вера писал(а):
. А у тебя сессия не за горами.
Во всю идет.
natasha писал(а):
как Катя будешь, отличница
Нет, я иду на синий диплом хорошистки
Спасибо, всем кто ждет и помнит
Совсем маленький кусочек, можно сказать- вводный. Со след. постараюсь не задерживаться.
18. Плот.
Две недели спустя.- Мама, ты просто обязана попробовать эту вкуснятину! - Катя взяла лопатку, отделила кусок от общей порции и, приноровившись, чтобы не уронить кусок яблочного пирога на стол, аккуратно положила его на тарелку.
Елена Александровна по-доброму улыбнулась, глядя на дочь.
- Ты, никак, готовить начала?
- Я? – переспросила Катя. - Нет. Готовит у нас Тамара Петровна. – Поймала непонимающий взгляд матери, пояснила. - Домработница. Она настоящий кулинар, от её стряпни невозможно отказаться, позавчера приготовила такие вкусные оладушки, что даже я, отвыкшая от домашней выпечки, не смогла удержаться. – Прищелкнула языком, - столько съела.
- Да кто же виноват, что отвыкла? – начала возмущаться Пушкарева. - Я постоянно заворачиваю тебе пирожки, сырники, только ты же всегда отказываешься, с большим трудом удается хоть что-нибудь заставить тебя взять с собой.
- Мам. Мам, – позвала Катя. – Ну, не обижайся. – Она только теперь поняла, какую глупость ляпнула. – Ты же знаешь, мне очень нравится, как ты готовишь! - Взгляд матери подобрел.
- Интересно, доживу ли я до того момента, когда ты будешь угощать меня приготовленной тобой едой? – заворчала Елена, но все-таки кусочек пирога отломила, скорее, больше из интереса и желания сравнить со своей стряпней, чем от голода - В детстве я учила тебя готовить! Ты вспомни, как помогала мне печь блины, ватрушки…
- Мама! – перебила Катя. – Ты нашла, о чем вспомнить! А ещё раньше я неплохо рассказывала стихи. – Улыбнулась, а потом, извлекши из памяти несколько строчек, продекламировала: - У лукоморья дуб зеленый, златая цепь на дубе том, и днем и ночью кот ученый все ходит по цепи кругом. – Видишь, ещё помню,- похвасталась Катя и послала матери очередную улыбку.
- Болтушка.
Из гостиной раздался детский плач, спохватившись, Катя побежала на крик. Оставшись одна, Елена Александровна с интересом оглядела современно обставленную кухню, особенно её, домохозяйку прошлого века, занимала посудомоечная машина: такого устройства она не видела даже на прежней дочкиной кухне. Глупости и лишние траты, неужели так сложно помыть посуду в раковине, тем более, когда есть горячая и холодная вода. Но, кажется, кроме неё больше об этом никто не задумывался, её дочь – точно. Катя уже успела продемонстрировать, как надо пользоваться этой чудо-техникой.
- А посмотрите, кто тут у нас проснулся! – Катя зашла на кухню, на руках у неё сидела так до конца и не проснувшаяся Юляшка. Маленькая соня терла кулачками заплаканные глаза, не переставая хныкать.
- Юля, – проворковала Пушкарева старшая. – Белочка наша проснулась. Почему плачем? Плохой сон приснился. Иди к бабушке, бабушка в лобик поцелует, на глазки подует, и все плохие сны вместе с соринками перестанут тревожить нашу девочку. – На ручках у бабушки Лены Юляшка постепенно стала затихать.
- Катя, её надо умыть.
И старшая и младшая Пушкаревы занялись возней с малышкой. Через некоторое время Юляшка уже сидела на своем стульчике, умытая, успокоившаяся и вполне довольная. Оставалось последнее - покушать.
- Няню так и не нашла? – продолжали разговор мать и дочь, периодически поднося ко рту ребенка ложку, наполненную молочно-фруктовой гущей.
- Нет пока, ищу.
- Андрей давно уехал?
- Час назад.
И наконец, важнейший из вопросов.
- Катенька, когда ты планируешь переехать?
- Мам, не начинай. – В голосе Катерины послышалась усталость.
Да, родители её переезд не одобряли. Вернее, только мама, ей пришлось рассказать правду, когда забирала Юляшку, отец оставался в неведении. В восторг она не пришла, узнав о том, что её дочь собирается, сожительствовать, – и где только слово такое подобрала, – с посторонним мужчиной, а, немного успокоившись, высказала: - Катя, папе это не понравится. – А то она этого не знала! И хотя матери эта затея не нравилась, пыталась она помочь хотя бы тем, что прикрывала непутевую дочку от гнева отца; уж как она это делала – неизвестно, но папу ещё ни разу не посетила мысль навестить дочь по бывшему адресу. Безусловно, рано или поздно правда всплывет, и тогда не поздоровится всем. И Катя честно обдумывала вариант, как бы ввести Андрея в семью без минимальных потерь, для начала – хотя бы без команды подполковника отправляться в загс, или же, как следствие непослушания, немедленного возвращения под родительское крыло. Но она пока никак не могла решиться даже на обычный совместный ужин, а на то, чтобы во всем признаться, и подавно. Вот и разрывалась между двух огней, на выходные отдавала Юлю родителям, оставаясь на обед и рассказывая отцу, какая замечательная у них с Юляшкой жизнь, и о том, как она будет рада видеть их в гостях. Андрей не совсем понимал её опасений, но во всем поддерживал. И терпеливо каждое воскресенье ждал их с Юлей в машине у соседнего дома для того, чтобы забрать к себе.
Елену Александровну не совсем устраивала сложившаяся ситуация, но, скрепя сердце, она смирилась и будни проводила у них, сидела с Юляшкой. Тем более сейчас, когда днем осталась дома одна – Пушкарев устроился бухгалтером на полставки в какую-то не очень солидную частную контору, занимающуюся грузоперевозками и логистикой, и дома теперь раньше шести не появлялся.
- Почему бы тебе не вернуться с Юлечкой домой, твоя комната пустует? Так, во всяком случае, лучше, чем скитаться по чужим углам, жить с посторонним человеком. А там ведь своё, родное. – Добавила полушепотом, – и мы бы очень обрадовались с папой.
Бельчонок так сильно крутилась на стульчике, размахивала руками, что нечаянно смахнула маленькую ложечку со стола, та с громким звоном приземлилась на пол, а Юлия Романовна демонстративно отказалась от добавки.
- Мам, если ты помнишь, - Катерина пересадила проказницу к себе на колени, наполнила «непроливайку» соком и стала поить ребенка, придерживая кружку за донышко. - Я обещала отцу, когда оформляла опеку, - Белка, пей спокойно, не торопись, - так вот, я обещала, что если, не дай бог, у меня возникнут какие-либо проблемы с Юлей, вас это никоим образом не коснется. Помнишь? Его так точно.
- Но, Катенька, папа же сейчас полностью на твоей стороне…
- И что? – Катя загрустила, она до сих пор помнила те обидные слова, которые ей наговорил отец, и его безразличное, - Делай, что хочешь. – А как забыть его нежелание общаться с ней целый месяц?
- Папа всегда мне говорил: твои решения, твои поступки - твоя ответственность. – В ее голосе звенел металл. - Напилась, - это уже адресовано не матери. – Так что, Юлька только моя ответственность, я за неё отвечаю.
- Смотри. Тебе жить. – Но… Я волнуюсь за тебя, мне хочется, чтобы у тебя все было хорошо…
- Так и есть, у меня все хорошо, – перебила Катя.
- Разве? Я не уверена. Тебя куда-то несет в последнее время, словно ты не человек, а плот, и уносит все дальше и дальше. Катя!
- Плот? – раньше она об этом не думала,- хорошее сравнение. – Возможно, ты права, я плот, и прибивает меня каждый раз к разным берегам. Только, ты знаешь, в последнее время на маленьком плоту появился пассажир и плывет теперь деревянное суденышко не бездумно, куда глаза глядят, лишь бы плыть, а ищет место, где её пассажир будет счастлив.
Елена Александровна вздохнула поглубже, не удастся ей переубедить Катю. У её дочери, незаметно от неё, появилась новая черта: она теперь ставила перед фактом, и все, Катя научилась умело пользоваться людскими слабостями, родительскими – так точно. А уж дальше как хотите, принимайте или не принимайте её решения, она в любом случае поступит, как надо ей. Упрямство - фамильная черта Пушкаревых.
- И долго ты ещё собираешься плавать? Где твой светлый горизонт?
- Ты знаешь мам, - Катин взгляд затуманился, горизонты – это же воображаемая линия, кажется – вот он, рядом, а оказалось – еще далеко впереди, не дотянуться
- Метафоры, аллегории. Я и так в твоих литературных способностях не сомневалась, а ответов от тебя мне не дождаться. Поняла, – обиделась Пушкарева старшая и встала из-за стола. – Собирайся на работу, фантазерка. И мы пойдем одеваться, гулять пора, - Елена Александровна забрала девочку с колен дочери.
Мать, продолжая ворчать, ушла вместе с Юляшкой в спальню, оставляя Катю наедине со своими мыслями, переживаниями. Нет, в чем-то Катя с ней согласна, надо искать собственное жилье, строить свою жизнь, не оглядываясь ни на кого. И она честно собиралась задержаться у Жданова ненадолго, но не получилось…