заказчик писал(а):
Может, у вас в засаде еще и Жданчик на белом коне?
У нас как в каноне, прЫнц на вороном коне
Заказчик,
Спасибо всем читающим.
Сейчас выложу последнюю часть, позже приду благодарить и кланяться читателям поименно
Исполнение 2. 7/7Самонадеянно исключив возможность провала, парочка шпионов не договорилась, как Катя должна действовать по тревоге. Кричать? Зорькин был далековато, Ждановы – близко, но ещё неизвестно, кому больше нужна помощь, последнее, что она услышала, это взволнованный голос Маргариты, предлагающей Павлу Олеговичу лекарство, бульканье воды и звон бьющейся посуды. Но надежда на серебристую Сивку-Бурку оставалась, поэтому решила с воплями повременить.
Мужчины всматривались в странную фигуру в одежде не по сезону и явно с чужого плеча.
– Александр Юрьич, придержите это чучело, надо фары включить, не видно ни хрена.
Воропаев брезгливо дёрнул плечом и ответил коротко: – Сам включу.
Яркий свет ослепил. Катя подняла руки, закрывая лицо, съехавшие вниз широкие рукава обнажили маленькие руки с аккуратным маникюром; Александр, заинтересованно хмыкнув, подошёл ближе и сдёрнул с пленницы бейсболку. Убрал упавшие на лицо волосы и за запястья развел руки в стороны. Удивлённо присвистнул:
– Кого я вижу! Катерина Валерьевна, какими судьбами?
Это была катастрофа. Интересно, если вырываться, крича на всю улицу, поможет? Она же ничего плохого не делала! А если и делала, это недоказуемо!
Зря она так думала. Несомненно, опытный в подобных делах Володя, крепко держа пленницу одной рукой за шиворот, другой похлопал по карманам и извлёк приёмничек с вставленными в него наушниками и мобильный телефон. Вот теперь – точно всё…
Обрадовался как ребёнок:
– Я же чувствовал, что-то не так! Александр Юрьич, вы видите, видите! Дрянь такая! Пусть скажет, кто её нанял, бомжиху ср…
– Володя, выбирай выражения! Это не бомжиха, это президент нашей компании! Сбежавший, правда.
– Как – президент? А вы?
– Все мы тут президенты. Вон в доме – тоже.
Растерявшийся от таких новостей Володя слегка ослабил хватку, а Александр издевательски спросил:
– Не жарко вам, Катерина? Раздеться не желаете?
Она крепче, как последнюю защиту, запахнула родную одёжку, оглянулась на пустую дорогу и вздохнула: – Придётся выбираться самой. Попробовать договориться? – Но Воропаев начал первым:
– Как я понимаю, Ждановы вас в гости не звали, всё сами-сами. А зачем? Очень любопытно, знаете ли.
– А вы не догадываетесь?
– Фу, как неприлично отвечать вопросом на вопрос! Возможно, догадываюсь. Но я не люблю догадываться, я хочу быть уверенным.
– Я не знаю ничего такого, чего не знали бы вы.
– То есть, не отрицаете, что подслушивали. А это, знаете ли, карается законом.
– А вы сами не сделали ничего незаконного?
– О, как смело заговорили! Не боитесь? Мы тут одни, никто нас не видел. Сейчас посадим в машину, как вас тут и не было.
– Да что с ней здесь разговаривать, Александр Юрьич! Давайте отъедем подальше, там разберёмся, без лишних глаз. Люди ж вокруг.
Кажется, пришло время кричать и вырываться. Дёрнулась, выскользнула из бушлата, оставив его в руках охранника, и успела сделать несколько шагов, но Александр поймал, обхватив руками поперёк туловища. Задёргалась, крикнула: "Отпустите меня!", и сквозь выступившие слёзы увидела быстро приближающийся автомобиль. Обрадовалась, но тут же сникла: в свете фар воропаевской машины заметила, что тот другого цвета. И двигался с противоположной стороны… Значит, не Зорькин, проедет мимо.
Однако, машина остановилась, перегородив дорогу, из неё выскочил человек и рявкнул: "Сашка, отпусти её!" – Голос, этот голос! – Катя на мгновение перестала выворачиваться и размахивать руками, Александр от неожиданности замер… Кричавший подбежал, замахнулся для удара, но удержал руку – Воропаев прикрылся захваченной жертвой. Опомнившийся Володя подскочил к нападавшему сзади, стараясь повалить. Катя забарахталась сильнее, пытаясь вырваться и броситься на помощь, и тут открылась задняя дверь машины.
Сначала показались металлические палки, за ними, держась за сиденье, с трудом выбрался мужчина. Пристроил их в руках и, опираясь, запрыгал на одной ноге к центру стычки. Двигался довольно резво и уже занёс палку для удара, но реакция противника была лучше – хромого заступника просто оттолкнул и тот, потеряв опору, упал на бок. Охранник был мощнее и опытнее и вполне мог управиться с противником без помощи Воропаева, но тот, отпустив, наконец, Катю, тоже полез в драку. Вдвоём они легко повалили Андрея, Катерина закричала, неожиданно к ней присоединился ещё один женский голос. Она оглянулась и увидела стоящих у калитки Ждановых. Маргарита продолжала голосить, но дерущиеся не обращали на неё внимания, и только хриплый, натужный возглас Павла: "Прекратите немедленно! Мальчишки!" – смог остановить битву.
Андрей, держась за бок, с трудом нагнулся, подобрал отлетевшие в сторону костыли и подошёл к сидящему на земле соратнику. Поправил свернувшиеся подлокотники, помог тому подняться, и, не обращая внимания на противников, двинулся к родителям. Катя с горечью смотрела, как он прошёл мимо, проводила взглядом направившихся к своему авто Александра с охранником и, развернувшись, пошагала в другую сторону. В защитную темноту тихих дачных улочек, туда, где дожидалась родная машинка с верным Зорькиным.
Её остановил знакомый голос, насмешливо спросивший:
– Катенька, куда же вы? А со мной поздороваться? Стою тут в темноте, такой одинокий…
Уже ничему не удивляясь, развернулась на зов. Малиновский. В темноте видно плохо, но заметно, что стоит, едва удерживая равновесие на своих неустойчивых опорах, и прислониться ему не к чему, а лучше бы – присесть. Придётся проводить его к Ждановым…
– Пойдёмте, Роман Дмитриевич, надеюсь, Маргарита Рудольфовна вас приютит.
– Подождите, Катя. Я хочу вам кое-что объяснить. Знаю, вы опять обижены на Жданова, и опять в этом виноват я.
– Вы снова написали ему инструкцию, теперь – как избежать женитьбы? Он это и без вас знал, был опыт.
– Нет. Я виноват в том, что в два месяца назад ему пришлось из-за меня на некоторое время оставить вас. Я его об этом не просил, я, видите ли, некоторое время вообще не мог общаться. А когда смог, вы уже снова оборвали все концы.
– Роман Дмитриевич, а что…
– Давайте выйдем на свет, вы сами всё поймете. У Ждановых во дворе есть фонарь и скамейка, присядем, путь свободен. Противники уехали, хозяева в доме.
Солнечный Малиновский. Лучший враг. Лучший друг. Мало похожий на прежнего: голова с едва отросшим ёжиком волос, сквозь который проглядывают свежие шрамы; шрамы на лбу и щеке, на подбородке – пятно от ожога, покрытое розовой кожицей, и руки в таких же пятнах; нога, на которую пока нельзя наступать…
Только глаза по-прежнему смешливые:
– Красавец? Не пугайтесь, всё уже не так плохо. Тогда, пока вы выясняли отношения со Ждановым, я со своей битой мордой надумал отдохнуть в Киеве. Хорошая девушка Наденька Ткачук, только машину водить не умеет. Правда, мне досталось больше, а Надюшка ничего лучше не придумала, чем позвонить Жданову. Его-то первого я и увидел, когда после нескольких дней в отключке открыл глаза.
Катя вытерла мокрые щеки и подошла к темным окнам, на выступах под которыми стояли знакомые контейнеры с фиалками. Всё еще свежими и пахучими.
Конец. 
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Или это была проверка на доверие? Тогда рановато начал, не было еще в Кате уверенности ни в себе, ни в нем, потому и сбежала. Да и он не сильно ее искал, один раз допросить Зорькина - это не считается.
Эпилог точно нужен.
