|
Исполнение 1
2/2
Потапкин, смущаясь, вошел в кухню.
- Здравствуйте, Андрей Палович!
- Добрый вечер!
Президент Зималетто остановил на лице начальника охраны такой неприязненный взгляд, что Потапкин растерялся.
- Сергей Сергеич, присядь! Вы не возражаете, Андрей Павлович? Попробуйте, забористая штука! За здоровье дочери! – Пушкарев наполнил рюмки. – Поехали!
- Да я не пью.
- Обижаешь! За здоровье-то, ну!
Потапкин послушно взял рюмку в руку…
Андрей Павлович опрокинул свой сосуд первым и потянулся к закуске. Краем глаза он заметил, как Валерий Сергеевич начал обхаживать гостя, подсовывая домашние салаты. Жданов увидел, что винегрета Потапкину положили больше, чем ему, и в сердце кольнуло мелкой ревностью. «Да нужен мне этот винегрет!» - он попытался было отвлечься, но настроение было подпорчено.
- Сергей! Ничего, что без отчества? Попробуй, жена готовила, - приговаривал между тем Валерий Сергеевич, наваливая гостю добавки.
Идиллию прервало появление Кати.
- Папа! – Она остановилась в дверях. – Папа, Андрею Павловичу уже пора.
- Катюша! За твое здоровье, дочь!
- Валерий Сергеевич, Катя права. Мне надо идти. – Жданов привстал. – Спасибо вам за все! За хлеб-соль…
В эту минуту из Катиной комнаты донесся крик Татьяны, и оттуда выбежала Шура. Жданов снова сел.
- Катя! Извините… Катя! Там Пончева поранилась. Не сильно. Резала отбивную и с ножом не справилась.– Шура оглянулась и добавила шепотом. – Говорит, в окне ей почудилась Клочкова, и она испугалась!
- Мама, где у нас зеленка?
- Сейчас, сейчас…– Елена Сергеевна вытащила из кухонного шкафчика аптечку и вытряхнула ее содержимое на стол, прямо перед носом президента. – Нашла. – Она протянула Шуре пузырек и бинт, и та убежала, хлопая шлепанцами Валерия Сергеича.
- Вот, дочка, смотри и мотай на ус! Вы-пи-вать на-до мень-ше! Вы же женщины! Правильно я говорю, Андрей Павлович? А то, понимаешь, чудится им!
- Папа! – Лицо Кати залила краска.
- В самом деле, Валера…
- Я, наверно, тоже пойду, - встал из-за стола Потапкин.
- Куда? Сергей, погоди!
- Сергей, а пирожков? – зажурчал голос Елены Александровны.
Жданову опять стало не по себе, как тогда, с винегретом, и, повинуясь внезапному порыву, он незаметно выудил из кучи медикаментов маленький пакетик со знакомым названием. То, что надо. Надорвал под столом упаковку с белым порошком («Что я делаю?!») и, делая вид, что тянется за салфеткой, незаметно высыпал содержимое в тарелку новоявленного соперника.
Он успел вовремя: Потапкина усадили обратно и заставили взять вилку. Андрей Павлович не без злорадства наблюдал, как соперник начал поглощать пушкаревские разносолы.
-Андрей… Павлович! - Растерянный голос Кати напомнил ему о главном.
- Я все же пойду, спасибо!
- А то бы еще посидели, а?
- Я бы с удовольствием, но сами понимаете…
- Понимаем, конечно, понимаем. Катюша, проводи!
…Они еще стояли в прихожей, когда из кухни донеслись необычные звуки. Что-то там происходила, какая-то суета. Наконец, кухонная дверь хлопнула, и оттуда пулей вылетело тело Потапкина и скрылось за дверью санузла, щелкнул шпингалет. Спустя пару секунд в прихожей появился Валерий Сергеевич.
- Сергеич! Сергеич! Уже ушел? Жаль…
Жданов поспешно запахнул пальто и взялся за дверную ручку.
- Всего доброго!
***
Елена Александровна поцеловала дочь в лоб.
- Езжай, дорогая! - она поправила воротник Катиного пальто. – Катюш, все-таки, я волнуюсь!
- Мамочка, Андрей Павлович меня проводит!
- Ну, иди!
Пушкарева-старшая закрыла за дочерью дверь и вздохнула. Выросла их Катюша. Не успели и оглянуться. Еще недавно в школу бегала… Ее размышления были прерваны. Почувствовав движение (или звук?), она оглядела прихожую. Из-под двери туалета пробивалась узкая полоска света. Звук доносился оттуда. Она подкралась на цыпочках к самой двери. Тихо. Елена Александровна протянула руку к выключателю и плавно нажала на клавишу. Изнутри раздалось негромкое, но, как ей показалось, сердитое, гудение. Елена Александровна подскочила от испуга и поспешила за мужем, попутно еще раз щелкнув выключателем:
- Валера! Иди сюда, скорее!…
Давно Потапкину не было так плохо. Ноги подгибались, желудок закручивало восьмеркой, похолодевшие руки дрожали. Все вокруг будто затянуло туманом. Через туалетную дверь он слышал, как гости расходились, вопрошающий голос Феди «А где Сергеич?», ответ Пушкарева «Уже ушел!», но встать с колен или хотя бы подать голос не было никаких сил. К тому же покинуть санузел сейчас он не мог, – все съеденные разносолы с невероятным упорством рвались наружу.
Откашливаясь после очередного приступа, Потапкин вдруг понял, что в дополнение ко всему он еще и ослеп, - вокруг стало темно. Он застонал от отчаяния, и – о, чудо! – темнота отступила! Стало легче.
Не успел он порадоваться, как запрыгала дверная защелка. Кто-то настоятельно желал войти. Сергей Сергеич протянул было руку, чтоб помочь страждущему, но его, некстати, настиг новый приступ.
- Эй!
- Валера, там кто-то есть…
- Сейчас узнаем. Есть там кто? Отзовись! – Пушкарев прислушался. Показалось, - кто-то отозвался. – Ты кто? Голос хоть подай!
Из сантехнических недр раздалось сдавленное «Я…», и тут же какие-то всхлипы.
- Кто – «я»? Ты что там делаешь? Чем занимаешься?!
- Валера!
- Да ладно, Лена! Пусть скажет, мы поймем! Слышишь?! Ты!
В ответ – молчание.
- Валера, может, там человеку плохо!
- Ага! Ты видела, сколько они выпили? И ни в одном глазу! Я еще тогда подумал… Ему там хорошо!! Это нам плохо – по нужде, понимаешь, не сходить!
За дверью зашевелились.
- Кончай озоровать! Эй!! Не доводи! - Валерий Сергеич еще раз рванул ручку двери санузла. Оттуда послышалось невнаятное мычание.
Потапкин попытался встать с колен, но на полпути почувствовал – рано. Белый фаянсовый друг неудержимо манил его к себе.
«Да что такое?! …И выпил-то немного! О… опять…»
- Я… сей…час…
Валерий Сергеевич приложил ухо вплотную к двери. Внутри зашуршали, и послышался шум спускаемой воды.
- Эй! Отзовись!… Да кто там?!!
За дверью опять установилась тишина. Валерий Сергеевич еще раз покрутил ручку для успокоения совести и, наклоняясь, громко произнес:
- Сейчас буду ломать!
Елена Александровна охнула, но Пушкарев сделал ей знак рукой, -«не волнуйся, мать!».
За дверью опять что-то зашевелилось и вдруг квартиру сотряс неприятный звук, – то ли звон стекла, то ли грохот пустых жестяных банок. Пушкерев от неожиданности подскочил:
- хххх! Эй!! Не хулигань!!
Внутри послышалось движение. (Потапкин, чертыхаясь про себя, отряхивал с пиджака стиральный порошок. У его ног валялись коробки, древние банки с краской с намертво впечатанными крышками, рулоны туалетной бумаги и, отдельно от остального, металлическая ручка от швабры. Открывшаяся дверца антресолей, виновница погрома, моталась, поскрипывая, на одной петле)
Валерий Сергеич с возмущением обратился к жене:
- Заперся там, и громит квартиру!
- Валера, может милицию…
- Ага! Милицию! – он снова наклонился к дверной ручке (где на уровне задвижки была маленькая щелка) и прокричал, стараясь направить звук внутрь, - я его, шантрапу, сейчас своими собственными методами достану! Армейскими! Без милиции! – И, оборотясь к жене, уже вполголоса добавил:
- В своей собственной квартире, понимаешь! Просочился… Э, мать! Я же знаю, кто это! – Валерий Сергеич хлопнул себя по лбу, внезапная догадка озарила его сердитое лицо. – Это ж тот самый, ну который из этих… которые ногти красят… Модельер! Пришел, понимаешь, под шумок, с коллективом, воспользовался…
- Валера! Я тебя прошу!
- Тихо, тихо, мать, ничего. Сейчас я его…
Дальше Потапкин, прильнувший к двери с внутренней стороны, не разобрал. Зато почувствовал, как понемногу отступает тошнота. Отозваться? Пожалуй, надо… хотя…кто их разберет… На всякий случай он взял в руки рукоять от швабры.
Тихо. Ушли, что ли? Он уже потянулся к шпингалету, но дверь внезапно вздрогнула под мощным натиском, - Валерий Сергеевич мерно ударял в дверное полотно чем-то тяжелым, метясь именно в шпингалет.
Потапкин не выдержал:
- Валерий Сергеич! Хозяин!! Эй!
Напрасно! Пушкарев не слышал его, занятый своим орудием. Наконец удары прекратились, и тут же раздался тихий срежет: хозяин приступил ко второй части операции, пытаясь подвинуть шпингалет посредством кухонного ножа. Судя по недовольным возгласам, это ему не удалось. С досады он шибанул по двери кулаком.
- Лучше добром выйди!
Потапкин, собравшийся было опять подать голос, прикусил язык. Дураков нет! Подождем, пока хозяин остынет.
- Не выйдешь? Ну, считай, я тебя предупредил! Сейчас схожу за табельным! – и снаружи наступило затишье. Сергей Сергеич, встав на колено, попытался хоть что-нибудь разглядеть в дверную щель, но безрезультатно. Откуда у него табельное-то? На испуг берет. Хотя, чем черт не шутит… Не ощущая никакого движения по ту сторону, Потапкин тихо, миллиметр за миллиметром, стал выдвигать шпингалет. Наконец, дверь подалась, и он осторожно выглянул наружу. В прихожей никого не было, только из кухни доносились голоса. «Валера! Не нужно! Валера!» «Да погоди, мать! Сейчас я его выкурю!» «Валера! Вспомни, как было в прошлый раз!» «Прошлый раз не считается. Погоди…» Не дожидаясь продолжения, Сергей Сергеич в два прыжка добрался до выхода, повернул ручку, открыл дверь и выскочил на лестничную площадку. Игнорируя лифт, он помчался вниз по лестнице и, миновав уже три пролета, услышал позади:
- Ушёл! Стой… Стой, говорю! Стрелять буду-у!!
конец:)
|
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Но, с другой стороны, ВС -сторонник крепкой семьи, Потапкин, скорее всего, пролетел бы ))
Браво! А Зорькину серьезно надо Жданова опасаться...
Спасибо за талант! 
а слово 
Правда, ведь пара ВС+ССП - это ж гремучая (в самом хорошем смысле) смесь! 
, к моему сожалению((
За настрой, который вы задавали!)))Спасибо!
