|
Первые впечатления
Кавалькада наших джипов двигалась на юг вдоль рифтовой
дуги, пересекая то волнистые плоскогорья, то равнинные
саванны, то каменистые пустыни, то высокогорные степи,
лежащие в тени поросших влажными тропическими лесами
вершин, достигаюших 3000 метров. Могучие широколиственные
леса из сикоморы(гигантские фикусы), подокарпусов (зыгба),
пальмы оум,- сменялись зарослями колючих акаций, дикого
кофейного дерева, древовидных молочаев, можжевельника и
всевозможных кактусов. Одиноко высились причудливые тела
баобабов и кактусовидных деревьев.
Иногда дорогу преграждали немногочисленные стада коз и горбатых
коров-зебу, погоняемые полуголыми парнишками с копьями и
автоматами наперевес, а также стаей краснозадых бабуинов,
вопящих и кривляющихся от унылого безделья.
Изредка встречались плешивые ишаки, везущие канистры с
питьевой водой и огромные вязанки хвороста. Такие же по
величине вязанки были и на сгорбленных плечах старушек
с отвисшими грудями, погонявших понурых ишаков. Попадались
и бабушки, тащившие огромные, вёдер на пять, глиняные бочки-
кувшины с местной медовухой - тэдж, и нефильтрованным
домашним пивом -теллу. Они продавали свои напитки всем
желающим. Это вкусное питьё мы, как и все тут, пили взахлёб
прямо из бочек. Оно прекрасно утоляло жажду при 40-градусной
жаре и предупреждало малярию лучше просроченного хинина.
О санитарии, при путешествиях в Африке, не принято думать, т.к. здесь тебя постоянно окружают тысячи факторов, от которых
можно спокойно умереть гораздо быстрее, чем от грязных рук.
Поэтому, чем меньше думаешь о смерти, тем больше шансов
выжить.
Да и нет в глубинке особой посуды.
Руками ели мы и главную эфиопскую еду - ынджеру - огромные
тонкие блины из кисловатой муки злака тэфф. На неё старушки
укладывали своими ноготочками кусочки мяса, варёные овощи,
комки различных каш и заливали всё сверху острым соусом уот,
имеющим благородный запах рокфора..
Крестьяне местных деревень выносили на продажу к нашей
дороге и фрукты, растущие здесь в изобилии: бананы, ананасы,
манго, авокадо. На один эфиопский бырр можно было купить
килограмм любых этих фруктов, притом, что 1 доллар= 8 быров.
Сдачу мы не брали+
В распаханных участках саванн и на горных терассах здесь
выращивают разнообразные зерновые: теф, кукурузу, пшеницу,
дурра (вид сорго), ячмень, овёс, а также бобы, горох, чечевицу.
Растут тут и "наши" овощи: капуста, огурцы, перец, лук, чеснок,
тыква. Вспашка ведётся деревянными плугами марэша,
запряжёнными в зебу, а то и примитивными мотыгами-кольями с
железными наконечниками и каменными утяжелителями.
Далее дорога шла вдоль цепи огромных впадин разлома, занятых
ныне обширными пресными озёрами: Чамо, Абая, Чала, Звай. Их
заросшие тростником берега оккупированы тысячами горластых
пеликанов, чванливых аистов марабу, кривоклювых куликов и
других африканских птиц. С раннего утра они ждут долблёные
каяки местных рыбаков, чтобы на дармовщину полакомиться
потрохами пойманной рыбы. Её в озёрах очень много, т.к. местные
крокодилы предпочитают ей человечину.
А вот нам, изнывающим от жары и пыли, купаться так и не пришлось.
Воды местных рек и озёр тотально заражены шистоматозом и
перспектива оригинально мочиться кровью, надёжно удерживала
нас на берегу. К тому же, чистить кожу золой от костра - ничуть не
менее эффективно, чем мыть её водой. Просто в городе золу трудно
достать, а здесь - без проблем+
К тому же на "прозоленную" кожу не любят садиться мухи це-це,
которых, в этих местах, превеликое множество, а каждая
семнадцатая из них (по статистике) является переносчиком загадочной сонной болезни+
Чтобы Вам окончательно захотелось ехать в Африку, я расскажу ещё
и о десятках самых разнообразных многоножек, которые, по
обыкновению проползая ночью по вашему телу, оставляют полосы
незаживающих химических ожогов, превращающихся, позднее,
в "ритуальные рубцы".
Спрятаться в палатке от скользких многоножек, мохнатых пауков-
тарантулов и кучи других мелких тварей, ползущих на тепло
вашего тела,- было практически невозможно. Поэтому большую
часть каждой ночи мы стояли на улице и удерживали растяжки
палаток. Ведь с полуночью всегда налетал сильнейший шквал.
Потоки воды, превращаемые ветром в струи пожарных брандсбойтов,
били с такой силой, что если бы не красные пятна дневных ожогов,
кожа наша была бы абсолютно сизой от синяков. Но, зато и мы
мылись по такому случаю и вещи простирывались, как следует.
Оставалось лишь собрать их утром в ближайших от лагеря
окрестностях+
Страшное начало
К реке Омо мы подошли к исходу пятого дня. Вода цвета чая с молоком стремительно неслась в глинистом русле, закручиваясь в притопленных деревьях и шипя на округлые валуны. Противоположный берег почти сразу уходил вверх, прячась в
густой зелёнке.
Лес недружелюбно молчал+
На огонь костра пришли люди из левобережного племени эльборы.
С трудом нам удалось договориться об утренней переправе
экспедиции через реку. У них же мы купили и шесть автоматов
Калашникова китайского производства с пластмассовыми
прикладами и верёвками, вместо ремней. Сам автомат стоил всего
50 долларов, а вот патроны к нему шли уже по 10 баксов за штуку.
Как нам объяснили, человек без "Калаша" на том берегу уже не
человек, а дичь. Это известие отбило у нас охоту торговаться и
мы взяли по полному рожку на каждый ствол. Если б мы только
знали тогда, в какое наслаждение для нас обойдётся каждый
этот патрон!..
Крокодилам в то утро не повезло: наши корявые каяки хоть
постоянно и норовили провернуться в воде, как и положено
бревну, но, отчаянно работая шестами, туземцы всё-таки доставили
нас на правый берег. А потом они быстро уплыли обратно, даже не
договариваясь о сроках обратной переправы. Подумалось, что мы
для них, по видимому, более не существуем на этом свете+
Три часа подъёма сквозь джунгли восточного склона хребта
основательно вымотали нас и на перевале все попадали в усталом забытье, на радость многочисленным тварям, обитающим в траве+
Очнулся я от сильного толчка в ногу. Открыл глаза и увидел
направлен- ный на меня ствол автомата, подталкивающий к
дереву, подле которого уже сидели остальные члены
экспедиции. Наше оружие кучей лежало в стороне.
Рослые крепкие парни, интенсивно раскрашенные узорами белой
глины по голому чёрному телу, долго с трудом спорили о чём-то
с единственным нашим проводником-эльбором. Хотелось верить,
что они поймут его и откажутся от желания позавтракать нами+
Однако, всё оказалось гораздо проще. Нас, почему-то не собирались
есть, а спор шёл лишь о подношениях за право посещения белыми
людьми их деревни. Сошлись на всех металлических браслетах от
наших часов (!?) и всех патронах к автоматам.
Так мы попали в загадочное поселение племени хамеров, о которых
наслушались, ранее, столько ужастиков и ради которых проделали
столь долгий путь.
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
).
