- Рома/кто угодно (но желательно из НРКшных персонажей). С юмором и лирично одновременно.
- Машенька, как же я по тебе соскучился, - бархатно поприветствовал Малиновский щедрое декольте. Декольте отзывчиво колыхнулось бурными вздохами. По глазам Ромы ударила белая вспышка. Его рука странно укоротилась, теперь ему не удавалось обнять свою пастушку-простушку за талию. - Роман Дмитрич, - произнес голос Пончевой из-за роя плававших в зрачках белых искр, - а повторите мне еще раз про стройность дивных форм, пожалуйста. При Клочковой, ладно? Малиновский скупо кивнул и неловко перебазировал руку на спинку диванчика. Татьяна благодарно улыбнулась и моментально исчезла из виду. Кто-то закрыл глаза Ромы узкими ладонями, пахнущими инеем и карамелью. Он резво пробежал пальцами по кольцам, надеясь опознать таинственную нимфу. И замер. - Кирюш... - Тсс, Жданов занят, сидит со своим пугалом над каталогами. - Я... - Ромка, Ромашка моя луговая, скажи ты ему наконец о нас. Он только обрадуется, поверь. Ее рука уверенно скользнула по его плечу и забралась под воротник. Она наклонилась, прося поцелуя. И с легким шелестом превратилась в сестру Потапкина, отличающуся от брата наличием шевелюры и серьгами-булавами. - Мой малыш что-то не очень рад, - просипела она, глядя на Малиновского, который открыл глаза шире некуда в тщетной надежде наконец проснуться. - Ах ты, проказник! Хочешь, чтобы я показала тебе свою любовь первой? Я тебя послушаюсь, - выдохнула она, поставив ему на колени ридикюль весом килограмм в десять. - Ой, мама... - прошептал Роман, вжимаясь в спинку дивана. В наступившем мраке скользнул узкий луч света и он рванул к нему.
В следующий миг его обступила стайка девушек с производства. - Давненько вы к нам не заглядывали, Роман Дмитрич, - прощебетала самая бойкая, с хорошей улыбкой и отливающими тяжелой медью волосами. - Вот мы и решили сами к вам наведаться. "Много - не опасно," - успел подумать Малиновский, прежде чем швей снесло порывом ветра и на их месте появилась сердитая Катерина. - Ром, мне кажется или ты меня избегаешь? - Кажется, - устало произнес он, чувствуя, как колени становятся ватными. Она прижалась к нему. - Ты мой единственный, мой самый-самый. Катя несмело запустила руку в его волосы. - Когда мы уже перестанем скрываться? Мне мало видеть тебя изредка в кабинете Жданова и урывать случайные часы вечерами. Рома закрыл глаза, наклонился и легко тронул губами краешек ее губ. - Извини, но первым делом работа. Мысль о том, что надо прорываться в кабинет президента была подобна свету в конце туннеля.
К огромнейшему сожалению Малиновского туннель оказался длинным. Так что ему пришлось согласиться с тем, что ему без Шуры жизни нет, что Вику только дурак не оценит и что Маргарита Рудольфовна отлично сохранилась и выглядит даже моложе сына.
"Что за проклятье?!!" - возопил Рома на пороге заветной приемной, обнаружив себя в нежных объятиях Юлианы. - Ты прав, красавчик, только проклятием можно объяснить то, что мы с тобой все еще не дошли до ЗАГСа, - сочувственно произнесла пиарщица. - Кто-то заказал "Рома/кто угодно", - эхом отозвались бесчувственные голоса в его голове. - И теперь автор мается, перебирая, - добавил внутренний голос. - Резать к чертовой матери! Не дожидаясь макси! - гаркнул Рома и успел захлопнуть за собой дверь в кабинет, ускользнув от жадных рук Лариной.
Жданов поднял голову и удивленно уставился на друга, рухнувшего в красное кресло. Тот был встрепан, встревожен, раздражен и, может быть, даже немного испуган. И молчал. Это поселило нехорошее чувство в желудке Андрея. - Что случилось? - спросил он, решив начать с нейтральной темы. - Ничего особенного. Мне подсовывают всех баб по очереди, а потом будут говорить, что я бабник, каких свет не видывал, - выкрикнул Рома куда-то в потолок. - А ты... ты не... ну, то есть... ты недоволен, что их у тебя много? - спросил Жданов, окрыляясь надеждой. - Во-первых, каждая из них рвется стать единственной, а ты знаешь, как я к этому отношусь. Во-вторых, мне нравится далеко не каждая юбка, и я привык выбирать сам! - Малиновский сполз немного, устраиваясь поудобнее и расслабляясь. - Будь ласков, плесни мне живительной влаги. - Охотно, милый, - улыбнулся Андрей, скидывая пиджак, прежде чем направиться к тумбочке и достать виски. Рома почувствовал, как наливаются свинцовой тяжестью ноги и раскаленный молот бьет в затылок. - Я... пойду, пожалуй. Дел невпроворот, другой раз поболтаем. - И другой раз - тоже, - почти нежно, но с хорошей дозой настойчивости прошептал Андрей. Малиновский схватился за голову. Голоса в ней посмеивались и говорили, что заказчик не указал категорию, а "кто угодно" и есть "кто угодно". - Андрюшка, нам хана...
_________________ Андрей: Надо было показать ей то, что я писал сам. Она бы сравнила с твоими идиотскими сочинениями! Она бы всё поняла. Роман: Думаешь, Катю можно было бы убедить?
Последний раз редактировалось ЛанаAkaRowan 31 дек 2013, 07:48, всего редактировалось 1 раз.
|