Кому интересно, интервью с красноярских гастролей. Наш рамтовец, Чаадаев в "Береге", Нюхин в "Чехов-Гала"
Сергей Павленко
Алексей Маслов: «Столько сериалов, что запомнить актёра сложно»
18 Июнь 2012
Судьба актёра Российского академического молодёжного театра Алексея Маслова похожа на судьбу многих представителей поколения нынешних пятидесятилетних, которых бросили в перестройку, предоставив самим выбирать свою судьбу. И артист, уже снявшийся в восьмидесятые в нескольких заметных фильмах, свой выбор сделал, уехав во Францию на пятнадцать лет.
Режиссёры использовали запоминающуюся внешность Алексея Маслова (гладко выбритая голова, жёсткий взгляд) для создания отрицательных образов. Актер настолько натурально сыграл белогвардейца-садиста в своём первом большом фильме «В стреляющей глуши», что зрителю реально становилось страшно. Однако в жизни он оказался обаятельным, приветливым, доброжелательным человеком. Только что отыграв на сцене Красноярского театра оперы и балета трагикомическую роль-монолог Нюхина из пьесы «О вреде табака», вошедшей в поставленный Алексеем Бородиным спектакль «Чехов-GALA», актёр ответил на вопросы корреспондента «Красноярского рабочего».
– «В стреляющей глуши» был моим первым фильмом. Военные-кавалеристы учили нас ездить на лошадях. Снимались мы в красивых местах.
– Когда вам предложили сыграть офицера-садиста, что вы подумали?
– Действительно, он приказал распилить одного из героев на пилораме. Серёжа Колтаков, который стрелял в меня по сюжету, сказал тогда: «Убью с удовольствием». Долго снимали сцену с пилорамой, не получалось, потому что закладывали презервативы с красной краской, но не подходило. Несмотря на то, что играл такую роль, воспоминания остались самые приятные. Сомнений – играть или нет, не было. Это была первая моя роль, когда сыграл бы и пальму, только бы предложили. Всё снималось корректно, никаких ужасов не было, только намёки следы крови, – не как сейчас, когда кишки вылетают. «В стреляющей глуши» – другой фильм, не о пилораме.
– А дальше вас начали эксплуатировать, как говорится, по полной?
– Не то чтобы по полной, хотя играл одних злодеев – например, у Саввы Яковлевича Кулиша в «Трагедии в стиле Рок». Были другие значительные работы. Сегодня снимаюсь в сериалах в эпизодических ролях, а потом не помню ни названия, ни чего-то другого.
– Почему вы уехали во Францию?
– Время было такое – конец восьмидесятых годов. В 1987 году мы с Театром на Таганке съездили во Францию, и тогда Москва была чёрно-белым городом, а я приехал в цветной Париж. Вернулся с сильнейшей депрессией, да ещё в Театре на Таганке носились с возвращением Юрия Петровича Любимова, умер Анатолий Васильевич Эфрос, которого обвиняли в том, что он согласился принять Таганку после Любимова. Как и по всей стране в перестройку, там шли собрания, разборки, было не до работы, не до творчества. Атмосфера была угнетающая и в стране, и в театре, где мне нравилось работать. Я в то время вводился в спектакли «Пугачёв», «Три сестры», но потом сняли из репертуара «Пугачёва».
– Как вас встретил Париж? Вживаться было тяжело?
– В начале – да, потому что языка я не знал. Потом всё наладилось. И до кризиса, когда правые пришли к власти, стали сокращать дотации, всё было нормально. Получил французское гражданство. Работал в театре и на радио, снимался в кино и на телевидении. Мне повезло, и я ни посуду, ни стёкла не мыл. Познакомился с людьми, которые были связаны с театром и кино. Во Франции существует система актёрской гильдии, которая позволяет тебе остаться на плаву, нарабатывая энное количество часов в год и получая пособие. Это позволяет не мыть полы, а проходить стажировку, повышать квалификацию, встречаться с людьми. Во Франции нет репертуарных государственных театров, за исключением единственного «Комеди Франсез», где играют в основном пьесы Мольера. Как говорится, в Париже необходимо сходить в Собор Парижской Богоматери и театр «Комеди Франсез». Все остальные – набранные на один спектакль труппы: два месяца – репетиции, месяц – ежедневно играется спектакль. Потом, если гастроли, спектакль живёт дальше, если нет, то снимается.
– Почему вы вернулись?
– Так сложилось. В 2001 году приехал в Россию, разговорился со своим однокурсником – актёром и режиссёром РАМТа Алексеем Весёлкиным, пожаловался, что нахожусь в простое, и он пригласил меня в театр на контрактной основе. Решил попробовать – и завертелось. Но когда появляется работа во Франции, наезжаю туда.
– Говорят, когда выпадаешь из процесса, то трудно возвратиться обратно?
– Безусловно, это так. Во Франции в театре я играл меньше, нежели в кино и на телевидении, где мне предлагали в основном роли русских мафиози. За редким исключением, подтверждавшим правило, например, положительную роль советского солдата, который однако не от мира сего. Сейчас с русской мафией покончили, поэтому я стал менее востребован. Другие требования, другие проблемы, появились арабские актёры, много чернокожих. Да и своя мафия во Франции…
– Как вы попали в сериал режиссёра Александра Даруги «Вторые», иначе названный как «Отряд Кочубея», где сыграли колоритного немецкого генерала Рихтера?
Один из продюсеров этой картины Самир, который меня знал раньше, встретил меня, когда я снимался в Ярославле у Сергея Урсуляка в «Исаеве». После этого была вечеринка в ресторане в ресторане «Актёр», где Самир сообщил, что собираются запускать военную картину, и будут иметь меня в виду. И вновь снимали в Ярославле, где киношники работают часто. Половина людей переходит из одной творческой группы в другую. Вызвали меня на кинопробы вначале на роль Седого, которого затем замечательно сыграл Володя Зайцев, затем на другую. Получился интересный фильм.
– Пётр Вельяминов когда-то сказал, что актёр не имеет права отказываться от предлагаемых ему ролей…
– Нет, ну если уж такая роль, что совсем нечего играть… Да ещё матерным языком, да какого-то приблатнённого… Когдя язык в сценарии совершенно никакой…
– После «Вторых» вас заметили по второму разу?
– Сейчас столько сериалов, столько фильмов, что заметить кого-то сложно. К тому же никто ничего не смотрит, новые русские, ставшие продюсерами, в театр не ходят, ничего не знают. Во Франции, например, люди, занимающиеся кастингом, бывают в театрах и на премьерах фильмов, знают актёров, – у них другой принцип. У нас же директор по кастингу приходит в какое-нибудь агентство и начинает листать личные дела, тыкать вальцем в фотографии, не зная, хороший это актёр или нет. Потом пошла такая волна сериалов, что актёров не хватает: берут людей с улицы, снимают на цифровую видеокамеру, – это уже перебор. Дефицит ролей, лично для меня есть: хотелось бы не только бандитов играть. Когда я играл в «Трагедии в стиле Рок», гримёр Серёжа, с которым недавно встретился на «Жукове» (Алексей Маслов играл генерала Штеменко. – С. П.), сделал мне грим, парик, брови, ресницы, бороду, усы, и только потом меня трансформировали в кадре. А сейчас что? Берут и штампуют, денег нет, поэтому ляпают, чтобы вышло подешевле. А в тех картинах, где большой бюджет и прописанный сценарий, востребованы медийные лица.
– В отличие от кино, где вас привыкли эксплуатировать чаще всего в одном образе, в театре вам, судя по увиденному сегодня в «Чехов-GALA», дают поиграть и другие роли?
– В театре есть возможность играть разноплановые роли в пьесах и Шекспира, и Чехова, и Стоппарда. В антрепризе играл «Свои люди – сочтёмся» Александра Островского.
– Когда вы читали монолог Нюхина в чеховском «О вреде табака», не витали над вами тени предшественников, Игоря Ильинского или Евгения Леонова, например?
– Смотрел, но там совсем по-другому. Рисунок, который выстраивает Алексей Владимирович Бородин, абсолютно иной. Леонов читал как забитый человек, а мы решили сделать, что называется, от себя, чтобы не делать из Нюхина сверхвозрастного и плюгавенького.
– Ваш нынешний облик лысого человека – это имидж или жизненная необходимость?
– В училище я был ещё с волосами, а потом вдруг что-то случилось. Конечно, это сейчас модно носить лысину, скрывая свою плешь, но тогда подобной моды не было. Кстати сказать, подобное было в моде в двадцатых годах: вспомним Маяковского. Мода ведь приходит и уходит…
Алексей Владимирович МАСЛОВ. Родился 19 июня 1961 года. В 1984 году окончил Театральное училище им. Щукина (руководитель курса А. Г. Буров). С 1984 по 1988 год ― актёр московского Театра на Таганке. В 1988 уезжает во Францию, где снимается в кино, играет во французских театрах. Сыграл в спектаклях «Любовь в Крыму» в Национальном театре де ла Колин, «Кандид» в театре «Tempere», «Бедный Телемах» в Театре Сержи Понтуазе. Играл в фильмах и сериалах «Комиссар Наварро», «Красный оркестр» , «Европа, Европа», «Я, генерал де Голль», «Альберт страдает», «Не у всех есть шанс иметь родителей коммунистов», «Перемещения Владимира», «Материнское молоко». C 2003 года — в Российском академическом молодёжном театре, где сыграл в спектаклях «Forever», «Тень», «Лоренцаччо», «Инь и Ян», «Самоубийца», «Берег утопии», «Красное и чёрное», «Чехов-GALA». Снимался в кино и телефильмах: «Жуков» (генерал Штеменко), «Вторые» (генерал Рихтер), «Исаев» (бандит Крутов), «Слуга государев» (Епископ), «Бой с тенью» (Тополь), «Духов день» (обитатель пансионата), «Трагедия в стиле рок» (Кассиус, «Певец»), «Шура и Просвирняк» (сотрудник органов госбезопасности), «Знак беды» (немецкий офицер), «В стреляющей глуши» (белый офицер).
http://www.krasrab.net/