НРКмания http://nrkmania.ru/ |
|
Ёлочные игрушки (Закончен) http://nrkmania.ru/topic5369.html |
Страница 1 из 3 |
Автор: | Ms. Prosto [ 05 фев 2017, 02:44 ] |
Заголовок сообщения: | Ёлочные игрушки (Закончен) |
Название: Ёлочные игрушки Автор: Alla Savos Пейринг: Катя/Андрей Рейтинг: PG-13 Размер: мини Предупреждения: смерть героя. Посвящение: Посвящаю Георгию Георгиевичу Тараторкину, скончавшемуся сегодня. Вечная ему память! -1- Я продолжал держать телефонную трубку у уха, хотя там давно уже никто не говорил, звонивший распрощался и нажал отбой. А я держал эту чертову трубку, и ничего не понимал, не мог вникнуть в суть сказанной мне новости. Мысли путались, топтались на месте. Не думалось, и думать не хотелось. Ладони взмокли и похолодели. Я еще не успел ничего осознать, но комок, тяжелый, черный, как смоль, ком уже поднимался из живота к горлу. Я почувствовался горечь во рту. И панику. Бессознательную, еще необоснованную, животную панику. Не усидел на месте. Вскочил. Трубка выпала из рук, задела край стола и разлетелась на осколки. За окном валил снег. Я сорвал жалюзи и уперся руками в стекло. Наверное, я проделал все это слишком шумно, потому что из маленького чуланчика (как я его иногда про себя называю), соседствующего с моим кабинетом, выскочила моя помощница, Катя Пушкарева. Могу сознаться, это я ее туда «поместил». Но не потому, что она выглядела хуже, чем Золушка из самой забитой, самой отдаленной деревушки. Нет, не поэтому. А потому, что мне было так очень удобно. Это, как лучший компьютер последней модели под рукой. Катя всегда все знала и на все находила ответ. Она столько раз меня выручала, столько раз вытаскивала из самых разных трудных ситуаций, что я уже как-то привык, что рядом со мной, за стеной, находится мой личный — даже не помощник — ангел-хранитель, с блестящим экономическим образованием и феноменальным складом ума. Нет, по-началу я, конечно же, собирался со временем перевести ее в кабинет попросторнее, с окном, кондиционером и всем прочим, тем более, что это теперь-то уж точно соответствовало бы ее статусу, я ведь не так давно назначил ее на должность финансового директора компании, временно, конечно, но все же. Но потом все так закрутилось, так завертелось… Кризис этот, провальная коллекция, долги… И еще раз долги… Кредиторы. Липовые отчеты. Подставная компания… Действительно, где же тут взять минутку на размышления? А вот теперь я привык. Честно, привык! И даже не мыслю, как буду работать, если Катя вдруг переберется куда-нибудь подальше. Мой ангел-хранитель должен быть всегда рядом. - Андрей Палыч, у вас… все в порядке? - спросила она. И посмотрела с таким беспокойством, с таким искренним сопереживанием, осмотрела с ног до головы, словно ощупала, как врачи ощупывают больных на наличие травм и переломов. И то, что она во мне увидела, кажется, взволновало ее еще больше. Она даже за сердце рукой схватилась и неосознанно подошла ближе. - Андрей Палыч, что с вами? Я только сейчас обратил внимание на то, как она устала, измучилась за последние недели. Мешки под глазами, опущенные плечи, одежда «висит» больше, чем обычно. Это я ее так загонял. Загрузил работой, взвалил свои проблемы на нее. И даже спасибо не сказал, не поблагодарил. Болван! И мало того, еще и кричал на нее часто. А она молча все принимала… - Андрей… Палыч… - она подошла еще ближе, и нерешительно дотронулась до моей руки. Все. Дальше оттягивать этот момент нельзя, нет смысла запрещать себе думать… об этом. Пора столкнуться с действительностью. Пожалуй, это были последние мои размышления перед адом, наступившим в следующую секунду. Я только успел сказать ей: - Отец умер. Сердечный приступ. И все… Больше ничего не помню. Нет, это был не провал во времени или потеря памяти. Я продолжал стоять на месте. Я был вроде бы здесь же. И не здесь... Как будто бы вылетел за пределы себя и посмотрел на все со стороны… И весь мир превратился в фон. В серый, бессмысленный фон с жалкими, никому ненужными декорациями. И я стал никем… Катя смотрела на меня так пристально, будто не верила в то, что я сказал. А потом заплакала. Неожиданно. Пересохшие губы затряслись, брызнули слезы. Я и сам не заметил, как порывисто притянул ее к себе, обнял. Прижал крепко. Или это сделал не я? А вон та пустая оболочка меня? Я ведь не стал бы хватать Катю и обнимать ее. Ведь так? Но Катя отшатнулась от меня вдруг, как от прокаженного, и спросила: - Что же теперь будет… с вами? Я попытался задуматься, но по-прежнему ничего не понимал. Что будет? А так ли это важно? Теперь уже ничего не имеет значения… Я, действительно, ничего не помнил, я не существовал. Мир был так далеко от меня, что я ничего не мог разглядеть. Я передвигался чисто механически. Проработав несколько часов, я поехал в морг. Забирать тело отца… Тощее, бледное лицо, вяло лежащие руки, чуть поседевшие волосы, закрытые глаза... Эта картинка навечно въелась в мою память, отпечаталась на ней... и стала единственной реальностью, единственной правдой, отражением моей нынешней жизни… канувшей в бесконечную бездну. Потом были похороны. Сочувственные взгляды, слова сопереживания, перешептывания за спиной… Все это было очень далеко, почти за горизонтом... И у меня не было никакого желания всматриваться. Я просто куда-то шел. А потом увидел маму, забрал ее к себе домой, и слушал до поздней ночи ее рассказы из их с отцом молодости, прерывающиеся горькими рыданиями. На людях она держалась молодцом, но теперь скрытая от всех посторонних глаз стенами моей квартиры, расклеилась, отпустила себя. Точнее позволила горю накрыть не только сердце и душу, но еще и разум. Я утешал ее как мог. Не помню, что говорил, как убеждал, но она мне верила, и успокаивалась… на мгновение, а потом снова и снова закрывала ладошкой заплаканное лицо и, раскачиваясь, всхлипывала. Хуже всего, когда плачет разум, В замкнутом круге застывший навек, И погружаясь в новую фазу Сна и иллюзии – призрачных рек, В тихого ужаса, хаоса бег, Воспроизводит бездушную фразу Из-под опущенных, скованных век: «Хуже всего, когда плачет разум!». Где я это слышал? И слышал ли вообще… Я теперь вообще ничего не понимал. Ходил бесполезным бревном. Ромка весь свой талант, все свои силы направил на мою, как он выразился, реабилитацию, но ничего так и не смог добиться. - Андрюха, ну кончай убиваться! Жизнь продолжается! Уже месяц прошел. Нельзя так себя доводить! Пожалей Маргариту Рудольфовну, наконец. Она, знаешь ли, сегодня ко мне приходила, и знаешь о чем просила? Я, как обычно молчал. - Никогда не догадаешься! - невозмутимо продолжал Малиновский, привыкший к моему молчанию. - Она попросила меня устроить тебе развлекательную программу. Ну, с девочками и всем прочим. Ну ты понимаешь! Я ничего не понимал. Какой месяц? Неужели уже прошел целый месяц? А какое сегодня число? - Тридцатое. Видимо, я задал последний вопрос вслух. - Декабря? - заинтересовался я. - Уф-ф… Палыч, Палыч… Ты это… Может к врачу тебе сходить? - спросил он почему то, слегка смутившись. - К психиатру какому-нибудь. То, что с тобой происходит это… это же не нормально. - Скоро Новый год, - безразлично пробормотал я. - Нужно нарядить елку. Без елки нельзя. Мы всегда наряжали елку именно тридцатого. И чтобы звезда была бабушкина. Красная. Папа поднимал меня на руки и я накидывал ее на тоненькую колючую верхушку. - Андрюх, а хочешь я помогу тебе елку наряжать? - вдруг спросил Малиновский. Он, кажется, считает меня свихнувшимся, смотрит, как на психически больного. А я не болен. Я чувствую себя… нормально. Просто это все — не интересно, все далеко. Не хочется рассматривать и вникать. - А давай прямо сейчас поедем и купим елку! - предложил он, активно замахав руками, чувствуя, что я снова ухожу в прострацию. - И игрушек купим, каких захочешь! Звезды красные, синие! Мишуру, гирлянды. Украсим все, а? - Звезда должна быть бабушкина. - Я позвоню Маргарите. Она найдет. - Не найдет. Я разбил ее в семь лет. Случайно. И никому не рассказал. Сгреб осколки и закопал во дворе… Она до сих пор там лежит, наверное. Ее можно склеить. Я вскочил с места. Эта мысль привела меня немного в чувство. А Ромка, совсем не ожидавший от меня подобных действий, даже в сторону отлетел. - Поехали. - Куда? - спросил он непонимающе. - На дачу. - На какую дачу? - Нашу дачу. - Сейчас? - Сейчас. Я протянул руку, чтобы взять пальто, но его не оказалось на привычном месте. Ромка кашлянул и кивнул куда-то в сторону. - Катюшкино нововведение — вешалка, - пояснил он. И правда, вешалка. Откуда она здесь взялась? - Андрюха, а может быть, завтра поедем? Вечер уже. Нам часа два придется добираться до твоей дачи! - попытался переубедить меня Малиновский. Но я уже накинул на плечи пальто и теперь искал свой мобильный. - Он у Кати, - ответил на мой немой вопрос Ромка. Я закрутил головой, будто бы Катя была все это время где-то здесь, а я ее просто не видел. - Катя сейчас в мастерской у Милко, спорит по поводу качества тканей и сметы на новую коллекцию. - Катя? - только и спросил я. - Ну, да. Я занят поставщиками, а она всем прочим. Ты же выбыл из процесса… Палыч, а ты… ты сейчас здесь? - он пощелкал передо мной пальцами. - Здесь. - Правда? Ты просто и раньше мне так отвечал… А потом выкидывал что-нибудь такое… - Я здесь, Ромка. Мне нужен телефон, и поехали на дачу. - А зачем тебе телефон? - Кире позвонить. Предупредить, чтобы меня не ждала сегодня. - Палыч… Эм-м… Как бы это сказать… Кире звонить не нужно. - Почему? - искренне удивился я. - Она… Уф-ф… Тяжело то как… Палыч, вы с Кирой расстались, отменили свадьбу. Она почти сразу после похорон уехала из Москвы с Кристиной. Взяла отпуск на неопределенный срок и уехала. То ли в Таиланд, то ли в Тайвань… Не помню. - После каких похорон? Ромка схватил голову руками, подался назад и уперся спиной в стену. - Нет, это никогда не кончится, - прошептал он. - Малиновский, что случилось? Кто-то умер? Почему он себя так ведет? Неужели у Ромки произошла беда, а я так ничего и не знал?! Какой же я после этого друг? Я подошел к нему, положил руку на плечу, желая успокоить. - Расскажи мне. Он зажмурился, а потом открыл глаза и сказал: - Я боюсь… Я боюсь, что ты снова… А неважно все это! Он смахнул мою руку со своего плеча. Жизнерадостно улыбнулся. - Так, один знакомый умер, ты его не знаешь, - проговорил он быстро. - Ты же собирался на дачу? -Да. - Тогда поехали! Я сейчас сбегаю за Катей, заберу твой телефон и… Он уже был у двери, но внезапно остановился, обернулся, тревожно глядя на меня. - Опять… - выдохнул он где-то далеко. Но я его уже не слышал. Я рассматривал елочные игрушки и думал, которая из них займет самое лучшее место — по центру. Мишки, ангелочки, снежинки… Они такие хрупкие в моих детских руках. Но где же звезда? Где же бабушкина звезда? Я ее разбил. И закопал возле забора. На даче… А куда подевался Ромка? Где я? - Андрей Палыч, вас Федя сейчас отвезет домой, - послышался голос Кати Пушкаревой, моей помощницы. - Я не хочу домой. Не хочу ехать с Федором. - Но он же вас ждет… - прошептала она в растерянности. - Катя, а вы умеете водить машину? Я видел ее замешательство. Теперь я видел Катю прямо перед собой. Она появилась в моем сознании. Сколько же времени прошло с момента нашей последней встречи? Секунда? Месяц, как говорил Ромка? Сколько? Она стояла тогда и тревожно смотрела на меня… Почему? Ничего не понимаю. Но теперь она была другой. Совсем другой. Стала еще худее, еще нелепее и не красивее. Так сильно люди не меняются за секунду или за день. Значит, действительно, прошел месяц. И почему же я ничего не помню? - Умею. Немного… - ответила она мне. - У меня есть права. Зачем вы спрашиваете? - Отвезите меня на дачу! - я смотрел на нее почти с мольбой. Я не помню, почему я сам не мог поехать на своей же машине. Не помню. Но, кажется, кто-то забрал у меня ключи. Мама? Ромка? Или отец? Не помню… Может быть я, и правда, болен? - Андрей Палыч, а давайте мы сейчас позвоним Маргарите Рудольфовне, - она смотрела на меня, как на ребенка и говорила точно так же — как с ребенком, словно отговаривала меня есть мороженое в минус двадцать. - Она приедет, и вы вместе поедете на дачу. - Катя, за кого вы меня держите! - закричал я. Вскочил. На мне уже не было пальто. Когда же я его снял? Чудеса просто какие-то! Но оно снова висело на вешалке. Я подбежал к ней, сдернул пальто и всунул руки в рукава. - Мы едем на дачу! Чего вам не понятно? Сейчас же! И я выбежал из кабинета. Работники смотрели на меня, как на привидение, и даже не соизволили поздороваться. Таращились, раскрыв рты. - Андрей Палыч, куда же вы? Подождите! - Катя бежала за мной следом. Я влетел в лифт. Двери уже почти закрылись за мной. Но мою юркую помощницу это не остановило, она протиснулась внутрь. И посмотрела на меня не то осуждающе, не то тревожно. - Я вызвала вам такси, если вы не хотите ехать с Федором. И когда же она успела? Пока меня догоняла? - Не стоит. Я сам уеду. - Андрей Палыч, вашей машины в гараже нет… Я искренне удивился этой новости. - Как это нет? Катя не отвечала. Она стояла отвернувшись от меня и, кажется, плакала. Лифт прибыл. Я вышел из него и слегка покачнулся от легкого головокружения. - Андрей Палыч! - Катя подхватила меня под руку. - Держитесь. Сейчас… Мы вышли на улицу. Там действительно стояло такси. Так быстро приехало! - Вы поедете со мной, - даже не попросил, а потребовал я. - Но… - Садитесь, Катя! - скомандовал я. И она села. На заднее сидение, а следом за ней сел и я. Рядом. - Куда едем? - спросил таксист. - На дачу, - ответил я и отвернулся к окну. - А поточнее можно адрес назвать? - Можно, - я сказал название котеджного поселка. Таксист нахмурился, но поехал. - Андрей Палыч, но вы же… - попыталась возразить Катя. - Никаких «но»! - снова скомандовал я. И мне это почему-то безумно понравилось. Командовать. Катя обреченно вздохнула и потянулась к сумочке, вытащила из нее свой перемотанный синей изолентой мобильный. Я перехватил ее руку. - Куда вы звоните? - Вашей маме. Она вас ждет… - Не нужно никому звонить! - Но вы же… - Не нужно, Катя! Мы не на долго. Нарядим елку и вернемся обратно. Не беспокойтесь вы так. Я обнадеживающе ей улыбнулся. Но, кажется, испугал ее еще больше этой своей улыбкой. Она поежилась то ли от страха, то ли от холода. - Можно, я своему… - опасливо на меня покосилась, - папе… позвоню? - Конечно, Катя. Звоните, - великодушно разрешил я. - И передавайте Валерию Сергеевичу привет от меня. Как он поживает? - Хорошо. Она нажала кнопки в телефоне, я услышал звонок вызова. Посмотрел в окно. Там фонари плясали с блестками снега на покрытых ледяной коркой сугробах. Звуки отдалялись… И я почти уже не слышал Катю. Мы ехали. Я видел плывущие пейзажи обочины дороги. Рыхлый снег, темные пятна деревьев. И дома. Вдалеке. И близко… А еще я видел много-много елочных игрушек. Я выстраивал их на полу, как солдатиков. И вел сражения. У меня была пехота, конная кавалерия и… генерал — красная звезда. Она сражалась плечом к плечу с остальными бойцами, она первая рвалась в бой. И так нечаянно, так несправедливо пала… Выпала из моих рук. И разбилась... |
Автор: | Ms. Prosto [ 05 фев 2017, 02:47 ] |
Заголовок сообщения: | Re: Ёлочные игрушки |
Будет еще одна глава, может быть, две. Совсем нет времени и возможности писать. Но я не смогла пройти мимо поразившей меня сегодня новости. |
Автор: | Tatysia [ 05 фев 2017, 03:55 ] |
Заголовок сообщения: | Re: Ёлочные игрушки |
Нет слов...Сижу реву...Как вам это удалось?? Целый день не могла отойти от ужасной новости, а тут еще и Андрюшин шок...Все перемешалось и реал и виртуал... Перевернуло, перетряхнуло, подкинуло и с размаха о землю...Как жаль, что на этот раз из печального виртуала придется возвращаться в не менее печальный реал...Пусть земля будет пухом замечательному человеку и талантливейшему актеру, царствие небесное и вечная память...Спасибо, Ms. Prosto |
Автор: | Розалия [ 05 фев 2017, 07:59 ] |
Заголовок сообщения: | Re: Ёлочные игрушки |
Спасибо, пишите. |
Автор: | natasha [ 12 фев 2017, 01:11 ] |
Заголовок сообщения: | Re: Ёлочные игрушки |
Спасибо, очень трогательно. |
Автор: | Ms. Prosto [ 17 мар 2017, 00:12 ] |
Заголовок сообщения: | Re: Ёлочные игрушки |
Tatysia писал(а): Нет слов...Сижу реву...Как вам это удалось?? Целый день не могла отойти от ужасной новости, а тут еще и Андрюшин шок...Все перемешалось и реал и виртуал... Перевернуло, перетряхнуло, подкинуло и с размаха о землю...Как жаль, что на этот раз из печального виртуала придется возвращаться в не менее печальный реал...Пусть земля будет пухом замечательному человеку и талантливейшему актеру, царствие небесное и вечная память...Спасибо, Ms. Prosto У меня тогда было тоже подобное состояние. Я решилась написать этот фик вопреки всему: нехватке времени, подавленному состоянию и грузу накопившихся проблем. Чтобы отдать дань памяти человеку, который, мне кажется, будет жить вечно в произведениях "НРКманов", которые есть, и, я в этом уверена, еще появятся.... Вечная ему память |
Автор: | Ms. Prosto [ 17 мар 2017, 00:14 ] |
Заголовок сообщения: | Re: Ёлочные игрушки |
natasha Розалия |
Автор: | Ms. Prosto [ 17 мар 2017, 00:17 ] |
Заголовок сообщения: | Re: Ёлочные игрушки |
-2- Меня тормошили. Сильно. Кто-то вцепился в мои плечи и толкал их в разные стороны. Я похлопал глазами, и увидел перед собой Катю Пушкареву. - Андрей Палыч, мы приехали, - сообщила она мне, уловив мой осмысленный взгляд. - Ребятки, давайте быстрее. Пурга такая разгулялась, что боюсь уже не успею добраться до Москвы, - заворчал таксист. - И зачем я только согласился ехать в такую даль, - пробормотал он сам себе, разглядывая окрестности за окном автомобиля. Я проследил за его взглядом. Мы были где-то, непонятно где. Среди заснеженных просторов и темноты. Я сглотнул. К горлу подступила тошнота. Я совсем не понимал, где я. И как и почему здесь оказался. - Андрей Палыч, давайте вернемся, - прошептала Катя. - Я вас очень прошу… Она выглядела испуганной. Крутила головой по сторонам. И тоже, кажется, не понимала, зачем она здесь. - А мне сегодня еще елку нужно успеть украсить, - продолжал бормотать таксист. - Завтра дочка с внуками приедет. Куда уж потом! Эти сорванцы носиться будут… Эй, вы выходить то собираетесь? - крикнул он. Игрушки… Что-то знакомое. Что-то вертится, мелькает в голове, как разноцветные огоньки карусели. Но не получается уловить суть, смысл. Поморщившись, я решил рассмотреть еще раз окрестности. Припал щекой к стеклу и вгляделся в темноту. Таксист, сгорая от нетерпения поскорее убраться отсюда, принялся разворачиваться. И тут перед моим взором возник деревянный двухэтажный дом. Он возвышался серым пятном над сугробами и метелью, как потрепанный всадник над необъятными просторами. Краска отлетела, фундамент сильно просел, особенно справа. Здесь, кажется, давно уже не было хозяина. И дом, заброшенный и одинокий, доживал свой век. Отлепившись от стекла автомобиля, и тряхнув головой, я посмотрел сначала на водителя, потом на притихшую рядом Катю Пушкареву. И тут меня будто бы подбросило на месте. Я снова прилип к окну и… Это же бабушкин дом! Это же дом моей бабушки! Я же только что там был, в своем то ли сне, то ли видении. Мы все вместе сидели за праздничным столом и встречали Новый Год. И бабушка, в тайне от мамы, подсовывала мне конфеты, а папа рассказывал про «Зималетто», про то какие перспективы ждут нашу компанию, если к ней присоединятся Воропаевы со значительным капиталом и обширными связями «там, где надо». А я срывал с елки мишек и строил их на столе у тарелки с «Оливье», которое никогда не любил есть, но в честь праздника отваживался на одну ложечку, потому что бабушка говорила, что так надо, что нужно всегда испробовать все блюда на столе. Это бабушкин дом… С резным палисадом и «царским» крыльцом, как говорил часто папа. - Остановите машину! - закричал я водителю. Водитель резко дал по тормозам. Катя врезалась в сидение и ойкнула. - Андрей Палыч… - прошептала она, потирая голову. Но я ее уже не слушал. Я выскочил наружу, и побежал обратно. К дому. Мы проехали уже метров двадцать. Хрустел снег, ноги проваливались в сугробы. Я бежал, как мог, стараясь держаться, проложенной машиной колеи. Но не всегда справлялся с равновесием, заваливался, застревал, потом, поспешно отряхиваясь от снега, вскакивал, и снова бежал. И вот он дом. Снова передо мной. Он весь заметен сугробами - высокими снежными холмами, из-под которых кое-где выглядывают останки развалившегося забора. Я остановился перед ним, как перед препятствием, которое собирался преодолеть, и вдруг услышал за спиной шорохи - в свете отдаляющихся фар автомобиля бежала Катя Пушкарева. Растрепанная и перепуганная, с шарфиком, спадающим почти до земли. Я смотрел на нее и чувствовал, что снова начинаю проваливаться куда-то в бездну… Перед глазами все поплыло, зарябило от многочисленных снежинок, от белых сугробов. В ушах звенела вьюга, она надрывно разрывала мои барабанные перепонки до тех пор, пока не раздался короткий звонок. Он вернул меня к сознанию. Я распахнул глаза и ясно увидел, что стою уже в лифте, причем в своем, родном лифте, который находится в моем доме, и в котором я провожу обычно минимум пять минут ежедневно, уезжая на работу и возвращаясь обратно, домой. Правда, я не могу припомнить, когда же я последний раз тут был… Двери распахнулись. - Пойдемте, Андрей Палыч, - сухо произнес голос Пушкаревой за моей спиной. Я вздрогнул от неожиданности. И обернулся. На ней была уже совсем другая одежда. Строгий костюм, белая выглаженная рубашка, с прямым воротничком. Пальтишко висело на руке. Катя выглядела собранной и задумчивой. Но как только увидела, что я ее разглядываю, встрепенулась и недоверчиво переспросила: - Андрей Палыч? Я кивнул, не знаю зачем. - А вы… как вы себя чувствуете? - голос ее дрогнул и перешел на шепот. - Вы… что вы помните? Двери лифта нетерпеливо хлопнули. Я автоматически нажал на кнопку, и, как только, они снова распахнулись, вышел на свой этаж. Катя поспешила за мной следом. - Андрей Палыч, вы только не волнуйтесь… Но, скажите… куда вы идете? Вопрос был явно провокационным. Катю что-то беспокоило. Она даже не заметила, как схватила меня за рукав пальто. - Домой, - ответил я уверенно и даже кивнул в сторону своей двери. Но Катерину мой ответ не устроил. Она нахмурила лоб и влепила мне следующий вопрос: - А откуда вы идете? - Из «Зималетто», - уже менее уверенно сказал я. Катя покачала головой и задумчиво прикусила губу. - Андрей Палыч, вы только не волнуйтесь… - Да не волнуюсь я! Что вы все заладили, - раздраженно крикнул я. Выдернул рукав из ее рук и направился к двери своей квартиры. - Андрей Палыч, - жалобно прошептала Катя. Я обернулся. У нее дрожали губы, а по щекам катились слезы. - Вы так и собираетесь стоять здесь? - довольно резко спросил я. Но мне уже начинали порядком надоедать все эти странности. Хотелось поскорее пройти домой, выпить бокальчик виски и обдумать все хорошенько. Катя безмолвно покрутила головой, и, вжав голову в плечи, проследовала за мной. А затем, к моему глубочайшему удивлению, достала из своей сумочки ключи и быстрыми движениями открыла замок, так будто бы проделывала это ежедневно. Затем прошла первая и таким же привычным жестом нажала на выключатель на стене слева. Вспыхнул свет. Я опешил. Честно, даже замер на входе, как глиняное изваяние. - Андрей Палыч, я вам сейчас все расскажу, - тяжело вздохнув, пробормотала Катя. - Входите, - добавила она устало и подала мне мои же тапочки. Вот те на… Это что же происходит то такое? Обычные люди заводят дома собачек, а у меня тут вот ручная секретарша завелась. Или ручная обезьянка, как называла ее Кира… Но дальше было еще больше! Катя прошествовала прямиком на кухню, и принялась там хозяйничать. На плите у меня вдруг появились какие-то кастрюли, сковородки и на всех на них что-то принялось готовится. И уже минут через пять передо мной материализовалась тарелка с жареной картошкой и котлетами, шипящая жирами. Я поморщился. - Вы это любите, - заявила мне Катя уверенно и вручила вилку. Спорить с Пушкаревой я не стал, потому что вдруг почувствовал волчий голод. Придвинул ближе тарелку и приступил к трапезе. И, как оказалось, правильно сделал, что не стал спорить, котлеты я проглотил почти сразу, уж очень вкусными они оказались, такими ароматными, как будто бы из детства. Картошку постигла та же участь. А Катя сидела напротив и задумчиво смотрела сквозь меня. Мороз шел по спине от ее взгляда, но я молчал, не мешал ей собираться с мыслями. Она хотела сказать мне что-то очень важное — я это отчетливо понимал — и не радостное, судя по хмурым складочками, образовавшимся между бровей. - Прошлый раз я поступила неправильно, - начала она, когда уже допивал кофе. - Я рассказала вам все и сразу. И вот результат — две недели беспамятства, - она поморщилась, как от боли. Я сглотнул, потому что почувствовал, как к горлу подступает тяжкий ком беспокойства. - Андрей Палыч, попытайтесь не волноваться. Я вас очень прошу… Это очень важно. Постарайтесь абстрагироваться от обстоятельств и воспринять информацию, которую я вам сейчас скажу, как некую данность, к вам не относящуюся. Сможете? Я кивнул. На ладонях проступил холодный пот, я вытер их о брюки и сцепил руки в замок. - Вы больны Андрей Палыч. Колокол ударил в голове. Я схватился за уши и зажмурился. - Андрей Палыч, пожалуйста! - Катино лицо появилось прямо передо мной. - Смотрите на меня… Не уходите, - прошептала она, как заклинание. И я ее послушал. - Вы не просто больны. Болен ваш мозг. Он отказывается воспринимать негативную информацию, и тут же с вами происходит нечто странное… вы… у вас наступает амнезия… Частичная… Но… Доктора не могут этого внятно объяснить. Но вы куда-то исчезаете… Вы ходите, реагируете на речь и даже что-то отвечаете, но чисто механически, как робот. Первое время я, и все, думали, что это горе вас сделало таким. Но потом… потом мы стали замечать, что все не просто так… Андрей Палыч, вы здесь? - она схватила меня за руки и жадно вгляделась в глаза. И тут я увидел, что не такая уж Катерина и страшненькая, что у нее вполне милое личико. И если не замечать очков и отвратительных косичек, то можно смело утверждать, что Катя Пушкарева — симпатичная девушка… женщина. Женщина? - Андрей Палыч! - уже более настойчиво, с нотками паники, произнесла она. - Я вас слышу, Катя, - ответил я, неохотно прервав свое «разглядывание». - Я все еще здесь, - ободряюще улыбнулся. - А вы поняли, что я вам сейчас сказала? - Вы сказали, что я болен. - Нет… Вы не больны. Просто… Куда вы пропадаете, Андрей Палыч? Хороший вопрос. Я бы даже сказал, блестящий. Вот только я сам не знаю, куда. Я ничего не помню… Нет, что-то помню, но очень смутно, как старый, давно позабытый сон. Я ничего не понимаю… Нет, понимаю… Но все дело в том, что, как только я начинаю понимать, я снова куда-то выпадаю, «пропадаю», как смело обозначила проблему моя незаменимая помощница. Поэтому, я не буду думать. Не хочу думать! - Катенька, а что вы здесь делаете? Может быть, смена темы отвлечет ее от попыток растормошить мою память? - Я здесь живу, - просто и четко ответила она. - Как это? - Ваша мама уехала в Лондон на несколько дней, и я… я ее замещаю. - Ах, вы замещаете! Интересно, - я даже всплеснул руками. Но не помогло. - И все же. Андрей Палыч, это очень важно… Попытайтесь ответить на мой вопрос! - Я не знаю, Катя. Напускная радость вмиг слетела с меня. Я опустил голову в стол и замолчал. - Андрей Палыч, вы главное, не пропадайте больше, - сказала Катя тихо. - Тем более, скоро показ. Вы нужны «Зималетто» и своей маме. Она встала, вышла из кухни. Уходит что ли? Эта мысль испугала меня. Я не хотел оставаться один. Один на один с собой. Ну точно! Псих! Я — псих! Смешно до скрежета зубов. Но, как оказалось, я зря испугался, Катя вскоре вернулась с какой-то папкой в руке, положила ее передо мной и открыла. - Это последние отчеты о продажах. А вот это подкорректированный мною бизнес-план. Я ухватился за эту папку, как за спасательную соломинку. Погрузился в мир цифр. И с каким-то замиранием сердца ощутил жгучую радость от осознания того, что время не скачет, что я - здесь и сейчас. Что где-то рядом ходит Катя Пушкарева. Я слышал ее голос за стеной. Сначала она общалась с моей мамой, что-то вспыльчиво объясняла, а потом позвонила Малиновскому, говорила с ним так, будто они лучшие друзья и обращалась на «ты» и «Ромка». Я гнал вопросы прочь. Читал стройный ряд цифр, ни на что не отвлекаясь. Главное — Катя рядом. Она осталась со мной и на ночь, постелила себе на диванчике в гостиной. У нее и пижама, оказывается, собственная здесь имелась и вещи. А перед этим приезжал какой-то мужик, Катя сказала, что это мой лечащий врач. Он долго рассматривал меня, задавал вопросы, но я все так же мастерски уходил от ответов них. В результате, мужик этот уколол мне что-то, то успокоительное, то ли снотворное, и ушел, пообещав зайти завтра. Катерина проводила меня до кровати. Я обрушился на белоснежную простынь. И уснул. Нет, я снова не правильно выразился… Уснул я — это все правда, конечно же, но не совсем, потому что правильнее будет сказать, что этот сон разбудил меня. И я проснулся… Я со всей ясностью понял, что проснулся. И я вспомнил. Я все вспомнил! И бледное лицо отца, и плач мамы, и бесконечные слова соболезнования и сочувственные взгляды от знакомых и от незнакомых мне людей. Я вскочил с постели. Подпрыгнул, как напруженный. В окно били яркие лучи солнца. На улице блестел снег. Я выбежал из комнаты. Уже по пути услышал голоса Кати и Ромки. И слегка притормозил. - Даже если он сам представит отчет, Воропаев вряд ли поверит, - вещал Малиновский. - Катя, ты не видела, как он на меня смотрел вчера. Я думаю… Нет, я уверен, он за мной следит! И за тобой тоже, между прочим. А чего ты так смотришь? Ты еще не знаешь Сашку! У него это излюбленный прием — копать под кого-нибудь, и потом втихаря огорошить своим знанием жертву! Думаю, нас ожидает та участь на Совете. - Но до Совета еще есть время, - вяло сказала Катя. - Есть. Не спорю. Но нужно готовиться уже сейчас, - резюмировал Роман. - Удачный показ и продажи коллекции резко изменят финансовую картину. - Изменят. Но мы не будет ждать с неба погоды… Будет действовать уже сейчас. - Я даже боюсь спрашивать, что ты там уже придумал, - усмехнулась она. - А ты не бойся! Это нас бояться будут. Главное, чтобы президент сейчас был в уме. Я шагнул на кухню, где и притаились эти горе заговорщики. - А без ума, значит, президентов уже не принимаете? Они неверяще смотрели на меня. Две пары глаз. Четыре воспаленных очага. - Я все вспомнил! - объявил я. Они молчали, продолжая таращиться на меня. - Отец умер, я свихнулся, сейчас уже, наверное, где-то середина января, не знаю точно… Вот. Ничего не пропустил? Все верно? - Катенька, а с ним такое уже бывало? - спросил Ромка, не сводя с меня глаз. - Не-а, - ответила Катя. А потом они вдвоем кинулись ко мне и едва не задушили в объятьях и радостных возгласах. - Андрей Палыч! Вы вернулись, - счастливо кричала Катя. - Жданчик, ну ты нас и напугал! - хохотал Малиновский. И я хохотал вместе с ними, даже не замечая, что одновременно с этим плачу. Сейчас главное — не свихнуться снова… на почве безграничного счастья. |
Автор: | COB@_SI [ 17 мар 2017, 14:53 ] |
Заголовок сообщения: | Re: Ёлочные игрушки |
Аллочка, с удовольствием прочитала продолжение этого фика, посвященного памяти Георгия Георгиевича. Вот уже и 40 дней прошло... Помним... Скорбим... Так, наверное, мог повести себя Андрей, случись это событие в каноне. И хорошо, что Павел Олегович остался живым в наших сердцах. Мне кажется твой фик светлая ему память. Надеюсь, ты допишешь эту историю. Хочется узнать, что было дальше... |
Автор: | lady Yu [ 19 мар 2017, 19:15 ] |
Заголовок сообщения: | Re: Ёлочные игрушки |
COB@_SI писал(а): Аллочка, с удовольствием прочитала продолжение этого фика, посвященного памяти Георгия Георгиевича. Вот уже и 40 дней прошло... Помним... Скорбим... Так, наверное, мог повести себя Андрей, случись это событие в каноне. И хорошо, что Павел Олегович остался живым в наших сердцах. Мне кажется твой фик светлая ему память. Надеюсь, ты допишешь эту историю. Хочется узнать, что было дальше... Присоединяюсь!!!!!! |
Автор: | tatyana-gr [ 16 апр 2017, 21:22 ] |
Заголовок сообщения: | Re: Ёлочные игрушки |
очень тяжело, но пронзительно. Спасибо. И хотелось бы дочитать. |
Автор: | Ms. Prosto [ 20 апр 2017, 23:48 ] |
Заголовок сообщения: | Re: Ёлочные игрушки |
tatyana-gr lady Yu COB@_SI Не писалось мне как-то совсем. Много раз пыталась, но тщетно. Как это у вас, у творческих людей, зовется? Кризис? Вот, видимо, он напал и на меня |
Автор: | Ms. Prosto [ 20 апр 2017, 23:50 ] |
Заголовок сообщения: | Re: Ёлочные игрушки |
-3- - Говорят, его держали на каких-то сильнодействующих психотропных препаратах. - Это, что же, Андрей Палыч — псих? - Шурка, ну что ты такое говоришь! Ты вообще думаешь? - А что я такое сказала? - У человека горе стряслось! Ты хоть представляешь, каково это отца потерять? Вот он и… вышел из строя. - Сошел с ума. - Шура! - крикнули все разом возмущенно. - Молчу-молчу, - Шура выставила вперед руки, сдаваясь под напором голосов. - Но все равно он был не в себе, - вставила она. - Ходил, как… овощ. - Точно, - согласилась Таня. - Зато теперь мерцает, как китайский Новый год, - Маша оглянулась по сторонам и сказала уже гораздо тише. - Мне кажется, что ему эти самые препараты просто заменили на другие… на наркотические. Повисла немая пауза. И дальше голоса зазвучали с куда большей активностью. Да уж. «Женсовет» не дремлет. И откуда это они, интересно, черпают эти самые «Сплетни дня»? Мне нужна была Катя. Я разыскивал ее уже больше часа. Как исчезла со словами: «Я сейчас… к Светлане… мне надо», так и не появлялась больше. А я без своей помощницы вообще сейчас не в состоянии что-либо решать, потому что в курсе всех дел только она одна. И даже Ромка разводит руками, мол, ничего не знаю, ничего никому не скажу. Катя, Катя, Катя… Как же так получилось, что в трудную минуту моей совсем не выдающейся жизни рядом осталась только она? Невеста сбежала, мама первое время была поглощена только своими переживаниями, и не смогла заметить, определить тот самый момент, когда я стал съезжать с катушек. Ромка… Ромка был со мной, но… Почему-то только Катя Пушкарева забила тревогу и отвезла меня к врачу, почему-то только она дежурила возле меня круглосуточно, и это еще не все! Дела в компании взвалила на себя тоже она! Она фактически руководила «Зималетто» весь этот месяц. И причем очень даже неплохо руководила. Получается, что везде и всюду я обязан Катерине. Да я на руках ее должен носить до конца своих дней! Но я идиот!.. Я придурок, каких свет еще не видывал! Мало того, что я не сказал ей даже банальное «Спасибо», я на нее наорал. За что? А я уже и не вспомню… Это был мой первый рабочий день после спасительного пробуждения. Мы сидели в конференц-зале — я, Ромка и Катя. Катерина докладывала о состоянии дел в компании. Она была крайне собрана, как большевик на съезде КПСС. Обложившись папками и многочисленными листочками, которые появлялись каждый раз будто бы из ниоткуда, она что-то вещала. А я был настолько не в форме, чтобы внимать ее речам, что постепенно закисал, голова клонилась вниз, рука ее беспомощно подхватывала. Катерина испуганно спрашивала меня о моем самочувствии и предлагала прерваться, но я, как будто на зло всем отказывался. А потом она принесла мне воды, и я вспылил. - Катя, я в полном порядке! И я в состоянии сам принести себе воду! Прекратите на меня так смотреть. Я здоров! - Простите, - прошептала она виновато. Быстро закончила доклад, и больше не проронила ни слова, так и ушла к себе — в теневую экономику, то есть в кладовку. - Палыч… Ну ты вообще… Дурак, - выговорил мне Малиновский. - Зачем ты так с ней? А я и сам не понимал зачем. Во мне словно поселился какой-то неугомонный вредитель-протестант, который ни с кем и ни с чем не соглашался и делал все наоборот. Вместо того, чтобы проводить больше времени с мамой, я хватал Ромку и уходил в загул. В долгий многодневный загул. В грязный, отвратительный загул... Я должен, нет просто обязан был сходить на могилку отца. Но вместо этого я делал вид, будто ничего такого не произошло, от разговоров об отце уходил. И вообще я источал сплошное благодушие. Я не работал ни минуты. Дела по-прежнему были на Катерине. Я только ставил подписи, даже не заглядывая в бумаги. И в таком темпе я прожил больше десяти дней. Я был беззаботен и весел со всеми. Со всеми, кроме Кати Пушкаревой. С ней не получалось. Никак. Стоило ей оказаться рядом, и я начинал хмуриться и поглядывать в сторону припрятанной бутылки виски. А еще я хотел кричать, она выводила меня из себя одним только своим видом. И я кричал. А потом ругал себя последними словами, каялся, но ничего не мог с собой поделать. Видел Катю и злость вспыхивала сама по себе. Может быть, дело в том, что она видела меня слабым? И до сих пор продолжает смотреть этим своим жалостливым взглядом. Может быть, и правда в этом все дело? Я не знаю. Но дальше так продолжаться не может. Я и так уже довел бедную девочку до ручки. Еще чуть-чуть и психиатра нужно будет вызывать ей. И поэтому сегодня утром я решил, что буду меняться. В лучшую сторону. И неплохо бы взять часть дел на себя. Президент я или как? Но вот незадача! Катя меня избегает. Как увидела с утра, так и испарилась из кабинета, якобы по делам. «Женсовет» продолжал жЮжжать. И я, поколебавшись долю секунды, все же решил пройти мимо них, мимо их тайного (ну или почти тайного) пункта переговоров — туалета. Пусть себе трезвонят сколько угодно. Кати там нет — я успел подсмотреть в приоткрывшуюся дверную щель — а значит, не стоит терять времени даром. Проверю-ка я еще раз мастерскую Милко… Но ни в мастерской, ни в бухгалтерии, ни на производстве Катя не обнаружилась. Я ощущал себя ослом, и от этого начинал снова закипать. - О, Палыч, а ты чего ходишь-бродишь? Катенька тебя уже обыскалась, - доложил мне материализовавшийся на моем пути Ромка. Я резко притормозил. - Катенька? Меня? Обыскалась? - яростно прошептал я. - Палыч, Палыч, тихо. Остынь! - Малиновский улыбался, но глаза оставались встревоженными. - И где же это она меня искала? Где она вообще пропадала? - Спокойно! Катя забирала Маргариту Рудольфовну из больницы, - неохотно сказал он. - Что?.. - злость слетела с меня разом. - Что с мамой? - Ничего… страшного. Обычная мигрень. Но ей уже стало лучше. Ты же знаешь Маргариту, она не выносит больницы, тем более отечественные. - И она позвонила Кате… чтобы она ее забрала? - Да, - Ромка смущенно почесал затылок. - А почему не мне? - Ну… Уффф… Палыч, ты… тебе сейчас не до проблем. Расстраивать она тебя не хотела. А Катя… Катя всегда поможет. Она такая! - он истерически хохотнул. - Маргарита ее очень ценит. - Ты намекаешь на то, что я не ценю Катю? - Ну что ты… - Малиновский замялся. Было видно, что этот разговор его тяготит. - Так где сейчас Катерина? - спросил я резко. - В моем кабинете. - Прекрасно! - я похлопал Ромку по плечу, и стремительным шагом направился в нужном мне направлении. Она сидела ко мне спиной, покачиваясь в кресле, и вела ожесточенные переговоры с поставщиками. - Владимир Семенович, мы же обо всем уже с вами договорились! Какие могут быть еще уточнения? Что? Нет, мы не согласны… Нет, это нам не подходит… Что? Ну, что же, в таком случае, мы вынуждены будем с вами расстаться. Всего доброго! - быстро сказала она и бросила трубку. Тяжело выдохнула и откинулась назад на спинку кресла. - Какие-то проблемы? Вздрогнула и резко развернулась. Посмотрела на меня слегка затравленно. - Нет… То есть да, - пробормотала она нервно. - У нас почти нет денег на фурнитуру. Компания «Феникс» уже готова была предоставить нам пятнадцати процентную скидку, но… передумала, - она устало потерла переносицу. - Ничего. Завтра мы встречаемся с «Макротекстилем». Еще есть шанс, - сказала так, словно убеждала саму себя. - Катя… - начал я, тщательно подбирая слова, - вы столько сделали для компании и для меня лично… И продолжаете делать до сих пор. Я вам очень… Да что же это со мной такое?! Почему так трудно произнести эти чертовы слова благодарности? Я опустил взгляд и поморщился, досадуя на собственную неотесанность и неизвестно откуда взявшееся раздражение. И тут Катя снова пришла мне на помощь. Снова. - Андрей Палыч, я не могла поступить иначе, - тихо отрапортовала она. - Я… я подниму вам зарплату. В три, нет, в четыре раза! - запальчиво заявил я. - Не стоит. Не нужно… - И вам нужен отпуск! Вы столько работали без выходных! Я все знаю, Катя. И про то, как вам было тяжело, и про ваши головокружения. - Не нужно, Андрей Палыч. У меня уже были новогодние каникулы, я отдохнула, - ее глаза сделались огромными, едва не выскакивали из-за кругленьких очочков. - А еще вам нужен помощник! Да! Распорядитесь, чтобы Урядов подыскал вам подходящую кандидатуру. - Нет… - Катя выглядела напуганной. А мне… Мне с каждым словом становилось легче. Словно спадал с плеч тяжкий груз. Я больше не чувствовал себя обязанным по отношению к ней. И эта ее паника, этот настоящий, неподдельный страх, выражавшийся в каждом ее движении, в каждом подрагивании пальчиков, в закусовании нижней губы. Такая Катя нравилась мне гораздо больше, чем обеспокоенная моим состоянием и готовая в любую минуту бежать неизвестно куда, чтобы исполнять мои пожелания. И меня понесло... как на ватрушке. - Катя! - воскликнул я и обрушил свою руку ей на плечи. Катенька испуганно сжалась. - Вам ведь нужен личный транспорт! - Н-нет. - Какое нет? Катя! Да! И еще раз «да». И не спорьте со мной! У вас ведь есть права. Я помню вы мне говорили, - я совершенно идиотски улыбнулся. - Когда мы ехали на дачу. Я помню, - добавил я еще раз, неизвестно зачем. - А что вы еще помните? - спросила она, глядя на меня тревожно. - Я все помню, - не желая вдаваться в подробности, сказал я. - Абсолютно все. Катя всхлипнула. Отскочила в сторону. И впилась в меня гневным, обвиняющим взглядом.. - Так вот в чем все дело, - сказала она, срывающимся голосом. - Вы все вспомнили? И, наверное, испугались, что я… Не стоит беспокоиться, Андрей Палыч! Я вас не собираюсь тревожить. И ничего мне не нужно: ни машин, ни помощников, ни повышения зарплаты. Ничего! Не стоит так… переживать. Вы говорили про отпуск? Что ж, я охотно воспользуюсь вашим предложением, но только после Совета директоров, - она смахнула проступившие на щеках слезы. - Только, Андрей Палыч, не нужно ничего… И постарайтесь забыть о том, что вы вспомнили. Катя стремительно выскочила из кабинета. Я смотрел ей вслед, отчаянно пытаясь понять, что же она имела в виду. Сказать, что я был удивлен, поражен, ошарашен — это ничего не сказать. Шок — вот то самое состояние, в которое ввела меня моя неординарная помощница. Что же, интересно, такое произошло в тот день на даче? И почему Катерина так… зла на меня. На меня? Странно. |
Автор: | Nadushka [ 21 апр 2017, 15:43 ] |
Заголовок сообщения: | Re: Ёлочные игрушки |
Андрюша не может вспомнить, что с ним было, и от чего и почему так расстроилась Катюша. Заинтриговала нас Аллочка. Ждем продолжения с нетерпением. Спасибо за такую загадочную главу. Желаем здоровья, времени и вдохновения. |
Автор: | Ms. Prosto [ 26 апр 2017, 00:46 ] |
Заголовок сообщения: | Re: Ёлочные игрушки |
Nadushka писал(а): Андрюша не может вспомнить, что с ним было, и от чего и почему так расстроилась Катюша. Заинтриговала нас Аллочка. Ждем продолжения с нетерпением. Спасибо за такую загадочную главу. Желаем здоровья, времени и вдохновения. Спасибо |
Автор: | Ms. Prosto [ 26 апр 2017, 01:04 ] |
Заголовок сообщения: | Re: Ёлочные игрушки |
*Продолжение* Я снова и снова прокручивал в памяти те немногочисленные кусочки воспоминаний, которые мне и моему бедному мозгу удалось сохранить, но ничего такого — что могло бы вызвать у Кати Пушкаревой подобную реакцию — припомнить не смог. Снег, такси, заброшенный дом. Все. Но ведь что-то же было! Точно было. Причем такое… ТАКОЕ! Иначе почему Катя на меня так зла? Ведь Катя Пушкарева не способна злиться на меня, на своего начальника, между прочим, по определению. И уж точно она никак не может сбегать от меня, хлопать дверью, и не разговаривать в течение целого рабочего дня. ЦЕЛОГО РАБОЧЕГО ДНЯ! Что же я такое натворил, а? А может я ее ударил? Ведь мог же? Нет? Нет. Не то… Тогда я… Ох, моя голова! Виски! Точно. Мне нужен виски. Сейчас же. Я воровато прокрался к часам и вытащил из-за них бутылочку. Помаячил, покрутился, и решил ретироваться в конференц-зал. Еще один презрительный взгляд Катерины я точно не вынесу. Вот ведь дурак я был, когда злился на ее жалостливое: «С вами все в порядке, Андрей Палыч? Давайте я принесу вам чай с лимоном». Не ценил своего счастья. Янтарная жидкость просочилась в бокал. Я довольно улыбнулся. Итак, чем я мог расстроить… Нет, не так. Разозлить! Вот. Чем я мог разозлить Катю? Я серьезно задумался. Задумался. За-ду-мался. Черт! Не выходит! Это , кажется, тот самый вопрос, ответа на который попросту не существует. Куда проще попытаться разгадать какова площадь вселенной, в чем смысл бытия или как привлечь Сашку Воропаева к благотворительности, чем разобраться в сложнейшей душевной организации Катерины. Мне нужна помощь. Срочно! Я вернулся в кабинет и набрал Малиновского. Пока слушал гудки вызова, Катя вышла из кладовки… Ой, то есть каморки, и впилась в меня взглядом. Моя рука, сжимавшая телефон, плавно сползла под стол. Гудки сменились на приветливый голос Ромки, но я его не способен был сейчас слышать. Меня мысленно перекинули через ногу, отпинали, надавали пощечин и облили водой из графина. И откуда это, интересно, наша Катенька такой взгляд-то взяла? Кто ее этому научил? - Андрей Палыч, рабочий день закончен. Я могу идти. Последние слова не были вопросом. Катерина больше не спрашивала у меня разрешения, как обычно это делала, чтобы уйти домой. Боже, что же я такого натворил? - Всего доброго, Катюш, - ответил я ей вежливо. Катя развернулась строго на девяносто градусов направо и зашагала к двери, перекинув через плечо шарф. - Э-э-э… Катенька, - не выдержал я. Она остановилась. - Не могли бы вы задержаться на несколько минут. Она стояла по-прежнему спиной ко мне. Было видно, что принимает решение: остаться или уйти. Но все же развернулась, так же — на девяносто градусов, а потом еще на девяносто градусов. Неохотно подошла ближе и замерла в ожидании. Я должен что-то сказать. Должен как-то выяснить у нее, что же такого я натворил. Но ни одной идеи, ни одного жалкого словца у меня не находилось. Я стоял, перекатываясь с пятки на носок, и молчал. И чувствовал себя еще глупее прежнего. А Катя просто смотрела на меня. Прямо, открыто, без единой эмоции на лице. Без единой подсказки. - Катя, я ни коем образом не хотел вас обидеть. Молодец, Жданов! Неплохо начал. Теперь продолжай. Продолжай! Продолжай!!! Ну же! - Эм-м… Я вас очень ценю и уважаю, как преданного мне человека… Вы… - Не нужно, Андрей Палыч, - Катя устало отмахнулась от меня, и присела в кресло, обхватив руками сумочку. Я тоже сел. Положил руки на стол. И только сейчас заметил, что по-прежнему держу телефон. - Чего вы так испугались? - спросила меня Катя. Я пожал плечами и неловко улыбнулся. - Неужели думаете, что я буду каким-то образом влезать в вашу жизнь или же чего-то от вас требовать? Не переживайте вы так, Андрей Палыч… Как только «Зималетто» расплатится с долгами, я уйду и никогда больше вас не побеспокою. Но сейчас… сейчас давайте сделаем вид, что вы ничего не помните. Просто представьте… Попытайтесь представить, что тот день, тот вечер вам приснился… Пожалуйста, - прошептала она очень тихо. - Мне и так очень тяжело… Но не надо меня жалеть, и так пугаться! Я в состоянии справиться со своими чувствами, - Катя все-таки не выдержала, закрыла лицо руками, но всего лишь на долю секунды, а потом подскочила с места, смерила меня строгим взглядом. - Я пойду, Андрей Палыч, - и выскочила из кабинета. Повисла тишина. А потом телефон голосом Малиновского сказал: - Палыч, сиди на месте. Я сейчас, - послышались шорохи, связь прервалась. Прошла еще минута или две, дверь с грохотом распахнулась. На пороге стоял взъерошенный Ромка и таращил на меня горящие глаза. - Так, быстро рассказывай, что у тебя было с Катей!? - выпалил он. Я прижал ко лбу телефонную трубку, которая до сих пор покоилась в моих руках и задумчиво произнес: - Ох, Ромка. Если б я знал… - В смысле? - В прямом. Я не помню ничего. - Но я же слышал… Катя сказала… - Да знаю я. Но я так неудачно ляпнул про то, что все вспомнил… И теперь Катя думает, что я помню, а я… - Так-так-так, - Ромка забарабанил пальцами по столу. - Задачка с неизвестными переменными, значит. Он кинул на меня внимательный взгляд и решительно сказал: - Пойдемте, товарищ Жданов, проведем очную ставку с барной стойкой. Музыка гремела новомодными клубными ритмами и слегка мешала мне сосредоточиться на том, что вещал Малиновский. А вещал он нечто странное и до ужаса пугающее мои скукожившиеся нервные клетки. - Итак, в ходе тщательного независимого разбирательства мы имеем следующее: нумер один — в день икс на месте игрик некая гражданка Пушкарева Е. В., вместе с вами, гражданин Жданов А. П., имела некий содержательный разговор на тему ее чувств к вам (в чем она, между прочим, сегодня и созналась), нумер два — в тот же вечер поднялась такая метель, что ни я, ни такси не смогли пробраться к вам - на место игрик, а это означает, что ночевать вы остались вдвоем в ветхом, вымерзшим доме со сломанной печкой. Что было между вами — неизвестно… Ромка многозначительно замолчал, а я кинул на него мученический взгляд. - А что? Ты был не в себе, вам было холодно… - Малиновский, это исключено. Я не мог. - Но ты же не помнишь. - Не помню, - то ли сказал, то ли прохрипел я, и выпил залпом виски. - Вот, - победно провозгласил Ромка. - А на утро, когда мы к вам пробрались через снежные заторы, я обнаружил тебя в куче одеял на большой железной кровати с пружинами, ты смотрел на меня, как робот и ничего не говорил. - А Катя? - А Катя, вооружившись лопатой, откапывала проход к дому. - Ты думаешь… - Я даю девяносто процентов. Просто, Палыч, это ведь был для Катюши такой день… - Какой? - Ты что не знаешь? Я беспомощно покрутил головой. - Это был день ее рождения. Андрюха, она могла бы послать тебя ко всем чертям и поехать домой, где ее уже ждал праздничный стол и подружки из «Женсовета» с поздравлениями, но она потащилась за тобой неизвестно куда и неизвестно зачем. - Что ты хочешь этим сказать? - Только то, что это подтверждает ее чувства к тебе… Нет я, конечно, давно тебе говорил, намекал, - Ромка озорно усмехнулся. - А ты мне не верил. Я уже потерял счет пропущенным в себя бокалам виски, но хмель никак не желал меня брать. Я был трезв, зол и немного напуган неизвестностью и самой ситуацией, в которой оказался по своей же глупости. И какой черт меня дернул ляпнуть, Катерине, что я все вспомнил? Уж лучше бы я молчал и оставался в счастливом неведении. - И что мне теперь делать? - озвучил я ключевой вопрос дня. - Забыть? - Ни в коем случае! - восклинул Ромка. - Ты что! Андрюха, она же будет страдать. А страдающая женщина, в руках которой находится твоя компания — это как обезьяна с гранатой. Один неверный шаг, и тебя не спасут даже обереги на кредитной карточке. - Я надеюсь, ты не предлагаешь мне… - я неприятно поморщился, не в силах даже озвучить то, что завертелось в голове. - Ты должен будешь убедить Катюшу, что воспылал к ней нежными чувствами, а заодно и выведать поподробнее, что между вами было… или не было… - А если не было? - Это уже ничего не меняет. Жданов, она тебя любит. И тут ты ничего не исправишь. Если только поменяешь ориентацию… - С ума сошел что ли! - Я нет. А ты? - хохотнул он. - А я сойду. Повторно, - мрачно ответил я. Малиновский, конечно же, нес полную чушь. Обманывать Катерину, после всего того, что она сделала для меня, я не смогу. Я, несомненно, подонок, но не до такой же степени! Хочет Катя, чтобы я молчал, значит, я буду молчать, и буду делать все так, как она скажет. Это мой долг по отношению к ней… А то, что говорит Ромка про «обиженную женщину» - ерунда. Катя меня никогда не предаст, в этом я убеждался уже не один десяток раз. А то, что она меня любит... это тоже - глупости все... Катерина - серьезная девушка и я уверен в том, что она на такое не способна... Она наверняка меня просто пожалела... Или нет? Так, нет. Я подумаю об этом позже. А сейчас... Сейчас я сделаю все, чтобы Катя ни секунды не страдала. Вот так вот. Но Катя - это еще не все, что меня беспокоит. Кое-какие неприятные ощущения заскребли по затылку. Вся эта ситуация… она заставила меня не на шутку задуматься… Всего в одно мгновение я перестал сверкать, как начищенный ботинок Байрона, перестал радоваться каждому дню и хвататься за призрачные источники привычного удовольствия — я имею в виду свои загулы. Феномен по имени Катя Пушкарева встряхнул мою жизнь, как запыливший мешок, а меня самого выкинул под солнцепек — просыхать и собираться заново с мыслями и с самим собой. И я собрался, и вдруг понял, что по-прежнему болен. Просто поменял приспособление — я теперь не вычеркиваю негативные эмоции, я от них отмахиваюсь, убегаю, как последний трус. Вот, почему я так и не навестил отца, вот, почему я даже не пытался вникнуть в дела «Зималетто». Я боялся… Боялся проблем, любых проблем, и искусно их избегал. Моя фрагментарная амнезия прогрессировала, или мутировала, в новую форму — в сознательную. Это и радовало и пугало одновременно. Я приехал домой абсолютно трезвый и абсолютно настроенный на борьбу со своими мутирующими страхами. Меня встретила мама — бледная, постаревшая, но отчаянно бодрящаяся. Мама... Я кинул портфель на пол, подошел к ней и крепко обнял. - Все будет хорошо, - сказал я убежденно. И это были не просто слова. Это была молитва, мольба, направленная невидимым высшим силам. Телеграмма в космос… Надеюсь, доставкой будет заниматься не «Почта России». |
Автор: | Nadushka [ 26 апр 2017, 13:34 ] |
Заголовок сообщения: | Re: Ёлочные игрушки |
Бедный, больной и беспамятный Андрюша и влюбленная в начальника Катюша. Что же им делать? Остается только ждать ответа на телеграмму в космос… Нам тоже остается только ждать, ну что же, мы подождем ответа от автора, а не от «Почты России». Спасибо, Аллочка, за такого печально-удивленного Андрюшу и печально-расстроенную Катюшу. |
Автор: | nesmejana [ 26 апр 2017, 14:50 ] |
Заголовок сообщения: | Re: Ёлочные игрушки |
Автор: | farayla [ 27 апр 2017, 01:10 ] |
Заголовок сообщения: | Re: Ёлочные игрушки |
Шикарно написано! Спасибо, Алла |
Автор: | Ms. Prosto [ 30 апр 2017, 04:34 ] |
Заголовок сообщения: | Re: Ёлочные игрушки |
Nadushka nesmejana farayla Огромное спасибо вам, что не прошли мимо Тяжеловато дается мне концовка. Я вообще планировала завершить этот рассказ еще главу тому назад. Но финал выходит до того глупым и нелогичным, что я заплевываю экран и переписываю Короче, ничего пока не знаю. Но постараюсь не выходить за пределы мини-фика. Честно |
Страница 1 из 3 | Часовой пояс: UTC + 4 часа |
Powered by phpBB® Forum Software © phpBB Group http://www.phpbb.com/ |