* * *
Что-то пить Роману дальше расхотелось после того, что он услышал.
Казалось бы, он заранее знал, что что бы ему я не предложила, он сумеет дать достойный отпор, отказ, найти оправдание себе любимому. Однако я сумела прочувствовать его настолько, что он вот-вот готов был сдаться и принять мои доводы. Хотя вот просто так вернуться в компанию Роме не позволяло действительно самолюбие. Его обидели, почти что предали. Почему он должен это все вот так просто прощать Жданову?
Вот именно, Андрей и думать о нем забыл, радуясь, что никакие подобные личности, типа вице-президента, не смогут и слова дурного даже помыслить о его любви ко мне.
Так же Ромка понял, что похоже я все-таки сумела простить его бывшего друга и дала ему еще один шанс, чтобы начать новую жизнь. Вместе.
"Интересно, чья это была идея встретиться со мной: его или ее? Навряд ли Жданова. Да и Пушкаревой не за чем.
Тогда в "Зималетто" есть кто-то, кто успел по мне соскучиться.
Кира, может быть? Не думаю. Вся ее голова забита только Ждановым.
Клочкова? Я ее только интересовал в качестве швейцарского банка. Иных чувств у нее отродясь ко мне не существовало.
Тогда кто же? Женсовет? Хм... Этим бы только посплетничать. Тропинкина горевать без меня явно не станет. У Пончевой своих забот полон рот. Тем более, когда вот-вот ожидает прибавление. Светлана всегда озабочена лишь тем, чтобы не пересечься с Буренкой в лице Марьяны. Амура готова сутками пялиться в карты и гадать на кофейной гуще, с гордостью даря подругам тайны их судеб. Шурочка всегда... Ах, конечно! Как же я сразу то о ней не подумал? Шура! Конечно, Александра! — на этих мыслях Роман даже просиял, насколько воспоминания о своем секретаре грели его сердце. — Только она скучать может по мне. Прекрасная, добрая и отзывчивая девушка, которой я всегда доверял. Не припомню такого момента, когда она осмелилась не выполнить какого-либо моего поручения. Эх... Пожалуй, ради нее стоит вернуться.
Хотя и по Палычу я успел соскучиться. Ну, другом он мне в конце концов и им остался.
Да, права Катерина все-таки. Возможно, я погорячился. Но, черт возьми, Жданов тоже хорош. Я ему не боксерская груша! Ладно, я же должен его понять. Ему было плохо, и он вот и сорвался на лучшем друге.
Кто из нас остался еще в здравом уме и найдет силы простить и забыть эту неприятную историю?"
— Ладно, госпожа Пушкарева, — пришел к выходу Роман после своих глубоких размышлений. — Считай, что ты победила. И Малиновский сдался.
На этой позитивной ноте Роман попросил счет, решив больше не терять времени попусту.
Подъехав к "Зималетто", напротив входа Рома из салона автомобиля заметил небольшую толпу людей, которые явно были чем-то взволнованны. Объехать их стороной не имелось возможности никакой ввиду узкой дороги. Поэтому мужчина решил лично выяснить, в чем дело.
Как оказалось, несколькими секундами позже народ окружил собой лежавшую около тротуара девушку. Без чувств. Рома сразу в ней узнал своего бывшего начальника.
Он протиснулся к Катерине среди галдящих людей и опустился перед ней на корточки. Проверил пульс на шее. Ощутим. Но довольно слабо.
— Что произошло? Скорую кто-нибудь вызвал? — спросил он с нотками тревоги в голосе.
— Вызвали, вызвали, — ответил кто-то из толпы. — Только едет больно долго.
— Ее машина сбила. Пронеслась на такой скорости, что пыль столбом стояла, — услышал Роман очередной выкрик.
Через мгновение девушка очнулась и подала едва слышный стон.
— Катя, Катя, с вами все хорошо? Катя, вы слышите меня?
Густой туман перед глазами начал постепенно развеиваться, а окружающие звуки стали четче доходить до моего сознания. Я повернула голову в сторону и заметила возле себя Романа.
Он снова повторил все те же вопросы, требуя хоть какого-нибудь на них ответа.
— Все в порядке... Роман Дмитриевич... — слабо произнесла я и поднесла ладонь ко лбу. Голова немного кружилась. Несильная боль так же отзывалась на правом бедре, на которое я упала.
— Вы встать сможете?
— Да, могу.
Мужчина подал мне руку и помог подняться. Через какое-то время я почувствовала силу и опору в ногах и более-менее успокоилась. К счастью, цела.
— Уважаемые, расходимся! — потребовал Роман, обратившись к народу, которые до сих пор толпились вокруг. — Расходимся. Здесь нет ничего интересного.
— Вам точно помощь не нужна? — видимо, кто-то решил проявить инициативу в пользу меня, пострадавшей.
— Нет, спасибо. Сами справимся, — ответил Роман, поддерживая меня за локоть. — Катя, вы до лавочки дойти сможете? — обратился он ко мне, имея в виду скамейку, расположенную в нескольких метрах от дороги.
— Вполне, — легко ответила я, полагая, что сумею дойти без всяких проблем.
Но как показала практика, что сказать легче, чем сделать. Боль в бедре прилично сковывала мои движения и, если бы не Ромина помощь и поддержка, вряд ли бы я не навернулась на этом коротком пути.
— Спасибо, Роман Дмитриевич, — поблагодарила я мужчину, когда присела на горизонтальную поверхность.
— Не за что. Потерпите, сейчас приедет скорая и вам окажут более квалифицированную помощь.
— Не стоит. Я в порядке. М-м, а вы как здесь оказались?
— Если скажу, что проезжал мимо, вы все равно не поверите, — улыбнулся Роман, повернув голову в сторону здания "Зималетто".
— Но почему же? Ведь вы не случайно здесь оказались, ведь так? Значит, приняли решение?
— Принял. Но позвольте озвучить его чуть позже. После того, как вы расскажете, с кем не поделили дорогу.
— Вас это действительно интересует? — немного удивилась я его вопросу. Но ответить он не успел. Нам помешал Андрей, который каким-то чудесным образом узнал о маленьком происшествии и очутился затем возле нас.
— Катенька, ты жива? Цела? Здорова? — спросил Андрей, окинув меня тревожным взглядом. — Малиновский! — наконец он заметил и своего друга мирно стоявшего возле меня. — А ты каким боком здесь оказался?
— Тебя жаждал повидать. А ты, вижу не рад, да?
— Напротив! Так хотел, что человека на дороге не увидел! Ты куда смотрел, идиот?! — внезапно повысил голос Андрей, грозно посмотрев в глаза другу.
— Жданов, ты это... Полегче на поворотах. Говори, да не заговаривайся. Ты сначала выясни, кто куда ехал, а потом бочку на меня кати, понял?! — Роман тоже дал отпор на повышенных тонах и развернулся к Жданову спиной.
— Андрюша, ну что ты? — я встала с лавочки и сделала шаг ближе навстречу любимому. — Роман Дмитриевич здесь ни при чем. Это не он нарушил правила. А другой человек. Не горячись, пожалуйста, раньше времени.
— Ага! Тогда чья кляча стоит посередь дороги? — Андрей развернулся вполоборота и указал пальцем на Ромину "BMW". — Не Малиновского ли? Нет? Ни у кого из сотрудников не имеется авто такой марки. Ничего, Роман Дмитрич, не хочешь мне объяснить?
— Жданов, послушай хоть раз в жизни Пушкареву, прежде чем выводы делать!
— А я послушаю! Я так сейчас послушаю, что мало не покажется! — Андрей уже сжал руки в кулаки, приготовившись к очередному бою.
— Андрей, остановись! — закричала я от испуга, что мой любимый может сгоряча сделать еще одну ошибку. — Роман Дмитриевич подъехал уже, когда я очнулась. После произошедшего. А виноват водитель черного "Мерседеса" того, с кем мы встретились возле ресторана.
— Ресторана? Какого ресторана? — не сообразил Андрей. Ведь от меня он знает другую версию, где я находилась с утра. — Ты же сказала, что заедешь к родителям. Причем здесь ресторан?
— Катя, вы уверенны, что это был именно тот "Мерседес". Ведь похожих машин масса.
— Абсолютно, Роман Дмитриевич. Я запомнила номер. Он идентичен.
— Вот... Кретин... — выругался Роман. — Вот... Сделал же то, что обещал! Гад!
— Так! Стоп! — вмешался Андрей. — Я ничего не понял! Какой "Мерседес"? Какой ресторан? Что кто обещал? Катя, объясни!
— Хорошо. Роман Дмитриевич, только сначала припаркуйте свою машину куда-нибудь, а то там пробка образовалась.
Мы все втроем посмотрели в сторону здания "Зималетто" увидели на дороге действительно несколько мирно стоявших друг за другом машин, ожидавших открытия пути.
* * *
— Вот так все и произошло, — закончила я свой рассказ Андрею о том, что случилось сегодня до начала моего рабочего дня.
— На него надо подать в милицию. Срочно! — сделал правильный вывод Андрей.
— Ты думаешь, его поймают?
— Пусть только попробуют сделать иначе! Тем более, когда имеется свидетель всех его "благих деяний", — гордо отметился Малиновский. — Уж я-то точно опишу во всех подробностях его физиономию.
— Малина, а откуда это такое рвение у тебя родилось помогать моей... Будущей жене? — Андрей обнял меня за плечи, а свою ладонь положил мне на руку. — Неужели проснулась совесть, и ты вдруг вспомнил, что такое нравственные ценности?
— Дурак ты, Палыч! — обиделся Роман и встал с лавочки. — Тебе бы только в чем-нибудь меня упрекнуть!
Ко входу "Зималетто" наконец-то приехала бригада скорой помощи. Спустя такой-то период времени.
— Пойду скажу врачам, что обошлись без них, — предупредил Рома, не оборачиваясь к нам и направился к медперсоналу.
Я внимательно посмотрела на любимого и серьезно произнесла:
— Андрей, ну зачем ты так? Роман Дмитриевич действительно мне помог. И с утра и сейчас. А ты, кажется, его обидел.
— Ничего страшного. Не кисельная барышня. Обычно Малина поступает ровно наоборот, вот я и удивился. Разве ты иного мнения? Или он таким образом подлизывается к тебе, чтобы ты вернула ему место и должность?
— Он наоборот наотрез отказывался возвращаться в "Зималетто". Несмотря на мое желание вернуть вашу дружбу. Признай, ведь ты хочешь помириться, просто не решишься сделать это первым?
— Я? Мириться с Малиновским? — Андрей даже округлил глаза от полнейшего удивления. — И даже не подумаю! И не смотри на меня таким взглядом! Все!
— Ну, Андрюш... Не будь столь категоричным. Вы же лучшие друзья. С кем не бывает ссор? М-м...
Я пододвинулась чуть ближе к Андрею и приютила голову у него на груди. Он легко поцеловал меня в макушку и тепло обнял за спину.
— Да... Пожалуй, ты права, любовь моя. Пусть Малина возвращается в наш коллектив... Если ты так хочешь. И нет у меня еще одного такого же друга, на которого можно было бы променять Ромку. А потом, кто же будет в мое отсутствие защищать интересы моей будущей супруги?
Я счастливо улыбнулась и поцеловала Андрея в щеку. Это так прекрасно осознавать, что сведу свою жизнь с таким понимающим и ценящим верных людей человеком.
— Катюш, давай отвезу тебя домой. Ты приляжешь, раз отказалась от услуг скорой помощи, отдохнешь.
— Не стоит, Андрей. Уже все прошло. На работу пора. Шуру обрадую такой замечательной новостью.
— О, да! И ее непременно должна сообщить именно ты. Знаешь, дорогая, пожалуй, Малиновский сам с этим прекрасно справится. Без нас с тобой. А вот поберечь себя намного важнее. Так что никакие возражения не принимаются.
И я согласилась. Андрей прав. Лучше отлежаться дома, чтобы не возникли какие-нибудь последствия.
Роман тем временем вежливо объяснил врачам, что без них спокойно обошлись и вернулся к друзьям, чтобы продолжить разговор, но секундой позже понял, что им уже не до него. Мы с Андреем жарко целовались, не замечая никого вокруг.
— Гм, хм, извините, конечно, Андрей Палыч, а вам не стыдно, нет? Среди белого дня, при людях?
— Нет, Малиновский! — Андрей с нежеланием оторвался от моих губ и посмотрел на Романа. Встал с лавочки, похлопал друга по плечу и уверенно произнес: — В отличие от тебя совести у меня не имеется. Радуйся, что в этом деле ты меня превзошел.
— Ой, ой! Сострил, да?
— Отчего же, Роман Дмитриевич, вице-президент модного дома "Зималетто", вы с честью и достоинством можете вернуться в наш дружественный коллектив. И это не шутка! Но об этом мы поговорим с тобой позже, а сейчас у нас с Катенькой есть более важные дела, правда дорогая?
Я кивнула и подошла со стороны к любимому.
— Обрадуйте Шуру. Она очень вас ждет, — сказала я напоследок Роману и взглянула на Андрея. — Пойдем?
— Конечно! — он взял меня за руку и мы в обнимку направились на подземную стоянку к его машине.
Рома только с улыбкой на лице посмотрел нам вслед, отметив про себя, как прекрасно жить в доверии и взаимном понимании друг друга. Как достаточно просто осознавать, что ты действительно являешься для кого-то важным человеком и в тебе могут нуждаться.
И как он только и помыслить мог, чтобы не вернуться в родную компанию?
"Шура, Шура... Свет моих очей... А ведь где-то неподалеку я видел магазинчик цветов! Пожалуй, непременно стоит его отыскать!" — с этими светлыми мыслями Роман вернулся к своему автомобилю и порулил по окрестностям ближайших к месту работы улиц.
КОНЕЦ