НРКмания

Форум любителей сериала "Не родись красивой" и не только
Текущее время: 28 мар 2024, 16:40

Часовой пояс: UTC + 4 часа




Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 121 ]  На страницу Пред.  1, 2, 3, 4, 5, 6, 7  След.
Автор Сообщение
СообщениеДобавлено: 03 фев 2017, 13:13 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 14 май 2015, 15:24
Сообщения: 2064
Откуда: Краснокаменск, Забайкальский край
Когда читала первый раз - быстро, взахлеб, трогала только сюжетная линия.
А уже когда читала второй раз , а позже еще и еще раз, уже переваривала мозгами и душой именно психологическую подоплеку.
Переживала и анализировала не просто взаимоотношения родителей и детей, а именно психологию взаимоотношений кровных и некровных родителей и детей. :boast: :hi:

_________________
Изображение
И создал бог женщину. Посмотрел, засмеялся и сказал: да, ладно, накрасится!


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 04 фев 2017, 10:46 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 23 окт 2007, 22:43
Сообщения: 145
Часть II. Отец и сын.



Глава 1.

… Они сидели за столиком в «Лиссабоне», и Андрей, рассматривая меню, исподлобья поглядывал на Катю, стараясь, чтобы она этого не заметила, и с трудом сдерживал улыбку, глядя, как она мается, испуганно оглядываясь на всех проходящих мимо их столика, вздрагивает, услышав громкую фразу. Он с огромным трудом уговорил ее сюда поехать, она отбивалась, как могла… но за рулем сидел он, и, когда машина остановилась у дверей ресторана, и ей пришлось выйти из-под ее защиты, она вдруг задрала подбородок и с гордо выпрямленной спиной прошла мимо швейцара, открывшего перед ними дверь. Андрей залюбовался ее надменным спокойствием, с которым она поздоровалась с попавшими им навстречу его знакомыми и выслушала их смешок и шепот за своей спиной… но хватило ее ненадолго, и уже за столиком она снова превратилась в испуганную Золушку, случайно попавшую на бал в сказочный дворец. К огромной ее радости центральный столик, за которым они сидели в прошлый раз, и куда так стремился сесть Андрей, оказался занят, и они сели у стены, где им было хорошо видно весь зал, но сами они в глаза не бросались.

Андрей сделал заказ подошедшему официанту, и не спеша огляделся. Хороших знакомых в зале пока не было, но парочка всем известных сплетниц уже сидела за дальним столиком в противоположном углу зала и таращилась на них, как на инопланетян, случайно залетевших на Землю и непонятно как очутившихся в фешенебельном ресторане. Одной из них была та самая Светочка-Галочка, которая видела их здесь во время первого посещения, закончившегося скандалом, и Андрей, поморщившись, подумал, что если бы она придержала отвалившуюся от удивления челюсть, то стала бы намного симпатичнее. На какой-то миг он почувствовал легкое сожаление, что он не послушал Катю и все-таки приехал сюда, под прицел этих любопытных и недоброжелательных глаз… но он тут же отбросил его: они ни в чем не виноваты, и незачем им, как тараканам, по углам прятаться. Надо раз и навсегда расставить все точки над «и», чтобы все поняли, что Катя достойна уважения ничуть не меньше, чем любой из завсегдатаев этого заведения, и что он тоже не маленький мальчик, которому все, кому не лень, могут указывать, с кем ему в песочнице играть.

Он снова посмотрел на Катю, нервно теребящую в руках салфетку, потянувшись через стол, взял ее руки в свои ладони.
- Кать… ну ты чего? Успокойся, тебя тут никто не съест. Да и я тебя в обиду не дам. Не переживай так.

Катя посмотрела по сторонам, наклонилась к Андрею, сдавленно сказала:
- Не могу я здесь… Кажется, что все на нас смотрят… обсуждают…

- Катюш, а в прошлый раз тебя это не волновало… - Андрей улыбнулся, откинулся на спинку стула.

Катя смущенно отвела глаза.
- Андрей… я теперь понимаю, что ты в тот раз чувствовал… прости… Я не знаю, что на меня тогда нашло… нет, знаю, конечно… я как раз и хотела тебя на посмешище выставить… я тогда так зла на тебя была… но я даже не подумала, чем это все может обернуться… и меня действительно не волновало, как ты себя чувствуешь здесь, среди твоих богемных знакомых… с таким чучелом, как я…

- Катя! – Андрей перестал улыбаться, серьезно посмотрел ей в глаза. – Не смей себя так называть… даже в шутку, даже наедине со мной. Никогда. Поняла? Ты самая лучшая… и держаться должна именно так. И тогда никто тебе ничего сказать не посмеет. И если к нам кто-нибудь подойдет, не смущайся. Ты же умеешь разговаривать с хамами и нахалами. Даже Сашку Воропаева на место ставишь. Ну, и тут так же действуй. И все поймут, что с тобой шутки плохи, и приставать перестанут. И перестань нервничать. Пока все идет хорошо. Сейчас поедим – и уедем. И вообще, у меня хорошая идея: нам надо сюда почаще приезжать, тогда все привыкнут и перестанут на нас внимание обращать. Так что держись – завтра опять сюда поедем.

Катя затрясла головой… потом вздохнула, посмотрела на снова заулыбавшегося Андрея… и тоже улыбнулась.
- Ладно… Приказы начальства не обсуждаются…
- Вот именно! – Андрей рассмеялся и вновь оглядел зал… и весело подмигнул продолжавшей глазеть на них Светочке-Галочке. Вспомнить бы, как ее зовут… а, впрочем, какая разница…

Официант принес заказ, и Андрей с аппетитом хорошо поработавшего человека накинулся на еду, изредка поглядывая на ковыряющуюся в тарелке Катю. Аппетита у нее явно не наблюдалось.

Ужин подходил к концу, и Катя уже с некоторым облегчением подумывала о скором уходе… как вдруг Андрей, сидевший лицом к дверям и прекрасно видевший всех входящих, положил вилку и радостно замахал рукой, будто увидел старого, очень дорогого друга, с которым несколько лет не встречался. Катя обернулась… и с ужасом увидела направляющуюся в их сторону Леночку Шестикову. Правда, и Шестикова выглядела несколько озадаченной от такого восторженного приема, не ожидая его от опозоренного ею человека. Обычно в подобных случаях от нее при встрече шарахались, а тут…

- Андрюшенька! Как ты здесь оказался?
- Да вот, поужинать заехали… - Андрей снова принялся за еду. – Да ты присаживайся, радость моя. У меня к тебе разговор есть.

- Да? – Шестикова насторожилась. Одной из издержек ее профессии было регулярное выслушивание всяких гадостей от героев ее репортажей. Она уже научилась пропускать их мимо ушей, а то и отвечать на гадость еще большей гадостью, доходя порой до скандала, который потом сама же и раздувала еще больше на страницах своей газеты в следующем репортаже с места событий, гордясь своим профессионализмом в поиске тем для развлечения читателей… но никогда ее еще не звали с такой радостью для неприятного разговора.

- Ты тут о нас статейку накропала недели две назад… Помнишь еще?

- Конечно… - осторожно ответила Леночка, немного отодвигаясь от столика, потому как прекрасно была осведомлена о буйном нраве Андрея и его весьма нехилых боксерско-каратистских способностях. Правда, женщин он не бил… но и они ведь про него гадости в газетах не печатали… Береженого Бог бережет…

- В общем, так… - Андрей не спеша прожевал очередную порцию гарнира, проглотил с выражением явного удовлетворения на лице, поглядел на напрягшуюся Шестикову. – Во второй статье у вас фотография удачная получилась. Та, которая в верхнем левом углу расположена. Подари негативчик, а? Хотим себе и родственникам на память распечатать.

- Что? – растерялась Шестикова. Подобного поворота событий она не ожидала… даже представить не могла, что такой разговор вообще может состояться… даже в порядке бреда не представляла…

- Леночка, и давно у тебя проблемы со слухом? Могу хорошего специалиста посоветовать… - в голосе Андрея прозвучала явная издевка… хотя устремленный на Леночку взгляд оставался невинным и безмятежным. Катя, не сдержавшись, фыркнула. При виде растерянности этой «акулы пера» весь Катин страх прошел, и она с любопытством и иронией наблюдала за развитием событий, восхищаясь выдержкой и уверенностью Андрея.

Шестикова перевела на нее взгляд, взяв себя в руки, расцвела улыбкой.
- О, и Вы здесь… Здравствуйте! Кажется, Вы – помощница Андрея…
- Да нет, Вам не кажется… - взяв пример с Андрея, Катя насмешливо улыбнулась. – Я действительно помощница президента компании «Зималетто» Андрея Павловича Жданова.

- Да-да, Леночка… - Андрей перехватил инициативу. – А еще по совместительству она моя невеста и, соответственно, будущая жена.

Даже для видавшей виды Шестиковой эта информация оказалась чересчур неожиданной. Она ошеломленно посмотрела на Катю, перевела взгляд на иронично улыбающегося Андрея.

- А… как же Кира? У вас же свадьба через три дня… У меня приглашение есть… и договоренность о съемках.

Андрей развел руками:
- Ну, что ж, Леночка… не судьба, значит… придется приглашение оставить как память о нарушенных договорных обязательствах… Но ты не переживай, мы обязательно тебя пригласим на нашу свадьбу… с условием, что все удачные фотографии ты нам для семейного фотоальбома напечатаешь. Согласна?
- Конечно, Андрюша, о чем речь!

Бог ты мой… какой материал… сам в руки плывет… Черт, где же Славик со своим фотоаппаратом бродит… давно уже здесь должен быть… такой сюжет упускать нельзя… сенсация года… Леночка поерзала на стуле, устроилась поудобнее, собираясь держать оборону до прихода фотографа. В голове уже замелькали заголовки: «Современная Золушка – кто она?» Нет… очень уж традиционно… не привлечет внимания… Что-то там про лягушку было… надо будет использовать… хороший образ… Да где же Славик, черт побери!

- Андрюшенька, а Кира мне ничего не говорила об отмене свадьбы…

Андрей пожал плечами:
- Наверное, еще не успела… Завтра сообщит…
- А по какой причине вы ее отменили?
- А вот этого я еще не знаю. – Андрей отодвинул тарелку, допил вино, встал. – Но, я думаю, к завтрашнему дню это будет уже известно…

И повернулся к Кате:
- Ну что, Катюш, пошли?

Катя встала, но Леночка, быстро подвинув стул, перегородила ей дорогу.
- Нет, нет, Андрюшенька… я хочу выяснить… Как это ты не знаешь причину? Не может такого быть!

- Леночка, а тебе не кажется, что появление второй невесты является достаточно уважительной причиной для отмены свадьбы с первой? Мы, к сожалению, не на востоке живем, двоеженство у нас запрещено… А то бы… - Андрей причмокнул, послав Леночке воздушный поцелуй. – Представляешь, Кира – первая жена… Катя – вторая… а ты, Ленусик, – третья… любимая…

С этими словами он поднял Леночку вместе со стулом и переставил подальше от стола, освобождая Кате проход. И в этот момент Леночка наконец-то увидела входящего в зал фотографа.

- Славик! Быстрее!

Реакция у Славика была почище Джеймсбондовской. Казалось, фотоаппарат сам прыгнул ему в руки, на лету показав чудеса стриптиза, освобождаясь от футляра. Через секунду несколько ярких вспышек засвидетельствовали, что Славик не зря ест свой скандальный хлеб. Андрей быстро перекрыл собой растерявшуюся Катю.

- Кать… приди в себя… быстрее… начинаем фотосессию. Улыбнись, слышишь…
Катя кивнула, выпрямилась.

- Ну, готова? Поехали…
И, расплывшись в лучезарной улыбке, обняв Катю за плечи, Андрей повернулся к фотографу.



Глава 2.

И снова – ночь… Такая длинная… Такая короткая…

Они сидели на диване перед камином, и только неровный свет пылающего огня освещал комнату.

- Катя… Катюша…
- Андрей… ну перестань…
- Не могу, Кать…

И тихий смех… и легкий звук поцелуя…

- Андрей…
- Ну, Ка-ать…
- Ну, ты как маленький…
- Угу…

И снова смех… и возня… и долгое молчание, закончившееся судорожным вдохом, когда окончательно кончился воздух в легких…

- Катя… Я люблю тебя… - тихий, еле слышный шепот прямо в ухо… И смешок:
- Андрей… щекотно…

И снова молчание…

И ночь… такая длинная… такая короткая… такая удивительная…

Они сидели на диване перед камином, и только неровный свет пылающего огня освещал комнату.

- Андрей… - Катя чуть отодвинулась от него, заглянула в лицо. – А твой отец… он действительно хочет отдать компанию Воропаеву? Или просто пугает тебя?
- Не знаю, Кать… - Андрей вздохнул, посерьезнел, глаза затуманились… - Не знаю… может и отдать… Понимаешь, он очень хочет, чтобы я женился на Кире…
- А ты?..
- А я не хочу, - улыбнулся, посмотрел на Катю. – Кать, ну что за странный вопрос?
- Просто… я виноватой себя чувствую… что ты из-за меня всего лишиться можешь…
- И что? Если я всего лишусь, ты меня любить перестанешь?
- Андрей! Как ты можешь!.. – в голосе зазвенели слезы.
- Все-все, Катюш, прости… сам знаю, что глупости говорю. Не сердись…

И снова прильнул к таким мягким, к таким сладким губам…

…Еле отдышавшись, продолжил, будто и не прерывался:
- Катя, давай мы сейчас все выясним раз и навсегда и больше никогда – никогда! поняла? – не будем к этому возвращаться. Ты не должна чувствовать себя виноватой, потому что решение принимал я. Ты дала мне возможность выбора: на шее у меня не висела, истерик не устраивала, ты просто ушла, оставив мне два пути – жить с компанией, но без тебя или жить с тобой, но без компании. Я сделал выбор. Я! – понимаешь? Поэтому тебе себя винить не в чем. Я прекрасно осознаю все последствия своего поступка. Я знаю, что отец может лишить меня компании… может вообще выгнать, уволить… я понимаю, что будет трудно… но если ты будешь со мной, я справлюсь… со всеми трудностями справлюсь… Ты мне веришь?

И посмотрел Кате в глаза, пытаясь увидеть в них ответ на свой вопрос. И, увидев, улыбнулся, обхватил ее двумя руками, уткнулся носом ей в шею:
- Катя…

Потом хмыкнул:
- Тем более, что после сегодняшней фотосессии с Шестиковой говорить об этом в любом случае поздно.

Катя фыркнула:
- Да уж… ты видел, какое у нее лицо было, когда ты сказал о том, что я – твоя невеста?! Только… Андрей… может, ты зря это сказал.

Андрей выпрямился, удивленно посмотрел ей в лицо:
- Почему, Кать?
- Ну… - Катя опустила голову, отвернулась от него.
- Нет уж, ты скажи… - взял ее за подбородок, повернул к себе, заглянул в наполнившиеся слезами глаза.
- Катя… чего ты боишься?
- Не знаю… мне все кажется, что это сон… что сейчас я проснусь, и все закончится… А еще… Ты все мосты сжег за собой. После завтрашнего номера газеты ты уже не сможешь вернуться к Кире…

- Катя! – Андрей вскочил, отошел к камину, повернувшись, яростно посмотрел на потупившуюся Катю. – Да не хочу я возвращаться к Кире! И я рад, что Шестикова так вовремя подвернулась. И завтрашней газете я тоже рад. И меня мало волнует, что обо мне подумает вся эта тусовочная публика… Я люблю тебя и хочу быть с тобой! Почему ты мне не веришь? Почему?!

Подошел, присел рядом, взял ее безвольно лежащие на коленях руки в свои ладони.
- Кать, что с тобой? Мы же уже все решили…

- Да… Только все так сложно: компания… Воропаев… скандал из-за отмены свадьбы… а еще кризис… Если придется отдавать компанию, Павел Олегович узнает о кризисе… Он тебя не простит за обман… И все это – из-за меня…

- Да не из-за тебя! Пойми ты наконец! Это ж Я в тебя влюбился… сам, никто не заставлял… Это Я понял, что ты для меня дороже, чем компания… тоже сам понял… При чем же здесь ты? Зачем ты мою вину на себя берешь?.. А, впрочем, что я говорю… Разве любовь – это вина? Никто ни в чем не виноват, Кать. Никто и ни в чем…

Помолчал немного.
- Катюш… нас ждут нелегкие времена… Я действительно не знаю, что будет дальше… и тоже этого боюсь… И поэтому мне очень нужна твоя поддержка… я должен быть уверен, что ты – со мной, что ты меня любишь… Что не предашь, не бросишь в трудную минуту… даже оправдывая это тем, что мне так будет лучше… Я знаю, что на тебя сейчас тоже пойдет давление – и со стороны Киры, и со стороны моих родителей… и будет трудно… Но мы справимся… если ты только выкинешь из головы это абсурдное чувство вины и будешь просто меня любить… просто любить, не оглядываясь назад… Катя, ты меня любишь?

Катя подняла на него глаза, и он захлебнулся волной любви и нежности, хлынувшей из них, и почувствовал, как гулко забилось сердце… и все слова, которые он еще хотел сказать, куда-то исчезли… И он вдруг осел на ковер, потянув за собой Катю… и только мечущиеся по углам тени да неровный свет пылающего огня стали свидетелями их клятвы в вечной любви друг к другу…



Глава 3.

Павел Олегович никак не мог уснуть… Маргарита, напившись успокоительных таблеток, уже давно спала, а он все прокручивал в голове тяжелый разговор с приехавшей к ним на ночь глядя Кирой…

… Кира позвонила и, рыдая в трубку, договорилась о встрече. Она ничего не сказала по телефону о цели своего визита, и все время до ее приезда Маргарита гадала, что могло случиться, почему Кирюша так расстроена. Павел догадывался о причине, но молчал, только нервно ходил из угла в угол, не зная, что же делать… как успокоить Киру… и Маргариту, которая, как он подозревал, будет в ярости… И думал, как же быть с Андреем… приводить ли в действие свой ультиматум… или принять его выбор и оставить все, как есть…

До разговора с Андреем он ни секунды не сомневался в правильности своего решения: либо Кира и компания, либо Катя и… И вылетел бы Андрей из президентов, раз не слушает добрых советов отца. Да, собственно, и разговор тоже мало бы повлиял… если бы не последний вопрос Андрея, который до сих пор стоял в ушах: «Ты любишь маму? Ты с ней счастлив? Тогда почему ты хочешь лишить этого меня? Почему Я не имею права прожить счастливую жизнь с любимым человеком? А, пап?» Действительно… почему?... Какое право он имеет распоряжаться жизнью сына?... Да, но сын делает ошибку… огромную ошибку… И что? Если ты отберешь у него компанию, это поможет ему ее исправить? Тебе не кажется, что это все равно, что топором лечить головную боль? Один удар – и никакой боли… и сына тоже больше нет… Он не будет просить прощения… умолять вернуть компанию… он развернется и уйдет к своей Кате… И, возможно, навсегда… при всей своей любви к отцу… И, кто знает, может быть через несколько лет это ему, Павлу, придется просить у него прощения… чтобы впустили его в их семью… дали возможность с внуками пообщаться… После сегодняшнего разговора он вдруг ясно увидел, как повзрослел Андрей, с какой решимостью он готов защищать свою любовь… и понял, что именно эта любовь сделала сына таким… и впервые подумал, что, может быть, это он неправ… что надо дать возможность сыну идти своим путем… даже если этот путь, на его взгляд, ошибочен…

Павел Олегович так и не успел прийти ни к какому решению до приезда Киры. И сейчас, лежа в кровати и глядя на серый в утренних сумерках потолок, снова и снова вспоминал разговор с Андреем… подмокшее пятнышко на Катином заявлении об уходе… безжизненный взгляд сына, решившего выбрать компанию вместо любимой… и его же взгляд – решительный, смелый – после обратного выбора… И истеричные крики Киры, требующей от него, Павла, решительных действий… как будто это в его власти – заставить Андрея разлюбить Катю и полюбить Киру…

… Кира вошла в комнату и сразу кинулась к Маргарите, уткнулась ей лицом в плечо и разрыдалась. Маргарита обняла ее, погладила по волосам, довела до дивана, усадила рядом, обняв за плечи:
- Ну, ну, девочка, что случилось? Почему ты плачешь?

- Андрей… он… он… - и новые рыдания сотрясли ее тело.

- Что – Андрей? Что-то случилось с Андреем?! – Маргарита встревожено взглянула на Павла.

- Нет… с ним все в порядке… Просто он… он отказался от свадьбы… он сказал, что не женится на мне… что в ЗАГС не придет…

- Что-о?! – Маргарита снова посмотрела на Павла. Он отвел глаза, отошел к окну…
- Павел! Что здесь происходит? В чем дело?

- Я думаю, лучше спросить у Киры. Кирочка, Андрей как-то объяснил свой отказ?

- Он сказал… что он… любит Пушкареву… и женится на ней… а не на мне…

- Что-о?! – Маргарита была потрясена до глубины души. – Пушкареву?! Да как она посмела!... Павел! Ее надо немедленно уволить!.. Кирочка… да этого не может быть… он просто пошутил… сравни себя – и Пушкареву… он сошел с ума, если решил променять тебя на это страшилище… Мы никогда не позволим ему пойти на этот мезальянс… никогда! Не переживай, Кирочка, сейчас Павел позвонит Андрею… и все выяснится… все будет хорошо… Павел! Ну, что ты стоишь! Звони Андрею! Ты должен что-то предпринять!

Кира подняла заплаканные глаза, с надеждой посмотрела на Павла:
- Павел Олегович… ну, Вы ведь можете повлиять на Андрея… он же Вас очень уважает…

Павел смущенно кашлянул, развел руками.
- Кира… мне очень жаль, что так получилось, но я ведь не Господь Бог, я не все могу…

- То есть как?! – Маргарита даже встала от возмущения. – Ты хочешь сказать, что ты знал, что Андрей откажется от свадьбы?! Знал – и молчал?!

- Марго, я тебе еще после совета директоров говорил, что Андрей любит Катю… поэтому, можно было предположить, что он так поступит…

- И ты так спокойно говоришь об этом? Павел!
- А что, по-твоему, я должен сделать?
- Ну-у… поговорить с ним… убедить… пригрозить, в конце концов…

- Я с ним уже говорил… убеждал… пытался доказать, что это – ошибка… Но он не слышит… не понимает… он действительно любит Катю, Марго, вот в чем беда…

- Павел Олегович! – Кира умоляюще сложила руки. – Ну, Вы ведь обещали, что лишите его президентства… выгоните из компании… Вы ведь так и сделаете, если он на мне не женится?

Павел, нахмурившись, посмотрел на Киру.
- Кира, а почему это тебя так волнует?

- Ну… если Вы ему завтра объявите свое решение, он испугается… наверняка испугается… и не станет отменять свадьбу… Пожалуйста, Павел Олегович! Скажите ему, что президентом Саша будет… Пусть он помучается…

Какой-то неприятный огонек зажегся в ее глазах… и Павел невольно сравнил ее поведение с Катиным… Катя предпочла уйти, чтобы не навредить любимому… а Кира мечтает, чтобы он помучился?...

- Кира… а тебе не кажется, что, заставив угрозами на себе жениться, счастья ты не добьешься?

- Павел Олегович! Вы что… Вы за Андрея? Вы считаете, что он прав?! – Кира заломила руки. – Я его люблю, Павел Олегович, и на все готова, лишь бы он был со мной… Мне только бы за него замуж выйти… а потом я все сделаю, чтобы он свою Пушкареву забыл… чтобы со мной был счастлив…

- Павел! – Маргарита была настроена очень решительно. – Я требую, чтобы ты что-нибудь предпринял! Нельзя вот так разрушать счастье такой чудесной пары! Андрей просто не в себе… нельзя допустить, чтобы он сделал эту роковую ошибку! Ты должен его убедить… заставить, в конце концов!

- Марго! Как?! Объясни мне, КАК я могу его заставить? Привезти в ЗАГС насильно? Вместо него в книге регистрации расписаться? ЧТО я должен сделать, а?

- Ну-у… - Маргарита в растерянности развела руками. – Не знаю… Но ведь нельзя просто так на это смотреть… Ну, действительно, лиши его президентства… выгони из компании… поживет он со своей Пушкаревой без денег, без работы и поймет, что ошибся… и вернется… Да она сама его выгонит! Ей же только деньги от него нужны, а денег не будет, так и он ей не нужен будет!

- А ты не боишься лишиться сына? – Павел Олегович вдруг рассердился на жену, не желающую ничего видеть, ничего понимать, будучи ослепленной своим желанием видеть Андрея рядом с Кирой. – А вдруг он не вернется? Вдруг справится со всеми трудностями… откроет свою компанию… процветать будет… и будет ненавидеть нас с тобой за то, что не поддержали, не поняли, выгнали?... Как тебе такая перспектива?

- Павел!
- Так, Марго… Давай мы поговорим об этом позже… когда Кира уедет. Кирочка, я обещаю, что завтра я еще раз поговорю с Андреем. И сделаю все возможное, чтобы он изменил свое решение. Хотя сразу предупреждаю, что в результате я не уверен… к сожалению… А сейчас, я думаю, тебе надо ехать домой. Уже поздно…

… Проводив Киру, Маргарита вернулась в комнату, посмотрела на стоящего в задумчивости мужа:
- Павел… но ведь надо что-то делать!

- А?... Да, конечно… надо… Но что, Марго, что?!
- Но ты же не можешь допустить, чтобы твой сын женился на этом недоразумении?
- Ну, почему – недоразумении? Катя – очень умная девушка… любит Андрея… а главное, Андрей ее любит…
- Павел!

- Да понимаю я все… просто выхода пока не вижу… Понимаешь, пробовал я сегодня пригрозить, что лишу его компании… Не подействовало на него… не испугался… Готов он к этому… ради Кати на все готов… Марго, поверь мне, он ее действительно любит… Ты думаешь, я зря сказал, что мы можем сына потерять? Уйдет – и не вернется… и прощения просить не станет… Я сегодня это понял… Хотя, конечно, попробовать можно… но в результате я не уверен… И еще… Марго… - Павел Олегович подошел к жене, обнял ее, прижал к себе, провел ласково рукой по волосам. – Вспомни, как мы с тобой поженились… как любили друг друга… Твои родители тоже ведь были против, но нам это не помешало… помнишь? Почему-то мне сегодня показалось, что, если мы не смиримся и не примем решение Андрея, как данность, то история может повториться… Ты этого хочешь?

Маргарита отступила от Павла, посмотрела на него внимательно:
- Ты думаешь? Но Пушкарева… это же просто ужасно…

- Это – выбор Андрея… И мы тут ничего поделать не сможем… Я поговорю завтра с Андреем… еще раз поговорю. И ты тоже поговори… может, как мать, сумеешь найти какие-то слова, чтобы воздействовать на него... Но в успехе я не уверен… Совсем не уверен…

…Маргарита уже давно спала, а Павел Олегович все ворочался на кровати, все думал: что же сказать, какие слова найти… чтобы понял сын… чтобы послушал мудрого совета отца… и чем больше думал, тем больше понимал, что нет таких слов… не придумали их еще… не придумали…



Глава 4.

Катя проснулась от изумительного запаха кофе, плывшего у нее буквально под носом. Лениво приоткрыла глаза… и резко села, удивившись увиденной картине: Андрей – босой, растрепанный, в одних плавках, хлопотал вокруг журнального столика, сервируя его к завтраку.

- Андрей…
Андрей повернулся, улыбнулся смущенно:
- Вот… завтрак… бутерброды с колбасой и кофе… не ресторан, конечно… могу еще яичницу приготовить, хочешь?

Катя рассмеялась, нырнула с головой под одеяло. И сразу пришлось в него крепко вцепиться… потому что оно вдруг стало съезжать и дергаться… и она долго боролась с непослушным одеялом, пока внезапно рядом не оказался Андрей… и одеяло сразу успокоилось и смирно укрыло их обоих…

- Ну вот, Кать… кофе совсем остыл… - Андрей, наконец, выбрался из-под одеяла, подошел к столику. – Что теперь делать будем?
- Будем пить холодный! – и Катя, укутавшись в одеяло, как в тогу, села на край кровати.

Андрей улыбнулся: холодный, так холодный. Посмотрел на раскрасневшуюся Катю: а ей хорошо с распущенными волосами… зачем она все время косички заплетает? Взял со столика чашку, опустился на колено, протянул чашку Кате, с преувеличенной страстностью средневекового трубадура продекламировал:
- Моя богиня! Примите этот скромный дар от недостойного пажа!

А у Кати вдруг задрожали губы, и она прикрыла их рукой…

- Кать, ну ты чего?
Андрей сел рядом, обнял. Катя доверчиво прильнула к нему:
- Не знаю… просто мне никто никогда завтрак в постель не подавал…

Андрей взял ее за щеки, потерся носом о ее нос, заглянул в глаза, чуть прикоснулся губами к ее губам… потом обхватил ее двумя руками, прижал к себе… и снова смущенно улыбнулся:
- Знаешь… а я тоже еще никогда никому кофе в постель не приносил… А сегодня так захотелось… что-нибудь приятное тебе сделать… Готовил – и так боялся, что не успею, что ты проснешься и сама на кухню придешь…

И почему-то шепотом закончил:
- Сам себе удивляюсь, Кать…

И, окончательно смутившись, вскочил, начал бессмысленно переставлять тарелки на столике…

А Катя смотрела на него и улыбалась. И он, почувствовав ее взгляд, взглянул на нее и тоже заулыбался… и перестал суетиться… снова сел рядом, обнял, взглянул в глаза:
- Кать… И чего это я в тебя такой влюбленный?

И ласково, нежно поцеловал в улыбающиеся губы…

_________________
Группа в ВК https://vk.com/netolkofentezi
Все мои книги в электронном варианте можно приобрести на: https://feisovet.ru/%D0%BC%D0%B0%D0%B3% ... %8C%D1%8F/
Наталья Корепанова - Пушистик


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 04 фев 2017, 13:26 
Не в сети
сказочница
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 05 ноя 2007, 20:58
Сообщения: 3250
Откуда: Уфа
На форуме очень много замечательных фанфиков : захватывающие сюжеты, искрометные диалоги, необычные характеры героев и многое другое есть в творчестве наших авторов.
Но пожалуй нигде нет такого глубокого анализа психологии отношений :
Павел и Маргарита, Павел и Андрей,Маргарита и Андрей, Кира и Андрей, Кира и Павел, Маргарита и Кира, Кира и Александр, Александр и Павел, и наконец, Андрей и Катя.
Это основные пары, а есть еще и другие, которые появятся в третьей части.
Для меня этот фанфик - эталон, к которому стремлюсь уже 10 лет.
:hi:

_________________
Архив

Изображение
Сведения о моих книгах: topic1796.html?&p=1287322#
Архив


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 04 фев 2017, 13:50 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 14 май 2015, 15:24
Сообщения: 2064
Откуда: Краснокаменск, Забайкальский край
ludakantl писал(а):
На форуме очень много замечательных фанфиков : захватывающие сюжеты, искрометные диалоги, необычные характеры героев и многое другое есть в творчестве наших авторов.
Но пожалуй нигде нет такого глубокого анализа психологии отношений :

Для меня этот фанфик - эталон, к которому стремлюсь уже 10 лет
:hi:


:bravo: :bravo: :bravo:

_________________
Изображение
И создал бог женщину. Посмотрел, засмеялся и сказал: да, ладно, накрасится!


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 04 фев 2017, 14:41 
Не в сети
Близняшка
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 21 окт 2007, 16:30
Сообщения: 17310
Откуда: Москва
Спасибо Пушистик, что выложила Лиссабон. Для меня твои произведения это классика фан-арта. Всем новичкам советую его прочитать. Браво! :bravo: :bravo: :bravo: :Rose: :hi: :good:


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 04 фев 2017, 15:21 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 23 окт 2007, 22:43
Сообщения: 145
Девочки, Тараторкин умер. :(
Надо же: вторая часть целиком ПО посвящена.
Буду выкладывать - и все время его вспоминать.
Как жалко-то! И ведь не старый еще, всего 72 года!
Царствие ему небесное!

_________________
Группа в ВК https://vk.com/netolkofentezi
Все мои книги в электронном варианте можно приобрести на: https://feisovet.ru/%D0%BC%D0%B0%D0%B3% ... %8C%D1%8F/
Наталья Корепанова - Пушистик


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 04 фев 2017, 22:12 
Не в сети
старый ворчун

Зарегистрирован: 06 мар 2010, 18:43
Сообщения: 581
Откуда: миннеаполис сша
Энвешечка писал(а):
Спасибо Пушистик, что выложила Лиссабон. Для меня твои произведения это классика фан-арта. Всем новичкам советую его прочитать. Браво! :bravo: :bravo: :bravo: :Rose: :hi: :good:


+1

:hi:

_________________
Мой блог "О фиках.. коротко" кое-кто посещает. Загляните!
( http://nrkmania.ru/topic3705.html )


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 05 фев 2017, 12:18 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 23 окт 2007, 22:43
Сообщения: 145
ludakantl писал(а):
Но пожалуй нигде нет такого глубокого анализа психологии отношений

Спасибо, Людмила.
Мне очень хотелось оправдать то бездушное отношение ПО и МР к Андрею, их ритуальные пляски вокруг Киры при полном наплевательстве на чувства сына.
Вот и начала искать психологическую подоплёку их поведения. :)

_________________
Группа в ВК https://vk.com/netolkofentezi
Все мои книги в электронном варианте можно приобрести на: https://feisovet.ru/%D0%BC%D0%B0%D0%B3% ... %8C%D1%8F/
Наталья Корепанова - Пушистик


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 05 фев 2017, 12:21 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 23 окт 2007, 22:43
Сообщения: 145
Розалия,
Энвешечка,
old man


СПАСИБО!

_________________
Группа в ВК https://vk.com/netolkofentezi
Все мои книги в электронном варианте можно приобрести на: https://feisovet.ru/%D0%BC%D0%B0%D0%B3% ... %8C%D1%8F/
Наталья Корепанова - Пушистик


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 05 фев 2017, 12:36 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 23 окт 2007, 22:43
Сообщения: 145
Глава 5.

Кира вышла из лифта и направилась в свой кабинет. Настроение было отвратительное и даже хороший солнечный день не радовал. Она не спала всю ночь, все вспоминала разговор с Андреем… его так решительно сказанные слова: «Свадьбы – не будет»… и никак не могла понять: почему… ну почему он отказывается… ну, не из-за Пушкаревой же… променять компанию на это сокровище?!... это же не серьезно… этого просто не может быть…

А Павел Олегович?! Вот уж от кого не ожидала она такого предательства… Она думала, что он кинется ее защищать, а он… он начал оправдывать Андрея… и Пушкареву!... Как он мог! Он должен… должен ей помочь! Она не собирается сдаваться… у нее есть еще три дня… надо что-то придумать, что-то такое, из-за чего Андрею просто придется на ней жениться!..

Внезапно заигравший телефон сбил с мысли. Разговаривать ни с кем не хотелось, и Кира решила не соединяться… но телефон был настойчив, и она бросила взгляд на определитель.

Шестикова?!

Интересно, что ей опять надо? Неужели уже пронюхала об отмене свадьбы? Но как? Через Андрея? Она его видела? И видела… где?... и с кем?…

Кира поспешно поднесла трубку к уху:
- Да, Леночка! Я слушаю!... Н-ну… нет, конечно… С чего ты взяла?... У нас все в порядке… Ах, вот как… И где же ты его видела?... Вдвоем… в «Лиссабоне»?!.. И он тебе сказал… ЧТО?! Так и сказал?... Леночка, он пошутил... Конечно… Ну, сама подумай: Андрей – и такое пугало. Ты сама-то веришь?... На свадьбу пригласил? На чью?... На ИХ?!... Интервью… Да, конечно… почитаю… да… спасибо, Леночка… Пока…

Вдруг навалилась невероятная усталость… От слабости подкосились ноги, и Кира, с трудом доковыляв до ближайшего диванчика, упала на него, откинулась на спинку, закрыла глаза… Ах, вот, значит, как… Нашу свадьбу отменил… а на свою с Пушкаревой уже гостей приглашает… интервью дает… очередную фотосессию проводит… Надо вернуться на ресепшен… взять высланную газету… Только вот сил нет… совсем нет…

- Кира Юрьевна, Вам плохо? – Амура, несшая с ресепшена почту, встревожено склонилась над ней.
- Нет, нет, Амура… Все в порядке… Я просто ногу подвернула… Сейчас пройдет.

- Давайте я Вам помогу до кабинета дойти. – И Амура протянула ей свободную от писем руку. Но Кира, как загипнотизированная, смотрела на знакомый редакционный конверт.

- Амура… дай мне почту.
- Но, Кира Юрьевна…

- Дай мне почту!!! – Кира резко протянула руку, выхватила пакет, рассыпав остальные письма и, оттолкнув Амуру, быстро прошла в кабинет, оставив растерявшуюся секретаршу собирать раскиданные конверты.


Глава 6.

На этот раз Кира не стала гипнотизировать пакет с пришедшей газетой. Едва вбежав в кабинет, она схватила нож для бумаги и дрожащими руками быстро вскрыла конверт, вытащила сложенную вчетверо газету, поспешно развернула ее… и застыла, глядя на улыбающегося Андрея, весело и с легкой издевкой смотрящего на нее с первой страницы. А рядом, прислонившись головой к его плечу, стояла Пушкарева… и тоже улыбалась своей страшной улыбкой… на все 32 брекета…

Не сводя глаз с фотографии, Кира на ощупь нашла кресло, медленно опустилась на мягкую кожу и, откинувшись на спинку, закрыла глаза. Что же делать? Теперь отмены свадьбы не избежать. Если и после этого она будет держаться за Андрея, ее засмеют… просто засмеют… Что ж… Андрей хорошо постарался… Он не оставил ей выбора…

Кира встала, отошла к окну, прикусила задрожавшую губу.

Только не расслабляться… не жалеть себя… Так, что там еще? Шестикова про какое-то интервью говорила.

Решительно подошла к столу, открыла вторую страницу… если бы умела, то присвистнула бы от удивления… Интервью на целую полосу… господи, о чем же с ним говорить-то столько можно было? Хотя, конечно, фотографии тоже много места занимают…

«Почему Вы расстались со своей предыдущей невестой?» «Кира – замечательный человек, добрая, умная женщина… Но Вы сами понимаете, что любовь не всегда зависит от нашего желания…» И дальше – расхваливание Пушкаревой… какая она замечательная во всех отношениях…

И так – во всех вопросах. О чем бы ни спросили – ответ плавно перетекает в панегирик этому чучелу: уж и умная она, и добрая, и понимающая, и не ревнивая, и красавица… ЧТО?! Ну это уж он загнул, конечно… Кто ж этому поверит, на фото глядя?!...

А фотографии… Одна лучше другой… И в обнимку… и за ручку… и с поцелуями… и на коленях она у него… и на руках… И ведь не смущается нисколько… на краснеет даже… Ощущение, что играет она, и этой игрой наслаждается… Да, Пушкарева, недооценила я тебя… Все серой мышкой считала, робкой, в себе не уверенной; закомплексованной девочкой, которая на людях слова лишнего не скажет с перепугу… А ты – вон какая… звезда экрана…

А может, за это Андрей ее и полюбил? За непредсказуемость ее… за умение быть разной в разных обстоятельствах? Он же с ней больше общался… А она, Кира, как же не поняла этого? Ведь с первого же дня можно было разглядеть эту неординарность… Вспомнить хотя бы случай в футбольном клубе… Как же она не разглядела, не поняла, насколько опасна эта девица… стерва эта… змея подколодная…

Кира почувствовала, как на глазах закипают злые слезы. Нет, только не плакать… не плакать… Она не доставит им такого удовольствия… Она сейчас возьмет эту газету… и бросит им в лицо… и пошлет их к черту… и уйдет… гордо уйдет, с высоко поднятой головой… И сегодня же обзвонит всех знакомых и сообщит об отмене свадьбы… об отмене… свадьбы…

И Кира, сгорбившись и закрыв лицо руками, горько и отчаянно разрыдалась…



Глава 7.

Ленивой вальяжной походкой Александр шел по коридору «Зималетто», направляясь в Кирин кабинет. Хотелось поговорить с ней по поводу их отношений с Андреем. Зря она за него замуж выходит, зря… Он же Пушкареву любит, это невооруженным глазом видно, а Кира ему не нужна абсолютно. Да и Кире он, по большому счету, тоже не нужен. Со зла она за него выходит. Отомстить хочет. Вчера на совете директоров смотрел он на Андрея… Не похож он на счастливого жениха. Мрачный, измученный, опустошенный… Нет, ему, конечно, Андрея не жаль. Ему плевать на его мучения. Но Кира, сестренка… Она-то когда розовые очки снимет и увидит, что даже после свадьбы Андрей ее не полюбит? Смирится – может быть, но полюбить…

- Здравствуйте, Александр Юрьевич! – Амура привстала, улыбнулась.

Он молча и надменно кивнул и, не спрашивая, открыл дверь… И увидел рыдающую Киру… Плотно прикрыл за собой створку, подошел к столу:
- Что случилось, сестренка?

И скользнул глазами по открытой газете.
- Та-а-ак… Ну-ка, что тут у нас такое?

Взял газету, прошел на диван, расположился с удобством, внимательно рассмотрел все фотографии, прочитал текст… Сжал зубы, зло скомкал газету, отбросил в сторону, посмотрел на Киру.

Кира уже не плакала… сидела, окаменев, опустив голову… Александр почувствовал, как острая жалость полоснула по сердцу: Кирочка… Сестренка… Да за одну твою слезинку он готов распять этого хама… Малышка моя, что же сделать, чтобы высушить твои слезы, чтобы не страдала ты по этому ничтожеству?

…Кто бы мог подумать, глядя на высокомерного, наглого, хамоватого Александра, презрительно относящегося к людям вообще, а к женщинам – в особенности, что есть в его сердце уголок, полный нежности и любви… любви к своим сестрам, и особенно – к младшей, Кирюше, Киячке, как он называл ее в детстве, пока не научился букву «р» выговаривать… Кристина всегда витала в облаках, у нее были свои, какие-то, на его взгляд, странные знакомые, она играла со старшими детьми и Сашку, конечно, очень любила, но любовь эта выражалась в поцелуях, объятиях и жизнерадостном «да перестань переживать, все нормально будет!» А Кира всегда была рядом. Он защищал ее от мальчишек-задир и от соседской собаки, рассказывал ей о противной училке, занижающей ему оценки и о девочке с первой парты, не обращающей на него внимания… И она всегда находила какие-то слова, от которых ему становилось легче, и действительно начинало казаться, что все будет нормально… И сейчас, став взрослым, на вид уверенным в себе мужчиной, он рядом с Кирой становился все тем же пацаном, готовым защищать свою любимую сестренку от любого, кто посмеет ее обидеть… И неважно, кто это будет – дворовый хулиган, или президент крупной фирмы… Он не имеет права обижать его сестру. Не имеет…

Александр подошел к Кире, положил ей руки на плечи:
- Кира… Перестань переживать… Я всегда говорил, что не пара тебе этот ублюдок… Ты достойна большего. Ты многого достойна. Я даже рад, что придется отменить эту нелепую свадьбу.

Кира подняла на него заплаканные глаза:
- Саша… как ты не понимаешь… Я же опозорена навеки… Понимаешь, если бы она красавицей была, никто бы не удивился… нормально бы восприняли… еще мне бы посочувствовали… но не удивились: он же всем известный бабник… А то, что он меня на такую уродину променял… это же значит, что у меня что-то не в порядке… что плохо ему со мной было… Как мне теперь объяснить, почему свадьбы не будет?... Ты был прав, Сашка… свадьбу надо было в тот раз отменять… сразу… тогда бы меня поняли… оправдали… а теперь… Это же позор, Саш… позор!...

И Кира опять разрыдалась: горько, безутешно… Александр сжал ей плечи, постоял, чувствуя, как волна бешеной ненависти к Андрею захлестывает его, туманя разум, вытесняя мысли… резко развернулся и вышел из кабинета, думая только об одном: он этого так не оставит… он отомстит…


Глава 8.

Александр рывком распахнул дверь, ворвался в кабинет, тяжело дыша, остановился у стола.
- Ты что себе позволяешь… урод?!

Андрей поднял голову, взглянул на Александра. Сразу понял, что настроен тот очень воинственно. Волна злости окатила с головы до ног… Взял себя в руки, жестко спросил:
- А, собственно, в чем дело? Ты чего в мой кабинет, как к себе домой, врываешься?

- Ах, в ТВОЙ кабинет? Недолго тебе уже здесь править осталось…

Александр уперся руками в стол, наклонился к Андрею. Андрей, чувствуя, как новая волна злости к этому неудавшемуся родственнику заливает тело, тоже встал, повторив позу Александра, и они застыли, с ненавистью глядя друг другу в глаза.

- Чего тебе надо? – голос Андрея дрожал от еле сдерживаемой ярости. – Чего ты приперся?

- А ты и не знаешь? Ангел божий… – злая издевка прозвучала в голосе. – Какое право ты имеешь так с моей сестрой обращаться? Кто тебе разрешил ее позорить?

- А это не твое дело. Мы с ней сами разберемся…

- Ах, не мое… Не мое, значит…

Александр вцепился Андрею в лацканы пиджака, потащил его к себе. Андрей тоже вцепился ему в пиджак, и так они и стояли, разделенные только столом, налившимися кровью глазами глядя друг на друга. Оба понимали, что просто разойтись уже не удастся… и каждый думал, с каким же наслаждением он сейчас вдарит по этой ненавистной роже давнего скрытого врага…

- Андрей… Александр Юрьевич… Прекратите… Пожалуйста, не надо…

Но они не услышали… только тяжелое дыхание противника было сейчас важно, только его яростные, ненавидящие глаза …

Не отпуская друг друга, прошли вдоль стола, выходя на простор кабинета, сметая оказавшиеся на пути папки и ручки. Выбравшись, замерли на мгновение… потом опустили сразу сжавшиеся в кулаки руки… отступили на шаг, собираясь для удара… и Александр замахнулся, целясь Андрею в челюсть. Но Андрей парировал удар, и они закружили по кабинету, набычившись, исподлобья глядя друг на друга, выжидая момент для страшного, решающего удара…

--------------

… Вика сидела за столом в приемной, и, мурлыча себе под нос мотивчик популярной песни, сосредоточенно красила ногти. Только что мимо нее пронесся в кабинет Андрея Воропаев, и она, оторвавшись на миг от своего занятия, подумала, не принести ли ему кофе… но тут же, логично рассудив, что, раз ее не просили, то и дергаться не стоит, продолжила заниматься своим важным, не терпящим отлагательств, делом.

В кабинете разговаривали на повышенных тонах, и Вика, поморщившись, подумала, что вечно этот Воропаев выступает… все не по нему… но тут наступила тишина… а потом начался грохот… Было ощущение, что в кабинете зачем-то швыряют мебель… или не мебель?... Они что… дерутся?!... Вика на цыпочках подошла к двери, приоткрыла, заглянула в щелку… и в этот момент пропустивший удар Александра Андрей отлетел к двери, наткнулся на нее спиной, и дверь с грохотом захлопнулась, едва не прищемив Вике пальцы… И сразу раздался крик Пушкаревой: «Андрей!» Вика с ужасом отскочила к столу, растерянно оглянулась: что же делать… они же поубивают друг друга… что же делать… Кира! Да, надо сказать Кире! Она что-нибудь придумает!

И Клочкова рванула из приемной на хорошей скорости идущего на медаль спринтера.

-----------------

… - Шуруп! – Амура перегнулась через стол, замахала рукой. – Слышь… Не знаешь, что опять случилось? Кира снова на взводе… И Воропаев… видела, в каком состоянии он из кабинета выскочил?

Шура затрясла головой, пожала плечами:
- Слушай… а может, опять статья какая-нибудь вышла? Надо Федьку послать до киоска, вдруг что увидит.

- А что… может быть… - Амура вспомнила утреннюю сцену в коридоре. Как Кира Юрьевна у нее редакционный пакет выхватила – будто знала, что в нем находится… и побежала сразу читать… Может, действительно Федьку на разведку послать? Амура уже сняла трубку, чтобы позвонить Маше на ресепшен и поделиться с ней своими предположениями, как вдруг дикий крик Клочковой разорвал тишину приемной:
- Кир-р-а-а-а!

Вика рванула дверь, задыхаясь, остановилась на пороге:
- Кира… скорее… они убьют друг друга… скорее, Кира… надо что-то делать…

- Что случилось, Вика? – Кира быстро вытерла глаза, отвернувшись, стала рассеянно перебирать бумаги на столе.
- Там Андрей и Александр… дерутся… они же убьют друг друга, Кира!

- Что?! – Кира, глянув на перепуганное лицо подруги, поняла, что она не шутит… кинулась к дверям, побежала по коридору, даже не задумавшись, что она одна сможет сделать с двумя разъяренными мужчинами… Клочкова бросилась за ней.

Шура ошеломленно посмотрела на Амуру:
- Ты слышала? Александр Юрьич… он же убьет Андрея Палыча…

И она, сорвавшись с места, рванула дверь кабинета своего шефа:
- Роман Дмитрич… Андрей Палыча спасать надо… Они там с Александром Юрьевичем дерутся!

Роман сразу понял, что Шура права: раз дело дошло до драки, то бой будет нешуточный… Схватил пиджак, начал его надевать… потом, сообразив, что пиджак тут не поможет, отбросил его в сторону.

- Шура, быстро к Урядову… И Федю найди. Пусть оба срочно туда бегут… Скорее!

И помчался к кабинету Андрея.


Глава 9.

Поднимаясь в лифте на офисный этаж, Павел Олегович еще раз перебирал в уме все доводы, с которыми он сейчас обратится к Андрею. Надо, надо его убедить… нельзя так оскорблять Кирюшу… Ну, а если не удастся… Нет, компанию он отбирать не будет… не стОит, пожалуй, идти на откровенный конфликт с сыном… Руководитель он хороший, сотрудники его любят, да и старается он, работает… Только вот с Кирой как быть в этом случае?... Да уж, ситуация… Павел Олегович тяжело вздохнул, вышел из остановившегося лифта, удивленно огляделся: а куда все подевались? Ни Маши, ни Феди… ни женсовета… Офис будто вымер… и только откуда-то из-за дверей доносился неясный гул. Удивленно хмыкнув, Павел Олегович направился в кабинет сына… и вдруг понял, что этот шум идет как раз оттуда. Он ускорил шаг, вошел в приемную… и застыл на пороге.

Все сотрудники «Зималетто» собрались здесь: женсовет в полном составе… Милко… модели… У распахнутых дверей замерли Кира с Викой… А в кабинете шла жестокая драка… не на жизнь, а на смерть… Разорванная рубашка Андрея была залита кровью, тонкой, но постоянной струйкой бегущей из рассеченной брови… разбитые губы распухли… глаз заплывал чернотой… Но и Александр выглядел не лучше... Соперники были равны по силам… и сдаваться не собирались.

А за их спинами маячили Малиновский и Урядов, пытаясь выбрать момент, чтобы растащить дерущихся… но не решаясь кинуться в этот клубок ярости, ненависти, злости… Федор, как вратарь, прыгал у дверей, выбирая, к кому из них кинуться на помощь в нужный момент… и ни один не знал, что же сделать, чтобы прекратить это побоище…

После очередного раунда враги отскочили друг от друга, собираясь с силами, и Роман с Георгием, воспользовавшись секундной паузой, кинулись на них, обхватили сзади, попытались растащить… но Александр резким движением отшвырнул Георгия, и тот отлетел к дверям, прямо в руки покачнувшегося и попятившегося под его тяжестью Федора. А Александр, видя, что соперник потерял возможность маневра, кинулся на Андрея, размахнулся для удара, но тот резко отклонился и весь заряд ненависти Александра попал в Малиновского. Роман покачнулся, отпустил Андрея и тихо осел на пол…

- Хватит! Прекратите немедленно!

Голос Павла Олеговича прозвучал почище Иерихонской трубы. Он и сам не ожидал, что получится так громко и гневно… но уж больно разозлили его эти дикарские пляски…

- Мальчишки! Сопляки! Долго это будет продолжаться?!

Воспользовавшись секундным замешательством дерущихся, Георгий с Федором схватили Александра, заломили ему за спину руки, буквально вытолкали из кабинета… Андрей остался стоять, тяжело дыша, опустив голову, глядя, как редкими каплями капает на пол кровь из рассеченной брови.

Павел Олегович повернулся к зевакам:
- А вы еще долго глазеть собираетесь? Быстро все по рабочим местам!

Через секунду приемная опустела. Павел Олегович помог Роману встать:
- Ты как? Может, врача вызвать?

- Нет-нет… все в порядке…- Роман потряс головой, пытаясь отделаться от шума в ушах, взглянул на мрачно стоящего Андрея. – Я, пожалуй, пойду… поработаю…

Чуть покачиваясь, вышел из кабинета.

Павел Олегович повернулся к Кире:
- Кирочка… и ты иди. Я потом к тебе зайду.

Кира молча кивнула, пошла к выходу. Клочкова поплелась за ней.

Павел Олегович плотно прикрыл дверь, подошел к Андрею:
- Хорош, ничего не скажешь… Да как ты посмел! Устроил тут побоище! Какое ты имел право бить Александра!

- Андрей не виноват… Это Александр Юрьевич драку начал…

Павел Олегович посмотрел на вжавшуюся в стену у каморки Катю. Она была бледна, как мел, а в глазах до сих пор плескался ужас…

- А Вас, милая девушка, никто не спрашивал… Будьте добры не встревать в разговор!

Андрей поднял голову:
- Не смей хамить Кате…
- Что?!
- Кате… не хами!... Она здесь такое же право голоса имеет, как и ты…

- Ах, вот как! Она имеет!... А почему ты решил, что ТЫ здесь право голоса имеешь?! Ты… бывший президент!… - сказал в гневе… и тут же пожалел об этом. Но – слово не воробей… сказанного не воротишь…

Андрей дернулся, как от удара, закрыл глаза. «Бывший президент…» Бывший… Вот все и кончилось… Что ж… пора собирать вещи… Отошел к столу, постоял, сгорбившись, отвернувшись от отца… Потом выпрямился, посмотрел на закрывшую лицо руками Катю:
- Катюш… собирайся… Нам пора.

И, так и не взглянув на отца, подошел к вешалке, снял пальто, снова глянул на застывшую Катю:
- Катя, я жду…

Катя отняла руки от лица, с отчаянием взглянула на Павла Олеговича:
- Да, Андрей, я иду.

Быстро зашла в каморку и почти сразу вышла, держа в руках сумку и пальто:
- Я готова.

Андрей подошел к ней, обнял за плечи… скривился от резкой боли в боку… Катя испуганно заглянула в лицо:
- Больно, Андрей?
Он улыбнулся:
- Ничего, до свадьбы заживет! Ну… пошли?

И, не оглядываясь, вышел, ведя за собой Катю, даже не попрощавшись с отцом.

Павел Олегович посмотрел им вслед, подошел к столу, сел на стул и долго сидел, опустив голову: ну, и где твоя хваленая выдержка, Павел Олегович?... Что же ты наделал?...



Глава 10.

Они сидели в машине, в гараже «Зималетто», и Катя осторожно, боясь причинить боль и в то же время понимая, что этого не избежать, обрабатывала Андрею раны и ссадины. Андрей сидел, закрыв глаза, вцепившись в руль и изредка шипел от боли… старался не дергаться, но это тоже не всегда получалось… и каждый раз Катя испуганно вздрагивала и жалобно спрашивала: «Больно?», а он мотал головой и отвечал: «Нет… все нормально…» и только сильнее стискивал руль…

Да и действительно, боль физическая и рядом не стояла с болью душевной, которую только что нанес ему отец… Отец… папа… Почему-то Андрей до самого последнего момента надеялся, верил, что не приведет отец свою угрозу в исполнение… что поймет он его, поверит в его любовь к Кате… Что ж, значит, он ошибался в отце… в его любви… понимании… Но как же больно осознавать, что опять, в очередной раз отец предпочел ему – Александра… что опять не выслушал, не поверил… Почему, ну почему, отец?!... Почему семья Воропаевых для тебя важнее собственного сына? Почему ты так ласков с Кирой? Почему все прощаешь Александру? И почему ты так жесток ко мне, своему сыну? Андрей застонал от острой боли, сжавшей сердце. На миг стало трудно дышать…

- Андрей! Что с тобой? Что случилось? – Катя встревожено наклонилась к нему. – Андрей!

Он с трудом открыл глаза:
- Ничего, Катюш… Все нормально… Все хорошо…

Увидел испуганные Катины глаза, попытался улыбнуться разбитыми губами, но вместо улыбки получилась какая-то гримаса, и он решил подобных экспериментов больше не проводить.

- Кать… правда все нормально. Не смотри на меня так, будто я уже привидение с того света.

И снова откинулся на спинку, закрыл глаза.

И мысли заново побежали все по тому же бесконечному, замкнутому кругу… И внезапно появилось перед ним лицо отца, строго на него глядящего и сердито отчитывающего за двойку… и только он хотел объяснить, что не виноват он, что не права учительница, как вдруг отец, как в страшном сне, стал вытягиваться, трансформироваться и неожиданно превратился в Сашку Воропаева, со смехом кричащего ему прямо в лицо: «А вот и не оправдаешься! Не нужны ему твои оправдания! Не нужны… не нужны…» И не Сашка уже, а Кира в змеином обличии стоит перед ним на хвосте, изогнувшись дугой и шипит: «Не прос-с-стит он тебя, не прос-с-стит! Он меня любит, а ты для него – никто, слыш-ш-шишшшшь?»

- Андрей! Андрей, ты меня слышишь?! Андрей!

Голос Кати вывел его из полубредового состояния. Он открыл глаза.
- А? Да, слышу, Кать…

- Андрей… давай поменяемся местами. Я поведу машину.

Он непонимающе посмотрел на нее. Голова болела, кружилась. К горлу подступала тошнота. Заплывший глаз не открывался. Катины слова с трудом продирались сквозь гул в ушах.

- Что? Какую машину? Ах, машину… Да зачем, я сам…

И вдруг понял, что Катя права. Что в таком состоянии он, пожалуй, и из гаража выехать не сможет, в ближайшую опору врежется.

- Хотя, ты права, наверное… Давай…

С трудом, стиснув зубы, чтобы не пугать Катю стонами, выбрался из машины, еле добрался до другой двери, сел на Катино место. С облегчением откинулся на спинку… «Что ж это я так расклеился-то? Ведь до гаража нормально дошел!»

А Катя уже завела машину, осторожно начала выбираться со стоянки. Только бы ни во что не врезаться! Не такой уж она ас в вождении… Если бы не состояние Андрея, ни за что бы за руль не села после такого дня. До сих пор руки трясутся… и внутри все дрожит. А как на Андрея посмотрит, так вообще в голос рыдать хочется… Но она не будет плакать… ни за что не будет… Андрею и так плохо, незачем его еще больше расстраивать…

Вырулила на дорогу, облегченно вздохнула. Все… сейчас не спеша… потихоньку… до больницы. Надо Андрея врачу показать… обязательно надо…

_________________
Группа в ВК https://vk.com/netolkofentezi
Все мои книги в электронном варианте можно приобрести на: https://feisovet.ru/%D0%BC%D0%B0%D0%B3% ... %8C%D1%8F/
Наталья Корепанова - Пушистик


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 06 фев 2017, 00:08 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 30 янв 2017, 22:15
Сообщения: 19
Откуда: Волгоград
Столько эмоций накопилось за прочитанные главы, что сложно мысли в кучу собрать. Вот меня и разнесло на такой отзыв)) Извините:)
Конец первой части такой яркий, такой напряжённый! Вряд ли бы Андрей плакал, конечно, но боль его чувствовалась очень остро. Я пока читала, всё время кусала губы от переживаний за них.
Какое всё-таки грустное и тяжёлое у них получилось прощание:
Цитата:
мучительное, болезненное, растянувшееся на две недели бесконечное прощание…

Каждое слово как штык в сердце((( :cray:
Цитата:
Мысль о том, что, наверное, все-таки не отец виноват в том, что они с Катей расстались, была неожиданной и очень неприятной.

Наконец-то он понял, что только он один в ответе за свои поступки.
Цитата:
Потому что ты не верил, что потеряешь Катю. Где-то в глубине души сидела мысль, что Катя будет всегда рядом, так зачем же дергаться?

Насколько же судьбоносным оказался в его жизни Катин уход. Она буквально заставила его стать взрослым и ответственным человеком, чего не могли сделать всё это время потворства Киры.
Цитата:
Но как хорошо, что он это вовремя понял! Еще есть время все переиграть! Он еще не женат, до свадьбы еще три дня, целых три дня!

В этой истории ему дана счастливая возможность вовремя это понять, в сериале, к сожалению, как мы помним, но не успел даже объясниться перед Катей.
Вообще очень многие строчки по-настоящему зацепили, я всё порывалась себе их перекопировать, потому что вчитываться в них по нескольку раз особенно приятно.
А описание его жизни с Кирой… Аж саму передёрнуло. От чего всё-таки Катя уберегла Андрея (во всяком случае, в сериале))). И как противопоставление описание его жизни с Катей! Это просто сказка! Я себе даже сохранила это предложение на память, уж очень понравилось. :oops:
Вторая часть о взаимоотношениях Андрея с родителями… это ведь очень интересная, сложная, серьёзная тема, совершенно не раскрытая в сериале. Иметь шанс заглянуть в души каждого из них это такая приятная возможность!
В словах Маргариты всё логично, не к чему придраться, когда она высказывает Кире своё мнение об отношениях Андрея и Кати. Её точка зрения понятна и логична с её стороны, хоть и абсолютна неприемлема. Также понятно, почему отец не поверил, что Андрей может взаправду любить Катю. Но как от этого грустно(((
Цитата:
Андрей, я тебе даже думать об отмене свадьбы запрещаю!

Как можно настолько не заботиться о счастье сына??? И это так лицемерно, когда после он говорит ему слова о счастье.
Меня тоже всегда убивало отношение родителей к Андрею. Незаинтересованность Павла жизнью сына и однобокость Маргариты, сосредоточенной только на Кире. Но в сериале мне понравилось то, что мать всё-таки в конце переступила ради сына через свои мечты по поводу его будущего, и попросила Киру рассказать Кате, как Андрей по ней страдал, потому что поняла, что он её по-настоящему любит. Посмотрим, как она поведёт себя в такой реальности.
За внутренними противоречиями отца Андрея тоже очень интересно наблюдать. Признаться, не ожидала, что он действительно выполнит свою угрозу, пусть и непреднамеренно, а в порыве злости. Но мне кажется, таким отношением ПО на самом деле делает одолжение Андрею, учит его справляться со многим в жизни самостоятельно, хотя урок этот, безусловно, жестокий. Это даётся дорогой ценой обоим, но Андрей благодаря этому становится человеком в полном смысле этого слова, а Саша и Кира так ничему и не учатся, привыкшие, что им всегда потакают.
Цитата:
Но ведь это – ошибка. Андрей сейчас этого не понимает, он слишком захвачен новым для него чувством. Но пройдет немного времени, острота чувств притупится, и Андрею самому станет ясно, насколько они с Катей друг другу не подходят.

Вот если бы она не изменилась, как в сериале, так бы, наверное, и было. Ей тоже нужна была эта перемена, даже не столько внешняя, сколько внутренняя (в смысле приобретение в себе уверенности и немного поменьше наивности, хотя безусловно именно этим она Андрея и привлекла, своей доверчивостью в купе с таким умом). Поэтому мне пока смутно представляется, как будут развиваться их отношения, поскольку действительно много препятствий. Андрей уже изменился и очень сильно, но Кате тоже нужна перемена, на мой взгляд.
Кира ведёт себя до смешного спесиво, теряя остатки самоуважения. Мне её даже не жаль, она падает даже в собственных глазах. Она всегда только на словах говорит, что готова ради Андрея на всё, а на деле… мы видим то, что видим:(
Интересно показаны и братско-сестринские отношения Киры и Александра. Саша и правда показывает всё новые грани своего глубокого характера.
И в этой череде тяжёлых проблем, с которыми сталкиваются Андрей и Катя им всё-таки повезло в одной немаловажной веще. Я имею в виду то, что никто ещё не знает о реальной ситуации кампании и о «липовых» отчётах. В фильме бы так не прокатило, так как Ветров рассказал Воропаеву о том, что Пушкарёва фактически владеет «Зималетто». Доказать этого Александр возможно и не смог бы, но переполох поднял бы и насторожил ПО. А тут всё по-тихому идёт, спокойно. Хотя, что будет дальше неизвестно, всё ещё может быть.
Большое спасибо за такие насыщенные и глубокие события, происходящие в этой истории. Особенно за внутренние, психологические перемены в героях. Очень приятно читать, захватывает всё действие от самого начала до конца. Удивительная работа! Так и тянет на анализ, хочется рассуждать и рассуждать об их чувствах и взаимоотношениях. Спасибо! :Rose: :sun:

_________________
Пока люди любят, они прощают.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 06 фев 2017, 12:11 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 23 окт 2007, 22:43
Сообщения: 145
Elis писал(а):
И в этой череде тяжёлых проблем, с которыми сталкиваются Андрей и Катя им всё-таки повезло в одной немаловажной веще. Я имею в виду то, что никто ещё не знает о реальной ситуации кампании и о «липовых» отчётах. В фильме бы так не прокатило, так как Ветров рассказал Воропаеву о том, что Пушкарёва фактически владеет «Зималетто». Доказать этого Александр возможно и не смог бы, но переполох поднял бы и насторожил ПО. А тут всё по-тихому идёт, спокойно. Хотя, что будет дальше неизвестно, всё ещё может быть.

Elis, всё ещё впереди! :)

Elis писал(а):
Большое спасибо за такие насыщенные и глубокие события, происходящие в этой истории. Особенно за внутренние, психологические перемены в героях. Очень приятно читать, захватывает всё действие от самого начала до конца.

Вам спасибо за такой отзыв! :Rose: Всегда приятно получать подтверждение, что твоя работа не проходит втуне, что задевает какие струны в душах читателей. Это очень важно, без этого и писать не стоит.

Elis писал(а):
Удивительная работа! Так и тянет на анализ, хочется рассуждать и рассуждать об их чувствах и взаимоотношениях.

Elis, если тянет - анализируйте и рассуждайте! Это же очень интересно.
Впереди еще много всего, о чем можно будет и порассуждать, и поспорить.

_________________
Группа в ВК https://vk.com/netolkofentezi
Все мои книги в электронном варианте можно приобрести на: https://feisovet.ru/%D0%BC%D0%B0%D0%B3% ... %8C%D1%8F/
Наталья Корепанова - Пушистик


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 06 фев 2017, 12:22 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 23 окт 2007, 22:43
Сообщения: 145
Глава 11.

Кира хлопотала около сидящего на диване Александра, обрабатывала его ссадины, а он сидел, шипел, дергался, а потом отобрал у нее вату, потребовал зеркало и сам стал приводить себя в порядок, зло обзывая Андрея, ужасаясь, как он теперь в министерстве появится в таком-то виде…

Когда Павел Олегович зашел в кабинет, Александр уже закончил самообработку и, откинувшись на спинку дивана, благосклонно принимал ухаживания Киры и Вики, наперебой предлагавшие ему полежать, отдохнуть, выпить кофе, принести обед и вызвать врача. При виде входящего Павла Олеговича они замолчали, а Александр подобрался, сел, готовясь к неприятному разговору.

- Ну, как ты? – Павел Олегович окинул Александра оценивающим взглядом.
- Да ничего, все нормально. Жить буду… назло врагам.
- И каким же это врагам?
- Да есть тут…
- Саша, мне очень не нравится ваша с Андреем вражда. Что опять случилось? Из-за чего весь этот сыр-бор разгорелся?
- Из-за чего? А вы не знаете? Просто Ваш сын, извините, конечно, подлец и сволочь.

Павел Олегович хотел возразить, но Александр, не слушая, продолжил:
– Кира, покажи Павлу Олеговичу газету. Вон она, на полу валяется.

Кира подняла газету, расправила ее и подала севшему за стол Павлу Олеговичу…

… Прочитав интервью, Павел Олегович долго молчал, глядя на фотографию сына. Обнимая Катю, Андрей весело смотрел на него, и Павел вдруг почувствовал, как горечью наполняется сердце: ах, Андрей, Андрей… что же мы с тобой натворили… Как же выпутаться теперь из этой истории?... Павел прислушался к себе, к своим ощущениям. Странно… Почему-то он не сердился на сына, не гневался… Было жалко Киру – за что ей такой позор… он понимал бросившегося на защиту сестры Александра, и не обвинял его в развязывании этой жестокой драки… и сына он тоже понимал… вспоминал, как дернулся Андрей, услышав от него жестокие слова… как ушел он, не сказав ни слова, не умоляя о прощении… гордо ушел… и, как вдруг ясно увидел Павел, – навсегда…

Павел Олегович вздохнул, поднял глаза на выжидательно на него глядящих Киру и Александра.
- Ну что ж… Теперь я понимаю, почему ты так разъярился… Ты прав. На твоем месте я бы, наверное, поступил так же…

Павел Олегович свернул газету, хотел положить в карман, но передумал – очень оттопыриваться будет, оставил ее в руках, встал, пошел к двери.

- И это все, что Вы можете сказать? – Александр наклонился вперед, сверля его взглядом.

Павел Олегович остановился, оглянулся.
- Кирочка, мне очень жаль, что так вышло… Андрей действовал не лучшим методом, чтобы добиться отмены свадьбы… хотя и действенным… Как я понимаю, свадьбы не будет?

Кира опустила голову. Потом снова подняла глаза:
- Павел Олегович… Вы обещали лишить Андрея президентства, если он на мне не женится…

Она не договорила, и все трое уставились на Павла, дожидаясь его ответа на не прозвучавший, но всем понятный вопрос.

Павел окинул их внимательным взглядом, пытаясь угадать их реакцию, сухо ответил:
- Что ж… я всегда выполняю свои обещания.

- Значит, Андрей уже не президент?

И столько радости прозвучало в кирином голосе, что Павел внимательно посмотрел на нее. Конечно, она обижена… это понятно… но… Эта откровенная радость царапнула и даже немного разозлила.
- Кира, а чему ты так радуешься?

Кира растерялась:
- Ну… если он не президент… - и замолчала, пытаясь найти удобную причину для объяснения своей радости. Не говорить же Павлу, что она рада просто от того, что Андрею сейчас плохо. – Значит, президентом Саша будет?

- Президентом буду я? – Александр даже привстал, не обращая внимания на боль в разбитом теле.

Павел Олегович нахмурился:
- А вот этого я еще не решил. Ты лечись пока… а там видно будет.

И Павел Олегович решительно вышел из кабинета, решив немедленно поехать домой, чтобы рассказать Маргарите о произошедших событиях, дать почитать газету и посоветоваться с ней, что же делать дальше…



Глава 12.

Андрей спал, держа Катю за руку. Пару раз она попыталась вытащить руку из его ладони, но каждый раз он начинал стонать и метаться… и она снова брала его за руку, и он успокаивался… И она так и осталась сидеть рядом, держа его за руку, изредка проводя рукой по непослушным, растрепавшимся волосам…

… Он не хотел идти к врачу, но Катя пригрозила, что, если он не обследуется, она уедет домой и больше к нему никогда не придет. И он купился, как малолетка, на эту явную ложь… а Катя знала, что так будет, потому что видела, что плохо он соображает… что, судя по всему, температура у него высокая, а состояние – полубредовое, и поверит он сейчас всему, что ему скажут…

В больнице они провели часа два. Андрею зашили бровь, сделали рентген, навтыкали уколов, от которых он отбивался, как мальчишка… Врач, выдавая Кате кучу рецептов, сказал:
- Ничего страшного. Пара ребер треснула и легкое сотрясение мозга. Остальное – поверхностные ссадины, заживут быстро. Сейчас для него главное – покой. Строгий постельный режим, никаких волнений. За температурой последите. Возможно, это просто реакция организма на стресс. Понаблюдайте денек… ну, а если что, вызывайте «Скорую».

Успокоил, называется…

Температура и правда еще повысилась… И Катя, накормив Андрея всеми выписанными таблетками и намазав всеми мазями, напоив купленным там же, в аптеке, сбором успокоительных трав, уложила его спать… и теперь сидела рядом, боясь отойти, чтобы не нарушить его и так тревожный сон…

Сумерки сменились темнотой, и Катя подумала, что родители, наверно, уже волнуются. Надо позвонить домой, успокоить их…

Осторожно высвободила руку, посидела немного рядом, следя за его реакцией… но Андрей не проснулся, и она тихонько встала, взяла телефонную трубку, вышла в комнату, включила свет, села на диван, набираясь мужества для разговора с родителями. Хоть бы трубку мама взяла!..

Длинные гудки эхом отзывались в мозгу. Мама… возьми трубку… Мама! Ну возьми же ты… ты, а не папа… пожалуйста!

- Алло!
Ура! Получилось!

- Мама, мамочка, как вы?
- Катенька! Да мы-то нормально, а ты где? Когда приедешь?
- Мам… в общем… такое дело… Мам, не приеду я сегодня, не ждите.
- Что?!

Катя так и увидела, как мама руку к сердцу приложила.

- Катя, что это значит? Как это – не приеду?... Да подожди, отец… дай договорю… Катя, отвечай немедленно!... Да не выдирай ты трубку, видишь, я с дочерью разговариваю!

А Катя уже слышала крики отца, пытающегося вырвать у мамы трубку, чтобы поговорить с совсем совесть потерявшей дочкой, вторую ночь дома не ночующей…

- Мама, ты успокойся… Понимаешь, Андрея Палыча сегодня избили здорово… Я его домой привезла, врача вызвала, а врач сказал, что его без присмотра оставлять нельзя… Так что я тут переночую… в другой комнате на диване… Вы не переживайте, мам…

- То есть как избили?! Кто избил?! А ты при этом была?! Ты цела? Ты не пострадала?
- Нет, мама, нет. Со мной все в порядке. Не волнуйся. Только домой я не поеду… И вообще, пока он не поправится, я с ним буду…

- То есть как – с ним?! – отец все-таки отобрал трубку, закричал, завозмущался… но мама его быстро утихомирила, отняла трубку обратно.

- Катя! Это же просто неприлично! У него невеста есть, пусть она и сидит. Что она подумает, если ты у Андрея Палыча вдруг останешься?

- Мам… ты только не волнуйся, ладно? – Катя нервно встала, обошла вокруг дивана, снова села. – Ты сядь пожалуйста… и папа пусть сядет… Тут такое дело… В общем, его невеста теперь я… Мы сегодня утром заявление в ЗАГС подали…

- Что-о-о?!

И на том конце провода воцарилась тишина…

… Разговор с родителями был долгий и тяжелый. Катя рассказала им все: и про угрозу Павла Олеговича, и про Киру, и про статьи в газете, и про драку, и про то, что Андрей больше не президент… что безработные они оба… Во время рассказа не один раз порадовалась, что по телефону говорит, что не рядом родители находятся… так бурно реагировал отец… так переживала мама… Все сказав, замолчала, ожидая их приговора, сидела, глядя в пол, кусая губы… Родители тоже молчали, и Катя почувствовала, как ужасом наполняется сердце: неужели и они не поймут… не простят… но тут послышалось покашливание отца и его возмущенный голос:

- Мать, а ты чего стоишь-то? До утра на телефон глядеть будешь? Курицу доставай размораживаться… Больному куриный бульон полезен…

- А и то верно… Катенька, я утречком куриный бульон сварю, вам привезу. И еще пирожков напеку. Вам каких? С мясом?

- Да с каким мясом, мать! Тяжелая пища. С капустой делай. Иди давай уже…

Отец отобрал, наконец, у мамы трубку:
- Ты это, дочка… не переживай. Наладится все, вот увидишь… А мы с матерью утром подъедем, бульончик привезем… Может, еще что надо? Ты скажи…

- Нет, пап, ничего не надо, спасибо… Папа… Спасибо вам… папа… - и Катя расплакалась, чувствуя, как со слезами уходят отчаяние и жуткое напряжение этого тяжелого дня.



Глава 13.

Павел Олегович вошел в прихожую, закрыл за собой дверь, не раздеваясь, прошел в гостиную, остановился в дверях. Маргарита сидела на диване, читала книгу. Услышав его шаги, подняла голову, взглянула в лицо, удивленно подняла брови:
- Паша, что-то случилось?

Он молча кивнул, опустил глаза, навалился на косяк…

Маргарита встала:
- Пашенька… давай-ка раздевайся и рассказывай.

Отвела его обратно в прихожую, помогла снять пальто, придвинула тапочки.
- Чаю налить?
- Налей…

Пока Маргарита хлопотала на кухне, Павел прошел в гостиную, сел на диван, откинулся на спинку, закрыл глаза… Опять вспомнил, как дернулся Андрей после его слов… как вышел молча, даже не поглядев на него, ведя за собой Катю… Сын… почему же мне так трудно с тобой… почему никак не могу принять я, что ты уже взрослый и имеешь право на свою жизнь… Что ж теперь делать? Действительно отдать компанию Александру? Или… покаяться, извиниться перед Андреем, принять его выбор?...

Павел Олегович встал, заходил по комнате. Нет, извиняться он не будет. Андрей вел себя недостойно, ввязавшись в эту драку, президент крупной компании должен уметь держать себя в руках… Хм… кто бы говорил… сам-то хорош… Ну, а статьи в газете… Какой удар по имиджу компании, по ее репутации!.. Хотя, в принципе, собака лает – ветер носит… Об этих статьях уже через неделю никто не вспомнит, найдется какой-нибудь новый скандал, который на себя внимание отвлечет… Павел вздохнул: что же делать? На что решиться?

Вошла Маргарита:
- Паш, тебе чай сюда принести, или на кухне посидим?
- На кухне…

И, обняв Маргариту, вышел из комнаты…

…Закончив рассказ, Павел взглянул на Марго. Она сидела с газетой в руках, глядя на фотографию с первой страницы, где ее сын так удачно получился… таким красивым, веселым… Если бы не эта страшилка, стоящая рядом, она бы эту фотографию в семейный альбом поместила и с гордостью друзьям показывала…

- Марго… что делать будем?

Маргарита перевела на него взгляд:
- Значит, ушел и не оглянулся…

- В том-то и дело… Когда я ему сказал, что он больше не президент, он дернулся, будто я его ударил… даже глаза закрыл… а потом позвал Катю и ушел… не сказал ничего, не посмотрел… будто меня вообще в кабинете не было…

Маргарита помолчала, снова посмотрела на фотографию:
- Как же так… как же он смог… Променять Киру на Пушкареву… я не понимаю, Паша, не понимаю… Что он в ней нашел?

Павел пожал плечами.
- Марго, разговор сейчас не об этом. Я не знаю, что мне делать: возвращать Андрея, или отдать компанию Саше? Или самому пока поруководить, посмотреть, как дальше события разворачиваться будут? Не знаю, Марго… растерялся я что-то…

Маргарита посмотрела на него, поджала губы.
- Знаешь, Павел… Я еще вчера, при Кире тебе сказала, что я думаю по этому поводу. Раз мнение родителей ему не важно, раз уж он такой самостоятельный… что ж, пусть поживет самостоятельно… без денег, без работы… Он слабый, Паш, он не выдержит, вернется. Он же привык к легкой, хорошей жизни, привык деньгами сорить направо и налево, нужды ни в чем не испытывать… Прижмет его безденежье – сам приползет, прощенья просить будет, все условия примет, лишь бы мы его обратно приняли…

- Насчет него я согласен: слабый он, легкомысленный… был… Был, Марго, понимаешь? А сейчас он другой какой-то стал… повзрослевший, что ли… Да и не один он. Катя, в отличие от него, девушка сильная… ты на внешность-то не смотри, она на вид только маленькая да хрупкая, ее силы на двоих хватит. Не знаю, Марго, правильно ли мы поступим, выгнав его…

- Павел! Ты о Кире вспомни! Неужели тебе ее не жаль? Сколько она из-за Андрея пережила, сколько его прощала… все его измены бесконечные… пьянство… все терпела! А он с ней так поступил! Бросил за три дня до свадьбы, да еще с таким скандалом, со статьей этой!.. Ей и так поплакаться-то некому, родителей нет… а если и мы еще ей скажем: извини, Кирочка, сынок наш может делать все, что хочет, а мы ему все простим… Нет, Павел! Андрей виноват… перед Кирой виноват, перед нами… И не верю я в его любовь к Пушкаревой. Увлекся сначала, бывает… а потом просто на принцип пошел, самостоятельность свою показывать начал. Мол, вырос я уже, хочу своей жизнью жить… Ну, и пусть поживет, посмотрит, почем фунт лиха… Вернется, Паш, уверена: помается, поживет в нищете – и вся любовь пройдет, поймет, что любовью сыт не будешь.

- А ты – вернулась?

- Паша, у нас же все по-другому было. Я-то тебя действительно любила… А в любовь Андрея я не верю… Не верю я, что может он испытывать сильные чувства к женщине с такой внешностью, как Пушкарева. Не верю!

Маргарита вскочила, нервно начала убирать со стола.

Павел сидел, опустив голову, положив на стол сцепленные в замок руки… Кира, Кирочка, девочка… почему же так получилось? Может быть, он слишком хотел, чтобы она вошла в их семью полноправным членом… чтобы мог он называть ее доченькой, не боясь быть превратно понятым? Чтобы всегда она рядом была, чтобы мог он ее по-отцовски поцеловать, обнять… и никто бы ни о чем не подумал… не удивился… И поэтому даже не подумал о чувствах сына, о том, что ему это может оказаться ненужным… Ты сейчас несчастна, Кирочка, чувствуешь себя брошенной, преданной… а я ничем не могу тебе помочь, девочка моя… Как же показать тебе, что не одна ты, что любим мы тебя… что я тебя люблю… Кира… Кирочка…

Павел встал:
- Ну, что ж, Марго… Может, ты и права… Захотел самостоятельности – пусть попробует, поглядит, каково это – быть самостоятельным… А компанию отдам Саше… Пусть тоже свои силы испытает…

- Паш… а если Андрей вернется…

- Вернется – с Кирой работать будет… в отделе продаж. Президентством не раскидываются. Не сумел должность удержать, пусть сначала все начинает, с низов… Ладно, Марго… Что-то устал я сегодня… Пойду, хоть телевизор посмотрю.

Подошел к Марго, поцеловал ее в лоб и вышел, ссутулившись. Марго посмотрела ему вслед, вздохнула тяжело, устало опустилась на стул: ах, Андрей, Андрей… что же ты наделал…



Глава 14.

Павлу Олеговичу снова не спалось… Вторую ночь подряд он ворочался на кровати, глядел в серый сумеречный потолок и вспоминал… вспоминал… вспоминал…

… Они с Маргаритой познакомились на студенческой вечеринке, и он влюбился сразу, как мальчишка, с первого взгляда… Носил ей цветы, угощал мороженым, получив стипендию, водил в кафе, широким жестом миллионера предлагая ей выбирать самые дорогие блюда… а потом весь оставшийся месяц разгружал вагоны и подметал улицы, чтобы не протянуть ноги от голода.

Ее родители, принадлежавшие к элите города, были против такого знакомства их рафинированной дочери, они мечтали выдать ее замуж за сына их давнего, хорошего друга, и внезапно появившийся у дочери в друзьях босяк в их планы явно не вписывался. Дошло до того, что отец начал встречать Риту после учебы. Отвозил ее домой на личной «Волге», а потом весь вечер караулил, чтобы не убежала она на свиданье. Сам отвечал на телефонные звонки и бросал трубку, услышав Пашин голос. Они общались записками и письмами через друзей – Маргарита через свою подругу Ольгу, он – через друга Юрку Воропаева. С их же помощью нашли предлог вытащить Марго из дома… и подали заявление в ЗАГС. В ЗАГС ходили все вчетвером: познакомившиеся благодаря им Ольга и Юра тоже решили пожениться.

Родители Маргариты так и не приняли его в свою семью. Более того, даже с Маргаритой отношения порвали. И пришлось им мотаться по общагам, потом – по квартирам, живя на мизерную зарплату молодых специалистов, пока, наконец, не заметили «наверху» руководящие способности Павла и не начали его продвигать все выше по карьерной лестнице… Вот тогда они вздохнули посвободнее. И квартиру получили – трехкомнатную на двоих, с изолированными комнатами. По тем временам это было просто шикарно… И все было бы хорошо, если бы не выяснилось внезапно, что жить в этой огромной квартире им так и придется вдвоем… что не может Маргарита иметь детей. У Воропаевых было уже двое малышей – Кристина и Сашенька, а Маргарита все так и ездила по курортам и лечебницам, не в силах смириться со страшным диагнозом… Они продолжали дружить домами, но все чаще наворачивались у Марго слезы при виде новорожденного Сашеньки, все чаще она оставалась дома, когда Павел уходил к Воропаевым… А Павел, наоборот, сам не понимая, почему, стремился к ним на дачу, где Ольга с детьми жила все лето, пока Юрий, с легкой руки и подачи Павла тоже работавший в министерстве, мотался с проверками и официальными визитами по командировкам. Внезапные появления Павла никого не удивляли, к ним все привыкли, а Ольга даже радовалась, потому что Павел брал на себя заботу о новорожденном Сашеньке, давая ей немного отдохнуть, поспать вместе с Кристиной: гулял с ним, кормил из бутылочки и чувствовал, как просыпается в нем какое-то удивительное чувство к этому маленькому, но очень громкоголосому человечку…

…А потом случилось непредвиденное…

Когда Сашеньке было уже два года, Маргарита уехала за границу в какую-то новомодную лечебницу, как она сказала, с «последней попыткой». Лечение оказалось длительным, она торчала там уже второй месяц, а Павел, не в силах один сидеть в их трехкомнатной квартире, окончательно переселился на дачу к Воропаевым. Юрий уехал в очередную командировку, и они с Ольгой все вечера были одни и, уложив детей спать, подолгу сидели на веранде, вспоминали прошлое, говорили о Сашеньке и Кристине, делились планами на будущее… И однажды, в один удивительно чудесный, теплый, романтический вечер, когда на небе светила огромная луна, а из сада доносилось стрекотание кузнечиков…

…Павел сам так и не понял, как, почему они переступили ту тонкую грань, за которой кончилась нежная, добрая дружба… Может быть, слишком много было хорошего вина… а может быть, луна была чересчур яркой… или полынный ветер очень нежно теребил ее волосы… или устали они от одиночества, подолгу не видя свои «половинки»…

Наутро они не могли смотреть в глаза друг другу… Поспешно собравшись, Павел уехал в город и до приезда Юры на даче больше не появлялся… А потом позвонила Ольга и сухо сказала, что у них будет ребенок, и что аборт она делать не будет…

Через знакомых он нашел ей хорошего гинеколога, который славился умением не совать нос в чужие дела… при правильном к нему подходе, разумеется… и поэтому в карте поставил срок на три недели меньше, чтобы подгадать к приезду Юрия… и вел ее всю беременность… а потом Павел вместе с Юрой приходил в роддом и через грязное тусклое стекло старался рассмотреть этот маленький кулечек – его дочь… А когда Ольгу выписали, и они с Маргаритой пришли их поздравить, и он с замиранием сердца увидел эти тоненькие пальчики, сжатые в кулачки, маленькие остренькие пяточки, сморщенное личико, услышал скрипучий, писклявый голосок… он понял, что она, эта крохотная, но самая прекрасная девочка на свете, безраздельно поселилась в его сердце, потеснив даже любовь к Сашеньке… и совсем вытеснив только-только зарождающееся отцовское чувство к их маленькому приемному сынишке, которого они усыновили сразу после возвращения Маргариты из зарубежной клиники… И, наверное, в тот момент и зародилась у Павла мысль о соединении его детей… об их свадьбе… чтобы была Кирюша рядом… чтобы с полным правом мог он называть ее дочкой… не подумав, что у его сыночка, в тот момент только-только начинавшего самостоятельно ковылять на своих еще некрепких ножках, могут оказаться свои планы и свои предпочтения…

Так они и жили… дружили семьями… растили детей, не различая, где чьи… летом ездили на море, зимой выезжали на дачу «на шашлыки», катались на лыжах… И даже не заметили, как выросли дети, вдруг, внезапно обнаружив, как похорошела Кира, каким красавцем стал Андрей…

…Когда началась перестройка, Павел ушел в бизнес. И на паях с Юрием открыл свою фирму, назвав ее звучно и необычно: «ZimaLetto». Благодаря его старым министерским связям, она очень быстро пошла в рост, начала приносить прибыль… И они с Юркой часто мечтали, как уйдут они на пенсию, а дети их, рука об руку, поведут этот мощный корабль вперед, к новым свершениям и горизонтам… а они будут сидеть на веранде дачного домика, чаек попивать и вспоминать, как все начиналось… Да вот не дожил Юра до этого дня… и Ольга не дожила… А он остался... и понял, что это теперь его забота – смотреть за Сашенькой и Кирюшей, быть им отцом и другом, помогать в беде, заботиться об их успехах… совсем не подумав, что кроме них двоих есть еще человек, которому его внимание и забота были важны не менее, а может быть, даже более, чем им… И сегодня он вычеркнул этого человека из своей жизни… изгнал его из своего дома… только потому, что оказалось, что у него другие планы на свою жизнь… что не согласен он жертвовать своей любовью к Кате только для того, чтобы осчастливить отца присутствием в его доме Киры… История повторилась, и он, Павел, оказался в роли того самого отца-самодура, которого он мысленно не раз поминал недобрым словом, мотаясь с молодой женой по квартирам и считая копейки на хлеб…

Осторожно, чтобы не разбудить Маргариту, Павел встал с кровати, вышел в гостиную, достал из бара бутылку виски, плеснул в стакан, выпил одним глотком. Что ж… раз уснуть все равно не удается, незачем в кровати валяться, время тратить. Надо хоть отчет еще раз прочитать, раз уж дела придется Александру передавать… А в голове заезженной пластинкой вертелось: отец-самодур… отец-самодур… и не мог он ничего поделать с этой пластинкой… не знал, как снять с нее тупую патефонную иглу, бороздящую мозг, чтобы прекратилось это скрипучее, мерзкое звучание: отец-самодур… отец-самодур…

_________________
Группа в ВК https://vk.com/netolkofentezi
Все мои книги в электронном варианте можно приобрести на: https://feisovet.ru/%D0%BC%D0%B0%D0%B3% ... %8C%D1%8F/
Наталья Корепанова - Пушистик


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 06 фев 2017, 18:06 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 16 окт 2014, 02:33
Сообщения: 75
Читаю этот фанфик впервые. Впечатлений столько, что я даже не знаю, с чего начать)))
Больше всего мне, конечно, понравился эпизод, в котором в голове Андрея происходит настоящая революция, когда он осознаёт, что несёт 100%-ную ответственность за свою жизнь. Что только он вправе делать выбор, какой жизнью ему жить и с кем. Другой вопрос, готов ли он заплатить ту высокую цену, которую назначили ему Кира, отец и остальные?
Конечно, теперь мне интересно, как же Андрей будет заново подниматься на ноги, без президентства и поддержки отца))) Но я верю, что он справится, тем более, что Катя теперь всегда рядом с ним)))) Да и Пушкарёвы-старшие в беде не бросают))) за них отдельное спасибо))) люблю этих пупсиков))))
В общем, я, как читающий этот фанф впервые, жду проду)))

_________________
Изображение


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 07 фев 2017, 11:28 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 23 окт 2007, 22:43
Сообщения: 145
Solitude 5962 писал(а):
Другой вопрос, готов ли он заплатить ту высокую цену, которую назначили ему Кира, отец и остальные?

Андрей сильнее, чем кажется. :) Да и Катя рядом. Выкрутятся! :)
Спасибо за отзыв, Solitude 5962!

_________________
Группа в ВК https://vk.com/netolkofentezi
Все мои книги в электронном варианте можно приобрести на: https://feisovet.ru/%D0%BC%D0%B0%D0%B3% ... %8C%D1%8F/
Наталья Корепанова - Пушистик


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 07 фев 2017, 11:40 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 23 окт 2007, 22:43
Сообщения: 145
Глава 15.

Андрей проснулся от умопомрачительного запаха вкусной, свежеприготовленной еды. Не открывая глаз, втянул носом воздух и сразу почувствовал зверский аппетит. Надо выяснить, что это так вкусно пахнет! Хотел сесть на кровати, дернулся было, но тут же со стоном упал обратно. Все тело болело, как будто его долго и с наслаждением били. Что ж это такое… Что же было вчера, что он чувствует себя так, будто по нему каток проехал? Так… что же было? Утром они с Катей заехали в ЗАГС, подали заявление. Это он очень хорошо помнит. Потом приехали на работу, а потом… И внезапно весь вчерашний день резко всплыл в памяти, заставив застонать сквозь стиснутые зубы: папа… как больно, папа… за что?!

Нет, не надо больше об этом вспоминать. Это в прошлом. Теперь надо думать о будущем. О Кате, об их семейной жизни, о том, что ему надо искать работу, чтобы кормить семью… пусть пока и маленькую, но уже – семью. Сейчас он приведет себя в порядок и начнет искать работу… Только сначала поест, а то этот запах просто с ума сводит…

Медленно, стараясь не делать резких движений, Андрей стал приподниматься… но тут в комнату заглянула Катя и, увидев, что он проснулся, быстрым шепотом сказала: «Лежи, лежи… Тебе вставать нельзя!» И – громко, обернувшись назад:
- Мама! Он проснулся!

- Иду, иду!
И через секунду Елена Александровна была уже в спальне, неся на подносе благоухающую тарелку с куриным бульоном и горку румяных пирожков. И начала их расставлять на столике у кровати, приговаривая, будто ребенка перед едой развлекала:
- А вот сейчас мы Андрей Палыча-то и покормим… Пирожки еще тепленькие, мяконькие… А бульон-то как пахнет, чувствуете? Это я в него приправу добавила… А ложечку мы сюда положим, к тарелочке…

Катя слушала, поглядывала на Андрея и улыбалась.

А Андрей лежал, натянув одеяло до подбородка, смущенно глядел на хлопотавшую Елену Александровну и чувствовал, как на глаза наворачиваются непрошенные слезы. Какие у Кати родители! Ведь наверняка в шоке были, когда все узнали, но ведь смогли понять дочь, принять ее решение. И уже здесь с утра пораньше… с пирожками и бульоном… ухаживают за ним, как за сыном… уже приняли его в свою семью.

- Вот все и готово… Андрей Палыч, Вы к столу присесть сможете, или Вам прямо в постель подать?

Андрей сглотнул комок, застрявший в горле:
- Елена Александровна…

Голос осел, и Андрею пришлось прокашляться, прежде чем он смог продолжить.
- Елена Александровна, давайте без отчества, просто – Андрей… И на «ты».
- Без отчества, так без отчества, - легко согласилась Елена Александровна и вознамерилась таки поставить тарелку ему на кровать, но Андрей бурно воспротивился и все-таки поднялся, сел на край постели и накинулся на бульон и пирожки, чувствуя, как с каждым глотком возвращаются к нему утраченные было силы…

…Андрей спал весь день. Просыпался, чтобы поесть и снова погружался в спасительный, оздоравливающий сон, отсыпаясь за весь этот сумасшедший, бессонный месяц. Проснулся поздно вечером с ощущением, что он уже совсем здоров. Ушло напряжение, отчаяние, боль, изматывавшие его последние недели. Да, голова немного побаливала… и ребра ныли… но это было таким пустяком по сравнению с ощущением спокойствия и легкости, заполнявшем душу…

Андрей потянулся… но тут же сморщился от боли, схватился за бок… Улыбнулся: вот развалина… старая… Интересно, до свадьбы-то заживет? А то ведь он Кате обещал…

Закинул руки за голову, лежал спокойный, умиротворенный, не думая ни о чем, не вспоминая, наслаждаясь тишиной и покоем…

… Никогда он не любил болеть… Вообще, бог его здоровьем не обидел, болел он и так редко, но когда такое случалось, у него появлялось ощущение, что он всем мешает своей болезнью, отвлекает от каких-то других, более важных дел. И поэтому он старался сделать все, чтобы не надоедать родителям лишний раз своими болячками. Даже в спортивную секцию записался для этого… и обливаться холодной водой начал… И всегда чувствовал себя виноватым, если вдруг во время эпидемии гриппа какой-нибудь особенно настойчивый вирус все-таки укладывал его в постель… И тем удивительнее был для него сегодняшний день, когда сразу три человека откликались на каждый его стон… готовы были кормить его с ложечки… угадывали его невысказанные желания и делали это так легко и просто, будто и не причинял он им никаких неудобств… будто это им удовольствие доставляло… И это было непривычно, это смущало… и в то же время никогда еще он не был так счастлив, как сегодня – больной, разбитый… и буквально купающийся в тепле и ласке, льющихся из Катиных глаз, слышимых в голосе Елены Александровны и проскальзывающих даже в смущенных покашливаниях Валерия Сергеевича, в его командирских интонациях, с которыми он гнал из спальни «этих болтливых женщин, не дающих человеку спокойно отдохнуть».

Андрей снова улыбнулся: как хорошо… как спокойно… Да, а где же Катя, почему ее нет рядом? Прислушался… нет, не все так спокойно, как ему представлялось. С кухни доносились голоса. Слов он не разбирал, но говорили явно на повышенных тонах. Интересно, что там происходит?

Покряхтывая, сполз с кровати, оглянулся в поисках одежды: бог с ней, с рубашкой, но брюки натянуть все-таки надо… а то неприлично как-то…



Глава 16.

Катя стояла, глядя Николаю в глаза и упрямо мотала головой:
- Нет, Колька, нет! Ни за что! Я не хочу, понимаешь? Это не моя фирма, я не имею на нее никаких прав!
- Да понимаю я… Нет, не понимаю… Это ты пойми, наконец, что нельзя тебе «Никамоду» им отдавать, никак нельзя! Ну, как тебе еще объяснить-то… Во-первых, ты не права, эта фирма - твоя, она открыта на твои деньги, тобой на взятке заработанные…
- Колька!
- Ладно, ладно… все равно, твои!
- Не мои, Андрея!
- Замечательно! Деньги – Андрея, Андрей теперь твой, значит, и деньги твои, логично?...
- Колька!!
- Все, все, не бей только! Деньги – ваши, твои и Андрея. К Павлу Олеговичу они не имеют никакого отношения, вы их не у него брали, поэтому и возвращать вы ему ничего не должны. Это ты понимаешь?
- Ну-у… в общем, да…
- Дальше. Если ты отдашь фирму, мы все окажемся без работы и без средств к существованию. ВСЕ, понимаешь?
- Ну и что! Новую работу найдем!
- Пока ты ее ищешь, Андрей у тебя ноги протянет. Его сейчас кормить надо, чтобы поправился быстрее… витаминами всякими, фруктами… А без денег ты его не вылечишь… Ты этого хочешь?
- Нет, конечно… но…
- Никаких «но»! Слушай дальше!

Николай чувствовал, как теряет Катерина уверенность в правильности выбранного решения и радовался, что хорошо он ее знает, что может подобрать правильные аргументы, чтоб поняла она ошибочность задуманного шага.

- Самое главное: это вы с Андреем «Зималетто» разорили. Так?
- Ну, так… но мы же не хотели!
- А это уже не важно. Важен сам факт. А теперь, когда фирме ваша помощь нужна, вы решили в кустах отсидеться?
- Но Павел Олегович… он же прогнал Андрея… он не хочет его видеть…
- Ну, во-первых, Павел Олегович еще ничего не знает…
- Вот именно! А как узнает… страшно представить, что будет!
- Ага, и ты поэтому, как страус, голову в песок – и знать ничего не знаю, да?
- Коль…
- Без «Никамоды» «Зималетто» пропадет. А кому, как не вам, лучше всего известно положение дел. Сейчас надо не фирму отдавать, а вкалывать в этой фирме, как проклятые, чтобы помочь «Зималетто» с долгами рассчитаться и на плаву ее удержать. Вот это и будет мужественным поступком. А к тому времени, как все закончится, «Никамода» прочно на ноги встанет и будет у вас готовая семейная фирма… Ну, Кать!

- Знаешь, Катя, а я согласен с Николаем.
Никто не услышал, как подошел Андрей, и его слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Все вздрогнули, повернулись к двери.

- Андрюшенька, ты зачем встал? Тебе врач постельный режим прописал! – Елена Александровна подошла к Андрею, хотела увести, но он мягко отвел ее руки:
- Да я уж належался, Елена Александровна, я лучше с вами посижу, ладно? Вы тут о таких вещах говорите, что мне теперь не до сна будет.

- Ну и правильно. Хватит бока отлеживать.
Валерий Сергеевич пододвинул Андрею стул, и Андрей, поддерживаемый с одной стороны Еленой Александровной, а с другой – подскочившей Катей, двинулся было к нему, но потом остановился, тихонько освободился из их рук:
- Ну, я ведь не инвалид, чтоб меня на руках-то носить, Кать. Я сам ходить умею. Спасибо… но я уж сам как-нибудь… А то еще привыкну, потом не рады будете…

Сел на стул, притянул Катю за руку, усадил ее рядом:
- Катя, Николай прав. Во всем… почти… Ноги я точно не протяну, не дождется… а вот все остальное – верно. Если я не могу помочь «Зималетто», работая в ней, я должен ей помочь, работая в «Никамоде». Я сейчас как раз лежал и размышлял, куда на работу устроиться. Теперь думаю, что в «Никамоде», наверно, найдется для меня вакантное место? А, Кать? На какую должность заявление писать?

Катя улыбнулась:
- Наверное, на должность президента. Документы переоформим, будешь президентом, а я – как и была, твоим помощником. Согласен?
- Нет…
- Почему?!
- Кать, это твоя фирма. У вас уже сплоченная команда, вы неплохо справляетесь. Зачем все менять? Я согласен на маркетолога и, по совместительству, начальника отдела продаж.
- Но у нас нет отдела продаж, - рассмеялась Катя.
- Будет начальник – и отдел появится. Ну что, согласна?

Катя кивнула:
- Конечно.
- Тогда у меня сразу есть несколько предложений по организации работы моего отдела. Выслушаешь?

Все зашевелились, придвинулись ближе к столу, уселись поудобнее, и началось первое рабочее совещание новой семейной фирмы «Никамода».



Глава 17.

Утро было хмурое… Тяжелые серые облака грузными кучами висели над домами, даже не думая сдвинуться, чтобы очистить хотя бы кусочек голубого неба. Из облаков сыпалась мелкая неприятная морось, и Андрей, стоя у окна, никак не мог понять, что идет – дождь или снег… Настроение было под стать погоде. Ребра ныли, доводя до исступления невозможностью сделать резкое движение… что Андрей в полной мере почувствовал сегодня ночью, попытавшись задержать Катю, вознамерившуюся спать на диване в соседней комнате, чтобы не мешать ему… ну, и потому, что она это папе обещала, который с большой неохотой, только под нажимом мамы (Ему уход нужен, видишь, он еле ноги таскает! Да, конечно, тебя тут только и не хватало! Катя и без тебя отлично справится), клятвенными заверениями Андрея, что он будет пай-мальчиком (Валерий Сергеевич! Да Вы что! Да как Вы могли подумать! Да конечно, все нормально будет!) и уговорами Кати (Места тут много, спать я на диване буду… Утром я обязательно позвоню… Конечно приезжай… прямо с утра… да, вместе с Колей… хорошо, работать теперь здесь будем) согласился оставить Катю ночевать здесь, у Андрея, и то только потому, что сам видел, что Андрей действительно нездоров, хотя и бодрится изо всех сил.

А Катя, как истинный патриот своего слова, действительно вознамерилась лечь спать на диване… и вот тогда-то он и понял, насколько все было бы проще, если бы мог он, не слушая ее возражений, схватить ее на руки и утащить в спальню… и зацеловать до умопомраченья… Но, увы, когда он попытался это сделать, резкая боль в боку буквально согнула его пополам… и Катя, перепугавшись, довела его до постели и все-таки легла рядом, шепча успокаивающие слова, тихонечко поглаживая напрягшееся от боли тело… а потом уснула, уткнувшись носом ему куда-то в подмышку… И так они и спали всю ночь… по пионерски… но он все равно был счастлив от того, что она рядом… и первый раз за многие-многие недели ему снились хорошие, добрые сны… И проснулся он отдохнувшим и в хорошем настроении… А потом Катя начала этот разговор, и настроение сразу упало… И теперь стоял Андрей у окна, глядел на хмурое небо, и никакая сила не могла заставить его повернуться и посмотреть Кате в глаза…

- Андрей! Но это все равно придется сделать! Зачем же тянуть?

Андрей вздохнул:
- Я знаю, Кать… Знаю…

И шепотом закончил:
- Но я боюсь… Я как представлю…

И замолчал, так внимательно начав разглядывать улицу, как будто его заставляли нарисовать ее напамять, и от того, все ли он запомнит, зависела его жизнь…

Катя подошла к нему, обняла за пояс, зацепилась пальцем за ремень брюк, прислонилась головой к его плечу. Он тоже обнял ее, прижался щекой к ее волосам, закрыл глаза.

- Андрей… а давай я позвоню. Какая ему разница, от кого он об этом узнает?...

Андрей помолчал, обдумывая этот вариант. Ну, конечно… Катя, как всегда, готова прикрыть его собой. А он? Он снова хочет спрятаться за ее спиной? И, в очередной раз, потихоньку из-за нее выглядывая, понаблюдать, как она будет отражать атаки превосходящих сил противника, сражаясь за него… и вместо него?

Андрей усмехнулся, чмокнул Катю в макушку:
- Катюш… героическая ты личность! Ничего не боишься! И угораздило тебя с таким трусом связаться…
- Андрей…
- Нет, Кать. Разговаривать с отцом должен я… я сам… В конце концов, вина моя – мне и ответ держать…

Оторвался от Кати, подошел к телефону, взял трубку… Посмотрел на серьезно глядящую на него Катю и решительно набрал номер.



Глава 18.

Павел Олегович сидел в кабинете «Зималетто», ждал Александра. Сегодня утром он позвонил Саше, пригласил его к себе, чтобы поговорить о передаче фирмы… Саша обрадовался… это Павел Олегович даже по телефону понял. Не понравилось только злорадство, проявившееся в вопросе об Андрее: будет ли тот работать в компании, или вылетел из нее навсегда?.. Но он решил об этом не думать… не думать…

Но не думать не получалось. В который раз он задавал себе вопрос: а не погорячился ли он, изгнав сына… прав ли он, заставляя его плясать под свою дудку? И каждый раз понимал, что не прав… не прав… И рука тянулась к телефону… и дважды он даже снимал трубку, чтобы позвонить Андрею… но каждый раз гипертрофированное самолюбие никогда не ошибавшегося человека останавливало… не давало публично признать свою ошибку…

Больше всего Павлу Олеговичу хотелось, чтобы сын сам позвонил ему… а еще лучше – пришел… и попросил прощения, покаялся, сказал, что был неправ… И тогда бы он, немного для виду повозмущавшись, под конец сменил бы гнев на милость и простил бы… и компанию бы вернул… с каким-нибудь несложным условием, сказав что-нибудь типа: но теперь я буду строже смотреть за делами компании… или еще какую-нибудь подобную ничего не значащую ерунду… Но, вспоминая, как ушел Андрей, Павел Олегович понимал, что не позвонит Андрей… и тем более – не придет. И придется все-таки отдавать компанию Александру… потому что сына у него теперь нет… потому что сам он изгнал его из своей жизни…

Звонок телефона раздался неожиданно, Павел даже вздрогнул. Почему-то первой мыслью было, что звонит Андрей… Торопливо поднес трубку к уху:
- Алло!
- Папа…

Павел Олегович помолчал, справляясь с волнением, чтобы не прозвучало оно в его голосе, потом сухо ответил:
- Да, Андрей.

- Папа… я хочу с тобой поговорить. Это очень важно.
- Ты хочешь вернуть себе компанию?

Теперь замолчал Андрей… Павел нетерпеливо ждал ответа: ну же, сын, скажи «да», попроси прощения… покайся, Андрей… попроси меня… и я верну тебе компанию… и даже прощу твою нелепую любовь к Катерине… я столько передумал за эти два дня… и понял, что неправ был, что дорог ты мне, сын… несмотря ни на что – дорог…

- Нет, папа… я понимаю и принимаю твое решение… Но я хочу, чтобы ты знал…

Андрей опять замолчал, собираясь с силами для неприятного признания. Павел Олегович разочарованно вздохнул… и в то же время ощутил гордость за сына: молодец, Андрей… не сдался… не зря все-таки он старался воспитать в Андрее чувство собственного достоинства и независимость. У него получилось… на свою голову… Как жаль, Андрей… как жаль…

- Что я должен знать, Андрей?

- Папа, тот отчет, который вы видели на совете – он «липовый», фиктивный. Дела у нас, к сожалению, идут не так хорошо. Я не хотел об этом говорить, потому что мы работали над тем, чтобы все исправить, и у нас получалось… но не хватило времени. Если бы я остался президентом, никто ничего бы не узнал, потому что уже к следующему совету мы бы выправили положение… но теперь, раз уж так получилось… Мы хотим, чтобы ты снова собрал совет… и мы предоставим уже настоящий отчет и расскажем о мерах, которые мы предприняли для выхода из кризиса.

- Кризиса?! – Павел Олегович почувствовал, что земля уходит из-под ног. Что же они наделали… эти…

- Пап, не волнуйся. Все не так страшно, как тебе показалось. Все было под контролем. Нам не хватило буквально трех-четырех месяцев…

- Ах, у вас все было под контролем?! Мальчишка! Да как ты мог…

- Папа, - перебил Андрей его начавшуюся гневную тираду. – Собери, пожалуйста, совет. И сообщи, когда нам подойти. Мы будем ждать твоего звонка.

В трубке раздались короткие гудки. Павел Олегович медленно опустил руку, застыл, глядя перед собой: как же так… он так верил Андрею, так радовался его успехам… а он обманывал его все это время… он его обманывал… Как он мог… почему… за что… И компания… дело всей его жизни… его самая большая любовь и радость… в кризисе?! Что же они наделали… сопляки эти… почему не посоветовались с ним, не пришли за помощью, когда что-то пошло не так?

Павел Олегович почувствовал, как тяжестью наливается голова, как сердце начинает стучать в ушах… Спокойнее, Павел, спокойнее… болеть некогда… Достал из кармана таблетку, дрожащей рукой налил в стакан воды. Значит, совет директоров… да, это хорошая идея… он созовет…

Нажал кнопочку телефона:
- Виктория, обзвони акционеров, сообщи, что сегодня внеплановое срочное собрание совета директоров. Собери всех на два часа. И позвони Андрею, позови его тоже.
- Хорошо, Павел Олегович, сделаю.

Павел Олегович отключил связь, спрятал лицо в ладонях и так и застыл, не в силах поверить в происходящее, осознать всю силу нанесенного сыном удара…

_________________
Группа в ВК https://vk.com/netolkofentezi
Все мои книги в электронном варианте можно приобрести на: https://feisovet.ru/%D0%BC%D0%B0%D0%B3% ... %8C%D1%8F/
Наталья Корепанова - Пушистик


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 08 фев 2017, 12:33 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 23 окт 2007, 22:43
Сообщения: 145
Глава 19.

- Вот, собственно, и все…
Андрей замолчал, опустил голову. На ощупь нашел Катину руку, почувствовал ее рукопожатие. Стало легче…

Они стояли плечом к плечу во главе овального стола и ждали реакции акционеров на рассказ Андрея…

- Какой ужас! Андрей! Как ты мог! Ты погубил дело отца! – Маргарита Рудольфовна прервала ошеломленное молчание еще не пришедших в себя от такого неожиданного удара акционеров, и все сразу зашевелились, заговорили…

- Мама! О «погубил» и речи нет! Наш антикризисный план работает, компания из долгов выбирается. Еще три-четыре месяца, и все будет в порядке. Мы очень активно работали над выходом из кризиса, и никто ничего бы не узнал, если бы…

- Если бы не пришла тебе в голову эта блажь – отменить свадьбу с Кирой.

- Если бы не полюбил я Катю, мам, и не испугался ее потерять…

- Просто не могу себе представить! Все пропало!

- Мама! Ничего не пропало, пойми! Катя взяла большой кредит на «Никамоду». Этими деньгами мы удержали «Зималетто» на плаву. А это значит…

- А это значит, - Воропаев был вне себя от бешенства, - что теперь мы должны еще больше чужой компании!

- Как ты мог, Андрей! – Киру трясло. Мало того, что эта лягушка увела у нее жениха, так она еще и над компанией власть взяла! – Как ты мог отдать компанию в чужие руки!

- Это – не чужая компания, это Катина компания… а теперь и моя, со вчерашнего дня я тоже там работаю. И мы приложим все усилия, чтобы вывести «Зималетто» из кризиса.

- Ах, вы приложите все усилия! Какое благородство! Я сейчас заплачу от счастья! – Александр встал, подошел к напрягшемуся Андрею. – Эх, жаль, мало я тебе врезал… не знал тогда о твоих махинациях…

Андрей сжал кулаки. Конечно, драться со сломанными ребрами удовольствие небольшое… но так просто он не сдастся!

Катя встала между ними, смело и открыто посмотрела Александру в глаза:
- Александр Юрьевич, если Вы посмотрите на графики и расчеты, представленные в отчете, Вы поймете, что мы не приукрашиваем, что положение в компании действительно скоро стабилизируется.

- И кто же поведет компанию к стабилизации? Уж не Вы ли, Екатерина Валерьевна? – в голосе Александра прозвучала неприкрытая издевка.

- Могу и я, если Вы, Александр Юрьевич, не возражаете. – Издевка в голосе Кати была ничуть не меньше, и Александр удивленно поднял брови: так… что-то серая мышка котам хамить начинает… не пора ли ее приструнить?..

- Александр, сядь, пожалуйста, на место… - молчавший до этого времени Павел Олегович поднял голову, посмотрел на сына. - Андрей… я мог ожидать чего угодно, но только не этого. Ты обманул меня… Я понимаю – возникли проблемы… ты ошибся… все могут ошибаться… но почему ты не пришел ко мне, не рассказал? Почему ты скрывал это от меня?!

- Папа…- Андрей повернулся к нему, вцепился руками в спинку стула. – Просто я знал, чем это закончится. Ты бы меня и слушать не стал, и предложения мои не принял… Ты бы просто заявил мне, что раз я не справился с возложенными на меня обязанностями… не оправдал твое доверие… значит, нечего мне в президентах делать. И сразу бы взял власть в свои руки. А я знал, что смогу все исправить, что не совсем я безнадежен, пап! Я ошибся – мне и ошибку исправлять… И я бы исправил, па. Вывел бы компанию из кризиса… а потом бы рассказал… чтоб увидел ты, что я не только ошибаться могу, но и исправлять ошибки… Но мне не хватило времени… Все запуталось… я перестал быть президентом… Папа, я не знаю, кто дальше будет руководить фирмой, но я прошу об одном: пусть он продолжает выполнять наш антикризисный план, потому что он действенный, он прекрасно работает… А мы, со своей стороны, в «Никамоде» сделаем все, чтобы помочь «Зималетто» скорее выбраться из кризиса… Па… я не хотел тебя обманывать, правда… я бы рассказал… потом, когда бы все закончилось… Прости меня, па…

Павел Олегович слушал сына и чувствовал, как закипает внутри буря, как эмоции начинают перехлестывать через край. Ему хотелось схватить Андрея за грудки и потрясти, как спелую грушу… надавать ему пощечин… наорать на него… Как он посмел! Мальчишка! Профукал компанию… и еще советы дает, что ему делать дальше! Сомневается в его благоразумии!

Павел Олегович резко встал, заходил по залу, пытаясь успокоиться.
- Паша! – Маргарита встревожено посмотрела на него. Он подошел к ней, положил руки ей на плечи.
- Ничего, Марго, все в порядке…

Посмотрел на сына, встретил его умоляющий взгляд… увидел закушенную губу… руки, вцепившиеся в спинку стула так, что костяшки пальцев побелели… перевел глаза на Катю, стоящую рядом, готовую защищать Андрея перед целым светом… вспомнил, с каким отчаянием она поглядела на него, когда он выгнал сына… Надо взять себя в руки. Хватит нервничать. Дров он уже наломал не меньше них… Надо успокоиться и подумать… познакомиться с их антикризисной программой… поподробнее узнать об их планах… а потом уже принимать окончательное решение… потом, позже, не сейчас. Сейчас он слишком разозлен… ох, как он разозлен…

- Так. На сегодня все свободны. Соберемся завтра в одиннадцать. А сейчас я бы хотел поговорить с вами наедине, - он повернулся к так и не севшей за весь совет паре. – У меня к вам есть несколько вопросов. И Вас, Роман Дмитрич, я тоже жду, - кинул мимоходом просидевшему весь совет с опущенной головой Роману.

И, не дожидаясь ответа, вышел из зала в президентский кабинет.



Глава 20.

Все уже разошлись из конференц-зала, одарив их кто неприязненным взглядом, а кто и язвительным словом, а они все еще стояли, не глядя друг на друга, собираясь с силами для неприятного разговора.

Молчание прервал Роман. Кашлянув, чтобы привлечь к себе внимание, а заодно и проверить, не потерял ли он от волнения голос, он повернулся к сосредоточенно думающему о чем-то Андрею:
- Палыч… ну, ты как, вообще?
- А? – Андрей, погруженный в свои мысли, не сразу сообразил, что вопрос относится к нему. – Я? Да нормально. А что?
- Да Катя по телефону сказала, что состояние у тебя тяжелое… а ты, смотрю, вовсю скачешь…
- Да нет, все в порядке. Так, ерунда… Ты сам-то как? Тебе, вроде, тоже досталось.
- Да ничего, живой, как видишь…

Помолчали еще немного… потом Андрей поднял голову, посмотрел на верных своих соратников:
- Ну что, пошли, что ли? Отец ждет…

И, взяв Катю за руку, повернулся к дверям…

…Зашли в кабинет: Андрей впереди, за ним – Катя, замыкал шествие Роман. Выстроились в шеренгу перед президентским столом, сами себе напоминая проштрафившихся школьников, вызванных в кабинет директора.

Павел Олегович встретил их хмурым, неприязненным взглядом, молча смотрел, как они выстраивались. Чувствовал, как снова поднимается чуть-чуть улегшаяся за время ожидания злость.

А Катя взглянула на закипающего Павла Олеговича и вдруг сжала губы, упрямо вздернула подбородок и, взяв стул за спинку, придвинула его Андрею:
- Андрей, сядь!
- Кать, садись сама, я постою.
- Ты и так уже долго стоял. Тебе нельзя… Садись!

Андрей взглянул на насупившегося отца, шепотом одернул Катю:
- Катя… ну хватит… перестань!
- Ты сядь, и я перестану. Или ты решил в героя поиграть? В супермена?
- Катя! – Андрей уже пожалел, что не сел сразу после ее предложения. Он понял, чего она добивается… и не хотел этого.
- Катя, пожалуйста, прошу тебя! – он посмотрел на нее умоляющим взглядом, и Катя потеряла весь свой запал, отвернулась, чтобы скрыть задрожавшие губы, слезы, выступившие на глаза…

- Екатерина Валерьевна, что происходит? Вы в сестры милосердия записались? Я думаю, Андрей может и постоять, когда с отцом разговаривает! – Павел Олегович жестко посмотрел на Катю, не понимая, что за цирк она здесь устроила. А Катя, неожиданно для себя самой, вдруг расплакалась:
- У него же ребра сломаны и сотрясение мозга. Ему постельный режим нужен, а он уже два часа тут перед вами навытяжку стоит…

- Что? – неприязнь сменилась удивлением, а потом и тревогой, явно прочитавшейся в глазах Павла.

- Кать, ну зачем ты так?! – с досадой воскликнул Андрей. – Пап, все у меня нормально, не волнуйся!

- Да… нормально! – Катя взяла себя в руки, с вызовом посмотрела на Павла Олеговича. – Он сутки бредил после Ваших слов, температура высоченная была. Я все ждала, что Вы хотя бы позвоните… Вы же видели, в каком он был состоянии. Не дождалась…

- Катя! Перестань! – Андрей боялся взглянуть на отца, лихорадочно пытался найти выход из этой дурацкой ситуации, в которую его загнала Катя. Меньше всего на свете хотелось ему стыдить отца, заставлять его чувствовать неловкость…

- А Вам на него наплевать, для Вас фирма дороже… вон как перепугались, когда о кризисе узнали, а что сын чуть концы не отдал…

- Катя! Прекрати немедленно! – Андрей уже орал, пытаясь заглушить ее слова, заставить ее замолчать. Схватил ее за плечи, встряхнул. Катя рванулась из его рук, он дернулся за ней… зашипел и неосознанным жестом прижал руку к взорвавшемуся болью боку… А Катя, увидев его сощурившиеся от боли глаза, кинулась к нему, обняла, зашептала:
- Прости… прости… я не хотела… очень больно?.. прости!..

- Ничего, Кать… все нормально… - Андрей свободной рукой обнял ее, прижался щекой к ее волосам, тихо спросил: - Катюш, зачем ты так?...

А Катя плакала, уткнувшись ему в плечо:
- Я же видела, как ты переживал, как ждал его звонка… Я понимаю, я не должна вмешиваться в ваши отношения… но нельзя же так с собственным сыном…

- Катя, перестань. Я не ждал… я знал, что отец не позвонит… и это, действительно, наши отношения… Кать, мы здесь собрались не для того, чтобы отношения выяснять… у нас деловой разговор…

- Хм… деловой… - Катя усмехнулась сквозь слезы. – Деловой… - качнула иронично головой. – Ну да, деловой… деловой, конечно.

Вытерла слезы, отодвинулась от Андрея.
- Простите, Павел Олегович. Я не имела права все это говорить. Извините.

Потупила взор и замерла, взявшись за спинку стула, из-за которого разгорелся весь этот сыр-бор.

А Павел Олегович, слушая их препирательства, чувствовал как злость на сына сменяется тревогой… и злостью на себя… Ведь, действительно, видел, как отделал Александр Андрея, но даже не подумал, что могло быть что-то серьезное, что может помощь потребоваться. Не позвонил, не поинтересовался…

А почему он должен был интересоваться? Он был зол… Андрей сам виноват, сам спровоцировал эту драку… если бы не статья… не отмена свадьбы… если бы не Екатерина Валерьевна, рыдающая сейчас у сына на плече…

Снова накатила злобная волна: что она себе позволяет! Она смеет его обвинять! Это не ее дело! Не ее!... А хорошо, что у Андрея такой защитник появился… пигалица этакая… и не побоялась против него пойти… хотя им, собственно, терять уже нечего… Нет, как она посмела! Сейчас он ей покажет, где раки зимуют. И никакие извинения не помогут!

Павел Олегович открыл было рот, чтобы разразиться гневной тирадой… но взглянул на Андрея, и слова умерли, не успев родиться. А ведь действительно – видно, что Андрею нехорошо. Бледен, выглядит уставшим… рукой за бок держится, видимо, боль так и не проходит… Неужели он, Павел, действительно такой тИран, что готов издеваться над собственным сыном, только чтобы свое самолюбие потешить?

Воспоминание о Милко, пришедшее вместе с его словом, тронуло губы едва заметной усмешкой.

Павел Олегович повернулся к Малиновскому:
- Роман, придвинь к столу кресла… Давайте уже начнем…

Расселись. Андрей облегченно откинулся на спинку стула, на мгновение прикрыл глаза. Павел Олегович встревожено наблюдал за ним:
- Андрей, ты как?

Андрей встрепенулся, выпрямился.
- Все в порядке, па. Я готов.

Павел Олегович помолчал. Злость прошла, кричать и ругаться уже не хотелось. Чувствовал себя виноватым перед сыном, но чувство это радости не добавляло. Мысленно усмехнулся: хитра Екатерина Валерьевна, вон как дело повернула… Внимательно посмотрел на насторожившуюся троицу:
- Что ж… поговорим. Екатерина Валерьевна, расскажите-ка, что у вас за антикризисный план?

- Сейчас, Павел Олегович.
Катя сорвалась с места, забежала в каморку, через секунду вернулась с папкой в руках, положила папку перед Павлом.
- Вот, смотрите…

И начала рассказывать…

…Разговор был долгим. Павел Олегович дотошно вникал во все детали, подробно разбирал каждый их ход. Наконец, откинулся на спинку стула, посмотрел на раскрасневшуюся Катю, возбужденного Романа, сосредоточенного Андрея.
- Ну, ведь, вроде, неглупые люди. И план хорош… Как же вы вообще смогли довести фирму до кризиса?

Андрей потупился, на щеках проявились красные пятна:
- Пап… мы хотели, как лучше… нам просто не повезло…

Встал, не зная от волнения, куда девать руки, оперся на стол, опустил голову:
- Папа… пожалуйста… прости меня… Я со всех сторон виноват… я понимаю… Но я за эти недели очень многое понял, пап… Я буду работать, как проклятый… Я все сделаю, чтобы вывести компанию из кризиса… Ты же видишь, положение не безнадежное. Мы справимся… Прости, па… пожалуйста…

- Ты сядь, Андрей, - негромко сказал Павел Олегович. – Ты себя как чувствуешь?
- Да нормально я себя чувствую, - с досадой воскликнул тот. – Все у меня хорошо.
- Работать-то сможешь?
- Конечно! Я ведь не мешки таскать буду…

Павел Олегович вышел из-за стола, походил по кабинету, принимая нелегкое для себя решение. Остановился у окна, последний раз проверяя, уверен ли он в правильности своего поступка… повернулся к ожидающим своего приговора грешникам:
- Вот что, Андрей. Наворотили вы столько, что разгребать за вами никто не захочет. Сами натворили – сами и выкручивайтесь. А мне, Екатерина Валерьевна, будьте любезны предоставлять еженедельные отчеты… Реальные отчеты, подчеркиваю.

- Пап… я не понял… - Андрей даже заикаться стал от неожиданности. – Ты что, меня президентом оставляешь?

- Ну, а кто еще захочет во всем этом, извините, дерьме возиться? Ты компанию в яму столкнул, тебе и вытаскивать. Но еще раз повторяю: я теперь следить за каждым вашим шагом буду. И если еще раз на каких-то махинациях замечу… Обо всем докладывайте – о каждом решении, о каждой новой идее… Понятно?

Андрей только головой кивнул. Говорить он не мог: горло перехватило спазмом, его затрясло от сдерживаемых, переполняющих его чувств. Он спрятал лицо в ладонях и застыл, борясь с накатывающими на глаза слезами. А Катя встала, прижав руки к груди, глядя на Павла Олеговича огромными изумленными глазами:
- Павел Олегович… мы… мы все сделаем… вы не пожалеете… Павел Олегович, спасибо Вам!

Роман ерзал на стуле и счастливо улыбался: надо же… не уволили!.. А насчет того, что вкалывать придется… он еще всем покажет, как работать надо! Он работать умеет… когда приспичит…

Павел Олегович посмотрел на сына:
- Андрей!

Андрей выпрямился, взглянул на отца. И столько благодарности, столько любви было в этом взгляде, что Павел Олегович отвел глаза, боясь, что тоже выдаст свои чувства.
- Ну, а теперь поговорим о «Никамоде»…

И совещание продолжилось…

… Когда, уже поздним вечером, они, наконец, решив все вопросы, двинулись к дверям, оставшийся за столом Павел Олегович внезапно окликнул уже выходившего Андрея. Андрей повернулся:
- Что, па?

Павел Олегович помолчал, устало провел руками по лицу, потом спросил, стараясь, чтобы голос прозвучал безразлично:
- Свадьба-то у вас когда?
- Через два месяца, пап.
- Ясно… Нас с матерью-то пригласите?
- Пап… да конечно, пап… ты чего… конечно, пригласим… па…
- Ладно, - перебил Павел Олегович разволновавшегося сына. – Иди, Катя ждет. Иди… Устал я что-то… Иди, сын…

- Папа… - Андрей посмотрел на него восторженным, каким-то детским взглядом. – Па… ты самый лучший отец на свете… Правда, па…

И, смутившись от такого откровенного выражения чувств, быстро вышел.

Павел Олегович посмотрел ему вслед, качнул головой, улыбнулся. Самый лучший отец… Как это, оказывается, приятно – быть самым лучшим отцом… Вздохнул, снова потер лицо руками, снимая усталость. Да… а для него день еще не закончился… Еще придется объясняться с Марго… и звонить Саше, чтобы и ему разъяснить, почему он оставил президентом Андрея… и как быть с Кирюшей… как им теперь работать всем вместе? На какое-то мгновение пожалел о своем решении – ушел бы Андрей из фирмы, не было бы этих проблем… Тряхнул головой: он уверен, что поступил правильно. Ребята умные, команда сплоченная… а сейчас, чтобы оправдать его доверие, вообще горы свернут… Пусть работают. А со своими проблемами он сам справится…

Что ж, пора домой. Марго уже наверняка волнуется…

Встал из-за стола, окинул взглядом кабинет… Завтра – тяжелый день, надо отдохнуть… И снова вспомнил восторженные глаза сына. На душе потеплело… И так, с улыбкой, и вышел из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь.


Глава 21.

Павел Олегович зашел в квартиру, тихонько прикрыл за собой дверь. Из гостиной доносились звуки работающего телевизора – Маргарита смотрела очередной сериал. Павел Олегович усмехнулся: видать, мало у Марго своих переживаний, раз так чужими увлекается… Интересно, почему она его не встречает? Снял пальто, прошел в комнату.

Маргарита дремала, забравшись с ногами на диван, откинувшись на спинку. Лицо было бледным и усталым, и Павел с тревогой подумал, что ей тоже не так просто далась вся эта история с Андреем, хоть и скрывала она от него свои переживания. Ну, ничего… Все наладилось. Сейчас он ей расскажет, как прошел разговор с Андреем, пусть порадуется за сына.

Павел осторожно провел рукой по пушистым волосам жены. Она улыбнулась, не открывая глаз, прижала его ладонь к своей щеке.
- Паша, ты чего так долго. Я уж заждалась.

- Вижу, как заждалась, - улыбнулся Павел. – Спишь, как сурок, даже не услышала, как я зашел.

Маргарита открыла глаза, посмотрела с укором:
- А ты бы еще до утра там сидел, полуночник. Что ты там делал?

- С Андреем разговаривал. Ну, и с его командой – Катей, Романом.

Маргарита потянулась к пульту, выключила телевизор.
- И до чего договорились? И вообще, расскажи поподробнее, что случилось. Я после собрания весь вечер в шоке была. Как Андрей мог разорить компанию!

- Ну, как… - Павел Олегович сел рядом, уперся локтями в колени, положил подбородок на сцепленные в замок пальцы. – Как говорил наш великий сочинитель бессмертных цитат: хотели как лучше, а получилось как всегда… Не повезло ребятам: закупили партию хороших, но недорогих тканей, а оказалось, что товар контрабандный… Ну, ты же сама все слышала, зачем пересказывать по второму разу.

- Да, конечно… Ты лучше объясни: кризис глубокий? Есть надежда выкарабкаться?

Павел откинулся на спинку дивана, привлек к себе Марго, обнял:
- Выкарабкаемся, Марго. Ребята молодцы, антикризисный план у них действительно толковый. Месяца через четыре, максимум через полгода все наладится.

Марго вздохнула:
- Бедный Саша… Он так мечтал стать президентом, но не думал, что придется ему управлять развалившейся компанией… Он сегодня просто вне себя был…

- Марго… - Павел убрал руку с плеча жены. – Ты знаешь, не придется Саше разваливающейся компанией управлять. Я решил, что Андрея оставлю президентом.

- Что? – Маргарита отстранилась, с изумлением посмотрела на мужа. – То есть как – оставишь? Он развалил компанию, погубил дело твоей жизни, а ты ему – президентство в подарок?

- Ну, подарком это назвать сложно… Скорее, наказание получилось. Сама ведь сейчас Александра пожалела… Вытаскивать компанию из кризиса – не самое приятное занятие.

- Но… почему, Паша?!

Павел Олегович пожал плечами.
- Видишь ли… мы очень долго разговаривали, и я понял, что Андрей действительно готов сделать все, чтобы исправить свою ошибку. У него сильная команда, хороший план выхода из кризиса, а главное – страстное желание все исправить. Я подумал, что так будет лучше: сами дров наломали, сами пусть и порядок наводят.

Взглянул на потрясенно глядящую жену:
- Марго, а тебя что-то не устраивает?
- Конечно… - Марго нервно встала, прошлась по комнате, снова села рядом. – Ты же Саше обещал, он ждал, надеялся…

- Ну, с Сашей я переговорю, мне кажется, он поймет. Не думаю, что ему очень хочется взваливать на себя такую обузу, как разваливающаяся компания. Одно дело – руководить процветающей фирмой, и совсем другое – вытаскивать ее из кризисной ямы. А Андрей сейчас к этому готов.

- А… Кира? Ты о Кире подумал? Каково ей будет работать вместе с Пушкаревой? Или ты хочешь, чтобы она уволилась?!

Павел Олегович вздохнул:
- Да… с Кирой будет проблема… Честно говоря, я даже не знаю, как ей об этом сообщить… Может, возьмешь это на себя?

- Я?! – Марго возмущенно встала. – Ну, нет, Паша… Ты совершаешь какие-то нелепые поступки, а я должна отдуваться за них перед Кирой? Я вообще не понимаю, как ты мог снова вернуть президентство Андрею! Ведь он уже доказал, что не может руководить фирмой!

Павел тоже встал, попытался было обнять Маргариту, но она нервно скинула его руку.

- Марго… ну я же тоже это не с бухты-барахты решил. Мы же целый вечер вместе провели. Я увидел, что именно сейчас Андрей готов возглавлять компанию, что он многое понял, пересмотрел в своей жизни, своем поведении. Откинул амбиции, растерял самоуверенность, отбросил легкомыслие. Он очень изменился за это время, Марго. Я сегодня разговаривал с другим человеком: серьезным, уверенным, готовым к работе… Марго… я думал, ты обрадуешься моему решению… честно говоря, я немного удивлен…

- Ах, ты удивлен! – Марго воздела руки к небу… точнее, к люстре, оказавшейся как раз над ней и закачавшейся от нечаянного удара. – А как будут удивлены Саша с Кирой! Кирочке и так не сладко… Между прочем, завтра у них свадьба должна была состояться. Ты представляешь, что она сейчас чувствует? Брошенная, одинокая… А ты ей еще такой подарок делаешь: Андрею с Катериной компанию возвращаешь, Сашу к президентству не допускаешь. Как она это воспринимать должна?

Павел отошел к окну, опустил голову. Сгорбился, не в силах нести оказавшийся слишком тяжелым груз своего решения… В груди щемило, страдание комом стояло в горле. Кирочка, Кирочка… знаю, что боль тебе причиню своим выбором, знаю… Все бы отдал, чтобы не плакала ты, чтобы хорошо тебе было… но не знаю, как это сделать… не получается у меня… Ты – моя дочь… но Андрей – мой сын… и я люблю вас обоих… Может быть, тебя даже немного больше… но сейчас я нужен сыну… а он нужен мне… и компании… И что сделать, как развязать этот запутанный клубок наших отношений, я не знаю… не представляю… Вот оно – наказание за ошибку: видеть, как страдает твой ребенок, и не знать, чем ему помочь… жестокое наказание…

- Паша… - Маргарита подошла к нему, положила руку на плечо. – Прости, Паша… Не мучайся так… я поговорю с Кирой…
- Спасибо, Марго… - голос дрогнул, выдавая волнение. – Если бы ты только знала, как мне тяжело сейчас…
- Я знаю, Паша…

Что-то странное прозвучало в ее голосе. Павел поднял голову, оглянулся, вгляделся в ее лицо:
- Что ты знаешь, Марго?
- Я все знаю… и как тебе нелегко сейчас, знаю… и почему… тоже знаю…
- Марго!
- Ольга мне рассказала… давно, еще когда Кира маленькая была…
- Что?!.. Что… она… рассказала… почему?…

Павел почувствовал, что у него подгибаются ноги, оперся о подоконник. Смотрел на жену с ужасом, не веря своим ушам.

- Помнишь, давно уже, лет двадцать назад, Оля на операцию ложилась и очень боялась, что не выживет… что дети сиротами останутся?.. Вот тогда она мне все и рассказала…

Павел почувствовал, что земля уходит из-под ног… Сердце вдруг заняло всю грудную клетку, билось паровым молотом, и Павлу Олеговичу казалось, что ребра сейчас не выдержат этих мощных ударов…

- Паша… не волнуйся так… Я знаю, что Кира – твоя дочь… и что ты ее очень любишь… И именно поэтому тебе так тяжело сейчас выбирать между двумя твоими детьми, потому что которому бы ты не помог, другому будет плохо…

- Марго… - Павел прижал руку к груди, пытаясь удержать выскакивающее сердце, ловил ртом воздух, но его катастрофически не хватало. – Ты знала… всю жизнь знала… и молчала… почему, Марго… почему?

- Потому что я люблю тебя, Паша… И знаю, что и ты меня любишь… Ты не хотел, чтобы я знала… и я делала вид, что не знаю… Я не скажу, что у нас с Ольгой был очень приятный разговор… но Оля смогла мне объяснить, что это – страшная и глупая ошибка… И я тоже полюбила Киру… потому что она – твоя дочь… потому что я всегда чувствовала себя виноватой в том, что не смогла подарить тебе то, что подарила Ольга… я ведь знаю, как ты любишь детей… как ты хотел иметь своего ребенка…

Голос у Марго дрогнул. Она опустила голову, пытаясь справиться со слезами, но они не послушались… тоненькими струйками побежали из глаз… и Маргарита, всхлипывая, по-детски стала вытирать их сразу намокшими ладонями.

А Павел шагнул к ней, взял за плечи… и вдруг, скользя руками по ее напряженной спине, опустился перед ней на колени и замер, прижавшись, вздрагивая от рвущихся из глубины сердца рыданий.


Глава 22.

Маргарите не спалось… Уже который час лежала она на кровати, слушая посапывания Павла, прокручивая в голове события сегодняшнего дня, вспоминая прошлое…

Она так и не смогла понять, зачем она сказала Павлу, что знает о том, что Кира – его дочь. Просто, увидев его сгорбившуюся у окна под непомерной тяжестью переживаний фигуру, любящим сердцем почувствовала, как ему плохо сейчас… как одиноко… и захотелось показать, что она рядом… всегда рядом… что может он ей высказать все, что накопилось у него на душе… даже то, что со стыдом хранил он в самом дальнем уголке своего сердца… то единственное, что всегда стояло между ними, не давая быть полностью откровенными… И когда он, стоя перед ней на коленях, прижимаясь к ней, как испуганный ребенок, ищущий у матери защиты, вперемешку с вырывающимися рыданиями просил у нее прощения за все эти годы лжи, освобождаясь от боли, от страха разоблачения, всю жизнь преследовавших его, она вдруг почувствовала, что счастлива… по-настоящему счастлива… что наконец-то они действительно вместе…

А потом они сидели, обнявшись, на диване, и он вдруг начал ее целовать… так ласково, бережно… а затем подрагивающими пальцами стал расстегивать пуговки на ее блузке, волнуясь, как в первый раз… и все действительно было, как впервые… так же трогательно и нежно… и глядел он на нее таким же влюбленным мальчишеским взглядом… и даже на кровать они не пошли… все случилось тут же, на ковре у дивана… как когда-то в далекой… уже такой далекой юности…

Маргарита повернула голову, посмотрела на спящего Павла. Улыбнулась: давно не видела она его таким спокойным, умиротворенным. Обычно даже во сне не разглаживалась у его губ усталая складка, даже во сне морщил он лоб, будто решал какие-то важные проблемы. А сегодня спит – как младенец, и лицо безмятежное, счастливое…

Маргарита тихонько, чтобы не разбудить Павла, выбралась из-под одеяла, накинула халат, прошла на кухню, достала из холодильника коробку сока, налила в чашку, отпила глоток… но пить не хотелось… и она прошла в гостиную, забралась с ногами на диван, укуталась в плед… и опять чередой потекли воспоминания…

… Они с Павлом познакомились на какой-то студенческой вечеринке. Нельзя сказать, что она влюбилась с первого взгляда… но ей было приятно встречать его восторженный взгляд, принимать его робкие ухаживания. Это было странно, потому что ее всегда окружала толпа поклонников, да и жених у нее к тому времени уже был – некий Константин, сын друга ее родителей. И тем не менее, что-то было в этом влюбленном пареньке такое, что очень скоро она поняла, что ни один из ее поклонников ему в подметки не годится… а Костя, настолько привыкший, что она – его невеста, что даже и ухаживать за ней не думавший, начал вызывать отвращение…

Отец очень быстро узнал про новое увлечение дочери, навел справки и, выяснив, что Павел даже не москвич… провинциал из бедной семьи… босяк, одним словом… устроил ей скандал и запретил подходить к нему на пушечный выстрел. Но она, с детства отличавшаяся самостоятельным и независимым нравом, не подчинилась… и тогда отец стал встречать ее с занятий и отвозить домой на машине… и начал сам отвечать на телефонные звонки, не давая им поговорить даже по телефону. Он не учел одного: дочка характером пошла в отца. И чем больше препятствий вставало на ее пути, тем изощреннее были пути их преодоления…

Она добилась своего: отец не сумел помешать им пожениться. Но и примириться со своим поражением он тоже не сумел. И выгнал ее – умницу, отличницу, избалованную маменькину дочку, – из дома, заявив, что, раз ее мнение отца не интересует, пусть и живет самостоятельно… что все равно: помается, поживет в нищете – и вся любовь пройдет… что прижмет ее безденежье – сама приползет, прощенья просить будет, все условия примет, лишь бы они ее назад пустили, в ее чудный уютный домашний мирок…

Но ошибся любимый папочка… Поплакала дочка денек… а потом зубы стиснула – и вычеркнула все воспоминания о родимом доме из своей памяти. И стала учиться жить на стипендию… умудряться из одной куриной ножки несколько блюд готовить… шить и вязать научилась, чтобы не хуже подруг выглядеть… А Павел всегда был рядом. Поддерживал во всем. Работал, не покладая рук. И, приходя уставший с какой-нибудь очередной подработки, смотрел на нее таким взглядом, что у нее крылья за спиной вырастали… Никогда, ни единой секундочки не жалела она, что вышла за него замуж… кроме того страшного дня, когда узнала она, что не будет у них детей…

Маргарита вздохнула, поплотнее закуталась в плед. Наверное, об этом лучше не вспоминать… слишком тяжело об этом думать… Но мысли, не слушая ее, отправились в дальнейшее путешествие по закоулкам ее давно не тревожимой памяти…

…Павел очень любил детей. Мечтал о сыне и первое время частенько говорил о том, как он будет счастлив, когда у них появится ребенок… планировал, куда поставит кроватку, думал, как назовет своего сына… или дочку, против которой он тоже не возражал. Но время шло… и однажды Маргарита решилась… и, ничего не сказав Павлу, пошла к врачу. Сдала кучу анализов, обошла уйму специалистов… и получила приговор, от которого ноги отказались держать помертвевшее тело… и упала она в обморок прямо в кабинете врача… первый и последний раз в жизни.

Придя домой, села вот так же, как сейчас, на диван… и поняла, что не может она калечить Павлу жизнь… что должна она уйти от него… чтобы нашел он себе нормальную женщину, здоровую, которая бы родила ему и сына, и дочку… И так и просидела она весь вечер, не включая свет, забившись в уголок дивана, готовясь к тяжелому разговору, стискивая зубы, чтобы не расплакаться от переполняющего ее отчаяния…

И, когда пришел Паша с работы, выложила ему всю правду… с ходу… не дав ему даже умыться… потому что сил уже не было держать в себе эту боль… увидела его помрачневшее лицо, и убедилась в правильности своего решения… и сказала о нем Павлу… сразу сказала, чтобы не испугаться потом, не передумать… И первый раз увидела, каким он бывает в гневе… Как он орал на нее, ругая за «идиотские мысли, пришедшие в ее бестолковую голову»!… а потом подхватил на руки, усадил на колени, прижал к себе крепко-крепко… и шептал извинения… говорил о своей любви… и целовал, целовал, целовал без конца… убирая губами текущие по щекам слезы… не давая раскрыть рот, чтобы «не сказала она еще какую-нибудь глупость»…

А потом начались месяцы лечения в самых известных клиниках страны… и даже за рубежом… Чего стоило Паше договориться, чтобы отпустили ее на лечение в капиталистическую страну – это только он знает… но даже там ей не смогли помочь… И остался единственный выход: взять ребенка на воспитание… усыновить какую-нибудь хорошенькую кроху, чтобы хотя бы так дать Павлу возможность проявить свои отцовские чувства…

Увы… решение оказалось несколько запоздалым…

Когда Марго вернулась из зарубежной клиники, Павел встретил ее с цветами, был предупредителен и нежен, но все время прорывалось у него какое-то странное смущение… неловкость… Тогда она все списала на то, что давно они не виделись и на то, что боится он задеть ее чувства каким-нибудь неосторожным словом… И сама постаралась быть нежной и ласковой, чтобы показать ему, что она уже примирилась со своей трагедией, что не обидит он ее, даже если и сорвется с его губ какой-нибудь упрек… И в первый же вечер предложила обсудить вопрос об усыновлении ребенка… И Павел сразу согласился… у нее создалось ощущение, что он был согласен на все, что она предложит… даже если бы она захотела в ванной поселить крокодила, он бы, наверное, и на это согласился с таким же восторгом… Только потом, много позже, узнав о Кире, она поняла его поведение в тот вечер… но было уже поздно… Андрей в это время уже учился в школе…

Маргарита встала, подошла к окну, посмотрела на сереющее небо. Скоро утро, а она так и не сомкнула глаз… Но, наверное, надо ей сейчас все вспомнить, надо раз и навсегда разобраться в своих чувствах… в своей жизни… в своих детях… Кире и Андрее…

Андрей… Андрей… Вот еще одна боль, еще одна незаживающая рана… Она так мечтала о ребенке... во сне видела, как будет она его кормить, прижимая теплое тельце к своей груди… как будет радоваться его первым неуверенным шагам… его первым успехам в школе… И, когда они забирали малыша из Дома ребенка, ей казалось, что сбылись ее мечты, что эта милая кроха будет для них тем огоньком, от которого их дом станет еще теплее и уютнее… Но оказалось, что ей нужен был не просто ребенок, а ребенок Павла… А этот милый малыш, от которого приходили в восторг все окружающие, так и не смог занять в ее сердце того места, на которое претендовал сын Паши из ее снов… И она, маясь стыдом из-за того, что не любит своего сына, старалась сделать все, чтобы этого никто не заметил: баловала его, закармливала сладостями и фруктами, одевала как картинку из модного журнала, водила во всевозможные кружки и хвасталась перед знакомыми его успехами, в общем, вела себя как обычная ненормальная мамаша… а в душе была пустота… до тех пор, пока не узнала она о том, что есть на свете девочка, которая действительно имеет право называть Павла папой…

Вечер, когда она узнала об этом, разделил ее жизнь на две части: до… и после… До этого известия она была обычной женщиной: любящей женой, нелюбящей, но заботливой матерью… А после…

… Ольга не плакала, не просила прощения. Просто поставила ее перед фактом и рассказала все, как было. Но в этом сухом изложении событий Маргарита почувствовала такую затаенную боль, такой непреходящий страх разоблачения и стыд за совершенную ошибку, что почему-то сразу поверила, когда Ольга сказала, что больше никогда, ни разу они не встречались с Павлом наедине… что любит она своего мужа… что сама не понимает, что же случилось с ними тогда, теплой летней ночью, когда на небе светила огромная луна, а из сада доносилось стрекотание кузнечиков…

…Несколько раз Маргарита пыталась поговорить с Павлом о Кире… об Ольге… но, едва она начинала приближаться к запретной зоне, как Павла охватывал такой едва скрываемый ужас, что у нее не хватало сил продолжать, и она сворачивала разговор на более безопасные рельсы… и видела, с каким облегчением Павел переводил дух… и, наконец, решила оставить все, как есть, не пытаясь ничего изменить… Но зато теперь она понимала взгляды, которые бросал Павел на маленькую кокетку Кирюшу, удовольствие, с которым делал он ей подарки, ту нежность, которая читалась в его взоре, когда подкидывал он ее в воздух, наслаждаясь ее визгом и криками «Дядя Паша, перестаньте»… И однажды вдруг сама поймала себя на мысли, что, идя с Андреем по магазину в поисках нового костюма, она еще присматривает и платье для Кирочки, чтобы было с чем Павлу идти в субботу в гости к Воропаевым… И как-то незаметно Кира вошла и в ее сердце… совсем не оставив в нем места для Андрея…

А Андрей рос, мужал… и однажды она вдруг, совершенно для себя неожиданно, увидела, что он – уже взрослый мужчина, красавец и сердцеед, разбивший не одно девичье сердце, заставивший плакать от несбывшейся любви не одну юную красавицу. Она пыталась поговорить с Андреем, убедить его, что нельзя быть таким легкомысленным, но он только смеялся, целовал ее и убегал на очередное свидание с Леночкой… Светочкой… Галочкой… скользя по жизни легко и беззаботно… не умея чувствовать чужих страданий… не понимая ее тревоги… А она вдруг осознала, что это она воспитала его таким, что именно от того, что не было в ней тепла и понимания, он и не научился нести это тепло и понимание другим… даже, наверное, и не догадывался, что они, эти чувства, существуют… И снова почувствовала свою вину перед этим красивым, взрослым… и совершенно чужим человеком, который так и не смог стать для нее сыном…

…Маргарита уже и не помнила, когда и у кого появилась мысль о том, что их дети должны пожениться. Но, сколько они себя помнили, их называли женихом и невестой… и они настолько к этому привыкли, что, когда пришло им время выбирать себе спутника жизни, они не стали долго мучиться выбором. Андрею было без разницы, на ком жениться, а Кира была далеко не худшим вариантом… ну, а Кире было лестно, что на нее с завистью поглядывали подруги: какого красавца отхватила… Павел же откровенно радовался этому союзу, и Маргарита, прекрасно понимая его чувства, делала все, чтобы брак этот действительно состоялся: во всем поддерживала Киру, повторяла Андрею, что Кира – лучший вариант для семейной жизни, расхваливала ее достоинства, камуфлировала недостатки… и внушала… внушала… внушала… что только с Кирой будет он счастлив… что только она достойна быть его женой… И Андрей соглашался, легко и беззаботно… и снова убегал к очередной Мариночке… но Маргариту это уже не смущало, потому что знала она характер Киры и понимала, что после свадьбы возьмется Кирюша за воспитание ее сыночка и закончатся для него эти беззаботные гулянки…

И все было хорошо… до тех пор, пока в жизни ее сына не появилась Екатерина Пушкарева…

Маргарита внезапно замерзла… отошла от окна, снова забралась на диван, укуталась в плед, пытаясь согреться…

Пушкарева… чем же привлекла ее легкомысленного сына эта невзрачная, если не сказать больше, девушка? Почему ее сын, с такой легкостью меняющий красавиц, вдруг ради этой дурнушки отменил свою давно разрекламированную свадьбу, отказался от компании, пошел на разрыв с горячо любимым отцом? Этого Маргарита не могла понять… никак не могла… Гадкий утенок, взявший власть над прекрасным лебедем… серая мышка, за которой покорно следует породистый кот… Да как не назови эту странную пару, вывод один – более неподходящих друг другу людей она еще не видела…

Не видела? А как же босяк и рафинированная леди? Разве они с Павлом были подходящей парой, когда она, бросив, как Андрей, свою семью, переселилась к нему в полную тараканов общагу? Разве не ей кричал отец те же самые слова, которые всплыли у нее в памяти, когда она изгоняла Андрея из семьи в отместку, что отказался он жениться на Кире? И разве не ее судьбу повторяет, шаг за шагом, Андрей, добиваясь признания того, что он тоже имеет право на счастье… на свое счастье, им завоеванное и выстраданное…

Маргарита встала… постояла немного, не зная, что делать. Сидеть уже не могла, нервная дрожь сгоняла с места, хотелось что-то сделать, чтобы успокоиться, отвлечься от тяжелых дум и воспоминаний… Снова пошла на кухню, открыла холодильник, посмотрела невидящим взглядом и, забыв, зачем его открывала, захлопнула дверцу… Увидела на столе чашку с соком, села за стол, отломила кусок булки и стала жевать, отщипывая маленькие кусочки, запивая кисловатым соком…

Только сейчас, увидев сходство в их судьбах, она вдруг поняла, как несладко пришлось Андрею, как переживал он, став изгоем в собственной семье, потеряв все, к чему привык, что так любил и ценил… И впервые в сердце прокралась жалость к сыну… села тихонечко в самый дальний уголочек материнского сердца… но даже этого малого ее присутствия хватило, чтобы закрыла вдруг Маргарита лицо руками и почувствовала, как слезы наворачиваются на глаза: Андрей… что же я с тобой сделала… прости меня, Андрей…

Она долго сидела на кухне, опустив голову, безвольно уронив на колени руки, не думая ни о чем, отдавшись полностью новому, постепенно захватывающему ее чувству пронзительного понимания сына, мучительного и болезненного единения с ним… Сидела до тех пор, пока вдруг родные, любимые руки не опустились ей на плечи и не раздался прямо над ухом встревоженный голос Павла:
- Марго? Что случилось? Почему ты не спишь?

И тогда она подняла на него заплаканные глаза, прильнула к нему, почувствовав тепло его тела, и шепотом сказала:
- Как хорошо, что ты вернул Андрею компанию…

И, закрыв глаза, замерла в его объятиях, чувствуя, как наполняется теплом ее сердце и уходит растревоженная бессонной ночью многолетняя боль…

_________________
Группа в ВК https://vk.com/netolkofentezi
Все мои книги в электронном варианте можно приобрести на: https://feisovet.ru/%D0%BC%D0%B0%D0%B3% ... %8C%D1%8F/
Наталья Корепанова - Пушистик


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 08 фев 2017, 13:51 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 14 май 2015, 15:24
Сообщения: 2064
Откуда: Краснокаменск, Забайкальский край
Пушистик, ведь читала я все это и не один раз.
А каждый кусочек перечитываю и болею им, как первый раз! :hi: :hi: :hi:
:flower:

_________________
Изображение
И создал бог женщину. Посмотрел, засмеялся и сказал: да, ладно, накрасится!


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 08 фев 2017, 20:01 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 25 окт 2007, 09:34
Сообщения: 1843
Откуда: г. Москва
Столько раз этот фанфик был прочитан, что кажется я легко могу пересказать его от начала и до конца, все три части, а некоторые места помню почти дословно.
Спасибо вам, Пушистик, за пережитые и не раз эмоции, за невозможность оторваться от чтения, за слезы пролитые вместе с героями и за пережитую вместе с ними радость.
Это замечательно, что сейчас в год десятилетия! форума этот фанфик вернулся к нам и позволил не только насладиться им вновь, но и передать слова сердечной благодарности его автору!
Спасибо! :flower:


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 09 фев 2017, 01:13 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 30 янв 2017, 22:15
Сообщения: 19
Откуда: Волгоград
Да… про неожиданные повороты вы не шутили))) Я пока читала, у меня одно удивление только и успевало сменяться другим. Андрей - приёмный сын! Кира – дочь Павла Олеговича! Я, честно признаться, к такому не была готова. Долго пыталась уложить в голове.
Могу сказать, что Кира не в отца пошла. Такой взрывной и местами противный характер. Но теперь хотя бы понятно, откуда такая привязанность ПО к ней. А вот Маргарита ну просто очень удивила. Причём во всех отношениях.
Так просто принять такую новость о ребёнке своей подруги и своего мужа. Понятно, конечно, что у неё не могло быть своих детей, и она чувствовала вину, но всё же… хотя кто знает, что все эти годы творилось у неё в душе. Однако, так любить Киру, просто как свою, зная, что это означает… Не каждый на такое способен. А уж про её возмущение на новость о том, что ПО оставил президентство Андрею я вообще молчу. Она – мать, пусть и не родная, как выяснилось. Она же всегда за него горой стояла; напротив, ПО высказывала, что он неправильно с сыном поступил, когда тот его отстранил от дел. Она за него голосовала на вторых выборах, когда даже Кира от него отвернулась. В этом отношении Маргарита меня просто поразила. А когда я дошла до слов, что она так и не смогла полюбить своего «сына», возмущению не было предела. И вот вроде всё у вас так логично, всё сходится и с сериальными фактами и поведением, а не укладывается в голове и всё. Тяжело мне такое принять)) Зато радости от его союза с Катей появилось ещё больше. Хотя бы теперь у него есть человек, который любит его по-настоящему. Не так больно ему будет пережить разочарования, связанные с семьёй. У него теперь своя будет: такая, где любят!
А история Маргариты, история её молодости, взаимоотношения с родителями… Меня порадовало то, что она, оказывается, относится к числу тех женщин, которые, как говорится, сделали себя сами. Я всегда считала её не то, чтобы избалованной, (ей в силу возраста такая характеристика не подходит), скорее привыкшей к хорошей жизни, особо себя ничем не обременяя. А тут такое открытие. Очень интересные стороны её личности вдруг открылись.
А ещё мне всегда было интересно, по любви ли они поженились. Просто смотря на то, как Андрея силой старались женить на Кире, мне было очень любопытно, также ли силой Павла заставили жениться на Маргарите. Она ведь тоже говорила Кире, что у них не всё гладко было. Ваш вариант немного выбивает из колеи, потому что расходится с моими представлениями, но он очень интересен и даёт возможность глубже увидеть и понять героев.
И не могу даже слова подобрать, чтобы описать какого это, наблюдать как люди, давно уже не молодые, осознают свои ошибки, признают их и каются. Даже не по себе становится от того, что в их душу лезешь. Аж до мурашек! Отдельное спасибо за это.
Отношения Кати и Андрея как-то меркнут на фоне таких событий и открытий. Но оно понятно, часть всё-таки про другие взаимоотношения. Хотя, интересно всё-таки, что же в их душах творится-то.
Как всегда, очень интересно и волнительно. Спасибо большое за эту чудесную историю. Ждём продолжение:)

_________________
Пока люди любят, они прощают.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 121 ]  На страницу Пред.  1, 2, 3, 4, 5, 6, 7  След.

Часовой пояс: UTC + 4 часа


Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 0


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения

Найти:
Перейти:  
Powered by Forumenko © 2006–2014
Русская поддержка phpBB