НРКмания :: Просмотр темы - Не знаю – что и думать… (8)

НРКмания http://nrkmania.ru/

Не знаю – что и думать… (8) http://nrkmania.ru/topic2899.html	Страница 4 из 5

Автор:	Яна [ 29 июл 2009, 12:13 ]
Заголовок сообщения:

Автор:	Екатерина [ 29 июл 2009, 12:26 ]
Заголовок сообщения:
"Брызги шампанского" - бальзам для сердца!

Автор:	NEDO [ 30 июл 2009, 13:42 ]
Заголовок сообщения:
Яна Екатерина Larissa(R) Пасибки!!

Автор:	NEDO [ 30 июл 2009, 13:59 ]
Заголовок сообщения:
Глава 14 Павел положил трубку и осторожно посмотрел на жену: Маргарита, чувствуя неладное, вся подобралась; ей казалось, что она готова к известию. О том, что известие будет, и что будет оно неприятным, она поняла по взглядам мужа, украдкой бросаемым на нее. - Паша… Что с Андрюшей? – и, не давая ему ответить, высказалась сама, - Какой то голос у него странный, ты не заметил? Вроде, не грустный, но какой-то скованный, будто скрывает что-то… Или тебе он сказал? Павел задумчиво пожал плечами, пристально вглядываясь в глаза Марго… Как сказать? Или – лучше не сейчас, позже? Сам он был рад выбору сына – Катерина всегда нравилась ему, он часто думал о том, что желал бы Андрею именно такую, как Катя… Точнее – именно Катю… Тогда… на Совете и позже… у него уже закрадывалась мысль о том, что имеют место быть некие неформальные отношения… но только в Лондоне Павел понял окончательно всю несуразность и нелогичность истории на Совете – ведь Андрей не ждал подвоха… он был уверен, что все в порядке… обнародование правды было для него шоком… но… он, единственный, не стал обвинять Катерину… он защищал ее, хотя, с его точки зрения, Катя его подставила… неожиданно… дав подножку… И вот – такое известие… Не страдая от излишнего любопытства, Павел все-таки хотел бы знать подробности романа Андрея и Кати, а в том, что роман был – раньше, давно, значительно раньше Совета, он не сомневался теперь. Но знать эти подробности хотел лишь затем, чтоб… уберечь этих двоих от новых подножек судьбы… Понять – что их связывает… - Паша, так что? – Маргарита ждала ответа. - Андрей расстался с Кирой… - Что? – Марго всплеснула руками, - Ну, как же так? Опять поссорились? Я сейчас позвоню Кирочке, надо успокоить девочку! А ты бы побеседовал с сыном как следует, сколько можно травить Кирочке душу, пора бы уже, пора остепеняться… - А он остепеняется, - перебил Павел. - Что? – не поняла Марго. - Он остепеняется… он решил жениться… - Ах! – поднесла руки к груди госпожа Жданова и покачала головой, - нашел чем шутить! Женится, точно? - Совершенно точно… И в том, что свадьба будет очень скоро, я не сомневаюсь… Так что, надо готовится к поездке… Хоть и не вовремя несколько… - Свадьба… скоро… - блаженно замерла Маргарита, - но зачем ты меня напугал? - Напугал? - Ну да! Ты же сказал, что он расстался с Кирочкой? - Это правда. Он действительно расстался с Кирой! - Подожди-подожди… - Жданова опустилась на кресло, холодея от предчувствия, - как же так? Ты ведь сказал о свадьбе… - Да. О свадьбе… Но, как я понимаю, Кира – не единственная женщина в Москве… - Пушкарева! – с ненавистью выкрикнула Марго, - это Пушкарева, да?!! - Да… он женится на Кате, - Павел с интересом посмотрел на жену, - ты что-то знала об этом? - О-о-о-о!!! Знала!!! Лучше бы забыть все это как кошмарный сон!!! О-о-о-о , эта Пушкарева!!! – сжав голову руками, Маргарита раскачивалась, постанывая, с таким выражением лица, будто произошло что-то совершенно кошмарное – например, Андрей оказался бы голубым и решил жениться на Милко… Но Жданова-старшего эти мини-истерики жены не трогали абсолютно – слишком хорошо он знал им цену. Павел присел на диван. - Рассказывай все! – потребовал он. Рома, ошарашенный смской, даже не подумал о том, чтоб не послушаться – как на шарик на резиночке, как там его? Уо-уо? Вернулся, короче. Нажимая кнопку звонка, называл себя идиотом, но оправдывался – ведь, в самом деле, виноват! Набросился… абсолютно готов был к тому, чтобы трахнуть, не взирая даже на сопротивление – не потому, что хотел так уж необыкновенно, а потому что власть свою хотел показать, девочке указать место. Кира – молодец, что и говорить… не поддалась на провокацию, хотя и балансировала на грани… Что ж… следует отступить, вернуться к прежним приятельско-ироничным отношениям и пождать. Чего подождать? Неизвестно. Чего-нибудь. Не копи печали про запас. Разве угадаешь, что для нас Приготовил наступивший день или день завтрашний? Всем известно, только ты не знал, Что давно началом всех начал Числится во всех пророчествах одиночество. Кира встретила его, смущаясь, поздоровалась. - Да, вроде, мы уже сегодня были здоровы… за здорово живешь… - не удержался Ромка, сразу ощутив, насколько неудачна шутка. - Квалификацию теряешь? – парировала Кира, - Проходи… И лишь только он вошел, сунула ему в руки трубу пылесоса: - Только осторожней. Он водил щеткой по полу, наклоняя голову то так, то сяк, вылавливая стеклышки по высверкам, а глазом косил на Киру – та понесла на кухню что-то из посуды и остановилась в дверном проеме, словно задумавшись. Ни за что не поверил бы Малиновский, что спиной можно разговаривать, но сейчас ему казалось, что именно так говорит – нет, не с ним, сама с собой – Кира. Печально надломленное плечо в сочетании с нарочито горделивой осанкой, но складки маечки ронялись так, что гордость казалась только отчаянной защитной реакцией хрупкой девочки, напуганной жестокостью этого мира… Не мнила она себя гламурной дамой, не считала удачницей… хамила слабым? От безысходности… пряталась за звание акционера модного дома… чтоб не понял никто – как безнадежно боится она всего вокруг, как слаба сама… Давно уже не защитит от жизни старший брат – он не может заставить развернуться жизнь другим боком: сладким, как осенний рассыпчато-сахарный арбуз… все почему-то безвкусные недоспелки, бледно-розовое настроение недоделанности, недодачи, обделенности… Откуда другому настроению взяться, если это осторожное «не до» во всем – начиная с личной жизни… И страшно вздохнуть полной грудью, отдаться на волю страстей и закружиться в жизни, а не в ее отражениях и слепках… «А мы с ней похожи…» - подумал вдруг Рома. Похоже, даже больше, чем кто-то может себе представить – ведь… Никому нет дела… Никому нет дела просто потому, что самим ни до кого дела нет… Закрылись в себе… спрятались… и утонули… В тёмной комнате свет пробежал по стене – Чей-то рай легковой катится… Ах, как на крыше в рубашке, прилипшей к спине, Хорошо в летний дождь плачется. Не пристанет никто: «Что с тобой? Что с тобой?» И не надо в ответ думать, И, сглотнув горький ком с дождевою водой, Можно с крыши на всё плюнуть. Можно в скользкий наклон, задыхаясь, стучать, Можно пятками жесть выгнуть И в простуженный гром дрянь любую кричать, А потом взять да вниз прыгнуть. И ничем не помочь. Что словами сорить, Если сам весь в долгах тоже. Что не дожил, не прочь я тебе подарить – Да другим эту жизнь должен. В тёмной комнате свет пробежал по стене – Чей-то рай легковой катится… Ах, как на крыше в рубашке, прилипшей к спине, Хорошо в летний дождь плачется. http://rutube.ru/tracks/1024233.html Роман бросил пылесос, тихо подошел к Кире и обнял, замерев губами у макушки… Павел Жданов ожесточенно тер щеки, словно пытался содрать кожу с горящего стыдом и гневом лица. - Мой сын! – носилось в мыслях, - и этот подонок – мой сын! Ну да, он считал Андрея беспечным, увлекающимся, несерьезным… когда открылась история с подставной фирмой и липовыми отчетами, Павел оторопел, возмутился… но, будучи человеком не слишком эмоциональным, быстро справился с собой и изучил план выхода из кризиса… а потом принял единственно верное решение – поставить на пост президента Пушкареву… Он тогда не мог понять – почему так бледнеет она, почему мучительно ищет причины отказа… Но Жданов же – жук прожженный, припечатал девчонку, как пресс-папье, словесами об ответственности… Как могла эта маленькая девочка согласиться на его безумное предложение? Каково ей было? Да, ответственность… конечно… Но какое дело Кате, в сущности, до их семейной фирмы? Израненное существо с кровоточащей душой согласилось еще раз подставить свое хрупкое плечо зажравшимся мерзавцам… Все потому, что старый ублюдок – а как иначе назвать отца, вырастившего монстра?.. Все потому, что старый ублюдок профессионально надавил на чувство достоинства и чести… На чувства, напрочь отсутствующие у всего руководства ЗимаЛетто… Андрей, Рома, Саша… Кира, Марго… Милко… и он сам – тоже… Да, он не унижал эту девочку, но и.. не защитил… Должен был… Он – опытный человек, не мог не понимать: что ждет Катюшу в их жестоком мире, но он отбрасывал даже намеки на эти мысли… просто радовался, что повезло с такой помощницей для сына: умницей, и – что греха таить? Внешняя неброскость Катерины его тоже радовала – это давало гарантию от неминуемого служебного романа с более симпатичной секретаршей… Это уже проходили… с таким трудом удалось замять скандал… Зря, конечно… Пусть бы сам разбирался… Но Катя! Он совсем не удивлен, что Катя влюбилась в шефа – ее постигла участь множества других девчонок, но Андрей! Так низко опуститься… - Паша, Паш! Слышишь меня? Нет, ну, какая она мерзавка! Андрюша с Кирочкой только-только помирились, ах, ты не представляешь – как мне пришлось Кирочку уговаривать простить Андрюшу… - Мы мерзавцы, Марго… - тихо сказал Павел, - и сын наш – подлец… - Что ты такое говоришь, Паша?! Какой же он подлец, как ты можешь? Ну, заигрался мальчик, но это все Малиновский, он всегда мне не нравился, я давно тебе говорила, что эта странная дружба до добра не доведет! И не надо было его к нам в ЗимаЛетто брать, я тебе говорила! - Марго… ты не понимаешь? – на щеке судорогой вздернуло складку, да так и защемило каменной твердостью; Павел прижал к ней ладонь, пытаясь размассировать, - Ты не понимаешь, что мы вырастили нелюдя? Кирочка! Простила! Ты о чем говоришь? Мне давно надо было прекратить этот фарс, как я мог надеяться, что он остепенится?!! И ты говоришь, что любишь Киру, господи! Зачем ты ей внушала эту бредовую мысль о свадьбе с Андреем? Зачем? Ты хоть раз поставила себя на ее место, чему ты ее учила?!! Сколько раз блядство прощать можно? - Паша! – воскликнула Маргарита, - что ты такое говоришь?!!! - Говорю то, что есть! – отрубил Павел, - называю вещи своими именами! Если бы не потакала ему во всем, а я бы не закрывал на это глаза, то у нас вырос бы нормальный сын, которым можно было бы гордиться, а не этот… Жданов презрительно поморщился. - Как ты можешь?! – Маргарита тоже уже не выдержала, она поднялась и скальной глыбой встала посреди комнаты, - Как ты можешь, Павел?! Ты всех оскорбил – Киру, Андрюшу, меня… Да, Андрюша шаловлив немножко, но для мужчины такой внешности и стати, как наш сын, это простительно! - Неужели? – усмехнулся Жданов. - Да! – для верности Маргарита потрясла головой, - мне ли не знать! Не понимать! Ты сам какой был в его возрасте?!! - Я-я-я? – Павел недоуменно посмотрел на жену, а потом от души расхохотался, - Ох, сравнила! Да я, любезная, сыну своему по этой части и в подметки не гожусь, сколько у меня женщин за всю жизнь было – так у него за месяц, наверное, больше! - Не смей так об Андрюше! И вообще – надо что-то решать с этой невозможной свадьбой! Я поеду в Москву! - Нет! Это я поеду в Москву! Кира не шевелилась, впитывая негаданно возникшую нежность. Жалость? Пусть будет жалость – ее никто не жалел, да она и не позволяла этого, делая вид, что уж у кого-кого, а у нее – все распрекрасно! Вот никто и не жалел… А это, оказывается, приятно… Рома зашептал ей на ухо: - Кир, ты меня прости… не знаю – что на меня нашло, злой я какой-то становлюсь временами… Не сердишься? - Нет… - Спасибо… Мне стыдно… И – честное слово: это больше никогда не повторится… - Даже если я попрошу? – слова эти вырвались у Киры неожиданно, она не хотела такого, следовало срочно перевести все в шутку, но она не знала – как. - Попросишь? – переспросил Малиновский, - хм… Не знаю… мне слабо верится в то, что ты об ЭТОМ можешь попросить МЕНЯ. И он сразу отступил, суетливо поднял пылесос и включил его; шум нарушил минутное единение, нежность спряталась где-то в уголке. Кира не стала оглядываться – прошла в кухню. На подоконнике лежали сигареты Малиновского. Задумчиво она достала одну и прикурила. От первой же затяжки в голове зашумело, стены качнулись. - Ну, уж нет! – проговорила она, выбрасывая сигарету в форточку, - что это со мной? Появился Рома, принюхался, подозрительно посмотрел на Киру, потом сказал: - Шеф, задание выполнено, стекол больше не осталось. - Спасибо, Ром… - Тогда я пойду? - Д-д-да… конечно… - но ей хотелось спросить: почему? Почему он уже уходит? Роман отправился в прихожую, Кира – следом. Он надевал куртку нарочито медленно, не торопясь застегивая пуговицу за пуговицей – хотя на улице было относительно тепло, а до машины – рукой подать… - Ну вот, - преувеличенно бодро проговорил Рома, - оделся. Пойду? - Д-д-да… Открыл дверь, потоптался. - Ну… если там что помочь – звони… - Конечно… - Да-а-а… я, если что… сразу… - Да… - Приеду, если что… - Конечно… - Так я пошел?.. - Иди… Переминался с ноги на ногу, словно что-то для себя решая. Решил. Выскользнул из квартиры, дверь тотчас захлопнулась. - Не судьба, - пробормотал он, приостановившись. Похлопал себя по карманам – сигареты забыл! Вернулся. Кира распахнула дверь сразу – словно и не отходила от нее, глаза блестели. Он побоялся, что этот блеск не связан с возвращением. - Сигареты забыл… - промямлил, ругая себя. - Да, конечно… - Кира вышла и через минуту вернулась; он же не стал даже проходить – чтоб не подумала чего такого. - Спасибо… - опустил пачку в карман, - я пошел. Развернулся. - Рома! – скорее почувствовал, чем услышал. Резко обернулся, пристально посмотрел ей в глаза. - Рома, - повторила она, - Что ты делаешь? - Я не хочу уходить, - подтвердил Рома ее догадку, - но я не могу найти повода, чтобы остаться… - Останься… В квартире он скинул куртку, посмотрел на нее. Кира же вновь замкнулась в себе, и уже было непонятно – зачем звала. Он не стал рассусоливать – шагнул к ней и крепко обнял. Он был уверен, что на этот раз она не оттолкнет. Не оттолкнула… Сама нашла его губы, а чуть позже возбужденно вздыхала, подставляя шею. - Ты… не против? – все-таки шепнул Рома, запуская ладонь под маечку. - Глупый вопрос… пошли, - и потянула его в сторону кровати. Больше он глупых вопросов не задавал… Кира, проснувшись, сладко потянулась, ощущая давно забытый покой тела, и легкость, и… желание повторить. Малиновского рядом не было. Курит, наверное… Завернувшись в покрывало, босиком прошлепала на кухню. Пусто. В прихожую? Вернулась и лишь сейчас заметила белевший на столе лист бумаги. Он, наверное, вышел за чем-нибудь. Взяла записку. Кирюша, спасибо, все было прекрасно! Извини, у меня срочное дело, будить не стал. Целую – Рома

Автор:	Larissa(R) [ 30 июл 2009, 18:34 ]
Заголовок сообщения:
Бросил, гад! Испугался! зкато возможность отыграться у Киры. Рыжий Классно пишешь! Браво! Ждутофан наготове.

Автор:	Яна [ 30 июл 2009, 22:49 ]
Заголовок сообщения:

Автор:	NEDO [ 31 июл 2009, 14:47 ]
Заголовок сообщения:
Larissa(R) писал(а): Бросил, гад! Испугался! Играааает ))) Яна Глава 15 Вот не хотела Кира выходить из машины, не хотела – хоть тресни. Забралась в гараже подальше, но - чтоб видеть вход. Она приехала рано, еще никого не было, хотела пробраться к себе в кабинет в тишине… Но разве от себя спрячешься? Народ потихоньку подтягивался, большинство сотрудников прошло; а вон и Ждановы собственной персоной – как всегда, в обнимку, как всегда – целуются на ходу… Странно, но не было даже раздражения от наблюдения этих двоих – все прошлое как-то разом оказалось далеко… очень далеко – в другой жизни… а в этой были совершенно запутавшиеся отношения с Малиновским, по ее глупости перешедшие через ту черту, через которую переходить нельзя было. - Кира, ты влюбилась? – спрашивала она себя. И отвечала: - Да, влюбилась! В Романа Малиновского… Гос-с-с-споди, какой кошмар! Лишь один плюс в этом был – ей стало наплевать на Жданова. Собственно, фея Юлиана сработала качественно – не прошло и недели, как волшебство сбылось. Жданов забыт… зато в сердце появился другой, и этот другой… гораздо хуже Жданова… - Малиновский… - с отвращением произнесла Кира, - господи, вот угораздило-то! А тем временем, мимо вприпрыжку промчался объект ее девичьих грез – похоже, он догонял Жданова. Один взгляд, и сердце затрепетало, радостно колотясь о грудную клетку. - Ну, уж нет! Справилась со Ждановым, и с тобой, Малиновский, справлюсь. Теперь мне все нипочем. Но поторопилась выйти – очень хотелось попасть в лифт вместе с ним… В субботу, проснувшись и не обнаружив Романа, она сначала взбесилась – попользовался и умчался. Рыдала, размазывая слезы по лицу, а потом вдруг пришло ясное чувство правильности его поступка… Вот они проснулись бы вместе и что? Кто они друг другу? Да никто! Чувство неловкости и стыда – вот что ожидало бы обоих, ее-то уж точно… Она бы непременно завела песню «Я не такая – я жду трамвая», с ужасом осознавая, что ему это все вовсе неинтересно, что ничего такого он и не думает; вообще не думает о ней, а в голове у него единственная мысль – как бы побыстрее смыться. И вторая – как его угораздило оказаться в постели с Кирой Воропаевой… Так что… все очень даже неплохо… Только почему так тоскливо? Юлиану она обманула… сказала, что в субботу не смогла до него дозвониться… пойти куда-нибудь – отказалась. Юлиана, вроде, почувствовала неладное, но Кира сказала: - Плохое настроение. Просто плохое настроение, без причин. Такое бывает… А она все-таки попала в лифт с Ромой – тот, не догнав Ждановых, притормозил у Потапкина и о чем-то с ним разговаривал; Кира прошла мимо, едва кивнув. Но когда лифт приехал, он сам поспешил в кабинку… - Привет, Кир! Доброжелателен, но отстранен. Только не показывать виду, что он, как полный придурок, ждет ее реакции. Не подавать виду, что все выходные ждал ее звонка… Нет, не жалел, что ушел по-английски, не жалел ни капли – нет ничего хуже, чем вымученные обязательные слова… Кто мог знать как зацепит его Кира! Кто мог знать, что несколько часов спустя его вновь потянет к ней – будто в ее квартире был установлен магнит… а в нем самом – железный сердечник… Но больше всего пугало то, что манил - не секс… волновало ее самочувствие… просто позвонить и спросить: - Как дела?.. Глупо же! Он не раз набирал номер – не до конца. Он сбился со счету – сколько раз это делал. Какая глупость! Какая бесподобная глупость! А теперь он стоит рядом и робеет как пацан, уставившись в панель с кнопками. Осторожно скосил глаза. Кира делает вид, что увлечена «Правилами» . Ну, естественно… Она, конечно, жалеет о том, что произошло… Как же он не уберегся? Ведь хотел же убежать… нет… поддался… на ее взгляд печальный, на томный поворот головы… на то, что она стала какой-то другой, не ждановской… Еще неделю назад он и помыслить не мог, что будет вздыхать по Кире Воропаевой, сказали бы – обхохотался! Ни фигуры… ни шарма с чертовщинкой, как он любит… зато навалом амбиций, истерии и ревности… А что теперь? Делать-то что? Не пятнадцать лет ведь, прекрасно понимает, что такое вот неудовлетворенное томление может запросто привести к влюбленности, от которой всю сознательную жизнь бежал он как черт от ладана… Зачем ему это? Ромка, Ромка! Ты вспомни, как мучился Жданов от этой подозрительности, от контроля, от звонков постоянных… Разве Кире важно – есть повод подозревать или нет, она даже в пустыне найдет к чему прицепиться… Не надо, Ромка… Дверь раскрылась, Малиновский пропустил ее вперед, сам задержался у ресепшена и назло врагам пофлиртовал с какими-то модельками, ждущими Милко. Кира, презрительно передернув плечами, ушла. Все правильно, Кирюша, уходи, беги от меня… Не нужен я тебе, а ты не нужна мне… Не будем друг другу жизнь портить. Ушла. Господи, но почему кажется, что сердце убежало вслед за ней, а душе стало зябко? Оборвав себя на полуслове, прекратил шуткование с девчонками. - Извините, меня ждут дела. Не хочется идти к себе… Там – счастливый Жданов… Тошно на него смотреть.. Почему? Это страшно произносить даже мысленно… Потому что я, оказывается, могу быть таким же… Только я этого боюсь… И не хочу. Лучше в бар – выпить кофе. - Скажите, у Вас есть что-нибудь от сердца?… Внизу в аптеке? Ну да, конечно, как же я не подумал! Литров пять валокордина – чтоб оно не стучало так преступно… Может, поможет? - Ка-а-ать… Ну, я жду тебя уже полчаса! - Не полчаса, а всего пять минут! - Ну да! - Вот тебе и да! Я почти готова, вот, сейчас, только еще… Но Андрей не дал Катерине даже одним глазком заглянуть в ту папочку, что лежала перед ней. Он просто откатил кресло от стола и, обняв свою драгоценную женщину, принялся покрывать ее неистовыми поцелуями. - Ты сумасшедший… маньяк… - слабо отбивалась Катя, ловя его губы. - Я соскучился… поедем ко мне… - А обед? - А я думал, ты спросишь – а ЗАГС? - ЗАГС? Сегодня? А-а-а… - Кать… - Андрей отодвинулся от нее, присел на край стола, - Кать, если ты не хочешь за меня замуж, то так и скажи… Не думаю, что принуждение тут допустимо… - Нет… - замялась Катя, - нет, не так… не в этом дело… Андрюш, тебе не кажется, что мы спешим? - Не кажется. - Но ты раньше не горел желанием пойти под венец… - Раньше я не любил… и не боялся каждую минуту, что моя любимая придумает какой-нибудь несуществующий повод для обиды и, не сказав мне ни слова, умчится за тридевять земель… - Только эта причина? – делая вид, что не обиделась, спросила Катя. - О! Вот опять! – Андрей приподнял девушку с кресла и прижал к себе; продолжил уже страстным шепотом на ушко, - нет, любимая, не только эта… А еще нежелание расставаться с тобой ни днем, ни ночью… И совершенно эгоистичное желание не сходить с ума весь день, как мальчишка прячась под застегнутым пиджаком… Знаешь, как-то неприлично это в моем возрасте… Но контролировать это я не в состоянии, я все время тебя хочу… А еще я хочу ребенка… И быть рядом с тобой… вечером, обнявшись, смотреть какой-нибудь глупый сериал только потому, что он нравится тебе… и приносить кофе в постель… и вместе гулять… и вообще… - Андрюш… - Катя совершенно растрогалась, только что носом еще не хлюпала, но оставалось у нее все-таки одно опасение… говорить сейчас? Или – не стоит? - Тебя что-то тревожит… - как Андрей умудрялся понимать ее настроение? Хотела бы она научиться тому же! А вот сам Андрей был в панике, проклиная себя за то, что слишком эгоистичен и невнимателен, что совершенно не может понять – что ее тревожит. Видел же, что тревожит, но как понять – что? – Кать, скажи – что? - Только ты не ругайся… Просто… твои родители… - О, господи, Катька! Отец был очень рад – точно! А мама… мама просто еще не знает тебя, вот познакомитесь… - Андрюш, так я как раз об этом! Давай подождем – когда они приедут, а потом… - А твой папа согласится, чтоб это время мы жили вместе? - Что ты! - Ну вот, ты и ответила на вопрос! Или… Кать… скажи, только честно… может, я тебя этим утомляю? И тебе не нравится? Или – тебе не нужно так много и часто? Катя покраснела… глупый! Как он мог такое подумать! И дело совсем не в том – много, часто… просто быть с ним: это уже наслаждение… касаться его тела… прижиматься так, чтоб и молекула между ними не могла поместиться… чувствовать его в себе… его хриплые стоны, и вскрики, и горячечная сбивчивая речь, и глаза, осоловевшие от страсти… И это безумное понимание, что они принадлежат друг другу, и нежность потом… и когда не хочется убегать от него в ночь, когда мечта проснутся вместе иногда заслоняет все… Ей – не нужно? - Глу-у-упый… Как ты мог так подумать… Но, твоя мама… - Хорошо! Давай в следующие выходные съездим в Лондон! Но заявление все равно подадим сегодня – тут уж даже не возражай! Катя возражала – особенно, против Лондона, но разве она могла устоять под его поцелуями, становившимися все более страстными и дерзкими? И если она не хотела, чтоб кто-нибудь застал их на президентском столе за интимным занятием, следовало быстренько соглашаться – почему-то ей казалось, что поездка в ЗАГС – это единственное, что сможет остановить его сейчас… А потом они поедут к нему – и к черту обед! Возвращались, как всегда, с опозданием, а потом целовались в машине. Целовались бы еще дольше, но в боковое окно раздался стук. - Я не помешал? Извините, но я жду вас уже полчаса… Катя с Андреем через мгновение уже сидели каждый на своем месте, положив ладони на колени – как дошколята на утреннике. Еще через мгновение Андрей, сделав глубокий вдох и выдох – чтоб немножко успокоиться, вышел из машины и постарался придать голосу беспечность: - Привет, пап! Я… не ожидал… - Я тоже не ожидал… Здравствуй… - Жданов-старший выглядел рассерженным. Она молча смотрели друг на друга. Катя мышкой сжалась в машине, не желая выходить. - Мне надо с тобой поговорить, - произнес Павел. - Да, папа, конечно… - Не здесь. - Хорошо, пойдем ко мне. - Нет, давай здесь. Отойдем только в сторону. - Хорошо… Сейчас… - Андрей приоткрыл дверцу, обратился к Кате, - я ненадолго. Ты подождешь или пойдешь? - Что случилось? Почему он приехал? - Я не знаю… - Тогда я пойду… лучше… - Хорошо. Он обошел машину, открыл дверцу, помог девушке выбраться. Отец уже отошел и не смотрел на них, поэтому Кате не пришлось здороваться, а Андрей смог легонько поцеловать ее. - Я думаю, это – ненадолго. - Папа… Павел обернулся, прищурился, посмотрев на сына. Сказать сразу или начать издалека? Нет. Времени нет долго раздумывать. - Мне мама все рассказала, - глухо сказал отец. - Что? – замирая от противной дрожи под ложечкой, спросил сын. Он понимал - что, но… не хотел в это верить. - Надеюсь, ты меня понял… Андрей опустил голову. Откуда в нем это все? Почему он, взрослый и самостоятельный человек, так зависит от мнения отца? Что с ним такое? Почему он не может… - Не молчи! – резко проговорил Павел. - Мне нечего сказать… - развел руками Андрей, опустив голову, - да… было… но все в прошлом… Катя – простила… - У тебя ведь большой опыт по части уговариваний… Легко уговорить влюбленную девушку? Да? - Папа, ты о чем? Я люблю Катю! - А компанию? Катя ведь теперь президент… - Ты о чем? – нахмурился Андрей, - ты мне не веришь? - Как тебе можно верить после того, что ты сделал? Ты себя опозорил, но для тебя, видимо, слово «стыд» - это пустой звук… - Папа! - Но для меня – нет… Я представить себе не могу, как я буду теперь смотреть в глаза этой обманутой тобой девушке… Если бы отец ругался, было бы проще. Но говорил он тихо, размеренно, почти не интонируя звуки, и от этого хотелось спрятаться, провалиться сквозь землю… Как будто он виноват… Он виноват, да… Но не перед отцом, а перед Катей, и он уже вымолил прощение, он уже доказал ей свою любовь… И будет доказывать всю оставшуюся жизнь. - Папа… Мы с Катей говорили… Она простила… И поверила… Павел усмехнулся: - Еще бы! Интересно, Кира считала – сколько раз она тебе прощала и верила? - Папа… - Андрей задыхался от невозможности пробить эту каменную стену. Он слишком хорошо знал отца, и он слишком хорошо понимал, что любые слова – бесполезны. Однако, гнев закипал непрошено, сердце учащенно заколотилось и, перестав владеть собой, он закричал на весь гараж: - Я люблю ее, папа! Я впервые в жизни полюбил! - Я не допущу этого брака, - спокойно ответил Павел, - я не дам тебе испортить жизнь этой девочке. - Ты не сможешь! - Смогу, - и, развернувшись, Павел пошел ко входу в здание. Андрей бросился следом: - Я не позволю тебе даже приблизиться к Кате, если ты так… Павел коротко рассмеялся и продолжил путь. Сын чуть притормозил, пытаясь сообразить – что может предпринять отец, и решил предупредить Катю. - Кать? Ты у себя? Я тебя умоляю, уйди сейчас оттуда, пойди, что ли, в мой кабинет… или к Зорькину, только постарайся не встречаться с отцом до тех пор, пока я не приду! - Что случилось? - Я потом скажу, уходи оттуда побыстрее, пожалуйста!

Автор:	NEDO [ 31 июл 2009, 15:07 ]
Заголовок сообщения:
Глава 16 Немедленно Катя не ушла – просто не успела: затормозил телефонный звонок. И, разумеется, столкнулась нос к носу с Павлом Олеговичем прямо в дверях кабинета. - З-з-здравствуйте… - пробормотала она, нещадно краснея. - Здравствуйте, Катя! – вполне доброжелательно, вопреки ожиданиям, отозвался Жданов-старший, - Вы куда-то торопитесь? Мне с Вами надо поговорить… - Д-д-да… Н-н-нет… Н-нет, не тороплюсь! – и Катя вернулась к себе. Ей было неловко занимать президентское место в присутствии основателя компании, но Павел присел на гостевое и выжидательно смотрел на Катерину, так и застрявшую посреди кабинета. Катя под его взглядом снова смутилась… но села на одно из низеньких кресел, что стояло за дверями: - Я вас слушаю… - Катя… мне с вами надо серьезно поговорить… Я не буду делать долгого вступления… - но, не смотря на кажущуюся решимость, Павел все-таки приостановился, дабы перевести дыхание; словно изготовился к старту забега на длинную дистанцию. Он покрутил головой, взял в руки какую-то папку, раскрыл, полистал – бросил. Провел пятерней по волосам… Он сидел прямо; в глазах, как всегда - ироническая многомудрая грусть… Но его будто ломало изнутри, от чего он не мог смотреть прямо в глаза Кати. - Катя… я все знаю… Пушкарева съежилась, замерзая… Вдруг вернулось то… «Держи себя в руках…» - пробормотала она, чуть шевеля губами. Видимо, ее лицо при этом изменилось, потому что Павел Олегович обеспокоенно привстал с кресла, намереваясь, очевидно, подойти к ней. Но Катя жестом показала, что – не нужно. И Павел продолжил: - Катя… поверьте… я не представляю – какими словами просить у вас прощения… не за сына… за себя – что воспитал такого… ублюдка… что не уберег вас… - Нет! – только и успела воскликнуть Катя, как дверь распахнулась и ворвался Андрей. Катю он не мог видеть и обратился прямо к отцу: - Папа! Ты даже не представляешь себе – насколько ты не прав! - Я не хочу разговаривать с тобой… - сухо отвел Павел, - выйди, ты мешаешь… - Папа! - Андрей! Он обернулся и увидел Катю – та вставала, чтобы подойти к нему. - Катя! Андрей подошел к ней сам, крепко обнял и прижал к себе: - Папа! Я тебе честно и откровенно говорю – мы с Катей любим друг друга! И мы хотим пожениться! Ни объятия, ни слова сына не убедили Павла, он снова предложил Андрею покинуть кабинет. - Нет! – мотнул тот головой, - Кать… Кать, папа считает, что я тебе сделал предложение из-за корыстных мотивов… потому что ты – президент… ну и… я, короче, не знаю даже, как это объяснить… И вот тут Катя улыбнулась. Приподнявшись на цыпочки, дотянулась до губ любимого и поцеловала, а потом повернулась к Жданову-старшему: - Павел Олегович… Я простила Андрея… И… поверьте… поверьте ему тоже… я Вас очень прошу… - Поверить? – не понял Павел, - Вы просите – поверить? После того, как он… - Не стоит ворошить прошлое… Мы все с Андрюшей обсудили… Не думаю, что это касается кого-то, кроме нас… виноваты мы оба… И… мы верим друг другу… это главное… - И любим! – поспешно вставил Андрей, словно опасаясь, что Катя забудет об этом. - Да, - улыбнулась она, - любим… И хотим пожениться… Андрюша уже познакомился с моими родителями, они его приняли… И, коль уж Вы приехали, я приглашаю вас сегодня к нам… для знакомства… Павел задумался, он не знал – что ответить. Катя так спокойно восприняла слова о корысти… Это может значить только одно… Нет, два… Или – она действительно уверена в его любви, или… или у них какой-то взаимовыгодный расчет. Жданов-старший поднял голову и внимательно посмотрел на обнявшуюся парочку. И вот теперь он заметил то, чего не мог видеть ранее… Или – не хотел замечать, в силу каких-то причин… Павел встал, приблизился к насторожившимся влюбленным. Посмотрел на них. - Простите меня, старика, - произнес он, положив руки на плечи: одну - Андрею, другую – Кате, - простите… Меня извиняет лишь то, что Вас вместе я раньше не видел… Ну, конечно… конечно, вы любите… Как я сразу не увидел этого… - Папа… - растроганно произнес Андрей. - Все хорошо, Андрюша, прости меня… И Вы, Катя – простите… - Спасибо, Павел Олегович… - Что Вы говорили о визите к вашим родителям, Катя? – улыбнулся Павел, - это возможно? Дело в том, что я сегодня ночью планировал уехать… - Конечно, возможно! Я сейчас маме позвоню – они будут очень рады! Жаль только, что Маргариты Рудольфовны с вами нет… Павел хмыкнул: - С Марго вам придется труднее, чем со мной… Катя, вы всегда мне очень нравились и, признаться, я даже немножко мечтал, чтоб у моего оболтуса была такая жена… Малиновский не был тугодумом; решения, в отличие от своего друга, принимал быстро, чем по праву гордился – но вот сейчас… сегодня… Он с самого утра не находил себе места, потому что категорически не желал подчиняться чувствам. Ему не нужно было много времени, чтобы понять – он влюбился. Влюбился в Киру. И само по себе это совсем не было страшным – ну, что ж.. все когда-то влюбляются… и Кира – не самый худший вариант… слава Богу, что не Клочкова… вот тогда точно была бы катастрофа… Но отчего так боязно сделать шаг навстречу? Ведь Кира… Кира, судя по всему, тоже… Или – нет? Или – с ее стороны это просто попытка уйти от боли, забыть Андрея? И что тогда? Малиновский, а разве ты не пытаешься уйти от боли? Почему ты влюбился именно в Киру, в ту, которой открыл свою боль? Вы оба открылись и коснулись душами… Почему бы и нет? Не получится – значит, не судьба… А вдруг? Но Киры уже не было в офисе. И Жданова, и Кати… - Сегодня что, пятница, предпразничный короткий день? – поинтересовался Роман у Шурочки. - Нет, РоманДмитрич, - серьезно ответила девушка, и добавила, - Сегодня приехал Павел Олегович… - Жданов? – перебил удивленно Рома. - Да… Андрей с Катей ушли с ним… А Кира Юрьевна – совсем недавно, Вы спросите у Амуры… - Я спросил бы, да вот только… - Рома хотел сказать, что Амуры – нет, но на ловца и зверь бежит; побрякивая бусами, вплыла пестрая красавица Буйо. - Амура! – Рома обрадованно сложил руки в умоляющий жест, - Амура, солнышко моё, скажите, пожалуйста, куда пропала наша снежная красавица Кира Юрьевна? Амура изумленно взирала на Малиновского – как-то не похоже на него… - Амура! – Рома пощелкал пальцами перед ее лицом. - А… простите… Кира Юрьевна домой ушла… у нее голова разболелась… - Ясно! – кивнул Роман, - Спасибо! Девушки, тогда я тоже удаляюсь! Если кто спросит… ну-у-у… будем считать, что я тоже заболел… - Что? – хором спросили Шура и Амура; друг у друга – поскольку РоманДмитрича след простыл почти сразу. - Тебе не кажется… - вертя карандашиком, спросила Шурочка, - что мимо нас что-то проходит?... - Очень даже кажется… - ответила Амура, - а где мои карты? Марго в расстройстве возлежала на широкой постели гостиничного люкса, крутя в руках телефон. Она примчалась вслед за мужем – только несколькими часами позже; инкогнито. Она знала, что у Павла обратный рейс ночью, на то и рассчитывала – появившись дома утром, он найдет ее записку, но сделать ничего не сможет: у него очень важная встреча. А она тем временем сумеет осуществить задуманное: прежде всего – поговорить с Кирой. И с Андреем, конечно, - надо же выяснить: насколько серьезны его слова о свадьбе! Если – через полгода, то можно не волноваться: за полгода, если сами не рассорятся, то это можно устроить… Хотя, понятно, конечно, что рассорятся – они такие разные… Но, может, не торопиться? Андрюша упрям, весь в отца… он способен упереться даже тогда, когда это ему и не нужно вовсе… Если же не уговаривать, не ссорить… пусть поживут вместе… он скоро поймет… поймет, что лучше Киры ему не найти… Марго отложила телефон, предварительно посмотрев на время – рабочий день еще не закончился, появляться в ЗимаЛетто она не хотела… Лучше позвонить Кире позже, когда та придет домой. А пока – поспать: эти перелеты неважно действуют на организм, все-таки – годы, как это не печально… Кира, отключив телефоны, легла – только сон не шел. Закрывала глаза – и думала о Ромке; он не покидал ее весь день, поселился в мыслях, и никак не удавалось его оттуда выгнать. - Ну и что, что Малиновский? Могло быть и хуже… Вот влюбилась бы в Милко… или Урядова – вот тогда бы и плакала… А Ромка… Бабник? Можно подумать, Жданов не был бабником, однако, тебя, Кирочка, это разве смущало? Нет, не смущало… Вернее – гулливость Ромки сейчас беспокоила Киру гораздо больше, нежели когда-то – гулливость Жданова. Найти бы ответ на вопрос – почему? Но, вместе с тем, глупое сердце не слушало разумные доводы, и не только не слушало, а пыталось убедить, что люди – меняются… Ведь изменился же Жданов? Что-то произошло в нем, что он стал другим? А… может… и с Ромой будет то же? - Ох, не обольщайся… - глумливо прошептал внутренний голос – тот самый, который никогда не давал ей спокойно наслаждаться жизнью, сегодняшним днем, текущим часом, наконец… - Ну, а почему – нет? – Кира села на постели, выпрямила спину, - Почему – нет? Кто мог подумать, что Катя Пушкарева – серенькая, невзрачная, не красивая – сумеет так изменить Андрея?! Кто мог подумать, что он полюбит так, как никогда ранее, как вообще – только в кино да книжках бывает? Ответ один – судьба. А кто может знать – может, Рома и есть ее судьба? И зря она противится? И что-то придумывает… Ведь, если судьба – они будут вместе вопреки всем обстоятельствам, и незачем придумывать умные ходы, и расставлять дополнительные ловушки… Все свершилось – они раскрылись друг перед другом и… их души потянулись навстречу… Не получится? Но как можно узнать – получится или нет, если даже не попробовать? И Кира решительно встала, намереваясь немедленно позвонить Роману и позвать его к себе. В тот момент, когда телефон оказался у нее в руках, раздался звонок в дверь. Сердце забилось: - Это он! Ну, конечно, он, больше ведь некому! Это был он. Снова, как тогда – с букетом и шампанским. - Привет! Ты меня не выгонишь? - Я… я только что думала о тебе… Он кивнул, словно наделся на такой ответ: - Кир… Кирюша… Ты можешь меня выгнать… спустить с лестницы… что хочешь… но я тебе сразу скажу, с порога… Я люблю тебя, Кир… Вот… Кира… Кира отступила на шаг и не могла вымолвить ни слова, сердце бешено стучало, а ноги – подкашивались. Она видела, что Рома – в смятении, она не знала Малиновского таким… нервничающим и неуверенным, но именно такой он нравился ей бесконечно. Она знала, что надо ответить – хоть что-то, хоть просто пригласить пройти, но слова не находились… Малиновский потоптался, отчаянно ловя ее взгляд, вздохнул… положил цветы на пол, прямо у ее ног… - П-п-прости… глупо все, да? Не надо этого было… Зачем я тебе… такой… - и попятился, не спуская с нее глаз, будто надеялся, что она – что-то ответит. А она все молчала и молчала, проклиная себя за то, что никак не может осмелиться… Рома уже у лифта, не глядя на панель, шарил ладонью в поисках кнопки; Кире показалось, что в его глазах блеснули слезинки… - Рома! – наконец, выдавила она из себя, и слово, произнесенное шепотом, помчалось гулко гулять по подъезду. - Да? – подался Малиновский ей навстречу. - Заходи… пожалуйста… - опустила глаза Кира, - заходи… Он зашел, дверь закрыли, но теперь оба чувствовали себя неловко… Как это ни странно, Кира первой стряхнула с себя оцепенение, взяла мужчину за руку – робко, по-детски… - Пошли… - и потянула за собой. А он спотыкался, словно идти не хотел, словно только и ждал момента, чтобы сбежать. А посреди комнаты остановился, вырвал руку чуть ли не силой: - Кир… Ты меня прости, ладно? Считай, что я тебе ничего не говорил… Пусть будет как раньше, конечно, я понимаю… - Нет, Ром… погоди… - Ки-и-ира… - из робко-влюбленного Рома стал превращаться в себя обычного… вдруг и усмешечка проклюнулась, и в глазах появилась ехидца, и… - Нет! – воскликнула Кире. Нет! Пусть он со всеми будет прежним, но с ней... пусть с ней он снова станет собой настоящим! - Ромка! Да не перебивай ты меня, пожалуйста! А вот теперь уже Малиновский удивлялся – не мог же он не заметить, как теплеют глаза девушки; будто и вправду осколок прОклятого зеркала покинул ее нежные глазки, замороженные, казалось, навечно Снежной Королевой. Если только она ему позволит… Если только она позволит – он излечит бедное исстрадавшееся сердечко; жаром своей души… так долго невостребованным пламенем чувств… он растопит весь лёд… - Кирюша… - Ромка… спасибо… - она сама приблизилась к нему, и положила руки сначала на плечи, а потом ладони скользнули по плечам и были перехвачены его руками… И он поднес их к губам, целуя кончики пальцев… - Ну, что ты, Кир? – Рома притянул к девушку и прижал к себе покрепче, - ты хоть скажи что-нибудь… а то, знаешь… странно себя чувствую – будто на чужое позарился… - Ромка… - Кира провела ладонью по его груди, - Ромка… ты меня прости… так неожиданно всё… только ты не думай, всё то – в прошлом… Роман, чуть отодвинувшись, навис над ней: - Ты уверена? - Да… Ромка, в этом – да… Если бы… я ничего к тебе не чувствовала… то ничего бы и не было… только… я боюсь теперь этого слова… - Любовь? – уточнил роман. - Да… не надо… пока – не надо… очень страшно все снова потерять… - Все от тебя зависит… - Разве? Я раньше думала, что… - А ты не про раньше, Кир… давай про потом… про то, что дальше… - Не хочу… пусть будет сегодня… каждый день – сегодня… Он наклонился так, что глаза оказались почти рядом с ее глазами: - Я не могу обещать любить тебя вечно… Но одно твое желание я исполню. Хочешь? Лети-лети, лепесток, через запад, на восток, через север, через юг, лишь коснешься ты земли, быть по-моему вели… хочу… - Пообещай… никогда не изменять… Рома кивнул. - А ты... пообещай… всегда верить… Она задумалась лишь на миг и – кивнула. - Ты уверен? – спросила она. - А ты? – ответил вопросом он. - Я постараюсь… - ответила она. - А я - уверен… Но ты должна мне верить, хорошо? - Да… Почему она поверила? Она когда-нибудь потом ответит на этот вопрос; ответит, вспоминая… На самом деле – все просто, когда она поймет, то удивится сама. Ей помог Андрей. Андрей Жданов. Она вспомнила его взгляд в тот момент, когда он говорил о любви к Кате. И она знала – насколько Андрей изменился, полюбив. Позже она вспомнит, что у Ромы был такой же взгляд. Очень серьезный. Взгляд человека, который решил для себя что-то важное…

Автор:	Яна [ 31 июл 2009, 15:16 ]
Заголовок сообщения:
15 глава пропущена СПАСИБО

Автор:	Larissa(R) [ 31 июл 2009, 15:31 ]
Заголовок сообщения:
Рыжий Спасибо за проду!!! Сплошной романтик!

Автор:	NEDO [ 31 июл 2009, 15:51 ]
Заголовок сообщения:
Яна писал(а): 15 глава пропущена Спасибо!!!! Добавила )))) Larissa(R)

Автор:	NEDO [ 01 авг 2009, 13:03 ]
Заголовок сообщения:
Глава 17 Маргарита звонила и звонила… Мобильный не отвечал, вещая, что абонент находится вне зоны действия сети, домашний отзывался короткими гудками… - Смотри, какой мы с тобой навели бедлам – она пищит, а мы даже не слышали! – Рома поднялся с постели, чтоб сходить на перекур и наткнулся на истошно бибикающую телефонную трубку. - И слава Богу, - Кира потянулась и прищурилась, - а то обязательно бы помешали. Ромке несказанно приятно было смотреть на нее такую – раскрасневшуюся, растрепанную, довольную… Теперь это – ЕГО женщина. Вот только он пока не привык еще к ощущению счастья от осознания этого – прыгать хотелось и смеяться. - Я выгляжу идиотом… - пробормотал Рома, приводя телефон в норму. - Что? - Идиотом - говорю - выгляжу… - повторил он. - Почему? - Не знаю… наверное, потому, что все влюбленные выглядят как придурки… Как вспомню Жданова – так вздрогну… Ох… прости… - Рома с волнением приобнял Киру, заглядывая ей в глаза, - я не должен был… - Ерунда… Ром, правда… все прошло… Удивительно, но, по ее глазам и впрямь нельзя было сказать, что она печалится о прошлом. Сердце Ромки ёкнуло, на миг остановившись, и принялось наращивать обороты, сбивая дыхание. О перекуре было забыто. - Я тебе верю… - прошептал он, вглядываясь в глубину ее глаз. - Иди ко мне… - потянула его на себя Кира, подставляя губы для поцелуя. И заверещал телефон. - Че-е-ерт! – оторвался Ромка от девушки, - возьмешь? - Не-а… - Может, сбросить? Телефон надрывался. - Ладно… возьму… Это, наверное, Юлиана… Скажу, что позже сама перезвоню. - Мудрое решение! – вынес вердикт Роман, - чтоб не названивала. - Алло?.. Кто?.. Где?.. Что?.. Судя по тому, как вытянулось лицо Киры, звонок не был ожидаемым. И это – не Юлиана. И Кире звонок неприятен. Рому подмывало спросить: Кто? Но он не стал афишировать свое присутствие, он вообще встал и жестом показал, что пойдет покурить на кухню. Кира кивнула. Очень хотелось послушать разговор, но Рома честно притворил за собой дверь и отошел к окну – чтобы даже соблазна не было. Через несколько минут в дверях появилась бледная Кира. - Я… ой, Ром… мне нужно отъехать… - Что такое? – обеспокоился Роман. - Это Марго… Она через пятнадцать минут приедет… Я не хочу, чтобы она пришла сюда, я лучше предложу ей куда-нибудь пойти… ненадолго… - Марго? Она разве здесь? - Она прилетела сегодня… Тайно. Андрей сказал, что женится, вот она и… - Ясно… - проговорил Рома, утаптывая фильтр в цветочный горшок. Кира в расстройстве присела, плотнее закутавшись в плед. Заговорила, глядя прямо перед собой: - Ничего тебе не ясно! Марго на меня всегда действовала как кролик на удава… Я столько раз хотела расстаться с Андреем, но она всегда находила какие-то слова… что я слушалась… И – главное – глупость какую-то… Бинокль, подаренный в детстве, какие-то детские игры… Нет, я не виню во всем её – конечно, мне хотелось какого-то подтверждения, что у нас с Андреем всё будет… И Марго этих подтверждений предоставляла больше, чем требовалось… Я боюсь, Ромка… Я очень боюсь… Она сейчас начнет снова уговаривать… А я даже не знаю - как ей сказать, что не хочу… Я не хочу больше с Андреем, не хочу! Кира едва не плакала. Малиновский, задумчиво посмотрел за окно и хмыкнул: - Ладно… ничего страшного… Пошли одеваться… - Что? – но он не ответил, прошел в комнату. Когда Кира появилась там, Роман был уже почти одет. - Ты уйдешь? – грустно спросила девушка. - Ты не разговаривай, а одевайся! – почти что приказал Рома, - постель я сам заправлю. Через несколько минут оба были готовы. Кира готова была поклясться, что отчуждения между ними не возникло, но Малиновский держался странновато-холодно, размышлял о чем-то, поглядывая на часы. И снова раздался звонок: это Марго сообщила, что она подъезжает. Кира автоматически «дакнула», опустила руку с трубкой и с надеждой посмотрела на Романа. Он её удивил. Подошел, обнял. Кира чувствовала, как неровно бьется его сердце. - Кир… может, это и рано слишком… но… ты готова объявить о наших с тобой отношениях? - Что? – нет, она, конечно, поняла – что он спросил, но совсем не ожидала этого. Думала – он просто уйдет потихоньку, но совсем не желала этого. - Ты готова сказать Марго, что мы с тобой встречаемся? Что Андрей – в прошлом? Что не нужно больше сватать тебя? - Малиновский, не надеясь на слова, провел ладонями по спине девушки, слегка прижимая ее к себе, и с удовлетворением отметил, как сладко вздохнула Кира, подаваясь навстречу, - Ну, что? - Да… го…това, - чуть запнувшись, проговорила Кира. - Отлично. Тогда пусть Марго поднимается сюда, мы ей об этом скажем… - Ромка! – Кира немного испугалась. - Или я – неподходящая партия? – отодвинувшись, Роман приподнял ладонью ее подбородок, чтобы посмотреть в глаза. - Подходящая… - прошептала Кира. - Ты обещала мне верить? – полувопросительно произнес он. - Я верю тебе, Ромка! – убеждая не столько себя, сколько его, сказала она. Роман снова обнял ее. - Я знаю, Кир, это, наверное, трудно – вот так взять и поверить Малиновскому… Он совсем не внушает доверия, да? - Ну-у-у-у… - Не нукай, потому что это правда… Но мне очень нужно, чтоб ты – верила… И тогда все будет хорошо… Это – правда… - Хорошо, Ром… - А вот и она, - улыбнулся Рома при резком звуке звонка, ворвавшемся в их идиллию, - иди, открывай. Ничего не бойся, я не подведу… Рома ушел – практически спрятался на кухне; зачем – этого он Кире не сказал, ну а той ничего не оставалось делать, как идти к дверям. Объятия с несостоявшейся свекровью были мучительными, да еще Марго с порога заговорила о своем, пересказывая более подробно то, что сообщила по телефону: - Кирочка, дорогая моя, я так расстроилась! Нет, это невозможно себе представить! Андрюша женится на Пушкаревой! Но она же ему не пара, не пара она ему! - Она изменилась… - тихо проговорила Кира - Изменилась? – правая бровь госпожи Ждановой чуть приподнялась и элегантно изогнулась. Андрей тоже поднимает бровь, когда удивлен, - пронеслось в голове у Киры, но следа не оставило. Ее больше беспокоило другое – что задумал Ромка? Хотелось верить, что он не выскочит с индейским криком из-за угла, дабы повергнуть Марго в шок. - Изменилась… - ответила Кира. Задумалась немножко, потом сказала, - Не знаю… красивая она теперь или нет… но весьма интересная… впрочем, Андрею это не важно… - Как неважно? – чувствовалось, что Маргарита сбилась с темы, ей теперь нужно было узнать, как изменилась Пушкарева и почему это неважно Андрею. За новыми вопросами она даже не обратила внимания на то, что и Кире это неважно, - послушай, Кирочка, ты обязательно мне об этом расскажешь, да? - Конечно… - Кира напряженно вглядывалась в дверь кухни… Где Ромка? - Я понимаю, ты, конечно, в расстройстве… но, Кирюша, ты как будто забыла все, о чем мы с тобой говорили перед моим отъездом… Вот увидишь, это скоро пройдет! И не надо делать из Пушкаревой роковую женщину! Кира молчала. - Кирюша, ну же? Мужчины це-е-нят верных женщин! И Андрюша не исключение! Ты позвони ему и скажи, что простила… Хватит его наказывать, а то он и вправду сгоряча женится на этой нелепой девочке – зачем это тебе надо? Ты достаточно его наказала, дала понять, что можешь и не простить… Но нельзя допустить, чтоб он так далеко зашел, Кирюша? - Я не хочу за него замуж… - Я понимаю… ты обижаешься… но, Кира, мы то с тобой знаем – кого он любит на самом деле… Кира едва терпела, чтоб не взорваться. Как она могла раньше слушать, а главное – слушаться? Ведь Марго думает только о себе, о своем сыне, ведь все ее слова о том, что Кира – как дочь, это все – пустота! И Малиновский словно почувствовал кирину невозможность держаться дальше. Марго его не видела, она сидела спиной к двери. - Маргарита Рудольфовна… - мягко и вкрадчиво произнес Роман, но от его голоса Марго вздрогнула, недоуменно посмотрев сначала на Киру, и только потом – обернулась. - Роман? – снова бровь изогнулась. - Да-а-а… - Рома подошел к Кире, протянул ей руку, помог ей, не сопротивляющейся, подняться и, стоя сзади, обнял девушку, сложив руки у нее на животе. Марго… Ну-у-у-у… она просто совершенно неприлично выкатила глаза, совершенно забыв, что должна выглядеть . - Маргарита Рудольфовна, - довольным от произведенного эффекта голосом начал Рома, - видите ли… в матримониальных намерениях Киры Юрьевны произошли некоторые изменения… Она больше не собирается замуж за вашего сына, уж извините! Жданова, слегка придя в себя от шока, подумала, было, что над ней издеваются. - Ну… знаете ли… Роман… У вас и шуточки! Кирюша, что он здесь делает? Но Рома, конечно, не дал Кире ответить: - А живу я здесь, Маргарита Рудольфовна. - Рома… - голос Марго сделался строгим, как у педагога с сорокалетним стажем, - Рома, сейчас не время для шуток. - А я не шучу! – с вызовом ответил Малиновский. - Ро-о-ома! Ты еще скажи, что Кира за тебя… Рома перебил и подхватил мысль: - Да, я еще скажу, что Кира выйдет замуж за меня! И все замолчали в состоянии, которое хорошо описать избитыми словами – как громом пораженные (хотя, аффтор плохо представляет себе пораженных громом – оглохли, что ли? А если молнией поразило, то тут уже катафалк надо заказывать. Или – это и имеется ввиду: застыли, как жмурики?) Как бы там ни было – все трое оглохли, онемели и обездвижили (глуповатое словечко, правда? Но в вордовом спеллчекере есть, так что – пардоньте!). - Ну, знаете! – Марго пришла в себя первой; забыв о своей значимости, она фыркнула, как кошка, быстро поднялась и покинула квартиру, продолжая повторять, - Ну, знаете ли… - Ну, знаете ли, Роман Дмитирич, - сказала она еще раз, отворяя дверь подъезда, - вам это с рук не сойдет! - Ну, ладно, пап… счастливо… Маме привет передавай! И спасибо, что приехал… - Андрей… - Жданов-старший никак не мог поверить в то, что его сын так быстро повзрослел, что не нужно уже волноваться за каждый его шаг, а уж Катя… - ты Катю, главное, не обижай! - Пап… ну, опять ты… - Да нет… Но я даже не знаю – что тебе теперь сказать… в напутствие… Уезжал – ты был еще мальчишкой, подростком… приехал – уже мужчина… Непривычно, ты уж извини… - Ладно, пап… - чуть смущался Андрей; отец, который относится к нему, как к равному, был непривычен. И доказывать больше ничего не надо… «Вот и вырос мальчик», - с легким сожалением подумал Павел. Они обнялись, и Жданов-старший отправился на посадку. Андрей вышел на улицу, глубоко вздохнул. «Вот я и вырос… И отец… меня больше не пугает его реакция на мои поступки… удивительно, но… я сегодня не ждал его одобрения ни в чем… Мнение – интересовало… конечно… Но только интересовало – не больше…» Стоя у обочины, Маргарита собралась, было, вызвать такси, и, к ужасу своему, обнаружила, что баланс телефона в минусе. Возвращаться к Кире? Ни за что! Пришлось сбросить Андрею «маячок» - ах, как не хотела она раскрывать свое инкогнито сейчас, но… не голосовать же на трассе! - Мама? – тут же перезвонил Андрей, - а я в аэропорту, только что папу проводил на посадку. Ты как? - Ах, Андрюша, - едва не заплакала Маргарита, услышав голос сына и, сразу осознав, что он сможет забрать ее не раньше, чем через полтора часа - в лучшем случае! - Андрюша, я не в Лондоне, я в Москве! - Что-о-о-о? - Ах, не время сейчас! Я стою посреди улицы и не могу даже вызвать такси, потому что не уследила за телефоном! Я так переживала за тебя, что даже не посмотрела баланс! - Мама, мама, погоди! Я ничего не понимаю! Почему ты в Москве? На какой улице? Что случилось? - Ах, Андрей! Ты можешь меня забрать? У меня и денег русских нет, ты представляешь? Я забыла все в гостинице, так торопилась, так торопилась! Только сейчас вот заглянула в сумочку – ах! Только кредитка! И мелочь какая-то, сдача…. - О, господи, мама, ну, конечно, я заберу! Только я в аэропорту… Погоди, а ты где? - Около дома Киры, - пришлось признаться Маргарите. - Киры? – насторожился Андрей, - а что ты там делаешь? И почему не можешь от нее вызвать машину? Ее нет дома? - Ах, Андрюша, не сейчас, не сейчас! Не могу я от нее! - Хм… я сейчас Малиновскому позвоню, он… - Нет! – слишком истошно выкрикнула Марго, Андрей даже перепугался. - Мама, да что стряслось? - Я не хочу, чтоб Малиновский! - О-о-о-о, господи! Ну, хорошо… А Катя? Пусть тебя Катя заберет, хорошо? Катя тоже не устраивала Маргариту, но Катя – это лучше, чем Малиновский, о котором она и думать-то не могла спокойно, а уж как представляла – как они с Кирой над ней сейчас смеются! Или – не смеются, но тогда – еще хуже! Потому что Кира, Кирочка, ее девочка, не имела права заниматься этим ни с кем, кроме Андрея. - О-о-о-о! Ну, хорошо, пусть Катя, только, Бога ради, скорее! - Елена Александровна, а Катя еще не спит?… Ох, слава Богу, можно ее?… Катюш, тут такое дело… Через полчаса около продрогшей женщины остановилась машина. - Маргарита Рудольфовна… - выглянула из нее Катя, - я… за вами… - Катенька! Честно говоря, сейчас Жданова обрадовалась бы и бабе Яге в ступе – лишь бы ее забрали отсюда. Она уже хотела, было, подняться к Кире, но у той уже был выключен свет, а этот гадкий рыжий мальчишка так и не ушел от нее; Марго, поджав губы, назвала водителю адрес гостиницы; доехав, кивнула Кате и вышла. Прежде, чем закрыть дверцу, все-таки обернулась: - Спасибо, Катя, что выручили… Извините… - и ушла к ярко освещенному входу в отель. Катя пожала плечами. - Куда дальше? – лениво спросил водитель. - Минуточку… - Катя прижала к уху телефон, - Андрюша, твою маму до отеля довезли… да, тут пока… к тебе?.. ты уверен?.. Хорошо…Я тоже… Машины въехали во двор одновременно, Андрей сразу тормознул, чтоб встретить Катю. Он нагнулся к окошку водителя, расплатился, потом уже подошел девушке. - Я могла бы и сама заплатить, - с упреком сказала Катя. - Еще чего не хватало! – возмутился Жданов, - тем более, что я тебя по своим делам гонял среди ночи. - Жда-а-а-анов! Ну, как ты не понимаешь!! Ну, ты представь только – какая-то страшная и нелепая секретарша Катя Пушкарева оплатила такси для САМОЙ Маргариты Ждановой, а? Они засмеялись. - Что мама говорила? - Ничего. Она, похоже, очень замерзла... Грелась… и молчала. Потом поблагодарила… - И все? - Все. - Ох, мама! Кать, ты не обижайся, ладно? - Андрюш, ну, какие обиды? Что я - маму твою не знаю? - Все равно… Она не должна себя так вести. Я с ней завтра поговорю. Серьезно поговорю. - Пообещай, что не будешь… - Катя! - Андрей, пусть она сама. Не нужно на нее давить, пожалуйста… - Ну, хорошо… Пойдем ко мне? - Да-а-а-а! - Ты можешь остаться на всю ночь? - Нет, на всю ночь – не могу, но… Рома захлебывался в чувствах – так это ново для него было: любить – и не опасаться разоблачения. Знать, что он может пойти с любимой куда угодно – и на них не будут показывать пальцем; что можно – не прятаться и жить спокойно, любить спокойно, даже жениться. Даже – рожать детей. Рома улыбнулся – он никогда не думал о детях серьезно, а тут вдруг ему захотелось, чтоб был рыжеволосый мальчишка-сорванец, и беленькая девочка… и чтоб можно было всем вместе пойти в парк, на качели… или поехать на море… Кира станет волноваться за мальчишку, который, едва научившись плавать, ринется на глубину; а девочка с ясными глазами будет держать его за руку и говорить: - Папа, а, правда, он нехорошо делает, да? Купаться надо у бережка или в бассейне, да? Пап, а медузы, правда, больно жгутся? Мне Маша говорила, что от них пузыри, как от горячего чайника, она знает… И заныло внутри так, что Ромка, повернувшись, сгреб в охапку Киру и принялся целовать ее, стараясь разбудить. - Ро-о-ом… - прошептала Кира, не открывая глаз, - уже утро? - Нет… Кир, а ты выйдешь за меня замуж? У Киры сон мигом слетел: - Что? - Я спросил… - Это ты так шутишь? - Да нет, серьезно… - А, по-моему, шутишь… - Кир, ну, послушай, мы знаем друг друга давно, что нам раскачиваться? Если мы все недостатки уже знаем, и они нам не помешали? В конце концов, в прежние времена, вон, вообще незнакомых женили, и жили люди… Многие – счастливо жили… А мы еще и любим… - Ромка, ты ненормальный! - Наверное… зато тебе скучно не будет… - Угу… а если я тебе через неделю надоем? - Чушь! Через неделю – точно не надоешь… и через месяц… И мы же договорились, что ты мне будешь верить, да? Ты веришь? Она посмотрела ему в глаза. - Малиновский… это неправильно, но, черт возьми, я тебе действительно верю! Даже не знаю – почему… - Ну, так что? - Что? - Ты выйдешь за меня? - Это же авантюра! - Я тебя люблю… а ты? - Я… я… тоже… Утром, на работе, Кира выдвинула ящик стола и достала Инструкцию. Первым порывом было – разорвать на мелкие клочки… В кабинет ворвалась Маргарита. - Кира, а теперь объясни мне, пожалуйста, что все это значит?! Девушка быстро сунула листочек в папку, лежащую на столе. - Что объяснить? - Эту нелепую вчерашнюю шутку Романа. - Это не шутка. - Что-о-о? - Мы с Ромой решили пожениться. - Кира! – ужаснулась Маргарита, - что ты говоришь?!! Кира тверда, как никогда раньше. Хватит этого гипноза, хватит Жданова. Она влюблена! Она безумно влюблена и даже сейчас, после безумной ночи, ей хочется все бросить и уехать с Ромкой подальше от людских глаз – продолжать. Она уже даже не помнит – когда ей было так хорошо, так счастливо и весело, как сейчас. - Маргарита… - улыбнулась Кира, - я люблю и любима… А Андрей… Андрей любит Катю… А та – его. Зачем нужно что-то менять? Марго опустилась на диванчик и жалобным тоном сказала: - Я ничего не понимаю… Мне кажется, что меня все разыгрывают… - А пойдемте, выпьем кофе! В ЗимаЛетто все бумаги, которые не должны попасть на чужие глаза, на эти самые глаза непременно попадают. Инструкцию по совращению Малиновского постигла та же участь. - Ромка! – окликнул его в коридоре Андрей, - будь другом, зайди к Кире за отчетами о продажах и приходи к нам. - К вам? – смешливо спросил Рома. - К нам. К Кате, - и Андрей убежал, даже не отреагировав на шутку. Киры не было. Папка лежала на столе. «Отчеты о продажах» - было написано на ней. Рома заглянул в нее, чтобы проверить – а есть ли там эти самые отчеты. «Инструкция по совращению Романа Малиновского» - бросилось ему в глаза. Что-о-о-о? Это – сон? Глюк? Нет, лист был вполне материален. И слова на нем – тоже. Об отчетах Рома, конечно, забыл – он даже не помнил, как дошел до своего кабинета. Прочитал несколько раз. Оценил чувство юмора и кураж. Он всегда это ценил. Усмехнулся, что, хоть его и развели, то сделали это вполне профессионально. Зачёт. Но тоскливая мысль грызла изнутри: - Господи-и-и-и… я же полюбил! По настоящему полюбил! О-о-ох, какой идиот! О-о-ох, так попасть! Но Кира! Глаза приняли осмысленное выражение. Кира… Кира – так притворяться не могла. Или могла? И что делать? Наклонившись над столом, Андрей быстро листал папки и показывал Кате на листы; в некоторых местах они делали закладки и откладывали меченые папки в стопочку. За этим занятием их и застала Маргарита, вошедшая без стука. После серьезного разговора с Кирой она поняла, что – хочется или не хочется, но – Катю придется принять в семью. Ну а время покажет… - Мама! – заметил ее Андрей. - Здравствуйте… - неловко пробормотала Катя, пряча глаза. - Мам, проходи… - Нет, я на минутку. Меня Милко ждет, а с вами – позже, тем более, что, как я вижу, вы тут работаете… - Да, мам, мы… - О, нет! Оставь подробности отцу! – перебила Марго, - я зашла сказать… Молодые посмотрели на Жданову. Та чуть замялась, словно подыскивала слова. - В общем… Катя… добро пожаловать в нашу семью… - Ма-а-а-ама! – заорал Андрей и кинулся матери на шею. - Вот, Катенька… он же, в сущности, совсем еще ребенок, - тепло улыбнулась будущая свекровь будущей невестке. Держа листок в руке, Рома подошел к кабинету Воропаевой и затих, услышав голос Киры: - Да!.. Да, Юля… Да пойми ты, я люблю его!.. Да, да! Да, я в своем уме! Я люблю Романа Малиновского и дала согласие выйти за него замуж!.. Плевать, что быстро, я была невестой Жданова четыре года!.. Я больше не хочу ничего ждать и не хочу думать о том, что скажут люди!.. Что?.. Инструкция?.. Я ее порву и выкину.. Не знаю… Нет, не знаю… Рома постучал. - Ой, Юль, ко мне идут, я перезвоню позже. Рома вошел. - Ро-о-омка! – расплылась в улыбке Кира, - а я уже соскучилась… Малиновский пробурчал что-то невразумительное и положил на стол Инструкцию. - О-о-о-ой… - Кира осела в кресло, спрятав лицо в ладонях. Через минуту посмотрела на него. Он просто ждал. - Ромка… да… это было местью… сначала… а потом я влюбилась… и это – правда… Он ничего не говорил. - Я… Ром… я, правда, тебя люблю… Господи, ну, неужели можно так притворяться! Он пожал плечами: - Откуда мне знать: может, в тебе потенциал Ермоловой… - Ты не веришь? Он засунул руки в карманы, покачался на каблуках: - Не знаю… Попробуй… соври что-нибудь, вдруг… Но Кира не стала врать, она вскочила и, гордо выпрямившись, заговорила: - И это ты мне говорил о доверии? Ты просил тебе верить? Ты думаешь – мне проще? Но, скажи, почему я тебе поверила, почему я поверила, что ты изменился? Рома, ответь?! Если ты не веришь мне… Малиновский решил не доводить девушку до истерики и прекратить цирк: ловко обогнув стол, он обнял ее, погладил по спине: - Тш-ш-ш-ш… потише, ладно, а то сейчас все сбегутся… И без пафоса, Кирюша… Забыли… - Что? - Я тебе верю… - Но… но… - растерянно проговорила Кира. Рома хмыкнул: - Признаться, приятного мало… развели, как мальчишку… но я тебе верю… - Почему? - Я слышал твой разговор с Юлианой, только что… - Ах, ты! - Постой… Я все равно верил… потому что… я подумал… если бы это был только фарс… ты не стала бы представлять меня Маргарите как своего любовника, а просто выставила бы меня вон… - Да? – снова растерялась Кира, - а-а-а… вообще – да… Рома засмеялся и поцеловал ее. - Но… там же… обидно наверное… - С чувством юмора написано… задевает, да… но остроумно… - Ты непробиваем! – шепнула Кира, потянувшись к его губам. - Я надеюсь, ты оставила планы мести? – ответил на поцелуй Рома. Переводя дыхание, они оторвались друг от друга. - Что ты там говорил о мести? – прошептала Кира. - Ты больше не хочешь мне отомстить? – повторил вопрос Рома, но так, для проформы. - Хочу… я выйду за тебя замуж и стану Малиновской… Чем не месть, а? - Ты чудо, Кирюша… Поцелуй снова соединил их… - Стоп! Снято!

Автор:	Яна [ 01 авг 2009, 13:20 ]
Заголовок сообщения:
УРА!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Автор:	Antonella [ 01 авг 2009, 16:43 ]
Заголовок сообщения:
Шикарно Спасибо

Автор:	Larissa(R) [ 01 авг 2009, 22:04 ]
Заголовок сообщения:
Рыжий Спасибо за драйв!!! Так и представила: Марго вышла на тропу войны с ирокезом на голове и тамагавком в руке. Ага! Против Ромы!!!

Автор:	NEDO [ 02 авг 2009, 13:30 ]
Заголовок сообщения:
Яна Antonella Larissa(R) Спасибо, мои дорогие!!

Автор:	Izlu [ 04 авг 2009, 20:59 ]
Заголовок сообщения:
Рыжий, я в восторге!!! Ах, если бы и a сериале так было... Вот уж совсем бы сказка была(мечтательно...) Спасибо за сказку!

Автор:	Маринуся [ 15 сен 2009, 13:26 ]
Заголовок сообщения:
Рыжий молодец очень классно !!! спасибо !!! люблю рассказы где и Кирюша счастлива !!! единственный минус -- волшебство !!! можно просто Кира и Ромка после свадьбы Кати и Андрея встретились так просто потому скучно напились решили гульнуть ну и закрутилось !!! а потом поняли что любовь и поженились !!! волшебства нет я в него не верю .... хотя когда читаешь о нём очень хочется увидеть поверить ощутить ... спасибо за то что разогреваете веру в него --в волшебство и в прекрасное !!!

Автор:	Galina L [ 17 окт 2009, 01:50 ]
Заголовок сообщения:
Рыжий! Спасибо! Получила несравнимое удовольствие, снимаю шляпу перед Вашим талантом!

Автор:	marrio [ 08 сен 2011, 17:28 ]
Заголовок сообщения:
да рыжий жжет

Страница 4 из 5	Часовой пояс: UTC + 4 часа
Powered by phpBB® Forum Software © phpBB Group http://www.phpbb.com/