|
- Меня ни для кого нет, - бросил Жданов, проходя мимо секретарши.
- Да… Хорошо… - отозвалась Шурочка, - доброе утро, Андрей Палыч. «…хотя по вам не скажешь. Может, аспирин предложить?».
- Доброе утро. Шура, принесите кофе, пожалуйста.
- Хорошо, сейчас. Маргарита Рудольфовна уже два раза спрашивала, приехали ли вы.
- Да? Она уже здесь?
Кривенцова кивнула:
- У Киры Юрьевны.
- Значит, я еще не приехал, - Андрей скрылся в кабинете, а Шурочка, пожав плечами, отправилась за кофе.
Мама… Наверняка будет опять уговаривать вернуться к Кире…
Достав из шкафа бутылку виски и наполнив стакан, Андрей направился к дивану.
Ну, вернется он к ней. Она устроит скандал, может быть, даже выгонит сначала. А потом?.. Потом простит и примет. Как принимала до этого раз сто. Дальше что? Жениться? Нет, спасибо… А что, Жданов, у тебя есть другие варианты? Кому ты нужен кроме этой, тобой же издерганной, истерички? Виноградовой? Или может быть Кате? Ха… Опоздал, мил друг. Ой, опоздал! Как там вчера сказал Зорькин? Почти замужем? Господи, это ж надо! Катя Пушкарева почти замужем за Романом Малиновским! Пропил ты свое счастье, Жданов, проездил. Или ты думал, она ждать будет, пока ты на чужой постели отоспишься? Нашлись варианты и поинтереснее.
Мужчина невольно скривился, будто от зубной боли, вспомнив увиденную им вчера картину.
Он подъехал к ресторану, где у него была назначена встреча. На стоянке почти никого не было. Только еще одна машина чуть поодаль. Рядом с ней стояли мужчина и девушка, о чем-то разговаривали, смеялись. Его лица он не видел. А девушку узнал сразу. Это была Катя. Она что-то говорила, улыбалась, потом обняла мужчину за шею…
Жданов, а чего ты бесишься? Ты ей кто? НИКТО! И звать никак… Чего ты тут на стенку лезешь, словно обманутый муж? Ей что, у тебя надо было разрешения спросить за подписью и печатью? Хм, печать… Печать ей скоро Малиновский обеспечит. И печать, и роспись, и вальс… Медельсона! И укатят они куда-нибудь к голубому морю. А ты всё также будешь прятаться от матери и «временно» жить у Виноградовой. Если не попросят… Удивительно, что она до сих пор этого не сделала. Так и привыкнуть можно… Мысли о Юлиане вызвали странное ощущение, как будто он забыл что-то важное. Жданов принялся перебирать в памяти события вчерашнего дня, пытаясь вспомнить. Безрезультатно. Только голова сильнее разболелась. Пожалуй, стоит выпить еще аспирина. Он уже собрался позвать секретаршу, как зазвонил сотовый. Не глядя, нажал кнопку и ответил, только чтобы этот мерзкий звук прекратился. И тут же пожалел об этом. Звонила Ольга. И как всегда с места в карьер.
- Оль, можно чуть потише?
- Что, ночь удалась? – хмыкнули на том конце.
- Неважно. Что-то случилось?
- Пока нет. Но случиться, если ты ничего не сделаешь.
- А что ты предлагаешь? Не могу же я силком ее к врачу отвести!
- А поговорить?
- Если она тебя не слушает, меня тем более не станет.
- Жданов, я тебе поражаюсь! Ты понимаешь, что это может быть очень серьезно?! Опасно, в конце концов?! Или тебе уже на все наплевать?! – взорвалась трубка.
Жданов поморщился.
- Не ори! Я всё прекрасно понимаю! Ты как будто не знаешь, что пока она сама не сочтет что-то нужным, она это навряд ли сделает.
- Знаю… Но в Милан по крайней мере ты ее одну не отпустишь?
- Нет. Мы летим вместе.
- И на том спасибо. Ладно, до встречи, - в трубке потянулись короткие гудки.
- Андрей Палыч, - в кабинет вошла Шура с подносом в руках, - там Александр Юрьевич.
- Я же сказал, меня нет.
- Андрюша, разве тебя мама не учила, что лгать не хорошо? – в кабинет вошел Воропаев. - Спасибо, Шура, - он взял с подноса кофейную чашку и сделал глоток, - можете идти. Кривенцова вопросительно глянула на шефа. Андрей кивнул, и девушка вышла.
- Что тебе нужно? – Жданов наполнил опустевший было стакан.
- Всё пьешь? – усмехнулся Воропаев, устраиваясь в кресле за письменным столом. – Не надоело?
- Ты пришел меня об этом спросить?
- Что, «птичья болезнь» замучила?
- Воропаев, ты зачем приперся?
- Грубо, Андрюш, грубо. Ну да от тебя другого ждать не приходиться. Знаешь, мне тут принесли кое-что. Я подумал, тебе будет интересно, - вытащив из принесенной с собой папки пачку фотографий, Воропаев подошел к Андрею и протянул их ему.
- Взгляни.
В груди стало горячо, в висках застучало. На всех фотографиях была Катя… Смеющаяся, улыбающаяся… И до умопомрачения красивая… И везде рядом с ней был Малиновский… Целовал, обнимал, просто держал за руку…
Воропаев криво усмехнулся, любуясь произведенным эффектом. Он не ошибся! Этот придурок все еще любит Пушкареву. Вот дурак-то!
- Она выходит замуж за Малиновского, я знаю, - Андрей отбросил фотографии. Несколько штук упали на пол. На одной из них Катя и Роман целовались.
- Ммм… А это ты тоже знаешь?
Воропаев протянул ему какие-то бумаги.
- Что это? – спросил Жданов, скользя глазами по столбцам цифр.
- Так теперь выглядит уставной капитал Никамоды… Ты еще там, на другом листе глянь.
Воропаев хищно улыбнулся, наблюдая, как яд постепенно одолевает жертву.
- Убирайся! - рыкнул Жданов.
- Жданов, я тебе же беспокоюсь.
- Да что ты?! Выметайся!
- Как грубо, Андрюш! Похмелье замучило? Понимаю. Кстати, это вы вчера не с Зорькиным случайно? Уж больно он зеленый утром был.
- Вон!
Воропаев с улыбкой удалился, а Андрей залпом осушил стакан. Фотография с целующейся парой всё также лежала на полу. Мужчина наклонился и поднял ее. С минуту смотрел, будучи не в силах оторваться. Потом смял в комок и снова бросил на пол.
- Андрей Палыч, все уже собрались в конференц-зале, Вас ждут, - заглянула в кабинет Кривенцова.
_________________ 
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
