Привет всем!
Знаю, что наверное неожиданно, но так сложилось
вернее, было ужасное настроение, я как всегда обратилась к проверенному средству (просмотру НРК
) и сложился фик
Причем, искушая целостностью придумки, пришлось покориться
Ошибку я, наверное, слишком передержала, но я допишу, обещаю
Итак...
Райское озеро.
Примечания: день Катиного рождения.
Из несоответствия фильму: Андрей до ДР никогда не был у Кати дома и с мамой не знаком. Виктория все же беременная...
Идея фика пришла еще и после просмотра одного французского фильма (забыла название
) Мне просто показалось, что вплетение такой интриги было бы уместно и в НРК. Надеюсь, это не противоречит правилам.
Глава 1
Жидкость в бутылке подозрительно быстро заканчивалась и вообще на вкус и цвет давно уже напоминала не дорогостоящий виски, а заваренный чай, причем - из столовки. Андрей пил около часа, вернее, как любил говаривать Малиновский, - надирался самым откровенным образом: из горла и без закуски. И это - в рабочий день! На посту, так сказать, хотя какой из него теперь президент - так, формальность: компания ему уже не принадлежит. Да и насчет рабочего дня он сильно погорячился: во-первых, уже практически вечер, во-вторых, - на носу новогодние праздники, а, значит самое время заняться подведением годичного итога. А как это сделать в его положении на трезвую голову? То-то, никак. Хорошо хоть оставили его в одиночестве, а то с самого утра, как обухом по темени: у Кати оказывается День рождения, а он - ни сном, ни духом, еле выкрутился. Потом Кира с вечной истерикой - где будем встречать Новый год, как будто ему только и забот осталось, что встретить 2007-ой и застрелиться. Опять же - табун секретарш с нерабочим энтузиазмом уничтожавший деловой аскетизм обстановки, соблюдавшийся в компании, за хвойной иллюминацией. Туда-сюда, туда-сюда… Еще - неврастеник Милко, орущий о пропаже муза, упавшая прямо из Тибета ему на голову Кристина, мучимая токсикозом Клочкова в приемной...
Сопровождаемый изжогой список можно было продолжать бесконечно, если бы Андрей не был со сто процентной уверенностью зациклен на самом болезненном из пунктов - первом. Черт бы побрал Екатерину Пушкареву! При упоминании набившего оскомину имени, Андрей непроизвольно скривился и порыскал глазами вокруг в поисках чего-то съедобного, а то от вливаемой в организм горечи реально дурнело. Столешница была девственно чистой, зато в одном из ящиков стола обнаружился неистощимый запас шоколада, который с недавних пор с взбесившейся регулярностью закупал Малиновский. Для Катеньки. Андрей в сердцах саданул по дверце, а она, под действием этой вспышки оттопорщилась, скомкавшейся в зазоре цветной открыткой - последним ноу-хау в искусстве обольщения от Малины. Лучше бы он сразу дал себя распять Совету акционеров, чем так мучиться!
Называется, закусил. Андрей мрачно уставился на закрытую дверь каморки, потом скользнул взглядом через все помещение - к окну. А может покончить со всем разом, ударив о землю одним акробатическим этюдом?
Полет нетрезвой фантазии прервался на пол пути книзу невнятным шумом, шедшим откуда-то со стороны конференц-зала. Даже не шумом, а скорее легким скрежетанием. Андрей испуганно сморгнул и придвинул к себе почти пустую бутылку: какой к лешему прыжок из окна с таким недремлющим инстинктом самосохранения?! Однако мера предосторожности, предпринятая спьяну, оказалась излишней, потому что через секунду в президентском кабинете возник Малиновский. Вот кого стоило пожалеть. Заполошонно оглядывающийся по сторонам, бледный, всколоченный, с лицом еще более зеленым, чем его собственная рубашка цвета раннего сочного огурца.
- Ты один? - Рома кивнул на дверь приемной и настороженно замер, прислушиваясь.
- Нет, с бутылкой,- Андрей чертыхнулся и выпустил из ладони все еще зажатую в ней ребристую тару. Огреть бы балбеса по башке за такие подкрадывания, но, сообразив, чем друг рисковал, продираясь к нему сквозь ловушки, сменил гнев на милость. - Малина, вечер уже. Это у нас с тобой рабочий день не нормированный.
Последний веский аргумент, сказанный без заминки, сделал свое дело: Роман занял привычное место напротив президентского кресла и вроде бы расслабился, даже позволил себе вытянуть ноги. Не тут-то было: один неловкий Андреев поворот, скрип, - и параноик напротив буквально взвился, чуть не сбив со стола единственную ценную вещь, кроме монитора - оставленную без присмотра бутылку.
Понимая, что ведет себя, мягко говоря, неадекватно Малиновский сглотнул так, словно вернулся сейчас из прогулки по пустыне, где шлялся без глотка воды, и вдруг хрипло выдал:
- Андрюха, а на каком сроке уходят в декрет?
- Ну, и вопросы у тебя. Не к ночи будут помянуты, - Андрей только передернул плечами, словно стряхнув с себя ночной кошмар. - Я то откуда знаю?! Не беременел. Пока.
И он рьяно постучал по столешнице, суеверно сплевывая через левое плечо для усиления эффекта.
- Что ты молотишь стол, все равно он стеклянный, - Малиновский снова сел, равнодушно отпихнул от греха подальше бутылку виски и обхватил голову руками. - Четырнадцать недель. Это много?
- Ну,.. - Андрей обреченно наморщил лоб, пытаясь охватить хотя бы суть заданного вопроса, но в голове царила та блаженная легкость, которая бывает после того, как энное количество алкоголя осядет всей массой в желудке, позволяя мозгам отключится под действием его паров. И тянуть с ответом нельзя, потому что своим видом потерянный и при этом абсолютно трезвый друг, спровоцировал в животе давящую панику: если уж Ромка в тупике, то ему и подавно пора на свалку. Поэтому напустил идейного тумана: способ многократно проверенный на Кире. - Интуиция подсказывает мне, что еще рановато.
Все, точка. Конец предложения. Но неудовлетворенный и заинтересованный Малина даже подался вперед, немилосердно напирая дальше:
- А сколько это в месячном эквиваленте, а?
Час от часу не легче. И зачем он только взялся ему отвечать, промолчал бы лучше в тряпочку – глядишь, и рассосалось бы само собой. Андрей все-таки превозмог собственную умственную слабость и наклонился, кряхтя и чертыхаясь, к нижнему ящику стола, чтобы выудить оттуда кое-что, могущее пролить свет на заданный математический ребус. Обнаглевший Малиновский тем временем даже привстал, с надеждой наблюдая за этими манипуляциями, в результате которых через пять долгих минут перед ним лег запыленный калькулятор.
- На, пользуйся. Для тебя - ничего не жалко, - и Андрей, довольный собой, улыбнулся.
Романа перекосило, но преимущество пьяного перед трезвым в том, что последнему нечего предъявить первому, даже кулак - не аргумент. Поэтому Малиновский и передумал метать скромным орудием бухгалтера в сторону черепной коробки Жданова, а вместо этого, зло закусив губу, принялся за нехитрые подсчеты. Пальцы буквально впечатывались в пластик, клавиши скрипели и запросто могли бы оплавиться: разгоряченный вице-президент эпитетов не жалел, только все бесполезно - угрожающая цифра так и осталась неподъемной глыбой для мужского понимания. В конце концов Ромка просто треснул калькулятором об пол и видимо потрясенный звуком удара неожиданно покосился на плотно прикрытую дверь каморки, даже сделал к ней несколько шагов, пока Андрей сгребал в жалкую кучку то, что осталось от ломкого пластика, дотягиваясь до мелких деталей носком туфли. Он так увлекся, что даже не сразу сообразил, на что именно намекает ему озаренный некой идеей Малина.
- Слушай, а если попросить обсчитать циферки твою помощницу?
- Катю?! - Андрей сорвался на крик. - Совсем сдурел! Скажи еще, что ей надо стать на учет в женской консультации, чтобы сдавать вместо Клочковой анализы!
- А что ты так взбеленился друг мой? Не покушаюсь я на твою Галатею-Пушкареву, успокойся, - в противовес только что выданному утверждению, Малиновский быстро рванул дверь на себя, засовывая любопытный нос внутрь Катиного закутка. - Кстати, а где она?
- Кстати, ушла домой, - едко спародировал недоуменный возглас Романа Андрей. - Она не обязана торчать здесь до полуночи, в свой День рождения.
- Черт! Как я мог забыть! Викуся заловила, елки, в самый неподходящий момент. - Малиновский крутанулся вокруг своей оси и хлопнул себя по лбу, мгновенно превращаясь из придавленного жизнью неврастеника в привычного глазу Ромку, вечно готового сунуть дурную башку в какую-нибудь аферу и втянуть следом и его. - Рассказывай, Катюшке понравился наш подарок? В какой ресторан ты ее поведешь? Выбор гостиницы так и быть возьму на себя.
Такой ничтожной малости упоминаний о Кате с лихвой хватило, чтобы ощутить себя трезвым, а значит - совершенно беззащитным перед судьбой. С Андрея мигом слетел налет недовольства выкрутасами друга, он снова тяжело потянулся к бутылке, только тот умело умыкнул заветное горлышко у него из-под носа.
- Жданчик, ты кое-что перепутал. Мы ранее говорили о незабываемом сеансе любви, который ты должен подарить нашей красотке, а это, - он красноречиво потряс остатками выпивки, - извини, атрибут жениха периода брачной ночи.
- Что ты несешь? какой жених в брачную ночь?
- Средне-статистический. Не знаю ни одного мужика, который без бутылки горячительного мог бы добровольно расстаться со свободой.
- Малина, закрыли тему.
- Ладно.
Ромка легко согласился не развивать вопросы жениховства, т.б, что и сам он оказался в пол шаге от ужасающей перспективы после того, как Клочкова мучительно корчась и хватаясь то за живот, то за голову, с удовольствием растрепала о своем деликатном положении всему "Зималето" и о фатальном попадалове Романа - тоже.
Как удовлетворить любопытство друга Андрей не представлял и сам. Катя обрадовалась подарку? Вроде да. Осторожно взяла в руки похожую на нее, как две капли воды, куклу. Искренне благодарила. Смущалась. А он? Стоял рядом, как языческий истукан, ждущий, что сейчас верноподданные падут ниц перед его величием - Катя ничего подобного делать не собиралась. Может подарок был слишком мелок и она рассчитывала на другое? Да и собственно, как реагировать 24-летней девушке на детскую игрушку, утопить дарителя в шквале восторга? Идиотский выбор.
Андрей заскрежетал зубами, а у Ромки слетела с губ улыбка предвкушения , и он нахмурился. Наивный, знал бы он истинное обличье их проблемы!
- Что так плохо? - Малиновский растерянно моргал: действительно, его то гениальная фантазия и не понравилась.
- Все нормально, Ром. Приняла, благодарила. Даже поцеловала, в щеку. Вот сюда, - Андрей демонстративно повернулся к тому правым боком, для наглядности надув щеку.
- Ну……
- А что тебе еще?! - Андрей поднялся из-за стола и сунул руку в карман брюк. - Ну, извини, она не рыдала от умиления у меня на груди. Странно, но факт.
- Не ерничай, Андрюха. Сама же поцеловала, проявила инициативу, так сказать. Уже в плюс, - Роман взъерошил волосы на затылке и задумчиво подытожил. - Эх, надо было все же отовариться в ювелирном.
Андрей не выдержал и расхохотался, щелкнув пальцами:
- Так просто, Малина. Р-раз - девушке серебряную цепочку и дело в шляпе, как после уплаты налогов.
- Почему серебряную? - Ромка не на шутку струхнул - таким наэлектризованным Жданова видеть ему еще не приходилось. Что-то случилось из ряда вон, а он и не в курсе: метался по "Зималето" от Клочковой, как угорелый. - Ты это, Жданчик, погоди истерить. Лучше скажи: ты на вечер договорился?
Договорился ли он? Вроде бы - да. Андрей не видел Катиного лица, когда приглашал ее в ресторан. В тот момент он сидел прямо на столе и говорил в раскрытую дверь каморки, за которой, как за ширмой, скрывалась ее хозяйка. Скрывалась? Если действительно так, то что хотела спрятать? Что счастлива перспективой ближайшего вечера? взбудоражена? или не желала, чтоб ему в лицо бросалось то, что девушка удручена необходимостью принятия дышащего двусмыслием предложения? Ведь, как ни плачься он перед Ромкой, что тяготится их планом соблазнения, но до сих пор все держалось лишь в рамках двух-трех поцелуев за день и, как ни крути, сегодняшний вечер мог дать новую точку отсчета. Кто же он для Кати? желанный любовник, предмет обожания, а может всего лишь трамплин, с которого штурмуют денежные высоты? А он обязан просматривать за каждой Катиной причудой мотив, иначе - грош ему цена.
- Ау, Андрюха. Так что там с планами на вечер? - Роман прекрасно понял, что собеседник уплыл мыслями от него далеко и теперь возвращал того на грешную землю, тактично напоминая что у него есть друг, который ждет информации.
- Сегодня, около девяти. Я должен за ней заехать домой, - Андрей старался говорить ровно уверенно, чтоб не пришлось повторяться, а на встревоженный взгляд отвечать спокойствием. По крайней мере настолько это вообще было возможно.
- Так это ты из-за рандеву истеришь? Фух, - облегченно выдохнул Малиновский, выдрессированный бесконечными ждановскими истериками по поводу неэтичности их поступка, и закинул ногу на ногу, многообещающе подмигнув. - Не боись, все под контролем.
- Интересно, что ты имеешь в виду под словом "контроль"? - не удержался от сарказма Андрей. - То, что "Зималето" на пороге банкротства или может быть то, что его президент лишь росчерк "Паркера" на бумаге, а владелицей компании является некая Екатерина Валерьевна Пушкарева?! Или может быть контроль - это пара фальшивых отчетов, без которых нам давно уже скрутил бы голову Совет директоров?! И, между прочим, правильно бы сделал.
- Ладно, ладно, - Ромка примиряюще поднял руки. - Все, брэк. Сто раз говорено - переговорено и вынесен вердикт: держать Катюшку при себе. Именно во имя поддержания данной миссии ты сегодня на свидание и направляешься. Пришел, увидел и вон - заключил в каморке, пусть для пользы дела над отчетами корпит и наружу не суется. А зачем? Ты всегда у ее ног - с доставкой прямо на рабочее место, - он хохотнул и мечтательно прищурился, - так можно за пол годика с долгами расхлебаться.
- Здорово, Малина! Класс!
- Тебе нравится?
- Ты - гений! - Андрей с трудом сдерживался, чтоб не скинуть со стула уже вольготно расцветшего под градом его наигранный комплиментов Романа. Вероятно, с перспективой будущего отцовства друг окончательно размяк мозгами, но в принципе - он не виноват: он же еще не видел того, что заставило самого Андрея в столь ранний, относительно вечера, час прибегнуть к допингу.
- Вот, полюбуйся. Интересно, ты и после этого запоешь арию про контроль?!
Больше Андрей не вытерпел: прошел к комоду, стоящему у окна, извлек из него тоненькую на вид папку и буквально швырнул ее Ромке на колени. Тот от неожиданности растерялся, дернул руками, но папку все-таки удержал от падения на пол, и она повисла в воздухе на веревочной тесемке, виртуозно зажатой у него между пальцами.
- Это что? - Роман с удивлением покрутил на разные стороны неказистый картон. - Осталось со времен личного дела гражданки Никаноровой?
Меньше всего сейчас Андрею хотелось соревноваться с Малиновским в остротах, и он проигнорировал шутливый тон, просто вернулся на свое место и стал ждать, пока другу надоест паясничать, и он взглянет непосредственно на текст: очень не терпелось увидеть его реакцию и понять, так ли страшна информация, которая вот уже с пол дня разъедает его изнутри безумной тревогой.
- Хорошо, буду паинькой, - Роман поборолся немного с тесемками, потом чуть замешкался извлекая на свет божий листы и наконец в голос продекларировал. - Та-аак, что у нас? Пушкарева Екатерина Валерьевна,.. родилась,.. город,.. - по мере чтения выражение его лица менялось: кураж испарился, а на место ему пришла неподдельная растерянность. Он уже не разбрасывался вслух фразами, просто пробегал по тексту глазами и даже шевелил при этом губами.
Андрей между тем вновь приблизил к себе виски и сделал ощутимый глоток, почти не чувствуя обжигает ли жидкость гортань. Не показалось, черт побери, а ведь Роман еще не видел последней страницы.
- Жданов, это выписка из отдела кадров? - Рома потряс у Андрея перед носом одним из листов. - Ты последовал моему утреннему совету и запросил из архива дело Катюшки?
- Нет, Малина, я внял призыву разума и обратился в детективное агентство.
Между ними повисла гнетущая пауза, которую Андрей понял по-своему:
- В конце-концов на кону благополучие моих близких, - взорвался он, зло заиграв желваками. Мерзкая ситуация: до такой степени подозревать девушку, которой всего несколько часов назад признавался в любви, поднося подарок пусть даже не самолично купленный и с привкусом вранья. - И не смотри на меня так, я и без этого чувствую себя отрицательным персонажем из сериала!
- Да ты чего, Жданчик. Отличный ход, - у Романа заблестели глаза. - Надо было раньше сообразить, глядишь, наша мышка обошлась бы без сыра в мышеловке, в виде вашей вымученной романтики и ты бы меня не грыз: надоело, видеть ее не могу, - он красноречиво изобразил почти ставшие каждодневными жалобы друга, но тут же спохватился, понимая, что мнительный Жданов уже покрыл сам себя позором и посыпал голову пеплом: вон даже, кажется, волосы на висках припорошило. - Так что там норушка-Катюшка, тихА и серА или нам предстоят сУрпризы?
Андрей судорожно вздохнул: действительно к чему это он рассиропился - перво - наперво надо обсудить деловые моменты. Он пересел прямо на краешек стола и повернул бумаги так, чтобы им обоим было удобнее их рассматривать.
- На первый взгляд вроде никаких несоответствий, но,..- Андрей замолк, пытаясь отыскать нужный пункт в тексте, Ромка тоже подался вперед, почти лег на столешницу, пристроившись впритык со Ждановым. - Вот, после окончания университета работала в банке "Ллойд-Моррис", была послана в Германию, где стажировалась год.
- Ну, - Рома вопросительно воззрился на товарища снизу вверх, - это не соответствует ее резюме?
- В том-то и дело, - Андрей надавил на уставшие глаза, приподняв очки и снова водрузил их на нос, - пустячoк. Придя в "Зимaлето", Катя сказала что буквально за месяц до этого уволилась из банка, а в Германию ездила на последнем курсе университета.
- Не наказуемо, - Роман в знак несогласия с придирчивой педантичностью друга мотнул головой. - Мало ли причин; перепутала, забыла или может ей показалось, что именно такая последовательности позволит получить место в "Зималето".
- Тогда, как понимать следующее, - Андрей решительно выдернул листок из папки и провел по нему пальцем в поиске нужных строк. - Так, работа в банке, стажировка… Вот.. вернувшись из Германии, через неделю увольняется из "Ллойд-Моррис", а дальше - полугодовая пустота. О Екатерине Пушкаревой этого периода ни слуху, ни духу.
Роман от изумления даже прицокнул, но озадаченно сморщенный лоб разгладился за минуту:
- Андрюх, а если она в это время сидела дома? Понимаю, что с такими мозгами Катенька никак не тянет на роль домохозяйки, но все же...
- Рома! - Андрей даже пристукнул ладонью по злосчастному листку. - В агентстве не дураки сидят, была проведена профессиональная проверка: Катя отсутствовала по месту прописки, новую работу не искала. Мне даже не известно знают ли ее родители о том, где обитала их доченьки: к ее отцу, бывшему военному, - не подступиться, не вызвав подозрения, а мать тоже ни в какие контакты не вступает.
- Дела, - Малиновский понуро присвистнул. - Думаешь, что-то серьезное?
- Какая разница, что я думаю, главное - факты, а ими мы не располагаем. Тут еще эта кутерьма с Новым годом, детектив обещал постараться, но когда это будет,.. - он раздосадовано смолк.
- А что, если наша тихоня жила с...мужиком, а? Вернее, у мужика на квартире.
Они снова уставились друг на друг, только Роман не выдержал и сам же осмеял собственное предположение:
- Придет же в голову такое, - он давился приступами хохота. - Нет, правда, забавно, Жданчик: ты отказываешь себе с ней в плотских утехах, боясь попортить невинность, а там в копилочке на самом деле - пол года гражданского брака.
Ромка не на шутку развеселился и даже не замечал, что наравне с его весельем мрачность Андрея увеличивается в геометрической прогрессии. Отсмеявшись, Малиновский утер выступившие на глаза слезы и с удивлением обнаружил перед своим носом бутылку виски.
- Хлебни, - без тени улыбки посоветовал Андрей. - А теперь смотри сюда...
Сперва Роман ничего не понял. Ну, фотография: парень-девушка стоят в обнимку на фоне какого-то парка. Улыбаются в объектив, но не напряженно, как это зачастую бывает на искусственно выстроенных снимках, где двое изображают радость - эти, похоже, действительно наслаждались обществом друг друга. Может молодожены.
- И что? Тебя потянуло на семейную идиллию? - Малиновский облокотился на спинку стула, равнодушно отодвинув снимок на середину стола. - Или увлекся фотографией? Доходный бизнес на черный день, не спорю, но, - он назидательно поднял палец вверх, - только если снимаешь топовых звездочек, гламур, а это - никому неизвестная парочка любовников. Какой с них навар?
- А ты повнимательней приглядись. Может, и узнаешь кого, умник, - Андрей не собирался уступать и теперь уже насильно вернул фотографию прямо в растопыренные пальцы дружка.
Во второй подход Ромка хоть и нехотя, но последовал совету и присмотрелся. Ну, и? Картинка не изменилась. Все те же девушка с парнем. Парк. Объятия. Мужиков детально разглядывать Малиновский как-то не привык, поэтому сосредоточил свой взгляд на прелестной незнакомке. Тот факт, что барышня прелестна, доказательств не требовал. Открытое улыбчивое лицо, темные, красиво очерченные брови, карие глаза, которые в сочетании с медными волосами тоже казались с рыжинкой - даже объектив фотоаппарата это зафиксировал. Она была изображена в полный рост, одета в легкий летний сарафан, дающий весьма обширное представление о ее фигуре: стройные ножки и так любимый им третий размер. Только вот совсем не загорелая, и с чересчур серьезным взглядом. Этакая недотрога, предпочитающая проводить молодость, корпя над учебниками. Стоп!
Роман, как ошпаренный вскочил на ноги, так что стул под ним перевернулся и с грохотом завалился навзничь:
- Андрюха! Это же... Пушкарева...
- Выпивка еще есть?
- Кончилась.
- А если поскрести в загашниках?
- Я тебе русским языком сказал, Малина, ничего не осталось.
Они переместились от стола подальше и теперь оба сидели на красном диване в углу. Ромка, остервенело стряхивал невидимую глазу пылинку с брючины, Андрей же прилег на покатую спинку дивана и закрыл глаза.
- Ты думаешь она там в обнимку с Зорькиным? - Рома быстро обернулся, украдкой глянув на Андрея, но на его лице, казалось, не дрогнул ни один мускул. Может, задремал? Тогда Роман несколько раз провел ладонью перед его закрытыми глазами, проверяя реакцию на внешние раздражители - ничего. Потом осторожно тронул того за плечо, а осмелев - затряс.
- Малина, иди к черту! - Андрей взвился за одну секунду. Напряженный, как небрежно закрученная пружина, могущая в любой момент сорваться и разнести все вокруг, естественно, без единого признака дремоты. Нечего было и надеяться на то, что ему удалось мало-мальски успокоиться. Да и чем? Одно дело - смутные подозрения, которые были до этого дня, а совсем другое - столь явная подстава, основанная пусть на косвенных, но уликах. - Зачем она это сделала, Ром? Я не понимаю.
Роман кисло растянул губы, однако бодрости эта тень улыбки ни одному из двоих не добавила, да и для того, что бы разрядить обстановку здесь понадобилось бы нечто большее, чем пустые заверения, типа: прорвемся, все устаканится... Что он мог ответить? Сам недоуменно ломал голову над метаморфозой, имя которой - Катюшка Пушкарева. ХорошА мышка...
- Стоп. Давай по порядку, - Андрей тем временем остановился посреди кабинета и, убедившись, что Роман полностью переключил внимание на него, попытался придать себе более-менее спокойный вид человека, который может, если того требует дело, отбросить лишние эмоции и проанализировать уже имеющиеся факты без истерики. - Нормальная незакомплексованная девчонка, с отличием закончившая учебу, идет работать в престижный банк, а пройдя год стажировки в Германии - спускает все труды на помойку. Увольняется и пол года кочует неизвестно где, чтобы по возвращении устроиться к нам в компанию простым секретарем и при этом, заметь, стать посмешищем практически для всего коллектива из-за ужасающей одежды, от которой отшатнулось бы даже пугало в огороде. Здесь есть хоть капля логики, я тебя спрашиваю?! Молчишь? А я тебе скажу: усыпляла нашу с тобой бдительность.
По мере того, как Андрей приближался к трагической кульминации, он перестал сдерживаться, отпуская на волю природный темперамент, молотил руками, рассекая воздух, за время страстного монолога оставив в наличии из всех уравновешенных жестов лишь один, когда поправлял очки и то больше по инерции.
- Во всей этой схеме ты упустил ма-аленькую детальку, - и Роман тоже живо встал на ноги, но остался стоять на месте.
- Какую, интересно знать? - Андрей спросил это таким тоном, словно искал только повод, чтобы растерзать Малиновского по одной простой причине, - потому что друг единственный во всем "Зималето" на ком можно было сорвать злость.
- Ты забыл, что она - женщина.
- И это говоришь мне ты?!
- Спокойно, - предвидя праведный гнев, который не замедлил бы продемонстрировать скорый на расправу Андрей, Роман сложил ладони на груди и отступил назад. - Только давай без жертв, нас знаешь ли мало осталось добровольцев на амбразуру.
- Ну-ну, продолжай, - Андрей саркастически хмыкнул и склонился, как восторженный зритель готовящийся искупать своего кумира в овациях, - раз начал.
На самом деле он не ждал никакой толковой мысли от Малиновского. Уже слушал его неоднократно, и что? Помимо миллионных долгов - получил еще странные любовные отношения, в которые ввязался с Пушкаревой, которая, в свою очередь, оказалась толи шпионкой, толи дурой, толи ненормальной, делающей дурака из него.
Ромка же видя, что пока убивать его никто не собирается, сбивчиво затарахтел:
- А мужик тот с фотки, помнишь? Поверь специалисту - в нем вся загвоздка. Влюбилась, даже переехала к любовнику, наплевав на работу, а он,.. - Роман вдохновлено передернул плечами. - ... ревнивый придурок, который не позволял бедной девушке даже появляться на улице и поэтому она вынуждена была выпотрошить бабушкин сундук, чтобы ему в угоду маскировать свои прелести, как мусульманка за паранджой. Ну, годится? - его глаза победно засверкали.
- Банальность какая. Малина, ты не переборщил с просмотром низкопробных шоу? - Жданов нехотя сбавил тон.
- А ты парируй, - почуя, что жертве пришлась по душе наживка, Роман самодовольно повалился на диван и скрестил руки на животе. - Жданыч, только преждевременно не расслабляйся. Ровно в девять нуль-нуль тебе предстоит проявить все свое умение, весь многолетний накопленный опыт шатания от модельки к модельке, чтобы укрепить свои позиции в сознании мадемуазель Пушкаревой о том, что именно ты ее рыцарь в сверкающий доспехах.
- Ну, и что сие означает? Брать на прокат лошадь?
Андрей еще ерепенился, поддерживая нотки сомнения в голосе, но больше для проформы. Такая в сущности непритязательная по своей сложности версия, давала твердую уверенность, что с Кати можно снять подозрения в финансовой афере. Но Малина прав - надо, надо проверять, а значит - продолжить начатую любовную линию. Он прислушался к себе и попытался понять нравиться ли ему подобная перспектива или давно уже опротивела, но так и не понял ничего, кроме острого желания принять душ.
А Роман будто читал его мысли:
- Сейчас едешь к себе, приводишь все органы полную боеготовность и к Катеньке. Интуиция подсказывает, что тебе и напрягаться - то особо не придется: девушка и без того по уши втрескалась, - и он погрозил ему кулаком. - Счастливчик. И не смей теперь ныть, что в "Зималето" всю грязную работу приходится делать его президенту.
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
а вот с праздниками и выходными днями - прокол 
я как раз в это время и работаю