10.
Катя пришла в офис и удивилась – Клочкова уже была на месте. Сидела за столом и делала маникюр. Увидев Катю, взмахнула кистями рук в воздухе.
- Пушкарёва, налей мне кофе. Тебе не трудно, а у меня ногти.
Кофе-машина стояла за спиной Вики, и налить чашку Кате было не сложно. Клочкова Кате не нравилась, но работать им приходилось вместе, поэтому зачем ссориться в открытую?
Нажав на кнопку и дождавшись, когда чашка наполнится, Катя повернулась к Вике, а в приёмную вошёл Жданов.
- Катя, бросьте кофе, Вы мне нужны.
- А я не себе, - сказала Катя.
- Умираю, хочу кофе, - протянула Вика, широко улыбаясь.
- Ну и умирай, - ответил Андрей. – Это будет лучшим подарком для компании. Умри прямо сейчас. Но если вдруг тебе ещё хочется немного пожить, запомни – Катя тут сидит не для кофе. А ты – не для маникюра!
Последние слова Жданов проорал так, что улыбка сползла с лица Клочковой, а Катя поскорее поставила кофе на стол.
- За мной, - приказал Андрей.
В кабинете он позвонил Шурочке и велел вызвать Малиновского. А Кате, наконец-то, уже мирно, сказал:
- У меня сильно болит голова. Вчера отметили назначение. Кажется, сейчас я просто сдохну. Я, а не Клочкова, как хотелось бы.
- Может, Вам принести чаю с лимоном? Когда я была маленькая, и папа страдал с похмелья, он пил крепкий чай с лимоном и сахаром. Если не было рассола. Но рассола в офисе не может быть…
Андрей смотрел на неё внимательно и Катя осеклась. С чего она вдруг разболталась о том, о чём её никто не спрашивал.
- Когда Вы были маленькая? – переспросил он. – А чем Ваш папа лечится сейчас? Или он бросил пить?
- Он давно погиб.
- Простите. Тащите чай. И ещё… там где-то болтается курьер Фёдор. Пошлите его за анальгином в аптеку.
Клочкова в приёмной сортировала почту. Удивлённо проследила за Катей, будто Жданов должен был её за что-то прикончить, но оставил в живых.
Когда Катя вернулась с чаем и лимоном, в кабинете Андрей был уже не один. Рядом в кресле для посетителей, задрав ноги на стол, развалился Малиновский.
- У меня катастрофически болит голова, - повторил Андрей. - И вы оба мне нужны. Обдумав вчерашнее положение со сметой, я понял, что нам нужно менять поставщиков тканей. Сегодня вечером мы отправляемся на вечеринку к Краевичу. Мишенька давно хотел получить от нас большой контракт, а мы брали мизер. Боюсь, придётся его порадовать.
- Ткани у него… - вздохнул Малиновский.
- Ткани у него той цены, которую мы можем себе позволить. Но поскольку я не в форме, ты мне будешь нужен, чтобы объективно оценить эти самые ткани, а Катя – чтобы проверить экономический момент.
Катя сделала шаг назад и попятилась, дойдя до самой двери каморки и уперевшись в неё. Она не может идти на какую-то вечеринку. Даже ради «экономического момента».
- Палыч, - сказал Рома, - отпусти девушку, давай поговорим.
- Катя, пока Вы свободны.
Юркнув в своё убежище, Катя не очень плотно закрыла дверь. Не специально, но так получилось.
- Друг мой, ты же знаешь, какие у тебя жуткие похмелья. Зачем ты так перепил?
- Кира, - промычал-простонал Андрей в ответ. – Сначала мы радовались моему посту президента, а потом она завела свою пластинку о свадьбе. Я слушал-слушал и напился до потери пульса.
- Так не женись, - предложил Малиновский. – Я вот не собираюсь и не имею этого вечного геморроя.
- Кира лучший вариант, - сказал Жданов. – А жениться всё равно придётся.
- Тогда женись. Но учти, через год жизни с этой милой девушкой у тебя вылезут волосы. Или поседеют. Выбирай.
- Спасибо, друг.
Беседу Романа и Андрея прервал Фёдор Коротков, появившись с пачкой анальгина.
А когда он ушёл, Роман продолжил о Кире:
- Насчёт вечеринки. Тебе не кажется ,что Кирюша не в восторге от твоего выбора секретарши? Я не про Вику, разумеется.
- Я знаю, она мне прямо заявила – уволь Катю!
- А ты?
Катя насторожилась и если до этого подслушивала скорее непроизвольно, то теперь тема её заинтересовала.
- Я сказал – ни за что. Кирюха жена, а не кадровик. Если пойти у неё на поводу…
- Отгрызёт всю руку, это верно, друг. Но всё же…
- Насчёт вечеринки я спокоен. Киры там не будет, она едет с моими родителями в аэропорт. Прощальный трёп с Маргаритой Рудольфовной, как славно мы скоро поженимся.
- Но нужна ли тебе Пушкарёва? Ты собираешься распугать там всех? Чтобы Михаил в шоке отдал тебе ткани бесплатно? Это, конечно, идея.
- Ты забыл, как она живо перекроила мой бизнес-план? Сама вычислила все статьи, нам всё разжевала ,и осталось только проглотить? Да ты ей в глаза погляди, там цифры мелькают, как на экране монитора в Матрице!
- Да нет, Жданчик, там у неё другое мелькает. Ты вчера зачем всучил девушке веник? Я видел, как она из здания с ним выходила. В глазах ни одной цифры, сплошные сердечки. Ты очень рискуешь.
- Чем?
- Никогда не дари цветы дурнушке! – трагическим громким шёпотом провозгласил Малиновский. – А то придёт её папа и заставит тебя жениться.
- Заткнись, - попросил Андрей. – Нет у неё папы. И вообще, Катя… она умная. И всё понимает правильно. Именно поэтому я перевёл её в штат до окончания испытательного срока.
Раздался срочный звонок, а Катя почувствовала и радость – Андрей понял, что она умная и будет ему полезна. Ради этого можно потерпеть выход на вечеринку. И тоску – она дурнушка и такая, как она, никогда не заинтересует такого, как Андрей Жданов, ничем, кроме экономических способностей.
Тоска наростала, крепла и в один момент пересилила радость. Она умная, и знала это всегда, так давно, что это уже и не греет. Но она – урод.
Катя вспомнила вчерашний поход в магазин. Зорькин взял её за руку и они пошли в первый попавшийся магазин одежды. Всё, что предлагали ей девушки-продавцы, показалось ей или слишком ярким, или напротив – бледным, коротким или чрезмерно длинным, жарким или тонким. Проведя там почти час, Катя выбежала на улицу с колотящимся сердцем и уверенностью – ничего не выйдет, её судьба – остаться чучелом. Зорькин успокаивал её, покормил мороженым и уговорил зайти в оптику. Выбрать очки оказалось проще. Но и они будут готовы лишь через три дня. А сегодня ей предстоит идти на какую-то вечеринку и пугать там народ. Ей наплевать, но как Андрей?
Об этой своей беде Катя неожиданно проговорилась по дороге с обеда. Они с Ольгой Вячеславовной немного отстали от женсовета и шли вдвоём, беседуя всё о том же – как здорово, что президентом не стал Воропаев. Теперь в «Zimaletto» всё будет хорошо. Катя рассказывала о своей работе, что не так уж глупо быть просто секретаршей, что Андрей доверяет ей не только кофе и звонки…
- Сегодня мы должны будем поехать в компанию «I T collection» заключать сделку для следующей линии Милко.
- Да, я знаю эту компанию, Павел Олегович с ними тоже работал.
- Там будет вечеринка, - подавленно прошептала Катя.
- И хорошо, - Ольга Вячеславовна вновь сразу поняла, в чём проблема и выразилась тактично: - Андрюша забыл тебя предупредить, чтобы ты оделась соответственно. Но это не проблема. Приходи за полчаса до выхода, Милко в это время сегодня не будет, я тебе помогу. А ты, главное, помогай Андрюше. Ему сейчас будет сложно.
С трудом подавив желание проболтаться, что помогать Андрею и есть её единственная на этот момент жизни цель, Катя только кивнула.
За полчаса до выхода выпивший уже несколько таблеток анальгина и бессчётное число чашек сладкого чая президент, пришёл в себя, и выглядел уже не так плачевно, как с утра.
- Мне можно отлучиться? Привести себя в порядок? – спросила у него Катя.
- Конечно, - разрешил он. – Только не слишком задерживайтесь.
В мастерской, кроме Ольги Вячеславовны, никого не было, а та курила, сидя за столом Милко. На шее у неё болталась сантиметровая лента и очки на цепочках.
- Катя-Катерина, - задумчиво проговорила она. – Давай договоримся – я не буду спрашивать, почему ты выбрала стиль, который носишь сейчас, а ты не будешь возражать, когда я выберу для тебя другой. Потому что поверь мне, девочка, я в этом разбираюсь.
В эту секунду Кате показалось, что Ольга Вячеславовна разбирается вообще во всём. И знает всё на свете. Это было смешно – как с первого взгляда она поняла, что Коля – самый надёжный друг в мире, с первого - влюбилась в Андрея, так и насчёт помощницы Милко словно сразу поняла – ей можно доверять.
- Принесла кое-что со склада. Из старых коллекций. И не потому, что новые нельзя брать, не подумай так.
На диване Катя увидела несколько чехлов с платьями.
- Интересно, какое ты выберешь.
- А размер? – удивилась Катя.
- Девочка моя, я до сантиметра могу назвать объем твоих бедёр, - категорично заявила Ольга Вячеславовна.
В мастерской пахло кофе, духами и дымом от сигареты с ментолом. Катя зашла за стойку с одеждой, стянула с себя бабушкин костюмчик и примерила первое платье – коричневое в белый горошек…
Через несколько минут все три платья висели перед ней в ряд. Горох, синее в замысловатый цветок, и однотонное тёмно-зеленое, украшенное ярким контрастным поясом и брошью. Зелёное это было самое закрытое сверху, но при этом и самое короткое. А брошь на нём – будто лишняя.
Катя тронула пальцем украшение и услышала:
- Отстегни, это не брошка, это заколка в волосы, мы прикалываем к платью, чтобы не потерялся комплект.
Сняв заколку, Катя нашла под ней вышитый узор. Теперь всё было как надо.
- Туфли вот, - Ольга Вячеславовна показала на коробку.
- Они зелёные, - вырвалось у Кати. – Как вы угадали? А вдруг бы я выбрала горошек?
- Давно живу, - засмеялась Ольга Вячеславовна. – Садись к зеркалу, сделаем причёску. Не волнуйся, не опоздаем.
- Я давно не ходила на каблуках, - вздохнула Катя.
С остатками обуви в её квартире было куда хуже, чем с одеждой. И экземпляры с каблуками пришли в негодность.
- Ничего, они не очень высокие. Как-нибудь справишься, - сказала Уютова, вооружившись электрическими щипцами. – Нет ничего невозможного для разумной девушки.
Замерев в кресле, Катя наблюдала доселе неизведанное – из неё кто-то по собственному желанию делал другого человека. Иную личность. Не- Катю. А может, если бы её жизнь повернулась по-другому, она сейчас занималась бы этим сама. Как Кира – красилась, делала причёски и выбирала платья по фигуре… И при этом оставалась бы Катей, а не кем-то посторонним.
- Не жмурься, - попросила Ольга Вячеславовна. – Посмотри, что получилось.
Не-Катя с закрученными локонами и в платье от Милко испуганно взирала на неё из зеркала.
- Отлично получилось, - сама оценила свой труд Ольга Вячеславовна. – И косметики не нужно – всё натуральное. Но мы сидим тут лишние пять минут…
Вскочив со стула и оступившись с непривычки на каблуках, Катя поджала ногу. Нет, страдать не время. Время спешить.
- Возьми, - Уютова дала Кате микроскопическую сумочку, - не вздумай тащить с собой свой чемодан.
В приёмной и кабинете никого не было, забежав туда и бросив нужные мелочи в новую сумочку, Катя вышла. Жданов появился из конференц-зала, накинул ветровку и, заметив Катю, остановился.
- Мы опаздываем.
Катя ждала чего-то иного. Хотя бы банального «хорошо выглядите». Но так говорят женщинам, а не секретаршам. Наверное, зря ждала.
- Я готова.
Выйдя вместе из кабинета, Катя ещё успела подумать – а как же плащ? Её плащ оставался в каморке, а по вечерам на улице было довольно прохладно. Но представив свою вещь поверх платья от Милко, даже зажмурилась.
- Ку-ку!
Малиновский выскочил из конференц-зала, как в любимых Колей фильмах ужасов из тёмных углов выпрыгивают приведения. Катя вздрогнула и инстинктивно отпрянув, прижалась к Андрею. А он, обняв её, будто не секретаршу, а настоящую женщину, спросил:
- Малина, когда тебя уже переведут из младшей группы хотя бы в среднюю?
Радостно заржав, Малиновский объявил, что всего лишь хотел разрядить обстановку перед заключением важной деловой сделки.
- А Катя, куда дели Катю?
Отдалившись от Жданова на приличное расстояние, Катя набрала в лёгкие воздуха и твёрдо сказала, что всего лишь переоделась, так как её пригласили на вечеринку. А так она на месте. С теми же мозгами, которые всем так нужны.
- Тогда вперёд, товарищи, - скомандовал Андрей. – Нужно обаять Краевича так, чтобы он сделал нам максимальную скидку.