НРКмания

Глава сорок.

Склад – это огромное ангароподобное вместилище главных сокровищ «Зималетто», поделенное на комнатки с загадочной нумерацией, состоящей из латинских букв, арабских и римских цифр. Только опытные кладовщики легко ориентировались в лабиринте складских коридоров и могли даже разбуженные в ночи безошибочно сказать, что в отсеке 2аII хранятся трикотажные ткани, а в комнатке 12в5 сложены готовые к отправке наряды.
У склада «Зималетто» была еще одна примечательная особенность – его стены не пропускали волны мобильных вышек. Телефоны прекрасно ловили сеть в примыкавшем к складу гараже, в расположенных этажом ниже швейных цехах, но только не на складе. Работники в шутку звали свой склад, кто бомбоубежищем, кто секретным бункером, но все, как один признавали загадочность и необъяснимость этого явления. Теперь о сей особенности узнала и Екатерина Пушкарева.
- Олухи! Кретины! Склеротики канцелярские! – Андрей Жданов бегал по складским коридорам, и его голос, отражаясь от стен, заполнял собой привыкшее к тишине пространство. – Ах, вы крысы учетные! Я вам покажу, как работать надо! Мозг они после шести часов выключают? Я им память проверю! Я их на такое медосвидетельствование отправлю, что они у меня вкус околоплодных вод вспомнят!
Оббежав склад по второму кругу, Андрей остановился около притихшей Екатерины.
- Все, Катенька! Приплыли! Основная дверь заперта, дверь в гараж тоже на замке, про пожарный выход я вовсе молчу.
- Нам придется ночевать здесь? – никак не могла поверить в случившееся Катя. – Но… но… нет… этого не может быть…
Андрей вздохнул.
- Идемте на кухню. Ночевать на складе не означает входную дверь подпирать.
- Здесь кухня есть?
- Конечно, и не только она.
На минус втором этаже была кухня, но ее с трудом хватало для швей, лекальщиков и закройщиков. На этом этаже тоже было небольшое подсобное помещеньице, но у него элитарное назначение – там заведующий производства, бригадиры цехов изволили обедать. Поэтому кладовщиков и грузчиков решили не обижать и выделили для них свою комнатку прямо на складе.
Дойдя до конца коридора, Андрей толкнул одну из дверей. За ней оказалось уютное светлое помещение с холодильником, небольшой плиткой, обеденным столом и стульями. Катя села за ближайший стул, облокотилась на стол и закрыла руками лицо.
- Какой кошмар! Я здесь – родители дома одни. Мама с ума сойдет, а отец на уши весь город поставит, меня разыскивая. Бедный Коля! Они же его пытать будут, а ему даже признаться не в чем.
- Катя, не расстраивайтесь, - удивительно спокойно сказал Жданов, заглядывая в холодильник. – Нам с вами сейчас эту проблему не решить. Конечно, утром я всех казню без суда и следствия, но до утра еще дожить надо. Когда есть проблема, которую нельзя решить, есть два пути. Первый – проблему залить.
- Чем?
- Это кому как нравиться. Кто-то выберет водку, кто-то коньяк, лично я предпочитаю виски. Но нам этот путь не подходит. Из всех алкоголесодержащих продуктов в нашем распоряжении только просроченный кефир. Поэтому пойдем вторым путем – проблему можно заесть. – С этими словами Андрей стал доставать из холодильника продукты. – Что у нас тут? Колбаса, сыр, хлеб, еще хлеб, паштет. Что еще? – Он огляделся и взял с полки чайник. – Еще чай и печенюшки. Налетайте.
Катя издала протяжный стон и посмотрела на обложившегося едой Жданова.
- Как так, Андрей Палыч? С тех пор, как я пришла в «Зималетто», я постоянно попадаю в глупейшие и нелепейшие ситуации. То меня внедряют в ночной клуб, то я себя замуровываю в вашей квартире, теперь меня забывают на складе! Почему это все происходит со мной?
- Вы уже ответили на свой вопрос. Потому что вы в «Зималетто»! А у нас тут атмосфера такая.
- Какая?
Андрей, увлеченно нарезавший батон тупым ножом, усмехнулся.
- Культурный человек назвал бы ее творческой, я скажу проще: Катюша, вы попали в дурдом! «Зималетто» - это котел, в котором постоянно что-то бурлит и клокочет. Бывают у нас относительно спокойные периоды, но они редки, и не стоит им доверять. Отнеситесь в сегодняшней ночи, как к приключению.
- Мне приключений хватает. Одни поездки в метро чего стоят!
Андрей усмехнулся нарезанной колбасе и принялся намазывать ломти хлеба маслом.
- Метро – это, конечно, очень интересно, но я имел в виду несколько иное.
Катя вооружилась вторым ножом и нацелилась на сыр.
- Мне с вами сложно меряться, я отцовскую «Волгу» в тринадцать лет не разбивала.
- Аааа! – воскликнул Андрей. – Запомнили! Я тот случай тоже на всю жизнь запомнил. Хотел перед мальчишками выпендриться, а в итоге въехал в забор. Фару разбил, бампер покорежил, сам перепугался. Я потом еще до самой ночи у Малиновского дома прятался, пока меня его родители не выдали. Зато есть, что вспомнить. Без таких приключений жизнь не жизнь.
Андрей закончил возиться с бутербродами и стал разливать чай.
- Вы сейчас как мой папа говорите, - улыбнулась Катя, взяла пачку печенья и начала ее разворачивать. – Когда мне двенадцать было, мы с ним поехали на рыбалку. Хотели посидеть пару часов на берегу с удочками и засветло вернуться, но не тут-то было. Машина сломалась! Он чинил ее до ночи, но так и не починил. Мы остались ночевать там же, у озера. А что делать? Кругом тайга, до гарнизона пятьдесят километров, а до ближайшей деревушки и того дальше. Дорога пустая, никого не остановишь, чтобы помогли. Конечно, рядом с нашим военным городком местные старались не ездить. Секретность!
- Так ваш папа военный? Ну, Катенька, тогда нам волноваться нечего. Скоро мы с вами услышим гул вертолетов, у дверей зашелестит спецназ, и нас спасут.
Катя тихо засмеялась.
- Что вы, Андрей Палыч! Папа давно в отставке. Хотя… папа армию с собой в Москву привез. Дома у нас царит военный порядок и дисциплина. Так что после моего очередного дезертирства и не явки на вечернюю поверку, меня ждет гауптвахта. И это в лучшем случае! Как бы дело до трибунала не дошло.
- У вас такой страшный папа?
- Нет, просто он очень любит меня и переживает.
- Это же хорошо. А насчет трибунала не беспокойтесь. Я лично выступлю вашим адвокатом, и вас помилуют. Кстати, чем кончилось ваше озерное приключение?
- Кончилось самым удивительным образом. Утром наша машина завелась с первого же раза. Мы так и не поняли, что с ней было. Папа до сих пор бьется над этой загадкой.
- Кстати, я не первый раз буду ночевать на складе, - сказал Андрей, отпивая чай из чашки. – В детстве меня родители часто брали с собой на фабрику. Они работали, а я слонялся по цехам, швей отвлекал. Грузчики меня на тележке катали, буфетчица плюшками подкармливала. Однажды я забрел на склад, где кашемировые ткани лежали, и решил немного посидеть там, кладовщицу подождать. Сидел, сидел и не заметил, как уснул. Вечером родители хватились, а меня нигде нет. Полночи искали меня, пока я сам не проснулся и к поисковой бригаде не вышел. Влетело мне тогда! – засмеялся Андрей.
Катя покрутила в руках чашку с чаем и испытующе посмотрела на Жданова.
- Андрей Палыч, можно мне задать вам один вопрос? – робко спросила она.
- Валяйте, Катенька.
- Скажите, - неуверенно начала она, водя пальцев по краю чашка, - если выясниться, что станок сломался все-таки из-за чрезмерных нагрузок… если дело не в заводском браке, а... – она замялась и Андрей, невесело усмехнувшись, пришел ей на помощь.
- В моей безалаберности?
- Я не это хотела сказать, - запротестовала Катя. – Если вы решите, что в поломке станка есть ваша вина, что вы станете делать? Вы… вы уйдете?
Андрей откусил кусок бутерброда и стал его сосредоточенно пережевывать, не сводя глаз с Кати.
- Нет, - сдавленно сказал он и закашлялся. Катя быстро налила в пустую чашку воды и подала ему, но он покачал головой и несколько раз ударил себя кулаком в грудь. – Все нормально. Нет, я не уволюсь. Я не доставлю Сашке такого удовольствия.

Когда чай в чайнике закончился, а вечер еще нет, Жданов повел Катю на экскурсию по складу, рассказывая ей, где что хранится. Когда они закончили обход, Катя сказала, что хоть склад и большой, но упорядоченный и опытные работники на нем, наверняка хорошо ориентируются, а значит спрятаться на складе, как он ей рассказывал, не получится. Андрей возмутился ее недоверием и предложил провести следственный эксперимент.
- Спрячьтесь сами! Сразу убедитесь в моей правоте.
Катя спряталась, но Андрей нашел ее уже через пятнадцать минут. Катя скромно торжествовала. Андрей негодовал.
- Вы специально сделали так, чтобы я вас нашел. Давайте еще раз, только в этот раз прятаться буду я.
В итоге они почти два часа играли в прятки, пока Катю не завалило рулонами с батистом. Андрей быстро прибежал на ее вопль мольбы о помощи и героически спас ее, но желание играть дальше пропало.
Усевшись на ящики со шпульками, они еще полчаса выясняли, кто же из них все-таки оказался прав, но так и не придя к консенсусу, переключились по причудливой логике на игру в города. Андрей уверял, что объездив пол-Европы, без труда победит, Катя возражала – она благодаря отцу объездила половину России и узнала немало новых населенных пунктов. Стрелки часов уже перевалили за полночь, а Андрей с Катей по-прежнему играли, и ни один не хотел сдаваться. Решив для большего комфорта перебраться в «кашемировую комнату», они продолжили состязание.
- Леверкузен, - лениво проговорил Жданов, закрывая глаза, - теперь ваша очередь.
Он зевнул, снял очки, положил их в карман пиджака и положил голову на свернутое в комок кашемировое пальто.
- Что? – встрепенулась задремавшая Катя. – Леверкузен? Значат мне на «Н»… - Катя подвинула свою «подушку» из трикотажного свитера к «подушке» Жданова и пробормотала, - Тогда Нерюнгри… - и уронила голову на «подушку».
- На «И»… - еле слышно отозвался Жданов, - так, это надо подумать… - сказал и уснул.

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)

Глава сорок один.

Катя проснулась первой: ей стало нестерпимо жарко. Сначала она не поняла, где находится и что происходит, но оглядевшись при тусклом свете, проникавшем на склад из коридора от оставленных зажженными ламп, она все вспомнила, а также поняла, отчего ей стало так жарко.
Во сне Жданов повернулся набок, обхватил ее рукой и притянул к себе. Катя осторожно попыталась выбраться, но это оказалось не так-то просто: когда она начала убирать его руку, он непроизвольно обхватил девушку еще крепче. Катя пискнула, и Андрей проснулся.
Поняв, что происходит, он немедленно отпустил ее и вскочил на ноги.
- Простите… Катя, я не хотел. Нет, не то чтобы не хотел… то есть хотел, но не того… Черт! Катя, простите, я не знаю, как это вышло.
- Ничего страшного, Андрей Палыч, - пробормотала она, прижимая ладони к пылающим щекам, - я все понимаю, привычка…
- Вы о чем? – подозрительно спросил он.
Катя покраснела еще гуще.
- Э-э-э… может вы обычно с плюшевым мишкой в обнимку спите… а тут я…
Жданов тихо засмеялся.
- Катенька, вы меня с Малиновским перепутали. Это он у нас по гигантским мягким игрушкам специализируется.
Она попыталась встать, чуть не упала, Жданов ее подхватил, но она тут же отпрянула.
- Нет, нет… Спасибо, Андрей Палыч, все в порядке, - сбивчиво начала она. – Жарко… Жарко здесь. Я пойду… умоюсь.
Они начали торопливо собираться. Катя первой захватила душевую, но Жданов тоже времени даром не терял и методично уничтожал остатки их вчерашнего ужина.
На часах было четверть девятого, когда они посвежевшие, подкрепившиеся и почти опрятные стояли у главной двери склада.
- Нужно было вчера перед сном пиджак снять, - недовольно оглядывая себя, произнес Жданов. – Выгляжу так, словно меня целиком запихали сначала в стиральную машину, а потом в сушилку.
- Не расстраиваетесь, на моем фоне вы будете выглядеть отлично, - с нескрываемым пессимизмом сказал Катя, пытаясь выпрямить загнувшиеся полы жакеты т расправить торчащие оборки блузки.
Оглядев расстроенную девушку, Жданов покачал головой.
- Неужели вы думаете, что я заставлю вас сегодня работать? Вы меня совсем монстром считаете? Как только выберемся на волю, поедете домой.
Она с благодарностью посмотрела на него.
- Как думаете, долго нам еще ждать? – спросила она, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
Он пожал плечами.
- Не знаю. Обычно кладовщики приходят до начала рабочего дня, но во сколько я не знаю.
Андрей стоял, прислонившись плечом к двери и постукивая носком туфли по бетонному полу.
- Слышите? – Катя насторожилась. – Кто-то идет.
Андрей прислушался, и его лицо прояснилось.
- Наконец-то нас выпустят на волю. Катя, я вас поздравляю, у нас амнистия!
Звук шагов за дверью стал явственнее, послышались чьи-то тихие голоса. Катя хотела уже постучать в дверь, чтобы привлечь внимание своих потенциальных спасителей, но Андрей схватил ее за руку.
- Подождите, - прошептал он.
- Зачем вы меня сюда позвали? - услышали они за дверью чей-то раздраженный голос.
- А где мы еще можем поговорить? – хрипло спросил другой. – К себе в кабинет вы мне запрещаете приходить, ко мне тоже приходить отказываетесь…
- Короче! Чего вы хотите?
- А вы не понимаете? Тема все та же – деньги.
Катя дернула Жданова за рукав, их недоверчиво-удивленные взгляды встретились. Он начал суетливо шарить по карманам, отыскивая телефон. Пусть операторы связи в их бункере беспомощны, но диктофон-то работает.
- Тише! Для подобных разговоров вы выбрали не самое удачное место и время.
- Чего это? Самое то. Рабочий день еще не начался, этаж пуст. Или вы решили меня кинуть?
«Раздраженный» что-то неразборчиво забормотал, отрицая выдвинутое обвинение, но «хриплый» не унимался.
- Этот номер у вас не пройдет! Я свою работу сделал? Сделал. Станок не работает? Не работает. - Катя захлопнула рот рукой, давя возглас. Жданов замер, обратившись в одно большое ухо. – Так что платите, господин хороший.
- Почему вы вывели из строя именно вышивальный станок? Другой какой-нибудь не могли? Теперь все производство затормозиться, вы этого не понимаете?
- Э, нет, так не пойдет. Вы сказали повредить любую машину, из закупленных Ждановым-младшим. Я так и сделал. Платите!
«Раздраженный» чуть помолчал.
- Мы не так с вами договаривались. Аванс вы уже получили.
- А остальное?
- Вторую часть денег получите, когда эксперт в заключении подтвердит, что машина сломалась от перегруза. Все! И запомните, Иван Иваныч, я шантажа не потерплю.
«Хриплый» начал возражать, но «раздраженный» его осек.
- Больше не ходите за мной. Я сам с вами свяжусь.
Голоса стихли, звук шагов затих. Жданов выключил запись.
- Как вы догадались включить диктофон? – спросила Катя внезапно севшим голосом?
- Не знаю, - ответил начавший выходит из ступора Жданов. - Главное, все записалось, каждое их слово! – его губы искривились в злорадной усмешке. – Вы узнали актеров прослушанного нами радиоспектакля?
- Один голос показался мне знакомым, а второго, что Иван Иваныч, я никогда не слышала.
- Неудивительно, Катенька. Иван Иваныч – завпроизводством «Зималетто». Гораздо любопытнее второй голос. Это наш финансовый директор – Ярослав Борисович Ветров.
Еще не до конца поверив в реальность происходящего, Катя не успела ничего сказать, как замок в двери загремел. Жданов рванул дверь на себя под истерически-истошный женский крик.
- Андрей Палыч, - не поверила побледневшая женщина, прижимая к груди сумочку.
- Доброе утро, Вера Васильевна! – хищно улыбнулся Жданов. – Не ждали меня? А мы, знаете ли, тоже вчера с Катериной не ждали, что нас запрут в этом бомбоубежище.
Он с чувством постучал по железной обшивке. Вера Васильевна вздрогнула.
- Простите, Андрей Палыч, - залепетала она, - я не знала, честное слово…
- Ничего, сочтемся, - отодвинув в сторону кладовщицу, Жданов вышел из склада. – Катя, за мной!
Катя догнала его у лифта. Он нажал на кнопку и повернулся к ней. Он сиял, всем своим существом демонстрируя предвкушение своего торжества. Его пытались подставить! Ничего, он поставить наглецов на место.
- Нужно действовать быстро. Я вызвоню Малиновского, диверсантов нужно обезвреживать вдвоем.
- А что мне делать? – азартно спросила она.
- Катенька, слушайте меня внимательно. Бегите к Зорькину, пусть он глаз с Ветрова не спускает. Потом свяжитесь со всеми членами Правления. У нас экстренное заседание. В десять. Нет, в одиннадцать. Короче, как все приедут, так и соберемся.
Он уже хотел убежать в темноту коридора, но она его остановила
- Подождите! А станок? Получается, предварительный осмотр был не полным.
- Да, верно. Я сейчас же позвоню Полянскому. Пусть берет в охапку эксперта и летит сюда. Все, Катенька, медлить нельзя.

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)

Глава сорок два.

Выйдя из лифта на двадцатом этаже, Катя с изумлением уставилась на ресепшн. Маша была на месте. Катя посмотрела на часы.
- Маш, ты не заболела? До начала рабочего дня еще можно не один сон увидеть.
Маша довольно улыбнулась.
- Тебе не получится меня подколоть, Пушкаридзе. У меня сегодня отличное настроение!
Послышался глухой стук и из-под стойки вылез Федор, потирая ушибленную макушку. Кате мгновенно все стало ясно: Маша могла прийти на работу в такую рань, только если ночевала у Феди.
- Ой, девчонки! Все, пиши пропало. Сейчас у меня такая шишка вскочит, что ни один шлем не налезет. – Он бросил на стол подобранные на полу письма и обхватил голову обеими руками. – Ой-ей! У меня производственная травма, срочно звоните Урядову. Пусть оформляет, что положено в таких случаях. Компенсация, премия, моральный ущерб.
- Ага, - скептически хмыкнула Катя, - и орден за заслуги перед «Зималетто» минус третьей степени.
- Причем посмертно, - поддержала ее Маша, подходя к Феде. – Ну, не стони, герой мой. Поверь, сейчас я тебя поцелую и все пройдет.
Она поцеловала его в лоб, потом в висок и осторожно коснулась губами ушибленной макушке. Федька блаженно улыбнулся.
- Уже лучше, но я знаю это лекарство, доза должна быть больше, и принимать его нужно каждые полчаса.
Маша рассмеялась, садясь к нему на колени и готовясь продолжить курс лечения. Катя нарочито кашлянула.
- Эй, голубки! Вы же приехали вместе, не намиловались еще? Маша, обрати на меня внимание, пожалуйста. Коля уже здесь?
- Не знаю, я его не видела, но мы с Федькой только что приехали, еще никого не видели, кроме тебя.
Катя поняла, что от влюбленной парочки ей толку не будет и, махнув на них рукой, побежала выполнять поручения Жданова.

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)

Глава сорок три.

Кира пришла на работу рано. Сон никак не шел к ней. Навязчивая идея брата искоренить ее любимого Андрея в пределах «Зималетто» не давала ей покоя. Она всегда поддерживала Александра, но допустить уход Андрея из компании значило потерять шанс вернуть его – этого она не могла допустить. Полночи она звонила Андрею, но телефонная барышня без устали твердила, что абонент вне зоны досягаемости. Кира извелась – богатая фантазия не щадила ее, рисуя Андрюшу в объятиях сразу всех женщин планеты Земля.
Она зашла в приемную, механически поздоровалась с Мариной Леонидовной и хотела войти в президентский кабинет, но Марина Леонидовна возмущенно встала у нее на пути.
- Александр Юрьевич занят и никого не принимает, Кира Юрьевна.
Кира недоверчиво посмотрела на нее.
- Занят даже для меня? Марина Леонидовна, рабочий день еще не начался, вы перепутали.
- Нет, - упорствовала секретарша, - без доклада я не могу вас пустить.
- Какого доклада? – голос Киры взвился. – «О состоянии автомобильных дорог России?». Саша! Уйми своего цербера!
Голова Воропаева показалась из-за двери.
- Кирочка? Проходи. Не ждал тебя в такую рань.
Кира обошла Марину Леонидовну, вошла в кабинет и хлопнула дверью.
- Раньше она Павла Олеговича охраняла, теперь тебя. У нее условный рефлекс или это ты ее настраиваешь?
- Сестренка, не кипятись. Что привело тебя ко мне ни свет ни заря.
Она встала у окна.
- Саша, ответь мне честно. Ты хочешь уволить Андрея? Только ответь честно.
Александр ухмыльнулся, усаживаясь в свое кресло.
- Если бы я мог, я бы уволил его еще вчера. Но! – Он вынул кипу папок из ящика стола и бросил на стол. – Наш Андрюша занесен в Красную книгу, как редкий исчезающий вид зималеттовской фауны, и находится под личной охраной Павла. Я не могу его уволить! Даже если он подожжет мой кабинет на глазах у моей секретарши и прочего, как вы его называете, Женсовета.
Кира теребила нитку бус на шее и недоверчиво разглядывала брата. Когда дело касалось Андрея, она переставала ему доверять. Кира порывисто подошла к столу и села напротив Александра.
- Почему вы не можете спокойно работать? Не дружить, а просто работать.
- Вопрос не по адресу, сестренка, - ответил он, продолжая разбирать на столе бумаги, - задай его своему Жданову. Хотя! – воскликнул он. – Вы же расстались! Верно?
- С чего ты взял?
- Во всяком случае, так считает он сам.
Кира вскинула подбородок, встала, выпрямилась и передернула плечами.
- Это мы еще посмотрим!
Она повернулась к выходу и врезалась в Марину Леонидовну.
- В чем дело?!
- Александр Юрьевич, Кира Юрьевна, звонила Екатерина Пушкарева. Она просила передать, что в одиннадцать состоится внеочередное собрание членов правления и Совета директоров.
- Кто? – переспросил Александр. – Пушкарева?
- Именно так, - подтвердила Марина Леонидовна и гордо удалилась.
Кира плотно сжала губы и кулаки.
- Что эта бледная моль себе позволяет?! - воскликнула она и, шепча проклятья, вылетела из кабинета.

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)

Глава сорок четыре.

Иван Иванович Тытко, нервно улыбаясь, заерзал на стуле.
- Я не понимаю, чего вы хотите от меня.
Жданов и Малиновский, скрестив руки на груди, нависли над ним немым угрожающим укором.
- Дорогой, Роман Дмитриевич, вам не кажется, что некто хочет сделать из нас идиотов.
- Любезный, Андрей Павлович, склонен с вами согласиться. Послушайте, Некто, вы уже прослушали запись вашего разговора с Ветровым и в оригинальной версии, и в исполнении господин Жданова. Чего вы болванчиком китайским прикидываетесь?
- Это не мой голос! – запротестовал Иван Иванович.
- О, Господи! – взмолился Жданов. – Он еще будет отрицать очевидные вещи. Это ваш голос! – гаркнул он.
Иван Иванович подпрыгнул на стуле.
- Нет, нет, нет! Я не знаю, откуда у вас эта запись, я ничего не знаю.
- Так! – начал выходить из себя Жданов и зашагал по кабинету. – Пойдем по десятому кругу? Я не я и лошадь не моя? Вам не надоело? Малиновский, мое терпение кончается. Предлагаю заканчивать с допросом и переходить к пыткам.
Иван Иванович побледнел.
- Жданов, погоди, - миролюбиво улыбнулся Малиновский, - не беги вперед паровоза.
- Эх, зря я свою бронзовую птичку Сашке оставил, - с сожалением вздохнул Жданов. – Незаменимый аргумент при допросе языка. Раз! И все.
- Послушайте, Иван Иваныч, ваше дело труба. Первая же экспертиза определит владельцев голосов на записи. Дальше – больше. Даже мы с Андреем Павловичем, рядовые, скромные акционеры «Зималетто», поняли, что вы сломали возлюбленный нами вышивальный станок. Поймут это и другие, например, следователи.
Иван Иванович побледнел еще сильнее, хотя, казалось, как можно стать бледнее белого.
- И тогда ждет вас жизнь новая, увлекательная, потому что мы с Андреем Павловичем не дадим эту историю спустить на тормозах. Так, Андрей Павлович?
- А как же, Роман Дмитриевич? Еще и ускорения добавим. Выбирайте, или вы добровольно и чистосердечно сдаете всю свою шайку, или ваши портреты до конца ваших дней будут висеть на каждой бирже труда в черной рамочке…
- … с черной ленточкой в уголке. Ну, Титькин, решайтесь!
- Я не Титькин, я Тытко, - робко возразил Иван Иванович.
- Все! Плевать на птичку. Что тут потяжелее есть? – Жданов оглядел кабинет.
- Постойте! Я все скажу, - воскликнул Иван Иванович, вскакивая на ноги.
Малиновский одобрительно улыбнулся.
- Вот видите, Андрей Павлович, с человеком главное поговорить. А вы «пытки», «пытки»… Ласковое слово, оно все двери открывает…
- … и языки развязывает, - согласился Жданов, достал телефон, включил диктофон и сунул его под нос Ивану Ивановичу. – Давайте! С самого начала и во всех подробностях.
Иван Иванович подобрался и начал рассказ.

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)

Глава сорок пять.

Ярослав Борисович Ветров вошел в свой кабинет и замер на пороге. В кресле для посетителей, сложа ноги на стол, сидел Андрей Жданов. Он выглядел немного помятым, но довольным.
- Опаздываете, Ярослав Борисович.
Ветров повесил пальто на вешалку и медленно подошел к своему столу.
- Я по делам отходил, - вкрадчиво произнес он. – Что вам здесь нужно, Андрей Палыч?
Жданов склонил голову на бок и улыбнулся ему.
- Да, вы присаживайтесь, Ярослав Борисыч. В ногах правды нет. Я хотел одну запись интересную послушать. Составите мне компанию?
- Я музыкой не увлекаюсь, - насторожено отозвался Ветров, усаживаясь за стол.
- Зря, попадаются очень интересные композиции.
Жданов вынул телефон из внутреннего кармана пиджака и включил запись признания И.И. Тытко.
С каменным лицом Ветров слушал о том, как он предлагал несчастному Ивану Ивановичу сломать одну из машин, закупленных Ждановым, сломать осторожно, чтобы никто не заподозрил диверсию, о деньгах, которые он уже передал Тытко и которые ему еще предстояло передать.
Когда голос Тытко сменился голосом Малиновского, Жданов выключил запись.
- Итак, Ярослав Борисыч, вам есть, что мне сказать?
Ветров посмотрел на Жданова, усмехнулся и покачал головой.
- Нет.
- Никаких дополнений, комментариев? Криков «я не виноват» или «меня подставили» тоже не будет?
- Могу добавить свое сожаление о случившемся.
Жданов убрал ноги со стола и подался вперед.
- Ярослав, давайте не будем ломать комедию. Признавайтесь, кто вам приказал вывести оборудование из строя? Не будете же вы утверждать, что сделали это по собственной инициативе и за собственные деньги. Смешно!
- Отнюдь, - парировал Ветров, наклоняясь к Жданову. – Это целиком и полностью моя затея.
- Зачем?
- Затем, что меня совсем не ценят в компании. Вы на Совете заменили составленный мною бизнес-план на план, состряпанный какими-то студентами. К тому же мне не хотят платить мою премию. Я решил отомстить.
Жданов широко улыбнулся.
- Меня второй раз за утро пытаются выставить идиотом. Тенденция абсолютно не вдохновляющая. Не может быть, чтобы не выплаченная компанией премия могла бы превысить размер данной Тытко взятки, я уже не говорю о сумме убытков, которые понесла компания из-за организованной вами диверсии. Тытко исполнитель, вы организатор, а кто заказчик? Признайтесь, это Александр Воропаев?
Губы Ярослава растянулись в подобии улыбки.
- Ваши догадки оставьте при себе. Я признаю свою вину и точку. Заявление об уходе писать на имя Александра Юрьевича?
Жданов буравил его взглядом, но ни один мускул не дрогну на лице Ветрова.
- Не трудитесь! – сказал Жданов, вставая. – Вас уволят безо всякой бумажной волокиты. По статье.

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)

Глава сорок шесть.

Выйдя из кабинета финансового директора, Жданов отправился обратно на производство. Он досадовал, что не смог расколоть Ветрова, его мечты дотянуть ниточку до главного паука сплетенной вокруг него паутины, начали таять. У ресепшна Жданова догнала Катя.
- Андрей Палыч! – запыхавшаяся Катя облокотилась на стойку ресепшна, пытаясь отдышаться. – Я все сделала, но Павел Олегович хочет поговорить с вами лично.
- Спасибо, Катя, я сейчас ему позвоню.
Жданов взял ее под руку и отвел к лифту подальше от любопытных ушей и глаз Тропинкиной.
- Катя, я отправил на свою почту запись признания нашего предателя Тытко, это который заведующий производством…
- Я помню, - вставил она.
- … нужно срочно сделать текстовый вариант его исповеди, оформить в виде объяснительной и дать ему подписать. Пусть еще заявление об уходе напишет при вас. Потом поручите Тане сделать приказ об увольнении Тытко по собственному желанию и распоряжение о назначении служебной проверки по факту вредительства на производстве, пока без фамилий, потом их впишу.
- Зачем это нужно? – не поняла она. – Насколько я поняла, вы заключили с Тытко сделку…
- Я обещал этому проходимцу, что уволю его тихо и без скандала, но я хочу подстраховаться, пусть знает, что в его личном деле в архиве «Зималетто» таится правда о его темных делишках.
- Приказ на Ветрова тоже сделать?
Жданов с сожалением покачал головой.
- Нет, - процедил он сквозь зубы. – Я могу распоряжаться только производственным персоналом. Ветрова может уволить только президент компании или Совет директоров.
- Ясно…
- Все, Катя, идите, у нас мало времени. Постойте, найдите Вику, пусть принесет в цех кофе нам с Малиновским, Полянскому и его эксперту.
В холле появилась Кира и, увидев Андрея, направилась к нему. Катя ретировалась исполнять поручения.
- Андрей, что происходит? С каких пор твоя чокнутая практикантка получила право назначать Совет директоров.
Жданов уже был в лифте, когда его остановили слова Киры. Он вздохнул и вернулся в холл.
- Кирочка, Совет назначил я! И не называй мою практикантку чокнутой.
- Не кричи меня! – в тон ему ответила Кира. – Что с тобой? Что с твоим костюмом? – она коснулась отворота его пиджака, и лицо ее стало жестким. – Ты опять не ночевал дома?
- С некоторых пор, дорогая моя, тебя не должно это волновать. Если помнишь, мы с тобой расстались.
Кира покосилась на бросающую на ни них взгляды Машу и заговорила тише.
- Совсем не обязательно об этом кричать на весь офис.
- Отчего же? Сей факт не является государственной тайной. Кира, мне пора.
Он сделал шаг к лифту, но она не отпускала его.
- В любом случае, где бы ты не провел эту ночь, ты не можешь являться на работу в таком виде.
-Значит, ты хочешь знать, где я провел сегодняшнюю ночь? Изволь. Я ночевал на складе, - произнес он, продолжая пятиться к лифту.
- Что за бред!
- Не веришь? Спроси у Кати. Или Веры Васильевны. Все, Кира, мне некогда.
С этими словами створки лифта захлопнулись, увозя его вниз.

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)

Интересная версия разоблачения диверсии с вышивальным станком.

_________________
Архив


Сведения о моих книгах: topic1796.html?&p=1287322#
Архив

Здорово! А дальше...????)))))

ludakantl, спасибо


Прямо сейчас

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)

Глава сорок семь.

Малиновский сидел на столе для вышивальных заготовок, болтал ногами, жевал шоколадку и рассказывал Полянскому захватывающий детектив «Тайна погибшего станка». Полянский, отказавшийся от предложенной Малиновским шоколадки, слушал его, поглядывая на вышивальную машину, в недрах которой скрылся привезенный им эксперт. Малиновский достал из кармана коробочку и бросил ее Полянскому.
- Открой. Видишь? Наш наемный убийца заменил тормозные лапки на алмазные штифты и они изрезали передаточный вал. Этот гад включал машину и оставлял ее работать вхолостую на всю ночь. Конечно, машина не выдержала. Терпела, терпела и сдалась. А кто бы выдержал? Это как ножом по сердцу.
- Изобретательно, - покачал головой Полянский, - до такого еще додуматься надо.
- О, Андрюха вернулся, - радостно воскликнул Малиновский и, заметив его жадный взгляд, брошенный на его шоколадку, запихал ее остатки в рот. – Со щитом или на щите. Ветров признался? – и закашлялся, подавившись.
Андрей стукнул его по спине.
- Жадность тебя погубит, Малиновский.
- Дружба дружбой, а на шоколадки мои не зарься, - возразил он откашливаясь.
- Привет, Андрей, - протянул Полянский руку Жданову.
- Здоровались, уже, - отозвался тот, пожимая его руку.
Жданов присел на стол рядом с Малиновским.
- Друг мой Герман, объясните мне, пожалуйста, как так вышло, что вы очевидное вредительство приняли за банальный износ?
- Я ждал, когда же Андрей Жданов начнет мне предъявлять претензии, - расхохотался Полянский. – Поймите, господа акционеры, служба гарантийного сервиса, особенно при первичном осмотре, отвечает только на один вопрос: кто виноват в поломке – производитель или потребитель. В вашем случае мы ответили верно, виновато «Зималетто».
- Спасибо за поддержку. Ничего, что наш Андрюша уже веревку себе намыливал в порыве самобичевания? - возмутился Малиновский.
Андрей беззвучно засмеялся. Полянский фыркнул.
- Сейчас проведем более детальный осмотр. Сделаем полную диагностику. Да, Семен Алексеевич?
Семен Алексеевич, не вылезая из станка, что-то промычал.
- Когда будут результаты всех этих ваших осмотров, тестов, диагностик?
Семен Алексеевич высунул голову.
- Дня два-три, экспертное заключение будет готово на следующей неделе.
Малиновский со Ждановым переглянулись.
- Нет, так не пойдет, - не согласился Жданов. – Семен Алексеевич, но ведь причина поломки уже ясна? Она с нашей версией совпадает?
Из станка снова послышалось мычание.
- Ну, так может, вы напишите какую-нибудь справочку, мол так и так, сломали лошадку, сама помереть не могла, была молодая и выносливая.
Семен Алексеевич вылез из станка и проворчал.
- Я не поликлиника. Я справок не даю.
- Семен Алексеевич, мы не можем ждать. Войдите в наше положение! – хором взмолились зимлеттовцы, поддерживаемые Полянским.
- Ладно, - отмахнулся от них Семен Алексеевич. – Закончу осмотр и напишу вам справку, через час будет готова.
- Доброе утро, господа! – радостно приветствовала всех Маша, впорхнув в цех. – Я вам кофе принесла.
- Маша, почему вы? Где Вика?
Маша пожала плечами, расставляя стаканчики с кофе на вышивальном столе.
- Я ее не видела. Если она и на работе, то просочилась сквозь стены. Держите свой кофе, Андрей Палыч.
- Малиновский, признавайся, где Клочкова?
- Я? – изумился он. – В чем ты меня подозреваешь? Я не специализируюсь в похищении студенток-практиканток.
Маша тем временем продолжала раздавать стаканчики с ароматным горячим напитком.
- Вот, это кофе Семена Алексеевича, а вам, Роман Дмитрич, я кофе не принесла.
- Мария, в чем я провинился?!
- Он еще спрашивает! – всплеснула руками Мария. – Андрей Палыч, я официально жалуюсь на коммерческого директора «Зималетто». Он занимается на рабочем месте вредительством…
- Кле-ве-та!
- … он все пачки с бумагой разрисовал красными звездочками!
Полянский громко расхохотался.
- Это элементы художественного оформления! – Малиновский пытался изобразить искренне негодование, но смеющиеся искорки в глазах его выдавали.
Маша не унималась.
- Да, я пыталась объяснить это Урядову, но он мне все равно сделал замечание за использование в декоре некорпоративных цветов.
Андрей, улыбаясь, кивнул ей.
- Мария, я все понял. Сообщите мне потом, сколько он бумаги извел, я ему столько же звездочек на лбу нарисую.
- Предупреждаю, я так просто не дамся, - сказал Малиновский, отодвигаясь от Жданова.
- Андрей Палыч, если вам понадобится помощь, позовите Федьку, он вам с удовольствием поможет.
- Непременно.
- Да, чуть не забыла, Катя сказала, что не может зайти в вашу почту, вы ей пароль не дали. Еще Павел Олегович звонил, просил вас с ним связаться.
- Черт! – воскликнул Жданов и быстро пошел к выходу из цеха. – Я же забыл отцу позвонить.
- Сдали меня, Марья Алексеевна, - погрозил ей пальцем Малиновский, - смотрите у меня.
Маша показала ему язык и убежала.

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)

Глава сорок восемь.

Когда Маша вышла из лифта на родном этаже, она сразу заметила пожилого мужчину у ресепшна.
- Здравствуйте, вам кого?
Он повернулся. На его бледном и осунувшемся лице была написана упрямая решимость.
- Мне нужна Екатерина Пушкарева.
- Катя? – удивилась Маша. – Я не знаю, где она сейчас, может в архиве, может еще где. Она бегает все время. Зачем она вам?
В этот момент в холле появилась Катя, она быстро подошла к Маше, не обращая внимания на ее собеседника, стоявшего рядом.
- Маша, Таня сейчас приказы печатает, когда она все сделает, скажи ей, чтобы отнесла их в кабинет Андрея Палыча, я забыла ей сказать об этом.
- Катя!
Она вздрогнула и посмотрела на стоявшего в трех метрах от нее человека.
- Папа? – еле слышно выдохнула она.
- Да, папа, - грозно произнес Валерий Сергеевич, - значит, помнишь еще, что у тебя отец есть, мать, что они хотят знать, где шляется по ночам их дочь! Где ты сегодня ночевала?
Катя скользнула к отцу и попыталась взять его за руку.
- Папа, я тебе все объясню.
- Что ты объяснишь? Ты понимаешь, что твоя мать всю ночь валерьянку валидолом закусывала? Сама не явилась, телефон не доступен. Как вообще можно…
- Папа! – оборвала она его гневную тираду. – У меня форс-мажор. Я сама не знала, что так выйдет, честно. Давай, я потом домой приду, вечером, и все вам с мамой объясню.
- Нет, Катерина, хватит. Никаких «вечером»! Собирайся домой, кончилась твоя практика.
- Папа, я не могу сейчас уйти.
Они не заметили, как к ним подошел Коля.
- Доброе утро, Валерий Сергеевич.
- Доброе? К тебе подпольщик у меня тоже вопросы. Почему к телефону не подходил вчера? Твоя мать не знала, что придумать, только чтобы тебя к телефону не звать.
- Дядь Валера, а какой смысл, если я и сам не знал, где Катька была, - разозлился Коля.
Катя схватилась за голову. Ей еще столько нужно было сделать, скоро Совет начнется, а отец и лучший друг разрывали ее на части.
- Пушкарева, я не знаю, зачем твоему Жданову нужно это знать, но как только он вышел от Ветрова, тот сразу нырнул к Воропаеву. Что он там делает, я не знаю. Сама понимаешь, Марина Леонидовна никого в приемную не допускает.
- Я поняла, Коля. Возвращайся обратно, как только Ветров вернется к себе, позвони мне.
- Да что у вас здесь происходит! – воскликнул Валерий Сергеевич.
Зорькин поспешно бежал из-под огня Пушкаревского гнева.
- Папа, я тебя прошу, - взмолилась Катя, - иди домой. Я тебе после все расскажу.
- Нет, - отрезал он, - я не уйду, пока не выясню, где моя дочь проводит ночи.
Проходящие через холл люди с любопытством поглядывали на Пушкаревых. Катя, поняв, что отца спровадить не удастся, потянула его в комнату практикантов.
- Хорошо, папа, я тебе все расскажу, но не посреди холла у всех на виду.
Когда они вошли внутрь, она посадила его за бывший Колин стол.
- Пап, посиди здесь, я сейчас закончу работу и вернусь. Пожалуйста, потерпи совсем чуть-чуть.
Валерий Сергеевич не успел ничего возразить, а его дочь словно ветром сдуло.

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)

Глава сорок девять.

- Кать, успокойся, - потребовала Маша, отбирая у Пушкаревой очередной сломанный карандаш. – Урядов меня за ненормированный расход канцелярии по головке не погладит. Хотя в случае с ним, это даже хорошо, не хватало еще, чтобы Урядов меня по голове гладил! – Машу передернула. - Ты чего так нервничаешь?
- Где Таня? Она обещала сделать приказы.
- Сейчас принесет, успокойся.
- Как я могу успокоиться, пока папа здесь? И Андрей Палыч до сих пор на производстве…
- Катя, - заговорщическим тоном произнесла Маша, наклоняясь к ней, - ты опять дома не ночевала, да?
- Маша, давай потом! – просительно сложила руки Катя.
- Чего потом? Все время потом. Кать давай…
От допроса с пристрастием Катю спасло только появление ее куратора.
- Андрей Палыч, наконец-то! – бросилась она к нему.
- Вы все сделали, Катя?
- Пока нет, осталось совсем немного, сейчас еще Таня приказы принесет.
- Тогда чего вы здесь торчите? – возмутился он.
- Андрей Палыч, - понижая голос и оттаскивая его в сторону, заговорила она, - пришел мой папа. Он в ярости и требует объяснений. – Она умоляюще посмотрела на него. – Андрей Палыч, если я расскажу ему про склад, он мне не поверит и решит, что я его обманываю.
- У вас дома такая плохая репутация? – усмехнулся Жданов.
- Нет, - опустила глаза Катя, - была очень хорошая, пока я не… не начала опаздывать и не являться домой.
- Понятно, - вздохнул он, - то есть пока вы не пришли в «Зималетто».
Катя невесело улыбнулась, пожимая плечами.
- Ладно, идемте, я сам ему все скажу.

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)

Глава пятьдесят.

Валерий Сергеевич Пушкарев пребывал в растерянности. Он привык доверять своей дочери. За двадцать два года она ни разу их не подводила и никогда не обманывала, но теперь он не знал, что думать. Его дочурка лжет и не приходит ночевать домой.
Он встал со стула и подошел к Катиному столу. Сводки, отчеты, таблицы…
Дверь открылась, и в комнату вошел Жданов.
- Здравствуйте, э-э-э… Валерий Сергеевич, правильно?
- Совершенно верно, - подтвердил Пушкарев, протягивая улыбающемуся молодому мужчине руку.
- Андрей Павлович Жданов, вице-президент компании «Зималетто» и куратор Кати, - представился он, пожимая руку отцу Кати. – Давайте присядем?
Он предложил Валерию Сергеевича расположиться за Катиным столом, а сам достал из-за бывшего Колиного стола стул и сел напротив него.
- Валерий Сергеевич, я хочу пояснить. Я понимаю ваши родительские чувства. Если бы моя дочь не пришла домой ночевать… - он замялся. – Это чудовищное недоразумение, в котором виноват я! Валерий Сергеевич, вы человек военный, поэтому непременно поймете меня. В нашей замечательной дружной компании совершенна диверсия. Вернее сказать завелся крот. Не буду вдаваться в подробности, но из-за этого крота оказалось выведенным из строя дорогостоящее оборудование, а мы с Катей оказались запертыми на складе на всю ночь. Склад у нас под землей, сотовая связь туда не проникает. Сами понимаете, мы оказались, словно на необитаемом острове. Но! В этом есть и положительный момент. Благодаря этой нелепой случайности кротов удалось идентифицировать, и сейчас Правление компании собирается, чтобы этих грызунов вывести раз и навсегда. Так что вины Кати в том, что случилось, нет. Вся ответственность за нее на мне, как на кураторе. Простите меня.
От столь жаркой и искренней речи, Валерий Сергеевич размяк и, неуверенно улыбаясь, развел руками.
- Оказались запертыми на складе… кто бы мог подумать… Сочувствую вам, Андрей Павлович. Пятая колонна в коллективе! Вам не позавидуешь.
- Я сам до сих пор не могу в это поверить, - закивал Жданов. – Но промышленный шпионаж, игры конкурентов – таков мир бизнеса. Валерий Сергеевич, надеюсь, вы откажетесь от мысли забрать Катерину из «Зималетто». В сложившейся ситуации, когда остается мало людей, которым можно доверять, это было бы катастрофой для меня.
Валерий Сергеевич закивал ему в такт.
- Конечно, Андрей Павлович, я все понимаю, если Катюша вам нужна…
- Очень нужна!
- … я не имею права у вас ее забирать. Но и вы меня поймите. Единственная дочь неизвестно где, неизвестно с кем…
- Папа!
Жданов добродушно засмеялся.
- Поверьте, Валерий Сергеевич, я не дам Катерину в обиду, можете на меня положиться. Как только закончится Совет директоров, я отпущу вашу дочь домой. Пусть она отдыхает, набирается сил.
Обменявшись еще парой любезностей и попрощавшись, мужчины расстались вполне довольные друг другом.

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)

Глава пятьдесят один.

Катя проводила отца до лифта, надавал ему кучу обещаний, половину из которых тут же забыла и, вздохнув с облегчением, облокотилась на ресепш. Только Маша хотела сказать ей пару сочувственных слов, как из лифта вышел Жданов – он ездил вниз за справкой эксперта.
- Катя, вы проводили отца? Замечательно. Приказы готовы?
- Вот, Андрей Палыч, - протянула ему папку Татьяна, стоявшая рядом с Машей.
Жданов еще раз перелистал документы.
- Все, я на Совет. Все уже в сборе.
- Как бы не так, - раздался сзади голос Зорькина.
Жданов чуть не подпрыгнул от неожиданности.
- Зорькин! Что ты подкрадываешься? Фух, чуть сердце не выпрыгнула. Катя, научите своего друга манерам!
- Пока Катя не приступила к моему обучению, можно я без расшаркиваний? – съязвил Зорькин. – Ветрова не будет на Совете. Он ушел.
- Как ушел?
- Ногами. Вернувшись от Воропаева, Ветров заперся в своем кабинете, пятнадцать минут там шуршал чем-то, шелестел, потом вышел одетый с портфелем, и ничего не говоря, ушел. Федя с Потапкиным видели, как он в машину садился.
- Когда это было?
- Минут двадцать назад.
Со злости Жданов ударил кулаком по стойке. Маша с Катей подпрыгнул, Таня ойкнула. Жданов понимал, Александр не хочет допустить участия Ветрова в Совете. Жданову он ни в чем не признался, но перед Павлом Олеговичем ему врать будет сложнее, он может и расколоться.
- Ничего не поделаешь. Буду действовать по обстоятельствам.
Как только Жданов вышел из холла, хлопнув дверью, Маша с Таней облегченно вздохнули.
- Пончик, пойдем, покурим. Моя нервная система уже не справляется, - потянула Маша Татьяну в курилку.
Как только Маша с Таней вышли, Зорькин набросился на Катю с распросами.
- Теперь мне можно узнать, зачем я следил за Ветровым, где ты сегодня ночевала и куда ты дела дядю Валеру?
Катя устало вздохнула. На часах было всего одиннадцать, но она чувствовала себя словно в конце тяжелого рабочего дня.
- В молчанку играть будем, Пушкарева?
- Ты мне задал столько вопросов, что я не знаю, с чего начать, - парировала она.
- Начни с главного: где твой папа?
- Папа ушел домой. Андрей Палыч с ним поговорил, успокоил его, все объяснил.
- Ты что, снова провела ночь со Ждановым? – изумился Коля.
- Чего ты орешь? – зашипела на него Катя. – Пошли в нашу каморку, я тебе все расскажу.

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)

Очень интересное продолжение истории. Прокололся Сашенька с диверсией, теперь, хочешь не хочешь, надо каяться Павлу Олеговичу - накрылось медным тазом его президентство.
Спасибо, Ludmimilochka, за такого заботливого Андрюшу, который так дипломатично и правдиво оправдал Катю перед Валерием Сергеевичем.

_________________
Вся жизнь впереди, надейся и жди!(с)

Ой, не торопись, все не так просто!

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)

Глава пятьдесят два.

В конференц-зале собрались Павел Олегович, Маргарита Рудольфовна, Александр, Кира, Малиновский и Герман Полянский. Ждали только Андрея Жданова.
- Мне это начинает нравиться, - недовольно сказал Александр. – Андрей собрал экстренное совещание, а сам не торопится.
- Если учесть, что еще три часа назад он и не помышлял ни о каком совещании, то его опоздание простительно, - вступился за друга Малиновский.
- У Андрюши появился адвокат? – усмехнулся Александр.
Малиновский улыбнулся.
- Да, не забудь внести эту функцию в мои должностные обязанности с соответствующим увеличение заработной платы.
- Обойдетесь, Роман Дмитриевич, - с улыбкой отбрил его Александр.
Их пинг-понг прервало появление Андрея.
- Наконец-то! – воскликнул Александр. – Ваша пунктуальность не имеет границ, Андрей Палыч! Я имею в ввиду, что она не ограничивается никаким четко назначенным временем.
Андрея не задели ни его слова, ни его тон.
- Уважаемый, Александр Юрьевич! К любому совещанию необходимо готовиться, даже к экстренному, чем я и занимался.
Он поздоровался с присутствующими, открыл папку и начал раздавать скрепленные листы.
- Я бы хотел начать… - заговорил Андрей, но его остановила многозначительно покашливание Александра. – В чем дело, Александр Юрьевич, у вас открылся коклюш?
- Нет, у меня открылось понимание того, что ты не имеешь ни малейшего понимания о субординации. Позволь мне вести собрание?
Андрей хмыкнул.
- Разве ты имеешь представление о повестке собрания?
- Имею, - утвердительно кивнул Александр, - и странно, что узнал я о ней не от тебя.
- Понимаю, Ветров успел изложить тебе свою версию, но прежде, чем мы перейдем к его прилизанной редакции, позволь мне изложить факты?
Павел Олегович не выдержал и ударил ладонью по столу.
- Прекратите! Выслушивать ваши бесконечные пререкания невыносимо. Андрей, ты собрал нас здесь, так объясни суть вопроса. Александр, все замечание после и только по существу.
Александр пожал плечами и, скрестив руки на груди, откинулся на спинку стула. Андрей учтиво кивнул ему и начал свой доклад. Он коротко рассказал о поломке станка, о первоначальном вердикте экспертов, о подслушанном на складе разговоре Ветрова и Тытко, потом предложил ознакомиться с признанием заведующего производством, собственноручно подписанным им, рассказал о признании Ветрова и предложил ознакомиться с новым экспертным мнением. После этого он посмотрел на Полянского, а тот, будто ожидая от него знака, рассказал об истинной причине поломки.
- Вмешательство в устройство машины произведено очень аккуратно и со знанием дела, - уже заканчивая рассказ, добавил Полянский. – Поэтому и наши эксперты не сразу поняли истинную причину. Но сейчас сомнений не осталось.
Когда он замолчал, на некоторое время в конференц-зале наступила тишина. Первым ее нарушил Александр.
- На мой взгляд, теперь все очевидно. Цепочка вредителей установлена, главный исполнитель уже наказан, так, Андрей? Ты ведь его уже уволил?
- Совершенно верно, - кивнул Андрей и пристально посмотрел на Александра. - Копия приказа перед тобой. Теперь позволь задать тот же вопрос про Ветрова. Тытко я уволил по собственному желанию, такой бонус за сотрудничество со следствием, но Ветров снисхождения не заслуживает. Или у кого-то есть другое мнение?
Павел Олегович положил на лежащие перед ним бумаги сцепленные в замок пальцы.
- Чтобы сделать окончательный вывод, - начал он, - необходимо прежде выслушать Ярослава. Где он?
- Слово предоставляется Александру Воропаеву! – воскликнул Малиновский, выбрасывая в его сторону руку. Павел строго посмотрел на Малиновского, и тот немедленно стушевался. – Молчу, молчу.
Александр постучал ручкой по столу и сказал:
- Я не знаю, где сейчас Ветров, я просил его присутствовать на совещании, но он не захотел. Впрочем, он рассказал мне о причинах своего поступка. Он признался, что его подкупили наши конкуренты, правда он отказался назвать фирму и имя заказчика, но… Для нас это и не имеет значения.
- Любопытно! – вскинул бровь Жданов. – Мне он говорил совсем иное. Рассказывал о личной ненависти ко мне и «Зималетто», так искренне рассказывал, я почти поверил. Странно, что после беседы с тобой его показания изменились.
Александр бросил ручку на стол и с вызовом посмотрел на Андрея.
- На что ты намекаешь? Ты хочешь меня в чем-то обвинить?
Андрей выпрямился и уверенно встретил его взгляд.
- Хорошо отставим недомолвки. Я скажу прямо. Это ты отдал приказ Ветрову устроить поломку, только твой приказ он выполнил бы беспрекословно, - Андрей говорил, с каждым словом повышая голос, пытаясь перекричать нарастающий гул возмущенных голосов. – Все знают, что своей карьерой Ветров обязан тебе, он был тебе предан. Я еще могу допустить, что он бы предал меня или отца, но крысятничать при твоем президентстве – никогда!
- Андрей, замолчи! – воскликнула Кира. – Как ты можешь обвинять Сашу без доказательств?
- Андрей, ты перегибаешь палку, - поддержал Павел Олегович.
- Андрюш, правда, это уже слишком, - влился в хор протеста голос Маргариты Рудольфовны.
Малиновский с сожалением посмотрел на друга, поддержать его ему было нечем.
Андрей вскинул руки.
- Сдаюсь. Тем не менее, я никого не обвиняю. Я высказал свое мнение, не более.
Александр с видом оскорбленной добродетели обвел всех присутствующих взглядом и остановил его на Андрее.
- Мне скрывать нечего. Чтобы у тебя не было оснований обвинить меня в предвзятости, я предлагаю тебе самому провести служебное расследование в отношении Ветрова. Предоставляю тебе для этого все полномочия. Павел Олегович, - повернулся он к бывшему президенту компании, - я бы хотел вас попросить лично позвонить Ярославу, возможно, вам он скажет больше, чем мне и Андрею. На этом, я думаю, нам стоит закончить совещание и разойтись по рабочим местам. Герман, спасибо, что уделили нам время.
Послышался звук отодвигаемых стульев, все не спеша стали расходиться. Малиновский нагнулся к нахмурившемуся Андрею.
- Ты как?
- Как Наполеон после Ватерлоо.
- Да ладно тебе, - хлопнул он его по спине, - я меньше, чем на Бородино не согласен. Понимаю, тебя бы устроила только голова Воропаева на блюде, но он уже лишился своей правой руки – Ветрова. Так что расчлененка началась успешно.
Жданов усмехнулся, взял протянутую Малиновским руку и поднялся со стула.
- Андрей, можно тебя на минутку, - услышал он за спиной голос Киры.
- Конечно, можно, - ответил за него Малиновский, - оставляю вас, удаляюсь.
Андрей повернулся к Кире. Они остались в конференц-зале одни.
- Ты хотела со мной о чем-то поговорить?
Кира немного помолчала, убрала завиток у виска за ухо и подошла к нему.
- Андрей, я хотела извиниться перед тобой.
- Что? – не поверил он. – Я не ослышался?
- Я серьезно. – Она коснулась лацкана его пиджака и посмотрела ему в глаза. - Я знаю, я часто слишком давлю на тебя, много контролирую, но это только от того, что я люблю тебя. Сегодня я снова была излишне резка с тобой. Еще и мой голос на Совете за Сашу… Я понимаю, ты обижен на меня, но… Андрюш, давай попробуем все сначала. Помнишь, ты спрашивал меня, готова ли я доверять тебе? Я готова. Андрюш, я готова.
Андрей положил ладони ей на плечи, сжимая и разжимая их пальцами. Он не ожидал наступления с этого фронта. Перед одним из представителей семейства Воропаевых он уже вынужден был отступить, терпеть второе поражение за утро ему не хотелось. Впрочем, Сашку его примирение с Кирой основательно огорчило бы, но даже ради кислой мины Воропаева, он не хотел вновь ступать в реку по имени Кира.
- Кирюш, - начал он осторожно, - мне казалось, мы поставили точку. Зачем ты возвращаешься к этому вопросу?
Кира улыбнулась.
- Расставаться ради пустяковой ссоры глупо. Мы так долго вместе. Мы любим друг друга.
Андрей чувствовал, что нужно искать лазейку в расставленной сети. Нужно найти причину, причину железобетонную, которая даже Киру устроила бы.
- Дело не ссоре, наши отношения, они исчерпали себя, понимаешь? Все закончилось.
Кира не понимала. Он почувствовал, как она напряглась под его руками.
- Наши отношения исчерпали себя потому, что начались другие? У тебя? Ты бросил меня, потому что… Андрей, - ее голос стал жестким, - кто она?
Андрей усмехнулся и убрал руки с ее плеч.
- Другой причины для тебя не существует?
- Нет, дорогой мой, это для тебя другой причины не существует. Скажи мне правду!
Андрей разозлился. Если ей нужно имя, чтобы она прекратила рыться в осколках, он его скажет. Только какое?
- Андрей, я жду!
- Это Валерия Изотова! – выпалил он.
Кира побледнела.
- Ты смеешься надо мной? Изотова? Эта моделька?
- Я считаю наш дальнейший разговор бессмысленным, - отрезал он.
Кира изменилась в лице: она всхлипнула и, прижимая ладонь ко рту, выбежала из конференц-зала.
Андрей вздохнул с облегчением. На некоторое время Кира была нейтрализована. Он посмотрел на дверь, ведущую в президентский кабинет, и задумался: «Малиновский прав, это было Бородино, так не дадим же полководцу Александру оправиться от ран, нанесем еще один удар». И он вошел в кабинет Воропаева.

Воропаев поднял голову на шум, увидел Жданова и застонал.
- Опять ты? Андрей, честное слово, ты уже сегодня надоел мне.
- Поверь, это взаимно.
Жданов сел напротив Воропаева, положив ногу на ногу.
- Давай поговорим без обиняков, намеков, двусмысленностей. Просто и честно. Ну, признайся, Сашка, ведь это ты приказал Ветрову сломать станок. Я знаю. Можешь даже не говорить, просто кивни.
Воропаев растянул губы в улыбке.
- Зачем мне это?
- Чтобы избавиться от меня, - с готовностью ответил Жданов. – Ты знаешь, если я останусь в «Зималетто» все очень скоро поймут, насколько ты бездарный руководитель, насколько ты не разбираешься в модном бизнесе, и насколько я на твоем фоне выгодно выгляжу.
- У тебя мания величия, Андрюша, тебе лечиться нужно.
Андрей качал головой и снисходительно улыбался.
- Ты боишься меня, Сашка. Боишься. Потому что у тебя нет никаких своих идей. Что ты будешь делать, когда составленный отцом план кончиться?
- Ах, да! – иронично засмеялся Воропаев. – Я и забыл, что ты мнишь себя великим стратегом. Носишься с идеей создания собственного бренда, как с писаной торбой.
- Ты не завидуй, ты сначала создай что-нибудь свое.
- Единственное, что ты умеешь создавать, это проблемы! – рявкнул Александр. – Ты попробуй, сохранить то, что имеешь.
- Я много лет работаю в «Зималетто»! - закричал Жданов, поднимаясь с места. – Я знаю, что такое сохранять!
- После воплощения твоего плана, - вскочил Воропаев, - от «Зималетто» остались бы одни руины!
- Конечно, ты планируешь развалить компанию лет через пять! Так? Если хочешь я докажу тебе, что я прав.
- Как? – злобно усмехнулся Воропаев, нависая над столом. – Уступить тебе кресло президента? Размечтался!
- Нет! – хищно улыбнулся Андрей. – Ты освободишь мне кресло, когда поймешь, что я прав. Дай мне выпустить свою коллекцию!
- Ты забываешь, что через месяц в «Зималетто» уже выходит одна коллекция.
- Ничего, - не смутился Жданов, - выйдет две. Одна твоя, другая моя, и какая окажется успешнее, тот и прав.
Воропаев расхохотался.
- Ты серьезно?
- Абсолютно. Более того, если моя коллекция провалится, я в тот же день соберу вещи и навсегда покину компанию.
Воропаев перестал смеяться и вгляделся в Жданова. Тот явно был настроен решительно.
- Хорошо, - вдруг согласился Воропаев. – Через месяц выходит основная коллекция «Зималетто», твоя коллекция должна выйти не позже, чем через неделю, чтобы они одновременно поступили в продажу. Чья коллекция заработает больше денег, тот…
- … тот становиться президентом компании, - перебил его Жданов, - а проигравший увольняется без права восстановления.
Он протянул руку Воропаеву.
- Акции тоже сдать на выходе? – с усмешкой спросил он.
- Можешь оставить их себе, - великодушно решил Жданов. – Ну, так как? Принимаешь пари?
Воропаев колебался пару секунд, а потом пожал протянутую Ждановым руку.

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)

Не слишком ли Жданов самоуверен? Выпустить коллекцию через неделю? Или у него есть козырь в рукаве?

_________________
Архив


Сведения о моих книгах: topic1796.html?&p=1287322#
Архив

Через неделю после выхода первой коллекции, то есть через месяц и неделю

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)