НРКмания

Рейтинг: R
Пейринг: Катя/Рома/Андрей, Палыч/женщины и тыды
Жанр: драмеди
Герои: Катя, Рома, Андрей и другие
Сюжет: Никому не известно - почему люди становятся друзьями. И почему иногда новые друзья так дороги, что кажется, будто ты провел с ними всю жизнь. И ради них ты готов на все. А когда замечаешь, что чувства уже твои далеки от дружеских, то не знаешь – что с этим делать. Дружба – это ведь сильное чувство, это ведь на всю жизнь. Может быть… А любовь… она не так долговечна. И так не хочется терять Друга…
Любовь и предательства, верность и коварство, правда и ложь - в новом сезоне в сериале «Не родись красивой – дубль 6 или Верные друзья».
Примечание: Точка отсчета – начало декабря. Катя, Андрей и Рома – друзья. Жданов – женат, но не на Кире. Рома… тоже женат…
Благодарность: Авторам резюме серий с Talkcity - с ними я сверяю сюжетные события и иногда беру небольшие описания, Tuz – за перенаправление к нестандартному пейрингу, любимым читателям - за неизменное вдохновение.
Предупреждение: встречается эпатаж

Влечение ума порождает уважение.
Влечение души порождает дружбу.
Влечение тела порождает желание.
Все три влечения вместе порождают любовь.

Пролог

Для Пушкаревой Екатерины Валерьевны, девицы 24-х лет от роду, устройство на работу в компанию «ЗимаЛетто» по производству модной одежды было несомненной удачей. Нет, ее профессиональные качества и умения позволяли ей занять должность гораздо более престижную. Но… от секретаря Президента недалеко до его помощника, а там… как карта ляжет.
Почему же – спросите меня вы – ее устройство было удачей? Да потому, что при наличии красного диплома экономфака МГУ, золотой головы и трудоголизма, вышеупомянутая Екатерина Валерьевна имела нестандартную внешность. А кроме этой самой внешности, еще и брекеты, и привычку заживо погребать себя в одежки из бабушкиного сундучка. Что, вкупе с брекетами, стремными косичками и очками из того же сундучка, производили на человека неподготовленного то еще впечатление.
Но… на работу ее приняли. Все потому, что ее новому шефу, Андрею Павловичу Жданову нужна была не пустоголовая длинноногая блондинка, а качественный специалист. Потому что у него была невеста – Кира Юрьевна Воропаева, акционер этой же компании и, по совместительству, начальник отдела продаж.
Правда, уже через пару дней Катерина поняла, что блондинка в качестве секретарши не была нужна Жданову не по причине наличия невесты, а по причине наличия неограниченного количества моделей, мечтающих запрыгнуть в его постель. В чем Андрей Павлович девушкам и не отказывал. Не умел отказывать. К огромному неудовольствию невесты.
Еще в компании имелся вице-президент – обаятельный рыжеволосый парень, балагур и весельчак, лучший друг Президента. Роман Дмитриевич Малиновский. Его неиссякаемый оптимизм как нельзя лучше влиял на Андрея Павловича, склонного, по временам, впадать в мрачную депрессию по поводу состояния дел в компании.
Так уж случилось, что эта троица – Роман Дмитриевич, Андрей Павлович и Екатерина Валерьевна дружно вляпались в крайне неприятную и опасную для компании ЗимаЛетто авантюру, а, выбираясь, и, как та мышка, бойко барахтая лапками, чтоб не потонуть, сами не заметили, как сдружились. Да так, что Кира Юрьевна называла их теперь не иначе, как «эта троица».
Впрочем, не она одна.
Хорошо еще, что странная внешность Екатерины Валерьевны не позволяла стороннему наблюдателю предположить, что между ними существуют какие-то другие отношения, кроме дружеских. А то бы Кира Юрьевна схрумкала ее, не подавившись.
Впрочем, почему – не подавившись?
Очень даже подавившись. Только не Катенькой, а своим женишком, который страшненькую помощницу никому в обиду не давал и готов был перегрызть горло любому, кто посмеет сказать хоть одно плохое слово в адрес его любимицы.

А в ноябре месяце Андрей Павлович неожиданно женился. И вовсе даже не на своей невесте, в смысле – не на Кире Юрьевне Воропаевой. Откуда ни возьмись, появилась у него другая невеста – очаровательная скромная брюнетка с редким именем Лейла, красивая той гордой броской красотой, которой наделяют своих дочерей предгорья Карпат. Где он с ней познакомился – одному Богу известно, однако, Кира Юрьевна была забыта, впрочем, и красавицы модельной внешности – тоже.
Кире Юрьевне все это страшно не понравилось, но Лейла не имела никакого отношения к модельному бизнесу, поэтому достать соперницу бывшая невеста не могла. И, вместо этого, избрала в качестве врага номер один Екатерину Валерьевну. Ну, надо же на ком-то вымещать злость.
А еще в ноябре женился Роман Дмитриевич – этот, правда, совсем не от большой любви, а по необходимости. Черт дернул Романа Дмитриевича связаться со второй секретаршей Жданова Викторией Клочковой – ближайшей подругой Киры Юрьевны. Виктория была хороша собой, но ее единственная извилина работала лишь в одном направлении – заполучить состоятельного мужа. Романа Дмитриевича она ни за что бы не получила, если бы не прокол с его стороны.
Виктория вдруг оказалась беременной.
Так бывает.
Роман Дмитриевич походил-походил на ушах, да и женился, сломленный натиском Виктории. Ну, трудно было Роман Дмитриевичу отказывать женщине, даже если эта женщина и была отъявленной стервой…

Глава 1

Малиновский, чуть заплетаясь ногами, забрел в президентскую вотчину. Подходил он на цыпочках, чтоб ничто не шорохнулось, и только когда увидел, что свет в приемной погашен, вздохнул с облегчением.
Приоткрыв дверь в президентский кабинет, он громко прошептал:
- Ка-а-ать! Ка-а-а-ать! Ты здесь?!
- Здесь, Рома! – отозвалась Катя.
Рома ввалился к ней:
- А наша мышка-норушка все шуршит! Катька, ты почему все еще здесь?
- Тот же вопрос к тебе, - не отрываясь от компьютера, ответила Катя, - И вопрос второй: ты опять надрался?
- Надрался! Надрался, Кать! А что делать?
- Домой ехать!
- Ка-а-ать! Не произноси при мне этого слова!
- Какого?
- «Дом»! Вот уже вторую неделю оно внушает мне ужас…
Катя отвела взгляд от монитора:
- Так плохо?
- Хуже, чем я мог себе представить… Это – не женщина… Это ходячий Стивен Кинг и Альфред Хичкок в одном флаконе.
Катя вздохнула. То, что брак Ромы и Клочковой не может быть удачным, ясно было всем. Но Женсовет надеялся, что, получив доступ к кошельку вице-президента, Виктория успокоится и будет, если уж не ласковой кошечкой, то, во всяком случае, не мегерой. Однако… чуда не случилось. Клочкова улучшилась на четыре дня, а потом опять пришла в нервное состояние.
- Чего же ей не хватает теперь? – спрашивали все друг у друга.
Катю этот вопрос тоже интересовал – хоть они с Ромой и были друзьями, но как-то пока не удавалось поболтать за жизнь.
- Кать… Так мы хорошо жили… Ты, я, Палыч… А теперь? Теперь все кувырком! Палыч домой несется – ни минуты не задержится, меня на цепи туда утаскивают… и даже ты…
- Что – я?
- Да ты тоже здесь не сидишь! Я уж третий день тебя застать пытаюсь, а ты – фьють! – и нету…
- Ром, что значит – «застать пытаюсь»? Мы же каждый день видимся!
- Не, Кать… ну… ты же понимаешь… не по работе, а поболтать… Я так по вам с Андрюхой соскучился, кто бы знал!
- Ро-о-ом… ну… ты развейся… как раньше… у тебя же есть где…
- Кать?! – Рома выпучил глаза, - От тебя ли я это слышу? О! Поборник наш нравственности и морали! А кто на меня наезжал, когда я Палыча на прогулку утаскивал?
- Ха! Так это же совсем другое дело! У него невеста…
- У него невеста! Нормально! А у меня – жена!
Катя внимательно посмотрела на него и трагическим шепотом произнесла:
- Ро-о-о-ом… Случилось чудо? Ты исправился и больше не собираешься гулять налево?
Рома придвинулся ближе к столу и так же трагически ответил:
- Я не могу!
- Это как? – изумилась Катя.
- Так! Мне везде дети мерещатся орущие и Клочкова со скалкой или хлопалкой для ковров! Я, наверное, с ума сошел!
- Знаешь, Ром… Я понимаю, что женская солидарность… то-се… но, как я говорила, так и сейчас говорю – не надо было тебе жениться!
- Ой, Катька… Если я когда-нибудь от Клочковой избавлюсь, то ни за что и никогда меня в ЗАГС никто не затянет! Ни за какие коврижки! Я за неделю этого счастья наелся досыта!
- Ромка, ну, зачем же так? Вон, Андрей женился и нарадоваться не может!
- Да ты не сравнивай! Лейла вон, тихая, спокойная, не орет, истерик не закатывает! Золото, а не женщина!
- Да кто ж тебе такую мешал найти?
- Ка-тя! Ну, зачем же я хорошей женщине жизнь портить буду? Я ж от нее гулять сразу начну!
- А! Ты хочешь сказать, что тебя только за жабры держать можно, чтоб пошевелиться не мог?
- Не знаю, Кать… Откуда мне знать?
- Наверное, тебе просто еще ТА не встретилась.
- Ка-а-ать… Мой дед женился в 60 лет. Папа женился в 57. Я, конечно, верю в сказки – до определенной степени, но, похоже, в роду Малиновских мужчинам не везет в любви. Или они такие неправильные, или…
- …женщины такие плохие! – закончила за него Катя.
- Нет… Женщины слишком хорошие! И их слишком много, чтобы выбрать одну.
- А как же другие?
- Наверное… наверное другим не надо совершенства!
- Ром, так ведь совершенства – не бывает!
- И я про то же! Поэтому лучше не жениться никогда! Мне, во всяком случае!
- На том и порешили!

Малиновский, потирая виски, зашел к Жданову.
- Рома! Почему твоей жены до сих пор нет на рабочем месте? – недовольно поинтересовался президент.
- Они едут-с, - хмуро ответил Рома.
- А ты ее привозить не можешь?
- Если ты хочешь, чтоб я опоздал тоже, то – могу.
- Ром, я серьезно! Ну, что за дела такие? Ты теперь можешь ее как-нибудь ускорить…
- Ага… Придать начальное ускорение… Палыч, не издевайся, а? Я утром убегаю скорее, чтоб физиономией дорогой женушки не любоваться лишний раз!
- Ро-о-ома! Разве можно так обращаться с молодой женой, а? – лицо Жданова при этом излучало полное довольство жизнью.
- Сытый голодного не разумеет! – изрек Рома.
- Ты – философ! – засмеялся Андрей.
- Станешь тут философом… Слушай, Палыч… А, может, ты ее уволишь, а? Чтоб мне хоть на работе с ней не общаться?
- Ром, ну, как я могу уволить жену лучшего друга? Ты уж сам с ней как-нибудь разберись.
- Ага… разберешься с ней…

- Привет! – в дверях появилась Катя.
- Привет, Катюша! – хором ответили президент и вице-президент, - Как дела? Ты ведь из банка?
- Да. Дела пока нормально, нас пока терпят. Если мне кто-нибудь принесет отчеты о продажах, я, может, еще больше всех порадую.
Нести отчеты о продажах не хотел никто. Потому вся троица старалась лишний раз Кире на глаза не попадаться.
- Ка-а-ать… А Амура?
- Я заглядывала, ее нет. Совещаются, наверное.
- Ка-а-ать… - Андрей умоляюще посмотрел на помощницу, - Найди Амуру, а?
- Ну, что с вами делать? – улыбнулась Катя, - попробую.

А Женсовет собрался в клубе.
- Эта Клочкова!.. – возмущенно делилась с подругами Шурочка, - бедного моего РоманДмитрича с ума сведет! Пошла вторая неделя, как он женат, а на нем уже лица нет и руки трясутся!
- Страстная женщина… - протянула Маша.
- Какая страстная, что ты говоришь! – накинулась на нее Шурочка, - Да он от нее по углам прячется и домой боится идти!
- Она его бьет?! – с изумлением, граничащим с наивностью, поинтересовалась Таня.
- Ты совсем с ума сошла?! – поинтересовалась молчавшая до того Амура, - Она, девочки, наверное, на него порчу навела!
- А, по-моему, дамочки, она вовсе и не беременна! – заявила Маша, - вот не верю я ей! Когда я с Егоркой ходила, на таком сроке, как у нее, у меня такой токсикоз был – я есть ничего не могла! А эта, вон, жрет в три горла и хоть бы хны! Вчера в баре одних пирожных штук десять за день уговорила!
- А ты что, считаешь? – сглотнула набежавшую слюну Таня.
- Я не считаю! Они сами на глаза попадаются.
- Так, девочки! – прервала дискуссию, грозившую уйти в другую сторону, Шура, - Надо спасать Романа Дмитрича! Кто «за»?
- Единогласно! – ответила Амура, - А как?
- Надо собрать доказательства! – изрекла Таня.
Все с уважением посмотрели на нее:
- Как? – спросила Шурочка.
- Есть одна идея!
- Ну?
- Позже! Я кое-что посмотрю… и скажу!

- Что скажешь? – поинтересовалась Катя, услышавшая только последнюю фразу.
- Мы создали комитет по спасению Романа Дмитрича от лап Клочковой! – заговорщицки прошептала Шурочка, - И Пончита кое-что придумала!
- А что, если не секрет? Это Роме не повредит? – испугалась Катя. Почему-то благие задумки Женсовета очень часто оборачивались совсем не благими результатами.
- Не-е-ет, - спокойно проговорила Таня, - Мы просто не верим, что Клочкова – беременна. И хотим это доказать!
- Как? – поинтересовалась Катя.
- А вот скоро скажу!
- Ну, смотрите. Только, правда, осторожней, а то как бы ему хуже не стало! И, Амур, принеси нам, пожалуйста, отчеты о продажах!
- Боитесь? – хихикнула Амура.
- Боимся! – подтвердила Катя.
- И правильно! Кира скоро на помеле летать будет!
- Все-таки жалко Киру! – вздохнула жалостливая Танюша.
- Ага! Это АндрейПалыча жалеть надо было бы, если бы он на ней женился! – воинственно возразила Шурочка, - Только мы бы его от Киры так просто, как от Клочковой, не избавили!
- Избавь сначала! – усмехнулась Амура, - И все равно, порчу она на него навела, уж поверьте мне!

Мимо Кати промчался всклокоченный Андрей – в пальто и с развевающимся по ветру, создаваемому им же, шарфом.
- Кать, Рома скажет… - кинул он на бегу.

- Ром, что случилось? – встревожено спросила Катя, войдя в кабинет, - Андрей…
- Лейлочка позвонила… - скептически ответил Рома. – у нее что-то головушка болит…
- Что-то серьезное?
- Кать! По-моему, ей просто заняться нечем!
- Не любишь ты ее…
- А почему я ее должен любить? Ей что, Палыча не хватает? – сделал круглые глаза Рома.
- Я о другом…
- Да я понимаю… Но… знаешь, как-то мне надоедать это начинает… Кто у нас тут вообще президент, а? Мы с тобой или этот женатик?
- Ромка! Ты просто завидуешь!
- Ничего я не завидую. Но я не понимаю – как можно срываться в самом начале рабочего дня из-за мигрени у девицы!
- Ты прекрасно знаешь, что Лейла болеет, конечно, Андрей волнуется!
- Кать! Ну, что ты ее защищаешь! Она ведь тебе тоже не нравится!
- Да почему не нравится? Нормальная девушка!
- Не нравится! Признайся. Ну? Честно только!
- Ну, не нравится. Но это ничего не значит.
- Это значит, Кать. Если она ни мне, ни тебе не нравится, значит, Палычу она не пара!
- Ого! Ромка, я думаю, он все-таки сам будет решать – кто ему пара, а кто – нет. И как-нибудь без наших советов обойдется.
Малиновский крутнулся на кресле:
- Эх, Кать! Я вот думаю все время, что лично я зря не послушался ваших советов. Не надо было строить из себя благородного рыцаря! Какая муха меня укусила?
- Ромка, ты мне вот что скажи – Клочковой ведь только кошелек нужен… Так почему она так бесится?
- Ха! Ты что, думаешь, я такой дурак, что пустил ее к своей кредитке?
- Не поняла…
- Я что тут понимать? Я ей определил прожиточный минимум и ничего лишнего. Я ж не олигарх! Она меня в два счета разорит – не знаю уж, почему я ей приглянулся. С толщиной моего кошелька она явно просчиталась, ха!
- Ага! Теперь все понятно. Вот, значит, как!
Милый треп прервала Викуся:
- Малиновский!
- Что? – лицо Ромы при виде жены вытянулось, брови нахмурились.
- Ты почему меня не разбудил? Я из-за тебя опоздала!
- А с каких пор тебя это волнует?
- Ты меня подставляешь!
- Жданова все равно нет, так что – спи спокойно!
- А где это Жданов шляется?
- Тебя, кстати, Кира спрашивала… - решила удалить беспокойную Викусю Катя.
- Да! Кстати! У нас же совещание! – Виктория гордо встряхнула волосами и удалилась к подруге.
- Ловко! – оценил Малиновский.
- Ладно, ловкач… Работать надо… Пойдем ко мне разгребаться с нашими делами.


- Георгий Юрьевич, Вы поговорите с ней сами! Ну… меня же она слушать не будет, а вы объясните, что это для нее же надо!

…

- Милко, ты все смеешься! А у меня сегодня кровь брали!
- Ой, Викуся, только не надо о крови! И вообще, все эти медики! Никакого вкуса!

…

- Так это что, теперь при приеме на работу и тест на беременность делают?
- Да, Георгий Юрьевич!
- Как мудро однако! Надо же, додумались! И как удобно!

…

- Ты сама ему скажешь! Сейчас же! Если Роман Дмитриевич узнает все от нас, тебе же хуже будет!

…

- Катя! Катька! Я не беременный, слышишь?! Я не беременный, Катька!
- Ро-о-ом… Ты в порядке?
- В порядке! В полном! Катенька, вот она, справочка! Все! Ой, Господи, счастье то какое!

Глава 2

Рома, оглядываясь как плохой шпион, прокрался в конференц-зал, а уж оттуда – к Жданову.
- Палыч! Это моя смерть пришла – точно!
- Скрываешься? – засмеялся Андрей.
- Ага! Тебе смешно! Я вчера ей денег дал и по магазинам разрешил пройтись, а сам тихонько вещи собрал и смотался. Записочку оставил: так и так, дорогая, прости, но не могу далее отравлять твою молодую жизнь.
- Ну, что могу сказать? Молодец!
- Ага! Молодец! Она тут меня теперь со скалкой караулит!
- Со скалкой?
- Ну, почти. На ресепшене Женсовет защитил. Сейчас вот обходными путями прокрался… Она там, в приемной…
- Ромыч! – Андрей откинулся в кресле, - Что ты дальше-то делать будешь? Скафандр купишь? Или танк? Танк лучше, он бронированный и стреляет!
- Катя здесь? - буркнул Рома.
- Здесь. Катя!
- Не кричи, я сам к ней зайду.
Но Катя уже появилась в дверях каморки:
- Что случилось?
- Кать, у меня к тебе дело.
- Ко мне? Или к нам обоим? – она кивнула головой в сторону Жданова.
- К тебе.
- Интересно! – не замедлил отозваться Андрей, - Что это вы скрываете? Что у вас за секреты от начальства? Что за тайны?
- Тебе, Палыч, не понять, - вздохнул Рома, - Ты же у нас счастливый… А счастье - глаза застит…
Жданов только рот раскрыл.
А когда сообразил – что ответить, дверь была уже плотно прикрыта.
- Ну, ничего себе? – обиженно проговорил он, - Это, получается, если я женился, то мне и доверять нельзя?
Не выдержал – встал, заглянул в каморку:
- Ро-о-мка… Ну, что ты? Обиделся, что ли? Я ж пошутил, ну?
- Иди отсюда!
- Ром! Ну, я же не виноват, что у нас с Лейлой все так гладко получилось: встретились-полюбили-поженились… Ну, прости!
- Иди-иди, без счастливых обойдемся, да, Кать?
- А чего ж ты Катю-то в несчастливые определил? – ляпнул сдуру Жланов и тут же осекся, - Ой…
- Уберешься ты, уже? – холодно и яростно спросил Рома.
Андрей поспешно убрался.
Катя делала вид, что внимательно смотрит в компьютер.
- Кать… Катюш… Не обращай внимания…
- Я не обращаю…
В самом деле: ну, что такого сказал Жданов? Все правильно. У нее любимая работа, замечательные друзья и подруги. Родители. Чего еще желать? Если уж обижаться, то на Малиновского, который «определил» ее в несчастливые. Но на Ромку обижаться почему-то не хотелось.

- Кать… А давай сходим куда-нибудь? – Роме отчаянно хотелось загладить неловкое ощущение от влезшего не в свое дело Жданова. Конечно, он не имел ввиду ни счастья, ни несчастья Кати, он просто хотел с ней посоветоваться, справедливо полагая, что Андрей – именно ввиду своего счастливого состояния молодожена не сможет вникнуть. А шуточки Роме не были сейчас нужны. В шуточках он и сам мастер.
- Куда, Ром? Если ты развеяться хочешь и свободу отметить, то это – к Жданову.
- Я не хочу со Ждановым…
- А как ты со мной девочек клеить будешь?
- Да не хочу я девочек клеить!
- Перегрелся? Температура?
- Кать? Ну, что я, ни о чем, кроме девочек, по-твоему, и думать не могу?
- Можешь, конечно… Но, мне кажется, что свободу молодые люди отмечают именно так, а не сидением в баре в компании девицы сомнительной наружности…
- Тьфу на тебя! Нормальная у тебя наружность!
- Ага! Мэрилин Монро.
- Кать… - Рома взял ее за руку, - Ты мне нужна как друг. Понимаешь? И прекрати эти самоподколы, а то я чувствую себя неловко. Мы же друзья? Да? Или нет?
- Тогда почему ты не зовешь Андрея?
- Катя, мне нужен твой совет, понимаешь? Твой, а не его? А здесь я разговаривать не хочу – во-первых, Викуся может примчаться, во-вторых, Жданов дуется, в-третьих, я элементарно хочу есть. Я ответил?
- Ну… - Катя улыбнулась.
Именно с Малиновским они начали проводить больше времени вдвоем после женитьбы Андрея, а это случилось месяц назад. Они отпустили Жданова на неделю в отпуск, не смотря на трудную ситуацию – но, все же, это было лучше, чем президент, все мысли которого не в бумагах на столе, а дома, рядом с женой. Вот и приходилось отдуваться. Нет, они не обижались, тем более, что каждый открыл в другом ряд достоинств, прежде незамеченных.

Рома в Кате: чувство юмора, легкость в общении - совсем такую же, как у него, только Кате, видимо, нужно было время, чтоб раскрыться. Они могли от души хохотать, но Катя умела не забывать о деле и вовремя прекратить смех, пока он еще не перешел в стадию маразма. Катя была тактична, не имела привычки подшучивать, когда человеку плохо. Одним-двумя словами могла успокоить, когда кажется, что жизнь остановилась. Перед ней не стыдно быть слабым, но, одновременно, она, будучи маленькой и хрупкой, внушала Роме уверенность в своих силах. Ее хотелось защищать. И еще – он ей доверял, как никому. Он знал, что она не обманет, не предаст, не подведет. Друг, больше чем друг.

Катя в Роме: нежную заботливость – он всегда умел уловить тот момент, когда она устала и предложить чашку кофе или рассмешить. Он не забывал подвинуть стул, подать пальто, уступить место – причем, делал все это без малейшего напряга, не задумываясь. Не потому, что ухаживал за дамой, а просто так. Потому, что дама. Даже если эта дама – страшненькая Катя Пушкарева.
С Ромой Катя чувствовала себя свободнее – все-таки, он не являлся ее прямым начальником, с Андреем она была более робкой, так шутить, как с Ромио, она себе не позволяла.
Еще Рома умел угадывать желания. Не в глобальном, конечно, смысле – но Катя до сих пор не могла понять: каким образом, например, он догадался, что шоколад Катя любит белый пористый? И притащил его как раз тогда, когда у нее от перенапряжения ныла голова, все из рук валилось, и казалось, что именно шоколадка – хоть маленький кусочек! – спасет ее ранней смерти. Это не единственный случай, конечно…
Он будто чувствовал – когда ей нужна капелька внимания, не дружеского, а немножко мужского. Вот как сегодня – он взял ее ладошку в свои руки и в груди стало тепло. Неважно, что это – дружеская поддержка, на другую она и не рассчитывала, тем более – от Ромы.

Жданов заглянул в каморку:
- Эй, мышки-норушки, вы еще долго? А то я поехал. Кать, я могу тебя подвезти… - Андрею все-таки хотелось загладить свою вину, но не умел он, как Ромка, перевести все в шутку, область объяснений и эмоций была для него тяжела и трудна: поэтому он предпочитал не анализировать все это. Но Катю он невзначай обидел – это он понимал. Думал – довезти до дому, поболтать за жизнь, но…
- Палыч, не надо! Мы тут еще кой с чем поразбираемся, и я сам провожу.
- Ну… - Андрей помялся, потоптался, сжимая в руке перчатки, но сказать было нечего, - тогда я пошел?
- Иди! – хором сказали Рома с Катей.
И Андрей пошел.
На душе скребли кошки – было очень неприятно. Конечно, надо было бы сегодня сходить с Ромкой куда-нибудь ненадолго, развеять его. У него все-таки событие. Но и домой – надо. Лейла ничего не скажет, если он задержится, просто посмотрит укоризненно. Не хотелось ее расстраивать – все-таки, она еще очень слаба после болезни.
И вообще. Жданов никогда не задумывался о том, что женитьба отдалит его от друзей. Катя… Катя так неожиданно вошла в их с Ромкой мир… Это, наверное, потому, что она – действительно умная. А то, что некрасивая, так это только хорошо – никаких романов, никакого соперничества. Замечательный друг, свой парень. Отличный специалист. И прекрасный человек. Ему необыкновенно повезло с Катей.

У лифта стояли Кира с Викторией, Андрей притормозил, шагнул назад, сделал вид, что что-то потерял, шаря по карманам. Он отсюда – не видел даже, но чувствовал, как Кира усмехнулась. Ну и пусть он будет выглядеть глупо, но близко не подойдет, и на скандал нарываться не будет.

Жданов шагнул еще раз назад и буквально наткнулся на Рому с Катей – они едва не налетели на него:
- Ты что как рак пятишься? – засмеялся Малиновский.
Андрей шикнул, кивнув головой в сторону ресепшена – увидеть там Вику Рома никак не ожидал, поэтому, схватив Катю за рукав, он слегка пригнулся и тоже дал задний ход:
- Уходим огородами, Кать, явка провалена!
Андрей чуть ревниво спросил:
- Вы же собирались еще посидеть?
- А мы передумали! – спокойно ответила Катя.
- Тогда я тебя подвезу?
- Палыч, я же тебе сказал, что сам!
- Ну… - и опять Андрею нечего было сказать.
Спустились они втроем, в гараже разошлись по машинам.

- Жданов какой-то странный сегодня, ты не находишь? – спросила Катя, провожая взглядом машину Андрея, выезжавшую первой.
- Не странный, а дурной, - ответил Рома, - чует кошка… что виновата, вот и… расшаркивается…
- Ромка, и ты странный… Кошка, похоже, между вами пробежала. Что-то случилось, чего я не знаю?
- Честное слово, ничего не случилось. Просто, наверное, я со своей прелессстью Викусей так замучался, что неадекватным стал. Не волнуйся. С Палычем я завтра поговорю. Все нормуль будет.
- Как раньше… - улыбнулась Катя.
- Эх, Кать… хорошо бы – как раньше… Жаль, что совсем такого уже не будет.
Рома крутнул ручку настройки радио и прибавил газу.

Мы знакомы много лет -
Друга преданнее нет.
Вместе в школу и в кино
Вместе выросли мы, но...

Ты красива и нежна,
Ты всё больше мне нужна.
Я хочу тебя обнять
И чуть слышно прошептать.

Кто тебе сказал, что мы расстанемся
Если мы с тобой друг другу нравимся?
Были мы друзьями неразлучными -
Не заметили любви.

Верности давали обещание,
В щёчку целовались на прощание,
Но теперь горит другими чувствами
Сердце у меня в груди…

Глава 3

Рома помог Кате выйти из машины и проводил до подъезда:
- Знаешь, Кать… Я тебе так благодарен… Ты даже не представляешь… Оказывается, мне тоже иногда нужно душу излить… В жилетку поплакаться… Если бы не ты – я за эти две недели сошел бы с ума – точно!
- Ром… ну… что ты! У тебя же есть Андрей…
- Кать, Жданов – это совсем другое… Погулять, развлечься… ну да.. где-то и посоветоваться… Но вот посочувствовать он не может… Мужики, наверное, все такие…
- Нет, Рома, ты, во всяком случае, не такой. Точно.
- Ты правду говоришь?
- Конечно!
- Спасибо! Кать, знаешь… - Роман взял Катю за плечи, некрепко сжал, - Если… Если тебе когда-нибудь понадобится моя помощь… Кать, я всегда… Слышишь?
- Спасибо, Рома!
- Тебе спасибо!
Он хотел посмотреть ей в глаза, но в стеклах отражался фонарь, и глаз совсем не было видно. Тогда он скомандовал:
- Сними очки!
И добавил просительно:
- Пожалуйста…
- Зачем? – Катя немножко испугалась.
- Мне нужно видеть твои глаза!
Катя смутилась, но очки сняла.
Глаза! Бо-о-о-же! Какие у нее глаза!
Малиновский даже забыл – что хотел сказать. Но наклонился к уху и прошептал:
- Катя… Катенька… У тебя же невероятно красивые глаза!
Катя замерла, прося у Бога только одного – чтоб его дыхание согревало щеку вечно.
- У тебя… нет, это преступление – прятать такие глазищи под очками, Кать! Мир тебе этого не простит!
- Да ну тебя!
- Не-е-е-ет! Надо тебе подобрать линзы!
- Перестань, пожалуйста!

- О! Какое кино! И бесплатное! – послышался сзади противный голос.
Катя вздрогнула, Рома автоматически прижал ее к себе и обернулся – сзади стояли трое парней хулиганистого вида и насмешничали:
- Глядите! Кикимора мужика где-то мужика подцепила!
- Денег накопила объявление в газете нашла?
- Нет, не накопила – миллион выиграла!
Рома ощетинился, задвинул Катю за спину:
- Эй, мужики! Чего надо?
- Я просто говорил, что меньшее, чем за миллион на нашу Пушкарёву никто не позарится!
- Что, Катька, Колька не справляется, решила попробовать – как это бывает по-настоящему?
- Ром, Ром, - испугано затеребила Катя рукав Малиновского, - Пойдем отсюда! Пойдем ко мне пока, они уйдут…
- Нет, Кать! – не на шутку разозлился Роман, - Я только… Только попрошу их извиниться!
- Нет! Ромка, они не поймут!
- Кать, да перестань! Я же взрослый мужик, я знаю – как надо!
Он снова задвинул девушку за спину и шагнул навстречу уличным придуркам:
- Ну, что, мужики, извиняться будем?
- Чувак, ты извращенец? Или просто девушку нормальную себе найти не можешь, а?
- Дурак ты, парень! – зловеще улыбнулся Рома, - Держи!
Катя увидела – как в замедленной съемке: поднимается рука Малиновского и Витька, красиво, как в кино, отлетает от него, хватаясь за челюсть.
И тут все замельтешило – кулаки, ноги, руки и тела.
- Ро-о-ома! Рома! – то восклицала, то пришептывала Катя, прикладывая ладошки к щекам.

- Это еще что такое! – раздался возмущенный голос, - А ну!
И на помощь Малиновскому подоспел не кто иной, как Валерий Сергеевич Пушкарев, возвращавшийся из магазина. При виде подмоги, а, точнее, после не слабого удара по спине палкой, сопровождавшей Пушкарева, задиристые молодчики решили отступить.
- Катька... а Катька... извини нас, извини нас... хорошего мужика «подцепила!..
- Мы просто пошутили!
- Рома! – кинулась к своему рыцарю Катерина, дрожа от только что перенесенного испуга, - Как ты?
Она провела пальцами по его лицу, словно проверяя целостность кожного покрова, а у Ромы вдруг екнуло сердце от ее прикосновения.
«Что это со мной?» – промчалась недоуменная мысль, а вслух он сказал:
- Да, нормально все, Кать…
- Что тут произошло? – спросил Валерий Сергеевич, разглядывая разбитую физиономию провожатого дочери.
- Прикурить попросили… - хмыкнул Рома.
- Да когда они уже накурятся!
- Папа, это Роман Малиновский, наш вице-президент, Рома, это мой папа…
- Пушкарев! – протянул руку папа, - Валерий Сергеевич.
- Очень приятно, - ответил на пожатие Рома и ойкнул. Костяшки пальцев были разбиты в лохмотья. А еще синяк на скуле и кровоточащая ссадина на лбу.
- Эк, тебя… Кастетом, небось приложили… Пойдем-ка, к нам… Жена у меня мастерица раны боевые лечить, потом и поужинаем…
- Да нет, что вы… - застеснялся Рома, - Не стоит, не нужно…
- Как это – не нужно? Давай, Катюха, зови кавалера, а я матери скажу, что у нас гость к ужину, - с этими словами Пушкарев скрылся в подъезде.

- Я… я даже не знаю – как тебя благодарить… - волнуясь, начала Катя, ты...
- Перестань! Всё в порядке, Кать!
- Ну, зачем ты только ввязался в эту драку? – вылился, наконец, отчаянный страх Кати, - Я уже давно привыкла не реагировать на эти насмешки! Не обращать внимания!
И вот тут Рома уже возмутился:
- Катя, меня вообще бесит, как ты к этому относишься! Тебя унижают, все кому не лень, а ты молчишь! Я не собираюсь спокойно стоять и смотреть, как... как обижают дорогих мне людей!
Катя, распахнув глаза, смотрела на Рому, а он, покоренный счастьем, плещущимся в ее глазах, продолжал:
- Ты... ты, Кать… дорогой... для меня человек...
- Рома…. Ты…
- Вот так, Катька… И перестань хлюпать носом, да?
Малиновскому стало неловко от всей этой ситуации – от себя, сыгравшего роль рыцаря без страха и упрека, от сентиментальностей этих, от ее огромных глаз, от слов своих дурацких, и – главное – от того, что слова эти были абсолютно искренними, без малейшей позы или притворства.
- Меня, кажется, полечить обещали? Или – динамо? – грубовато спросил он, а Катя спохватилась, глаза спрятала, ругая себя за неуместные эмоции. «И ничего тут такого нет, - сказала она себе, - он поступил как любой порядочный человек, и все!»
- Пойдем…

- А вот и мы! – весело сказала Катя, за руку втаскивая в квартиру Малиновского, в последний момент струсившего и пытавшегося дать задний ход.
В это самое время Елена Александровна прикладывала к колену мужа лёд, а тот вовсю нахваливал Ромку:
- А ты знаешь, он нормальный мужик! Даром, что новый русский... Удар держит!.. Против троих стоял!»
- О, вот и герой! – обернулся Пушкарев к вошедшим, - Знакомься, мать, это и есть Катюхин спаситель! Роман… как?
- Малиновский, - подсказал краснеющий Рома; хорошо еще, что общая побитость не давала разглядеть эту краску на лице.
- Проходите, Ромочка, проходите! Катюша, покажи гостю – где можно умыться.

Умытый Рома выглядел уже не так страшно, но его, поойкивающего, обработали по всем правилам и усадили ужинать. От знаменитой Самгнал Рома отказался наотрез, необидно мотивируя отказ тем, что он за рулем и тем, что он в голову ударенный, а это может негативно сказаться на общей статистике дорожно-транспортных происшествий.
- Ну, молодец, молодец! – не уставал нахваливать гостя Пушкарев, - Еще бы в армии служил…
- А я служил! – оторвался от тарелки Рома.
- Как? – обрадованно удивился Валерий Сергеевич, - А в каких войсках?
- «Первым делом, первым делом – самолеты!» - улыбаясь, пропел Малиновский.
Тут уже и Катя удивилась:
- В авиации?
- Ну да!
- Летчик?
- Ну… Теперь-то уж, конечно, нет…
Новость бесконечно обрадовала Пушкарева, уважение к Роману повысилось безмерно, если не сказать – зашкалило. И одну стопочку фирменной наливки Ромочке все-таки пришлось выпить. Но больше – не стал.
После чая Малиновский поблагодарил хозяев за лечение, ужин, доброту, ласку, и, извинившись, отправился одеваться.
Почему Кате хотелось, чтоб он остался еще на чуть-чуть?
- До свидания, Кать! – поцеловал ее в щеку, - Спасибо за все!
- За драку – в первую очередь… - пробурчала Катя.
- Перестань! Все нормально, и не бери в голову.
- Ну да, вон синяк какой.
- Но беда-то ведь небольшая? – засмеялся Рома, - До свадьбы заживет!

Катя писала в дневнике.
Что со мной? Ведь это – Малиновский! Ну, подумаешь! Заступился! Коля тоже заступался, Коля даже больше герой, ведь он явно слабее… Но почему-то к Коле я такого не испытывала… И мне было приятно, когда он мне шептал на ухо… про глаза… и почему я была так счастлива, когда папа с восхищением говорил о нем? Мне должно быть все равно… Нет… он просто друг. Замечательный, добрый верный друг. И все. Пушкарева, не забывайся и не вздумай влюбиться! Этот парень – не для тебя, а если забыла, то погляди на себя в зеркало.
… А он говорил, что у меня красивые глаза…

Малиновский, что с тобой? Почему сегодняшний вечер кажется необыкновенным? И… какое-то детское счастье… беспричинное… Я влюбился? Быть того не может!
Но какие глаза! Фантастика! Надо уговорить ее поставить линзы… Зачем? Ромка, признайся себе – тебе хочется смотреть в ее глаза… Признаюсь. Да, признаюсь… Не просто смотреть… Мне хочется, чтоб они сияли, как там, у подъезда…

Ураааааааааа!!! Мой любимый фик!!!
Света, спасибо!!!!

СПАСИБО!!!

_________________
Уезжают таланты, творцы и умы,
едут люди отменно отборные.
И останутся там, как у всякой тюрьмы,
надзиратели и поднадзорные.

И. Губерман

Эти глаза напротив...

Рыжий

еще одна история в новом прочтении. Формула 1.

_________________
Пришли инопланетяне и съели мой мозг! Так что стучите, если я вас забыла.... в голову.
Это любовь несовместимая с жизнью...

Antonella
Яна
Larissar


Добро, как говорится, пожаловать )))

Глава 4

Рома не мог уснуть – из головы не шли слова Кати «Я уже давно привыкла не реагировать на эти насмешки! Не обращать внимания!»
«Давно привыкла»
«Эти насмешки»
Эти насмешки… каждый день… изо дня в день, из года в год… Как можно привыкнуть?! Как к ТАКОМУ можно привыкнуть? И Рома еще удивлялся поначалу – почему она так шарахается ото всех… Начнешь тут шарахаться, если от каждого ждешь насмешки и оскорбления… Изо дня в день… Он представил – как сжимается в комочек ее сердечко каждый раз, когда она слышит гадости… Как хочется заплакать… А она… она держится. Не озлобилась. Умная, добрая, щедрая душой… Замечательный гордый человечек… Самому хотелось заплакать от жалости… А он-то, крокодил! Как мог он не замечать раньше этой крохотной капли постоянного опасливого ожидания в ее глазах – ожидания того, что вот-вот… снова услышит напоминание о том, что урод…
Но – стоп! Почему – урод? Разве Катя – урод?
Ромка закрыл глаза, вспомнил ее лицо без очков - вспомнил внимательно, каждую черточку… Да никакой она не урод, что за глупости!
От неожиданного открытия он даже подскочил на постели. Катя… Неформатная Катя, к внешности которой он так привык, что перестал уже обращать на нее внимание… симпатичная девушка? Только… Только не хватает нескольких штришков… Как на картине…

Утром он уже не понимал – почему так завелся с вечера.
Но… остановился у киоска и купил розу. Одну. Белую.
Любимой жены еще, конечно, не было, голос Жданова он слышал из мастерской Милко – чему обрадовался. Почему нестерпимо стыдно за цветок?
Он заглянул в каморку – Катя здесь. Улыбнулась:
- Привет, Ром! Ты как?
- Нормально. Доброе утро!
Он зашел, спрятав розу за спину.
Катя ахнула, глядя на его цветущую пышным малиновым цветом физиономию:
- Ромка! Кошмар!
- Ерунда, - отмахнулся он, - шрамы, как известно, украшают мужчину.
- Ну да… Тогда – конечно…
- Кать… - смущаясь, Рома достал цветок, - Это тебе…
- Мне? – Катя удивилась-покраснела-испугалась.
- Да…
- П-почему?
- Просто так, Кать…
- Рома? – чуть склонив голову к плечу, она внимательно посмотрела на него, - Ты не ошибся? Это кому-то другому…
- Кать, это – тебе. Почему ты так удивляешься? Тебе что, просто так цветы никогда не дарили?
Катя вспыхнула, опустила голову:
- Нет… Не дарили…
- Значит, я буду первым! – Ромка забалаболил, чтобы скрыть неловкость, - Катюх, я ужасно люблю быть первым, но никогда не получалось, а тут – обалдеть просто! Кать, а ваза у тебя есть? Во! Эта сгодится, только – сразу в воду ставить нельзя, нужно подождать, чтоб она с мороза согрелась - на улице-то дубак….
Он аккуратно положил цветок на стол и сказал уже серьезно:
- Кать… Ты ничего такого не подумай… Я просто вспомнил вчерашний вечер… Я очень благодарен тебе за поддержку… И не только – вчера, а вообще…
- Спасибо, Ром! – теперь Кате стала ясна мотивация поступка Малиновского, и она успокоилась, - Большущее!
- Пожалуйста, Кать! А можно попросить?
- Конечно!
- Пожалуйста… сними очки…
- Ты опять?
- Ну…
Катя засмеялась, но очки сняла.
Ну, точно… она же точно! – симпатичная! Рома завороженно поднял руку и тыльной стороной пальцев медленно провел по ее лицу, обрисовывая линию скулы…
- Кать… - голос его как-то странно осип.

- О, привет! – возник в дверях каморки Жданов, - а… а что вы тут делаете?

Рома с Катей мгновенно обернулись на Андрея, потом переглянулись, будто спрашивая друг у друга: а что? Катя нашлась первая:
- Я запачкалась…
Рома понял подсказку:
- Я заметил, что Катя запачкалась…
- Да? – переводя взгляд с одного на другую, сказал Жданов, но продолжать не стал.
Вышел, притворив дверь.
Катя быстро натянула очки, но Рома, уже совсем пришедший в себя, покачал головой:
- Кать… Ты мне веришь?
- Конечно!
- Извини, если я, как говорится, в сапогах в нежную душу… Я не могу забыть вчерашнюю драку и этих подонков… Это… В смысле… Ты их знаешь?
- Да… Они… из нашего двора… - Кате совсем не хотелось говорить на эту тему, - Это неважно, я ведь сказала уже…
- И я… сказал… Кать…
- Рома, не надо! – ее голос стал холоден.
- Надо! Я тебя спросил – ты мне веришь?
- Верю!
- Мы друзья?
- Друзья!
Он взял ее руки в свои:
- Катя, послушай меня внимательно! Это очень важно – для тебя! И не обижайся, ладно?
Катя промолчала.
- Катя… Ты – симпатичная девушка!
От этих слов Катя даже фыркнула, засмеявшись.
- Не фыркай! Это правда!
- Рома! – Катя вырвала руки, спрятала их под стол, жестко посмотрела на Малиновского, - Не надо! Не надо меня утешать и жалеть, слышишь? Я привыкла! Возможно, мне не все равно, но не нужно об этом говорить вообще!
- Я не могу! Я не могу молчать, слышишь? – Рома присел на корточки около стола, так, чтобы видеть ее глаза, которые она прятала, - Я повторю еще раз: ты – симпатичная девушка! Ты должна это знать! Ты должна в это поверить, слышишь?
- Мне это не нужно!
- Нужно!
- Я лучше знаю!
- Ты ничего не знаешь! И почему-то даже знать не хочешь!
- Тебе-то это зачем? А, знаю! Противно со мной общаться, да?
- Глупая какая!
- Ты умный! Только чудес не бывает! Если нет ноги – новая не вырастет, если я уродка, то только пластическая операция поможет!
- Нет!
- Да!
- Пушкарева! Ты – симпатичная девушка!
Катя устала спорить:
- Рома… ты перенервничал… из-за Клочковой… ты отдохнешь, и все будет нормально. Уроды останутся уродами, красавицы – красавицами. И не надо всего этого! Если тебе стыдно со мной на людях, то не надо было ничего! Не надо было этого кафе вчерашнего, провожаний, драки…
- Мне не стыдно с тобой!
- Тогда неприятно!
- Нормально!
- Да ну? – и Катя нарочно оскалилась в такой улыбке, что брекеты яростно сверкнули в луче настольной лампы, - Я - монстр с железными зубами! Нормальные люди меня…
Договорить она не успела, потому что Рома, крикнув «Плевать!», не нашел ничего лучшего, как заставить ее замолчать.
Поцелуем.
Катя не ожидала этого, да он и сам, похоже, не ожидал.
На Ромин крик снова заглянул Жданов:
- Э… Вы что обалдели?!!!
Катя отвернулась, вытирая рот. Рома недовольно посмотрел на Жданова:
- Что тебе?
- А…
- Эксперимент! Химический!
Кинув взгляд на Катю, Рома подошел к дверям, отодвинул застывшего в ступоре Жданова и напоследок все-таки не промолчал:
- Я тебе докажу!

Рома выскочил в приемную, но, заслышав голос Виктории, по обыкновению ругающейся с Женсоветом, тут же вернулся назад, решив пройти через конференц-зал.
Но, взявшись за ручку двери, остановился.

- Кать… Он что, к тебе приставал?
- Нет…
- Но я же видел!
- Это не то, что ты подумал!
- Катюша, ты подумай! Это же Малиновский! Ему все равно – с кем, где и когда, а чем все это заканчивается, ты и сама знаешь!
- Андрей, у нас с ним нет и не может быть никаких отношений, кроме деловых и дружеских!
- А поцелуй?
- Слушай, ты так обеспокоился, будто Малина не меня поцеловал, а твою жену.
На упоминание жены Жданов как будто и не отреагировал, но на поцелуй – ого! Голос его сразу стал злее:
- Катенька, ты еще такая неопытная, такая наивная, ты даже не представляешь себе, что может сотворить с тобой такой прожженный ловелас, как Малиновский! Я очень тебя прошу – держись от него подальше!
- Андрей, я совсем не настолько наивна, как это может показаться! Перестань, пожалуйста, меня опекать, я сама во всем разберусь.
- Катя…
- Андрей… Я ведь уже сказала. Не заставляй меня повторять одно и то же несколько раз.
- Ну… хорошо… Я тебе поверю. Но если он попытается тебя обидеть, ты только скажи – я его порву, как тузик грелку!
- Андрей!
Но Андрей осторожно обнял ее за плечи, несильно прижал к себе:
- Катенька, ты – очень дорогой для меня человек и не только как помощница! Мы же друзья! И считаю своим долгом предупредить тебя насчет Малиновского!

Ромке надоело слушать, как лучший друг склоняет его на все лады, и он… нет, не ушел, а вернулся в каморку.
- Жданов?! – обомлел он, увидев Жданова, нежно обнимающего Катю, - А ты-то что делаешь?
- Малиновский?! – Андрей отпустил руки, повернулся к Роме, - А ты разве не ушел?
- Приехали! – сказала Катя весело. Ей это уже начинало нравиться. Она села на свое место и с интересом посмотрела на друзей.

А те смотрели друг на друга с нескрываемой злостью.
- Как ты посмел! – воскликнул Андрей!
- Это ты как посмел! – парировал Малиновский, - Ты что руки распускаешь?
- Я-то хоть руки, а ты?
- Это не твое дело!
- Мое! Я не позволю обижать Катю!
- Я сам тебе за нее физиономию начищу!
- Я смотрю – тебе-то уже чистили! – съехидничал Жданов.
- Тебя там не было с твоими руками длинными! Я, между прочим, Катю от хулиганов защищал!
- И думаешь теперь, что можно целоваться!
- Не твое дело!

- Спорим, не подеретесь! – громко произнесла Катя.
- А? – обернулись к ней оба!
Катя поднялась, подошла ближе и встала между ними:
- Мальчики, я, конечно, тронута вашей заботой, но, давайте, вы не будете из-за меня ссориться! Тем более, что ничего такого и не было!
- Как не было? – возмутился Андрей? – Это у меня галлюцинация была?
- Это был эксперимент. Тебе же Рома сказал.
- Какой еще эксперимент?! – Жданов был заведен не на шутку.
- Не твое дело! – вставил насупленный Рома, - А сам чего руки распускаешь?
- Я успокаивал Катю!
- Ага! Слышал я! Малиновский, значит, по-твоему, гад? И еще другом называешься!
- Развлекайся с модельками, а Катю трогать не смей!
- А кто трогал-то? И вообще, что я, по-твоему, на серьезные чувства не способен?
- Ой, мамочки! – Жданов картинно схватился за живот, - Держите меня семеро! Ромио Малиновский способен на серьезные чувства!
- Палыч! – Рома сжал кулаки, - Ты поосторожней словами бросайся, так и в глаз недолго получить!
- Да перестаньте вы, наконец! – закричала Катя, - Все! Забыли! Ничего не было! Рома, ты к себе пошел? Вот и иди! Андрей, а ты – к себе! А мне надо работать!
Катя проследила, чтоб не в меру распетушившийся Рома покинул кабинет, а потом укоризненно сказала Жданову:
- Андрей… Ну, как же так можно? Вы же друзья! Как дети, ей-Богу!

Глава 5

Рома, по счастливой случайности не столкнувшийся с Викторией, забрался в свой кабинет и плюхнулся в кресло. Что произошло? – этот вопрос занимал его больше всего. Какого лешего он полез целоваться? Глупость какая! Одно дело – пожалеть девочку, подбодрить, поддержать, и – совсем другое – целовать. Но это она его разозлила! Подумать только! Женщина не хочет стать привлекательнее – это нонсенс! Так не бывает! Твердит, как заведенная – монстр, урод. Глупость какая! Хотя, конечно, если такие, как эта дворовая компания каждый день тебе такое внушают, то поневоле поверишь! Да еще и брекеты эти. Бр-р-р-р!
А что – бр-р-р-р? Рома попытался припомнить ощущения от брекетов и…. не смог… В одном он мог поклясться – не было в этом поцелуе ничего неприятного и противоестественного. И хотелось повторить – не потому, что понравилось, а чтобы проверить свои ощущения.
Стоп, Малиновский! Остановись! Какие ощущения, какие проверки? Нашел, тоже мне, манекен для проверки! А Катя? Что она ощутила? Почему она сказала, что ничего «такого» не было? Что был этот поцелуй для нее?
Ей неприятно? Да, естественно! Какой-то придурок, вдруг, ни с того ни с сего набрасывается на нее с поцелуями… Мрак…
Нет, все. Никаких больше поцелуев и прочей ерунды, но помочь ей измениться, переодеться… линзы или очки другие…это нужно. Обязательно!

Если кто думает, что Катя приступила к работе, то глубоко ошибается. Как могла юная романтично настроенная особа, внутри которой, впрочем, не дремал Пентиум в три гигагерца с гигом оперативки, приступить к работе после чуть было не состоявшейся на ее глазах дуэли. Дуэли красавцев-мужчин, мечте многих и многих женщин, всерьез собиравшихся подраться из-за нее, страшненькой девушки…
Но, едва романтичная сторона натуры Кати, вздохнула, вспомнив лица друзей, включился Пентиум и разложил все по полочкам.
Оказалось все ясно и просто, яснее некуда, а уж романтики – совсем никакой.
Итак, что получалось?
Ромка ее пожалел. Ну… пусть глаза красивые, ладно, в это она может поверить – в конце концов, может же в ней хоть что-то не слишком ужасное быть? Вот глаза и скомпенсировали… все остальное.
То, что он вчера вступился – это нормально, тут даже анализировать нечего. То, что цветы принес?.. Ну… с некоторой натяжкой, но он объяснил. А как еще мужчина благодарит женщину? То есть, цветы – тоже нормально.
Потом… Жданов заглянул… А-а, да! Ромка попросил снять очки, а потом так странно смотрел… Ну… это, наверное, от того, что глаза красивые, а остальное… не соответствует… А про «симпатичную девушку» он твердил уже так, чтоб не разочаровывать.
А поцелуй? Ну, тут совсем просто, это уже из серии «Прыгну! Не прыгнешь!» Довела упрямством, вот и… Тем более, целовать – не с крыши прыгать.
Поцелуй… Но он, действительно, ничего не значит, она даже почувствовать ничего не успела – сначала испугалась, а потом уже и Жданов ввалился.
Жданов тоже… странный…
Но Жданова-то как раз понять можно – он решил, что у Кати с Малиновским роман, вот и… Смешной! У Пушкаревой!.. С Малиновским!.. Ага! А еще – с Милко! Гы!

Но главное – чтоб они не поругались, надо посмотреть: не дуются ли они друг на друга, и помирить, если еще обижаются. И объяснить все каждому по отдельности, а Ромку морально подготовить к общению с Клочковой.

- Катя! Ты… далеко?
- К Роме.
Андрей встал, обошел вокруг стола:
- Катя, может, ты мне, все-таки, объяснишь – что происходит? Может, я совсем дурак и чего-то не понимаю? У вас с Малиновским… что? Я не могу понять…
- Андрей, у нас с Малиновским – ничего. Ничего такого, чего не было бы раньше…
- Тогда… почему он тебя целовал?
- Это.. это трудно объяснить… Так получилось… Случайно…
- Кать! – Андрей начал закипать, - Кать, ну, как так – случайно? Случайно можно на ногу наступить, а поцелуи случайными не бывают!
Катя вскинула глаза:
- А почему это тебя так волнует?
Он растерялся:
- Не знаю… Мне хочется тебя защитить…
- От Ромки?
- И от него – тоже.
- Андре-е-ей?
- Кать! Да не знаю я! Ну… это же… как сказать? Ну… ты мне как сестра, вот! Что такого, что я хочу тебя предостеречь?
- Спасибо, братик! Только – не надо этого, ладно? Я знаю Рому не хуже, чем ты, не нужно меня предостерегать, тем более, что ничего и нет! Понимаешь? Забудь про поцелуй, он ничего! Ничего! Не значит!
- А зачем ты к нему идешь?
- Андрей!
- И все-таки?
- Ты можешь пойти со мной, если хочешь. Ему сегодня нужно уведомить Клочкову о разводе и уговорить согласиться на это добровольно. Ты же понимаешь, какая это для него нервотрепка будет… Ну и… надо еще раз подумать – как все это сделать безболезненнее
- А это можно? Слушай, а давай я ее уволю?
- Честно?
- Ну? Все будут счастливы.
- Ну… кроме Киры и, может быть, Урядова и Милко. Но только подумай сам – как ты это сделаешь? Просто подойдешь и скажешь: ты уволена? А за что? Месть за Малиновского? Андрей, это некрасиво.
- Но поводов-то достаточно! Она ничего не делает, она опаздывает все время!
- А раньше она этого не делала?
- Раньше я держал ее из-за Киры.
- Это понятно. А потом?
- Потом? Руки как-то не доходили… Черт! Надо подумать – как от нее избавиться. В самом деле – надоела она мне.

У Малиновского они застали ломающую руки Клочкову:
- Рома! Как ты мог меня оставить! Ведь я могла быть матерью твоего ребенка! И даже – детей!
Рома глядел на нее с испугом и появившимся друзьям был рад несказанно.
- Клочкова! Почему не на рабочем месте? – грозно нахмурил брови Андрей.
- Как я могу работать, если от меня муж уходит!
- Ты можешь и не работать… - вкрадчиво сказал Жданов.
- Да? Я могу взять отпуск?
- За свой счет, - уточнила Катя.
- На неопределенное время, - добавил Жданов.
- А на что я жить буду? – Виктория стрельнула глазами на Ромку, а тот взвился:
- Ну уж, содержать я тебя не буду!
- Ты мой муж! Ты обязан!
- Ничего я тебе не обязан! И я тебе больше не муж!
- Ну, это мы еще посмотрим! – Клочкова поняла, что спорить сразу с тремя врагами чревато серьезными последствиями и решила ретироваться, - Я пойду!
Она бесцеремонно отпихнула с прохода Катю:
- Что стоишь, скалишься? Страшила!
Ой… напрасно она так…

- Клочко-о-о-о-ова! – во всю мощь своих богатырских легких заорал Жданов. Судя по громкости и продолжительности крика, его легким вполне могли бы позавидовать ныряльщики за жемчугом. Возможно, что и театральные (а так же - оперные) артисты, но о наличии у президента ЗимаЛетто особых артистических и музыкальных талантов никто не слышал.
А нырять он умел наверняка, поэтому остановимся на ныряльщиках.

Итак, Жданов заорал:
- Клочко-о-о-о-ова-а-а-а!
А Малиновский во мгновение ока оказался рядом со своей в будущем бывшей женой и хорошенько встряхнул ее за плечи:
- Ты-ы-ы-ы! Да ты мизинца Кати не стоишь! Извинись немедленно, а то!..
- А то я тебя уволю! Сию секунду!
- А…а… - Викуся от испуга не могла говорить, да и голова у нее слегка моталась, так как Рома неслабо потряхивал ее за плечи.
И тут влетела Кира:
- Что происходит?! Вика?
На самом деле, Кире было наплевать на то, что происходит с Клочковой – подружка за последние две недели так надоела, что у Киры уже скулы сводило при звуке ее голоса. Но в данный момент в кабинете Малиновского происходило нечто из ряда вон выдающееся – во всяком случае, от ждановского вопля вздрогнули все секретари, да и сама Кира, оказавшаяся в приемной, - тоже.
А слова «…уволю! Сию секунду!» подняли с души Киры всю наболевшую злость, которую она и решила выплеснуть.

- Кирочка! Они меня уволить хотят! – пискнула Вика, силясь освободиться от пальцев Малиновского, казавшихся ей железными.
- Я спрашиваю – что происходит? – ледяным тоном повторила Кира.
- Пусть твоя подруга язык придержит! – процедил Рома, отпустив Викторию, и подтолкнул ее к Кире.
- Что такое? – Кира обратилась уже к подруге.
- Они на меня накинулись! А я ничего такого и не сказала! Только констатировала факт! – высверлила Пушкареву глазами Вика.
- Заткнись! – рявкнул Жданов.
Катя отвернулась к окну, лица ее не было видно. Рома подошел к ней, приобнял за плечи, склонился так, чтоб заглянуть ей в лицо. Щеки их при этом соприкоснулись.
Этого Клочкова не вынесла.
- Вот, смотри, Кира, как он с этой… нежничает! – фыркнула она.
- Убирайся! – прошипел Жданов, - Сейчас же!
Андрею почему-то невыносимо было видеть, как Рома что-то нежно шепчет Кате на ушко, а та согласно кивает головой. Возникло такое ощущение, что эти двое перестали замечать окружающих.

- Не смей трогать Викторию! – возмутилась Кира.
- Не твое дело! – Андрею не хотелось ругаться с Кирой – все-таки, он чувствовал себя перед ней виноватой. И Кире бы уйти, но… зацепилась.
- Мое!
- Я увольняю, кого хочу!
- Помнится, когда я попыталась уволить твою Пушкареву…
- Вот именно! Мою! Если хочешь, чтоб я твою Викусю не трогал, то и забери ее себе!
- Но… у меня… Амура!
Можно подумать, Воропаевой нужна была Виктория в виде секретарши!
- Ничего! – ехидно отозвался Андрей, - у тебя их будет две! Ты будешь первым в ЗимаЛетто начальником отдела с двумя секретаршами!
- А… зачем мне две? – Кира уже поняла, что попала, но не могла остановиться.
- Как это - зачем? С одной ты будешь кофе пить и разговоры разговаривать, ну а… другая будет работать.
- Кира! – Клочкова несказанно обрадовалась такому замечательному решению вопроса.
Андрей нервничал. Он едва сдерживался, чтоб не начать снова орать – он думал: это из-за Киры и Клочковой, но мы то знаем, это – из-за Кати с Малиновским. Разговаривая с Кирой, Жданов не мог даже оглянуться на них, чтоб посмотреть – как далеко они уже зашли. И они еще будут говорить, что между ними ничего нет!
- Теперь вы можете идти и обсудить свои дела! – прорычал Андрей.
Вика быстренько схватила подругу за локоток и уволокла ее – от греха подальше, пока шеф не передумал.
Андрей развернулся к своим соратникам и, войдя уже в роль царя зверей – повелителя мартышек, рыкнул:
- Ну?
А соратники даже внимания не обратили – теперь уже Катя что-то горячо шептала, а Рома кивал головой; рука Малиновского при этом лежала уже на талии (!) Пушкаревой.
- Малиновский! – Андрей, протянув руку, хлопнул друга по плечу.
- А?

- Что «А»? – нервы Жданова были уже на пределе, - что вы тут прилюдно обнимаетесь? Совесть совсем потеряли?
- Палыч, да что ты нервничаешь? – парочка повернулась к Андрею. С талии Кати Рома руку так и не снял – в общем-то, нарочно: понравилось ему – как неадекватно реагирует друг на эти невинные проявления их с Катей взаимной симпатии, появившейся буквально в последние сутки.
Симпатии? – мелькнуло в голове у Ромы, - Малиновский, ты уверен?
Он был уверен! В том-то и оно! Это было очень странно, но то, что Катя ему нравилась все больше и больше, - в этом он себе отдавал отчет. Правда, не был уверен в ответном чувстве – Катя не давала Роме повода думать, что и она к нему уже неровно дышит.
- Он еще спрашивает!
- Слушай, Палыч, а, может, ты ревнуешь?
- Ты с ума сошел?!! – Андрей даже глаза выпучил, - С чего вдруг?
Катя ткнула Малиновского в бок, но тот продолжал дразнить президента:
- А я откуда знаю? Может, ты влюбился?
- Я? Ты с ума сошел?!
- Палыч, повторяешься! Что-нибудь еще, кроме как «С ума сошел», ты можешь сказать?
- Ты… Ты… Ты… - растерянный, возмущенный и недоумевающий Жданов выглядел как персонаж кинокомедии.
Катя чуть не рассмеялась, но, чтобы сдержать смех, уткнулась в плечо Ромы; от такой наглости Жданов чуть не подпрыгнул до потолка и даже заскрежетал зубами.
- Ка-атя! – голос сорвался на писк, - Пойдемте, сейчас же, отсюда!
- Андрей, но мы еще не сделали то, зачем пришли!
- Тогда прекратите обниматься!
- Ты еще ногами затопай! – съязвил Рома, но руку убрал. Не без сожаления, - А, кстати, зачем вы пришли?
- А вот теперь даже и не знаю, - произнесла с сомнением Катя, - Вообще-то, насчет твоего развода…
Малиновский засмеялся:
- Пожалуй, к Вике сейчас лучше не подходить!
- А пусть Андрей сходит!
- Что? – очки Жданова в очередной раз полезли на лоб, - А я-то тут причем?
- Притом! Если ты к ней подойдешь сейчас, то она что угодно подпишет – просто с перепугу, - вполне резонно предположила Катя.
- Кстати… Да… - задумчиво подтвердил Рома.
Жданов хотел было отказаться, но… они были правы. И потом – он тогда сможет, наконец, забрать Катю от Малиновского и водрузить ее на место.
В каморку. Подальше от бесстыжих лап дружка, и его грязных намерений.

И кто кого?
Закрутила, здорово!

_________________
Пришли инопланетяне и съели мой мозг! Так что стучите, если я вас забыла.... в голову.
Это любовь несовместимая с жизнью...

Larissar

Глава 6

Клочкова, ежась под суровым взглядом Жданова, все подписала, а после строгого предупреждения уяснила вполне конкретно – проблемы во время развода приведут к немедленному увольнению. Забрав листок с заявлением, Андрей, для пущей острастки, еще раз грозно посмотрел на Викторию и вышел, вполне довольный собой.
Малиновского на месте не было.
На вопрос – куда же делся Роман Дмитрич, Шурочка ответила, что они вместе с Катей вышли минут пять назад.
«Нет, это переходит всякие границы!» - бурчал себе под нос Жданов, продвигаясь к своему кабинету. Почему он злился? Ответить на этот вопрос не смог и сам господь Бог. Просто злился. Он так привык, что Катя всегда рядом и всегда готова прийти на помощь, подсказать, посоветовать, утешить… Малиновский раньше был дальше, наедине они с Катей почти не общались, а сейчас… Жданов чувствовал, что Катя отдаляется… И ему от этого становилось некомфортно…
Катя и Малиновский сидели в приемной.
- А почему вы здесь? – удивился Андрей, - а не в кабинете?
- Дык! Без хозяина! – развел руками Рома.
Андрею и в этих невинных словах послышалась насмешка.
- Я… вот… - обиженно сказал он, протянув заявление.
- Палыч! – радостно завопил Рома, заглянув в листок, - Спасибо, дружище! Дай я тебя обниму!
- Ой, давай без этого! Тебе, кажется, есть кого обнимать… - уклонился от проявлений пылких чувств Андрей.

Вечером Катя наотрез отказалась от провожаний – как Ромы, так и Андрея, хотя оба настойчиво предлагали подвезти ее домой. Она выскользнула из кабинета, помахав им ручкой, но Рома сразу вскочил.
- Ты куда? – насторожился Жданов.
- Ага! Там у нее во дворе хулиганы всякие! Я провожу.
- Но она же сказал, что не надо!
- Ну… я и не стану подвозить. Я поеду следом и прослежу, чтоб все было в порядке.
- Ты вчера провожал! – вдруг вспомнил Андрей, - А сегодня тогда я.
- Да ладно, мне не трудно. А тебя жена ждет.
- Полчаса роли не играют!
- Перестань, Палыч. Все будет в порядке, - с этими словами Рома ушел, а Андрей, выждав несколько минут, отправился следом.

Так они и ехали: Катя – в автобусе, за автобусом – Малиновский, за Малиновским – Жданов (скрываясь).

Катя почти дошла до подъезда, когда перед ней, как из-под земли, появились Витек с компанией. От неожиданности Катерина отпрянула, но Витька поднял обе руки в успокаивающем жесте:
- Не боись, Катька! Честное слово – ничего плохого не сделаем! Ты скажи – что это за мужик вчера был? Ну, который нам накостылял? Это что, твой бойфренд?
Но услышать ответ они не успели, так как сзади быстрым шагом подошел Малиновский. Он по-хозяйски приобнял Катю:
- Слушайте, парни, вам что, мало вчерашнего?!
- Дядя, да ты чё? Мы просто разговариваем!
- Вчера тоже просто разговаривали?
- Да мы…
Тут раздался визг тормозов, из остановившейся машины выскочил Жданов:
- Э! Что тут за разборки?! Катя, что?
Пацаны обалдели:
- Пушкарева, ты что, охрану наняла? Ну, ни фига себе!
- Я тебе, молокосос, покажу – «ни фига себе!», - рявкнул Жданов, - чтоб к Кате не больше даже близко не подходили, а то я такую охрану найму – костей не соберете!
- Да вы чё, мужики?! С дуба рухнули? Мы ж с Катькой в одном классе учились!
- И забудь!

Катя была ошеломлена.
Малиновский – озадачен.
Местные хулиганы – в шоке.
Жданов – счастлив, что не зря приехал.
- Ладно, мужики, не трогаем мы вашу Пушкареву!
Они, оглядываясь, отошли.
Андрей, хмурясь, проводил их взглядом, потом укоризненно сказал Кате:
- Вот видишь! Я же говорил, что надо проводить!
- Да зачем? – Катя, казалась, была недовольна, - Зачем этот эскорт?
Она освободилась от руки Малиновского, отошла в сторону:
- Ребята, честное слово, это все уже какой-то цирк напоминает! Не нужно, а?
И она скрылась в подъезде.
- Цирк уехал – клоуны остались… - задумчиво проговорил Малиновский, глядя на захлопнувшуюся дверь, - Палыч, какого черта?
- Что?
- Какого черта ты ехал за нами?
- Не за вами!
- Хорошо, сформулирую вопрос по-другому: какого черта, вместо того, чтобы отправляться к молодой жене, ты изображаешь из себя телохранителя?

Они решили продолжить выяснение отношений в каком-нибудь баре – все-таки, на улице зима, да и привлекать внимание жильцов не хотелось.
- Итак, Малиновский… Ты мне что-нибудь можешь объяснить?
- Нет, Палыч, сначала – ты.
- Почему?
- Потому что твое поведение более странное.
- Это еще почему?
- Потому что у тебя дома молодая жена, а ты хвостом таскаешься за Пушкаревой и при этом не можешь внятно объяснить: за каким чертом!
- Я… я… я взял над ней шефство!
- Оп-па! Так ты опоздал – я раньше.
- Ты – опасен!
- Это еще почему? – Рома обиделся.
- Потому что… Потому что вскружишь ей голову… а потом бросишь…
- А ты не предполагаешь, что я испытываю к ней только дружеские чувства?
- Ага… Пусти козла в огород! А что ты обнимаешься, целуешься?
- Слушай, Жданов, - Рома поморщился, - тебе же сказали: выкинь это из головы!
- А почему вы все время шепчетесь? А мне ничего не говорите?
- То есть, если мы будем посвящать тебя в свои планы, ты не будешь беситься?
- Ну… наверное, да…
- А сейчас ты бесишься потому, что… тебе кажется, что мы против тебя устраиваем заговор?
- Малиновский! Ну, скажешь тоже! Мне просто неприятно… Как будто меня бортанули…
- Ясно… Ну – тогда никаких проблем! Секретов у нас с Катей нет, пока, во всяком случае…

Решив главную проблему, они отдались приятному времяпрепровождению: попивали, болтали, посматривали на девочек.
- Ох, Малина, гляди какая девочка! – восхищенно подтолкнул Жданов Романа.
- Какая? – Малиновский обвел глазами зал, но никого, достойного такого восхищения не заметил.
- Да вон! Вон, блондиночка, смотри! Фигуристая такая! В углу.
Рома, наконец, разглядел:
- Эта мымра?
- Да какая мымра? Ты не туда смотришь, вон, около пальмы!
- Туда я смотрю! Пакли перекисью пережжены, в глазах ума ни капли…
- Да плевать! Ты смотри – какой бюст! Вау!
- Жданов, ты же женат!
- Ой, Малиновский, от жены не убудет! Пойду, потанцую с ней!

Катя сидела над дневником.

Кто-то из нас сошел с ума. Или я, или Малиновский… А Жданов – уж точно… Зачем они примчались? Зачем устроили этот цирк? Почему Жданова так интересуют наши с Ромкой разговоры? Я ничего не понимаю!.
После того, как Клочкова в очередной раз обозвала меня… Ромка уговорил меня попробовать измениться. Я еще не совсем согласилась, у меня есть время… до завтра… Я, конечно, не верю, но… попробовать-то можно? Тем более, что мы договорились, что, если ничего хорошего из этого не выйдет… я возвращаюсь к привычному образу…
Что, несомненно, и произойдет…
А вдруг?


- Малина, ты меня к себе сегодня пустишь? – возбужденно проговорил Жданов, возвратившись за столик.
- Что, уже склеил? – усмехнулся Рома.
- Еще нет, но… - Андрей подмигнул, - думаю, удастся!
- Жданов… Тебе чего не хватает?
- Ты о чем?
- Ты только что женился!
- Ой! Нашелся моралист!
- Когда ты гулял от Киры, это было одно… а сейчас…
- Слушай, да перестань ты! Так что, пустишь?
- Нет!
- Малиновский!
- Мне противно…
- Слушай, Ромио! А ты, часом не влюбился?
- В кого?
- В Катьку!
- Дурак!
- Ну, а чего тогда сидишь один, девочек не клеишь?

Ну, разве этому жизнерадостному придурку можно было объяснить – что творится на душе? Что после Клочковой ему на этих девочек и смотреть не хочется, не то, что иметь с ними какие-то дела! Что он еще не забыл, как ему мерещились орущие младенцы. Что… Ну, а что в этом такого? Он привык общаться с Катей! И эти дурочки длинноногие, которые ему нравились раньше, вызывают теперь только скуку. И его раздражает их манерность, их глупый смех… Лучше уж резиновой Зиной обзавестись, чем провести вечер в компании с одной из этих…
Но, конечно, ничего этого Жданову Рома сказать не мог. Андрей не поймет его. И дай Бог, чтоб никогда не понял, ибо такую жену, как Клочкова, он не пожелал бы и Сашке Воропаеву!

- Да кого тут клеить? – отмахнулся Рома, - А что касается Кати… Мне ее стало жалко. Вот так вот, по-человечески жалко… Как ее унижают все, кому не лень. Даже Клочкова, которая ей в подметки не годится… Мы вот с тобой ее проводили сегодня… Но не можем же мы постоянно ходить с ней, как телохранители… Надо что-то делать…
- Что? В карате ее записать?
- Идиотская шутка. Палыч, когда ты пьян, ты тупеешь!
- Я еще не слишком пьян… Еще дозу не добрал…
- Да перестань уже пить!
- Не нуди, Малиновский! Итак, мы остановились на том, что надо что-то делать. У вас есть идеи, мистер Холмс?
- Есть, Ватсон…. Нужно помочь ей измениться… Ну, чтоб внешний вид нормальный был.
- Ой, Малиновский! Пластическую операцию, что ли, сделать?
- Дурак! У нее, между прочим, очень красивые глаза!
- Да? Не замечал… Надо будет обратить внимание…
- Вот-вот! И личико у нее миленькое, очки эти дурацкие все портят и косички.
- Не, Малина, косички – это святое! Лично мне косички ужасно нравятся!
- Мне тоже… Она такая забавная с ними… Но…
- Ну, допустим… Снимем мы с нее очки, подстрижем. А дальше?
- Ну… договоримся с кем-нибудь, чтоб подобрали ей одежду человеческую! У нее, между прочим, прелестная талия!
- Да? Возможно… Но, Ромыч, я тебе больше скажу – у нее потрясающая грудь. Там не третий размерчик, а четвертый… если не пятый…
- Ну да?! А ты откуда знаешь?
Андрей загадочно улыбнулся.
- Колись, скотина, а то побью!
- Ха!
- Жданов, правда?! Откуда знаешь?

После еще пары доз Жданов раскололся:
- Когда ты уехал в Узбекистан, помнишь? Ну, ткани те, контрабандные?
- Ну? Ты что, ее тискал?
- Дурак!
- Сам дурак!
- Ну, ладно, ладно, говори!
- Ну, вот… Катя тогда очень переживала – как чувствовала подставу… и когда ты позвонил, что все узнал, и все в порядке… и я решил ехать… она, короче, в обморок упала…
- И ты ее? Бесчувственную? – Малиновский выпучил глаза, - Ты… ты извращенец, Палыч!
- Если ты будешь меня оскорблять, я ни слова больше не скажу!
- Все, молчу! Только говори!
- Ну… упала она в обморок – я ее подхватить успел. А что делать? И я положил ее на стол и стал ей делать искусственное дыхание…
- Ты? Искусственное дыхание? Жданов?!!!
- А ты вообще ее по-настоящему целовал!
- Ладно, верю, дальше?
- Да, собственно, и все… Но она же лежала, и у нее кофта натянулась на груди… Я чуть сам в обморок не свалился, когда это чудо увидел! Б…ь, Малина… если бы она в себя не пришла, я б не выдержал и пощупал.
- Гад!
- Что – гад? Хорошо, что я тогда сразу уехал, а потом эти заморочки начались… Если б не уехал, то все равно не удержался бы и… зажал бы где-нибудь в темном углу в каморке… Она бы мне, конечно, вполне справедливо надавала по мордасам и уволилась бы…. И сидели бы, мы с тобой, Ромочка, сейчас не в хорошем баре, а в какой-нибудь гадюшной рюмочной… Так что… контрабанда нас, можно сказать, спасла…
- Офигеть… А… какая она?
- Кто?
- Не кто, а что?
- А! Ну… Андрей прикрыл глаза вспоминая, потом руками изобразил нечто на себе.
Рома присвистнул:
- Ни фига себе! И она это добро прячет? Казнить надо!
- Да славу Богу, что прячет! Если б я такое декольте наблюдал у себя под носом, то не посмотрел бы на очки-косички. Эх…
- Та-а-а-ак… Па-лыч! Все, тема закрыта! Вон, тебя бабОчка ждет… Я тебе даже квартиру уступлю на вечер. ООО «Мотель». Но Катьку чтоб не трогал, ясно?!
- А сам?
- И сам не трону.
- Ромка, а давай ей парня найдем? Нормального! Чтоб…
- Не пил, не курил, за юбками не бегал, был добрый, умный, честный и хорошо зарабатывал, да?
- Ну… вроде такого…
- Принца, короче. У тебя есть знакомые принцы? У меня – нет.
- Поищем!
- Ладно, по рукам! Но… ты ее не трогаешь!
- И ты – тоже!

Глава 7

- Милко, а я тебе говорю, что из нее можно сделать бабОчку! Гусеницы же превращаются в бабочек!
- Такие, как Она, могут преврАтиться только в моль! Нет, нет, и еще раз – нет!
- Ми-и-илко! Ты же гений! А нужно-то всего-навсего сделать ей платье по фигуре!
- Какая фИгура? Я на дорожные столбИки шить не умею!
- Милко, у нее есть фигура! И очень даже неплохая!!
- А ты видел? Сам видел?
- Не видел, но знаю!
- Плюнь тогда в лИцо тОму, кто смОтрел – у ПушкАревОй не может быть фигуры!
- А спорим!
- Спорим! Ты проИграешь и придешь в наш клуб в женском платье!
- Легко! А если – есть, то ты шьешь Кате платье или костюм! Такое, чтоб все умерли от зависти!
- Милко плОхого не шьет! – обиделся маэстро.
- Конечно, не шьешь! Но тут ты должен прыгнуть выше головы!
- На ПушкАревУ все будет – вышел голОвы! Но все равно – ты проИграшь!
- Посмотрим!

Довольный Ромка вышел из мастерской. Теперь перед ним стояла задача номер два – уговорить Катю снять мерки.

- Я к Кате! – сказал Рома прямо с порога.
Жданов сделал страшные глаза, но Рома жестом показал, что объяснит позже – не нужно, чтоб она услышала.

- Катерина! Я знаю, что у тебя скоро день рождения!
- Откуда? – удивилась Катя.
- В личном деле посмотрел!
- Однако… А зачем?
- Посмотрел зачем? Хотел узнать – когда можно сделать тебе сюрприз.
- Можно считать, что уже сделал. Я дни рождения не отмечаю никогда.
- Раньше, может, и не отмечала, а в этом году – обязательно будешь. И сейчас тебе нужно спуститься к Милко и снять мерки.
- Какие еще мерки? – насторожилась Катя.
- Он сошьет тебе платье.
- Милко?
- Да.
- Рома… у тебя, может, белая горячка началась?
- Я, в отличие от Жданова, много не пью.
- У него работа вредная для нервов! – не могла Катя не вступиться за шефа.
- А у меня – Катя для нервов вредная. Отказаться ты не можешь – во-первых, ты обещала, а во-вторых, дареному коню в зубы не смотрят.
- Рома, да Милко никогда не согласится шить на меня!
- Уже согласился!
Катя замолчала и примерно минуту смотрела на Малиновского. Тот спокойно держал паузу.
- Рома… А как ты его уговорил?
- Это мое дело… - уклонился Рома от ответа.
- Надеюсь… тебе не придется посетить клуб «Голубая Луна»?
- Не придется! – уверенно ответил Рома.
Он не соврал. Он и в самом деле был уверен, что Милко – согласится.
Если, конечно, Жданову все не приглючило. Но, по крайней мере, в том, что у Кати есть талия, уверен сам Роман. А это уже полдела, если не больше.
Пока разговаривали, Рома украдкой пытался разглядеть пресловутый бюст – не удалось. Сидела Катя так, что… короче, не увидел он ничего.

- Ну, что, Катя, пошли?
Жданов, изнывая от любопытства, едва дождался их появления:
- Вы куда?
- К Милко! – гордо ответил Малиновский, - Он будет шить для Кати!
- Милко? – переспросил Жданов, - Кате? Малина, у тебя от счастья, что ты отделался от Клочковой, голову снесло?
- Вот-вот! – поддакнула Катя.
- Все нормаль! – прервал их Рома, - Я договорился.
- Кажется, я представляю – какой будет оплата этой работы! – хохотнул Андрей.
- Нет, Андрюшечка, не представляешь! – осклабился Рома, - Совсем не представляешь!
- Ладно… посмотрим… Но я - с вами!
- Зачем? – одновременно спросили Катя и Роман.
- На Милко хочу посмотреть, когда мы придем!

В мастерской Милко.
Милко скривился, увидев неразлучную троицу, но возмущаться не стал.
- РаздЕвайся, Пушкарева!
- Что… прямо здесь и сейчас?.. – замялась Катя.
- Нет! – ехидно ответил гений, - завтра и на улице! Ну? Ольга Вячеславовна, снимите мерки.
- Катюша… не волнуйся. А вы чего тут встали? – обратилась она к мужчинам, - Ну-ка, брысь отсюда!
Конечно, наивно было полагать, что им разрешат остаться.
- Ладно… - проговорил Жданов, - мы тебя снаружи подождем.
- И покараульте, чтоб никто не вошел, - добавила Ольга Вячеславовна.
- ПушкАрева, ты еще одета?
- Но… а… Милко разве не выйдет? – смущенно пробормотала Катя.
- Нет, деточка, я – не выйду! Я же должен посмотреть на тЕбя, мне же нужно эскиз рисовать!
Мучительно краснея, Катя начала расстегивать кофточку.

Жданов с Малиновским честно встали на посту. По охране государственной границе. И так же, как пограничникам, им очень хотелось хоть глазком заглянуть на ту сторону… где исполняются мечты.
Рома не выдержал первым:
- Палыч, а давай посмотрим?!
- Ты хочешь, чтоб тебя убили? Манекеном по кумполу?
- Да мы тихонечко, в щелку… никто и не заметит.
- Не-е-е-е…
- Боишься?
- Боюсь.
- А я… посмотрю.
Конечно, - думал Роман, он-то хоть как-то ее видел, а я умру от нетерпения…
Малиновский пригнулся и осторожно раздвинул портьеры. Чуть-чуть. Глубоко вздохнул и…
- Йоптваю! – громким шепотом высказался он, - Мать моя, женщина! Вот это бюст!!! Ё-ё-ё-ё-ё…. Палыч, я хочу туда! Я хочу припасть к этой волшебной груди! М-м-м-м-м… Фантастика!
Жданов тоже завелся:
- Дай мне посмотреть!
- Погоди!… О-о-о-о-о! Мое сердце не выдержит! Па-лыч! О-о-о-о-ой
- Да что там еще? – горячо прошептал Жданов, - она ч-ч-что, с-совсем разделась?
От предвкушаемого зрелища у него даже заикание появилось.
- Нет… к сожалению… Она юбку сняла!
- Да пусти же меня!
Рома нехотя отошел.
- М-м-м-м-м! – теперь слюни начал пускать Жданов, - Ох, Малина, какую мы девочку пропустили!
Под «мы» Жданов вообще-то себя подразумевал себя. Три месяца такое чудо находится около него, а он?!
- Ой, я слепой! – стонал Рома, «взвешивая» на ладони предполагаемое сами знаете что, - Ой, дебил! Ка-а-а-к можно ТАКОЕ ТАК прятать? Куда же оно упрятывалось? Ну-ка, пусти уже!
- Еще немножко…
Но Ромка уже отпихнул его:
- Ка-кая Катя! Ох, Жданов, я уже ее хочу…
- Я бы и сам не отказался… Фея просто!

- Можно одеваться?
- Одевайся. ПушкАревА… У мЕня слов нету! Чтоб сегодня же сходила к стилисту и избавилась от своих дурацких косичек! У бабОчки дОлжны быть летящие волОсы, свободные, как крылЫшки!
- Как кто? – переспросила Катя.
- Как «крылышки», - поправила гения Ольга Вячеславовна, - тебе, Катенька, нужно подстричься и сменить очки. И Милко сделает из тебя принцессу.

Рома отскочил от портьеры
- Она одевается! Ох, Палыч! Ну и ну! Кто бы мог подумать!
- А я что тебе говорил!
- Да-а-а-а-а! Но увидеть это… Ё!
- Увидеть и умереть!
- От спермотоксикоза… Я представил, как я ее, - сделал Рома характерный жест и пару раз двинул бедрами.
- Э-э-э-э-э, Малиновский! Мы ж договаривались!
- Но я же только представил! – сник Рома, но добавил - Ага! А ты ее там, в каморке, тискать не начнешь?
- Не начну! – ответил Жданов, но уверенности в голосе не было.

Катя вышла порозовевшей.
- Ну, что? – подскочили к ней друзья-приятели, - Что сказал Милко?
- Он будет шить! – торжествующе, но несколько растеряно, сказала Катя, - Только... он велел мне сходить к стилисту… я… я не знаю…
- Я знаю! – Рома непроизвольно положил ей руку на талию, но тотчас же убрал, заметив зверский взгляд Жданов, - Я знаю отличного стилиста! Сейчас позвоню!
И, не откладывая дело в долгий ящик, достал телефон.
Катю обещали принять через час.
- Ну что, Палыч, тогда мы поехали?
- Я с вами! – немедленно отозвался Андрей.
- Зачем?
- Ну… - как Жданов мог сказать, что он не доверяет Малиновскому? Никак! Поэтому он помялся, а потом выпалил, - чтоб ждать веселее было!
- Но мы же не можем все втроем уехать на несколько часов! – Роме Жданов был ну никак не нужен, ему очень хотелось пообщаться с Катей наедине. Не подумайте ничего плохого – он всего-навсего хотел узнать о ее впечатлениях.
- Почему не можем? Мы всем скажем, что уехали на переговоры. Мне кажется, что никаких срочных дел у нас сегодня нет. Так, Катенька?
Ее имя он произнес таким малиновым голосом, что Катя, слегка обалдев, уставилась на него во все глаза, а Рома ткнул кулаком в спину.
- Э-э-э-э… поехали? – уже нормально спросил Андрей, - на моей машине?
- На своих!
- На моей!
Рома снова хотел возразить, но вовремя понял преимущества поездки на одной машине:
- Хорошо, на твоей!
Жданов посмотрел на Рому с подозрением – чего это он так быстро согласился? Но мыслительный аппарат президента все-таки отличался от вице-президентского. В худшую сторону. Как автомобиль от сверхзвукового самолета.

Они дружно зашли к Роме – тот оделся. Так же дружно - Андрею. И тем же хором - в гараж. Жданов сел за руль, Рома открыл перед Катей дверь.
Заднюю.
До Жданова дошло.
Рома сел рядом с Катей.
Андрей злобно скрипнул зубами, выразительно поглядев на Малиновского – но не устраивать же истерику по поводу посадочных мест.
Вот только зря Ромио там сел – он понял это уже минут через десять. Потому что желание подвинуться поближе, прижаться… поцеловать… заполняло его всего. Он считал про себя до ста, пытался шутить, но тело выстукивало участившимся пульсом: «Хо-чу! Хо-чу! Хо-чу!». Рома шумно вдохнул побольше воздуха и зажмурился, чтобы прогнать наваждение.
- Ром… Тебе плохо? – обеспокоилась Катя, заметив, что Малиновский себя как-то очень странно ведет, и взяла его за руку.
Это был уже перебор, Малинка не выдержал, и, перехватив маленькую ладошку крепко сжал ее прохладные пальчики. Катя, не ожидающая ничего подобного, резко выдернула руку и отодвинулась от него подальше.
«Дурак!» - прошипел себе под нос Рома.
Жданов не видел, что произошло, хотя и оглядывался поминутно, но почувствовал - дело нечисто. Иначе, с чего бы Кате ни с того ни с сего забираться в самый угол машины. Но сказать-то Андрей не мог ничего!
Остальные полчаса прошли в никем не нарушаемом молчании.

Отправив Катю к мастеру, друзья остались в холле.
Они исподлобья посмотрели друг на друга, Жданов спросил:
- Что там было? В машине?
- Она меня за руку взяла…
- Она? Или ты?
- Я – потом. А сначала – она. Она спросила – не плохо ли мне.
- А тебе было плохо? – с ехидцей поинтересовался Андрей.
- Мне было ужасно плохо, Палыч! У меня почти две недели не было женщины, как ты думаешь – что я чувствую после снятия мерок?
- Уверенность в завтрашнем дне!
- Ага! Более чем!
- Отвлечься надо?
- Еще как! Сегодня срочно займусь моделизмом, иначе мне этого не выдержать.
- Я с тобой! – обрадовался Андрей.
- А тебе-то зачем? – удивился Рома, - у тебя же жена?
- У меня – ага… жена… только она же не такая… - Андрей изобразил руками соблазнительный изгиб.
- А ты тоже хочешь прижаться к выдающимся формам! – смеясь, закончил за него Рома.
- Ну… - глубокомысленно возвел глаза к потолку Андрей, - не отказался бы…
- Тогда – отвозим Катерину домой, и…
- Куда-нибудь закатываемся! Заметано?

Когда вышла Катя, друзья сначала не обратили на нее внимания – не узнали. А когда узнали… лужицей растеклись по полу. Для довершения эффекта, она, по требованию мастера, сняла очки и…
Вот только, глянув на себя в зеркало – расстроилась: к ее новой, невообразимо прекрасной внешности, одежда не шла абсолютно. Все равно как в шубе на фоне пирамид.
МальчИки подумали то же самое. Правда, подумали они чуть спустя, потому что первые несколько минут только шумно дышали с полуоткрытыми ртами и не сводили глаз с – что уж там мелочиться! – прелестной незнакомки.
- Кажется… - первым пришел в себя Андрей, - теперь нам надо в бутик… Катюш, к такой прическе нужен другой антураж.
С этим Катерина была абсолютно согласна, вот только…
- Ребят, у меня денег с собой нет!
- Какие деньги! – заорали друзья!
- Кать! Помочь такой принцессе – верх счастья любого мужчины! – торжественно провозгласил Малиновский.
Они, не сговариваясь, прихватили ее с обеих сторон под ручки и повели к машине. На этот раз Рома усадил ее на переднее сидение - подальше от соблазна.

Но самое страшное для них было, конечно, впереди.

Я чувствую!



В аварию попадут, у Жданова руль заклинит.

_________________
Пришли инопланетяне и съели мой мозг! Так что стучите, если я вас забыла.... в голову.
Это любовь несовместимая с жизнью...

неее...

Лар, а ты не читала раньше?

Откуда, все что утебя, не читала, я вообще подозреваю, что мимо меня прошла вся жизнь

Архив здесь читала, все.
Если с управлением справятся, значит все хорошо будет.

_________________
Пришли инопланетяне и съели мой мозг! Так что стучите, если я вас забыла.... в голову.
Это любовь несовместимая с жизнью...

Не читала.... Зх, LarissarЧик... Завидую я тебе. Столько приятностей тебя ждёт

Люблю "Друзей"" Спсибо тебе, Свет, за них!

_________________
У меня правильнописание хромает. Оно хорошее, но почему-то хромает(с)
Смотри НРК на YouTube ЗДЕСЬ

Глава 8

Уже через полчаса Андрей почувствовал, что вести машину больше нет сил – спина вспотела, лоб покрылся испариной, руки дрожали, а глаза, не слушая хозяина, норовили остановить взгляд на Пушкаревой и не отвлекаться.
«Вот, гад, Малиновский!» – такие примерно мысли носились у него в голове.
Катя не замечала его взглядов – она погрузилась в глубокую задумчивость.
«Оказывается… я могу быть красивой… ну… не красивой, конечно, но симпатичной… это только я сама себе показалась красивой после прежней… кто бы мог подумать… непонятно только – зачем ИМ это надо? Неужели Ромку так задели слова Витьки? Ни за что бы не поверила… А Жданов? Почему он за нами таскается? Из любопытства? Ничего не понимаю…»
Роме было проще – он откинулся на сидении, закрыл глаза и мысленно раздевал Катерину: медленно-медленно, смакуя освобождение ее от каждого предмета одежды. «Расстегивая» бюстгальтер, он судорожно вздохнул, улыбнулся и потянул бретельки вниз… Вид обнаженной груди поверг его в неодолимую похоть, но он сдерживался – чтоб не наброситься… Во рту пересохло, когда он потянулся губами к затвердевшему соску… Он осторожно коснулся языком упругого бугорка и чуть не застонал от наслаждения…
- Малиновский! Ромка! Ты в каких облаках витаешь?!!!
- А? Что? – Рома, испуганно оглядываясь, с трудом возвращался к действительности. Где же? О, черт! Вот это фантазия! Он облизал губы – голову на отсечение, что вкус оставался у него на языке.
- Ты заснул, что ли? – требовательно спрашивал Жданов.
- А? Да, кажется, заснул…

В бутике Катя растерялась, и Рома взял миссию на себя: он подошел к девушке к униформе и негромко заговорил, объясняя – что им нужно. Девушка, удивленно поглядывая на Катю, кивала, задавала наводящие вопросы и снова кивала. Уяснив положение дел, она предложила мужчинам присесть в кресла возле небольшого столика, а Катю пригласила с собой – в примерочную, по дороге прихватывая со стоек вешалки с нарядами.
- Палыч… А тебе не кажется, что мы это все зря затеяли?
- Зря? Почему?
- Потому что… Сам подумай – вот переоденем мы Катьку… И станет она королевой… А что мы потом делать будет? Спать с ней по очереди? Так я не согласен ее ни с кем делить…
- Ты умный какой, Ромео! – ехидно возразил Андрей, - а почему ты так уверен, что она выберет тебя? Может, ей брюнеты больше нравятся?
Андрей, чуть склонившись, нашел свое отражение в зеркале и, пригладив волосы, остался доволен увиденным.
- Жданов! – возмутился Рома, - ты женат!
- Подумаешь! Ха! А ты что, на Пушкаревой жениться собрался?
Ну, нет, так далеко Рома, конечно, не заглядывал. И жениться он не собирался в принципе - хватит, эту радость он уже попробовал: до конца жизни воспоминаний хватит!

- Мальчики… - Катя в первом наряде вышла из примерочной.

- Я умер… - только и успел прошептать Рома.
Жданов ничего не шептал – только хлопал глазами.
- Ну… что… очень плохо?
- Как это – плохо? – возмутилась продавщица, - Э-э-эй!
Она пощелкала пальцами, привлекая к себе внимание друзей. Бесполезно. Можно было палить из пушек – они все равно ничего бы не услышали. Наконец настала минута, когда они могли совершенно безнаказанно пялиться на подругу, ощупывая – хотя бы глазами – все ее соблазнительные изгибы и выступы, кои теперь были видны как на ладони.
Костюм на Кате был весьма целомудренным – юбка, довольно закрытый топ и маленькая, почти декоративная жилеточка, вот только костюм этот так подчеркивал плюсы ее фигуры, что вся она сразу стала казаться неким совершенством, идеалом красоты и недостижимой мечты.
- Берем! – охрипшим голосом сказал Андрей.
- Берем! – вторил Рома, - а давайте еще вечернее платье.
- Зачем – вечернее?
Ага! Так Рома и сказал, что на деловых костюмах декольте не бывает. Такого, по крайней мере, какое ему хотелось бы видеть.
Но Катя уже начала чувствовать флюиды, она не понимала, что воздух вокруг буквально наэлектризован сексуальной энергией, у нее не было опыта, чтоб классифицировать их взгляды, но неким неизвестным ей дотоле шестым чувством, она поняла, что… как бы это сказать… провоцирует, что ли? И что ее преображение начало превращаться в опасную игру, которую пора прекращать, иначе что-то случится. Предвидеть же, что два друга, еще вчера довольно спокойно относившиеся к ней, за несколько часов превратились в озабоченных павианов, к которым будет верным применить известную приговорку «Им всем только одного и надо!», она не могла.
Но Катя отказалась от вечернего платья, а выбрала себе еще один деловой костюм – тот был еще целомудреннее, но выглядела она в нем еще сексапильнее. Но она-то этого не знала!

Андрей приехал раньше всех. Хмуро подперев голову ладонями, он гипнотизировал часы – ждал Катю. И раздражался от того, что ее нет.
Но вскоре услышал шаги – легкие, немного неуверенные. Андрей напрягся и превратился в слух – она или не она.
Она.
Пальто Катя уже сняла и, держа его на руке, чуть приостановилась в дверях, улыбнувшись совсем незнакомой Жданову улыбкой – улыбкой расцветающей женщины.
- Катенька… - расплылся и он в ответ, - ты божественна! Я тебе это уже говорил?
- Вчера…
Катя прошла к себе, Андрей – следом. Он взял пальто из ее рук, и сам повесил на вешалку. Посмотрел помощнице в глаза. Она улыбнулась – точнее, легкая улыбка так и не сходила с ее лица, но в это мгновение она стала нежнее, что ли…
Андрея словно ударило по мозгам и отключило их, видел он теперь только лучащиеся от счастья глаза и чуть пухлые губки.
- Кать… - чуть сипловато произнес он, а в следующее мгновение уже целовал ее, раздвигая языком губы, будто торопясь проникнуть в сладкие глубины.

Катя оторопела от натиска – Андрей как-то странно посмотрел на нее, и вдруг притиснув к стене, закрыл ее рот поцелуем. Катя не отвечала, но его язык настойчиво рвался сквозь безвольную от неожиданности преграду губ. Рука его жадно ласкала грудь, а вторая пыталась пробраться под блузку, и Катя уже чувствовала на своем теле его горячую ладонь. Очнулась от оцепенения Катя лишь тогда, когда животом ощутила каменную твердость и поняла – что это… Катерина попыталась отстраниться, но, плотно прижатая к стене, стиснутая его руками и задыхающаяся от нехватки воздуха, она могла только слабо стукнуть кулачком по его спине…
Андрей оторвался от губ и, жарко дыша, зашептал обыкновенную в этих случаях чушь:
- Ты такая красивая… я с ума схожу… ведь я тебе тоже нравлюсь, да?..
- Пусти! – силилась освободиться Катя, но он, казалось, не слышал, лишь сильнее терзал грудь и целовал шею так, что казался ей каким-то невероятным вампиром, вселившимся в такого привычного и знакомого Андрея.
- Да пусти же! – громко закричала она, и воспользовавшись его замешательством, вызванным этим криком, вырвалась, - Ты... ты.. ты…
Она даже сказать ничего не могла, слезы подступили к глазам, сжав горло спазмом, но она успела выскочить в кабинет, а потом – из него, и в дверях буквально столкнулась с Романом.

Малиновский, взглянув на раскрасневшуюся, чуть встрепанную Катерину, на взъерошенного Жданова, появившегося из каморки со словами «Ты куда?», все понял.
- Кать, иди ко мне в кабинет, ничего не бойся! - быстро сказал он Кате, поддержав ее за локоток и яростно повернулся к Андрею. Тот, не успев затормозить, тоже едва не врезался в Ромку, перекрывшего собой дверной проем, в котором исчезла девушка.
- Ты придурок? – с тихой яростью спросил Рома Андрея, - Ты что делаешь, гад?!
- Пусти! – попытался обойти Малиновского еще не совсем пришедший в себя президент, но Рома резким толчком отправил его обратно в кабинет.
- Жданов, ты что, к Кате приставал?
- Не твое дело!
- Убью, с-с-скотину! – прошипел Рома, но сообразил, что сейчас важнее успокоить Катерину, а этому озабоченному переростку, у которого последние мозги переместились в штаны, он еще успеет накостылять, - Сиди здесь и только посмей выйти!
- Мне нужно к Кате!
- Тебе лучше сразу в морг, ублюдок! Только попробуй к ней подойти!
- А что, ты подойдешь? – с издевкой спросил Жданов. Он уже слегка успокоился, но, судя по всему, не собирался оставить Пушкареву в покое.
- Жданов, если ты попробуешь… я тебе врежу!
- Да неужели? – широко улыбнулся Андрей, - А не отскочит?
- Не выводи меня!
- Уже испугался! А ну, пусти! – и Жданов попытался грубо оттолкнуть Рому от дверей.
Тут уже Малиновский не выдержал:
- Ну… гад… сам напросился! – кулак описал короткую дугу и влип в челюсть президента.
- Ах так! – но Рома не стал дожидаться ответного удара, он, отклонившись, выскользнул из кабинета и очень быстрым шагом направился к себе, надеясь, что Катя его послушалась.

Да. Послушалась. Она действительно сидела у него в кабинете, в кресле, сгорбившись и закрыв лицо руками.
Рома сел на корточки рядом с ней, с опаской, очень нежно, взял в руки ее ладошки:
- Катенька… Катенька… Ты не плачь, только… Хорошо?
- Я не плачу… - сквозь зубы произнесла, попытавшись освободить ладони.
- Умница… Жданов – гад! Я его измордую, слышишь? Он больше не посмеет к тебе даже на пушечный выстрел подойти… Не расстраивайся только, ладно?
- Я… я не хочу больше в этом всем, - освободив, все-таки, руку, Катя провела ею в скользящем движении по подолу костюма, - ходить… Я хочу как раньше…
- Нет, Катюша, дело совсем не в этом, поверь мне… Просто Жданов – придурок…
- Я уволюсь!
- Не надо так… Поверь – тебе не нужно бояться, он больше ничего плохого тебе не сделает… Слышишь? Я заставлю его извиниться и поклясться, что он тебя больше не тронет…
- Но как я теперь буду ТАМ работать? Я даже видеть его не могу! И не хочу, - Катю передернуло при воспоминании о произошедшем в каморке.
- Катенька, только не волнуйся… А хочешь переехать в кабинет Ярослава? Там ты будешь в безопасности, и я всегда рядом… Да? Он не посмеет больше тронуть тебя… Ну, посмотри на меня, Кать…
- Я… я не знаю…
- Ну, вот, уже лучше… Ты у нас умница, ты сильная девочка… и ты не будешь устраивать истерику из-за озабоченного идиота, правда? Ты сейчас возьмешь себя в руки и успокоишься, да?
- Да…
- Или, если хочешь – поплачь. Я дверь закрою, а если хочешь - и сам отсюда уйду…
- Нет… не уходи… я не буду плакать…
Слез и вправду не было. Была злость – злость в первую очередь на себя: за то, что согласилась участвовать в этом маскараде, за то, что от неожиданности не поставила его на место сразу же, дав ему повод думать, что с нею можно обращаться так же, как со всеми глупыми модельками…
- Ромка… ты такой замечательный! – вырвалось у Кати, но она тут же осеклась, боясь наступить на те же грабли.
Малиновский понял – почему она резко отстранилась после неожиданных и для себя самой слов:
- Кать, ты не бойся! Я ж не животное, чтоб на тебя набрасываться! Мы ведь друзья, да? Не бойся…
Катя сама склонила голову, уткнувшись ему в плечо:
- Спасибо, Ромка… Ты – настоящий друг!
«Не то, что Жданов! - продолжил мысленно Роман, - убью!»

В течение часа Рома все устроил: побитый Жданов не рискнул противиться желанию Кати перебраться в другой кабинет, да и, остыв, он сам ругал себя последними словами, не понимая: что на него нашло, почему он воспылал такой бешеной страстью… Ну, да, он всегда был легковозбудим и даже гордился своим темпераментом, но он никогда – никогда раньше не набрасывался вот так на женщин.
Катя, окончательно переехав, раскладывала папки по полкам.
В дверь раздался осторожный стук – на пороге стоял Жданов, глядя на нее виноватыми глазами. Катя отвернулась – даже видеть его было противно.
- Кать… - самым бархатным, из возможных, голосом произнес Андрей, - Кать… прости меня, пожалуйста… Я знаю – мне нет прощения… Я сам ничего не понимаю… на меня что-то нашло… Кать… Не отказывай мне, хотя бы, в малом – разреши завоевать твое прощение…
- Вот уж не надо этого! – резко ответила Катя, - не надо никаких завоевываний, спасибо, мне хватило!
- Я тебе противен? – голос его упал почти до шепота, - так противен, что ты и общаться со мной не хочешь?
- Андрей… Пожалуйста, уйди отсюда… Не сейчас…
- Хорошо. Как скажешь. Кать… поверь – я не хотел ничего плохого… Меня как будто ослепило… будто в голову что-то ударило…
- Сказал бы я – что тебе в голову ударило, - язвительно проговорил вошедший Рома, - да только стесняюсь при девушке.
- Малиновский? – быстро обернулся Андрей, - Ты?
- Нет, папа Иоанн второй! Явился специально, чтоб отпустить твои грехи и выписать индульгенцию на будущее!
- Перестань… - поморщился Жданов, - я был не прав… ну… не убивать же меня…
- А стоило бы!

Глава 9

Катя, погруженная в глубокую задумчивость, медленно шла по двору.
Что происходит? Что случилось с Андреем? Он… он никогда таким не был – это правда. После… когда она уже успокоилась… она перестала злиться… Что ж… такова цена привлекательности… мужчины бывают разные, и нужно учиться держать себя с ними так, чтоб не казаться доступной…

- Кать! Катя! Я хотел поговорить… О том, что случилось.

Жданов. Ему все неймется. Успокоился бы уже и забыл – так было бы легче всем: и ей, и ему.
- Кать…
- Андрей, я никому не скажу. Думаю, Ромка тоже не станет…
- Кать…
- Я обещаю…
- Катенька…
- Ты не волнуйся…
- Кать…
- Никто…
- Кать, я прошу тебя – дай мне договорить до конца. Пожалуйста, Кать! Это очень важно. Не перебивай меня! То, что произошло, это не случайно, Кать…
Катя изумленно вскинула глаза:
- А-а-андрей… ты… выпил?
- Кать, ну причём здесь выпил - не выпил? Ты что, меня за алкоголика держишь, что ли? Я… я хотел сказать что… то, что произошло для меня очень важно… Кать… Ты… для меня… очень важный человек… Я… не могу… без тебя… Понимаешь – НЕ МОГУ!
- Андрей… Мы работаем по 18 часов в сутки… и вообще… Спать пора… Домой…

Она хотела открыть дверь подъезда, но Жданов придержал ее:
- Катя! Я никуда тебя не отпущу! При чём здесь работа, Катя? Я никуда тебя не отпущу, Кать! Ты мне не нужна… нужна… в смысле… не просто так… не только как помощница, как друг… Катя... ты мне нужна как женщина! Не трогай дверь! Я никуда тебя не отпущу!
- О, Боже… Андрей… Ты просто устал, ты, наверное, с женой поругался… с Ромкой поссорился… тебе тяжело…
- Катя! Я никуда тебя не отпущу! Какие тебе нужны ещё доказательства?
- Да не бывает так! Я хорошо знаю – что тебе нужно от женщин! Но мне этого не нужно, понятно? Иди домой, к жене, иначе я Ромке пожалуюсь!
- Катя… Катя… Катя… ну, я дурак, я не сразу это все понял… у тебя есть то, чего нет у других… у тебя есть… внутренняя красота, понимаешь?.. Ты… ты самая… лучшая девушка из тех, которых я вообще когда-нибудь встречал на своём пути…
- Только почему-то все это проявилось только сейчас! – не выдержала Катя этой словесной мишуры, - что-то ты эту пресловутую внутреннюю красоту заметил лишь тогда, когда появилась блестящая обертка!
- Хочешь я поклянусь, Кать? Что это случилось не сегодня и не вчера? Ну, не виноват же я, что понял все лишь сейчас, когда почувствовал, что теряю тебя!
- Не надо клятв, Андрей. Это все ерунда. И дело даже не в том, верю я или не верю. У тебя есть жена…
- Да я разведусь! Хочешь? Хоть завтра!
- Вот… - Катя усмехнулась, - в этом весь Андрюша Жданов. Мама, купи мне эту игрушку, она мне нравится, я ее хочу, а прежние уже надоели, их можно выкинуть… Я не игрушка, Андрей. Ты спутал меня с теми женщинами, с которыми ты привык общаться… Ну… и общайся с ними… У нас были прекрасные дружеские отношения… Не нужно портить… Я клянусь, что забуду и сегодняшнее утро, и сегодняшний вечер… Если только я больше никогда ничего подобного от тебя не услышу…
- Кать, я!

- Ту ту-ту ту-ту ту-ту-ту-ту!
- Ой, Кать, это Лейла, погоди… Да, любимая? Я скоро буду… Минут через двадцать… Да, в машину сажусь… И я тебя…
- Кать, я…
Но ответом ему был хлопок дверей. Андрей с ненавистью посмотрел на телефон:
- В другое время не могла позвонить?!!!

- Да, теть Ада, сделала снова… Ну, в прошлый раз же помогло, да еще как! Он и с невестой расстался и женился, как миленький… Ой, да не опасаюсь я ничего – ладно бы способ был не испробованный, он тогда уже через полчаса по мне с ума сходить начал, хвостиком бегал… Ну… Да, конечно!.. Нет, вот в этот раз вечером не получилось – он хмурый был, на работе у него какие-то неприятности, даже не ел почти… Да… Нет, он почти сразу спать лег, ворочался только долго и спал беспокойно… Нет, не из рук… А разве это важно? Да? Ну… не знаю… Я с вечера в чайник налила… Так утром! Кофе когда пил… Ну… Почему не меня?… Нет, я спала, но он всегда перед уходом меня целует… да, даже если я сплю… так что, думаю, все нормально получилось – он выпил кофе с этим, а перед уходом меня поцеловал… и все… Да почему могло не сработать?… Теть Ада, ну, какую он утром еще другую женщину, кроме меня, мог увидеть? Он даже телевизор по утрам не включает… Да… А срабатывает-то оно на первую женщину, которую он после этого увидит… Да… Да все нормально, я ему звонила только что, как обычно все сюсю-мусю: «Привет, любимая, люблю-целую через двадцать минут буду…»… Зачем звонила?.. Как – зачем? У меня тут романтический ужин приготовлен, свечечки, напитки возбуждающие… Теть Аза, да зачем – всю жизнь-то? Он пообвыкнется, а потом ребенок родится, и там уж он никуда не денется… Ну, время от времени буду страсти добавлять… Ага… Ну, ладно, пока, он уже придет скоро… Счастливо! Завтра позвоню – расскажу!
Она положила трубку, сладко потянулась и осмотрела столик. Все в порядке – свечи, вино, ужин… Скоро придет муж…

- Кать, ты как добралась? Почему меня не дождалась, убежала?
- Ой, Ром, ну, что, у тебя дел других нет, кроме как меня подвозить?
- Катя! А бандиты ваши малолетние?
- Ромка, они теперь на километр не подходят! – засмеялась Катя и с теплотой добавила, - И все благодаря тебе… Ромка, спасибо…
- Кать… Я поступил как нормальный мужчина.
- Не каждый мужчина вступит, так сказать, в единоборство с тремя хулиганами…
- Но я же твой друг, разве не так? А на что друзья нужны? А? Наверное, в том числе и для того, чтоб приходить на помощь в трудную минуту… Разве я не прав?
- Прав, но…
- Кать… В конце концов, это ведь и мне самому приятно – я себя чувствовал таким героем! Как в кино! Он спас от хулиганов беззащитную девушку!
«Которая очень нравится…» - прибавил он мысленно.
«Как жаль, что он относится ко мне только как к другу», - подумала она.

Меньше всего на свете Андрею хотелось ехать домой.
Что происходит? Чувства к Лейле испарились – как и не было… Что за угар такой был? Почему он так легко порвал с Кирой, не опасаясь ее мести и раздраженного недоумения родителей? Правда, в разрыве с Кирой был один плюс – Воропаев перестал доставать его так сильно; впрочем, он давно уже мечтал о том, чтоб Кира рассталась со Ждановым.
Но жениться? Сидя в машине около дома, Андрей вспоминал те несколько месяцев, которые он провел с Лейлой – да, несомненно, он был влюблен… влюблен как мальчишка, каждый час без нее становился пыткой… Он мечтал жениться, чтоб она была с ним всегда – и утром, и днем, и вечером; чтоб он всегда мог видеть ее, слышать, наслаждаться ею… И вот… все прошло… как говорится – «как с белых яблонь дым…».
Уже несколько дней, как его раздражает присутствие Лейлы в его доме… Раздражает необходимость общаться с ней и исполнять супружеский долг… Даже с Кирой, в самые их худшие времена, ему было намного приятнее общаться… Но это, наверное, потому, что Кира была, все-таки, родным человеком – Андрей так хорошо знал ее, так привык, что, не будь этого обязательства перед семьями, они могли бы стать хорошими друзьями.
Как с Катей.
Катя…
Как изменилась Катя.
Как изменилась Катя, и – главное – его отношение к ней. Нет, не правда, что он не видел в ней женщину – невозможно, как она правильно сказала, общаться с человеком 18 часов в сутки и не замечать в нем какие-то нюансы. Не была Катя для него предметом офисной мебели, как сказал ему в запале Малиновский… Не была… Он многое, на самом деле, замечал; он не считал ее некрасивой, а ее манеру одеваться относил к вопросам частного характера, полагая, что не имеет права вмешиваться, но, если кто-то Катю обижал, он всегда твердо и непримиримо пресекал это.
Да, пожалуй, он относился к ней, как к младшей сестренке – опекал ее, помогал освоиться в бизнесе и всегда с восторгом оценивал ее интеллектуальный потенциал.
То, что он воспылал к Кате страстью, теперь уже не казалось удивительным - когда она неожиданно предстала иной… у него был просто шок… И в таком виде мощно проявилась заложенная в ней, но доселе дремавшая женственность и сексуальность… Иной взгляд, иной наклон головы, иная улыбка – улыбка уже не маленькой девочки, а женщины. И, конечно, появились желания, которые не могли появиться при виде девочки – он же не Гумберт Гумберт!
Вот только – не смотря на темперамент, он, конечно, на женщину так не бросался… никогда… На женщину, которая еще не стала его женщиной…
Но Катя… Катя должна стать его женщиной, он должен завоевать ее – во что бы то ни стало! Только надо постараться сдерживать себя… а темперамент оставить на потом… когда ей это уже будет нравиться…

Жданов не пошел домой – он вывел машину на Садовое и, отключив телефон, гонял по кольцу часов до десяти вечера.
Дома, при виде Лейлы, поморщился. Та никак не могла понять – почему не сработало зелье, а попытка всучить мужу кофе с элексиром увенчалась неудачей, ибо от кофе он отказался. Достал виски и просидел с ним около часа – все молча.
Лейла, обидевшись, ушла спать; но не уснула, а пыталась придумать - как вернуть мужа. Она предположила, что первой он увидел не ее, а некую незнакомку, от чего теперь и кручинится. Что ж… она может и подождать – через месяц всю его «влюбленность» как рукой снимет, а если не будет с ней видеться, то и еще раньше.
Улегшись в постель, Андрей отвернулся от жены, пробурчав «Спокойной ночи!», но не тут то было! Лейла не собиралась две ночи подряд обходиться без его поцелуев и прочих супружеских радостей.
- Андрюша… - рука мягко легла на его плечо. Андрей плечом дернул:
- Извини… устал страшно… не хочу ничего…
- А может, попробуем?
Жданов остался безучастным, но Лейла не оставляла попыток: ладошка скользнула с плеча на грудь, на живот… ниже… тонкие пальчики осторожно погладили его плоть и желание, вызванное, правда, другой женщиной, не преминуло появиться. Ну… не монах же он? Шумно вздохнув, Андрей повернулся и припал к ее губам в поцелуе. Лейла ответила с обычной страстью, распаляя и возбуждая его еще больше. Вот только не было в нем охоты безмерно продлевать удовольствия, да и – удовольствия, как такового, не было. Только снятие напряжения – и он осозновал, что напряжение снять необходимо, иначе завтра он опять начнет бросаться на Катю.
Он двигался с абсолютно серьезным видом, погруженный в себя, стараясь вникнуть в свои ощущения, выжать из них все, что возможно… Слабо охнув, он закончил процесс; быстро чмокнул жену, перебрался на край кровати и тут же заснул.
- Супружеские обязанности… - посмотрела на него Лейла, - вот значит, как это бывает, когда для мужа ты становишься обязанностью… не слишком приятной.
Но Лейла – не из той породы, которая, опускает руки. Ничего… она потерпит, и все равно вернет себе мужчину, в которого без памяти влюбилась несколько месяцев назад… Она придвинулась поближе и положила ладонь на его бедро. «Все равно ты будешь мой!» - упрямо прошептала она.

_________________
Пришли инопланетяне и съели мой мозг! Так что стучите, если я вас забыла.... в голову.
Это любовь несовместимая с жизнью...

Травка права )))

Могу сказать - путь и хвастливо )))) - все мои сюжеты абсолютно оригинальны, и все сюжетные ходы до меня никто не использовал. Возможно - позже, но не раньше ))
Возможно, я и писать перестала потом, что поняла, что начинаю в чем-то повторяться - хотя бы за собой.


Моего не было в архиве - после ругачек я все удалила.

Но вообще безумно жалко, что у меня не сохранился исходик с камментами - который ВД, часть 2
Камменты там - это отдельная история, офигенная просто...

Гады, удалили старый форум (((
С другой стороны - я ожидала (судя по поведению техподдержки) этого ранее, именно поэтому затеяла переезд на более вменяемый хостинг.
Но - воронище - могла бы сохранить любимые топики...

А ишшо - пока не отучилась хвастаться - Верные друзья имеют абсолютный рекорд рейтинга: и по количеству каментов, и по количеству просмотров.
Ни до, ни после в абсолютных цыфирях никто не переплюнул )))
На втором и третьем местах - НЖП, мой же, и "Гори все синим пламенем" Доброго Жука

Жданов - скрытый маньяк, я всегда это знала. И подозрения на счет женитьбы были, да.

Рыжий, ждуууууууууууууууууууу!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

_________________
Пришли инопланетяне и съели мой мозг! Так что стучите, если я вас забыла.... в голову.
Это любовь несовместимая с жизнью...