НРКмания

За логику я спокойна.

_________________
Поверь мне, невозможное – возможно,
И быть волшебником совсем не сложно.
Согрей сердца людей любовью, лаской,
И серость будней обернется сказкой!

мы пока Это будем переваривать..
лично я - еще раз по Богдана перечитаю.

(вот так и теряют работу - из-за разных тут барышень с ведьмин магическими наклонностями)

_________________
Подсела на сериал Женский доктор 2 -
клипы: http://www.youtube.com/playlist?list=PL ... s7IOkzcTJ0

И это тоже, но еще - "совы не то, чем кажутся"(с)


Надеюсь, переварили))), потому что вот, еще один небольшой кусочек - не динамичный, а скорее следственно-информативный, а уже после него начнется финишная прямая



— Деревянко Владимир Иванович, семидесятого года рождения. Закончил Новосибирский магический университет в девяносто третьем, в этом же году поступил в аспирантуру, закончил ее через три года, преподавал в университете до двухтысячного, затем переехал в Москву и стал преподавать уже в Московском магическом на Кафедре артефактологии…

Полине казалось, что в глаза ей насыпали горячий песок, и теперь они болели и были такими же сухими, как безводная раскаленная пустыня. От чая и кофе уже тошнило, а больше ничего не помогало ей не заснуть, и Полина, прикрыв на секунду глаза, поняла вдруг, что клюют носом. Она поспешно выпрямилась и пошире распахнула глаза, но надолго ее не хватило, и она снова начала задремывать. Она страшно устала, хотела спать и никак не могла сосредоточиться на том, что говорил Горячев, потому что прекрасно все это знала — они работали всю ночь, чтобы собрать эту информацию.

Уходить с брифинга было неправильно, но оставаться — совершенно невыносимо, и в конце концов Полина решила, что если продолжит сидеть в душной, битком набитой людьми комнате, то точно заснет и свалится со стула, и выскользнула за дверь, стараясь сделать это как можно незаметнее.

В коридоре она прислонилась спиной к холодной стене и медленно выдохнула. Много лет назад, когда она еще училась в Университете и боялась какого-то экзамена, она не спала несколько суток, зубря учебник и конспекты, для чего выпила крепкий кофе, смешанный с «Кока-колой». Правда, при этом у нее болели голова и желудок, сердце колотилось как бешеное, а руки дрожали, и Леша и бабушка ругали ее так, что она пообещала никогда не повторять этот эксперимент, но сейчас Полине очень хотелось нарушить это слово. Хуже ей точно не станет, зато, возможно, не будет так клонить в сон.

Встряхнувшись, Полина отправилась к себе в кабинет. Идти домой было неспортивно: помимо того, что ей просто было интересно, чем закончится операция по поимке «Квартета», она еще могла понадобиться — для массовых задержаний требовалось больше сил, чем имелось у отдела Горячева. К тому же она прекрасно понимала, что Макс не по доброте душевной помогает Горячеву — нему надо было заработать очки в глазах начальства, раз уж пока что Особый магический не мог похвастаться стопроцентной раскрываемостью, которую ждали от нового начальника. Впрочем, вероятнее всего, никакой поимки в ближайшее время не будет. Ночью они установили наружное наблюдение за квартирой Деревянко, которого Полина опознала по фотографии в личном деле как Дудочника. Потенциального Дудочника, по крайней мере. Оперативники сделали все возможное, чтобы не спугнуть его, но, судя по всему, он уже успел сбежать, что, в общем-то, было предсказуемо. Никакой собственности в Москве у него не имелось, во всяком случае, официально, и это означало, что где его искать — неизвестно. Мужчина, убитый Стрельниковым, тоже был опознан — когда-то он был аспирантом Деревянко, но мастером «Квартета» не являлся. Пока что поиск по хранившимся в Университете работам студентов — выпускные экзамены и диплом включали в себя демонстрацию всех полученных во время учебы навыков и знаний, включая создание и обезвреживание артефактов — ничего не дал, но это было делом времени: не оставалось сомнений, что они на верном пути. За Дроздовым Горячев, скрепя сердце, согласился также установить наружку, но пока что было неясно, дома он или нет. Ночью Полина, понимая чувства Горячева, запросила дело погибшей семьи Дроздова (точнее, это сделал по ее просьбе Макс), — любой преступник с чего-то начинал, и какой бы неправдоподобной не казалась версия о причастности к «Квартету» бывшего главы Отдела контроля, необходимо было изучить обстоятельства, которые могли подтолкнуть его к тому, чтобы нарушить закон.

В целом все было так, как рассказал ей Горячев: дочь Дроздова, Елена Семенова, с мужем Виктором и дочерью Анной попала в аварию — их машина столкнулась с грузовиком. В живых осталась только Анна, у которой было изуродовано лицо и поврежден позвоночник так, что она не могла больше ходить. Водителя грузовика, Юрия Удальцова, посадили — выяснилось, что он давно уже был лишен прав, а до этого не раз попадал в аварии, — и вскоре он умер в тюрьме от инфаркта. Бинго! Но это было еще не все: он работал на одного мелкого индивидуального предпринимателя, Сергея Уткина, который прекрасно знал, что его грузы перевозит человек без прав, поскольку их отобрали, когда Удальцовв уже работал на него. Однако предприниматель отделался лишь штрафом. Полина попыталась представить себя на месте Дроздова и поняла, что непременно захотела бы, чтобы Уткин ответил за все. Еще несколько запросов и телефонных звонков — благо, к тому времени рабочий день уже начался, — и Полина выяснила, что Уткин скончался от инсульта через полгода после аварии. Само по себе все это ничего не доказывало, но убедило Горячева в том, что к Дроздову стоит присмотреться.

Вот только вряд ли сегодня их усилия к чему-то приведут. Если Дроздов имел отношение к «Квартету» — особенно, если имел, — он давно уже скрылся. Наверняка «Квартет» теперь заляжет на дно, и достать их будет еще труднее. Следственная группа собирала данные на Анну Семенову — дед не мог бросить ее, но она была инвалидом, а значит, ей нужны были специальные условия и, вероятно, медицинская помощь, поэтому стоило узнать, где она лечилась и к каким специалистам могла обратиться. Запросы в банк на проверку счетов Дроздова и Деревянко также были готовы, но по ним еще не начинали работать. Необходимо было опросить массу людей — друзей, родных, коллег Деревянко, его убитого аспиранта и Дроздова, — и тогда Полину могли подключить к расследованию, но сейчас она была свободна. И она отдавала себе отчет в том, что еще одной причиной, по которой она не хотела уходить с работы, было то, что ее как магнитом тянуло в КПЗ, где сидел Стрельников. Увидеть его, посмотреть ему в глаза, поговорить… Полина сжала руки в кулаки и решительно закрыла за собой дверь кабинета. Она должна была забыть о Стрельникове, хотя бы на время.

Чтобы отвлечься, она вернулась к делу Амеличева — еще одна головная боль. Итак, история не знала мага по имени Питер Тальбрейн, жившего в Англии в четырнадцатом веке. Но с такими талантами он просто не мог оставаться в безвестности. Или Полина ошибалась, и дневники на старогэльском тут совершенно не при чем, или же… Многие люди — писатели, актеры, даже ученые — брали псевдоним, а то и несколько. Имя «Питер Тальбрейн» могло быть псевдонимом или, наоборот, настоящим именем кого-то, известного лишь под псевдонимом. Скорее всего, оно писалось как «Peter Talbrain» или, что вероятнее, Peter Tallbrain». И что это дает? Фамилия «Tallbrain» была редкой, и это укрепило Полину в мысли о том, что это был скорее псевдоним. Если переводить дословно – высокий мозг… Так, стоп. Это если переводить сейчас. Вполне возможно, то в четырнадцатом веке слова «tall» и «brain», да и «peter», имели другое значение. Всю сонливость Полины вдруг как рукой сняло, и она быстро ввела несколько запросов в поисковик. Слово «peter» происходило от греческого слова, означавшего «камень», и, прочитав это, Полина невольно вздрогнула — она догадывалась, что прочитает в следующем окне. Слово «tall» произошло от английского «tal», имевшего много значений, например, «красивый», «храбрый» или «большой» и первоначально употреблялось в значении «высокопоставленный».

Полина закрыла глаза и потерла виски. Надо было сразу об этом подумать, когда она только услышала о старинных дневниках, лежавших в сундуке с предметами, за которыми охотился маг, оставлявший те же отпечатки, что и Призрак. Она прекрасно помнила, как чуть больше двух лет назад Леша собрал их с Максом в этом самом кабинете, чтобы рассказать о своей теории относительно методов и целей Призрака…


Два года назад, Москва, Ведьмина башня

— Что за секретность? — нахмурился Макс, глядя на то, как Леша накладывает на кабинет еще один слой чар, предотвращающих любую возможность подслушать или подсмотреть их разговор.

— Надо, — лаконично отозвался Леша и наложил еще одни чары, после чего удовлетворенно кивнул и сел за стол.

Достав из портфеля несколько папок, он роздал их Полине и Максу.

— Давай ты сэкономишь нам время и расскажешь, о чем тут написано, — предложил Макс.

— Да я так и собирался, — невесело усмехнулся Леша. — Это так, в качестве иллюстрации.

— Отчеты патологоанатомов? — выгнула бровь Полина, заглянув в одну из папок.

— С моими заметками, — уточнил Леша. — Смотрите, мы никак не могли понять, что Призрак делает с жертвами, считали его обычным маньяком. Что, думаю, недалеко от истины, но все сложнее, чем кажется. В отчетах патологоанатомов говорится, что первые жертвы Призрака умерли от инсульта. А еще они были истощены так, словно их много дней держали без еды и воды, хотя нам достоверно известно, что максимальный срок между исчезновением жертвы и ее смертью — четыре дня. Когда мы нашли Зуева, я сделал тест Эдисона‒Теслы — нам повезло, что тело не успело до конца сгореть, — и выяснил, что у него не осталось энергии. Ни капли.

— Подожди, тест Эдисона‒Теслы выявляет остаточный уровень энергии мага после его смерти, так ведь? — спросила Полина.

Это был редкий тест, в основном потому, что данные, которые он открывал, требовались кому-то в исключительных случаях.

— Этого не может быть, — заявил Макс. — Даже если он перед смертью выложился по полной, какая-то энергия должна была остаться.

— Ни капли, — повторил Леша. — Я повторил тест с Вяткиным — та же картина.

— Как такое может быть? — Было очевидно, что на языке у Макса вертелся совсем другой вопрос: «Ты уверен?», но он не стал задавать его, чтобы не оскорблять друга.

— Говорят, Мерлин и Распутин могли отнимать чужую магию, — сказал Леша. — Забирать ее себе целиком, оставляя магов беспомощными и бессильными.

— Это то, чего пытались добиться тысячи магов, начиная с первобытных, — покачала головой Полина, — но еще ни один не преуспел. Этому нет ни одного доказательства, ни одного теоретического обоснования или практического руководства. И, между прочим, любые исследования в этой области запрещены почти по всей планете.

— Как будто запреты когда кого останавливали, — пробормотал Макс.

— Вот именно. Доказательств нет, но есть свидетельства. И я говорю сейчас не о воспоминаниях учеников Мерлина или врагов Распутина. Я перерыл все, что смог достать по этой теме, и нашел кое-что любопытное. Помните английского мага Брэйвстоуна Мудрого?

— Смутно.

— В конце четырнадцатого века в Англии было восстание крестьян, к которому присоединился никому неизвестный маг, называвший себя «Брэйвстоун Мудрый». Он сказал, что отринул имя свое и род свой, чтобы начать жизнь с чистого листа и привести Англию к величию, а ее народ — к благополучной жизни. Поначалу мятежники с его помощью добились крупных побед, и все его соратники утверждали, что он — величайший маг после Мерлина. И не только соратники — шпионы короля писали в донесениях то же самое. Правда, в итоге Брэйвстоуна схватили и убили, но суть не в этом. Суть в том, что Ват Тайлер, лидер восстания, писал про Брэйвстоуна, цитирую: «Он высасывает жизненные соки и магические силы у своих противников, которые умирают быстро, но страшно, оставляя после себя высохшие серые останки, мало похожие на человеческие, в то время как Брэйвстоун становится все сильнее и непобедимее, готовясь сокрушить наших врагов». Ничего не напоминает?

— Притянуто за уши. Это могло быть чем угодно, в том числе и художественным преувеличением.

— Могло. Но я провел несколько экспериментов, чтобы понять, возможно ли такое в принципе — прежде меня эта проблема не волновала, но если Пятый принцип Теслы применить к заклятью частичного переноса… В общем, это возможно. Я проверял на трупах, и…

— Так, подожди, — перебила его Полина. — Ты хочешь сказать, что понял, как отнимать у магов силу? Всю, целиком? Речь идет не о частичном переносе или подпитке?

— Хочу. Конечно, я не проводил полноценных опытов, но я уверен. Этот Брэйвстоун наверняка делал то же самое, а теперь этим занимается Призрак.

— Полагаешь, Призрак нашел записи Брэйвстоуна?

— Необязательно. Призрак мог сам до этого додуматься, как и я — после Брэйвстоуна ничего не осталось: то ли он сам осторожничал, то ли власти все уничтожили или убрали под замок.

— Допустим, Призрак действительно высасывает из жертв энергию, — задумчиво сказал Макс, не обращая внимания на возмущенный взгляд Леши, обиженного таким недоверием. — Но это колоссальное количество энергии, ее невозможно хранить без ущерба для себя.

— Точно! — с энтузиазмом подтвредил Леша. — И именно поэтому остальные жертвы Призрака умерли уже не от инсульта…



Полина с силой потерла лицо, возвращаясь к реальности. Брэйвстоун Мудрый — Bravestone the Wise. «Brave» — храбрый, «stone» — камень, с мудрым и так все понятно. Леша ошибся, он оставил после себя записи, только под своим настоящим именем.

Не в силах усидеть на месте, Полина вскочила на ноги и начала мерять шагами кабинет. Мысль о втором Призраке — а сейчас она казалась как нельзя более реальной, — вызывала у нее дрожь, но еще больше ее пугала возможность того, что первый Призрак… Нет, нет, нет. Этого не могло быть, просто потому что не могло.

Нервное возбуждение, охватившее Полину, стало совсем уж нестерпимым, и она, решившись, отправилась в КПЗ.



— Я… я хотела поблагодарить вас за то, что вы спасли мне жизнь, — сказала Полина, чувствуя себя невыносимо глупо.

Придя в КПЗ, она вдруг поняла, что не знает, что сказать этому суровому мужчине, с непонятным выражением смотревшему на нее ярко-голубыми глазами. Она не имела права допрашивать его, даже просто разговаривать с ним было плохой идеей, и кроме благодарности Полина не могла произнести ничего без того, чтобы не затронуть тему, которую ни в коем случае нельзя было затрагивать. Только не здесь и не сейчас.

В ответ Стрельников кивнул, не отрывая от нее взгляда, и Полина, не сдержавшись, посмотрела ему прямо в глаза, пытаясь увидеть в них… Поймав себя на том, что жадно вглядывается в лицо Стрельникова, она опустила голову и отступила назад. Она понимала, что нельзя этого делать, что Макс оторвет ей за это голову, но все же спросила:

— Что вы делали у моего дома?

Стрельников прищурился и, усмехнувшись, ответил вопросом на вопрос:

— Что произошло здесь два года назад?

— П-простите?

— Я хочу знать, что сделал со мной Призрак, — жестко сказал Стрельников.

— Вы получили черепно-мозговую травму, и…

— Правду!

Он повысил голос, и Полина вскинула голову, в который раз за последние сутки ругая себя за глупость и непрофессионализм.

— Боюсь, мне нечего больше вам сказать.

— Я проходил мимо и увидел, что вам нужна помощь, вот и все, — снова усмехнулся Стрельников.

— Ясно.

Полина постояла пару секунд неподвижно и, повернувшись, пошла к двери.

— Ты никогда не умела убедительно врать, — сказал ей в спину Стрельников.

Полина вздрогнула, замерла на миг и, не обернувшись, буквально выскочила из камеры, запертой на заклятье.

_________________
Все мои фики тут https://archiveofourown.org/users/Bathilda

Заманушка получилась очень заманушестой...
Автар, дальше, ну пожааалуйста!!!
Мрррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррр!!!

_________________
Поверь мне, невозможное – возможно,
И быть волшебником совсем не сложно.
Согрей сердца людей любовью, лаской,
И серость будней обернется сказкой!

Я старалась Скоро все старательно развешанные мной ружья начнут стрелять, надеюсь.


Дня через два, если позволит работа, в чем у меня нет уверенности. Но постараюсь))

_________________
Все мои фики тут https://archiveofourown.org/users/Bathilda

придется подождать...

_________________
Поверь мне, невозможное – возможно,
И быть волшебником совсем не сложно.
Согрей сердца людей любовью, лаской,
И серость будней обернется сказкой!

Я постараюсь, чтобы ожидание было не очень долгим - веришь-нет, меня саму прет (не могу найти другого слова для этого состояния). И, потом, мне жутко любопытно, понравится ли читателям идея, не слишком ли банальная, не слишком ли необоснуйная Понятно, что я велосипед не изобрету, наоборот, но все же... )) (А еще мне стрррашно хочется начать новый оридж )

_________________
Все мои фики тут https://archiveofourown.org/users/Bathilda

Не только верю, но и ощущаю!
Меня тоже прет, поэтому пока про обоснуй и прочее не буду ничего говорить.
Вот закончишь, я еще раз весь текст спокойно прочту на трезвую голову, вот тогда можно будет и побеседовать...

_________________
Поверь мне, невозможное – возможно,
И быть волшебником совсем не сложно.
Согрей сердца людей любовью, лаской,
И серость будней обернется сказкой!

Ты даже не представляешь, насколько это меня радует
Жду твою трезвую голову, а пока опять не очень больше продолжение с очередной заманухой




— Полина Викторовна?

Полина, все еще не пришедшая в себя после неудачного разговора со Стрельниковым, неловкого, странного и мучительного, недоуменно нахмурилась. Она не узнала голос звонившего, а определителя на городском телефоне не было. (Ее мобильный еще находился у экспертов.)

— Это Егор Брылев из антикварного отдела, мы с вами недавно разговаривали.

— Да, конечно. Здравствуйте, Егор, — машинально отозвалась Полина и только потом вспомнила, кто это и о чем они, собственно, разговаривали. — Что-то случилось?

— Можно и так сказать. Со мной тут связался один надежный человек из ломбарда, говорит, ему приносили тарелку, по описанию похожую на ту, что вы ищите.

— Она еще у него?

— Нет, говорит, что уже продал ее.

— Когда?

— Пару месяцев назад.

— Надеюсь, он не против поговорить со мной?

— Не против, — заверил Полину Брылев и добавил с явной усмешкой в голосе: — У него нет выбора.

— Хорошо. Диктуйте адрес.

Полина совершенно по-детски, как получившая освобождение от уроков школьница, порадовалась тому, что у нее появился предлог сбежать из Башни, от Стрельникова и, на всякий случай, от Макса. Ломбард располагался хоть и не на другом конце города, но все же довольно далеко, однако Полина не стала брать служебную машину и отправилась своим ходом. Ей нужно было время, чтобы подумать и побыть одной, и метро, с его толпами равнодушных людей, отлично подходило для этого.



Богдан понятия не имел, сколько прошло времени с тех пор, как его сюда привезли. У него были часы, их почему-то не забрали, как все остальное, но ему не пришло в голову посмотреть на них. Собственно, на самом деле его ничуть не волновало, сколько он уже здесь просидел. Он вообще почти не воспринимал окружающую реальность, находясь не то в забытьи, не то в полусне, из которого выныривал, только когда к нему приходили — сначала оперативники с допросом, потом та, ради которой он без колебаний убил.

Ей не шли глубокие тени под глазами и потухшие глаза. И нерешительный ищущий взгляд — тоже. Ей шел солнечный свет, игравший в золотистых волосах, и веселая улыбка, он точно это знал. Откуда — оставалось загадкой.

Богдан не ожидал ее увидеть, и ее появление застало его врасплох. Он словно очнулся ото сна, когда она зашла в камеру, но не смог найти нужных слов, чтобы выразить все, что он хотел ей сказать. Он чувствовал, что им о многом надо было поговорить, хоть и не представлял, о чем именно. Неведомые слова вертелись у него на языке, но был не в состоянии произнести их. Все, что он мог — это смотреть на нее, испытывая одновременно раздражение от того, в каком положении он оказался, и в то же время сумасшедшую радость, волнение и немалую долю злости.

Разговора у них не получилось.

Единственное, что Богдан сумел спросить у Полины — называть ее по фамилии у него почему-то не получалось даже мысленно, — так это что случилось с ним два года назад, ведь маги Башни так и не объяснили действия Призрака, отделавшись сухим перечислением фактов и событий, новостями о которых пестрили в свое время газеты.

Последняя его реплика о том, что Полина никогда не умела лгать, вырвалась у него сама собой, и он даже удивился тому, какая агрессия прозвучала в его голосе.

После ухода Полины Богдан снова погрузился в странное оцепенение, из которого его вывел звук открывающейся двери.

— Богдан Степанович Стрельников, вы освобождаетесь из-под стражи с применением статьи 102 Уголовно-процессуального кодекса: вы должны подписать обязательство не покидать места жительства без разрешения следователя или суда, согласиться на наложение следящих чар, в назначенный срок являться по вызовам в суд и не препятствовать производству по уголовному делу. Если вам ясны условия, подпишите здесь и здесь.

Богдан знал и в то же время не знал мужчину, зашедшего к нему. Высокий, лысый, широкоплечий, он смотрел на него серыми холодными глазами, и это был… неправильный взгляд, от которого Богдана мысленно передернуло. Этот мужчина не должен был смотреть так, только не на него.

— И все?

— Вы или ваш законный представитель имеете право ознакомиться с материалами заведенного на вас дела, о чем вам было сообщено ранее. Для дальнейших следственных действий или судебного разбирательства вы будете вызваны повесткой, — монотонно ответил мужчина.

Богдан скрестил руки на груди, не тронувшись с места.

— И все? — повторил он

— На данный момент — да, — многозначительно сказал мужчина, выделив первые три слова. — Полина благодарна вам за то, что вы сделали для нее, но до конца расследования вам запрещено вступать с ней в контакт.

— Неужели? — хмыкнул Богдан, подавляя искушение спросить: «А она об этом знает? По-моему, нет».

Мужчина открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Богдан поднял руку и добавил быстро:

— Понял, понял никаких контактов.

Мужчина недовольно посмотрел на него, однако Богдан подчеркнуто не обратил на это внимания. Он подписал требуемые бумаги и вытянул вперед руку для наложения следящих чар, повернув ее ладонью вниз. Если бы у него спросили, откуда он знает, что чары накладываются именно на предплечье, от запястья до локтя, он ответил бы, что он этого и не знает. Тем не менее, он сделал все правильно, и безымянный мужчина, не потрудившийся представиться, бросил на Богдана цепкий взгляд, прежде чем начертить на его руке светящуюся вязь не то иероглифов, не то узоров, которые погасли и стали невидимыми уже через пару секунд. «Руны, — подумал Богдан. — В основу конкретно этих чар легли древние руны. Одобренное Управлением, но редко используемое из-за своей сложности заклятье. Он всегда любил выпендриваться».

Получив назад свои личные вещи, Богдан пошел к выходу, сопровождаемый все тем же лысым здоровяком с хмурой физиономией и стальными глазами.

Перед тем, как выйти на улицу, Богдан обернулся и сказал:

— Макс, я не враг. Ни тебе, ни, тем более, ей.

Слова опять пришли из ниоткуда и были совершенно искренними. Не дожидаясь, что ответит на это подавшийся вперед Макс, Богдан торопливо сбежал по ступенькам пошел к автобусной остановке, спиной чувствуя на себе пристальный взгляд.

Сев в троллейбус, Богдан увидел на телефоне десяток непринятых вызовов и несколько сообщений от Белозерцева и коллег, но отмахнулся от них, даже не подумав позвонить на работу и сообщить, где он и что с ним. У него было дело, которые не терпело отлагательств.



Разговор с управляющим ломбарда ничего не дал. И не потому, что Полина, как она запоздало поняла, в джинсах, без макияжа, с «хвостом» на затылке и с темными кругами под глазами была похожа на студентку, страдающую похмельем после бурной вечеринки. Нет, проблема была в том, что управляющий ничего толком не знал. Да, ему приносили блюдо, похожее на то, что продал когда-то Амеличев. Когда это было? Где-то полгода назад. Кто приносил? Какой-то юноша, смахивающий на наркомана, но из благополучной обеспеченной семьи, из тех, что тащат из дома последнее, когда родители отказываются, наконец, финансировать их пагубное пристрастие. Собственно, потому управляющий его и запомнил — на всякий случай, чтобы быть готовым к возможным неприятностям. Блюдо юноша не выкупил, и вскоре его продали. Кому и когда? А вот этого уже решительно никто не помнил. Кажется, какой-то молодой парочке пару месяцев назад. Судя по всему, парочка эта была ничем не примечательной, потому никто не мог ничего о ней сказать. Расплачивались они наличными — карточки в ломбарде вообще не принимали, — так что выяснить, кто они, было невозможно.

Записав показания управляющего и продавцов, Полина отправилась обратно в Башню. То, что ей не удалось выяснить ничего полезного, было досадно не столько само по себе, сколько потому, что это означало новые жертвы. Теперь, когда все разрозненные факты складывались в единую стройную картину, было понятно, чего ожидать. Сундук с рядом якобы не магических предметов и записями мятежного мага с огромными способностями, Брэйвстоуна Мудрого, он же Питер Тальбрейн, попал сначала в Сухаревскую Башню, а потом в «Английское подворье», где записи оказались в руках Александра Залесского, а предметы забрал Вадим Никонов, продавший их в антикварную лавку Амеличева. Залесский стал Призраком, чьи мотивы и методы Полине были понятны и известны. В том, что он был мертв — по крайней мере, в том виде, в котором он совершал все свои преступления, — Полина не сомневалась, особенно теперь. Скорее всего, кто-то либо завладел записями Тальберйна, либо узнал об их содержимом от Залесского, и начал искать предметы из сундука. Зачем — оставалось только догадываться, но ради них этот неизвестный преступник убил Амеличева, выудив из его памяти и компьютера все, что могло помочь в поиске. Часть предметов оставались в лавке, но остальные преступнику пришлось забирать у владельцев. Кстати, а ведь убивать Камышову и Холмогорову было вовсе необязательно, проще и безопаснее было просто украсть. Но девушек все же убили. Почему? Преступник просто не смог удержаться или же ему это было зачем-то необходимо? На этот счет у Полины была догадка, которую еще надо проверить в Биме или спросить для начала Макса, но в общем и целом это сейчас не имело решающего значения. Гораздо важнее было то, что убийца мог выйти на юношу, заложившего блюдо в ломбард, а потом и на сам ломбард, работникам которого тогда не поздоровится. Значит, ломбард надо было как можно быстрее взять под наблюдение, причем незаметно, чтобы попробовать поймать преступника в ловушку.

Вернувшись в Башню, Полина первым делом пошла к Антипову, но тот был на выезде, и она битых полчаса уговаривала его зама выделить для охраны ломбарда оперативников, которых и так не хватало. В конце концов Полина добилась своего и пошла к себе. И не слишком удивилась, когда встретившаяся ей в коридоре Катя, которая была в курсе, куда она уезжала, сообщила:

— Тебя Мещерский искал.

— Бушевал?

— Нет, но был недоволен. И я его в чем-то понимаю: тебе опасно сейчас ходить без охраны.

— Сомневаюсь, что я еще интересую «Квартет», все равно они уже подались в бега. Кстати, есть что-нибудь новое?

— Нашли двоих студентов, которые явно стали мастерами «Квартета». Один был круглым отличником, у которого на третьем курсе умерла мать-одиночка, оставив на него двух сестер, второй ничего кроме артефактов и не умел делать. Обоих объявили в розыск — они успели сбежать.

— Ясно.

Полина рассказала Кате все, что выяснила в ломбарде, и пошла сдаваться Максу.

— Теперь я ясно вижу, в кого пошла Алена, — устало сказал Макс, когда Полина поскреблась к нему в кабинет под сочувствующе-насмешливым взглядом Танечки, ответственной за делопроизводство и периодически выполняющей роль секретаря начальника Особого магического.

— Мне надо было допросить свидетеля, и я ничем не рисковала.

— Тебе не следовало ходить к Стрельникову, — вздохнул Макс, откладывая ручку.

— Я… мне надо было убедиться, неужели ты не понимаешь?!

Полине стало стыдно за истерически нотки, прозвучавшие в ее голосе, но она имела на них право, учитывая обстоятельства.

— Понимаю, — еще более устало сказал Макс. — Но это не значит, что ты должна вмешиваться… в естественный ход вещей.

— Естественный ход вещей? Ты считаешь все случившееся естественным?

— Поля, два года ничего не происходило, а теперь…

— А теперь убили Камышову, и это спровоцировало его…

— Он не мог за два года ни разу соприкоснуться с магией, — покачал головой Макс. — В Москве сталкиваешься с ней каждый день, вольно или невольно.

— В квартире Камышовой был след Призрака, — стояла на своем Полина, — он мог стать катализатором.

— Хорошо, возможно, все так. Но с момента убийства Камышовой прошел не день и не два, а до этой ночи мы лишь раз мельком встречались со Стрельниковым. Все, что случилось с ним за это время, случилось без нашего участия или влияния, по неизвестным нам причинам, и лучше, если так и будет продолжаться.

— Мы можем помочь. Объяснить ему все. Это ведь он, да? После сегодняшнего я в этом не сомневаюсь. Ты его видел, что ты думаешь? Это он, а не… — она осеклась, не желая вслух произносить то, чего так боялась.

— Не знаю. Я не меньше тебя хочу верить, что это он, но сейчас невозможно ничего сказать наверняка. Поэтому прошу: не вмешивайся. Ты можешь ввести его в заблуждение и еще больше запутать. Он сам должен все вспомнить… если ему есть, что вспоминать. Пожалуйста.

Он был прав. Полина прекрасно это понимала и была согласна с его доводами. Не в последнюю очередь это из-за них она не ринусь к Стрельникову сразу же, как приехала ночью в Башню, и не ответила честно на его вопрос. И еще из-за не оставлявшего ее два года чувства вины. Однако все это не означало, что Полине нравилось это решение.

— Хорошо, я не буду вмешиваться, — пообещала она. «Пока», — мысленно добавила она, сознавая, что если Стрельников еще раз задаст правильный вопрос, она не сможет не рассказать ему правду.

— Спасибо, — искренне ответил Макс. — А теперь иди домой, на тебя смотреть страшно.

Обидеться на него не получилось, потому что Полина видела свое отражение в зеркале в приемной.

— Что будет со Стрельниковым? — спросила Полина.

— Ничего, скорее всего, — пожал плечами Макс. — Ему повезло, что он не маг: он не мог в полной мере оценить степень опасности для твоей жизни и действовал по обстоятельствам так, как только мог. Превышения допустимой обороны не будет.

— Долго он еще будет у нас сидеть?

— Я его уже выпустил.

— Это радует, — невесело усмехнулась Полина и прикрыла рот рукой, не в силах сдержать зевок. — Да, пожалуй, я действительно пойду домой. Звони, если что.

— До завтрашнего утра ты мне здесь не нужна. Все, иди, мне еще готовиться к совещанию в прокуратуре.

— Сочувствую, — сказала ему напоследок Полина и вышла из кабинета.

Забрав у экспертов свой телефон, Полина поехала домой.



— У тебя совесть есть?

Учитывая, что обычно этот вопрос задавала Полина Алене, а не наоборот, Полина предсказуемо удивилась и, подняв бровь, вопросительно посмотрела на сестру, которая стояла у скамейки с обеспокоенным и в то же время обиженным видом.

— Что-то случилось?

— Вот и я хотела бы узнать! — возмущенно ответила Алена. — Я до тебя полночи и весь день пыталась дозвониться.

«Да, точно, совсем забыла», — пробормотала Полина, включая мобильный.

— Я вчера к родителям поехала, — продолжила кипятиться Алена, — и когда папа с какой-то очередной вечеринки вернулся, то взял у меня телефон, чтобы тебе позвонить. Сказал, что его вдруг разрядился, а он хочет, узнать, нормально ли ты до дома доехала. Звонит — а там «абонент недоступен». Я, конечно, его успокоила, сказала, что у тебя сейчас работы много и ты, наверное, телефон отключила, чтобы выспаться. Пообещала, что сама тебе позвоню, и просила маму пока не волновать, а сама как подорванная стала названивать тебе, а ты не отвечаешь! Хорошо, что я, наконец, додумалась позвонить Максу, чтобы узнать, что с тобой, а то так и сходила бы с ума от неизвестности. И то, знаешь, что он мне сказал? «Вчера вечером на нее покушались, но с ней все в порядке. Я скоро отправлю ее домой. Прости, мне надо идти». И повесил трубку! Успокоил, можно подумать! Я тебя тут уже битых два часа дожидаюсь. Приехала — а тут труп на земле нарисован.

У Полины было стойкое подозрение, что Макс сделал это нарочно, чтобы Алена на своей шкуре поняла, каково это — беспокоиться за близких людей, ведущих себя безответственно.

— Прости, у меня тоже разрядился телефон, — чуть улыбнулась Полина. — Но со мной правда все в порядке.

Она искоса взглянула на почти не прекращающий чирикать телефон, доставляющий сообщения о непринятых вызовах и непросмотренных сообщениях.

— Честно, — добавила она, заметив все еще встревоженный взгляд Алены.

— Хорошо, — буркнула та и неловко обняла Полину, на секунду положив голову ей на плечо. — А… ты кого-то убила, да? — спросила она, отстранившись.

— Нет, это сделал… — Полина осеклась, когда возле них резко остановился джип, и машинально закончила, увидев водителя: —…он.

Вышедший из джипа Стрельников немного удивленно посмотрел на Полину, сказал себе под нос: «А я уже приготовился звонить в каждую квартиру» — и произнес уже громче:

— Нам надо поговорить.

Полина, несмотря ни на что, невольно шагнула вперед, заслоняя собой Алену.

— Я…

Телефон в ее руке вдруг зазвонил, и она сбросила вызов, даже не глядя на экран. Еще полчаса назад она ничего так не хотела, как поговорить со Стрельниковым, но сейчас она внезапно почувствовала себя смертельно уставшей и предпочла бы отложить этот разговор до тех пор, пока не сможет нормально соображать.

— Может быть… — начала было она, но ее снова прервал телефонный звонок.

На этот раз Полина поняла, что слышит мелодию, которая стояла у нее на телефоны членов семьи, и ответила, решив, что это мама или дядя Ник.

— Она забрала его, Полин, она его забрала, и я не знаю, что делать. Ты можешь приехать? Пожалуйста, я не знаю, к кому еще обратиться, полиция не станет меня слушать…

Нахмурившись, Полина посмотрела на экран, не сообразив, с кем разговаривает.

— Подожди, Кирилл, о чем ты? Что случилось?

— Света забрала Даню! Надо их найти, пока поздно, пока не сделала какую-нибудь глупость.

«Наш Кирилл?» — почти беззвучно спросила Алена, дернув ее за рукав, и Полина кивнула.

— Ничего не понимаю. Куда Света забрала Даню? Что может случиться?

— Вчера он раскапризничался и разнес полкомнаты, — сбивчиво сказал Кирилл. — Разбросал игрушки, разбил лампочки в люстре, сломал телевизор. Я сумел его успокоить, как написано в книгах, но у Светы случилась истерика, она все кричала, что избавит его от этой мерзости, сделает его свободным, нормальным человеком. А сегодня я специально отпросился с работы пораньше, чтобы отвезти Даню к магврачу, но когда подъехал к дому, то увидел, что Света садится в какую-то машину и уезжает. Я кричал ей, просил остановиться, поехал за ними, но не смог догнать. Я боюсь, что она сделает что-нибудь с Даней. Полина, пожалуйста!

Просить его успокоиться было бесполезно.

— Я сейчас приеду. Жди меня.
— Что стряслось, что с Даней? — спросила Алена, вцепившись Полине в руку.
— Пока не знаю. Я еду к Кириллу.

Полина не успела ничего больше сказать, как Алена быстро вставила:
— Я с тобой! Он мой брат, и, к тому же, я на машине.
— Я с вами, — сказал вдруг Стрельников, про которого Полина успела забыть.
— Нет.
— Да, — отрезал Стрельников. — Поедем на моей машине. Тебе мало было вчера? — обратился он к Полине. — Я с вами. Позвони Максу и Андрею, может понадобиться подкрепление.

Алена изумленно посмотрела на него, перевела взгляд на Полину, а потом снова на Стрельникова.

— Полина?..

У Полины не осталось ни сил, ни желания спорить.

— Едем. На месте разберемся.

_________________
Все мои фики тут https://archiveofourown.org/users/Bathilda

мда... на месте разберемся...
ох, аффтар, ох, я с тобой разберусь!!!
Мррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррр!!!

_________________
Поверь мне, невозможное – возможно,
И быть волшебником совсем не сложно.
Согрей сердца людей любовью, лаской,
И серость будней обернется сказкой!

Все антиреснее и антиреснее...
Вот уже и семья подтягивается. ;-)

Спасибо, Автор!

_________________
Подсела на сериал Женский доктор 2 -
клипы: http://www.youtube.com/playlist?list=PL ... s7IOkzcTJ0

Мурлыча, Olika_Pragli,


У меня огромное искушение спросить: это угроза или констатация того, насколько все плохо


Не зря же я про нее писала)))

Olika_Pragli,

_________________
Все мои фики тут https://archiveofourown.org/users/Bathilda

это призыв к действию!

_________________
Поверь мне, невозможное – возможно,
И быть волшебником совсем не сложно.
Согрей сердца людей любовью, лаской,
И серость будней обернется сказкой!

Бати, да


Только я слегка в недоумении.
В "Новостной ленте" стоит, что Вы уже и окончание выложили.
Вы его случайно сюда еще не выкладывали?
Либо техническая неполадка на форуме, либо у меня глюки.

Правда, может это вызвано мистицизмом романа и нашим неуемным желанием -
наконец прочитать все разгадки.
.. а скоро будет?

_________________
Подсела на сериал Женский доктор 2 -
клипы: http://www.youtube.com/playlist?list=PL ... s7IOkzcTJ0

Olika_Pragli,



Я туда не заглядывала, но подозреваю, что там просто выпали слова "Глава 6" перед словом "окончание"


Но эта версия мне нравится гора-а-аздо больше))


Хм, хотела бы я сама знать)) В смысле, следующий кусочек - начало главы 7 - я выложу, скорее всего, завтра. Потом на неделе еще одно продолжение будет точно, на два не надеюсь - реал. А потом реал немного отступит, и я постараюсь все дописать - по сути, осталось еще 2, максимум 3 средних главы. Очень рассчитываю добить все за три недели (если реал не добьет меня раньше ).

_________________
Все мои фики тут https://archiveofourown.org/users/Bathilda

Всё правильно написано - Глава 6. Окончание. - наверное надо было в скобках...

Тогда прошу прощения...

_________________
Уезжают таланты, творцы и умы,
едут люди отменно отборные.
И останутся там, как у всякой тюрьмы,
надзиратели и поднадзорные.

И. Губерман

Не знаю, как понятнее читателям, но могу представить, что ближе к концу истории слово "окончание" может звучать двусмысленно

Я потом буду писать так, чтобы все точно ясно было))

_________________
Все мои фики тут https://archiveofourown.org/users/Bathilda

Девочки, пасибо!
Буду ждать. )

_________________
Подсела на сериал Женский доктор 2 -
клипы: http://www.youtube.com/playlist?list=PL ... s7IOkzcTJ0

Перед тем, как сесть в машину, Полина сбегала в квартиру и захватила сумку с заряженными артефактами, которую держала на всякий случай. На такой, как сейчас. За те несколько минут, что ее не было, Алена успела познакомиться со Стрельниковым, и, судя по всему, он ей понравился. Она еще настороженно смотрела на него, но стояла довольно расслабленно, а на лице у нее было написано живое любопытство.

— …да. У меня не было другого выбора, — услышала Полина, приблизившись к ним, и тихо вздохнула: речь наверняка шла о том, как Стрельников вчера спас ее.

Во взгляде Алены появилось явное одобрение, и Полина подавила еще один вздох.

Увидев ее, Стрельников молча открыл дверь со стороны переднего пассажирского сидения и сел в машину.

— Так что с Даней? — спросила Алена, когда они тронулись с места. — Только не говори, что не знаешь.

— Не знаю. — Полина затылком чувствовала неодобрительный взгляд сестры и, сдавшись, добавила: — Выяснилось, что Даня маг. Света восприняла эту новость… без энтузиазма, скажем так. Вчера Даня опять применил магию, а сегодня Света увезла его куда-то. Кирилл боится, что она может сделать какую-нибудь глупость.

— Идиотка, — прошипела Алена. — Голову ей оторвать мало. Магия — это круто. Мне Света никогда не нравилась. Я все понимаю: ответственность, благородство и все в том же духе, но зря Кир на ней женился. Заботиться о ребенке он бы и так мог, а жениться по залету на той, кого и полугода не знаешь, — глупо, как по мне. Представляешь, она даже маму как-то из себя вывела, а это еще надо постараться. — И, обращаясь к молча ведшему машину Стрельникову, пояснила: — Наша мама старается не злиться или огорчаться на публике — от этого появляются некрасивые морщины, которые все видят, и неудачные фотографии. А еще она обычно так увлечена собой, что не замечает вокруг ничего, из-за чего могла бы разозлиться или огорчиться. Но когда по телевизору показывали очередной сюжет про то, как Призрак напал на Башню — ты тогда еще была в больнице, Поль, — эта дура, Света то есть, ляпнула что-то вроде того, что занятие магией никогда не приводит к добру. Типа, сами виноваты. Ух, как мама разъярилась! Сказала ей, что к добру, особенно в ее доме, не приводит только скудоумие, нетерпимость и дрянные люди. Представляешь, так и сказала: «дрянные люди». После этого Света о магии вообще старалась не заикаться. Думаешь, она и правда может сделать что-нибудь Дане? Она же не совсем ненормальная и вообще — мать.

— Не знаю, — повторила Полина, радуясь, что Алена не видела ее лица. Она не была уверена, что все закончится благополучно. Людей, так или иначе калечащих тех, кого они не выносили из-за их природы или убеждений — магов, гомосексуалистов, либералов или панков, — было больше, чем представлял себе средний обыватель. И родителей, безжалостных к собственным детям, среди них хватало.

Кирилл ждал их на улице у подъезда. Он с обреченным видом держал у уха телефон, и было ясно, что ему никто не отвечает. Кому он звонил, тоже было очевидно.

— Слава Пантеону, — выдохнул он, увидев Полину. На Стрельникова он не обратил внимания, посчитав его, по всей видимости, коллегой Полины, а вот Алене удивился, хотя ничего по этому поводу не сказал.

— Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, но, пожалуйста, постарайся успокоиться, хорошо? — Она взяла его за руку и, слегка сжав ее, посмотрела ему в глаза. — Давай поднимемся сначала в квартиру.

— Я… — Кирилл посмотрел на дорогу, словно ожидая, что Света с Даней сейчас приедут обратно, но почти тут же осознал, что это глупо, и, встряхнувшись, пошел домой.

— Кирилл, расскажи, что случилось, — попросила Полина, когда они устроились в гостиной. — Подробно. Вчера Даня снова спонтанно колдовал, так?

— Да. У него опять режутся зубы, последние несколько дней он капризничал, а вчера у него была настоящая истерика, мы со Светой час пытались его успокоить, но ничего не помогало, он только расходился все больше и больше, а потом у него случился всплеск магии, и он разбил люстру, вазу, какие-то безделушки. После этого истерика началась уже у Светы. Она… она чуть не ударила его. Кричала, чтобы он перестал, что он не должен поддаваться искушению, что она ему поможет и избавит от этой мерзости. Даня-то, вымотанный, тут же почти заснул, а Света потом долго не могла успокоиться. Потом раскаивалась, плакала, просила прощения. Я ей сказал, что она должна принимать Даню таким, какой он есть, что он все еще наш сын, несмотря на свои способности. Она, вроде бы, согласилась. Я решил сводить на следующий день… сегодня, то есть, Даню к врачу: я читал, что такие всплески могут оказать негативное воздействие на нервную систему, и хотел убедиться, что с ним все нормально. Мы должны были поехать в частную клинику в три, но утром мне позвонили от врача, спросили, можем ли мы прийти пораньше, и я согласился. Поехал домой, и у подъезда увидел, как Света садится в какую-то незнакомую машину. Я… я сначала подумал, что она просто в магазин собралась ‒ когда я на работе, она всегда такси вызывает, если ей куда-то надо. Я просто хотел, чтобы она оставила Даню со мной, нам ведь к врачу… Я ей крикнул, и она меня услышала, это точно. Она оглянулась, увидела меня, быстро села в машину, и они рванули с места… Я подумал, что, может, она меня все же не увидела, или что с Даней что-то случилось и его срочно надо везти к врачу… я позвонил Свете, но она сбросила мой звонок и выключила телефон. Тогда я поехал за ними, но не догнал. Я не знаю, что делать!

Полина краем глаза заметила, что Стрельников вышел из комнаты, но почти тут же вернулся, вложил что-то небольшое в руку сидевшей в кресле Алене и прошептал ей что-то на ухо. Она кивнула, встала и ушла — Полина услышала, как хлопнула входная дверь.

— Кирилл, может, она решила спокойно обдумать все без твоего давления. Куда она в таком случае могла поехать? Может, к родным или друзьям. Ты не пробовал звонить им?

— Нет, в том-то и дело! — с отчаянием воскликнул Кирилл. — Света из Иркутска, переехала в Москву лет пять назад. Все ее друзья остались там. Она снимала однушку напополам с сестрой одного из иркутских знакомых, но та девушка переехала обратно год назад, а больше Света ни с кем близко не общалась, если только с парой коллег, но с ними я уже говорил, они ничего не знают. Родных у нее нет, она сирота, единственный ребенок в семье. Полин, я никогда ее не видел такой, как вчера. Я боюсь, что она может сделать что-нибудь… не знаю, что, но Даня… — он осекся и ударил кулаком по дивану. — Она сбежала, Полин, украла Даню — если бы она хотела просто уйти, бросить меня, она бы так не поступила. Она все объяснила бы, или оставила записку, или позвонила, ведь так?

Интересно, он сам знал, чего больше хотел: чтобы Полина согласилась с ним или чтобы сказала, что в жизни и не такое бывает и что Свете просто понадобилось время, чтобы со всем разобраться.

— Подожди, у нее, как минимум, есть в Москве дядя. Я его видела, когда в последний раз к вам приходила, помнишь? Как же его… дядя Слава… Вячеслав Федорович, да?

— Что? — нахмурился Кирилл. — А, этот. Он не ее родной дядя, то ли дальний родственник, то ли вообще друг отца. Я его видел всего пару-тройку раз и не… — тут он запнулся, задумался и сказал медленно: — А ведь я, кажется, ездил как-то к нему. Ну, не совсем к нему: Света как-то давно, еще до свадьбы, просила забрать ее от дяди — куда-то ей срочно надо было, уже не помню, — но в дом я не заходил, она меня на улице ждала. Может, она у него? — с надеждой спросил Кирилл. — Это где-то на юго-востоке, если мне память не изменяет, там частный сектор, а улица называется как праздник, но не помню…

— Не улица 8-го марта, случайно? — тихо спросила вернувшаяся Алена. — Дом 19?

— Да, точно! Улица эта, но номер дома я не помню. Ты что, знаешь, где Света? Почему ты раньше ничего не сказала? — вскинулся Кирилл.

Алена сморщила нос и сказала, старательно не глядя на Полину:

— Я не знаю, просто… — Она сделала паузу и выпалила на одном дыхании: — ЯвстретиласьсдевушкойПоливановапроследилазанейонаживетнаэтойулице.

—Что? — хором спросили Кирилл и Полина.

— Еще раз и членораздельно, пожалуйста, — попросила Полина, заранее предчувствуя, что не услышит ничего хорошего, потому что уловила фамилию «Поливанов».

— Я встретилась с девушкой Поливанова, — неохотно призналась Алена. — Позвонила ей, сказала, что нашла его телефон… короче, это долгая история. Но она ничего не заподозрила, и мне ничего не угрожало, клянусь, — заверила она Полину, заметив ее яростный взгляд. — Я проследила за ней — она вошла в дом на улице 8-го марта. Там вокруг сплошь частные дома, так что это наверняка та же улица*.

— Мы еще с тобой об этом поговорим, — на секунду прикрыв глаза, пообещала Полина. Она хотела, чтобы это прозвучало угрожающе, но получилось скорее обреченно и устало.

— Кто такие Поливанов и его девушка и какое они имеют отношение к Свете?

— Никакого. Не знаю. — В последнее время она ненавидела эти два слова. — Скорее всего, никакого.

— Надо ехать туда, — решительно сказал Кирилл, вставая с дивана.

В это время в комнату зашел Стрельников, держа в руке открытый ноутбук — Полина даже не видела, как он выходил.

— Эта машина? — спросил он у Кирилла, показывая ему видео, записанное, по всей видимости, на видеорегистратор, подсоединенный сейчас к ноутбку.

По всей видимости, Стрельников взял в коридоре ключи от машины Кирилла и попросил Алену принести видеорегистратор — умный и очевидный шаг, о котором Полина, тем не менее, даже не подумала.

На видео машина Кирилла въехала во двор и остановилась в нескольких метрах от красного автомобиля, возле которого стояла Света.

— Да, — кивнул Кирилл.

— Хорошо, номера четко видны.

— Поль, правда, надо туда ехать, — сказала Алена, косясь на Кирилла. Было видно, что ее распирает поделиться с сестрой своими догадками, но она не могла сделать этого, не выдав информацию о веществе, лишившим Сашу магии.

Полина потерла виски — голова тупо ныла, а глаза закрывались сами собой, но расклеиваться ей было нельзя.

— Хорошо, мы поедем туда, чтобы выяснить, действительно ли дядя Светы живет в том же доме, что и девушка Поливанова. Но при одном условии: никакой самодеятельности. Будете делать только то, что я скажу, ясно? Алена, тебя я вообще пристегну наручниками к машине, если что. Согласны? Кирилл, я понимаю, каково тебе сейчас, но если ты не пообещаешь, что будешь меня слушаться, ты остаешься здесь.

— Обещаю, — мрачно сказал Кирилл.

— Я тоже.

Не то чтобы Полина им поверила, но так ей будет проще с моральной точки зрения обездвиживать их, если они решат поиграть в героев — а в том, что так и будет, Полина почти не сомневалась. Но деваться ей было некуда.

Как только они все сели в машину Стрельникова, Полина, снова выбравшая переднее пассажирское сидение, позвонила дежурному.

— Это следователь Особого магического Полина Краснова, 572695. Мне срочно нужна все информация об автомобиле, — она на мгновение замолкла, поняв вдруг, что не знает марку машину, и Стрельников сказал негромко: «'Опель Астра', М591ТР, 197». Полина повторила это и продолжила: — Узнайте, кто владелец. Еще мне нужны все данные о проживающих в доме номер 19 по улице 8-го марта, это Москва или ближнее Подмосковье: кто владелец, кто там прописан и зарегистрирован, есть ли сведения об этих лицах во всех доступных базах. Еще…

Она повернулась к Кириллу и спросила:

— Какая у Светы девичья фамилия и в каком году она родилась?

— Бронникова, в 84-м.

—…на Светлану Бронникову 84-го года рождения, место рождения — Иркутск. Я хочу знать, если она в базах. — Она понизила голос и добавила: — Повторяю: это срочно, речь может идти о жизни ребенка.

— Так кто такой Поливанов? — тихо спросил Стрельников, когда увидел в зеркало, что Кирилл снова взялся за телефон.

Его появление сегодня у ее дома удивило Полину, но после она сосредоточилась на проблемах Кирилла и, как ни странно, стала воспринимать Стрельникова как нечто само собой разумеющееся. Как надежного напарника, который всегда рядом, знает, что делать и придет на помощь, когда необходимо. Сейчас же ей вдруг стало немного неуютно от осознания того, что, по сути, с проблемами ее семьи разбирается чужой человек, которого она не знала, как бы ей не хотелось поверить в обратное.

— Мелкий распространитель наркотиков, — так же тихо ответила она. — Ныне покойный. Он… — Она знала, что эту информацию ни в коем случае нельзя было никому разглашать, что они с Максом не для того приложили столько усилий ради сохранения тайны, чтобы открывать ее чуть ли не первому встречному, но вместе с тем… Она просто не могла не рассказать обо всем Стрельникову. И не потому, что у нее было сил держать язык за зубами, а из-за совершенно иррационального убеждения, что ему необходимо все знать, потому что тогда он сможет помочь. Полина решила, что как только все это закончится, она уволится: такому непрофессионалу было не место в Башне. — У него было некое вещество, которое на время превратило одного юношу, такого же, как я, в такого, как Алена.

— Разновидность оков Жакомо? — спросил Стрельников, переварив эту информацию, и пробормотал себе под нос что-то вроде: «Если б я еще знал, что это такое».

— Нет. Не блокировка, а отсутствие магии. Абсолютное.

— Но потом все вернулось?

— Да, но очень мучительно.

Какое-то время они молча ползли по вечно загруженному МКАДу, и Полина исподтишка рассматривала Стрельникова: большие сильные руки уверенно лежали на руле, челюсти были угрюмо сжаты, внушительный нос выдавался вперед — далеко не красавец, но все же было в нем что-то притягательное. Хотя, возможно, Полина просто обманывала себя.

На заднем сидении Алена пыталась отвлечь Кирилла ничего не значащей болтовней, но ей это плохо удавалось. Когда телефон Полины зазвонил, она мысленно с облегчением вздохнула — слишком уж напряженной была атмосфера в машине, хотелось ее хоть чем-то разбавить. Звонил один из оперативников, которому дежурный передал запрос Полины, — тот самый Костя, работавшей с ней по делу Амеличева.

— Полина Викторовна, я выяснил все, что вы просили. Там много пересечений: дом 19 по улице 8-го марта принадлежит Бараненкову Виктору Андреевичу 87-го года рождения, место рождения — Москва. Кроме него в доме зарегистрирована его сестра Ксения Андреевна Бараненкова 92-го года рождения и их дядя Бараненков Вячеслав Федорович, 68-го года рождения, оба также родились в Москве. Вячеславу Бараненкову принадлежит автомобиль 'Опель Астра', М591ТР, 197, купленный им четыре года назад. Это что касается собственности. Теперь самое интересное: в двухтысячном Вячеслав Бараненков был осужден за умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью с отягчающими обстоятельствами — по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды. Догадываетесь, к какой социальной группе у него была ненависть?

— Маги?

— Именно. У него произошел конфликт с группой магов-школьников, учащихся в десятом классе. Бараненков утверждал, что они применили к нему магию — пускали в него болезненные магические разряды. Он попросил их этого не делать, они над ним посмеялись, и началась драка. Школьники же утверждали, что, в ожидании автобуса, они практиковали навыки управления потоками магической энергии, которые освоили на уроке в школе, — не более чем безобидный фейрверк, даже не материальный. Бараненков потребовал прекратить это, заявив, что они находятся среди нормальных людей, не желающих наблюдать за потенциально опасным уродством, которое они творят. Школьники послали его, и он полез в драку. Учитывая, что его противниками были две девочки и один парень, а Баранков использовал в качестве оружия трубу, которую вез домой, силы были неравны. Бараненков был осужден на три года, которые он провел в колонии под Иркутском. Не знаю, когда он вернулся в Москву, но через два года после его освобождения Светлана Игоревна Бронникова, 84-го года рождения, была задержана в Иркутске за участие в несанкционированном митинге, участники которого выкрикивали угрозы магам и призывали к их уничтожению. Ее занесли в картотеку «чистюль», поэтому данные на нее легко было найти.

Ну конечно, «чистюли» — радикальные группы, объявленные вне закона, но маскирующиеся под разные легальные течения и объединения, которые призывали уничтожить магов или, по крайней мере, лишить их возможности колдовать, надев на них оковы Жакомо. Причастность к ним Светы и Бараненкова многое объясняло.

— Виктор Бараненков был задержан за то же самое, только уже в Москве годом позже. После этого все трое в поле зрения правоохранительных органов больше не попадали, — закончил Костя.

— Кто они все по профессии или образованию? — спросила Полина.

— Так, сейчас… Старший Бараненков по образованию химик, на момент задержания работал техником на заводе по производству бытовой химии. Младший Бараненков закончил строительный колледж, на момент задержания нигде не работал. Бронникова закончила педколледж, работала секретарем.

— Ясно. Спасибо, Костя. Ты не в курсе, Антипов еще на вызове?

— Вернулся, но снова уехал — прочесывают по поручению Горячева потенциальные штаб-квартиры «Квартета». Ему что-нибудь передать?

— Нет, спасибо. Я позвоню, если что.

Полина закончила разговор и откинулась на спинку сиденья. Все было хуже, чем она полагала. Оба Бараненковы — «чистюли», а Света когда-то была в их рядах, и, возможно, там и оставалась все это время. И, судя по тому, что она увезла Даню, ее любовь к сыну и материнский инстинкт оказались слабее ненависти к магам. Что она имела в виду, когда говорила, что избавит Даню от магии? Оковы Жакомо или что похуже? Но для такого малыша хуже была только смерть. Неужели?.. Стоп!

— Алена, расскажи про девушку Поливанова. Как ты на нее вышла?

— Да кто такой этот Поливанов? — спросил Кирилл, повысив голос.

— Уже никто. Кирилл, пожалуйста, я потом все объясню. Алена?

— Ну… я скопировала все данные с телефона Поливанова перед тем, как отдать его Максу, — призналась Алена. — Потом я посмотрела, с кем он общался больше всего — если у него была девушка, то наверняка с ней. Купила такой же телефон, как у него, и позвонила этой девушке, Ксении. Притворилась, что нашла телефон на улице и хочу вернуть владельцу, но не знаю, как его найти, и потому набрала того, с кем он чаще всего разговаривал. Пришла на встречу, отдала телефон и проследила за ней до дома. Точнее, тогда я не знала, что она живет именно там, но адрес записала. Я хотела тебе об этом рассказать, честно, но все не было времени. Что, все плохо?

— Кирилл, — осторожно начала Полина, оглянувшись, — ты знал, что Света когда-то была «чистюлей»?

— Что? Нет, я не… Я даже не представлял, она никогда… Поля, она ведь действительно может сделать что-то с Даней!

Казалось, несмотря ни на что, Кирилл только сейчас в полной мере поверил в это.

— Я сделаю все возможное, чтобы этого не случилось, — сказала Полина, вовсе не уверенная в том, что ее усилия увенчаются успехом.

Могло статься, что они уже опоздали, но она не хотела даже думать об этом.

— Надо вызывать полицию! — воскликнул Кирилл. — ОМОН, опергруппу или что у вас там. Надо освобождать Даню!

— Кирилл, во-первых, мы даже не знаем точно, в этом ли доме Света с Даней.

— А во-вторых, они все равно не поедут, — добавил Стрельников.

— Как это? Почему? — возмутилась Алена.

— Потому что мало доказать, что ребенок в доме, надо еще убедить полицию в том, что ему грозит реальная опасность. А пока что все выглядит так, что один родитель, к тому же мать, всего лишь забрала ребенка и скрылась с ним в неизвестном отцу направлении, что уголовно ненаказуемо. Пока мы будем убеждать следователей и судей в том, что Даня в опасности, потеряем время, и будет уже поздно.

Стрельников был прав, и Полина это понимала. Даже Макс и Антипов не смогут помочь, потому что это дело было не в компетенции Башни.

— И что делать? — с отчаянием спросил Кирилл.

— Что-нибудь придумаем, — пообещал Стрельников, не сводя глаз с дороги.

Полине очень хотелось, чтобы так оно и было.

________
* Для знатоков и любопытствующих: улицы 8-го марта в том районе, который описывает автор, нет и никогда не было. Более того, этот частный сектор, еще существовавший на момент задумки фика, сейчас уже значительно поредел, если не сказать исчез. Зато Такая улица существует в другом похожем районе, расположенном не так далеко от описываемого, так что будем считать, что в моей условной Москве все описанное есть, где надо)))

_________________
Все мои фики тут https://archiveofourown.org/users/Bathilda

Богдан был горд собой — не каждому удастся нормально вести машину и следить за происходящим вокруг, когда у тебя в голове разговаривают чужие голоса. Ну, хорошо, не голоса — всего один голос, но тем не менее.

Он помнил, как вышел из Ведьминой Башни, помнил, как забрал со стоянки машину, как поехал домой. Он даже помнил, как поднялся в квартиру и устало опустился на стул, но что делал потом — не имел ни малейшего понятия. Он снова осознал себя, только когда въехал в знакомый двор, где только этой ночью убил человека. На соседнем сидении лежал портфель, и Богдан осторожно заглянул в него — внутри лежали распечатки, еще недавно «украшавшие» его стены. Вопрос, зачем он их взял к Полине, оставался открытым. Зато он откуда-то знал, что приехал сюда потому, что был уверен: после бессонной ночи Полина вернется домой пораньше, если уже не вернулась (тогда ему придется звонить в каждую квартиру, потому что он так и не выяснил, в какой она жила). Богдан не ожидал, что сразу же увидит Полину во дворе с сестрой — то, что девушка рядом с ней, была ее сестрой, он знал точно, хотя и опять не представлял, откуда. Стоило ему затормозить возле них и выйти из машины, как его сознание снова раздвоилось, после чего добрые две трети времени он делал и говорил то, что нашептывала ему его вторая личность, но вместе с тем не терял связи с реальностью и, в общем-то, одобрял все свои действия, как сознательные, так и продиктованные чужой волей.

Однако сейчас, сидя в машине недалеко от дома, где предположительно находился племянник Полины, Богдан думал о том, что он ненормальный идиот и что ему надо если не звонить прямо сейчас в полицию, то, по крайней мере, убедить сделать это Полину. Потому что в самодеятельность таких обстоятельствах была просто недопустима.

— Что будем делать? — поинтересовался он у Полины.

Они припарковались в сотне метров от дома Бараненковых, который Кирилл смутно припомнил, а Алена уверенно опознала как тот самый, куда зашла Ксения.

— Для начала надо убедиться, что Даня в доме, — вздохнула Полина. — У них стоят датчики, которые засекают магическое сканирование и вообще любое магическую активность.

— То есть, они знают, что ты пыталась их просканировать? — нахмурилась Алена.

— Нет, я была осторожна. Но это значит, что я не могу даже определить, сколько внутри людей.

— Я уже встречалась с Аленой и могла бы…

— Нет, — отрезала Полина. — Ты сидишь в машине с телефоном наготове и ждешь. Кирилл, ты тоже.

— Что, ты собираешься просто пойти туда и спросить, не у них ли Света с Даней?

— Я пойду, — вызвался Богдан. — Меня никто из жильцов не знает, и есть шанс, что я не вызову подозрений, если притворюсь, скажем…

— Риэлтором, — предложила Полина. — Если повезет, это даст тебе шанс зайти в дом и осмотреться. Сейчас нам важнее всего узнать, где Даня — возможно, все не так страшно, как нам кажется. Если он там — будем думать, как действовать дальше, если нет — попробуем объявить их со Светой в розыск.

Богдан кивнул и хотел было выйти из машины, но Полина остановила его.

— Подожди.

Она достала из сумки амулет в виде заглавной буквы «А» с двойной планкой, перевернутой и помещенной в круг, — символ Велеса, одного из богов Пантеона.

— Сигнальный амулет, — пояснила она. — Если окажешься в опасности или тебе понадобится помощь, сломай круг — он легко ломается, — и я приду. В неактивном состоянии он не ловится бытовыми антимагическими сканерами.

Такие символы носили многие, так что амулет не должен был привлечь внимания.

— А это, — продолжила Полина, протягивая ему на кольцо, похожее на обручальное, — «ураганный ветер». Для активации его надо повернуть, поэтому не вздумай крутить его на пальце. Он действует четыре секунды и отбрасывает того, на кого ты его наведешь, назад. Это даст тебе возможность сбежать, если что-то пойдет не так. Твоя задача — только наблюдать. Не провоцируй никого и не вступай в конфликт.

Она говорила сухим деловым тоном, словно со своим подчиненным, и у Богдана сложилось впечатление, что она не слишком волновалась о том, что он провалит задание. Или, точнее, что она была уверена в его успехе. Это в равной степени было приятно и вызывало удивление — они были незнакомы, и у нее не было причин доверять ему. И все же, судя по всему, она ему верила, не задумываясь.

Полина положила руку ему предплечье и сжала его, а затем, словно осознав, что сделала что-то не то, быстро отдернула руку и опустила глаза.

— Удачи, — пожелала она.

Алена и Кирилл тоже что-то ему сказали, но их Богдан уже не слушал. Он вышел из машины и неторопливо отправился к дому номер девятнадцать.



Только спустя какое-то время Богдан понял, как ему повезло: дверь, когда он уже решил, что дома никого нет, открыла невзрачная девушка, кутавшаяся в видавший виды кардиган.

— Добрый день, — просиял Богдан и начал говорить бодрым голосом опытного коммивояжера: — Простите за беспокойство, но я не отниму у вас много времени. Я хотел бы поговорить с вами об одном замечательном предложении, которое мы хотим сделать владельцу этого дома. Вы ведь здесь проживаете, верно?

При этом Богдан не переставал улыбаться и аккуратно, но решительно теснил опешившую от такого напора девушку, по всей вероятности, Ксению Бараненкову, в дом.

— Я не могу…. мне сейчас некогда… дядя будет сердиться… — лепетала Ксения, но физически вытолкать незваного гостя взашей она и боялась, и физически не могла, чем Богдан и воспользовался.

— Я представляю компанию «СитиИнвест», мы занимаемся строительством и девелопингом и в настоящий момент реализуем первый этап программы развития и реконструкции вашего района, призванной полностью изменить его облик…

Вдохновенно болтая, Богдан прошел по короткому темному коридору, который так и тянуло назвать сенями, и оказался в небольшой комнате, бывшей, вероятно, гостиной. Дом казался пустым, и любой другой подумал бы, что так оно и есть, тем более что Богдан, как ни прислушивался, ничего не услышал. Но то, как Ксения настороженно оглядывалась, наводило на мысль, что она была не одна.

— …вам, как первым нашим клиентам, мы можем предложить особенно выгодные условия: мы не только выкупим вашу землю по ее рыночной цене, но и дадим скидку на покупку квартир в одном из домов, которые будут построены на этой территории! — радостно закончил Богдан и улыбнулся еще шире, выжидающе глядя на Ксению.

— Мы не… Я ничего об этом не знаю, вам лучше поговорить с дядей, но его сейчас нет, и…

— А когда он вернется? — перебил ее Богдан. — Я могу его подождать, а пока расскажу вам обо всех нюансах…

— Нет! Он будет поздно, вам лучше прийти в другой день.

Где-то в глубине дома что-то негромко стукнуло, и вскоре раздался громкий и явно недовольный голос:

— Ксюха, с кем ты там?

— Дядя вернулся, — прошептала Ксения и крикнула: — Это к тебе, дядь Слав.

А вернулся ли? Если бы он только что зашел в дом через заднюю дверь, понял бы он так быстро, что Ксения разговаривала с кем-то посторонним?

— Ко мне? — удивился, входя в комнату, невысокий мужчина с глубокими залысинами. Он казался старше своих лет, но глаза у него были молодые, внимательные и жесткие.

— Чем могу помочь? — вежливо спросил он у Богдана.

— Я представляю «СитиИнвест», мы занимаемся…

— В двух словах, пожалуйста, — прервал его Бараненков-старший, — у меня мало времени.

— Мы хотим купить вашу землю.

— Нет, — не терпящим возражения тоном ответил Бараненков.

— Но я еще не рассказал об условиях, которые мы можем предложить…

— Меня это не интересует. Мы не станет продавать дом.

— Поверьте, я понимаю ваши чувства, но этот район все равно будет реконструирован, и, боюсь, у вас не будет выбора.

— Вот тогда и поговорим. Простите, но я вынужден попросить вас уйти.

Видно было, что Бараненков начал раздражаться, но все же старался вести себя учтиво. Богдан почти не сомневался, что Света с ребенком здесь: учитывая начинающиеся вечерние пробки, Бараненков просто не успел бы отвезти ее куда-то и приехать домой, даже несмотря на имевшуюся у него фору. Но где они тогда? Ребенок не плакал, и само по себе это ничего не значило, он мог спать, но никаких признаков того, что в доме была его мать, также не было. Даже если бы она спряталась и затихла, услышав стук в дверь, она бы уже перестала паниковать, поняв, что к ним пришел не Кирилл, и хоть как-то себя проявила бы, верно? Конечно, это было натянутое предположение, но…

— Пусти! Это Кирилл, я знаю! — раздался вдруг пронзительный женский голос. — Пусти! Кирилл, я передумала, забери нас отсюда!

Богдан, который уже судорожно придумывал, как бы ему изловчиться и обследовать дом — просьба воспользоваться туалетом была бы наиболее удачной, но едва ли ему это разрешили бы, — резко повернулся, и как раз в этот момент в комнату влетела женщина с растрепанными волосами и диким блеском в глазах. За ней по пятам следовал высокий крепкий мужчина с угрюмым выражением лица. Богдан узнал женщину по фотографиям, которые видел в доме Кирилла: это была Светлана. Когда она осознала, что перед ней стоит не муж, в ее взгляде появилось отчаяние, и она бросилась к Богдану и, вцепившись ему в руку, взмолилась:

— Помогите, пожалуйста! Увезите меня отсюда, я больше не хочу…

Все случилось за доли секунды: здоровяк ринулся к Светлане, сжав кулаки и явно намереваясь заткнуть ее, а Бараненков-старший двинулся в сторону Богдана со словами:

— Не обращайте внимания, это наша родственница, и у нее, к сожалению, нестабильная психика…

Быстро сломав амулет Велеса, Богдан крутанул на пальце кольцо и вскинул руку, направив ее на Бараненкова-старшего и стоявшую рядом Ксению. Они, как и говорила Полина, отлетели назад, ударившись о противоположную стену. Здоровяк, который, скорее всего, был Бараненковым-младшим, замер от удивления, и Богдан, воспользовавшись этим, подскочил к нему и постарался исполнить свой лучший хук справа. Это, однако, почти никак сказалось на Бараненкове-младшем: он потряс головой и ринулся на Богдана.

— Бери ребенка и беги, — успел крикнуть Богдан перед тем, как на него налетел Бараненков.

Богдан давно не дрался — он вообще не помнил, когда последний раз делал это, — и с сожалением констатировал, что сейчас его навыки никуда не годились. Пока они кружили по комнате, обмениваясь ударами, Богдан старался держать в поле зрения Ксению и Бараненкова-старшего, уже пришедших в себя. Ксения забилась в угол, пытаясь казаться незаметной, а вот Бараненков-старший явно прикидывал, как лучше вклиниться в драку, чтобы помочь племяннику. Светы нигде не было видно.

Присесть, уйти от удара в солнечное сплетение, пропустить удар по касательной в челюсть, нанести удар в плечо, снова присесть… Богдан не заметил, когда в дом вбежала Полина, но когда он в следующий раз резко повернулся, уходя влево и вниз, чтобы лишить противника равновесия, то увидел, что Полина стоит перед застывшим на месте Бараненковым-старшим и чертит что-то пальцами в воздухе. «Паутина Арахны», — вдруг четко произнес голос в голове Богдана и, отвлекшись на него, он пропустил удар Бараненкова. Согнувшись пополам, он не смог увернуться от еще одного удара мощным кулаком, приземлившимся ему на голову, и, падая на пол, подумал о том, что, наверное, тут ему и конец. Но нет, еще одного удара, как ни странно, не последовало, и, повернувшись на спину, он увидел, что Бараненков лежит на полу, глядя широко раскрытыми глазами в потолок, а над ним стоит Полина.

— Мумия, — сказала она. — Полчаса продержится. — Она выдохнула, выпрямилась и спросила озабоченно: — Ты в порядке?

— Буду.

Богдан с кряхтением поднялся с пола и сплюнул окровавленную слюну, потирая челюсть.

— Полина!

В комнату осторожно заглянула Света, державшая на руках спящего Даню, и тут же разразилась слезами при виде Полины.

— Он говорил, что все будет хорошо и нет никакой опасности, что он все проверил, а потом они что-то ему вкололи и привязали ремня-я-ями, — всхлипывая, сквозь рыдания проговорила она. — Сказал, что это чтобы он себя не поранил, что будут судороги-и-и… И я испугалась, а он сказал, что уже поздно! Я не хотела-а-а…

— Надо уходить отсюда, — резко сказала Полина. — Остальное — потом.

Но уйти они не успели: она еще не договорила, когда входная дверь открылась, и в комнату зашли шестеро мужчин.

— Что за?.. — начал было один из них, но осекся, увидев лежавших на полу Бараненковых, зареванную Свету с неподвижным ребенком на руках, Богдана со следами драки на лице и увешанную амулетами Полину.

Взревев, он бросился на них, даже не пытаясь выяснить, что произошло. Его спутники последовали за ним с криками: «Смерть магам!»

Света шарахнулась назад, едва не упав, а Полина активировала оставшиеся заряженными амулеты. Однако в комнате было слишком много людей, и потому двое мужчин, державшихся за спинами товарищей, которые стали их живыми щитами, смогли избежать парализующих чар и «ураганного ветра». Возможно, Полина смогла бы нейтрализовать и их, но на это требовалась хотя бы несколько секунд, которых, как оказалось, у нее не было: один из мужчин быстро поднял пистолет, который незаметно достал под прикрытием царившей вокруг суматохи, и выстрелил, не колеблясь.

Богдану показалось, что время вокруг остановилось, что он бесконечно долго наблюдал, как маленькая, но такая опасная пуля, летит к цели, и удивился тому, что он не успел помешать ей.

Полина коротко вскрикнула и осела на пол, а все тело Богдана вдруг пронзила острая невыносимая боль. И опять у него появилось такое впечатление, что время замедлило свой ход, только чтобы помучить его, чтобы эта боль длилась как можно дольше, выворачивая его наизнанку, раздирая на куски и снова складывая в единое целое. Однако когда боль прошла, Богдан увидел, что мужчина так и стоит с пистолетом, направленным в ту сторону, где секунду назад стояла Полина. Богдан кивнул, сделал шаг вперед, подняв руку, и умер.

_________________
Все мои фики тут https://archiveofourown.org/users/Bathilda