Глава 6. (ред. 07.2021)
Евгения Рыбакова feat Роман Кречетов - Ненавижу
Конец марта 2006Воропаева победно улыбнулась, развернулась на пятках, встряхнув гладкими блестящими волосами, и вышла из кабинета. Хотелось расцарапать ей лицо. Не важно, что у Кати не было на это абсолютно никакого морального права, чисто по-женски все равно хотелось.
Чего Кира добивалась своими действиями? Непонятно. Просто в очередной раз бередила и без того израненную душу девушки. С ехидной улыбкой на губах принесла помощнице своего жениха коробку с приглашениями на свадьбу и велела разослать адресатам. Можно подумать, перед Пушкаревой стоило метить территорию! Кто, как не она, лучше всех знала, кому на самом деле принадлежит Андрей Жданов? Вот этой дорого одетой блондинке, конечно, иначе никак. Каждый день Катерина повторяла себе как мантру, что нельзя смотреть на него, нельзя думать о нем, а Воропаева еще раз проехалась по больному.
После их последней ссоры девушка не переставала себя винить во всем произошедшем. Катя считала, что именно она дала слабину в тот злополучный вечер. Своим необдуманным поведением она позволила Жданову надеяться, что у них могут быть другие отношения, не только дружеские, что можно вести себя с ней ВОТ ТАК. Получила удовольствие? Дура! Теперь нужно расхлебывать эту кашу. Вот только как это сделать, если у самой на душе кошки скребут? Она и так оттолкнула от себя Андрея настолько далеко, насколько смогла, а он словно сорвался с цепи.
Уже больше двух недель он каждый день нервничал, кричал, срывал голос, воспитывая сотрудников, ни разу никто не видел его в хорошем настроении. Женсовет уже шугался при одном виде президента, Малиновский закатывал глаза и уходил, не желая встревать в неудобные разговоры, а Пушкарева в такие моменты боялась начальника, но держалась, интуитивно понимая, что все происходящее — ее вина. Она уговаривала себя, что скоро он успокоится и смирится. А вот невеста наоборот будто подначивала Андрея, проверяя его и так слабую выдержку на прочность. Кира делала все наперекор, ожидая, видимо, что президент покричит, повозмущается, а в итоге все равно встанет перед ней на задние лапы, махая хвостом, как это было раньше. Такой вид дрессировки не раз давал очевидные результаты. Вот только на этот раз реакция Жданова не укладывалась ни в один из старых сценариев, а потому Воропаева продолжала пытаться дергать за поводок. И вот под руку попалась Катя…
Пушкарева грохнула коробку на свой стол и в задумчивости закусила губу, схватила листок с адресами гостей, пробежалась по нему глазами. Большая планируется свадьба, роскошная. Куча гостей, журналисты, дорогой ресторан. Но она-то тут при чем? Не могла эти открытки отдать Амуре или Машке? У помощницы президента и так еще работы до самого вечера навалом. Девушка вытянула рукава, закуталась в свой свитер и, поджав ноги, уселась в кресло за своим рабочим столом. Нужно было успокоить нервы и сосредоточиться.
— Катя!!! — закричал Андрей, еще только входя в свой кабинет.
Дверь в ее каморку шарахнула об стену так, что Катя вздрогнула и зажмурилась.
— Почему до сих пор у нас нет зарегистрированного экземпляра договора с «АйТи»?!
Жданов орал настолько оглушительно громко, что его голос в маленьком пространстве конкретно бил по ушам. Катерина поежилась и попыталась собраться, пора было бы привыкнуть к такому настроению начальника, но не получалось.
— Потому что они его еще не прислали, — как можно более спокойно ответила она.
— Так позвони! Поторопи! Почему я должен напоминать тебе о твоих прямых обязанностях, Катя?!
Он оперся руками о стол и буквально навис над ней. Хотелось провалиться сквозь землю. Пушкарева даже поднимать глаза на него боялась, но Андрей неожиданно замолчал, а потом и вовсе понизил голос, заговорил хрипло, словно больной.
— Это что такое? — откашлялся, прочищая горло. — В коробке?
— Приглашения на вашу свадьбу, Андрей Палыч.
— Почему они здесь? — уточнил он.
— Кира Юрьевна принесла, — еще тише ответила Катя. — Попросила разослать.
Она готова была поспорить, что за этим внезапным затишьем грянет буря еще пуще прежней.
— Разослать? — с недовольством в голосе уточнил Андрей. — Тебя?! У нас что, на фирме больше нет других сотрудников, чтобы делать элементарную бумажную работу?! Или все так невероятно заняты?! Только личная помощница президента способна передать эту ДОЛБАНУЮ КОРОБКУ КУРЬЕРУ?!
С каждым предложением его голос становился все громче и громче, а Катя все сильнее и сильнее сжималась в своем кресле. Наконец, начальник схватил несчастные приглашения и сделал два размашистых шага к выходу.
— Пошли! — строго сказал он.
— Ку-куда?
— Пошли, я сказал! Я что, должен ДЕСЯТЬ РАЗ ПОВТОРЯТЬ СВОИ ПРИКАЗЫ?!
Девушка уже совсем от страха перестала чувствовать ноги и руки, но каким-то чудом смогла встать и покорно пойти за Ждановым. Почти сразу стало понятно, куда он направляется с коробкой подмышкой, но идти туда совсем не хотелось. Все сотрудники расступались, глядя на мечущего молнии президента, Амура не успела даже пикнуть, как он без стука ввалился в кабинет Воропаевой, да так и оставил дверь открытой.
Катя следом за ним не пошла, остановилась около стола Буйо и украдкой с ней переглянулась.
— Это что такое?! — на весь офис заорал Андрей. — Я тебя спрашиваю, Кира!
Невеста опасливо покосилась на Жданова, подрастеряла свою уверенность, но все-таки решила перед ним не пасовать.
— Приглашения на свадьбу, Андрей.
— А что они делают у моей помощницы?!
Воропаева бросила на него злой взгляд, но промолчала. Себе дороже было перечить распалившемуся Жданову.
— Еще раз ты посмеешь лезть к моей помощнице, и секретарши у тебя больше не будет, раз она не способна справляться со своими ОБЯЗАННОСТЯМИ!!! У нас что, нет в офисе других сотрудников, которым можно поручить такое простое задание?! Значит, надо уволить всех К ЧЕРТОВОЙ МАТЕРИ!!! — Андрей с размаху грохнул на стол коробку, открытки подлетели вверх и рассыпались по гладкой поверхности. — А об этом, — он ткнул пальцем в приглашения, — мы с тобой поговорим позже!
Жданов вихрем вылетел из кабинета, не обращая ни на кого внимания, а Кира перевела взгляд на испуганную Катю. Почему он так о ней печется? Но девушка так искренне шарахнулась от начальника, когда тот вылетел из кабинета, что сомнений не оставалось: Пушкарева сама боится его до чертиков. СтоИт, мнется, краснеет, бледнеет и, кажется, задыхается… как бы сознание не потеряла!
Да и не может она быть загадочной любовницей Андрея. Серая мышка, страшненькая, с брекетами… Она и раньше-то была нелепой, а после того, как неудачно постриглась и перелезла в мужские старые джинсы, стала выглядеть еще более комично. Жданов на такую и не взглянул бы. Просто президент недоволен тем, что кто-то лезет на его территорию. Кира даже подумала, что зря устроила эту браваду. Она просто хотела помахать приглашениями перед носом жениха, чтобы знал, помнил о том, что совсем скоро ему предстоит. Помахала…
Несколько секунд в приемной стояла гробовая тишина. Даже когда Андрей ушел, никто не посмел двинуться с места. Первой очнулась Амура. Она быстро оценила ситуацию, широко улыбнулась начальнице, закрыла дверь и потащила Катю в туалет, на ходу попросив Шуру присмотреть за ее столом.
— Умыться надо, Кать! На тебе лица нет.
Пушкарева безропотно послушалась. Каким-то чудом Кира Юрьевна не оторвалась на ней вслед за начальником. Тоже пребывает в полном шоке? Значит, с ней еще предстоят разборки.
— Спасибо, Амура. Так… так уже лучше.
— Ох, Катя-Катя… И как у тебя еще нервный тик не начался с таким начальником?
— Не знаю. Я даже не поняла толком, что произошло, — призналась девушка. — Уже не знаю, что делать… Успокоительным его, что ли, подпаивать?
— А хочешь, я тебе погадаю?
У Амуры был один единственный ответ на все проблемы. Катя приподняла брови, но возразить не успела. Колода будто материализовалась в руках у подруги, она села на длинный мягкий пуф и протянула руку.
— Сдвигай!
— Может, не надо? — неуверенно спросила Пушкарева.
— Надо. Сдвигай, я сказала!
Девушка осторожно сдвинула несколько карт и села напротив. Ей не особо хотелось заглядывать в свое будущее. Зачем? И так понятно, что впереди ее ждут одиночество и в очередной раз разбитое сердце.
— Любовь у тебя сильная, настоящая, — мечтательно сказала Амура и провела пальцами по центральным картам. — И взаимная. Точно взаимная.
Катя сдавленно хохотнула и затихла.
— Только несчастливая, — нахмурилась Буйо.
Вот это было уже больше похоже на правду. Пушкарева ухмыльнулась и приготовилась слушать дальше свою печальную историю. На душе становилось все более горько и гадко.
— Только, Кать, все от тебя сейчас зависит. Ты должна спасти свои чувства. Вокруг вас столько плохого, столько людей, желающих вам помешать!
Катя почувствовала, как к горлу подступает комок, но вместо того, чтобы расплакаться, она внезапно засмеялась. Видимо, нервы начинали сдавать, и организм реагировал все менее адекватно.
— Спасти? — сквозь смех спросила она. — Чувства спасти?
— Кать, ну, чего ты?
— Я должна спасти? Ага, прекрасно! А знаешь, Амура, я не хочу ничего больше знать о своем будущем. Глупости это все! Не гадай мне больше никогда. Слышишь?! Я не хочу больше ничего знать!!!
— Ему опасность грозит, Кать! — крикнула вслед подруга.
Но Пушкарева не расслышала, вылетела из туалета будто ошпаренная, боялась, что кто-то увидит и начнет расспрашивать, что с ней. Нет, в коридоре, к счастью, никого не оказалось. Катя отдышалась, собралась, заставила себя изобразить на лице невозмутимость, и пошла на свое рабочее место, моля Бога о том, чтобы президента там не оказалось. Это было бы выше ее сил, и так все вокруг катилось к чертям.
***
Июль 2006Катя осторожно поднесла трубку к уху, но первой заговорить не решилась. Ее начало трясти мелкой дрожью, и рука кое-как удерживала телефон.
— Привет, Катенька, — чуть шире улыбнулся Андрей.
Он не мог оторвать своего взгляда от нее, любовался, будто в последний раз. Их разделяли стекла окна, четыре этажа и дворовая дорога, но все было неважно.
— Зачем ты звонишь? — как можно строже спросила она.
— Хотел попросить тебя спуститься.
— Зачем?
— Поговорить, — пожал плечами Жданов.
Катерина прикрыла глаза и отрицательно покачала головой.
— Мы обо всем уже поговорили до моего увольнения. Что тебе еще нужно?
— Кать, скажи мне правду, ты любила меня когда-нибудь? Ну, хоть чуть-чуть?
Ей показалось, что он ударил ее под дых, настолько больно было слышать от Жданова эти слова. Не от кого-то, а именно от него, того мужчины, за которого Катя была готова и в огонь, и в воду.
— Почему ты спрашиваешь?
— Потому что ты никогда не говорила об этом, всегда мастерски уходила от ответа.
Вот что ему отвечать на это? Правду? А кому эта правда нужна? Забавно, но, дойдя до того места, к которому стремилась, Катерина не испытывала облегчение. Наоборот, еще больше переживала за Андрея. Он совершенно не походил на довольного жизнью, купающегося в шоколаде жениха, которого описывал Коля несколько минут назад. Неужели он и правда может так сильно скучать по ней? Или просто пьян?
— Ты не выйдешь ко мне, да?
— Не выйду, — уверенно ответила девушка.
Андрей усмехнулся и устало покачал головой.
— Я, в общем-то, и так знал, что не нужен никому, но каждый раз надеюсь. Представляешь? Дурак! Пора бы привыкнуть!
— Андрей, у тебя есть невеста, есть любящие родители. Ты не один, — тихо ответила Катя.
— Да, брось! Ты же прекрасно знаешь, как меня «любит» невеста. И родители любят скорее ее, чем родного сына. А все вместе они любят деньги и свой статус! Да и какая разница? Я недавно осознал, что мне не нужна такая жизнь.
— Не говори так…
— Да нет, правда! — усмехнулся Жданов. — Я с гораздо бОльшим удовольствием чинил бы сейчас машину с твоим отцом или на даче вам помог. А так… я совершенно бесполезный тип.
Его голос периодически будто срывался, он глотал окончания слов, путался, но откашливался и снова говорил, практически не нуждаясь в ее ответах.
— Я сейчас был на собственном мальчишнике… Боже! Никогда бы не подумал, что это такое отвратительное мероприятие. Всем радостно, кроме жениха, но это никого не интересует! Так уж повелось. Все, что нужно, это напиться и полапать баб. А мне зачем бабы?
— У тебя невеста, — подтвердила Катя.
— У меня любимая женщина, — ответил Жданов. — Женщина, которой я ни к черту не сдался. Вот так бывает! Я думал, что могу окрутить любую. Весь такой мачо! Альфа-самец! Тьфу! Гордились еще этим с Малиновским, мол, можем с любой, а на деле-то как? Я оказался не нужен именно той, которую вижу во сне каждый день.
— Андрей, о чем ты говоришь вообще? — простонала Катя и почувствовала, как по щекам полились теплые слезы.
— А я почти не сплю в последнее время. Только когда напиваюсь вдрызг. Хотя, я почти всегда теперь пьяный, но это неважно. Мне снишься ты, Катя. Каждую ночь, черт бы тебя побрал! Если бы ты знала, как я устал… Может, уже перестанешь? Хватит…
Пушкарева вздрогнула, но снова промолчала. Вся ситуация меньше и меньше походила на реальность, какой-то сюр происходил в ее жизни. Колю что ли позвать на подмогу? Но Зорькин сам ушел на кухню, оставляя ее одну для разговора, и посоветовал думать головой. Только как?! Там будто ураган, ни одной связной мысли, одни эмоции.
— Во сне я иногда возвращаюсь в тот вечер на складе. Помнишь?
— Андрееей… — простонала Катя и уткнулась головой в стену.
— Но во сне я тебя никуда не отпускаю, а ты и не сбегаешь. Только так еще хуже, потому что приходится просыпаться. Просыпаться самое страшное. Кать, я столько раз хотел спросить, а куда делись твои косички? Ведь они исчезли как раз после того вечера… До сих пор помню, как расплетал их. И волосы твои мягкие, волнистые, которые хотелось целовать…
Терпеть эту пытку уже не было никаких сил. Пушкарева сползла вниз по стене и подтянула колени к подбородку. Андрей сделал паузу и спросил:
— Ты еще слушаешь меня?
— Я их обстригла, — тихо ответила она.
— Сама?
— Да, сама. Ножницами.
— Из-за меня? — обреченно вздохнул мужчина.
— Помнишь, ты спрашивал меня, кто у меня был первый?
Андрей кашлянул, но побоялся ее перебивать. Редко его помощницу пробивало на откровенность, у него накопилось уже столько вопросов, а она не спешила на них отвечать.
— Это был мой одногруппник, его звали Денис. Он ухаживал за мной, в любви клялся, я верила.
Девушка замолчала и со щеки стерла ладонью слезы.
— Потом оказалось, что я для него была просто удобна. Вытянула его учебу, помогла с экзаменами, а он поспорил с друзьями, что еще и переспит со мной. Сделает женщиной, так сказать, раз дурой уже сделал.
Андрей тяжело вздохнул в трубку и глухо засмеялся.
— То есть, ты не веришь мне, потому что считаешь таким же? Потому что какой-то неведомый одногруппник на тебя поспорил? — уточнил он. — В этом все твое оправдание?!
— А ты не такой разве, Жданов? Кажется, Роман Дмитриевич очень ясно написал все, что ты должен делать, чтобы не потерять фирму. Можно подумать, что у тебя был хоть один повод сомневаться во мне!
Он засмеялся уже в голос, пьяно, рвано, закашлялся и встал со скамейки.
— Это все, что ты узнала, за все время, что мы провели бок о бок?! Все, что поняла обо мне?! Ты уткнулась в свое прошлое и заставила меня страдать за того Дениса, который испортил тебе жизнь? Может, ты его любишь до сих пор, а?
— Не неси ерунды, — сдавленно ответила Катя.
— Ты даже не хотела знать ничего обо мне, и сейчас не хочешь тоже! Ты ведь искала что-то похожее на это письмо, правда? Все время, что я расстилался перед тобой, ты искала подвох? Ты ждала этого письма и наконец-то нашла его! Обрадовалась и сбежала! Нужен был только повод для этого!
Слова Андрея звучали словно пощечина. Ведь Катя действительно подсознательно всегда рассчитывала на плохой исход всего происходящего, искала подтверждение своих опасений, ждала, что все рухнет, и запрещала себе верить. Неужели стоило только довериться мужчине своей мечты, и они могли бы быть с ним счастливы?
— Я же любил тебя, Пушкарева! С ума по тебе сходил, даже не глядя на твою внешность, из-за которой ты так заморачиваешься.
Он начал горячиться, алкоголь, огромной дозой залитый в клубе, забурлил в крови, и единственное, чего хотелось в этот момент — сделать ей побольнее. Той единственной, от которой больше всего ждал поддержки и понимания, и которая оттолкнула так же, как и все остальные.
— Дура ты, Катя! Какая же ты дура! — смеялся Андрей, будто от облегчения, но с каждым словом становилось все больнее. — Ты даже рискнуть ради меня побоялась! Палец о палец ударить! Хотя чем ты рисковала, кроме собственного спокойствия? Чем?! Я бы сделал все, что угодно для тебя. И сделал! Я и так сделал! Поняла?! Ты просила отпустить? Я тебя отпускаю, Пушкарева! Ты — самый страшный оборотень, которого я встречал на своем пути. Ты — волк в овечьей шкурке! Затягиваешь, а потом перегрызаешь глотку. Я ненавижу тебя, Катя! Я. ТЕБЯ. НЕНАВИЖУ. Будь ты проклята!
Катя вздрогнула и подскочила, снова выглядывая в окно. Андрей со всего размаха грохнул телефон об асфальт, так что тот разлетелся на мелкие куски, прожег ее взглядом, полным ненависти, и неуверенным шагом пошел к машине.
«Он же пьян!» — пронеслось в голове.
Катя рванула на себя щеколду окна, но та не поддалась. Она вскочила на подоконник и, как смогла, высунулась в форточку.
— Андрей!!! — закричала девушка, что было сил. — Андрей, стой!!!
Жданов повернулся и разочарованно посмотрел на Пушкареву.
— Поздно!
Показал ей средний палец и сел в машину.
Не помня себя от страха, Катя кинулась в прихожую. Мысль о том, что нельзя отпускать его в таком состоянии, билась в висках. Какая же она действительно дура! Нужно было спуститься, остановить его, поехать с ним, в конце концов. Чего она добилась своим упрямством? Только страданий любимого мужчины.
— Катерина, ты куда? Катя! Катюша! — раздались за спиной голоса родителей и Коли, но ей было уже все равно, даже не повернулась.
Когда она босиком выбежала во двор, черного джипа уже не было. На площадке было пусто, теплый ночной ветерок покачивал кроны деревьев, дом напротив светился желтоватыми окнами. Будто Андрей здесь не сидел еще минуту назад, а в ее жизни ничего не случилось, совсем ничего не случилось.