НРКмания

Через глав 6

Gelya,

_________________
«Самая трудная задача — быть самим собой в мире, где каждый пытается сделать вас кем-то другим».

Бенедикт Камбербэтч

Июнь

Когда все мои переменные станут постоянными,
Когда взгляну в последний раз на мир глазами стеклянными,
Когда потухнут зрачки,
Когда выпрямится и запищит кардиограмма,
Когда налипнут на небесный магнит мои 20 с чем-то граммов,
Оставив тело внизу, как обувь у храма,
Я буду тебя любить.

Noize MC

Провожая Катю взглядом до подъезда, Андрей в который уже раз подумал о том, что, вероятно, никого, кроме неё, он уже больше никогда полюбить не сможет. То ли он однолюб, что никак не вязалось с его когда-то яркой влюблённостью в Киру, то ли ему просто повезло встретить ту самую великую любовь, о которой пишут стихи и песни и снимают пачками слезливые мелодрамы. Ту любовь, в существование которой он когда-то не мог поверить.

«Катя-Катерина, маков цвет…» Пророчество, а не песня. Вспомнилось, как переживал когда-то из-за фирмы, а теперь все его метания казались глупыми. Поставил деньги и власть выше человека, молодец. Расхлёбывай теперь последствия.
А в одиночестве нет ничего страшного, больше времени останется для работы, для фирмы… Для той самой фирмы, ради которой когда-то растоптал наивную светлую девочку с косичками. Зималетто теперь твой крест, Жданов. На ближайшие лет тридцать точно, если доживешь, конечно.
Снова сам себе врёт… Ну, какое одиночество, если он снова не нашёл в себе сил брести по жизни без тёплой женской руки на плече? Валя говорила, что он сильный — смог подняться и пойти дальше, а Андрей вспоминал, как чувствовал себя увереннее лишь от Катиного «вы всё делаете правильно, Андрей Палыч «.
Странно, что Катя, которая знала его без году неделю, верила в него больше, чем знавший Андрея с рождения отец. Впрочем, отец и сейчас в него не верит, просто оценил наконец-то вклад своего сына в «Зималетто «.

Солнце выскользнуло из-за облаков, и Андрей поморщился. Жаль, что он не книжный герой, тогда бы погода была под стать его внутреннему состоянию… С другой стороны, почему весь остальной люд должен страдать из-за того, что один дурак умудрился раздавить жемчуг? Причём не просто раздавить, а вдоволь так потоптаться. Так пусть народ радуется солнечному дню, а он спрячется в привычном уже для него углу «тёмной комнаты». Как там было у Бродского? «Не выходи из комнаты, не совершай ошибку…» Вот он и не выходит из своей воображаемой, но так похожей на настоящую — те же четыре угла, четыре широких стены и потолок — комнаты. Там у него собрано все самое чёрное и все самое светлое и дорогое. И Катя тоже там — в солнечно-тёплых воспоминаниях и в несбыточно-призрачных местах, где они вместе… И уйти оттуда — значит, выпустить всё, что творится внутри, наружу. На потеху публике, так сказать. Однажды он уже отпустил себя, когда Катя сбежала, и ничем хорошим это не кончилось…

Спать совсем не хотелось. Даже странно, если учитывать бессонную ночь. Хотя… сколько у него было бессонных ночей за прошедшие годы? И не сосчитать. Ничего, работа поможет ему отвлечься, как помогала все эти годы.
Когда Андрей подъехал к зданию Зималетто, небо очистилось от облаков и словно поглотило здание, разлившись по его зеркальной поверхности. Красивое зрелище. На мгновение можно представить, что этой громадины здесь нет, и вокруг только небесная лазурь и ничего больше. Жданов при этой мысли нахмурился. Всё же Зималетто — неотъемлемая и важная часть его жизни, он не мог этого не признать, хотя бы потому, что именно здесь он встретил Катю. Андрей много думал о том, что мог не принять её тогда на работу… и не узнал бы никогда, каково это — быть любимым ею и любить её. Да, он не познал бы боль и отчаяние, но не познал бы и счастья. Или мог не согласиться на ухаживание… Нет, лучше не думать об этом.
Андрей покачал головой и вышел из лифта. Царившая на этаже тишина умиротворяла. В последние годы он полюбил праздники: сотрудники получали лишние выходные, и он мог спокойно работать в одиночестве.

Но сегодня сосредоточиться на документах не получалось. Он смотрел на графики продаж, а видел прижавшуюся к нему Катю. Набирая текст делового письма, останавливался от явственного ощущения под пальцами ее завернутой в шерстяную ткань пальто, подрагивающей от рыдания спины. Андрей резко захлопнул ноутбук и поднялся из-за стола. Вспомнил фразу из какого-то популярного фильма (кажется, Кристина уговорила его посмотреть эту странную историю о любви обычной девушки и вампира): «ты мой личный сорт героина». Он был готов согласиться с героем фильма. Из мака делают опиум. Тоже наркотик… и Катя для него, как наркотик. Встретил вновь, и опять ломает. И работой уже не спастись. Да и к родителям путь заказан — мама сразу увидит, как его колбасит. Нужно позвонить и сказаться больным. Как пять лет назад, после Катиной свадьбы, когда ему хотелось ничего не чувствовать, и он пил и пил, пока не свалился с дивана. Жаль только, что алкоголь ненадолго помогает. Но другого эффективного способа забыться у него нет.

Андрей выехал со стоянки Зималетто и попал в снежную бурю. Дворники еле-еле справлялись с нашествием снежных хлопьев, под фонарным светом так живо напоминающих саранчу. Освещенный город безуспешно сражался со снежной атакой, всё больше погружаясь в сахарно-белый покров. Андрей думал о том, что завтра снова всё растает и, возможно, покроется скользкой ледяной коркой потом… Нынешняя зима не баловала сугробами. Хотя сугробы в Москве с каждым годом встречались всё реже и реже.
Но сейчас это не было важным для него. Почему-то именно сегодня снежная стена казалась ему каким-то символом, знаком, что впереди его ждёт что-то хорошее и светлое, что-то новое…

Но войдя в тёмный зёв квартиры, он это тёплое ощущение как-то резко потерял. Включил свет, да только внутри светлее не стало. Дурацкий день. Не день, какие-то эмоциональные качели: вверх-вниз, вверх-вниз… Спрыгнуть бы с этих качелей, как в детстве, да вниз головой, чтобы прям на асфальт тюкнуться. Слово-то какое вспомнил — тюкнуться. Ромка бы сейчас заржал и сказал, что Андрей давно уже тюкнулся, на Кате. А Жданов бы и спорить не стал. С правдой не поспоришь.
Позвонить что ли Ромке… Посидели бы, как в старые добрые времена. Набрал номер, послушал гудки и отключился. Потом посмотрел на дату на экране мобильного и чертыхнулся. Идиот. Конец года, Ромка скорее всего уже улетел отдыхать на Гоа или куда он там хотел, Андрей уже и забыл. А, может, и не прислушивался, когда Малиновский ему о своих планах говорил.

Ладно, придётся пить в одиночку. Впрочем, — усмехнулся Андрей, — ему не привыкать. Конечно, такие вечера случались не часто, но всё же он и сам понимал, что его несёт не туда. А где теперь находится верное для движения направление, он не знал. Он мог, конечно, жениться, на той же Вале, например, но ясно видел, чем бы всё могло закончиться: руганью, разводом и тем же самым одиночеством, что сейчас неподъёмным грузом давит на плечи. Да и Валя вряд ли пошла бы за него, после стольких откровенных разговоров всё его нутро развернулось перед ней настолько неприглядной картиной, что уж чего-чего, а иллюзий она на его счёт точно не строит.

Он потянулся за бутылкой с виски и удивлённо потряс ею в воздухе, словно не доверяя собственным глазам: бутылка была пуста. Как быстро сегодня кончается напиток забвения. Чуть пошатываясь, добрёл до бара и достал коньяк. Подумал и поставил обратно.
Пожалуй, ему хватит. На сегодня хватит, и вообще… Иначе он когда-нибудь сопьётся. Или печень не выдержит. А ему надо прожить ещё как минимум тридцать лет, чтобы передать фирму детям Киры и Сашки. Своих-то у него точно не будет. Не заслужил.

Уже на кухне услышал звонящий мобильный и с досадой брякнул бокал в раковину. Скорее всего, мама звонит. Неужели не поверила его словам о внезапно сломившем его гриппе?
Но звонила не она. Номер неизвестный, и, судя по первым цифрам — не московский. Кому ещё он мог понадобиться на ночь глядя? На том конце провода молчали. А в трубку доносилось еле слышное прерывистое дыхание, как будто звонивший сдерживал слезы или… волнение?

Вспыхнувшую в мгновение ока в голове мысль хотелось отбросить, как невозможную, нереальную, фантастическую галлюцинацию, но так хотелось поверить, что молчит сейчас в трубку именно Катя, а не какой-нибудь полоумный маньяк.

— Катя… это ты? — спросил и замер в ожидании.

— Андрей… — после недолгого молчания трубка отозвалась Катиным голосом. — Нам нужно… нам нужно поговорить… я…

«Что-то случилось, — подумал он. — Что-то страшное…» И он должен ей помочь во что бы то ни стало.

— Кать, давай я приеду. Сейчас, да? — быстро проговорил он, чтобы не дать ей возможности отказаться. — Я приеду, Кать. Жди, — и отключился.

Заметался по квартире в поисках ключей от машины, ругая себя за дурацкую привычку бросать их где попало. Наконец, после недолгих поисков, нашёл. Сердце колотилось, как сумасшедшее. Его ждёт Катя. Неважно, зачем, но ждёт. Возможно, она позволит ему ей помочь. Он был готов находиться рядом с ней хотя бы так, в качестве друга. Этого, конечно, недостаточно, но хотя бы так… Забыть он пытался, и даже расстояние не помогло, поэтому он пойдёт другим путём: просто будет рядом.

Доехал до дома Пушкарёвых в рекордные сроки. Уже на пути во двор фары осветили переминающуюся с ноги на ногу знакомую женскую фигурку, и сердце сладко заныло. Катя подошла, открыла дверь и неуклюже забралась на сиденье, совсем как раньше.

Мотор еле слышно работал, заполняя урчанием установившуюся в салоне тишину.

«Дежа вю, — смятенно повторял про себя Андрей, — мучительно-сладкое дежа вю…»

_________________
«Самая трудная задача — быть самим собой в мире, где каждый пытается сделать вас кем-то другим».

Бенедикт Камбербэтч

Ну, наконец-то! Лёд тронулся! Хочется честности и открытости в их разговоре, стремления понять, простить, принять правильное решение...
Беспокоит непонятная Валя (я не поняла её роли в судьбе Андрея - подруга? любовница? или и то и другое вместе?).
Мария -

_________________

Валя это костыль)) Хотя и для неё Андрей похожую функцию играет. Как говорится, встретились два одиночества

Таша

_________________
«Самая трудная задача — быть самим собой в мире, где каждый пытается сделать вас кем-то другим».

Бенедикт Камбербэтч

Блин, я думала Катя-Андрей два одиночества...
но вообще история нравится.
отличные описания чувств...
но я уже писала на ФБ

а можно глупый вопрос?
Почему главы - месяца? Если действие в течении дней, а воспоминания пяти лет?

_________________
"Я... боюсь художников. Очень уж легко их брата обидеть, проще, чем коту на хвост наступить." (с) МФ.

Катя и Андрей два одиночества другого типа.)))
Сначала у меня была глобальная идея - расписать в каждой главе мысли и воспоминания об определённом месяце. Но герои увели не туда, а я автор слабохарактерный, послушный
Потому идея несколько поменялась: эти дни, по зимнему короткие, для героев будут невероятно длинными, словно пройдёт не пара дней, а год.

_________________
«Самая трудная задача — быть самим собой в мире, где каждый пытается сделать вас кем-то другим».

Бенедикт Камбербэтч

Отличный автор!
Спасибо за ответ.

_________________
"Я... боюсь художников. Очень уж легко их брата обидеть, проще, чем коту на хвост наступить." (с) МФ.

_________________
«Самая трудная задача — быть самим собой в мире, где каждый пытается сделать вас кем-то другим».

Бенедикт Камбербэтч

Спасибо maria_mujer! Отличная глава "Июнь", подающая надежды
на светлое и счастливое продолжение отношений Кати и Андрея.
Наконец то, Катя набралась смелости и решила встретиться и поговорить
с Андреем. Надеюсь, что эта встреча принесёт положительные результаты
в общении и продвижения отношений.
Благодарю за доставленное удовольствие.
Желаю удачи и творческого вдохновения.

_________________
Вера без любви делает человека фанатиком. Горе тем, кто скуп на любовь. Зачем жить, если не для того, чтобы любить? (Лао Цзы)
Счастье - это состояние души человека.

Русак

Июль

Тянется,
клеится к прошлому
воздух,
да — к звёздам…
Не к нам, стоящим на твёрдой земле.
Но к луне,
слышащей нас,
но взирающей молча и просто,
видно, забывшей
о нашей преступной вине,
общей давно на двоих… *

Катя захлопнула дверцу автомобиля, и прошлое хлынуло на неё со всех углов.

— У меня никогда не было такого дня рождения. Этот самый лучший…

— Я не могу вас потерять, Катя!
— Это какое-то сумасшествие…

— Я не могу без вас.
— Я не могу без вас, Андрей Палыч.

— Ты мне приснишься?
— Обязательно.
- Тогда я побежала. Чтобы скорее увидеть тебя во сне…

Здесь, в салоне автомобиля, всё и зародилось.

Из циничного плана, из обмана и страха выросла любовь, его и её любовь. Пора признаться самой себе, что по-настоящему она полюбила только тогда, когда Андрей из божества превратился в просто мужчину из плоти и крови, которого можно было коснуться, поцеловать, назвать своим… А до этого была только влюблённость и восхищение. И желание всегда быть рядом. Как она мечтала стать необходимой своему кумиру! Как хотела быть для него самым важным человеком! Так и произошло. Андрей верил ей, как никому другому не верил — она добилась своего, хотя даже и подумать не могла, чем всё обернётся. Андрей был перед ней весь как на ладони, Катя знала все его недостатки, но сама так и не смогла быть с ним до конца честной. Боялась разочаровать…
Теперь уже не страшно. Андрей уже знает, как она может ударить в спину. И она, кажется, тоже… всё знает о себе.

Куда уж больше разочаровываться…

— Кать… — прервал молчание Андрей, — всё так плохо?

— Что? — Катя подняла на него непонимающий взгляд.

— Ну, ты же мне не просто так позвонила, верно? Кать… я тебе помогу всем, чем смогу, только скажи, что у тебя случилось?

— Случилось? Нет-нет, — Катя помотала головой, — у меня… — хотела сказать «всё хорошо», но запнулась — ведь сейчас ей совсем не хорошо, ей давно не хорошо, ей плохо! И не может она соврать Андрею, не имеет права. Он примчался к ней, желая помочь, даже не зная, случилось ли у неё что-то или нет… Спустя пять лет всё так же любит? Значит, мама не ошиблась, значит…

— Кать, не молчи, — Андрей развернулся к ней и схватил за руку. — Это Михаил, да? Он чем-то тебя обидел? Кать, я…

Сотни электрических разрядов пробежали по коже, дыхание перехватило… как раньше, когда он касался её, и мир вокруг растворялся. Господи, он же просто взял её за руку! О чём она только думает? Им нужен серьёзный разговор, а не это! «Нормальная реакция женского организма, изголодавшегося по качественному сексу», — сказала бы Юлиана, но её, слава богу, рядом не было. Иначе живо бы вывела Катю на чистую воду. По лицу ощутимо разливался румянец, и Катя отвернулась, радуясь, что Андрей не включил освещение в салоне. Стыдно, как же стыдно!

— Значит, Михаил, — понял по-своему её молчание Андрей и помрачнел. — Он… Кать, скажи мне честно, он поднимал на тебя руку?

— Что? Нет, Андрей, Миша и мухи не обидит. Он здесь не при чём, поверь мне, — Катя осторожно высвободила руку и судорожно вздохнула. — Я… Мы… развелись с Мишей.

— Тогда я ничего не понимаю… — пробормотал вполголоса Жданов. — Мне, наверное, показалось, что тебе требуется помощь, ведь ты… ты бы не позвонила просто так. Тем более, мне…

Как легко, оказывается, было думать, что они поговорят, и всё как-то решится. Но как трудно начать этот разговор! Как она теперь понимала Андрея! Вот, значит, что он чувствовал, когда пытался объяснить ей, донести правду… но так и не сказал тех слов, что она хотела услышать. А что хотел бы услышать Андрей?

— Андрей, я… — Катя боялась поднять взгляд от приборной доски. — Ты прав, я не просто так позвонила именно тебе. Я… я тогда ошиблась, Андрей. Ты тогда сказал, что я совершаю ошибку, а я тебя не услышала. Я была словно в каком-то коконе… Мне было спокойно и легко. Ничего не болело, сердце не разрывалось от боли и любви одновременно… И я думала, что всё прошло, что я освободилась, что… — она всхлипнула. — Так глупо растратить пять лет! Просуществовать за стеклом, не слыша саму себя…

Андрей молчал.

Ледяной страх медленно пополз по венам. Он не простит. Не простит! Катю затрясло. Зря, всё зря… Ей просто надо уйти. Этот разговор был с самого начала обречён.

— Я зря, наверное, это всё… говорю… да, я понимаю, конечно… столько лет прошло… и невозможно простить… я… — она нащупала ручку двери. — Прости меня, я… я люблю тебя, Андрей… я всё ещё люблю тебя. Прости…

Конечно, Андрей такого не ожидал. Наверное, мама всё-таки ошиблась. Не может он её любить спустя столько лет. Её просто не за что любить. Она так с ним поступила… предала, бросила… Разве такое прощают?

Катя рывком открыла дверь и, выскочила из машины, приземлившись коленом на слегка припорошенный снегом асфальт. И разревелась.

— Катенька, Катюша… Больно, Кать? Сейчас, сейчас…

Андрей поднял её на руки и усадил в кресло, взволнованно ощупывая обтянутое колготками колено.

— Кать, сильно болит? Прости, это я виноват. Я просто не поверил, что это не сон, Кать! Я… я столько раз представлял, что ты… что ты говоришь, мне, что ошиблась, что любишь меня… Надо, наверное, в травмпункт ехать, пусть там посмотрят, вдруг перелом… Кать…

— Не надо в травмпункт, — выпалила Катя, отстраняясь от Жданова. — Кажется, уже не болит.

— Кажется? — нахмурился он. — Нет, так не пойдёт. Я должен быть уверен, что у тебя всё в порядке. Иначе не усну. Поедем?

— Поедем, — кивнула Катя.

А что ей оставалось делать? Андрей так трогательно волновался, совсем как папа, когда она болела. И колено, действительно, болело. На мгновение ей показалось, что боль ушла, но стоило ему убрать руки…
Руки. На руле. Как раньше, когда она не могла оторвать взгляд от его рук, умеющих дарить ей такое наслаждение и сказку. И как она гладила его пальцы, как целовала, благодаря за нежность… Катя отвела взгляд. Это ненормально. Столько лет прошло, а она трепещет и дрожит от желания, и смущается, как будто они расстались только вчера, как будто и не было ничего горького между ними: ни инструкции, ни разлуки, ни лжи…

В травмпункте седенький доктор, обработав и осмотрев колено, успокоил Андрея и Катю, сказав, что никакого перелома нет, что это просто ушиб, и выписал мазь. Андрей снова подхватил Катю на руки, несмотря на ее уверения в том, что она может пойти сама, и понёс к машине.

— Андрей, смотри — луна, — шепнула Катя и, запрокинув голову, улыбнулась небесному светилу. — Такое ощущение, что она наблюдает за нами…

— Думаешь? — он, прищурившись, посмотрел на серебряный диск, потом перевёл взгляд на Катю. — Тогда не нужно её разочаровывать, — и поцеловал.

Мир завертелся, заискрил, словно где-то закоротил провод, и пламя, разгоревшись, пробежало по нервным окончаниям, почти полностью отключив сознание. В голове настойчивой птицей билась только одна мысль, и Катя не смогла её удержать:

— Андрей, поедем… поедем к тебе…

Примечания:
* Моё)

_________________
«Самая трудная задача — быть самим собой в мире, где каждый пытается сделать вас кем-то другим».

Бенедикт Камбербэтч

Не могу поверить: автор! с продолжением! Сегодня просто праздник какой-то...

maria_mujer,

сказать, что мне нравится - ничего не сказать.
этот фик - самое лучшее, что (пока что?) читала у вас.
очень надеюсь на продолжение и окончание.
вдохновения вам, и побольше!!

_________________

Tout est pour le mieux dans le meilleur des mondes possibles. (с) Voltaire.
Всё к лучшему в этом лучшем из миров. (с) Вольтер.

мой блог на форуме: мои фики, любимые фики, о сочинительстве и просто поболтать

Я сама в шоке
Спасибо))

_________________
«Самая трудная задача — быть самим собой в мире, где каждый пытается сделать вас кем-то другим».

Бенедикт Камбербэтч

Спасибо за такую высокую оценку)) эта история тоже одна из любимых у меня))

_________________
«Самая трудная задача — быть самим собой в мире, где каждый пытается сделать вас кем-то другим».

Бенедикт Камбербэтч

Машенька! Нет слов, одни эмоции!
Но такое всё хрупкое... просто мурашки по коже от стоящей перед глазами картинки - целующейся под луной парочки! И так хочется, чтоб теперь вместе по жизни... Но впереди как минимум 4 главы! Надеюсь, счастливых?!

_________________

Мучить героев жалко, поэтому постараюсь их не мучить
Таша

_________________
«Самая трудная задача — быть самим собой в мире, где каждый пытается сделать вас кем-то другим».

Бенедикт Камбербэтч

Первый шаг со стороны Кати сделан! Что же предпримет Андрей?
Хотелось, чтобы с этого момента они вступили в новую жизнь, без обид и претензий! Начали с чистого листа!

Да уж, они и без нас справляются...

_________________
Не обижайте тех, кто вас любит, ведь они беззащитны из-за любви к вам

Я б на месте Андрея хватала дивчину, да в пещеру тащила а то мало ли... еще на пять лет свинтит

_________________
«Самая трудная задача — быть самим собой в мире, где каждый пытается сделать вас кем-то другим».

Бенедикт Камбербэтч

Да, герои, они такие))

_________________
«Самая трудная задача — быть самим собой в мире, где каждый пытается сделать вас кем-то другим».

Бенедикт Камбербэтч