|
Исполнение 1. 1/2
Никогда не говори «никогда»
… никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
М. Цветаева
1. Никогда не разговаривайте с незнакомцами
Они опять назначили встречу в парке. «Как шпионы», - грустно подумал Андрей. Он сидел на старой, выкрашенной в цвет бутылочного стекла, скамье и с отрешенным видом наблюдал за разворачивающейся у него под ногами драмой. Стайка воробьёв атаковала жирного неповоротливого голубя, норовя выхватить корочку, которую он с упоением клевал. Пёрышки голубя отливали праздничным фиолетовым, на кончиках цвет переходил в нежно лиловый, а потом неожиданно в резкий глубокий чёрный. Андрей слегка топнул ногой, и листья вокруг то ли от его движения, то ли от легкого дуновения ветерка взлетели, покружились и вернулись на потрескавшийся асфальт, но воробьиную банду не испугали. В душе крепло неясное пугающее ощущение неправильности происходящего. Вдруг захотелось встать, подойти к старому дубу и, прижавшись к нему всем телом, как в детстве, почувствовать каждой впадинкой своего тела, каждым своим выростом, его шершавую кору, его жизненную силу. Кати не было. Она снова, как это было уже не раз, решила не приходить.
- Молодой человек, а молодой человек…
Андрей обернулся. Из-за спинки скамьи к нему тянулась худая морщинистая рука, грязная, как у рудокопа. Обшлаг старого коричневого как каштан пиджака, из которого эта рука чумазым кротом выглядывала, был потёрт. Андрей потянулся взглядом за этой дланью человеческой и увидел сидящего за скамьей, прямо на поросшей редкой травкой земле, не очень старого еще человека. Весь он был потрёпанный, обшарпанный, как будто припорошенный пылью. Однако его глаза, не глаза – глазки, настолько они были голубенькие, маленькие и глубоко посаженные, весело поблёскивали. Человек дружески улыбнулся Андрею, продемонстрировав отсутствие личного стоматолога, и представился:
- Викентий Леонидович. Можно просто Викеша.
«Никогда не разговаривайте с неизвестными, так кажется, классик говорил?», - метеоритом пронеслась мысль в голове Андрея. Тем не менее, он вежливо наклонил голову и произнёс:
- Андрей Павлович.
- Приятно познакомиться, - и так уже весьма оживленный Викеша подмигнул Андрею левым глазом. – Я вот смотрю на тебя, смотрю… Каждый день ходишь ты, Палыч, сюда, садишься на мою скамейку и сидишь, сидишь… Ждёшь что ль кого? Так ты мил - человек в ресторане бы встречи назначал, или вот появились у нас кофейни…
Викеша произнёс «кофейни» с таким прононсом, что Андрею сразу же вспомнился лондонский приятель отца. Он так же старательно, выговаривая каждую букву, и так же неправильно как сейчас Викентий, произносил английское слово «маффин». Викентий продолжал, и Андрей невольно стал вслушиваться в его плавную речь, текущую словно могучая река меж крутых лесистых берегов.
- А если ж не ждешь, а просто так приходишь каждый раз, отдохнуть, подумать, то - сё, так и поговорить со мной можно. Ведь так?
Андрей как завороженный кивнул.
- Я старый человек, много знаю, много видел, ты вот не смотри, что я сейчас в рваной одежонке да на земле сижу. На земле-то оно всегда хорошо. Земля, она неправды не выносит! По-своему разбирается. Плохой человек на земле посидит-посидит, да простынет, да помрёт… А хороший человек прикоснётся к земле, а она ему правильную дорогу укажет! Ты ведь на земле-то не сидел никогда?
- Никогда, - Андрей покачал головой, не отрывая взгляда от седых немытых волос Викентия.
На секунду ему почудилась такая сила, такая правда в этом простом человеке, неприбранном, нечесаном, но таком настоящем и живом, что захотелось выложить ему всю свою грустную историю. Историю, которая имела смешное начало, драматическое продолжение и пока не имела конца. На краешке зрения мелькнул какой-то яркий цветной всполох, и Андрей закрыл глаза, сильно сжимая веки, так чтобы глазные раковины заболели, так чтобы прогнать наваждение – ему на секунду показалось, что из-за куста за спиной Викеши выглянула Катя.
- Вот, Палыч, я за тобой уже неделю наблюдаю. Всё подойти не решался, а вдруг помешаю? Что? Опять не пришла девушка твоя?
- А откуда вы знаете, что я девушку жду? – сердце Андрея сдавило крепким железным обручем.
Викентий покачал головой и сделал подбадривающее движение: «Говори, мол, Палыч, говори».
И Андрей вдруг решился, отвернулся, откашлялся, снял зачем-то очки. Его тонкие сильные пальцы крепко сжимали дужки так, что казалось, вот-вот он их сломает.
- Викентий, вы понимаете, это длинная история… - Андрей вопросительно глянул на Викешу, тот одобрительно кивнул и поудобнее устроился, приготовившись слушать. – Год назад я познакомился с чудесной девушкой. О, тогда я не знал еще, что она чудесна. Не догадывался, слепой дурак, - Андрей покрутил в пальцах дорогие дизайнерские очки. – Она была очень умной, очень скромной и во всём мне помогала. Мы работали вместе. Такого прекрасного экономиста я не встречал за всю свою жизнь! Но почему, почему она так странно выглядела? Я виню себя, что не разглядел её сразу, за всеми её смешными нелепыми очками и одеждой из бабушкиного сундука. Она смешила меня, она выручала меня, она стала для меня незаменимой.
Он помолчал. Викентий не изменил позы, и всё так же пристально и внимательно смотрел на Андрея.
- А потом я наделал ошибок. Это были чудовищные просчеты с лихорадочными поисками правильных решений, с ещё большими ошибками... Я поставил свою фирму, всё, что создано отцовскими руками, на грань банкротства. И Катенька, чудесную девушку звали Катенькой, согласилась мне помочь. Она, это самое лучшее, что было у меня в то время, но я не смог оценить, я не доверял ей. И мы вместе с другом придумали ужасный план. По этому плану я должен был увлечь, соблазнить Катю и тем самым ее контролировать. Сначала я сомневался, последние остатки моей совести противились этому. Но затем… Затем я втянулся, - Андрей сглотнул, вспоминая Катино лунное лицо запрокинутое в поцелуе, её трепещущие нежные веки под своими губами, её маленькие холодные ладошки, ласково сжимающие его руку.
- А потом мы заигрались… Мне друг помогал, открытки писал, подарки для Кати покупал, и вот… - Андрей снова сглотнул ставшую вязкой точно смола слюну. – Он написал инструкцию… Как следует обращаться с Катей. Он так шутил… Зло, глупо и цинично, но он шутил… Катя случайно её прочла, а я пошло и бездумно, словно не рассуждающая марионетка, стал выполнять написанное на этой проклятой бумажонке… Катя не простила, она не смогла меня простить, я понимаю её, я всё понимаю. Но и отомстила она знатно. Рассказала о моих ошибках на совете директоров. И я потерял не только девушку, которую полюбил как мальчишка, впервые в жизни, но и доверие семьи, свое место в компании… Но если Катя будет со мной я всё переживу, я всю исправлю, я сразу безмерной силой наделяюсь, когда она рядом со мной.
Андрей говорил всё громче, громче, голос его прерывался и вновь креп. Голубь, который отбил свою краюшку у воробьёв – пакостников и теперь с наслаждением предавался процессу питания, недоуменно поглядывал в сторону людей и, возможно, обдумывал пути эвакуации своего добра подальше от странной скамейки.
Викеша опёр руку о согнутое колено, а голову удобно уложил в свою ладонь. Слушал он Андрея тихо-тихо и не прерывал его даже вздохом, даже громким дыханием.
- Она уехала, а потом вернулась… чужая, прекрасная как королевна из заморских стран, с холодным блеском в глазах и будто приклеенной неискренней улыбкой. А теперь она президент компании… А я пытаюсь и пытаюсь вернуть её. Я прочёл ее дневник… Как хотел бы я сжечь его вместе с её болью, ее памятью обо всё плохом, что между нами было. Сжечь, разметать пепел по ветру, стереть следы слёз, навсегда оставшиеся на ее щеках… Я молил её о прощении… Я хотел кричать, петь о своей любви. Но, кажется, уже поздно, непоправимо, окончательно поздно. Помню, в самом начале лета, после того как я прочитал её дневник, я кинулся за ней, я хотел поговорить по серьёзно, ничего не скрывая и не утаивая. Я хотел предложить ей начать все с начала, с чистого листа…
Андрей замолчал и в этот раз молчал долго.
Викентий не выдержал и вопросительно промычал, подталкивая, предлагая сделать последний шаг. К чему? Возможно к исцелению:
- Она уехала из офиса с другим, я бросился к ней домой, я, кажется, убедил в своих чувствах её мать… Это дало мне надежду на прощение Кати, я помчался за ней туда, куда он отправилась со своим… другом.
Слова у Андрея вдруг закончились. Видя, что в этот раз Андрей молчание прерывать не собирается, Викентий по-стариковски закряхтел, поднимаясь на ноги:
- Что же случилось с тобой, Палыч? – его добрые глаза, казалось, заглядывали Андрею прямо в исстрадавшуюся душу.
- Я не доехал, в мой автомобиль лоб в лоб врезался автобус. Я помню, как перед глазами взрывается темнота с проблесками яркой белизны, слепящей яркой белизны…
- А девушка? Катя?
- Я её больше не видел.
|
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
хотя такая драма, такая драма...
куда тебе к дубу, ты ж привидение, насквозь пройдешь
Он просто не мог, он не мог умереть! Пусть он будет в коме, пусть это ему снится, пусть он наркотиками обкололся от несчастной любви! Но не надо "умер", автор! 
Лучше бы, конечно, чтобы Палыч остался жив. 
да