Название: Кто бы дал мне ответ? Часть перваяАвтор: Romashka
Рейтинг: G
Персонажи: Роман Малиновский, Катерина Пушкарева, Андрей Жданов
Сюжет: порой мысли могут поставить в полный тупик, особенно, если замечаешь в них несвойственные привычной жизни желания.
Размер: виньетка (оказывается, я умею их писать
)
Предупреждение: POV
От автора: навеяло после просмотра одного события НРК, по истории будет ясно, какого.
Сегодня очередной совет директоров. Как же я их не терплю. Ну, не по душе они мне приходятся, что я могу с этим поделать? Наверное, уже слишком поздно что-то менять в своем отношении к этим собраниям, потому как я все же себя считаю довольно устоявшейся личностью с теми закостенелыми жизненными принципами, которые вряд ли сам желаю изменить. По крайней мере, долгое время мне так думалось, и я полагал, что всецело прав.
Ну а как еще мой мозг должен был функционировать, если я уже на протяжении лет десяти не мыслю своих вечеров без баров и клубов в обществе: а) виски. Дорогого и качественного. Ну ладно, я могу и коктейлем обойтись, даже шампанским. Все зависит от вкуса пункта б) – очаровательных и наипрекраснейших нимф. Это самые лучшие создания на Земле, просто богини, которых надо беречь. Без них... О-о-о, я совсем пропащий. Я чувствую себя царем львом среди своих львиц. Нет, я особо ни на что не претендую. Потанцевать в медленном ненавязчивом что-то похожим на танец с Танечкой, потом переключить свое внимание на Любочку, суметь вскружить голову и Светочке, и Леночке, и Машеньке, и Викочке и так далее по списку имен прекрасного и райского женского пола всего человечества. И не более. Им хорошо и мне никаких обязанностей. Я ведь никому ничего не обещаю, да и сам в ответ ничего не требую. Ой! Какой я хороший! Ну, просто ходячая прелесть, а не вице-президент модного дома "Зималетто".
Ну, я же не виноват, что они мне вешаются на шею сами? Я же добросердечный и милостивый, совсем безотказный мужчина в самом можно сказать расцвете сил. И как я могу им отказать? Боже! Да это же великое преступление всего века, если я не прикоснусь к этим манящим и сладким губкам моих красавиц!
И мне, разумеется, есть чем похвастаться. Уже на расстоянии метров тридцати точно я могу четко определить фирму духов, точный цвет помады, теней и туши, которые изысканно и со вкусом наложены на эти утонченные личика моих райских птичек. Жар-птичек. Они во мне возбуждают что-то нечто особенное, после чего я точно знаю, что следующий рабочий заунывный и гнусный день я проживу более или менее достойно.
В "Зималетто" любой и каждый считает меня балбесом. Конечно, наши сотрудники в лицо мне этого не скажут никогда, все же я как-никак их начальство, а начальство надо уважать. Хотя бы изредка. По праздникам.
Наши секретари, вернее всемогущий и никогда не дремлющий женсовет, порой мне кажется, до сих пор готов мне глотку порвать, что я переспал с одной из их дражайших подруг и просто нагло обесчеловечил ее порядочность. А я все молчу, и не говорю, сколько уж у нее было таких, как я, так что одним больше идиотом, одним меньше – ей не привыкать.
Но вот такой я по природе – любвеобильный идиот. Я знаю это и не в обиде на тех, кто вместе со мной думает точно так же. Такой вот я непостоянный в отношениях с прекрасной половиной человечества.
Наверное, это неправильно, наверное, это грубо, наверное, это не гуманно, но рано или поздно вся привычная жизнь, к моему великому сожалению, не спросив разрешения у хозяина, взяла и закончилась. Вот так нагло и бесцеремонно.
Когда она успела? Я и сам не понял. С одной стороны вроде все текло мирно и спокойно, как и прежде, а с другой я совсем недавно, пару так недель назад, поймал себя на мысли, что как-то мне душевно хреново. Вот сам не знаю, почему, а главное – от чего или, не дай Бог, еще хуже – от кого?
Я никогда не страдал какими-либо обязательствами перед кем-либо. Сколько себя помню, я по жизни вольный человек, свобода для меня – святое из всех святых. Я всю жизнь только и делаю, что живу в собственное удовольствие. Благо все для этого имеется: и карьера, и статус, и природные задатки, доход – я ни на что не жалуюсь. Меня мир принял таким, какой я есть – со всеми моими достоинствами и недостатками.
Но, несмотря на все это вышесказанное, меня почему-то уже который день что-то тормошит... Эх... И сам хозяин от этого в тупике. Полном. И он не видит своего долгожданного просвета в конце туннеля.
Нет, я по-прежнему весел на окружающих, оптимистичен с нашими очаровательными красотками, все так же смеюсь и радуюсь каждому дню, скрывая ото всех отнюдь мое скверное душевное состояние. Честно признаться, со мной такое впервые. Может быть, я заболел? Вопрос требует ответа. А вместо него – не менее каверзный вопросик, такой маленький и хитрый – чем?
Тем, что я сижу сейчас за овальным столом цвета шоколадного дуба и занимаюсь несвойственным мне мыслекопанием, в то время как остальные акционеры "Зималетто" о чем-то шушукаются между собой? Нет, я то, разумеется, знаю тему их волнения. Сегодня же очень-очень ответственный день, когда решается судьба нашей компании, которая на данный момент в полнейшем кризисе. Но вот так получилось, долгая история, требующая отдельного рассказа, которую еще долго помнить будем мы: я, мой закадычный друг и его верная помощница-секретарша. Мы же, можно сказать, только втроем знали истинное положение всех дел компании, в то время как приходилось кормить остальных акционеров липовыми отчетами, чтобы они не догадались о реальном состоянии фирмы.
Но, а чем мне еще остается заниматься, как не думать о себе любимом? Раз в моей долгой жизни то можно. Все равно мои мысли никуда дальше моей головы не выйдут, так что могу не опасаться за их нецензурность в случае чего. Все равно мое мнение особо ни для кого важным никогда и не было. Разве только в выборе президента и все. В остальных вещах ко мне не так уж и часто прислушиваются даже, если я и произношу дельные вещи. Но я не обижаюсь. Мое дело предложить, а там пусть решают сами. Мое сознание в качестве стульчика или шкафчика вполне вытерпит часок другой в этой не моей привычной обстановке конференц-зала. Я уж с этим смирился и мое негодование пусть останется при мне.
Так я остановился на своем единственном и каверзном вопросе: чем я заболел? И заболел ли вообще? И подумать только, болезнь у меня какая-то странная. Температуры нет, насморка и кашля – тоже, ничего не болит и не ломит, а на душе как-то серо и сыро.
Наверное, погода такая. Ранняя весна, сходит снег, бегут ручейки, дожди часто льют с неба на нашу столицу-матушку и на меня все это каким-то образом действует. Странно. Раньше я никогда не был зависим от перемены климата, а сейчас стал? Старею, видно. Да нет, не такой уж я и старый, мне еще и тридцать не стукнуло, так что параметр влияния погоды за окном на мою чувствительную натуру я отметаю с благополучным успехом.
Бары и клубы. Вот это уже горячее. Теплее, по крайней мере. Я как-то поймал себя на мысли, что после работы мне хочется поехать сразу к себе в берлогу, в мою холостятскую квартирку. Эх... Надо, пожалуй, хоть пыль протереть и пропылесосить, а то вчера на тумбе я заметил совершенно четкий отпечаток своей руки. Настоящая находка для эксперта!
Хорошо, что все-таки именно на нее я не водил на ночь своих очаровашек. Это чисто моя территория без всякой смеси ароматов их парфюмерии. Для них – съемная однокомнатка с богатым интерьером, а моя, как показало время, очень неплохо сгодилась для вечерних размышлений.
Вот тогда я и заметно уменьшил свои вечерние тусовки по клубам и, надо заметить, с одной стороны мне стало это более чем непривычно, а с другой – несколько спокойно и вовсе даже неплохо. Но разве что не весело и не столь беззаботно, но этого мне и требовалось. Я понимал, что хочу банально подумать в одиночестве.
Удивительно, какое у меня имеется, оказывается, качество – думать наедине с самим собой!
А думаю я вообще как-то странно и нестандартно, слишком креативно, что не свойственно моей чуткой натуре. Креатив – это по части нашего величайшего дизайнера. Я, конечно, люблю шутить, но не настолько шутки мои в моем понимании масштабны.
Как-то неестественно мне мыслилось о работе, в частности о том факте, когда же мы наконец-то не будем зависеть от подставной фирмы "НикаМода" и станем независимой компанией, как раньше. По сему выходило, что не очень то скоро. Я знал, что нашему нынешнему президенту осталось недолго издеваться над всеми нами, потому как он вообще попал на эту должность по полнейшей, но, слава Богу, исправляемой ошибке. И как раз сегодня мы все здесь и собрались, чтобы назначить новую главу компании.
Вместе с тем все мысли как-то упирались в одну госпожу, которая ранее была владелицей этой подставной фирмы. Она благополучно подписала доверенность на ее управление нынешним президентом и теперь от нее ни слуха, ни духа. Только вот Она совсем не знает, что о Ней почему-то так приятно думать, что я, аж, сам пугаюсь! Ведь я никогда не страдал долгим мыслительным процессом даже по отношению к своим красоткам, а уж тем более к этой серой мышке, болотному лягушонку с крысиными косичками. Боже... Мне сейчас ее почему-то жаль. Вернее в моих мыслях. Ну, кого Она себе найдет с такой то внешностью? Разве что такого же ботаника, как и Она сама? Возможно. Нет, Она отличный экономист, у Нее всегда все разложено по полочкам не только в голове, но и на рабочем столе, в отличие от моего кабинета. Но ведь личной жизни никакой. Хотя... Ее бешеная страсть к моему закадычному дружку еще та история, которая опять же долго сохранится в моей памяти.
Но вот чего-чего, а о своем друге я думать не желал. Наверное, потому что видел, как он по Ней сохнет. Но сохнет же, я то точно знаю, просто скрывает это от меня, так же, как и я – свое состояние, и налаживает свою личную жизнь с бывшей невестой. Вот так друг от друга мы храним тайны. Но, если его секрет я давно разнюхал, а вот уж он о моей странной, как мне думается, болезни даже и не догадывается. Это от того, что я очень успешно могу маскироваться.
Но мысли то мыслями, а сегодня я как обычно спокоен. Хотя, наверное, стоило бы поволноваться, все же как-никак решается судьба "Зималетто". Да, что мне напрягаться, президентом меня никто никогда в жизни не назначит, в гробу видали меня в этой должности, хотя я бы, наверное, смог им стать. Если бы мне дали шанс. Если бы в меня поверили. В этом деле в меня не верит даже лучший друг, он сам метит на это место. Что ж, я буду только искренне рад, если его снова изберут нашей главой.
Наш совет директоров сегодня мало отличался какой-то изюминкой, разве что нас посетит эта важная особа, эта юная девочка – заложница моих думаний.
Нет, думать то о ней я, конечно, себе не запрещаю, Она была частью нашей компании долгое время и вовсе я не могу считать Ее причиной моей мнимой болезни.
Может быть, я просто устал? Бывает же такое с человеком. Напряженка на работе – дело то обычное. Хотя долгой работоспособностью я не страдаю с детства. Но, если нужно приготовить отчет по моему маркетинговому отделу к назначенному сроку, я исполню все в лучшем виде. Что ж, выходит, болезнь у меня какая-то неопределенная.
Даже на виски особо не тянет. Во даю! Не хочется. Нет, определенно с этим надо разобраться! К примеру, после совета директоров можно этим плодотворно и заняться.
Однако чувствую я, что он затянется надолго. А моя чуйка редко меня подводит. Поэтому у меня нет оснований к ней не прислушаться и сегодня.
Друг мой в напряге. Еще бы! Он увидит Ее. И я Ее увижу. И еще пол компании Ее увидят. Но и что? Чего так волноваться – в упор не пойму! Или я такой жесткосердечный, или я просто еще не дожил до такого состояния, называемого любовью, от которого мой друг чуть не свел концы с концами одним вечером в баре. Надрался и подрался так, что от него живого места не было на следующий день. А оно мне, скажите, надо – любить? Да еще эту Дульсинею! Боже упаси! Тьфу, тьфу! Я сплюну три раза! Хорошо, что меня эта участь обошла стороной и, надеюсь, ушла своей легкой дорогой.
Ах! Чья-то тень за дверью. Ручка скрипнула вниз. Она вошла. Молча. Грациозно. Величественно. Словно богиня. К слову сказать, я уже настолько засиделся, что при виде ТАКОГО возникло огромное, просто огромнейшее желание встать! Встать и промыть глаза, чтобы удостовериться, что зрение не обманывает.
Мой друг даже снял очки, чтобы разглядеть как следует свой забытый сахарок наслаждения.
У меня на данный момент возник единственный волнующий меня вопрос: и как я смог не разглядеть ТАКИЕ формы? Ну, точно! Ее фигура ничем не уступает моделям нашего дизайнера. И этот кристально-белый костюм с черным топиком идеально сидит на Ней! Лучше и не придумать! Пусть наш гений обломается хоть раз в жизни, но Она выглядит шикарно.
Погодите! А куда же делись ее крысиные хвостики? На их месте стильная короткая стрижка, какая-то особенная укладка.
И макияж!
Она умеет пользоваться косметикой? Очевидно, умеет. Густые темные ресницы, легкие сиреневые тени, совсем светлая губная помада с блеском – глаз не оторвать!
И какие же все-таки у Нее большие карие глаза! Какой утонченный и уверенный взгляд! Никакой боязни мышки-норушки, перед нами сама Царевна-Лебедь.
Эх, ты, дружок, ну поимей ты совесть хоть передо мной, вице-балбесом то! Хватит в ней сверлить дырь! Дай и другим то насладиться! Думаешь, один ты в шоке? Спешу тебя огорчить – в этом ты не одинок. Ах... Огонь, а не женщина! Но чужая. Она всем и для всех чужая. На расстоянии стола я чувствую это своей кожей через рубашку и пиджак.
Так что, дружок, фигово тебе придется...Сидит напротив меня. Лукаво улыбается бывшему президенту. Думает о чем-то своем мне не ведомом.
Ей неприятно. Я знаю, что Ей противно видеть каждого из нас, каждого, кто находится напротив Нее за этим столом. А уж меня-то в особенности. После того, как я настрочил инструкцию по совращению этой страшилки, Она готова, наверное, отдать меня на растерзание злым и голодным подворотным псам. И, впрочем, окажется, права. Да, я написал, но весело же было, изысканно, творчески. Правда, почти впустую. Друг мой не всегда ей следовал, но Она успела прочитать до того, как ее успели разорвать и утилизировать.
Вот тогда-то я и упал до уровня плинтуса в Ее глазах. Упал на самое дно и нет у меня при всем возникшем желании всплыть обратно, чтобы глотнуть свежего воздуха. Обрубил сам сук, на котором сижу.
Но я же раньше-то не знал, что Она во мне будоражит мои гиблые клеточки. Спохватился – поздняк метаться.
Возвращусь на секунду к теме болезни.
Она меня задела? Эта Жар-птица высокого полета? Разожгла во мне огонь и оставила серый пепел? Я задумался... Под какие-то шебуршания остальных акционеров думалось не очень продуктивно, не так, как бы хотелось. Но с моими вопросами надо окончательно что-то делать. Дать скорейшие ответы, причем такие, которые меня самого устроят, и никак иначе.
Когда я понял, вернее, где-то там, в конференц-зале, озвучили, что Она единственная кандидатура на должность президента, я поджал нижнюю губу, одновременно болтая под столом ногой, но почему-то обрадовался где-то в глубине своей души. Хотя прекрасно понимаю, что должен огорчиться по полной программе, так как я буду первым кандидатом на вылет. Она меня не пощадит. Девяносто процентов уверенности. Разве что такое блаженство ждет моего друга. Молодец! Отхапал себе такое сокровище, а мне оставил только скорлупки от орехов. Мол, ему так самое вкусное, а толстая шелуха и мне сгодится.
Думаешь, Она тебя еще любит, дурака? Ладно, я и сам хорош! Мечтать, конечно, неплохо, но ничего тебе, друг мой, не светит. Полагаешь, за тот период Ее отсутствия Она не нашла себе другого с такой-то внешностью? Запросто! Даже я сам...
Стоп! Что я сам?!И снова вопрос! Не вопрос, а подарок под елкой на Новый год! Я сам реально обратил на Нее внимание, покаялся перед собой, что не разглядел Ее природную красоту.
Но мне тоже ничего не светит. Так что в этом деле мы квиты.
Стоп! А что мне должно светить? Я что-то от Нее жду? Вот именно, во век мне ничего от Нее не нужно было, просто сейчас я Ей любуюсь, мне приятно Ее видеть. Я ведь столько времени о Ней думал, представлял это чучело, а Она вот какая оказывается.
Она так пристально смотрит вперед, словно сканирует чьи-то мысли. Взгляд какой-то хищный, колкий. Еще бы! После того как мы с другом с Ней поступили, это должно быть цветочки. Но смотрит Она не на меня. На того, кто по ней до сих пор сохнет, как цветок без полива. Медленно, но ощутимо.
Ее мысли мне не узнать, я могу лишь догадываться, что Ее сердце отдано моему дружку.
Катя-Катерина, маков цвет, но награди же ты меня своими пылкими очами! Вот он я, весь перед тобой! Готов! Ну же! Посмотри хоть одним глазком хоть разок за эти унывные часы собрания. Чего тебе стоит? Тебе не сложно – мне приятно. Нет, моя телепатия на нее не действует.
Черствая же вы, однако! Ну и шут с вами! Мне что ль больно надо? Мне вообще ничего не надо!Озлобился я сам на себя. Демонстративно опустил голову, сник, руки скрестил в замок и ушел в себя, краем уха пытаясь слушать, что там решают.
О, не успел и очухаться, как слышу Ее отказ от должности президента. Ну вот, моя нервная психика этого не выдержала.
Я налил полный стакан минеральной воды из бутылочки. Отпил почти залпом.
Полегчало?Вовсе стало еще кошмарнее. Мои мысли окончательно сплели какую-то паутину, и я в ней заложник. Меня это не устроило! От Нее зависит судьба нашей компании, а Она кривляется!
Захотела выйти. Поговорить с кем-то без лишних глаз и ушей.
Возьми меня с собой! Я направлю тебя на путь истинный. Возьми, ну хоть просто в качестве бронзовой птички или этого рычащего льва, фикуса или гелевой ручки на худой конец, а то я ж загнусь и некому будет любоваться твоей красотой!О чем я вообще думаю? Вице-балбес сошел с ума! Нет, я просто съехал с катушек и теперь мои мозги в одном месте, а голова в другом, ходит где-то сама по себе. И они никак не встретятся, чтобы слиться в единое и нужное своему хозяину.
Неужели меня к ней тянет? В этом моя болезнь?
О, Господи! Мое фирменное обращение к высшим силам!
За что меня постигла такая КАРА?? В чем я провинился? Чем заслужил такое счастье себе на голову? Снова вошла. Царица! Принцесса! Уверенная в себе!
Согласилась!
Эх... Почему я опять должен скрывать свою радость?! В первую очередь бесит, что самому пока необъяснимо мое поведение. А, пускай. После совета с ним разберусь! Побью, укушу, поставлю в угол и заставлю слушаться хозяина! А сейчас все внимание надо направить в иное русло.
Начали отлетать из Ее уст условия, на основе которых Она будет здесь начальником. И наконец-то посмотрела на меня...
Я чуть не провалился на том самом месте. В Ее взгляде упрек с одновременной игрой. Лучше бы Она на меня не смотрела... Зачем же так категорично?
Ты же совсем не знаешь моих мыслей, а уже полагаешь, какая я сволочь! Что ж, я послушная собачка, погладь меня по головке, я кусаться не буду. Я мирно тихо притворюсь киской, помурлычу от твоих ласковых прикосновений к моим волосам...
Боже! Что я несу?! Вернись же ты, балбес, на Землю!
Болезнь! Это болезнь! Бред. Бред больной медузы, то есть меня. Заявление об уходе? Что опять я прослушал?
Ах, ну да, срок выведения компании из кризиса – полгода. Очевидно, что мы все ей настолько противны, что Она через это время соизволит уйти. Эх... Бедный мой дружок...
Лучше мне на Нее не смотреть и стучать пальцами по столу. Увлекательное, конечно, занятие, но что мне остается делать теперь, когда Она ушла? Ничего. Опять думать!
Ушла. Фигово, конечно. Теперь увижу Ее только завтра. Плоховато, но зато будет целый остаток дня разобраться в себе. Хотя, не такой уж я и тупой, не зря ж я последние дни о Ней думал больше, чем положено. Хотя, кем положено, кому положено, чем положено – неизвестно. Мной самим, кем же еще. Я просто сам следовал своим нажитым из года в год принципам и полагал, что они – есть идеал всего. А сегодня все, кажется, встало по местам. Наверное. Ведь я до конца же не сумел понять причину своей болезни. Может быть, это всего лишь что-то проходящее? Поболел и вылечился.
Чем мне еще заниматься по вечерам, кроме баров и душевных разборок? Вот и нашел себе новое занятие!
Потом пришлось плестись вместе с дружком поздравлять нашу царицу с новой должностью. Она в обществе женсовета. Улыбается им, смеется, какая прелесть.
Улыбка... Чарующая... Манящая... Смотрел бы вечно.
Друг поблагодарил. Моя очередь. Она уже приготовилась заранее. Сузила глаза. Презирает. Держится достойно. Величественно. Красотка.
Бред несу какой-то. Несу то, что должна слышать Она. Сквозь зубы. А хочу же совсем иное сказать. Подойти что ль, поближе. Женсовет убрать по своим рабочим местам. И вот тогда уж наедине поздравить.
Ах, все равно Она меня не услышит. Не поймет.
Да я и сам не могу понять, что со мной случилось за эти часы. Мысли, от которых волосы дыбом, в них чужая Катерина. Не моя.
Роман Дмитриевич Малиновский не заслуживает, чтобы Она стала моей. Да что б я и привязанность к одной женщине? Нет, что вы? Это сказочка про белого бычка не для меня. Верная спутница в лице Катерины пускай останется для Андрея, а мои мысли, мои желания – только со мной.
Она всегда любила Палыча, моего единственного и лучшего друга Андрея Жданова. А я ему помогал Ее любить, написав эту идиотскую инструкцию, заплатив за нее таким к себе обращением.
Я жалею об этом? Глупо теперь о чем-либо жалеть. Я заслуживаю этого. Я ж понимаю.
Но я ни за что и никому не дам слабину ударить меня по возникшему слабому месту. Мои мысли – мои желания. Мой непоколебимый бред – жестокая реальность для истинного ценителя свободы.
Я сейчас спокойно поеду с Палычем на лифте, все так же буду шутить, подкалывать его, развлекаться сам, оставив свою открытую болезнь до сегодняшнего вечера. Он, должно быть, пригласит меня в клуб, а я откажусь. Совру насчет своих планов, в которые его тусовка не вписывается. И снова уйду в свое забытие.
Что в нем будет на этот раз? Узнаю с закатом солнца.
Ведь, если что – впереди у меня еще целых шесть месяцев. Время, когда возникшее желание обретет свою свободу действий. Вдруг у меня начнется новая жизнь? Как у Катерины. Ей, значит, можно. А мне что нельзя? А сегодняшний день в ней будет первым, который я еще, как пить дать, не забуду долго.
Конец первой части