Глава III Ухожу любя
Притормозив у здания компании, Коля повернулся к подруге. За время поездки они обсудили все вопросы, связанные с «Никамодой» и «Зималетто», которые могут возникнуть в Катино отсутствие. Его же интересовало совсем другое. - А как на счет Жданова? - Наши пути с Андреем расходятся! – опустив ресницы, печально сообщила Катя, - я увольняюсь! - Ты даже не поборешься за свою любовь? – удивлённо посмотрел на неё друг. - Думаешь, надо бороться за любовь? – иронично хмыкнув, поинтересовалась она, - Нет, Коля! В моём случае бороться надо с собой, вернее, со своими страхами, сомнениями, беспомощностью. Слишком много непреодолимых преград и я не уверена, что мы сможем всё выдержать и при этом не утратить способность любить. С этой историей пора заканчивать. Я так решила! - Знаешь, в чём твоя проблема, Кать? – обратился он к ней, ловя её вызывающий взгляд, - В том, что ты сама всё решаешь, не оставляя другим выбора! - Может быть… - Уверена, что поступаешь правильно? - Нет! Но, это ничего не изменит! Ладно! Увидимся через месяц! Открыв дверь, она соскочила на тротуар. - Что, даже мобильный с собой не берёшь? Катя отрицательно помотала головой и, проронив «Пока!», направилась к зданию компании.
Этим утром Киру раздражало всё: от невозможности самой повлиять на намерения Андрея насчет их свадьбы, до весёлого трёпа Тропинкиной по офисному телефону. Сидя с чашкой кофе у барной стойки, она пыталась моделировать в голове различные ситуации развития событий на совете директоров. Планировала своё поведение в каждом конкретном случае. Но, периодически раздающиеся восклицания и хохот Марии сбивали её с мысли. Потеряв терпение, Кира подошла к секретарше и, не сдержавшись, на повышенных тонах, стала выказывать ей своё недовольство. Увлекшись, она едва не пропустила появления Пушкарёвой. - Катя! – окликнула она её, - передайте Виктории папки с отчетом для акционеров. - Хорошо! – согласно кивнула та, - как только сделаю копии. - Так они ещё не готовы? – взорвалась Кира, - чем Вы вообще занимаетесь на рабочем месте? - Делом, Кира Юрьевна, - бесстрашно встретила Пушкарёва её взгляд, и вызывающе заявила, - я же не кофе подаю или на звонки отвечаю. А цифры – они ведь не прощают спешки и суеты. - Да как ты… - пылая праведным гневом начала возмущаться Кира, но закашлялась от изумления, наблюдая за удаляющейся из виду фигурой помощницы президента. Кира терпеть не могла эту выскочку, с её гипертрофированной преданностью Андрею. Ей невероятно сложно было находиться рядом с этим человеком, оказывающим серьёзное влияние на её жениха. С ней он обсуждал проблемы, с ней он делился планами, с ней он проводил гораздо больше времени и на работе, и вне её. Кате Кира не могла простить своё фиаско при попытке её уволить, в то время живо обсуждаемое женсоветом. Своё унизительное желание выведать у помощницы президента, есть ли кто у Андрея, пригласив ту на обед в «Ришелье». Её роль в ситуации с Валерией Изотовой… «Мне б только женить Андрея на себе, - нервно постукивая пальцами по столу секретарши, подумала Воропаева, - мы бы тогда посмотрели, кто – кого». Вскинув на Марию холодный взгляд, Кира повернулась и медленно направилась в сторону своего кабинета. «Опять я выставила себя не в лучшем свете» - досадливо поморщилась она, едва справляясь с желанием бегом броситься прочь.
Подходя к кабинету президента, Катя нехотя улыбалась. Её позабавила мысль о том, в какой шок, видимо, впала Воропаева, если не смогла ничего произнести ей вдогонку. Остановившись у двери, она подняла было руку, чтобы постучать, но та вдруг открылась, и на неё налетел Роман. Вовремя сориентировавшись, он успел её подхватить до того, как она упала. - Малиновский! – гаркнул Андрей, наблюдая как тот, усмехаясь, убирает от Кати руки, - с Вами всё в порядке? - Да! Не беспокойтесь! – выдавила она из себя. - Отлично! – на губах Андрея застыла странная, немного растерянная улыбка - я скоро вернусь. Нам надо кое-что обсудить. Согласно кивнув, Катя прошла к себе в каморку. Для неё начался последний в этой компании рабочий день.
По дороге к вожделенной чашечке ароматного кофе, который помогает с утра взбодриться и настроится на рабочий лад, Жданов с Малиновским наткнулись на Киру. Выражение её лица было каким-то непонятным, где-то между раздраженным, сердитым и разве что не взбешенным. - Добрый день, Кирюш! – миролюбиво поприветствовал её Роман. - Для кого добрый? – издевательски поинтересовалась она. - Ну, как же… Проигнорировав вице-президента, Кира метнула на Жданова пылающий взгляд, в котором ясно читалась ярость. - Твоя Пушкарёва совсем обнаглела! Мало того, что она не подготовила документы к совету, так ещё и мне нахамила! - Правильно сделала! Не вмешивайся не в своё дело, особенно когда тебя об этом не просят! – невозмутимо произнёс Андрей, наблюдая, как у Воропаевой с Малиновским вытягиваются от удивления лица, - ты видела хоть раз, чтобы я отдавал распоряжения Амуре? Нет! Вот и тебе не стоит этого делать! Не дожидаясь от неё ответа, он, произнеся «Пошли!», подтолкнул друга вперёд. - Я не понял, ты зачем Киру обидел? – некоторое время спустя, поинтересовался Роман. - Да достали её барские замашки! Уважительнее надо относиться к людям! - Так… - схватил Малиновский Жданова за рукав, - пойдём-ка в мой кабинет, поговорим!
«Самые занятые перед советом директоров – это секретари. Никого нет на месте: ни Виктории, ни Шуры с Амурой!» - покачала головой Катя, войдя в приёмную отдела по продажам. Держа в руках папки с отчётом, она решала, кому бы их передать, как вдруг из кабинета вице-президента разнёсся раскатистый смех Жданова. Оглянувшись вокруг, и стараясь не шуметь, она вплотную подошла к двери. - Нет, Ромка! Её зовут Катя! Такое замечательное русское имя, - долетел до неё голос Андрея, - Я только недавно понял, насколько она мне дорога. Я не могу без неё жить! Я люблю её! - Жданов! Не может быть… В голосе Малиновского прозвучало нескрываемое изумление, отчего уголки Катиных губ изогнулись вверх в ироничной усмешке. - Может! Может, Ромка! - Мне наверно сейчас показалось, что ты её… да нет же! Такое только показаться могло… Катя затаила дыхание, ожидая, что же ответит Андрей. - Ну что ты на меня уставился? Да, я её люблю! Я люблю Екатерину Пушкарёву! - Во, дурак-то… «Ну, что, Роман Дмитриевич! Герои Вашей пьесы перестали придерживаться написанного Вами сценария» - в ту же секунду промелькнуло у неё в голове. Услышав в коридоре чьи-то шаги, Катя на цыпочках подбежала к столу Амуры и аккуратной стопочкой стала складывать на него папки. Выждав какое-то время, и убедившись в отсутствии посетителей, она вновь поспешила прильнуть к двери. - Твоя жизнь – это «Зималетто» - горячился меж тем Малиновский, - ты хочешь ради своей прихоти всё под откос пустить? «Ого! В ход уже пошло психологическое давление! Правильно, Роман Дмитриевич! Додавите Андрея чувством долга перед акционерами. Повесьте на него всю ответственность за кризис в компании, к которому Вы также приложили руку, втянув «Зималетто» в аферу с контрабандными тканями. Ведь по Вашей же вине компания понесла многомиллионные убытки, но, почему-то это никак не сказалось на Вашем материальном благосостоянии, – ещё ни разу в жизни Катя не была так возмущена, как сейчас, - А прихоть, как я понимаю, это любовь ко мне! Действительно, так, несущественная мелочь, на которую и внимания обращать-то не стоит!» - Тебе всё равно придётся жениться на Кире! Ненадолго, на время! А с Катей мы договоримся. Она – девочка умная, ждать умеет. «Интересно было бы посмотреть, как бы Вы со мной договаривались, Роман Дмитриевич» - промелькнувшая мысль вызвала скептическую улыбку на её лице. - Нет, Малиновский! – раздался резкий звук от удара по столу и взволнованный голос Андрея, - За это время она выйдет замуж за Николая. Нарожает ему детишек, назло мне. Нет!!! Этот вариант не подходит однозначно! Я не могу потерять Катю! «Андрей, любимый! Как же тебе сейчас трудно! Ты пытаешься найти выход из сложной ситуации, но Роман плохой советник. Ему же, по сути, плевать на твои желания и интересы, - глаза Кати заволокло слезами, - Я избавлю тебя от необходимости выбора. Я уже всё решила!». - Хорошо! Тогда давай мы отправим её в командировку, - ворвался в её сознание голос Малиновского, - месяца на два – три, а лучше – на полгода!
Решив, что делать ей здесь больше нечего, Катя, забрав папки, покинула приёмную. Заметив у барной стойки Викторию, она сунула их ей, проговорив «Кира Юрьевна просила передать!», и направилась в свой кабинет.
Стоя возле рабочего стола, она скрупулёзно перебирала документы, подготовленные для президента. На дно папки легло Катино послание Андрею, затем – инструкция, заявление об увольнении по собственному желанию, генеральная доверенность на «Никамоду» на имя Жданова младшего, финансовый отчет о деятельности данной фирмы. Убрав всё в средний ящик стола, она села в кресло и положила перед собой бумагу для заметок. Необходимо было как-то дать понять Андрею, что и где искать. Задумавшись ненадолго, она начала писать. Непродолжительный стук в дверь заставил её поднять голову. На пороге показался Андрей. От неожиданности не сообразив, куда убрать адресованную ему записку, Катя легла на стол, подперев голову рукой. Подойдя, Андрей опустился на корточки напротив неё, как делал не раз. - Ка-ать… - его голос прозвучал немного хрипловато, вызвав у неё внутренний трепет, - нам надо поговорить после совета. Их глаза встретились, и, кажется, даже сердце стучать перестало, не было ни пульса, ни дыхания. Время словно остановилось. Машинально Андрей взял её за руку и начал перебирать её пальчики. - Дождись меня, хорошо, - после небольшой паузы попросил он, поднеся её руку к губам. Катя с силой прикусила нижнюю губу, стараясь побороть нахлынувшие эмоции. «Он не должен знать, что моё сердце разрывается от боли, а душа рыдает от этой невинной ласки. Последней ласки! Его последней ласки!» - безнадёжно подумала она.
- Где носит нашего президента? – разрывая тишину, раздался голос Павла Олеговича. Поспешно убрав руку, Катя с трудом заставила себя улыбнуться. - Идите, Андрей Павлович! Вас родители ждут! Встав, он бросил быстрый взгляд на Катю. Слегка прищуренные глаза выдавали его озадаченность. Увидев, как она кивнула головой, он направился к выходу. - Я здесь, па! – несколько секунд спустя проговорил Андрей, закрывая за собой дверь её кабинета. Стараясь не прислушиваться к их разговору, Катя критическим взглядом осмотрела свою каморку. Ей осталось лишь представить отчет и всё, она свободна.
К одиннадцати часам в конференц-зале собрались все участники совета директоров.
- Нам предстоит сегодня обсудить ряд вопросов и производственного и личного характера, так что не будем терять время, - проговорил Павел Олегович, усаживаясь в кресло, - начнём, как обычно, с доклада. Пожалуйста, Екатерина Валерьевна!
Катя встала, окинула беглым взглядом присутствующих. «Спокойствие, собранность и невозмутимость!» - приказала она себе. - У каждого из вас есть экземпляр отчета. Открыв его, вы увидите расчеты планируемых показателей производства и доходов от продаж…
Открыв папку, Павел Олегович задумчиво уставился на помощницу президента. Его всякий раз поражало, с какой лёгкостью она оперирует цифрами. Даже зная о реальном положении дел, он ловил себя на мысли, что верит ей. Покачав головой, Жданов старший мысленно посмеялся над собой, признавая её умение преподносить информацию. Павел с самого начала знал о залоге, да и о положении дел в «Зималетто». Андрей не удосужился сменить кодовую комбинацию сейфа, в котором хранится наиболее важная документация. Помогли и деловые связи, приобретённые с момента занятия бизнесом. Да и сотрудника ФАС (федеральная антимонопольная служба) Павел узнал, приходилось сталкиваться. С тех пор началась его игра в «кошки-мышки» с сыном. На все действия команды Андрея он придумывал свою тактику, позволившую удержать компанию на плаву. Иногда у него чесались руки, так хотелось выпороть своего великовозрастного отпрыска за его импульсивные, непродуманные действия, но ни словом, ни взглядом он не показывал своего состояния. «Сам наделал ошибок, сам пусть и исправляет! А ты не вмешивайся, - посоветовал ему Шнайдеров, - мы не вечны, а нашим сыновьям жить дальше. Вот пусть и выкручиваются, если хотят сохранить своё положение в обществе. Для Андрея это будем хорошим уроком!». Согласившись с другом, Павел выбрал тактику стороннего наблюдателя.
- Так что работа ведётся! Медленно, но уверенно компания набирает обороты, - закончила своё выступление Катя.
- На мой взгляд, доклад убедительный, - признал Павел Олегович, - всё просто и понятно, да, Александр? Воропаев лишь презрительно фыркнул, но говорить ничего не стал. - Можете быть свободны, Катя! Если возникнут какие-то вопросы, надеюсь, Андрей сумеет дать на них ответ. Отодвинув кресло, Катя направилась к выходу. Взявшись за ручку двери, она обернулась и, глядя в сторону Андрея, непослушными губами прошептала «Прощай!». Видимо почувствовав её взгляд, он стал медленно оборачиваться, но она уже шагнула за порог, закрывая за собой дверь.
«Не раскисай! – мысленно скомандовала себе Катя, направляясь в кабинет за вещами, - сейчас нет времени. Пожалеть себя я ещё успею». Одевшись и прихватив сумочку, она подошла к столу Андрея и приклеила к его поверхности бумажный листок. «Ну, вот! Начинается Ваша новая жизнь, Екатерина Валерьевна» - проговорила она про себя, запирая кабинет президента.
- Передай Андрею Павловичу, - положила она ключ на стол Машки, разговаривающей по телефону. - Кать… - прикрыв трубку рукой, обратилась к ней Тропинкина. - Не сейчас! Спешу! – быстро проговорила Катя, успев запрыгнуть в кабинку закрывающего двери лифта.
Какая-то необъяснимая тревога охватила Андрея, стоило Кате закрыть дверь конференц-зала. Ему безумно захотелось пойти за ней, убедиться, что она здесь, рядом. Он нетерпеливо ёрзал в кресле, ловя на себе недоумённые взгляды отца, но уйти не мог. Обсуждение доклада затягивалось. - Ну а теперь… - Па! – повернувшись к отцу, проговорил Андрей, - мне надо выйти ненадолго, извини! - Сынок! А как же… - раздался растерянный голос Маргариты Рудольфовны. - Правда, Марго! – услышал Андрей за спиной голос отца, - давайте сделаем получасовой перерыв, выпьем кофе.
Рывком открыв дверь каморки Андрей застыл на пороге, Кати не было и её вещей тоже. Неясное, но неприятное предчувствие охватило его, когда он подходил к своему столу. В центре, привлекая его внимание, находился листок, на котором Катиным почерком было написано: «Андрей Павлович! Причина моего отсутствия на рабочем месте находится в среднем ящике моего стола». Вернувшись в каморку, Андрей удивился, обнаружив папку. Озадаченно уставившись, он покрутил её в руке и, прихватив с собой, вышел из Катиного кабинета. Опустившись в кресло, Андрей поймал себя на мысли, что боится увидеть содержимое. Сжав голову руками, как будто от этого бессмысленного действия могло что-то измениться, он замер на пару минут. Затем, с решимостью человека, стремящегося узнать свой приговор, Андрей открыл папку и стал перебирать находящиеся там листы. По мере знакомства с бумагами, он всё больше хмурился, пока не наткнулся на Катино заявление об уходе. Андрей был буквально раздавлен этим известием. В душе возникла буря противоречивых чувств, а с губ болезненным стоном сорвался вопрос: «Почему?». Всё прояснилось, когда его глаза выхватили первые строчки следующего листка, лежавшего под заявлением «Мой дорогой друг и президент…» «Знала! – билось в мозгу, отдаваясь пульсирующей болью в висках, - Катя всё знала!». Дрожащей рукой Андрей вытащил сильно помятые, с расплывшимися в некоторых местах от слёз буквами, листы инструкции, под которыми обнаружилось письмо к нему. Сложив бумаги в папку, он стал жадно читать обращенное к нему послание.
« Андрей Павлович! Я объявляю кампанию под кодовым названием «Спасти рядового Жданова» законченной! Цель свою она достигла – «Зималетто» по-прежнему принадлежит Вам, акционеры о кризисе и залоге компании не узнали, свою должность президента Вы сохранили. Можете спокойно выдохнуть! Больше чем уверена, моральный ущерб от необходимости целовать мисс «железные зубы», то есть меня, напиваться всякий раз, ложась со мной в постель, Вам возместят приглашенные Романом Дмитриевичем Иветта, Лизетта и далее по списку. Вы великолепно сыграли свою роль. Мои аплодисменты! Влюбили в себя глупую девочку, готовую для Вас на всё. Вы окончательно растоптали мою веру в порядочность, доброту, справедливость. Лёжа на полу Вашего кабинета после прочтения инструкции, я каждой своей клеточкой ощущала, как корчась в невыносимых муках, умирает к Вам моя любовь, сковывает льдом сердце, а в душу проникает ненависть. Не скрою! Был момент, когда я хотела Вам отомстить, поступить так же, как Вы – подло и бесчеловечно. Но, увы, не смогла. Видимо, не так воспитана. Что ж, пользуйтесь! Бог Вам судья, как говорит моя мама. Прощайте!
PS: пока не закончен процесс «Никамоды» против «Зималетто», возьмите на должность финансового директора Николая. Просмотрев отчетность, у Вас не возникнет сомнений в его компетенции. И передайте Роману Дмитриевичу, что ему не придётся суетиться. Воодушевившись его идеей, я уезжаю, чем дальше, тем лучше. Чтоб не видеть, не слышать, не знать ничего ни о Вас, ни о Вашей компании».
Выронив листок, Андрей сжал до хруста пальцы. Сейчас он как никогда понял, врёт поговорка, что мужчины не плачут. Захотелось, уронив на стол голову, разрыдаться навзрыд. К горлу подкатил комок, а в уголках глаз стала скапливаться влага. «Кати больше нет, - прошептал он бескровными губами, - нет в моей жизни, и никогда не будет. Такое не прощают!».
_________________
|