Исполнение 5
Можно ли простить?
9/?
Андрей плохо осознавал окружающую реальность и себя в этой реальности. Он, можно сказать, завис в безвременье, когда, лежа в пыли, увидел перед своим лицом белые листы бумаги, развернул их и понял, что это такое. Вот с этого самого момента время для него остановилось.
Шок.
Обрывочные мысли.
Ужас.
Жалкий, оправдывающийся лепет - хотя, что здесь можно сказать, как оправдаться?!
Вот в чем дело. Вот почему исчезла его ласковая, любящая Катенька. Которая смотрела на него сияющими глазами, счастливо ему улыбалась и верила каждому его слову. Которая искренне радовалась их свиданиям, беспокоилась о нем и всегда готова была ему помочь.
Ее не стало. Он сам убил ее. Предал. Променял на жалкие денежные купюры.
Он стоял на коленях, видел направленный на него пистолет, знал, что на полу лежит связанный и избитый Ромка, но страха не чувствовал.
И когда Пушкарев бил его ногами, боли от ударов и желания защищаться не чувствовал тоже.
Удары казались слабыми, ему хотелось, чтобы били его еще сильнее…
На него нахлынуло огромное, просто затопившее его раскаянье, стыд и… жалость.
Ему было очень жалко Катеньку, милую, славную, прелестную девочку, имевшую несчастье встретить на своем пути подонка Андрея Жданова.
И очень жалко этого пожилого человека, ее отца, внезапно получившего такой жестокий удар, такое оскорбление и вынужденного вот так, в одиночку, встать на защиту своей дочери.
Пушкарев прав.
Что бы он сейчас с ними ни сделал, это будет правильно.
Необходимо.
Закономерно.
Андрей смотрел на горестное, красное от гнева и едва сдерживаемой душевной боли лицо, на дрожащие жилистые руки, нервно сжимающие пистолет, и полностью оправдывал его действия. Даже одобрял. Они с Малиновским заслужили все это. За то, что они сделали, их нужно просто убить.
Нет, убивать нельзя, пришла вдруг в голову рассудительная мысль, это поломает жизнь всем: и Валерию Сергеичу и его семье. Как они потом будут жить с таким грузом ответственности?
И кто же тогда расскажет Кате, что все написанное в этой инструкции абсолютная ложь, чушь, что Андрей Жданов никогда, ни единой секунды не думал о ней так, как накалякано в этой подлой бумажке!
Он любит ее!
Он мечтает о ней!
Она снится ему каждую ночь!
Те две ночи, которые она подарила ему, были восхитительны…
Никогда в жизни не переживал он ничего подобного.
Ему снится, что они занимаются любовью, он обнимает, целует ее, а она жарко шепчет его имя...
И он просыпается, изнемогая от желания.
Обязательно нужно ей об этом сказать…
Он не врал ей. Почти. Ну, разве что чуть-чуть, в самом начале отношений, просто и сам не понимая тогда, как к ней относится.
Он просто дурак.
О том, что Катя единственная женщина, которая нужна ему в жизни, он понял всего несколько часов назад.
Слишком поздно.
Ничего у них не будет, никакого совместного будущего. Все то, о чем он так сладко фантазировал в своем кабинете, никогда не осуществится. Он сам все бездарно разрушил.
Теперь ему понятно ее поведение. Катя не разлюбила, она возненавидела его.
И правильно.
Она защищалась, спасалась от него, как могла. Ей было больно, ей больно до сих пор, постоянно, каждую минуту. Иногда ему казалось, что он видит страдание в ее глазах, но он не верил сам себе, отбрасывал эту мысль, как невозможную, а теперь понимает, что это правда. Катя страдала из-за него. И до сих пор страдает.
Слепой идиот!
Как же она это пережила?! Как вообще это можно перенести?!
Прочитала о себе ТАКОЕ и продолжала каждый день видеть его, разговаривать с ним, работать на него. Сидела в своей душной каморке и знала, заранее знала каждое слово из этих дурацких открыток, которые он, как идиот, продолжал строчить ей каждый день! И наверняка слышала его суперсекретные, придурковатые разговоры с Малиновским!
Как она это выдержала?! Почему ему все не сказала?! Почему не ударила, не швырнула эти проклятые бумажки ему в лицо?!
Даже терпела его прикосновения. Зачем? Терпела, правда, с трудом, это было заметно. Еще недавно, хотя, кажется сто лет назад, а ведь всего только сегодня вечером, он имел наглость дотрагиваться до нее, приставал, лез с поцелуями, чего-то от нее требовал, а она...
Она мучилась от этого. Уклонялась, отстранялась, как могла.
Он ей отвратителен.
Конечно же, отвратителен!
Им никогда не быть вместе, это понятно. Катя не простит его никогда. Такое не прощают.
Но он обязан рассказать ей правду о своем отношении! О том, что любит ее! Хочет ее! И ревнует.
Боже, как же он ее ревнует...
Надо убедить, добиться, чтобы она выслушала и поверила! Ради нее. Ради того, чтобы она могла жить дальше.
Иначе, после такого плевка в душу, такого разочарования в любви и людях, ей будет очень тяжело в будущем…
Постепенно сознание прояснилось. Появилась цель, более-менее четкое понимание, что же нужно делать.
Ему нужно как можно быстрее поговорить с Катей. А для этого надо выбраться из этого гаража живым и хотя бы относительно здоровым, способным двигаться и говорить. И желательно выглядеть так, чтобы своим видом не напугать ее.
А еще он должен помочь ее отцу пережить все, что происходит сейчас, не допустить, чтобы случилось непоправимое, то, что сломает их жизнь навсегда. И постараться хоть как-то его успокоить, чтобы ему не стало плохо, Катя говорила, у него больное сердце. Если с Валерием Сергеичем что-то случится, виноват в этом снова будет только он, Жданов, и эта вина тоже ляжет тяжким грузом на его плечи.
Когда Пушкарев начал задавать вопросы о положении дел в компании, Андрей даже обрадовался возможности все рассказать.
Он расскажет всю правду, все, как было, и может быть это поможет хоть чуть-чуть оправдаться, хоть как-то облегчить боль Валерия Сергеича.
И Андрей говорил…
Торопливо и искренне. Обвиняя во всех бедах только себя и оправдывая Катю. Постоянно подчеркивая ее профессионализм, ум, честность и нежелание участвовать в махинациях. И через предложение повторяя, что ничего действительно противозаконного они не делали, что он любит ее и ни за что не позволит, чтобы она хоть как-то отвечала за их совместные неблаговидные дела.
Пушкарев слушал. Смотрел сурово, мрачно, но слушал.
И Андрей уже начинал надеяться, что вот так они поговорят, он все объяснит, и Валерий Сергеич их отпустит.
Да, конечно, он не поверит в его любовь, будет и дальше считать, что они мерзавцы, втянувшие Катю в сомнительные махинации, развалившие за какие-то несколько месяцев доверенное им дело, конечно же, он будет категорически против каких бы то ни было отношений подлеца Жданова с его дочерью, но все же - это нормальная жизнь. Без похищения, избиения и размахивания перед носом оружием. Без пограничного состояния здоровья и психики, угрожающего то ли убийством, то ли инфарктом.
Может быть, Пушкарев все же хоть немного успокоится, спрячет, наконец, пистолет, развяжет Ромку, и они более-менее здоровыми разойдутся по домам.
И завтра он сможет увидеть Катю.
От этой мысли у Андрея даже чуть-чуть улучшилось настроение. И он с еще большим энтузиазмом продолжал отвечать на вопросы.
Помешал Малиновский. Перебил и принялся нести ахинею. Обвинять и угрожать.
Ну что он плетет?! Какая милиция, какое взаимное прощение?!
Извинился за мерзости, написанные по несусветной своей глупости и лежи себе молча!
Хотя, Романа тоже можно понять: он нервничает, наверное, боится за свою жизнь, да и не очень-то ему удобно лежать там, на полу, связанным.
Ничего, потерпит! Нечего было бумагу марать! Катин отец делает то, что давным-давно должен был сделать он, Жданов. Он сам обязан был вступиться за любимую женщину и дать в морду этому дураку Малиновскому!
Ромка просто не понимает. Не дано ему почувствовать весь ужас и боль этой ситуации. И Катиного отца, подполковника Пушкарева, прямого, честного человека, для которого понятия "доброе имя", "порядочность" не пустой звук, который всю жизнь жил по совести, тому же учил свою горячо любимую дочь и гордился своей дочерью и своей порядочностью, Ромка не знает так, как уже успел узнать его Андрей.
Они, два великовозрастных идиота, посягнули на самое дорогое, что есть у Пушкарева в жизни.
Вот он и сорвался...
А молодец Валерий Сергеевич! Как же он сумел Ромку-то сюда затащить?!
И его самого так хитро в ловушку завлек! Он же сам в этот гараж приехал! Добровольно! Спешил еще, нервничал, и правда ведь испугался, что с Катей что-то случилось.
Здорово Пушкарев ему голову задурил! Ромке наверно также наплел что-то.
В общем, военная смекалка в действии!
Не нравится, видимо, Малиновскому направление их разговора, не любит он откровенничать, решил в беседе инициативу перехватить.
Ох, лучше бы он этого не делал...
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
. 
. В сериале образ не прописан четко, и любая попытка авторов конкретизировать профиль, вызывает волну малино-филов и -фобов. Каким он станет право автора, раз уж сценаристы не постарались, ПОЭТОМУ, АВТОР ВАМ СЛОВО (в проде 
). 
, что называется - век учись...
