Музыка в тексте главы.
Глава 24- Лен, - Михаил начал разговор в машине, уже когда подъехал к Ленкиному подъезду. – Мы, конечно, закончили работу над проектом и над выставкой, но я очень надеюсь, что мы останемся друзьями и продолжим общение. Если честно, я бы хотел, чтобы мы стали, - он на секунду замолк, - больше чем друзьями. Ты удивительная девушка… И если это возможно…
- Э-э-э!
«Хватит мямлить!» - Ленка решительно прервала свои же собственные мысли. – Она уже «намолчалась» со Степновым, и ни к чему хорошему это не привело. - Миш, ты извини, пожалуйста. Я очень рада нашему знакомству, я очень-очень благодарна тебе за тот опыт, за те знания, которые ты мне дал, за веру в себя… Я все это понимаю… Очень уважаю, но… Я люблю другого человека. Я его очень люблю.
- А он?!
- Он тоже меня любит, – эту фразу Ленка произнесла уверенно.
- В пятницу ты говорила другое.
- Да?! Я ошибалась. Я сама виновата.
- Лен, если что…
- Не надо, ладно? Спасибо большое за подарки и за вечер!
- Ну, это ты украсила его.
- Миш! – она уже выходила из машины.
- Мы не прощаемся. Я тебя обязательно высвистаю еще поработать.
- Хорошо. Буду рада.
- До свидания.
- Пока.
Она должна поговорить со Степновым. Что он подумал сегодня, когда наблюдал, как Михаил вытаскивал подарки девчонок. Что он подумал вчера, когда Ленка осталась с Фотейновым?! Идти к Степнову прямо сейчас было уже поздно. Она набрала номер его мобильного, но узнала лишь, что «телефон абонента выключен». Всю ночь не спала. Снова и снова воспроизводила в голове его последние слова.
Она тоже виновата в произошедшем. Она не доверяла ему. Они не поговорили нормально. Всё! Завтра после концерта. Обязательно. Кулёмина!!! – выходившая перед концертом в туалет Новикова с громким воплем влетела в кулисы за сценой.
- Да нет её. Что случилось?! - отозвалась Женька.
- Их с Натахой Романовский с комиссией пытают, - пояснила Аня.
- Черт! Степнов увольняется!
- Что?! Как?!
- А вот так. Уже заявление у Савченко оставил. Я слышала. Блин, девчонки, побежали тогда хоть втроем. На концерт его затащим. Он уходить собрался. Дальше сообразим по ходу.
«Ранетки» поймали Степнова на выходе. Тот стоял уже в куртке и о чем-то говорил с дядей Петей.
- Виктор Михайлович!
- А вы куда?!
- Девчонки… У меня дела. Я вам желаю хорошо выступить!
- Виктор Михайлович, как же мы без Вас?! – начала Женька.
- У нас, можно сказать, вступительный экзамен. Знаете, как страшно, - заныла Аня. – Мы думали, вы с Игорем Ильичем в первом ряду с комиссией будете сидеть.
- Да, хоть родные лица, – вступила Новикова, - а то там пришли все незнакомые…
- Виктор Михайлович! Вы же нас не бросите.
- Ну, пожалуйста!
Конечно, он не смог им отказать. Повесил куртку на крючок в гардеробе и поднялся в актовый зал.
- Лен! Степнов увольняется. Уже заявление написал.
- Как?! - Ленка чуть не выронила из рук гитару.
- Я слышала, как его Ильич уговаривал, а он сказал, что не может быть здесь из-за тебя. Желает тебе счастья, а сам уедет из Москвы в другой город.
- Куда?! – Ленка отставила инструмент. В эту секунду она была готова бежать за Степновым. – Я догоню.
- Да стой ты! – Лерка встряхнула подругу за плечи. – Мы его поймали в гардеробе и уговорили остаться на концерт. В первый ряд посадили.
- Лера!!!
- Ну, теперь сама.
Ленка тут же пришла в себя, как всегда в кризисной ситуации, она быстро собиралась.
- «Я уйду» петь не буду.
- Блин, жалко. Классная песня, - посетовала Анька.
- Но не в тему, - отрезала Лера, - ладно, всё. Выходим, – и девчонки шагнули из-за кулис.
Всю программу отыграли на ура.
- А теперь финальный сюрприз. Наша новая песня, – объявила Лера. – Автор Кулемина Елена.
Ленка подошла к микрофону. Вмиг зачастило сердце и, казалось, пропал голос. Она бросила взгляд на первый ряд, где сидели только учителя и комиссия из училища. Он сидел там, но сейчас опустил голову и не смотрел на сцену.
Похудевший. Поникший. Такой… до боли любимый. - Эта песня посвящается самому лучшему человеку в моей жизни. Человеку, которого я люблю. Он сейчас сидит здесь, в первом ряду.
Степнов резко поднял голову. Ленка встретила взгляд голубых глаз и ударила по струнам.
http://music.yandex.ru/#!/track/111448/album/10522Сегодня мы опавшие листья,
Сегодня мы огни побережья.
И то, что завтра может присниться,
Уже не повторится как прежде.
Мы будем трогать хрупкие звёзды,
Теплом своим согревая так нежно.
Забыть, понять, поверить не поздно,
Твоя любовь остаётся надеждой...
Она пела, не отрывая от него взгляда, внушая на расстоянии: «Да. Люблю. Тебя. Только тебя».
Тебя рисуют капли на стёклах,
И реки с неба льют бесконечно,
Но я, поверь, совсем не промокла,
Твоя любовь остаётся надеждой...
На-на-на, на-на-на-на-на, на-на-на-на-на, на-на-на-на-на-на-на
Сегодня мы опавшие листья…
Прозвучал последний аккорд, и она уже просто тихо повторила в микрофон, - Вить, твоя любовь остается надеждой…
Зал молчал, завороженный песней и искренностью Ленкиных чувств. Степнов смотрел на нее, но не двигался, и у неё куда-то вниз упало сердце.
Неужели не поверил?! Как только она отвела взгляд, обреченно опустила голову, скрываясь за завесой челки, он вышел из ступора. Решение пришло мгновенно. Они раньше скрывались по гостиницам, в темноте… А теперь… пусть все знают…
В один прыжок заскочил на сцену.
- Лен, - в продолжавшейся тишине его голос был отчетливо слышен даже без микрофона, - Леночка, прости меня. Я тебя очень люблю. Выходи за меня замуж.
Она подняла на него глаза и выдохнула: «Да». Неведомая сила бросила их в объятия друг друга. Поцелуй. Поцелуй двух измученных душ.
Новикова от изумления выронила барабанную палочку. Звон тарелок взорвал тишину, и актовый зал внезапно содрогнулся от звука. Школьники одобрительно заорали, засвистели и затопали. Учителя и комиссия заговорили все разом. Лера, подняв палочку, закатила пассаж на ударных и тем самым привела в чувство целующихся героев. Степнов подхватил Ленку на руки и рванул за сцену.
- Вить, - с трудом разрывая такие желанные объятия, Ленка выскользнула из его рук, подхватила сумку, и они, взявшись за руки, бросились бежать из школы в прямом смысле слова. Схватили куртки в гардеробе, и за дверь. Нестерпимо хотелось остаться одним.
Остановились только за воротами. Вот она! Свобода!
- Ленка! – Степнов оторвал девушку от земли и закружил. А потом очень аккуратно поставил на землю, внимательно всматриваясь в её глаза. – Леночка! – Она спряталась счастливое лицо у него на груди, обнимая за талию. Не верилось. Никому из них не верилось, а желание остаться только вдвоем никуда не исчезло.
- Лен, можно пригласить тебя в гости?
- Можно, – Ленка улыбалась.
Быстрым шагом без разговоров они прибыли к дому Степнова. На месте грозной Анны Степановны сидел пожилой мужчина. Прижимая к себе Ленку, Степнов обратился к нему:
- Внесите в список, пожалуйста. 141 квартира. Кулемина Елена. Пропускать всегда. Консьерж улыбнулся, видя, как румянец окрашивает девичьи щеки.
- Хорошо. Будем пропускать! – под пристальным взглядом жильца старательно внес фамилию в заветный список.
- А где… эта? – спросила Ленка уже в лифте.
- Анна Степановна?
- Ну да.
- У нее дачный сезон начался. Она с апреля по сентябрь в деревне живет.
В квартире Степнова на Ленку накатила робость и какая-то неуверенность. Вот, вроде, они наедине, а как-то непонятно, чего делать, что говорить и вообще… Вот, наконец, она у него в гостях, как давно мечтала, а как-то волнительно. Словно вступает в какой-то другой мир. Степнов тоже занервничал. Пока Ленка снимала кроссовки, лихорадочно бегал по квартире, засовывая в шкаф треники, переживая, что не вытирал пыль, а главное, что в холодильнике не наблюдается большого разнообразия.
Ленка скромно присела в гостиной на краешек дивана.
- Лен, давай я пиццу закажу. Тебе с ананасами? – за четыре года тесного общения Степнов знал Ленкины предпочтения.
- Да.
Он почему-то так обрадовался, что «ничего не изменилось» и побежал на кухню искать визитку ближайшей пиццерии в ящике стола.
Ленка сидела, оглядываясь по сторонам, и все время хотелось себя ущипнуть. Будто и не с ней всё это происходит.
- Я помогу?!
- Нет, ты сиди-сиди!
Степнов всё суетился. Убрал с журнального столика все ненужное, стал накрывать. Побежал за чашками, сахарницей, графином с холодной водой, салфетками. Наконец, стол был сервирован, и он тоже присел на диван. Повисло молчание.
- Я вчера видел тебя на щите на Ленинском. Огромный такой! А ты красивая очень.
Ленка смутилась. Степнов раньше не очень баловал её комплиментами.
- Надо же! Уже повесили?! Миша, правда, говорил, что срочный заказ, - выпалив эту фразу, Ленка осеклась.
Зачем она про Мишу?! Но дело сделано. Сказала «А», говори «Б». – Я хотела сказать… Мы… Я с ним только работала. Вот заказ этот «Никоновский» и для его персональной выставки фотографии. В пятницу, - она подразумевала концерт Кантора, - мы почти сразу ушли. – Про то, что она идти была не в состоянии, Ленка решила не распространяться. - А вчера – это были подарки от девчонок из Парижа. Он на судейство ездил и привез. Просто, - Ленка решила быть честной до конца, - я уже в пятницу хотела поговорить, но увидела Кристину у школы. Я подумала, что она тебя ждет… Она еще так говорила в трубку… И вчера за столиком. Я же не знала, что она с Игорем Ильичем встречается. Он только потом пришел. –
Ну вот, все сказала, и сразу как камень с души упал. - Черт! – Степнов рванул на себе волосы от досады. – Точно. Она же в пятницу за Игорем заезжала. Лен, - Степнов, не отдавая себе отчета, взял Ленку за руку, - честно, у нас с ней ничего не было, для меня она не существует. Для меня никого не существует, кроме тебя. - Кулемина снова покраснела и утонула в бушующем море синих глаз.
- Вить!
Дзы-ы-ы-ынь! Настойчивый звонок в дверь её прервал. Доставили пиццу.
- Лен, давай, налетай, - Степнов внес в комнату ароматно пахнущее блюдо. Кулемина сразу осознала, что кроме вчерашнего ужина в ресторане, который она «поклевала», и утреннего чая у нее в желудке уже давно ничего не было.
- Интересно, - сказала Ленка, взяв кусок из коробки, - а что там сейчас в школе?
- Ну, что?! Думаю, Людмила Федоровна в шоке, а комиссия, безусловно, берет вас в Снегинку. Вы так здорово выступили!
- Даже не знаю. Всё так неожиданно произошло с этой Снегинкой. А ты?
- А что я?! Мое заявление у Николая Павловича на столе. Думаешь, он оставит меня в школе после сегодняшнего?!
- Я не хочу, чтобы ты уходил.
- Я тоже не хочу. Но... Школ много – со следующего года легко устроюсь. Какая разница куда, ведь тебя в школе уже не будет.
***
Степнов был прав. После их стремительного исчезновения со сцены в зале развернулась бурная дискуссия. Одна – между гостями из Снегинки – они эмоционально обменивались впечатлениями, вторая – между педагогами 345-й школы.
Итогом первой стали слова Романовского: «Надеюсь, новые обстоятельства личной жизни будут только способствовать творческому росту Лены и не помешают ей учиться».
А вот во второй группе консенсуса не наблюдалось. Пожилые учительницы литературы и музыки умильно вытирали глаза и рассуждали о художественных достоинствах поразившей их Ленкиной песни. Библиотекарша Уткина громко верещала: «Я знала! Я говорила!» С двух сторон ее успокаивали Каримова и Кац.
- Это что же такое?! – бурно возмущалась Людмила Федоровна. - Это что же такое творится! Это не школа! Это же… даже слов не подобрать! А все ваша демократия!!! Гневные взгляды и речи обрушились на директора и историка. Первый молчал, а второй защищал друга.
- А что здесь такого страшного?! – спорил Рассказов, - Лене Кулеминой уже есть восемнадцать, и она имеет полное право выйти замуж за кого угодно когда угодно.
- Это безобразие! Устроили… дом свиданий какой-то. А Степнов! Как он посмел! В стенах школы…
- А Витя уже принес заявление об увольнении. Хотя, на мой взгляд, зря.
- Вы его уже подписали, - Борзова снова набросилась на Савченко.
- Пока нет.
- Это все-таки нонсенс! Что скажут в управлении образованием, когда узнают?! Это скандал. Это аморально! - продолжала бушевать Людмила Федоровна.
- Да почему аморально?! Если люди любят друг друга, если у них все серьезно… Они же, в конце концов, не сейчас женятся, а после выпускного. Осталось до последнего звонка меньше месяца, - продолжал увещевать завуча Игорь Ильич.
***
Ленка активно поглощала вкусную пиццу, запивая сладким горячим чаем, попутно, перескакивая с одного на другое, повествуя о своей конкурсной жизни. Степнову было интересно. Как она жила?! Что делала?! Он почти не ел, не в силах оторвать взгляда от оживленного лица любимой.
Последний кусок пиццы был съеден, и тут у Степнова зазвонил городской телефон.
- Лен, извини, – он вышел из комнаты.
- Что? Да. Нет. Не сдаю. Я не обманываю никого. Просто изменились обстоятельства, – Кулемина слышала, как Степнов шваркнул трубку на базу.
- Лен, я тебя оставлю на минутку. Я с утра в агентство недвижимости звонил по поводу сдачи квартиры. Сейчас надо позвонить, отыграть назад.
- Хорошо.
«Минутка» растянулась на все двадцать. Сначала выяснилось, что данный сотрудник Степнову помочь не может, нужен менеджер. Менеджер сначала был долго занят, разговаривая по другому телефону, потом долго «въезжал» в ситуацию…
Все хорошо! Не верится. Все хорошо. Она даже сказала про Михаила. А Витя рядом. Рядом. - Ленка прикрыла глаза. –
Она так, чуток, на минуточку расслабится… Степнов вошел в комнату и замер. Ленка спала, положив голову на диванную подушку. Спала и улыбалась во сне. Волной затопила нестерпимая нежность.
Счастье мое! Леночка! Замучил он ее своими закидонами. А она – смелая, самая лучшая, самая прекрасная… – аккуратно прикрыл ее пледом, погасил свет и сел рядом с диваном прямо на пушистый ковер. Уйти в другую комнату или сесть на стул вдалеке от Ленки он не мог. Вместе с каждым ее вздохом тепло по капельке просачивалось в застывшее сердце.
Но все равно было страшно. Не потерять. Не оступиться. Не обидеть. Не вспугнуть неосторожным случайным словом или действием. Ведь он старше. В два раза. Страшно. Как отреагирует Кулемин?! Около десяти вечера, когда Ленка все так же благополучно продолжала спать, размяв затекшие ноги, пошел позвонить старому фантасту.
- Петр Никанорович, здравствуйте! Я вас предупредить, что Лена у меня в гостях и спит. Вы не подумайте чего.
- Нет, не пьяная. Что вы! Просто устала после концерта, потом наелась, чаю выпила, захожу в комнату, а она уснула, – слова Степнова звучали настолько искренне, что Кулемин поверил. Да к тому же слышал, как ворочалась да бродила по квартире внучка всю предыдущую ночь.
- Как комиссия? Честно, пока не знаю. Еще не слышал. Но, думаю, все в порядке, не могли же они таких талантливых и не взять.
- В школу?! Конечно, завтра утром в школу. Обязательно. Не волнуйтесь.
Закончив разговор с Кулеминым, отключил Ленкин и свой мобильный и снова занял пост на ковре.
Лена проснулась и не сразу поняла, где находится. В комнате было темно. Заворочалась, откинула плед и села. Рядом с ней около дивана тут же шевельнулось что-то темное. Ленка ойкнула и услышала родной голос.
- Лен, ты чего?
- Господи, вы чего так пугаете? – спросонья Ленка обратилась на «Вы».
- Да я просто сидел, да придремал немножко.
- А сколько времени?
- Второй час.
- Чего?! Ночи!!! Зашибись. Дед!!! – вспомнила Ленка.
- Не волнуйся, я звонил Петру Никаноровичу, предупредил, что ты у меня, – Степнов уже поднялся на ноги и сейчас присел рядом с Ленкой.
- Ничего себе я отрубилась!
- Ты просто устала. Переволновалась. Чего-нибудь тебе хочется? Есть-пить?
- Нет, спасибо. Я бы умылась, - Ленка чувствовала себя неловко. Она ведь уснула с полным набором косметики на лице после концерта. И сейчас наверняка была похожа на взъерошенное чучело.
- Иди. Весь санузел в твоем распоряжении. Пойдем, покажу, - Степнов провел Ленку через спальню, где она успела заметить двуспальную кровать, и открыл дверь. - Сейчас тебе полотенце выдам. Что еще надо? Футболку?! У меня, жаль, халата нет.
- Давай футболку, - согласилась Ленка.
- Я тебе здесь постелю, - он кивнул на кровать, вынимая из шкафа свежее белье, - поспишь нормально до утра.
Прихватив выданные вещи и свою сумку из коридора, Ленка зашла в шикарную ванную. Туалет, душевая кабина, большая ванна, изящная раковина, рядом с которой на фоне всего великолепия скромно стояло несколько флаконов и бутылочек. В ванну Ленка не полезла. Приняла душ на скорую руку. Было как-то стрёмно.
Чего-то она не поняла, почему Степнов сказал: «ТЕБЕ здесь постелю». А он где собирается спать?! Почему он не лег на кровать в спальне, а сидел в темноте «под диваном»?! Посмотрела в зеркало. Плеснула в него воды. Струйки побежали по стеклу. Как тогда… в день рождения. «Тебя рисуют капли на стёклах...» Что-то она разволновалась. В его футболке, доходившей ей почти до колена, она вышла из ванной комнаты.
Степнов, сидевший в собственной спальне на краю стула, словно на жердочке, сразу подскочил.
- Всё хорошо?!
- Да, спасибо.
- Тогда спокойной ночи, – Ленка убедилась, что права в своих подозрениях, когда Степнов направился к выходу.
- Вить! – он остановился, а она подошла ближе. - А… а ты почему на полу спал около дивана?! Только честно.
- Честно?! Я не спал. Я просто сидел рядом. Боялся уснуть. Вдруг ты уйдешь, пока я сплю. Ты мне снилась. Часто. Вот так проснусь – а тебя нет.
- Ты мне тоже снился, – она подошла еще ближе к нему и ласково коснулась чуть колючей к ночи щеки. – Тебе было плохо. Мне тоже было плохо. Без тебя.
- Леночка! – он внезапно охрип.
- Не уходи! Я хочу быть с тобой, – привстала на цыпочки и нежно коснулась его губ. – Я люблю тебя.
- Я люблю тебя, – прозвучало эхом в ответ.
Какое же это счастье, когда МОЖНО говорить эти слова!
«Леночка», «родная», «любимая», «хорошая», «девочка моя», «мой», «люблю», «Витя-а-а», «а-а-ах».
Любовь лилась полноводной рекой. Бушевала между ними, смывала горечь обид и тайные страхи. Окутывала волной нежности. Погружала в пучину страсти…
Лена лежала на спине, по-прежнему не в силах шевельнуться, когда Степнов, быстро вернувшись из ванной комнаты, лег рядом на кровать, заботливо укрыл их одеялом, нежно провел кончиками пальцев по её руке.
- Ленка! - он вдруг уткнулся лицом ей в плечо, крепко, почти до боли, стиснув ее ладонь. Вздрогнул всем телом.
- Ви-ить! – инстинктивно тут же повернулась к нему и нашла губами его губы. Витя-а! – покрывала поцелуями его лицо, чувствуя соленую влагу на своих губах.
- Лен, - он чуть отстранился, вглядываясь в полумраке в ее глаза, - я… без тебя… не могу. Не могу. Жить…
- Но мы же теперь вместе.
- Навсегда?!
- Да.
- Я люблю тебя.
- Я люблю тебя.
Три простых слова, которые приносят бесконечное счастье.