– Подумайте все же над этим, Андрей Павлович, – сухо сказал Павел Олегович, взглядом давая понять, что встреча закончена.
Андрей коротко кивнул, встал и, чеканя шаг, вышел из кабинета. Думать ему не хотелось, но, как он с тоской понимал, придется. Потому что ему, черт побери, как воздух нужен был инженер по оружию! Брать на эту должность непонятную девицу с «Гордого» страсть как не хотелось, но, видимо, придется. И не потому что адмиралу Павлу Жданову ее рекомендовал его давний приятель, он же капитал «Гордого», вовсе нет. Просто все остальные претенденты на этот пост оказались бесталанными и тупыми, а один, сосватанный ему Воропаевым, даже умудрился разнести половину оружейной. Ему еще повезло, что он погиб при взрыве, а то Андрей ему собственноручно снес бы голову. С другой стороны, от него и польза была: теперь у Андрея была веская причина не только не встречаться с Воропаевым, подложившим ему такую свинью, но и поносить, не опасаясь недовольства Киры. Никогда, никогда в жизни Андрей не совершит больше такую глупость и не заведет служебного романа! Конечно, когда он соблазнял Киру, он делал это не столько ради удовольствия, сколько ради пользы дела: «Отважному» (который весь флот называл «Зималетто» из-за нестандартной бело-зеленой расцветки) позарез требовался тогда компетентный офицер по связи. Киры была идеальной кандидатурой, и Андрею пришлось потрудиться, чтобы уговорить ее перейти на «Зималетто». В итоге его настойчивость вкупе с его обаянием победили ее сомнения, но теперь Андрею казалось, что Кира приносит ему лично больше головной боли, нежели пользы. Мало того, что она пытается его контролировать и ревнует каждой юбке, даже инопланетной, да еще и Воропаев, ее братец, достает Андрея и все норовит впихнуть ему мины в турбины. Еще бы, никак не может успокоиться, что «Зималетто» все признали лучше его «Задиры». Однако если Андрей не найдет спеца по оружию, не видать «Зималетто» звания лучшего корабля Земного российского космического военного флота как своего хвоста. И поэтому, едва Андрей вышел из шаттла в ангаре-1 «Зималетто», он послал сообщение на «Гордый» с просьбой прислать к нему Екатерину Валерьевну Пушкареву для собеседования на занятие ею должности старшего офицера по вооружению.
* * *
Увидев Пушкареву, Андрей сразу же решил, что даже будь она гением, такого чучела ему на борту не нужно. Мелкая, нескладная, в черти как сидящей форме, да еще и в очках – высококлассными спецы такими не бывают. Как ее только капитан «Гордого», легендарный Романович ее терпел? После собеседования Андрей не то чтобы переменил мнение, в конце концов, чучелом Пушкарева быть не перестала, но понял, что взять ее в команду просто необходимо. Ведь оказалось, что это именно она приложила руку к созданию пушки Зорькина – лазерной пушки, чья мощность превышала все существующие до этого пушки в три раза, при этом энергии она жрала двое меньше и была не такой массивной.
– Для меня честь служить на «Зима…» на «Отважном», – запинаясь, сказала Пушкарева, когда Жданов неохотно признался, что готов взять ее в свой экипаж, вскочила с кресла, уронила его и едва не упала сама.
К большому сожалению Андрея, военная служба не предусматривала испытательного срока.
* * *
– Она что, правда так ужасна? – поинтересовался Роман Малиновский, старпом «Зималетто» и первый пилот, у Андрея, когда они встретились за обедом на через пару дней.
Хорошо, что «Зималетто» стоял в доках на ремонте, и потому Андрей с Романом могли позволить себе выбраться на обед на лунную базу «Родина».
– Хуже, – мрачно отозвался Андрей.
За свои первые два дня на «Зималетто» Пушкарева умудрилась сломать пищевой синтезатор в столовой, пытаясь получить от него чай с медом, на который он не был запрограммирован (что самое примечательное, чай синтезатор выдал, но после этого отказывался синтезировать что-либо еще); помешала диагностике навигационной системы, которую проводил Милко, когда загружала новое программное обеспечение в главный компьютер корабля, чем нажила в лице Милко кровного врага; разобрала половину оружия и в завершение, ползая по лесам, уронила с ноги ботинок прямо на голову Олегу Павловичу Жданову. Тот как раз заглянул на «Зималетто», которым командовал пару лет до получения адмиральского звания, чтобы убедиться, что у его последнего корабля все хорошо. Иными словами, убедиться в том, что новый капитал «Зималетто» Андрей Жданов хорошо справляется со своими обязанностями. Как будто мнение остального командования, благосклонно относящегося к молодому, дерзкому и рисковому капитану Жданову, для Жданова-старшего не имело никакого значения.
Ботинок, попавший точно в темя, Павла Олеговича не смутил. (Новость об этом быстро разнеслась по кораблю, и Пушкарева получила прозвище «Золушка.) Более того, он больше двух часов провел, лазая по лесам и изучая полуразобранные пушки, ракетные установки и системы наведения, и внимательно слушал при этом Пушкареву, увлеченно объяснявшую, что и как она намерена усовершенствовать. Напоследок Павел Олегович одобрительно кивнул ей, сказал: «Продолжайте в том же духе» и покинул «Зималетто». Андрей с трудом сдержался, чтобы не напомнить, что теперь это его корабль и только он решает, продолжать Пушкаревой в том же духе или нет.
Все это Андрей и пересказал в деталях Роману, которого в это время не было на борту. Роман ничего на это не ответил. Он не хуже Андрея понимал, что теперь они не могут избавиться от Пушкаревой по меньшей мере до окончания первого задания, а то и дольше, ведь, что ни говори, специалист она отличный.
– По крайней мере, с ней ты хотя бы не спишь, не то что с Кирой, – попробовал утешить Роман друга.
В ответ Андрей лишь страдальчески кривился и выпил полстакана безалкогольного вина.
* * *
– Ну, чем вы меня порадуете, Екатерина Валерьевна? – не скрывая сарказма, спросил Андрей, входя в оружейную.
Оружейными на кораблях называли помещения, в которых по боевому расписанию находилось место офицера по оружию. Рядом – кабина наводчика при ручном управлении оружием на тот случай, если заклинит автоматику или выйдет из строя компьютер. За стеной в соседнем отсеке, как раз под брюхом корабля, располагались разнокалиберные лазерные установки, включая несколько пушек Зорькина. Еще один комплект лазеров располагался на носу, а ракетные установки крепились под гондолами, и все вместе это делало «Зималетто» на данный момент одним из хорошо вооруженных кораблей флота.
В оружейной царило то, что другой гений «Зималетто», старший навигатор Милко называл художественным беспорядком, когда делал сложные расчеты: бумаги с формулами лежали повсюду вперемешку с деталями и частями оборудования, и для постороннего наблюдателя выглядели как хаос, в котором невозможно ничего найти.
Обычно Андрей не имел ничего против того, в каких условиях работают его подчиненные, лишь бы его удовлетворяли результаты их работы, но на этот раз он почувствовал глухое раздражение. А все потому, что ему пришлось уйти с вечеринки по случаю скорого отправления «Зималетто» на новую миссию, чтобы найти Пушкареву. Вечеринка его не слишком привлекала, но это было дело принципа: почему он, капитан, должен идти и искать по всему кораблю Пушкареву, не соизволившую присоединиться к веселившейся команде? Нет, конечно, Андрей и не должен был этого делать, но – вот ведь незадача! – на вечеринке выяснилось, что Андрей, как капитан лично приглашавший на подобные мероприятия весь офицерский состав, забыл пригласить Пушкареву. А поскольку выяснилось это в присутствии представителей, точнее, представительниц младшего офицерского состава, подружившихся с Пушкаревой, то Андрею волей неволей пришлось идти на поиски своего старшего офицера по оружию.
Услышав его голос, Пушкарева от неожиданности дернулась, а поскольку она в этот момент стояла на стремянке и закрепляла на стене монитор слежения, то не было ничего удивительного в том, что и она сама, и монитор полетели на пол. Пушкаревой повезло больше: ее успел подхватить Андрей. Монитор бесславно закончил свое существование кучей мусора, разбившись вдребезги.
– Живы? – спросил Андрей.
Пушкарева что-то пискнула, поспешно вывернулась из рук Андрея и встала на пол.
– Д-да, капитан, в порядке, – пробормотала она, поправляя очки.
Вообще-то Андрей хотел сказать совсем другое, например, почему она не на празднике, но почему-то спросил мрачно:
‒ Как вас во Флот в очках-то взяли?
‒ Так у меня тогда стопроцентное зрение было, ‒ порозовев, сказала Пушкарева. ‒ Это я уже потом, при эксперименте… Неточно рассчитали мощность, вот и ходим теперь очкариками.
‒ Человечество давно уже изобрело немало способов избавиться от очков, ‒ нарочито безразличным тоном сказал Андрей, которому коррекцию зрения сделали еще в школе. ‒ Лазерная коррекция, линзы на худой конец. Что вы будете делать, если потеряете в бою очки? Времени искать их у вас не будет.
‒ Не потеряю, ‒ улыбнулась Пушкарева. ‒ Это специальная разработка, у них дужки сделаны с добавлением карбоно-органических нанополимеров на основе моей ДНК. С меня эти очки никогда не свалятся, их только я могу снять. А лазерная коррекция… нет уж. ‒ Пушкареву заметно передернуло. ‒ Лазеры для меня это в первую очередь оружие, оружием в глаза ‒ нет, спасибо.
Андрей немного помолчал, глядя на переминающуюся с ноги на ногу Пушкареву, и, наконец, буркнул:
‒ Идемте на вечеринку, вас там все заждались.
‒ Не хочу, спасибо, ‒ потупившись, тихо сказала Катя, а секунду спустя вскинула голову и твердо посмотрела на Андрея, давая понять, что ни на какую вечеринку она не пойдет, хоть режьте ее.
‒ Я тоже, ‒ к собственному изумлению признался Андрей.
Ну в самом деле, что ему там делать? Флиртовать с хорошенькими курсанточками и лейтенантами он не мог: во-первых, из-за Киры, во-вторых, это было запрещено Уставом. (Их с Кирой отношения не в счет, они были хоть и открытым, но все ж таки секретом.) Спиртного на таких вечеринках не было с полного одобрения все того же Устава и самого Жданова. Подчиненных он своим присутствием уже почтил, танцевать он не любил, так зачем ему возвращаться?
Пушкарева удивленно на него взглянула, но ничего не сказала.
‒ Эм, я, наверное, пойду, ‒ произнесла она после долгой паузы и махнула рукой, показывая на свой рабочий стол.
‒ Стоять, ‒ скомандовал Андрей, практически машинально. Потому что привык к тому, что единственно возможное обращение к капитану в данном случае «Разрешите идти?» Однако отчитывать Пушкареву он почему-то не стал. Точнее, знал, но признаваться себе в этом не хотел.
Стать капитаном, не прибегая к помощи отца, было не так уж и сложно – у Андрея хватило и ума, и даже усидчивости, чтобы закончить Академию с отличием, а затем стремительно подняться по карьерной лестнице, благо судьба предоставила ему такую возможность. Что было сложно, так это командовать «Зималетто». Легендарным «Зималетто», в одиночку совершившим прорыв блокады Шроса под командованием тогда уже контр-адмирала Павла Жданова, не желавшего расставаться с любимым детищем. В том, что «Зималетто», а до нее – «Верный», были любимыми детищами Жданова, не сомневался никто, даже его родной сын.
Чтобы не посрамить имя отца, чего ждали от Андрея с детства все, особенно родители, и превзойти его достижения, Андрею пришлось ломать себя. «Зималетто» передали Андрею только-только после капитального ремонта и с новым, еще не сработавшимся экипажем, и сделать этот экипаж лучшим в галактике можно было лишь путем введения строжайшей дисциплины и учета каждой мелочи. До этого Андрей позволял своим экипажам работать так, как они считали нужным, лишь бы не нарушали его приказы, Устав и законы и выдавали ему желаемые результаты. С командой «Зималетто» пришлось быть жестким, но не чрезмерно, и при этом справедливым, и попытаться в первую очередь завоевать их уважение, а уже потом любовь, а не наоборот, как он привык. Андрей не знал, добился бы он того, чего добился, действуя привычными методами, но это уже не имело значения, главное, что теперь «Зималетто» признавали лучшим кораблем Флота. Ну, ладно, не лучшим – тягаться с «Арго», «Соколом» или «Андромедой» ему было не под силу, – но уж точно одним из лучших. И гораздо, гораздо лучше воропаевского «Задиры»!
Однако сейчас, с Пушкаревой, настаивать на строгости не хотелось, и, к тому же, обязанностью Андрея было узнать, по возможности, каждого члена команды. Пушкареву он совершенно не знал и узнавать не стремился, а надо было. В конце концов, она была гением, а все гении, как известно, с придурью, каждый со своей.
– Вы в шахматы играть умеете? – спросил Андрей Пушкареву, замершую на месте после его команды.
Она кивнула и с подозрением посмотрела на него, словно ожидая подвоха.
– У всей команды выходной, работать в выходной вредно для здоровья и дисциплины, а раз уж мы оба не хотим идти на вечеринку, то будем развлекаться интеллектуально.
У Пушкаревой стало такое лицо, словно Андрей сообщил ей, что съест ее на ужин без соли и перца, а на щеках снова проступил румянец.
– Есть, – по-уставному ответила Пушкарева и чуть ли не козырнула.
Господи, за что ему такое наказание?
* * *
После счета по партиям 5:2 в пользу Пушкаревой (и это Андрей еще подозревал, что она ему поддавалась), они разошлись по каютам, но с того вечера стали играть в шахматы регулярно, благо они были в одной смене. Однажды Андрей опоздал на одну из их игр и, добравшись до кают-компании, увидел к своему изумлению, что его место занял Роман. Тот играл в своей излюбленной манере: быстро, агрессивно и не задумываясь. Играя с ним, Андрей обычно проигрывал, потому что он разыгрывал традиционные партии и вообще предпочитал классическую тактику, а в игре Романа классическими были лишь правила, все остальное – чистая импровизация и нестандартные решения. Что самое забавное Пушкарева не нашла, что на это ответить, и проиграла, можно сказать, с треском. Роман надулся от гордости и самодовольства, Пушкарева жаждала отыграться, и в итоге с Романом Пушкарева стала играть почти так же часто, как с Андреем. За время его с Пушкаревой игр Андрей выяснил, что она легко смущается, любит пирожки с капустой, старинную русскую литературу и создавать что-то новое, неважно что.
Через пару недель после их первой игры – «Зималетто» неторопливо шел тогда к меруанской границе, – Пушкарева зашла в каюту Андрея и почти с порога протянула ему прозрачную коробку с тремя отделениями, в каждом из которых лежало по шарику, больше всего напоминавшему лесной орех.
– Вы рады? – спросила она.
– Что, простите? – не понял Андрей, недоуменно глядя на подношение.
– Ну, вы же как-то спрашивали в оружейной, чем я вас порадую, – жизнерадостно ответила Пушкарева. Пожалуй, такой веселой Андрей ее еще ни разу не видел. – Вот.
– И что это?
Из десятиминутного пояснения Пушкаревой Андрей не понял ровным счетом ничего. А ведь по физике у него было в Академии «отлично».
– А теперь переведите это на человеческий, – попросил он, когда Пушкарева замолкла.
– Хм… это мины, очень мощные. Очень-очень мощные. На основе антиматерии, в сочетании с… Короче говоря, мины.
Слова «на основе антиматерии» Андрей решил пропустить мимо ушей, а то у него случится сердечный приступ при мысли о том, что Пушкарева экспериментировала на его корабле с антиматерией.
– Насколько мощные? – уточнил он.
– Одна мина способна взорвать примерно треть Луны.
– В каком смысле?
– В прямом, – пожала плечами Пушкарева. – А три – всю Луну.
– Всю-всю.
– Угу. Останется лишь астероидное облако, но последствия для Земли будут такими, что… – она осеклась. – Луна это просто пример, я не собираюсь взрывать ее взрывать, я вообще ничего не собираюсь взрывать, честное слово.
– Я надеюсь, – хмыкнул Андрей, не делая попытки взять коробку. – В чем подвох.
– А его нет, – довольно отозвалась Пушкарева. – Если не считать того, что они крайне нестабильны. – Она увидела, как побледнел Андрей и поспешно добавила: – Но я храню их в гравитационном поле, они закреплены гравилучами, так что с ними ничего не случится, даже если в оружейный отсек подобьют.
– Утешили, – пробормотал Андрей, чувствуя, как на лбу выступила испарина. – Впечатляюще, но, надеюсь, нам никогда не придется взрывать Луну.
– Я тоже. Я храню разработки на моем личном компьютере, на нем невозможен выход ни в какую сеть. Потом я покажу их Коле Зорькину, это…
– Я помню, изобретатель пушки Зорькина и ваш коллега.
– Да. Так вот, на всякий случай: разработки в папке, которая называется «Три орешка для Золушки», пароль – «этовамнесказка», слитно, строчными буквами.
Андрей усмехнулся, еще раз посмотрел на «орешки» и покачал головой. Он определенно не зря принял в команду Пушкареву.
– Спасибо, Екатерина Валерьевна. Можете быть свободны.
– Есть.
Когда Пушкарева ушла, Андрей залез в тайник, достал оттуда бутылку виски и налил себе стакан. По такому случаю грех был не выпить. Его радовало обладание таким мощным оружием, а еще то, что если у Пушкаревой что-то не сработает, и мины взорвутся на борту «Зималетто», смерть команды будет такой быстрой, что они даже не поймут, что произошло.
* * *
Когда Андрей получил сообщение от командования, в котором говорилось о новой миссии «Зималетто» ‒ патруле меруанской границы, то поначалу обрадовался: перевозить высокопоставленных дипломатов с планеты на планету было, конечно, почетно, до слез скучно. До слез — иногда в прямом смысле слова, поскольку посол Хильварта, досточтимый Хме’ель, не мог и часа прожить без того, чтобы не поведать окружающим о славной военной истории его родины, насчитывающей не одну тысячу лет и известной своими героями. Его рассказы были длинными, кровавыми и запутанными, и он обожал в красках живописать истории об отрубленных головах, вспоротых животах и выдранных сердцах врагов императоров прошлого младшему лейтенантскому составу, преимущественно его женской части. Как-то раз медсестра Танечка прослезилась, услышав про кучу загубленных детей Императора (хотя, как она потом шепотом призналась, она просто до слез зевала), и Андрею пришлось встать грудью на защиту своего экипажа. Он натравил Хме’еля на младшего офицера по связи Амуру, которая как раз писала вторую диссертацию по языковым средствам описания героических деяний у рас Шипастого кольца, как называлась солнечная система Хильварта, включавшая шесть обитаемых планет.
Между тем, становилось понятно, что политическая обстановка становилась все сложнее и сложнее. Меруанцы не переставали нападать на ваадетов, которые заметно уступали им в мощи и уже стягивали корабли к границе с Меруанской империей. В вылазках на ваадетскую территорию меруанцы то и дело залетали и в сектора Земной Федерации, которая не переставала подавать ноты протеста, но меруанцы все отрицали. Хильварт, член Земной Федерации, выступал против колонизации планеты Рууг другим членом Федерации, народом Ваджара, и грозился порвать все отношения с Землей, если к ее мнению не прислушаются. Перенаселенный Ваджар настаивал на том, что Рууг — единственная подходящая для них планета, и если им ее не отдадут, то они вступят в Ваадетскую Республику, в которой хватало годных для терраморфирования и колонизации планет. Ваадет, как и Меруан были давними противниками Земли, и, разумеется, выхода Ваджара из состава Федерации допустить было нельзя. Дельта-III, третья колония Земли, требовала независимости, миролюбивые багруды настаивали на недопущении войны с Меруаном, а воинственные Ву-вуйцы, напротив, призывали покончить с «меруанской заразой, разоряющей наши планеты». Действительно, в приграничных с Меруанской империей секторах были отмечены нападения на станции и поселения Федерации, но определить, кем были нападающие, так и не удалось.
Однако пока что в присутствии «Зималетто» на меруанской границе не было острой необходимости, и потому звездолет шел туда, попутно выполняя различные задания командования, большая часть которых так или иначе была опять связана с перевозкой послов, сновавших туда-сюда и наводивших мосты в преддверии Большой дипломатической конференции на Багурде. Иными словами, Федерацию трясло, и все опасались войны.
* * *
Андрей наблюдал за партией в шахматы между Пушкаревой и Романом, который опять выигрывал, когда по всему кораблю раздался голос Амуры:
— Капитан требуется на мостике, повторяю, капитан требуется на мостике. Срочное сообщение командования.
— Началось? — меланхолично предположил Роман, не отрываясь от доски.
Пушкарева вздрогнула и встревожено посмотрела на Андрея, который лишь пожал плечами.
— Что я тебе, ясновидец, что ли? Идем и выясним.
— Как всегда не вовремя, — вздохнул Роман и, взяв ферзя Пушкаревой, со вздохом встал. — Шах, между прочим, — сказал он.
— Но не мат же, — не теряя оптимизма сказала Катерина и щелчком пальцев выключила робота размером с мячик для пин-понга, который летал над столом, записывая партию: она все еще надеялась, что, проанализировав тактику Малиновского, сможет найти его слабое место.
Капитан и его первый помощник отправились на мостик, а Пушкарева — в оружейную.
Сообщение от командования не было совершенно секретным, что означало, что капитан имел право прослушать его на мостике в присутствии членов экипажа.
— День назад, 03/28/2456 корабль земного Звездного флота «Задира» не вышел на связь в запланированное время. Попытки связаться с ним оказались безуспешными. В настоящий момент его местонахождение и судьба остаются неизвестными. «Задира» патрулировал границу Нейтральной зоны. Координаты точки, из которой он выходил на связь в последний раз, вам отправлены. «Отважный», как ближайший к этому месту корабль, должен отправиться туда и постараться выяснить, что произошло, неукоснительно соблюдая все Директивы Звездного флота. О полученных результатах немедленно сообщите командованию. Еще раз повторяю: «Отважный» должен соблюдать все директивы Звездного флота и по возможности избегать вооруженных конфликтов даже на территории Федерации. Удачи, «Отважный».
— Мда, приплыли, — заметил Роман. — Точнее, прилетели.
— Милко, ты получил координаты?
— Так точно.
— Прокладывай курс. Коротков, максимальная скорость.
— Курс проложен, капитан.
— Расчетное время прибытия — семь часов тридцать четыре минуты, капитан, ‒ доложил Коротков.
— Хорошо, за полчаса до прибытия сообщишь мне, ‒ приказал Андрей.
— Так точно.
— Милко, командование все еще на тебе.
Ситуация не была чрезвычайной, и потому Андрей мог позволить себе не занимать пока капитанское кресло, которое в эту минуту по праву принадлежало Милко, как старшему по званию на мостике. Тем более что смена Андрея начиналась через восемь часов, так что самое главное он не пропустит. Правда, поспать ему, судя по всему, не удастся, но это уже детали.
— Ты к Кире? — тихо спросил Роман, когда они с Андреем покинули мостик.
Андрей лишь вздохнул в ответ. Разумеется, он шел к Кире, которая отдыхала после смены. Она должна была знать, что ее брат, командовавший «Задирой», возможно, погиб.
* * *
Андрей по праву гордился своим экипажем. Они были профессиональны, честолюбивы, отважны и сохраняли спокойствие почти в любой ситуации. Сейчас, по крайней мере, они невозмутимо, четко и слаженно выполняли свою работу, несмотря на то что знали, что их коллеги на «Отважном», вероятно, мертвы, а сами они, могло статься, в скором будущем разделят их судьбу.
Даже Кира, расплакавшаяся было, узнав о пропаже «Задиры», быстро взяла себя в руки, досрочно вышла на дежурство и теперь прослушивала все частоты, надеясь уловить позывной «Задиры».
Нейтральная зона была космическим сектором, лежавшим между территориями Федерации, Меруанской империи и Ваадетской Республики. Долгое время этот сектор был спорной территорией, пока двести лет назад в результате очередного конфликта не были взорваны врата гиперпространства, разрушившие единственную солнечную систему сектора, превратив ее в скопище астероидов, которое называли теперь «Слепое пятно». После этого сектор было решено объявить Нейтральной зоной, в которой запрещалось появление кораблей любого из трех государств без согласования с каждым из них. Это правило периодически нарушалось, но, к счастью, еще не привело к войне.
— Капитан, мы будем на месте через двадцать семь минут, — доложил Федя Коротков, молодой, но талантливый старший пилот «Зималетто». ‒ Расчетное время выхода из гиперпространства ‒ четырнадцать минут.
— Хорошо. Всем постам, боевая готовность. Кира, у тебя есть что-нибудь?
‒ Нет.
‒ Как только выйдем из гипера — сохраняем полное радиомолчание до особых распоряжений.
— Есть, капитан.
Андрей поудобнее устроился в кресле и задумчиво постучал пальцами по подлокотнику. Он не представлял, что они обнаружат там, куда направлялись, но очень надеялся, что это не будут останки «Задиры».
Больше всего на свете Андрей хотел доказать, что его «Зималетто» ‒ один из лучших кораблей Флота, но он не желал, чтобы это случилось во время полномасштабной войны с меруанцами или ваадетами или обоими сразу. Потому что могло так случиться, что в результате доказывать уже будет некому и нечего.
* * *
Астероиды из Слепого пятна встречались и за пределами Нейтральной зоны, их было полно и на границе с Федераций, что усложняло навигацию. Большая часть гиперврат, используемых сейчас обитателями Млечного пути, была построены расой, которую все называли просто Древние. Конечно, у них было самоназвание, но Андрей, например, мог вспомнить и выговорить его только под страхом смертной казни, и то не факт. (Кира, конечно, смеялась над ним, но не всем же быть лингвистами и специалистами по связи экстра-класса, как она.) Древние были настолько таинственной расой, что до сих пор было даже неизвестно, где располагалась их планета и что, собственно, с ними случилось. Казалось, они просто исчезли куда-то, оставив крайне мало свидетельств своего существования. И уж точно они не завещали будущим обитателям галактики подробную инструкцию о том, как создавать гиперврата. Со временем ученые Федерации научились строить их самостоятельно, но они получались не такими надежными и эффективными, как врата древних, которые считались неприкосновенными. Уничтожение их было самой крайней, отчаянной мерой, чему немало способствовало то, что для этого требовались огромные усилия и ресурсы. К тому же их разрушение сопровождалось колоссальными разрушениями. Именно поэтому останки бывшей солнечной системы, ставшей теперь Слепым пятном, разметало на такие далекие расстояния. Помимо гиперврат зайти в гиперпространство можно было с помощью портативных гипер-установок, имевшихся на каждом крупном звездолете, однако открытие гиперокна в захламленном астероидами секторе, в котором и пропал «Задира», было опасно, и потому «Зималетто» вышел из гипера задолго до точки назначения, до которой добирался потом уже в обычном космосе.
— Мы на месте, — сообщил Милко, когда «Зималетто» прибыл туда, где последний раз выходил на связь «Задира».
Кира прерывисто выдохнула, когда стало ясно, что обломков корабля ее брата нигде не видно. Разумеется, не видно не глазами, а мощными сканерами корабля. У каждого звездолета Земного флота имелись маячки, неактивные в обычных обстоятельствах, но срабатывающие, когда корабль терял больше пятидесяти пяти процентов своей массы, что всегда означало его гибель.
— Милко, идем тем же курсом, что «Задира», — приказал Андрей. Разумеется, они не знали наверняка, точно ли «Задира» следовал своему путевому листу, который он направил командованию, но очень на это надеялись. — Сканеры на максимум, я хочу знать обо всем, что происходит вокруг. Мимо нас и мышь не должна проскочить.
— Так точно, — чуть усмехнувшись, ответил Роман. — Любая космическая мышь будет замечена, схвачена и посажена в клетку. И кот тоже — для охраны мыши.
Андрей покачал головой, но ничего не ответил: он давно уже привык к неуставным ответам Малиновского и понимал, что чаще всего они позволяют команде немного расслабиться и сбросить напряжение.
Некоторое время «Зималетто» шел по курсу «Задиры», не находя ничего интересного или опасного, пока Катерина не сказала, нахмурившись:
— Капитан, здесь недавно было вооруженное столкновение: на нескольких астероидах сканеры засекли свежие следы от попадания оружия… стандартные торпеды звездолетов класса «Дредноут» и лазеры, но их идентифицировать невозможно.
По мостику пронесся едва уловимый вздох.
— Та-а-ак… Что-то еще?
— Я продолжаю сканирование, но пока что ничего.
— Сколько всего таких астероидов? — спросил Роман.
— Семнадцать… уже восемнадцать.
— Давай попробуем реконструировать хотя бы примерную траекторию выстрелов, может, получим картину того, что здесь случилось, — сказал Роман, сев рядом с Катериной. — Капитан, предлагаю притормозить ненадолго. Может, нам удастся понять, что произошло и куда идти дальше.
— Хорошо. Коротков, останавливаемся. Кира, по-прежнему тишина?
— Да, капитан, — ровным голосом ответила Кира.
Андрей кивнул и уставился в монитор, вмонтированный в подлокотник его кресла, изучая показания приборов. Время от времени от бросал взгляды на Романа и Катерину, которые увлеченно тыкали пальцами в собственные мониторы и, развернув перед собой виртуальную проекцию показаний сканеров, убирали с нее все, по их мнению, лишнее и добавляли результаты своих расчетов, сыпля при этом непонятными Андрею фразами, ‒ плохо ему давалась в Академии физика, что поделать. «А если он развернулся?» — «Ага, и стрелял передними торпедами задом».
— Ваше время истекло, ‒ сказал им Андрей через полчаса. — Что вы выяснили?
— Симуляция еще не завершена, и мы не можем утверждать наверняка… — начала было Катерина.
— Да, только с 73%-ой вероятностью, — перебил ее Роман.
— …что «Задира» принял бой как минимум против двух противников. Об этом свидетельствуют следы на астероидах: некоторые из них были оставлены явно менее мощным оружием, чем у «Дредноутов». «Задира» отбивался и одновременно пытался оторваться от преследователей.
— Не исключено, что их больше, чем два, но пока точно неясно.
— Кто атаковал «Задиру» тоже неясно?
— Увы, — развел руками Роман.
— Возможно, мы узнаем больше, если отправимся вслед за ними. Теперь мы можем отследить их путь с помощью астероидов, — сказала Катерина.
Если «Задира» убегал, значит, противников было точно больше, чем двое, поскольку против двух вражеских звездолетов меньшей мощности «Дредноут» мог с легкостью выстоять в ближнем бою. А раз так, то шансы найти «Задиру» целым и невредимым таяли на глазах. И команда это также отлично понимала, в первую очередь Кира, которая закусила губу и еще напряженнее стала вслушиваться в эфир, меняя частоты.
— Передавайте данные Милко и Федору, — подумав, скомандовал Андрей. — Будем идти по этим хлебным крошкам.
— Есть, капитан.
Дальше корабль продвигался медленно и осторожно. Катерина лихорадочно вносила новые данные в виртуальную модель симуляции, вручную меняя предполагаемую траекторию движения «Задиры» и его преследователей, к которым вскоре добавила третий корабль. Однако обломком «Задиры» нигде не было, и еще оставалась надежда вовремя найти его.
— Капитан, приближаемся к границе Нейтральной зоны, — сообщил Коротков.
— Капитан, «Задира» в Нейтральной зоне, — почти одновременно с ним сказала Катерина. — По крайней мере, и он, и преследовавшие его корабли точно пересекли границу.
— Продолжаем следовать за «Задирой», — приказал Андрей после недолгих размышлений и тут же с гордостью отметил про себя, что его экипаж даже не дрогнул, услышав это.
Кира благодарно посмотрела на него, а Федор невозмутимо продолжил пилотировать «Зималетто».
«Командование сожрет тебя за это с потрохами», — послал Андрею сообщение Роман.
«Там наши, — написал в ответ Андрей. — Не могу же я их бросить».
Он даже одного Воропаева, которого терпеть не мог, постарался бы найти, не говоря уже об экипаже в триста с лишним человек. Конечно, командование не погладит его по голове за такое нарушение правил, но иначе Андрей не сможет смотреть в глаза отцу и самому себе.
— Кира, попробуй вызвать «Задиру».
— «Задира» не отвечает, капитан, — сказала через пару минут Кира с явным разочарованием и беспокойством.
— Снова режим радиомолчания.
— Расчетное время пересечения границы — минута тридцать семь секунд, — сказал Милко.
— Идем тем же курсом.
— Есть капитан.
— Мы вышли в Нейтральную зону, — вскоре доложил Коротков. Впрочем, Андрей, как и весь экипаж на мостике, сам видел это на экране, развернутом Романом у них над головой.
— Катерина?
— Согласно данным сканеров, «Задира» ушел в сторону Слепого пятна.
— Следуем за ним, — распорядился Андрей, не представляя, что ждет их впереди.
* * *
Любое сообщение, отправленное с корабля, можно было перехватить. Расшифровка его была задачей куда как более сложной, и Звездный флот Земной Федерации гордился тем, что используемые им шифры не мог разгадать еще ни один противник. Ну а Земной российский космический военный флот – часть Звездного флота, состоявшего, по сути, из кораблей разных национальных областей, бывших прежде отдельными государствами, – в последнее время испытывал дополнительные алгоритмы шифрования, в дополнение к уже существующим, так что их сообщения были не по зубам даже собственным союзникам. Однако в сложившейся ситуации это не имело никакого значения для «Зималетто», поскольку было достаточно самого факта перехвата посланного с корабля, сообщения, чтобы раскрыть их присутствие в Нейтральной зоне. Строго говоря, тот факт, что командование еще не оповестило их ни о ноте протеста, ни об объявлении войны Меруаном или Ваадетом, говорило о том, что нахождение «Задиры» в Нейтральной зоне либо осталось незамеченным, либо… Либо Меруан или Ваадет планировали использовать этот факт в своих целях. В долгосрочной перспективе это могло обернуться настоящей катастрофой, но в настоящий момент давало надежду, что экипаж «Задиры» еще жив. По крайней мере, Андрею очень хотелось в это верить. С одной стороны, нарушить режим радиомолчания в Нейтральной зоне было гораздо рискованнее, чем на собственной территории, с другой, найти «Задиру» будет гораздо проще, чем ориентируясь на подбитые астероиды.
Андрей все еще размышлял, как лучше поступить, пока Федор осторожно вел корабль, лавируя между астероидов, когда Катерина сказала, не отрывая взгляда от мониторов:
– Капитан, сканеры засекли…
– Я вижу, – перебил ее Андрей, на мониторе которого была та же картинка, что у нее: нос «свиньи», прибившийся к крупному астероиду.
«Свиньей» земной флот называл корабли Меруана, передняя часть которых и впрямь была похожа на пятачок свиньи.
– Другие части корабля, те, что покрупнее, у соседних астероидов, – сказал Роман и добавил: – Работа «Задиры», как минимум две торпеды.
– Капитан, дальнейший путь «Задиры» невозможно отследить, – нахмурилась Катерина. – Нельзя точно определить, но, если судить по предварительной симуляции, «Задира» оторвался от двух преследователей, уничтожил третьего и скрылся. Во всяком случае, сканеры не обнаружили ни обломков «Задиры», ни следов его оружия на астероидах впереди.
Они с Романом повернулись к Андрею, сидя плечом к плечу, и выжидающе посмотрели на него – прямо как сиамские близнецы.
– Кира, вызови «Задиру», – решился Андрей, которому ни капли не нравилось происходящее.
Он терпеть не мог, когда чего-то не понимал, а сейчас он не понимал, на кой черт меруанским «свиньям» понадобилось вторгаться на территорию Федерации и нападать на «Задиру». Амбиции Меруана, стремящегося к гегемонии в галактике, ни для кого не были секретом, но тягаться с Федерацией им было не по силу. К тому же Ваадет, давний враг Меруана, потерпевший от него когда-то сокрушительное поражение, не упустил бы случая насолить противнику и поддержал Федерацию. В настоящий момент все указывало на то, что Меруан готовился к войне с Ваадетом, стремясь завоевать новые территории, в частности, планеты с шахтами, где добывали дилитий – основной источник энергии в современном мире, надежный, безопасный и экологически чистый. Так зачем провоцировать Федерацию?
– «Задира» не отвечает, – мрачно отозвалась Кира.
Искать корабль вслепую в Слепом пятне – плевать на каламбур, – было все равно, что искать иголку в стоге сена. На это могла уйти вечность, а у «Зималетто» не было и дня. Рассчитывать на то, что их не заметят меруанцы или ваадеты было бы чересчур самонадеянно даже для Андрея, которого весь флот называл везунчиком.
‒ Продолжай вызывать. Федор, веди нас в ближайшее самое плотное скопление астероидов. Роман, Катерина ‒ задействуйте большую часть сканеров для поиска «Задиры». И немедленно дайте знать, если обнаружите что-нибудь… странное.
Роман немного недоуменно посмотрел на него, но кивнул и повернулся к мониторам.
Была у Андрея одна идея, которую он хотел проверить, хотя времени на это могло и не хватить. Он почти не сомневался в том, что прав ‒ ведь не зря же он считался одним из лучших тактиков флота, пусть и неофициально, и не в последнюю очередь потому, что умел понимать, как думает тот или иной враг. И друг, как показали учебные бои в Академии Звездного флота. К тому же они с Воропаевым вместе учились и вместе же были на своем первом тренировочном полете в этой самой Нейтральной зоне, черт бы ее побрал. Если Воропаев не вспомнил, чему они тогда научились, он сам ему шею свернет.
‒ У нас гости, ‒ резко сказал вдруг Роман минут через двадцать, в течение которых ровным счетом ничего не произошло.
‒ Всего один? ‒ не столько спросил, сам все видя на экране, сколько удивился Андрей.
‒ Не похоже, что он хочет предложить нам руку, то есть щупальце помощи, ‒ заметил Роман. ‒ Мчится к нам на всех порах и готовится атаковать.
‒ Кира, попробуй с ними связаться.
‒ Они сами запрашивают контакт, ‒ тут же ответила Кира. ‒ Визуальной связи нет, только аудио.
‒ Включай.
Через секунду, когда связь была установлена, Андрей сказал:
‒ С вами говорит капитан корабля Звездного флота Зем…
‒ Вы вторглись в Нейтральную зону и подлежите уничтожению, ‒ перебил его равнодушный голос универсального переводчика.
‒ Согласно положению пять Шелльского соглашения… ‒ снова попробовал решить дело миром Андрей, который собирался откровенно врать о полученном им от «Задиры» сигнале SOS, который был единственным законным способом попасть в Нейтральную зону без разрешения. Правда, он должен был бы известить об этом все приграничные патрули, но это уже детали.
‒ Вы вторглись в Нейтральную зону и подлежите уничтожению, ‒ повторил переводчик слова меруанца.
‒ Положение десять прим Шелльского соглашения говорит о том, что нападение на…
Договорить Андрей не успел ‒ связь прервалась, а «свинья» дала залп торпедами.
‒ Дефлекторные щиты на максимум, ‒ успел выкрикнуть Андрей, но скорее потому, что так было положено: Катерина и без его приказа активировала вокруг «Зималетто» защитный силовой экран. ‒ Коротков, пилотирование не меня. Пушкарева, боевая готовность!
‒ Есть!
Какими бы мощными и совершенными ни были современные компьютеры, даже те, в которых имелся псевдоинтеллект, они не могли заменить человека. В бою бортовой компьютер мог собирать данные о происходящем вокруг и производить мгновенные расчеты для лучшего прицеливания, но успешно пилотировать корабль, совершать быстрые маневры и выбирать тип и мощность оружия было под силу только человеку. Андрей вполне мог доверить пилотирование Федору, который был блестящим пилотом, но не сумел противостоять искушению, поскольку сам был асом в управлении кораблем, особенно в боевых условиях.
Дефлекторные щиты были эффективны, но на них тратилось много энергии. Андрей мог бы избежать навязанного им боя, поскольку в скорости «Зималетто» намного превосходил «свиньи», и сбежать, прикрываясь щитами, но не стал. Хотя бы потому что, возможно, где-то неподалеку затаилась еще как минимум одна «свинья», поджидая удобного момента, чтобы напасть, и встречать ее без достаточной энергии для лазерных пушек и почти разрядившимися щитами – не лучшая идея. Как и залетать в самую глубь Нейтральной зоны, в центр Слепого пятна. С другой стороны, становиться капитаном, начавшим войну – попробуй докажи потом, что ты тут ни причем, тем более что это не совсем правда, – Андрею тоже не хотелось.
– Пушкарева, первоочередная задача – уничтожить их оружие, – бросил Андрей, уводя корабль из-под очередного залпа и снижая мощность щитов.
– Да, – не по-уставному отозвалась Катерина, и уже через пару секунд ее лазеры вспороли брюхо «свиньи» там, где располагались торпедные установки.
«Свинья» была легче и маневреннее «Зималетто», но это ей не помогло: Андрей быстро развернул корабль, бросил его влево и прошел вдоль противника, давая Катерине время расправиться с лазерами. Нанести точный удар было невозможно, но Катерина сделала все возможное, и в боку «свиньи» появилась дыра. Андрей рассчитывал лишь обезвредить врага, но оставить экипажу шанс спастись, однако его план провалился, когда бок «свиньи» вдруг вспыхнул от взрыва где-то в глубине корабля, за которым последовал еще один, и еще, и корабль, объятый пламенем, развалился на части.
Андрей тихо выругался себе под нос и увел корабль в сторону.
– Капитан, что-то не так.
– Капитан, я заметила кое-что странное.
Катерина и Кира произнесли это одновременно. Они посмотрели друг на друга и Кира, после легкого кивка Катерины, доложила:
– Капитан, мне сразу показалось странным сообщение противника. Я ведь слушала оригинал, а не перевод, и потом несколько раз переслушала его, чтобы убедиться: это говорил не меруанец. Я в этом уверена. Судя по интонациям, акценту и способу построения фраз, это ваадетец.
– Оружие корабля не соответствовало мощности меруанских боевых звездолетов, – сказала Катерина. – И строение – тоже.
Андрей вздохнул и на секунду прикрыл глаза. Ну почему, почему Воропаев вечно втравливает его в неприятности?
* * *
Другие вражеские корабли могли появиться с минуты на минуту, и Андрей понимал, что их может быть сколько угодно, от двух – тех, что преследовали «Задиру», – до десятка. Тем более что гипердвигателей у них, скорее всего, не было, поскольку ваадетцы, если это были они, не умели строить малые корабли с портативными гиперустановками, а значит, где-то неподалеку должен был находиться корабль-носитель, в который вмещалось до двенадцати истребителей. Спокойно искать корабль Воропаева «Зималетто» не дадут, это было ясно, и если «Задира» не найдется в ближайшее время, то… Вариантов развития событий было много, и почти все они не оставляли «Зималетто» шансов остаться целым и невредимым.
– Катерина, переориентируйте сканеры на первоочередной поиск линий поглощения лития и инфракрасный спектр излучения, – приказал Андрей. – Кира, продолжай вызывать «Задиру».
– Есть, – хором отозвались Пушкарева и Воропаева.
– Почему литий, капитан? – спросила Катерина, настраивая приборы.
– Потому что когда-то в этой системе был коричневый карлик, – устало сказал Андрей. – А потом, при взрыве гиперврат, его, вместе с остальной системой, втянуло в гипер и выплюнуло обратно непонятно в каком виде, но точно далеком от первоначального.
– Этого нет ни в одном справочнике или отчете по Нейтральному сектору, – прищурившись, сказала Катерина, и пристально посмотрела на Андрея.
– Эта информация верна… но она неофициальная, скажем так, – ответил Андрей, невольно поморщившись. – И нигде не должна фигурировать, – добавил он.
Роман понимающе кивнул. Андрей не рассказывал ему о своем первом тренировочном полете под командованием адмирала Колпакова, но ему хватало опыта и ума, чтобы понять, что какие-то действия адмирала, по всей видимости, не вполне соответствовали правилам Звездного флота.
Коричными карликам, или, как их еще иногда называли физики российской школы, железными звездами, были, по сути, недозвезды – космические объекты, которым не хватало массы и температуры для запуска процесса ядерного горения, характерного для полноценных звезд, но которые нельзя было назвать планетой. В спектре излучения коричневых карликов имелись линии поглощения лития, и они испускали инфракрасное излучение, по которому их и можно было обнаружить.
– Часть астероидов, предположительно – остатки железного ядра планеты, располагавшейся на орбите коричневого карлика, «светят» теперь в инфракрасном диапазоне, хотя и не всегда, и сбивают с толку приборы, глуша сигналы корабля, – продолжил Андрей. — Они как будто переняли часть свойств коричневых карликов.
— Невероятно! — оживленно воскликнула Катерина и с горящими от научного энтузиазма восторга принялась вводить новые данные в компьютер.
– Короче говоря, за ними очень удобно прятаться, я правильно понял? – уточнил Роман.
– Именно. И Воропаев об этом знает. Если он смог уйти от «свиней» и быстро нашел такой астероид, возможно, «Задира» скрывается, пережидая опасность.
– В таком случае, бесполезно их бесполезно вызывать? – спросила Кира.
– Необязательно, сигнал может и прорваться. Следи за эфиром, сигнал может быть искажен и скрыт шумами.
Пока «Зималетто» полз вперед, продолжая свою миссию, Андрей, который уже не мог сидеть, ничего не делая, встал и обошел мостик, заглядывая в мониторы членов экипажа. Дойдя до поста Катерины и присоединившегося к ней Романа, он сел между ними и уставился на показания сканеров. Его знаний хватало, чтобы понять, что пока что сканеры ничего не засекли.
– Что за ерунда, по-твоему, здесь творится? – вполголоса спросил Андрея Роман.
– Ваадетцы притворяются меруанцами, – пожал плечами Андрей.
– Без тебя я об этом никогда бы не догадался, – фыркнул Роман. – Зачем, вот в чем вопрос?
– Затем, что на дипломатической конференции, может быть запрещена колонизация Рууга, – вмешалась в разговор Катерина, калибруя попутно сканеры.
– И? – не выдержав, спросил Роман, когда стало ясно, что увлеченная своим занятием Катерина не замечает их с Андреем вопросительных взглядов.
– Несколько дней назад группа ученых во главе с доктором Уйком с Багурда опубликовала результаты исследования, согласно которому существует высокая вероятность того, что высшие приматы Рууга смогут в будущем эволюционировать до разумных существ, – сказала Катерина. – Доктор Уйк — признанный специалист, от таких аргументов сложно будет отмахнуться. Других планет, подходящих для колонизации и терраморфирования ваджарцами, на территории Федерации нет, однако никто не хочет присоединения Ваджара к Ваадету, особенно учитывая, что ваджарцы – лучшие в галактике специалисты по изготовлению гипердвигателей. Багурдцы выступают против колонизации, но их право вето заблокируют другие члены Федерации, чтобы не допустить отделения Ваджара. Но если меруанцы вдруг пересекут границу Федерации и уничтожат патрульный корабль, то это станет поводом для войны. Багурд также против войны, но в этом его поддерживает больше членов Федерации, чем в ваджарском вопросе, и вместе они теоретически могут запретить объявление войны Меруану. Если наберут достаточно союзников. И тогда Рууг станет разменной монетой.
– И? – повторил Роман, когда Катерина закончила свою речь с таким видом, словно она все объяснила.
– И ваадетцы в любом случае остаются в выигрыше, – ответил за Катерину Андрей. – Либо они получат Ваджар и гипердвигатели, что повысит боеспособность их флота, либо натравят Федерацию на Меруан и добьются уничтожения, или, по крайней мере, ослабления давнего врага. Сейчас не факт, что Федерация поможет Ваадету, если на них нападет Меруан. Вероятность этого довольно велика. А так Ваадет, ничем не рискуя, пытается получить для себя хоть какую-то выгоду.
– Гениально, – восхитился Роман. – Сам придумал?
Андрей посмотрел на него испепеляющим взглядом и вернулся в капитанское кресло.
– А вы хорошо разбираетесь в политике, – заметил Роман, обращаясь к Катерине.
– Ну, да. – Она развела руками, словно прося прощения за то, что так вышло.
Роман хмыкнул и отвернулся, сосредоточившись на показаниях приборов.
Минут через пять Катерина звенящим от напряжения голосом сообщила:
– Капитан, впереди темная масса. Фиксирую инфракрасное излучение. Сканеры затрудняются определить состав, но визуально это астероид.
— Отлично. Коротков, идем к нему. Ориентируйся на визуальные данные и ручные расчеты — приборы могут сбоить. Вплотную не приближаемся.
— Есть.
Когда «Зималетто» подошел поближе к «Задире», стало видно, что тот был потрепан в сражении, но казался целым.
— Капитан, есть контакт с «Задирой»! — не сдержав эмоций, громко сообщила Кира.
— Включай громкую связь.
Из динамиков донеслось шипение, в котором можно было, если напрячься, различить отдельные, порой оборванные, слова.
— …пали …тивника… вынуждены… …атель… …тный импульс… помощь…
— Это Саш… капитан Воропаев, — убежденно сказала Кира.
Андрей, который, не зная обстоятельств, сказал бы, что это говорил компьютер, ничего не ответил. Послушав еще раз примерно такое же сообщение, он приказал:
— Федор, развернись «Зималетто» так, что мы зависли прямо напротив «Задира», мостик к мостику, так сказать.
Когда Федя блестяще завершил маневр, Андрей, хлопнув ладонями по подлокотникам своего кресла, скомандовал:
— Роман, переведи управление сигнальными огнями на корпусе на Киру. Кира, надеюсь, ты еще помнишь Азбуку Морзе?
— Так точно, — холодно ответила Кира, возмущенная тем, что Андрей усомнился в ее способностях.
‒ А-атлично. Теперь проверим, помнит ли ее кто-то на борту «Задиры».
* * *
— Они выскочили из нейтральной зоны как черт из табакерки, — мрачно сказал Воропаев, на лбу которого «красовалась» внушительная рана, стянутая медицинским клеем. — Шестеро. Одного мы подбили сразу же, от остальных пришлось уходить в Нейтральную зону. Еще одного мы уничтожили уже там, но и нам досталось.
Он обвел рукой мостик, иллюстрируя свои слова. Действительно мостик был частично разрушен, но все же так сильно, как некоторые остальные части корабля.
— Мы потеряли гипердвигатели и еле-еле дотянули на обычных до этого астероида, — продолжил Воропаев. — Навигация сходит здесь с ума, спасибо Колпакову, который нам тогда… — Он осекся, спохватившись: о том случае по-прежнему никто не должен был знать. — Ангар разнесло, так что эвакуироваться придется на ваших челноках.
Роман кивнул. Когда «Зималетто» удалось с помощи азбука Морзе, передаваемой через сигнальные огни, связаться с «Задирой», тот сообщил лишь самую общую информацию о характере своих повреждений. Сейчас же становилось ясно, что корабль, скорее всего, придется оставить. Худшее решение из всех возможных. Теоретически «Зималетто» мог бы отбуксировать «Задиру» за пределы Нейтральной зоны и даже провести его через гиперпространство, но на практике им вряд ли дадут это сделать вражеские корабли.
— Киров продолжает пытаться реанимировать двигатели, — сказал Воропаев, — пока что не слишком успешно, но я в него верю. Инженерная служба эвакуируется последней, медблок и раненые — первым.
Роман снова кивнул. А что тут скажешь? Воропаев был собран и деловит, не давая эмоциям взять над собой верх. И хоть Роман, подобно Андрею, и недолюбливал Воропаева, он не мог не признать, что тот держался отлично и поступал так же, как поступил бы на него месте он сам.
— Мы поняли, что с вами произошло, но полагали, что нападавших было три или четыре, — сказал Роман, лично прибывший на борт «Задиры» во главе с командой по спасению — наиболее крепких ребят из десантников, служивших на корабле. Андрей тоже сюда рвался, но его удалось убедить, что сейчас не самое лучше время для капитана оставлять корабль. — И мы нашли обломки только одного подбитого вами корабля.
— Второй врезался в астероид и взорвался. Это и дало нам шанс сбежать.
Из «Зималетто» вылетела вереница эвакуационных шаттлов. Связь между кораблями все еще осуществлялась через азбуку Морзе, что отнимало много времени, и при сбоящей навигации пилотам шаттлов приходилось полагаться лишь на глаза. Все они проходили курс «экстремального вождения», как называл его Роман, то есть пилотирования вслепую, но никакие уроки не могли сравниться с боевыми условиями.
— Сколько? — помолчав, спросил, наконец, Роман, и так неприлично долго тянувший с этим вопросом.
— Двадцать три. Еще четверо в очень тяжелом состоянии, а двое числятся пропавшими без вести.
Терять корабль было тяжело, но далеко не настолько, как терять людей, которыми ты командовал и которые доверяли тебе свои жизни.
Шаттлы начали осторожно входить в «Задиру» через погрузочный люк, ведший на склады, которые спешно освободили.
— Что за?!.. — невольно вырвалось у Романа, когда он увидел сообщение, которое «промигал» «Зималетто»: «Радиомолчание. Задраиться. Будьте осторожны. Оружие к бою».
Не успел он задуматься о том, что Андрей имел в виду, как «Зималетто» развернулся и на максимальной скорости пошел прочь.
— Кажется, тебя бросили, — констатировал Воропаев, откинувшись на спинку чудом уцелевшего, хоть и обгоревшего кресла.
— Я им все прощу, если они вернутся в целости и сохранности, — отозвался Роман, не сводя глаз с той точки вдали, где исчез «Зималетто». — И желательно с подмогой.
Конечно, Роман понимал, что у Андрея наверняка была веская причина так поступить, но от этого ему не было легче.
— Какой ты оптимист, — покачал головой Воропаев.
— Они ничего не пытались нам передать? — уточнил Роман у офицера по связи.
— Нет.
— Какая муха укусила Жданова? — устало спросил Воропаев.
— Не знаю, но теперь главное, чтобы она не укусила и нас, — буркнул в ответ Роман. — Вот что, я буду у инженеров, если «Зималетто» вернется или если я тебе понадоблюсь — зови.
На мостике от него все равно толку не было, а вот инженерам он помочь мог — по второй специальности он была как раз инженером-конструктором. К тому же не мешало проверить, действительно ли «Задире» удалось сохранить большую часть торпедных и лазерных установок. Да, сейчас они были отличной мишенью, но это значило, что они сдадутся без боя.
* * *
— Капитан, сканеры засекли приближающиеся вражеские корабли, — доложила Пушкарева, напряженно вглядываясь появившиеся на экранах показания. — Далеко, но они движутся в нашу сторону.
— Я перехватила их переговоры, — сказала Кира, — но из-за помех мало что можно разобрать. Однако они совершенно точно ищут нас и «Задиру».
— Кто бы сомневался, — пробормотал себе под нос Андрей.
Конечно, играть и в прятки, и в кошки-мышки с вражескими кораблями в Слепом пятне можно было бесконечно долго, но с обездвиженным «Задирой», на борту которого оставались люди, это было опасно. В первую очередь необходимо было вывести «Задиру» из зоны риска, но как это сделать?
— Кира, просигналь «Задире» следующее: «Радиомолчание. Задраиться. Будьте осторожны. Оружие к бою», — приказал Андрей. — Милко, Федор, уходим отсюда. Полный вперед.
— Куда, капитан?
— Навстречу противнику и подальше отсюда. Когда мы встретимся с ваадетами, если пойдем на сближение с ними на максимально возможной скорости?
— Сорок минут.
— Когда они нас засекут, они пойдут быстрее, — задумчиво сказал Андрей. — Сбрось скорость так, чтобы мы встретились с ними не раньше, чем полчаса. Кира, на полпути к вражеским кораблям начинай звать «Задиру» и посылать сигнал СОС. Громко и ясно.
— Да, капитан. — Кира была явно удивлена, но не стала ничего спрашивать.
— Шура, — связался Андрей по интеркому с главным инженером «Зималетто» Шурой Кривенцовой, — у нас есть гипермаячки?
Вопрос был почти риторическим. Гипермаяки использовались в гиперпространстве для навигации и связи, без них ориентироваться там было невозможно. Корабли, не обладавшие собственными гипердвигателями и потерявшие сигнал маяка, могли навсегда потеряться в гипере, не сумев добраться до стационарных гиперврат. Гипермаячки имелись на борту всех кораблей Звездного флота, их использовали для временной замены поврежденных гипермаяков, а в случае захода в неисследованную область гипера — для прокладки маршрута.
— Конечно, капитан, — мгновенно отозвалась Шура.
— Мне нужно по меньшей мере шесть действующих маячков, — сказал Андрей. — Настрой их друг на друга попарно и, по моему сигналу, сбрасывай за борт. Если успеешь запрограммировать больше – просто отлично. Готовность — пять минут.
— Пять?! — воскликнула Шура, проворчала что-то неразличимое и добавила: — Есть готовность пять минут.
— Пушкарева, со мной, — коротко сказал Андрей, вставая с кресла. — Милко, управление на тебе до моего возвращения.
Нахмурившись, Пушкарева пошла за ним.
— Приготовь для транспортировки мины, — незаметно для себя перешел на «ты» Андрей. — Те самые.
Он многозначительно посмотрел на Катерину, которая уставилась на него в ответ огромными изумленными глазами. К ее чести, она быстро взяла себя в руки и деловито уточнила:
— Какого рода транспортировке?
— Ручной, за борт. Так, чтобы они не взорвались в руках того, кто будет их… транспортировать. То есть в моих. Каждая мина должна быть в отдельном контейнере, и на всех контейнерах закрепите детонатор и таймер — самые простые, ничего сложного
Катерина открыла рот, через секунду, не издав ни единого звука, закрыла его и снова открыла, чтобы сказать тихо:
— Есть, капитан. Может, лучше… — нерешительно начала она, но Андрей жестко перебил ее:
— Выполняйте. Успеете за пятнадцать минут?
— Да.
— Тогда идите, время не ждет
Катерина побежала в оружейную, а Андрей, сообщив по комму, чтобы на мостике ждали его распоряжений, отправился в пятый док.
* * *
Ровно через пять с половиной минут после их разговора с Андреем связалась Шура и доложила, что маячки готовы.
— Сбрасывай первый из парных маячков, ‒ сказал Андрей. — Через минуту после того, как он окажется за бортом, — маячок из второй пары, еще через минуту — из третей. Федор, как только третий маячок будет сброшен, открывай окно в гипер и отправляйте туда оставшиеся маячки, также с интервалом в минуту и в той же последовательности, что их пары.
— Но гиперпространство нестабильно, и…
— Неважно, — отрезал Андрей. — Выполняйте приказ. Сообщите, когда будет сброшен последний маячок, после этого — полный вперед и остановка ровно через десять минут. Но в таком месте, чтобы у «Зималетто» было пространство для маневра. Выполнять.
— Есть, — дружно откликнулись Федор и Шура.
Андрей прекрасно знал свой корабль, до последнего винтика и постоянных сбоев в программном обеспечении пищевого репликатора в малой столовой, выдающего вместо кофе несладкий какао, и поэтому ощутил, как «Зималетто» едва заметно вздрогнул, когда открылось окно в гипер. Взглянув на часы, он удовлетворённо убедился, что все шло по плану.
Через минуту корабль снова чуть тряхнуло, потом еще раз, и через три минуты Андрей уже стоял у дверей декомпрессионной камеры.
— Маячки сброшены, двигатели заглушены, — доложил через семь минут Федор.
К этому времени в доке уже появилась Катерина. Она несла мины осторожно, но было очевидно, что она не опасается их самопроизвольного взрыва. Это радовало.
При мысли о том, что ему предстояло сделать, Андрея бросало в холодный пот. Теоретически, это мог бы сделать любой член экипажа, а практически со стороны капитана было глупо подвергать свою жизнь опасности в такой ситуации, но он не собирался жертвовать своими людьми для того, чтобы осуществить как всегда блестящий, но потенциально самоубийственный план.
Увидев Катерину, Андрей, уже облаченный в скафандр, надел шлем и, взяв мины, быстро, но аккуратно закрепил их на поясе и, связавшись с мостиком, спросил:
—Что с вражескими кораблями?
— Расчетное время встречи с ними — одиннадцать минут, если мы останемся на этом месте, — раздался в наушнике голос Федора.
Андрей выставив таймер на бомбах на тринадцать минут. Учитывая помехи, он не мог полагаться на дистанционное управление таймерами.
— Возвращайся на мостик, — приказал он Катерине и, обращаясь уже к Федору и остальным, добавил: — Всем готовность номер один. Остаемся на месте до моих распоряжений, — подтвердил он и, открыв люк, выплыл наружу. — План таков: сейчас я устанавливаю на трех ближайших астероидах мощные мины, возвращаюсь на корабль, и как только появляются ваадеты, мы уходим в гипер. Все ясно?
Судя по красноречивому молчанию, экипаж не только все понял, но и подумал, что капитан решил свести счеты с жизнью особо изощренным способом.
— Да, капитан, — сказала, наконец, дрогнувшим голосом Кира.
— А-атлично, — бодро ответил Андрей и включил портативные реактивные двигатели, встроенные в крепившийся к скафандру рюкзак. — Поехали.
У него было тринадцать минут, чтобы установить мины и вернуться на корабль.
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
).
