами и шкварками… и салатик оливье на ум приходил!
Воображение разыгралось настолько, что ей чудился запах еды даже здесь, у ресепшн. Таня огляделась. О, чудо! На краю стола приютилась маленькая тарелочка с многослойным бутербродиком-канапе. Пока канапе таяло во рту, Пончева узрела еще одну тарелочку… потом еще одну. Через пару минут женщина обнаружила себя в приемной президента и ощутила страх и трепет. Она боялась, что попадется под руку злыдню Алексанр Юрьичу и волновалась, что закончились бутерброды. Эти восхитительные, маленькие, с колбаской, сыром, огурчиком и маслинкой вкуснятинки…
В приемной больше канапе не было.
Таня приоткрыла дверь и одним глазком заглянула в кабинет. Тарелочка! На кресле! И еще одна – на столе президента!
Это было выше ее сил. Стараясь двигаться бесшумно, Таня прикрыла дверь и быстро запихнула в рот оба предмета вожделения. И тут же закашлялась под внимательным взглядом Воропаева.
Удивительно, но он не стал орать, а протянул кадровичке стакан с... компотом.
А потом жестом фокусника достал из стола блюдо с пирожными, одновременно делая приглашающий к столу жест. Она колебалась несколько секунд, потом сделала нетвердый шаг и упала в кресло, понимая, что пропадает.
- Александр Юрьич, - пролепетала Татьяна, - я…
- Угощайтесь, Танечка!
Глаза коварного искусителя подозрительно блестели, а голос казался ласковым…
Сладкоежку терзали смутные сомнения, но рука с изящной серебряной ложечкой сама собой потянулась к тирамису. Мышеловка захлопнулась.
Воропаев мысленно поздравил себя с блестящим завершением операции.



Искушение 2. Милый.

Новоиспеченный президент наорал на Георгия, выскочил из урядовского кабинета, сверкнул сердито глазищами на секретаршу и внезапно успокоился. Татьяна втянула голову в воротник свитера, выставив лишь испуганные глаза, и подавила желание сползти под стол.
- Зайдите ко мне с готовыми документами.
Пончева не решилась переспросить, что за документы, часто закивала и заторопилась к шефу. Вернувшись с ценными указаниями, она обнаружила у компьютера большую шоколадную конфету, совсем такую же, как та, что нашлась утром в ящике стола. С черносливом и орешком внутри. Всю последнюю неделю в Зималетто ее поджидали на каждом углу вкусные сюрпризы: печенье, конфеты, фрукты, булочки… Сначала Таня ломала голову: кто и зачем это делает? Потом стала просто наслаждаться занимательной игрой «найди и съешь!». Глупо отказываться от угощения, пусть даже в неслыханной щедрости подозревается тИран и деспОт Воропаев.
Но чего ему надо? Втирается в доверие, чтобы выспросить какие-то секреты? Так у нее не осталось неразболтанных тайн. Амура шутит, что Александр Юрьич – вампир, неужели он прикармливает ее, чтобы потом выпить всю кровь? Или это не он? Или он просто очень добрый? Это Воропаев-то? Но ей лично он ничего плохого не сделал!
Таня взяла распечатанные бумаги и отправилась к президенту. Беспрепятственно прошла через пустую приемную, робко постучалась.
- Войдите.
Мягкий бархатистый голос вызывал не страх, а волнение. Как и вид большущей вазы с фруктами возвышающейся перед Воропаевым.
Татьяна остановилась рядом со столом Александр Юрьича, смущенно опустив глаза и теребя кармашек свитера. Потом машинально взяла клубничку и положила в рот. Еще одну. Отщипнула пару виноградин.
Воропаев отложил документ и протянул даме персик.
- Почему? – вдруг вырвался давно мучающий ее вопрос.
Он пожал плечами и ответил просто, без всякого ехидства:
- Мне нравится смотреть, с каким удовольствием вы едите.
Татьяна вышла, прижимая нежный персик к колотящемуся сердцу.
Все-таки Воропаев совсем не злой. Он милый. Щедрый и симпатичный… Вот только худенький. Но это можно исправить!


Искушение-3. Борщ и фантазии.

«Танечка почти перестала меня бояться. Смотрит насторожено и с любопытством. Боже, какие глаза! Как она прикрывает их в момент, когда пробует новое лакомство! Наверное, так же она прикрывает их, когда занимается любовью…».
Выйдя из лифта, Воропаев напустил на себя грозный вид, продолжая мысленно припадать к пышной груди любезной Татьяны. Эта фантазия изводила его не первый день.
Все-таки он выбрал правильную тактику завоевания: интрига с угощением плюс организованные командировки Пончика.
Не удержался, прошел мимо кадрового, но Танино место пустовало. Наверное, обедает.
Вопреки предположению, Пончева ждала в его кабинете, взволнованная и растерянная.
- Что-то случилось?
Она замялась, шагнула в сторону, открывая мужскому взору сервированный по-домашнему журнальный столик.
- Я… тут… вот…
«Империя наносит ответный удар» - понял Александр. Только не борщ!
- Не стоило... я не голоден…
- Знаю я, как вы питаетесь в своих ресторанах! Быстро за стол! – Таня рассердилась, но сразу спохватилась. – Пожалуйста, я специально для вас приготовила…
Она мило покраснела, и Алекс сдался.
Удивительно, но борщ оказался вкусным! И уже остывшие котлетки. И пирожки с луком и яйцами. Он уплетал уже второй, а Татьяна жалостливо наблюдала, подперев щеку рукой.
С ощущением сытости от «плебейской» еды к Воропаеву пришло приятное дремотное состояние. Откинувшись в кресле, он представлял, как Танечка хлопочет на его кухне в белоснежном кружевном пеньюаре…
А Таня потихонечку собирала посуду, поглядывая на президента и переживая - понравилось ли ему?
- Все было очень вкусно, спасибо, Танюша… Знаете, еще ни одна женщина не пыталась меня накормить, - Воропаев поймал Танину руку и поднес к губам, окончательно смутив женщину. – А давайте поужинаем в ресторане?
- Я же не для этого…
- Я угощал вас, вы - меня. Нам пора сделать ЭТО! В смысле – разделить трапезу.
Карие глаза смотрели умоляюще, а руки нежно сжимали Танины пальчики. Она набрала побольше воздуха, чтобы отказаться и сказала шепотом: «Это неправильно, нехорошо… Но я согласна».


Искушение-4.Любопытство сильнее голода.

- Тань, чего так мало заказала? Неужели салатом наешься? – удивилась Шура.
- Что-то тут нечисто, признавайся, Пончита! – подхватила Амура.
- Девочки, отстаньте! Не хочет и не ест! – попыталась угомонить Женсовет Ольга Вячеславовна. – Доедайте свои гуляши-спагетти скорее, обед заканчивается.
- Конечно, не хочет! Она час назад такой шикарный сэндвич слопала! – доложила Маша. – Я видела, как его доставили. Пыталась узнать, кто сделал заказ, но посыльный не раскололся!
- У Тани появился поклонник!!! А он высокий?
- Он состоятельный? Машина какая?
- Он страстный?
- А Пончик догадывается?
Подруги сыпали вопросами, но Пончева молчала, задумчиво перемешивая вилкой салат.
- Ну, поглядите на нее! Мы умираем от любопытства, а она сидит, вся такая из себя Мона Лиза! Амура, раскинь карты! Всю правду расскажи!
- Тань, ты не против? Вот и ладненько. Ну-ка, что тут у нас… Душа моя, да ты на распутье! Появился в твоей жизни новый мужчина.
Женсовет загудел растревоженным ульем.
- Ты и раньше с ним знакома была… Влиятельный, с деньгами…Постоянно думает о тебе. И привлекательный. Вот только опасный он, всю жизнь твою может перевернуть! А чем закончится все, пока не видно…
Машка разочарованно повторила:
- Не видно… да что тут смотреть! Влиятельный, с деньгами! И красавчик!
- Не забудь, Таня замужем, - напомнила Света, – хотя в последнее время Пончик из командировок не вылезает! Может, у него любовница в другом городе?
- Скажешь тоже! – фыркнула Шурка. – Тань! Поделись – кто ухажер?
- Татьяна! Ты нас не слышишь что ли? Мы из-за тебя обед не доели, но ничего толком не узнали!
- Ау! Таня! Очнись! Пора идти, а то вся зарплата на штрафы уйдет. Вот ведь дал бог начальничка!
- Не смеши меня, Воропаева – бог? Его черти принесли, не иначе!

Татьяна вдруг густо покраснела и оторвала взгляд от тарелки.
- Девочки, скажите… Мое красное платье… то, из коллекции Зималетто… оно подойдет для дорогого ресторана?


Искушение-5. Наполеон кулинарии.

- Что тут происходит?
Кира обвела взглядом кухню, усеянную мукой, заставленную посудой и пакетами.
Посреди этого бардака стоял ее любимый брат Алекс, босой, в джинсах и в высоком фартуке, волосы взъерошены, руки, испачканные мукой, скрещены на груди. Наполеон после Аустерлица.
- Кто устроил разгром? Грабители? Милиция с обыском? Наталья Ивановна заболела – некому убираться и готовить? Не молчи! Ты для чего меня вызвал?
- Кирюш, мне нужен совет. Садись! – Он смахнул полотенцем с табуретки яичную скорлупу. Сестра, опасаясь испачкать модные сапожки, осталась на месте.
- Мне и здесь хорошо.
- Попробуй, пожалуйста. – Саша подал ей тарелочку с кусочком торта, сдобного пирога и рулетом с какой-то причудливой начинкой.
- По-прежнему не ешь мучного? – усмехнулась Кира. – Ты что тут затеял?
- Учусь печь! Очень увлекательно, как игра на бирже.
- Ты не заболел? Господи! Неужели влюбился? Или сошел с ума?
- А тебе какой вариант больше нравится?
- Она хоть нашего круга? – Кира откусила кусочек торта. – Вкусно! Неужели все так серьезно?
- Я ел борщ! – трагическим тоном сообщил Алекс.
- Тогда серьезно! Ты его ненавидишь с детства!
- Просто не люблю, когда не видно дно тарелки. Мало ли чего туда подложили… – ворчливо признался брат. - Суп должен быть прозрачным!
- И рулет классный. Я уже хочу с ней познакомиться.
- Позже. А то вспугнешь.
- Какая она, девушка, ради которой ты готов есть борщ?
- Она… - Саша наклонил голову, задумался, подбирая слова, и улыбнулся. – Она лучше всех. Она – Женщина.
- Надеюсь, эта твоя странная прихоть скоро пройдет. Есть во всем этом что-то… ненормальное. – Кира вздохнула. – Хотя… может, дашь рецептик? Испеку Андрею пирог. Вдруг поможет?
- Не думаю, что Андрею нужен пирог…
А я надеюсь, что когда-нибудь она согласится зайти ко мне… и я угощу ее чем-нибудь, приготовленным только для нее.. Впрочем, у меня есть и другие способы убеждения… Она не захочет уходить!

_________________


http://egoisto.5bb.ru/viewforum.php?id=25

Искушение-6. Опасные повороты.

Татьяна поправляла прическу и пыталась анализировать.

Еще недавно Воропаев не замечал ее, как не замечают мебель или степлер. А сплетни об Александре Юрьевиче лишь развлекали любопытную секретаршу…
Что и когда изменилось?
Таня не знала. Отношения таких далеких друг от друга людей неожиданно обострились. Александр стал чаще бывать в компании, странно смотрел, будто сдерживал … злость? Она начала его бояться. При встрече отводила взгляд, старалась незаметно проскользнуть мимо, но Воропаев замечал и тут же отвешивал пару саркастичных реплик. Подруги возмущались, а Татьяна не могла понять, зачем ОН пытается довести ее до слез.
Затем последовал новый поворот, такой же резкий. Александр Юрьич утихомирился. Говорил только по делу, прожигал взглядом… Да-да! Он без стеснения разглядывал ее, заставляя паниковать. Кто-то определенно сошел с ума: или ей все мерещилось, или Воропаев затеял непонятную игру.
Нового Воропаева хотелось понять, узнать его секрет… Ведь он должен быть у такого мужчины! Язвительного и неприступного. Всегда одинокого.
Игра с угощением совсем сбила ее с толку. Отказаться от еды было бы не так трудно, если бы к ней не прилагался пресловутый секрет. Чего он хочет? Как вышло, что Александр стал казаться ей притягательным… Как далеко они оба могут зайти?

Вероятно, она сегодня получит ответы на все вопросы.
Татьяна повернулась перед зеркалом. Красное платье сидело прекрасно, спасибо корректирующему белью. Краситься сильно не стала, да и не умеет она рисовать на лице светский лоск, раскованность и отсутствие сомнений.
Еще не поздно отказаться! Но она обещала… Да и что страшного в совместном ужине? А если он потом пригласит ее к себе? Она не поддастся! И залогом этому решению - все то же «боди» с миллионом крючочков. Последний довод на случай, если откажет разум. Нерушимый бастион.
Она будет сожалеть в любом случае - пойдет или нет. Ах, если бы кто-то сделал выбор за нее…
Дверь открылась, и в прихожую ввалился уставший и небритый Пончик.
- Меня встречаешь? А как догадалась, что я сбегу из командировки пораньше?
Таня спрятала лицо на груди мужа.
- Как хорошо, что ты вернулся!
Грехопадение отменялось по объективной причине.


Искушение-7. Виноватая.

На работу Татьяна пришла на пол часа раньше, но оказалась не первой.
- Лютует! – доложила шепотом Машка, тараща глаза.
Пончева обреченно вздохнула и поплелась к начальству.
Помялась в распахнутых дверях, но мрачный Воропаев и не думал поднимать голову от бумаг.
- Александр Юрьевич… - Таня прикрыла дверь. – Так получилось!
- Вы по делу, Пончева? – От президента веяло зимней стужей.
- Извиниться…
- Спасибо, что зашли. Можете приступать к работе.
Татьяна попятилась к выходу.
- Могли бы сообщить, что передумали! – Александр оскорблено поджал губы.
- Я не передумала! – горячо заверила Татьяна. – Правда!
Мужчина недоверчиво покачал головой.
- Пончик.. муж вернулся!
- А позвонить? Я ждал три часа…
- Нет у меня вашего номера!
- А я столик заказал в «Ришелье». Готовился… волновался. Еще ни одна женщина со мной так не обходилась!
- Конечно! Такие мужчины, как вы не привыкли ждать каких-то секретарш! И им наплевать, что у них есть законные мужья! Любимые, между прочим! – Женщина обвиняла в тон Воропаеву, холодно и оскорблено, недоумевая, откуда слова берутся в ее голове. Видимо, с кем поведешься…
- Я переживал. Думал, что-то случилось. Потом решил, что ты передумала… Мне было плохо. Я хотел…, - молниеносно поменял тактику Александр. «Любимый» неприятно резануло слух, а вся тирада удивила. «Она быстро учится! Но это моя интрига!»
Сгорбился в кресле. Зачем ей знать, что он не ждал три часа в условленном месте, а караулил в машине у дома и видел, как вернулся муж? Задача становилось все труднее и интереснее.
Татьяна сбилась с настроя и растерялась. Интересно, что «он хотел…»? Переживал из-за нее, волновался! Она снова почувствовала себя виноватой. Так хотелось подойти, погладить его по плечу, утешить… но она не посмела.
- Мне жаль, что с ужином не вышло.
Воропаев сделался совсем несчастным.
- Будем считать, что мы его просто отложили. Хотите, я вам кофе принесу?
- Из твоих рук хоть… чай. И себе свари – посидим вдвоем.
«Черный кофе и бутерброд с сыром поднимут ему настроение», - решила Таня, - «и шоколадка. Но что же он вчера собирался сделать? Умру теперь от любопытства»!


Искушение-8. Влюбленный интриган.

Александр Юрьевич считал себя хорошим психологом и интриганом. Не Макиавелли, но все же… Еще он был твердо убежден, что достойный план: правильная стратегия и гибкая тактика, обязательно приведет к успеху. Даже в любви.
Выпив не одну бутылочку коньяка, потосковав на луну, он дождался, что угар влюбленности чуть-чуть рассеялся и начал думать, планировать, рассчитывать.
Все женские недостатки оказались свойственны Танечке в превосходной степени – это умиляло, этим следовало воспользоваться. Возбудить любопытство, заинтриговать неопределенностью, сыграть на слабости к еде, к сюрпризам, на желании стать объектом восхищения, завлечь томными взглядами, заставить чувствовать вину, надавить на жалость. С последним было тяжелее, Воропаев не переносил жалости, поэтому максимум что допускал, стиснув зубы, – желание его покормить или приласкать. Мысль, что акт сострадания совершит именно Татьяна, смягчала его участь и обещала приятные моменты.
Мнения о себе Александр был столь лестного, что общение с этим умным, дальновидным человеком предпочитал прочему. С собой было интересно порассуждать, как лучше добиться, нет, точнее - завоевать Танюшу. С собой можно было договориться, например, придумать основание для дежурства у Таниного подъезда. Конечно, человеку его уровня не комильфо торчать у метро, конечно, следовало обеспечить безопасность Танечки, а заодно предотвратить попытку вернуться с пол пути… ОН как никто понимал его и поддерживал. Но если чванливый зазнайка, сидящий внутри, заходил слишком далеко, отговаривая мучиться из-за толстушки-секретарши, его можно было спокойно послать. Или попросить заткнуться и продолжать наслаждаться ее близостью, наблюдать, как она мило хлопает ресницами, когда растеряна, как размыкаются от удивления чувственные губы, как плавны движения мягких рук… А как она отчитала его недавно! Александр с удивлением понял, что ему и это понравилось. Умение грамотно устроить скандал тоже черта истинной Женщины. Танечка притягивала его все сильнее, и он жаждал постоянно находиться рядом с ней.

Президент допил кофе и предложил:
- Давайте так начинать каждое утро? С вас – кофе, с меня – угощение. У нас складываются чудесная, нежная дружба, не находите?
В глазах Пончевой последовательно отразились недоумение, разочарование, обида.
«Молодец!» - одобрил внутренний собеседник, но абонент оказался "вне зоны действия сети", поскольку Сашина рука, наконец, добралась до пухлых пальчиков Танечки…


Искушение-9. Завтрак кокетки.

Новый ритуал постепенно закрепился в жизни Тани Пончевой.
Встать раньше на час, тщательно выбрать наряд, привести себя в божеский вид и лететь на работу. Сварить крепкий кофе, отнести красиво сервированный поднос с двумя чашками в кабинет Александру (на второй неделе утренних посиделок Воропаев все-таки убедил ее опускать отчество до официального начала рабочего дня).
Президент в свою очередь приносил «закуску» - то еще теплый пирог, то оригинальные сэндвичи, то сладости. Мысль, что пирог испечен лично Воропаевым, неизменно изумляла Татьяну, одно дело, когда шикарный мужчина покупает в дорогом магазине экзотические конфеты, а другое – когда он сам стоит у плиты. Тане представлялось, как Александр в шапочке повара и длинном фартуке, словно полотенце обернутом вокруг бедер, с помощью широкой лопаты отправляет выпечку в большую каменную печь. Зрелище воображалось волнующее…
Они завтракали и разговаривали. Поначалу она просто слушала – о его любимой Италии, о некоторых сложностях в Зималетто, позже набралась храбрости и, ободренная его внимательным слушанием, немного раскрепостилась, стала рассказывать про любимую кошку, про детство, немного посвящать в сплетни Женсовета. Ей казалось, что во время таких бесед Александр чуть расслабляется, глаза теплеют, разглаживаются морщинки на лбу. Он чаще сдержанно улыбался, реже вздергивал насмешливо бровь, и Тане это было ужасно приятно. Приятно, что в его жизни есть для нее уголок, приятно ощущать себя почти на равных, приятно ловить особые «мужские» взгляды, нечаянно касаться пальцами, потянувшись к одной и той же печенюшке...
Конечно, вопросы никуда не делись – и главный из них: для чего он затеял эту «дружбу». Воропаев ничего не делает «просто так». В пари на совращение добродетельной матроны Тане не верилось. В свою неотразимость, способную молниеносно поразить опытного серцееда – тоже. Тем более что Александр перестал предпринимать попытки встретиться более интимно. Это успокоило совесть Татьяны и породило массу новых вопросов. Неужели он совсем «остыл»? Или изначально не планировал ничего этакого? Но очередной пылкий взгляд будоражил ее и добавлял уверенности в себе. И чтобы поймать его, она пускалась в небольшие ухищрения: расстегивала лишнюю пуговку на блузке, кокетливо поправляла локоны, делала многозначительные паузы, проклиная про себя того, кто придумал дружбу между мужчиной и женщиной.



Искушение-10. С поличным.

Воропаев одновременно изнемогал и наслаждался.
Наслаждался игрой, наслаждался тем, что Танюша пока не поняла, как аккуратно он ведет ее намеченным путем, тем, как она наивно заигрывает с ним, пробует силы, не осознавая, насколько сильно на него воздействует ее женское очарование. Факт, что она считает необходимым его завлечь, вообще приводил Александра в восторг.
Изнемогал он по тем же причинам: слишком сильно на него действовала близость Тани, ее нежность, неискушенность, слишком много усилий приходилось прикладывать, чтобы сдерживаться и следовать плану, чтобы не дать себе воли и не затащить потерявшую осторожность женщину в каморку при кабинете, не накинуться с поцелуями, познавая на вкус ее сдобную роскошь.
Справившись с порывом, снова наслаждался – вокруг Танечки разливались уют и спокойствие, умиротворенность, хотелось расслабиться, выкинув из головы все проблемы, прижаться к теплому боку, говорить ни о чем, перебирать кудряшки, выбившиеся из прически, любоваться плавными линиями форм… И пусть весь мир подождет.
Но, рисуя образ падишаха, возлегающего на ложе с любимой женщиной и кальяном, фантазия не могла остановиться в полёте, набрасывала картины все более и более откровенные, поэтому Александр Юрьевич снова изнемогал и радовался, что они с собеседницей разделены внушительным президентским столом, скрывающим подробности перепадов его настроения.
Татьяна, видя, как мужчина задумался о чем-то, отвлекся, решила, что наступило время действовать более решительно. Привстала, потянулась за кружкой, слегка наклонившись над столом, давая возможность Воропаеву рассмотреть декольте новой блузки, принялась составлять посуду на поднос, смахивать салфеткой невидимые крошки, подчеркивая, что ее волнует исключительно чистота и порядок. Александр скользнул рассеянным взглядом в предложенный к обзору вырез и понял, что его хваленое хладнокровие летит к чертям. Он тоже привстал из кресла и, намеренно касаясь губами порозовевшего ушка, шепнул:
- Ты уверена?
Не дожидаясь ответа, осторожно погладил Танюшу по щеке и мягко поцеловал в губы…
Она не отпрянула. И не оттолкнула его.
- Кто-нибудь скажет, что тут происходит? – неожиданно прозвучал гневно-ледяной голос Киры.

_________________


http://egoisto.5bb.ru/viewforum.php?id=25

Искушение-11. Отступить не значит сдаться.

Татьяна резко отпрянула, мельком бросила вопрошающий взгляд на Александра: Уйти? Остаться? Опустила глаза и застыла, как провинившаяся школьница в кабинете директора.
Возмущенная Кира жаждала объяснений.
Воропаев вздохнул. Ссориться с любимой сестрой он не любил, но в данном случае она бесцеремонно вторглась в его личное пространство, а этого он не позволял никому.
На самом интересном месте! Он столько времени потратил, чтобы подтолкнуть Танечку к действиям (совсем, как в анекдоте, лучше час подождать, чем три часа уговаривать)… Теперь все усилия насмарку, Таня уже сожалела о поцелуе.
- Во-первых, здравствуй, сестричка. – Он чмокнул Киру в щеку. - У тебя ко мне дело, или зашла по-родственному, поболтать?
- Ты не ответил! – Кира не желала отвлекаться от темы.
- А ты не постучалась. И не поздоровалась. Давай пройдем к тебе и поговорим, а вы, Танечка, подождите меня здесь.
- Я пойду… - попыталась возразить Таня.
- Останьтесь! – твердо и спокойно приказал Александр.
- Кирюша, я требую уважения к своей личной жизни.
- К личной жизни??? С ней? – Кира хотела сказать что-то обидное про Пончеву, но в Сашкиных глазах уже зажглись предупредительные огоньки, - Она же замужем!
- Это не твоя проблема.
-А вы? – Обратилась Кира уже к Татьяне. – Неужели вы не понимаете, что рискуете своим семейным благополучием и душевным спокойствием, своей репутацией? Или ввязываетесь в сомнительный роман сознательно, из корыстных побуждений…
- Кира, замолчи! – Алекс повысил голос. – Не говори о том, чего не знаешь! – Он уловил внутренним радаром растущее отчаянье Татьяны и гнев сестры. Когда у Киры случалось такое настроение, угомонить ее было невозможно. Вот сейчас начнет вопить и говорить вещи, за которые ей же потом будет ужасно стыдно. Необходимо оборвать ее речь, пока Танюша в порыве раскаянья не дала клятву избегать его во веки вечные…
Понимая, что такое поведение не является образцом храбрости, но, не видя более быстрого и целесообразного разрешения ситуации, Александр схватился за левый бок, и со страдальческим выражением лица опустился в кресло.
- Саша! – два женских голоса с тревогой окликнули его. – Что с тобой?
- Ничего… - Он поморщился и прикрыл глаза. «Кажется, сработало».



Искушение-12. Контратака.


- Где болит? Сильно? Саш, ты как? – женщины объединились в хлопотах вокруг мнимого больного. – Воды? Таблетку?
- Раскудахтались… - пробурчал довольный Александр.
- Так, аппендицит у нас справа, его вычеркиваем. И печень.- Задумалась вслух Кира.
- Не надо вычеркивать! Они мне еще пригодятся!
- Не смешно! – Строго ответила Таня. – Вот сейчас вызовем «Скорую»…
- Вызовете «Скорую» - с обеими не буду разговаривать! Даже на работе! – Воропаеву совершенно не нравилась идея отправиться в больницу и стать жертвой медицинских манипуляций. - Этим эскулапам только дай волю, обязательно что-нибудь найдут!
- Слева, значит – сердце, - неуверенно предположила Кира.
- Сердце – выше! Это поджелудочная, точно вам говорю! – Со знанием дела убеждала Татьяна. – Питается как попало, много курит, нервничает… Совсем себя не бережет!
- Нормально он питается! В лучших ресторанах. И домработница готовит вкусно. – Кира почувствовала в словах секретарши укор.
- Нерегулярно!
- Эй, дамы! Я тут, я еще живой! Не надо говорить так, будто я уже… в коме.
- Холод, голод и покой! – авторитетно заявила Пончева.
- Я сейчас отвезу Сашу домой и…
- И по дороге снова начнете скандалить, воспитывать его и доведете до нового приступа!
Кира изумленно уставилась на воинственную Пончеву. Руки в боки, глаза блестят… Неужели ей настолько небезразличен Сашка? Хотя он для любой дамочки завидный кавалер.
- Кир, ты нас отвези, а потом поезжай на переговоры… А Танечка со мной немного посидит. Ведь вы посидите у постели больного, Танюш? Полчасика… - умоляюще протянул симулянт.
- Посижу! – Татьяна отвечала с вызовом, обращаясь к Кире. – И овсянки на воде сварю! Виданное ли дело, довести человека до нервного срыва… Сто процентов – панкреатит!
- Как я рад, что вы больше не ругаетесь, девочки… - примиряющее произнес Александр.
- Мы с тобой позже поговорим… - начала Кира, но брат тут же сморщился от боли, и обнаглевшая Пончева выразительно произнесла:
- Кира Юрьевна!
- Молчу, молчу! До машины дойдешь?
- Обязательно. С такими очаровательными медсестричками…
- Берегите силы, не болтайте! Льстец… - нежно проворчала Таня, не замечая, что перешагнула очередной барьер, который разделял их с Александром.



Искушение-13. Эффективное лечение.


В машине Киры Саша специально устроился на заднем сиденьи, рядом с Танечкой. Он не забывал время от времени закусывать губу или прикрывать глаза, отчего внимательно наблюдающая за ним сердобольная женщина переживала, и, стараясь его поддержать, даже взяла за руку. Пусть это был не заигрывающий жест, а сострадающий, от соприкосновения стало тепло и радостно.
Дома, не принимая никаких возражений, его уложили в постель, на бок водрузили пакет со льдом, заставили выпить несладкий чай.
Время переговоров неумолимо приближалось и Кира нехотя уехала, оставив парочку наедине.
Татьяна сразу оробела, исподволь осматривалась в квартире, по ее мнению, слишком большой, недостаточно меблированной, но все же шикарной. Чувствовала себя неуютно: обстановка незнакомая, один на один с непредсказуемым мужчиной, дремлющим на огромной кровати. Побродила по комнатам. Заглянула в холодильник – глаза разбежались от количества деликатесов. Ничего диетического!
На цыпочках прокралась, заглянула в спальню, не появляться в которой когда-то опрометчиво пообещала себе.
- Посиди со мной, Танюш.
Она на ощупь зажгла ночник и присела в кресло. Повисла неловкая пауза.
- Что, странно, видеть поверженного Воропаева? – усмехнулся Александр. – Все обрадуются, если завтра тИран не приедет в Зималетто.
- Они вас просто не знают!- убежденно заявила Татьяна. – Вы вовсе не такой…
- Злой? Страшный? – мужчина хмыкнул. – Хорошо, что не знают. Меня это устраивает. А ты? Не жалеешь, что познакомилась со мной поближе?
- Нет.
- Коротко и ясно. А знаешь, чего мне сейчас хочется?
- Вы только скажите! Я мигом приготовлю!
- Мне хочется вернуться к тому моменту, когда нас прервали. Я ощущаю такую слабость… Может, поцелуй прекрасной дамы придаст мне сил?
- Не похожи вы на спящую красавицу, а я – на сказочного принца, - улыбнулась Татьяна.
Мне домой пора… Но завтра утром проведаю, сварю обещанную овсянку.
- Оставайся, гостиная в твоем распоряжении. Я буду тихим и смирным.
- Это уже слишком, я лучше пойду. До завтра!
Торопиться было некуда: Пончик в командировке, время не позднее, но интуиция советовала спасаться бегством. Уже в прихожей Татьяна уловила краем уха сдавленный звук и рванула обратно в спальню.
- Что? Снова? Надо вызвать скорую!
Она склонилась над Александром и тут же попала в крепкие объятья.
– Ты – моя скорая помощь.
Долгожданный поцелуй вышел совершенно не похожим на искусственное дыхание, но, судя по тому, как оживился больной, ему помогло незамедлительно…



Искушение-14. Эх, раз, еще раз…

Все до единой мысли вылетели из головы… Существовали только нежные и настойчивые губы, покрывающие поцелуями ее лицо, шею, неторопливо опускающиеся в вырез блузки и снова возвращающиеся к лицу, как раз в тот момент, когда разлившаяся внутри истома закипала, превращалась в жгучее нетерпение и предвкушение. Терпеть это мучение она больше не могла, поэтому, когда он в очередной раз угодил прямиком во взволнованно вздымающееся декольте, положила руку на его затылок… Намек был понят с воодушевлением, губы продолжили путешествие по ее телу, которое удивительным образом быстро освобождалось от одежды. Татьяна даже не могла понять, он ли ее раздевает, она ли раздевается, или они помогают друг другу, но вскоре между ними не осталось никаких преград. Удивительно, но он в отличие от нее был терпелив и медлителен. И весьма искушен. У Тани даже мелькнул обрывок мысли о том, как она, оказывается, мало знает об ЭТОМ, но моментально пропал, ведь способность здраво рассуждать давно покинула ее.
Александр не разрешил погасить ночник, и каждый раз, когда она открывала глаза, выныривая из омута ощущений, натыкалась на откровенный, полный желания, жадный взгляд, затягивающий ее обратно. Ей хотелось, чтобы Саша был повсюду – вокруг нее, на ней, в ней, и она подчинялась инстинктам, бессознательно демонстрировала это желание, добивалась, получала желаемое и даже сверх ожидаемого… И ей казалось, что она растворяется, сплавляется с ним в странное, единое существо о двух спинАх, переполняющееся восторгом и летящее в пропасть беспамятства.


Таня проснулась от сильной жажды. Потихоньку встала, завернулась в покрывало, проскользнула на кухню, достала бутылку молока и стала жадно пить прямо из горлышка.
Хлопок над ухом напугал ее, бутылка выскользнула из руки и упала на пол.
Кухня залилась ярким светом: Таня застыла у распахнутой дверцы, в луже молока, Саша в незапахнутом халате сидел на разделочном столе, протягивая отбивную на вилке.
- Последняя. Хочешь?
- Вам… тебе нельзя жареное. А где тряпка, я все вытру!
Он зачарованно смотрел на каплю молока, сбегающую с Таниного подбородка на шею…
Пробормотав: «Кажется, я снова голоден…», отложил вилку, мягко соскочил со стола, потянул за край ее импровизированной тоги, и сползшее покрывало накрыло белую лужицу. Александр повторным хлопком погасил лампу и слизнул капельку, уже перебравшуюся на грудь.



Искушение-15. Похмелье.


Сколько нового можно узнать за двое суток?
Оказывается, немало.
Например, можно выяснить, что жесткий и язвительный мужчина на самом деле заботлив и бесконечно нежен.
Что, если щекотать его в то время, когда он отговаривает по телефону сестру навестить его, он тихо фыркнет тебе в висок и, прикрыв ладонью трубку, начнет нашептывать неприлично-ласковые словечки.
А если назвать его шепотом по имени – непременно воспримет это как призыв заняться любовью.
Можно проверить на практике: насколько огромна его кровать, как удобна и просторна его ванна, так ли мягки ковры в его гостиной, как кажутся на первый взгляд и насколько прочен его кухонный стол. А вот душевая кабинка вмещает двоих с трудом и не оставляет простора для фантазии…
Можно попробовать приготовить вдвоем еду и понять, что это самое эротичное занятие, из тех, что можно вообразить. И приготовление в полуодетом виде, и поедание «с рук», и последующее отмывание.
Можно выяснить, что утром он любит кашу, обед не мыслит без супа, а после секса его тянет на мясное. А вообще он предпочитает кормить, нежели есть.
Можно попытаться выйти из квартиры, но уже в прихожей опрометчиво согласиться на помощь в завязывании шарфика или застегивании сапожка и вновь оказаться в спальне. Или в любой другой комнате, но с тем же результатом.
Еще можно узнать, что ты, до сих пор считавшаяся примерной и положительной, совершенно лишена принципов и предрассудков. Что тобой могут управлять инстинкты, превращая в бездумную, одержимую страстью особь, которую трудно назвать приличной женщиной.
Можно уяснить факт, что ты, не способная хранить даже пустяковые секреты, теперь будешь вынуждена скрывать ото всех один, но очень важный… И сохранишь его!
Еще можно предположить, что сумасшествие, опьянение друг другом не может длиться вечно, рано или поздно наступит тяжкое похмелье.
Можно догадываться, что за стенами его квартиры на тебя вновь хлынут все сомнения, что чувство вины будет давить пятитонной тяжестью, что будет чрезвычайно трудно преступить порог своего дома или показаться на глаза подругам... Догадываться, пытаться подготовиться к этому и все равно оказаться под столь мощным прессингом своей совести, что вывод станет очевидным.
Надо еще раз перебрать все, что узнала, поняла, прочувствовала за эти двое суток.
Прокрутить в памяти. Раскаяться. Вычеркнуть. Забыть.

_________________


http://egoisto.5bb.ru/viewforum.php?id=25

Искушение-16. Отрезвление.

- Ну, что? Доволен? Добился своего?
- О чем ты, Кирюш? - недоуменно спросил Александр.
Он был раздражен с самого утра. Сначала сестра заехала за ним, испортив замечательный план: заехать за Таней и подвезти на работу, затем в приемной встретила вернувшаяся из отпуска секретарша Марина. Черт! Почему он подписал ей такой короткий отпуск? И зачем он отвез вечером Татьяну домой, у них могло быть одной ночью больше…
Теперь вот перед Кирой приходилось оправдываться.
- Не буду делать вид, что не понимаю, почему ты не разрешил мне приехать вчера, почему не вышла на работу Пончева, чем вы занимались эти два дня… Саш, ну почему она?
- А почему бы и нет?
- Ну… Она же… не форматная.
- Мягкая, добрая, нежная. А насчет фигуры – да, подержаться есть за что!
- И… не совсем умная!
- Уж поумнее твоей Викуси! Наивная, но не дура! И любознательная. Не спесивая и открытая. Не истеричка.
- Господи, как ты влип то… Отказываешься воспринимать очевидное.
- Это ты отказываешься увидеть ее моими глазами.
- Все равно, теперь, когда ты получил желаемое, твой интерес к ней угаснет. Блажь пройдет. Только вот последствия… вдруг она уже настроила планов, как выйти за тебя замуж?
Александр задумался. Насчет личности Тани Кира погорячилась, ей сестринская любовь глаза застилает, любая женщина кажется недостойной брата. В этом он Киру понимал – сам так воспринимал ее кавалеров. А насчет охотничьего азарта... вдруг – права? Вот поиграет он еще в любовь с Татьяной, а потом остынет. Готов ли жениться? Пожалуй нет… И не только на Тане, а в принципе. И что же делать? Дать своей одержимости вылиться в пошлый романчик начальника и секретарши? Отказаться он нее - такой желанной, такой необходимой, пока все не зашло слишком далеко? В такое глупое благородство ему еще не приходилось впадать! Может, взять небольшой тайм-аут? Подождать, пока схлынет эйфория, разобраться, чего он хочет, и чем ради этого готов пожертвовать? Настолько ли он ослеплен желанием обладать этой женщиной? До сегодняшнего дня такие вопросы не приходили ему в голову, а значит, небольшое отрезвление все-таки наступило.
Зазвонил телефон.
- Александр Юрьевич? Здравствуйте, это Константинов. Уточните, пожалуйста, Пончеву продлевать командировку?
- Пожалуй, не стоит, - Воропаев медленно убрал мобильный в карман, пытаясь предположить, к чему приведет его спонтанный ответ.



Искушение-17. Не день Бекхема.

Обстоятельства подозрительно складывались против Воропаева. Несколько раз он специально прошествовал по коридорам Зималетто, но Татьяны не встретил. То ее Урядов с документами отослал с бухгалтерию, то женсовет на обед увел. А увидеть нужно было срочно – какое-то жжение под ложечкой не давало ни работать, ни просто сидеть в кресле. Оказалось, что пережитое за последние двое суток еще больше привязало его к Танечке. А еще говорят, что предвкушение всегда интереснее, чем само событие!
Наконец, Александр застал женсовет в полном составе на ресепшн, дамочки стеной противостояли орущей Клочковой.
- Да вы же коллекция уродок! Так и скажите - завидуете мне, потому и цепляетесь! Красоту мою, успех у мужчин не можете пережить! Каланча рыжая, попугай, корова…
- Это кто тут рыжих не любит? – осведомился президент. – И почему никто не работает?
- Александр Юрьич! Я им говорю – все по местам! А они меня оскорбляют! А эта… - она ткнула пальцем в Пончеву, - эта вообще хочет домой уйти на два часа раньше!
- Всем! Работать! – рявкнул Александр. – А вы, Пончева… Тропинкина, чего застыла?
- Я здесь работаю… это мой стол, – жалобно пискнула Машка под свирепым взглядом босса.
- И куда вы собрались? – Татьяну начальник спрашивал подозрительно ласково, у нее даже веко задергалось от волнения.
- Александр Юрьич… У Тани муж вернулся из длительной командировки. Отпустите ее пожалуйста! – зачастила Тропинкина.
- Значит, вам домой надо… - задумчиво протянул Воропаев. – Значит, для вас режим фирмы ничего не значит…
У Татьяны даже мурашки побежали от ощущения угрозы.
Именно в этот момент из лифта вывалился жизнерадостный толстяк и с радостной улыбкой сгреб в объятья супругу. Таня смущенно клюнула его в щеку и покраснела.
- Я же говорила, не бойтесь, мы ее быстро найдем. – Проговорила с довольной улыбкой вышедшая из лифта следом за Пончевым Кира. – Собирайтесь, Танечка, идите. Такое событие… Вот и господин президент не против. Правда?
Александр прищурился и выдержал паузу.
- Идите! Муж – это важно. Это вам не работа! «Как он смеет, этот гад, обнимать мою женщину? При всех! А примчался как быстро! Неймется ему! Спокойно, Алекс, держи лицо!»
- Можете завтра не приходить, мы вам выходной оформим! – крикнула вслед уходящим супругам Кира.
«Зараза! Сестра называется! А ты тоже – дурак! Сомнения у него, видите ли! Пауза нужна!» Он поискал глазами что-нибудь ненужное. Схватил со стола пластиковую папку и с чувством разорвал ее вдоль корешка. Хлопнул остатками перед носом полуобморочной Марии и вышел.



Искушение-18. Месть.

Сказать, что Воропаев взбесился, значило ничего не сказать. Он придирался ко всем по поводу и без него, половине коллектива пообещал увольнение, а второй половине угрожал начислить штрафов в размере двух, трех и более зарплат. С Кирой вообще не разговаривал. Отчитал секретаршу и не поехал на встречу с поставщиками. Любопытно, что многие восприняли это нормально, ведь если всеобщий любимец Жданов позволял себе орать и швыряться вещами, то от Воропаева никто ничего хорошего не ждал.
После работы он отправился в казино, где спустил все имеющиеся в кошельке деньги, подцепил тощую блондинку, но передумал, поехал домой в одиночестве.
Собрался, пытаясь абстрагироваться от эмоций, откупорил коллекционный коньяк и стал размышлять. Никто не обещал, что будет легко, и про существование мужа он знал заранее, но почему-то не воспринимал как серьезную помеху. Услал в командировки, заплатив начальству Пончика, и забыл. Не приходило ему раньше в голову представлять, чем Татьяна с мужем занимаются, когда остаются наедине. Или пока Таня была в образе прекрасной дамы, влюбленному рыцарю о таких вещах не думалось? Теперь же, когда дама перешла в статус любовницы, причем необычной: во-первых, неиспорченной и малоопытной, каких Александру давно не встречалось, во-вторых, страстной и любознательной, что в сочетании с первым элементарно сносило крышу, а в-третьих, непокоренной окончательно,… вот теперь фантазия Воропаева разыгралась. И предпринимать надо было что-то быстро, долго он не собирался мириться, что какой-то «Толстик» прикасается к его Танечке.

Утром Александр принялся воплощать новый план и, прежде всего, помирился с сестрой. Разумеется, отчитал, взял обещание не вмешиваться и никому не рассказывать о нем и Татьяне. После разговора с Сашей Кира, не долго думая, пригласила на обед Вику и стала ненавязчиво выспрашивать у нее о Пончевой, а после пары бокалов вина нечаянно проговорилась, что толстуха подбивает клинья к Сашке.
Виктория сочувственно поохала, но про себя припомнила ужасное обращение Воропаева с ней, умницей-красавицей, перебрала в памяти все битвы с Пончевой и на следующий день поступила так, как ей показалось правильным. Добыла домашний телефон Татьяны, позвонила ее мужу и анонимно просветила, что супруга крутит шашни с президентом компании.
«Пусть теперь покрутятся!» - мстительно улыбнулась Викуся, борец за крепкие семьи и моральные устои. Кажется, ей удалось насолить сразу двоим своим неприятелям!


Искушение-19. С вами или без вас…

Клочкова положила трубку и довольно потерла руки.
- Зря радуешься, дорогая!
Шепот над ухом был подобен грому небесному. Вика шарахнулась в сторону от невесть откуда взявшегося Воропаева, но он цепко ухватил ее за талию и прижал к своему боку.
- Ты серьезно думаешь, что Пончев настолько глуп, что придет в Зималетто качать права? Даже если и так – Потапкин его не пропустит. Кто он такой, этот дальнобойщик, чтобы тягаться со мной? Пусть только приблизится...
Клочкова сделала еще несколько попыток вырваться, но мужчина держал ее железным захватом.
- Зато никто не помешает ему навесить пару фингалов твоей Дульсинее в уютной домашней обстановке! Отпусти! Или ты соскучился по моим объятьям?
- Зря ты тогда отказалась от поездки в Гондурас. Но мы это исправим – будешь до пенсии сидеть на производственном этаже среди станков… Или на складе, там, говорят, много крыс – отличная компания для тебя.
Викуся заткнулась, и, как только пожатье каменной десницы ослабло, помчалась к лифту.
Мысль о скандале у Пончевых несколько разбавляли нехорошие предчувствия по поводу ее будущего, но тревоги не снимали.

Таня Пончева вышла из курилки и остолбенела. Александр Юрьевич среди белого дня без зазрения совести тискал Клочкову. Когда-то ходили слухи, что у них был краткосрочный роман, а точнее, пара свиданий, но никто не знал, правда это или ложь. Сейчас Татьяна видела своими глазами, как Воропаев обнял Вику за талию, наклонился к ее уху и что-то шептал…
Это было неожиданно, возмутительно и…логично.
Гораздо логичнее, чем ухаживания за толстой замужней теткой.
Но ведь еще пару дней назад он смотрел с обожанием на нее, пытался добиться взаимности. И добился. Не смотря на то, что Таня решила больше никогда не поддаваться соблазну, она почувствовала обиду и разочарование. Этот красивый мужчина не просто сводил ее с ума своими безумными затеями, он давал удивительное ощущение – рядом с ним она чувствовала себя королевой, достойной поклонения. Как, однако, быстро ее развенчали.
Таня прошмыгнула к себе, достала зеркальце, проверила – не потекла ли тушь.
В ящичке стола обнаружила новую шоколадку и растерялась, не зная, чему верить. Зачем продолжать подкладывать сладости, если остыл и заинтересовался другой?
Не слишком ли она забивает себе голову?
А ведь дело не в Вике. И даже не в Воропаеве.
Она может быть королевой и будет ею!
С вами Александр Юрьевич или без вас!



Искушение-20. Вверх-вниз.

Стать королевой!
Легко сказать, но с чего же начать?
Не имея четких представлений о том, что ей делать, Татьяна после работы направилась, куда глаза глядят. Уже через несколько метров она наткнулась на рекламный баннер салона красоты и сочла это знаком судьбы.
Опустившись в мягкое кресло в холле, Татьяна решила начать с ознакомления с прайс-листом на услуги. Книжечка в кожаной обложке содержала длинный перечень с приличными цифрами в конце. Мысленно прикинув размер наличности, Пончева сообразила, что вполне может позволить себе маникюр и укладку.
Она с радостью отдалась в руки мастеров, расслабилась и получила воистину неземное наслаждение, ведь одна мысль, что она выкроила время, средства и занимается исключительно собой, уже доставляла удовольствие. Плюс аккуратные прикосновения парикмахера, рассеивающее внимание чириканье ножниц, расслабляющие ванночки для рук, легкий массаж пальцев…
Из салона Татьяна выпорхнула в превосходном настроении, предвкушая, как удивится Пончик, увидев ее. Она даже такси взяла, чтобы быстрее оказаться дома.

- Привет, Танюш! Ты чего так поздно? – Пончик поцеловал жену.
- Заехала в салон, - Таня повернулась вокруг себя, - ничего не замечаешь?
- Ну… - супруг напряг внимание, но ничего особенного обнаружил.
- Вот же – маникюр! И прическа, посмотри! Нравится?
- Тань, ты же знаешь, я тебя всякую люблю. Ужинать будешь?
Женщина разочарованно вздохнула.
- Да, Тань, ты представляешь, мне сегодня позвонили с твоей работы и сказали, что у тебя роман с президентом, – я прямо обалдел!
Татьяна похолодела от ужаса, мысли заметались беспорядочно в голове: кто позвонил? Что теперь делать? Признаться? Ни за что! Она уже собралась разрыдаться, но голос Пончика привел ее в чувство.
- Вот ведь люди! Так и норовят наговорить гадостей про окружающих. Я трубку бросил и не стал дальше слушать, как какая-то завистливая дура поливает тебя грязью!
Таня была готова броситься мужу на шею. Милый Толстик! Он даже мысли не допускает, что его жена может так отвратительно поступить! А она... да ей жизни не хватит, чтобы искупить свои грехи! Но она будет очень-очень стараться! Снова собралась расплакаться: от облегчения и раскаянья.
- И главное, что придумала: ты и президент! Ну, насочиняла бы про бухгалтера для большей достоверности! – Продолжал разглагольствовать Пончик, - нет же – президент! Ваш Воропаев на такую, как ты и смотреть не станет!
- На какую? – тихо спросила Татьяна.
- Танюш, ты не обижайся, я же тебя так люблю! Но ведь ты понимаешь – где он и где ты… Что у вас общего? В вашей конторе даже сплетню не могут грамотно сочинить! Так что, я грею ужин?
- Я теперь не ужинаю! – сообщила Таня и закрылась в ванной.
Ну вот, расстроилась... и что он такого сказал? Мужчина недоуменно пожал плечами.

_________________


http://egoisto.5bb.ru/viewforum.php?id=25

Искушение-21. Ускользающая.

Изменения стали заметны не сразу.
Женсовет только на третий день начал удивляться тому, что Таня стала более сдержанной и молчаливой. Строили предположения, пытались разговорить, но подруга лишь отшучивалась.
Виктория при встречах негодующе зыркала, но задирать открыто не решалась, помня о словах Воропаева насчет крыс подвального помещения. Татьяна же реагировала на Клочкову исключительно спокойно и с достоинством: смерит мимолетным взглядом и отвернется, как от пустого места, заставляя ту сходить с ума от злости.
Кира лишь через неделю женским чутьем уловила произошедшие перемены. Секретарша перестала испуганно краснеть и заикаться от одного ее сурового взгляда, стала увереннее в себе, даже двигаться начала иначе. Свободнее и стремительнее что ли? Но Кира списала это на то, что любовница брата почувствовала свою неуязвимость, благодаря отношениям с Сашей.
Пончик считал, что жене «что-то стукнуло в голову». Таня стала периодически посещать салоны красоты и два раза в неделю ходить на аквааэробику. Как-то вытащила его на выставку, потом в театр, что было для него настоящим мучением, ведь в это время по телевизору шел футбол. Она заявляла, что не желает просиживать каждый вечер дома… Она по-прежнему не ужинала… Было еще много непонятного ему, и мужчина счел лучшим выходом уехать в длинный рейс, давая жене время «перебеситься».
Пожалуй, единственным человеком, который пытался уловить каждый нюанс Татьяниного душевного состояния, оказался Воропаев. Он внимательно подмечал новые интонации в ее голосе, манеру держаться, походку, блеск глаз. Начиная с того дня, когда, согласно его же задумке, Клочкова «настучала» Пончеву, Александр чувствовал, что теряет влияние на Таню. Как мужчина, он ее очень даже интересовал, это было понятно по многим признакам, но… Конфеты и шоколадки, комплименты она принимала благосклонно, задерживалась иногда в его кабинете после подписания документов, слушала его монологи с загадочной полуулыбкой и снова ускользала, утекала сквозь пальцы, оставляя президента в расстроенных чувствах. Он изобретал новые предлоги для встреч, придумывал специально, чем угостить, чем ее развлечь, как смутить, но КПД его усилий оказывался слишком мал, чего рационализм Воропаева не выносил. Поговорить просто и открыто он тоже не мог, берег свое самолюбие, сомневался, что расставленные точки над Ё будут в его пользу. А неопределенность давала надежду, что очередной план покорения Татьяны рано или поздно сработает.
Да и что он мог ей сказать? Признаться в любви? Позвать замуж?
Почему-то в последнее время эта идея уже не казалась Александру бредовой. Особенно, когда он думал, что отдалившаяся и от него, и от мужа Таня может встретить кого-нибудь третьего.


Искушение-22. Еще.

- Амур, - Татьяна выждала какое-то время от начала разговора, а затем ввернула к месту вопрос, - Мне вот что интересно, у Воропаева точно была интрижка с Клочковой?
- Что за запоздалое любопытство? – удивилась Амура.
- Ну, если у них был роман, а Александр Юрьич теперь президент, он же должен Вику продвигать, а не ссылать на производственный этаж?
- Только между нами, - Амура продолжила шепотом, - я ведь не глухая, слышу, о чем Вика с Кирой за дверями говорят. Вика сама просила свести ее с Александром, а Кира отговаривала. Потом Вика жаловалась на его обращение. А еще… - Амура склонилась к уху подруги, - Воропаев психовал в то же время, когда и Роман сходил с ума. Наверняка она и его шантажировала. Какое уж теперь продвижение!
Операцию по выявлению ложной беременности Викуси Таня помнила хорошо. Только тогда она не знала, что пострадавших было двое, и до Воропаева ей еще не было никакого дела. Зато теперь вопрос отношений Саши и Клочковой мучил ее неотступно.
Регулярно общаясь с Воропаевым, она выяснила: он брезглив, не любит заводить романы на работе, не любит, когда ущемляют его свободу, а еще не любит скандальных дур. Но связь с Клочковой опровергала все эти утверждения. Стоило ли верить остальным? И что может ждать саму Татьяну, если она решит продолжить отношения?
Несмотря на данное себе слово, возвращаться в лоно семьи хотелось все меньше. То, что она представляла подругам тихим семейным счастьем, никогда таковым не было. Уютно, тепло, привычно. Предсказуемо и однообразно. Для той Тани, которая ужасно комплексовала и побаивалась бурной жизни извне, он стал надежным прибежищем. Ей чего-то недоставало, но она старалась об этом не думать.
Воропаев же со своей непонятной страстью устроил ей встряску, перевернул все вверх дном. Перспективы в их отношениях Таня не видела, но не видела и необходимости окончательного разрыва. Флирт, ухаживания ей сейчас были просто необходимы для осознания собственной значимости. А еще… ее просто тянуло к этому мужчине. Ей нравились случайные встречи в коридорах, взгляды, от которых становилось трудно дышать, беседы, полные двойного смысла и ощущение своего всемогущества. Вот сейчас, когда он стоит позади нее и что-то шепчет на ухо, она вполне может резко отстраниться и возмутиться его настойчивостью. Александр расстроится, замкнется… скорее всего, она так и сделает... вот сейчас.. еще послушает немножко тот приятный бред, что он несет… еще погреется от его рук, жгущих плечи… Она скажет: что вы… себе позволяете… или нет, она скажет… еще пять минут постоит и обязательно скажет… еще…


Искушение-23. Выход есть всегда.

…Танечка… Девочка моя… Милая… - бормотал тихонечко Александр, заполняя паузы осторожными поцелуями. Шепот расползался по коже, окутывал, погружал в гипнотический транс. Что там она себе обещала? Вспомнить никак не удавалось. Она могла противостоять сексуальному напору, но не переливающейся через край нежности этого странного мужчины. Только что он был в ее власти – грустил и радовался по ее прихоти, но как-то незаметно перехватил инициативу, заставил желать подчиняться ему. Что же она хотела? Помочь Саше снять галстук? Нет, сказать что-то важное… еще две пуговицы на его рубашке сдались,… что она делает? Всего лишь повторяет его движения.
…Какая же ты… красивая…
Нет, он точно извращенец. Хотя, почему? Она ведь уже решила, что ею вполне можно восхищаться. Пусть не модель, не красотка Клочкова… Но Александр то не Клочкову сейчас раздевает в своем кабинете. Значит, именно она ему нужна, Таня Пончева, хохотушка и пампушка... Сделав благоприятный для себя вывод, Татьяна попыталась вернуться в транс, но настроение уже изменилось. Мешала папка, на которую она присела, уступив Сашиному нажиму, а еще больше мешала Клочкова, о которой не возможно было не думать. Ее он, небось, не тискал в кабинете, повез в ресторан, потом домой…
- Ну что ты, Танюш? – Воропаев заглянул в лицо женщины и понял, что контакт потерян.
- Ты права, что мы тут… Давай ко мне поедем? Или для начала поужинаем? Ты помнишь, что задолжала мне поход в ресторан?
Татьяна неопределенно повела плечом, продолжая застегивать блузку.
- Вот и чудесно! Встретимся у лифта.

У лифта Татьяна воочию столкнулась с главным своим кошмаром.
Вика приходила пожаловаться Кире на свою жизнь и послушать последние новости из жизни ее брата, а теперь нетерпеливо постукивала изящной ножкой по металлическим дверцам, кипя от злости.
- Что пялишься? Думаешь, ухватила главный приз? Поплачешь еще, когда надоешь Воропаеву.
- А вот завидовать нехорошо …
- Было бы чему! – Клочкова презрительно фыркнула. - Стать мимолетной причудой богатого мужика. Использует и вышвырнет! Или надеешься, что женится?
- Захочу и женится! Только мне этого не нужно, я не охотница за богатыми мужьями.
- Ой, только не говори, что у вас чистая и пламенная любовь! – Вика неискренне расхохоталась.
- Клочкова, ты что здесь забыла? – Воропаев вмешался в назревающий скандал.
- Извините, Александр Юрьевич, я забыла, что на этот этаж запрещен вход бывшим любовницам. Интересно, куда вы потом Танечку отошлете?
«У меня всего два выхода, чтобы не уподобиться Клочковой, - подумалось в этот момент Татьяне, - Или самой бросить Сашу, или… выйти за него замуж».
Воропаев одаривал Викторию презрительными взглядами, не подозревая, что в этот миг решается его судьба.


Искушение-24. Мысли вслух.

- Танюш, закажи еще что-нибудь…
Александр уже перечислил все самое вкусное и оригинальное из меню, но его спутница упрямо отказывалась, сделав исключение лишь для салата из креветок и мандаринов, хотя и его не очень хотелось, привычка оставаться без ужина уже успела закрепиться. Отказываться от еды было не так уж трудно, это раньше казалось, что без вкусненького прожить невозможно, но после нескольких дней ломки зависимость от постоянного жевания пошла на убыль, а мысль о необходимости пообедать была порой неприятна. Зато появились другие проблемы: из-за снижающегося веса приходилось ушивать одежду, по чуть-чуть, но регулярно, а еще появились нервозность и периодические вспышки злости. Больше всего смущала Татьяну собственная сексуальность. Она вдруг стала замечать привлекательных мужчин и некоторые из них в свою очередь начали оказывать ей знаки внимания. Еще Тане снились эротические сны – не туманные и волнующие, а детальные и бесстыдные, пересказывать которые она не смогла бы даже сама себе. А рядом с Сашей ей приходилось прикладывать максимум усилий, чтобы сдерживаться и не сдаться на первом же прикосновении.
Сейчас их руки спокойно лежали рядом на столе, и Татьяне казалось, что разделяющие их миллиметры подобны огромной пропасти. Но как только мужская ладонь опустилась поверх ее пальцев, словно притянутая силой Таниной мысли, женщина судорожно ухватила вилку, будто собралась обороняться. Надо помнить, что она больше не собирается идти у Воропаева на поводу! Надо напомнить себе о Клочковой, которая так же сидела с ним, может даже в этом же ресторане и за этим же столом.
- Танюш, ты на сколько похудела? Килограмма на четыре?
Неожиданный вопрос сбил с толку.
- На три с половиной…
- Скажи, я могу хоть как-то повлиять на твое желание худеть дальше?
- Вряд ли! – Татьяна воинственно вздернула подбородок. Что за вопросы он себе позволяет! И какой же он, однако, внимательный…
- И все-таки, я тебя очень прошу, брось ты все эти диеты, ты и так красивая … Это вредно для здоровья.
Не испугавшись вилки, коброй застывшей в Таниной правой руке, Александр завладел левой и подкрепил свои увещевания нежным пожатием.
Следовало ответить: «Зато я начинаю нравиться себе!», но слова трансформировались во взволнованный выдох.
Расставание или замужество – это можно решить потом, а пока им надо просто быть вместе.
- Предлагаю прекратить дискуссию на эту тему! – Таня ответила сердито, но лишь потому, что мужчина отпустил ее, чтобы расплатиться по счету.
- А я предлагаю перенести ее в более подходящую обстановку, - мягко возразил Воропаев. – Немного кофе с ликером и тихая музыка… Ты согласна?
- Да...
«Надеюсь, вы не потащите меня еще в какое-нибудь кафе, а догадаетесь сразу повезти домой!»
По вспыхнувшей на секунду на лице Александра многообещающей улыбке Таня с ужасом поняла, что произнесла последнюю фразу вслух.


Искушение-25. Дискуссия.

Дискуссия действительно продолжилась, но гораздо позже.
- И что за идеи бродят в этой головке? Зачем худеть? – недовольно ворчал Саша, поглаживая все еще пышные формы подруги и одновременно целуя ее в висок.
- Не начинай снова, поссоримся! – предупредила Таня.
На самом деле она не собиралась ссориться – слишком расслаблено и умиротворенно себя чувствовала. Сашина квартира уже казалась знакомым и уютным местом, а не огромным пугающим пространством, из кровати вообще вылезать не хотелось, а сам Саша… Таким он нравился ей еще больше: выплеснувшим свою страсть, рассеянно нежным, немного уставшим. Ее мужчина.
Она поймала руку, упрямо возвращающуюся к ее груди, и отвела в сторону.
- Дай передохнУть, изверг!
Сашка что-то буркнул ей в плечо и послушно стал перебирать волнистые каштановые локоны, рассыпавшиеся по подушке. Через некоторое время и без того растрепанная прическа пришла в полный беспорядок, и рука плавно переползла на бедро.
- Тебе у меня нравится?
- Если скажу, что нет – сделаешь ремонт? – отшутилась Татьяна.
- Оставайся, если нравится.
- Да сегодня уже точно никуда не пойду.
- Совсем оставайся. Не торопись с ответом, ладно? Я скоро уеду на день или два, а ты здесь поживи.
- Думаешь, привяжусь к квартире и не захочу уходить?
- Представил вдруг, что возвращаюсь, а ты меня здесь встречаешь, и мне это ужасно понравилось…
- А потом?
- Что - потом?
- Как ты поступаешь потом? Уезжаешь на пару дней и просишь, чтобы к твоему возвращению бывшая любовница освободила жилплощадь?
- Не знаю. У меня еще никто не жил.
- Ага. И вообще у тебя никого до меня не было…
- Не было, – с готовностью подтвердил Александр, – я же ни разу не влюблялся, значит – не было!
- А ты влюбился? – Она шлепнула его по осмелевшей ладони и натянула на себя покрывало.
- Еще как! – Отобрал покрывало и бросил на пол.
- Как? - Она с любопытством наблюдала, как Саша снова загорается.
- Неожиданно, - он поцеловал круглое прохладное плечо, - сильно, - прошелся губами вдоль ключицы, - бесповоротно, - скользнул по шее и вдруг навис над ней.
- Ты что-то имеешь против? - он умел поставить вопрос так, что было непонятно, на что именно сейчас отвечаешь. А еще умел потакать ей во всем, уступать и при этом оставаться главным.
- Нет. – Таня ответила, имея в виду его влюбленность. Хотя против всего остального она тоже не возражала…

_________________


http://egoisto.5bb.ru/viewforum.php?id=25

Искушение 26. Открытие.

- Наталья Ивановна, а вы давно здесь работаете?
Таня пила чай с домработницей, пришедшей прибраться в квартире. Без Сашки дома было скучно, Татьяна с любопытством облазила все закоулки в квартире, не нашла никакого компромата и от нечего делать устроила генеральную уборку, удивив Наталью Ивановну.
Вообще-то домработница удивилась не чистоте в квартире, а выбору Александра. Когда он по телефону предупредил, что у него живет «любимая женщина», ей представилась эффектная девица с вздорным характером, но застала она приятную и разговорчивую, не такую уж юную и совсем не худую Танечку. Моментально проникшись к ней симпатией, Наталья Ивановна все же недоверчиво отнеслась к такому мезальянсу, но сомневалась не долго – за время чая Александр успел два раза позвонить и поворковать с Татьяной о всяких пустяках.
- Давно. Александр Юрьевич замечательный работодатель, спрашивает он строго, но и платит щедро. У него никогда не бывает сильного беспорядка, разве что на кухне в последнее время – увлекся кулинарией, с жиру что ли бесится… Ой, простите!
- Я ему не скажу, - пообещала Татьяна. – А… женщин у него много?
- Здесь ни одной не видела! И вещей не находила. Только сестры заглядывают. Я, знаете ли… даже грешным делом нехорошее на него подумала… такой импозантный мужчина и без женщин. Танечка, вы, пожалуйста, больше не прибирайтесь… ведь я без работы останусь. И рубашки Александр Юрьевич сдает в дорогущую прачечную-химчистку… Стирать не позволяет. Ой, мне пора уже! Очень приятно было с вами познакомиться.
Не успела Татьяна закрыть за домработницей дверь, как раздалась приятная трель звонка.
- Наталья Ивановна, вы что-то забыли?
На пороге стоял Александр: карие глаза блестели радостным безумием, в руках охапка роз… Бросил цветы на пол в прихожей, обнял, прижал к себе, чуть не задушив.
- Ты же завтра должен был вернуться! Сумасшедший!
- Когда думал, что ты меня здесь ждешь, дела в два раза быстрее делались… Я так соскучился!
Он не стал рассказывать, как ему привиделось, будто Татьяна чего-то напридумывала себе и сбежала, как он экстренно менял железнодорожный билет на авиа.
- Я тоже… соскучилась, - смущенно призналась Таня. Сказала, поняла, что это абсолютная правда и удивилась. Повести день среди его вещей, в мыслях о нем, в разговорах о нем, и соскучиться? Тут уже не спишешь ни на влечение, ни на гипноз. Это что же получается? Она и, правда, влюблена?


Искушение-27. Трясина.

Итак, она звалась Татьяна...
Нежная, ласковая, вся твоя без остатка и совершенно непредсказуемая. Не обнадеживает обещаниями, не дает твердой почвы под ногами. Приснится сон плохой – уже собирает вещи… Скажешь что-то не так о муженьке, сразу надуется или начнет возмущаться.
Отвернешься – уже любезничает с каким-то посетителем вместо Тропинкиной.
Загорается от одного взгляда, подхватывает любую фантазию, а потом начинает мучиться приступами угрызения совести… Но никогда его не ругает, во всем обвиняет только себя.
Порой робкая, неуверенная в себе, а порой неприступная. Киру побаивается, но может и отбрить, смотря, о чем речь зайдет. Приходится по возможности держать их на расстоянии друг от друга. А вот с Клочковой Татьяне даже полезно пересекаться. Вика для нее – как красная тряпка для быка, Таня после встречи с ней на время превращается в злючку и настоящую чертовку. Успокоить ее можно только в постели, приложив немало усилий. И заниматься этим Александру очень нравится.
За свой любимый женсовет готова заступаться до бесконечности, иногда такие баталии устраивает, не принимая оправданий и возражений… пришлось даже дресс-код отменить через день после введения. Но магнитные карточки учета рабочего времени он отстоял и был горд своей победой, будто обанкротил конкурента. Любовь любовью, но президент пока он.
Она достаточно мудра, чтобы зачастую казаться глупенькой, а иногда наивна до глупости. И совершенно непоследовательна в переходах от боязливости к авантюризму и легкомысленности.
Не женщина, а трясина!
Вчера к ней в «Зималетто» заходил какой-то мужчина и был встречен радостным визгом. Из громких сплетен женсовета удалось уловить – одноклассник. Некто Платонов. Оправдывая нехорошие предчувствия Александра, после работы Таня поехала на дурацкую встречу с дурацкой толпой дурацких одноклассников и не сказала куда. Опять пришлось пасти зималеттовских теток для прояснения ситуации. Это же просто нонсенс! Он, президент фирмы, взрослый мужчина, завидный, между прочим, жених, по мнению некоторых журналов, должен шпионить и подслушивать бабский треп. И все из-за того, что у Танечки игривое настроение, ну не пожелала она доложить, куда поехала и когда вернется.
«Хорошо было в первобытные времена – схватил свою женщину за волосы и уволок в пещеру», - мрачно шутил Александр Юрьевич, сидя в машине у ресторанчика под чУдным названием «Олимп». Посмотрел на часы – уже третий раз за последние пять минут. Когда они уже нагуляются… Музыка гремит, что можно под такой грохот делать? Уж никак не разговаривать с одноклассниками о былом.
На крыльцо высыпала толпа. Как он и думал – Татьяну поддерживал под локоток Платонов, она звонко смеялась и строила глазки. Ну… Это уже ни в какие ворота.
Александр решительно вышел из машины, схватил Пончеву за руку и потащил к авто.
Она поупиралась для приличия, потом повозмущалась, но все-таки уселась на переднее сиденье. Быстрее домой пока он не взорвался!
Нет, с этим определенно надо что-то делать.


Искушение-28. Планы.

- Танюш, мне надо с тобой поговорить.
Начало не предвещало ничего хорошего. Татьяна вздохнула, устроилась на кухонном табурете поудобнее и приготовилась слушать…
- Хочу, чтобы ты была в курсе… Назначение президентом компании было лишь временным. На следующем совете акционеров я собираюсь сложить с себя эти обязанности. Хочу открыть представительство «Зималетто» в Милане и возглавить его.
- Уедешь насовсем? – ее голос дрогнул.
- Ну, почему же насовсем? Да и лету то тут – часа три с хвостиком. Буду наведываться.

Рано или поздно это должно было произойти. Неделя абсолютно бездумного, счастливого существования закончилась - пора с вещами на выход. Такая длинная неделя, во время которой они прятались ото всех: отдельно приходили на работу, отдельно выходили, встречались за углом и мчались в свое убежище, где никто не мог отвлечь их друг от друга… такая короткая неделя.
- Мне вещи когда собирать? – Татьяна выпрямилась и постаралась казаться спокойной. Не зря давно готовилась к этому моменту.
- Рано еще. Да и чего их собирать – вон, снова всё болтается. Надо ехать по магазинам, обновлять гардероб. Когда ты уже остановишься?
- Всего-то шесть килограмм, подумаешь… Не пятнадцать же!
- Пятнадцать!!! Ты при мне такое не говори! – строго сказал Воропаев. – Даже в шутку! А то привяжу к стулу и буду кормить. Насильно.
- Трудно будет… кормить меня из Италии.
Вот не хотела устраивать сцен! Но вырвалось невольно. Нехорошо.
- Не понял, – удивленно протянул Сашка. – А ты что, отказываешься ехать со мной?
- Я? В Италию, с тобой?
- Нет, Амура! С Урядовым! – передразнил Воропаев.
- И как я откажусь, если ты меня еще не звал?
– Как это не звал? Я уже полчаса к этому подвожу.
- Уж больно издалека зашел. И что я там делать буду?
- Будешь меня вдохновлять. Вот только… Надо уже уладить твои отношения с мужем. Сколько можно тянуть? Когда на развод подашь? Необходимо до отъезда все оформить.
- Что тебе все неймется! Опять с этим разводом пристаешь…
- Да чего кошке хвост по кусочкам рубить? Из жалости? Или ты до сих пор не определилась? – Карие глаза моментально стали колючими, губы поджались, но на Татьяну его устрашающие гримасы уже не действовали.
- Конечно, мне жаль Пончика, он родной мне человек! Но тебе этого не понять… К тому же развод – очень серьезный шаг.
- А переезд ко мне? Не серьезный? – Воропаев начинал откровенно злиться. – Ты каждый день занимаешься со мной любовью, но еще не определилась, стоит ли окончательно бросать мужа?
- Могу не заниматься.
Этот тихий ответ заставил Александра растерянно моргнуть и утратить весь свой обличающий пыл.
- Везет тебе. Я вот не могу. – Он обиженно отвернулся.
Ну что за характер! То планы строит, не спрашивая ее согласия, то злится, то обижается… Сколько с ним нужно терпения! Уж точно, не заскучаешь…
Подошла, тронула за плечо:
- Саш!
Ноль эмоций.
Пролезла под руку, пристроилась щекой на его груди, вздохнула…
- Саш, ну не дави ты на меня. Дай созреть. Все происходит слишком быстро…
Воропаев все еще молчал и смотрел в сторону, только его руки по-хозяйски обхватили Татьяну.
«Моя! – думал он с удовлетворением, - никому не отдам!»


Искушение-29. Сомнения.

Время идет, а она никак не решится на разговор с Пончиком.
Ну как она ему скажет?
Другой бы уже сам догадался, но ее муженек совершенно несообразителен. Приедет из рейса, отоспится, поест, получит очередной отказ, соберет вещи и снова в рейс. Как страус, ей-богу! И она хороша, все тянет с объяснением. Придет к возвращению мужа, еды наготовит, побудет дома, а после отъезда супруга бегом к ревнивцу-Александру. Первый раз в жизни ее ревновали, оказывается, это так приятно…
Что-то она сбилась с мысли… а! про выяснение отношений… Может, Толстику письмо написать? Оставить на видном месте, на кухонном столе. Нет, он такого не заслужил, он не виноват, что его жена не может с ним больше жить.
Татьяна действительно не могла больше находиться там, где протекала ее прежняя размеренная жизнь, почему-то казавшаяся ей раньше счастливой. Удивительно, чувство вины превратилось в отторжение на физическом уровне. Тане не нравились даже запахи в той квартире, а от прикосновений мужа начиналась настоящая аллергия. Организм всеми возможными способами пытался обосновать необходимость покинуть и супруга и жилье, а Татьяна все колебалась и ждала неизвестно чего, проводя все свободное время с Александром.
Не то, чтобы она сомневалась в Саше… он хоть на колени не падал, в вечной любви не клялся, но какое-то шестое чувство подсказывало, что произнесенные им слова о влюбленности очень весомы и дались не так легко. Замуж не зовет? Зато планов строит громадьё, и все – на двоих. Саша уже жилье в Милане снял, загранпаспорт ей новый выправил. И регулярно осведомляется, когда развод.
Сомневается ли она в себе?
Она хочет быть с Сашей. Не загадывая на будущее, здесь и сейчас. Или в Италии. В Гондурасе или на Северном полюсе. Это ее и пугает – то, с какой силой она желает быть с ним. А если они не сойдутся характерами? Если она ему надоест? Если она в нем разочаруется? Стоит ли затевать столь грандиозную аферу? И не слишком ли поздно она об этом задумалась?
Настроение менялось по сто раз на дню – от порывов бежать к Саше и бросаться в объятья, до позывов сбежать и спрятаться, чтобы ничего не предпринимать.
Но когда она получила официальное письмо, приглашающее на бракоразводный процесс, испытала огромное облегчение и благодарность мужу. Все-таки Пончик оказался не так уж ненаблюдателен.
Только стоит ли сообщать эту новость Александру?
Наверное, торопиться не стоит…


Искушение-30. Прощание славянки.

Что-то странное творилось в последнее время.
То Татьяна активно включалась в сборы, то становилась рассеянной, а то и вовсе куда-то пропадала. Недавно заявила, что не полетит с ним, а приедет позже. И без всяких объяснений. Поругались, даже побили несколько тарелок, бурно помирились прямо на полу в гостиной, поехали покупать новый сервиз. Не удержался, купил ей заодно эксклюзивную скалку, расписанную под хохлому, с намеком на взрывной темперамент. Обиделась. Потом взяла, примерилась, даже по руке похлопала. И так органично смотрелась, что он невольно поёжился. Западая на ее нежную податливость и мягкость, не представлял, что придется каждый день противостоять «характер на характер».
Насколько он понимал, несколько агрессивное поведение было не совсем привычным для Танечки, и хотя разумного объяснения не находил, верил, что это явление временное.
Скорее бы уехать, остаться вдвоем на необитаемом острове чужой страны…
Для нее пока чужой, но он сделает все, чтобы Таня полюбила Италию. Полюбила залитые солнцем улицы, буйство красок, аромат свежей выпечки, разлитый в воздухе…
И никто не будет их доставать. Возможно, среди пицц и пасты она позабудет о диете и снова будет радовать его жизнерадостными округлостями. Девять килограммов в минусе не просто огорчали, Танюшино здоровье начало внушать ему опасения.

Наступил день икс.
Суета, последние хлопоты, багаж уже уложен в машину, надо встретиться с Кирой и дать возможность Тане попрощаться с женсоветом.
- Все-таки летишь, - вздыхает сестра. – С ней!
- Пойми, она мне необходима. Со временем вы поладите, я уверен.
- Значит, ты не собираешься с ней расставаться в ближайшем будущем?
- Ты же хочешь, чтобы твой брат был счастлив?
Против такого довода трудно возразить. Кира безнадежно машет рукой.
- Я тебя провожу!
Они едут в аэропорт, и он поминутно звонит Татьяне. Да, она помнит, ей заказано такси, да, она не опоздает. Но все равно опаздывает.
Он нервничает, скоро закончится регистрация, а Татьяны все нет. Надо было ехать за ней самому! Телефон перестал отвечать, это может быть обычным сбоем, а может и дурным предзнаменованием. Хочется верить в первое, но на уме только второе, он давно не ребенок и не верит в сказки… Да и ребенком не особо верил.
Кира внимательно смотрит на вмиг ставшего высокомерно-отстраненным брата. Чем сильнее у него бушует внутри, тем толще сверху ледяной панцирь.
«Да кто она такая, эта Пончева! Что она себе позволяет?!» Она вся кипит от негодования, но ради Сашки сдерживается.
- Саш… ты лети, а я ее поищу.
- Я только встречу проведу и первым рейсом назад. – Его голос глух и бесцветен.
- Уверена, всему есть разумное объяснение...
- Ну, да… А ты с ней точно не встречалась накануне?
- Саша!
- Извини, Кирюш… Просто не хочется думать, что она меня бросила. Я, наверное, лучше завтра полечу.
- И подведешь Павла Олеговича? Подпишешь бумаги и вернешься. Или я тебе позвоню и скажу, каким рейсом вылетает твоя разлюбезная Танечка. Уверена, ты напрасно беспокоишься!
- А я ведь чувствовал, что она сбежит. С самого начала.
Только глаза выдают его истинные эмоции.
Выпрямился, расправил плечи, - принимать удары надо стойко, не терять лица, как бы хреново тебе не было.

_________________


http://egoisto.5bb.ru/viewforum.php?id=25

Искушение-31. Между небом и землей.

Перелет, переговоры, снова перелет…
Симпатичные стюардессы, предлагающие угощение и прочий сервис, раздражают, как и все, кто пытается отвлечь его от тревожных мыслей.
Он мчится, не разбирая светофоров к Зималетто, не особо надеясь на хорошие новости. Кажется, Татьяна превратила его из реалиста в пессимиста.
Пессимизм оправдан: Кира собрала женсовет и допросила с пристрастием – никто не знает, почему уволилась Татьяна, и про отъезд в Италию не слышали.
В личном деле никаких подсказок, где еще можно ее искать.
Встреча с Пончиком неприятна и безрезультатна, и он не знает, где Таня. А еще Пончевы уже неделю разведены. Новость, которая раньше его обрадовала бы, вызывает недоумение и обиду. Почему не сказала? В какую игру она с ним сыграла?
На всякий случай Александр разыскивает Платонова. Оказывается, тот предлагал Тане заведовать кадрами в его фирмочке, и она согласилась. Даже приходила недавно и начала оформляться.
Сколько интересного ты пропустил, Воропаев, за сборами и суетой. Получается, она и не собиралась лететь в Милан? Побег тщательно спланирован и продуман до мелочей… так стоит ли ее искать?
Еще недавно он плюнул бы на все и послал подальше. Страдать из-за какой-то юбки было не в его правилах. Или, скорее всего, отыскал бы и заставить пожалеть, что сбежала, смаковал бы месть, как изысканное блюдо с перчинкой.
Стоит ли искать Татьяну? Еще как стоит.
Ему необходимо убедиться, что с ней все в порядке.
Он не станет истерить и умолять ее вернуться, заглядывать в глаза и давить на жалость, в койку тоже не потащит, цепляя за основной инстинкт. Даже не будет трагически вопрошать «Почему?» и ждать ответа, затаив дыхание. Просто посмотрит в глаза и удостоверится, что больше не нужен ей. А потом сможет улететь в Италию, чтобы там зализывать свои раны.
Но пока поиски продолжаются, он летает в Милан почти каждый день, исправно выполняя свои обязанности. В Шереметьево и в Мальпенса уже знают в лицо этого респектабельного и неулыбчивого пассажира, который не переносит ни малейшей задержки при оформлении багажа или на паспортном контроле.

Очередной звонок сестры застает его в такси.
- Саш, отбой тревоги. Я нашла ее.
- Жива, здорова?
- Прекрасно выглядит – уже почти стройная.
Он так устал, что не отвечает на иронию Киры.
- Она… с другим?
- Не волнуйся, дуэльные пистолеты можно разрядить. Соперников на горизонте нет. Но…
- Что но?
- Но в голове у нее творится невесть что. И с этим разбираться тебе. Где ты только нашел себе такую замороченную особу?
- В отделе кадров. – Функция ответной иронии отключена из-за перегрузки процессора... - К вечеру буду, пригляди, чтобы снова не испарилась
- А то без тебя не догадалась! От меня не сбежит.


Искушение-32. Золовка.

Кира уже не знала, хочет она найти Пончеву или нет.
Сначала она думала – с глаз долой, их сердца – вон. Сбежала, туда ей и дорога, Сашка поволнуется, попсихует, а потом самолюбие возьмет верх, и нелепая связь в секретаршей канет в лету. Будут сделаны соответствующие выводы, и больше он не станет обращать внимание на недостойные объекты.
Однако Сашка все больше замыкался, осунулся и совсем перестал язвить. И так странно смотрел… Уж пусть лучше толстуха найдется, чем наблюдать это.
Кира заехала к Саше домой, он попросил ее заплатить домработнице за последний месяц и поверить, не приходила ли Татьяна.
- Кира Юрьевна, как хорошо, что пришли именно вы!
Раньше Наталья Ивановна не была так эмоциональна.
- Кира Юрьевна, поговорите с Танечкой, не дело так себя изводить…
- С какой Танечкой? С Пончевой? Вы знаете, где она?
- Еще бы я не знала! Она у меня. Все ходит, ходит из угла в угол, почти ничего не ест, вздыхает… Александру Юрьевичу категорически запретила говорить про себя. А вот про вас не предупреждала.
- Поехали к вам, немедленно.

Татьяна открыла дверь, укоряюще посмотрела на Наталью Ивановну, вернулась в комнату. Села в кресло, обняла думочку и исподлобья уставилась на Киру, готовясь отражать нападение.
- Что вам нужно?
- Чтобы вы вернулись к Саше.
- Надо же! Кто бы мог подумать…
- Вы даже не представляете, что с ним творится!
- У нас все равно ничего не получится. – Угрюмо ответила Таня.
- Я вам это давно говорила! Но тогда вас это не остановило!
- Я ему скоро надоем.
- И слава богу… То есть, - поправилась Кира, - в жизни нет ничего вечного.
- Ну да, вам то это хорошо известно, - усмехнулась Пончева. – И как оно?
- А Сашка думает, ты милая и наивная… Стерва! – С удивлением констатировала Воропаева.
- От такой и слышу. – Это было по-детски, но действенно. Кира возмутилась и успокоилась.
- Дура ты, такие мужики на дороге не валяются.
- Да и меня не в помойке нашли.
- Таня, ну вы хоть поговорите с ним. Я вас прошу.
- Ему, правда, так плохо?
- Так и тебе не хорошо! Я же вижу. Что за причуды…
- Не хочу я так…
- Как?
- Как с Клочковой.
- Ничего не понимаю… - У Киры даже голова начала болеть.
Наталья Ивановна, подслушивающая в коридоре, не смогла больше выносить бессмысленной перепалки, зашла в комнату и выпалила:
- Беременная она!
- Кто, Клочкова? – Кире начало казаться, что ее намеренно сводят с ума.
- Татьяна! Говорит, Александр Юрьевич решит, что она его хочет женить на себе.
- А отец – точно Саша?
- Ну вот…я вам говорила же, Наталья Ивановна, - Танины глаза моментально наполнились слезами.
- И какой срок? Ты уверена? У врача была? – Кира все никак не могла придти в себя.
- Не хочет к врачу. А у самой токсикоз натуральный: есть не хочет, только яблоки из компота таскает, и ревет по каждому поводу. Я то сразу поняла, что к чему.
- Собирайся, поедем в больницу.
- Проверять будете? – Татьяна вспыхнула. – А поедем!


Искушение-33.

Конечно, дело было не в проверке факта беременности. Кто больше беременной заботится о своем здоровье? Кого, как не беременную, можно уговорить пройти обследование, нажимая на чувство ответственности?
- Кира Юрьевна, не оставляйте меня здесь! – ныла Татьяна в холле элитной клиники, но Кира была неумолима.
- Ничего страшного, потЕрпите! Пару дней покормят витаминами, покапают глюкозу, отоспитесь… Мне нужен здоровый племянник!
Все-таки деньги могут многое, например, выкраивают время для принятия решения.
- И как вы только не поняли, в чем дело? Ведь взрослая, замужняя женщина. Нельзя быть такой…
- Еще один воспитатель на мою голову, - прошептала Таня.
- Что вы говорите?
- На братца своего, говорю, вы сейчас очень похожи…
- Можно нескромный вопрос? Кто у вас отвечал за предохранение?
- Саша твердил, что у него все под контролем. – Пончева смущенно опустила глаза.
- Я так и думала, – усмехнувшись, сказала Кира. «УзнаЮ стратега Сашку». - Не волнуйтесь, ребенок без родни не останется.
- А я и не волнуюсь! – вскинулась Таня. – Никого принуждать не собираюсь, сама справлюсь! Я уже и работу хорошую нашла подальше от Зималетто. И вообще…
- И вообще, вам нельзя волноваться, дамочка. Ребеночек тоже нервничает.
- Да с такой родней ему еще немало придется понервничать! – Таня помолчала. - Злитесь на меня?
- Еще как! Устроить этот цирк! Довести человека… Ладно, не буду.
Кира вовремя заметила, что глаза у Татьяны снова «на мокром месте». Ну что ей делать с этой курицей? Пусть Сашка сам разбирается…
Кстати, пора бы уже ехать за ним в аэропорт.

До звонка сестры Александр был полон отчаянья и страха, рисуя в воображении то Танечку, сбитую машиной, то украденную и проданную в гарем арабскому шейху, то нежащуюся в объятьях какого-нибудь милого, приятного придурка.
Может, если бы он признался ей в любви, или вел себя иначе, Таня не сбежала бы? Но он таков, каков есть, поздно ломать себя. Итак уже пошел на тысячу уступок, изменил привычный уклад жизни, даже отчасти поступился карьерой, причем сделал это добровольно и с радостью. Лишь бы поняла, что ее место рядом с ним и ощутила себя комфортно и защищенно.
Ни одна из его стратегий не сработала. Манипулятор, устраивающий за спиной любимой женщины ее развод с мужем и решающий без ее ведома, что пора завести ребенка, чтобы она уже никуда от него не делась сам влип по самые уши, а Татьяну так привязать к себе и не смог.
И вот она нашлась. Все надуманные страхи улетучились, в голове пустота, сердце замирает от нетерпения. Но стоит ли мчаться к ней, сломя голову? Надо тщательно взвесить, что он скажет Тане, как убедит вернуться. Лишь бы не холод в ее ласковых карих глазах и не решительный отказ. Удалось ли Кире узнать что-то, что поможет ему?


Искушение-34.

Женсовет в полном составе сходил с ума: Танечка Пончева сначала незаметно отдалилась от них, затем вдруг как-то похорошела, даже слегка похудела, а потом бесследно исчезла.
Оставалось строить предположения и мучиться от неизвестности, искренне беспокоясь за Татьяну. Факт, что ее разыскивают и Воропаевы, умножали беспокойство во много раз, поскольку женщины были уверены, что Таня не может сделать ничего плохого, разве что по глупости куда-то вляпаться.
Что же нужно Воропаевым от их подруги? У Амуры были кое-какие предположения, основанные на обрывках разговоров, долетавших до ее ушей из кабинета начальницы, но они являли такую неправдоподобную картину, что секретарша не торопилась делиться своими выводами.
Таня все не появлялась и на звонки не отвечала.
Пончик разговаривать с дамочками категорически не захотел, закрыв дверь перед их носом. И тогда они вспомнили про гадание. Что там было?
… Влиятельный, с деньгами…Постоянно думающий о Татьяне, привлекательный, опасный, способный перевернуть всю жизнь…
- Неужели правда? – растерянно спрашивала Шурочка.
- У них же с мужем все было замечательно! – Светлана не скрывала своего неодобрения…
- Это мы так думали, - заметила Ольга Вячеславовна.
- Да ладно, вам! Если он и правда такой, как Амурка нагадала – мы же радоваться за Таньку должны! Живет себе в особняке на Рублевке, в ус не дует! Только вот подруг могла бы в гости пригласить, между прочим. – Маша завистливо вздохнула.
- А вдруг ей какой-нибудь авантюрист попался? Или бандит? – Шурка разволновалась и снова начала названивать Танечке.
- Странно все это, - задумчиво проронила Амура. – Сдается мне…
Она не успела продолжить, потому что Шура завопила на всю курилку:
- Танька! Ты где? Где? С тобой все в порядке? Немедленно диктуй адрес! Мы выезжаем!
Ура! Нашлась!
- Хватит кричать, рассказывай по порядку!
- Она в больнице! – Шурка вдруг осеклась. Потом продолжила, уже увереннее, - но голос вроде бодрый. Короче, собираемся и едем!

Такой шикарной клиники женсовет еще не видел. На диваны из белоснежной кожи присесть страшно, в коридорах экзотические пальмы, аквариумы, фонтанчики, на стене холла плазменная панель…
Нет ворчливых санитарок, все предупредительны.
Подруги почувствовали себя на экскурсии в пятизвездочной гостинице.
В другом конце коридора они заметили Татьяну, облаченную в кокетливое домашнее платье и сосредоточенно жующее яблоко. Уже собрались броситься к ней, но…
Но к Тане подошел Воропаев.
Александр Юрьевич зашел со спины, положил Тане руку на плечо, та вздрогнула и уронила яблоко. Потом мужчина обнял Таню, попытался прижать к себе, но Пончева оттолкнула его. Он снова притянул ее, получил удар кулачка, затем целую серию таких ударов, словно Таня хотела выбить на его груди барабанную дробь.
Шурка собралась рвануться на помощь, но Амура и Ольга Вячеславовна удержали ее. Ошеломленные женщины наблюдали, как их бывший президент вновь и вновь пытался поцеловать Татьяну, нет, уже целовал, получал за это тычки, продолжал целовать… Наконец, Татьяна затихла и покорилась. Прильнула к Великому и Ужасному Извергу и Гонителю секретарш Зималетто… А тот осторожно положил руку на ее живот и улыбнулся так нежно, что в тот миг показался женсовету совсем другим, незнакомым человеком.
Не в силах что-либо произнести, ошеломленные женщины опустились на белоснежные диваны, пытаясь осмыслить увиденное. А потом потихонечку потянулись к выходу, собираясь осесть в каком-нибудь кафе, чтобы обсудить новость и выпить чего-нибудь крепкого.


Эпилог.


- Катится пончик по дороге, а навстречу ему заяц…
- Саша! – строго одернула Воропаева из кухни Татьяна.
Александр сидел на веранде в кресле качалке и читал дремлющей на его руках полугодовалой дочке сказку.
- Катится колобок по дороге, а навстречу ему заяц, - послушно поправился Саша, потом наклонился и сказал дочке на ухо, - но мы то с тобой знаем, что это был пончик… "Колобок, колобок! Я тебя съем". - "Не ешь меня, косой зайчик! Я тебе песенку спою", - сказал колобок и запел:

Я по коробу скребен,
По сусеку метен,
На сметане мешон,
Да в масле пряжон,
На окошке стужон;
Я у дедушки ушел,
Я у бабушки ушел,
У тебя, зайца, не хитро уйти!
И покатился себе дальше; только заяц его и видел!

- Зачем он это делает? - спросила Кира. - Санечка все равно ничего не понимает!
- Зато им обоим это очень нравится. Пусть читает.
Татьяна налила родственнице чаю и положила большущий кусок пирога с вишней.
- Сашкин? Не могу я столько мучного есть!

- Катится пончик, то есть колобок, а навстречу ему президент модного дома…
- Сашка, не перевирай! – Снова возмутилась Татьяна.
- А навстречу ему директор итальянского представительства… ну ладно, ладно, - волк: "Колобок, колобок! Я тебя съем!" –
- "Не ешь меня, серый волк! Я тебе песенку спою!"

- Ешь, ешь, я тебе потом диету новую дам. – Таня пододвинула Кире чашку и тарелочку.
- Тише, не произноси это слово! - Кира покосилась в сторону веранды.
- Саш, ты чего замолчал? Пой уже!
Пока Воропаев затянул колобковую песенку, Татьяна шепотом стала рассказывать золовке о диете, закусывая сдобным пирогом и запивая сладким чаем.
- А помогает? Ты вон снова поправилась… - недоверчиво покачала головой Кира.
- Это я после родов поправилась! А за последнюю неделю два килограмма как рукой сняло! Еще немного и я влезу в свадебное платье.
- Я уж и не чаяла, что вы распишетесь… Чего тянула то?
- А вот так! Думала. Санечка чуть подросла, теперь можно в Москву лететь и расписываться и крестины устраивать. Весь женсовет приглашу!

- "Какая славная песенка! - сказал волк. - Но ведь я, колобок, плохо слышу; сядь-ка на мою мордочку да пропой еще разок погромче". Колобок вскочил волку на мордочку и запел ту же песню.

- И сколько ты еще собираешься сбросить?
- Ну, хотя бы еще пять. Я бы больше хотела, но Сашка снова возмущаться начнет. Са-а-аш, а где у нас компот яблочный?
- В угловом шкафчике, Танюш!
- Твоя мамочка, кажется, снова худеет, - сообщил он с хитрой улыбкой дочке, открывшей карие глазенки - к чему бы это? Да, сказка...
Тоном полным самодовольства он продолжил:
- "Спасибо, колобок! Славная песенка, еще бы послушала! Сядь-ка на мой язычок да пропой в последний разок", - сказал волк и высунул свой язык;
- А еще она вдруг очень захотела яблок из компота, - доверительно шепнул Александр внимательно слушающему младенцу. – Что и требовалось доказать! Только тс-с-с! Не будем об этом вслух. – Он подмигнул и весело закончил:
- Колобок прыг ему на язык, а волк - ам его! И скушал.

_________________


http://egoisto.5bb.ru/viewforum.php?id=25

Урррра!
Банкет!
Танцу ... читают ффсееее!

_________________
«Ваш характер никого не интересует. Оставьте его при себе!»

Перечитала все с большим удовольствием. Выложи еще, пожалуйста.

Ы... varen, Н.В.шечка, надеетесь прочесть что-то новое в том, что уже прочли?



http://flyfolder.ru/15758009

_________________


http://egoisto.5bb.ru/viewforum.php?id=25

Дык, рефлекс выработался. Прикормила, а что теперь делать?

_________________
«Ваш характер никого не интересует. Оставьте его при себе!»

Правильно настаивают! Народ скучает по любимому автору, а он в это время в Драбблах прячет полноценный фанфик!

_________________
Большая сила в человеке, который сможет промолчать, даже если он прав.
© Оскар Уайльд

а я все-таки настаиваю, что это драбблики. Они идут не сплошным потоком событий, а.. скачут что ли? По ключевым точкам.
Плюс размер все-таки диктует определенные особенности изложения.

_________________


http://egoisto.5bb.ru/viewforum.php?id=25

будем считать, что это многосерийный драббл!
Зой, а слабо до 200 дотянуть?

_________________
+++++++++++++++++++++++++++++
Знаешь, как это сладко, прищурившись, слушать дождь?

Даже обидно как-то слышать такие слова, ей-богу!

Но решение - исключительно верное. Хай все видют, откуда родом ця прелестность

но получилось-то вполне законченное произведение. репортажное, или не умею выразиться, как. (первое, что прочитала от Ramayana методом тыка в фанарте, был Дневник выздоравливающего. стиль оченно оригинальный, завихрения сюжета, та й жизнерадостности выше крыши. вы не заметили, что все еще стою в реверансе? ай, плюх.)