Мурлыча писал(а):
Аффтар, что же ты делаешь? Куды Кирюшку дела, а?
Я ж теперича спать не буду!
А вот щас и почитаешь... на сон грядущий
ALEPA, Люсинда, Яна, Гости - спасибо за внимание
Люсинда писал(а):
Или ее украли!
Исполнение 1. 7/7 … опрометью бросились наружу.
С крыльца в дальнем свете уличного фонаря заметили бегущую в тени забора горбатую фигуру и, разъезжаясь на снегу, кинулись в погоню. Фигура прибавила ходу, но в калитку протиснулась с трудом – то, что преследователи приняли за горб, было висящей на плече ношей. Заминка стала для пришельца роковой: бегущий первым Михаил, в прыжке пролетев вперед, дернул злодея за ноги, тот, падая, уронил поклажу. Поклажа пискнула и затихла.
Добежавший, наконец, Зорькин растерялся – к кому первому кидаться на помощь? К бездыханно лежащему на земле телу, в котором признал Киру Воропаеву? Или к Борщеву, который, барахтаясь вместе с похитителем в снегу, старался удержать того в партере? Проблему выбора решил просто: вдохнул поглубже морозный воздух и заорал: – Помогитееее!!!
Отозвались ему не только окрестные собаки; над забором напротив показалась голова и спросила добродушным басом: – Эй, мужики, вы чего?
К счастью, владелец головы долго не раздумывал: перескочил через свой забор и одним движением сдернул Михаила с извивавшегося под ним человека. Мишаня влетел головой в обледеневший сугроб под забором, а человек, почувствовав свободу, приподнялся на полусогнутых ногах и, прихрамывая, попытался сбежать. Однако Зорькин был начеку: крикнув: – Уйдет, гад, держи!!! – с удовольствием наблюдал, как их помощник, в два прыжка достав убегающего, ухватил того за шиворот.
Николай как полководец обозрел панораму битвы, картинка выглядела просто прелестной: сидящий под забором, прикладывающий к окровавленной губе снег Михаил; негромко постанывающая, все еще лежащая в стороне Кира, и монументально возвышающийся помощник, с обвисшим в могучих руках злодеем.
Раиса, подновляющая праздничный стол, от удивления грохнула мимо стопку чистых тарелок: в распахнувшуюся дверь, пригнувшись, шагнул высоченный мужчина, неся на руках Киру. За ним ввалились её гости, толкая перед собой расхристанного незнакомца; руки его были связаны за спиной зорькинским галстуком. Мужчина с Кирой на руках, при ближайшем рассмотрении оказавшийся очень даже знакомым, бережно сгрузил свою ношу на диванчик и молча встал рядом. Двое подтащили упирающегося третьего к стулу, силком усадили, привязав к спинке болтающимися концами галстука, и замерли по бокам, одинаковым движением сложив руки на груди.
Хозяйка дома, держась за сердце, опустилась на диван рядом с Кирой и, потрясенно оглядывая застывшие фигуры, прошептала: – Где вы были? Ванюша, ты как здесь?
Шкафоподобный Ванюша усмехнулся и пробасил: – Звали. "Помогите!" орали. Я и помог. –
Борщев захихикал, Зорькин смутился и спрятал лицо, якобы проверяя крепость завязанных на стуле узлов. Справедливо рассудив, что главный все-таки он, взял расследование на себя: начал очную ставку в лучших традициях детективного жанра. Расцепил сложенные на груди руки и указал на пленника:
– Кто знает этого человека? – Переждав пару минут тишины, обратился к нему самому:
– Кто вы такой и зачем сюда заявились? – сидящий только презрительно усмехнулся. Борщеву, у которого болела опухшая губа, надоел зорькинский политес, и он прошепелявил:
– Ты зачем, гад, на нашу девушку напал? – Сама девушка, до этого тихо плакавшая у Раисы на плече, прижалась к ней еще крепче и зарыдала в голос. Та погладила Киру по голове и начала уговаривать как маленькую:
– Девочка моя, не плачь, все прошло, никто тебя не обидит. Видишь, какие мужчины вокруг тебя серьезные.
– А сейчас мы еще парочку серьезных позовем, -– пообещал Раисин сосед, доставая из кармана телефон, – то-то мужички "рады" будут: у всех праздник, а им на преступление выезжать. Попытка похищения человека – это ж не игрушки, сам понимаешь. Им-то быстро расскажешь – кто, зачем и почему.
– Ппподождите, сквозь плач выдавила Кира, – я его знаю. Это – Никита Минаев. Мой… – запнулась она.
– Муж? Любовник? – заинтересованно спросил Михаил. Девушка отчаянно замотала головой:
– Никто он мне уже! И хочу, чтобы был никто!
– Тихо, тихо, – Раиса похлопала ее по спине, – а он-то тебя любит? Если разыскивал.
– Деньги он мои любит, а не меня! И фирменные акции! Издевался, требовал, чтобы я все ему отдала!
Услышав волнующее слово "акции", Зорькин пошатнулся, а Минаев процедил презрительно:
– Сама виновата! Кто Жданову отомстить хотел? Истеричка! А я тебе поверил, в долги влез…
– Твои проблемы, – снова заговорил сосед. – Ладно, органы тревожить погодим, я сам, – подмигнул Раисе, – органы. Теть Рай, давай мы его в чулан запрем, пусть там до утра посидит, охолонет. Только дай ему что-нибудь теплое, а то заморозим. Мы конвенцию о пленных чтим.
Николай и Михаил уселись рядком на диванчик, с интересом разглядывая зарёванную Киру. Вот тебе и фарфоровая кукла… А ведь чуть было не разбилась. Коля осторожно дотронулся до царапины на её лбу: – Больно? – И повернулся к Борщеву: – Мишка, не мог поаккуратнее этого лося завалить? Это ж с какой высоты КираЮрьна летела, в нем, небось, метра два.
– А вот не надо завидовать, – засмеялся тот, мы с тобой хоть и покороче, а справились.
Справедливый Зорькин заметил: – Ну, ты и здоров, как руки ему назад скрутил!
– А ты когда-нибудь на кухне огромные кастрюли таскал? Горячущие, к себе не прижмешь, все на вытянутых руках. Отсюда и сила. – И добавил ехидно: – Это тебе не кнопки на калькуляторе жать!
Зорькин шутливо на него замахнулся, и в этот момент в комнату вернулась хозяйка:
– Это что такое! У меня еще погреб есть… вакантный. Для горячих парней.
– Да шутим мы! Раиса Ильинична, там поесть не осталось? Что-то я проголодался…
– Как же, как же! Мишенька столько привез, да и у меня всего наготовлено. Вань, где ты там, иди к столу! Познакомитесь, наконец.
Мужчины пожали руки, Иван осторожно потряс Кирины пальчики, а Раиса спросила:
– Кирочка, Ваня, вы друг друга совсем не помните, что ли? Кирюш, тебе лет двенадцать было, когда ты у меня целое лето жила, родители твои как раз Зималетту вашу создавали, денег на моря не было. Вот тебя на все лето ко мне и отправили. Ваня все ромашки тебе в окошко бросал…
Огромный Ваня покраснел как первоклассник. А Кира сквозь слезы первый раз улыбнулась…
– Смотри, светает уже… Тебе когда на работу?
– К обеду, сегодня в "Мармеладоффе" банкет одного уважаемого товарища, проследить надо. А тебе?
– А я и сейчас на работе, Юлиане перечить опасно. Буду рядом с Кирой, пока они не вернутся.
– И развлекать, и завлекать, да? Выиграть хочешь?
– Ой, да ладно! Вон, гляди! – С крыльца сквозь освещенное окно была виден диван и сидящие на нем Кира, Иван и Раиса. Раиса дремала, привалившись к мягкой спинке, а молодежь о чем-то тихонько разговаривала. – Похоже, мы оба в пролете. А я такое "американское" желание для тебя придумал!
– И я!
– Так, может, это… сочтемся славою? Интересно же!
– Нууу, если тебе интересно… У меня в ресторане одного сотрудника не хватает. В официанты ты не годишься, в посудомойки тоже, все опрокинешь, разольешь и перебьешь. А вот овощи чистить – сойдешь. Только, смотри, у меня нормы отходов строгие, штрафовать буду! Поработаешь недельку!
– А ты, а ты… А ты целую неделю будешь обеды из своего ресторана привозить! Бесплатно! Для всего офисного этажа! И чтоб – от пуза! Катька, понятно, есть не будет, ей Жданов не позволит. Но ты представляешь, сколько съест Женсовет?
Конец.
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
но так и не шмог 
