НРКмания

70
Андрюша теряет дар речи (или делает вид, уже не уверена). «Что? Катя, вы что, не понимаете? Кира и так готова меня разорвать, а тут еще какие-то стихи!» Катя стоит жертвой произвола. «Я хотела сделать вам сюрприз». – «Да какой к черту сюрприз, Катя! Вы хотите, чтобы она меня прикончила?!» Трясет стихами. Катя таращит глаза с трагически открытым ртом. «Нет я… я приняла решение. Мы никогда не будем с вами больше общаться помимо работы. Я не хочу, чтобы вы ругались из-за меня с Кирой Юрьевной». Прелесть. Знакомый механизм в действии. Исподтишка подставить, вызвать реакцию, обидеться на реакцию, ждать когда гад приползет на брюхе извинений, потому как жертва, невинная и растоптали ромашку сапогами. До извинений Андрюша в силу замедленных процессов дешифровки определенного вида информации пока не дошел, но назад на всякий случай сдал. «Катя постойте! Вы тут не при чем. Кире просто нужен был повод». Эх, Андрюша. Не сдавать надо было, а атаковать! «Вы, Катенька, смерти моей хотите. Я для ради вас всем на свете рискую (тут Катенька спорить не будет, сама к такой мысли пришла), спать перестал, есть перестал (далее по тексту), а вы совсем обо мне не думаете, жестокосердная. Конспирацию, каковая одна есть залог нашего счастия, в гробу видите. Подруги ваши языком метут, пить мне не даете… Нет, нет, я более не в силах…!» - и разрыдаться в стехи.
Но пока Андрюша, сделав красивыми ручками, как ведущий новостей, заявляет, что не хочет прекращать их "отношения". Катенька под лирическую музыку оборачивается, не закрыв рот. «Я нне могу… я нне хочу….» Серия гримас. Иногда Катенька очень сильно напоминает Горлума. «… быть вашей любовницей». С усилием произносит гадкое, отвратительное слово. Ну, и с утра вроде хотела? «сюрприз» вон какой удачный сделала. Скрывается в каморку "рыдать" (слез как всегда не показали) в ладошку.
Кира и Вика проводят следственные мероприятия в мастерской Милко. Думают, что Милко поможет им найти коварную Лохнесскую. В разгар интересного обсуждения вываливается манекен в боа, который своротила подслушивающая за шторкой ОВ. «Ой, Кира Юрьевна, а Милко сейчас придет!» - воистину, иногда возраст приходит один. Вика ржет. «Оч смешно», - говорит ей Кира с Андрюшиными интонациями.
А дальше милота. Рома работает. Приходит Андрюша. Немножко жует губами, вздыхает, руки в карманы. «Работа кипит? Хорошо тебе». Рома пока еще не проникся, хоть и интересуется: «Ну а ты чего не весел, что головушку повесил?» - «Да лучше б я сам вчера повесился. Меня… (жует губами уже качественно) Катя… (с намеком на улыбку прислушивается к интересным ощущениям где-то внутри себя) … бросила». – «Э.. ччто?» - «Вот так вот». «Головушку» на бок склонил, улыбается.
В каморке трагическая Катя убеждает камеру, что так будет лучше для них обоих. Прости, мол, и прощай. Заставка.
В каморку беспардонно вваливается ЖС полным составом и требует подробностей скандала. Учитывая, что путь к Кате лежит через президентский кабинет, картина начинает играть новыми.. ну, как новыми…привычными уже красками. Катя относительно вежливо дает диким бабам понять, что не склонна поддерживать эту тему: «Коллеги! Аа… в чем дело, я не понимаю?» Но этикеты и экивоки против Женсовета не работают. «Здрасьте! А кто больше всех должен знать о своем шефе, разве не ты?» Вот повбывав бы. Сама с таким сталкивалась. Да чего уж, все, я думаю, сталкивались… Бабы тем временем продолжают свое «ачотакова». Им очень нужно знать,чо это было за кольцо и чо за порошокчто это за стихи, и кто такая эта Лохвицкая, и… Но Катенька... Когда ей очень надо (а сейчас ей очень надо), она умеет осадить всю эту орду женских варваров одним взглядом (ну, плюс еще открытый рот, куда без него). «Я не знаю. Ни о каком письме. Ни о какой барышне. Я вообще слышала не больше вашего!» Орда пятится, напрягается, затыкается, и Катя закрепляет успех дыроколом. Бабы вздрагивают.
Милко и девушки. Обещает помочь и резюмирует: «Когда любишь, уже неважно, идИот это или крокОдил».
Рома тоже не в курсе, кто такая Лохвицкая. Андрюша зачем-то говорит, что Катя честная, слезы на глазах и вот это все. Зачем? Чего конкретно он хочет добиться? Рома черств, глух и прагматичен. «Хорошо бы она еще в обморок навернулась». Потом начинается прекрасное – обожаемая обоими игра «Подними Андрюшу с дивана». «Что ты сидишь? Что ты сиднем сидишь?» В такие моменты Рома очень сильно напоминает мамочку) или воспитательницу детского сада) Андрюша не понимает, чего от него хотят, и почему он должен кидаться в ноги и извиняться. «Сидит сиднем» и таращит красивыеглаза на друга. С искренним таким возмущением таращит. Друг сначала тянет его за руку, Андрюша упирается совсем по-детски, потом хватает под микитки и таки вытаскивает с насиженного места. Андрюша не хочет. Рома зудит и убеждает.
Коля разоблачился до майки-алкоголички и тренирует хилые бицепсы. Дело благое, но тут вламывается Пушкарев. Называет его «господин атлет» и «геракл», сообщает, что звонит ему девушка, а ЕА предупреждает об опасности – ей приснилось, что в Колю верблюд плюнул. Коля рвется спасать телефон, Пушкарев, который не стесняется показать, что слышал разговор, предлагает ему дождаться темноты. Это к его прынцессе красивая невеста должна ревновать красивого Жданова, а единственному прынцессиному (за 23 года ) другу не мешало бы паранджу надеть. Тьфу.
Катя в каморке, Кира спрашивает, хватит ли денег на зарплату. Катя смотрит злым взглядом и отвечает злым голосом. А дальше начинается глюк с возрыданием в объятиях друг друга, «я понимаю, он увлекся вами» , падением в ножки и пением Андрюшиной «любимой» песни (которая долго будет сниться ему в кошмарах). Непонятно, начало эпизода все же в реальности или Катя и в глюке так зло отвечала?
Катя разговаривает с ЕА. Та рассказывает, что делает торт по-новому рецепту. У Кати ноль эмоций. Может быть, мелочь, но вот я бы порадовалась или как минимум заинтересовалась – ЕА готовит вкусно, все-таки. А тут… либо она их всех разбаловала, либо Катя действительно равнодушна к еде. «Ох!..- Что такое? Рецепт оборвался на самом интересном месте, а продолжение в следующем номере?» ЕА обнаружила отсутствие корицы, спрашивает у Кати, а не использовать ли ванилин… «А? Я не знаю, тебе видней… ваниль… да.. хорошо..пока-пока». Это к вопросу о скрытых кулинарных талантах, которые внезапно самозародятся в Кате после свадьбы и навсегда посрамят Кирину жалкую куру в листьях. Ну и к вопросу отношения к маме, может быть...
Ребятки слушают разговор Кати с Колькиной шалавой. Потом Кати с Колькой. Несмотря на прости-прощай и прочую заботу о «Кире Юрьевне», Катенька не забывает очень грамотно выразить недовольство тем, что по телефону жениха и финдира «женщина какая-то отвечает» и грозно обещает «обсудим дома». О наличии за тонкой стенкой Ромы и Андрюши Катя в курсе. «Я звонила обсудить график платежей, но тебя твоя знакомая конечно больше интересует. Прости, что отвлекаю. Поздно! Спасибо, но я сама все сделаю».
Рома знает, «чем заканчиваются такие разговоры», и велит Андрюше задуматься.
Под саундтрэк, достойный если не Тарантино, то Гая Риччи как минимум, Зорькин спасает телефон. Рывок, падение, вспрыг на заборчик и вот она, спасительная маршрутка! Которая всего за 15 рублей увозит героя в родную штаб-квартиру с пирожками и тортом.
Милко рисует, держа карандаши врастопырку, и тиранит Киру недомолвками. Вика трогательно расстраивается, узнав о смерти Лохвицкой. "Из-за Андрея?».
Катя в каморке взвешивает «за» и «против». «За» и «против» представлены в виде шоколадок из раздербаненного подарочка. Или этот еще те шоколадки, которыми Рома сердечко выкладывал? В общем, Катя этими шоколадками берет в клещи неповинную фотку любимого и под финальное «прости нам надо расстаться» с громким стуком погребает улыбающийся лик своей жертвы под учебником «делопроизводства».
Выплывает из каморки. Жертва трагически свернулась на красном креслице, спрятав буйную головушку в согнутый локоть. Малина руками показывает Кате, вот, мол, сама видишь. Катя холодно интересуется: «Андрей Палыч, может, заказать обед?» Андрюша хочет выпить. «Вам не надо пить на голодный желудок». Холодно и высокомерно. От страданий, видимо. Рома подходит к Кате, подводит к страдальцу. Берет его под мышки, тот дергается и нервно вскакивает. «Петля Нестеровой» во всей красе. Катя вроде бы добреет голосом. «Может быть…я…» «Бывают моменты, ККатя, в жизни каждого человека, когда есть НЕ ХОЧЕТСЯ!» Малина сзади стреляет глазами то на Катю, то на Андрея и сдерживает ржание. «Ну например, вам сообщают, что фирма (Рома начинает кашлять) развалилась. Или дом сгорел. (Катя опускает глаза. Вроде обиженно). Или ушла любимая девушка (ни грамма любви к девушке не прослушивается)». На «девушке» Катя подняла голову. Малину опять пробивает на хихи. «С вами такого не случалось? А со мной вот…» Катя ретируется. Андрюша возвращается страдать в исходную позицию на креслице, где Рома его и поощряет за «талантливую» игру.
На ресепшен (ресепшн? ресепшене?) бабы воспитывают Машку. «Ну что я такого сделала? Я понимаю, если б я увела чужого мужика!» Катя рядом и знает, чье мясо съела. А Машка, как назло (Кате) разоряется дальше – «последнее дело уводить чужого мужика», и она на это никогда не пойдет. Как бы. Катя мается, но потом замечает Киру, смотрит на нее. Кира смотрит на Катю. Катя смотрит на Киру… с энтомологическим интересом, не вяжущимся с переживаниями по поводу этичности увода чужих мужиков. И Кира это замечает. «Вика, тебе не кажется, что Пушкарева в последнее время на меня странно смотрит?» Вика смеется – «завидует, хочет увести Андрея».
Стемнело. Андрюша мельтешит перед сидящим Ромой. Тот успокаивает его здоровой перспективой смены сидячей руководящей работы на подвижную курьерскую. Андрюша попрекает его. «Ты все это заварил!». Возвращается Катя. Из каморки по телефону просит папу сказать Коле, чтоб тот ее обязательно дождался. Андрюша под испанские гитары тревожно подходит к коньяку и Роме. «Прэлестно!» Он там того-этого, а ты и «лапки сложил». Андрюша хамит, Рома обижается и уходит.
Врывается Милко, обзывает Катю ручной обезьянкой и срывает Андрюше попытку отвезти Катю домой. Не сказать правда, чтоб Андрюша сильно старался Катю догнать или поставить на место гениальное зималеттовское хамло.
А Рома вернулся! Спрашивает, как дела, дела неважно, ну и пусть, Рома уже подобрел. А Андрюша устал, устал пудрить мозги «девочке», хотел положить конец фарсу и не смог. Рома не впечатлился. А Андрюша решителен! «Во-первых, я больше не могу издеваться над Катей. Во-вторых (и это гораздо более существенно ), я больше не могу издеваться над собой!» Там еще и в-третьих, и Рома опять теряет терпение. Что-то говорит, но я смотрела на то, как Андрюша с мячиком играется. Извини, Рома. Вернулась к реальности на фразе «и МЫ не позволим какой-то там Кате делать из тебя неудачника!» Нравится мне это «мы», а вот Андрюша на неудачника обиделся)Рома кидается ковать железо, набрасывает планчик (который без звука выглядит как предпоследняя часть мафиозных разборок – утрамбовка в машину перед спусканием в Гудзон, например), взывает к самолюбию и пугает перспективами… но Андрюша не хочет, не уверен, «с Катей все не так» (трактовать можно по-разному, кстати).