|
Название: Мать и дочь
Рейтинг:PG13
Пейринг: Катя+Андрей
Герои: Катя, Андрей, Пушкаревы, Ждановы, Ангелина.
Жанр: Кроссовер по фильмам Мачеха и НРК
Гела появилась в их семье вскоре после рождения Ритки – неожиданно появилась, непредсказуемо!
В тот день Жданову позвонили из нотариальной конторы, попросили подъехать в ближайшее время – вопрос деликатный, не для телефонного разговора.
Ни Андрей, ни Катя – а она так осталась его помощницей, была в курсе всех дел в компании, хотя и находилась в декретном отпуске – не встревожились. Компания работала стабильно, но возможно где-то что-то просмотрели, не выплатили вовремя кредит, или задержали поставки готовой продукции.
К нотариусу Жданов шел с легким сердцем, а вернулся…
Вернулся он растерянный, испуганный даже. Будто уперся в стену и не знает, как ее преодолеть.
Глядя на него, Катя тоже забеспокоилась.
- Андрюш, что случилось? Опять ткани оказались контрабандные? Или коллекцию на конкурс не пропустили? Неужели из-за схожести с Фонтаной?
- Да нет, Кать… С работой это не всязано…
- А с чем связано?
- Личное это…
- Я не должна знать?
- Почему же, наоборот, от тебя все теперь зависит…
- Что зависит? Говори яснее, я ничего не понимаю.
- Я сам еще не могу понять…Короче, дочь у меня объявилась!
- Дочь?! Ты что, изменил мне?
- Тебе я не изменял. Это давняя история – девочке уже 13 лет.
- Сколько? Это когда же ты успел? И почему о ней стало известно только сейчас?
- Я еще студентом был, связался с одной моделью. Она старше была лет на десять, ну я и не задумывался о последствиях – она же опытнее.
Родители узнали, и отец уволил ее, а я и не сожалел, не искал встреч с ней. Да и она не искала! Вскоре уехала с богатым «папиком» за границу, и больше я о ней ничего не слышал.
Оказывается, она родила от меня дочь. «Папик» старый был и давно умер, не оставив жене ни гроша. У него были свои взрослые дети, было кому наследство оставить… Хорошо еще, квартира ей осталась от матери в провинциальном городишке, было куда вернуться с дочкой. А недавно и она погибла в автокатастрофе.
В данный момент решается вопрос, куда определить девочку, в детский дом или в приемную семью, но в документах погибшей нашли письмо, в котором отцом назван я. Юристы нашли меня и теперь надо решать, как поступить с девочкой.
- А она точно твоя дочь?
- Ну, это-то быстро выяснят. Медицина дает такую возможность.
- И что ты решил?
- Пока ничего, но, наверное, напишу отказ. Она же мне совсем чужая! Только по крови моя… И будем жить как прежде!
- Как прежде, Андрей, не получится. Мы же знаем, что она есть, что она твоя дочь, и она одна среди чужих людей. Ты сможешь спать спокойно? Я – нет.
- Но я не могу повесить на тебя еще и эту проблему! У тебя двое маленьких детей, у тебя старые, больные родители! И компания… Без тебя никак не обойтись.
- Не у меня, Андрюш, а у нас! И дочка твоя будет у нас! А вместе мы справимся.
Через две недели Жданов привез Гелу. Одного взгляда Кате хватило, чтобы понять: отец и дочь не подружились… И эту проблему решать тоже ей.
Девочка вела себя высокомерно. Едва переступив порог квартиры, не обращая внимания на встречающую ее Катю с детьми – Рита на одной руке, Валера держится за другую руку – она заявила: «Я буду жить в отдельной комнате!»
- У нас не так много комнат, Гела – в голосе Андрея слышалось едва сдерживаемое раздражение. – Когда купим другую квартиру или дом, там будут комнаты для всех, а пока…
- А я привыкла жить в отдельной комнате! Так всегда было! Я же не няня, чтобы жить с маленькими детьми!
Катя не ожидала такого. Она не собиралась поселять Гелу с малышом! В детскую со временем планировала поставить кроватку для Риты, но и про отдельную комнату не думала – девочка достаточно взрослая, вполне может и спать, и заниматься в гостиной, тем более там вся техника: компьютер, музыкальный центр, телевизор…
Катя испугалась, что Андрей взорвется, и поспешила вступить в разговор.
- Конечно, Гела, ты будешь жить в своей комнате. А малыши… Валерику сделаем уголок в гостиной, - она оглядела комнату и обрадовано продолжила, - диван повернем, шкаф подвинем и поставим ему кроватку! А Риточка еще в нашей спальне поспит годик.
Андрей не выдержал такого «беспредела», ушел, сославшись на неотложные дела. Не удержался, хлопнул дверью…
А Катя принялась кормить семейство на кухне: дочке – овощное пюре из баночки детского питания, сыну – быструю кашу из хлопьев, а старшей дочери (Катя даже мысленно не позволяла себе называть Гелу иначе) – борщ с пампушками или бульон с мясными пирожками - на выбор! Еще и яблочный пирог, к чаю - спасибо матери, помогла ей пироги напечь.
Гела от супов и даже от чая отказалась, съела пару пирожков всухомятку, выпила бутылку «Пепси» и уселась перед телевизором. Валерик пытался пристроиться рядом, надеялся видимо, что она будет смотреть мультики (Катя с Андреем так и делали), но новоявленная сестрица его тут же «отшила» и Кате пришлось увести его в свою спальню и уложить на свою кровать. Наступило время дневного сна, а укладывать детей одновременно в разных комнатах не получалось - оба требовали ее внимания. Не разорваться же ей!
Посуду пришлось тоже самой мыть, просить Гелу она не решилась. Вот если бы та сама предложила помочь… или с братиком бы посидела…
Но еще же только первый день! Девочка не привыкла, - оправдывала ее Катя.
- А когда мне можно будет в свою комнату пойти? Я устала.
- Ты пока на диване приляг, сейчас мы перестановку сделаем.
- Мы? Мы же не сможем!
- Ну, не сами, конечно, я помощников позову.
Жданова она тревожить не стала, он явно еще не отошел от утреннего раздражения.
Позвонила Зорькину.
- Коль, мне помощь нужна. Сможещь в обеденный перерыв приехать?
- А как же обед? Я голодный.
- Обедом я покормлю, доволен останешься! Ты только еще кого-нибудь захвати, Романа или Федю. Один ты не справишься.
- А что делать нужно? С детьми посидеть?
- Нет, не с детьми. Мебель надо передвинуть, переставить.
- А что Жданов, не может сам попросить?
- Он еще не знает, это сюрприз.
- А повод какой?
- Это тоже сюрприз… Приедешь, расскажу.
- Заинтриговала! Уже лечу.
Помощники прибыли втроем: Зорькин, Малиновский и Коротков. Задачу поняли быстро, и через час уже сидели за обеденным столом, нахваливая и борщ, и пампушки, и пирожки – вкусный обед отодвинул на задний план сюрприз появления еще одной дочери у Ждановых.
А вот как отнесется к сюрпризу перестановки мебели сам Жданов, оставалось гадать…
***
Первый год совместного проживания был тяжелым для обеих сторон. Девочка не шла на сближение, с трудом осваивалась в новых условиях, медленно привыкала к новым для нее правилам жизни. Андрей, не получив от дочери ни любви, ни обожания, потерял к ней всякий интерес. Он не донимал ее разговорами по душам, не настаивал на ее участии в совместных прогулках, если она не хотела этого сама, дежурно интересовался здоровьем и успехами в учебе, но один раз всеже посетил родительское собрание, когда болела Рита, и Катя не могла ее ни с кем оставить. А что еще нужно? Девочка одета, обута, накормлена, учится в хорошей школе…
Кате было труднее. Она целый день, с утра до вечера находилась вместе с Гелой, за исключением времени занятий в школе. А совместное обитание, как известно, приводит к стычкам. Она старалась, очень старалась расположить девочку к себе, но не находила отклика в ее душе. То ли та от природы была такая нелюдимая, то ли мать ее так воспитала – в ненависти к отцу и его семье. А жить – то ей с отцом и пришлось!
Иногда Катя замечала, что Гела проявляет интерес к маленькой сестренке, но только если уверена, что ее никто не видит.
Однажды Кате пришлось самой тащить Валерика в травмпункт. Мальчик подвернул ногу, а Жданов был в командировке. Просить о помощи кого-то другого Катя не стала – она не могла ждать! Ей даже такси вызвать не пришло в голову, так и несла сына на руках, благо детская поликлиника находилась всего в двух кварталах. Гела осталась с малышкой - просто сидела рядом с коляской и читала свою книжку.
Когда же Катя с Валерой вернулись (уже на такси!), Гела держала сестренку на руках и разговаривала с ней, но увидев Катю, тут же посадила ребенка в коляску и ушла в свою комнату.
С Валерой у нее отношения не сложились с первых дней. Он не понимал, почему ему теперь нельзя играть в той комнате, где он привык, почему нельзя там ничего трогать - а там такие интересные вещички появились! Коробочки, баночки, кисточки… Особенно его привлекал рюкзачок Гелы – мягкий, пушистый, в виде белого медвежонка. Ему так хотелось поиграть с ним, а сестра сердилась, отнимала, и даже ударила его по руке, когда он добрался до застежки и пытался ее открыть.
Мальчик разревелся, а Елена Александровна, как на грех оказавшаяся у них в гостях, набросилась на дочь с упреками: «Мыслимое ли дело, позволять не известно кому обижать собственное дитя!»
Катя попыталась объяснить матери, что ничего особенного не произошло, дети во всех семьях дерутся. Геле она посоветовала убирать столь дорогого ей медведя в недоступное для мальчика место, а самого мальчика она пыталась успокоить, обещая ему поход в зоопарк.
Но конфликт уладить не удалось. Гела закрылась в своей комнате, плач сына уже переходил в истерику – он явно играл на публику, плакал специально для бабушки, его поддержала проснувшаяся Рита.
Катя металась между ними, не зная кого ругать, кого жалеть…
В результате, бабушка увела любимого внука с собой – от злых родителей, пригревших в своем доме злыдню ненормальную.
Поведение матери было необъяснимо для Кати. Елена Александровна всегда была на стороне дочери, всегда понимала и поддерживала ее. Даже когда прочитала дневник Кати и узнала о неблаговидном поступке Жданова, она его не выгнала, а выслушала и простила. Раньше дочери! Ради дочери! Потому что видела, что Катя продолжает его любить.
А в вопросе с Гелой она вдруг заняла враждебную позицию. Почему?
Катя смутно догадывалась, что враждебнось эта к девочке не имеет прямого отношения, что это отголоски тех давних событий, описанных в ее старом дневнике – тогда мать простила Жданова, но считала, что теперь он до конца жизни обязан быть примерным семьянином и не доставлять ее дочери страданий. А тут вдруг такое… И хотя история эта давняя, еще «до Катиного» периода, но страдания-то начались сейчас! Мало Кате проблем: муж красавец, двое малых детей, непримиримая свекровь, так надо еще и чужую дочь растить!
Хорошо, что деды относились к Геле вполне дружелюбно! Валерий Сергеевич зятя не осуждал, сам был в подобной ситуации – у него тоже на стороне выросла дочь, о которой Катя узнала, уже будучи замужем.
Странное это было знакомство… Кто-то якобы сообщил ее новоявленной сестре, что отец умер, и она приехала на похороны, но увидев его живым и здоровым, не удивилась, и интерес проявляла в основном к модельному бизнесу Ждановых, хотела стать моделью!
Елена Александровна этого не допустила, гостью выпроводила восвояси, а Валерий Сергеевич после этого визита растерял свои командирские замашки, разом стал покладистым, и Гелу начал опекать…
То ли проявлял он, таким образом, свои не востребованные отцовские чувства к внебрачной дочери, то ли оберегал покой в семье дочери законной.
Он приглашал девочку на прогулки по Москве, рассказывал о ее достопримечательностях – Пушкарев хотя и не был коренным москвичом, город знал неплохо. В свое время, ухаживая за милой девушкой Леночкой, с которой познакомился еще будучи курсантом, и в которую влюбился сразу и безповоротно, он истоптал не одну пару сапог по улицам и переулкам столицы. Гуляли они подолгу. Ему не терпелось увидеть ее, и он приходил, как только получал увольнительную, а поцеловать себя она позволяла только в темноте – до тех пор и гуляли! Зато сколько интересного он узнал от нее о Москве! Теперь вот пригодилось.
Однажды они с Гелой забрели в старый тир. Пушкарев продемонстрировал свое умение метко стрелять, и Гела загорелась! На этой почве они и подружились. Теперь они при каждом удобном случае шли в тир, и он учил ее премудростям стрельбы, и надо сказать, небезуспешно.
Одна такая прогулка оказалась роковой…
В отсутствие сестры Валерик безпрепятственно зашел в свою бывшую комнату и надолго застрял там – в комнате было много всяких интересных вещиц: коробочки, баночки, кисточки… И самое заветное – рукзачок в виде медведя!
С застежкой он справился без труда – Катя совсем недавно научила его расстегивать замок на куртке!
Внутри тоже были баночки, тюбики, карандаши – правда только черные и красные…
А еще там были картики – фотографии! Чужие, незнакомые тетенька и бабушка. Они не были для мальчика интересны, и он их отодвинул подальше – Катя этому потом так радовалась! Фотографии матери и бабушки Гелы остались целы.
А на одна фотография запечатлела Гелу и молодого человека. Фотография была любительская, их засняли на соревнованиях, на пьедестале почета – Гела стояла на нижней ступеньке, а юноша – на самой верхней!
Карандаши в совокупности с фотографией сделали свое дело, лицо юноши приобрело совсем иное выражение – круглые черные глаза, большие уши, ежик черных же волос и ядовито-красные губы сделали его неузнаваемым. Подумав немного, Валера дорисовал ему еще и бороду…
Гела не просто рыдала. Она билась в истерике. Валера был наказан – стоял в углу, и на неделю его отлучили от мультиков. Только горю Гелы это не могло помочь.
- Гела, дочка, не убивайся так! Фотография – это не главное! Если ты его помнишь, и если он тебя не забывает, то у вас все будет хорошо!
- Он…он… Ему и забывать нечего. Он на меня и внимания не обращал…Я же малявка для него…
- Ну, так тем более! Забудь его! У тебя еще будут кавалеры:настоящие, готовые на все ради тебя! Послушай моего совета…
- Мне не нужны советы мачехи! Вы мне не мама… И я вам чужая…
Катя молча поднялась - она сидела рядом с девочкой, на краю ее постели, - и вышла из комнаты. Что тут скажещь? Обидно, конечно, но что поделаешь? Не заслужила доверия, не говоря уж про любовь.
И все же она решила помочь девочке – первое чувство…Оно такое трепетное… Давно ли сама была на месте Гелы, давно ли рыдала от неразделенной любви, от предательства.
Катя отнесла фотогафию мальчика в фотоателье, и фотограф все исправил – убрал следы косметического карандаша, отфотошопил, и юноша стал красавцем, хоть на подиум его выпускай! Но это в их планы не входило, наоборот, заточили его в рамочку и Катя поставила ее на стол Гелы – пусть девочка любуется своим кумиром,пока настоящая любовь не придет…А может и сладится у них? Бывает же, что и первая любовь становится вечной – как у них с Андреем!
Годы пролетели быстро, скоро Гела уже и школу закончит. Учится она неплохо, но без интереса. Наверное, не стоило отдавать ее в столь престижное заведение, из которого выходят гламурные девицы, готовые стать в будущем успешными бизнес-леди. Ее такая перспектива не прельщала, ей больше нравились уроки ЕленыАлександровны – суровости Пушкаревой хватило не надолго, они подружились, и с взаимным удовольствием занимались домашним хозяйством: пекли пирожки, вязали шарфики и шапочки.
Елена Александровна стала для Гелы бабушкой раньше, чем Катя стала матерью, а Андрей – отцом.
Катя радовалась их сближению, но после одного случая старалась не допускать Гелу до кухни, по крайней мере, в своем доме – у Пушкаревых пожалуйста, а у себя не стоит.
А дело было в том, что на родительском собрании классная руководительница вдруг обратилась к ней с вопросом:
- Госпожа Жданова, это правда, что Ангелина Вам не родная дочь?
- Да, правда, - Катя опешила от такой бестактности, но не сочла нужным скрывать этот факт, а учительница продолжила в том же духе.
- В вашей семье есть ведь еще дети?
- Да, у нас еще двое детей, они намного младше.
- Девочке видимо приходится помогать Вам и с детьми, и по хозяйству. Не поэтому ли она учится хуже, чем могла бы? У нее просто нет времени на учебу.
Такой наглости Катя вынести не смогла.
- Почему это Вы решили, что девочка слишком загружена? У меня достаточно помощников и без нее – няня, домработница, бабушки-дедушки.
А учится она не в полную силу исключительно из-за того, что предметы ей не интересны.
- Так стоит ли ей здесь учиться?
- Пока она не поймет, чего она хочет, она будет учиться в этой школе! Она ведь успевает по всем предметам?
- Да, но оценки…
- Я…мы с мужем поговорим с ней… Будем больше контролировать…
Вот с тех пор Катя и стала ограждать девочку от домашней работы – чтобы не было у нее повода отлынивать от учебы, и чтобы никто не смог сказать, что она относится к ней не как к дочери, а как к падчерице.
Нет, кем-кем, а мачехой Катя не была! Но и быть матерью такой взрослой девушке ей было трудно. В ее представлении дети – это малыши, а Гела… Он могла бы быть ее младшей сестренкой! Поэтому ее вовсе не коробило, что девочка называет ее просто Катей. Андрея она звала отцом – за глаза, а при личном общении никак не называла, обходилась безличным «Вы», а ее звала Катей.
Катя даже и не думала, что может быть как-то иначе, что назовет ее дочка мамой.
Но это произошло. В ту осень в Москве свирепствовал грипп. Не обошел он и их семью.
Переболели в легкой форме малыши, сама Катя перенесла болезнь на ногах, Гела и Андрей держались. Но когда уже все думали, что эпидемия закончилась, они вдруг свлились разом.У обоих была высокая температура, и горло заложило,и в легких врач услышал хрипы.
Катя валилась с ног от усталости. Квартира к тому времени у них была уже большая, у всех свои комнаты, и ей приходилось наматывать километры, ухаживая за всеми. Младших удерживала в детской, дабы не заразились вновь, Андрею меняла компрессы на лоб – он бредил, Геле через шесть часов ставила уколы.
За день она так умоталась, что уложив детей и проделав все процедуры – последней процедурой был укол Геле, она уснула возле нее, уронив голову на стол…
Катя проснулась от того, что кто-то гладил ее по голове
- Мам, иди, ложись, мне уже лучше. И папе компресс я сменила.
Она подумала, что все еще спит, и ей это снится. Или у девочки тоже начался бред?
Но дочка смотрела на нее ясными глазами, и лоб ее был холодный, в легкой испарине. Значит, не приснилось. И это не бред. Это…Это дочь признала ее!
Она обняла девочку, прижалаее к своей груди
- Ты моя… Ты моя доченька…родная…
Конец
Сентябрь, 2013г.
|
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
