|
Глава 7. (ред. 07.2021)
Июль 2006
Андрей с трудом разлепил веки, но тут же пожалел об этом. Яркий свет бил по глазам, а голова и без того раскалывалась. Тело ныло, как будто по нему проехался каток, причем, кажется, не один раз. Вокруг явно чувствовалась какая-то возня, тихие голоса. Где он вообще? Что произошло? И вспомнить что-то невозможно, в голове абсолютная пустота, никаких связных мыслей.
— Он пришел в себя, — послышался серьезный женский голос прямо над ним.
Жданов попытался спросить что-то, но получился только хриплый стон. Пересохшее горло отказывалось подчиняться хозяину, собственно, как и все остальные части тела.
— Уже хорошо, — ответил ей мужчина. — Вы можете идти, Люда.
Совсем близко послышались тихие шаги, и хлопнула дверь.
— Молодой человек, вы меня слышите?
Он еще раз попытался открыть глаза, и во второй раз получилось удачнее. Перед ним стоял врач. Явно врач, судя по белому халату. Вокруг светлые стены, какие-то аппараты на стойках и окно, из которого льется солнечный свет, а сам он лежит на кровати, прикрытый простыней. Андрей нахмурился и снова попытался хоть что-то вспомнить. Тщетно.
— Вы помните, как вас зовут?
— Воды…
Голос был хриплый, горло драло, будто грубой наждачкой. Мужчина поднес к его рту тонкую трубочку, из которой удалось попить. Он сделал несколько глотков и попытался кивнуть в знак благодарности, но головная боль усиливалась от каждого неосторожного движения.
— Андрей, — говорить сразу стало намного легче. — Андрей Жданов.
— Прекрасно, — улыбнулся его собеседник и добродушно засмеялся. — Имя вспомнили, значит, не все потеряно!
— Я в больнице?
— Как видите. Я — ваш лечащий врач, Николай Петрович Золотов.
— А как… Что со мной случилось? — нахмурился Андрей.
— Вы попали в аварию, — спокойно ответил мужчина. — Протаранили ограждение на кольцевой.
Жданов тихонько застонал и прикрыл глаза.
— Андрей, вы помните что-то из вчерашнего вечера?
Не открывая глаз, он только покачал головой и тут же пожалел об этом. Чертовы привычки! В памяти полный ноль, какая-то каша из отрывков последних дней. Неужели последствия сотрясения? Или он просто пил, не останавливаясь, начиная со дня суда? Может быть, еще раньше? Нет, кажется, до увольнения Кати еще хоть как-то сдерживался. Катя… Какие-то странные эмоции рождались при воспоминании о ней: обида, негодование, а следом картинка разбитого со злости телефона. Потом стекло, мелкие осколки стекла, летящие в лицо. Он на автомате закрылся от них рукой, и все, дальше только темнота. Это случилось вчера? Или раньше? Может быть, все картинки — только воспаленное воображение? Он кричал Кате, что ненавидит ее. Боже, какой бред, не могло ведь такого быть?
— Кажется, машина ваша уже не подлежит восстановлению, — продолжал тем временем Золотов. — Но, надо отдать должное немецкому производителю, автомобили они делать умеют, у вас только легкое сотрясение и ушибы. Правда, в крови было столько алкоголя, что сохранность ваших водительских прав под большим вопросом.
Андрей молчал, ответить было нечего. Предчувствия у него появились самые скверные, одно только радовало, он все еще жив. Хотя, зачем? Он не все еще испортил?
— Судя по тому, как вы хмуритесь, какие-то отрывки все-таки есть в памяти.
— Кажется, я поругался с любимой женщиной, — тихо ответил Жданов.
— Та-а-ак… — Николай Петрович присел на край его кровати и внимательно посмотрел на пациента. — Об этом я и хотел у вас спросить, Андрей. Какова вероятность того, что вы сами направили машину в ограждение?
— Какое это имеет значение?
— Огромное. Мы, знаете ли, по-другому лечим тех, кто пытался свести счеты с жизнью. Есть очевидцы, утверждающие, что вы ехали прямо в отбойник, даже не пытаясь свернуть…
Жданов прикрыл глаза и попытался вспомнить. Ничего. Но он прекрасно понимал, что мысли сделать именно так давно посещали его голову. Всем вокруг стало бы легче, если бы Андрей Жданов просто исчез из их жизней, только доктору об этом знать необязательно, его просто упекут в психушку, и дело с концом. Вот повеселится желтая пресса!
— Скорее всего, я был просто пьян, — уверенно ответил он.
— Ну, что ж, Андрей. Я не смогу, конечно, ничего доказать, но в ваших же интересах позаботиться о своем благополучии. В следующий раз у вас может и получиться. Тем более что старания могут быть напрасными, потому что невеста ваша абсолютно не обижена и ждет в коридоре.
Жданов поднял на него удивленный взгляд. Первая мысль была о Кате, но невеста… Кира. Кира уже тут.
— Невеста?
— Да, ваша невеста и родители, — повторил Золотов, все еще внимательно рассматривая пострадавшего. — Вы сможете с ними увидеться, как только мы переведем вас из реанимации в обычную палату.
Андрей поморщился, не хотелось никого видеть. Он уже предчувствовал целый шквал вопросов, ахов, вздохов, чрезмерной заботы, которая ему совершенно не нужна. Смотреть этот прекрасный, но неоригинальный спектакль сейчас не было ни сил, ни желания. Но, опять же, зачем посвящать кого-то в свои проблемы? Этот доктор и не предполагает, что можно не хотеть видеть своих близких.
— Спасибо… — тихо ответил он и отвернулся к стене.
Интересно, когда он сможет уйти отсюда? Внезапно пришло осознание, что ему тяжело. Он просто устал, выгорел, потерял смысл и ориентиры. Хотелось освободиться, выйти из этих стен и начать принадлежать самому себе. Остаться одному — вот цель, к которой хотелось стремиться. Только хватит ли сил разорвать порочный круг, в который превратилась его жизнь?
***
Начало марта 2006
Встреча с кредитным комитетом прошла успешно. Даже странно, почему? То есть, конечно, именно к этому они и стремились, работали, не покладая рук, чтобы преодолеть кризис, но как Жданову до сих пор верили в банках, оставалось загадкой. Очередной кредит должен был стать последним на ближайшее время. Зималетто запускало производство новой коллекции, показ которой планировался на начало апреля, именно доходы от ее продажи обещали упрочить положение фирмы и погасить часть долгов. Катя рассчитала все, что только можно было рассчитать: оптимистичный прогноз на выход из кризиса, пессимистичный и реальный. Теперь осталось только сделать все возможное и невозможное. Сложно, рискованно, но рядом с его маленькой помощницей почему-то все было не так страшно. Пушкарева каждый день преданно смотрела на него своими огромными глазами и уверенно повторяла, что у них получится, а Андрей верил ей, как не верил даже себе. Тонул, глядя в эти глаза, и верил.
Отношения президента и его помощницы заметно потеплели с момента возвращения из Подмосковья. Договор строго выполняли оба: Жданов не лез в Катино личное пространство, исподволь наблюдая за девушкой, а она все больше привыкала относиться к нему как к другу. Подробностей их общения не знал никто, даже Малиновский, при котором они тоже держали субординацию. Собственно, никто и не лез, сотрудников не удивляла ситуация, что президент и его помощница проводят много времени вместе, это прекрасно оправдывалось объемом работы, который они совместно проворачивали.
В тот мартовский день Андрей зашел в офис чисто случайно, впервые забыл у себя в кабинете мобильный телефон и вернулся за ним после окончания рабочего дня, когда уже стемнело, а Зималетто опустел. Немудрено, что он удивился, когда в полной тишине услышал какие-то звуки из Катиной каморки, зашел посмотреть, и увиденная картина не обрадовала: девушка растирала по щекам слезы и тихонько шмыгала носом. Перед ней скопилась уже целая гора салфеток, но поток не иссякал. Жданов нахмурился и решительно подошел к ее столу.
— Что случилось, Кать? — тихо спросил он.
Девушка встрепенулась и испуганно уставилась на неожиданно появившегося начальника.
— А ты что здесь делаешь? — хлопая глазами, спросила она.
— А ты?
— Я вот… — она замялась, пытаясь найти глазами какие-то документы на столе, но попадались только смятые салфетки, и с этим пришлось смириться, — реву…
Катя опустила голову и начала теребить край стола. Не очень-то хотелось, чтобы Андрей видел ее такой. Честно сказать, вообще не хотелось, чтобы кто-то сейчас оказался рядом. Она и домой не пошла именно поэтому, там начнутся вопросы, выяснения. Ей хотелось просто выплакаться от души, а потом нацепить на лицо улыбку и выйти к людям уже в нормальном расположении духа.
— Кто тебя обидел? — не унимался Жданов, так и сверлил ее прищуренным взглядом.
— Никто, — поспешно ответила девушка и вскочила со своего места.
Она явно планировала уйти от ответа, пыталась побыстрее собраться и сбежать, но Андрей не дал, преградил дорогу, настойчиво забрал из рук вещи и заглянул ей в глаза.
— Ты же понимаешь, что я все равно узнаю? — мягко, но уверенно произнес он. — Не сейчас, так завтра. Спрошу у женсовета, и мне расскажут по ролям все, что здесь произошло в мое отсутствие.
— Конечно, понимаю, — виновато ответила девушка.
— Ну, и…?
— Я не хочу! Андрей, не мучай меня, пожалуйста! Все хорошо, это просто временная слабость.
Катерина мотнула головой и сделала еще одну попытку уйти, но Жданов снова ее остановил, положив ладони на тонкие плечи.
— Рассказывай. Это не обсуждается, Катя.
— Просто я попала под горячую руку Милко и… — уклончиво начала Пушкарева, понимая, что сбежать ей не удалось.
— И?
— И Киры Юрьевны…
Андрей устало вздохнул и закатил глаза, но так и не отпустил помощницу.
— Кто бы сомневался… дальше?
— Мне в очередной раз напомнили, ЧТО я из себя представляю…
Он облегченно выдохнул, хотя и остался в полном замешательстве. Очень хотелось прижать эту обиженную девочку к груди и рассказать, сколько нежности она у него вызывает, насколько ему плевать на то, в чем она ходит на работу, и что готов смотреть на нее каждый день, не переставая восхищаться увиденным. Только поверила бы?
— Кать, ты же понимаешь, что это все полный бред? Одежду можно надеть абсолютно любую…
— Да нет, я не обижаюсь, — затараторила девушка. — Правда, не обижаюсь. Я же все прекрасно знаю про себя, это просто что-то накатило…
Она снова попыталась вывернуться и отстраниться, но отпускать Катю совершенно не хотелось. Что он мог сделать сейчас? Проорать, что она прекрасна даже в своих серых юбках и коричневых жакетах? Даже в круглых очках и с пучком на голове? Что любит ее, кажется, уже совсем по-настоящему? Ведь наблюдает за своей помощницей ежедневно, не может оторваться, подмечает жесты, мимику, эмоции, впитывает каждое слово. План Малиновского, который тот придумал в декабре, уже вспоминался с трудом. Да и не было там ничего подобного: ни про заботу, ни про желание быть рядом, ни про нежность, ни про трепет при виде забавной девчонки, ни про то, что будет без нее скучать каждый вечер, и что другие женщины постепенно станут меркнуть в его глазах.
— Хочешь, я всем буду рассказывать, как ты прекрасна? Каждый день!
Она тихонько хохотнула и опустила голову.
— Хочешь разбазарить свой авторитет?
— Просто они не видят того, что вижу я! Хотя нет, не буду рассказывать… я — жуткий собственник!
— Андрей, перестань…
Хотелось срочно сбежать, чтобы сбросить с себя его пристальный взгляд. Жданов был будто сам не свой: тяжело дышал и смотрел будто хищник, так что мурашки бежали по коже.
— Пойдем со мной… — он взял Катю за руку и потянул к выходу.
— Куда? Андрей, куда ты меня тащишь?
Девушка только и успела, что подхватить свою сумку и пальто, даже свет в кабинете остался включенным.
— Хочу тебе показать кое-что, — ответил Жданов.
В лифте он тоже не отпустил руку своей помощницы, нажал кнопку производственного этажа и только загадочно улыбался. В швейном цехе в такой поздний час тоже никого не оказалось, в коридорах горел тусклый свет, а кабинеты пустовали. Президент уверенной походкой зашел в один из них и вернулся уже со связкой ключей в руках.
— Спорим, что ты не везде была в Зималетто?
— Ты хочешь показать мне что-то особенное? — заинтересовалась Пушкарева. — Я почти не была на минус-втором, только несколько раз спускалась в цех.
Андрей только заговорщицки улыбнулся, провел ее дальше по коридору и начал открывать одну из тяжелых массивных дверей. Внутри было темно, но когда включился свет, оказалось, что комната довольно большая и вся заставлена длинными вешалками с одеждой, заботливо укрытой полиэтиленовыми чехлами. Посередине стоял массивный стол для кройки, а вдоль стен были сооружены металлические стеллажи с коробками, прерывавшиеся только простым зеркалом без рамы высотой в человеческий рост.
— Что это? — приоткрыв рот от удивления, спросила Катя.
— Личный склад нашего дизайнера, — ответил Андрей, проходя вдоль вешалок и перебирая рукой платья.
Он совершенно точно что-то искал, не находил, но попыток своих не бросал.
— Как это, личный склад?
— Сюда отправляются старые коллекции с показов, пробные модели… В общем, все то, что очень мило сердцу Вукановича.
— А Милко нас не убьет за такое самоуправство? — с сомнением в голосе спросила Катя.
— Он не узнает, — подмигнул ей Андрей.
Он пристально осмотрел коробки на одной из полок, некоторые открыл и оценил содержимое, а потом достал одну, нахмурился и вновь повернулся к Пушкаревой.
— Какой у тебя размер ноги?
— Зачем тебе? — не поняла та.
— Хочу доказать одной девушке, насколько она не права.
У Кати пробежали мурашки по спине от его слов. Возможно ли так реагировать на простые фразы? Только если их говорит такой мужчина. Все казалось каким-то нереальным, будто осуществились детские мечты остаться на ночь в магазине. Настоящий праздник! Хотелось улыбаться, смеяться и хотя бы на час стать ребенком, легким на подъем и беззаботным. Это же настоящая авантюра: они с президентом компании вдвоем ночью на складе Зималетто. Вокруг никого! Катя улыбнулась и закусила губу. Страшно было поддаться порыву, но кровь закипала, и сердце будто отбивало чечетку в груди.
Тем временем Жданов нашел то, что искал, и с энтузиазмом освобождал одну из вешалок от полиэтилена.
— Одно из первых платьев, которое сам сшил наш дизайнер, — пояснил он. — Это было лет десять назад.
— Но вы же не выпускали свои собственные коллекции? — удивилась девушка.
— Ты права, оно не совсем оригинальное! Мы выпускали копии европейских брендов, но иногда Милко позволял себе пошалить. Добавлял какую-то изюминку, что-то переделывал по своему вкусу, и такие вещи обычно имели огромный успех. А это платье… было одним из самых запоминающихся его творений.
Андрей достал что-то удивительно серебряное, а в тусклом складском свете загадочно мерцающее, будто это не ткань, а поток звезд.
— Что это? — опешила Катя. — Оно такое…
— Изящное?
— Да, но…
Ткань была настолько тонкой и легкой, что, казалось, все платье можно уместить в двух ладонях. Пока девушка рассматривала его, даже не разбираясь в фасоне, Андрей достал из коробки классические лодочки и вопросительно поднял брови.
— Тридцать седьмой подойдет?
— Ты хочешь, чтобы я его надела? — удивилась Катя.
— Конечно.
— Андрей, ты шутишь!
Она попыталась впихнуть ему платье обратно, но ничего не получилось.
— Катя! Катя, пожалуйста! Сделай это даже не для меня, для себя самой.
— Это наверняка не мой размер, — затараторила девушка.
— Поверь мне. Кать! Ну, хватит!
— А где я буду переодеваться?
— Иди за вешалки, я не буду подглядывать. Обещаю!
Жданов засмеялся и демонстративно отвернулся к двери, а Катя, чтобы не испытывать судьбу, отошла подальше, чтобы ее уж точно не было видно, и только потом развернула свою драгоценность.
Платье было в пол с огромным декольте и короткими рукавами, настолько изящное, что на ней оно наверняка будет выглядеть как на корове седло. Зато Андрей, увидев свою помощницу во всей красе, успокоится и поймет, что рыбки и бабочки интересуют его гораздо больше, чем несуразная барышня из шкафа в его кабинете. Одно только ее смутило: лифчик тоже пришлось снять, чтобы не торчали лямки. Грудь, конечно, была плотно прикрыта тканью, но ощущалось абсолютно непривычно, она чувствовала себя голой. Катя чертыхнулась, приподнялась на цыпочках, чтобы найти глазами начальника, но тот так и стоял, не шелохнувшись, лицом к стене. Даже так он вызывал у нее шквал эмоций. Она несколько раз глубоко вздохнула и попыталась хоть как-то отвлечься от мыслей о любимом мужчине.
— Ну, как? — нетерпеливо спросил он через несколько минут, — Туфли не забудь!
Пушкарева пробурчала что-то невнятное и действительно влезла в лодочки на тонкой шпильке.
— Я готова.
Андрей повернулся к ней и замер. Она была именно такой, как в его мечтах. Еще в свои двадцать с небольшим, когда он впервые увидел творение Вукановича на одном из показов, Жданов подумал, что это платье совершенно не смотрелось на модели, которая выходила в нем на подиум. Все было прекрасно, девушка была обворожительна, но, как ни странно, не возникало ни малейшего желания его с нее снять. Именно такое качество ценил в женской одежде юный Андрей. Он даже всерьез хотел найти для этого платья идеальную девушку, ту, при взгляде на которую, у него поедет крыша от вожделения. Но ни Кира, ни какая-то другая из его пассий не вызывали таких ассоциаций, и только увидев плачущую Катю, он вспомнил свои давно позабытые фантазии.
— Похоже, я зря это сделал… — пробормотал он, тяжело сглатывая слюну.
— Что? — не поняла Катя.
Она была совершенно растеряна, неуклюже переминалась с ноги на ногу, одергивала подол, а потом спохватывалась и прикрывала рукой грудь. В этот момент у Андрея слегка перехватывало дыхание и приходилось откашливаться. Но стоять и глупо пялиться на девушку было бесполезно, он просто обязан был что-то сделать, чтобы она поняла, насколько хороша.
— Подожди, еще кое-что…
Андрей подошел к ней сзади и дернул ленточку одной их косичек. Катя вздрогнула и подняла на него испуганный взгляд.
— Что ты делаешь? — шепотом спросила она.
Воздух в комнате постепенно будто сгущался, дыхания не хватало, грудь учащенно вздымалась, и мышцы начинало ломить от напряжения. Нервы уже шалили, хотелось срочно прикрыться или снять эту заколдованную тряпку. Снять?! Катя закрыла глаза и чуть не застонала от досады, но Андрей продолжал свою пытку, медленно проводил руками по гладкому шелку волос, ласкал их, но не приближался ни на миллиметр. Он держался изо всех сил, кусал до боли губы, разминал немеющие от волнения пальцы, но все равно не позволял себе больше, чем медленно расплетать ее волосы, ощущая их мягкость, вдыхая аромат. В конце концов, и эта пытка закончилась, локоны рассыпались по плечам волнами, оставшимися от туго затянутых кос.
— Смотри, — тихим хриплым голосом сказал Жданов, — Неужели у тебя останутся еще какие-то сомнения?
От его пальцев, опустившихся на плечи, побежали толпы мурашек. Андрей осторожно развернул ее, Катя перевела сбившееся дыхание и взглянула в зеркало. Перед ней стояла прекрасная молодая пара, вернувшаяся со светского раута: мягко улыбающийся Андрей, счастливый, с блестящими, влюбленными глазами, и его спутница, которую он аккуратно держал за плечи, миниатюрная, изящная, с точеной талией и пышной грудью. Она нашла в отражении его глаза, а мужчина опустил ладони на Катин живот и посильнее прижал спиной к себе.
— Это ты, Катя… — прошептал прямо над ухом.
— Зачем ты это делаешь?
Он не ответил, только развернул девушку обратно к себе и осторожно наклонился.
— Я очень хочу поцеловать тебя, Кать, — тихо выдохнул в ее губы.
Она не двигалась, только смотрела на него огромными наивными глазами. В них играли блики света, и плескалась такая любовь (он готов был поспорить, что именно любовь!), что невозможно было оторваться и сдать назад. Она — его, его судьба, женщина его жизни.
Их поцелуй вышел длинным, будоражащим, искренним, с привкусом Катиной осторожной нежности и разгорающейся страсти Андрея. Мурашки бежали по телу, а дыхания не хватало, в голове шумело и ноги подкашивались. Нереально, несбыточно, это все просто сон, и вот-вот они оба проснутся каждый в своей холодной постели. Но любимые губы — вот они — манят и притягивают к себе прямо сейчас, нет сил и смысла думать, только чувствовать эту влажную мягкость, отдаваться любимым рукам. Жданов забылся настолько, что не контролировал ни свои движения, ни эмоции. Пришел в себя, только когда Катя уже сидела на столе, податливо запрокидывая голову и подставляя тонкую шею под его поцелуи, платье сбилось где-то на талии, одной рукой он сминал ее грудь, а второй гладил покатое бедро, проводил по спине и ближе прижимал к себе. Он вмиг словно очнулся от наваждения и испуганно посмотрел на девушку, такую послушную, обнаженную, открытую перед ним. Лохматая и зацелованная им же, взгляд будто пьяный, не фокусируется. Неужели отдалась бы ему здесь, на грязном складе? Но его Катя была достойна лучшего первого раза. Не такого, совершенно другого, красивого и правильного, с шампанским, с лепестками роз, с белыми простынями и огромной ванной с пеной. Черт с ним, с этим платьем, сносящим крышу! Он заберет его с собой, все равно больше нет и не будет женщины, которой оно настолько подходит, которая будет достойна его носить.
И Катя моментально тоже пришла в себя, любовная дымка рассеялась, она взглянула на ошарашенного Андрея. Осознание того, что на этом складе, наверное, побывали и Ларина, и Изотова, и еще сотня других — сколько их там у него было? — накрыло лавиной. Она тут же прикрылась руками и судорожно начала натягивать обратно свое платье.
— Прости, прости, Катюша, — виновато пробормотал он, делая шаг назад. — Я… я… позволил себе…
— Ничего, — твердо сказала она и спрыгнула со стола. — Мне нужно идти.
Дура, какая же дура! Какую пару она увидела в зеркале? Влюбленных? Чушь! Все знают, кто такой Андрей Жданов, он не умеет любить, он прямо сейчас готов изменить своей будущей жене на грязном складе, а Пушкарева не перестала быть просто удобной девочкой, которая готова на все ради него.
— Подожди, Кать, я объясню! Я не хотел, чтобы все было так…
Но девушка уже скинула на пол туфли, схватила свои сапоги и натянула их на ноги, не снимая вечерний наряд. Чуть не упала, но делала все как можно быстрее. Чувствовала себя грязной, поруганной, хотя сама ведь мечтала о чем-то подобном длинными одинокими ночами. Но мечтать — это одно, а в жизни все не так радужно, как хотелось бы. Сейчас хотелось только скрыться побыстрее, спрятаться, оказаться подальше от этого заколдованного места!
— А я не хотела… ничего! — выпалила Пушкарева, хватая сумку и пальто.
— Катя, подожди! Я увезу тебя!
— Нет, не нужно, Андрей Палыч! — крикнула она и тут же выбежала в коридор.
— Дур-р-р-рак! — прорычал Жданов, когда дверь за девушкой захлопнулась.
Он столько сил угрохал, чтобы приручить ее, и пустил все прахом, просто не сдержавшись! Но она действительно прекрасна, сексуальная, она действительно занимает все его мысли и мечты. Андрей прикрыл и усмехнулся, вспоминая ее растерянность. Бросился было за ней, но когда оказался на улице, девушки уже не было видно. Только снежинки тихо кружились в своем вальсе, падая вниз и превращаясь в мутную грязную жижу под ногами.
Последний раз редактировалось Amvll 07 июл 2021, 09:54, всего редактировалось 1 раз.
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
