Ну, что? Кто-то еще хочет поиграть или...?
Все очень-очень просто.
Приподнабравшая - Ради тебя я скину. 25. Нет, 50. Нет! Стольник.
Он не слушал, он целовал ее пухлые, как у младенца, пальчики. Подаренный им золотой браслет с золотыми же шариками утонул в кожной складочке на запястье.
- Катя! Сладкая моя!
- Ты слышишь, Андрей? Я не шучу! Я хочу, чтобы ты понял! Я похудею!
- Катенька, ты мне нравишься такой, какая есть! – после того, как ему ушили паховую грыжу, он уже не делал попыток взять ее на руки, - И потом, если ты похудеешь на 100 кг, то что же мне останется?
- Еще 55. Неужели тебе мало? – она млела, когда его нос полностью утопал между третьим и четвертым подбородком, но больше, конечно, от слов.
- Мало! Конечно, мало! Сколько бы тебя ни было, мне всегда будет мало! Выброси из головы эти глупости!
Андрей вернулся мыслями в недалекое прошлое. В тот вечер Роман был особенно загадочен, по крайней мере, ничего более конкретного, чем «мало не покажется!» от него добиться не удалось. А потом мало не показалось самому Малиновскому. Да, Андрей сначала присвистнул, и на его морде отобразилось именно то, что и должно было отобразиться – удивление пополам с разочарованием, но уже через каких-то несколько минут он пропал для общества, внезапно и окончательно. Ее звали Катерина Царь-Пушкарева и была она – с этим не поспоришь, - звездой шоу «Облако в трико». Нет, не весом она брала – были среди ее однополчанок и потяжелее красотки, - а мягкой грацией, идеальной формой тела – чудная, совершенная округлость в центре, где слилось воедино то, что когда-то было животом, попой и грудью, плавно убывала – через бедра и плечи до маленьких ладошек и ступней, с их узкими щиколотками и запястьями, - кружили голову и с невообразимой силой притягивали к себе не только взгляды, но и руки мужчин. А глаза закрывались сами собой, когда в ладони попадало это редкостное по сочетанию упругости и нежности богатство.
- Ну, как же... А твои друзья и родители? Они же не одобрят. Скажут, что Венера палеолита не пара Аполлону Бельведерскому.
- Да что нам они? Что нам все? – Андрей случайно обнаружил в шейной складке жемчужные бусы, которые дарил Катеньке на прошлой неделе. Шикарные – из крупного искусственного китайского жемчуга. – А я кое-что нашел!
- Фух! А я уж думала, что с концами. Посмотри, пожалуйста, вот здесь, - она повернулась к нему спиной и указала пальцем на кожистые драпировки на боках под бюстгальтером. – Там телефон случайно не застрял? Тоже найти не могу.
- Да, вот он! Ты полна сюрпризов!
- Да, я полна. И все же, Андрей, я сделаю это для тебя.
Спустя 45 кг.- Катенька, вы прекрасно выглядите! – не смогла сдержать Марго своего удивления. Замялась немного на пороге, но потом решительно прошла в комнату.
- Спасибо, Маргарита Рудольфовна. От вас мне это особенно приятно слышать.
- Вы меня с самого начала поразили и продолжаете поражать своими... данными и способностями. Поэтому, я думаю, вы поймете меня правильно.
Она уселась в кресло, покосилась на хрустальную менажницу, в которой красиво были разложены ломтики морковки, сухой шпинат и чипсы из огурцов.
- Я вас слушаю, - Катенькино сердце затрепыхалось в дурном предчувствии.
- Катя, мне кажется, вы должны понимать: бизнес Андрея таков, что в нем масса тела имеет первостепенное значение. Я ничего не имею против лишних килограммов. У других. Но у моего сына все должно быть идеально. Особенно в свете открывающихся перспектив выхода на европейские рынки. Вы же понимаете, что это значит? Фото в газетах, журналах, обсуждение его и его ближайшего окружения в сетях. Вы же не захотите стать предметом насмешек.
- Я ху... я худею, Маргарита Рудольфовна! Я успешно худею! Конечно, я, как и вы, хочу Андрею только успеха!
- Похвально, похвально, Катенька. Я уверена, что у вас получится. Это-то меня и беспокоит. Когда вы приведете свою форму в норму, мне еще труднее будет убеждать в чем-то Андрея.
- Я вас не понимаю...
- Видите ли, Катюша, вы можете совершенно изменить свой внешний вид, свое настоящее и будущее, но прошлое изменить не получится... Теперь в каждой кофейне Европы подают это отвратительное пирожное – Царь-сочень.
- Почему отвратительное? Оно очень вкусное.
Катя вспомнила этот кулинарный шедевр одного из ее самых верных поклонников – Мишеля. Полураскрытые лепестки из нежнейшего песочного теста, внутри которых виднеется творожно-сливочная начинка. Она розовая, потому что с малиновым вкусом, а один из краешков сочня еще украшен посыпкой «шоколадные палочки» - она тогда не успела побрить себе там уже прилично отросшие волоски.
- Я не ем сладкого, поэтому не могу судить о вкусовых качествах этого продукта, но репутационные у него – ужасные. Каждый сможет намекнуть моему сыну, что он пробовал на вкус его жену! Да еще в таком непристойном контексте!
- Жену?
- Да, он всерьез подумывает об этом. Потому я и пришла. Чтобы вы тоже хорошенько подумали, Катенька: действительно ли вы любите Андрея.
- Но... Как же... – она все поняла в одно мгновение. Все-все-все. – Я не могу его оставить. Он мне не поверит! Это невозможно!
- Все возможно, если захотеть. Вот для кого-то нереально сбросить 5 кг, а вы уже на сколько похудели? 25? 30?
- 45...
- Вот видите! И невозможное возможно. Я верю в вас, Катюша. И в вашу любовь к моему сыну.
...еще минус 4 кг.Дверь не слетела с петель только потому, что это была не дверь, а занавес из бамбука – Андрей ворвался в помещение клуба «Облако в трико» в облаке экологически-чистых бусин. Но никто не обратил на него внимания: громкая музыка, сопровождавшая танец то ли маленьких гусей, то ли уточек, откармливаемых для фуа-гра, заглушила грохот бамбуковых градин, а смотреть на вновь пришедшего гостя никто и не думал, все завороженно наблюдали за действиями мужчины в поварском колпаке. Он только что аккуратно пристроил серебряное блюдо под левую грудь Царь-Пушкаревой и теперь с упоением рассказывал окружившим его пышкам и любителям сдобы, какое новое блюдо он изобрел сегодня ночью.
Дальше была сцена из вестерна: повар был сбит с ног ударом блюда – старинного, тяжелого - по голове, но он быстро очухался и бросил в лицо обидчику свой помятый колпак. Дальше была дуэль на шампурах и ножах, и если шампуры были одинаковые, то ножи у соперников отличались: у повара был поварской, а у Андрея – филейный. Коим он и ранил в конце схватки Мишеля в соответствующее названию оружия место. Зрители не расходились, пока шла дуэль, но и не мешали. Редко увидишь такое прекрасное зрелище наяву... Да и прочитать о нем не всегда удается, ведь писатель не все выносит на читательский суд, кое-что так и остается в замыслах...
- Тебе со мной было голодно? Совсем исхудала, бедняжка? – с этими жестокими словами Жданов бросил к ногам Царь-Пушкаревой повара, с торчащим из филейной части ножом. – Ну, что ж... он тебя опять раскормит. Приятного аппетита!
Спустя 130 кг.- Точка невозврата пройдена, - сказал профессор, когда группа студентов вышла вслед за ним из палаты. – Анорексия, кахектическая стадия. Здесь мы можем оказывать лишь паллиативную помощь.
- Доктор, ну а если она очень-очень захочет? Вы же говорили, что дух человека...
- Чудеса возможны, но и для них существуют границы.
Молодежь невнятно загудела, в юности трудно принять это: и у чудес есть границы.
По коридору НИИ питания и диетологии бежал человек – черный человек: брюнет с карими глазами и потемневшим от горя лицом. За ним – далеко позади, семенила женщина – белая женщина: крашеная блондинка в розовом костюме.
- Андрей, ты простишь меня, если что?
- Мама! Пожалуйста, оставь меня теперь! – он протаранил будущее отечественной медицины в белых мятых халатах, и скрылся за дверью палаты, которую только что покинули студенты и профессор. Женщина остановилась, достала пудреницу из сумочки, поправила прическу.
- Это что еще за чудо? – нахмурился профессор вслед черному человеку. Но не пошел за ним: в соблюдении больничных правил не было смысла, так зачем тратить силы?
- Доктор, как она? Надежда есть? - спросила белая женщина.
- Нет, я же вам давно сказал об этом. Она тает на глазах. В прямом смысле этого слова. Я не удивлюсь, если завтра на утреннем обходе мы никого уже не найдем в ее кровати.
- Ай-яй-яй, - удовлетворенно покачала головой дама. - Ну, значит, я все вовремя сделала. Все-таки, я поклялась ей своим здоровьем, что скажу ему правду когда-нибудь после... И вот, она теперь будет знать, что я сдержала слово. Это же очень важно в ментальном смысле! Для моего здоровья.
Дверь палаты распахнулась, на ее пороге стоял мужчина. Его руки были в таком положении, будто на них только что висел рушник, или он нес хлеб-соль... Представлял, что несет...
- Она... она исчезла! Была у меня на руках, а потом... «Мне так легко!» - сказала и...
КОНЕЦ