НРКмания

Не удержалась в границах драббликов, ибо страдаю болтл и графома Страдаю, короче
История совсем короткая и дописанная, что важно, ибо долги мои мно
Выложу текст в два приёма, ибо долги не дают спа
Для тех, кто уже читал истории с таким названием в "Драбблах по НРК" - это те же истории, но ставшие жертвами моей болт и графома

Как всегда критиковать можно и нужно: можно с удовольствием и нужно много.


Название: Когда мы встретимся вновь
Автор: natunata
Герои: Катя, Александр, другие персонажи
Жанр: романтика, юмор
Рейтинг: G
Размер: мини
Предупреждение: постНРК, основано на серии драбблов из драбблотура НРКмании № 39. «Мы странно встретились…» За неканонический пейринг извиняйте, добрые читатели. История короткая, и если вы всё-таки решите её прочитать – мучиться вам придётся недолго И ещё: я очень благодарна одному хорошему человеку за поиск блох и воспитательную работу...

Было душно от жгучего света,
А взгляды его – как лучи.
Я только вздрогнула: этот
Может меня приручить.

А. Ахматова

Встреча первая. «А мы не виделись, наверно, сто лет…»

Шёл очередной, ничего не значивший приём, важный только для организаторов и той части тусовки, которая коллекционирует фото на фоне билборда с названием очередного престижного товара. Катя присутствовала здесь только потому, что их общее с Юлианой агентство участвовало в одной из пиар-акций французов, нынешних хозяев вечера. Клиенты они были важные, Юлиана заболела, поэтому сегодня на вечеринку пошла Катя. Не очень охотно, по необходимости, ничего нового или приятного для себя не ожидая.
Вечер начался как обычно. Катя совершила обязательные на подобных мероприятиях действия, обменялась приветствиями с очаровательной Лильен Арно, умело и незаметно руководившей всем происходящим, поздоровалась с несколькими знакомыми, взяла бокал коньяка. Золотой напиток грелся у неё в руке, Катя вежливо улыбалась, когда к ней обращался чей-то взгляд, и подносила бокал к губам. Пить она не собиралась, но странно было бы не продемонстрировать вежливость по отношению к хозяевам – Лильен как раз позировала фотографу, держа в руках бутылку коньяка тридцатилетней выдержки из собственных подвалов.
Ничего интересного Катя не ждала, ничего интересного и не происходило. Катя поучаствовала в трех необязательных разговорах, сфотографировалась на фоне огромной коньячной бутыли с Гийомом Арно и известным московским ресторатором… Пытаясь избежать встречи с Шестиковой, которая рассталась с очередным покровителем, приобрела новые губы и бюст, но не утратила своей акульей хватки, Катя отошла ближе к запасному выходу. Здесь было спокойнее, не так многолюдно, и можно было поймать официанта, разносившего не коньяк, а «Эвиан».
Потягивая прохладную минеральную воду, Катя медленно обвела взглядом огромный, заполненный людьми зал, и вдруг… Она ещё больше выпрямила и без того прямую спину, сделала несколько шагов вперёд:
- Здравствуйте, Александр Юрьевич!
Он удивлённо посмотрел на неё в ответ. Катя поняла, что совершила сразу две светские оплошности: первой поздоровалась с мужчиной и главное... Главное, она поприветствовала человека, который решил её не замечать. Который сделал вид, что забыл, наплевал, выбросил из памяти. А ведь Вооропаев заметил её и узнал. Катя видела, как едва заметно дёрнулась его бровь, и непонятно сверкнули глаза, натолкнувшись на её ошарашенный взгляд.
Время шло, а Воропаев не спешил отвечать на её приветствие. В каком-то странном состоянии, почти не думая, Катя шагнула к нему ближе, всмотрелась в его лицо…
Александр изменился, стал спокойнее, глаза не сверкали так яростно и не заливали холодом, как это помнилось Кате. Если бы она не знала его раньше, то подумала бы, что в жизни этот человек много смеётся... Безупречный костюм, безупречная стрижка, однако дресс-код вечера не соблюдён: вместо галстука сдержанного цвета - расстёгнутый ворот рубашки.
Увлёкшись, Катя совершила и третью ошибку: она глазела на Александра, не моргая, в упор… И это после того, как ей дали понять, что узнавать её не собираются и беседовать с ней не будут тоже.
Конечно, Кате нужно было вежливо кивнуть в ответ на совсем невежливое поведение Воропаева и сразу отвернуться, но она не могла. Она впитывала в себя все новые черточки прежде знакомого лица. В свое время она плохо его изучила, а потом жалела об этом. Удивительно, но как же иногда она об этом жалела…
- Госпожа Жданова, я не ошибся? – он всё-таки решил с ней заговорить, и, судя по желвакам, которые на мгновение испортили почти совершенное лицо, сделал для этого немалое усилие над собой.
Катя решила быть невежливой до конца. Чего уж? Она протянула руку к плечу Александра, легонько коснулась его пальцем. Он живой. Он рядом. Она может к нему прикоснуться. Безумие. И в ответ на нетерпеливое покашливание – Катя поняла, что он вовсе и не изменился: как же, Его Величество задали вопрос, а поселянка отвлечена тем, что щупает его как небывалую диковинку – в ответ на его покашливание она ответила:
- Я – Пушкарёва, Екатерина Пушкарёва, здравствуйте!


Встреча вторая. Дама с собачкой

Катя всхлипнула. Такое могло приключиться только с ней. Она вытерла слёзы грязной ладошкой и ещё раз попыталась встать на ноги. Не удалось. Боль в правой лодыжке стала такой, что вышибла дыхание, а слёзы потекли ещё сильнее. Катя застонала и опять упала на траву. Над головой шумела ветками высокая липа, небольшой пятачок газона вокруг неё плотно обступили кусты сирени. Катя сидела на траве, прислонившись спиной к стволу дерева, и уныло рассматривала заросли вокруг себя. Выбраться на асфальтовую дорожку самостоятельно не получалось. Но она немножко посидит и попробует прыгать на одной ноге. К людям, к цивилизации, которая находилась от неё в каких-то двадцати метрах…
Началось всё обычно. Маленький и шустрый йоркшир Юлианы сорвался с поводка и, отважно рыча и гавкая, бросился за большим, раза в три больше самого йорка, котом. Кот не стал использовать старинную кошачью тактику и залезать на ближайшее дерево. И ещё более проверенный способ - удар когтистой лапой по носу мелкому недоразумению, только называвшемуся собакой, он использовать тоже не стал. Это раскормленное почти до шара сумасшедшее животное взвыло и кинулось спасаться бегством. Кот то забегал в кусты, то нёсся прямо по широкой аллее, а за ним, весёлый и свободный, мчался йоркшир. За йоркширом, размахивая поводком и крича: «Дюша, Дюша!», бежала Юлиана, за ней, чуть спотыкаясь на немаленьких каблуках, семенила Катя.
Аллея парка, по которой так своеобразно прогуливались подруги, поворачивала, а после поворота разветвлялась на несколько нешироких дорожек. Женщины добежали до поворота и, задыхаясь, остановились.
- Может, он сам вернётся? – с безнадёжностью в голосе предположила Катя.
- Не вернётся, я его знаю! Кобель, как и все они… - Юлиана вздохнула. – Так, ты - направо, я - налево.
Для Кати спасательная операция закончилась тем, что йоркшира она нашла, но теперь её саму нужно было спасать. Телефон она оставила в машине, звуков человеческого присутствия вблизи не слышалось… Нога болела зверски. Дюша сидел рядом, с Катиным шелковым платком вместо ошейника и, высунув язычок, хитро на Катю поглядывал…
Надеясь, что хозяйка этой шерстяной мелочи бродит где-то недалеко, Катя решилась:
- Люуууди! Помогите!
Дюша по-собачьи хмыкнул, по его мнению, голос женщины прозвучал хрипло, тихо и несолидно. Катя погрозила собачонке кулаком, набрала в грудь побольше воздуха, зажмурила глаза и заорала:
- Помогииииите!
Дюша то ли от страха, то ли от восхищения взрыкнул. Катя покрепче сжала конец импровизированного поводка. Но в этот раз ей повезло. Кажется, повезло. Совсем рядом, со стороны тропинки, не видимой из-за зарослей, послышался шум ветвей и мужской голос:
- Бог поможет.
Катя опешила и от неожиданности прикусила язык. Тихонько застонала, неосторожно пошевелила ногой и застонала громче.
- Эй, есть тут кто? - ветви сирени закачались совсем близко к тому месту, где сидели Катя и Дюша.
Катя свободной ладошкой прикрыла рот, словно боялась, что слова вырвутся помимо ее воли. Она узнала этот голос.
Это было невероятно. Не слышать его почти восемь лет, а тут… за месяц - второй раз. Она меньше всего на свете ожидала, что именно Александр будет тем человеком, который отзовётся на её крик. А может быть, его голос только чудится? Возможно, у неё солнечный удар? Галлюцинации? Катя просто не могла представить Александра Воропаева гуляющим в лесопарковой зоне Москвы... Александра Воропаева, мимоходом спасающего собак и девиц от неведомых напастей... А фантазия у неё была… ну очень богатая.
- Эй, кто здесь?
Молчать дальше было нелепо, невежливо и глупо, и Катя тихо проговорила, почти прошептала:
- Екатерина Пушкарёва. Здравствуйте, Александр Юрьевич…
Шум в кустах прекратился, тишину летнего дня нарушало только птичье чириканье, далекий гул большого города и сопение собаки.
Сейчас он уйдёт, вот точно… Промелькнуло воспоминание об их последней встрече… Она, дурочка ненормальная, пялится на него и осторожно трогает пальчиком. Он, скривив тонкие губы в неприятной усмешке, перехватывает ее руку и быстро отбрасывает от себя, как гадюку. Она краснеет и отшатывается, он кидает на неё злой и почему-то затравленный взгляд, и, так и не сказав «Здравствуйте!», лишь недовольно пробормотав какую-то фразу, разворачивается и уходит. И вуаля, новая встреча! «Проклятье!» – кто сказал это вслух, она сама или неожиданный спаситель, Катя так и не поняла.
Дюша насторожил ушки, а на поляну выбрался Александр. Его холёное лицо кривилось в гримасе, в волосах, облагороженных явно очень модным стилистом, торчала веточка. Воропаев сначала с отвращением посмотрел на свои запылённые туфли, стряхнул с лацкана пиджака сухой лист, лишь потом поднял взгляд на женщину и собаку. Дюша зарычал и натянул шелковый поводок.
- Почти дама с почти собачкой… И зачем вы меня сюда заманили, Екатерина Валерьевна?
Катя молчала. Воропаев пожал плечами, развернулся и полез обратно в заросли. Злобно рычавший Дюша, увидев, что мужчина уходит, плюхнулся на мохнатый задик и успокоился. В установившейся тишине Катины слова прозвучали отчётливо:
- Александр Юрьевич, я подвернула ногу и хочу за вас замуж!
Кто-то из троих, находившихся на поляне, громко икнул…
Быстрее всех от шока оправился Дюша. Увидев, что недруг вместо того, чтобы покинуть полянку, никуда не ушел, пёсик залился звонким лаем, предусмотрительно не отходя от Кати.
- Дюша, фу!
- Как это показательно, Екатерина Валерьевна, назвать собаку именем своего бывшего… - теперь от потрясения оправился и Воропаев. Мало того, Катя поняла, что он вернул себе и всю свою язвительность.
- Вовсе это не имя Андрея!- Катя сердито вскинула голову и наткнулась на насмешливое выражение воропаевского лица.
- Да? Отчего-то я в этом не уверен…
– И это не моя собака, Юлианы, - совсем тихо добавила Катя, а Александр насмешливо вскинул бровь.
Пёсик лаял, слегка подпрыгивал от возмущения, однако сорваться с импровизированного поводка не пытался. Воропаев подошел к Кате, шикнул на собачку. Дюша сразу замолчал и подлез под Катину ладонь. Александр тяжело вздохнул и спросил:
- Идти сможете?
Катя отрицательно покачала головой. Она подумала, что столь нелепой ситуации с ней не случалось уже много лет. Сейчас же всё к одному: её платок обмусолила собачонка, она сама сидела на траве в перепачканной одежде, она не могла самостоятельно сдвинуться с места, и она только что заявила почти постороннему мужчине, что желает за него замуж… И она рассчитывала на то, что этот мужчина…
А, собственно, на что она рассчитывала?
- Вы невозможны, вы знаете это, Екатерина Валерьевна?
Катя молча кивнула, слезы опять покатились из её глаз.
- Прекратите реветь!
Дюша, услышав грозный рык Воропаева, гавкнул, не вылезая из-под Катиной руки.
- Держите свое блохастое недоразумение крепче…
Катя прижала к себе Дюшу и с недоумением посмотрела на Александра. Тот, не говоря ни слова, сначала помог ей приподняться, а потом, подхватив Катю под колени и за талию, поднял её на руки. Катя вскрикнула.
- Ох, помолчите, Екатерина Валерьевна, никто вас не съест… Я даже надкусывать не буду!
Катя мысленно отмахнулась от его шпильки. Если честно, её больше занимало то, что Александр поднял её непринужденно, кажется, совсем без усилий, а ведь она никогда не считала его атлетом. Не такое Его Высокомерие производил впечатление на окружающих. «Совы – не те, кем они кажутся», - Катя вспомнила крылатую фразу из прекрасного и загадочного фильма. А прекрасный и загадочный Воропаев в это время легко нёс их с Дюшей, плечом раздвигая заросли высокого кустарника. Ветки всё равно успевали хлестнуть его по лицу, зацепить за Катино платье, растрепать ещё сильнее её волосы. Только Дюша, пристроившийся на Катиной груди, получал от поездки истинное удовольствие.
Александр выбрался из зарослей сирени на дорожку и оглянулся. Со стороны широкой аллеи к ним бежала Юлиана.
- Вот и кавалерия, - пробормотал Воропаев и широкими шагами направился навстречу Виноградовой.


Встреча третья. «Ближе только крыльям ветер»

Это было ужасно. Катины руки до боли сжимали мягкие кожаные подлокотники. Катины глаза были плотно закрыты. Катины губы беззвучно шевелились. Ох, как же она боялась! Только два человека могли толкнуть Екатерину Валерьевну Пушкарёву – рассудительную, спокойную, серьёзную деловую женщину на столь немилую её сердцу авантюру… И если один из этих двоих распрощался с Катей пять лет назад, поменяв её на прелести холостяцкой жизни, то вторая продолжала из… Извер… Извергиня… Ой, кажется, сейчас!
Мамочкамамочкамамочка!
Катя зажмурилась еще крепче. Вдруг кто-то легко тронул её за плечо, и она нехотя открыла один глаз. Над ней склонилась милая девушка в аккуратном красно-оранжевом жакетике. Катя открыла второй глаз, испуганно посмотрела на бортпроводницу и шепотом спросила:
- Мы падаем, да?
Девушка покачала головой, сдерживая улыбку:
- Пожалуйста, не волнуйтесь так! Вам принести во…
- Да-да-да! - всё так же шепотом забормотала Катя. – Принесите мне… виски… Да, точно. Виски.
В это время экран на спинке впереди стоящего кресла показывал красочную картинку. На ней мужчина в белой рубашке, сложился в пассажирском кресле, пригнув голову к коленям. Катя вздрогнула и отвернулась.
- Виски, – решительно сказала она.
Стюардесса широко улыбнулась и повторила:
- Не волнуйтесь, пожалуйста.
Катя волноваться продолжала. Иррациональный страх перед полётами не смогли прогнать ни аутотренинг, ни визиты к психологу, ни утешительная статистика авиакатастроф. Девушка, продолжая улыбаться, осторожно начала высвобождать рукав своего форменного жакета из Катиных пальцев, которые - Катя и не заметила, как это произошло – крепко стискивали уже не подлокотники.
- Всё хорошо, мы просто выруливаем на взлётную полосу. Мы пока не взлетели, всё хорошо. Я сейчас принесу вам виски, много-много виски…
Стюардесса отцепила от золотого шитья последний Катин пальчик, поправила сбившуюся пилотку и быстро удалилась. Катя, грустно поглядев ей вслед, прошептала мирозданию:
- Ну, зачем я опять согласилась?
Не решаясь смотреть прямо перед собой, потому что человек на экране стал лихорадочно натягивать на себя спасательный жилет, и собираясь опять зажмуриться, Катя скользнула взглядом по салону…
Тот, кого она совершенно не ожидала увидеть, сидел в соседнем ряду и безмятежно потягивал сок из фирменного аэрофлотовского бокала. Катя засмотрелась и на целую секунду забыла, что находится в самом ненавистном на всём белом свете месте – в салоне бизнес-класса аэробуса, вылетающего рейсом Москва – Нью-Йорк. В этот момент самолет едва заметно тряхнуло, и из горла Кати вместо спокойного вежливого приветствия вырвался испуганный взвизг:
- Александр Юрь… Ой!
Воропаев подавился соком, медленно повернул голову и неверяще уставился на Пушкарёву:
- Нет, вы издеваетесь…
Катя беспомощно ему улыбнулась:
- З-здравствуйте, Александр Юрьевич…
Он, исподлобья глядя на неё, пробормотал:
- Здравствуйте, госпожа… - произнеся эти слова, Александр сделал паузу и добавил после неловкого молчания: - Госпожа Пушкарёва.
Катя так смутилась от столь явного неодобрения, прозвучавшего даже не в словах, а в интонации Воропаева, что опять забыла о том, что сидит сейчас в жуткой металлической коробке. Однако стоило ей глянуть в иллюминатор, как все страхи опять вернулись. Катя посмотрела на Воропаева, на экран, где несчастный мужчина теперь натягивал на лицо кислородную маску, опять на Александра… и решилась:
- Александр Юрьевич!
Он, уже отвернувшийся от Кати, вздрогнул и медленно повернул к ней голову.
- Александр Юрьевич, а можно, я сяду на место рядом с вами?
Ответить Александр не успел, потому что Катю от него заслонила стюардесса, принесшая пузатый стаканчик с прозрачной золотистой жидкостью. Катя, уже забывшая, что пару минут назад требовала виски, удивилась, но взяла бокал и сделала осторожный глоток.
- Ох! – напиток был невкусный, отдавал землёй и обжигал нёбо.
Катя закашлялась. Бортпроводница едва заметно вздохнула, но произнесла, профессионально улыбаясь:
- Воды?
Катя не хотела воды, Катя хотела домой… но раз домой ей в ближайшем будущем не попасть, она решила идти ва-банк.
- Ой, нет-нет, спасибо! Скажите, а я могу пересесть на другое место?
Стюардесса окинула взглядом салон:
- Если пассажиры не будут возражать…
- Нет, нет, не будут! Мой… друг пригласил меня пересесть к нему поближе. Понимаете, мы давно не виделись!
Катя говорила негромко, быстро, обоснованно считая - если она договорится с бортпроводницей раньше, чем Александр сообразит, что она задумала, то и возразить не успеет. А если рядом с нею будет знакомый человек, пусть этим человеком будет и невзлюбивший её Воропаев, то погибать в авиакатастрофе Кате будет не так страшно.
Александр то ли не слышал их разговора, то ли просто не успел вмешаться. Девушка, всё так же продолжая удерживать на губах профессиональную улыбку, помогла Кате пересесть на место рядом с Воропаевым. Тот был явно не рад подобной миграционной политике, но заглянул в испуганные Катины глаза и удержался от гневной реплики в её адрес. Только прожёг взглядом стюардессу, явно довольную тем, что сдерживание страхов нервной пассажирки возьмёт на себя кто-то другой.
Катя, безумно обрадованная, что падать в Атлантический океан она будет в хорошей компании, сделала вид, что не замечает воропаевского недовольства. Одной рукой она крепко сжимала бокал с вонючим и невкусным виски, а второй - столь же крепко вцепилась в обтянутое тонким льняным трикотажем предплечье Александра.
- Вы меня преследуете! – громким шепотом заявил Воропаев.
Катя, продолжавшая дрожать как овечий хвостик, всё-таки нашла в себе силы, чтобы возмутиться:
- Я? Преследую вас? Это наша третья встреча за полгода!
- За пять месяцев!
Он, что, месяцы считал? Или он так шутит?
Александр смотрел прямо перед собой, Катя могла видеть только его чеканный профиль... Но, кажется, смешно Воропаеву не было.
- А как понимать заявление, сделанное в нашу прошлую встречу? – он продолжал негромко возмущаться.
Катя вспомнила, как Александр, злой, недовольный всей Вселенной и Катей в придачу, на руках нес её и Дюшу до машины Юлианы… Дюша, оскалив зубки и зарычав, отказался перейти в объятия законной хозяйки, так и ехал, прижавшись к Кате и тараща на Александра глаза-пуговки. Припомнив же, что именно она сказала в тот день Воропаеву, Катя покраснела, но только крепче сжала пальцы. Теплая сильная рука под её ладонью внушала ей уверенность, и Катя не собиралась обращать внимание на всякие мелочи вроде недовольства того, кому эта рука принадлежала.
- Ваша бесцеремонность, Екатерина Валерьевна, не знает границ, - пробормотал Воропаев, не сделав, однако, и попытки вырваться из цепкого захвата.
Он так и не повернулся к Кате, он внимательно изучал красивые пейзажи, которые демонстрировали теперь на экране... Наверное, мужчина в белой рубашке всё-таки не выжил, несмотря на спасательный жилет и кислородную маску… Катя непроизвольно вздохнула.
- Так уж и быть, я покараулю вас во время взлёта, но потом вы вернётесь на свое место. Я не желаю терпеть ваши приставания весь полет, - сказал Александр и покосился на соседку.
Она же некстати вспомнила Мишу, пару недель назад опять объявившегося в кабинете Юлианы. Как оказалось, он был готов обеспечить их агентству большой заказ, а персонально Катерине – руку, сердце и место исполнительного директора в своей фирме. Борщов разбогател, располнел, был преисполнен важности и самодовольства. И, как всегда, нашел преданного сторонника в лице госпожи Виноградовой.
- Не собираюсь я к вам приставать, у меня жених есть… - пробормотала Катя и мысленно добавила: «Тьфу-тьфу!»
- Рад за вас безмерно, - голос Александра почему-то прозвучал сдавленно.
Самолёт, наконец, оторвался от земли и теперь - Катя была уверена – собирался падать. Она глотнула виски, закрыла глаза и вложила свою ладонь в послушную ладонь Воропаева.
Разумеется, ни на какое «свое место» возвращаться она не будет. Вот ещё! Кате предстояло мучиться в полёте целых десять часов, и она собиралась делать это с удовольствием.
«И обязательно, обязательно нужно узнать у Александра Юрьевича, каким рейсом он летит обратно в Москву…»

не конец

_________________
Многое - но не всё! - из написанного складировано тут:
Я на «Книге фанфиков»
И по-прежнему: "Сознание царствует, но не управляет". Поль Валери

_________________
Уезжают таланты, творцы и умы,
едут люди отменно отборные.
И останутся там, как у всякой тюрьмы,
надзиратели и поднадзорные.

И. Губерман

Спасибо, Наташа, за эти странные встречи Катюши и Сашеньки.

Разбежались они-таки с Андрюшей... Теперь можно и повнимательнее к Сашурику приглядеться, не все с ним воевать!!!

_________________
Вся жизнь впереди, надейся и жди!(с)

Да-да-да. Конечно, не конец.

_________________
Тот,кто никогда не смеется над собой,упускает множество отличных способов посмеяться.С.Дункан

natunata Было здОрово в виде драбблов, а минифик с добавлениями от АЮ вообще супер Спасибо

_________________

Любить – значит видеть человека таким, каким его задумал Бог. (Ф.М. Достоевский)

у автора интересно хватит договореностей с Музой по написанию фика от лица АЮ *тихо просим ковырая пол носочком* НУ пожалуйста!!!! договоритесь

_________________
девиз всех пуговиц - ОТОРВЕМСЯ

Яна
Nadushka
lenushka
Саша
Шефанго

ооо, да! иначе б из драбблов и вылезать не стоило
Саша, он такой, да
не здесь и не в этот раз... хотя...

_________________
Многое - но не всё! - из написанного складировано тут:
Я на «Книге фанфиков»
И по-прежнему: "Сознание царствует, но не управляет". Поль Валери

Ещё одна встреча. «Только очень жди»

Она опаздывала. Недопустимо и совершенно безнадёжно опаздывала. За это опоздание её могли казнить. Или долго-долго пилить, воспитывая в ней пунктуальность. Или вообще - не простить. Последнего Катя не хотела. Она согласна смириться с воспитательными мерами, некоторые способы казни она могла подсказать и сама, но вот если на неё обидятся… Это могло затянуться на месяцы или даже на годы. Или навсегда… Тьфу-тьфу-тьфу.
Катя постучала по спине водителя, который философски смотрел в зеркало бокового вида уже минут пять:
- Как вы думаете, сколько это продлится?
Водитель пожал плечами. Пробки на городских улицах создавались моментально, а рассасывались медленно и неохотно, будто машины, уставшие в вечной московской гонке, протестовали против своих хозяев, вечно спешащих, вечно гоняющих их, несчастных, по холодным и мокрым улицам…
- А… - начала было Катя, а потом махнула рукой, и откинулась на сиденье, едва не смяв высокую прическу.
Если она опоздает… Да уж, если… Она поправила платье, аккуратно разгладила каждую складочку. На это ушло десять минут. Машина не трогалась.
Наверное, Катю мог бы выручить мобильный телефон, но, как назло, она решила, что ей он сегодня без надобности – только отвлекать будет. И никто ведь не подумает, что она хотела как лучше. Подумают, что…
Что он подумает о ней, такой предусмотрительно небрежной, Катя сейчас даже представлять не хотела.
Такси проехало несколько метров. Катя обрадовалась, чувство непоправимого на несколько секунд притупилось… Однако почти сразу автомобиль остановился. Катя прикусила губу, а потом все сильнее и сильнее давила на неё зубами.
Что же делать, что же делать?
Она не могла подвести его, ждущего, сходящего сейчас с ума от неизвестности. Безусловно, сочиняющего самые мерзкие причины её отсутствия. Потому что не опаздывают в таких случаях, вот не опаздывают и всё! Кроме того, это же она, Катя Пушкарёва, продумывавшая мелочи, всё проверяющая и предугадывающая, спокойная, рассудительная и предусмотрительная. Она не могла опоздать! Она опаздывает.
А если он не простит её? Не простит, уедет… И что ей тогда делать? Убедить самого упрямого из всех ей известных гордецов и самолюбцев, что она не подстроила всё это безобразие специально… Как?

Платье было расправлено в стотысячный раз, прикушенная губа ныла, немного отвлекая Катино внимание от того, что за последние четверть часа автомобиль проехал всего триста метров. Диджей «Авторадио» бодрым голосом подтвердил то, что Катя и еще несколько сотен, а, может быть, и тысяч москвичей, застрявших в пробке на этом проспекте, и так знали: «На Кутузовском в районе набережной - затор и остановка движения...»
Катя вздохнула. За тридцать прожитых лет, наверное, следовало привыкнуть к тому, что ее жизнь делает кульбиты и сальто мортале... Она и привыкла, но киношность ситуации, вот именно в этом случае, грозила перерасти в абсурд... Водитель крякнул, в который раз ругнулся себе под нос и чуть продвинулся вперёд в потоке таких же матерящихся, опаздывающих, сердитых и злых…

Через полчаса Катя истерзала платье, нижняя губа у нее распухла, а такси так и не приблизилось к месту назначения. Ругать можно было только себя, московские власти, архитекторов и судьбу. То есть совершать действия абсолютно бесполезные и бессмысленные. От слез Катя удерживалась последним усилием воли. Она опоздала.
- Вот и Москва за нами - пошутил воитель.
Машина медленно, в стройных рядах себе подобных, съезжала с Новоарбатского моста. Катя, в последние несколько минут бездумно и отрешенно смотревшая вперед, столкнулась в зеркале заднего вида с усталыми глазами таксиста, он смешно ей подмигнул, а Катя грустно покачала головой в ответ.
- Осталось пять минут... И всё…
- Красавица, никогда не всё, если голова на плечах. Всё - это когда самого дорогого человека теряешь, жизнь или вот голову, к примеру…
Катя засмеялась сквозь слезы:
- Голову я потеряла уже....
Водитель опять подмигнул и отвел взгляд. Автомобильный поток тронулся, потёк, и мужчина теперь пытался выбрать удобный момент и втиснуть своё такси в плотную колонну машин в правом ряду. Катя совсем тихо прошептала:
- Потеряла голову и, похоже, лишусь ее не только в фигуральном смысле. Но лучше уж её, чем…
Очередную остановку с перспективой задержаться ещё не на один десяток минут Катя не выдержала. Она поблагодарила таксиста, сунула ему в руку купюры и, не дожидаясь сдачи, выскочила из автомобиля.
- Сумасшедшая, - услышала она, уже захлопывая дверцу: - зачем же пешком? Все равно ведь опоздала…
- Неправда, неправда, он дождётся.
…Будто слова когда-то ей помогали…
Катя постояла несколько секунд на тротуаре, и не размышляя более, побежала.

Сколько ей бежать – километр, больше? Но уж лучше так, уж лучше что-то делать, чем беспомощно сидеть в этой бесконечной автомобильной очереди за свободой передвижения… Нет, она - пешком, иначе совсем с ума сойдет!
Разумный внутренний голос твердил: «Всё равно опоздала, а сейчас и ногу подверну с моим-то счастьем...» Циничная часть Кати отвечала разуму: «Подверну, сломаю… зато пожалеют, обнимут и простят». В молчаливый спор то и дело вступала Катя – оптимистка, вопреки Кате-разумнице и Кате-цинику она тихо-тихо повторяла: «Я успею, я успею». И разумная – циничная - надеющаяся Катя спешила, проговаривая шепотом почти молитву: «Пожалуйста - пожалуйста, дождись меня, пожалуйста…»
Катя усилием воли постаралась отключить мысли, и сосредоточилась на том, чтобы передвигать ноги аккуратно, но при этом быстрее, быстрее, быстрее… Люди расступались, некоторые удивленно оглядывались ей вслед. Катя ничего не замечала. Возможно, не всё ещё потеряно?
Она пробежала один квартал, второй, свернула с шумной набережной на кривую, по-старомосковски узкую улочку. Только не останавливаться! Перебегая дорогу, почти не глядя по сторонам, Катя лихо подрезала чисто умытый, сверкающий и явно дорогой автомобиль, перепрыгнула через бордюр и, не снижая скорости, понеслась дальше.
- Вы куда-то торопитесь, Екатерина Валерьевна? - она услышала за спиной знакомый мужской голос и резко остановилась. - Вас подвезти?
Катя поняла, что не знает плакать ей или смеяться. Увидеть и услышать этого человека здесь и сейчас она ожидала меньше всего. Однако не умиравшая до конца Катина надежда на благополучное продолжение дня тут же воспрянула. Катя развернулась на сто восемьдесят градусов, быстро юркнула на переднее сиденье чуть не сбившей ее только что иномарки, и, широко улыбнувшись, хрипло проговорила:
- Да, пожалуйста, я...
- Вам не кажется, что в наших с вами встречах, Екатерина Валерьевна, есть какая-то гнусная предопределенность? – Воропаев перебил её на полуслове.
Катя поёжилась. Александр явно был в бешенстве, крылья его аристократического носа трепетали, глаза были зло сощурены.
- Я всегда попадаю из-за вас в дурацкое положение!
- Вы? Что вы, Александр Юрьевич!- Катя тоже разозлилась, и на щеках её выступил яркий румянец. - Дурой всегда выгляжу я!
Воропаев тронул машину с места и, не глядя на Катю, продолжил:
- И куда вы направлялись с такой скоростью, позвольте вас спросить, любезная Екатерина Валерьевна? Неужели на свидание?
- Нет, я - не на свидание. Я замуж выхожу!
Александр отвернулся от дороги, быстро и пренебрежительно окинул взглядом кремовый шелк Катиного платья, чуть дольше задержался на губах, на прядке волос, лезущей в глаза.
- Выглядите вы… преотвратно, - аккомпанируя словам, в манжете его безупречной белоснежной рубашки сверкнула бриллиантом запонка.
Катя, нервно щелкнула замком крохотной сумочки, достала только и помещавшийся в ней тюбик губной помады, быстрым движением мазнула ею по губам, второй рукой при этом попыталась пристроить выбившуюся прядку обратно в прическу. Напрасно. Металлический цилиндрик выпал из пальцев и укатился куда-то, волосы продолжали лезть в глаза. Катя разозлилась еще сильнее. Вот какое право он имеет так… так презрительно на неё смотреть?
- Я сегодня выхожу замуж! – твёрдо повторила она.
Теперь Александр смотрел прямо, на дорогу перед собой, а Катя разглядывала его профиль, идеальную прическу…
- Какой-то идиот опять попал в ваши сети?
- Какой-то попал!
«Идеальный мужчина… Пока не открывает рот!» На секунду Кате захотелось врезать по самодовольной роже этого... этого...
- И он не идиот!
- Да-а-а? – саркастически протянул Воропаев. – Он клинический идиот. Если с вами связался!
- К-как… вы, в-вы… - Катя даже заикаться начала. - Не смейте, Александр Юрьевич!
- А что вы мне сделаете? Натравите на меня вашего идиота?
Катя неожиданно успокоилась, ей надоела эта игра. Ровным голосом она сказала:
- Остановите!
- Ч-что?- настала очередь Воропаева заикаться, его ладони крепко, до побелевших костяшек, сжали рулевое колесо.
Кате непривычно было видеть его таким. Сейчас он был не злым, издевающимся, беснующимся, саркастичным, холодным - привычным Александром, Александром Юрьевичем. Сейчас он выглядел растерянным и, кажется, не знающим, что делать и что говорить дальше. Катя набрала в грудь побольше воздуха и спокойно заявила:
- Приехали, остановите!
- Катя, послуш...
Но Катя уже открыла дверцу, вынуждая Александра притормозить.
- Сумасшедшая, ты что делаешь? Идиотка!
- Где-то сегодня я это уже слышала, - пробормотала Катя, выбираясь из салона. Кожа на сиденье протестующе скрипнула, отпуская пассажирку, и Катя в последний момент увернулась от руки Александра, пытающегося ее задержать.
Выбравшись, скорее вывалившись из автомобиля, Катя вздохнула, посмотрела по сторонам. Вот он, ЗАГС, сто метров… Машина за ее спиной не сдвинулась с места. Катя улыбнулась, но сразу прогнала улыбку и развернулась лицом к автомобилю. «Мерседес» заглушил свое и так негромкое урчание, но Воропаев из него не вышел.
Стекло на боковом окне медленно поползло вниз. Катя дождалась, пока оно опустится, и заглянула в машину:
- Ты не выйдешь?
- А стОит?
- Ты не уехал.
- Это что-то доказывает? Екатерина Валерьевна, вы меня поражаете!
- Ты не уехал, - не обращая внимания на недобрую иронию в его голосе, упрямо повторила Катя. - Прости меня, пожалуйста.
- И что это должно означать?
«Ни шагу назад. Гвардия умирает, но сдаётся. Я напугала тебя сегодня, и ты боишься, что и сейчас всё не всерьёз…»
- Я тебя люблю, очень-очень. Ты не уехал. И у нас сегодня свадьба.
- Вы упускаете очень важный момент, - голос не помягчел, но, говоря эти слова, Александр вышел из автомобиля. - Я бы сказал - ключевой момент…
Катя выпрямилась и пристально следила за движениями Воропаева. Наверное, со стороны, она напоминала кошку, которая немигающим взглядом сопровождает любое перемещение вкусной птички. Большой, вкусной птички. Очень большой, очень опасной и очень-очень вкусной…
Александр обошел свой «Мерседес» и встал за Катиной спиной.
- У нас сегодня… – он помолчал, и, выделяя голосом каждое слово, добавил: - должна была быть свадьба…
Катя обхватила себя руками. Он не уехал - в этом была надежда.
- Однако невеста на нее не явилась, - это прозвучало глухо.
Александр почти уткнулся лицом в Катину шею, но не прикоснулся к ней. Катя наклонила голову чуть влево, чувствительную кожу щекотало его теплое дыхание.
- Я так боялась...
Договорить ей он не дал, быстро развернул к себе, и она наткнулась на тьму его глаз.
- Боялась? Меня?
Спросил резко, зло, чернота в глазах разрасталась, но Катя смело обняла его за шею и прошептала:
- Боялась, что уедешь, боялась, что не простишь…
Оба замолчали. Александр что-то высматривал в её лице, а Катя, уже уверенная, что всё будет хорошо, просто наслаждалась, его обнимая.
- Что случилось?
- Глупость моя случилась… Я решила сегодня быть самой обаятельной и привлекательной, а фею, которая из золушек делает принцесс, выбрала с дислокацией на Кутузовском…
В глазах Александра появилось понимание, он усмехнулся уже совсем привычно:
- Ах, Екатерина Валерьевна, главное, что ваш принц…
- Не идиот! - Катя рассмеялась.
- Не идиот, - согласилось Его Высочество.
- Пойдем, - он потянул ее за собой.
- Куда?
- Сочетаться законным браком, Екатерина Валерьевна. Я не могу остаться равнодушным к вашему предложению.
- Но я не делала тебе предложения!
- Не делала? А пять минут назад, настаивая, что у нас сегодня свадьба и, с видом маньячки требуя, чтобы я вышел из машины? А в обнимку с мелкой кусачей тварью год назад? А в первую нашу встречу – сбив меня с ног, причем буквально? Предложение, принуждение, насилие…
- Маньячки? – Катя выхватила из его обличительной речи только одно слово.
- Конечно. И теперь я вынужден положить себя на алтарь брака. Не могу же я допустить, чтобы пострадали другие достойные люди. Я – герой! Быстрее, Катя…
- Но мы же всё равно опоздали? – Катя бежала вслед за Александром.
Рабочий день ещё не закончился, но в здании ЗАГСа было тихо.
Они остановились в нешироком коридоре с нежно голубыми стенами, и Катя прочитала на двери рядом с собой табличку, извещавшую, что за этой дверью находится кто-то с мощным и несколько фантастичным именем Регистратор.
- Катерина, в твоем возрасте пора уже знать, что подкуп, шантаж и государственная служба творят чудеса. У тебя пять минут, чтобы накрасить губы и прийти в себя.
- Но я только что их накра...
Договорить она не смогла - Воропаев потянул ее ближе к себе, потом совсем близко - и окончание Катиной фразы утонуло в его поцелуе.
Пяти минут хватило только на то, чтобы оторваться от Александра и успокоить дыхание. Накрасить губы Катя не успела.
На что, в общем-то, никто не обратил внимания…


Параллельные: «Я выбираю её - и пропадаю». Вместо эпилога…


1.«Катя, возьми телефон…»

Она решила ему отомстить. Черт, черт, черт! Но почему, только стоило ему поверить… Он не станет об этом думать – не пришла, ну и черт с нею. Весь ад с нею!
Может быть, с ней что-то случилось? Ведь не опаздывают в такой день… Только мстят или попадают в авар… Нет, конечно, это она мстит подло, исподтишка, как могут только женщины. Недаром он никогда им не доверял. Вот только с этой… удержался от разумного поведения. Разумный трус… Кто это сказал? Дьявол, что приходит в голову, лишь бы не думать о… Мстит, конечно, она мстит, подлая стерва! Ждала десять лет, чтобы… Да возьми же ты трубку!
Телефон Александра, который уже раз в ответ на набор Катиного номера, издавал длинные гудки, а потом отключался. Не хочет она с ним говорить, ну и чудесно!
Он отбросил мобильный в сторону, не обратив внимания на его жалобный писк.
В этот момент он совершенно точно понял, что дело не в мести. Нет, это был злой розыгрыш. Она захотела подшутить… Безусловно, всё это ради глупой женской шутки. Как только он её найдёт, он открутит ей голову, он убьёт её. Он не заговорит с ней никогда до конца этой … … жизни. Он её только … и … … … Дьявол, да где же она?
Он ещё немного посидит в автомобиле, выкинет цветы – совершеннейший дурак: «Самые лучшие розы для моей невесты, пожалуйста!» - и поедет домой. Кажется, в баре у него есть неплохой Hennessy… И пусть всё катится в преисподнюю!
Но голова кружится от нехороших мыслей, а руки холодеют. Где же этот мобильный?

- Юлиана! Что? У меня нормальный голос, и я всегда очень вежлив… Где Катерина? Как не знаешь? Сказала, что уезжает на неделю? Когда сказала? Два дня назад? Какое мне… Не смей… Что ты можешь мне сде… Назовешь следующую мерзкую шавку моим именем? Да, пожалуйста! Сколько угодно! Юлиана, Катя где? …Кто. Может. Знать? Юлиана!!! Не сметь бросать трубку!!!

- Елена Александровна, здравствуйте… Катю можно к телефону? Не у вас? У меня? …Да-да, конечно, не волнуйтесь, просто я сейчас на службе, а Катя телефон забыла… Не волнуйтесь! Почему я на службе? Где я должен… ? Не волнуйтесь, всё хорошо! Всё хорошо, поверьте мне! Катя жива и здорова, и… Елена Александровна!

- Николай Антонович? Здра… Вам звонила кто? Тетя Лена? И Юлиа… и Мария тоже? Я! Ничего! С ней! Не сделал!!!

- Воропаев беспокоит… Заткнись! Я выслушал и… Слышал тебя, я сказал! Это тебя не касается… Не собираюсь опускаться до твоего уровня, Жданов. Ответь только на один вопрос… Катя у тебя?


2. И опять: «Катя, возьми телефон…»

У выхода из здания ЗАГСа муж вложил в руку Кати свой мобильный телефон.
В ответ на недоумение, написанное на её лице, Воропаев отвернулся и пробормотал непривычным для него тоном:
- Ты же хочешь рассказать, как теперь счастлива?
Катины брови поднялись выше, а в душе возникли нехорошие предчувствия:
- Кому рассказать?
- Юлиане, родителям …
- Тааак…- Катя прищурилась. – А ещё кому я хочу о-о-очень срочно рассказать… о своём счастье?
- Зорькину, Коротковой, Ольге Вячеславовне… твоей секретарше, твоему инструктору… - он замолчал.
Катя выразительно постучала телефоном по ладони, и Александр нехотя процедил:
- Жданову…
Глаза Кати стали совершенно круглыми, но оказалось, что это ещё не всё.
- И Милко…
- Милко?!
Александр, наконец, повернулся к ней, но выражение его лица было совсем каменным:
- И Милко тоже!
- А отделениям полиции, спасателям, моргам и больницам нашей столицы я не хочу поведать о нашем с тобой, - Катя добавила ехидства в голос, а Александр вскинул подбородок выше, - безоблачном счастии? А твоему приятелю Колокольцеву из МВД?
- Обойдутся!
Катя улыбнулась и прижалась щекой к плечу мужа, а он помолчал и добавил:
- Колокольцеву и Николаю Андреевичу из МЧС я позвоню сам… и ещё генералу Некрасову.

Конец.

_________________
Многое - но не всё! - из написанного складировано тут:
Я на «Книге фанфиков»
И по-прежнему: "Сознание царствует, но не управляет". Поль Валери

какая прелесть!!!

_________________
Уезжают таланты, творцы и умы,
едут люди отменно отборные.
И останутся там, как у всякой тюрьмы,
надзиратели и поднадзорные.

И. Губерман

в ком, в ком, а в Сашеньке такого паникерства не думала увидеть, но мне НРА!!!!!!!!!

_________________
девиз всех пуговиц - ОТОРВЕМСЯ

Браво!!!
Эпилог - можно перечитывать и перечитывать!!!!
Спасибо!!!!!!

_________________

Крестная фея, я хочу себе дракона
— Может что по проще?
— Тогда хочу есть и не толстеть
— Какого цвета дракона ты хочешь?

спасибо, natunata, порадовали

больше всего понравилась вторая часть. Ну а самое интересное - что было между частью 1 и частью 2. И при каких обстоятельствах произошло знакомство героев! Если Кате 30, а Воропаев ее знает 10 лет, и все 10 лет у них было все очень непросто, и Кате есть ему за что-то мстить (если это не обычная Сашенькина паранойя, конечно)... то, похоже, здесь все было нэ так, как в сериале, савсэм нэ так
жажду подробностей!

_________________
мы сохранили бодрость духа
но адекват не сберегли ©

Вот мне тоже стало интересно, как же так получилось, что знакомы они 10 лет?..
Ната, пишешь ты так, что я даже про пейринг нелюбимый читаю.

_________________

Спасибо Наточка! Браво, бис!

Ай да Катюшка, надо же укротила, окрутила, охмурила и окольцевала-таки Сашеньку.

_________________
Вся жизнь впереди, надейся и жди!(с)

Ната, сплошной восторг, хотя и пейринг нелюбимый, зато Автор любимый.

_________________
Понять,значит простить.(с)

Вот они! 720 слов Восторг!

_________________
Тот,кто никогда не смеется над собой,упускает множество отличных способов посмеяться.С.Дункан

"Этот"
Ой, Ната! Не видела я эпиграф... замечательные строчки, вот прямо точнехонько для этой истории

Хорошо, что Катя успела, а то бы бедного Сашеньку растерзали все на части.
Ната, спасибо!

ПрЭлестно !!!

_________________
Жизнь прекрасна и удивительна

Наташа!
Написано прекрасно.

_________________
. Иллюстрированные фики: Hamamelis, jedilady, ludakantl и другие...