НРКмания

Название: «Дом»
Автор: Сплин
Рейтинг: PG
Пейринг: Андрей/Катя
Жанр: лирическая миниатюра
Герои: персонажи НРК

Примечание - Действие начинается после судьбоносного совета и отъезда Кати в Египет, до этого все события соответствуют сериальным. Единственное отступление - Катя оформила доверенность на Павла Олеговича и без ошибок.



Посвящается любимой актрисе Ирине Муравьевой

Пролог

- «Девочка моя, что же ты пережила? Как же это… Как могло случится?.. Почему?!
Самая добрая, самая нежная, самая, самая лучшая моя девочка. Как они посмели так с тобой поступить? Это же нелюди какие-то, изверги... Доченька, ну почему же ты мне ничего не рассказала? Опять ты открыла сердце человеку и опять ложь, подлость, обман… Что же с тобой теперь будет?»
Елена Александровна Пушкарева безутешно плакала над только что прочитанным дневником дочери. Утирая бесконечные слезы, она дрожащей рукой гладила исписанные знакомым почерком странички, и корила себя за то, что не сумела вовремя заметить и отвести от своей горячо любимой девочку беду.
Сострадание к дочери острой болью отзывалось в сердце матери, но и еще одно не менее сильное чувство - ненависть, лютая удушающая ненависть к двум подонкам, посмевшим надругаться над ее Катей, поднимаясь откуда-то изнутри, захватывало ее все больше и больше.
Елена резко встала, стараясь погасить слишком непривычное для себя ощущение, спрятала дневник в ящик письменного стола и подошла к окну.
Всматриваясь в темное, снежное небо, она пыталась хотя бы мысленно соединиться с дочерью и представить что чувствует, о чем думает ее Катя, справилась ли она со своей бедой, или мучается и страдает от горькой и несправедливой обиды. Елена все бы сейчас отдала только бы знать, что не сломалась ее Катенька, что смогла она все забыть и начать жить заново.
- «Как пусто, как холодно там за окном и… как же одиноко», - подумала она, с тоской всматриваясь в темные безжизненные силуэты деревьев и бескрайние, до самого горизонта, покрытые снегом крыши домов.
- Лен! Ты где? Мы ужинать-то будем? - отвлек ее от горестных размышлений голос мужа.
- Так мы вроде бы уже ужинали, - откликнулась Елена, торопливо вытирая слезы.
Валерий Сергеевич заглянул в комнату дочери.
- Да?.. Точно, ужинали... Ну, давай, что ли чайку тогда попьем. Посидим вместе, поговорим.
- Ну, давай, давай, - охотно согласилась Елена. - Сейчас я свеженького заварю.

- Скучно, Лен, без Катюшки, - занял Валерий Сергеевич свое привычное место за кухонным столом. - И чего ее так далеко занесло?
- Что же делать, отец, работа такая. Ничего, скоро уже вернется.
- Еще не скоро, - вздохнул Пушкарев, разглаживая на белоснежной скатерти невидимые складки. - И Колька что-то сегодня не заходил, - грустно добавил он.
Валерий очень скучал по дочери и постоянно донимал жалобами любимую жену и закадычного Катиного дружка.
Не успела Елена налить в чашки душистый свежезаваренный чая, как в прихожей раздался звонок.
- Явился, - обрадовался Валерий. - Если хочешь видеть Кольку, накрывай на стол и жди.
Елена поспешила открыть дверь долгожданному гостю.
- Здрасти, теть Лен, я на минуточку. Только документы кое-какие возьму. Мне завтра в «Зималетто» идти. Хочу подготовиться.
- Коль, не вспоминай ты при мне это «Зималетто»! - в сердцах вскрикнула Пушкарева.
- Что это ты Лен так на «Зималетто» ополчилась? - удивился, выглянувший вслед за ней в коридор Валерий Сергеевич.
- Да ничего, ничего, - стушевалась Елена. - Колечка, идем с нами чай пить. Я булочки сегодня испекла твои любимые.
- Ох, тетя Лена, что вы со мной делаете. Я бы и рад отказаться, но… не могу.
- Иди уж, садись. Рад он, - как всегда незлобиво посмеивался над Колькой Валерий Сергеевич.
За уютным круглым столом на обыкновенной московской кухне потекла неспешная беседа близких и дорогих друг другу людей. Было им вместе привычно хорошо и тепло и только немножко грустно оттого, что нет с ними рядом их милой дочери и подруги.
Так за разговорами засиделись они до ночи. Колька стал собираться домой, когда дверной звонок неожиданно напомнил о себе. Все дружно посмотрели на часы.
- «Кого это так поздно несет в гости?» - подумал Николай, с опаской открывая входную дверь.

Часть 1

На пороге стояла соседка Пушкаревых. Увидев Колю, а за его спиной Елену и Валерия, она явно смутилась.
- Здравствуйте, извините за позднее вторжение. Я вот тут… Такое дело... Прямо не знаю, как и сказать…
- Петровна, - решил прийти на помощь растерявшейся женщине Пушкарев. - Ты говори прямо, что стряслось. Может какая нужда в нас есть? Так мы мигом.
- Валер, там внизу около нашего подъезда мужчина. Я хотела вызвать милицию, но он говорит, что пришел к вашей Кате. Может ты пойдешь, посмотришь?
- Какой такой мужчина?
- Да… Я не знаю… Я сегодня в вечернюю смену работала. Подхожу к нашему дому, а он сидит у двери на снегу... Я поначалу-то испугалась, а потом смотрю - одет прилично и выглядит солидно… Только лицо все в крови. Ну, я к нему подошла, спросила, что с ним случилось, и к кому он пришел? А он и говорит: «К Кате Пушкаревой»… Я пыталась помочь ему встать и в подъезд войти, но он такой тяжелый…
Увидев, что Пушкарев подошел к вешалке, соседка заговорила уже более решительно.
- Идите быстрее, а то холодно, не дай Бог он совсем замерзнет.
Валерий Сергеевич и Колька слушали ее уже на ходу, торопливо надевая верхнюю одежду.

Елена вышла вслед за мужчинами на лестничную площадку. Поблагодарила сердобольную соседку и настойчиво отправила ее домой, подсознательно остерегаясь ненужных разговоров и сплетен.
Снизу послышались неразборчивые мужские голоса, потом включился лифт и через минуту остановился на их этаже. В открывшихся дверях появились Валерий и Николай. Они, поддерживая под руки, помогали идти с трудом передвигавшемуся человеку. Голова его была низко опущена, лица не видно, но Елена сразу узнала Андрея Павловича Жданова, бывшего Катиного начальника и одного из двух с сегодняшнего дня ненавистных для нее людей.
Когда мужчины чуть ли не на руках внесли Жданова в квартиру, вид его при ярком освещении показался Елене ужасным. Лицо в крови. Вся одежда мокрая, грязная.
- Что с ним? - испуганно обратилась она к мужу.
Валерий ее вопрос проигнорировал или, скорее всего, с трудом удерживая в равновесии почти бесчувственное тело Жданова, просто его не расслышал.
- Так, Коль, давай его в Катюшкину комнату. Лена, а ты принеси постельное белье, теплой воды, полотенца… и одежду мою какую-нибудь захвати.
Быстро приготовив все необходимое и деликатно подождав в коридоре пока мужчины переодевали Андрея и укладывали его на Катин диван, Елена вернулась в комнату и опять задала свой вопрос.
- Что с ним, Валер?
- Избили. Серьезных травм вроде бы нет, но досталось ему бедолаге неслабо.
- По-моему он еще и в стельку пьян, - заметил насупившийся и явно не одобрявший присутствие Жданова в Катиной комнате Колька.
- Да, не без этого, - констатировал Валерий.
Тихо переговариваясь между собой, они продолжали ухаживать за неожиданно свалившимся им на голову «гостем».

Некоторое время все их действия были посвящены исключительно заботам об оказавшемся в столь бедственном положении человеке. Все трое будто договорились не обсуждать и не предполагать, - что с ним случилось, почему он оказался около их дома, и зачем ему нужна была Катя. А то, что она ему нужна Андрей подтверждал сам и притом беспрестанно. Открывая затуманенные алкоголем глаза, он обводил комнату бессмысленным взглядом и в десятый раз спрашивал: «Где Катя?», а потом вдруг беспомощно и как-то по-детски просил: «Найдите мне Катю», или уже совсем отчаянно: «Катя, забери меня!»
Все эти бредовые высказывания ввергали в ступор Валерия Сергеевича и заставляли Елену Александровну, прижимая руки к сердцу, всматриваться в искаженное болью, обезображенное лицо главного дочкиного обидчика.
- «Господи, ну зачем ему Катя? Что он опять замышляет?»

Оказав Жданову первую помощь, Пушкаревы и Колька стали обдумывать, как сообщить его родным, где он и что с ним произошло. Его близкие, предположили они, наверняка волнуются и захотят сами решать, как и чем ему помочь.
Сообразительный Зорькин полез в карман Ждановского пальто и извлек оттуда мобильный телефон. Открыв список звонков, он показал его Пушкаревым:
- Вот, смотрите: мама, Кира - это его невеста, Роман - друг, а больше я никого не знаю.
- Кто будет звонить? Я? - спросил Валерий Сергеевич.
Елена поспешно отобрала у Кольки телефон.
- Нет, нет Валера, это дело деликатное. Лучше будет, если я сама им позвоню.
Она прошла в спальню, нашла в телефоне нужный номер и решительно нажала на вызов.
Практически сразу уставший женский голос спросил.
- Андрей, почему ты так долго не звонил?
Елена на секунду замешкалась, но быстро собралась и как можно спокойнее обратилась к невидимой собеседнице.
- Здравствуйте. Я говорю с матерью Андрея Жданова?
- Да… Кто вы? Почему вы говорите по телефону моего сына? Что с ним?!
- Не волнуйтесь, - поспешила успокоить ее Елена, - ничего страшного не произошло. Извините, как вас зовут?
- Маргарита Рудольфовна. А я с кем разговариваю?
- Меня зовут Елена Александровна. Я мама Кати Пушкаревой. Я хотела вам сообщить, что Андрей Палыч находится сейчас у нас дома.
- Пушкаревой? - удивленно переспросила Жданова. - У вас?.. Попросите, пожалуйста, моего сына подойти к телефону, - голос на том конце будто заледенел.
- Маргарита Рудольфовна, он не может подойти. Он… он изрядно выпил и не совсем здоров, - ответила Елена, стараясь не замечать изменившегося настроения матери Андрея.
- Как он оказался у вас? - в вопросе Ждановой уже явно прослушивались недовольные интонации.
- Маргарита Рудольфовна, это не телефонный разговор. Может быть, вы приедете к нам, и тогда мы все выясним?
В трубке повисло напряженное молчание.
- Елена Александровна, - выдержав паузу, жестко ответила Маргарита, - передайте, пожалуйста, моему сыну, что я жду его звонка.
- Маргарита Рудольфовна, мне кажется, вы сейчас очень нужны Андрею Палычу, - попыталась Елена урезонить слишком уж на ее взгляд суровую по отношению к сыну Маргариту.
- Если бы ему была нужна я, то он бы и пришел ко мне, а не к вам, - безапелляционно заявила Жданова. - Передайте, что я его жду. До свидания.
- «Нда… Поговорили, - вздохнула Елена. - Ну что, попробовать теперь позвонить его невесте?»
На призывные телефонные гудки долго никто не отвечал, наконец, в трубке раздался еле слышный и какой-то уж очень тусклый голос.
- Я слушаю.
- Кира?.. Здравствуйте. Я Елена Александровна Пушкарева. Катина мама. Я хотела с вами поговорить об Андрее Павловиче…
Неразборчивое бормотание, истеричный хохоток, всхлипы и… короткие гудки…
- «Что же это такое? Он что, никому не нужен? Даже не поинтересовались как он, что с ним, - Елена недоуменно рассматривала зажатую в руке телефонную трубку. - Кому же теперь звонить? Остается только этот, - его дружок. Ну, ему, так ему».
- Роман? С вами говорит Пушкарева Елена Александровна. Андрея Палыч находится у нас. У него неприятности. Его сильно избили.
- «Ух ты, - поразилась Елена мгновенной и судя по всему искренней реакции друга Жданова на ее сообщение. - Хорошо хоть этому не безразлично».
- Самочувствие? - повторила она заданный Романом вопрос. - Серьезных травм у него нет, но избили его крепко… Нет. Сейчас приезжать не надо… Он все равно спит, и, судя по его состоянию, он выпил столько, что до утра вряд ли проспится. Так, что приезжайте утром. Я думаю ему понадобится ваша помощь… Да. Да… Записывайте адрес…

Часть 2

Андрей очнулся мгновенно, - будто вынырнул из глубокого черного омута. Шумно вздохнул, открыл глаза и стал оглядываться, решительно не понимая, где он находится.
Комната. Незнакомая. Теплый свет ночника. Шкаф. Полки с книгами, мягкие игрушки...
- «Где это я?» - изумился он.
Неясные очертания окружающей его обстановки, тени колеблющиеся на потолке, тишина, какие-то тревожащие воспоминания, создавали ощущение ирреальности всего происходящего.
Андрей постарался мысленно восстановить события минувшего дня.
Совещание акционеров. Его попытка отстоять их с Катериной антикризисный план. Истерика Киры, слезы матери, издевательства Воропаева…
Он не сдержался и сорвался на крик.
Отец, ударом кулака по столу останавливающий их с Сашкой перебранку…
Наконец в памяти отчетливо всплыли злые слова отца: «Убирайся немедленно, и чтоб духу твоего в компании не было!»
Андрей глубоко вздохнул, вновь переживая горькую и несправедливую обиду. Постарался вспомнить, что было потом.
Бар, водка, драка и… все… Больше он, как ни старался, ничего вспомнить не смог…
- Как вы себя чувствуете, Андрей Палыч? - склонилась над ним какая-то пожилая женщина.
- «Знакомое лицо, знакомый голос. Откуда я ее знаю?»
Вдруг как вспышка света в темноте! Улыбчивая женщина с ворохом одежды в руках: «Познакомьтесь, Андрей Палыч, это моя мама».
- «Это же Катина мама!!! Я у Кати дома, в ее комнате! Как я… Черт!.. Нет!.. Только не это!»
Мысли еще лихорадочно бегали в голове в попытке найти достойный выход из создавшегося дикого положения, а тело уже вынесло самостоятельное решение. Жданов попытался резко приподняться и сесть, но, полоснувшая как ножом боль, заставила его сначала вскрикнуть, а затем беспомощно рухнуть обратно на подушку.
- Ну-ну, Андрей Палыч, - прикоснулась к его плечу Пушкарева. - Вам нельзя сейчас вставать, тем более так решительно.
Андрей с мученическим выражением приговоренного к пыткам и жестокой казни смотрел на Катину мать и не мог произнести ни слова, - то ли потому, что у него не было сил, то ли потому, что просто не было слов.
А она все говорила, говорила. Успокаивала. Утешала.
- «Я должен как можно скорее убраться отсюда», - последнее, о чем подумал Андрей, прежде чем снова погрузиться в сон…

Елена, узнав в их нежданном ночном госте мучителя своей дочери, в первый момент была полна решимости как можно быстрее выпроводить Жданова из своего дома, но потом, решив, что ненавидеть она его может и завтра, а сегодня нельзя же оставить человека без помощи, просидела у постели Андрея, чуть ли не всю ночь.
Валерий несколько раз пытался отправить жену спать, но тихая Елена Александровна давным-давно научилась справляться со своим «грозным» мужем и так аккуратно разруливать любую ситуацию, что у Валерия даже подозрения не возникало, что жена всегда и во всем поступает не по его желанию, а по своему хотению. Вот и сейчас она легко убедила супруга, что нисколько не устала, что ей удобно дремать в Катюшином кресле, тем более что у нее все равно бессонница. На самом деле, кроме естественного желания не оставлять без внимания находившегося в тяжелом состоянии человека, было у нее еще и чисто женское интуитивное желание попытаться понять что же связывает Андрея Жданова с ее дочерью. Надеялась Елена, что услышит она в бессознательных «откровениях» Андрея что-то, что поможет ей разобраться в их взаимоотношениях. По этой же причине опасалась она оставлять с Андреем Валерия. Кто знает, что Жданов мог наговорить в пьяном бреду.
В середине ночи Андрей очнулся. Наблюдая за ним, Елена поняла, что Жданов не осознает, где находится. Она обратилась к нему с вопросом о самочувствии и по вспыхнувшим в его глазах искрам ужаса догадалась, что Андрей ее узнал, - разволновался, даже попытался встать, но ей удалось успокоить его, и он опять уснул.
Всю оставшуюся ночь Андрей вел себя тихо, и Елене уже стало казаться, что все ее опасения и надежды были напрасными.
К утру у Жданова поднялась температура. Пушкарева наметанным глазом сразу увидела первые признаки жара - запекшиеся сухие губы, учащенное дыхание. Андрей стонал, метался головой по подушке. Дотронувшись до его лба, Елена сокрушенно покачала головой: «Тридцать восемь - не меньше», а Андрей, потревоженный прикосновением ее руки, вдруг вздрогнул и заговорил.
В первые секунды Елена не могла понять что, а когда поняла, чуть не вскрикнула, поспешно зажав рот ладонью.
Андрей Жданов признавался в любви ее дочери. Но КАК признавался! Столько нежности, столько мольбы о прощении, столько чувства было в его словах, что Елена уже и не рада была, что стала невольной свидетельницей этого страстного признания.
- «Вот значит как… - повторяла она про себя. - Вот значит, как вы любите, Андрей Павлович».
А уж когда услышала его: «Катенька вернись! Умру без тебя», и вовсе слезы подступили к глазам.
- «Жалко-то как. Катя, что ж ты его такого неприкаянного бросила? Дети, дети. Не разобрались, не поняли друг друга и страдаете теперь оба».
Странно, но чем больше она плакала, тем легче становилось у нее на душе, как будто таял, растворялся в слезах лед отчаяния и боли, сковавший ее сердце после прочтения Катиного дневника.
- «Что ж я плачу, глупая? Ведь если он Катю любит, значит, не было никакого обмана, значит недоразумение все это. И нужно только чтобы встретились они, чтобы поговорили, и разобрались во всем».
Теплая ласковая улыбка коснулась лица мудрой женщины.
- «Ну что, Андрей Палыч, будем лечиться? Некогда нам сейчас болеть. У нас с вами дел много».

Проснулся Андрей так же резко, как и ночью. В комнате было уже совсем светло. Он был один. Рядом с диваном, на котором он лежал, стояло кресло с небрежно брошенным на его изголовье теплым вязаным платком. Сразу же вспомнилась Елена Александровна, заботливо склонившаяся над ним и спрашивающая о самочувствии…
- «Жданов, Жданов и куда ж тебя завела пьяная твоя голова», - в очередной раз, пережив шок от всего случившегося, подумал Андрей.
Было нестерпимо стыдно, что он вот так, в таком свинском виде показался перед Катиными родителями, заставил их беспокоиться, не спать ночью.
- «Вставай и немедленно убирайся туда, откуда пришел», - приказал он себе.
Превозмогая боль, Андрей попытался подняться. Болело все, он с трудом смог пошевелить руками, спина, по ощущениям казавшаяся одним сплошным синяком, отказывалась слушаться.
Не сразу, но ему все-таки удалось сесть.
Жданов с любопытством стал себя оглядывать - фланелевая клетчатая рубашка с коротковатыми для него рукавами, домашние брюки…
- «Я, кажется, опять позаимствовал костюм у Валерия Сергеича», - невольно улыбнулся Андрей, вспомнив свое приключение в гей-клубе и самый первый «визит» к Пушкаревым.
- «По-английски, значит, уйти не удастся, - поискал он глазами свою одежду. - Жданов, ты идиот и кретин. Как тебя вообще угораздило припереться к Пушкаревым домой!»

В это время дверь без стука отворилась и в комнату вошла Елена Александровна. В руках она несла, аккуратно прикрытый белым вафельным полотенцем, поднос.
- Доброе утро, Андрей Палыч. Как вы себя чувствуете?
- Здравствуйте, Елена Александровна. Спасибо, хорошо, - соврал Андрей.
Ему было до того неловко, что он не знал куда себя деть. Очень хотелось провалиться сквозь землю или на худой конец просто залезть с головой под одеяло. К тому же Андрей совершенно не понимал как вести себя с Пушкаревой. Что она знает о махинациях в «Зималетто», и что ей известно об их отношениях с Катей? Его недавний телефонный разговор с Еленой Александровной не оставлял сомнений в том, что она каким-то образом в курсе происходивших в компании событий, но насколько?..
Жданов пытался найти ответы на волнующие его вопросы чутко улавливая настроение Пушкаревой, но она была спокойна, казалась доброжелательной, и у Андрея немного отлегло от сердца.
- Андрей Палыч, - «не замечая» его смущения, продолжала между тем хлопотать Елена, - вам обязательно нужно поесть.
Легко передвигаясь по комнате и не давая Андрею опомниться, она, пресекая его слабую попытку протестовать, строго добавила.
- Сначала завтрак, а потом все разговоры. И это не обсуждается.
И вот уже рядом с диваном появился маленький столик, а на нем поднос, на котором рядом с кружкой горячего чая с лимоном стояла тарелочка с пирожками, и еще одна с чем-то тоже очень симпатичным и похожим на сырники. От дурманящего аромата, исходившего от еды, у Андрея вторые сутки не державшего во рту ничего кроме алкоголя, закружилась голова.
- Спасибо, - пробормотал Андрей, не в силах оторвать глаз от вкусного натюрморта.
- Приятного аппетита, Андрей Палыч! - пожелала ему Елена и вышла из комнаты…

- Елена Александровна…, - поблагодарив ее за заботу и изумительно вкусный завтрак, обратился Андрей к Пушкаревой, когда через некоторое время она вернулась.
- Слушаю вас, Андрей Палыч? Вы что-то хотели у меня спросить?
- Скажите… как я оказался у вас дома?
- Вас нашла около подъезда наша соседка, - не стала скрывать от него нелицеприятную правду Елена. - Вы были… скажем так, не в себе. Валерий Сергеевич и Коля транспортировали вас в эту комнату и оказали первую помощь. Вот собственно и все, - ободряюще улыбнулась она.
Андрей, расстроившись от такой "правды" окончательно, сокрушенно покачал головой.
- То, что я появился у вас, да еще и в таком виде, это просто ужасно. Простите меня, пожалуйста. Я… Мне нужно, как можно скорее уйти. Извините, Елена Александровна, а где моя одежда?
- Андрей Палыч, я думаю, вам не стоит торопиться. Ваше состояние сейчас далеко от нормы и...
- Нет, нет! - Андрей впервые осмелился посмотреть Катиной маме в глаза. - Это совершенно исключено. Мне очень нужно домой… потом, мои близкие не знают где я, - неуклюже попытался он оправдать свою поспешность.
- Андрей Палыч, я вчера разговаривала с вашей мамой и невестой. Они в курсе, что вы у нас и… Ваш друг Роман скоро приедет. Он очень волнуется…
У Елены болезненно дрогнуло сердце, когда она заметила, какая горькая усмешка промелькнула на лице Андрея после ее слов.
- «Почему мне его жалко? - удивилась она. - Вот характер. Ведь как ни крути, а он виноват перед Катенькой. Мне его выпроводить надо поскорее, а я хлопочу, помогаю…»
- И все-таки, Андрей Палыч, - повторила она, - вам не нужно сейчас уходить. Мы с Валерой со своей стороны настаиваем, что бы вы пока оставались у нас. Тем более что одежда ваша полностью вышла из строя и нужно время, чтобы привести ее в порядок.
- Спасибо, Елена Александровна… Я… Я подожду Романа. Надеюсь, он скоро… Извините.
Андрей лег и отвернулся к стене.

Роман действительно приехал скоро, но раньше вернулся с рынка Валерий.
- Ну что, Лен? Как он?
- Да вроде ничего, - не совсем уверенно ответила Елена. - По-моему, он простудился, - предположила она. - Отлежаться бы ему несколько деньков. Но, меня другое тревожит. Понимаешь, Валер, мне кажется, он чем-то очень сильно расстроен.
- Да… дела, - покачал головой супруг. - Зайду-ка я, Лен, к нему, проведаю.
- Зайди, зайди, - согласилась Елена.

Дорогие читатели, предлагаю Вашему вниманию еще один старый-новый фанфик. Надеюсь на Ваш интерес к этой давно уже написанной истории, и с благодарностью жду отзывов.

Ой, Лидочка!
Как здорово, что ты пишешь, улучшаешь свое произведение.
А я твой Дом уже почти оформила фотографиями. Значит, теперь новую редакцию буду оформлять.

_________________
. Иллюстрированные фики: Hamamelis, jedilady, ludakantl и другие...

Галя, спасибо!
Мне очень нравятся оформленные тобой фанфики, и мне очень приятно, что в этот список входят и мои скромные произведения.

Ой! Я не знала. Столько труда и все по новой... Жалко.

Часть 3

- «Боже, как стыдно. Нет сил смотреть в глаза этой доброй женщине. Елена Санна, если бы вы знали кого вы уговариваете остаться, кому предлагаете свою помощь… Да меня отсюда гнать нужно поганой метлой, а не лечить».
Не в состоянии больше выносить, казалось, пронизывающий его насквозь взгляд пытливых женских глаз, Жданов извинился, лег и невежливо отвернулся к стене.
- Отдыхайте, Андрей Палыч, - пожелала ему Елена. - Сейчас для вас главное - это спокойный отдых, - и тихо вышла из комнаты.

Андрей не понимал и даже не пытался понять, что происходит. Им владели странные, несовместимые ощущения. Стыд от ужаса положения, в которое он попал, от физической беспомощности и зависимости от людей, оказаться рядом с которыми и тем более в их доме Андрей хотел меньше всего, и, в то же время, вдруг возникшая и все больше охватывающая его радость, оттого, что он находится в Катиной комнате, лежит на ее диване, прикасается к ее вещам и ее мама кормит его необыкновенно вкусными завтраками.
- «Вот так бы лежать здесь, болеть и ждать Катю», - размечтался он.
Оглядевшись по сторонам, Андрей заметил на стеллаже знакомую куклу. Ту самую, которую он подарил Кате на день рождения, и с которой разговаривал в памятный, измучивший его ревностью день, когда он напился и подрался с Зорькиным.
Почему Катя оставила ее? Почему не выбросила?
- «Может быть, она дорога ей как память? А может… может она все еще любит меня?» - предположил он.
От одной только мысли о возможном счастье сердце затарахтело к груди как пулемет.
Андрей протянул руку, достал куклу и прижался к ней лицом.
- «Здравствуй, любимая. Видишь, я здесь, я с тобой. Я жду тебя, я очень жду тебя, Кать».
Ему вдруг почудилось, что сейчас дверь откроется и войдет…
Дверь действительно открылась и пропустила в комнату Валерия Сергеевича.
- «Держись, Жданов», - подумал Андрей, вспомнив опыт предыдущего общения с Катиным отцом.
Валерий Сергеевич широко как старому знакомому улыбнулся ему и протянул для приветствия руку.
- Доброе утро, Андрей Падыч. Как себя чувствуете? - придержал он его за плечо пресекая попытку встать. - Лежите, лежите. Вам после вчерашнего боя еще рано вставать. Вылежаться нужно.
Андрей поздоровался и ответил на крепкое рукопожатие, только сейчас заметив, что все еще продолжает прижимать к себе игрушечную Катюшку.
Почувствовав крайнюю неловкость, он совсем растерялся.
- «Господи, что ж за день-то такой сегодня нелепый?»
Ничего не оставалось, как пристроить куклу рядом с собой на диване и, сделав невинное лицо, приготовиться к продолжительному разговору с отставным военным.
Разговор действительно был долгим, и уже грозил превратиться в утро воспоминаний, плавно подходя к стадии «а вот помнится, был у нас еще такой случай», когда Елена, рассудив, что Жданов конечно мерзавец, но обрекать его на такую изощренную пытку слишком уж жестоко, заглянула в комнату и увела Валерия за собой.

- Лен, а ты права, он точно не в себе, - шепотом сообщил ей муж, как только они оказались на кухне.
- Почему ты так решил?
- Да я вошел, а он с куклой обнимается, с Катиной. Представляешь.
- Ну… - Елена, не знала, как увести мысли мужа от опасного направления, - пустяки это все. Ты вот что мне скажи, ты же собирался сегодня машиной заняться, не передумал?
- Собирался и договорился даже, - меня в автосервисе Славка ждет, но как я сейчас уеду?
- Раз договорился - поезжай. Я здесь и без тебя справлюсь.

Выпроводив Валерия от греха подальше из дома, Елена погрузилась в тревожное раздумье. Как же разобраться, что происходит с детьми, как помочь им, и может ли она, имеет ли право вмешиваться в их жизнь?
Размышления не мешали ей привычно делать нужное дело. Но только она собралась приготовить Андрею травяной отвар, как кто-то опять сообщил о своем приходе.

На пороге стоял и обворожительно улыбался симпатичный молодой человек.
- «Мерзавец Малиновский», - догадалась Елена.
- Здравствуйте… Елена Александровна? Я Роман.
Елена пристально вглядывалась в глаза человека сломавшего жизнь ее дочери. Как же ей хотелось сейчас вцепиться в это холеное смазливое лицо и содрать с него приклеенную и, как ей казалось, насквозь лживую улыбочку.
Молодой человек должно быть что-то почувствовал, перестал улыбаться и боязливо отступил на шаг.
Елена с усилием отогнала навязчивое видение.
- Здравствуйте, здравствуйте… Проходите… Сюда, пожалуйста, - проводила она Романа до двери Катиной комнаты.
Малиновский опасливо, все время на нее оглядываясь, прошел по коридору и открыл дверь. Елена, успев заметить, как сразу изменилось его лицо, когда он увидел своего друга, сильно удивилась, а, услышав его сдавленное: «Кто так тебя, Палыч? Кто?», и вовсе растеряла весь свой воинственный пыл.
- «Вот ведь переживает, мучается, мерзавец этакий, - подумала она, чувствуя, что уже не так сильно злится на Романа. - Да что это со мной!? Их казнить мало за все, что они сделали с Катей, а я сочувствую», - удивилась она самой себе и решительно направилась на кухню с намерением закончить прерванное дело - приготовить для Андрея бодрящий лечебный напиток.

Провозившись какое-то время с отваром, Пушкарева решила, что друзья уже достаточно побыли наедине, и она вправе прервать их разговор, тем более что лечение никто не отменял, но, услышав резкий голос Малиновского, она невольно остановилась у самой двери.
- Андрей, скажи мне, зачем ты это сделал, зачем?!
Заинтригованная Елена прислушалась.
- Да как ты не понимаешь! - почти кричал Жданов. - Тошно мне, Ромка! Мне так плохо, что я сам себе противен, а как подумаю, что из-за меня Катя пережила, так… Я хотел, что бы они меня за все мои художества прибили, - еле слышно добавил он.
- «О, Господи, да что же это происходит?» - ужаснулась Елена, еще ближе придвинувшись к двери и целиком превратившись в слух.
- Ты должен мне помочь, Ром. Мне нельзя здесь оставаться. Я должен убраться отсюда как можно скорее.
- Ты же совсем болен, - тихо возразил Роман.
- Болен, не болен… Я не имею права здесь находиться. Ты пойми. Не имею! Увези меня, Ромка, прошу тебя.
- Хорошо, Андрей. Что тебе нужно?
- Какую-нибудь одежду. Не знаю где моя вчерашняя. Наверное, она в таком виде была, что… Ты смотайся сейчас ко мне домой, привези все необходимое, а уж потом мы с тобой сообразим, как мне сбежать отсюда.
- «Так, заговорщики, планировщики, ничего у вас не получится. У нас на вас тоже план найдется», - решительно подумала Елена, поставила на тумбочку кружку с отваром и приготовилась к ожиданию.

Елена ждала не долго. Как только Роман появился в прихожей, она схватила его за руку и молча потащила на кухню.
- Молодой человек, рассказывайте, что вы там удумали, и не пытайтесь мне врать! - пригрозила она.
Роман заглянул Пушкаревой в глаза и понял, что врать действительно не нужно.
Выслушав все, что она и так уже слышала, Елена подвела черту.
- Значит так. Действуйте, как обещали Андрею Палычу. Привезёте ему все, что он просил, но предупреждаю, ездить вы будете столько, сколько нужно и вернетесь только тогда, когда я вам позвоню и разрешу вернуться. Вы меня поняли?
Роман ошалело посмотрел на Елену: «А я думал наша Катюшка в папу», почему-то пришло ему в голову.
- Идите и не возражайте, - закончила свой монолог Пушкарева.
Роман молча повиновался и направился к выходу, но у самой двери задержался, обернулся, и еще раз внимательно посмотрел на Елену Александровну.

Часть 4

Проводив Малиновского, Елена приступила к выполнению второго пункта своего только что созревшего плана. Захватив многострадальный отвар, она решительно направилась к Андрею, постучала и, услышав приглашение, вошла в комнату.
- Андрей Палыч, выпейте-ка вот это. Вам гораздо легче станет, - предложила она ему большую кружку ароматного напитка.
Андрей, помня, что возражать бесполезно, зажмурился и на одном дыхании выпил содержимое кружки. Удивился (напиток неожиданно оказался очень вкусным), и поблагодарил.
- Спасибо, Елена Санна за заботу.
- Ну, какая это забота, - отмахнулась Елена. - Так, что вы решили Андрей Палыч? - начала она запланированный разговор. - Вам, по всему видно, необходим сейчас строгий постельный режим и правильное лечение, поэтому мы с Валерием Сергеевичем предлагаем вам до полного выздоровления остаться у нас.
- Это неудобно, что вы, - встрепенулся Андрей.
- Чего же здесь неудобного? Вы нам человек не чужой. Столько всего хорошего для нашей Кати сделали. Всегда были внимательны к ней, добры. Неужели мы не можем, хоть чем-то отблагодарить вас за это?
Елена пристально наблюдала за реакцией молодого человека. Она видела, как с каждым ее словом тот меняется в лице, хотя заметить эти перемены под многочисленными ссадинами и синяками было довольно трудно, и понимала, что своими словами не только не сможет задержать Андрея, а наоборот, провоцирует его скорее освободиться от их с Валерием опеки.
- «Мне нужно понять какой ты на самом деле, Андрей Жданов. Мне нужно понять тебя. А для этого ты должен решиться и рассказать мне все», - гипнотизировала она его взглядом.
- Нет, - взволнованно прохрипел Андрей. - Я поеду домой. Мне нужно домой, у меня… я … ко мне…
Они еще долго препирались, но с каждой минутой Андрей становился все более и более уверенно непреклонным и, поняв, что ей его не переубедить, Елена сделала вид, что сдалась.
- «Ничего, Андрей Павлович, у меня есть такое средство, которое вас вмиг послушным сделает», - мысленно улыбнулась она.

- «Никуда ты не денешься, господин Жданов. Как миленький будешь болеть, там, где положено», - была уверена Елена, набирая записанный на бумажке длинный международный номер.
- Алло! Катенька! Доброе утро, девочка моя. Я тебя разбудила?.. Нет. Ну, вот и хорошо… Что звоню? Да, спросить хотела как твои дела, как ты?
- Мам. Мы же только вчера вечером с тобой разговаривали. Какие дела? Спала я. За ночь ничего не произошло. Мам, ну чего ты волнуешься?
- Катюш, я рада, что у тебя ночь прошла спокойно, а вот нам пришлось сегодня поволноваться.
Произнося эту заранее заготовленную фразу, Елена ощущала себя так, будто сорвалась со скалы и в этот миг камнем падает вниз в пропасть.
- Мама, что случилось? - воскликнула Катя. - С папой что-то?!
- Нет, нет, милая, с папой все в порядке, - поспешила она успокоить дочь.
- Мама, как же ты меня напугала, - уже спокойней произнесла Катя. - А что… а с кем не в порядке?
- «Прости меня, девочка моя, прости, что мучаю тебя, но без этого мне не понять, что с вами происходит, а вам похоже не разобраться в самих себе».
- С Андреем Павловичем, Катя… Катя, ты меня слышишь? Катя?
- Что с ним? - услышала Елена встревоженный сдавленный шепот.
- «Милая моя, как же ты его любишь… Любишь, не смотря ни на что?.. Ну и хорошо, значит, все будет хорошо. Вы только потерпите немножко ребятки. И все будет хорошо».
Елена рассказала дочери, о ночном происшествии, о том, как Андрей оказался у них дома и как он чувствует себя сейчас. И хотя она старалась не сгущать краски, к концу ее рассказа Катерина уже не скрывала слез.
- «Ничего, доченька, поплачь, поплачь. Это хорошие, это добрые слезы, они смоют обиды, они помогут тебе понять главное», - сама, всхлипывая и беспрестанно прижимая платок к глазам, думала Елена.
- Катенька, послушай меня, - обратилась она к дочери, когда первая волна их взаимных рыданий прошла, - дочка, мне нужна твоя помощь. Андрей хочет уйти, а у него жар и … Кать ты должна его остановить. Он послушает тебя, слышишь?
- Мама! - вдруг закричала Катя. - Что ты такое говоришь! Почему он меня послушает? Я для него никто, пустое место, понимаешь, никто! Пусть о нем заботятся его родители, невеста, друзья. Почему, ну скажи мне почему, ты вмешиваешься?
Елена терпеливо ждала, когда пройдет эта вспышка гнева, но как только Катерина выдохлась, опять взяла инициативу в свои руки.
- Катенька, во-первых, я не вмешиваюсь, я ведь его к нам в гости не приглашала, а во-вторых, звонили мы с отцом его родным и невесте, - как ни старалась Елена, но горечь в ее словах все же прозвучала. - Не нужен он никому, не беспокоятся они.
- Как не нужен?.. Но почему ты решила, что я смогу…
- Послушай меня, Катенька, - перебила ее Елена, - ты просто попроси его остаться у нас. А вдруг Андрей послушается, - слукавила она. - Говорят «попытка не пытка». Ведь если не проследить за его лечением, могут возникнуть серьезные осложнения, - сознательно сгустила она краски.
- Ты так считаешь?.. Хорошо мама, я попробую.
- Катя ты успокоилась? Ты сможешь с ним говорить?
- Да, смогу… Я все поняла мама. Ты права. Ему сейчас нельзя оставаться одному.

Только осознание необходимости ее помощи, заставляло Елену, вопреки уже понятому и принятому ею факту взрослости дочери, ее праву самостоятельно решать, как строить свою жизнь, действовать и вмешиваться в их отношения с Андреем.
- «Я не могу оставаться в стороне. Они сами не понимают, что творят. Одна сбежала от любви аж в Африку, а другой и вовсе решил счеты с жизнью свести. Нет, сейчас нельзя сомневаться и медлить тоже нельзя. Я должна помочь им помириться, я чувствую, что должна».

- Андрей Палыч, - обратилась Елена к Жданову, - возьмите трубку, это Катя, она хочет с вами поговорить.
То, что произошло потом, окончательно убедило Пушкареву, что она не ошиблась и Андрей по-настоящему любит ее дочь. А раз так, твердо решила Елена, пусть она пока еще не может простить, но сочувствовать ему она не только может, но и в праве.
Не отрывая глаз, казалось и, не мигая, ошеломленно смотрел Андрей на телефонный аппарат. Так умирающий от жажды путник смотрит на чудесным образом найденный в мертвой пустыне живительный источник воды, так приговоренный к смерти и помилованный, взирает на место своей несостоявшейся казни, так потерявший и вдруг снова обретший надежду человек, глядит на того, кто принес ему благую весть.
Вся гамма чувств от страха и отчаяния, до робкой радости, веры и надежды, отразилась в глазах Андрея, пока он трясущимися руками забирал у нее из рук телефонную трубку.
Елена быстро вышла из комнаты. На этот раз она ни секунды не задержалась у двери, прошла на кухню, села за стол и приготовилась ждать.
Она надеялась, что поговорив с Катей, Андрей сам выйдет к ней, но время шло, а из комнаты дочки не раздавалось ни звука. Помедлив еще какое-то время, Елена осторожно приоткрыла дверь...

Жданов сидел, откинувшись на спинку дивана и закрыв лицо ладонями.
Пушкарева вошла и остановилась в нерешительности. Наконец Андрей очнулся, опустил руки, и обвел комнату бессмысленным непонимающим взглядом.
- Андрей Палыч, - рискнула обратиться к нему Елена. - Вы поговорили с Катей? Что она вам сказала?
- Она попросила меня не уходить, - перевел на нее взгляд Жданов.
- И что вы решили?
- Я… - Андрей медлил с ответом.
- «Ну же Андрей, ну», - мысленно подбадривала его Пушкарева.
- Я… сделаю так, как она просила, - наконец выговорил он и опустил голову.
- Ну, вот и хорошо, - ответила Елена, стараясь, что бы в ее голосе не прозвучали нотки разочарования.
Она ждала от него другого. Она ждала признания. Почему-то Елена была уверена, что Андрей обязательно раскроется перед ней, и она уже готова была выслушать его. Этот разговор был нужен, это был единственно возможный шаг с его стороны, который позволил бы им стать если не союзниками, то открытыми друг для друга людьми. Без этого признания не было у Елены возможности помочь Андрею встретиться и поговорить с ее дочерью.

Лида! Я не думаю, что что-то особо изменится. Ты же не новое произведение пишешь. А все остальное поправимо.

_________________
. Иллюстрированные фики: Hamamelis, jedilady, ludakantl и другие...

Очень интересно наблюдать историю чувств глазами Елены Санны.

Спасибо, жду продолжения, поскольку раньше это произведение не читала

zritel, спасибо за отзыв!
Буду очень рада, если рассказ Вам понравится.
Продолжение сегодня.

Лида,
спасибо тебе большое - ты опять возвращаешь нас в альтернативный мир "а что бы было, если..".
Диапазон переживаний у героев - колоссальный.
Лицезреть Малиновского на пороге своей квартиры - испытание не для слабых...

Но, Пушкаревы не сдаются! и сейчас они действуют на "своей" территории.

_________________
Подсела на сериал Женский доктор 2 -
клипы: http://www.youtube.com/playlist?list=PL ... s7IOkzcTJ0

Лидочка, такой рассказ просто не может не понравится!
Жду продолжения!!!

_________________

Olika_Pragli, спасибо!
Этот фанфик был написан в 2007 году, и сейчас, когда я редактировала его, я вспоминала НРК, и я вновь переживала то, что переживала Елена Александровна прочитав Катин дневник и восхищалась мастерством замечательной Актрисы так вдохновенно, так искренне сыгравшей эту роль.

Муся, спасибо за отклик!
Спасибо за добрые слова!


Продолжение прямо сейчас.

Часть 5

Ухает в груди вечевой колокол, болевым эхом отзывается в висках, тянущей волной прокатывается по позвоночнику...
Катя разговаривала с ним… Он слышал ее голос… Катя попросила остаться… Катя попросила….
- «Господи, Жданов, тебе, наверное, вчера мозги отшибли. Ты так хотел поговорить с ней, а когда… Онемел ты что ли? Что ты там пискнул, кретин?»
Андрей после звонка Кати все еще не мог прийти в себя. Разговор был совсем коротким. Было слышно, что Катя сильно волнуется. А он от неожиданности совсем растерялся и едва успел крикнуть ей: «Катя мне плохо без тебя, я не могу без тебя жить!»
- «Вот умеешь ты, Жданов, говорить по существу, умеешь. - От злости на самого себя, Андрею хотелось завыть. - Услышав такое, она сразу отключила телефон. И что теперь делать? - Андрей с силой прижал ладони к лицу. - Что ж так тошно-то, а?»

В отличие от своего лучшего друга, Роман Малиновский был человеком жизнерадостным и неунывающим ни при каких обстоятельствах. Вот только ему не нравилось, когда он что-то не понимал в этих самых обстоятельствах. А сейчас он не понимал ровным счетом ничего.
- «Отказываюсь я что-либо понимать! - вздохнул Роман, вспоминая состоявшийся минуту назад телефонный разговор со Ждановым. - То скорей привези барахло Ромка, то не привози, то увези меня отсюда, то я здесь останусь. Да еще и не говори никому, где я нахожусь. А Малиновский значит выкручивайся. Бери огонь на себя… Ох, чувствую не сносить мне головы».

Когда к Андрею вернулась способность трезво размышлять, первое, о чем он подумал - почему?
- «Что произошло, почему Катя решилась со мной поговорить? И почему Елена Александровна вдруг рассказала Кате обо мне? Неужели она что-то знает о нас?.. Нет, нет, - убеждал он себя. - Если бы знала, на порог не пустила, хоть бы умирал я там за дверью. Тогда что же? - лихорадочно искал он ответ. - Догадалась?.. Она догадалась, что между мной и Катей… И, может быть, решила помочь?»
В сердце крохотным несмелым огоньком затеплилась почти призрачная надежда.
- «Таак, спокойно Жданов, спокойно! Делай выводы. Ты хотел поговорить с Катей и не мог пробиться через стену молчания. Но стоило тебе оказаться в доме Пушкаревых, и в этой стене появилась брешь. Что же из этого следует?.. А то, что я теперь отсюда не уйду. Вот вцеплюсь в этот диван, - не оторвете. Я чувствую, только здесь мне помогут вернуть Катю!»

Никогда еще госпожа Жданова не чувствовала себя так плохо, и все благодаря сыночку. Любимому, надо сказать сыночку, избалованному, и по этой самой причине позволяющему себе черт знает что.
- «Сколько мы с Кирочкой намучались с ним. Бедная девочка она совсем извелась от этих его бесконечных похождений, а тут еще эта жуткая история с Пушкаревой… А вчера что он натворил? Ну, хорошо, отец был не прав, вспылил, так он уже и сам испереживался, и готов был помириться с Андреем. Так ведь и повод для гнева у Павла нешуточный! Сыночек, с этой своей Пушкаревой, компанию до кризиса довел. Нужно было Андрюше потерпеть. А он? - Маргарита вспомнила, как пыталась остановить разбушевавшегося сына.- Что он там кричал? В церковь пойдет, грехи замаливать… Мы только на них указывать умеем… Ну, что за несдержанность. Потом пропал, а уже ближе к ночи позвонили и сообщили, что он дома у Пушкаревой. Кошмар какой-то. Вот, что ему там делать, и почему он был пьян? Сумасшедший ребенок. Нет, необходимо их с Кирочкой поженить. И чем быстрее, тем лучше. Кира, конечно, обижена, но она простит, она всегда его прощала. А сейчас его и вовсе пожалеть надо, мальчик так расстроен этой неудачей с президентством».
Как будто в ответ на ее мысли раздался телефонный звонок.
- Андрей, что случилось, куда ты пропал?..

Сначала он позвонил Роману, сообщил ему о своем решении остаться у Пушкаревых.
- Ромка если тебя будут спрашивать, где я сейчас нахожусь, ты не должен проговориться, понял? Пытать будут, молчи.
- «Так, теперь нужно позвонить маме, - решил Андрей. - А то она, не дай Бог, сама начнет звонить Пушкаревым»
- Мама, это я - нарочито бодрым голосом сообщил он, и потом в течение десяти минут, не перебивая, слушал выговоры матери.
- Хорошо мама. Ты во всем права, я поговорю с отцом, обещаю тебе… Да и с Кирой поговорю. Только сейчас мне нужно побыть одному… Нет, нет, мама, никакой выпивки. Просто нужно прийти в себя… Я позвоню… Я тоже тебя очень люблю.
Только он поговорил с матерью, как телефон призывно запел знакомую мелодию.
- Андрей, что происходит? Почему ты не отвечаешь на звонки? И вообще где ты находишься? Мне вчера позвонили, я даже не поняла кто? Андрей, почему ты молчишь? Ты меня слышишь?!
- Слышу, Кира, слышу.
- Ты дома?
- Нет.
- А где?
- У друзей.
- Это так теперь называется?
- Кира, не начинай все сначала.
- Прости, прости, я просто переволновалась. Ты ушел вчера в таком состоянии. А потом этот странный звонок. С тобой все в порядке, Андрюш?
- Не волнуйся, Кира. Все нормально. Мне просто нужно время, чтобы успокоиться. Я перезвоню тебе позже, когда вернусь домой. Договорились?
- Хорошо. Я буду ждать твоего звонка.

Поднявшееся было настроение, резко упало до нуля. Опять накатила тоска.
- «Катя, Катенька, Катюша, ну как без тебя жить, думать ни о чем не могу, мне так тебя не хватает, как будто дышать нечем».
Он обвел взглядом маленькую комнату, прикоснулся к, казалось, еще хранившим тепло Катиных рук, книгам, игрушкам, скромным безделушкам на стеллаже. Сел на ее диван. Потом уткнулся головой в подушку и затих.
- «Может быть, мне действительно уйти сейчас, собраться с мыслями, обо всем подумать, а потом…»
Разговоры с Кирой и матерью сбили его с толку, и Андрей никак не мог вспомнить что-то, единственно правильное, какое-то уже принятое им решение, которое было рядом, которое разрушало все преграды, открывало все двери и…
- «Елена Александровна», - вдруг ясно понял он…

Пушкарева решила не тревожить Андрея, дать ему время побыть одному, разобраться в себе. Внешне спокойная, она переживала сейчас один из самых тяжелых, самых драматичных моментов своей жизни. Сомнения и страхи одолевали ее.
- «Правильно ли я делаю? Не станет ли Кате еще хуже? Да и Андрей… может мне не нужно торопить события?.. Нет! - решительно подумала она. - Все правильно! Этот разговор необходим. Только вот времени остается все меньше и меньше. Скоро вернется Валера. Скоро, уже совсем скоро будет звонить Катя, и если мы не поговорим с Андреем начистоту, я ничего не смогу ей сказать».
От неожиданного звонка в дверь сердце упало куда-то на пол: «Неужели вернулся Валера?»
- Добрый день, теть Лен.
- А, Коленька, это ты? Проходи, проходи.
- Как тут у вас дела?
- Ну… - Елена неопределенно пожала плечами.
- Жданов что, все еще у вас? - удивился Николай. - Мне с ним поговорить надо, - и он решительно направился в Катину комнату.

- Ты чего здесь разлегся? Хочешь, чтоб Катькины родители все узнали? Мало ей от тебя досталось, так еще и с родителями ее поссорить хочешь? Ну-ка, - решительно заявил Николай, - давай ноги в руки и катись отсюда.
- Никуда я не пойду, - оторвал голову от подушки Андрей. - Опоздал ты Зорькин, вот если бы пораньше пришел… А теперь не пойду.
- А что теперь случилось?
- Случилось. Я с Катей разговаривал. И она сама попросила меня остаться.
Колька вытаращил глаза, как-то неловко переступил с ноги на ногу и плюхнулся рядом со Ждановым на диван.
- Дааа… дела… - только и смог выговорить он.
Два еще вчера непримиримых врага сидели рядом, молчали и каждый думал о Кате.
- «Это что ж, получается? - пытался понять поведение своей подруги Колька. - Если она с ним разговаривала, если попросила остаться, - он недоверчиво покосился на Жданова, - значит, она его простила?..»
- Я люблю ее, - первым нарушил молчание Андрей.
Почему-то ему вдруг стало важно убедить в своей искренности этого почти незнакомого ему парня, из-за которого в недавнем прошлом он пережил столько горьких отравленных ревностью дней и ночей и к которому, если честно признаться, так до сих пор и не перестал ревновать Катю.
- Люблю, понимаешь?
- Да понял я, - сдержанно, и что странно, без тени враждебности или раздражения ответил ему Зорькин. - Еще когда ты мне морду кинулся бить, понял. Это Катька все - отчет, отчет, а я сразу сообразил, - из-за нее это все из-за Кати. Ты мне вот что тогда скажи - инструкция эта проклятая - ты не при чем?
Осознание того, что между Катей и ее другом никогда ничего не было, да и быть не могло, пришло как-то сразу и окончательно. Доверительное отношение к нему Николая все расставило на свои места. Какой же он непроходимый идиот! Как же он сразу не догадался, что вся эта история только защитная реакция, что Зорькин претворяясь Катиным женихом, просто защищал Катю от него.
- Нет, причем! В том-то и дело, что причем, черт бы меня побрал! - Андрей со злости саданул себе кулаком по колену.
- Понимаешь, я в начале со страха на эту низость пошел, испугался за свою компанию, а потом… потом и сам не заметил, как влюбился... А Малиновский, я ему говорил, что у меня с Катей все серьезно, да он не верил, он просто не знает ничего о том, что такое серьезно. Вот и наваял эту инструкцию сдуру, а она к Кате попала… Господи, если бы я только знал, что она ее прочитала, я б горы свернул, только бы она мне поверила и простила.
- А сейчас-то ты знаешь, чего хочешь? - пристально посмотрел ему в глаза Колька.
- Знаю, Коль, знаю, - выдержал Андрей его прямой взгляд.
- Тогда делай то, что тебе сердце подсказывает.
- «Правильно!.. Сердце!.. А оно и подсказывает, нет, оно кричит, требует, только ты еще не научился его слушать, Жданов».

Часть 6

Елена старалась не беспокоить Андрея. Она заглянула к нему только раз, не забывая об обязанностях лекаря, уговорила принять свое испытанное средство от простуды, предложила пообедать и, получив вежливый отказ, не стала настаивать. Приходил Николай побыл у Жданова и ушел, не сказав ей ни слова. Потом позвонил Валера, сообщил, что задерживается, и она, в слух попеняв ему на долгое отсутствие, про себя порадовалась, что появление мужа не помешает ее планам.
Стемнело. На улице разыгралась метель, и в тишине квартиры было слышно, как снежные заряды маленькими ледяными дробинками «выстреливают» в оконное стекло. Ветки дерева безжалостно терзаемого расхулиганившимся ветром, отбрасывали на стены, погруженной в полумрак кухни, причудливые тени, мерно тикали часы, безжалостно превращая настоящее в прошлое, а Андрей желания разговаривать так и не изъявил.
- «Еще два три часа и настанет время ежевечернего дочкиного звонка, - пристально вглядывалась Елена в снежный вихрь за окном. - Если Андрей не решится на откровенный разговор, я ничего не смогу сказать Кате».

И все-таки Елена добилась своего.
По тому, как Жданов стремительно вышел из комнаты, прошел на кухню, замер, сгорбившись около окна, а потом резко повернулся и посмотрел на нее пронзительно-ясным и в то же время каким-то отчаянным взглядом, - она поняла, Андрей принял решение и готов к откровенному разговору, и замерла, боясь спугнуть хрупкое взаимопонимание, возникшее между ними за последние несколько часов.
- Елена Александровна, я должен рассказать вам все, что произошло в «Зималетто» и все, что было между мной и Катей. Я думаю… нет, я уверен, что после этого ваше мнение обо мне изменится, и вы сами не захотите, чтобы я оставался у вас.
- «Ну, вот и хорошо. Вот и правильно Андрей. За свои поступки надо отвечать, а за любовь бороться. И в первую очередь с самим собой», - подумала Пушкарева.
- Что вы хотите мне рассказать, Андрей Палыч? Я слушаю вас.
Андрей бросил на нее еще один короткий взгляд, отвел глаза и начал говорить.
- Я виноват… я виноват и перед Катей и перед вами.
Голос его был хриплым, дыхание прерывалось. Было заметно, что этот разговор дается ему очень и очень тяжело.
- Когда дела на фирме стали катастрофическими я запаниковал. Я ничего не соображал, думал только о «Зималетто», только о том, как спасти фирму… Я использовал Катю как инструмент.
Андрей замолчал, разглядывая пол под ногами.
- Я доверял Кате, всегда доверял, но я испугался, что она может попасть под чье-то влияние и… Я решил влюбить в себя Катю, чтобы ее контролировать. Я стал ухаживать за ней, признаваться в любви… Я врал ей, а она мне верила. Верила всем моим лживым словам...
Он закрыл глаза и удрученно покачал головой.
- Если бы я тогда мог понять какой человек рядом со мной. Какой искренний, честный и удивительный человек…
Голос его задрожал, и Андрей опять замолчал, пытаясь справиться с собой и своей слабостью.
- Понимаете, для меня женщины всегда были только развлечением. Я никого никогда не любил. А Катя, она перевернула всю мою жизнь, она даже такого как я заставила что-то почувствовать. Нет! Что я говорю. Не что-то. Я полюбил ее. Я первый раз в жизни полюбил по-настоящему! Теперь я знаю, что это такое - любить. Мне никто не нужен кроме Кати. В ней одной для меня все. Вся моя жизнь, все мои мечты и надежды… Только она мне теперь не верит… - продолжал свою исповедь Андрей. - И она не простит. Разве такое можно простить? А мне нет жизни без нее…
Казалось, что Жданов разговаривает уже сам с собой, на лице его все явственнее проступали признаки волнения, глаза лихорадочно блестели, лоб покрылся испариной.
- Я не понимал, что со мной происходит. Боялся этого неведомого мне чувства. Боялся потерять Катю и, в то же время, боялся ее, как мне казалось, власти над собой. А когда понял как она мне дорога, понял, что не могу без нее жить, было уже поздно. Катя перестала мне доверять. Бедная моя девочка, как она все это выдержала. Я не понимал, что с ней происходит, ревновал ее жутко, а она думала, что это все из-за фирмы, из-за денег. Я мучился, не знал как ей объяснить свои чувства, как доказать свою любовь, а она не верила ни одному моему слову и продолжала любить и прощать. Господи, каким же я был слепцом. Я все разрушил. Все! Я не достоин такой женщины как Катя. Я знаю, я должен уйти из ее жизни, не мешать ей… но я не могу… Я хочу, что бы она дала мне только один шанс. Только один. Я попытался бы ей все объяснить, все доказать…
Андрей резко оборвал свою речь и буквально заставил себя посмотреть в глаза Елене Александровне. Он ожидал увидеть в них все что угодно: ненависть, презрение, отчуждение, а увидел лишь тихую грусть и, как ему показалось, даже… сочувствие.
- Вы удивлены, Андрей Палыч, моей реакцией на ваш рассказ? - заметив недоумение на лице Андрея, спросила Елена. - Я знаю все, о чем вы мне сейчас рассказали.
- Как?!.. Когда? - не поверил своим ушам Андрей.
- Когда? А вчера, перед вашим появлением у нас и узнала. А как?.. - Елена пристально посмотрела Андрею в глаза. - Ну что ж, откровенность за откровенность. Из Катиного дневника.
- Андрей не смог скрыть удивленного возгласа. - Вы?..
- Да. Вот так, Андрей Палыч, - усмехнулась Елена. - И я не без греха.
- И вы знали обо всем и не возненавидели меня?! Вы же должны были спустить меня с лестницы, а вы…
- Я вас ненавидела… вчера.
- Что же изменилось сегодня?
- А сегодня я узнала, что вы любите мою дочь.
- Вы простили меня, Елена Александровна?
- Нет, не простила. Врать не буду. Но и ненавидеть я вас больше не могу. Я хочу помочь вам, Андрей Палыч, встретится с Катей и поговорить с ней. Все остальное зависит только от нее и от вас. Поверит вам Катя, простит, тогда и я прощу и приму как сына.
Вместо слов Андрей опустился перед Еленой на колени и прижался губами к ее ладоням.

Часть 7

Его судьба в руках Катиной мамы. Но сможет ли она убедить Катю? Поверит ли ей Катя? Захочет ли увидеть его?
Одни вопросы и ни одного ответа.
Андрей то загорался в предчувствии возможной скорой встречи с любимой женщиной, то вновь сникал и впадал в панику, сомневаясь, захочет ли выслушать его Катя, сможет ли он все ей объяснить?
Эти душевные метания, в купе с физическим недомоганием, привели к тому, что у него резко поползла вверх температура.
- Андрей Палыч, что с вами? - испугалась, увидев его в таком состоянии Елена.
- Я как проклятый ломаю все, к чему прикасаюсь, - тихо прошептал Андрей.
Заглянув в его измученные больные глаза, Елена почувствовала, - этому молодому человеку необходимо выговориться, поделиться с кем-то своей болью, с кем-то кто поймет его, выслушает, посочувствует.
- Бог с вами, Андрей Палыч, ну что вы на себя наговариваете, - подошла она и села с ним рядом.
- Знаете, Елена Санна, вы не поверите, но я раньше никогда не мечтал. Ну, может быть только в детстве… А с Катей я стал мечтать. Я мечтал о доме. О нашем с ней доме. О нашей семье. Будто наяву мне виделось, как приезжаем мы с Катей после работы домой, и выбегают нам навстречу двое ребятишек, мальчик и девочка, мы подхватываем их на руки. На крыльце нас встречаете вы, Елена Санна, потом мы все вместе идем в дом, собираемся ужинать, садимся, вот за такой как у вас круглый стол. Вы ворчите на Валерия Сергеича, чтобы не читал за едой газету, Катюша возится с детьми… Они наперебой рассказывают ей о том, что случилось за день. Потом забираются ко мне на колени…
Я в этих своих мечтах так счастлив был… Так счастлив…
Андрей замолчал, и Елена насторожилась, почувствовав резкую перемену в его настроении.
- Мне было лет пять, шесть, - продолжил Андрей свой рассказ. - Родители подарили мне модель парусника. Он был такой сказочно красивый, что у меня дрожали руки, когда я его брал. Однажды я нес показать его друзьям, споткнулся, упал прямо на него и парусник сломался… Я хорошо помню то ощущение ужаса, которое пережил тогда, ужаса от содеянного и от невозможности ничего исправить. Этот кошмар потом долго преследовал меня во сне. Потом забылся, конечно… А недавно я опять увидел этот свой детский сон…
Андрей надолго задумался, казалось, позабыв, что сидит в комнате не один.
- Я раздавил, как тогда в детстве, все, о чем мечтал, - с силой провел он ладонью по лицу. - Если Катя не простит меня, моя жизнь не имеет смысла, потому, что без Кати ничего в ней не будет, понимаете, Елена Санна, ни-че-го… - повторил он по слогам, повернулся и посмотрел ей в глаза.
Елену от этого взгляда как кипятком ошпарило. Она только сейчас поняла, на какой грани отчаяния находится этот сильный молодой мужчина, и только сейчас осознала всю величину его доверия к ней. Андрей был предельно искренен, он исчерпал себя до конца, до самого донышка, и он не скрывал того, что происходило в эти минуты в его душе, того, что обычно мужчины не доверяют никому, кроме самых близких людей. Андрей доверил ей свою боль. Боль, о которой кричали его полные слез глаза.
- «Боже, Катя, Катя, как же сильно он тебя любит!»
В порыве сострадания Елена дотронулась до плеча Андрея, провела рукой вниз по его руке и положила свою ладонь на его судорожно сжатый кулак.
- Не нужно отчаиваться. Все будет хорошо, Андрей.
Называть его Павловичем показалось вдруг как-то неправильным.
- Все будет хорошо, - повторила она.
- Вы скажете мне, где Катя?
- Я надеюсь, что Катя сама вам скажет, где она.

Часть 8

В напряженной тишине, погрузившейся в полумрак комнаты, телефонный звонок прозвучал как выстрел.
Андрей резко встал. Елена поднялась вслед за ним, на секунду еще раз крепко сжала его стиснутую в кулак руку и поспешно вышла из комнаты.

- Мамочка, здравствуй.
- Здравствуй, девочка моя. Как хорошо, что ты позвонила. Как прошел день, как ты себя чувствуешь?
- Все хорошо, мама. Работы сегодня было много. Устала.
Обе замолчали, сильно волнуясь, и не зная как продолжить разговор. Первой не выдержала Катя.
- Мама, как он?.. Он ушел?
- Нет, Катенька, не ушел… Плохо ему, доченька.
- У него температура, да?
- И температура. Но плохо ему без тебя, Катя, любит он тебя, девочка моя, тоскует очень.
На том конце повисло долгое тягостное молчание.
Когда Катя заговорила вновь, Елена сразу почувствовала, что она с трудом сдерживается.
- Мама, зачем… зачем ты мне это говоришь? Ты ведь ничего не знаешь.
- Знаю я, Катенька, все знаю. Андрей мне все рассказал.
- Что рассказал?
- Все! И о «Никамоде» и об их с Малиновским плане и об инструкции… И о том, что раскаивается и что жить без тебя не может…
- Мамочка! Что ты такое говоришь! Ты что, ты ему поверила?! Ты поверила его словам?!
Дочь больше не сдерживала себя. Все непрощеные обиды, невысказанные обвинения, вся боль непонятой, неоцененной, раздавленной ее любви, - все это сейчас обрушилось на Елену потоком сбивчивых фраз и несдерживаемых рыданий.
- Он… Он… - пыталась, что-то сказать сквозь слезы Катя. - Он обманщик, предатель… Как ты могла ему поверить?!
В этот момент Елене стало страшно.
- «Что ты делаешь, зачем?! - кричал ее испуганный разум. - Опомнись! Ты же можешь потерять доверие дочери!»
Сердце обливалось кровью от ужаса, что ее дочка, ее Катенька пусть на минуточку, на секундочку, но может подумать, что она предала ее, забыла о ней, поверив обидевшему ее человеку.
- «Успокой дочь, прогони Жданова. Какое тебе дело до него, пусть сам разбирается в своей жизни. Он обидел твою дочь! Ты слышишь, ты чувствуешь как ей тяжело, как больно! Защити ее, спаси!»
- Катя, Катенька, - пыталась она успокоить дочку. - Поверь мне, пожалуйста, поверь, все будет так, как ты хочешь. Только, Катенька, выслушай меня сначала.
Рыдания дочери затихли, а потом перешли в редкие судорожные всхлипы.
- Я слушаю, мам.
- Доченька, ты же знаешь, нет у меня на всем белом свете никого дороже вас с папой. Ради тебя, ради твоего счастья, девочка моя, я ничего не пожалею, жизни своей не пожалею. Только не могу, не умею я обманывать, даже во благо. И я скажу тебе что думаю, что чувствую. Андрей действительно любит тебя Катенька, и я не его словам, я глазам своим и сердцу своему поверила. Не руби с плеча, доченька. Разреши ему поговорить с тобой. Ведь он немного просит, только дать ему возможность рассказать тебе все, объяснить. Выслушай его, а решать все равно тебе. Вот как ты решишь, так и будет. И еще, Катенька, страшно мне. Вдруг не повезет ему в другой-то раз и не повстречается ему в нужное время Ольга Петровна.
- Какая Ольга Петровна, соседка наша? - на удивление спокойно спросила Катя.
- Я не сказала тебе утром, Катенька. Не хотела тебя расстраивать. Ведь Андрей к нам не сам пришел. Его в беспамятстве около подъезда на снегу, на морозе соседка наша нашла. Ты представляешь, дочка, что бы произошло, если бы не этот счастливый случай, и если бы его до утра никто не увидел?
- Господи, мама…
Елена почувствовала, что вот сейчас в эту секунду все решится, что разрушатся все плотины и вместе с мутным потоком горьких мыслей утекут и канут в лету все непонимания, обиды, все сомнения ее дочери.
- Я позову его, Катенька?
Ответом ей было тихое. - Да.

…Жданов вышел из Катиной комнаты, прошел по коридору, аккуратно поставил телефонный аппарат на место и замер, прислонившись к дверному косяку.
- Андрей, - решила окликнуть его Елена.
- А… - он вздрогнул, потом повернулся и внимательно на нее посмотрел. - Я заказал билет в Египет, в Шарм-Эль-Шейх.

Спасибочки!!!! Прочитала еще раз, и опять эмоции героев захватили, закрутили...

_________________
Рано или поздно, под старость или в расцвете лет, Несбывшееся зовет нас, и мы оглядываемся, стараясь понять, откуда прилетел зов. Тогда, очнувшись среди своего мира, тягостно спохватясь и дорожа каждым днем, всматриваемся мы в жизнь, всем существом стараясь разглядеть, не начинает ли сбываться Несбывшееся?
Александр Грин "Бегущая по волнам"