v Альтернатива фанфику от Romashki «Понять, простить, принять», с разрешения и полного согласия автора. Сиквел по НРК. Главные герои: Андрей, Катя, Роман. И не очень любимые. Параллели с Romashkoi: измена. Условие: все герои живы. Не хочется боли и горя. Этого и без этого и так в нашей жизни хватает
Одна в окошечко гляжу не грустная И только корочка в руке арбузная Ну что с девчоночкой, такою станется? Вагончик тронется, вагончик тронется, Вагончик тронется, перрон останется.
Начнет выпытывать купе курящие Про мое прошлое и настоящее. Навру с три короба, пусть удивляются. С кем распрощалась я, с кем распрощалась я, С кем распрощалась я, Вас не касается. М. Львовский. Временами ему становилось плохо. До невыносимости. И хотелось крушить все, что попадалось под руку. Но, с возрастом, научился контролировать себя. Научился не показывать окружающим, как эмоции перехлестывают через край. И вот, сегодня, исполнилось ровно двадцать пять лет, когда впервые в минуты тоски и одиночества, он по-быстрому собирал небольшой дорожный чемодан и ехал куда глаза глядят. Вернее, не куда глаза глядят, а в Питер… Сегодня, с самого раннего утра, его захлестнула эта боль одиночества. И захлестнула тоска… Глубокая, почти неистребимая. Впервые в жизни почувствовал боль за грудиной. Сам заметил, что постоянно, левой рукой старается массировать грудную клетку со стороны сердца. Память услужливо подсунула воспоминание: таким же движением Валерий Сергеевич массажировал грудь в минуты волнения. И причиной этих болей не единожды был он. Двадцать пятый раз в своей жизни, плюнул на все и быстро, торопливо собирал чемодан. Быстрее уехать. Вырваться из привычного окружения и образа жизни. Быстрее в дорогу. Быстрее, на первый поезд, который идет в Питер. Этот портфель-чемодан был его гордостью и очень любимой вещью. Когда-то, очень давно, в другой жизни, этот чемодан из дорогой, очень толстой кожи, подарила ему любимая женщина. Звали ее Жданова Екатерина Валерьевна. В той жизни она была его женой. Женой, которую он любил до дрожи в коленках; до спазмов в сердце и остановки дыхания. Ее любовь к нему была еще глубже; еще сильнее. Он был в этом уверен, он знал это наверняка. Но еще у нее были огромные чувства самоуважения и гордости. Она привезла ему этот чемодан из Италии. И это была единственная вещь, которая хранила память о ней; вещь, оставшаяся в его доме, после ее ухода. Эта гордая, самодостаточная женщина, не оставила в память о себе ничего, совсем ничего, даже патрончика от использованной губной помады. Когда поздно вечером, в тот проклятый, злополучный день он вернулся домой из бара, ничего не понял. Был сильно пьян. До невменяемости. Напился так, как давным-давно, когда она бросила его и уехала, не оставив координат. Теперь он знал адрес, но никто с ним по этому адресу разговаривать не стал. Просто закрыли перед его носом дверь. Когда через несколько дней пришел в себя, вернее родители привели его в относительно вменяемое состояние, было уже поздно. Родители вызвали бригаду врачей из частной наркологической клиники. Но какой смысл? Ее не было… Во всей квартире не было ничего, что напоминало бы о ее пребывании здесь несколько дней назад. Мебель стояла на тех местах, где стояла в бытность, когда он был холостым. Она методично, она все делала исключительно педантично и целенаправленно, уничтожила все следы своего проживания в этой квартире. Все ее вещи исчезли из этой, их общей квартиры; все, вплоть до последнего клочка бумаги. Надеялся хоть что-то найти на кухне или в гардеробной; в бельевом шкафу. Какую-нибудь мелочь, принадлежавшую ей. Ничего… Когда пришел в себя после этого запоя, первое, что бросилось в глаза: его большая чашка, одиноко стояла на широком подоконнике рядом с кофеваркой. Ее чашечки, точно такой же по форме, и с таким же рисунком, только почти в два раза меньшего размера, не было. Этот набор чашек, в красивой коробке в форме сердечка с прозрачной целлулоидной крышкой, они вместе купили прямо накануне свадьбы. Была пара чашек, теперь – одна. Их было двое, теперь – он один. Некоторое время он к своей большой чашке не прикасался. Ждал, надеялся, верил, что вместе с маленькой чашечкой вернется ее хозяйка. Когда стало очевидным, что не вернутся в эту квартиру ни чашечка, ни ее хозяйка, большая чашка, наполненная свежесваренным кофе, полетела в стену напротив. Хозяйка маленькой чашечки больше никогда не вернулась в эту квартиру. Она больше никогда не вернулась в его жизнь. Из того посещения родителей он понял, что ее больше нет в их жизнях. Его отец остался в Москве после последнего Совета директоров, который провела она, Президент модного дома «ЗИМА-ЛЕТТО». И не улетел в Лондон из-за того, что нужно было вновь принимать дела компании. Она написала заявление об уходе, и это не обсуждалось. Отец был полностью на ее стороне и во всем ее поддерживал. Тем не менее, пытался остановить ее от увольнения, от отказа от президентского кресла. Ее решение однозначно и непоколебимо. Аргумент для свекра привела более чем убедительный: - «Один раз я поверила и пережила этот кошмар. Больше не смогу – ни поверить, ни простить. И предавший один раз, предаст еще и еще». Его родители не могли принять ни умом, ни сердцем их развода. Отец не внял никаким ее отказам и как члену семьи, выделил ей часть своих акций. Дополнительно при разводе настоял, чтобы сын передал ей ¼ часть его акций. Таким образом она становилась членом Совета директоров. Что такое ¼ часть? Он бы ей отдал все; он бы достал ей звездочку с неба, только бы она согласилась остаться с ним! ОНА это ОНА! И здесь ОНА вновь все сделала по-своему. Просто составила доверенность на владение своей долей акций на имя его отца, Павла Жданова. И пока отец работал, регулярно на ее счет, Пушкаревой Екатерины Валерьевны, перечислял дивиденды. Последние несколько лет это делает он. А она так ни разу после увольнения и не появилась в компании. Она всегда уважала отца, прислушивалась к его просьбам и решениям. Но чтобы никогда, ни под каким предлогом, не появляться в компании, не встречаться с ним и его родителями, нашла такое решение, как доверенность на имя Жданова П.О. Никто из ее подруг-женсоветчиц ничего не знал о ней. Или скрывали. ***** Ее утомил быт. В этом ее вчера вечером убедил муж, вернувшийся из длительной командировки по странам Европы. С доводами отца был согласен сын. Началась депрессия. Такое с ней периодически случается. И тогда она быстро собирает небольшую дорожную сумку и едет на Ленинградский вокзал. Берет билет на ближайший поезд, который идет в Питер… В юности убегала в Савелово, к бабушке. После того ужасного, проклятого дня в ее судьбе, она в такие минуты быстро собирается и уезжает на несколько дней из дома. Часто до Питера; день-два проводит в Северной столице и с очищенной душой возвращается домой и вновь окунается в привычную, любимую атмосферу семьи. Муж за много лет хорошо изучил эту ее «блажь», как говорит любимый тесть. Муж изредка, когда видит это ее состояние, предлагает сам: - «Давай-ка, собирайся, уезжай. Нам надо от тебя отдохнуть. Забодала ты нас своим присутствием». Она была ему благодарна. Именно за его наигранный скептицизм, за этот показной сарказм. Откровенно демонстрируемую холодность к ней. И знала, сколько любви и заботы к ней и детям, прячется за этой наигранной беззаботностью, показным безразличием. Все его любящее сердце, огромная заботливая душа, выражались в этом. Временами на нее накатывала необъяснимая тоска. Начинала «болеть» душа. За много лет, она привыкла эти ощущения связывать с приближением какой-либо беды или неприятности. Эта неприятная боль за грудиной, отдающая в левую молочную железу, вызывала ощущение тоски и ожидания неприятностей. Ожидаемые неприятности не связывала с собой, а только с мужем или детьми. И начинала метаться. Муж рядом, живой, веселый довольный всем, что его окружает. Значит, неприятности у детей. Все в такие минуты валилось из рук. Как телефонистка на коммутаторе, начинала обзванивать поочередно детей; в последние годы в такие минуты доставалось жене сына, которая часто бывала на гастролях. Звонками доставала мужей дочерей. Она имеет статус тещи. Она плохая теща. Не встречает зятьев блинами, не ждет по вечерам с ужином, как всегда это делала ее мама.
Жена из нее тоже получилась никудышняя – это мнение мужа. Если бы не ее мама, питаться бы ее мужу едой из ресторанов. Но у нее была золотая мама. Ее муж и дети любители покушать… Благодаря теще, ее семья всегда была вкусно и вовремя накормлена. Холодильник постоянно был забит едой, которую ее отец в кастрюльках, судках и судочках, доставлял в неимоверных количествах. Их дети выросли без нянь, без домработниц. Они с мужем могли бы себе позволить и няню, и домработницу, но этого никогда не мог им позволить ее папа. Забота родителей, внимание мужа, участие друга с женой; готовность свекрови, в любую минуту все бросить и явиться на помощь - давали возможность ей спокойно заниматься наукой. В науку пришла достаточно поздно, ей было почти 29 лет. У нее уже был полуторогодовалый сын. Помощь родителей во всем, давала возможность помогать мужу с его новым бизнесом. Он был прекрасный маркетолог; и хреновый, как он сам говорил, финансист-экономист. Папа привозил судочки с едой, с собой увозил кипу документов бухгалтерской отчетности. Но это было давно… Теперь у мужа работает целый отдел «Бухгалтерия». Возглавляет весь финансовый отдел грамотный финансовый директор, доверенное лицо, ему можно доверять все. Ее папа, Валерий Сергеевич, совсем отошел от дел. Да и она теперь, не просто мама и жена, она доктор экономических наук. Кто больше всего этим гордится – она не может определить. То ли папа, который по поводу и без повода восклицает: - « Знай наших, Пушкаревых!». То ли муж, который сказал сыну и зятьям: - «Жену надо уметь выбирать. Как арбуз. Я жену выбирал по уму»!!! ***** В данный конкретный момент, муж, с сумкой, собранной в дорогу, спустился вниз, ждет в машине. На вокзале ждут сын, со своим сыном. Их внуком. Из нее не получилось примерной жены; не получилось хорошей матери; и, как следствие, она почти «никудышняя» бабушка. Так считает ее муж. Но прощает ей все. И сегодня, с подачи сына и по его инициативе, она едет «куда глаза глядят».
Муж в командировке. Она, как в плохом анекдоте, в их квартире, не появлялась почти две недели. И до этого брала две недели отпуска, и металась между своим домом и квартирой одной из дочерей. Дочери, в отличии от родителей, создали свои семьи рано. Замуж выходили с разницей в три месяца. Было им меньше девятнадцати лет. Дочери – близнецы. Хоть этим угодила мужу. В свое время, в один прекрасный вечер, он, Роман Малиновский, пропал и больше не появлялся в барах и ресторанах Москвы в обществе длинноногих красавиц. И за много лет именно по этой причине , не пересеклись в этих злачных местах пути бывших друзей - Романа Малиновского и Андрея Жданова. Последний изредка появлялся там, где они любили когда-то проводить свободное время. Выпивал стакан сока или воды без газов, пытался расспросить старых знакомых о Ромке , и, уходил. Один, без подруг. Изредка с Валерией Изотовой. Через несколько лет, не стала появляться и она. Людская молва гласит, что якобы вышла замуж и стала примерной женой. Никто представить не мог, что этот повеса и известный бабник всей Москвы, Роман Малиновский, будет самым примерным мужем и отцом. Он не просто хотел детей, он хотел много детей. Сыновей, дочерей! Его непутевая жена родила ему только одного сына, и на их счастье бог им дал сразу двух дочерей. Близняшек. Похожих друг на друга как две капли воды. И на отца, на него, Романа. Обе светловолосые, зеленоглазые, языкастые, как отец, ехидинки. Их кровиночки, Анька и Санька. Анна Романовна и Александра Романовна. И обе уже не Малиновские. Обе рано выскочили замуж и поменяли фамилии. Что тут скажешь? Были бы только счастливы. Они с женой сделают все, ради благополучия и счастья своих детей. Занятость его жены не дала ей возможности родить больше. Как он ее ни упрашивал. Как-то муж сказал ей, что если бы умел, родил бы сам еще по парочке мальчишек и девчонок! Она от души посмеялась, наклонилась к его уху и что-то прошептала. -Господи, жена, и ты даже не покраснела? Мне кажется или ты говоришь такие вещи? Где только научилась? -Я очень попрошу детей и они родят тебе много мальчишек и девчонок. Хочешь? Только меня к процессу воспитания не привлекать! Со смехом она ответила мужу. Через пять месяцев дочь Анька родила мальчика. Зятя звали Романом. Появился в семье Роман Романович-ll. Роман Романович-l – это их сын. Еще через два месяца появился в семье Роман Дмитриевич-ll. Роман Дмитриевич-l – это ее муж. Глава семьи. На предложение кого-то из членов семьи назвать новорожденного Андреем, новоиспеченная бабушка ответила: -Ваше право. В принципе, я думаю, что Романов нам достаточно. Только мне кажется, что звучит это словосочетание «Андрей Дмитриевич», несколько коряво. И с подачи прабабушки Лены, появился в семье Роман Дмитриевич-ll. Второй внук. Стало в семье две радости, две заботы. Дочери учились, заботы о внуках во многом легли на плечи супругов, то есть бабушки и дедушки. Внешне, стараясь не показать своей привязанности к малышам, дедушка, Роман Дмитриевич Малиновский, при каждом удобном случае, приводил кого-то из них домой. Укладывая малыша спать с собой, в супружескую постель, не переставая выражал недовольство по поводу этого. Жена только улыбалась, и знала, насколько это наигранно. Спал в таких случаях, на самом краешек кровати, давая возможность внучку развалиться хоть вдоль, хоть поперек. Интерьер их спальни напоминает на тот, когда родились и росли их девчонки. Со стороны окна, стояли две детские кроватки, которые со временем превратились в манеж для хранения игрушек. Мальцы раскусили быстро, как надо сделать поступить, чтобы провести ночь в постели деда и баба. Поступали оба совершенно одинаково. И дед вынес давно простую истину: хочешь выспаться, бери внука к себе. Бабушка никогда не спорила. Аккуратно, с нежностью целовала на ночь обоих дорогих мужчин и ложилась на свою, совершенно свободную половину кровати. Когда подрастали их дети, они также бежали все трое в родительскую спальню, чтобы поудобнее устроиться под боком у родителей, чаще у отца, и слушать интересные истории. Все истории помнила дотошная, любопытная Анька. Любимая его Нюрка. Сын рос умным, красивым маминым любимцем и любимцем деда Валеры. Дети – это были кумиры всей семьи. Только однажды его мама сказала: -Почему я так далеко? Ромка, любить и общаться с тобой, мне не дала работа. Общаться с внуками не дает расстояние. А Катька, его самая родная Катька, смеясь ответила: - Я понимаю, осознаю, что насколько мне повезло в жизни с мужем и свекровью, настолько же свекрови и мужу не повезло со мной! Свекровь ее успокоила: -Бачили очи, что выбирали!
*****
Как говорится, не прошло и года, как у всех членов этой своеобразной семьи, отвисли челюсти. На юбилее отца не присутствовал единственный сын. Роман Романович-l. Мама Романа высказывала недовольство вслух; сестры защищали брата, объясняя этот факт, отсутствием Ромки в Москве. Юбиляр балагурил и делал вид, что он этого не замечает и отсутствие сына на торжестве его не трогает. В самый разгар торжества, когда были произнесены главные тосты, спеты все возможные дифирамбы и оды в адрес главы семьи, на пороге появился сын. Не один. Под руку вел невысокую, светленькую, славную девчушку. На удивление всех присутствующих на банкете, она была в длинном вечернем платье. В подобных нарядах было всего несколько дам. Ее спутник, балбес и местный повеса, (в этом были убеждены родители), был одет в джинсы и водолазку. Не очень новые джинсы и водолазка, служили их сыну, нарядом на все случаи жизни. Не смотря на возраст, так предпочитал одеваться отец. Но отец уважал протокол и придерживался этикета. Сыну всегда, с детства было на это, честно говоря, глубоко плевать. На руках сын нес мальчишку лет трех. Мальчонка крепко держался за шею молодого мужчины. Мальчишечка темноволос, кареглаз, улыбчив. Юбиляру подумалось: - «Гены пальцем не раздавишь»! Сын размашистым, широким шагом шел к отцу; его спутница, склонив голову немного набок, едва поспевала за ним. -Папа, это тебе подарок на юбилей. Роман Романович-lll и его мама Лена. С имечком Ром Ромыча, претензии к Лене. Это ее фантазия. Прости за опоздание, в Екатеринбурге была нелетная погода. Юбиляр вглядывался в чудные, смышлёные, хитрые глазенки мальчика. Глаза бабушкины, однозначно. Но факт неоспоримый, что на него смотрит самый старший внук, если судить по возрасту. Сыновья дочерей младше этого: одному чуть больше года; второму вот-вот будут отмечать первый день рождения. Оба, только - только начинают уверенно держаться на ногах, и что-то невнятно лопотать. -Почему, третий? Если нумеровать по старшинству, то получается – второй! Громко смеялся юбиляр и забирал к себе на руки «подарок». Обстановка разрядилась. Всем гостям нужно было познакомиться с избранницей сына юбиляра. А сестры и мама некоторое время приходили в себя от такой новости. Мама целовала невестку и спрашивала у сына: -Теперь я еще и тещей стала? -Нет, мать, тещей ты зовешься уже больше года. Теперь ты самая злыдня, теперь ты - СВЕКРОВЬ!!!, громко, радостно вещал на весь зал юбиляр. Жена уткнулась в плечо мужа и заплакала. Он аккуратно отстранил ее от себя и несколько грубовато, негромко, но чтобы слышали гости произнес: -Ой, ой, ой – прекрати пачкать мой дорогой выходной костюм! Его надо сохранить до следующего юбилея, а так ты весь макияж на этом оставишь! И со словами: - «Родители, вот вам еще один правнук. За такого внука, точно все двери в рай открыты! Вы все, точно в рай попадете!», и с улыбкой передал нового члена семьи на руки своему отцу, Дмитрию Романовичу. Семья после юбилея главы семьи пополнилась двумя новыми членами. Появилась забота – приобрести жилье для семьи сына. Проблема вскоре была решена. Но Ромка, теперь уже вместе со своим Ромашкой, чаще всего жил у родителей. Лена продолжала служить в своем родном театре в Екатеринбурге и не допускала мысли, что его покинет. Роман Романович-l, не мог покинуть Москву. Циник-отец как-то спросил: - «Долго собираетесь болтаться как два г… в проруби? Пора приставать к общему берегу. До добра это болтание не приведет, поверьте мне». Оставшись наедине с сыном, уже по-отцовски строго, без тени шутки сказал-: «Сын, шутки-шутками, но пора узаконить свои отношения. И парень, не сегодня-завтра поинтересуется своей фамилией. И должен носить фамилию отца. Нашу с тобой фамилию». Так у супругов появился в семье мальчик Ромочка, Ромулька, Ромашка. Который стал для еще совсем не старых супругов скорее сыночком. Прилетала мама на несколько дней. Сын на эти несколько дней уходил жить в свою квартиру. Маленький Ромка закатывал истерики, не желал отрываться от бабы с дедом. После возвращения жены в столицу Урала, сын вновь перебирался к родителям, не спрашивая их согласия. Временами ставил родителей в известность : - « Мы с Романычем на несколько дней улетаем к Лене». Сын Роман был уже хорошим помощником отцу в бизнесе. Девчонки учились на четвертом курсе. Анька будущий финансист. Санька – дизайнер. Эти молодые мамы-студентки без зазрения совести скидывали своих детей на родителей или бабушку с дедушкой. Но в этом случае, им доставалось от отца. Тогда девчонки умудрялись так надавить на бабушку Малиновскую, что та все бросала в Ярославле и летела на помощь к внучкам. Вот месяц назад и сложилась такая картинка: Роман-отец улетел на переговоры в страны старушки – Европы; почти на месяц; Роману-сыну, не вырваться из офиса. Весь бизнес остался на нем, у дочерей – сессия. Пришлось ей брать отпуск и крутиться с троими Ромками, как белке в колесе. Так прошел месяц… Два дня назад вернулся муж из командировки. Жену дома не застал. От сына узнал, что мать уже почти две недели живет в Анькиной квартире вместе с троими внуками. Анькин муж уехал на несколько дней на горно-лыжный курорт на Алтае. Девчонки приезжают вечерами, привозят продукты, помогают матери искупать и уложить детей спать. Сын по взгляду отца понял, что нужно трубить 9-1-1. Что у зятя накрылся курорт медным тазом – это однозначно! Этот факт в сегодняшней ситуации, Ромке нравился больше всего! Скатит его, батя по накатанной лыжне, как пить дать! И без лыжни будет лететь, как Карлссон с пропеллером! Отец изгаляться над матерью не позволит. Это ясно, как божий день! Да-с, проблемка! Как ему-то быть с Ромкой? Сегодня отец разгонит этот самообразовавшийся детский сад. Детские ясли, где все должности, начиная, от сторожа, няни, повара и до директора, на добровольных началах, занимает их мамаша. Это однозначно. Они с сестрами это предполагали, и были уверены, что так и будет. Вот и наступил он, этот момент истины! Ни Анька, ни Сашка телефон не брали. ***** Оставив в прихожей чемодан, не переодеваясь, спустился в машину. Чертыхаясь, осыпая любимую супругу нелестными эпитетами, ехал к дому дочери. Предвидя, что дети могут в это время спать, тихонько открыл дверь своим ключом. В квартире тихо…Вот верхняя одежда жены. Вот она, аккуратно расплавленная на плечиках, висит на стойке. Стараясь, не шуметь, тихонько пошел по квартире. В спальне застал следующую картину: наискосок кровати лежала спящая жена, прямо в халатике. Правой рукой обнимала Ромку-l; самый маленький уткнулся ей в левую подмышку. Средний лежал поперек, положив головку на бабушкин живот. Мужчина стоял, облокотившись на косяк двери и не мог оторваться от созерцания этой картины. Только себе мог сознаться, сколько умиления и теплоты в душе, вызвала у него эта немая сцена. Но это умиление, и глубокую любовь к жене и внукам, он сейчас спрячет глубоко в душе и сердце. Жена однозначно, сразу после пробуждения, схлопочет за свою слепую любовь к отпрыскам; за рабскую зависимость и неумение противостоять любой просьбе и авантюре детей. Напросится любимая на неприятность, за наплевательское отношение к себе и своему здоровью. Сестрам, после звонка Ром Ромыча – ясно без слов: будут сверкать молнии и греметь громовые раскаты папашиного недовольства. Лучше, не появляясь в квартире, попросить брата, забрать их сыновей и день-два не попадаться папаньке на глаза. Все трое в красках представляли, что им светит за безответственное отношение к своим родительским обязанностям. Напомнит папанька этим паршивцам, коллективно и индивидуально, о занятости матери; о необходимости заботы и бережном отношении к ней. В такие минуты у отца в ход идет все, включая русский густой мат. Больше всего хотелось «навтыкать» зятю и его бестолковой жене. То бишь своей любимой дочери Аньке. Возможно, что и недолюбливает своего зятя-тезку только потому, что очень любит и ревнует свою Нюшку. Дети, все трое, ему дороги и близки. Любит всех троих. За каждого костьми ляжет. За каждого, любому глотку перегрызет. При необходимости, каждому, отдаст любой орган и последние штаны. Но Нюра – это отдельная любовь, как ни старается спрятать это от посторонних глаз, а детей не обманешь. Сколько раз, еще будучи совсем малыми детьми, сын с Санькой ему выговаривали: - «Ты любишь только свою Аньку». Внешне, он ничем никого из них не выделял, а дети каким-то шестым чувством чувствовали его бОльшую сердечную привязанность к Анне. Прикипел он к ней сразу, как увидел и взял на руки махонькое, красненькое, скользкое тельце, обернутое стерильной медицинской пеленочкой. Вот, бывает и так, две кровиночки, родились с разницей в двадцать минут, а к первенькой, старшенькой отцовское сердце прикипело больше. Вот именно с появлением на свет Анны, он полностью познал чувство отцовства. И окончательно понял и осознал ответственность за женщину, что родила ему детей и стала его женой. И с каждым днем, исподволь, это чувство вожака стаи, становилось все сильнее. Вечером, после ужина, пригласил сына помочь помыть посуду. Каждая из дочерей уже получила по своей пилюле. Каждая из них находилась в этот вечер в своей квартире и переваривали простую истину: - «Детей, милочки, вы рожали себе. Мы с матерью в куклы наигрались в свое время». Вернув, любимых дочерей с небес на землю, отец заставил в этот вечер заниматься их своими детьми самостоятельно. Хотя бы в этот вечер. На тревожный звонок брата, сестры прилетели мигом, как мотыльки на свет. Дома, за ужином, позволил себе в честь приезда несколько рюмок коньяка. Такая же емкость стояла перед приборами сына. Жене налил немного ее любимого ликера. С возрастом научил ее любить не только сок. Она смотрела на любимых мужчин, и старалась скрыть улыбку. Понимала, что порция, которая была для сына, что слону дробина; мужу развязала язык. Мать с сыном, чтобы не обидеть главу семейства, делали вид, что не видят его опьянения. Поцеловав в щеки, каждого из них, взяв маленького Ромку на руки, ушла с ним в ванную. И, оставшись наедине, отец сказал сыну: - «Знаешь, сынок, давай поговорим по-взрослому. Значит, получается так, что у Вас у всех есть личная жизнь. А мы с матерью, по вашему уразумению, на нее права не имеем? Мы со своими детьми, т.е. c вами, все проблемы решали сами, как могли. И было нам с матерью уже далеко не по двадцать лет. И мамка у нас была не какая-нибудь студенточка или артисточка, а аспирант. Почему вы замордовали мать? И к твоему сведению, я еще не такой старый, чтобы не хотеть простых земных радостей. И мать тоже живой человек. Почему, с вашей подачи, мы должны спать по разным постелям? Ты давно не мальчик. И разговариваю я с тобой сейчас не как отец, а просто, как мужик с мужиком. Я хочу спать с женой, а не в пустой холодной постели. Ясно?», похлопал сына по плечу и отправился в спальню, где жена укладывала внука спать. Роман не успел порадоваться, что так быстро сегодня удалось отделаться от нравоучений отца и выслушивания бесконечных дифирамб в адрес мамы. Буквально через минуту, очевидно даже не дойдя до дверей спальни, отец вновь появился на пороге кухни. (Боже, теперь это надолго, простонал про себя Ромка). Приняв «лишку на грудь», в воспевании достоинств их мамочки, отец с дедом могли соревноваться до бесконечности. Один всему миру пытался донести о достоинствах своей дочери, при этом его никогда не смущало присутствие посторонних. Второй глаголил о достоинствах своей жены. В принципе, могли друг друга и не слушать. Когда это начинало всем основательно надоедать, бабушка Лена брала бразды правления в свои руки и прерывала их словесный поединок. Но ее сегодня в их квартире не наблюдалось. И обо всех достоинствах их мамочки сегодня придется выслушивать ему одному. Мама потихоньку поухмылялась. От сына эти ухмылки даже прятать не пыталась. Веской причиной уйти ей из-за стола, явилась необходимость вечернего купания внука. Так мамуля «удружила» сыну, оставив его наедине с отцом. А сама слиняла от них вместе с малышом. У Ромки была мысль смыться сегодня в свою квартиру, ибо застольная сцена была предсказуема и ожидаема. Но… Тогда были бы непредсказуемы последствия отступления на заранее подготовленные позиции. Как он сейчас завидовал сестрам: они выслушали очень жесткий выговор от отца. Но от абсолютно трезвого и очень злого. В таких случаях он краток и немногословен. Как говорит мама, в отсутствие тещи, словесный понос пьяненького мужа, может остановить только сон или очень хорошая дополнительная доза спиртного. На второе мама никогда не согласится. Назавтра ей будет до слез жалко отца. Придется нести свой крест и выслушивать нравоучения отца до конца. Ромка разлил по чашкам чай. -Мне кофе, можно растворимый, заявил отец. Роман в таких случаях никогда не перечил отцу. Молча вылил чай в раковину. Сделал кофе. Все так, как любит отец. Потихоньку, почти не слышно появилась мама. Подошла сзади к отцу, обняла за шею. Одной рукой пригладила не очень густую шевелюру мужа, поцеловала в макушку и позвала: -Папик, пойдем, радость моя спать. Ромчик уснул. Ты с дороги. Устал. Пойдем!
Встал, не стесняясь сына, обнял ее и крепко-крепко прижал к себе. Начал целовать. Со всей страстью, на которую был способен. Обычно, в присутствии детей, они никогда бурно не выражали своих чувств. Стеснялись. И просто не умели это делать прилюдно. Еще раз поцеловал, посмотрел в ее глаза. Посмотрел на сына, который сидел за столом, опустив глаза в чашку с чаем. -Иди, солнышко, ложись. Я скоро… Просто немного посижу с сыном. (О-ох! Все опустилось у Ромки внутри). Мамуль, у нас с сыном будет мужской разговор. Нежным женским ушкам его слышать не обязательно. Поцеловал ее в районе ушка, развернул на 180°, подтолкнул в сторону двери и игриво подхлопнул по попе. Обернулась к мужу вполоборота: -Р-о-ом, ты нормальный? При ребенке... -Этот ребенок сам знает, как делаются дети, засмеялся отец. Но результат этих знаний и умений, почему-то находится в нашей с тобой спальне. Молчали. Сын вообще не представлял, о чем можно сейчас разговаривать с отцом. Все, что касается бизнеса, они перетерли днем, после первого взрыва отцовского гнева. Отец его похвалил перед матерью. А это дорогого стоит. Если по поводу безответственного отношения к родительским обязанностям – так это уже сегодня было, можно было бы к этому больше не возвращаться. Досталось всем троим детям, матери, и паразиту-зятю. И скорее всего зять-паразит уже где-то на подлете к Москве, если не в самой Москве. Сын знал, что за внешней показной покладистостью, умением и желанием побалагурить и создать имидж простоватого, своего парня, на деле отец был умным, жестким, бескомпромиссным человеком. Зачастую, многие партнеры по бизнесу и переговорам, покупались на эту внешнюю простоту. Дети с пеленок знали, насколько отец их любит и готов ради них на все. Настолько же он требовал от них такой же отдачи. Халтурить не умел сам, и не позволял детям. Боготворил жену, заботился о ней. Сам никогда ее не обижал. Боже упаси, чтобы это посмел сделать кто-то другой. Это не позволялось даже ее отцу, старому вояке. Когда-то очень давно, когда он впервые перешагнул порог дома Пушкаревых, сразу дал понять, кто несет ответственность за покой и благополучие Екатерины Валерьевны. Случилось это давным-давно. Роман привез ее домой и помог подняться в квартиру. Катю все знали, как веселого, жизнерадостного, стойкого оловянного солдатика. В квартире с Романом появился, потерявший желание жить, живой трупик. Захлебывалась слезами. Ладонями закрыла лицо, едва стояла на ногах и рассказывала родителям о предательстве Жданова. Не переставая, повторяла, как старая, заезженная пластинка: - «Роман Дмитриевич, женитесь на мне. Пожалуйста... Ненадолго, пока Андрюша уедет и узаконит свои отношения с Калерией. Может быть, хоть так я сумею ему доказать, что на нем свет клином не сошелся»! Не отрываясь, с болью глядел на горем убитую дочь, и тем не менее, отец пытался вразумить свою Катюху, наставить на путь истинный и заставить ее вернуться к мужу. -Ну, сбегал мужик на сторону разок, так это еще не конец света! Бушевал Валерий Сергеевич, а сердце разрывалось на меленькие кусочки от жалости и любви к дочери. И не мог слышать, эти унижающие его дочь просьбы, обращенные к гостю. Что значит, женитесь на мне? Объясни мне, что это значит?, вновь и вновь повторял отец. Елена Александрова захлебывалась слезами вместе с дочерью и была полностью на ее стороне. Предательство – это предательство. И предавший один раз, предаст вновь. Единственное, чего не могла уразуметь, так вот это: - «Женитесь на мне»? Валерий Сергеевич, чуть ли не с пеной у рта доказывал, что жена должна быть при муже. В этот момент, Роман Малиновский всего-навсего отодвинул ее назад, прикрыл своей спиной, и доходчиво объяснил и Катерине, и ее родителям, что всю обязанность за покой и благополучие Катерины он берет на себя. На глазах, опешившего старого подполковника, скрылся вместе с ней в ее комнатке. Свет в Катиной светелке, как называл ее комнатку отец, горел еще долго. Слышались приглушенные голоса, но слов было не разобрать. Катерина с Малиновским появились на кухне, перед старшими Пушкаревыми утром, часов в семь. Дочь выглядела собранной, спокойной. Уехали вместе, на машине Романа. Машину Катерины, по просьбе Романа, еще накануне вечером, пригнал курьер Федор и поставил ее напротив окон квартиры Пушкаревых. После полудня, часа в четыре дня, вновь появились Катерина с Романом. Катя коротко и четко доложила отцу, что подала на развод и менее чем через месяц вернет себе девичью фамилию. Малиновский, по-мужски, расставил все точки над «i»: - «Валерий Сергеевич, я давно люблю Вашу дочь и желаю на ней жениться. И еще: мы оба уволились из «ЗИМА-ЛЕТТО» и надеемся, что вы нам поможете в создании и развитии нашего нового бизнеса». Сказано это было тоном, не допускающим возражений. Некоторое время, родители Кати, буквально ошарашенные этим заявлением, сидели, и как рыбы, выброшенные на сушу, хватали ртами воздух. Очень быстро стало понятным, что негласно, главой семьи, , стал новый зять, Роман Малиновский. Весь огромный груз семейных проблем он тянул на себе. Не прошло и года, как старый подполковник не представлял, что в их семье, когда-то не было Романа. На него не могли нарадоваться ни тесть, ни теща. Новый бизнес, начинали с небольшого турагенства. Работали все, не покладая рук: Роман, беременная Катерина, Валерий Сергеевич. В помощи, если к нему обращались, не отказывал Коля. Через два десятка лет результат этих усилий налицо: сеть гостиниц, турагенств и их филиалов во многих крупных городах страны. Сам глава семьи настоял еще в те времена, чтобы жена занялась наукой. Очень гордился женой, доктором наук. Вот как можно обидеть такую женщину: родную, единственную, любимую жену? Заботливую, внимательную дочь? Лучшую мать, и до безобразия влюбленную в своих внуков бабушку? И уж подавно, обижать мать, не позволялось детям. Вот за то, что все заботы о внуках в его отсутствие, сложили на мать, все и получили. Первой – схлопотала сама виновница, которая может падать с ног от усталости, но детям ни в чем не откажет. Ему, ее мужу, в этот момент было плевать, что перед ним доктор наук. Перед ним была его жена, уставшая от забот и хлопот о внуках, бабушка. Но любимая… до кончиков ногтей... Сегодня, он долго, не отрываясь, смотрел на нее, на спящую. Поза была не расслабленного, спокойно уснувшего человека. Она и во сне была напряжена, готовая проснуться от малейшего шороха, от малейшего движения каждого из дорогих комочков. Смотрел на сладко спящих внуков. Вот от любви и нежности, к этим сладким, маленьким человечкам, останавливалось дыхание. Хотелось крепко прижать каждого из них, окунуться в запах детских волосиков и молока. Ему сразу бросилось в глаза , какой она была уставшей. Впервые бросились в глаза меленькие морщинки вокруг глаз. И не мог оторвать взгляда от рук. Ее маленькие ладошки, почти детские по размеру пальчики, были уже далеко не детскими. Это были руки взрослой, вернее, эти руки принадлежали женщине, прожившей долгую жизнь. Эти немолодые руки, усталое лицо, морщиночки на лице спящей жены, и привели его в ужас. Это как надо устать, чтобы замертво свалиться и уснуть без задних ног? ***** Мужчины сидели молча. Каждый уставился взглядом в свою чашку. Сын встал, достал из холодильника банку с клубничным вареньем, которое передала бабушка из Ярославля. –Не раскладывай по розеткам, ставь прямо в банке, милостиво разрешил отец. Только, ложечки подай, чтобы мне, старику, не вставать. –Хм, старик… Материнской ухмылкой ухмыльнулся Ромка-младший. И лучше бы он этого не делал. Отец прекрасно увидел и оценил эту ухмылку. –И чего ухмыляемся? Будьте добры, объяснить, чему ухмыляемся? Уже с недоброй улыбкой вопрошал отец. -Как за ложечкой встать – так старик; а как к жене под бок, да чтобы в придачу еще не мешали дети и внуки – так еще молодой, сын даже не пытался спрятать от отца свои мысли. И улыбнулся широкой, обезоруживающей улыбкой. Роман-старший засмеялся от души и залюбовался улыбкой сына . –Сын, мне нравится ход твоих мыслей. Вот об этом я и хочу с тобой поговорить. О том, что мужчине всегда должно хотеться под бочок к любимой, родной женщине. Мне совсем не нравится, что вы с Леной живете по разным городам. Где, с кем, чем сейчас занимается она? Почему, ее не волнует- где, с кем, чем занимаешься сейчас ты? Почему ваш сын больше знает нас, а не своих родителей? –Па, чтобы не случилось, я никогда, никому не отдам Ромыча, перебил сын отца. Это моя кровь и плоть, и я это прекрасно понимаю. Люблю его все больше и больше. Впервые сын откровенничал с отцом на эту тему; тему своего неожиданного отцовства. -Все это пон-я-ятно. Ромка, ты не представляешь, что бы ты, сынок еще чувствовал к этому ребенку, если бы бок о бок жил с его матерью с момента зачатия. Ты его любишь, уже получив готовенького. Вы лишили себя такого…Такого! Отец не находил слов, чтобы выразить свои мысли и чувства. Ты не представляешь, что я испытал, когда впервые почувствовал, как ты шевелишься у Кати в животе. Шок. И после этого шока, когда меня как током пронзило осознание того, что там, в УТРОБЕ, в утробе твоей жены, живет маленький человечек. За которого несешь ответственность только ты... Я этого никогда не говорил даже твоей маме. Но именно с того момента, когда почувствовал тебя внутри ее – она стала частью меня. Почему-то руки постоянно тянулись к ее животику. И до самого твоего появления на свет. Ромка, нужно вместе пережить все 9 месяцев. Видеть, как с каждым днем меняется твоя женщина. КАК ей достается этот ребенок. Да-а. Первые месяцы, когда мама носила тебя, она видеть не могла бананы. –Па, ты же знаешь, что я тоже не терплю эту обезьяннью еду! , вновь сын перебил тираду отца. –Катенька после твоего рождения вновь ест бананы, и почти не вспоминает, какую тошноту и рвоту в первые месяцы беременности, они у нее вызывали. Но сколько она съела квашеной капусты в это время, и сгрызла семечек, знаем только мы с ней. Она ночами просыпалась, и как мышь, грызла семечки. Ну, и я, конечно, вместе с ней за компанию. А с девчонками когда ходила, она ела репчатый лук. Первым делом, за ужином, чистила головку лука, мелко-мелко его нарезала, посыпала солью и мигом съедала с любым блюдом. Чаще всего просто с куском черного ржаного хлеба. Хлеб, иногда, могла помакать в подсолнечное масло. Меня в то время несколько раз просила, чтобы я ложился в другой комнате. Говорила, что от нее луком пахнет. Вот и ел вместе с ней этот «салат». Роман Дмитриевич засмеялся: - «Так вкусно было, сейчас захотелось»! А ты ни о каких таких прихотях Лены не знаешь. Понятия не имеешь, как она его выносила, и как родила. И все… Потом отдала на воспитание своей маме, теперь ребенок у твоей матери. Карьера карьерой, а потом будет поздно воспитывать свое собственное дитя! Вы с Сашенькой, часто в детстве мне выговаривали, что я люблю только Аньку. Я вас всех люблю. Вы все мои кровные, самые дорогие. Но Аньку я люблю больше, сам не осознавая этого. Мама очень тяжело с ними дохаживала последний месяц. Страшно боялась идти в роддом. Меня не отпускала от себя ни на минутку. Только умоляла меня, что если что-то с ней случится, чтобы у тебя не было мачехи. Все закончилось, когда в машине скорой помощи, мне подали это красное, орущее, сморщенное существо – я ощутил что-то необъяснимое. Вот по сей день сам себе не могу объяснить, почему Нюрка самая родная. Не могу, поверь. А ведь с Сашкой они две копии. Я, сын, тебе все это говорю, чтобы ты понял, почему с женой надо жить в одной квартире, есть из одной тарелки; спать в одной постели, под одним одеялом. И не обязательно это предполагает секс. Так рождается единение душ, доверие друг другу. Появляется желание отдать родному человеку все. Расшибиться в доску и сделать для него даже невозможное… Все, лишь бы родному человеку было хорошо. Лучше, чем тебе самому. Это и есть любовь… А что у вас с Леной? Ты заметил, Ромычу твоему, нужна только бабушка; только Катя. Предпочитает только ее общество; всех остальных членов семьи любит, общается, но они ему чужие. В том числе и родители, не будем на некоторых указывать пальцем. Он ребенок. Меня не было с месяц, и уже он отвык от меня. Знаешь, какой он закатил концерт и не захотел оставаться со мной в машине, когда мама хотела на минутку отлучиться в магазин. Пришлось идти всем вместе, втроем. Отец сидел, тяжело навалившись на сложенные на столе руки. - Роман, сынок, мама давно уже не девочка. Ей уже физически нелегко постоянно заниматься ребенком. И работа у нее – не чета моей, или твоей. Мозгов и нервов надо побольше. Ромыча, ты обратил внимание, она любит больше всех внуков. Он нам с ней, скорее за сыночка, которого мы не успели родить. Когда-то, рано или поздно, вы заберете его от нас. И как она будет это переживать? Отец-Роман откинулся на спинку стула. Сыну-Роману, показалось, что эта красивая, но с виду хлипкая конструкция из блестящих никелированных трубочек и красной лакированной кожи, сейчас развалится под огрузневшим телом отца. -Ромио, (как-то непривычно назвал его отец), сынок, давай, налей по маленькой, и спать. Мама меня скорее всего не дождалась. Уснула… Вдруг Ромка произнес: -Па, давай отправим завтра маму в «Куда глаза глядят». Она давненько там не была. Я думаю, она согласится. Завтра в четырнадцать, ждем вас у выхода на перрон Ленинградского вокзала. Билеты я возьму. -С кем это вы ждать будете?, с недоумением спросил Роман-отец. –Как с кем? Не понял Ромка. С Ромычем, улыбнулся сын. И противостоять этой обаятельной улыбке сына отец не смог. ***** Оставил машину на парковке. Стремительно шел по территории вокзала. Не был здесь ровно год. И вновь какие-то изменения. Помнит, что в детстве, когда ездил с родителями, стабильно из года в год все находилось на своих местах. В автомате получил пластиковый стаканчик с кофе. Он не жлоб и не жадина. Просто его всегда поражает несоответствие цены и содержимого. Кому-то принадлежат же эти автоматы? И если бы попросить ЕЕ, даже шутки ради, она бы играючи высчитала экономическую целесообразность этого автомата. Эффективность этого молчаливого монстра по выкачиванию денег из любителей кофе. Господи, придет же чушь в голову. Посмотрел на огромное табло. Люди сновали по всему вокзалу, как мураши. Раздражало все. Пошел на перрон. Коротко запикала рамка-металлоискатель. Народ уже рассредотачивался по всему перрону. Состав еще только-только подавали к пути. Дождался, когда проводник открыл двери, протер все поручни. Мужчина-проводник был его ровесник. С сочувствием посмотрел на его недовольную помятую физиономию, когда возвращал документы. До отправления поезда оставалось сорок минут. Он вошел в вагон первым. Прошел на свое место, хоть в этом повезло. Место его справа от входы в купе, т.е. по ходу движения поезда. Его никогда не укачивало. Просто не любит, когда его место расположено с другой стороны, и приходится ехать против движения. Могут же у него быть причуды? Не успел расположиться, только успел снять дорожный плащ и расправлял его на плечиках, как в купе вошел молодой мужчина с маленьким ребенком. (Застонал про себя, только таких беспокойных соседей ему не хватало. У него никогда не было детей. Общаться с ними он не умел и вынужденное их общество его всегда тяготило. И даже угнетало. Закон подлости: - называется, отдохнул. Еще раз подумалось: скупой платит дважды. Просто нужно было выкупить оба места. И никто бы не посягал на его одиночество и свободу. Билет брал в автомате, и его никто не спросил и не предупредил о соседях). К тому же попутчик кого-то ему напоминал. Он определенно где-то сталкивался с этим достаточно рослым, красивым темноволосым парнем. У него часто такое бывает. Помучается, помучается, и даже не один день – и вспомнит. Порой вспоминаются даже мимолетные встречи: по работе, на автозаправке, продавцы в магазинах и т.п. Только порой такая работа памяти и воспоминания доводят чуть ли не до галлюцинаций. Сосед был достаточно колоритный личностью, все равно вспомнит где с ним сталкивался. Парень попросил ребенка: - Ромыч, отойди в сторонку, не мешай. Я поставлю чемодан. –Это бабули чемодан. Почему это бабули чемодан? В голосе ребенка слышится какая-то тревога и беспокойство. Бормотание ребенка отвлекало. Но в голове уже засело, откуда он знает своего спутника по купе? Чтобы не мучиться всю дорогу, много часов, он не выдержал и спросил соседа: -Мы знакомы? Мне думается, мы где-то с вами встречались, молодой человек! -Смею вас огорчить, Роман выпрямился, улыбнулся своей неотразимой улыбкой. (Ему с детства за нее прощалось многое: родителями, дедом, учителями. Короче всеми, с кем ему приходилось общаться. И на переговорах, своими неотразимыми улыбками, они с отцом на пару часто добивались от партнеров того, чего хотели). Я вас вижу впервые. Память на лица у меня хорошая, профессиональная. -Папа, почему ты оставил бабулин чемодан? Она поедет одна, без тебя и без меня?, не мог успокоиться малыш. Она как дедушка, она поедет в командировку? Дедушка ее отпускает? А кто нас будет кормить? А кто меня будет купать? Спать буду с тобой или с дедом? На свой поток вопросов ребенок ответов не ждал и не успевал получить ответ. И начинал вновь строчить как из пулемета. -Ромыч, сынок, бабушка поедет одна, без нас. У нее работа. Сегодня она поедет одна, вот с этим дядей. Видишь только два места в купе. На одном поедет бабуля, на другом – этот дядя; он будет ее сосед. -Как звать ее соседа?, не мог угомониться мальчик. -Познакомься, предложил ребенку отец. Малыш подошел ближе к мужчине и подал свою маленькую ладошку, и важно произнес: -Р-роман Р-романыч. Было слышно, что звук «р» был покорен недавно. И раздавалось старательное, раскатистое рычание «ррр». Игрушечная ладошечка потерялась в огромной руке мужчины. Совершенно серьезно, без тени улыбки представился: -Андрей Палыч. А как зовут твоего папу? С открытой улыбкой, без подыгрывания ребенку, поинтересовался Андрей. -Как меня. Роман Романыч. И какое-то очень теплое чувство шевельнулось в груди Андрея и ему стало жаль, что не эти два Роман Романыча будут его соседями по купе. И как-то враз перестал его раздражать этот разговорчивый, ни на минуту не замолкающий ребенок. Почему-то запали в душу глаза-бусинки младшего Роман Романыча. - Ты уверен, что не пересекались? Настаивал ОН. Ромке запанибратское тыканье не понравилось. Промолчал, но раздаривать улыбки прекратил. - Аб-са-лют-на! Могу поспорить, что мы с вами не встречались! (Однозначно, что противостоять Ромкиной обаятельнейшей улыбке не мог никто. И ОН, естественно, вновь, повторно за прошедшие несколько минут купился на нее и подумал: - «Если он, взрослый мужчина, не может противостоять его улыбке, то что чувствуют дамы? Скорее всего противостоять его обаянию не в состоянии ни одна дама любого возраста. Да, создаст же природа такое чудо»!). - С вами поедет женщина, продолжил Ромка, помогите ей пожалуйста выйти, если вы едете до конечной станции, и вновь улыбка. Он в ответ на нее, не мог не улыбнуться такой же широкой и открытой. В проходе вагона послышались голоса. Роман сказал сыну: - «Вот бабуля с дедом идут. Без всяких фокусов, слышишь, пошли прямо в машину. Из-за тебя, меня дедушка воспитывал вчера, чуть ли не до утра»! Андрей разулыбался на эти слова и был рад, что этого не видит Роман-старший. Отец с мальчиком уже вышли из купе. Вот тебе наглядная, извечная проблема отцов и детей! Где-то недалеко, очевидно от соседнего купе послышался голос Романа: -Родители, быстрее прощайтесь. Расстаетесь на три дня, а не на три года. У меня дел еще выше крыши и Ромыча куда-то надо пристроить. Напротив открытого купе, у поручня, остановилась супружеская пара. Лицом повернулись к окну. Спинами стояли к купе, к нему. Муж одной рукой приобнял жену за талию, в другой держал ее сумочку. Андрея как будто окатило ведром кипятка; следом ледяной водой. Не мог сфокусировать взгляд. Кровь сильными толчками билась в висках. Казалось, что сейчас от напряжения порвутся все сосуды. Хотелось закрыть глаза, и думать, что это сон. Или как много лет назад, видение, вызванное пьяным угаром. Но нет, это была ОНА, та, которая пропала из его жизни больше двух десятилетий назад. Рядом с ней его лучший друг – Ромка Малиновский!!! Это ему, Ромке Малиновскому, она демонстративно, сквозь слезы, назло ему, мужу говорила в их кабинете: - «Роман Дмитриевич, женитесь на мне. Я вам буду хорошей женой. Никогда не усомнитесь в моей верности и непогрешимости. Я рожу вам, и этот предатель Малиновский, пропел строчку из песни про космос: «Сыновей, дочерей». Все интонации известного певца изобразил, только Андрей не мог вспомнить имени певца.
_________________ И создал бог женщину. Посмотрел, засмеялся и сказал: да, ладно, накрасится!
Последний раз редактировалось Розалия 19 июн 2017, 23:20, всего редактировалось 5 раз(а).
|