НРКмания

Форум любителей сериала "Не родись красивой" и не только
Текущее время: 29 мар 2024, 18:55

Часовой пояс: UTC + 4 часа


Правила форума


Внимание! В этом разделе содержатся материалы, запрещенные лицам моложе 18 лет.



Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 353 ]  На страницу Пред.  1 ... 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18  След.
Автор Сообщение
 Заголовок сообщения: Re: Понять, простить, принять
СообщениеДобавлено: 31 окт 2015, 23:47 
Не в сети

Зарегистрирован: 14 апр 2014, 01:18
Сообщения: 143
Долго ли Катя сможет держаться подальше от Ромки? Если Коля заметил ее взгляды, то Малиновский тоже в скором времени заметит. Чем дольше они будут сдерживать себя, тем сильнее рванет. Спасибо, Кристина


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Понять, простить, принять
СообщениеДобавлено: 01 ноя 2015, 00:17 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 14 май 2015, 15:24
Сообщения: 2064
Откуда: Краснокаменск, Забайкальский край
Нам лучше разойтись сейчас, ведь потом будет только больнее!

Надеюсь, наша Катюша глупостей не наделает!!!!!

_________________
Изображение
И создал бог женщину. Посмотрел, засмеялся и сказал: да, ладно, накрасится!


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Понять, простить, принять
СообщениеДобавлено: 01 ноя 2015, 20:47 
Не в сети
Ягодка
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 12 июн 2015, 18:50
Сообщения: 615
Откуда: Россия, г. Москва
farayla писал(а):
Долго ли Катя сможет держаться подальше от Ромки? Если Коля заметил ее взгляды, то Малиновский тоже в скором времени заметит. Чем дольше они будут сдерживать себя, тем сильнее рванет. Спасибо, Кристина
К сожалению, Катя себя так настроила, что нельзя ей любить Ромку, как бы она не понимала, что он изменился.
Розалия писал(а):
Надеюсь, наша Катюша глупостей не наделает!!!!!
Не наделает. Автор сам весь фик ждет уже их отношений.

_________________
"Женщины – удивительные существа... Чем больше они страдают, тем больше они любят". ©


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Понять, простить, принять
СообщениеДобавлено: 02 ноя 2015, 23:17 
Не в сети
Ягодка
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 12 июн 2015, 18:50
Сообщения: 615
Откуда: Россия, г. Москва
Глава 28

Последующие рабочие дни потекли почти размеренной жизнью, если не учитывать то, сколькими усилиями мне приходилось сдерживать себя, когда в кабинет только входил Роман Дмитриевич. Я придумывала какие-то нелепые отговорки на его приглашения на обеды, встречи по работе, лишь бы только не находиться с ним рядом. И казалось, что он понимает меня, однако с такой же долей вероятности я полагала и обратное. Его признание в любви у меня не выходило из головы, как только я начинала ему врать. Я телом чувствовала, насколько поступаю подло. Человек первый раз признался в своих чувствах, он с надеждой доверился мне, а я вместо того, чтобы по-человечески с ним поговорить бегаю зайцем, боясь признаний.
Никакие вечерние прогулки по ночной Москве меня так же не спасали, хоть и погода для размышлений была просто сказочная: довольно тепло, а в центре так вообще ниже нуля температура не опускалась, дул легкий морозный ветерок, снежок незаметно ложился на мокрый асфальт.
Во всем таком печальном исходе положительное находил только Зорькин. Сидел и радовался, как лихо на меня повлияли его слова.
Ко мне даже Лукшин не особо приставал. Смею надеяться, этому посодействовал Коля. Правда, на одну важную встречу мне пришлось поехать вместе с ним. Рома нас видел уходящими с этажа, когда проходил мимо, и это стало последней каплей в мотании моих нерв и его тоже. Он, конечно, сделал вид, что все между нами все по-прежнему, но и ежу ясно, что серьезного разговора нам не избежать. Дни исправного избегания это четко доказали.
Поэтому на следующий же день я твердо решила поговорить с Романом и все ему объяснить.

* * *
В эту среду первым делом я попросила Шуру передать Роману, чтобы он как только появится на работе, сразу же ко мне зашел. Пришла я сегодня на пятнадцать минут раньше, поэтому сама его не застала, а дел задумала сделать еще много. Тем более, учитывая прошедшие дни нервотрепки, их накопилось прилично, чтобы сегодня засидеться допоздна.
Погрузилась я в работу почти сразу же. На удивление меня даже никто не отвлекал и телефон настойчиво не разрывался.
Через какой-то промежуток времени ко мне зашла немного обеспокоенная Шура, желающая выяснить ход ее дальнейших действий.
– Шурочка, что случилось?
– Кать, там у Малиновского телефон уже битый час разрывается. Я уже не знаю, что им говорить, – быстро лепетала она. – Ты не знаешь, где он?
– А что его нет в "Зималетто"? – моментом насторожилась я, тут же взглянув на ручные часы. "Без пятнадцати час", – глаза машинально считали время. – До сих пор?
– Представляешь, нет. Где он ходит – не знаю. Что делать то?
– Так, так, подожди. Сейчас я ему позвоню, – постаралась я сразу же унять свое волнение и убедиться, что с Романом Дмитриевичем все в порядке. Ну мало ли что, банальное – проспал. С ним это часто случалось в былые дни.
– Я уже звонила. Телефон отключен, – быстро сообщила мне Шура, пока я набирала номер вице-президента. Действительно, абонент недоступен. Волнение снова взяло вверх надо мной, но я не дала ему фору, включив свою мозговую деятельность.
– Ну, что? Убедилась? – поинтересовалась секретарша.
– Да, действительно, отключен. А он вчера перед уходом тебе ничего не говорил, может, предупреждал, что опоздает или что-то в этом роде?
– Да, нет, ничего такого не было.
– Но, может быть, рассказывал о своих планах на сегодня? Куда ехать собирался?
– Да нет, ничего не рассказывал. Кать, так что с телефоном то делать?
– А что там требуют?
– Да все в общих фразах. Малиновского хотят и только узнают, что его нет, сразу же трубку кладут.
– Странно, – тихо ответила я скорее самой себе. На этом мои переживания не прекратились, а усилились еще больше. – Ладно, Шура, ты иди... А, если еще будут звонить, соедини со мной, хорошо?
– Как скажешь. Ты на обед то идешь? Время уже, – Шура постучала по своим наручным часам.
"Какой обед может быть, когда с Романом неизвестно чего!"
– Нет, не пойду. Дел много, – коротко бросила я.
– Кать, но нельзя же так морить себя. Пойдем, никуда твои бумаги не убегут, – умоляющим тоном произнесла Шура.
"Они то – нет. А я вот сойду с ума, если не узнаю, что с Ромой".
– Шура, я закажу прямо в офис. Идите без меня.
– Ну... Дело твое, – Шура пожала плечами и покинула кабинет.
"Уже обеденное время, а Роман еще не появился в компании и на звонки не отвечает. Где он может быть? Так, Катя, успокойся, встань на его место и подумай! Ну, допустим, вчера нагулялся в каком-нибудь баре, познакомился с какой-нибудь красоткой и сейчас преспокойно спит в обнимку с ней, а телефон просто выключил, чтобы им не мешали. На худой конец он мог и разрядиться". Почему-то именно такие мысли посетили мою голову, однако я отказывалась в таковые верить, помня, что у Романа Дмитриевича давно иная жизнь. Жаль, что только не все это поняли. Ну, да ладно, опустим мелочи.
Он взрослый человек, не обязан же при каждом шаге передо мной отчитываться, сообщать о своих личных делах. Кто я для него, чтобы это делать?
Вот так я себе и доказываю, что Роман Дмитриевич для меня не безразличен, раз я слоняюсь по кабинету и уже который раз набираю его номер. Моя тревога не утихает, а, наоборот, с каждой минутой еще больше закутывает в свои сети, только подтверждая еще больше, насколько этот человек стал мне дорог.
– Так, Катя, успокойся, – нервно сказала я себе, садясь на диванчик. – С ним все в порядке. Все хорошо. Ничего не случилось.
"Но не домой же к нему ехать! Надо держать себя на расстоянии, если я хочу дать ему понять, чтобы он ни на что не надеялся".
На этих моих думах в кабинет резко открыли дверь. Я туже обернулась в сторону двери, с великой надеждой полагая, что вошедшим окажется Малиновский в целости и невредимости. Однако мои желания не оправдались. Им стал Коля.
– Пушкарева, привет! – задорно поприветствовал он меня. – Ты обедать идешь? Или ты как обычно, с женсоветом?
– Нет, – сухо ответила я, продолжая находиться в своих горестных думах.
– Что "нет"? – задал вопрос Коля и присел рядом со мной на диванчик. – Не идешь со мной или с женсоветом?
– Не иду я обедать, Коля! – раскрыла я свой ответ все так же без особого желания беседовать с Зорькиным.
– Не идешь, значит, заставим, – пошутил он. – Посмотри на себя, одни глаза остались. Хочешь язву себе заработать?
– Коля, я закажу сюда. Не переживай так за меня, – ответила я, искренне надеясь, что Коля отстанет. Но в этом я сильно ошиблась.
– А ну-ка, посмотри на меня, – Коля повернул меня к себе лицом. – Что случилось? – спросил он, заметив тревогу и волнение в моих глазах.
– Ничего не случилось, – отвернулась я. – Я тебе уже сказала. Иди обедать без меня, – постаралась ответить я как можно убедительнее. Так же будет лучше для меня, если Зорькин не начнет допытывать меня насчет моего волнения.
– Ты кого хочешь обмануть? На твоем лице все очень красноречиво написано.
– И что же там такое написано?
– Что тебя что-то тревожит. Вернее кто-то. И мы оба с тобой знаем, кто.
– Зорькин, я тебе уже все сказала! У меня нет с Малиновским никаких отношений, кроме деловых! Ясно тебе, или нет! Сколько я могу повторять! – внезапно сорвалась я. Ведь понимаю, что дорогой друг в настоящий момент поддержкой для меня не станет. Ему моей тревоги не понять. Поэтому кричать тоже бесполезно.
– Да ясно, ясно. Чего ты так разошлась.
– Раз тебе все ясно, идти обедать тогда. Будто тебе заняться нечем после!
Я встала с дивана и подошла к окну, показывая видом, что мне сейчас не до разговоров. Тем более таких откровенных.
Я и так уже заметила, что как только речь заходит о Романе, мне сразу хочется либо сменить больную тему, либо удалиться. Так дальше продолжаться не могло. Но что поделать, раз случилось, надо терпеть и как-то решать эту проблему.
– Кать, ну не явился он, и что из этого? – Коля же вовсе не понимал проблемы. Шурочка успела ему рассказать о непоявлении Малиновского на работе. – Тебе он очень нужен? Чего ты так переживаешь? Напился вчера до упаду, вот и дрыхнет на своей постельке. Что с ним еще может приключиться?
Коля медленно подошел ко мне сзади и положил руки на плечи.
– Зорькин, уйди, а! Я очень тебя прошу! – резко сказала я, отойдя к шкафам. – Ты обедать хотел! Вот и иди!
– И после всего этого ты мне говоришь, что тебя с Малиновским ничего не связывает...
– Да, Коля! Именно так! Роман Дмитриевич уже давно не пьет и не гуляет по ночам по барам! Так что твои домыслы не оправданы! – повысила я голос.
– Вот, как! – Зорькин изрядно удивился. – Какие подробности! Я поражаюсь тобой, Пушкарева! И когда же это ты успела о них узнать? Неужели Малиновский сам поставщику тканей рассказал о себе, так сказать, для полноты картины, а то же без фактов о его личной жизни с нами контракт не подпишут! – съязвил Зорькин, сев за мой стол.
– Коля, прекрати! – я начала терять терпение. – Это правда! У него телефон не отвечает! Ты понимаешь, что с ним могло случиться что-то серьезное! А в тебе ни капли сочувствия нет!
– Зато ты раздуваешь из мухи слона на пустом месте! Послушай, Катя, ты моя самая лучшая, нет, ты единственная подруга и я хочу тебе только добра. А ты сейчас сидишь и изводишь себя совершенно бесполезными переживаниями за постороннего человека, который, между прочим, виновен в гибели твоего мужа. Катя, опомнись! Посмотри правде в глаза! Лучше прекратить все сейчас, чем ты будешь страдать еще сильнее. Ты этого хочешь?
– Нет... – тихо произнесла я, подойдя к столику с водой.
– Тогда посмотри вокруг и увидишь, сколько на свете есть порядочных, честных, верных и желающих создать настоящую семью мужчин. И они мечтают найти такую же верную спутницу своей жизни.
Коля подошел ко мне и обнял за плечи.
– Я не люблю твоего друга, Колечка, пойми это. Ну не могу я приказать сердцу, – ответила я с тоской, прижавшись к Николаю.
– Кать, но Малиновский – это не тот человек, который тебя достоин, ты же взрослый человек, сама это понимаешь, – он нежно погладил меня по плечам, словно забирая мои переживания себе. – Вы совсем разные люди и как бы он к тебе сейчас хорошо не относился, он никогда тебя не полюбит. У него в крови иметь пол Москвы в любовницах. Он не знает другой жизни, ее просто для него не существует.
– Это не так! – я тут же отошла от Зорькина на несколько шагов. – Роман Дмитриевич изменился! И не тебе о нем судить!
– Катя, послушай...
– Все, Коль, довольно. Иди обедать! – я указала рукой на дверь. – Уходи!
– Ну и что ты собиралась делать?
– Зорькин, ты слышишь меня?
– Да слышу я все. Ой, Пушкарева, заигралась ты в совсем не детские игры, – Коля только вздохнул. Переубеждать подругу сейчас было бесполезно. Он покинул ее кабинет, понимая, что, если он что-то не предпринет против ее отношений с Малиновским, это может плохо для нее кончится. Выход только один, избавиться от Романа. Но, раз он простых слов и разговоров не понимает, значит, нужно придумать другой план действий. Чем Коля и решил заняться в оставшееся время после обеденного перерыва, который, к слову говоря, уже подходил к концу.

* * *
После обеденного часа я снова поинтересовалась у Шуры, не приходил ли Роман Дмитриевич. Она лишь пожала плечами мне в ответ с фразой: "Кать, да не переживай ты так, наверняка с какой-нибудь длинноногой красоткой в баре веселится, только время не рассчитал".
Ох, знать бы им всем, что Рома уже не такой, как прежде. Да и я что-то действительно слишком распереживалась. Откуда мне знать наверняка? Почему я так уверенна в том, что жизнь его в корне стала иной? Да, он сам говорил не раз об этом, и я ему верю, но сомнения по-прежнему остаются.
Просто мне он небезразличен. Как я могу сидеть спокойно, когда две недели назад чуть не поцеловала его? Ведь сейчас ничего же не изменилось. Я по-прежнему хочу с ним проводить время и разговаривать не только по теме работы.
Вскоре мои печальные думы прервал стук в дверь. Я тут же оторвала свою голову от подсчетов цифр и посмотрела в сторону двери. Не дожидаясь ответа с моей стороны, в кабинете появилась фигура... Романа Дмитриевича...
– Добрый день, Екатерина Валерьевна, – поприветствовал он меня в своем обычном тоне, даже улыбаясь краешком губ. Да и выглядел вполне естественно, будто пришел в "Зималетто" вовремя.
Я тут же выскочила из-за стола, словно пробка из бутылки шампанского, и подбежала к Роману со всей радости, увидев его целым и невредимым. А то мысли лезли у меня Бог знает какие. Но в последний момент, чтобы не показать ему своей тревоги и как следствия из нее бескрайней радости, я с трудом взяла себя в руки и постаралась поинтересоваться серьезным тоном о его местонахождении. Однако все мои старания остались далеко в желаниях.
– Роман Дмитриевич, слава Богу, вы пришли и с вами все в порядке! Я уже и не знала, что думать!
Он как-то неопределенно только кивнул мне, дивясь так и несошедшей тревоге на моем лице.
– Извините, что так получилось. Больше не повторится. Шура передала, чтобы я к вам зашел.
– Да... – немного рассеянно ответила я. Все же в первую очередь меня волновало состояние Романа и его проблемы, чем собственное состояние. Все несказанное мной – подождет. – У вас что-то произошло?
– Да нет, Екатерина Валерьевна. Все в порядке. Это личное.
Ответы Ромы были какими-то сухими, создавалось впечатление, что он не желает об этом говорить, а я настоятельно лезу не в свое дело. В конце концов это не холодильник потек и он настолько задержался, потому что ждал мастера. У него действительно какие-то проблемы, и я хочу ему помочь, если это будет возможно.
– А-а...
– Я еще вам нужен?
– Нет... То есть... Роман Дмитриевич, я, конечно, понимаю, что я не тот человек, которому можно доверять, но я могу вам помочь, если это будет в моих силах.
– Спасибо, Катенька. Я доверяю вам, но в моей ситуации уже никто не поможет.
– Почему? Так не бывает, из любой ситуации можно найти выход.
– Вы не хуже меня понимаете, что прошлое не изменить.
"Что он хочет этим сказать? Его личные проблемы как-то связаны с его прошлой жизнью? Ему что-то мешает и не отпускает? Но что? Или кто?" – задалась я вопросами.
Мы прошли в кабинет, я закрыла дверь, чтобы такие, как Зорькин или Лукшин нам сейчас точно не смогли помешать, и присела на диван рядом с Романом Дмитриевичем. От его жизнерадостной улыбки и всегда неунывающего состояния не осталось и следа. Их место заняло пока нераскрытое мне угнетение, вкупе с печалью, на которую способны совершенно все люди.
– Кать, у вас и так проблем своих хватает, если еще и мои... К тому же всем вам будет повод для радости моего ухода из "Зималетто".
– Что? Роман Дмитриевич, вас никто не гонит, – поспешила я ему сообщить. Без моего согласия его точно никто не уволит. – Расскажите, пожалуйста, что случилось.
– На бывшей работе у моего начальства пропали очень важные документы, – Рома все же начал. Не хотел, конечно, он посвящать Катю в свои дела, но, если он ей доверяет, то значит доверять должен до конца. – Но вот так, они сами не знают, как это получилось. Причем исчезли в те выходные, когда меня просили приехать. Теперь моя бывшая начальница обвиняет меня в их пропаже, считает, что я к ним имею какое-то отношение. Если они не найдутся до конца этой недели, она подает в суд. В общем... Вот такая у меня печальная перспектива, Катя.
"Господи, бедный Роман Дмитриевич", – пробежало в моих мыслях.
– Катенька, только не берите в голову все это.
– Но ведь вы их не брали. Почему обвиняют именно вас? – тихо спросила я, искренне переживая.
– А кто будет в этом разбираться, если я уже был судим. Все очевидно и без всяких разборок.
"На нем смерть моего Андрюши", – язвенно отозвался внутренний голос.
– Ну и что? Это не показатель! Нельзя обвинять человека просто так, только потому что в былые времена он оступился! Это подло!
– Это нормально, Кать, – с грустью в голове произнес Роман. – Моя судимость теперь стена при любых поступках, даже если они в корне отличаются от деяний прошлой жизни.
"Теперь понятно стало, почему Роман Дмитриевич приехал только к обеду. Но я не хочу, чтобы на него подавали в суд! Он уже и так свое заплатил сполна за гибель Андрея. А, если еще и обвинение за эти документы...
Но я даже не знаю, чем ему помочь...".
– Роман Дмитриевич, они найдутся. Ведь никто из сотрудников не хочет сделать плохо своей же фирме и самому себе.
– Кать, спасибо вам за поддержку, – Рома внимательно посмотрел на меня, и уже никаких слов и не нужно.
Просто молчание. И просто тишина. Каждый из нас предался своим думам.
"Она переживает за меня. Получается, что я ей небезразличен. Это видно из ее слов и действий. Но мне она никогда не сможет верить так, как Коле, и я никогда не смогу стать для нее чем-то большим, кем она стала для меня.
Если бы не тот роковой день, возможно, у меня и был бы шанс. Но с другой стороны, если бы не смерть Андрея, Катерина никогда бы даже не взглянула на меня своим нежным взглядом, полным сейчас тревоги и волнения. Он бы предназначался только для Андрея, а меня бы она по-прежнему считала беззаботным бабником.
Просто ей сейчас очень нелегко довериться кому-либо после того, как с ней поступили. Я уверен, что она боится верить в то, что еще встретит того человека, который сможет любить только ее, который будет хранить верность только ей, без всяких помыслов о любовницах. И, если я хочу, чтобы она мне верила, я должен не просто признаваться ей в любви, а попытаться доказать, что она для меня самый дорогой человек на свете".
"Зачем я показала ему, что переживаю? Почему не сдержала себя в руках? Ведь я все это время тщательно старалась выполнять свои установки, но сейчас это оказалось выше моих сил. Роман тоже не дурак, он понял это прекрасно. Как я ему теперь скажу то, что хотела? Тем более после рассказанной проблемы я не хочу, чтобы он понял, что его бросают. Да и я сама против этого.
Наверное, время уже упущено. Слишком поздно менять то, что происходит между нами. Роман Дмитриевич не сумеет так взять и удалить из сердца свои чувства, как можно удалить ненужный файл с компьютера. В отношении с людьми гораздо все сложнее. А в нашей ситуации так вообще слишком много препятствий. И мы должны помнить о них. Мы должны оставаться друг для друга только деловыми коллегами, только что-то не получается. И от этого нам еще сложнее".

_________________
"Женщины – удивительные существа... Чем больше они страдают, тем больше они любят". ©


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Понять, простить, принять
СообщениеДобавлено: 03 ноя 2015, 23:56 
Не в сети

Зарегистрирован: 14 апр 2014, 01:18
Сообщения: 143
Ромкины неприятности помогут им сблизиться. И хотя еще очень большая пропасть между ними, но притяжение никто не отменял и бороться с ним практически невозможно. Спасибо, Кристина


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Понять, простить, принять
СообщениеДобавлено: 04 ноя 2015, 22:39 
Не в сети
Ягодка
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 12 июн 2015, 18:50
Сообщения: 615
Откуда: Россия, г. Москва
farayla писал(а):
Ромкины неприятности помогут им сблизиться. И хотя еще очень большая пропасть между ними, но притяжение никто не отменял и бороться с ним практически невозможно. Спасибо, Кристина
Да. И это сближение уже скоро. :friends:

_________________
"Женщины – удивительные существа... Чем больше они страдают, тем больше они любят". ©


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Понять, простить, принять
СообщениеДобавлено: 04 ноя 2015, 22:41 
Не в сети
Ягодка
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 12 июн 2015, 18:50
Сообщения: 615
Откуда: Россия, г. Москва
Глава 29

Я вышла из ванной, заметно ощутив некий прилив энергии после принятия контрастного душа. По пути на кухню я быстро завязала пояс халата и надвинула свои стопы к холодильнику. С утра не мешало бы чего-нибудь покушать. Открыв дверцу, я даже удивилась, что на полках есть какая-то еда. Совсем я постарела, уж и не помню, откуда она появилась. Ах, да, мы же с Колькой вместе ездили в магазин в этот понедельник. А я так мало ем, что до сегодняшней пятницы продукты еще не успели испортиться и довольно пригодны для употребления в мой желудок.
Оглядев полки, я достала стаканчик клубничного йогурта, баночку плавленого сыра и пару помидоров-черри. Затем заварила в чашке быстрорастворимый кофе, который обещал быть, если верить рекламе, невероятно вкусным. Что ж, сейчас и попробуем.
Разложив продукты на столе и приготовив горячий кофе к пробе, я включила телевизор. Но, не успев даже сесть за стол и взглянуть на экран, в квартиру позвонили.
"Интересно, кто это там ко мне с утра пораньше пожаловал? Неужели Зорькин? Наверное, кто ж еще может быть!" – с такими мыслями я пошла в гостиную открывать дверь другу. Умеет он у меня предугадать время. Как раз к завтраку.
Но посмотрев в глазок, я разглядела какого-то мужчину с букетом цветов по ту сторону двери. И их держал не Коля.
Однако дверь я все же открыла.
– Здравствуйте, – приветливо поздоровался молодой мужчина. Он был похож на какую-то замершую сосульку, и не удивительно, потому как к середине декабря зима вступила в свои права и минусовые температуры уже держались несколько дней. А он явно был без шапки, так как на его темных волосах еще не растаяли снежинки и в тоненькой на вид курточке, явно предназначенной не в хождение по улице в зимнее время. – Вы Екатерина Валерьевна Жданова?
– Здравствуйте. Да.
– Это вам! – мужчина торжественно вручил мне букет. – Вот здесь распишитесь за посылочку, – следом он протянул мне какую-то квитанцию.
Букет был действительно очень большим и красивым: в салатовой обертке гармонично сочетались несколько крупных бордовых роз и три белые лилии. А как они пахли... В тысячу раз ароматнее, чем мой горячий кофе.
Я поставила подпись в нужном месте и тут же опомнилась спросить, от кого же такой шикарный букет в такой день? Конечно, я успела предположить имя того человека, но имен в моем списке было двое. Поэтому мне следовало прояснить истину.
– Не имею понятия, – ответил мужчина. – Это подарок! Такая красивая женщина как вы, думаю, и сами догадаетесь.
Я удивленно посмотрела на мужчину. Тот уже скрылся из моего виду, быстро побежав по лестнице.
Я только пожала плечами и закрыла дверь. Все же приятно получить в свой День Рождения такой прекрасный букет! Интересно только от Коли он или от Виктора? Надо его как следует разглядеть.
Отнеся цветы на кухню, я рассмотрела их повнимательнее, надеясь найти какую-нибудь зацепку. Нашла. Маленькую зеленую открыточку в виде сердечка, внутри которого очень знакомым мне почерком красиво было написано: "С Днем Рождения, Катенька!" И причем без всякой подписи.
Ну точно от Зорькина! Виктор Юрьевич всегда называет меня по имени и отчеству. Вряд ли мой праздник станет для него исключением. Эх, Коля, все же умеет он преподносить сюрпризы. А приятно же, ничего не скажешь!
Если бы только еще настроение располагало к празднику. А то в эти года совсем не до них. Но сегодня я настроила себя только на положительные моменты и, несмотря на то, что сегодня мой День Рождения, работу никто не отменял. А пока я провозилась с этим букетом, у меня осталось совсем немного времени на сборы.
Отнеся вазу с цветами в комнату, я вернулась на кухню, чтобы хотя бы съесть баночку йогурта. А то так до обеда точно не дотяну.
Но меня снова отвлекли. На этот раз звонок мобильного.
Меня поздравили родители, которые очень ждут сегодня вечером у себя дома. Мама пересказала по телефону пол своего меню и велела непременно, чтобы я не задерживалась на работе и пулей летела опустошать все тарелки. Ну, а папа четко и толково, как бывший военный, поздравил меня с тридцатилетием и пожелал крепкого здоровья и сильных нерв, которые я должна по минимуму тратить не на работу, а приложить все свои усилия на устройство личной жизни. Ох... Как это сложно и почти невыполнимо в моей ситуации... Почему почти? Потому что время идет, и жизнь тоже течет и не стоит на месте. Я изменилась, стала по-другому смотреть на некоторые вещи. И это, безусловно, внесло отпечаток на мою жизнь.
Ну, все! Теперь у меня точно нет времени, чтобы съесть этот йогурт. Надо хотя бы глотнуть кофе. А так придется поесть в офисе.
Да уж... Лучше бы я не пробовала эту черную жидкость. Во-первых, кофе уже остыл, а, во-вторых, он ужасно был горьким, что после первого же глотка я вылила все содержимое чашки в раковину.
Посмотрев на часы, я поняла, что на работу опоздаю точно. Минут так на десять-пятнадцать. Это, если доберусь без пробок, в чем я очень надеялась. Но как говорится "надежда умирает последней". Еще не все потеряно.
Тем более, когда мелодия мобильного теперь отвлекла меня от выбора гардероба на сегодняшний день. Я не планировала надевать вечернее платье, делать супермодную прическу и выглядеть соответствующе празднику. Все же отмечать свою дату, даже, если она и круглая, я не собиралась. К тому же сегодня обычный рабочий день, ну, просто немного праздничный.
– Привет, Катюха! – раздался голос Николая. – С Днем Варенья тебя! Здоровья, удачи, счастья, любви, устройства личной жизни обязательно! В общем, всего того, что ты пожелаешь!
– Спасибо. И за букет тоже! Мне очень понравился.
– Какой будет? – переспросил Коля. – Ты о чем?
– О том букете, который прислал курьер сегодня утром. Разве он не от тебя?
– Нет. Я не заказывал никаких букетов с курьером и тебе не отправлял. Это, наверное, Лукшин постарался. Ну, конечно, Пушкарева, как ты не поняла еще этого?
– Коль, ты шутишь? – с удивлением спросила я. – Я точно знаю, что букет не от Виктора Юрьевича. Он всегда меня по имени-отчеству называет, а там просто фраза "С Днем Рождения, Катенька". Давай, признавайся!
– Кать, да не от меня этот букет! Я тебе честно говорю. И потом, что тебя смущает в поздравлении? Не всю жизнь же он будет тебя официально называть? Тем более сегодня твой праздник, вот он и позволил себе маленькую шалость.
– Ох, Зорькин, расстроил ты меня... – тяжело вздохнула я.
– Да ладно тебе, Пушкарева! На твоем месте я бы мотал на ус и принимал бы во внимание такие подарки! А ты же...
– Коля, хватит! Я же просила тебя! Больше не начинать разговор на эту тему! – пресекла я друга. Уж очень неприятно мне слышать снова об устройстве своей личной жизни.
– Все! Все! Катька, как скажешь! Молчу, как рыба! Ну, еще раз с Днюхой. Подарок за мной! Встретимся на работе!
– До встречи, Коля.
Я положила мобильник на стол и с неким осуждением во взгляде посмотрела в сторону кухни. Меня совсем не устраивал такой ход вещей. Подумаете, что мне неприятны стали эти цветы, потому что я поняла, что они – подарок Виктора? Нет, в любом случае приятны. Цветы, мне кажется, в радость в любой день каждой женщине. Только, если их получаешь от любимого человека или хотя бы от друга, как Коли. А Виктор Юрьевич ни в одну из этих категорий не входит. Нет, он мне и не враг, он простой коллега по работе, очень надежный товарищ, но не более. И это только с каждым днем осложняет наши отношения, потому что понимаю, что его такие не устраивают. Он ждет большего с моей стороны. Ну, а я не могу ему дать того, чего он хочет.
Быстро собравшись, я посмотрела на себя в зеркало перед уходом. Бежевые классические брюки, белая блузка и в тон брюкам пиджак, точно подчеркивающий талию. Светлые кожаные сапоги на невысоком каблуке и бежевая сумочка. Распущенные волосы, слегка вьющиеся после мытья и легкий макияж – вполне нормально и не слишком вызывающе, чтобы выглядеть по-деловому, в то же время и не мрачно, согласно празднику.
Вот, пожалуй, и все готово. Осталось надеть только теплое пальто, а то, судя по прогнозу погоды, который я услышала краем уха из новостей, сегодня день обещает быть морозным. И я готова к выходу.

* * *
До "Зималетто" я добралась без пробок, не собрала даже утренние светофоры и приехала к месту почти вовремя. Только увиденное из окна своей машины меня шокировало. Однако надо признать, в исключительно положительном смысле этого слова.
Парадный вход "Зималетто" был профессионально украшен всевозможными воздушными шарами, возле щитов с рекламой с двух сторон красовались два высоких красных цветка, сделанные каким-то чудесным образом тоже из шаров, а над стеклянной вертящейся дверью висел огромный поздравительный плакат, на блестящем фоне которого яркими золотистыми буквами элегантным рукописным шрифтом было писано: "С Днем Рождения, Екатерина Валерьевна!"
Я пришла в изумление от увиденного, а улыбка так и засияла на моем лице. Неужели это все для меня? Мне трудно было поверить в реальность, но сейчас я вижу это великолепие своими глазами, и мне не верится, что все это в честь моего Дня Рождения!
Припарковав свой автомобиль на верней стоянке неподалеку от входа, я имела теперь возможность всю эту красоту разглядеть поближе, а не из салона. До чего же все смотрелось гармонично и волшебно, что несказанно радовало мою душу и поднимало настроение.
Но кто приготовил все это? От кого столь неожиданный сюрприз? Неужели все от того же Лукшина?
Но с выводами я пока не спешила. Вдруг этот подарок на сбережения женсовета?
Потапкина на посту не оказалось. Это меня особо не смутило, мало ли, тоже опаздывает.
Но как только я вошла в здание модного дома, так тут же услышала веселую, но ненавязчивую музыку. И судя по звуку, она играла на всех этажах. Да... Это уже становится интригой.
Я по-прежнему не переставала гадать, кто все это устроил, ведь понимала, что это стоит больших денег. И этот кто-то действительно умеет удивить!
Поднявшись на лифте на свой административный этаж, я увидела и его весь в разноцветных шарах по всему потолку и стенам.
"Боже мой... Какая красота... " – только и смела подумать я, как мои мысли прервали девочки, все трое выбежав из приемной.
– Катюша-а-а!
– Катя! Ура-а! – кричали они наперебой во весь голос.
– Катя! Ну, наконец-то! Мы уже думали, что ты не придешь! – тараторила Мария.
– Мы уже заждались нашу именинницу! – поддержала ее Шура. – Смотри, какую красоту тебе приготовили! И мы все просто сгораем от нетерпения узнать, кто твой тайный поклонник, или не тайный!
– Девочки, я, правда, не знаю, от кого это все, – я только развела руками и пожала плечами. – Самой бы хотелось поблагодарить этого человека.
– Что так прямо и не знаешь? А мы уверенны, что это Виктор Юрьевич все устроил! – произнесла Мария. – Мы все знаем, как он к тебе относится, так что ты не отнекивайся, мы давно все поняли.
– Девочки, я знаю его отношение ко мне, только все же я бы не спешила делать такие выводы.
– Это почему же, Кать? Разве любящий мужчина не имеет права любимой женщине сделать такой подарок в День ее Рождения? – спросила Амура, не понимая, с чем я не соглашаюсь.
– Имеет, конечно, только... На то он и сюрприз, чтобы удивлять. Но все же давайте не будем делать столь поспешных выводов.
– А действительно! – согласилась Шура! – Девочки, что мы сразу набросились на нашу Катюшку с расспросами? Успеем еще! У нее же сегодня такой день! Катюшка, мы все тебя искренне поздравляем с Днем Рождения! – Шура вручила мне большой красный пакет, размером примерно с лист ватмана. – Это тебе подарок от всех нас!
– Спасибо, мои хорошие! – с улыбкой ответила я.
– Катюш, мы желаем тебе всего самого наилучшего! – продолжила Шура. – А самое главное сладкой личной жизни!
– Да, да! Ты знаешь, Кать, хоть Шуре и не нравится Лукшин, но он мужик достойный! – чуть тише произнесла Амура. – Это я тебе от лица своих карт говорю. Они, ты знаешь, врать не будут. Сама помнишь Королей. И любит он тебя. А это самое главное!
– Амура, но ты же знаешь, что Виктор Юрьевич всего лишь... – хотела сказать я, но меня перебила Маша.
– Знаем, Катя! Мы все знаем! Ничего, мне тоже мужики с первого взгляда не всегда нравятся, а потом присмотришься и видишь, что очень даже неплохой фрукт. И ты, Катька, присмотрись хорошенько. Между прочим вот в это все, – Мария показала рукой на весь этаж, – немалая сумма вбухана. Это значит, что ему денег на тебя не жалко никаких! Так что будешь у нас ни в чем не нуждаться!
– Ох, девочки, большие вы фантазеры, – только и сказала я, понимая, что не в деньгах счастье.
– Катюха, кажется, это к тебе, – произнесла Шура, заметив только что позади меня подошедшего Виктора Юрьевича.
Я обернулась и тоже увидела вице-президента с большим букетом алых роз и блестящим пакетом в руке.
– Ну... Мы пойдем... Не будем мешать, – сказала Амура, чтобы дать право Виктору меня поздравить без лишних ушей.
Честно сказать, оставаться один на один с ним мне не очень-то хотелось, но все же мне надо было выяснить, от кого с утра я получила букет, и кто устроил такое торжество в "Зималетто". А при общении с Виктором Юрьевичем у меня появится возможность это сделать.
– Екатерина Валерьевна, с Днем Рождения вас! – он тут же вручил мне букет. Это навело меня на мысль, что утренние цветы не от него. Не будет же он два раза дарить. И не от Коли. Тогда от кого же? – Желаю вам здоровья и счастья! Чтобы в жизни и в работе вам сопутствовала удача! Вы очень добрая, искренняя, отзывчивая коллега и просто великолепная женщина. Я очень рад встрече с вами, сотрудничеству и дружбе, хотя бы самой малой, но все же она есть. Оставайтесь всегда такой же жизнерадостной и прекрасной женщиной. Счастья вам, добра и всех благ!
– Спасибо, Виктор Юрьевич, – улыбнулась я, принимая его подарок в тот самом блестящем пакете. Туда я заглядывать не стала, будет еще на это время. – Вы извините меня, если чем-то обидела вас, если что-то было не так...
– Что вы, Катерина Валерьевна? Это вы меня простите за все деяния, которые приходились не по вашей душе. Главное, что вы есть, вы рядом с нами. И я счастлив, что встретил такую женщину как вы и хотел бы, чтобы вы забыли все свои невзгоды и печальные моменты жизни хотя бы в такой знаменательный день. Ведь улыбка только украшает вас!
– Я обещаю вам, что сегодня и мыслить не стану о грустном! – улыбнулась я краешком губ, чувствуя, что все наше оставшееся прежнее недопонимание друг друга понемногу начало рассеиваться.
Через мгновение Виктор Юрьевич по-дружески поцеловал меня в щеку, и я даже этому не протестовала. Ничего лишнего он себе не позволил. Я еще раз только убедилась, что утренний букет точно не от него. Я все же для него Екатерина Валерьевна официально. И это немного осложняло работу моих мыслей. Круг то сужался, но ответ был по-прежнему не ясен.
– Какое превосходное оформление этажей и парадного входа в ваш праздник устроил ваш друг! Он у вас очень внимательный и чуткий, даже я бы сказал, со вкусом!
– Коля? – удивилась я отзыву Виктора о том, что он устроил такое торжество. Но тут же собралась с мыслями, так как осознала, что мое удивление было не к месту. – Да, он такой. Очень надежный и верный.
– Катя, Катя! Ну, где ты есть? – из приемной выбежала Маша. – Мы все тебя ждем! Ты бы только видела, какой стол в честь тебя накрыли! Виктор Юрьевич, вы великий волшебник! Честное слово! – восхищению Марии не было предела.
Он же вопросительно на меня посмотрел, не имея ни малейшего понятия, о чем говорит мой помощник. Ведь он и ни капли не вложил в созданное оформление. Он верно полагал, что во все это рук Николая.
Я же окончательно спуталась. Потому что понимала, что фантазии Зорькина на все это оформление явно не хватит. Уж его-то стиль я знаю вдоль и поперек. Он быстрее подарок деньгами сделает, чем будет растрачиваться на это шарное оформление, которое так отдавало теплом и уютом, от чего становилось радостно и приятно на душе.
– Да, да, мы уже идем! А, какой стол? Виктор Юрьевич? – переспросила я, полагая, что хотя бы вице-президент внесет объяснение.
– Кать, ты чего? От радости забыла дорогу в конференц-зал?
Маша тут же подбежала ко мне, не дав даже сообразить, что к чему, и повела за собой. Похоже, что там меня ждет еще один сюрприз.
И правда! Он удался! Конференц-зал был украшен не менее ярко и празднично. Шаров уже было поменьше, чем в коридоре, но все же на углах шкафов, телевизоре их достаточно. Снова я увидела поздравительный плакат через всю стену, смотря на который я просто не сдержала улыбки.
А только чего стоил праздничный стол, накрытый всевозможными вкусностями, закуской и напитками. Мне почему-то за все время работы в "Зималетто" казалось, что конференц-зал – слишком маленькое помещение, чтобы расположиться в нем всем коллективом. Оказалось, я была не права. Может оттого, что коллектив у нас заметно поседел, но все же это не убавило моего впечатления и исключительно положительных эмоций, которые я получила еще с самого утра.

_________________
"Женщины – удивительные существа... Чем больше они страдают, тем больше они любят". ©


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Понять, простить, принять
СообщениеДобавлено: 07 ноя 2015, 21:07 
Не в сети
Ягодка
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 12 июн 2015, 18:50
Сообщения: 615
Откуда: Россия, г. Москва
* * *
Меня как именинницу усадили во главу стола. С этого ракурса отлично видно всех сотрудников, собравшихся здесь. Наконец-то я нашла среди них и Колю. Он уже успел меня поздравить и теперь о чем-то шептался со своим другом. Моя уверенность оправдалась. Но не домовой же это все устроил?
Вопрос оставался открытым... Но не долго. До тех пор, пока все не уселись, особо пока не притих женсовет, и в конференц-зале остались стоять только двое: я и Роман Дмитриевич... Который явно хотел что-то сказать...
Его взгляд был обращен только на меня. Взгляд, в котором было море тепла и нежности; в который мне посчастливилось окунуться; в котором хотелось утонуть. Хотелось вот так стоять, смотря только в эти зеленые глаза, вечно...
Рома особо заранее не готовился и речь не репетировал. Все слова он с легкостью находил в своей душе, только лишь останавливаясь между предложениями на мгновения, чтобы не сказать лишних для собравшихся откровений, которые должна услышать только Катерина.
– Сегодня День Рождения нашей коллеги. Не просто коллеги, а коллеги-женщины. Именно "Женщины" с большой буквы этого слова. Как приятно находиться в коллективе с человеком оптимистичным, общительным и всегда искренним.
Работа – это вторая семья, ведь здесь проходит большая часть жизни. Вы для нас стали самой близкой подругой.
В этот светлый день мы благодарим Вас за то, что нам посчастливилось работать рядом с Вами – таким высоким профессионалом и такой умной, чуткой, тактичной и просто красивой женщиной, как Вы!
Катенька, мы желаем Вам здоровья, счастья, успехов, легких трудовых будней в нашем коллективе!
А также всегда сочетать в себе хрупкость и большую силу, доброту и твердость характера, утонченность и умение находить выход из любой ситуации. Пусть Ваша жизнь наполняется новыми, незабываемыми впечатлениями, радостными событиями и чарующими мгновениями, которые сделают Вас по-настоящему счастливой, ведь Вы этого достойны.
С Днем Рождения!
"Конечно! Как же я раньше не поняла! Это же он! Это же он все приготовил! И прекрасный утренний букет, и все оформление "Зималетто", и этот шикарный праздничный стол – только Роман Дмитриевич сумел так меня удивить и устроить настоящий праздник! Но, когда же он все успел? Еще вчера здесь была хмурая рабочая обстановка, а сегодня от нее не осталось и следа. Ах... И как я могла сразу не понять? Я же и в мыслях не держала, что Роман Дмитриевич способен преподносить такие сюрпризы!"
К его поздравительной речи тут же присоединились остальные сотрудники, до этого бывшие в неком недоумении, с какой стати Малиновский от лица всего коллектива решил выделиться и поздравить именинницу. Ведь его хоть здесь и приняли, но он по-прежнему оставался для некоторых лицом ненадежным, не вселяющим должного доверия. Да и мне самой пока не легко окончательно ему верить, хотя другого основания не доверять у меня нет. Я ведь не только вижу, но и чувствую его отношение ко мне. Я понимаю, что он действительно меня любит и старается сделать все возможное, чтобы доказать это.
– Вить, ты понимаешь вообще, что здесь происходит? – шепотом спросил Коля у своего друга по соседству сидящего рядом с ним.
– А чего ты хочешь от меня услышать? Я без понятия, кто все это устроил. Сначала я думал, что это ты, – тихо ответил Лукшин.
– А я думал, что ты.
– Но раз это не мы оба, то есть кто-то третий. И у меня есть очень нехорошие мысли, кто это мог быть, – сказал Лукшин, косо смотря на Малиновского.
– У меня тоже... – поддержал его Коля. – И мне это очень не нравится. Особенно его самодеятельность по поздравлению от лица всего коллектива нашей Кати. Ты же сам видел, как он на нее смотрел.
– Видел, но что я могу сделать теперь?
– Не знаю, – вздохнул Коля. – Ты вице-президент или кто вообще? На месте этого Малиновского должен был быть ты!
– Умный такой, да? – возмутился Лукшин. – Кто бы мне дал такое право? Катя меня даже не замечает. Я уже ума не приложу, что для нее сделать, чтобы она на меня обратила внимания.
– Зато Малиновский не только понял, что надо было делать, но и опередил тебя по всем параметрам, не успев только появиться в "Зималетто"! – осуждающе шептал Зорькин.
– И что ты предлагаешь, чтобы я ее силой в ЗАГС потащил?
– Зачем сразу в ЗАГС, Витя!
– Ну, а что тогда, Коля? Что я могу сделать, если Катя меня не любит?!
Зорькин промолчал. Плана, как избавиться от Малиновского, у него на ум не пришло. Так что мыслей никаких не было, кои можно посоветовать другу.
На этом молчании Лукшин, плюнув на все приличие за столом, налил себе в стопку водки, благо сидели они с Зорькиным как раз около бутылок со спиртным.
– Ты пьешь эту гадость? – удивился Коля, как только заметил действия друга.
– От горя. Коль, не могу я больше терпеть все это. Катя с Малиновским сто лет друг друга знают, а кто я...
– Вить, ты что? Забыл, по чьей вине погиб Катин муж?!
– Коля, сразу видно, что ты никого не любил, – с досадой произнес Виктор, налив себе еще водки.
– Почему это не любил? С чего ты это взял? – удивился Николай, вспомнив, как уплетал в свое время за Клочковой. Хорошо, что вовремя остановился, понимая, что ей от него нужны были только деньги. Она, так же как и Малиновский, не имеет ни малейшего представления о любви. Вот тогда у Коли сложилось мнение, что из них двоих получилась бы отличная пара.
– Потому что я знаю, что сердцу не прикажешь! Невозможно влюбить в себя человека против его воли. Тем более, если это такая женщина как Катерина.
Виктор опустошил стопку, морщась от ее горечи, и закусил лимоном. Во рту стало еще противнее. И не только во рту. Он взглянул на Катерину. Та же собиралась что-то произнести.
– Дорогие мои! Спасибо всем, что вы есть! Спасибо вам, что поддержали меня в трудные минуты, что благодаря вам наше "Зималетто" еще не растерзали на куски, что у нас есть еще шансы выйти на свое когда-то заслуженное место среди модных компаний. Без вас этого торжества не состоялось вовсе.
– Да ладно тебе, Кать, мы всегда с тобой! – выкрикнула Мария.
– Маш, тише, не перебивай, – толкнула ее в бок Амура.
– А что я не так сказала? – возмутилась та.
– Да так, так, только дай Кате сказать.
– А особую благодарность хочу выразить тому человеку, который устроил не только для меня, но и для всех нас это пышное торжество, – продолжила я.
Девочки тут же уставились на Виктора Юрьевича. Тот лишь обаятельно улыбнулся, не беря во внимание мою речь, и снова налил водки.
– Роман Дмитриевич, большая вам благодарность!
– Что-о-о??!! – женсовет был не менее шокирован, чем остальные сотрудники.
– И не только за сегодняшний подарок, – проигнорировав реплику со стороны окружающих, продолжила я, следя за реакцией Романа. Он немного смутился, что его персоне я оказала столь глубокое внимание, местами таковое не заслуживающее, но я хотела, чтобы его поступки были известны каждому из коллектива. – За все-все, что вы для меня сделали! За вашу помощь, доверие, искренность и, конечно же, понимание. Спасибо, Роман Дмитриевич!
– Ур-а-а-а!! – не удержалась Шурочка, выкрикнув из-за стола. – Роман Дмитриевич, присоединяюсь! Вы самый лучший вице-президент, которого я когда-либо встречала!
Ее реплика немного скрасила то нависшее напряжение, возникшее после моих слов. Я ведь понимала, что они резали слух многим. И даже Коле. Он смотрел на меня осуждающе, внутренне, наверное, считая меня полной дурой. В последнее время наши мнения стали часто расходиться и все только потому, что не редко наши разговоры сходились на Романе, а Коля его терпеть не мог. Смирился, наверное, только из-за уважения ко мне и не более.
– Ну, раз все у нас так хорошо и прекрасно, Катюшка, с Днем Рождения! – продолжила Шура. – С Днем Рождения!
К поздравлениям присоединились остальные. Прозвучал звон бокалов, каждый отпил их содержимое: девочки разлили себе красного вина. Уж очень им понравилась элегантная расписанная обертка черной бутылки, Виктор Юрьевич уже который раз наливал себе в стопку водки, которую Коля усердно перестанавливал на свой край. Сам же он довольствовался сильногазированным "Дюшесом". Бутылка виски была так же открыта. Ее разлили еще несколько наших сотрудников.
А наши с Романом Дмитриевичем стаканы были заполнены апельсиновым соком. Хорошо бы это взял на заметку Николай, который твердил, что Рома умеет напиваться. Я же предпочла сок, так как мне еще на машине ехать к родителям.

* * *
Салаты, закуска, десерты быстро расходились по тарелкам. Только мне, еще голодной с самого утра, даже ложка салата в горло не шла. Нет, не потому что он выглядел неаппетитно и неприятно на вкус, а потому что хотелось объясниться с Романом Дмитриевичем. Хотелось сказать то, что не нужно слышать окружающим. А сделать это сегодня, скорее всего, маловозможно.
– Дорогие коллеги! Минуточку внимания! – я снова встала, чтобы дать понять, что все обсуждения друг с другом надо прекратить на время моей речи. – Я хотела бы сейчас вспомнить тех людей, которых с нами нет. Думаю, что у каждого из вас есть родные, близкие, друзья, знакомые и товарищи, которые покинули наш светлый мир.
– Кать, ну чего ты в такой праздник о грустном! – выкрикнула Мария.
– Маша, тише! По-моему тебе уже хватит! – осекла ее Шура, отобрав бокал с вином.
– Несмотря на то, что сегодня торжественный день, эти слова я хочу произнести в память дорогих нам ушедших. Мы всегда будем помнить нашего вице-президента, моего мужа Андрея. Он очень многое сделал для нашей компании, трудился на благо ее развития и... Уже прошло четыре года, как его не стало, а мне по прежнему кажется, что и сейчас он где-то рядом, что вот-вот сейчас зайдет в свой кабинет, улыбнется, поздоровается и жизнь потечет в привычном нам русле, будто бы и не было той страшной трагедии.
Я остановилась, чтобы перевести дух. На моих глазах набухли слезы, голос немного дрожал. А в памяти вспылили его последние слова и тот особенный нежный взгляд. Если бы я только смогла повернуть время назад, я бы никогда не отпустила от себя Андрея.
Но знали бы мы, где упасть, – соломинку постелили...
– Но я знаю, что он нас слышит, он нас видит, и тоже радуется и переживает вместе с нами. Только там, на небесах, в своем мире. И я надеюсь, что он не сильно осуждает меня, что не смогла удержать "Зималетто" на том должном уровне, которое оно заслуживает. Но я обещаю, что сделаю всевозможное, чтобы вывести компанию из кризиса... Вечная ему память...
По щеке потекла одинокая слеза. За столом установилось молчание. Наверное, каждый из нас вспомнил тех, которые ушли от нас слишком рано, которых нам очень не хватает.
Я не сказала эти слова, чтобы еще раз сделать больно Роману Дмитриевичу, ведь каждый здесь сидящий знал, из-за кого погиб мой муж. И спасибо нашим сотрудникам за понимание этих минут воспоминаний, а не разборок, которые хотела устроить Кира Юрьевна на поминках в сентябре.

* * *
Спустя каких-то несколько часов наши коллеги настолько расслабились, что решили водить хоровод вокруг столов и запевать слова песен, какие только приходили на ум в таком "сильно трезвом" состоянии. А, когда девочки вместе с Потапкиным все же добили проигрыватель и вставили диск с караоке, никому скучать точно не пришлось. Вокал каждого оставлял желать лучшего, но зато всем радостно, а это самое главное. Пусть коллектив немного расслабится от трудовых будней.
Только Коле с Виктором явно было не до веселья. Лукшин уже допивал последние капли водки, не принимая никаких протестов со стороны друга. А вот со стороны Зорькина я понимала, что меня ждет полный разнос. Честно сказать, сегодня мне об этом думать даже не хотелось. Потому что я понимала, что во всем веселье народа никто и не заметит, если я тихонько скроюсь для разговора с Романом Дмитриевичем в каком-нибудь отдаленном кабинете.
Но стоило только мне о нем подумать, как я услышала его чудесный голос у микрофона под мелодию известной песни:
– Катенька, для вас! – прозвучало мини-вступление во время проигрыша, а затем его сначала тихие слова легко легли на быструю мелодию:
Нынче ваш День Рождения, и на вас я гляжу,
И для вас с восхищением пару слов я скажу:
Пусть же вас, наша Ка-атенька, не тревожит печаль,
Я сегодня торжественно поднимаю бокал.
За глаза ваши карие, за ресницы шикарные,
За осиную талию и улыбку усталую,
За ваши ручки нежные и за ласки безбрежные,
За вас, наша Ка-атенька, поднимаю бокал!
– Нет, ну ты видел, что он о себе возомнил! – возмущался Зорькин, стоя неподалеку, осуждая Малиновского по всем параметрам. – Все, Витя, кончай пить! До машины не дойдешь! Что Катя о тебе подумает?
– А... Я и т-так знаю, что... Что она обо м-мне д-думает... Хочешь? – подпирая шкаф, Виктор предложил Коле стопку с водкой.
– Нет! И тебе не советую, – сморщился Зорькин.
– А вот я сейчас возьму... И как с-с-п-пою-ю-ю!
– Да куда тебе петь то уже. Сядь лучше. Сам что-нибудь придумаю. Жди меня здесь, а я с Катей поговорю.
Коля оставил своего друга горевать в обществе стопки с водкой, а сам вышел из конференц-зала на поиски Катерины, так как понял, что она куда-то делась.

_________________
"Женщины – удивительные существа... Чем больше они страдают, тем больше они любят". ©


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Понять, простить, принять
СообщениеДобавлено: 08 ноя 2015, 01:07 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 14 май 2015, 15:24
Сообщения: 2064
Откуда: Краснокаменск, Забайкальский край
:suicide: А куда делась?
Попойки в рабочее время разве поощряются? Или это частная компания? 8-)

_________________
Изображение
И создал бог женщину. Посмотрел, засмеялся и сказал: да, ладно, накрасится!


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Понять, простить, принять
СообщениеДобавлено: 08 ноя 2015, 02:58 
Не в сети

Зарегистрирован: 14 апр 2014, 01:18
Сообщения: 143
Неужели Катюша с Ромкой уединилась? Ромка молодец, свои чувства подтверждает действиями, Есть над чем задуматься Екатерине Валерьевне. Спасибо,Кристина


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Понять, простить, принять
СообщениеДобавлено: 08 ноя 2015, 17:44 
Не в сети
Ягодка
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 12 июн 2015, 18:50
Сообщения: 615
Откуда: Россия, г. Москва
Розалия писал(а):
Попойки в рабочее время разве поощряются?
В праздник Катиного ДР можно все. :da:
farayla писал(а):
Ромка молодец, свои чувства подтверждает действиями, Есть над чем задуматься Екатерине Валерьевне.
Сердцем принимает, а умом отвергает. Вот такая у нее борьба. :wall:

_________________
"Женщины – удивительные существа... Чем больше они страдают, тем больше они любят". ©


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Понять, простить, принять
СообщениеДобавлено: 09 ноя 2015, 23:06 
Не в сети
Ягодка
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 12 июн 2015, 18:50
Сообщения: 615
Откуда: Россия, г. Москва
* * *
– Ну вот, здесь намного тише, – это первые и последние слова, которые пришли мне на ум, чтобы их озвучить, когда мы с Романом Дмитриевичем пришли в его кабинет.
– Да, соглашусь с вами. По крайней мере, мы одни и нет косых взглядов, – поддержал он меня. – На самом деле я хотел лично поздравить вас с Днем Рождения, а то эти все слова на публику, знаете, не в моем вкусе последнее время.
"Не в вашем вкусе? Странно слышать такое от Малиновского теперь".
– Роман Дмитриевич, вы и так столько всего уже подарили мне сегодня. Вы такой праздник устроили не только для меня, но и для всех сотрудников. Спасибо вам за все, – поблагодарила я Романа Дмитриевича, понимая, сколько сил в это вложено.
– Да, ну что вы, Кать, не такой уж праздник. Я всего лишь хотел сделать вам приятное, – Рома так заглянул мне в глаза, что устоять перед таким взглядом мне стало не в силах, насколько он грел мою душу, а затем извлек откуда-то заранее приготовленную бархатную красную коробочку, формата тетрадного листа. – Катюш, это вам.
Я робко взяла в руки поданный подарок, даже не догадываясь, что может внутри находиться. Но я понимала, что скорее всего это что-то очень особенное, раз Малиновский захотел подарить его мне лично, будучи мы с ним наедине.
Я медленно открыла коробочку и ахнула. Моему взору предались небольшие золотые серьги в виде цветка с белыми камушками внутри каждого. Я, конечно, в украшениях полный ноль, но сейчас могу с уверенностью сказать, что это маленькие бриллианты. Точно такие же сверкали и на золотом колье.
– Роман Дмитриевич... – только и сумела промолвить я от полной неожиданности и такого внимания с его стороны. – Я... Это же... – я даже не знала, что сказать, да так, чтобы его не обидеть. Ведь я понимала, каких это стоит денег!
– Вам не нравится? – спросил он, видя изменения на моем лице.
– Нет, что вы! – тут же ответила я, чтобы Роман Дмитриевич не напридумывал себе чего-нибудь лишнего. – Просто это... Это... Я не могу это принять... Я не достойна такого...
– Катенька, что вы говорите? – он чуть ближе подошел ко мне. – Вы достойны самого лучшего. И этот подарок от чистого сердца.
– Но... Роман Дмитриевич... Он же стоит...
– Это не важно, Катенька, – тут же он перебил меня, смотря в мои глаза. – Вы для меня одна на свете единственная женщина, которую мне очень хочется сделать счастливой. Хотя бы в этот день.
"А ведь я же действительно счастлива... И это на самом деле так! Ведь, когда я смотрю на него, внутри меня все оживает, бьется ручьем и так не хочется его отпускать. Это какое-то очень странное, но такое знакомое мне чувство, которое больше не хочется гнать. Да и зачем? Когда понимаешь, что с каждым днем оно все крепче и крепче обосновывается в моем сердце".
– Примерите?.. – неожиданно спросил Рома. Я же просто не имела права ему отказать.
Только зеркала в его кабинете не имелось. Если и было, так это в приемной. Попасть туда, конечно, можно, только не хотелось совсем. Но хорошо, что я прихватила с собой сумочку, из которой достала небольшое зеркальце. Все же лучше, чем ничего.
На ощупь я сняла свои серьги и надела новые, любезно поданные Романом. А вот колье самостоятельно застегнуть мне не предоставлялось возможным.
– Разрешите, я помогу?..
Он медленно и аккуратно застегнул маленькую застежечку, только лишь одним-двумя касаниями дотронувшись моей шеи.
"Все, Малиновский! Ты свое дело сделал! Теперь вы вместе полюбуетесь на твою подаренную красоту и никаких лишних действий с твоей стороны быть не должно! Держи себя в руках! А лучше отойди от нее подальше, чтобы не было соблазна сделать то, чего хочется. Нет! Лучше выйди за дверь и умойся, дабы привести свои мозги в порядок, чтобы не схлопотать от Катерины звонкой пощечины! Только не отпирайся словами, что Катя так не поступит. С тобой она имеет на это полное право!"
Я же, подавленная небывалыми внезапно нахлынувшими чувствами, вместо того, чтобы оставаться стоять спиной к Малиновскому и смотреть на свое отражение в зеркале, тут же развернулась к нему лицом и моментально поймала на себе его обаятельный взгляд, в котором было море нежности и невероятной теплоты, обращенной лишь только на меня.
Это стало последней каплей терпения для нас обеих. Держать друг друга на расстоянии и друг в друге взаимные чувства больше не хотелось и уже не имело смысла. Мы оба понимали, что может сейчас произойти. И оба желали этого.
Я медленно подошла к Роману еще ближе, словно проверяя свои внутренние ощущения. Он же в свою очередь ласково положил одну свою ладонь мне на плечо, а второй – обхватил за талию. Мое сердце несколько тревожно билось, но вовсе не чувствовалось никакого волнения, потому что мне хотелось так простоять в его объятиях вечно...
Рома очень бережно прижал меня к себе, стараясь не делать каких-либо лишних движений, обхватив за талию. Я же медленно опустила голову и потупила взор на несколько секунд, уткнувшись ему в грудь, а потом перевела взгляд на мужчину.
Он изумился бескрайней ее нежности во взгляде, который она дарила ему сейчас, его сердце на мгновение замирало от тех эмоций и чувств, бичевавших в его душе.
Катерина заполнила все самые сокровенные уголки его сердца, и отпустить ее сейчас было бы самым большим преступлением, ведь любовь к этой великой женщине завладела им полностью, и хотелось, чтобы она всегда об этом помнила.
Я тонула от его нежных объятий, словно находясь в каком-то сказочном мире, существующем только для нас, и закрыв на некоторое мгновение глаза, нашла его губы и робко к ним прикоснулась. Рома же, не отвергая моей решительности, тоже откликнулся на мой поцелуй, желая продолжить его как можно дольше.
Я, не помня себя от новых ощущений, положила руки к Роме на плечи, и после продолжительного его поцелуя на несколько секунд отстранила голову чуть назад.
– Катенька... Я люблю тебя... – его тихий шепот около моего уха и я снова потеряла власть над собой, на этот раз уже смелее коснувшись его нежных губ.
– Рома... – чуть слыша, произнесла я, прижимаясь к нему теснее. Он очень медленно и ласково провел одними подушечками пальцев сначала по лбу, затем по моей щеке и накрыл мои губы долгим поцелуем, полагая, что он продлится вечно...
Но вечность в следующую же секунду в миг прервалась, когда в кабинет самым наглым способом без стука и всяких предупреждений вошел Коля...
Могу представить, что он только увидел... А уж о чем подумал...
Я тут же отошла от Романа на другой конец кабинета, чувствуя полнейшую неловкость. Ну надо же было Зорькину войти в такой момент! И я ему вовсе не благодарна за это, хоть и понимаю, чем все это могло для нас с Малиновским закончится. Да хотя чем таким неприличным? Нам просто вместе было очень хорошо, даже лучше, чем просто хорошо, и я уже не могу таить в себе эти прекрасные ощущения! Да, я понимаю, кто передо мной, да, я иногда сомневаюсь в нем и в своих поступках, я не всегда ему могу довериться и уж более того полностью открыться, но ведь нам этого пока и не надо.
Тогда ради чего мы создаем наши отношения? Чтобы спустя какое-то время каждый из нас понял, что они были ошибкой? Нет! Только не это! Довольно их в моей жизни! Довольно на моем пути обмана! Я не хочу думать о Романе плохо! Ведь он не хуже других.
– Извините, что помешал! – хмыкнул Коля, с презрением косясь на Романа, а затем с осуждением посмотрев и в мою сторону, и поняв, что ему здесь больше делать нечего, вышел из кабинета, закрыв дверь.
Надеюсь, случившееся останется между троими нами.
– Спасибо, Роман Дмитриевич, за подарок, за внимание ко мне, но я не могу его принять... – я потянулась руками к уху, чтобы снять серьги, но Малиновский не дал мне этого сделать. Он тут же подошел ко мне сзади и опустил мои руки вниз, а затем развернул лицом к себе.
– Катя, это от души! Вы можете их не носить, а просто положить куда-нибудь в дальний ящик и все. А я буду знать, что они у вас есть, Катенька.
– Но... Я не могу... – я уперлась кулачками ему в грудь. – У вас и так проблемы... С этими документами...
– Катя, это не важно! Если меня осудят, у вас останется память о наших чувствах.
– Нет! Мы не можем! Так нельзя! – я попыталась освободиться из его объятий, но его руки крепко держали меня, не давая сделать и лишнего шагу. – Мы должны оставаться коллегами и не более.
– Почему? Зачем? Зачем, Кать, если нам хорошо вместе! Зачем отталкивать друг друга?
– Я не могу! Вы... Ты... Же понимаешь... Что между нами...
Рома внимательно посмотрел на меня и отпустил. Без лишних намеков ему стало все очевидно. Между ними гибель Андрея и Катя никогда ему его вину не простит.
Он сам отошел от меня к двери, уткнувшись лицом в стену. Я кожей чувствовала, как ему больно. И как не менее больнее мне, ведь я знаю, что значит любить безответно.
– Я больше никогда не дам тебе повода для возникновения таких ситуаций... Этого больше не повторится, − тихо проговорил он.
Я медленно подошла к нему и заглянула в глаза. В них по-прежнему читалась теплота, только грусти и печали было во много раз больше. Но я должна была это сказать...
– Рома, прости меня... – тихо произнесла я и покинула кабинет.

* * *
"Господи, какая же я дура! Полная дура! Ведь сама же дала повод, сама же его поцеловала, а потом взяла и оборвала все наши чувства друг к другу! – вихрем проносились мысли в моей голове по пути в конференц-зал. Возвращаться нужно было, как никак сегодня мой праздник. Только не хотелось видеть никого, особенно недовольного Зорькина. Он как пить дать станет меня расспрашивать и снова твердить, куда делись мои мозги.
Хотелось обернуться назад, хотелось вернуть наше понимание с Романом Дмитриевичем, поговорить в конце концов по-человечески, а не под влиянием нахлынувших эмоций. – Как же плохо я с ним поступила! Я же всегда утверждала, что он так же как и все чувствует и переживает. Что же он теперь подумает? Ну вот зачем я дала слабину себе? Неужели мои чувства к Малиновскому сильнее разума? А разве с Андреем у тебя было не так? Ты же голову потеряла сразу же, как стала работать его секретаршей. Даже, когда ты узнала о существовании этой инструкции, ты все равно его любила, и после измены с Калерией – тоже. А чем Рома отличается от него? Да всем, Малиновский просто другой. Да и я стала по-иному смотреть на жизнь. Осталась лишь прежняя любовь к Андрею, и я никогда не позволю себе иметь какие-либо серьезные отношения с Романом!"

* * *
Он первый раз полюбил. По-настоящему, всем сердцем. Ему казалось, что такое случается только в книгах, но не в реальной жизни. Исключением стал только его бывший друг Андрей, которого в этом отношении он не понимал никогда. А теперь он сам вынужден мучиться, понимая, что ничего не изменить. Его сердце отдано той женщине, у которой раны прошлого до сих пор не зажили, а если и кровь перестанет струиться, то останутся глубокие шрамы. Уже навсегда. И он – один из них. Навечно.
Это его судьба. Любить безответно. Словно героя из понравившегося фильма. Любить и понимать, что он никогда не ответит взаимностью. У него другая жизнь, и тебя в нее никогда не пустят.
Точно также, как он никогда не забудет эти коротенькие мгновения небывалого счастья, которые Катерина подарила ему. Ее поцелуи всегда будут жить в его сердце, потому что это самое прекрасное, что он будет вспоминать.
Ах... Если бы он только имел возможность изменить прошлое... Хотя в нем у него по-прежнему не было бы шансов.

_________________
"Женщины – удивительные существа... Чем больше они страдают, тем больше они любят". ©


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Понять, простить, принять
СообщениеДобавлено: 11 ноя 2015, 21:50 
Не в сети
Ягодка
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 12 июн 2015, 18:50
Сообщения: 615
Откуда: Россия, г. Москва
* * *
– Катя, куда ты подевалась? – стало первым вопросом Шурочки. – Мы соскучились уже!
– Ой, дамы, смотрите, какая красота! – воскликнула Мария, увидев на мне дорогие украшения. – Катя, ну ты... Нет, ты скажи, кто? Кто такой богатый спонсор у тебя?
– Никто, – сухо ответила я, потупив взор в пол. У меня не было никакого желания выдавать Малиновского. Это только наши с ним отношения и женсовет они не касаются.
– Как это никто? – настал черед возмущений Амуры. – Не сами по себе же они появились? Значит, тебе их кто-то подарил... Колись, у тебя кто-то появился? Богатый олигарх?
"Господи, ну за что мне такой допрос!"
– Никого у меня нет, – ответила я, глубоко сомневаясь, что едва ли они мне поверят. – Девочки, я что-то немного устала. Я выйду на улицу воздухом подышать.
– Э-э, нет! – возразила Шура. – Мы тебя просто так не опустим! – она тут же схватила меня под локоть с одной стороны, а Маша – с другой.
– Да! Пока ты нам все не расскажешь! – подыграла Амура. – Мы же твои подруги и просто обязаны быть в курсе всего, что с тобой происходит.
– Хорошо. Я не спорю. Только давайте вы все вопросы оставите до завтра, а? У меня правда голова разболелась...
– Екатерина... Ва... Валерьевна... – попытался назвать мое имя и отчество внезапно появившийся с правой стороны Лукшин. – Разрешите, дамы, я украду... Вашу подругу...
– Конечно, Виктор Юрьевич! Пожалуйста, пожалуйста! – ответили они хором.
– Катерина Валерьевна, – повернулся он ко мне. – Секундочку.
Затем он подошел к девочкам и тихо-тихо произнес, так, чтобы я не слышала:
– Дамы, вы не поможете мне с выбором музыки... Ну... Такой... Легкой, мелодичной и медленной, самое... Главное.
– Медленной? – кажется, Мария начала понимать, зачем именно такая музыка нужна.
– Да, Мария, знаете... Такую спокойную... Таинственную... Ну, вы понимаете!
– Конечно, понимаем! Сейчас, Виктор Юрьевич, все будет! – заверила Мария и они с подругами послушно удалились на другой конец конференц-зала к Потапкину, чтобы вогрузить для него такое важное задание, а самим откуда-нибудь с неприметного уголка следить за манипуляциями Виктора.
Я даже вздрогнула, когда его тяжелая мужская рука коснулась моего плеча. Нет, она даже не коснулась, а просто рухнула на него. "А Роман Дмитриевич всегда клал свои ладони столь нежно, что замирало дыхание. Всегда! Тоже скажешь, всегда! Два раза, а для тебя кажется что мы знакомы долгие годы. Так все! Тебе нельзя сейчас думать о Малиновском!"
– Катерина Валерьевна, разрешите пригласить вас на медленный танец? – спросил Лукшин, стараясь говорить как можно четче. Я же чувствовала, что его слова – следствие выпитого чрезмерного количества спиртного, не иначе. Но вел он себя, надо сказать, прилично. Не буянил, не ругался, посуду не бил.
– Виктор Юрьевич, лучше не надо. У меня голова что-то разболелась, – сказала я первую банальную фразу, пришедшую на ум, лишь бы только Лукшин от меня отстал.
– Катерина Валерьевна, Катенька, ой, простите, что я вас так...
– Ничего.
– Всего лишь один танец и я вас... Я вас лично провожу до... Вы... Выхода... Катенька, не отказывайте, пожалуйста... – он смотрел на меня такими умоляющими глазами, что другого выхода у меня не оставалось. Разногласий в такой день не хотелось, да и от одного танца не развалюсь, к тому же вряд ли это будет что-то на него похожее.
Заиграла медленная музыка. Вроде вальс, вроде еще что-то непонятное, но очень красивое и романтичное. Для влюбленных пар самое оно! Но явно в нашем случае с Виктором Юрьевичем перебор. Женсовет. Что с них взять. Они там с Потапкиным тоже неплохо перебрали.
– Хорошо, – серьезно ответила я, отвернув голову от своего будущего партнера, собираясь с мыслями. Все же внутреннее нежелание было намного сильнее прекратить весь этот цирк, но я-то понимаю, что выхода иного у меня нет. Знаю, что человеку в таком состоянии лучше не идти наперекор, тем более, если это мужчина, особенно тот мужчина, который тебя любит.
Я медленно подошла к нему, стараясь не смотреть в его лицо. Одна его ладонь тяжело легла на мою талию, а вторая – взяла во власть мою руку и была намерена продержать в своих оковах ближайшие минут пять звучания мелодии. В непосредственной близи себя я чувствовала его дыхание, и даже не смотря на него, ощущала этот мне противный взгляд. Я сто раз вспомнила Малиновского! И ровно столько же раз понимала, насколько мне с ним было хорошо. И как нужно взять себя в руки и терпеть. Такова моя доля, не выгонять же его, только потому что он пригласил меня на танец.
Вокруг нас собрались коллеги. Правда, не знаю, что можно было такого интересного в нас с Виктором увидеть. Мне кажется, и ежу понятно, как я через силу выжимаю из себя соки, лишь бы не вырваться.
– Кать... – он внезапно остановился. – Выходи за меня замуж!
Я тут же вытаращила на него глаза от услышанного. Конечно, я понимаю, человек перебрал норму, но чтобы так...
– Виктор Юрьевич, мне кажется, вам...
Но договорить не успела. Мужчина меня перебил.
– Я серьезно! – сказал он уже громко. – Это не шутки. Выходи за меня!
– Виктор Юрьевич, вам нужно отдохнуть и...
– Катя, я не устал! – все в таком же серьезном тоже продолжил он. – Я хочу, чтобы ты стала моей женой!
– Виктор Юрьевич...
– Катя, я хочу этого!! – его резкий напор заставил меня даже сморщить лицо. – Я хочу, чтобы ты была только моей! Слышишь? – Лукшин говорил прямо, без всяких намеков, будто вовсе и не пил. Четкость его слов и вся неожиданность ситуации ставила меня в тупик.
– Но вы понимаете, что это невозможно... – тихо ответила я, чтобы он не начинал злиться.
– Все возможно, если захотеть! – сказал он на полном серьезе. – Я тебя люблю и хочу узаконить наши отношения!
– Наши отношения? – переспросила я. Ну надо же, великая фантазия философа.
– Да, именно! Отношения! Ничего. С твоей стороны придут со временем, – не растерялся Виктор. Да уж, его упрямству еще позавидуешь. – Я делаю тебе официальное предложение! Я хочу, чтобы ты вышла замуж только за меня, слышишь? – с каждым его словом напор был ощутим все сильнее, и мне это становилось не по душе. Если бы мы были одни, а то вокруг нас весь коллектив. А надо Лукшина как-то усмирить с его хотениями. Только вот как, остается вопросом.
– Виктор Юрьевич, вы прекрасно сами знаете, что между нами нет и не может быть никаких отношений, кроме деловых. Отпустите меня, пожалуйста, – попросила я.
– Не отпущу! – он еще крепче сжал мою руку. – Пока ты не дашь ответа!
– Вы его сами знаете. Отпустите меня! – уже настойчивее потребовала я.
– Я хочу его услышать от тебя! – потребовал он. – Мы сегодня же пойдем в ЗАГС и распишемся! Вот прямо сейчас всем об этом объявим!
– Вы с ума сошли! Вы пьяны и не даете отчет своим действиям и словам! – бросила я ему прямо в лицо, потому как нервы мои уже порядком начали сдавать.
– Кто не дает? Я? – удивился он. – А по мне все логично! Наконец, больше никто не станет таращиться на вас и думать, что может расположить ваше доверие!
– Я не люблю вас! Я никогда вашей не стану! Отпустите меня, иначе... – попыталась я высвободить руку, но все впустую. В его глазах читалась решимость сделать что-то серьезное, сказать что-то колкое.
– А кого ты любишь? Этого Малиновского? Который испортил тебе всю жизнь!
– Это не ваше дело, – стиснув зубы, осмелилась произнести я. – Не вам судить о моей жизни.
– Ах, не мое? Очень даже мое! От него все вот это ты запросто принимаешь, – он провел рукой перед моим лицом, делая акцент на золотые украшения. – Все время отдаешь только ему, не думая, что я тоже умею чувствовать! Что каждый раз, как только тебя рядом с ним вижу, мне хочется выть от боли, которая вот здесь! – Лукшин нервно указал в левую область своей груди. – Которая разрывает меня всего на части! Катя, я не могу без тебя! Я хочу быть с тобой! Я сделаю все, чтобы ты была счастлива! Со мной!
– Я не смогу никогда обрести счастье рядом с вами, поймите же это! Нельзя любить насильно.
– Я не хочу это понимать! – как околдованный, твердил он. – Я люблю тебя! Люблю! Ты только представь: мы начнем новую жизнь! У нас будет настоящая семья, много детей! Мы по утрам будем радоваться их звонкому смеху, нашим совместным прогулкам и встречам любимых праздников. Мы будем счастливы, я тебе клянусь! Мы уедем из этой Москвы, куда пожелаешь, купим большой дом на природе, у моря, Катя... Там места хватит всем! И твоим родителям! И даже женсовету! Мы будем собирать каждые выходные гостей, разве это не прекрасно? Ты ни в чем не будешь нуждаться! Ты забудешь это "Зималетто" навсегда, вместе со всеми его долгами, кредитами, моделями и отчетами! И этого гада Малиновского, который испортил всю твою жизнь, тоже...
– Не смей! – не сдержалась я. – Не смей о нем так говорить! Вам никто не давал права судить других!
– Ты ему не нужна! А мне нужна! Понимаешь, Катя, нужна! – он внезапно отпустил меня и обхватил мое лицо ладонями, давая власть своему единственному желанию за все это время. Ему было все равно, где они сейчас находятся и в каком обществе, терпение уже было на пределе и слышать, что Катерина с ним не может быть, – совсем не входило в его планы. "Почему Малиновскому можно ее целовать, а мне нельзя?"
Какой-то подозрительный огонек в его глазах уловила я, но, не успев о чем-либо даже подумать, я ощутила, как его губы требовательно накрыли мои, желая получить ответа.
Но пусть Лукшин на него не рассчитывает даже в мыслях. Я изо всех сил, которые еще оставались, вырвалась из его объятий, благо хватка была не столь сильна, чем несколькими минутами ранее, и, наградив мужчину укоризненным взглядом, ударила со всего маха его по щеке, при этом громко добавив, да так, чтобы слышали все:
– Не смейте ко мне прикасаться!!! Никогда!!
Пол конференц-зала явно пришло в шок, обнаружив столь любезную ситуацию, развернувшуюся у них под боком. Я же в свою очередь, не желая собирать вокруг себя вопросительные взгляды, быстро покинула конференц-зал с великим соблазном уйти из "Зималетто" на сегодня совсем.

* * *
Я шла вперед по коридору, смотря в пол, полностью будучи погруженная в свои печальные думы, которых, к сожалению, за это короткое время накопилось с избытком, что наткнулась на Романа Дмитриевича, шедшего навстречу.
– Ой, Роман Дмитриевич, извините, – тихо сказала я, даже не подняв головы, продолжив свой путь в неизвестном направлении.
– Катя, а?.. – Роман хотел что-то спросить, но ему откровенно помешали.
Хлопнув дверью, из конференц-зала следом вышел Лукшин.
– Малиновский... – довольно протянул он, наклеив коварную улыбку. – Явился... Сволочь... – он демонстративно потирал щеку, горящую после Катиной тяжелой руки. Оказывается, если ее вывести из себя, она может дать ответный удар. Только на Виктора все равно это не подействовало.
На этих словах, а, если быть точнее, услышав голос Лукшина, который был явно не в адекватном состоянии, я остановилась и вернулась назад. Нельзя дать Виктору устроить скандал.
– Виктор Юрьевич, в чем дело? – насторожился Роман.
– Будто не знаешь! Ну, я напомню! Я тебе не позволю мешать мне и Кате! Она моя женщина и через месяц станет моей женой! И мы уедем отсюда навсегда! Так что ты ее, к великому нашему счастью, больше не увидишь! – удовлетворенный сказанным, Лукшин рассмеялся.
Ромка, конечно, уши навострил от услышанного, но трезвость ума не позволила поверить во все.
– Виктор Юрьевич, прекратите! – потребовала я, но Виктор явно проигнорировал мои слова.
– Это наши мужские разговоры, Екатерина Валерьевна! – ответил Лукшин. – И вам в них встревать не следует. Лучше скажи своему Малиновскому, что мы сегодня же идем подавать заявление! Пусть он знает...
– Прекратите! – повысила я голос. – Прекратите нести эту чушь! Я вам все сказала и не потерплю хамского отношения к другим сотрудникам!
– Катенька, не горячитесь, – сказал Рома. – Вы идите, а мы тут с Виктором по-мужски все обсудим.
Куда же уже обсуждать. С человеком в нетрезвом состоянии разговаривать бесполезно, а уж тем более что-либо объяснять. А, если тема касается любви, и подавно. Уж я это знаю.
Да, я знала, что Андрюша мог в драку полезть в таких случаях, отстаивая свою правоту, а вот, что следует ожидать от Виктора Юрьевича, мне не известно. Но вид мне его не нравился. Так что оставлять мужчин одних в таком случае я не стала.
– Роман Дмитриевич, нечего обсуждать. Аналогично, что делить шкуру неубитого медведя. Вы же видите, что он нетрезв.
– Катенька, не переживайте. У меня есть опыт общения с такими людьми.
– Какая она тебе Катенька! – вставил свое Лукшин. – Катерина, как ты только можешь ему позволять подобное?
– Я полагаю такое ваше поведение не свойственно настоящему мужчине. Давайте вы успокоитесь, сейчас мы вызовем такси и оно вас довезет до дома, там вы как следует отдохнете и, чтобы не портить Екатерине Валерьевне День Рождения, вы с ней обсудите все неотложные личные дела на следующей неделе. Договорились?
Точно! Роман Дмитриевич – гений! Такси! Как я сразу то не сообразила. Вот к чему приводит избыток эмоций. А светлая голова Ромы решила все проблемы. Надо позвонить Коле. Он сейчас подойдет лучше всякого такси и довезет лично Лукшина до дома. Так будет спокойнее всем.
Я отошла в сторону и быстро набрала его номер по мобильному:
– Алло, Коля, это я. Ты где сейчас?
– В магазине в очереди стою на кассе.
– Зачем? – удивилась я. – Тебе стола не хватило?
– Мне то хватило, а вот женсовет попросил минеральной воды. Не мог же я им отказать.
– Так, бросай все и срочно езжай в "Зималетто"! Да и машину свою оставь возле входа, чем ближе, тем лучше. И пулей сюда к конференц-залу.
– К чему такая срочность, Пушкарева?
– Приедешь – узнаешь.
– Я не могу. Еще два человека передо мной и у них полные телеги.
– Коля, твой друг, – чуть тише произнесла я, чтобы ненароком не услышал Лукшин, – допился до такой кондиции, что всем трепет, что хочет на мне женится, и что мы сегодня идем подавать заявление в ЗАГС.
– А ты?
– Что я? Я в шоке! Тебя подробности интересуют? Я тебе их при личной беседе доложу, а особенно прочитаю лекцию, как трепать языком тогда, когда тебя не просят!
– Нет, ты только посмотри на нее. Ты целуешься с Малиновским, а я должен был сидеть и молчать? – удивился Коля, не признавая своей вины.
– Да, Коля, да! Именно так! Мои отношения с Романом Дмитриевичем касаются только нас: меня и его. И всякие, типа твоего друга, о них знать не должны, – продолжала настаивать я на своем.
– Ты же женсовету выкладываешь все! Почему я не могу поделиться с Витей?
– Так, Коль, все! Давай быстрее! Я очень тебя прошу! Бросай эту воду и приезжай.
Уже который раз я убеждаюсь, что Коле объяснять что-либо касающееся Романа, самой дороже. Насильно не заставишь человека относиться положительно, если внутри идет отрицание. Впрочем, поступки Зорькина мне понятны, друг все же, а я сама виновата в нашем с Ромой уединении. Но то, что было, уже было, главное сейчас отвезти Виктора Юрьевича домой, пока он всех не поставил на уши.
Коля пообещал, что подъедет через десять минут. Однако эти десять минут надо как-то прожить, а то мало ли чего Лукшину еще взбредет в голову.
– Роман Дмитриевич, – окликнула его я, – я позвонила Коле, он сейчас через десять минут обещал вернуться и отвезти Виктора Юрьевича домой.
– О, Катя! – воодушевился Виктор, как только заметил меня в поле своего видения. – Ты же помнишь, куда мы с тобой сегодня идем!
– Конечно, помнит, – спокойно ответил за меня Роман. Виктор Юрьевич уже успел его досконально посвятить в свои планы на самое ближайшее будущее. – Поэтому для принятия окончательного решения Катерине Валерьевне нужно как следует подумать.
– Чего здесь думать? Все и так ясно!
– Это вам ясно. А для женщины это очень ответственный шаг, этап в жизни. И ее ни в коем случае торопить нельзя, – продолжал Малиновский говорить совершенно спокойно, быстро находя нужные слова.
– Я не хочу ждать ее ответа всю вечность! Катя, скажи мне сейчас! Ты выйдешь за меня или нет?!
– Катерина Валерьевна обязательно подумает на выходных над этим вопросом, посоветуется с родителями... – снова за меня ответил Рома, взглянув на меня. – И...
– И с тобой в особенности! – буркнул Виктор.
– Нет, со мной не будет. Ее интересует мнение только самых дорогих и близких ей людей, а именно: папы и мамы, друга Николая, ну и нашего женсовета. Куда же мы без него, – улыбнулся Рома.
– Правда?
– Чистая! Так что, Виктор Юрьевич, эти выходные вы отдыхайте спокойно, Катерину Валерьевну не тревожьте, а в понедельник и сами все узнаете.
– Катя! Решено! В понедельник мы идем в ЗАГС! – выпалил Лукшин, на что я даже не помыслила, что бы такое ответить, чтоб не обидеть.
– Обязательно. Виктор Юрьевич, пойдемте-ка на улицу. Подышим воздухом. Погодка то сегодня замечательная, да?
– А Катя? – спросил Лукшин и быстро направился в мою сторону.
Но Малиновский тут же взял его под руку, помогая сохранить равновесие, и повел к лифтам, добавив мне, что справится сам.
– Катя к нам присоединится. Позже.
Ох... Ну и приключения на мою голову. С самого утра... Виктор Юрьевич, конечно, дал жару! Ничего не скажешь.
Хотя самое серьезное меня явно ждет в выходные. Сегодня он проспится, одумается и начнет вымаливать прощения. Только оно мне совершенно не нужно и я еще сто раз подумаю, прощать или нет.
Роман Дмитриевич вернулся довольно скоро. Будто вовсе и не уходил.
– Все в порядке. Коля встретил, отвезет до самого дома и сказал, что останется с ним.
– Слава Богу, что все это закончилось, – выдохнула я с неким облегчением. – А то я уж начала думать не о самом приятном. Спасибо вам, Роман Дмитриевич. Вы как всегда мне помогли.
Он только пожал плечами, не видя ничего особенного в своих действиях.
– Не стоит благодарности. Перебрал человек, бывает, – скромно ответил он. – Только вот вам, наверное, испортил все настроение, да и праздник тоже...
– Да нет, не испортил. Вы же сами сказали, что бывает, значит, к таким людям надо относиться с нисхождением.
– Не могу с вами не согласиться, – Рома улыбнулся мне своей очаровательной улыбкой, в ответ на которую внутри у меня заметно полегчало.
Все же действительно настоящие чувства невозможно разом приглушить, тем более, когда от них так становится приятно в тяжелые минуты...

_________________
"Женщины – удивительные существа... Чем больше они страдают, тем больше они любят". ©


Последний раз редактировалось Romashka 13 ноя 2015, 22:51, всего редактировалось 1 раз.

Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Понять, простить, принять
СообщениеДобавлено: 12 ноя 2015, 01:44 
Не в сети

Зарегистрирован: 14 апр 2014, 01:18
Сообщения: 143
Ну Витек и дал))) Прям Мужик, жаль что Катюха уже занята) Ромка с каждой главой вызывает все больше уважения. Спасибо, Кристина


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Понять, простить, принять
СообщениеДобавлено: 13 ноя 2015, 22:53 
Не в сети
Ягодка
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 12 июн 2015, 18:50
Сообщения: 615
Откуда: Россия, г. Москва
farayla писал(а):
Ну Витек и дал))) Прям Мужик, жаль что Катюха уже занята) Ромка с каждой главой вызывает все больше уважения. Спасибо, Кристина
Ну... Катя пока никем не занята. Но пусть Виктор знает, что ему она принадлежать точно не будет.

_________________
"Женщины – удивительные существа... Чем больше они страдают, тем больше они любят". ©


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Понять, простить, принять
СообщениеДобавлено: 13 ноя 2015, 22:54 
Не в сети
Ягодка
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 12 июн 2015, 18:50
Сообщения: 615
Откуда: Россия, г. Москва
* * *
Мой праздник завершился блестящими фейерверками и петардами во дворе "Зималетто". Салют стал очередным неожиданным для меня сюрпризом в этом торжестве, который заметно скрасил все недопонимание, возникшее в процессе всего дня.
Поэтому домой к родителям я уже приехала в десятом часу вечера с одной только мыслью: лечь на кровать и привести свои мысли в порядок. Однако сразу осуществить задуманное не вышло. Мама накрыла на кухне праздничный стол, который ни чуть не уступал тому, что был в конференц-зале, поэтому обидеть ее старания я просто не могла. Чуть-чуть все-таки мы отпраздновали мою круглую дату в семейном кругу, правда мама все это короткое время, что мы сидели за столом, дулась на меня, что я совсем ничего не ем. Знала бы она только, какой стол был накрыт у нас на работе и вообще что там только не произошло, то точно бы искренне поняла, что вечером уже не до еды.
Но ничего, она никуда не денется. Завтра наверняка придет Коля и все это смолотит за мамино здоровье. Только вот бедный холодильник. Он слишком мал для стольких блюд на больших тарелках. Предлагала ведь я родителям купить новый, большой, двухкамерный, а папа отказался. Мол, и этот проработал двадцать лет и еще проработает столько же. А вся эта новизна на пару лет и на помойку. Ну, настаивать я не стала. Благо есть, в чей рот все эти вкусности положить.
Мама настоятельно советовала мне остаться у них на эти выходные. Да я сопротивляться и не стала. Успею еще вернуться в свою квартиру и проводить темные вечера в полном одиночестве.
Пожелали мне сегодня всего, что только можно пожелать, чтобы жизнь превратилась в сказку: бодрости, силы, надежды, здоровья, терпения, мечты и ее исполнения, любви, тепла, удачи, радости, достатка, энергии, света, вдохновения, улыбок, успеха, доброты, восторга, яркой жизни, силы духа. Только жаль не посоветовали, как воплотить эту сказку в реальность, хотя за этой фантазией я не гонюсь.
Просто стало интересно, наступит ли теперь когда-нибудь эта счастливая сказка для меня? Ведь после смерти любимого мужа меня уже давно ничего не радует.
Разве только есть одно сегодняшнее исключение...
Я села за свой старенький стол, заранее достав дневник с ручкой, и открыла на чистой странице. Наверху поставила сегодняшнюю дату 11. 12. 2010 и приготовилась, словно прилежная ученица, с красной строки начать свое первое предложение крика души.
"Роман Дмитриевич...
Рома...
Ромочка...
Ромашка...
Я больше не хочу называть вас по имени и отчеству. К чему эта официальность?
Мне так хочется ласковых к тебе обращений.
Но я понимаю, что нельзя, простить – еще труднее, а сердцу не прикажешь. Особенно после того, что сегодня было".

Моя рука остановилась. В моем представлении появились мы.
Только мы вдвоем в его кабинете.
Меня поцеловал сам Малиновский... Даже, нет! Все ж было совсем не так. Это он ответил на мой первый поцелуй. Господи, кому сказать, не поверят!
Ну, а что он должен был сделать с другой стороны? Ведь он признавался мне в любви, значит я для него вовсе не одна тех его привычных моделек. Я для него не пустое место.
Не кладя ручку на стол, я продолжила излагать свои мысли на бумаге.
"Меня еще никто так не целовал. Даже Андрей. С ним было все несколько иначе, чем с Романом. Возможно, потому что для него я стала первой настоящей любовью, а Андрюша ведь раньше любил свою бывшую невесту... Вообще, сложно говорить об этом. Теперь я понимаю, насколько модельки были без ума от Малиновского, если он даже мне четкой и расчетливой Катерине Ждановой сумел вскружить голову.
Да не только его многолетняя заслуга ухаживания в этом сыграла роль. Ведь я тоже испытываю к нему чувства. Которых с моей стороны быть не должно.
А его прикосновения... Такие легкие, нежные и ласковые, как первое весеннее солнышко, которое только-только начинает греть землю своими лучами. Они были не другие. Они особенные. В его объятиях хотелось простоять всю вечность, насколько было приятно. От них по моему телу пробежали мурашки...
Рома был так близко ко мне... Его глаза... Такие выразительные... Такие особенные... Такие родные... Его взгляд... Он был обращен только на меня... В нем было столько нежности, обаяния...
И я не устояла...
И как от его поцелуя у меня внутри все перевернулось!.. Я уже и не думала, что такие ощущения могут снова ко мне вернуться".

"Интересно, а что Рома почувствовал? – уже возник вопрос в мыслях. – Ему также было хорошо и приятно со мной? Что вообще чувствует человек, полюбивший впервые? Тем более, когда перед ним не длинноногая вешалка, а я, вовсе не мисс Красоты".
Но сомнения до сих пор меня мучают. Почему? Ведь я знаю, что Рома стал другим, он изменился и в лучшую сторону. Но от этого какая-то тревога не покидает меня. Ведь я чувствую, что нужна ему, что он искренен со мной, что любит меня. А мне по-прежнему что-то мешает раскрыться перед ним. Наверное, потому что прежние воспоминания не так легко забыть, не так просто приглушить в душе. Я вспоминаю, кто передо мной стоит – Малиновский – первый бабник "Зималетто", ценитель женской красоты, не имеющий ни малейшего представления о настоящих чувствах между мужчиной и женщиной, человек с горьким прошлым, которое невозможно простить. И все эти поступки оставляют тень на настоящую жизнь.
Так, какой же вывод я могу сделать? Ведь я уже много раз прихожу к нему, и каждый раз понимаю для себя, что зов сердца сильнее меня. То, что оно чувствует к Роману, мне не в силах подавить, вопреки разуму. И от этого становится еще тяжелее.
Сегодня я четко дала понять, что между нами не может быть тесных отношений. И лучше бы я молчала. Роман Дмитриевич сделал мне такой подарок, а я уколола его в самое сердце. Боль четко была написана на его лице, что я пожалела о ранее сказанном.
Все мои ощущения надо забыть! Наш первый и последний поцелуй таким, каким он был, надо тоже постараться забыть. Пускай о нем знает Коля, но он никогда не поймет, насколько сильны были эмоции и ощущения в тот момент. Второго раза для меня не будет. Не будет для нас. Никогда! Потому что я не смогу ему довериться, а чтобы доверять, надо суметь простить, а боль от потери любимого лишь только поутихла, но рана до сих пор открыта... И как бы я не относилась к Роману, главное, что сегодня мы оба понимаем – взять себя в руки и контролировать свои действия и желания. Мы уже довольно взрослые люди и ни в коем случае теперь не имеем права создавать подобные ситуации.
Нам с Романом Дмитриевичем не нужны ссоры и разногласия. Просто рабочие отношения, просто дружба, пускай тесная, но дружба президента и вице-президента, коллеги с коллегой и все. Тогда спокойны будем не только мы, но и Коля, Виктор Юрьевич и женсовет, который при малейшей возможности не упустит своего шанса напомнить мне, с кем я связалась, кто передо мной и какие поступки стоят в его прошлом...

_________________
"Женщины – удивительные существа... Чем больше они страдают, тем больше они любят". ©


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Понять, простить, принять
СообщениеДобавлено: 15 ноя 2015, 21:23 
Не в сети
Ягодка
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 12 июн 2015, 18:50
Сообщения: 615
Откуда: Россия, г. Москва
Глава 30

Я проснулась от какого-то шума за стенкой. Слышен басовый голос папы, мама что-то кричит, а еще и Коля, кажется, что-то доказывает. Сколько же времени, раз Зорькин уже у нас?
Я взглянула на настенные часы. Без пятнадцати девять. Что-то Колька поздновато. Обычно он к восьми как штык. А то и раньше. Но понятно дело, есть повод. Один вчерашний день чего стоит.
Я неохотно встала с постели, заправила одеялом и пошла разведывать обстановку.
– Мам, пап, что у вас случилось? – сонным голосом спросила я. – Вы так кричали, что у меня в комнате слышно.
– Доброе утро, дочка, – ответил папа. – Да вот матери твоей говорю, что еды столько наготовила, а никто не ест. Даже Коля и то отнекивается, – папа указал в сторону кухни. Коля выглянул из-за двери с пирожком в руке.
– Да я не отказываюсь, дядя Валера. Я все съем! Но позже. Я все-таки к Кате пришел.
– Да успеете еще наговориться, – сказала маме Коле. – Пойдемте лучше завтракать. Доченька, мы ждем тебя.
Я кивнула головой и прошагала в ванную комнату.
Приведя себя в должный вид, я присоединилась к столу. Мама наложила в тарелку как обычно всего и с верхом, при этом добавив, пока не съем все это – из-за стола меня не выпустят.
В отличие от меня, вечно голодный Зорькин, уплетал за обе щеки мамины вареники, запивая ягодным морсом.
– Катюш, ты чего сидишь глазами хлопаешь? – задал вопрос папа. – Ешь, а то все остынет. Вон бери пример с Коли. У него уже тарелка пустая.
– Колечка, давай я тебе добавки положу, – предложила мама.
– Нет, нет, тетя Лена, не надо, – Зорькин замахал руками, прикрывая тарелку сверху. – Я еще эту то порцию никак. А добавки всегда успеете.
Глядя на эту милую ситуацию, я тоже взяла вилку и скромно наколола зубцами вареник.
В дверь позвонили. Интересно, кто бы это мог быть?
– Сидите, я открою. Это, наверное, соседка сверху за рецептом пришла, – сказала мама, выйдя из-за стола. – Я ей обещала, как салат из риса и рыбы делать.
Мама вышла в коридор, Зорькин положил в рот последний вареник. Мне тут же захотелось отдать ему свою порцию этого же блюда. Если бы не папа, то, скорее всего, так бы и поступила.
Вареники мамы то вкусные, я знаю, что она у меня гений кулинарии, только вот аппетита что-то не было. Мысли о вчерашнем дне никуда не исчезли, а давали мне приличную фору.
– Проходите, проходите, вот сюда, на кухню. Как раз к столу, – стал слышен все четче и четче мамин голос. Кого это она так зовет к нам в компанию?
В дверях появилась до более известная мне личность. Я медленно, не отрывая глаз от мужчины, положила вилку рядом с тарелкой, в горле сглотнула быстро образовавшийся комок и полностью перешла в напряжение. Другого состояния, думаю, при виде Виктора Юрьевича я и не могла испытывать. Особенно после вчерашнего инцидента.
– Здравствуйте, Екатерина Валерьевна, – первым делом поприветствовал он меня, находясь в не меньшем напряжении. Но старался держать себя в руках. Мужчина, как-никак! – Это вам! – он протянул мне букет из белых роз.
Я даже привстала от неожиданности. "Мне? С какой стати?" – четко эти вопросы отражались на моем лице.
На кухню вошла мама и тоже в руке с белыми розами. Это меня насторожило вдвойне. К чему такая любезность? Вполне очевидно, чтобы оправдать свое доверие к нему с моей стороны и загладить вину после вчерашнего.
Я еще не сказала про внешний вид. Нет, Виктор Юрьевич у нас всегда при костюмах, но сегодня... Этот костюм сидел на нем так элегантно, что в ином я бы подумала, что у Лукшина встреча с очень важными людьми, от которых решается судьба "Зималетто". Причем девиз у них самый обычный: "Встречают по одежке..."
С папой мужчины обменялись рукопожатиями, Коля при только одном виде друга вообще засиял, а мама все звала к столу и уже накладывала в тарелку порцию вареников.
Скрыло мое нежелание оставаться на том же месте, где стою, надобность поставить цветы в вазу. Я быстро удалилась с кухни, захватив еще букет мамы, чтобы и его не обделить водой.
Визит Лукшина мне явно показался каким-то странным или особенным. Я сама толком не понимала. И вообще, откуда он узнал, что я здесь, в квартире родителей, а не в своей? Ведь он же не на завтрак к маме пришел и не за рецептом. И уж явно не к Коле. Зорькин, наверное, обо всем уже рассказал. Да ладно, это теперь уже вовсе не важно, откуда и от кого Виктор узнал, он уже пришел, он уже есть и мне придется поддерживать с ним беседу. Вопреки желанию.
Я много в жизни своей имела подобных разговоров, где хотение их не начинать было выше, но как-то мой разум четко напоминал мне, что нужно: для меня же самой, или по работе. А сейчас Лукшин у меня не вызывает ни той, ни другой причины. Цветы ведь не просто так, и сам визит с утра пораньше – тоже. Ведь он в противном случае мог просто позвонить мне для того, чтобы встретится в каком-либо кафе, чтобы обсудить дела.
Эх... Зачем пытаться прочесть чужие мысли? Я и так уже до неприличия задумалась здесь у себя в комнате, что не хватает только того, чтобы Лукшин сам сюда заявился.
– Я вообще-то к Катерине Валерьевне пришел, – услышала я разговор Виктора с папой. – Но и к вам тоже.
– Успеете еще с Катюхой наработаться! – вставил свое папа. – Итак, целыми днями пропадете в своем "Зималетто", а отдых на что? Тем более сегодня выходной! А давайте-ка я сбегаю за наливочкой. Лен, в шкафу, да?
– Папа, мой День Рождения уже кончился! – строго прервала я все папины хотения. Потому как прекрасно знаю исход наливки. А терпеть Лукшина весь день, да и еще ночь, не дай Бог, не в моих силах.
– Не стоит, Валерий Сергеевич, – сказал Виктор, отодвинув тарелку так и с несъеденными варениками. – Екатерина Валерьевна права. Успеем еще.
– Но всего то по чуть-чуть! – не унимался папа.
– Папа! – окликнула его я.
– Виктор Юрьевич, вы почему ничего не едите? – прозвучал вопрос от мамы. – Смотрите, тарелка полная.
– Да, да, Вить, попробуй вареников тети Лены и больше не признаешь даже самую изысканную ресторанную еду, – сказал тихо Коля Виктору.
– Я верю вам, Елена Александровна. Катерина Валерьевна рассказывала, что вы очень вкусно готовите.
– Катюш, ты чего в дверях стоишь? – заметила мама мое месторасположение. – Садись.
Да мне и там удобно было. Все же лучше, чем собирать на себе взгляды Лукшина.
Но за стол я села. Напротив него. В его взгляде по-прежнему чувствовалась напряженность. Впрочем, как и во мне самой.
– Я собственно к вашей дочери пришел, но не по делам компании, а по, так сказать, личному вопросу, – сделал небольшое вступление Виктор.
Коля же, чтобы не задать другу в миг посетивших его голову вопросов, взял со стола пирожок и откусил, испробовав яблочную начинку.
– И очень хорошо, что вы, Елена Александровна, вы, Валерий Сергеевич, присутствуете при... – Виктор остановился и встал из-за стола. Он еще какие-то секунды собирался с мыслями, собирая на себе взгляды моих родителей, Коли и меня в том числе. Ой, чувствую я, запахло жареньким... – Катенька, будьте моей женой!
Услышав такое, я тут же встала из-за стола, имея огромное желание прочистить уши. Ну вдруг произойдет чудо и я ослышалась.
Я вытаращила глаза на Лукшина, полагая, что он сошел с ума, раз так и ничего не вынес для себя после вчерашнего. "Естественно, Катя, чего ты хотела, он вчера был точно вне кондиции, чтобы четко мыслить. Но не до такой же степени, чтобы не помнить".
– Елена Александровна, Валерий Сергеевич, я прошу у вас руки вашей дочери, Катерины.
Родители переглянулись, словно помыслили о чем-то одинаковом. Коля пребывал в меньшем недоумении, но так и откусанный пирожок положил на тарелку. Сейчас не до еды.
– Виктор Юрьевич, с вами все в порядке? – наконец решила я вмешаться в этот цирк.
– Катерина! Ты чего грубишь! – осек меня папа.
– Папа, это моя жизнь! Это моя личная жизнь! – особо я выделила слово "личная". – И я сама способна в ней что-либо решать!
– Это что еще за нравы такие? Тебя не учили в детстве не повышать голос на родителей!
– Так, только не ссорьтесь, – вмешалась мама. – Валера, ну что ты? Катюш, ты тоже успокойся. Виктор Юрьевич, нам, конечно, очень приятно, но в то же время довольно неожиданно, в первую очередь это касается Катеньки.
– Почему же неожиданно? – вмешалась я с нотками обвинения. – Все очень даже ожидаемо! Просто, знаете, дорогие родители, Виктор Юрьевич у нас с первого раза не понимает русских слов.
– Я знаю, что мое предложение, возможно, несколько скомкано получилось, но не умею я говорить красивых слов, – сказал Лукшин, понимая, что я пошла в штыки. Честно говоря, такого откровенного напора со стороны Катерины он не ожидал. – Но я люблю вашу дочь. Очень люблю. Катенька, я хочу сделать тебя самой счастливой женщиной на свете. Прости меня, пожалуйста, за вчерашнее, не сумел совладать собой.
– Так, так, что было вчера? – вмешался папа, перебив Виктора.
– Дядя Валера, я вам потом объясню. Так. Пустяки, – ответил Зорькин, лишь бы только не мешать Лукшину.
– Но сейчас я говорю, будучи в полном рассудке и даю отчет своим словам, – продолжил Лукшин, не сводя с меня при этом глаз. – Катенька, я во многом был не прав по отношению к вам, возможно, в чем-то мое упорство вызывало в вас по отношению ко мне не слишком положительные эмоции. Но я обещаю вам, впредь следить за собой и считаться с вашим мнением. Ведь в семейной жизни главное взаимное доверие и понимание друг друга. Катенька, клянусь при ваших родителях, я сделаю все возможное, что от меня может только зависеть, чтобы вы были счастливы, чтобы мы были счастливы.
Он меня не слышит! Он не хочет даже меня услышать! О каком взаимном понимании идет тогда речь? Ведь он прекрасно знает, что я никаких чувств к нему не испытываю. К чему тогда все эти громкие речи? Он же знает мой ответ. Знает и по-прежнему продолжает на что-либо надеется? Глупо! Ведь безответная любовь в конце концов ломает человека, заставляя его совершать ошибки, тем самым опуская его до того уровня, которого он не достоин.
Ах... Я не хочу такой участи Роману! Нет! Но с ним у меня совершенно иные отношения.
Виктор Юрьевич – красивый и ответственный мужчина, привлекательный и опытный специалист, о таком мечтают многие, но я не могу отнести себя к этому множеству. Ведь сердце не заставишь полюбить насильно.
– Катерина Валерьевна, я понимаю, что вам нужно время, чтобы все обдумать, все решить, посоветоваться. Я не тороплю вас. Я буду ждать столько, сколько потребуется.
– А не нужно ждать! Я давно разобралась в своих чувствах по отношению к вам, Виктор Юрьевич, – во мне моментом разыгрался эгоизм, захотелось задеть за живое, пусть он, наконец, поймет и раз и навсегда для нас будет закрыта эта злосчастная тема безответной любви. Знаю, это неправильно так поступать, но я больше не могу терпеть его напора.
К тому же осложнял исход всей создавшейся ситуации и то, что мои родители целиком и полностью считали Виктора Юрьевича идеальной кандидатурой мне в мужья. Все же лучше свой, знакомый человек, друг моего лучшего друга, чем Ванька с проселочной дороги. Не трудно догадаться, что мои родители обеими руками "за" и в глубине души дали за меня положительный ответ, но жить с человеком не по любви я не смогу. Зачем мучить нелюбовью обоих, вызывая ссоры, разногласия, обиды. На них вся безоблачная семейная жизнь, по мнению, Виктора, разлетится на куски.
А, если в моей жизни действительно появится тот человек, которого я смогу на самом деле полюбить? Снова довериться, отдать свое сердце, частичку себя. Хотя я понимаю, это теоретически невозможно, но, кто знает, жизнь преподносит такие неожиданности.
И я не хочу приходить домой и врать, что бежала скорей с работы, потому что соскучилась, потому что хочу провести вечер наедине, я не хочу лгать и притворяться, думая при этом, что делаю ему больно. Это неправильно. Он сам поймет, что правда сейчас намного лучше, чем жить иллюзиями. Потому что у него есть шанс найти женщину, которая ответит ему взаимными чувствами. И он обязательно ее найдет, если сейчас мы обо всем спокойно поговорим.
– Я не стану вашей женой. Я не люблю вас и не смогу полюбить. Поймите это. Вы обязательно встретите ту женщину, которая полюбит вас, которая будет нуждаться в вас, которую вы сделаете счастливой.
– Пушкарева! Что ты несешь! – тихо произнес Коля. – Одумайся!
– Правду, Коля. Правду, – ответила я, надеясь, что хоть теперь она дойдет до сознания Лукшина.
Родителей мой ответ реально озадачил. Конечно, такого варианта они не предполагали и в помине.
– Но я уже нашел свою любимую женщину, Катя. Мне не нужна никакая другая. Вы уже есть и я готов ждать. Не делайте поспешных выводов, – с отчаянием произнес Лукшин.
– Вот именно, Катенька, – поддержала мама. – Ты не суетись. Подумаешь как следует, разберешься в себе и тогда дашь окончательный ответ.
– Виктор Юрьевич, мой ответ окончательный и пересмотру не подлежит, – снова четко повторила я, чтобы он дошел до всех.
– Так, Виктор, ты знаешь, ее не слушай! – вмешался папа, причем так откровенно и уверенно, что мне это слишком пришлось не по душе. – Катя в последнее время у нас не очень-то хорошо понимает, что говорит. А ты у нас мужчина видный, порядочный, будешь отличным мужем для нашей дочери. Не то, что был этот Жданов. Не прошло и полгода после свадьбы, как он изменил нашей Катюше с другой.
– Папа! Как ты можешь! Не смей так говорить о моем муже! – не сдержалась я, переходя на крик.
– Не кричи на отца! – в ответ сказал мне папа. – Ты пойдешь за Виктора замуж! И это не обсуждается! Человек сделал тебе предложение руки и сердца, а ты что? Взрослая стала слишком!
– Папа, так нельзя! Ты не имеешь права решать мою судьбу! – отчаянно воскликнула я. – Решать за меня!
– Еще как имею! Потому что я пока еще твой отец и ты моя дочь! И ты обязана меня слушаться!
– Валерий Сергеевич, Катерина Валерьевна, не ссорьтесь, прошу вас... – хотел было повлиять на завязывающий скандал Лукшин, но вряд ли у него получится переубедить отца. Он уже завелся и теперь без маминой валерианы не успокоится.
– Валера, держи себя в руках, – пыталась успокоить его мама, но так же безрезультатно. – Что ты разошелся?
– Виктор Юрьевич, уходите! И запомните, я никогда... Слышите! Никогда не стану вашей женой! – выпалила я на повышенных тонах и быстро покинула кухню.
– Катя... – окликнул меня Зорькин, но я даже не обернулась. – Катя, подожди! – он вышел из-за стола следом за мной.
– Ничего, остынет, – сказал Валерий Сергеевич Виктору, удобнее садясь за стол. – Ишь, чего удумала, на отца кричать. Я с ней еще поговорю!
– Валерий Сергеевич, не надо, – тихо произнес Виктор. – Она ведь сказала правду.
– Какую правду? – продолжал недовольно восклицать Валерий Сергеевич. – Ты бы видел, как она днями и ночами убивается по этому Жданову, который плюнул и вытер об нее ноги!
– Валера... – осекла мужа Елена Александровна.
– Мать, помолчи! Так вот, Виктор, ты не переживай! Ничего, стерпится – слюбится. Я не позволю страдать своей дочери до конца ее жизни. Она еще сама потом "спасибо" отцу скажет, что выдали замуж именно за тебя. Лен, давай наливку! Отметим!
– Да, нет, Валерий Сергеевич, спасибо. Я, наверное, пойду. Да и тем более я за рулем.
– Понимаю. Безопасность прежде всего, – Валерий Сергеевич пожал будущему жениху руку.
– Елена Александровна, спасибо большое за вкусный стол, – поблагодарил Лукшин, уже покидая кухню.
– Только вы же ничего не съели.
– Ничего, Виктор обязательно еще придет к нам уже с полного согласия Катюши, и тогда все вместе и отпразднуем такое событие! – сказал Валерий Сергеевич, провожая Виктора в коридор.
Там он, глядя на закрытую комнату Катерины первый раз в жизни пожалел, что признался ей в своих чувствах, что по его милости дело дошло до скандала в ее семье. Он должен был поговорить с ней наедине, и только возможно после уже идти к ее родителям и сообщать о решении.
А что будет теперь, кроме уже той образовавшейся между ними пропасти?

_________________
"Женщины – удивительные существа... Чем больше они страдают, тем больше они любят". ©


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Понять, простить, принять
СообщениеДобавлено: 15 ноя 2015, 22:51 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 14 май 2015, 15:24
Сообщения: 2064
Откуда: Краснокаменск, Забайкальский край
-Ничего. Виктор еще придет к нам и с полного согласия Катюша!
Ну, ВС, ну , домостроевец!

_________________
Изображение
И создал бог женщину. Посмотрел, засмеялся и сказал: да, ладно, накрасится!


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Понять, простить, принять
СообщениеДобавлено: 17 ноя 2015, 22:24 
Не в сети
Ягодка
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 12 июн 2015, 18:50
Сообщения: 615
Откуда: Россия, г. Москва
Розалия писал(а):
-Ничего. Виктор еще придет к нам и с полного согласия Катюша!
Ну, ВС, ну , домостроевец!
Он желает только хорошего для дочери.

_________________
"Женщины – удивительные существа... Чем больше они страдают, тем больше они любят". ©


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Понять, простить, принять
СообщениеДобавлено: 17 ноя 2015, 22:24 
Не в сети
Ягодка
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 12 июн 2015, 18:50
Сообщения: 615
Откуда: Россия, г. Москва
* * *
Я ходила взад-вперед по комнате, лихорадочно пытаясь свести концы с концами в моем положении. Получалось весьма проблематично. Но одно я четко знала, что насильно замуж за Лукшина не выйду. И пусть делают со мной, что хотят.
– Пушкарева, ну что ты в самом деле? Что на тебя нашло, что ты сорвалась на Витю? Что он такого сказал неприличного? – пытался выяснить у меня Коля причину моего поведения, сидя на диване.
– Ничего, Коля! Ничего особенного! – раздраженно ответила я.
– Это все из-за Малиновского, ведь так?
– Что? Причем здесь Роман Дмитриевич? – услышав его фамилию, я даже остановилась напротив Зорькина. Умеет же он задевать слабые места.
Только с каких пор Рома стал моим слабым местом? Уже как пару месяцев назад, наверное, стал. Особенно, когда слышу о нем всякие пакости из чьих-либо уст. Чаще всего из Колиных.
Но сейчас дело было вовсе не в Романе. Папа сильно задел меня отзывом об Андрюше. Конечно, я не стерпела.
– При том, Катя, что ты уже потеряла от него голову! Ты уже в него влюблена, и не говори мне, что это бред! У меня тоже есть глаза и мозги. Я все видел и понимаю, что между вами происходит! – Нашел Зорькин все же, чем меня упрекнуть.
– Что ты видел, Зорькин, ну, вот что ты видел? Мы обычно разговаривали! Это моя благодарность за подарок! – повысила я тон. – Это действительно чушь! Между нами ничего нет и не будет!
– Сказки только не рассказывай и себе то хоть не лги, – спокойно продолжал Зорькин. – Катя, если ты не остановишься сейчас, потом уже будет поздно. Хотя уже поздно, – он отчаянно махнул рукой. – Но у тебя еще пока есть все шансы, чтобы принять предложение Вити.
– Да вы что все сговорились? – закричала я. – Коля, но ты то хоть можешь меня понять? Я не люблю его! Не люблю! Как можно выходить замуж за нелюбимого?
– Знаешь, раньше выходили и ничего. Уживались прекрасно, привыкали друг к другу и любовь приходила. И семья была лучше, чем тех, которые строили отношения на любви.
– Это не в моем случае. В отношении с твоим другом стерпится – слюбится не выйдет.
– Это потому что твои мозги засорены Малиновским. Вот, если ты выкинешь его из головы, то поймешь, кто тебя по-настоящему любит.
– Все! Довольно! Я не хочу обсуждать эту тему! – я развела руками и остановилась у окна. Там было пасмурно, шел мелкий снег и куда-то спешили пешеходы. Ничего выдающегося.
– Придется, – Коля подошел ко мне сзади. – Кать, но ты пойми, мы с твоими родителями желаем тебе только добра, а Малиновский – он не знает, что значит полюбить, Кать. Да, он может милый и обаятельный, красиво ухаживать умел всегда и обсыпать бриллиантами тоже, но...
– Причем здесь бриллианты? – прервала я друга.
– Хорошо, ни при чем. Но вы с ним совершенно разные люди, как небо и земля. Вы не подходите друг другу. Неужели ты забыла, сколько он горя тебе устроил, а?
– Все, хватит! Я не хочу ничего больше слышать! Оставь меня одну, пожалуйста, – попросила я Зорькина и переместилась в сторону дивана.
– Как пожелаешь. Только ты хорошенько подумай, прежде чем делать окончательные выводы, – сказал Зорькин уже в дверях.
Как только он покинул мою комнату, я тут же обхватила голову руками и плюхнулась на сложенный диван.
Я разрывалась на части от наступившей жизни. С одной стороны я четко понимала, что не могу тесно общаться с Романом, с другой же была уверенна в нелюбви по отношению к Виктору.
И так больше не могло продолжаться. Надо было что-то делать, иначе еще один такой его приход обойдется еще большим скандалом. А я не хочу трепать нервы никому из членов моей семьи. Сегодняшнего разногласия хватило с лихвой. В итоге легче никому не стало и не станет, пока я не поставлю жирную точку в этой истории.
Раз Лукшин слов не понимает, придется поступить иначе.

* * *
Остаток субботы и воскресенье прошли тяжело. С родителями мы так и не нашли общего языка, в итоге я уехала к себе в квартиру буквально через несколько часов после визита Лукшина.
Нам нужно было успокоится всем, осмыслить и уже потом поговорить спокойно. Только когда теперь мы сможем так семьей собраться? Причем даже без Коли! Знаю, куда еще и он клонить будет. Лучший друг называется. Похоже, и с ним я начинаю быть не в ладах. Ох... Задал, конечно, Виктор Юрьевич фору...
Но ничего. Сегодня я приложу все усилия, чтобы избавить себя от такого счастья его видеть в коридорах "Зималетто".
На работу я пришла пораньше. На ресепшине еще никого не было, что и к лучшему. Мне удалось пройти в свой кабинет без лишних вопросов любопытного женсовета.
Сев за стол, я тут же включила компьютер. Как только в нем загрузились все программы и их компоненты, я тут же принялась печатать документ. Чтобы к приходу Виктора Юрьевича ему останется только поставить свою подпись.
Не надо быть ясновидящей, чтобы предугадать его сегодняшнее поведение. Ровно в десять он явился ко мне под предлогом, что нам нужно очень серьезно поговорить. Что же, мне с ним тоже нужно поговорить. На этот раз наши желания совпали.
– Екатерина Валерьевна, я хотел... – тут же начал Лукшин, сев напротив моего стола.
– Разрешите сначала предоставить слово мне, – вежливо попросила я.
– Конечно! – мгновенно согласился мужчина. – Я слушаю вас.
Взяв с угла стола из папки только что напечатанный мною документ, я положила его на стол перед лицом Виктора, довольно четко добавив:
– Прочитайте, пожалуйста. Если все правильно, внизу поставьте подпись. И можете быть свободны.
Лукшин насторожился от услышанных мною слов. Он, недолго раздумывая, взял документ в руки и пробежал глазами верхние строки.
Секундами позже, когда его мозг начал осознавать саму суть документа по мере получения информации он удивлялся еще больше, то и дело возвращаясь в начало предложения.
Наконец, когда мужчина полностью осознал содержание и представил свою будущую перспективу, он медленно положил лист бумаги на стол и повернул голову в мою сторону.
– Заявление о добровольном увольнении? – спросил он скорее для уточнения, чем ради получения положительного ответа.
– Да.
– Екатерина Валерьевна, как же?..
– Вам что-то непонятно в документе? – сухо спросила я. – Я разъясню. Вы не стесняйтесь. Спрашивайте.
– Катенька, за что?
– Для вас я Екатерина Валерьевна и только, – поправила я. – За что? Вы спрашиваете это у меня? Странно, мне казалось, что вы умный и понимающий человек, ну, по крайней мере, в субботу вы твердо в этом убеждали моих родителей. Или я в чем-то не права?
– Правы, – отрешенно ответил Виктор, потупив взор на стол. – Катенька...
– Екатерина Валерьевна! Вы плохо слышите?
– Екатерина Валерьевна, я знаю, что был полным идиотом, но все потому, что я голову потерял от вас, от своей любви к вам! Я не могу без вас!
– Все только в вашей воле. Стоит только захотеть и все получится. Проявите силу воли, раз человеческих слов не понимаете, – я положила рядом с листом бумаги ручку, показывая видом, что нужно сделать.
– Но неужели вам плевать на мои чувства? Вы же не бездушная кукла в самом деле!
– А вам? – поступил встречный вопрос. – Вам не плевать на меня? Что вы наделали? О какой любви шла речь из ваших уст, если вы не хотите даже услышать меня! Вы думаете только о себе, лишь бы вам было хорошо и приятно, а то, что испытывают другие – вам все равно. Зачем вы пришли к моим родителям? Кто вас просил? Что вы добились? Разве семейные отношения могут начинаться со скандала, неприязни, крика, и желания удовлетворения своего "Я"? "Я люблю!" – и все остальное мне по барабану! Ведь так у вас получается. А вы меня спросили? Что я к вам чувствую? Хотя и спрашивать не надо. Я повторяла не раз, и не два. Провалами в памяти вроде не страдаете, тогда не вижу преград, чтобы запомнить два простых слова "Не люблю". Понимаете?
– Катерина Валерьевна, выслушайте, пожалуйста...
– Нет! Сколько раз я должна слышать одно и тоже? Вы каждый раз обещаете держать себя в руках, а что происходит на деле? Я устала. Я устала терпеть ваши выходки! Я тоже живой человек, и всему когда-нибудь приходит конец. Вот для вас он уже наступил. Я жду. У меня еще много дел, – я пододвинула заявление к мужчине ближе, наградив его укором во взгляде.
– Это все из-за Романа? Потому что вы любите его? – тихо спросил Виктор Юрьевич. Раз уходить, так хоть знать, кому достанется его любимая.
– Причем здесь Роман? Вам не кажется, что наши с ним отношения, какими бы они не были, вас не должны теперь касаться. Он в отличие от вас понимает с первого раза, когда его просят что-либо не делать.
– Екатерина Валерьевна, вы можете отправить меня куда угодно, хоть на производственный этаж. Я клянусь вам, что больше никогда не затрону тему наших с вами отношений, – в отчаянии произнес Виктор, цепляясь за последние ниточки, лишь бы только суметь видеть Катерину хотя бы в коридорах "Зималетто".
– Конечно, не затронете. Потому что мы с вами, к счастью, больше не увидимся. Виктор Юрьевич, прекратите тянуть время. Повесьте мою фотографию над постелью и любуйтесь, сколько влезет, чего я вам очень не советую делать. Иначе, сойти с ума можно, – позволила я себе явно лишнего, но уж очень хотелось высказаться напоследок. – Кстати, зарплата за прошедшие две недели вам будет перечислена на счет.
– Катерина Ва…
– Все! Мы друг другу уже все сказали! Я жду! – сказала я серьезно, подав вице-президенту ручку.
Он, понимая, что не в силах противостоять напору Катерины, быстро поставил внизу свою подпись.
Вот и все. Все для него закончилось. И он виноват сам. Сам от своей любви. От этой проклятой любви. От своей пылкой натуры, от своей настойчивости и несдержанности.
А, может быть, и не было вовсе никакой любви? Была лишь страсть, безумие, от которой теряют голову? Может, Катерина права, ему действительно стоит оглянуться вокруг и найти настоящую вторую половинку, которая подарит ему искреннюю настоящую любовь? Правда, Лукшин слабо себе представлял, как то возможно в его случае. Да не реально!
– Виктор Юрьевич, вы забыли, где дверь на выход? – спросила я, спустя минуту после подписания заявление. Потому как Лукшин с поникшей головой сидел на стуле, теребя в руках чернила, вынутые от нервов из ручки.
Он встал. Медленно направился в сторону двери. Обернулся. Чтобы еще раз взглянуть на Нее. Но Она даже не подняла голову от чтения бумаг. Как это больно осознавать, что ты Ей не нужен. Даже как просто друг не нужен.
Он тяжело вздохнул, помялся возле выхода и шагнул за порог, аккуратно прикрыв дверь.
"И почему я не сделала это раньше? К примеру до дня своего Рождения? – подумала я. – По крайней мере не испортила себе бы настолько праздник. Хотя… Не таким он уже был и плохим. Благодаря Роману Дмитриевичу. О! Точно! Надо ему сообщить такую радостную новость. Думаю, он тоже испытает облегчение!"
Я набрала номер Шуры по служебному телефону.
– Доброе утро, Шура. Роман Дмитриевич уже пришел?
– Да, только что.
– Хорошо. Тогда… – я тут же осеклась, не зная, самой ли зайти к нему или попросить Шуру, чтобы передала Роману, чтобы он ко мне зашел. Все же это две разные вещи: мое действие или мое приглашение. Ах… Ведь я же дала себе слово только общение по делам "Зималетто" и не более. Но уход Виктора Юрьевича касается же компании. Значит, зайду сама.
– Кать, ты чего молчишь? – спросила Шура после долгой паузы президента.
– Ничего. Все в порядке. Работай спокойно, – я нажала кнопку отбоя, в душе радуясь положительному началу рабочего дня.

_________________
"Женщины – удивительные существа... Чем больше они страдают, тем больше они любят". ©


Вернуться к началу
 Профиль  
 
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 353 ]  На страницу Пред.  1 ... 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18  След.

Часовой пояс: UTC + 4 часа


Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 0


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения

Найти:
Перейти:  
Powered by Forumenko © 2006–2014
Русская поддержка phpBB