|
Спасибо, Наташа!
Пришло время закончить эту немного грустную повесть о Катюше и Андрюше...
Вместо эпилога
- Приветствую тебя, мой друг и президент! – Роман Малиновский, с поднятой в своем обычном приветствии рукой, лучезарный и жизнерадостный, появился в дверях президентского кабинета. Но прошел только до середины и остановился, не решаясь пройти дальше – Жданов работал, сосредоточенно глядя в монитор и поминутно сверяясь с записями на листе бумаги.
Не глядя на друга, Андрей махнул ему рукой, указывая на кресло возле стола.
Лишь через несколько минут, отложив лист с записями – работа с ним, видимо, была закончена, он посмотрел на Малиновского.
- Ром, ты по делу, или по зову души?
- Скорее второе, но зовет не только душа, но и желудок. Обедать пойдем?
- Пойдем, если подождешь чуток. Мне срочно нужно сверить ведомости продаж. Пара листов осталось – он потряс в воздухе стопкой бумаг, в коорой было явно не два листа.
Малиновский готов был ждать. Одному обедать не хотелось, и он согласно кивнул.
Какое-то время Роман сидел молча, откинув голову и прикрыв глаза – отдыхал и не мешал Жданову. Но для его деятельной и коммуникабельной натуры такое времяпровождение было сущим наказанием. Он оглядел кабинет, зацепился взглядом за повядшие растения, не поленился встать и ткнуть пальцем в горшки – земля пересохла явно не вчера.
- Андрюха, куда смотрит твоя секретарша? Цветы совсем засохли.
- Она заболела.
- Есть же уборщица, могла бы полить.
- Не отвлекай меня, я и так сбиваюсь.
- И ведомости эти сверять не твое дело. Совсем ты персонал распустил…
- Я же просил! – Андрей со злостью швырнул бумаги на стол, листы разлетелись по полу. Мог бы и сам полить. Молча! Все равно без дела сидишь.
- Уже! Уже поливаю! – Роман поднял выше графин с водой, из которого плескал в цветочные горшки, - успокойся! Что ты так нервничаешь?
- Я не нервничаю, – теперь карандаш полетел на пол, - Я …
Малиновский поставил графин, подошел к другу. Взял его за плечо, спросил уже серьезно.
- Палыч, что происходит? Ты же говорил, что все у вас в семье наладилось? А ты в таком состоянии…
- Ромка. Ромка… Никогда не влюбляйся до такой степени, как я. Это такое мучение…
- Раньше ты светился от счастья и говорил совсем другое.
- Раньше я индюк был самовлюбленный, думал, что лучше меня никого нет – для Кати.
А теперь я постоянно боюсь ее потерять.
- А она? как она ведет себя после той истории?
- Корит себя. Плачет часто – тайком. Размышляет…
- О чем?
- А я знаю? Я же не телепат, мысли читать не умею.
- Самокритично! Но в корне не верно – ты должен понимать жену, как впрочем, и других женщин, а ты этого никогда не умел. И не обижайся на мои слова, это правда.
- Можно подумать, ты это умеешь!
- Я – умею, и я понимаю, хотя редко высказываю свои мысли – просто принимаю к сведению и веду себя соответствующим образом.
- Тогда скажи мне, разъясни тугодуму, почему Катя в таком состоянии .
- Все очень просто – ты достал ее своей жалостью, своим старанием угодить – лишь бы не бросила тебя. Ты ведешь себя с ней, как с тяжелобольной – стараешься помочь, освободить от тяжести и тем самым постоянно напоминаешь о болезни, в данном случае – о ее вине.
- Да, о своей вине она постоянно говорит. А ведь совсем не виновата! Я иногда прихожу к чудовищной мысли: лучше бы она действительно изменила мне! Тогда все эти страдания имели бы смысл.
- А ты не такой уж профан по части женской психологии! В этом есть доля истины – Катя ведь и о том думает, почему Жан не пошел на близость, почему отверг ее как женщину.
- Что же мне делать…
- Быть самим собой. Когда Катя тебя полюбила, у тебя была куча недостатков. Ты употреблял в избытке спиртные напитки, причем и на рабочем месте. Ты гулял ночи напролет в клубах, ты встречался с моделями, ты жил с Кирой, наконец. А она тебя любила!
Теперь ты – образец нравственности, но сомневаешься в ее любви.
- Я не сомневаюсь. Я боюсь, что разлюбит. Встретит более достойного, и разлюбит меня.
- Жить в таком ожидании невозможно. Ты совсем свихнешься.
- Не вижу выхода…
- Надо ускорить процесс.
- Как?
- А не составить ли нам план, по соблазнению Катерины? – Малиновский решил свести все к шутке, но эффект был обратный – Жданов вскипел.
- И поручить тебе его исполнение?! А ты был бы рад, я же вижу. Не дождешься! Катя была и будет только моей!
- Твоей, кто бы сомневался! Доказывай ей это постоянно.
А в остальном я попробую разобраться.
За обедом Малиновский о чем-то сосредоточенно думал…
***
Плохи были советы Романа, или хороши, но Андрей отнесся к ним серьезно.
Ревность, сомнения, страхи – все спрятал в самый дальний уголок души, запер на ключ силы воли, а ключ… Нет, не выбросил – куда же выбросишь из собственной души, из своего сердца, - но не доставал, не выпускал на волю с трудом утихомиренные чувства.
Много работал – работа его основное достоинство. А театр, опера, выставки современных художников – это только если Катя предложит сходить. Ради ее удовольствия он на все готов, но изображать из себя любителя и знатока искусства не будет.
Возобновил занятия футболом. Хоть и староват стал, но в клуб его приняли с распростертыми руками – еще помнили Андрея Жданова, азартного игрока, способного увлечь за собой команду и добиться победы в казалось бы проигрышном матче.
С моделями не любезничал. Но клуб «У Севы» посетил пару раз – отметили годовщину возвращения Малиновского из дальних стран. Планировали посидеть вдвоем, повспоминать прошлое, поговорить о будущем. Их приход не остался не замеченным, информация разлетелась не хуже, чем новости женсовета. Подтянулись бывшие «соратники» по загулам: Синицкий, Полянский, как ни странно – Минаев, и совсем странно сам Воропаев!
Из всех, только Полянский был искренне рад встрече, расспрашивал о планах расширения производства, предлагал выгодный контракт на поставку оборудования. Герман долгое время жил и работал за границей, возможно, не знал всех перипетий в семье Жданова, а может просто из деликатности не спрашивал о жене и детях.
Минаев присел за их столик уже изрядно выпивший. Стал жаловаться Андрею на Киру – и подозрительна она, и ревнива, и что самое неприятное – истерична, кричит на уровне базарной торговки. Никита видимо посчитал, что они с Андреем одинаково пострадали от Киры, и поэтому автоматически становятся друзьями.
Синицкий перемен в Андрее не увидел (не захотел или не способен был), и после неудачных попыток склонить его к легкой интрижке, перешел к более простому способу «доведения клиента до кондиции» - подливал ему в стакан виски с завидной регулярностью. И о себе не забывал.
Воропаев появился, когда все уже были изрядно «подшофе», и в силу пьяной любезности ко всем, его не отшили, как случилось бы, будь компания трезвой. Никто из присутствующих не был ему другом, только Жданов – бывший почти родственник.
Александр пил «условно» - куда девал спиртное из бокала, никто не замечал, бокал пустел, а хозяин оставался трезвым, и только изображал захмелевшего.
Он сел возле Андрея, и довольно навязчиво лез с разговорами. Все больше спрашивал о Кате: почему не работает в «Зималетто»? Не надоела ли ей роль многодетной матери? Не боится ли Андрей ее дружбы с Юлианой?
Хорошо, что Малиновский вовремя заметил нездоровый интерес Воропаева к семейной жизни друга! Он вклинился между ними, увел разговор в другую сторону. Благо, что имелся такой человек, как Виктория Клочкова, к которой и Роман, и Александр имели когда-то интерес, и которая почему-то исчезла из их поля зрения – выяснения этого вопроса хватило до конца встречи.
А заинтересованность Воропаева Катериной Малиновский запомнил…
Роман искренне радовался возвращению друга к «нормальной» жизни. «Пока так! Лиха беда начало, а там видно будет», - думал он, хотя и подозревал, что совсем по-прежнему не будет – любовь к Кате никто Андрею не заменит.
А вот ее любовь… Насколько она сильна и прочна – с этим он разберется. Не даст он друга в обиду.
***
Случай помог Малиновскому. Он коротал вечер в ресторане с очередной претенденткой на его сердце, с которой собирался выпить утренний кофе, но не более.
Девушка покинула его «попудрить носик», а он вышел в фойе покурить. И увидел Воропаева, который в зале, напротив, с кем-то беседовал. Беседа носила явно не мирный характер – Александр горячился, размахивал руками, а затем швырнул собеседнику довольно объемную пачку денег и удалился – Роман постарался, чтобы его он не увидел.
Забыв от волнения, что очаровательная блондинка вероятно уже вернулась и ждет его, Малиновский направился к столику, где сидел Александр – его интересовал собеседник Воропаева. Подойдя ближе , он узнал мужчину – им оказался Аристарх! Ари, так его звали в Париже, где они с Романом познакомились и провели не один вечер в веселых заведениях с парижскими красотками. Правда, это было давно, но Малиновский изобразил неимоверную радость от встречи! Пригласил Аристарха за свой столик, познакомил со спутницей – сделал ей знак и она моментально стал звонить своей подруге, которая вскоре появилась – понятливые девицы оказались.
Роман не поскупился на угощение, заранее одарил обеих девушек каталогами одежды компании «Зималетто» и приглашением на кастинг моделей. Пока они счастливо щебетали, Малиновский узнал у Аристарха все, что хотел.
А назавтра, зайдя как всегда в президентский кабинет, чтобы поздороваться с другом, пригласил Жданова в каморку – так он по старой привычке называл комнату отдыха, ибо не раз замечено, что у стен офиса есть уши.
- Слушай, Палыч, историю соблазнения твоей Катеньки. Да, да, соблазнение! – подтвердил он свои слова, видя немой вопрос в глазах Жданова.
- Ну, говори же, не тяни.
- Есть некий человек, Ари, а попросту Аристарх, который ведет, скажем, так, своеобразный бизнес – выполняет деликатные поручения. К нему обратился Александр Воропаев – он решил помочь своей сестре Кире вернуть небезызвестного тебе Андрея Жданова.
- Ты ничего не путаешь? Зачем это Кире? Она вполне счастлива с Никитой Минаевым.
- Она может и счастлива, а вот Никита навострил от нее уши. Не перебивай меня, потом выскажешь свое мнение.
- Говори, я слушаю.
- Александр поручил Аристарху соблазнить Катю, запятнать ее имя. Зная твой взрывной характер, он надеялся, что ты разведешься с Катей. Ну а дальше вступит в игру Кира.
- Но ведь Катя встречалась не с Аристархом, а с Жаном!
- Не беги впереди паровоза, Жданов. Слушай.
Аристарх навел справки о Катерине, подумал, что ему она не по зубам – староват он, да и манеры у него… И он привлек к делу своего внука. Как ты надеюсь, понял, это и есть Жан. А по-русски Ваня.
Но и с Жаном вышло не так, как они планировали. Он влюбился в Катю, но в то же время, знакомство с Милко сыграло свою роль – ориентация у Жана двоякая. Бедный юноша не знал, что делать. Катя помогла ему – сама отказалась от их связи.
- И где теперь этот двоелюбец?
- Умерь свои агрессивные планы! К счастью для него, уехал в Италию, где постоянно проживает. Между прочим, Милко собирается к нему в гости. Может остаться там. Не подписывай ему отпуск, попридержи – пусть остынет, глядишь и одумается.
Жданов долго молчал, сидел, обхватив голову руками, смотрел в одну точку – что он там видел? О чем думал?
Малиновский решил напомнить о себе
- Андрей, очнись уже! Все закончилось. Все хорошо. Жизнь продолжается!
- Ромка… Ты уговори этого Ари молчать. Катя не переживет, если узнает, что ее специально соблазняли.
- Будь уверен! Я знаю, как это сделать.
Катя
Прежняя жизнь возвращалась трудно. Не получалось забыть то, что произошло. Чувство вины давило, жгло изнутри. Гордая осанка, которую она с таким упорством выработала в себе, исчезла, уступив место прежней ее внешности – поникшие плечи, взгляд вниз или в сторону.
Только теперь, испытав на себе, Катя поняла, как тяжело было Андрею все эти годы – он тоже свою вину помнил.
Оказывается, простить чужую вину легче, чем забыть свою.
Еще и Андрей… Он так старался вернуть прежние отношения! Он постоянно твердил, что она ни в чем не виновата, и тем самым напоминал ей о случившемся, показывал, что и сам помнит…
И эти его старания угодить ей… Она воспринимала это как жалость, навязчивое сострадание. А жалеют только виноватых. И убогих. Не достойных любви.
Такое поведение мужа раздражало. Порой ей хотелось, чтобы он взорвался, нагрубил ей, заставил валяться в ногах и умолять о прощении – она бы это сделала и посчитала себя прощенной. И стали бы они жить нормальной семейной жизнью, вычеркнув негативный период из памяти.
Но все было приторно сладко, вежливо - виновато…
Оба мучились: желали вернуть прежние отношения и не могли это сделать. А, казалось бы, чего проще: оба любят, он ее не винит, она сделала свой выбор согласно своему желанию.
Но не получалось. Что-то они делали не так.
Погрузившись в свои переживания и размышления, Катя не сразу заметила перемену в поведении Андрея. Произошло это еще и потому, что в нем не появилось ничего нового. Наоборот, он стал таким, каким она его знала раньше: увлеченным работой, строящим грандиозные планы вывода компании на европейский, а если удача улыбнется, то и на мировой рынок. Он возобновил занятия спортом, стал регулярно посещать тренажерный зал, футбольный клуб. Все свободное время проводил с детьми. А на нее он обращал внимание в основном в спальне… А там известно, какие разговоры. Какое внимание…
***
Катя стояла у окна и всматривалась в темноту – второй час ночи, а Жданова все нет.
Она никогда не донимала его звонками – помнила, как раздражали его звонки Киры, но сегодня пожалела о том, что не позвонила, не узнала о его планах на вечер.
А когда вообще она звонила мужу в последний раз? Старалась вспомнить, и не могла. До появления Жана они часто говорили по телефону, а вот кто звонил… Чаще Андрей, особенно, когда она не работала. Она звонила реже – у него ответственная работа, совещания, встречи с партнерами. Жан разрушил эту традицию. Катя лишний раз не напоминала о себе, о своих планах, а он… Почему не звонил Андрей? Ну, конечно, он догадывался, не хотел услышать ее ложь.
Эта страница в их отношениях перевернута окончательно. А звонки… Поначалу Андрей звонил часто, и ее это раздражало, казалось, что он проверяет ее. Он перестал звонить, и она поняла, как ей не хватает этих звонков. В них было столько тепла, заботы, интереса к ее жизни, а она не оценила. И вот результат.
Беспокойство разрасталось как снежный ком, превращалось в тревогу, а потом и в панику – не мог Андрей так поступить! Он бы обязательно предупредил, что задержится! Андрей знает, что она будет беспокоиться! Знает? А если он разуверился в ее любви?
В тонком пеньюаре было зябко, но Катя не отходила от окна, чтобы накинуть теплый халат или шаль, боялась пропустить момент появленя машины Андрея. Зачем ей это было нужно? Что бы изменилось, если бы его приезд остался незамеченный ею?
Наконец, машина подъехала. Жданов вышел и направился к подъезду – слишком прямо он держал спину, слишком старался идти ровно! Еще и сигарету закурил на крыльце! Катя отлично знала эти признаки – он пьян! И сильно!
Слезы подступили, запоздалый страх сковал сердце – он же мог разбиться. И уже неважно стало, где он был, с кем, почему не предупредил. Главное, что живой!
Метнулась к двери, открыла – он стоял, держа в руке ключи. Или только подошел, или не смог вставить ключ.
Потянула его за руку, втянула через порог, и так и осталась стоять, не выпуская его руки, не давая ему шагнуть дальше. Смотрела на него счастливыми глазами, и только губы дрожали и на ресницах блестели капельки влаги. Вздохнула глубоко, отстранила только что пережитые чувства и сказала почти сурово:
- Андрей, пообещай мне, что больше ты так не сделаешь!
Он смотрел недоуменно, не зная, в чем его вина: в том, что пьян? Что поздно явился? Или она что-то еще придумала?
На самом-то деле, они с Малиновским попали в аварию. Отделались синяками и испугом, только машина Романа сильно пострадала. Были долгие разбирательства с полицией, ну и выпили потом на радостях. Но об этом Кате знать не стоит.
- Кать, ты о чем?
- Ты больше никогда не сядешь за руль пьяным! А если бы ты разбился?
И она разрыдалась. Переживания, страхи, радость выплеснулись из нее потоком слез.
- Кать… Катюшенька! Не плачь, все же хорошо! А за рулем я не был, нас с Ромкой Федор довез. А ты переживала за меня? Да?
- Ну, конечно переживала!
- И ревновала?
- Еще чего…
- Совсем-совсем? Тебе все равно? Я тебе безразличен? Раздражаю тебя?
- Ты же знаешь, я тебя люблю. Как умею – с ревностью, переживаниями, страхами, и с раздражение – и это бывает порой. И буду любить всегда.
- Катька…Как я рад это слышать! Я же не могу без тебя! Мне жизнь без тебя не в радость. Ты даешь мне силы, ради тебя я готов горы свернуть.
Не оставляй меня. Я только этого боюсь.
- Я всегда буду с тобой! Обещаю. Ты самый лучший муж.
- Лучший, говоришь? А что же ты ужином меня не кормишь? И тапочки не подала?
Андрей перешел на шутливый тон – слишком взволновали его слова жены, до слез. Не хотелось еще раз показать свою слабость.
- Андрей, какой ужин? Ночь на дворе.
- И что? Муж пришел домой! Имеет право поесть.
- Что именно тебе разогреть?
- Все!
Катерина разозлилась – полночи прошло, она еще глаз не сомкнула, а скоро вставать. А этот…этот муж…
Повязав поверх пеньюара фартук, она гремела кастрюлями и сковородками. Поставила перед Ждановым тарелку борща, жаркое, налила большой бокал чая, еще и кусок шарлотки положила. Злорадно усмехалась – не съесть ему столько!
А он ел, молча, сосредоточенно. Катя только успевала убирать пустые тарелки в раковину.
Повернувшись, чтобы забрать последнюю посудину – бокал из под чая, Катя увидела, что муж спит, положив голову на стол. Чай он все-таки не осилил.
Теплая волна нежности вырвалась из груди. Она потрепала его волосы, поцеловала в висок. Нестерпимо захотелось, чтобы он обнял ее, прижал к себе крепко-крепко, и не отпускал никогда.
- Андрюш, пойдем спать. Утро скоро.
- Пойдем, Кать.
Жданов встал из-за стола, она хотела поддержать его, а он поднял ее на руки, крепко прижал к себе, и понес, как самую драгоценную ношу.
Была ли эта ночь переломной в их отношениях? Как они сложатся?
Это зависит от них самих. Им придется потрудиться, ибо в любви, как в искусстве, мало одного вдохновения, и только совместные усилия способны сохранить чувство, развить его так, чтобы на каждом этапе жизни оно давало обоюдную радость.
Я верю, что у Кати и Андрея именно так и будет.
Конец.
Февраль 2015г
_________________ Архив Сведения о моих книгах: topic1796.html?&p=1287322#Архив
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Спасибо, Людочка, за такого понимающего и любящего Андрея. 
