НРКмания

Как же я люблю "Фараонов"! Вроде десятый раз читаю, ничто не мешает взять давнюю распечатку и дочитать до конца, а все равно торчу здесь. Спасибо, Света

Жуть какая. Такие чуЙства! Разрывает на части!
Одна надежда на Сфинкса и Египет.
Спасибо большущее!


В реале, глядя на фото ГАТЮ, можно смело утверждать, что так все и есть. Даже дети не удержат влюбленного мужчину у подола.
Да, и в свете новых событий. Горы...
Устал от уЮТа...

_________________
Пришли инопланетяне и съели мой мозг! Так что стучите, если я вас забыла.... в голову.
Это любовь несовместимая с жизнью...

Синара
Larissar

Спасибо, мои дорогие!!!

Глава 16

Согласно представлениям египтян, человек состоял из телесной плоти, души (ба), двойника (ка), персонифицированной воли, имени, тени и светлого духа. Основными из них были ка и ба. Ка — это безгрешный двойник человека, вместилище чувств, проводник духа. Ему требовалось и особое поклонение после смерти тела, которое достигалось, в первую очередь, мумификацией. Начертанные на стенах и папирусах гробниц магические тексты позволяли ка выходить за пределы гробниц, а приношения еды и питья позволяли ему вести материальную жизнь. Ка передвигается в места на место подобно светящемуся призраку, общаясь с богами и людьми. Ба представляет собой душу человека, ментальное Я, и заключает в себе высшие и светлые идеи и ценности. Противоположностью ба является аб, вмещающий в себя низменные страсти и идеи. Ба может покидать гробницу когда угодно. Дух (атму или саху) — это часть человека, позволяющая ему вернуть себе божественное состояние, некогда утраченное им. Это неизменная часть человека, которая остается при всех его многочисленных космических и земных странствованиях. Дело в том, что после смерти человек благодаря многим составляющим может одновременно отождествляться с солнцем, быть в гробнице, сиять в виде звезды на небе и т. д. Умерший мог якобы принимать облик различных животных и ипостасей бога Ра.
В древнеегипетской Книге Мертвых даются описания путешествий души то по страшному миру Дуат (преисподняя), то по светлому — «полям Иалу». Эти описания и их философия почти не отличаются от представлений ряда церквей об аде и рае, где находятся якобы человеческие души умерших. А знаменитая «Божественная комедия» Данте вообще почти сливается с представлениями древних египтян. Так что и эта догма о рае и аде, принятая в большинстве христианских конфессий, берет начало из языческой религии Древнего Египта. Интересен также тот факт, что иконы, к которым многие так привыкли с детства, считая их символом православной веры, также ведут свое начало из Древнего Египта. Именно там впервые начали их создавать. Монашество тоже уходит своими корнями в страну фараонов и пирамид, являясь отображением обряда мистерий, то есть духовной смерти для этого мира. Даже известное всем слово «скит» (поселение монахов, монастырь) происходит от древнеегипетского слова «шихот» (вес сердца).


Перед съемкой не удержался и ехидно спросил у нее:
- Ну, как ночку провела?
Ее огромные глаза расширились еще больше:
- Ты о чем?
- А что ты так заволновалась? С Мишей – говорю – как ночь прошла?
Она почему-то покраснела:
- Нормально, - и собралась уйти.
- Погоди! – он перехватил ее руку, - Скажи…
Наклонился к самому уху:
- Скажи, кто лучше: я или он?
Она смотрела на него уже как на сумасшедшего. Помахала ладонью перед лицом:
- Ты сейчас кто? Жданов или Антиподов?
Он не понял вопроса. Она уточнила:
- Тебя интересует отношение к нему Кати или мое?
До него дошло:
- Прости… Я уже заговариваюсь. От ревности, между прочим…
- Гриша, я устала от этого… Или к тебе надо обращаться – Андрей?

На суд Катя приехала на том самом громиле-джипе, что был куплен на НикаМоду. Павел Олегович согласился с тем, что Кате нужна машина, и, в отличие от того, прежнего Андрея, считал, что Катя с Николаем этот джип честно заработали.
Андрей, увидев Катю, выходящую из джипа, замер – будто вернулись прежние дни. Но, разве с тех пор его мучения стали меньше? Только теперь он не знал – кто его соперник, и теперь даже надежды не было на то, что этот соперник – просто друг.
Слушание в суде закончено. Андрей подошел к судье, поблагодарил.
- Что вы, если благодарить, то представителей НикаМоды. Я дал отсрочку только по их просьбе. Они добры к вам, но если за полгода долги не будут выплачены, вас ждут штрафные санкции.
- Мы пришли к взаимовыгодному соглашению, все будет в порядке, - добавила Катя.

После суда Катя расплатилась с адвокатами, и Андрей, удивляясь своей смелости, обратился к ней:
- Ты не уделишь мне пару минут?
- Мы уже обо всем договорились… холодно, сквозь зубы, ответила Катя.
- Не обо всем. Пожа-алуйста…
- Ну… хорошо…
Катя уже приоткрыла дверцу своей машины – будто готовясь нырнуть туда, как в норку и спрятаться от Жданова.
- Я слушаю… Вас.
- Нам так и не удалось поговорить. Я должен тебе все объяснить.
- Мы уже обо всем поговорили на собрании. Нам больше не о чем говорить, - Катя взялась за дверцу, но Андрей остановил ее.
- Я прошу тебя!
- Да что ж Вы так волнуетесь, Андрей Палыч? Все будет хорошо с Вашей компанией, я об этом позабочусь! Не нужна она мне… Вы уже президент, расплатимся с долгами, я отдам Вам НикаМоду и исчезну из Вашей жизни, Вы забудете обо мне, как о страшном сне, навсегда, - она снова взялась за дверцу.
- Я давно уже понял, что я полный идиот. Я вел себя по-свински. Но неужели ты меня никогда не простишь? – с тоской спросил Андрей. Лицо его потемнело, глаза умоляют о пощаде.
- Я простила вас. Я простила тебя, - Катя подняла, наконец-то, глаза и смело посмотрела на Андрея. - Удивительно, но это так. За то, что ты сделал, за то, что ты меня обманул, и даже за то, что сказал моему отцу, что я хотела украсть у тебя компанию. Пусти меня, пожалуйста! – в ее голосе появились усталость и надрыв, - Оставь меня, пожалуйста, в покое.
- Я люблю тебя, неужели ты не понимаешь?
- А вы ничуть не изменились, Андрей Павлович, - Катя усмехнулась.
- Наоборот, я очень сильно изменился. Только благодаря тебе.
- Андрей Палыч, вспомните о своей невесте. Хватит уже фарса!
- При чем здесь Кира, между нами ничего не было с тех пор, как я понял, что люблю тебя!
- История стара, как мир!
- Мне, действительно, кроме тебя никто не нужен!
- А мне не нужен ты!
- Это неправда!
- Пусти меня!
На этот раз Кате удалось спрятаться в свою скорлупку. Лягушья коробчонка взревела и, оставив после себя клубы пыли, скрылась за углом.

Следующий день у Антиподова был выходным. Он выпросил еще полдня – в связи со сменой сценария его график стал менее плотным – и, никому ничего не сказав, махнул в Египет: на несколько часов.
Сразу из аэропорта поехал к Сфинксу.
Вот он. Какой все-таки огромный! Но уже совсем не страшный, а свой, такой уже родной и близкий.
Подошел, улыбнулся. Погладил лапу и, достав из кармана припасенную щеточку, стал сосредоточенно сметать песок с лап Сфинкса.
- Старый знакомый! – услышал он за спиной знакомый голос и ломаный английский.
С улыбкой обернулся:
- Здравствуйте!
- Ты снова здесь? И снова очищаешь лапы?
- Да… - развел руками Григорий.
- Тебе еще от него чего-то надо?
- Нет… Все то же.
- Не исполняется?
- Не знаю… А как узнать, что началось?
Египтянин усмехнулся:
- Ждешь, чтобы грянул гром?
- Не знаю… Может, еще что-то нужно сделать?
- Ты, конечно, хочешь любви?
- А как ты догадался?
- Если бы ты хотел денег или власти, ты бы уже знал, что оно свершилось. Только любовь подкрадывается постепенно.
- Значит, я приехал напрасно?
- Напрасным свидание со Зверем не бывает. Иди спокойно.
Григорий растерянно улыбнулся:
- Просто идти и все?
- Просто иди.

Далее все пошло своим чередом. Была утверждена новая стратегия, призванная захватить дополнительные сегменты рынка, распределены обязанности, обговорены формы контроля.
С Катей Андрею поговорить не удалось. Ни после собрания, но вообще. Зато он знал - Катя теперь работает у Юлианы, и очень надеялся… Надеялся на то, что Катя будет задействована при организации их следующего показа.
Павел Олегович уехал в Лондон, посоветовав сыну не нервировать пока бывшую помощницу, но, по мере возможности, ненавязчиво напоминать о себе и постараться разузнать все о ее новом поклоннике. Но не вмешиваться. И не слушать больше советов Малиновского.
А еще – окончательно расстаться с Кирой, перестав мучить и ее, и себя.
Расстаться с Кирой оказалось, как это ни странно, проще всего. Она слишком хорошо все поняла из нечаянно услышанного разговора; поняла главное – она не хочет быть с мужчиной, который так отчаянно любит другую. Уговоры Маргариты не помогли – Пушкарева все-таки не предала Андрея; теперь уже не было никаких сомнений, что ее отъезд был паническим бегством, и что она действительно не собиралась отбирать у них компанию.
Кроме того, навязчивую идею женить Андрея на Кире теперь не одобрял и Павел, о чем он вполне категорично сообщил жене. И сообщил, что лично он был бы счастлив, если бы Катя согласилась стать женой Андрея.
Только бы согласилась.
Павлу очень хотелось быть сейчас рядом с сыном; помочь ему, посоветовать, но дела в Лондоне не терпели отлагательств; кроме того, планируемые новые контракты давали надежду на то, что ЗимаЛетто справится с кризисом быстрее ожидаемого.
Перед отъездом у них с Андреем состоялся серьезный разговор; сын смог рассказать отцу обо всем, что произошло – в подробностях. И наконец-то Андрей смог обсудить все события минувшего не с фиглярствующим Ромио, а с серьезным, мудрым человеком. И проанализировать.
Андрей очень боялся, что отец после всех признаний вообще не захочет с ним разговаривать, но Павел, хоть и пришел в ужас от содеянного сыном, переборол в себе естественное отвращение. И помог ему в этом разговор с Катей - тот, который предшествовал Совету. Он вспомнил ее слова о доверии, о дружеской поддержке.
- Да, Андрей, - сказал отец сыну, - то что ты сотворил с Катей – это не просто подлость, этому нет вообще названия… Но твое раскаяние искренне, а твоя любовь вселяет надежду, что ты действительно изменился.
Павел с высоты своего опыта подтвердил - Андрей для Кати с самого начала был не просто начальником, и никогда не ему не удалось бы ее влюбить в себя, если бы она уже не была влюблена. Малиновский недаром бросил под танк Андрея – ведь у него самого не было абсолютно никаких шансов. А вот то, что Андрей полюбит свою неформатную помощницу, Малиновский просчитать не смог. А надо было бы – ведь это было вполне закономерно. Более того, Павел был уверен в том, что их отношения сами по себе переросли бы в нечто бОльшее, чем начальник-помощница. Только это произошло бы не так быстро, Андрей успел бы жениться, и все было бы гораздо трагичнее.
И еще Павел объяснил сыну – чего не хватает Кате, чтоб поверить. Андрею мало доказать свою любовь – он должен донести до любимой ту простую мысль, что он действительно влюбился в девочку с косичками, что за скорлупой бабушкиных нарядов и броней проволочных очков разглядел нежную душу своего ангела.
А вот как это сделать?.. Тут Андрей должен подумать сам.

Гриша почти не видел Нелли. Они работали в разных павильонах, на площадке не пересекались, даже перерывы почти не совпадали, а если и совпадали, то вокруг всегда было слишком много народу.
Ему не давало покоя то, что он теперь не знал – будут ли у них вообще нормальные сцены вместе, другими словами – останется ли Катя с Андреем. Или она будет с Михаилом.
После того, как он расстался с Юлей, ему стало легче жить, как это ни странно. И теперь Юля стала ему другом – ведь только она знала правду о его чувствах, и только с ней он мог поговорить о том, что его терзает. Совершенно естественным образом они теперь много общались вне площадки, и разговоры о их романе к вящему удовольствию обоих не утихали. Их приглашали пару раз на телевидение, брали интервью – и тогда они держались за руки, нежно смотрели друг на друга и очень правдоподобно изображали влюбленных.
Но как подойти к Нелли – он не знал. Не видел возможности. Как и его герой. А еще он начал смотреть сериал – ведь только так можно было узнать о развитии отношений Кати с Михаилом, и понять: есть ли надежда. Приезжал со съемок, включал видеомагнитофон и тупо занимался мазохизмом: смотрел, как его дважды любимая женщина изменяет ему с дважды соперником.
Женсовет он возненавидел. Намекнул было Базарову, что Женсовета слишком много, но, оказывается, этого в сценарии они изменить не могли. Странно.
Однажды, совсем не добрым вечером, наступила та серия, которую он ждал больше всего. Первая ночь Кати и Михаила.
Точнее – первой она не было, у них уже было свидание перед Советом, которое не показали, а эта ночь было после Совета.
После того, как весь офис узнал, что Жданов любит Пушкареву; после разговора Андрея с отцом; и после слов несчастного влюбленного «Я не могу спокойно ждать завтрашнего дня – ведь она сейчас с ним!».

Мишина квартира.
Катя здесь уже была, поэтому она не оглядывалась по сторонам.
Миша помог ей снять пальто… Руки задержались на плечах, а Катя прижалась к нему спиной, опершись затылком на плечо. Лицо ее запрокинулось, глаза закрылись. Миша скользнул ладонями к груди, обхватил, мягко массируя; приник нежным поцелуем к шее, и оба застыли…
И подал голос телефон Кати.
- И здесь телефоны! – прошептала она.
- Возьмешь?
- Посмотрю… Я домой не позвонила, если это родители, то лучше ответить, а то ведь с ума сойдут…
- Конечно…
Это действительно родители.
- Да, пап?… Прости, что сразу не позвонила… Все хорошо, пап… Никамода осталась за мной…
Миша, чтоб не мешать Катюше, вышел – кухню: быстро, четко, умело и профессионально сотворил коктейль; поколдовав спиной к зрителю, обернулся с двумя высокими стаканами, по краям которых был наведен иней, аккуратно, не задевая тончайшей белой пыли, перелил из шейкера в стаканы пронзительно янтарную жидкость; достал из холодильника форму для льда, вытряс несколько желтоватых шариков, добавил их в напитки; туда же опустил вишенки, и увенчал соломинками с зонтиками.
Время от времени он прислушивался, и тогда до него доносился Катин голос: она сначала рассказывала отцу о Совете, потом заливала маме о том, что находится у Юлианы по работе.
Михаил улыбнулся.
Наконец, Катя освободилась. Она показала Мише телефон и демонстративно отключила его.
- А я уже, - ответил на жест Миша, - проходи…
В комнате все уже было готово к ее визиту: на маленьком столике - стаканы с волшебно светящейся в лучах свечей жидкостью, фрукты, конфеты…
- Проходи…
- Спасибо… - ошеломленно сказала Катя, - Когда ты успел? Ты ведь…
- Нет… Я тебя немножко обманул… Я не сидел, конечно, все время у ЗимаЛетто… Ты ведь согласилась после Совета встретиться со мной… Ну и… вот…
- Спасибо…
Да. Жданов на такую романтику был не способен. Она усмехнулась: гостиница, назойливая горничная, ощущение позора, Ромео, заливший в себя литра полтора «аква вите»…
Никакого сравнения.
- Иди сюда… Смотри… - Миша взял в руки один из стаканов, искры сверкнули в нем, напомнив египетские фейерверки, - знаешь что это?
- Что? – почему-то понизила голос до шепота Катя.
- А вот попробуй…
Катя поднесла к губам соломинку, потянула…
- М-м-м-м! Это что? – изумленно спросила она.
- Пей, пожалуйста… Вкусно?
- Угу…
- Да ты сядь, вот, сюда… - Миша бережно подвел ее к диванчику, усадил, - Удобно?
Сам он уселся у нее в ногах, скрестив ноги по-турецки и приподнял свой стакан:
- За тебя, принцесса!

Гриша уже взбесился. Почему? Почему этот гребаный кулинар оказался романтиком, а Жданов – пьяной скотиной? Да что его герой вообще тут может сделать? Бегать за любимой женщиной с воплями «Я тебя люблю», когда уже все потеряно и испорчено?
Да за что же они его так? А те, на экране, продолжали приближаться к той черте, которая могла навсегда отделить Катю от Андрея…

- Так что же это? – снова спросила Катя, когда от жидкости осталось меньше половины.
- Эликсир любви… Если двое выпьют это вместе…
- А потом поцелуются…
- То…
- Тс-с-с… - приложила Катя пальчик к его губам, - об этом не говорят…
- Этим – делятся… - Миша, задержал ее руку у своих губ, и, глядя ей в глаза, целовал кончики пальцев.
- Иди сюда, - шепнула Катя.
Миша, не выпуская ее руки, плавно перетек на диван… они погрузились в поцелуй…
- Кать…
Перед зажмуренными глазами Кати встает другой облик… бережно хранимый сердцем…
- Катя, я не могу без Вас, слышите? Я не могу без Вас!
За мгновение роем промчались воспоминания…

- Отменить свадьбу? Кать?
…
- Я вдруг… понимаете… я разглядел… в Вас… ну, понимаете… не просто хорошего помощника… Кать… я в Вас женщину увидел… Катенька… чуткую нежную женщину…
…
Хочешь, я поклянусь? Я клянусь… вот этой вот луной – она не даст соврать… Знаешь, сколько она уже видела таких как я? Влюблённых… Кать…
…
- А где настоящий отчет, Кать?
- Вот. Здесь, у меня.. Хотите посмотреть?
…
- Хм, я тоже коллега, только по другим делам. Кстати, Андрей я придумала такую мизансцену! Может, пойдем, попробуем! Кстати, я вам не мешаю?
…
- …на деле ты можешь быть со мной лишь в темных закоулках!
- Нет!!!
- Нет? Тогда докажи! Тогда поцелуй меня прямо здесь! Поцелуй меня в этом ресторане, где все тебя знают! Уверяю, что все твои сомнения сразу развеются!.…
- Пожалуйста, не просите меня, Катя, не могу я этого сделать. Здесь - не могу!
…
Катя вздрогнула, вырвалась из поцелуя, жадно глотая ртом воздух, которого ей вдруг не стало хватать.
- Миша… Прости… Прости… Я не могу… Извини… Я вспомнила… У меня встреча, надо ехать…
Миша отстранился, рука медленно сползла по плечу, остановившись у Катиной ладошки, пальцы сжали ее пальчики…
- Тс-с-с… - прошептал он, - подожди чуть-чуть… Послушай… Я понимаю… Ты не можешь мне всего сказать… боишься меня обидеть... я всё скажу за тебя...
Катя удивленно посмотрела на Мишу – это что?
- Только не смотри на меня, отвернись...
Он опустил голову, уперев лоб в ее плечо.
- Тебе было очень плохо… а я оказался рядом... и ты стала испытывать благодарность... простую благодарность... больше ничего... я всё это понимаю…
Катя попыталась что-то сказать, но Миша не дал себя перебить:
- Тс-с-с-с… ничего не говори... не говори... ничего... не говори - я ведь не обижаюсь... я не обижаюсь, правда... и спасибо тебе, за всё, что между нами было... тебе может казаться, что ничего и не было, но всё-таки было... там, на вечеринке в честь Федоровой… после моей дурацкой речи… у твоего номера… когда ты меня поцеловала… у моря… и в самолете… я тебе, наверное, немножко нравился... совсем немножко...
- Не надо, пожалуйста, не говори ничего... ты позвала меня сегодня… я понимал, что тебе просто нужна защита… то, что днем было – это для тебя было как бронежилет против него… я не обижаюсь… а любовь она... она не всегда взаимна... и ты совсем не должна меня любить, потому что я…. этого очень хочу... потому что я тебя люблю…
Миша резко поднялся и отошел к окну. Руки в карманах, спина прямая.
Катя приблизилась к нему, обняла за плечи.
Он проговорил глухо, не оборачиваясь:
- Не надо меня жалеть… Это пройдет… Я знаю – тебе нужен другой мужчина… Он…
Катя прижалась к его спине, поцеловала шею.
Он дернулся как ужаленый.
- Не надо… Это пройдет… Все в порядке… Все в порядке…
- Миш… - ее руки оказались у него на груди, тонкие пальчики взялись за пуговки рубашки, - я не жалею…
- Тогда почему? – он обернулся, и пытливо посмотрел в ее глаза, - Я не верю, что ты меня любишь…
Она сама приблизила губы к его губам:
- Потому что я действительно хочу быть с тобой… А тот… Это все наваждение… И оно пройдет… Только ты не обманывай меня. Обещаешь?
- Конечно…
Он немножко осмелел и поцеловал ее в краешек губ, она обвила его шею руками.
Он легко, как пушинку, поднял ее на руки и отнес на диван.
Склонился над ней:
- Ты уверена, что ты действительно этого хочешь?
- Да… Очень…
Больше слов не было. Он приподнял ее за талию, прижал к себе… Целуя, снял пиджак… рука ушла под топик…
Очки положены на тумбочку…
Топик упал на пол, черной кляксой накрыв белую рубашку Михаила…

Разбить души твоей окна
И вставить новые стекла

По обнаженному бедру… рука скользнула и застыла… сгустился воздух поцелуем… под смятой простынью… тела… стремятся стать единым целым…
ее рука… его рука… вздымаясь, просит грудь пощады… всего лишь – воздуха глоток… его рука… сминает жадно… просящую пощады грудь… но под касаньем легким пальцев… бутончик нежный дерзновенно… налился сладостным желаньем… он утолить скорее жажду… спешит… из этого сосуда… ему ответом… стон приветный… и рук сплетенные лианы… сползают по спине… все ниже… а, отыскав опоры точку… со страстью требуют любви…
Он поцелуем прикоснулся… к ее губам… зовущим, влажным…
…Ее глаза полуприкрыты… сквозь мягкую ресниц завесу… сияют счастьем и восторгом… И шепот нечленораздельный… И сердце выскочить готово… и… и…и… И!..
…И хриплый стон прорезал тишину.
И напряженная спина вдруг вмиг расслабилась…
Кто скажет?.. в чем очарованье?.. распахнутых навстречу глаз?..
Огромных, заслонивших все собою?..

Говорят что душа — это сад
Только он не цветет зимой

Гриша вдруг понял, что по щекам катятся слезы… В голове крутилась только одна, неизвестно откуда взявшаяся фраза «Значит… Вот как это бывает…». Он понимал, что фраза чужая, что принадлежит не ему, но поделать с собой ничего не мог. «Значит… Вот как это бывает…» - твердил он на все лады, уткнув голову в ладони.
До него вдруг дошло, что это страдал Жданов. Страдал так сильно, что даже не ревновал – он понимал: все потеряно.
Что он мог противопоставить этой ночи? Темноту и бутылку виски. Ложь и обман. Отчет-отчет-от-чет.
Черт! – он со всей дури ударил кулаком по журнальному столику.
Черт! Ну, почему ему не дали никакой возможности быть перед ней не скотиной? Он вспомнил все – да что там было? Затрапезные кабаки и краденые поцелуи в машине. Гогот и издевки Малиновского. Инструкция, пес бы ее побрал!

Только не со мной
Только не с тобой осталась
Повесть тайных слов
Нежных хрупких губ усталость

Все так же мерцали огоньки свечей, звучала тихая музыка. Миша со словами «У меня для тебя что-то есть», поднялся, вышел в прихожую и тотчас вернулся. Обмотанный простыней, он был похож на римского патриция.
Смущаясь, протянул ей книжку.
- Вот…
Она взяла, прочитала название:
- Не все умеют падать (сказки для взрослых)
- Открой, я там кое-что написал.
Не все слоны умеют летать, некоторым даже очень трудно. Но нужно и очень хочется. Хотя, одному все-таки повезло – у него есть то чудо, то самое чудо, которое поднимает высоко-высоко в облака над всеми. И у этого чуда есть имя. И имя ему – ты.

Ты хочешь броситься в пропасть
За нею следует легкость
Легко как во сне
Ты ничего не боишься
А может просто не веришь
Я не такая как все
Говорят что душа — это сад
Только он не цветет зимой

- Юлька, ты понимаешь! Жданов у них – полная мразь, а Михрютка этот – ну, прямо принц на белом коне – свечечки, романтика, не открытки драные, а книжечка – ну, Катенька ведь умная девушка! И в квартире своей, а не абы где! А она и поплыла, растаяла!
- Гриш, так ты отчего бесишься? Тебе-то что до Миши?
- Ну, как ты не понимаешь! Это ведь моего героя гадом делают!
- Да почему гадом-то? Он страдает, его зрительницы жалеют. Все же знают, что он хороший!
- И сцена эта! Вот давай ко мне поедем сегодня – сама посмотришь! Он ее ТАК лапает! Когда у нас вторая ночь было, то даже под одеяла разные распихали, хотя я и говорил, что это глупо! И на них – только простыночка наброшена была, и он – на ней; все натурально, и общупал ее всю, гад!
- Гриша… Так ведь он – ее муж! Конечно, ей с ним проще, чем с тобой!
- Но Катя-то, КАТЯ! Как она МОГЛА с ним ТАК! Ведь она МЕНЯ любит! А они порнуху какую-то устроили!
- Гриша, да успокойся ты! Это же кино, понимаешь? Ки-но!
- Да я понимаю… - он сник, потер висок ладонью, - но я постоянно думал и о том, что он – ее муж… И что они…
Он даже взвыл – как от зубной боли. Юля взяла его за руку:
- Слушай, Гриш, ты прекращай это дело. Так и свихнуться недолго. И не смотри больше ты это кино.
- Я не могу уже… Я должен знать – что они там вытворяют, чего мне еще ожидать…

- Гриша, Юля, перерыв закончен, на площадку.

И он опять был вынужден наблюдать рожу ненавистного соперника. Ох, врезать бы ему! Чтоб в декорацию впечатался и прошиб насквозь.
- Гриша, ты слышишь меня?
- Слышу. Это все неправильно, Жданов так делать не станет.
- Это сценарий!
- Да плевать на сценарий! Я лучше знаю Жданова – он не станет этого делать!
Сергей приостановил репетицию, подошел к нему:
- Гриша, успокойся. Пожалуйста, объясни мне – почему Жданов не станет этого делать?
- Потому!
- Не понял. Еще раз!
- Да пошел ты к такой-то матери, … … …!
- Что-о-о-о? – у Копеина вытянулось лицо, а на площадке воцарилась гробовая тишина.
- ТО! – проорал Антиподов и умчался подальше от людей.
Он не сдержался! Он не может больше сдерживаться! Что делать?

Глава 17

Феномен египетской цивилизации, вот уже который век, возбуждает интерес многих исследователей истории своей таинственностью, величием материальной культуры и развитостью общественных отношений. Исследования Египта, памятников его культуры начались, по большому счету, не так давно - в XVIII веке. Но написанных к настоящему моменту трудов по египтологии очень много, особо надо подчеркнуть повышение интереса к культуре Египта в последнее время.
Долгий период основным источником знаний о Египте оставались Библия и труды античных авторов. Принадлежность Египта к арабскому, мусульманскому миру в эпоху средневековья наложила печать секретности на все, что было связано с Древним Египтом и его культурой. Лишь когда завязались активные контакты с арабским миром, начали поступать и обрывочные сведения о таинственной стране. Конечно, информация доходила до "просвещенной" Европы через арабских торговцев и звездочетов еще раньше, но бум в изучении египетской культуры был начат только в начале XIX века, после военной египетской экспедиции войск Наполеона.
Эпохальным событием в египтологии считается расшифровка иероглифической письменности французским египтологом Шампольоном в начале XIX века. С этого момента изучение истории и культуры Египта пошло семимильными шагами.
Чтобы иметь представление о результатах работы многих поколений ученых, вернее представление о трактовке их трудов, приведу две небольшие выдержки из изданий солидных и авторитетных. Первая цитата взята из Советского Энциклопедического Словаря (СЭС), 1990 года издания. Сведения в данном справочнике не совсем еще устарели и их можно считать официально и научно признанными.
В статье "Египет" читаем: "Древнее государство - один из древнейших очагов цивилизации. Историю Египта принято делить на периоды Древнего (кон. 4 - 3 тыс. до н. э.), Среднего (до 16 века), Нового (до конца 11 в.) царств, поздний и персидский (11 - 4 вв., в 6 - 4 вв. под властью персов), эллинистический (4 - 1 вв. до н. э.), в составе государства Птолемеев. Завоеван римлянами в 30 г. до н. э.". Такова периодизация истории Древнего Египта. Дописьменный период истории Египта совершенно неизвестен, а археологические раскопки и культурные памятники древнейшего периода трактуются неоднозначно. Данные археологии говорят нам об относительно позднем культурном заселении долины Нила (около III тыс. до н. э.). Это следует из того, что каких-либо находок на территории Египта, относимых к периоду ранее III тыс. до н. э. и свидетельствующих о высокой культуре автохтонного населения, не обнаружено. Следовательно, есть основание говорить о заселении Египта пришлым народом. Откуда он пришел, какой это народ - об этом речь пойдет в следующих главах.
Вторая выдержка взята для характеристики религиозных воззрений и мифологии древних египтян, вернее сказать, для характеристики современных "научных" знаний о религии и мифологии древнего народа. Название, цитируемого справочника, "Религии мира", издан он в 1994 году издательством "Белфакс". Привожу цитату из этого справочника:
"Письменность в Египте была не развита примерно до 3100 г. до н. э. - все сведения о религии Египта до этого времени могут быть лишь предположительно восстановлены по предметам, найденным археологами. Такими предметами, возраст которых на 2000-3000 лет старше указанного периода, являются преимущественно амулеты охотников и земледельцев-
Боги Древнего Египта - представляют собой - полуживотных - полулюдей. По правде говоря, нам мало известно о религиозных верованиях в Египте, так как сами древние египтяне теологических исследований не проводили.(?) В Древнем Египте не было священной книги, подобной Библии или Корану, которая была бы принята в качестве божественного откровения. У древних египтян были свои мифы, примерно как у древних греков. Мифы рассказывали об отношениях между богами, но не многие из них дошли до нас в первоначальном виде. Наряду с мифами существуют еще молитвы и гимны богам, напоминающие псалмы Старого Завета. Известны также и книги мудрости, в которых, как в библейской Книге Притчей, содержится все - от практических советов до общих теологических рассуждений о природе жизни...
...Кроме того, существует множество магических заклинаний, которые также могут считаться религиозными памятниками-.
...Главные боги Египта:
- Амон, царь богов, покровитель фараонов, со временем стал отождествляться с богом-солнцем Амон-Ра;
- Анубис, бог мертвых, хранитель гробниц и захоронений;
- Атон, солнце - короткое время считался верховным и единственным богом;
- Хатор, богиня-небо - позднее богиня-корова, богиня любви и танцев, принцесса подземного царства и возлюбленная звезд;
- Гор, бог Нижнего Египта, бог-небо;
- Исида, царица богов, великая богиня мать. Богиня земледелия и плодородия;
- Хнум, бог Верхнего Нила, создатель богов, людей и вод;
- Тот, бог-луна - впоследствии бог учений и мудрости, создатель письменности;
- Осирис, бог плодородия и земледелия - впоследствии верховный бог Египта вместе с богом Ра и бог мертвых;
- Себек, бог-вода - иногда отождествлялся со злом и смертью;
- Пта, бог мертвых, бог созидания и плодородия;
- Сет, бог-суховей, он был убийцей Осириса;
- Ра, бог-солнце, верховный бог, царь богов, отец человечества и покровитель царей".
(Здесь и далее - выдержки из монографии И.В.Такшинова "Древний Египет и Русь: некоторые вопросы истории, мифологии и языкознания")

- Нелли… - Базаров сам не знал: что он сейчас ей скажет, но понимал отлично – только она сможет хоть как-то привести в чувство Антиподова.
- Прости… Мне неудобно тебе все это говорить… В общем, Гришу нашего совсем с катушек сорвало…
- Да. Я слышала. И что?
- У меня есть подозрение, что это – из-за тебя.
Угарова поперхнулась. Прокашлявшись, она поинтересовалась:
- Интересно, откуда такое подозрение взялось?
- Нель… В общем – я все знаю…
- Что знаешь? – она невольно покраснела. Что он может знать? То, что Григорий влюблен? Или… Но это же ужасно!
- Он в тебя влюблен…
- И? – от сердца отлегло: кажется, ничего лишнего Гриша все-таки не сболтнул.
- И сходит с ума… Он уже начал срывать съемки. Надо как-то…
- Саша, я тебя не понимаю. Что, по-твоему, я должна делать?
- Ну… Поговори с ним…
- О чем? О том, что между нами ничего не может быть? Так я именно это ему и растолковываю все это.
- Нет! Ты его обнадежь, что ли… Ну… скажи, что, когда съемки закончатся…
- Ты в своем уме? Я не хочу давать ему пустых надежд!
- Нель, но потом-то вы уже не будете видеться каждый день!
- Мы и сейчас почти не видимся!
- Но он себе придумал новое занятие: он наш сериал теперь смотрит! Катю с Мишей! И все на свой счет принимает!
- Извини, Саша, но это не я придумала, чтоб Серега эту роль играл! И не я меняла сценарий! Кстати, Катя что, действительно останется с Мишей, а не со Ждановым?
- Я не знаю пока – это еще не утверждали. Ну, тогда сами и давайте ему надежду – пусть Катя останется со Ждановым! Хотя я предпочла бы Мишу.
- Эх, Неля-Неля!
- Эх, Саша-Саша!

Гриша столкнулся с Нелли за декорациями – один на один. Она видела, как засияли сразу его глаза, на лице возникла улыбка. Он взял ее за руку:
- Нель… Мы совсем не встречаемся…
Она попыталась высвободить руку, но он не отпустил:
- Не убегай! Нас здесь никто не видит. Побудь со мной хоть чуть-чуть.
Она поддалась на уговоры. Задержалась. Совсем чуть-чуть – лишь для того, чтобы назначить ему встречу позже. Например, завтра, как и в прошлый раз – после спектакля.

В конце дня к Нелли подошел Базаров:
- Нель, ты, кажется, сотворила чудо! Гришка прямо светится! Даже больше, чем нужно!
- Я ничего не сотворяла!
- Расскажи об этом кому-нибудь другому!
Нелли огляделась по сторонам – никого не было, но она все-таки приблизилась к режиссеру и произнесла вполголоса:
- Саша. Ты не забыл? Я замужем! За твоим коллегой, к тому же. Чего ты от меня хочешь? Что за сводничество?
Базаров смутился. Он понимал: то, с чем он пристает к Нелли – безнравственно. Но… мораль – моралью, а дело – делом. Не он первый, в конце концов. Бывали случаи и хуже. Он же не просит ничего такого… чрезмерного… Она вон, только поговорила с ним, и главный актер уже сияет. И работает как зайчик-энерджайзер, и не ругается.
Ну… приходится иногда чем-то жертвовать… ради общего успеха…

Дегустация.
Катя пришла вместе с Юлианой, Миша уже ждал их - с красной розой для Кати.
- Кать… Ты очаровательна сегодня… Впрочем, как всегда…
Ага, как всегда, - подумала Катя. Видел бы ты это «всегда»!
Миша поцеловал ее, и не в щеку, а в губы; он уже имел на это право.
Юлиана, увидев это, удивленно подняла брови – ого, тут уже не просто нежная дружба! Возможно, там уже что-то есть…
И вправду – уж очень нежно держатся они за руки, слишком влюбленным взглядом смотрит Михаил, чересчур зарозовели Катины щечки.
Юлиана оставила их и убежала искать Сазонова. Вообще-то она не слишком любопытна, но судьба Кати ей почему-то совсем не безразлично…

- Катюш, в какой зал мы пойдем?
- В белый… Ведь сначала пьют белое вино.
- А может, оставим предрассудки и отправимся в красный? Моим чувствам сегодня соответствует, скорее, он.
- Моим тоже… - хитро улыбнулась Катя, - но…
- Но страсти предшествует прелюдия, ты это хочешь сказать? – прошептал Миша ей на ухо.
Катя снова покраснела:
- Я хочу сказать, что мои уши уже достаточно красные…
Миша привлек ее к себе за талию, поцеловал ямочку на шее – ту, где пульсирует жилка…
- Катька… Катенька моя…
Катя положила ладонь ему на грудь, почувствовала, как бьется сердце – горячими толчками…
- Ка-а-ак мне хочется убежать отсюда… Да? – ее глаза искрились нежностью.
- Да… Может, убежим?
- Миш, ты что? А Сазонов?
- Да ну его! Потом!
- Вот так говорить больше не надо! Первым делом – самолеты! Как понял?
- Слушаюсь, товарищ генерал!
Они засмеялись, и Миша увлек девушку в белый зал.

Вот только не видели они, что за ними наблюдают. Двое, нет, даже трое. Кира с Александром.
- Саша, смотри, это же Пушкарева!
- Да, она. Выглядит изумительно… - не удержался Воропаев. Кира хотела сказать что-нибудь язвительное, но вдруг поняла, что этот молодой человек, который с Пушкаревой, не просто друг. Слишком по-хозяйски прижимает он ее к себе, слишком интимны их касания, слишком нежными взглядами они обмениваются.
- Саша, похоже, это ее бойфренд.
- Да, и, похоже, их чувства взаимны…
Александр глянул на сестру и отметил появившиеся искорки в ее потухших, в последнее время, глазах.
- Кира! – он все правильно понял, - Не смей мечтать о Жданове!
- Саш, но ведь Пушкаревой он не нужен!
- А зачем тебе нужен такой, который не нужен даже Пушкаревой?
- Потому, что он – мой!
- Нет, Кира. Он – не твой, не обольщайся!
- Саш… Я хочу попробовать еще раз… попробуем начать все сначала… Я теперь знаю – как не надо себя вести, а?
- Кира! Я категорически против!… Но разве ты меня когда-нибудь слушала?

И все это видел Андрей. Он только вошел – и увидел. Перед глазами поплыло тут же, он прислонился к стене, чтоб не упасть. Выходит, она говорила правду? И у нее действительно есть жених? И… она его любит?
Жданов растерялся. Он не ожидал такого подвоха; а что он думал? Что Катенька всегда будет принадлежать ему?

- Андрюша… - вывел его из задумчивости робкий голос Киры.
Он посмотрел на свою бывшую невесту. Вот кто его действительно любит!
- Ты видела? – кивнул он вслед ушедшим.
- Да…
- Ка-тень-ка… - протянул он, - Мо-ло-дец… Не теряется…
- Андрюша… Это – ее жизнь. Она имеет право…
- Она – моя, Кира! Как вы все не можете этого понять?
- Андрюша… Она – не твоя. Она – своя собственная. Невозможно удержать около себя человека только потому, что ты его любишь… - голос девушки предательски дрогнул.
Андрей понял – что хотела ему сказать Кира.
- Кирюша… - он взял ее руки в свои, - я понимаю… А что делать?
- Может, попробуем начать все сначала?
- Я не уверен, что получится.
- Я не буду обижаться… Давай просто дадим друг другу еще один шанс.
- Хорошо! – решился Жданов.
Он привычно приобнял Киру и повел ее в красный зал.

Юлиана охмуряла спонсора:
- …Михаил хочет открыть свой ресторан, но нужны деньги.
Катя, дождавшись удобного момента, вставила свои пять копеек – экономическое обоснование, бизнес-план и прочее, прочее. Сазонов был просто изумлен ее напором, хваткой и подготовкой.
- Это чрезвычайно интересно… я думаю, имеет смысл встретиться еще раз в более деловой обстановке. Спасибо, Катя, спасибо Михаил! А Вам, Юлианочка, отдельное спасибо за перспективное знакомство!

А в красном зале назойливая девица под прицелом камеры приставала к Жданову и Кире, пытаясь выведать у них подробности жизни в ЗимаЛетто. Андрею совсем не хотелось эти подробности озвучивать, поэтому он только отшучивался. Но журналистка хорошо знала свое дело: не хотите о работе, давайте поговорим о личном. Вот, к примеру:
- Каково работать с невестой в одной компании? Как находить общий язык?
Андрей нацепил добродушную улыбку. Прихватил Киру за локоток:
- С Кирой нам общаться очень легко… В любой сфере… Кира обаятельная женщина, мы знаем друг друга с детства…

- Кать! Ты просто умница! У меня слов нет – КАК ты его сделала!
- Миш, что ты! – засмущалась Катя, - это ведь твой проект…
- Но это ты его представила! – вмешалась Юлиана, - и представила замечательно!
- И это надо отметить! – Миша удалился за вином.
- Катюша, - пользуясь отсутствием Михаила, - я смотрю, у вас с Мишей что-то налаживается?
- Да… Кажется… Он мне очень нравится… Такой замечательный! – Катя радостно улыбнулась, - И романтичный!

Жданова с Кирой фотографируют со всех сторон. Только журналистку не устроило лицо Андрея:
- Наши читатели не поверят. Вот я бы не поверила.
Жданов ответил очень вежливо:
- Какие недоверчивые у вас читатели.
- Вы бы предупредили сразу, мы бы каскадеров наняли, - поддержала Кира, а Андрей припал к Кире в «страстном» поцелуе в щеку.
- Нельзя чего-нибудь пооткровенней?
- Вы же не в «Плейбое» работаете, - раздраженно ответил Жданов.
Девушка за словом в карман не полезла:
- Но я же не в Мурзилке работаю.
Андрей и Кира повернулись друг к другу. Набрались решимости… Объятие, еще объятие, поцелуй. Страсти нет. Ни капли. Но фотограф усиленно щелкал камерой: для журнала сойдет. Журналистка поблагодарила:
- Спасибо большое, спасибо. Наши читатели будут счастливы, что вы не расстались…
Жданов вытер губы рукой.
Ему уже все надоело. Журналистка, фотографии и… Кира. Его взгляд блуждает по толпе, невольно разыскивая ту… Ее нет. Ушла или?..

А Катя кокетничала:
- Я столько сил потратила на этот монолог, что, по-моему, заслужила бокал цвета страсти.
- Другое дело. Пошли?

Едва они вошли в красный зал, как Юлиана подвела к ним ту самую журналистку:
- Знакомьтесь, это – Михаил Мармеладов, ресторатор. Именно ему мы должны быть благодарны за сегодняшнюю дегустацию.
После нескольких слов Михаила о дегустации и об открытии ресторана, ушлая дамочка не могла не поинтересоваться его очаровательной спутницей.
- Екатерина Пушкарева, - представила ее Юлиана, - мой помощник
- Катюша – финансист от Бога, - добавил Миша, - Вы не смотрите, что она так юна, она даст фору десятку зубастых банкиров.
- Вы так нежно смотрите друг на друга… Михаил, признайтесь, это – Ваша невеста? – журналистку опять больше всего интересовали личные тайны.
- Да-а-а-а…. – с видом кота, дорвавшегося до сметаны, Миша притянул к себе зардевшуюся Катю, - во всяком случае, я очень надеюсь, что Катюша согласится.
- О! Катя, конечно, соглашайтесь, Ваш Михаил – само обаяние! Да и муж, умеющий готовить, - это же мечта любой женщины!
- Я подумаю… - улыбнулась Катя.
- В таком случае, может быть, вы попозируете для нашего фотографа?
Катя с Мишей переглянулись и согласились. Их объятия были гораздо более нежными, а поцелуи – более искренними, чем… сами знаете – чьи.
- Катюша, мне знакома ваше имя, скажите, а Вы не имели в прошлом никакого отношения к компании «ЗимаЛетто»?
- Имела! – ответил за Катю знакомый баритон.
Все обернулись – чуть в стороне стоял Жданов, собственной персоной. Скрестив руки на груди, он сверлил глазами сладкую парочку.
- Имела, - повторил он. – Она была моей помощницей…
- Ах! – журналистка наметанным глазом сразу почуяла привкус скандала, - и почему же Ваша помощница Вас покинула?
- Мне хотелось сменить профиль, - быстро нашлась Катюша, - пиар-агентство Юлианы Виноградовой дает возможность не зацикливаться на чем-то одном; меньше, чем за месяц я приняла участие в разных проектах, а впечатлений и положительных эмоций за это время у меня больше, чем за полгода работы в ЗимаЛетто!.. Извините, Андрей Палыч.
- Я вижу, Ваше расставание не было дружеским? – вклинилась ненасытная акула пера, - Катя, неужели Ваш бывший шеф плохо с Вами обращался?
- Нормально обращался, - ответила Катя, - дело тут совсем не в личных отношениях...
- Неужели? – Жданов стоял уже рядом, он нагнулся к ней, - Неужели не в личных, Ка-тень-ка?
Катя вспыхнула:
- Вы забываетесь Андрей Палыч!
- И мешаете, - добавил Михаил. – Если хотите, мы с Катюшей переговорим с Вами позже; даже выслушаем претензии, буде таковые найдутся, а пока – извините. Мы заняты!
Он взял Катю за руку и вывел из зала.
- Катюш, тебя всю трясет!
- Я не думала, что он сюда придет…
- Тебе плохо? Может, уйдем?
- Да, с удовольствием… Погоди, а разве ты можешь уйти сейчас?
- Кать… Для тебя я могу все. Кстати… А ты не хотела бы стать моей невестой?
Глядя на его обаятельную улыбку и влюбленные глаза, Кате очень хотелось ответить «Да!». Хотя бы для того, чтобы сбежать от кошмарного прошлого.
- Миш… Мы еще так мало знакомы… Рано об этом!
- Разве? А мне кажется, что я знаю тебя целую вечность!

Они снова столкнулись в гардеробе: Кира с Андреем и Катя с Мишей. Миша посмотрел на Андрея с вызовом, Жданов ответил взглядом бойцового петуха. Катя отвернулась. А Кира… В Кириных глазах плескался испуг. Только она одна из этой четверки понимала: стоит Пушкаревой только пальцем поманить, и Жданов пойдет за ней, как зачарованный мальчишка за дудкой Гаммельнского Крысолова.

Андрей растерзал бы этого нахала, он бы бросился за ними, если бы не Кира. Кирины глаза были полны слез и невыносимой печали. И он не смог ее оставить.

Нелли села в машину.
- Гриша, у меня не больше часа. Может быть, поговорим в машине?
- А может, туда, где мы были в прошлый раз? Хоть кофе попьем…
- Не стоит. Я действительно не могу задерживаться.
- Муж ждет? - ехидно спросил Гриша.
Нелли ничего не ответила. Они молчали. Наконец, она нарушила тишину:
- Итак?
- Честно говоря, - отозвался Гриша, - я даже не знаю: что сказать… Точнее, знаю… Вот только надо ли?
- Боюсь, мне это известно…
- …Так что мы будем делать? – Антиподов развернулся к ней всем корпусом и взял ее ладошку в свои руки.
- Гриша… послушай… Ну, что мы можем делать? Я сочувствую тебе, но ничем не могу помочь…
- Можешь… Можешь, хотя бы, не избегать меня...
- Не могу! Как только я перестану тебя избегать, ты тут же начнешь на что-то надеяться! А я никогда – ты слышишь? – никогда тебя не полюблю!
- Никогда не говори «никогда», - буркнул Гриша.
- Нет… я так больше не могу, - нервно рассмеялась Нелли, - от тебя все мои слова как от стенки отскакивают! Ты не хочешь слушать!
- Нет! Это ты меня не хочешь слушать! Я знаю, я уверен – в глубине души ты меня любишь!
- Угу… где-то очень глубоко! Так глубоко, что и откопать невозможно.
- Не так глубоко, как ты думаешь! Дай мне шанс! Позволь за тобой ухаживать! Целовать! Провожать домой. Разговаривать. Вот увидишь…
- Гриша, послушай. Я – замужем. Я люблю мужа.
- Да откуда ты знаешь, что любишь? У тебя было много других мужчин? Серьезных романов других? Я был женат, я думал, что люблю! Но, поверь мне, все то не идет ни в какое сравнение с тем, что я чувствую сейчас. К тебе!
- У меня действительно не было тысячи романов, но это не повод считать, будто я не знаю – что такое любовь. Ты ведь не знаешь – что я чувствую к Сереже!
- В любом случае – не то, что я к тебе. Ты ведь ему со мной изменила…
- Гри-ша… Между нами ничего не было! Ясно?
- Куда уж яснее! Но вот только Жданов, например, который любит Катю по-настоящему, не может быть с другой женщиной.
- Гриша! Да это же кино! Это ЛА-сериал! Где ты такое в жизни видел?! Сравнил тоже!
- Нелька, - глухо и очень серьезно ответил Антиподов, - я такое в жизни видел. Я расстался с Юлей. Расстался потому, что не могу быть с ней. Я настолько безумно тебя люблю, что меня перестали интересовать другие женщины! Как Жданова! Представляешь?
- Не представляю, - скептически отозвалась она.
- Ты хочешь сказать, будто заранее уверена в том, что Серега будет тебе изменять?
- Ну… я не думаю, что он будет делать это постоянно, но жизнь есть жизнь, всякое может случиться. Хотя, конечно, лучше бы этого не было никогда…
- Ты ненормальная! – ошарашено сказал Григорий, - нормальные женщины не говорят спокойно об изменах мужа.
- Ну, во-первых, я надеюсь, что этого еще не было. Во-вторых, измена измене – рознь. Одно дело, если это случайная одноразовая страсть, и другое – серьезный роман на стороне.
Григорий нагнулся к Нелли и горячо зашептал:
- Нелька, во мне ты можешь быть уверена на все сто! Я не буду изменять тебе никогда! Это – правда! Если не веришь, мы можем обвенчаться; Нет, не так! Мы обязательно обвенчаемся!
- Гриша! Да что ты говоришь! Я не собираюсь за тебя замуж!
- Ты просто этого не еще не знаешь…
И зацепив ее, как Жданов Катьку – за воротник, привлек к себе и поцеловал. Она сначала пыталась отвернуться, но он держал крепко и не давал ей отстранится. Потом она перестала вырываться и, наконец, ответила на поцелуй с неожиданной для него страстью…
Потом они оба никак не могли отдышаться; А потом она, глядя в окошко, тихо сказала:
- Отвези меня домой, пожалуйста…

- Катя… Тебя отвезти домой?
- А мы разве не к тебе?
- Ко мне?
- Или… ты теперь не…
- Стоп! Не говори ничего. Конечно… да… Ко мне… Прости… Просто я подумал, что ты не хочешь сейчас меня видеть…
- Почему? – удивилась Катя.
- Кать… Я ведь все понимаю. Это ведь он был, да?
- Миша… Он – в прошлом. И я не хочу возвращаться в это прошлое. Ты лучше помоги мне забыть его.
- Я постараюсь, если это только возможно.

Андрей вошел в квартиру Киру. Огляделся – будто впервые попал сюда. Сердце, вопреки обычному, не болело; все стало как-то безразлично. Пусто и холодно.
- Ты чего-нибудь выпьешь? – спросила Кира.
- Да. Виски со льдом, если есть.
- Есть...
- Спасибо.
Андрей взял стаканчик и опустился прямо на пол.
- Устал, Кира… Как я устал!
Ночью он вскочил и стал быстро одеваться. Кира проснулась, хотя он старался не шуметь:
- Андрюш… Что случилось?
- Кира, прости! Я не должен был приходить к тебе. Я не должен был тебя мучить.
- Андрюша…
- Подожди. Я ведь понимаю, что тебе не все равно. Но только что я понял и другое… Я лежал и думал… Если бы Катя была со мной. Но была бы со мной такой же холодной, как я с тобой… Понимаешь? Если бы я был ей совсем-совсем не нужен… Понимаешь?.. – Он говорил сбивчиво, с трудом подбирал слова, все время повторял «Понимаешь?» - И вот я подумал… Что это еще хуже, чем когда ее нет вообще… понимаешь? Как бы там ни было, но я тебе зла не желаю… А я для тебя зло…
- Андрюша…
- Нет, Кира. Не говори ничего, слова тут, к сожалению, не помогут. Я просто уйду и оставлю тебя в покое. Я очень надеюсь, что ты найдешь свою настоящую любовь и будешь счастлива. Я верю, что у тебя все будет хорошо, ты заслужила.
Он забрал чемодан, стоявший около стены и ушел.
У Киры не было сил даже плакать.

- Катя… Кать… я тебя люблю… - шептал Миша, покрывая поцелуями ее плечи, - Боже, как же я тебя люблю…
Катя, запрокинув голову, наслаждалась его ласками; пора было уже ехать домой, но вставать совсем не хотелось. Может быть, принять предложение и выйти за него замуж? Ведь когда она с Мишей, ее перестают терзать призраки прошлого; такое ощущение, что он ее защищает от них; и еще – ей все труднее и труднее покидать его вечерами, все чаще хочется остаться до утра; уснуть спокойно в его объятиях. И тогда сны будут такими же нежными и восхитительными, как и их встречи.
Катя взъерошила его волосы.
- Тебе пора? – с грустью спросил Миша.
- Я не поеду... Я хочу уснуть с тобой…
- Ка-тя! – выдохнул он, и уронил голову ей на грудь, - Катя… Спасибо…

События перестают быть томными. Гриша/ Нелли, Андрей / Катя, такое переплетение.
Наверное так и бывает в актерской среде, тем более, что сериал снимали целый год. И это не просто эпизод, а жизнь, вплетенная в сериал.

Спасибо!

_________________
Пришли инопланетяне и съели мой мозг! Так что стучите, если я вас забыла.... в голову.
Это любовь несовместимая с жизнью...

Там еще и Зорькин, тьфу ты, Семакин с Машей, тоже, вроде, таланты. только до этой пары большинству вовсе дела нет, апросто по нервам бьет. И в сериале, и в "Фараонах".
Спасибо, Света

Синара

Но они же навязчиво и не лезут со своей личной жизни - за это время 90% публикаций о них было творческого характера.

Larissar

Спасибо!

Глава 18

Однако, положение вещей не такое уж плохое, как нас пытаются уверить светочи западной исторической науки. Огромное количество древних папирусов, настенная письменность и рельефы, благоприятнейшие климатические условия для сохранности памятников старины (сухость, песок), письменные свидетельства других народов об истории и культуре Египта - все это составляет обширнейший материал для исследователей и гарантирует выработку однозначных выводов по проблемам египтологии.
Одним из основных проблемных вопросов египтологии, как уже отмечалось, является вопрос происхождения древнеегипетской цивилизации. Где зародилась культура Древнего Египта, откуда пришли египтяне? Ведь совершенно определенно известно, что долина Нила была заселена пришлым народом внезапно, где-то в 3000 г. до н. э. и этот народ уже тогда отличался высокоразвитой культурой и религией, вскоре стал обладать письменностью. Археологические данные говорят, что до 3000 г. до н. э. всю территорию Древнего Египта заселяли неолитические племена с очень низким культурным уровнем развития.
Интересно, что вопрос этот не остался без внимания, и его вроде бы решили просто и определенно: египтяне пришли с территории пустыни Сахары. Нашлись и объяснения, каким образом проживали древние египтяне в песках, были представлены и доказательства этой гипотезы. Решил эту непосильную задачу египтолог, профессор Мори.
В одном из оазисов ливийской пустыни им была обнаружена мумия девочки, мумифицирование было произведено по египетским правилам. Датировка захоронения была выполнена при помощи радиоуглеродного метода (С14), и определилась 3450-м годом до н. (какая точность). Этот факт, якобы, все объясняет: отсюда пришли высокоразвитые племена в долину Нила. Так как самые ранние артефакты культуры Древнего Египта датируются 3200 г. до н.э., а мумия, найденная в Сахаре - 3450 г. до н. э., то ученые делают вывод: "Найденные в Сахаре останки девочки, мумифицированной по египетскому методу, датируются ранее появления египтян в долине Нила, значит, египтяне пришли из Сахары, а следы их истории в Сахаре скрыты сейчас под песком". Все логично, если только не брать во внимание тот факт, что точность определения возраста мумии методом "С14" составляет, по мнению У. Либби - автора метода "С14", 250 лет. Как точно умеют считать египтологи, смотрите: 3450 - 3200 = 250 (лет). Если даже и ошиблись в определении возраста, то ведь все равно мумия была захоронена не позднее появления египтян на берегах Хапи. Эту завораживающую историю "научного" поиска поведал польский историк, исследователь древностей, Зенон Косидовский в своей недавно вышедшей у нас книге "Часы веков. Тайны археологии" (издательство "Остожье", Москва, 1997).
К сожалению, уважаемый автор не знаком с проблемами датировки археологических древностей. По свидетельству многих авторитетов археологии, радиоуглеродный метод (С14) не настолько точен и надежен, чтобы по результатам только одного этого анализа можно было производить независимые датировки. При контрольных замерах радиоуглеродный способ дает ошибки до тысячи лет, поэтому применение его на практике возможно только совместно с другими методами датировки (по осадочному слою, дендрохронологическим, астрономическим и др.). Подробно и убедительно о несостоятельности радиоуглеродного метода, как абсолютно независимом методе датировки, рассказывается в книге Фоменко А.Т. и Носовского Г.В. "Русь и Рим" (издательство "Олимп", Москва, 1997).
Таким образом, с трудом выстроенное доказательство африканского происхождения древнеегипетской цивилизации не выдерживает проверки. Другой, поддерживаемой многими египтологами, гипотезой происхождения древнеегипетской цивилизации выдвигается гипотеза о том, что прародиной египтян является Красноморское побережье Африки (или Аравии?), так называемая, страна Пунт. Эта гипотеза также слабо аргументирована и не имеет под собой достаточных оснований, о чем будет сказано в главе 3. Вопрос же о происхождении древнеегипетской цивилизации остается пока отрытым.
Другим "шатким" камнем в основании египтологии является причисление древних египтян к афразийской этнической группе, родственной семитскому населению Северной Африки и Аравии. Вопрос о языке древних египтян настолько запутан, что разобраться в нем можно, только отвергнув многие наработанные по этой теме знания. Действительно, многозначность переводов письменных памятников, произвольная огласовка слов, изначально ошибочная направленность научного поиска, заданность ожидаемого результата - все это вместе вызывает большие сомнения, если не в информационной ошибочности прочтения древних текстов Египта, то в огласовке и транскрипции - наверняка, а это искажает язык до неузнаваемости. Что и произошло. Лингвисты и египтологи, по сути, выдумали новый язык, не похожий не на один существующий. Разве такое возможно? Неужели можно прочитать слово совершенно по-разному, на разных языках, воспринимая при этом однозначно информацию, которую несет данное слово? Можно, в качестве примера рассмотрим слово "баст" или "бастет", что означает имя египетского божества в образе кошки, прочитано оно было без огласовки "бст".
"Баст" ни на одном известном нам языке (кроме, как считается, древнеегипетском) не означает ни кошку, ни божество домашнего очага - духа жилища. Но в русском языке существует слово "бестия" (лат. Bestia), которое также означает хитрое проворное животное, без огласовки мы видим тоже - "бст". Забегая вперед, надо отметить, что правильное прочтение этого слова в древности было: "бастау" (бст), где "ба" - дух, "стау" - жилище, стоянка, ставка. Что полностью соответствует, как русскому прочтению данного слова, так и "древнеегипетскому", и означает одно и тоже - кошку, духа жилища. Более подробно эта тема будет рассматриваться ниже, сейчас же необходимо было только обозначить проблему и в этой области египтологии.
Еще одна область, где современная египтология не выдерживает ни какой критики, это религия и мифология. Более обширного материала для изучения религии и религиозного учения и представить себе трудно: книги мертвых, тексты пирамид, надгробные рельефы, неисчислимое количество письменных памятников, где подробнейшим образом описываются все, даже самые незначительные божества, их функциональная значимость и даже родословная, а вывод: религия древних египтян непонятная. Конечно, не все ученые так думают, но тиражируется именно это мнение.
Для наглядности попробуем по данным, приведенным выше (из справочника "Религии мира") определить имя Верховного божества древних египтян. В качестве такового выступает то Ра, то Осирис, то Амон, значит ли это, что египтяне меняли отношение к своим богам, то возвеличивая их, то принижая, или в различных номах (провинциях) Египта почитали разных богов. Нет, это не означает ни одно, ни другое. Таким образом, и здесь есть необходимость внести полную ясность. Ведь все уже давно известно, необходимо лишь эту информацию увязать с данными по мифологии и религии других народов, а то получается, что божества египтян - это божества каких-то инопланетян.
Все обозначенные моменты и будут рассматриваться ниже. Но сначала необходимо произвести проверку гипотезы индоевропейского происхождения древнеегипетской цивилизации на материалах археологии.

Григорий едва не скакал по потолку, улыбался, шутил – словом, зажигал по полной.
Как и договорился с Нелли, старался лишний раз с ней не пересекаться, общался больше с Юлей; приехали какие-то журналисты, озвучил им обещанное верной подруге: Мы с Юлей счастливы, она – идеал женщины для меня.
- А ты бы в действительности смог бы проделать с все те "фокусы", которые происходили в сериале?
Смутился. Ну, конечно, смог бы! Мечтаю, мечтаю и всех тех «фокусах», и о множестве других! Но, сказал, конечно, другое:
- Нелли, безусловно, умна и мудра, но не в моем вкусе… Однако, я очень высоко ценю, ее профессиональные и человеческие качества. И, безусловно, она необыкновенно обаятельна.

В перерыве они учили текст, сидя вдвоем на диванчике в актерской. Нелли, устававшая смертельно, задремала; голова склонилась к Грише на плечо, он бережно приобнял любимую, а сам уткнулся в бумаги.
На скрип двери не обратил внимание.
Поднял голову, лишь когда услышал голос Сергея:
- Прелестная картина… Ангел и скотина…
Копеин стоял в проходе, его лицо напоминало лицо человека, обнаружившего в своей тарелке раздавленного таракана.
Нелли не проснулась.
- Тише… - вполголоса сказал Антиподов, - мы текст учили, и она задремала.
Сергей сбавил тон:
- А нежные объятия входят в репетицию сцены?
- Если у тебя ко мне есть претензии, давай обсудим их позже. Неужели тебе ее не жалко?
- Только поэтому я сейчас и не стану бить тебе рожу. Но очень попрошу – вне работы не подходи к моей жене ближе, чем на метр. Тебе понятно?
- Понятно.
- Через 10 минут ваш выход.
Копеин ушел. Гриша с ласковой улыбкой посмотрел на Нелли.
- Моя спящая красавица…
Он дал ей поспать еще 6 минут – по часам следил. Прикоснулся губами к макушке, провел кончиками пальцев по щеке:
- Любимая, просыпайся…
Она не отреагировала. Тогда он приподнял ее лицо и приник к губам в нежном поцелуе. Нелли тут же открыла глаза, сообразила – кто тут; и мгновенно отпрянула. Тут же вскочила.
- Гриша, что ж ты делаешь-то а?

Андрей не пошел домой: сначала он ездил по городу, потом сидел в машине около дома, потом пешком нерезал вокруг дома круги. И когда рассвет перестал быть розовым, решение пришло.
Он зашел домой, привел себя в порядок и отправился на работу.
Вызвал к себе Зорькина.
- Садитесь, - кивнул на кресло, - Николай, мне нужно с Вами очень серьезно поговорить.
- Я слушаю Вас, Андрей Палыч.
- Коля, я БЕЗУМНО люблю Катю. Я никого никогда ТАК не любил, и – абсолютно уверен – не полюблю. Вернее, я не смогу полюбить другую женщину, я не смогу забыть Катю.
- А… - растерялся Коля, - зачем Вы МНЕ это говорите?
- Потому что Вы – ее ближайший друг, Вы знаете ее с детства. И я прошу у Вас помощи.
- Простите, Андрей Палыч, боюсь, тут я Вам не помощник…
- Коля! – Андрей встал, уперся ладонями в стол. Зорькин заметил, что пальцы его дрожали. Пил вчера? Или от волнения?
- Коля… Скажи… Ты веришь?
- Чему?
- Что я ее люблю.
Коля пожал плечами:
- Какая Вам разница – верю или нет? Главное – Вам не верит Катя.
- Разница большая. Если ты мне поверишь – поможешь?
Коля задумался. Потер ладонью лоб:
- Ну… возможно. Только какой смысл?
- Ты о чем?
- Ну… - Коля замялся.
- Зорькин, да говори. Говори все как есть. Я вытерплю.
- У Кати есть молодой человек. Мне кажется, она влюблена…
- Нет. Этого не может быть!
- Как это – не может быть? Я его сам видел!
- Да нет, я знаю про этого повара! Я не верю, что она влюблена! Она меня любит!
- Жданов! Может, она тебя и любит, но влюблена в Михаила!
- Это как?
- А вот так!
- Так. Ладно. Про это – потом. А… скажи… у них уже… ммм… было?
- Я что свечку держал?
- Ну… по твоему мнению?
- Вот этого я точно не знаю. Я ее очень редко вижу сейчас – ее вечером почти никогда дома не бывает.
- Значит, все вечера она проводит с ним?
- Не обязательно. Она и на работе задерживается. Но и с ним – тоже.
- Так… Так… Как ты думаешь, я смогу ее у него отбить?
- А я откуда знаю?
- Ладно. Но ты поможешь?
Коля пожал плечами:
- Ну… помогу… если смогу…
- Колька! – Жданов перепрыгнул через стол и хлопнул Зорькина по плечу так, что тот перекосился, - Ты настоящий друг!
Зорькин хмыкнул.
- Так я пойду? Там документы из банка принести должны…
- Да, Коль, иди!
На выходе Коля вдруг притормозил:
- Жданов!
- Да?
- А откуда я знаю, что ты не врешь? И на самом деле ее любишь?

Катя рано утром позвонила домой, и сказала маме, что ночевала у Юлианы: что она сломала каблук и слегка подвернула ногу; а к Юлиане было ближе ехать. К тому же – не хотела будить среди ночи и беспокоить. Нет-нет, сейчас уже все нормально; нога почти не болит. Сегодня? Да, сегодня она вернется не поздно, во всяком случае, пока ничего на вечер не намечается.
Когда она положила трубку, Миша уже принес кофе и круассаны – конечно же, собственного приготовления.
После завтрака они снова валялись в постели, и Катя в его объятиях разве только не мурлыкала.
- Не хочу никуда идти, не хочу никого видеть, ни с кем встречаться, - шептала она в ответ на его горячие признания в любви.
- Только ты, только с тобой, всегда, всю жизнь, рядом с тобой, - бормотал он, покрывая поцелуями ее лицо.
- Да… да… да…
Но подал голос телефон.
- Миша, с добрым утром! Надеюсь, что оно действительно доброе? – это была Юлиана.
- Как никогда!
- Ясно. Мишель, солнышко, а Катюша, случайно, не зашла к тебе на завтрак?
Михаил рассмеялся. Катя, которая все слышала, кивнула – мол, зашла.
- Юлечка, случайно зашла.
- Вот и славненько! Тогда передай ей, пожалуйста, что я ее буду ждать в офисе через час.
- Так рано? – хором воскликнули Катя и Миша.
- Это важно. Или ты, Миша, не хочешь уже открывать ресторан?

- Ты мне не веришь? – спросил Андрей.
- А почему я должен тебе верить? Раньше… Ну, тогда… Тогда я уже почти поверил, особенно, когда ты дрался со мной… А сейчас ты спокоен… Тот Жданов, которого я знал, который любит Катю, он должен был сейчас сходить с ума от ревности… А ты…
- А откуда ты знаешь – от чего я схожу с ума? – чуть более хрипло, чем прежде, спросил Андрей, - откуда тебе знать?
- Так расскажи! Ты ведь хочешь – чтоб я поверил!
- Я сегодня всю ночь думал…
Ты думать умеешь? – захотелось спросить Коле, но он сдержался.
- И?
- Я понял, что могу чего-то добиться только в том случае, если не буду давать волю чувствам. Мое сумасшествие в прошлый раз мне не дало ничего. Значит, я должен действовать по-другому.
- Инструкцию написать? – услужливо изогнулся Коля.
- Не издевайся. Давай лучше вместе подумаем – что делать.
- Жданов! Я тебе не верю!
- Ну, что мне сделать, чтоб ты поверил?
- Дай интервью…
- Что? – не понял Андрей.
- Расскажи всей гламурной публике, что ты любишь Катю. Расскажи историю любви. Признайся в подлости. Женские журналы любят такие истории. «Космо», например.
- Ты с ума сошел?
- А ты КАК хотел?
- Я… я не знаю…
- Она сможет поверить тебе лишь тогда, когда ты докажешь, что она для тебя – важнее всего: компании, прежде всего. Ты же помнишь – из-за чего это было?
- Нет. .. То есть, - да. Конечно. Важнее компании. Но если я сделаю так, как ты говоришь, она никогда не простит СЕБЕ того, что заставила меня так унизиться. И будет наказывать уже себя.
- Ну… тогда просто предложи ей выйти за тебя замуж.
- Чтобы она подумала, что я хочу жениться на компании? Она ведь знает – зачем был нужен брак с Кирой…
- Кстати о Кире…
- Я с ней расстался окончательно вчера поздно вечером. Киры в моей жизни больше нет.
- Это похвально. Но мало.
- Коля, так что мне сделать?
- Да не знаю я! Сам придумай! Все, я ушел, мне некогда!

Антиподов снова ждал Нелли в переулке – только на этот раз они не договаривались о встрече. Выждав полчаса после окончания спектакля, он позвонил:
- Нель, я тебя жду в переулке.
Он почему-то был уверен, что она придет к нему. Она пришла. Хмуро поглядела на него, но села в машину:
- Гриша… Я пришла только потому, что нам нужно серьезно поговорить.
- Да, я тоже так думаю…
- Мне кажется, что тема одна, а вот выводы – разные.
- Я в любом случае слушаю тебя…
- Мы не должны больше встречаться вне работы.
- Но я же тебе нравлюсь!
- Чушь!
- Когда ты в прошлый раз меня целовала, я так не думал…
- Забудь.
- Не хочу забывать!
- Гриша! Уже все кругом догадываются! И Серега – тоже!
- Пусть догадываются!
- И ты еще говоришь, что любишь? – усмехнулась Нелли, - Ты разбиваешь мою жизнь!
- Я могу ответить также – ТЫ разбиваешь мою жизнь!
- Я тебе ничего не обещала! Вообще, то, что ты делаешь, это… это… подло!
- Нелька! – чуть не закричал он, - это неправда! Ты сама знаешь!
Он перегнулся к ней, взял за руки:
- Нелька, ты ведь тоже этого хочешь, да? Признайся!
- Нет! – она отвернулась к окну.
- Не обманывай, - я же все чувствую!
- Да мало ли что ты чувствуешь!..
- …А ты? Что чувствуешь ты?
- Усталость. Только глобальную усталость, и все.
- Я тебя отвезу…

Он высадил ее на углу дома и смотрел, как она быстрым шагом достигла подъезда и скрылась из виду. Вскоре в ее плотно зашторенных окнах загорелся свет.
Душой он был там. Сердце было с ней.
И он знал, он был уверен, что пройдет совсем немного времени, и она будет с ним. Надо просто еще подождать.
Сфинкс не обманул…

Она зашла домой, включила свет. Постояла несколько секунд на пороге комнаты и без сил рухнула на диван; плечи ее затряслись от рыданий.
Все было бы гораздо проще, если бы он ей не нравился, да что там - нравился! Если бы она не была в него влюблена. Она давила в себе это чувство, но попробуй справиться – когда вот он, все время рядом; когда он так жаждет ее любви! И она… тоже… Тот поцелуй… Она просто устала сопротивляться и отдалась своим желаниям; проявившаяся страсть напугала ее…
И она справилась бы с собой – если бы не встречалась с ним каждый день. Замкнутый круг. ..
Мужа она любила – действительно любила! Это был ее человек, мужчина ее жизни; она хотела прожить с ним всю жизнь – и не потому, что с ним было удобно и защищенно, а потому что он был таким родным и близким… роднее и быть не может. И эта любовь странным образом соседствовала с влюбленностью в Гришу.
- Да, - ехидно сказала она себе, - вот так и заводят романы на стороне.
Вот только – у нее не было возможности завести этот роман, не опасаясь огласки, - по причине абсолютной занятости.
Она не заметила, как задремала…
Проснулась, когда муж, вернувшись, укрыл ее пледом.
- Я не хотел тебя будить – сел на диван Сергей.
Она укуталась пледом и, поджав ноги, приникла к нему. Он обнял ее, слегка качая, как ребенка:
- Бедная моя, бедная… Измучалась… - провел рукой по щеке, - слезки текут… Что ж нам делать, хорошая моя?
Она тихонько всхлипнула. Он продолжал:
- Не могу я отпустить тебя к нему… Это ведь и тебе не надо; он не сможет дать тебе счастья; вы слишком разные…
- Родная моя… Если бы я был уверен, что тебе будет с ним хорошо… я бы отпустил… Но…
- Я не хочу уходить от тебя…
- И не можешь справиться с собой и своей влюбленностью…
- Это не…
- Тс-с-с… Не говори… Ты же знаешь, я всегда понимаю – что с тобой творится… И, наверное, тебе сейчас нужно уйти к нему: для того, чтобы понять, что он тебе не нужен…
Она вскинула на него заплаканные глаза:
- Как это – уйти к нему?
- Вот так… просто… Иначе все разрушится и у нас с тобой… Я уверен, что твое наваждение быстро пройдет… И мы снова будем вместе…
- Сереж… Так нельзя…
- Боюсь, что только так и можно. У нашей любви не было серьезных испытаний… Чтобы прожить вместе всю жизнь, нужно быть уверенными друг в друге… И – самое главное – ты должна решить для себя: тот ли я человек, который тебе нужен… А это ты поймешь только тогда, когда будешь не со мной.
- Сереж…
- Тише, тише… А вдруг я ошибаюсь, и это он, а не я – мужчина твоей жизни. Я не хочу занимать чужое место. .. Вот так, моя девочка… Иди к нему… А я буду ждать твоего возвращения…
- Но…
- Я никогда тебя не упрекну. Просто через это нужно пройти… Переболеть и выздороветь…

Глава 19

Известный всем миф об Аргонавтах, совершивших путешествие за золотым руном в причерноморскую Колхиду, по всей видимости, имеет не греческое, а египетское происхождение. Кроме того, вся эта история прямо указывает на связь династического Египта с прародиной своих предков, что, в свою очередь, подтверждает нашу гипотезу. Речь пойдет об истории, многократно описанной в литературе по Древнему Египту и ставшей уже хрестоматийной. Событие это произошло во времена Нового царства, в период правления Египтом царицы Хатшепсут (1490 -1468 г. до н. э.).
Хатшепсут была наиболее выдающейся личностью среди цариц Древнего Египта, она с успехом правила свыше 20 лет . Царица лично принимала участие в военных походах, восстанавливала разрушенные и строила новые храмовые сооружения.
Однако самым значительным успехом правления Хатшепсут была экспедиция в "Пунт" за мирровым деревом, которое высоко ценилось в Египте. Путь в страну "Пунт" был забыт уже более 200 лет и предполагалось, что земли "Пунта" находились где-то на восточном побережье Африки (или на западном побережье Аравии).
Для экспедиции в "Пунт" был построен особый флот, ни одна из экспедиций прежде не готовилась столь длительное время и с такой тщательностью. "Пунт" был известен, как Страна Бога, поэтому экспедиция должна была доставить правителям "Пунта" многочисленные дары, а на обратный путь предписывалось перевезти груз миррового дерева, которое употреблялось при религиозных церемониях.
В некоторых источниках сообщается, что экспедиция длилась несколько лет и благополучно завершилась. Путь египетского флота лежал вдоль всего побережья Африканского континента. Экспедиция делала несколько длительных остановок, высаживала зерновые культуры, собирала урожай и продолжала свой путь.
В конце своего путешествия египтяне преподнесли дары своей страны правителям "Пунта" и, закупив древесины мирры, успешно вернулись домой.
Такова в общих чертах история экспедиции, которая была организована царицей Египта Хатшепсут.
Скудость сведений об экспедиции и о царствовании знаменитой царицы объясняется тем, что все официальные документы и надписи на стенах поминального храма Хатшепсут были уничтожены, попросту затерты, как считается, в период правления её сына Тутмоса III и по его указанию (?). Что невероятно, так как древние относились к словам, тем более написанным, с большим уважением и трепетом. Скорее всего, уничтожение документов об экспедиции произошло намного позже, по непонятным пока причинам.
Чем же интересен этот эпизод для нас?
Начнем с того, что страны "Пунт" на северо-востоке Африки никогда не существовало, не было такого государства и на другом берегу Красного (Чермного) моря. Если допустить, что такая страна все-таки существовала, тогда невозможно объяснить "серьезность", тщательность подготовки экспедиции, многочисленный состав флота, направляемого в район, прилегающий непосредственно к Египту. Не убедительными выглядят объяснения "древних" повествователей об утрате сведений о месте нахождения "Пунта", да и что же, египетские жрецы обходились без ладана при совершении обрядов, или в Египте был запас мирры на 200 лет?
С другой стороны, в 300-50 г. до н. э. существовало Понтийское царство (Понт) на южном берегу Черного моря . Именно "черноморский Понт" мог быть той страной, куда царица Хатшепсут направляла свою экспедицию. Рассмотрим это предположение подробней.
Первое, что необходимо увязать при этом, является время существования Понтийского царства и дата правления в Египте царицы Хатшепсут. Разница между двумя датами составляет более 1000 лет.
Вопросы установления хронологии событий древности приобрели сейчас новую остроту. Целый ряд авторов, как у нас в стране (Фоменко А.Т, Носовский Г.В.), так и за рубежом (И. Великовский) доказывают в своих работах несоответствие принятой хронологии истинному порядку событий, имевших место в истории Древнего мира. Но не будем опираться на не доказанные пока гипотезы, а подробней рассмотрим, в чем же у нас противоречие.
Истинная причина хронологических противоречий в нашем случае заключается в ошибочной датировке существования топонима "Понт". Слово "понт" по-гречески означает "море", но нигде, кроме как применительно к Черному морю и к проливам, соединяющим его со Средиземным морем, это слово не употребимо. Все моря восточного Средиземноморья осваивались, если верить истории, греческими колонистами, но ни в одном названии нет и намека на слово "понт". Допустим историки не правы, все моря Средиземноморья были освоены и названы другими народами, не греческими, тогда и Черное море, больше чем какое-либо еще, было освоено и, соответственно, названо другим народом (фракийцами, фригийцами, киммерийцами, персами).
Кроме того, греки, создав государство и назвав его "Понтом", согрешили против логики - назвали участок земли, на котором располагалась их страна, морем. Вероятно, слово "понт" было употребимо еще до колонизации греками побережья Черного моря, ведь имели же там свои города хетты (город Цальпа, например). Во всяком случае, сделаем допущение и предположим, что топоним "Понт" ( не Пунт) был уже известен во времена правления Египтом фараонов V династии (2465-2323 г. до н. э.).
Предположение, что Понт был заветной страной экспедиции египтян подтверждается и сохранившимся на стенах могильника Хатшепсут рельефа, где изображены правители страны "Пунт", принимающие дары Египта.
Царь "Пунта" изображен со светлыми волосами, а царица примечательна внушительными габаритами. Вероятно, "Пунт", который посетили египтяне, это страна Колхида, страна, которую посещали "греческие" аргонавты .
Светловолосых правителей на южных берегах Красного моря, даже в те далекие времена быть просто не могло, так как там обитали и сейчас обитают: на одном берегу - семитские племена; на другом - чернокожие жители Куша (современные эфиопы).
Кроме того, дерево, используемое для ладана произрастает и на побережье Черного моря (Понта Эвксинского), как раз в предгорьях Кавказа и называется мирт (сравни мирра).
Таким образом, в пользу посещения египтянами страны Понт, а не мифической страны "Пунт", говорит: во-первых рельеф с изображением светловолосых правителей, принимающих дары царицы Хатшепсут; во-вторых - характер, состав и длительность экспедиции; в-третьих - отсутствие сведений об африканской или аравийской стране с названием "Пунт", и вообще о какой-либо стране в том районе; в-четвертых - наличие на Черноморском побережье Кавказа предмета изысканий, а именно - миртового дерева, используемого в Египте для религиозных обрядов.
О путешествии к берегам Колхиды поведали нам "греческие" мифы об аргонавтах. Но, скорее всего, описанное "греками" путешествие было не путешествием "греческих" искателей золотого руна, а экспедицией египетского флота царицы Хатшепсут, и сюжетом для поэмы об аргонавтах послужили сведения об экспедиции из могильника Хатшепсут, впоследствии уничтоженные, возможно, создателями "греческих" мифов.

В середине дня Коля влетел в кабинет Жданова:
- Кира уволилась!
- Что?!!!
- Она оставила Амуре на столе папочку, а сама ушла. Когда Амура до папочки добралась, то увидела там ее заявление об уходе! Мобильник не отвечает!
Следом за Колей ворвалась Амура:
- Андрей Палыч!
- Я уже сказал, - сообщил Коля.
- Тут еще вот! – Амура положила на стол Жданова два заклеенных конверта.
«Жданову» был подписан один. «Пушкаревой» - другой.
Андрей разорвал конверт и достал послание:
Андрей! Я уезжаю. Ты прав – нам нужно расстаться; но, для того, чтобы расстаться окончательно, мне нужно уехать. Мне нужно перестать цепляться за тебя и найти свое место в этой жизни. Поэтому – не ищите меня. Я не пропадаю – Сашка будет знать: где я, но он никому этого не скажет. Я вернусь тогда, когда пойму, что свободна от тебя.
Я желаю тебе счастья. С Катей. Я уже давно поняла, что Катя, а не я – женщина своей жизни; значит, пусть будет так.
Кира.
PS Спасибо, что не дал мне возможности выбора.
Это – не насмешка, это серьезно. Боюсь, мой выбор сейчас не был бы правильным.

- Амура, Вы можете идти. Коля – останься.
- Андрей Палыч, а как же…
- Амура я позже дам распоряжения, а сейчас мне нужно поговорить с Николаем.

Зорькин все это время так и стоял у дверей.
- Вот, смотри… - Андрей протянул ему письмо.
Коля прочитал.
- Теперь ты веришь мне?
- Ну… наверное… Мне трудно представить, что вы с Кирой договорились…
- Ты мне поможешь?
- Если смогу… Если еще не поздно…
Андрей взял в руки конверт, адресованный Пушкаревой.
- Это надо передать Кате… Чем быстрее, тем лучше…
- Я позвоню.

- Пушкарева! Нужно срочно увидеться!
- Коля, я сейчас не могу, у нас встреча со спонсором Мишиного ресторана.
- Катя, это важно!
- Коля, я тоже не в бирюльки играю! Когда освобожусь – перезвоню, все, извини.

В офисе Юлианы шла встреча с Сазоновым. Утром он уже осмотрел будущий ресторан, познакомился с кулинарными талантами Михаила; оценил степень готовности; теперь он пытался принять решение.
Вся проблема заключалась в том, что Сазонов должен был немедленно, в этот же день, отбыть в Петербург – минимум на неделю. Да, он был согласен вложить деньги, но сегодня не успевает никак. Могут ли они отложить открытие? Решение – за ними, он будет ждать сообщения.
Сазонов уехал, а наша троица пыталась найти выход из положения. В конце концов, Катя с Мишей снова отправились в ресторан – еще раз посмотреть на месте: как можно минимизировать расходы, а Юлиана осталась, чтоб попытаться найти нового спонсора.
Когда был составлен полный список всего необходимого, высчитана сумма, Кате показалось, что мир рухнул – без дополнительных вложений не обойтись никак; все плохо.
Миша что-то чертил на запотевшем окне.
Катя подошла – все стекло было заполнено надписями «Катя, Катюша, Катенька».
- Миш… Мне кажется, ты думаешь о чем-то постороннем…
- Постороннем? Разве ты для меня – посторонняя?
- Сейчас надо думать о ресторане.
- Спасибо, радость моя, что напомнила… Только… главное, все же, не ресторан, а ты. Подумаешь – неделя!
- Но открытие через три дня! Приглашения разосланы! Ты что, не понимаешь, что отложив открытие, ты испортишь репутацию!
- Кать… А если у меня не будет этого ресторана, ты не сможешь меня любить?
- Ты о чем?
- О том, что важнее для ТЕБЯ? Я или работа? Ведь мой ресторан – это твоя работа. Не будет открытия – вы с Юлианой потеряете деньги.
- Какие деньги, Миш? Ты о чем? Конечно, это работа, но какая связь с нашими отношениями?
- Для меня – никакой. Я люблю тебя; и для моего личного счастья не важно – откроем мы ресторан сейчас или через неделю. Или вообще не откроем. Я не останусь без работы; я всегда смогу обеспечить семью. Но для тебя? Ведь муж-ресторатор престижнее мужа-повара…
- Мишка, какой ты глупый! Да хоть муж-бомж, главное – это чувства!
Он обнял ее.
- Катюша, спасибо…
- Миш, но ты хоть не будешь придумывать себе невесть что, если я тебе буду помогать? Не только как сотрудник агентства, а как друг?
- Не буду, Кать… На самом деле – это так приятно, когда есть люди, готовые помочь – просто так, ни за что…
- Спасибо… Миш, у меня есть одна идея…
- Банк ограбить? – улыбнулся Михаил.
- Нет. Деньги могла бы вложить НикаМода. Мне только надо позвонить ПалОлегычу и проинформировать его.
- Что? – удивился Миша, - НикаМода?
Он отстранился от Кати, ушел в глубь зала. Минуту помедлил, обернулся:
- Нет, Катя. Только не это.
- Почему?
- Мне это что-то напоминает.
- Что?
- Ты же сама рассказывала про ЗимаЛетто. Я не хочу повторения истории. Я не хочу, чтоб между нами были деньги, и я не хочу, чтобы ты хоть на миг могла подумать… Ну… ты понимаешь…
- Нет. Не понимаю.
- Кать. Я люблю тебя. Люблю просто так. Представь, что ты вложила деньги, а мы вдруг из-за чего поссорились. А потом помирились. А ты начнешь себе накручивать – что я с тобой помирился только из-за вложений. Нет. Нет, нет и еще раз нет.
Их прервал Зорькин:
- Привет, Пушкарева, что за мода – отключать телефон?
- А как ты нас нашел? – хором спросили горе-рестораторы.
- Юлиана сказала. Кать, у меня к тебе дело на миллион.
- Что там еще? Жданов опять вляпался?
- Нет. Я сегодня вместо Феди курьером поработать решил, тебе пакет.
И Коля предъявил подруге Кирин конверт.
- Что это?
- Письмецо! Только, пожалуйста, прочитай его одна. Вдруг там какая-то конфиденциальная информация, а мы с Мишей пока уйдем на кухню, поболтаем за жизнь.

Катя вскрыла конверт.
Вчера вечером я ненавидела тебя.
Сегодня все по-другому. Это не значит, что я возлюбила тебя всем сердцем, это значит только то, что нельзя начинать новую жизнь с ненависти. Пусть прошлое останется в прошлом со всеми чувствами.
Я уезжаю и никогда не вернусь к Андрею. Мы расстались навсегда.
Видит Бог – как не хотелось мне отдавать его тебе, но он не оставил выбора.
Он любит тебя. Любит так, как никогда никого не любил. Если ты вернешься к нему, то, думаю, вы будете счастливы. Конечно, если ты сама его любишь.
Надеюсь, что да – потому что без тебя ему нет жизни. Его чувства очень серьезны.
Я никогда бы не написала этого письма, если бы у меня оставалась хоть какая-то надежда. Но ее нет.
Кира
И еще. Если тебе это важно. У нас с ним ничего не было с тех самых пор, как началось с тобой. Назвать дату?
Думаю, ты и сама знаешь – это день твоего рождения...


Утром Сергей дожидался Антиподова на улице.
- В общем, так… - сказал он, не глядя на соперника, - я принял решение… и отпустил Нелли.
Гриша ничего не понимал.
Сергей нервничал, ему не хотелось затягивать этот слишком неприятный для него разговор.
- Я не идиот, и я вижу – что происходит между вами. Лучше, если я ее отпущу сам, нежели заполучу ветвистые рога… Или – ты доведешь ее до психушки. Я прошу тебя только об одном: не афишируй ваши отношения. Нелли – девочка замкнутая… В том, что касается публичного проявления чувств. Не травмируй ее. Пусть никто ничего не знает…
- Я…
- Помолчи. Если уж я решился на этот разговор, то, отнюдь не ради тебя. Ради не нее. Я не могу видеть, как она мечется, разрываясь между нами. Ее спокойствие и счастье мне дороже всего.
- Я…
- Помолчи, я сказал… Еще одна просьба, последняя. Скоро Катя расстанется с Мишей. Подождите… гм… с близкими отношениями… Мне будет трудно играть, зная, что ты с ней… И Нелли будет трудно играть сцены со мной… Вот и все.
Он развернулся и ушел.
Антиподов не мог поверить в то, что услышал.

Зорькин выглянул в зал: Катя - бледная, с дрожащими губами, сидела на стуле и невидящими глазами смотрела сквозь стену.
- Кать…
Она молча протянула ему письмо.
- Да, он тебя любит – это правда. Я ему верю.
Катя помотала головой.
- Это уже не важно. Не важно даже – верю ли ему я, - она подняла глаза на друга, - Это письмо ничего не меняет, вы напрасно надеетесь.
- Катя!
- Позови Мишу.
- Зачем?
- Позови – и узнаешь.
Когда он вернулся с Михаилом, Катя скомкала письмо, расправила плечи и решительно посмотрела на них:
- Миша… Я согласна. Я согласна стать твоей женой…
- Ну ты, Пушкарева, и дура! – зло высказался Коля и быстро покинул ресторан.
- Катя? – в глазах Миши читалась смесь восторга и недоверия, - Мне почему-то кажется, что твое решение импульсивно.
- Ты уже не хочешь? – на глаза Кати набежали слезы.
- Хочу. Но я хочу, чтоб ты этого тоже хотела, а не предавалась мести. Давай будем считать, что этого разговора не было. И я тебя не тороплю…

Со словами «Жданов, наша Пушкарева сошла с ума!» Зорькин появился в кабинете президента.
- Что? Что такое? – разволновался Андрей, - Что она сказала? Что было в письме?
- В письме… В письме Кира тебя ей вручила. В подарочном виде – обернутого целлофаном и с бантиком на макушке.
- Это как? – не понял Президент.
- Жданов, тебе никто не говорил, что ты – тормоз? Короче, Кира написала, что ты любишь Катю, что она на тебя больше не претендует и даже… Хм… Что ты все это время вел монашеский образ жизни. Кстати, это правда?
Андрей покраснел. Ему как-то не хотелось обсуждать вопросы «нЭконтакта» с Николаем.
- Ладно-ладно, не красней. Я верю, что это излечимо.
- Зорькин, я тебя сейчас убью!
- Все-все! – Коля попятился, понимая, что шутить хватит.
- Так что она сказала?
- Я не буду пересказывать это, потому что не верю ни одному ее слову. Вот сейчас я голову на отсечение дам, что она тебя любит!
- Почему?
- Потому что я знаю Пушкареву с детства! – улыбнулся Коля, - и у меня есть план!
- Опять план? – лицо Андрея вытянулось.
- Жданов! Мой план, в отличии от инструкций твоего, извини уж, тупого Малиновского, основан на доскональном знании характера Пушкаревой. Вот только никаких письменных улик мы, на всякий случай, оставлять не будем.
- А… что будем? – спросил, вконец растерявшийся от преобразившегося и уверенного Зорькина, Андрей.
- Что будем? Для начала – ты будешь меня слушаться!

- Сережа, что за дела?
- Ты о чем?
- Почему ты принимаешь решения за меня?
- Должен же кто-то взять на себя ответственность… Он от тебя так просто не отстанет – знаю я таких. Поэтому отстану я.
- Но я не хочу!
- Хочешь. И в этом все дело.
- Ты что, даже не оставляешь мне выбора?
- Прости, но твой выбор сейчас будет неправильным. Все, разговор закончен, нам пора на площадку.

Некстати
Зпилог.
Прошло 4 года. Краткое изложение серий.
Катя, конечно, осталась с Андреем.
Нелли по окончании съемок развелась и вышла замуж за Гришу. Оба они востребованы в своей профессии, Нелли получила «Нику» за лучшую женскую роль в одном из фильмов.
У них родился сын.
Через месяц после его рождения Нелли пришла маленькая бандеролька – в ней был диск. А на нем – одна единственная песня.
Вот эта
http://www.vizbor.ru/songs/mp3/Telefon.mp3
И записка: Надеюсь, ты счастлива…

Нелли по окончании съемок развелась и вышла замуж за Гришу. Оба они востребованы в своей профессии, Нелли получила «Нику» за лучшую женскую роль в одном из фильмов.
У них родился сын.
Через месяц после его рождения Нелли пришла маленькая бандеролька – в ней был диск. А на нем – одна единственная песня. )))
Жаль, что это не так.
А ГА уходит в горы. уЮТ достал. А как же дети?!!!

Египет строили инопланетяне, и и древние Майя тоже из галактики.
Я в этом уверена. Почему? Сама не знаю, это космос.

Спасибо за фик!

_________________
Пришли инопланетяне и съели мой мозг! Так что стучите, если я вас забыла.... в голову.
Это любовь несовместимая с жизнью...

- Катя, Миша, вы где?
Они выглянули в зал: Юлиана, помахивая зонтиком, поприветствовала их и представила оглядывающегося по сторонам мужчину:
- Вот, ребята, это – известный бизнесмен, Юрий Деточкин. Он согласен стать спонсором. Катюш, ты можешь представить сейчас бизнес-план?
Счастью не было предела. Но они, конечно, сдержались.
А нарадовались вволю только после ухода Деточкина, подтвердившего спонсорство. Договор они заключили сразу, не отходя, что называется, от кассы.
Вечером Катя вынуждена была поехать домой, хотя ей очень не хотелось.
Дома ее ждал огромный букет.
Мама думала, что от Миши, но Катя-то понимала – чья работа. Она усмехнулась:
- Что Андрей Палыч, неймется?
Привычным жестом достала дневник.
Еще недавно я была бы на седьмом небе от счастья, получив такое известие – Андрей любит меня! Подумать только! Но сегодня мне почему-то не захотелось мчаться через весь город для того, чтобы броситься ему на шею. Почему? Из-за Миши?
И да, и нет.
Да, конечно, я все еще люблю Андрея, но… я люблю и Мишу! И имеет ли смысл возвращаться в то кошмарное прошлое, которое я так хочу забыть? Умные люди советуют расчертить лист пополам и написать там все «за» и «против». Но так получается, что не надо даже и писать, потому что все «за» - на стороне Миши, все «против» - на стороне Андрея.
Я не вижу ничего, что могло бы стать хотя бы одним «за» в пользу Андрея. Да. Только любовь. Но Мишу я тоже люблю. И с каждым днем – все сильнее…
Мы расстались всего несколько часов назад, а я уже скучаю – по его смеющимся глазам, по его бесподобным шуткам, по его рукам и губам… по нашим сумасшедшим и нежным встречам наедине…
Вспоминая Андрея, я помню все унижение, которое он мне принес, вспоминая Мишу – нежность, страсть, любовь.
Доверие.
Почему Кира написала это письмо?
Хотя, она все объяснила – нельзя начать новую жизнь с ненависти. О том же мне говорила и Юлиана в Египте. Я ведь тоже простила.
Кира думает, что я все еще хочу быть с Андреем.
А я?
Я разве хочу этого?

В комнату заглянула мама:
- Катюша, тебя к телефону!
- Миша?
- Нет, Павел Олегович…
- Кто-о-о-о?
Катя взяла трубку:
- Здравствуйте, Павел Олегович!
- Добрый вечер, Катюша. Как Ваши дела?
- Спасибо, хорошо. Что-то случилось?
- Да, к сожалению, случилось. Кира уволилась…
- Я знаю – Коля сказал.
- Катенька, теперь компании без Вас не обойтись.
- Почему?
- У Киры – отдел продаж, Вы же знаете. Сейчас оголять ее – смерти подобно, а ребята сами не смогут справиться…
- А я? Я никогда не занималась продажами!
- Нет, конечно, я не предлагаю Вам заниматься продажами! Ими займется Андрей. А Вы займете пост Президента…
- Что-о-о-о? Павел Олегович, ради всего святого – только не это!
- У нас нет иного выхода, поверьте. Катя, ЗимаЛетто снова зависит от Вашего решения.
- Я… я… не могу! Я никак не могу!

Но Павел умел уговаривать. И уговорил. Только Катя отсрочила назначение на три дня – до открытия Мишиного ресторана; бросить его она не могла, а совмещать – суток не хватит.
На том и порешили.

Андрей радовался как ребенок. Если бы ему сказали, что он будет радоваться смещению с поста Президента, он бы не поверил. Он бы не поверил, что могут быть такие обстоятельства. И вот… С ума сойти!

На открытие ресторана Жданов не пришел. Хотел – но Зорькин убедил: не надо нервировать Катю, а то она может взбрыкнуть и отказаться от возврата в ЗимаЛетто.
Вечер прошел успешно – без сучка и задоринки. Гости – довольны, хозяева – счастливы.
После закрытия Катя поехала к Мише – все три последних дня они оба так уматывались, что разъезжались без сил по домам, хотя и скучали друг без друга.
Сегодня они тоже устали, но сегодня – был ИХ день, их торжество; Катя заранее предупредила родителей, что вернется очень поздно…

Антиподов никак не мог поговорить с Нелли, причем, не мог даже понять – то ли она его избегает, то ли это ему кажется. В свой перерыв он, встав сзади операторов, наблюдал за ней. Он никогда не уставал ею восхищаться; все-таки, поразительная женщина! Гриша еще в начале буквально дурел от ее способности к перевоплощению: вот она грациозно расположилась в кресле: красивая женщина с пластикой пантеры и томным голосом, а вот надела свои страшненькие очки и… нате вам сутулую угловатую Катю – нескладного подростка.
Вот и сейчас он любовался ею, не забывая, правда, поглядывать на часы – чтоб не пропустить окончание перерыва.
Вечером он ждал ее. Впервые ждал совершенно законно. К счастью, в театр ей сегодня было не нужно, а съемки заканчивались почти одновременно. Его даже не огорчало, что завтра будет последняя ночь Кати с Мишей – ведь все неприятные чувства от этой ночи улетучивались мгновенно, стоило только подумать о том, что после! После они с Нелли уже смогут быть вместе!
Нелли пробежала мимо него, даже не заметив.
- Нель! – негромко окликнул он.
Она обернулась – и как током дернуло: моя! Теперь она – моя!
- Ты?
- Да… Я тебя подвезу?
Она, было, засомневалась, но согласилась.
В машине она отгородилась от него ладошкой – совсем как Катя:
- Так. Гриша. Сразу домой. Пожалуйста.
- Хорошо, – он понял, что она уже знает об утреннем разговоре с Сергеем.
Всю дорогу она молчала или отвечала совсем уж односложно. У ее дома, затормозив, как обычно, на углу, он потянулся ее поцеловать, но Нелли резко отстранилась:
- Гриша. Не надо. Прошу.
- Нель, только поцелуй… Пожа-а-а-алуйста! – но его взгляд умолял сильней, чем голос.
- Только поцелуй… - отозвалась она. Его губы манили…
Минут через десять, проклиная себя за несдержанность, она шлепала по лужам к своему подъезду. Там, как обычно, дежурили фанаты; при ее приближении они загалдели, кто-то протягивал блокнот для автографа, но она буркнула на ходу что-то недовольное, и скрылась за спасительной дверью.
Лифт, слава Богу, свободен. Все, дома. Не раздеваясь, плюхнулась на диван.
- Ну, и чего ты добилась, дорогая? ЗАЧЕМ это тебе нужно? Сумасшествие!

Глава 20

Поэтому и связываются две эти истории: миф об аргонавтах и экспедиция Хатшепсут. В мифологии греческих племен овну, символу солнца у большинства индоевропейцев, не отводится никакого, сколько-нибудь значимого места, и шкура золоторунного овна, символа прошедшей эпохи Овна, для греков не представляла интереса, и, наоборот, для египтян - это был символ Амона-Ра (Овена-Ра?). Ведь, если Пунт-Понт есть Страна Бога, а Верховным богом у египтян был Ра (в период до 50 г. н. э. в образе Овна!), то символ прошедшей эпохи - шкура Овна представляла большую ценность для них.
Уже длительное время (со времен Исаака Ньютона) существует гипотеза о фальсификации исторических сведений, относящихся к эпохе "античности". Кратко эта гипотеза сводится к тому, что периода "античности" в истории Древнего мира не было, а все исторические материалы и литературные памятники, относимые к эпохе эллинизма и Древнего Рима, были изготовлены в средние века. Это относится и к поэмам Гомера, и к иным историческим сведениям о становлении и развитии древних государств Европы ("Греции" и "Рима").
Тему фальсификации древней истории или ошибочности современных построений истории Древнего мира поднимали в своих работах И. Ньютон, Н.Морозов, А.Фоменко и Г.Носовский. Не будем здесь рассматривать их аргументы, а примем за истину хотя бы то, что "древнегреческие" мифы являются лишь мифами, т.е. пересказами событий, в действительности бывших в истории, а локализация и время событий могли быть иными.
Таким образом, "греческие" мифы об аргонавтах также подтверждают нашу гипотезу о посещении Колхиды древнеегипетскими путешественниками.
Последним и самым убедительным аргументом в пользу этой гипотезы говорит тот факт, что в наши дни сохранились на Черноморском побережье Кавказа, а именно в Абхазии, "живые свидетельства" посещения египтянами в древности берегов Понта Эвксинского, т.е. "остатки" экспедиции царицы Хатшепсут.
Сведения об этих "остатках" почерпнуты в небольшом очерке журналиста Владимира Дробышева, опубликованном в сборнике "Антологии таинственных случаев" ("Молодая гвардия", М.,1977г.). Очерк озаглавлен "Негры в краю золотого руна" и повествует о чернокожих жителях абхазских сел Адзюбжа, Меркул, Челоу, Тхин и Ачандар.
Т.е. в наши дни еще проживают потомки негров-абиссинцев, прибывших на берега Черного моря с экспедицией египетской царицы. О древности поселений чернокожих кавказцев говорит и тот факт, что о них упоминал еще и Геродот.
Более весомого аргумента, подтверждающего гипотезу о путешествии египтян в Колхиду и не требуется. По видимому часть мореходов была оставлена посланцами Египта на берегах Понта Эвксинского и это были представители народа страны Куш, зависимой от египетской империи.
Описанная выше история замечательна тем, что в ней приводятся в качестве доказательства европейского происхождения египетской цивилизации свидетельства самих египтян. Такие свидетельства обнаружены в документах датируемых временем, как до царицы Хатшепсут, так и после.

Катя и Миша, придя домой, поняли, что сил нет даже на небольшое отмечание события; Миша расправил диван, и они, крепко обняв друг друга, заснули в тот момент, когда головы коснулись подушки.
Они так и спали беспробудно до самого-самого утра, и лишь когда розовый свет проник в комнату, Катя зашевелилась. Рука Михаила немедленно напряглась, прижимая ее к себе, но она, улыбнувшись, высвободилась и отправилась в ванную. Контрастный душ окончательно прогнал усталость, а вместе с ней - и сон.
С сегодняшнего дня она уже не работала у Юлианы. Это плохо. С завтрашнего дня она начинала работу в ЗимаЛетто в качестве президента – это еще хуже. Сегодня приедут родители Миши – это нейтрально. Особого желания знакомиться с ними у нее не было, но и дрожи это знакомство не вызывало. Но они могут захотеть ночевать у сына – это плохо. Три дня без вечерних ласк Михаила ей не понравились. Она успела слишком привыкнуть к нему и его сказочным объятиям… И она не хотела терять эти вечера.
Миша так отреагировал на то, что она согласилась стать его женой… Неужели Колька растрепался о письме Киры? Хотя, она ведь сама рассказала Мише о Жданове – без особых подробностей, конечно. Но он мог принять ее решение за самозащиту.
А на самом деле? На самом деле, она не то, чтобы хотела замуж, она просто хотела проводить ночи с Мишей, а не дома. И чтоб не надо было придумывать отмазки. А с ее папой… Только замужество. Увы.
- Катюша! Ты где? – раздался голос Михаила.
- Тут, - она открыла дверь.
- К тебе можно?
- Ну-у-ужно!

Не забывай, помни меня,
Ты не один, навсегда вдвоем…

Они стояли под теплыми струями душа и взахлеб целовались.
- Пошли отсюда, - шепнула Катя.

Не забывай пламя огня,
Где мы с тобой греем себя…

Миша, подняв ее на руки, унес в спальню…

Я улечу в себе, я улечу к тебе
На небо за звездой… высоко

- Ка-а-ак мне хорошо с тобой! – пробормотала Катя, выгибаясь под его руками.

Тихий полет - это легко…
На небо за звездой…

- Что ты чувствуешь сейчас, когда у вас эти, - он кивнул головой в сторону павильона «Спальня Миши», - сцены?
- Ты ревнуешь?
- Честно говоря, да.
- А он ни разу не спросил: что я чувствовала, когда у нас с тобой были эти сцены…
- Это другое дело!
- Нет. Я – актриса, это – часть профессии.
- Когда ты с ним – это другое! Я же видел вашу ночь после совета! Он ТАК тебя лапал! А что сегодня?
- Гриша… вот не надо этого!
- И все-таки, что было сегодня? Вы ведь не под разными одеялами лежали?
- Нет, под одним. И еще эпизод в душе был! Ты счастлив?
- Зачем ты надо мной издеваешься? – с мукой в голосе спросил он.
- Ты же хотел это узнать? Во многом знании – многия печали.

Не забывай… сердце мое…
Песни мои… навсегда с тобой…

Он лежал, уткнувшись ей в грудь, она обнимала его. Через несколько дней он должен был ехать на две недели в Париж: они собирались вместе, но теперь ей невозможно выбраться…
- Мне будет очень плохо без тебя…
- Мне тоже…

Не забывай ночи без сна
Где мы с тобой я не одна

Их губы слились в поцелуе – долгом, как вечность…

Я улечу к себе, я улечу к тебе
На небо за звездой
Высоко

- Я так боюсь… - прошептала Катя
- Чего?
- Разлуки… И ЗимаЛетто…
- И его?
- Его? Нет, скорее – себя. Я боюсь, что могут вернуться чувства к нему… А я этого не хочу…

Тихий полет – это легко…
На небо за звездой…
Высоко…

- Наверное, надо пройти через это испытание… Нельзя же всю жизнь вздрагивать…
- Тебе что ли все равно?
- Мне? Все равно? Да я задушить его готов! Но разве этим поможешь?
- И что делать?
- Я буду надеяться, что я для тебя важнее…
- А… если…
- Тогда я его убью и сяду в тюрьму. А ты будешь носить мне передачки. Согласна?
Катя невесело засмеялась.

Тихий полет – это легко…
На небо за звездой…

- Главное - не хандри… И вообще – что за разговорчики в строю?
Он придавил ее свои телом и накрыл губы поцелуем. Ее руки скрестились у него на спине…

Высоко…
Тихий полет – это легко…
Не забывай!

- Нель… Поедем ко мне.
- Ответ отрицательный.
- Почему?
- Потому… Кроме того, я устала и хочу спать.
- Можно подумать, что я тебе спать не дам!
- Можно подумать, что я собираюсь с тобой жить!
- А разве – нет? Ведь он тебя отпустил…
- Да почему вы все решили за меня? Почему вы решили, что я хочу уйти от него? Почему? 0 она чуть не плакала.
Он, было, обиделся, но взял себя в руки: действительно, решение важное; не нужно ее торопить. Все равно теперь она никуда уже от него не денется.
- Тогда давай я тебя домой отвезу.
- Давай, я сегодня доберусь сама. Только, Бога ради, ничего не говори!

Она не могла уснуть, не смотря на то, что от усталости валилась с ног. Вчера Сергей ночевал на студии; сегодня, когда они снимали сцену фактического прощания Кати и Миши, ей казалось, что все наладится – между ними не было никого; и летали искры, и она едва удерживалась в рамках героини: ее собственные чувства рвались наружу; она действительно не хотела терять Сережку. И вот он опять остался на студии, и думает теперь, что она развлекается с соперником… Как ему объяснить, что ей легче справиться со своими чувствами к Грише, нежели уйти от него?
Ну, какого черта он играет в благородство?

Катя вошла в лифт. Весь краткий путь вверх она пыталась справиться с дыханьем, которое внезапно стало прерывистым: будто она не стояла в лифте, а неслась по лестнице.
Ресепшен был пуст – ну, еще бы! – она специально пришла пораньше, чтоб, хотя бы утром, не столкнуться с Женсоветом.
Замирая, она толкнула дверь в президентский кабинет, и сердце ее тут же упрыгало из груди в неизвестном направлении. Впрочем, почему в неизвестном? В очень даже известном, ибо за столом сидел Андрей.
Его лицо тут же озарилось счастливой улыбкой:
- Катенька! – выдохнул он, подавшись всем телом вперед.
- Здравствуйте, Андрей Палыч! – доброжелательно, но холодно ответила она.
- Катюш… - Андрей был уже рядом с ней, - Катюша…
Он помог ей снять пальто, касания отзывались в ней разрядами электрического тока; но Катя не успела отстраниться – губы Андрея настигли, ее и мир перестал существовать…
Но, зря он это сделал! В тот миг, когда время остановилось, подсознание услужливо подсунуло ей тактильное воспоминание о Мише – потому что после подобного поцелуя следовало вполне определенное движение рукой… А его не последовало, и Катино тело мгновенно отреагировало на отсутствие привычного ощущения.
- Нет! – воскликнула Катя, отпрянув от Андрея.
Вырвалась из его рук, обошла кругом и уселась в президентское кресло.
- Значит так, Андрей Палыч! Прежде, чем состоится мое утверждение, давайте уточним кое-какие моменты. Первое – Вы держите свои руки при себе. У меня, к Вашему сведению, есть жених; в отличии от Коли – он не липовый, а вполне материальный. С которым я, к тому же, состою в близких отношениях…
От этих слов Андрей дернулся, как от пощечины, глаза потемнели. Да, вот так! – подумала Катя. Удар, еще удар! Чтоб он уже не оправился, и чтоб у него не возникало даже мысли! Какой мысли? – ехидно спросила она себя? Да, никакой! Кроме рабочих!
- …Так что, - продолжала она после маленькой паузы, - Ваши поцелуи, Андрей Палыч, меня не интересуют и не волнуют. А Вашу энергию направьте лучше на Вашу невесту…
- У меня нет невесты, и ты знаешь об этом! – прорычал Жданов.
- Ах, да! Конечно! Ну-у-у-у, это меняет дело!
Андрей напрягся – что?
- Это совсем другое дело! Ведь теперь к Вашим услугам все модели мира, и – что немаловажно! – Вам никто не будет мешать развлекаться с ними!
Жданов находился в непонятном состоянии. С одной стороны, он любил эту маленькую язву, страстно желал ее, испытывал необъятную нежность, но, с другой… с другой стороны ему хотелось крикнуть что-нибудь гадкое и уйти, громко хлопнув дверью, уйти навсегда, исчезнуть, как исчезла Кира! Прочь, прочь из этого проклятого места!
Ситуацию спас Зорькин.
Он сунул нос в приоткрытую дверь, услышал шум и вмешался:
- Что за шум, а драки нет? Пушкарева, тебе не кажется, что это перебор? Ты еще не назначено президентом, а уже в хвост и в гриву распекаешь сотрудников! Посмотри на Палыча – его же сейчас апоплексический удар хватит! И с кем ты тогда будешь компанию из кризиса вытаскивать? Одного меня – слишком мало! А, ты Женсовет собралась привлечь? Похвально-похвально…
- Заткнись, Зорькин!
- А я что, я ничего!
Андрей положил руку на плечо Николая:
- Коль, пойдем-ка поболтаем, Катерине Валерьевне нужно привыкнуть к кабинету.

Нелли не выдержала и позвонила мужу:
- Сережа… Приезжай домой…
- Не стоит, Нель… Все равно все начнется по новой… Не стоит отрубать хвост по кусочкам…
- Но я не хочу с ним! Я хочу с тобой!
- Об этом еще рано говорить.
- Сережа!
- Нель… Я очень тебя люблю. Мне очень больно тебя терять, мне невыносимо без тебя. Но делить твою душу с кем-то другим – еще больнее. Знаешь, что будет? Я вернусь. Мы будем счастливы сколько-то дней, а потом ты начнешь задумываться об упущенной возможности и сравнивать нас. Антиподов тебя в покое не оставит. Я думаю, между вами еще ничего такого не было, но… однажды будет, обязательно будет… Извини, но пусть лучше это будет без меня. Прости. Все.
- Но…
Он не дослушал и отключился.
- Значит, так? Значит, ты лучше знаешь – что мне надо? Ну… хорошо… За что боролись – на то и напоролись.

В перерыве она шепнула Грише:
- Договорись на сегодня с квартирой. В театр мне не надо.

- Зорькин, так что делать?
- А что ты сделал?
- Поцеловал…
- Вот дурак-то, прости господи! Зачем?
- Я не удержался. А она… - голос Андрея дрогнул, - она сказала, что они с Мишей… ну… что у них все было!
- И ты ей этого уже не простишь? – усмехнулся Коля.
- Да почему не прощу? Она не обязана хранить мне верность! Но… она была… МОЕЙ девочкой! Понимаешь? У нее не было в этом никакого опыта! Ну, подонка того я не считаю… А теперь… Она же будет сравнивать!
- А ты так в себе не уверен, что этого боишься?
- Я в себе уверен, Коля! – Жданов бегал по кабинету на рысях, - Но я же не знаю – какой он! А вдруг…
- Жданов, если ты будешь так думать, то не добьешься ничего! Ты должен быть уверен в себе, в том, что ты лучше! Она будет сравнивать? Будет! Но пусть это сравнение будет в твою пользу!
- Но как?!
- Давай по порядку. Итак, первое – она не верит тебе. Она считает, что вся твоя любовь – это игра.
- Но Кира…
- Правильно, Кира написала, что ты ее любишь. А теперь подумай – что бы она сказала Денису, если бы тот, спустя, скажем, пару месяцев, пришел бы к ней с повинной?
- Выгнала бы… - буркнул Андрей.
- Истину глаголют твои уста!
- Так выхода нет?
- Выход есть всегда! Только иногда он находится в неожиданном месте. Поэтому – ты не должен говорить о любви.
- А-а-а…
- А! Она тебя отшила? Прекрасно! Перестань обращать на нее внимания больше, чем на Президента. Работай. И… все!
- Как? А… Миша?
- А для чего я? Миша через несколько дней уедет на две недели. И я позабочусь кое о чем.
- Ясно, студент?
- Зорькин, не наглей!
- Ладно. Пошли, пора в конференц-зал.
По дороге Коля сказал еще одну вещь:
- Не терпи, если Милко или Воропаев начнут ее оскорблять. Вплоть до драки не терпи. Она оценит – это точно.

Но вот от Воропаева ее защищать не пришлось – когда они вошли в конференц-зал, то увидели, что…

Катя отдышалась после встречи с Андреем. Один – ноль в мою пользу! Но… правильно ли она себя вела? Ведь поцелуй… он был таким завораживающим…
Стоп, Пушкарева! Ответь себе честно – к чему могут привести отношения со Ждановым? Ни к чему хорошему. Мало ли, что он любит! Это ведь Жданов! Сегодня – любит, завтра будет любить другую. Киру он тоже когда-то любил.
Даже если выйти за него замуж – это все равно не панацея; наоборот… Сейчас он так крутится только потому, что дичь от него ускользнула, а как только он своего добьется, тут и… загуляет по новой.
Вот и вся любовь.
Катя вошла в конференц-зал; здесь еще никого не было. Она смотрела на пустые кресла, а голове у нее возникла картинка – тот самый Совет… Тот Совет, после которого все пошло кувырком. Могла ли она поступить иначе?
Катя пошла вдоль стола, ведя рукой по спинкам кресел… В памяти всплывали лица, взгляды, едкие слова… Только Андрей ни разу ее не упрекнул… Почему?
- Здравствуйте, Катерина Валерьевна! – раздался голос, в котором слышалась насмешка всегда, даже когда слова были нейтральными.
- Здравствуйте, Александр Юрьевич… - не оборачиваясь, ответила она.
Шаги… И вот он уже рядом, мягко тронул ее за локоть:
- Катя… Вы прекрасно выглядите!
Она подняла голову, прищурила глаза, напряглась. Но Александр, вроде бы, даже не собирался нападать – наоборот, его улыбка была совершенно искренней, а в руке он держал цветы.
- Это Вам, кстати… - он улыбнулся еще шире, в глазах появилась какая-то нежность.
- Спасибо… Не ожидала… от Вас…
- Катенька… - он придвинулся к ней почти вплотную, - Катенька, я не такой гад, каким кажусь… Только…
Он очень смешно оглянулся по сторонам с крайне испуганным видом:
- Тс-с-с! - и добавил шепотом, - только никому этого не говорите… А то съедят. И Ваш Жданов в первую очередь!
- Он не мой, - тоже шепотом ответила Катя.
- И я очень этому рад! Я счастлив, Катя! – он удовлетворенно стукнул кулаком в себе грудь.
- А Вы-то? Почему? – Александр сводил Катю с ума, она не знала: КАК реагировать на ТАКОГО Сашу.
- Сказать? Но это – тайна!
- Я никому не скажу!
- Честно-честно?
- Честно-честно!
- Жданов – очень плохой человек, Катя. Хуже, чем я.
- Почему?
- Потому что я кажусь хуже, чем есть, и никого не разочаровываю, а Жданов кажется душкой, но вот копни внутрь – а там такая дрянь!
Катя внимательно посмотрела на Александра:
- Саша… Саша, что с Вами? Вы пьяны?
Воропаев расхохотался:
- Ах, Катенька! Я бы очень хотел, чтоб прошлое было зачеркнуто, я бы хотел встретиться с Вами сегодня, в этот прекрасный солнечный день! Я бы подошел к Вам на улице: «Девушка, мы с Вами не встречались раньше?», Вы бы скользнули по мне глазами и ответили: «Нет!», а я бы сказал: «Тогда давайте познакомимся, меня зовут Саша!» И Вы бы не знали, что я – сволочь…
Александр приобнял ее за талию:
- Вот, скажите, согласились бы Вы тогда пойти со мной, скажем, в кафе? Охладить головы мороженым, а?

Вот эту картинку и застали Жданов с Колей. Раскрасневшаяся Катя с цветами, и Воропаев, с какой-то нереальной улыбкой, обнимающий ее за талию.
- Э-э-э… - не выдержал Андрей, - а что, собственно, здесь происходит?
- Ничего! – ответили хором Катя и Александр, переглянулись и отправились на свои места.
- Все в порядке, Жданов! – весело прокричал Саша, когда уселся, - Ты больше не Президент, и я рад!

Нелли стояла посреди комнаты, озираясь. Чувствовала она одну сплошную неловкость; зачем ей это? Зачем ей этот чужой мужчина?
- Нелечка, кофе готов! – Гриша принес кофе, поставил поднос на столик.
- Спасибо…
Она села, взяла чашку.
Повисло молчание.
- Нель… Что с тобой?
- Все в порядке…
- Да нет… - Гриша приобнял ее и почувствовал, что она напряглась.
- Нель… Так что происходит? Такое ощущение, что я тебе совсем чужой…
- Ты и есть чужой… - ответила она, - Я себя чувствую так, будто меня насильно выдали замуж, и сейчас мне предстоит лечь в постель с мужчиной, которого я только сегодня увидела…
- Нелька! – Гриша забрал у нее из рук пустую чашку, обнял ее крепче, прижал к себе, - Нелечка… ну… что ты как Катя Пушкарева… котенок с перебитой лапкой… ну… Какой же я тебе чужой? А? Разве чужой? А?
Прижался к щеке, медленно коснулся губами. Она не отстранилась, но и не ответила. Милая. Нежная. Напуганная. Потерявшаяся.
Он судорожно вздохнул, спрятал лицо в волосах. «Моя!» - мелькнула мысль. Неужели – моя? Господи, Сфинкс! Свершилось! И тут придумал – как помочь ей прийти в себя.
- Нель, смотри… - достал из кармана фигурку.
- Что это?
Взяла она, не думая, а, когда – поняла: вздрогнула вдруг:
- Это? Это?.. Да?
- Да… Это он.
- Но так не бывает!
- Почему же?
- Тогда… получается, что все это… только твой Сфинкс? А на самом деле ничего нет? Наваждение? Любовный приворот? Так?
- Нелька! О чем ты говоришь? Какой приворот? О чем ты? Ты же знаешь, что я в тебя влюбился с самого начала. И я знаю, что не был тебе противен, разве не так? И верю, что ты тоже всегда была влюблена.
- С чего ты взял?
- Я так думаю! Я только должен был быть настойчивее, а я повел себя как мямля. Как Жданов. Тютя такая… Я отступил, надеялся, что пройдет. Не прошло – стало только сильнее, настолько сильнее, что вытянуло все силы… Я не могу без тебя, Нелька. Я не могу…
Он снова обнял ее:
- Не отталкивай меня, пожалуйста… не отталкивай…
Она закрыла глаза… откинула голову на спинку дивана… он нашел ее губы… она заставила себя не отстраняться…
И оказалось, что он – совсем не чужой…

Тут еще прода... А я думала, что уже конец.
Серега не решительный, как можно отпускать женщину, не доказав ей свою любовь, как надо. И вооюще, нефиг за неё думать. Вот, блин, мужики.

_________________
Пришли инопланетяне и съели мой мозг! Так что стучите, если я вас забыла.... в голову.
Это любовь несовместимая с жизнью...

Бесполезно в такой ситуации что-то доказывать. Отпускать надо. Это единственный способ избежать унижений.

Спасибо!

Глава 21

В завещании Рамсеса III (1269-1244 г. до н. э.) совершенно определенно говорится о связи Египта с Понтом. Читаем этот документ, приведенный в книге А.Б.Снисаренко "Властители античных морей":
"Я построил большие ладьи и суда перед ними, укомплектованные многочисленной командой и многочисленными сопровождающими; на них их начальники судовые с уполномоченными царя и начальники для того, чтобы наблюдать за ними. Причем суда были нагружены египетскими товарами без числа. Причем они сами числом в десятки тысяч отправлены в море великое - Му-Кед (Мо - Кед!). Достигают они страны Пунт (Понт). Не подвергаются они опасности, будучи целыми из-за страха (передо мной). Нагружены суда и ладьи продуктами Страны Бога, всякими чудесными вещами их Страны, многочисленной миррой Пунта, нагруженной десятками тысяч, без числа ее. Их дети вождей Страны Бога выступили вперед, причем приношения их для Египта перед ними. Достигают они, будучи невредимыми, Коптосской пустыни. Причаливают они благополучно вместе с имуществом, доставленным ими."
Эта цитата дает полное представление о двусторонних связях Египта и Понта (черноморского) во времена Рамсеса III.
Совершались путешествия в Понт и при фараоне XI династии, Ментухотпе III (около 2000). В сопровождении трех тысяч воинов его министр Хену совершил рейс в Понт за грузом мирры (ладана). Документы эпохи V династии сообщают об экспедициях в Понт, как об обыденном явлении. При Хнумхотепе в Понт ходили экспедиции 11 раз.
Таким образом, локализация страны Понт-Пунт вопрос очень важный. И доказательства, приведенные в истории с экспедицией царицы Хатшепсут, еще раз подтверждают гипотезу об индоевропейских корнях Египта и его культуры.
Еще раз убедиться в нашей правоте позволяет внимательное знакомство с древнеегипетским рельефом, на котором изображена сцена выгрузки корабля, прибывшего из Понта. Команда разгружает корабль и доставляет на берег деревья Страны Бога, привезенные посаженными в горшках. Что это за деревья привезли они с далекой прародины? Во любом случае, растения умеренных широт в самом жарком районе планеты (побережье Красного моря считается самым жарким местом земли) произрастать сами по себе не будут, потому, еще раз, Понт не может быть локализован на юге от Египта.
Официально признанное местоположение страны "Пунт" на побережье Красного моря, откуда, якобы, пришли предки египтян, при ближайшем рассмотрении не выдерживает критики. В связи с полученными результатами, интересно вспомнить теперь свидетельства египетского жреца Манефона (III век до н. э.). Он составил хронологию династического Египта, с 3100 г. до н. э. по III век до н. э.. Но была в его истории и информация о правителях Египта и до 3100 года до н. э., то есть о царях додинастического Египта, до объединения Северного и Южного Египта под властью фараона Менеса. По странному стечению обстоятельств (?) до нас не дошла эта часть документов, но отрывки истории Манефона сохранились в трудах Иосифа Флавия (60 г. н. э.), Африкана (300 г. н. э.), Евсевия Кесарийского (340 г. н. э.) и Григория Синцеллуса (около 800 г. н. э.).
По данным Грэхэма Хэнкока, древние компиляторы Манефона продлевают историю Египта (Северного?) в прошлое от 8 до 40 тыс. лет до начала I династии царя Менеса. Это означает, что существует в записи история образования и развития Северного Египта, с которым теперь, по-видимому, необходимо идентифицировать археологические памятники триполья. Сведения об этой истории противоречивы и перенасыщены мифическими персонажами (Осирис, Исида, Гор и пр.). Но, тем не менее, они могут составить пласт документов о жизни индоевропейцев в эпоху энеолита и даже в более ранний период. К тому же, устная традиция славян донесла до нас в сказках (мифах) свидетельства о правлении в древние времена на Руси царя Гороха - Горахти, а Ра-Горахти, как известно, бог- царь и египтян.
Только что высказанная гипотеза о существовании Верхнего (Южного) и Нижнего (Северного) Египта логично вытекает из всего рассмотренного выше материала. Кроме того, в письменных источниках о победе Южного Египта объявляется после 3100 г. до н. э., а об истории Южного Египта и о военных действиях с Севером ничего не известно. Далее: на протяжении всей истории фараоны заявляют о себе, как о правителях Южного и Северного Египта (в точь, как русские цари о самодержавии Великая, Белая и Малыя Руси...), между тем, не известны ни границы, ни территории двух Египтов, если, конечно, не брать во внимание деление Египта египтологами. Остается добавить еще, что в период Древнего царства происходят активные сношения с Понтом (Северным Египтом), а археология, памятники культуры и история Египта и племен археокультуры триполье-кукутени свидетельствуют в пользу существования некоторого времени двух Египтов, Северного и Южного, до полного упадка культуры триполья и перенесения центра цивилизации индоевропейцев на юг, в Египет.

Антиподов проснулся – Нелли не было. Посмотрел на часы – ого! Уже почти шесть! Он быстро собрался, подумал, и послал ей смс-ку: Люблю тебя, мечтаю о тебе, ты – моя жизнь!
Она перезвонила почти сразу.
- Извини, но мне нужно было попасть домой.
- Я не обижаюсь… Я понял… Это ты меня извини, что тебе не удалось сегодня толком поспать.
- Сама виновата, - усмехнулась она.
- Ты что делаешь?
- Стою на кухне и смотрю в окно – вот-вот машина подъедет.
- Нель… Ты хоть не жалеешь?
- Странный такой вопрос… Я не умею на такие отвечать…
- Почему?
- Потому что любой ответ будет глупым.
- Не понял…
- А ты подумай. Все, извини, машина пришла.
- Я люблю тебя!
Но она уже не слышала.

Совет был, скорее, формальным. Голосование не требовалось, так как ситуация возникла критическая, тут уж не до споров. Милко, попытался, было, вставить свои пять копеек:
- Эта лЯгушка-цАревна будет упрАвлять гЕниальным Милко!
- Милко, заткнись! – вспылил Андрей, и гений почему-то сразу заткнулся. Скорее всего, он доставал Катю просто по упрямой привычке.
Когда собрание закончилось, Катя быстро собрала свои бумаги и отправилась к себе в кабинет. Удивительно. Она – президент ЗимаЛетто. С ума можно сойти!
Она вспомнила, как Андрей гладил свой стол; как боялся потерять этот пост… А она получила его нежданно-негаданно – и совсем не желая этого. Зачем? Все-таки придется расплачиваться.
Катя зашла в каморку… Вот здесь протекали ее дни – счастливые и горькие. Здесь она была нужна ему – как воздух; и все обрушилось в тот проклятый день, когда Малиновский уговорил Андрея на подлость.
Малиновский… Вот Андрея она простила, а Ромку – нет. Хотя… Разве Малиновский виноват больше? Мало ли кто что придумает? Зачем же, сломя голову, исполнять?
В кабинет зашел Александр:
- Катерина Валерьевна, Вы здесь?
- Да? – выглянула Катя из каморки.
- Все никак не можете расстаться с прошлым?
- Да нет… - но она все-таки смутилась.
- Бросьте! – Александр взял ее за руку, вывел в кабинет и подвел к президентскому креслу. Усадил почти насильно, отошел, полюбовался, - А Вам идет это кресло!
Катя ничего не понимала. Что случилось с Воропаевым? Если он не пьян, то что? Что задумал?
- Александр Юрьевич… Чего все-таки Вы от меня хотите?
- Ничего особенно. Я просто хотел спросить – не согласитесь ли Вы со мной поужинать?
- Простите, не соглашусь. Все вечера у меня заняты.
- Жених?
- Это не Ваше дело.
- Хорошо. Я не гордый. Согласен на обед! Завтра!
- Зачем?
- Просто деловой обед!
И он быстро, чтоб она не успела ответить, направился к дверям. Открыл – обернулся с улыбкой:
- Кать… Не съем Вас, честное слово!
И умчался, оставив ее в растерянности. А следом уже другой посетитель – Жданов:
- Чего он от тебя хотел?
- Ничего особенного, Андрей Палыч.
- Катя!
- Андрей Палыч, у Вас ко мне дело? Если – да, то слушаю, если – нет, то – извините; мне сейчас надо бы переговорить с Николаем.
- Хорошо. Я позову.

- Привет, Пушкарева! Прими, значится, поздравления! – Зорькин вальяжно расположился в кресле, положив ногу на ногу.
- Колька, а ты изменился!
- Приходится! Я раньше кто был? Так, шушера мелкая! Финдиректор без кресла – как невеста без места! А теперь я кто? Ва-а-ажный человек на законных основаниях!
- Зорькин! – улыбнулась Катя, - Ты такой смешной! Знаешь, если и есть что-то хорошее в моем назначении, так это то, что мы с тобой теперь чаще видеться будем! Я скучала. Правда.
- Она скучала – посмотрите на нее! Пушкарева, а разве это я дорогу домой забыл? Ты дома все это время раньше полуночи появлялась? Или как? Или где? Кстати, а что у тебя с Мишей? Все серьезно?
- Да, Колька, серьезно. Я, кажется, согласилась за него замуж выйти…
- Ну, эту глупость я в ресторане слышал!
- Нет… Не в ресторане. Потом, дома уже.
- Катька, ты ненормальная! Ты что, серьезно хочешь за него замуж? Ну, вот так, как на духу, а?
- Ну… как тебе сказать… Я не то, чтобы замуж хочу, мне просто надоело отчитываться перед папой – где я была, почему задержалась… Мама вот все поняла бы, а папа? Для него понятия «гражданский брак» не существует. Только военный, - Катя усмехнулась.
- Так у вас так все далеко зашло? – присвистнул Николай, - то есть, если бы не папа, ты бы к нему переехала?
- Да. Без сомнений.
- Пушкарева, подожди. А как же Жданов? Ты же его любила? Или – все?
- Не знаю, Коль. Я запуталась. Я точно знаю, что люблю Мишу. И, если бы не видеть Андрея… Но когда я его вчера увидела… Да он еще с поцелуями полез… Я вообще перестала что-либо понимать.
- Так что было?
- Что было - что было! Жданов помог снять пальто и поцеловал. И я поняла, что все обещания забыть его – полная ерунда, что я все равно его люблю и давно простила. Но я же Мишу – тоже люблю!!! Понимаешь, какая каша?
- Манная, - хмыкнул Коля.
- Коль, не издевайся! Чувствую себя героиней из дурацкого сериала.
- Так что ты будешь делать?
- Миша через три дня уедет на две недели. Боюсь, мне слишком трудно придется – я так привыкла к нему… Надеюсь только, что Жданов не будет доставать – кажется, я ему ясно все объяснила.
- А если – будет?
- Не знаю, Коль… Если станет совсем невмоготу – уволюсь, к чертовой матери! Пусть сами разбираются!
- Пушкарева! Но ведь здесь не только Жданов! А как же Павел Олегович? Он тебе доверяет!
- Ну… тогда попрошу ПалОлегыча унять сыночка.
- А ты… не хочешь вернуться к Андрею?
- НЕТ! Только не это!
- Странная ты, Пушкарева.

Жданов и Зорькин.
- Да, Жданов, хреновые твои дела!
- Ты с ней разговаривал?
- Да… Даже не знаю…
- Что?! Зорькин, говори, как есть!
- Она сказала, что согласилась выйти за него!
- Черт!
- Подожди… Не паникуй! Она сказала, что согласилась – но только потому, что отец не позволит гражданский брак…
- Гос-споди! – Жданов вскочил, потом сел, обхватил голову руками и впал в подобие прострации, мерно раскачиваясь вперед-назад, - Она с ним спит!!!
Голос его охрип, в глазах стояли слезы, и видно было - как дрожат пальцы.
- Да, подожди ты! Тебе что важно? Что у них было или вернуть ее?
- Да, плевать - что было, главное – что будет!!!
- Я в тебя верил!
- Но… никакой же надежды! Она не станет спать с мужчиной которого не любит!
- Все верно, Жданов. Она в него влюблена. НО!
Жданов продолжал покачиваться.
- Ты что, как князь Мышкин в Швейцарии? Сядь прямо, слушай внимательно! – рявкнул Зорькин, и Андрей от неожиданности подравнялся.
- НО! После того… как ты… ее поцеловал… она… поняла…
Коля и так останавливался после каждого слова, а тут и вовсе сделал качаловскую паузу, Андрей взвыл:
- Зорькин, что? Что она поняла?
- Поняла, что… - Коля еще чуть-чуть помолчал, наслаждаясь эффектом, - поняла, что… она тебя ПРОСТИЛА!!!! И она тебя все равно ЛЮБИТ!!!
Если бы в кабинет ворвался смерч, и то не было бы такого грохота! Жданов взвился с кресла – будто наскипидаренный, кресло отлетело к стене; со стола, через который он перепрыгнул, посыпались папки, телефон и ручки-карандаши, свалилась и разлетелась на мелкие осколки ваза, а сам он кинулся на шею Зорькину.
На грохот примчались секретари и Малиновский; все они столпились в дверях, наблюдая за шаманской пляской экс-президента.
- Ромка! Девочки! Она меня любит! Понимаете?! МЕНЯ-Я-Я-ЯААААААААААА!
Малиновский, во избежание неприятностей вытолкал секретарей и плотно прикрыл дверь.
- Коля, что такое? Что с ним?
- Малиновский! Она все еще любит меня! – вопил Жданов, прыгая по разбросанным тут и сям бумагам.
- Свят-свят-свят! – картинно перекрестился Ромио, - кто любит-то?
- КАТЬКА!!! Катенька моя!
- Николай, Вы мне что-нибудь можете объяснить?
Но Зорькин показал на Андрея: мол, пусть сам говорит. Минут через несколько Жданов отбесновался и смог присесть на диванчик.
- Итак, Катя тебя любит? – спросил Малиновский.
- Да!
- Тогда что ты здесь бесишься, а не идешь к ней?
- Вот только этого, Жданов, делать не смей! – быстрой скороговоркой проговорил Коля.
- Почему? – удивился Рома.
- Потому, Ромочка, что мы с тобой так нагадили, что разгребать теперь – не разгрести! Катя вообще замуж собралась!
- Так, погодите… - Рома пытался въехать, - За кого собралась замуж Катя?
Коля, повернувшись к Малиновскому спиной, принялся корчить страшные рожи. Жданов понял только одно: Зорькин не хочет разговаривать при Ромке.
- Ром, подожди тут минутку, мы к Николаю за диском сходим.

- Коля, ты что-то хотел сказать?
- Не смей НИЧЕГО рассказывать Малиновскому!
- Но я и не… - попытался оправдаться Андрей.
- Ты УЖЕ! Растрепался! Учти, если будешь ему рассказывать, я не только перестану помогать, но еще и сделаю все от меня зависящее, чтобы Катя вышла за повара!
- Э-э-э! – не на шутку испугался Андрей.
- И еще – не лезь сейчас к Кате. Не трогай, не следи, не преследуй. Пока Миша не уедет – спрячься в норку и сиди как дохлый мыш.
- Зорькин! Так ведь она с ним…
- Заткнись! Ты хочешь, чтоб она уволилась и уехала с ним в Париж?
- Нет!
- Вот и усохни! А теперь, поди к своему «Сирано» и наври что хочешь – лишь бы он не совался в Катины дела и твои чувства.

- Жданов, так что случилось? – Ромио сидел на диванчике и листал журнальчик.
- Ладно, Ромка, проехали.
- Что проехали? Колись!
- Да ничего особенного. Я понял, что Катя меня еще, кажется, любит. Но не простила.
- Слушай, так надо придумать план!
- Малиновский! Если ты еще раз при мне скажешь слово «план», я тебе набью морду. Никаких планов в отношении Кати я с тобой обсуждать не буду. И вообще - на этот раз я попытаюсь обойтись без твоих советов. Ясно?
- Ну и пожалуйста! – Ромка разобиделся и ушел.
Андрей облегченно вздохнул.

- Нель, мы можем жить у меня…
- Ответ отрицательный.
- Почему?
- Потому что.
- И все-таки?
- Как у тебя все просто! Просто взять и жить вместе!
- Нет, не просто. Ты разведешься, и мы поженимся.
- Так. Давай-ка мы этот разговор на потом оставим, я не хочу, чтоб нас услышали.
- Думаешь, никто не догадывается?
- Одно дело – догадываться, другое – знать наверняка. Я лучше посплю, пока время есть.
Она прилегла на диван и тут же отключилась. Он почувствовал себя мерзавцем: девочка работает на износ: сериал, театр, еще один фильм… А тут еще он с несвоевременной страстью… конечно, было бы лучше, если бы он смог дотерпеть до конца съемок, но разве чувствам прикажешь? Нет, совершенно необходимо уговорить ее жить вместе – по крайней мере, ей не нужно будет мчаться сломя голову домой, чтоб переодеться.
Да и встречаться в чужих квартирах… Не дети ведь уже…
Только вот он совсем не думал о ней.
На самом деле – он думал только о себе, но не понимал этого. Если бы он смог забраться сейчас в мысли Нелли, то, скорее всего, не обрадовался бы.
Потому что она не просто не хотела с ним жить; наоборот, она думала только о том – как вернуть Сергея. Ей не хватало его; очень не хватало.
Не хватало его понимания: только Сережа чувствовал ее настроение – будто мысли читал; только он знал – когда ей нужна помощь, а когда лучше оставить ее в покое…

Жданов мерил шагами кабинет. Четыре больших шага в одну сторону – четыре в другую. Раз-два-три-четыре. Раз-два-три-четыре. Сейчас он не выдержит и пойдет к ней. Обнимет, подхватит на руки и унесет отсюда за тридевять земель; и будет любить-любить-любить – до тех пор, пока она не попросит пощады, до тех пор, пока этот проклятый кулинар не выветрится у нее из головы и из сердца.
Как она может любить его? Нет, он не верит в это, просто она очень упрямая девочка, просто она пытается забыть свою любовь – как он пытался забыть все в объятиях Киры. Андрей усмехнулся: только он мужчина, ему труднее перебороть свою неприязнь к другой женщине. А женщинам проще. Можно просто притвориться.
Мысль о том, что Катя, скорее всего, не притворяется, он гнал от себя. Мыслишка эта предательски заползала в голову, а он гнал.
Три дня. Как их пережить?
Он вдруг вспомнил, что забыл спросить у Зорькина: три – это, начиная с какого дня? С сегодняшнего? Тогда остается только два.
Два дня и ночь.
Где сейчас Катя? Что чувствует? Она с ним? Или нет? Она каждый день бывает с ним? Или нет?
Господи, что делать? Как избавиться от этих мыслей? Пойти напиться? Но потом станет только хуже. Когда воспоминания всплывут. Да и - пить одному не хочется…
Поехал домой все-таки, принял снотворное и провалился в липкое забытье. Под утро проснулся – будто и вправду напился: язык распух, голова трещит. Выглотал огромными глотками с литр, наверное, воды – полегчало. Снова лег.
Если бы кто-то наблюдал со стороны, то видел бы интересного мужчину лет тридцати, мечущегося в беспокойном сне. Сжимающего в кулаках простыни. И повторяющего – то нежно, то со скрипом зубовным, то горько, то счастливо:
- Катя, Катенька, Катюша… Катюша… Катенька…
Катя была рядом – он все-таки правдами и неправдами затащил ее к себе. Она настороженно остановилась в прихожей, но он подхватил ее на руки и унес в спальню. Он просто не давал ей говорить, закрывая рот поцелуями; одежда куда-то испарилась, и он уже прижимал ее к себе – всю, такую нежную и страстную, шептал «Катя, Катенька»; обласкивая ладонями все, что попадалось под эти ладони: набухшие груди, упругий живет, нежную спину, горячие влажные недра, от которых голова кружится… А потом он и вовсе перестал что-то понимать - только тело подчинялось самым древним инстинктам, совершая движения, влекущие к наслаждению…
- Катя, Катенька, девочка моя!
Она дышала жарко, маленькие ладошки метались по его спине, то умоляюще вдавливая его в свое тело, то порхая и поглаживая. Она тоже шептала что-то, только расслышать было невозможно; да и неважно – что они шептали друг другу; главное рассказывали их тела, а рассказывали только одно: им не жить друг без друга…
- Катя, Катенька, Катюша!
И, чувствуя приближающийся пик восторга, он еще чуть замедлил движения, сдерживая финал; дождался ее сладостного стона, и дал волю своему звериному инстинкту с криком:
- Ка-а-а-атя-а-а!
Крик хлестнул по комнате, ударил по ушам, он вскочил, озираясь:
А? Катя?
Нет. Приснилось. Стук сердца, испачканное белье. И тишина.
И пустота.
Нет ее.
Завыл волчонком брошенным, вгрызаясь зубами в подушку; излился слезами, а потом, всхлипывая, как маленький мальчик, долго-долго смотрел на щербатый месяц…
- Катя… Катенька… Как жить без тебя?

- Как не встретимся? Почему?
- Гриш, я очень устала. Очень.
- Нель, я сегодня на эпизоде сна едва сдерживался, чтоб не наброситься… Та-а-акого навоображал!
- Я поняла, но… Я не выдержу такого графика без отдыха. В любом случае придется усмирять порывы до окончания съемок.
- Ты можешь усмирять?
А она подумала о том, что у нее и порывов то особых нет. А если и есть, то адресат – совсем другой. К счастью, работа почти не оставляла времени на эмоции; каждый свободный час – это сон, в который она проваливалась как в омут и спала без сновидений. Нет уж – никаких лишних эмоций, пока это возможно. Все остальное – потом.

Глава 22

Мифология принята, как предмет исследования по целому ряду причин, сулящих иметь интересные и достоверные результаты, причем исследования в этом направлении не требуют особых и специальных знаний. Это связано с тем, что мифы древних народов давно уже собраны, записаны и изучены. Нам остается только внимательно вглядеться в образы героев эпических сказаний, сравнить сюжеты, суть и атрибутику мифов, после чего сделать вывод: можно ли говорить о единой основе мифологии египтян и славян.
Здесь будут рассматриваться сказания и былины русского народа, так как предполагается, что русские - прямые потомки и наследники культуры триполья. Если подтвердятся наши ожидания, и будет определена тесная генетическая связь эпического творчества египтян и русских, тогда этим будет, во-первых, подтверждена наша гипотеза; во-вторых, поставлен вопрос о существовании славян в эпоху энеолита, как народности, имеющей язык, территорию, общие экономические и культурные отношения.
Что же касается религии, то есть уровня духовной организации народа более высокого порядка, по сравнению с мифологией, то здесь вопрос несколько усложняется. Причины такого осложнения заключаются, как это ни странно, почти в полном отсутствии сведений о религии (языческой) славян. Имеется лишь перечень (довольно длинный) славянских божеств и некоторые сведения о традициях язычества, которые, слава Богу, живы и сейчас.
Намного лучше дело обстоит с религией египтян. Мы уже говорили во введении, что материалов по древнеегипетской религии много; исследований вопроса, также достаточно; единственное, что не устраивает - это заключения и выводы официальной науки. Но эту часть работы попробуем выполнить сами.
Итак, начнем с мифологии великого египетского народа, давшего мира самую, может быть, величественную и многозначительную религию за все существование современной цивилизации. Их многочисленные и непонятные боги, кто они были, как соотносятся с богами, например, славянского пантеона. Каковы сказания в среде простого народа о своих богах, об их жизни и смерти?
"Анубис, был страж секретов, бог погребения, шакалоголовый открыватель пути мертвых и спутник Осириса" - так пишет об этом божестве Г. Хэнкок в своей книге "Следы богов" [ ]. Далее он сообщает о кочующем из мифа в миф сюжете, где собакоголовое существо (волк, собака, шакал) сопровождает погребенных в мир иной или помогает живым посетить загробное царство. Жаль, что Грэхэм Хэнкок не знаком с русской мифологией, ему не пришлось бы переворачивать кучу литературы в поисках схожих с древнеегипетскими сюжетами сказаний. В данном случае, проводник душ в царство мертвых - Анубис, является сродни русскому Серому Волку из сказки про Ивана-царевича. На Руси этого зверя даже наделяли крыльями. Летает он и переносит на своей спине Ивана в мир иной, где служит ему проводником и помощником.
Если же подробней рассматривать основной миф древних египтян о воцарении в Египте сына богов Гора, то более близкого сюжета в мировой мифологии трудно будет найти, чем сюжет сказки, записанной А. С. Пушкиным, "О царе Салтане ...". В египетском мифе сына Верховного Бога Ра, царя Египта и земли, Осириса обманом заманивают в деревянный гроб-ящик и, заколачивая крышку гроба, сбрасывают в воды Нила. В русской сказке сына царя Салтана, наследника престола Гвидона, обманом помещают в деревянную бочку и также бросают в "бездну волн". Осирис погибает, но чудесным образом рожденный сын Осириса, Гор спасается и претендует на престол отца. Царевич Гвидон, не менее чудесным образом спасается и становится наследником своего отца Салтана. Миф об Осирисе-Горе-Исиде был прочитан недавно, после того, как сумели перевести "Тексты пирамид" и папирусы Среднего царства, т. е. уже в конце XIX века. Сюжет сказки Пушкина дошел до нас в устном изложении из глубины веков. Различия в художественной обработке мифов только подчеркивают их общую древнюю основу, ближе к оригиналу звучащую, конечно же, в египетском исполнении. Хотя удивительным выглядит и абсолютная узнаваемость древнего мифа в исполнении русских "современных" сказителей.
Миф об уходе Осириса в мир мертвых и воцарении на земле Гора - основной религиозный миф египтян, где участвуют все основные божества, потому очевидная связь этого мифа со сказаниями славян очень важна для нас.

Утро встретило хмурой слякотью; под ногами похрустывали заледеневшие в ночном заморозке лужи, небо нависло серым киселем. Жить не хотелось.
Андрей попинал колеса машины, постоял, ежась на пронизывающем ветру, пристально посмотрел в небо – словно искал хоть один проблеск солнца. Но не было его на плачущем небе, как не было и в его жизни.
Придавил каблуком льдинку на асфальте, растер ее каблуком. Усмехнулся своим невеселым мыслям и сел в машину.

Ноль за окном, ни вверх и не вниз,
Мертвая точка, компромисс.

Мертвая точка - это про него; зависающее пространство, ноль, о который разбиваются все его чувства. Не изменить ничего. Даже просто подойти к ней – и то нельзя!

Ждут поезда, отложен полет,
Море закрыто - гололед,
Ветер унес нетронутый лист,
Шаг на полшага, компромисс.

Поставил в гараже машину, огляделся – Катя уже тут? Нет, ее монструозного джипа не видно. Или ее привозит повар? Натянув на лицо шутливую маску, поинтересовался у Потапкина:
- А что, брат Потапкин, Екатерина Валерьевна уже пришла?
- Нет, Андрей Палыч, - обрадовался охранник неожиданному собеседнику, - еще не приходила! Да она не опоздает, Вы что, Катерину не знаете? Не беспокойтесь!
- Спасибо!
Жданов вышел на улицу и спрятался за колонной – чтоб его не видели подъезжающие. Ждать пришлось недолго – остановилось темно-синее авто, и сердце Андрея затрепыхалось – они?
Они.
Через пару минут (целовались?) Катя выпорхнула, наклонившись, послала водителю лучезарную улыбку и звонко зацокала каблучками.
Андрей быстро вошел внутрь здания, а лифт вызвал нарочито медленными движениями, молясь, чтоб он не успел приехать до того, как…
Появилась Катя. Как ни в чем не бывало.
- Здравствуйте, Сергей Сергеич, Здравствуйте, Андрей Палыч.
О-опс! – лифт раскрылся!
Катя дрогнула. С НИМ в одном лифте? Но Катя – это Катя! Она даже перед Воропаевым не пасовала, поэтому смело шагнула в лифт.
Андрей – следом.
Тихо в мире, дремлет Земля,
Где же силы
Сдвинуть весь мир c нуля ?

Катя отвернулась к стенке, предоставив взору Андрея только щечку с едва заметным нежным пушком, да завиток, игриво подрагивающий на этой щечке.
- Екатерина Валерьевна, - рискнул обратиться к ней Андрей.
- Да?.. – голову повернула лишь чуть-чуть, мол – слушаю.
- В какое время я могу к Вам зайти, чтоб обсудить дела по отделу?
Катюша немного расслабилась – о делах можно поговорить. Это не страшно. Посмотрела на него:
- Если срочно – можно сразу сейчас. Если не очень, то часов в 11.
Андрей ничего не ответил, он не мог оторваться от ее лица, но не любовался, как обычно, а обмирал от кошмара. Ее лицо излучало абсолютную удовлетворенность проведенной ночью, он хорошо знал: что означают эти припухшие губы, светящиеся томным светом глаза, мягкость черт лица… Он помнил – как бы ни была недовольна Кира вечером, после всего, утром, она была такой же томной и нежной. И настроение трудно было испортить…
Жданов аж зубами скрипнул; представил его, ее… ЕЕ! Такую… какой она могла быть… Лоб немедленно покрылся испариной, что-то глухо екнуло в груди и… больше ничего не было. Свет померк…

Нелли не могла привыкнуть к Грише. Не могла – и все! Отношения не так должны развиваться; в их связи ей претило все: и то, что они не могут погулять по улицам, сходить куда-нибудь, и то, что, не смотря на формальную свободу обоих, им приходится от всех прятаться; и то, что им пообщаться нормально некогда. А уж то, что Серега живет у приятеля, родителям приходится врать, будто все в порядке…
И встречи с Гришей напрягали ее по полной программе. Каждый раз это было похоже… Они приходили на квартиру к другу Гриши… Обоим понятно – зачем. На разговоры и времени-то не хватало: они урывали от 4-5 свободных часов, от сна. Нелли вспоминала Катю в квартире Малиновского, и потому все дальнейшее для нее мешалось с сериалом: ее неловкость и страх, его порывы… постоянное слежение за временем, необходимость съездить домой;
Она не знала: сколько еще сможет это выдерживать – влюбленность, которая должна бы усиливаться; по всем параметрам – должна! - как-то тихо тлела, то – разгораясь в недолгие часы упоительной страсти, то - затухая до полной неприязни: с ее стороны.
Он же был счастлив и теми недолгими встречами, что им выпадали; считал до них часы, и каждый раз боялся – вдруг случится что-то непредвиденное, встреча отменится, и она уедет домой – одна, замкнутая, погруженная в свои размышления; как ему казалось – невеселые.

Катя заметила, как внезапно изменился Андрей: он вдруг побледнел, на лбу выступили крупные капли пота, глаза его невидяще расширились, он качнулся, уперся ладонями в стенку и… осел на пол, закрыв глаза.
В первую секунду Катя ничего не поняла, потом дошло – обморок! Жданов свалился в обморок! Она, запаниковав, упала на колени и принялась тормошить, пытаясь докричаться:
- Андрей! Андрюша!
Он, конечно, не реагировал, и было страшно! Так страшно! Она расстегнула пуговицы на его рубашке, и тут лифт отворился. Но на ресепшене никого не было! Она рванулась, было, к телефону, но вдруг подумала, что лифт же может уехать – вместе с ним; пришлось сбросить туфли – каблуки очень мешали, и, подхватив Андрея подмышки, она потащила его из кабинки.
Ужас наползал волнами, мешая соображать. Катя кинулась к телефону, вызвала «Скорую помощь»; потом вернулась к распростертому телу Андрея.
Она снова склонилась над ним, не замечая своих слез, капающих на его обнаженную грудь; и, чуть помедлив, прикоснулась к его губам. Было ли это искусственное дыхание? Боюсь, что нет – ибо это прикосновение напрочь лишило ее возможности соображать; это был уже поцелуй – нежный, горький, исступленный. Она не знала – сколько это продолжалась, в себя она пришла уже тогда, когда Андрей ответил на поцелуй: сначала, едва шевельнувшись, а потом требовательней и настойчивей - впиваясь в ее рот, дыша ее дыханием, впитывая ее жизненную силу.
Очнувшись от безумия, Катя оттолкнулась от него ладошками, да так и осталась сидеть рядом; он попробовал подняться, но, очевидно, был слишком слаб; потому что снова положил голову на пол и только слабо улыбнулся, прошептав:
- Катенька…
Так и застали те, кто приехал в двух одновременно открывшихся лифтах – это были медики и Малиновский с Зорькиным.

Андрея забрали в больницу на обследование, установив нервное истощение. Катя ничего не понимала. Жданов и нервное истощение – это какое-то совершенно не сочетаемое сочетание: вроде не сплетничающего Женсовета или Малиновского, сменившего ориентацию.

ЗимаЛетто опять осталось без отдела продаж – именно этот вопрос был поднят на срочном совещании. Прикрыть его было уже некем, так что, пришлось нашей троице – Кате, Николаю и Роме – распределить эти обязанности между собой: кому - что.
В 11 позвонил Михаил: в связи с непредвиденными обстоятельствами ему нужно улететь сегодня. Они могут встретиться перед его отъездом, в течение пары часов? Катя чуть не заплакала опять, потому что – нет, не могли никак!
Пришлось попрощаться по телефону.
А как только план чрезвычайных действий был составлен, Катя сорвалась в больницу к Андрею. Малиновский хотел тоже поехать, но Зорькин – умница, золотая голова – нашел три причины: почему ему не надо этого делать, а после ухода Кати еще и прошипел, что Роман Дмитриевич явно теряет квалификацию и соображает ну, совсем туго!

- Итак, девушка, кто Вы ему?
- Я.. я… невеста!
- Прекрасно! А родственники у него есть?
- Родители, но они в Лондоне. Больше – никого.
- Прекрасно! Тогда пройдите к лечащему врачу. Вот этот лифт, третий этаж, там налево, а дальше спросите. Врача зовут Анатолий Александрович.
Катя не могла дождаться лифта, поэтому взлетела по лестнице и, войдя в отделение, тормознула проходящего мимо дядечку лет пятидесяти:
- Здравствуйте, извините, а где мне найти Анатолия Александровича?
- А Вам, дЕвица моя дорогая, он зачем? – добродушно поинтересовался дядечка.
- Я… я по поводу больного. Его сегодня утром привезли.
- Понятно… Ну, пойдемте, поговорим…

В кабинете дядечка занял место за столом, из чего стало понятно, что он и есть лечащий врач.
- Что с ним? – Катю уже трясло.
- Успокойтесь, дЕвица! Можно подумать, что Ваш любимый при смерти!
- Нет? – воскликнула Катя.
- Если бы Вы только знали – какая у нас нервная работа!
Шутливое спокойствие доктора, наконец, передалось и Кате.
- Ну вот, - удовлетворенно кивнул он, - теперь с Вами можно разговаривать. Или все-таки дать валерьянки?
- Нет, спасибо. Я слушаю Вас. Что с ним?
- Нервы. Сильное потрясение. Затяжной стресс. Но не только…
- Не только? А что еще? – обеспокоилась Катя. Нервы, стресс – это понятно. А еще? Он болен?
- А еще, извините, физическое истощение.
- Это как? – она не поняла.
- Извините, Вы его не кормите?
- Что?
- Ваш жених, да, я не ошибся? Жених?
- Д-д-да… - Катя была окончательно сбита с толку.
- Так вот… Простите, как вас зовут?
- Катерина… Катя…
- Так вот, Катя-Катерина, ваш жених ничего не ел минимум три дня.
- Что-о-о? Это как?
- Не знаю. Вообще, бывает, что в состоянии стресса аппетит полностью пропадает. Но Вы-то куда смотрели?
- Э-э-э… - Катя не знала, что и ответить, - э-э-э… понимаете, меня месяц не было… Я только вернулась… А перед моим отъездом мы крупно поссорились…
- А, тогда понятно. Но, надеюсь, Вы уже помирились? Потому что, если условия его жизни не нормализуются, то… всякое может быть…
- Да, конечно, я понимаю! А можно к нему?
- Можно. Если Ваше отсутствие и было причиной стресса, то Вам к нему не только можно, но и нужно. В качестве лекарства.

Глава 23

Древнеегипетские сказки, их сюжеты перекочевали в наше время в сборники народных сказок всех индоевропейских народов. Это ли не подтверждение принадлежности древних египтян к индоевропейскому племени. "Рассказ Синухе" из древнеегипетского папируса стал исходным для очень распространенного в Европе и в России сюжета "о чудесном спасении".
Сказка "Правда и Кривда" является классическим примером живучести устного народного творчества, ведь древнеегипетский текст сказки был прочитан совсем недавно, а вариантов этого сюжета только в России около сорока.
Замечательная древнеегипетская сказка "Два брата" известна во многих европейских и персидских вариантах, русских вариантов этого сюжета более тридцати.
Интересное наблюдение было сделано в тексте русской народной сказки "Царь-чернокнижник". В действии сказки принимает участие мифическая огромная птица, спасающая героев эпоса из подземного царства, звали птицу "Ба-птица" (в некоторых вариантах Маговей, Могуль, Строфиль), а ниже мы увидим, что "Ба" - это "душа" по древнеегипетским верованиям и изображалась Ба огромной птицей.
Мы говорим об общей основе мифов в египетских письменных и славянских устных традициях. Но уже говорилось, что явление параллелизма в истории переносится и на такую область, как мифотворчество, что, по-нашему, не верно. Но спорить с устоявшимися взглядами можно только при помощи железной логики и достоверных, бесспорных фактов.
Исходным посылом дальнейших наших исследований будет выступать следующее утверждение: родовые, племенные и общенациональные верования и божества племен триполья являются основой для верований египтян. Для иллюстрации этого тезиса приведем таблицу, куда сведены божества и славян и египтян, причем, они поставлены в соответствие друг с другом.
Древнеегипетскиебожества Древнерусские (славянские) божества Примечание
1 2 3
Ра - Рарог,Сварог - Верховный Бог, Бог Самосущий, Творец Вселенной
Осирис, Аусар, Асур - Сурья-Солнце - Солнечное божество
Исида,IsisS w w (гр.) - Мать-Сыра ЗемляМатерь Сущая,Мать Святая, Матерь Сва - Женская ипостась БогаСамосущего, богиня Природы
Гор, Хорус - Хорс, Святогор - Солнечное божество, Святой Гор
ТотГермес, греч. - Тать - Бог тайны, Луны, ночи, знаний,покровитель воров, торговцев
Маат - Мать - Божество Истины, Правды, Слова и Порядка (Матка Правда); "вопить благим матом" - говорить правду
Баба, Беб - Золотая Баба,Баба-Яга
Бес - Бес - Чудище, домовой
Змей Нак(Nak) - Ночь - Nak егип., Nakt др.-инд., Night анг., ночь, русск.
Шу - Свет, СветовидСу - Божество дневного света,Shine англ., сумерки (су + мерт)
Баст Бастау - Бестия - Божество в образе кошки, дочь Ра, управляющая предска-заниями (кот ученый), ночное лунное божество
Нетер,Нетеру - Натура - Природа
Фараон,Пер-оо - Перун,Перван - Первенец, Пуруша, Разум (Reson, резон - сын Ра), Логос, Бог Сын
- Даждьбог - Дающий жить (сравни: нежить)дождь - дающий жить

При внимательном изучении таблицы правота исходного посыла кажется очевидной. Единственное, с чем могут не согласиться оппоненты, так это с транскрипцией, прочтением имен египетских богов. В нашей таблице они взяты, в несколько отличной от общепринятой, форме. Такое прочтение имен рекомендовал в своих работах по религии Египта известнейший и авторитетнейший египтолог, хранитель Британского музея Уоллис Бадж. Более полных и аргументированных работ по религии и магии Египта трудно найти, и в этой области У. Бадж являлся одним из крупнейших специалистов.

Андрей лежал с закрытыми глазами, из руки у него торчала капельница. Катя всмотрелась в его лицо и ахнула – как же она сразу не заметила эти ввалившиеся глаза с темными полукружьями под ними, заострившийся нос, запавшие щеки… Почему она не увидела, почему сердце ничего не подсказало? Как она могла наслаждаться жизнью, когда он… так?... Вспомнилось – «Есть перестал, спать перестал… Пить начал…» Вот так это и бывает. Есть перестал, спать перестал… Вспомни себя, Пушкарева! Вспомни, как плохо было тебе, но у тебя и мама, и папа, и Колька! А у него – совсем никого: с Малиновским, как Зорькин говорил, он почти не общается; с Кирой – расстался… Родители далеко.
Как он жил в эти дни? Любил… Любит… Она ведь поверила, что это - правда! И, вместо того, чтоб броситься к нему, она согласилась выйти замуж за Мишу! И поехала к Мише, и занималась с ним любовью – наслаждаясь, даря ответные ласки… не думая и не вспоминая об Андрее… А он?
Смотрел на луну, как она? Выл? В кровь искусывал губы? Что было с ним?
Она шагнула в палату, подошла, села на краешек кровати.
Андрей смешно пошевелил кончиком носа и улыбнулся.
- Катя, - чуть слышно прошептал он, - Это ты…
Катя взяла его за руку. Теперь он уже открыл глаза.
- Андрей Палыч… Ну, как так можно?
- Катя… Ты пришла…
- Конечно… Вы меня так напугали…
- Кать… Если бы я знал, что небольшая диета поможет мне… быть вот так… рядом с тобой… я бы… уже давно…
- Ты сумасшедший! – притворно возмутилась Катя, - чтоб я больше от Вас не слышала такого!
- Не-а! – хитро ухмыльнулся Жданов, - Теперь я знаю – как тебя шантажировать!
- Скажи, что пошутил.
- Нетушки! Теперь, как только ты попытаешься убежать от меня, я буду садиться на диету!
Они болтали о всякой ерунде, а Катя никак не могла поверить в то, что все так просто разрешилось. Как она могла сомневаться в нем? Уму непостижимо! Ведь сердце, ее любящее сердце, все понимало гораздо лучше, чем ее дурацкий аналитический ум, который ничего не понимал в чувствах.
- Катя… Катя… Катя… - шептал совершенно очумевший от нежданного счастья Жданов и гладил ее руку.
Медсестра уже дважды заглядывала за капельницей, но не могла осмелиться нарушить нежное единение этих странных влюбленных…
Только часа через два Катя спохватилась:
- Ох, прости, мне нужно идти!
- Кать!
- Но нам же надо вытащить ЗимаЛетто из кризиса? Кто же будет это делать, если мы оба останемся здесь?
- Там остались Ромка с Николаем!
- Если кинуть все на них, то, боюсь, они тоже вскоре окажутся в больнице!

Прошла неделя.
Жданова выписали, взяв с него обещание как минимум три дня провести в постели. Он соглашался. Если бы врачи хоть на минуту могли предположить – КАК собирался он выполнять предписание. Но он не ни капельки не врал – он действительно собирался минимум три дня провести в постели! Только – не один.

- Нелли! – Гриша подошел к ней в конце дня, взял за руку, - Пошли!
- Куда?
- Пошли, говорю!
- Я никуда не пойду, пока ты не скажешь – куда!
- Вот ведь упертая! Сюрприз для тебя! Надеюсь, приятный!
Через полчаса они остановились у какого-то дома; Гриша снова взял ее за руку, повел за собой. На втором этаже достал ключи, открыл квартиру, легонько подтолкнул туда Нелли.
- Вот! – довольным тоном сказал он.
- Что это? Где мы?
- Нель… - Гриша обнял ее сзади, и положил голову ей на плечо, - это – твоя квартира! Я снял ее для тебя. Если не понравится – найдем другую! Но – посмотри, здесь уютно. Есть телефон, до Амедии совсем недалеко – можно будет спать немного дольше… И никаких лишних глаз. Если мы постараемся, то какое-то время сможем избегать любопытных.
Нелли молчала. Ей нравилась квартира. И ей нравилась его забота – впервые за время их общения, он совершил по-настоящему мужской поступок.

Катя отвезла Жданова домой. Зашла вместе с ним; она не осматривалась по сторонам, потому что успела уже все осмотреть, когда приезжала по его просьбе за вещами.
- Ну вот, наконец-то мы вдвоем! – и Андрей притянул ее к себе, жадными губами на ощупь разыскивая ее губы.
Слушая наше дыхание
Я слушаю наше дыхание
Катя пыталась оторваться, чтоб хотя бы глотнуть воздуха, но он не давал ей отстраниться, прижимаясь все крепче и крепче…
Я раньше и не думал что у нас
На двоих с тобой одно лишь
Дыхание
Дыхание…
Андрей очень боялся напугать Катю своим необузданным желанием; долгие месяцы без нее давали себя знать: не смотря на бесконечную нежность, он опасался, что не сможет сдержаться и набросится на нее как сумасшедший – вплоть до насилия, если она вздумает сопротивляться.
Именно поэтому в тот момент, когда разум кое-как пробился сквозь безумие, Андрей отпустил Катю и, взяв за руку, вытянул ее из прихожей в комнату:
- Добро пожаловать домой, любимая!
- Можно куда-нибудь присесть? – боясь упасть в обморок, спросила Катя.
- Катенька! – тебе не нужно спрашивать разрешения, - этот дом – твой, ты можешь делать все, что заблагорассудится! Можешь сменить всю мебель, перекрасить стены – что хочешь!
- Нет уж, спасибо, - пробормотала Катя, присев на краешек дивана. Как у него все просто! Он не дает ей даже возможности привыкнуть к нему. Похоже, для него время остановилось в тот день, после Совета; а теперь вот стрелки часов вдруг вздрогнули и, как ни в чем ни бывало, продолжили свой ход.
Это для него! А для нее прошло полжизни – она умерла; потом собрала себя из кусочков, с трудом склеила их, чтоб хотя бы не распадались; а уже потом эти кусочки начали кое-как срастаться. И срослись в другую Катю; новая Катя возродилась к жизни благодаря другому мужчине; этот мужчина стал ей близким и очень нужным; он был нежен, предупредителен, романтичен… он любил ее, и она любила его…
А потом мир вдруг снова перевернулся, и опять в ее жизни возник Андрей Павлович Жданов – но уже другой. Этот Жданов не бегал за каждой юбкой, не огрызался на звонки невесты, не прятался, не скрывал своего отношения к ней, не советовался с Малиновским…
Но кто даст гарантию, что вот это положение мира – нормально? Что он стоит не на ушах? Кажется – это так просто: закрыть глаза, забыть обо всем, протянуть руку и быть с ним. Просто – быть: дышать одним дыханием.
Но… а как же Миша? Она должна хотя бы поговорить с ним, объяснить… Что объяснить? Что, как только он уехал, она сразу же кинулась в объятия другого? Что их любовь была фарсом? Или – если не фарсом, то чем?
Андрей присел на корточки рядом с ней:
- Катенька… Что случилось? Ты… ты уже пожалела, что вернулась ко мне?

Утром они спали долго. Долго-долго! У них был выходной – отсыпной, как все, посмеиваясь, называли его. Еще вечером, почти сразу, съездили к Нелли, она забрала кой-какие вещи на первое время.
- Ты ему не позвонишь? Что квартира свободна? – спросил Гриша.
- Позже, - ответила она.
Она не хотела при нем разговаривать с мужем! Кольнула ревность, чуть не съязвил, но вовремя одумался – да с какой стати она должна при нем разговаривать с Сергеем? Нет, нельзя ни в коем случае показывать – как страшно он ее ревнует. Кажется, она не привыкла к сценам ревности. Нет, глупо, не так. Она не потерпит сцен ревности! Она почему-то кажется человеком, который сам решает – что, как и когда ему делать. И с кем.
Что ж, придется себя усмирять. Слава Сфинксу, съемки скоро заканчиваются – не больше месяца осталось, а, значит, она уже не будет сталкиваться с мужем каждый день.
Григорий удивлялся выдержке Копеина – ни один мускул на его лице не выдавал никаких чувств. Он даже шутил и смеялся иногда. Он спокойно и профессионально режиссировал, в том числе, их совместные с Нелли сцены – заметить состояние Сергея можно было, лишь внимательно наблюдая за ним. Но внешне… Они с Нелли и раньше на площадке не слишком-то афишировали свои отношения, поэтому и сейчас несведущему не понять – что происходит.
Это совсем не радовало его, он хотел иметь на нее право. Вот только - он понимал, что права собственности на эту хрупкую нежную женщину он не получит никогда. Утешало лишь одно - он один такой несчастный – вряд ли кому-то будет отдано то, в чем отказано всем другим. Ее душа, на самом деле, принадлежит театру – и этого соперника не победить никогда.

Они славно провели вечер – впервые никуда не торопясь и не оглядываясь на часы. Нелли была нежна, отзывчива, весела. Она уже давно не шутила с ним так непринужденно – будто и не было никаких преград между ними.
И он был благодарен ей за это маленькое счастье, за этот чудесный вечер.
И не менее чудесную ночь – наконец-то они могли и уснуть вместе: как мечтал он об этом! Вместе уснуть и проснуться – ничего, казалось бы, особенного… Но столько особенного! Особого! Не каждый это понимает; но тот, кто понимает – тот умеет не только быть абсолютно счастливым; он сможет сделать счастливым и другого: того, кто рядом.
Утром – вернее, уже почти днем, они проснулись; Гриша балдел, глядя на нее в коротком халатике… Ничего особенного…
И особенное все – эта первая ночь вдвоем, ласковое пробуждение, совместные планы на день. Обсуждение дальнейших событий в сериале, немножко незлобивых сплетен о коллегах, рассказы о детстве, вечные вопросы «А это ты любишь?», «А ты?». Вечером вместе в театр: она – на сцену, он – в зал. Смотрел на нее и не уставал удивляться: какая она разная! Да, такая женщина всегда будет удивлять; она как ртуть – ослепительно сверкая, утекает сквозь пальцы, заставляя заворожено тянуться к ней снова и снова… Сумасшествие! Но, какое приятное, черт возьми!

Катя уткнулась в макушку Андрея, положив руки ему на плечи. Чувствуя, как бешено пульсирует жилка на его шее, не понимала – почему он не торопиться наброситься на нее? Господи, мысли-то какие!
- Н-не знаю… - ответила ему чуть слышно, не уточняя, не знает – чего? Пожалела или нет? Вернулась или нет? Как она может знать об этом – сейчас? Если ее сознание полностью прекратило работу, посчитав, видимо, что вот оно-то как раз сейчас абсолютно лишнее.
И от этого было очень хорошо – как в сказке!
Андрей поднялся.
- Ты куда? – немедленно спросила Катя.
- Я теперь никуда от тебя не денусь, - улыбнулся он, - сейчас.
Он ушел вглубь квартиры, слышно было, как зашумела вода, потом появился он сам – уже без пиджака и рубашки:
- Пойдем в душ. Вместе.
Ответить она не успела – он поднял ее на руки и отнес в ванную.
Смутиться от того, что она внезапно оказалась в душе рядом с этим, в общем-то, почти неизвестным ей мужчиной, она не успела – потому что он, затаив дыхание как нецелованый мальчик и дрожа всем телом, коснулся ладонями ее напрягшихся сосков.
Обоим показалось, что свет померк, но тут же – полыхнул магниевой вспышкой освобождения от неверия, лжи, предательства; всю горечь смыли обжигающие струи воды, растопили, унесли с собой, оставив им минуты целой жизни с обнаженной душой.
Души соприкоснулись… застыли, пораженные взаимным бесстыдством и, растеряв последние остатки защитных сооружений, сплелись в единый андрогин;
Больше ничто не могло разлучить их.
Даже если они сами захотят избавиться друг от друга – у них это уже не получится.
- Андрюша… почему? Я ведь была такая… неформатная?..
- Не говори так. Самого главного глазами не увидишь… Зорко одно лишь сердце…

Коля утром сразу увидел перемену в Кате - хоть она в последнее время и не выглядела страдающей, но какая-то напряженность в ней присутствовала; а сегодня она светилась изнутри, смущенно сдерживая это свечение.
- Ну, Пушкарева, рассказывай! Как я понимаю, тетя Лена сегодня опять спала около телевизора?
- Зо-о-орькин! – грациозной пантеркой потянулась в кресле Катя, - ска-а—ажешь тоже!
- А я что? Я ничего? Я могу лишь предположить, что, как минимум, половину ночи ты провела с экс-президентом…
- Колька, прекрати!
- Да ты признайся – и я от тебя отстану!
- Да… отстанешь! Подробностей захочешь!
- Ага, значит, моя догадка верна!
- Отстань!
- Ну, так вы помирились? Окончательно? Да?
- Да, Колька! Мы помирили-и-и-ись! – Катя в восторженном победном жесте вскинула вверх руки и довольно зажмурилась, - Колька, это – сказка какая-то!
- Сказка? Ха! Подружки уже в курсе?
- Нет, что ты! – Катя как-то даже испугалась.
- Почему? – Зорькин откровенно удивился, - Что вам теперь-то скрывать? Киры нет. Ты вообще президентом стала… Зачем секреты?
- Ну… Коль, это все так неожиданно… Я уже привыкла все скрывать…
- И Женсовет даже не видел, что вы вместе пришли?
- Да ты что? Мы не вместе пришли!
- Подожди… Я не понял… Ты разве не у него ночевала?
- Я была у него вечером, но около трех домой вернулась.
- Почему?
- Что значит – почему? Ты забыл про моего папу?
- Нет, Пушкарева, погоди… Я абсолютно точно знаю, что у Миши ты ночевала не один и не два раза. И папа тебе не мешал!
Катя не нашлась – что на это ответить. Более того – она только сейчас об этом подумала. Значит ли это, что в отношениях с Андреем она все еще не уверена?
Если честно ответить на этот вопрос, то – да. Любит – она верит в это. Хочет быть с ней – никаких сомнений. Но… надолго ли? Он был охотником. Он шел по следу. Его дичь, устав от преследований, пожалела охотника, и сама пришла к нему.
Он добился желаемого, и… Что будет дальше?
Пожалуй, да – она не готова афишировать их отношения потому, что не уверена в них. Она не может ссориться с папой из-за того, что так зыбко. И она не знает – как объяснить родителям смену поклонника.
- Ну, о чем задумалась? Что-то не так?
- Не знаю, Коль… Правда…
- Хорошо, тогда - последний вопрос - А как же Миша?
Катя мгновенно сникла:
- Вот умеешь ты, Зорькин, испортить настроение!
Коля подумал было, что она прикалывается, но… настроение Кати действительно упало до нуля. Блеск в глазах померк, горькая складка наметилась около губ.
- Кать! Пушкарева, да ты что? Что ты?
- Коля… Я боюсь даже задумываться… Я не знаю – как Миша! И что я ему скажу – тоже не знаю! И не надо, не надо меня терзать!
Слезы готовы уже были брызнуть из ее глаз; Зорькин даже испугался:
- Кать! Пушкарева, все, прекратили, прости идиота! Я не хотел!
- Нет, Коля, ты прав – мне все равно нужно что-то решать… И побыстрее…

Нервное истощение я уже и сама заработала. Столько страсти!

Египет не дает покоя. Странное сравнение с русскими сказками. И верное. Кто бы мог подумать.

Спасибо! Жду проду!

_________________
Пришли инопланетяне и съели мой мозг! Так что стучите, если я вас забыла.... в голову.
Это любовь несовместимая с жизнью...

Света, спасибо!
Прочитала с огромным удовольствием!!!
Жду продолжения!

Larissar
LUDAf

Спасибо!!

Глава 24

Однако же, в последнее время в ходу более поздняя эрмановская транскрипция египетского языка, которая, очевидно, более далека от истины. И мы это увидим. Написание имен и слов по системе транскрипции У. Баджа позволило обратить внимание на "русское" звучание многих слов египетского языка, что сыграло огромное значение в появлении настоящей работы.
Первое имя, которое необходимо рассмотреть, это имя всемогущего Единого Бога (по У. Баджу) или название сонма великих богов древности (по современным представлениям) - Нетеру. Так оно звучит в устах египтологов. Наше прочтение этого слова (НТР) - "Натура". Истинность такой огласовки слова "нтр" следует проиллюстрировать цитатой самого Уоллиса Баджа: "...египтяне верили в Единого Бога, Самосущего, бессмертного, невидимого, вечного, всезнающего, всемогущего, непостижимого, творца неба, земли и подземного мира, создателя моря и суши, мужчин и женщин, животных и птиц, рыб и пресмыкающихся, деревьев и растений, а также бестелесных существ - вестников, исполняющих его волю и слово. Именно эту часть их воззрений следует признать основополагающей, ибо на ней базировались его религия и теология в целом".
В наше время многие ученые и просто образованные люди, прочитав такое определение слова из занимательного кроссворда, не долго думая вписали бы в кроссворд слово "природа" или "натура". Почему же отказывать в понимании всеохватывающей функциональности Природы древним нашим предкам, или мы еще не убедились в том, что их интеллектуальные способности, возможность абстрагирования нисколько не ниже наших. Вчитываясь в определение, данное У. Баджем всемогущему божеству, сейчас трудно понять, что помешало ему самому связать "нтр" со словом "натура".
Замечательное по своей простоте подтверждение правильности нашего прочтения имени Нетеру, как Натура, находим у Г. Хэнкока. Он пишет: "Тот (ибисоголовый) был ведущим представителем элитной компании богов Первого Времени, которые доминировали в религиозной жизни Древнего Египта от начала до конца его цивилизации. Это были великие боги Нетеру. Хотя в каком-то смысле их считали сотворившими себя, было общепризнанным, что у них существует какая-то особенная связь с другой страной - сказочной и далекой землей, называемой в древних текстах Та-Нетеру (Та Натура, та природа), Страна Богов (!). Считалось, что у Та-Нетеру (у той природы) существует конкретное земное расположение где-то далеко к югу (?) от Древнего Египта за морями и океанами (!) - даже дальше страны специй Пунт (Понт); последняя предположительно находилась на берегах Сомали в Восточной Африки. Чтобы окончательно запутать (?), Пунт тоже иногда называли Божественной землей, Страной Богов;". Делаем уже оговоренную нами поправку на локализацию страны Пунт-Понт и все становится на свои места, никто никого не собирался запутывать. За морями находится северная прародина (Та Натура), где иная природа, оттуда, естественно, пришел и бог Тот (Тать). Чтобы уловить очевидные эти тонкости, наверное, необходимо было знать русский язык. Удивляет живучесть языка и оборотов русской речи: "Та натура". Само же слово "натура" более подробно разберем в следующей главе.

- Нет, Гриша, не надо меня везти на студию – я доберусь сама.
- Нелька, да что с тобой?
- Если ты меня привезешь – нас увидят, и начнутся вопросы. Я тебе говорила уже, что до конца съемок не должно быть никаких разговоров, ни тем более – прессы. Официально ты встречаешься с Юлей.
- Слушай, мне надоел этот цирк уже! Ведь Копеин тебя отпустил, в чем дело?
- Да при чем тут вообще Сережа?!! Как ты не понимаешь таких простых вещей! Я не хочу, ты слышишь - НЕ ХОЧУ, чтоб мою личную жизнь обсуждали во всех газетах! А наш с тобой роман – это же сенсация года, нас разорвут просто! Понимаешь? Мы даже дома спокойно жить не сможем, мне и сейчас иногда мерещится, что вот сейчас из шкафа фотоаппарат высунется или из ванной фанаты нарисуются… Это же кошмар!
- Ну… да, конечно… Но ведь, когда сериал закончится – это все не уйдет никуда.
- Да почему не уйдет? Уйдет, не сразу, конечно, но фанатизм поутихнет. Будут другие сериалы, другие актеры – на них и переключатся.
- А нас забудут? Разве ты этого хочешь?
- Не впадай в крайности. Забудут – не забудут… Не о том речь. Позже это все не так напрягать будет… И потом, не забывай – у меня вообще-то есть родители, и я должна буду с ними как-то объясниться… И я не знаю – как. Мне даже думать об этом невыносимо!
- Так сколько времени ты от них будешь скрывать?
- Не знаю… Знаю одно – сейчас это не ко времени. Вот закончим съемки… Тогда…

Коля вернулся к себе. Эх, сами помирились! И покомандовать Ждановым вволю не удалось! А он уж, было, во вкус вошел. Эх!
К нему заглянул довольный Андрей:
- Зорькин!
- Да уж знаю! – не дав Жданову продолжить, отозвался Зорькин, - Я Катю с утра уже видел.
Андрей зашел в кабинет, упал расслабленно на диванчик, положив ноги на подлокотник:
- Колька! Я так счастлив!! Я даже передать не могу – как я счастлив.
- Конечно, - пробурчал Колька себе под нос, - разве много нужно для абсолютного счастья? Избавился от спермотоксикоза – вот и жить снова хочется!
- Зорькин, ты меня сейчас ничем не прошибешь! – добродушно улыбнулся Андрей, - Я никогда в жизни не был так счастлив, как сейчас! И – Колька! – как мне тебя отблагодарить?
- Меня? – изумился Николай, - Отблагодарить? За что? Вы же сами помирились!
- Да если бы ты не удержал меня от дурацких поступков – разве пришла бы она ко мне в больницу?!
- Жданов! Да ты совсем Катю не знаешь! Она бы и к Клочковой пришла, если б та у нее на глазах в обморок свалилась! А тут такое счастье – Андрей Палыч без сознания валяется…
- Ну, хорошо, ты прав – она добрая и отзывчивая, но…
- Угу. Добрая и отзывчивая. Но если впадет в бешенство, клочки по закоулочком пойдут. Причем, что характерно – сама человека до инфаркта доведет, сама и в больницу отвезет, и передачки сама носить будет.
Андрей улыбался, почти не слушая ту ахинею, которую нес Николай.
- Коль, слушай, ты от нее сейчас – она там свободна? Если я приду – не прогонит?
Коля рассмеялся:
- Жданов, это про тебя пословица: пуганая ворона и куста боится? Я вообще не понимаю – почему это ты тут разлегся, а не с Пушкаревой где-нибудь в ее каморке.
- В каморке? Зорькин, а это мысль! – и Андрей мигом вскочил с дивана.
- Э-э-э, Жданов, я пошутил! – но Андрея уже и след простыл.
- Ну, дела! – подумал Коля, - …только вот почему-то никто не думает о том, что в конце недели приедет Мармеладов. И что будет тогда? Дуэль на поварешках?

Зорькин продолжал размышлять – чем он может помочь любимой подруге в этой ситуации? Со Ждановым помирились – ура-ура! Причем, ему даже не пришлось изображать из себя жениха. Хотя, такую, какой Катька вернулась из Египта, не стыдно невестой назвать, не то, что раньше – когда на них жалостливо оглядывались.
Но теперь не об этом! Раз назвался добрым феем, то изволь действовать: мало, оказывается, свести влюбленных, нужно еще препятствия устранить. А как?
Колька тяжко вздохнул и решил еще раз сходить к Кате: задать ей пару вопросов.
Приемная была пуста – очевидно, Женсовет уже что-то пронюхал; теперь обсуждают. У него зазвонил телефон, посмотрел на дисплей – нет, этому он отвечать сейчас не будет, позже. Так, с телефоном в руке и вошел в президентский кабинет.
Увидев то, что увидел, понял, что идиот – он же знал, что Жданов отправился к Кате! Знал, да только забыл совсем! Увлекся размышлениями о том, что делать дальше. Всей душой рвался помочь подруге выпутаться из тяжкой ситуации. И забыл.
Но рука сама, не спрашивая хозяина, несколько раз сама даванула на кнопочку функции фото, и верный мобильник бесстрастно зафиксировал президента и вице-президента в неформальной обстановке.
А потом Колька попятился из кабинета и тихо закрыл за собой дверь.
Его прихода они даже не заметили.

- Гриша, Нелли, сегодня приедет группа с украинского канала 1+1, у вас будет большое телеинтервью. Ну, вы в курсе, в плане это стояло – я просто напоминаю.

- Гриша, я умоляю тебя – не забывай, что у тебя роман с Юлей! Не вздумай ничего говорить журналистам про нас! Одно слово – и я тебя больше не знаю, понятно?
- Да понятно все… - усмехнулся Антиподов, – Мне другое непонятно…
- Не сейчас, нас уже на площадке ждут
- И я тебя сейчас буду целовать! – расплылся Антиподов в блаженной улыбке, - М-м-м-м, кайф! Вечный!
Нелли смущенно покраснела:
- Это маразм полный, Гришка! Я сейчас на этих сценах чувствую себя так, будто камера стоит у нас в спальне. Раньше было проще.
- Ага, поняла меня?! Но все равно – это так здорово: совершенно законно потискать любимую женщину в середине рабочего дня! Особенно, когда она упорно делает вид, что между нами ничего нет…
- Гриша…
- Я понял! Гриша – хоро-о-о-оший!

Андрей, вежливо постучавшись, заглянул к Кате:
- К тебе можно?
- Конечно! – Катя расцвела, разговор с Колей тут же выветрился из мыслей, - ты… ты по делу?
- Да, по делу! – но его кошачье выражение лица яснее ясного говорило о том, какое у него дело.
Катя встала, вышла из-за стола ему навстречу
- Кать… - вздохнул Андрей, поймав Катю в объятия. Она замерла, прижавшись к его груди, чувствуя только горячие руки на спине.
- Кать… Давай убежим?
- Если бы ты только знал – как я хочу убежать! – отозвалась Катя, - От всего. От ЗимаЛетто, от проблем, от людей… Куда-нибудь на необитаемый остров…
- Где нас никто не знает и никто не найдет, - подхватил Андрей, - и где я смогу не выпускать мою девочку из объятий… Люблю тебя!
- Люблю тебя! – отозвалась Катя.
Андрей легонько, как пушинку, подхватил ее на руки и повернулся в сторону каморки.
- С ума сошел! – разгадала Катя его нехитрый маневр. Изловчившись, она вывернулась и убежала в свое кресло – как будто это могло ее спасти!
Жданов тут же настиг свою непослушную девочку, опустился рядом, уткнулся в колени:
- Катя… Катенька… Люблю тебя… Хочу… Люблю…
Руки разговаривали, губы магнитом тянулись друг к другу; тела, соприкасаясь, искрили желанием, заставляя кровь быстрее бежать по венам.
И вот уже Андрей на кресле, а Катя у него на коленях, страстный поцелуй и…. Пусть весь мир подождет…
Тут-то Коля и ввалился! И они, конечно, не заметили его.

Коля, сидя у себя, разглядывал фотографии. Зачем они ему? Зачем он это сделал? Вещественное доказательство любви и… предательства.
Можно послать их Мише. Зачем? Чтоб сорвался и приехал спасать свою любовь? Или… чтоб, наоборот, не срывался. И не приезжал. Понял бы все и исчез из Катиной жизни. Это был бы идеальный вариант!
Коля хорошо знал подружку, он мог предположить – что дальше. Миша приедет, Катя должна будет с ним поговорить, но ей, как всегда, станет неудобно; объяснение будет откладываться, Жданов ревновать. Наделают глупостей и – не дай Бог, снова поругаются. А Катька-ослица возьмет да и выскочит замуж за Мармеладова.
Кому это надо? Нет, Надо действовать, и действовать немедленно!
Сейчас!

На интервью Гриша держался молодцом и не позволял себе лишнего. Но когда Нелли, время от времени, лукаво на него посматривала, да еще легонько касалась рукой, он едва сдерживался, чтоб вот тут, прямо перед камерами, не прокричать всему миру о своей любви. Она понимала это, и ее лукавство усиливалось.
Вопрос – «Когда Вы с Юлей поженитесь?» и вовсе ввел его в ступор, да еще Нелька хитренько так добавила: «И когда?»…
Как он сдержался – сам не понимал! Но грела мысль о том, что теперь, благодаря незасвеченной квартире, они с Нелли могут больше времени бывать вместе. И сегодня они могут уехать со студии вместе – что такого в том, что он ее подвезет?

Собравшись домой, Антиподов обнаружил отсутствие Нелли. Все говорили, что она только что была тут и… куда-то делась. Растерявшись, он оделся и вышел на улицу. Огляделся.
Темно и тихо. Откуда-то сбоку послышались голоса. Он осмотрелся, заметил два силуэта. Сергей и Нелли – он безошибочно узнал их.
Они оживленно о чем-то разговаривали, тон был не повышенный – слов, правда, он не разбирал, а подойти ближе, оставаясь незамеченным, он не мог.
Тогда он плюнул на все условности и направился прямо к ним.
- Серега, перестань! Не отказывайся, пожалуйста, я все равно там жить не буду! – говорила Нелли, Сергей держал ее за руку.
- Нель, ты…
Договорить он не успел, разъяренный Антиподов холодно поинтересовался:
- Что тут происходит?
Нелли от неожиданности вздрогнула, Сергей же, ухмыльнувшись, осмотрел Гришу с ног до головы.
- Разговариваем, а что?
Что больше всего возмущало Антиподова – что Копеин даже не думал выпускать руку Нелли! Наоборот, будто нарочно, слегка погладил ее большим пальцем.
- Нель, нам пора! – решил проигнорировать нахала Гриша.
Ах, напрасно он так сказал! Даже будучи смертельно влюбленной, Нелли никогда не прощала мужчинам собственнические замашки.
- Нам? – ехидно поинтересовалась она, - Если тебе куда-то пора, я не задерживаю.
- Нель, ну… - смешался Григорий, - я неправильно сказал! Я тебя искал везде, переживал…
Копеин продолжал ухмыляться.
- А ты чего зубы скалишь?! – заорал на него Гриша, срывая зло, - Еще и за руку ухватился!
Сергей, вместо того, чтобы возмутиться или адекватно прореагировать, только рассмеялся. Он отпустил руку Нелли, чмокнул ее в щечку и, со словами: «Неллечка, дорогая, я подумаю и перезвоню» удалился.
- Что это было? – все еще на повышенных тонах продолжил Антиподов, - О чем вы разговаривали? Что вообще происходит? Ты хочешь к нему вернуться?
- Так, - ледяным тоном сказала Нелли, - ты можешь спокойно ехать по своим делам, я отлично доберусь до дома сама. У тебя есть возможность подумать о том, что ты сегодня устроил.
- Да что? Что я устроил? Разве я устроил?
- Разговор окончен! И не смей за мной идти!

Зорькин все решил. Теперь нужно было добыть номер телефона Миши. Значит, опять идти к Кате.
Он вошел в приемную. Никого так и нет. Интересно, Женсовет так все и заседает? Теперь он не стал врываться, а остановился у дверей и прижался ухом к двери: слышался тихий разговор и посмеивание.
Коля постучал;
- Войдите! – раздался голос Кати.
Он открыл дверь.
Катя сидела на своем месте, Андрей – рядом. Перед ними громоздились папки, но по раскрасневшемуся лицу Катюши, было понятно, что не папки занимали сейчас эту парочку. – Кать! – Коля, конечно же, уже придумал как выманить телефон, - Я случайно стер все номера в мобильном, можно из твоего кое-что переписать? Ну, адвокатов, там, еще кое-кого?
- Конечно! – Катя не заподозрила подвоха, взяла со стола телефон, - Ну, кого? Давай продиктую!
- Да, ладно, я сам перепишу, вы, я вижу, заняты, - он с наивным видом кивнул на папки, Жданов хохотнул.
Катя передала ему телефон.

Через пятнадцать минут Зорькин вызывал Мишу.
- Зорькин? – удивился Миша, - Что-то с Катей случилось?
- Случилось.
- Что-о-о-о?
- Нет, не то, что ты подумал – она жива-здорова! Только…
- Что? – Миша похолодел, он догадался – ЧТО произошло. То, чего он опасался больше всего, - Что?
- Я… я даже не знаю как сказать… - Коля уже пожалел о том, что позвонил.
- Говори, как есть!
- Миша, понимаешь… Ну, ты знаешь, что у Кати было со Ждановым…
- Ну…
- Ну и… и… в общем, они помирились…
- Не верю! Она его ненавидела!
- От любви до ненависти, знаешь ли…
- Все равно не верю! Почему она мне ничего не сказала? Я звонил ей утром – она ничего не сказала!
- Она не хотела тебя расстраивать! Она тебе все скажет, когда ты вернешься!
- А ты какого черта звонишь? Я поверю только тогда, когда все услышу от нее! Может, тебе Жданов что-то пообещал за то, что ты нас с Катей поссоришь?
- Миша, нет! Я… я сам звоню! Понимаешь, Катя его любит! Она все равно рано или поздно вернулась бы к нему! Ты… Ты лучше уйди сам в сторону!
- Сейчас! Размечтался! Я точно знаю, что Катя в меня, по крайней мере, влюблена, потому что ТАК притворяться невозможно! Ты понял, Зорькин?
- Я не знаю – как там, и что она с тобой, но я видел – как она со Ждановым! Она любит его!
- Нет! Не верю! Это просто минутное помрачение у нее! Я вернусь сегодня же, и она сразу придет в себя!
- Миша! Не приезжай! Вообще – забудь ее!
- Ну уж нет! Я приеду и посмотрю – что там, черт возьми, происходит, и что вы со Ждановым придумали! Я не позволю ему увести у меня Катю!
- Да как ты не понимаешь – она УЖЕ с ним!
- Не верю!
- Тогда смотри! Вот! – И Коля отправил ему фотки.
Через пять минут Миша перезвонил, голос его мрачен:
- Зорькин… Это что? То, что ты послал?
- Это… это я их утром застал в президентском кабинете. Они меня даже не заметили.
- Та-а-ак… - зловеще проговорил Миша и отключился.
Зорькин сам не заметил, что в процессе разговора вскочил на ноги. Теперь он сел, отер со лба выступивший пот сказал сам себе:
- Так, Зорькин… Тебе не говори, что ты полный идиот? Нет? Тогда Я тебе скажу: Зорькин, ты – полный идиот!
Он схватился за голову и взвыл:
- Что же я наделал!!!

- Нель… Я тут, под домом. Можно к тебе?
- Я сплю уже.
- Нелька, очень надо тебя увидеть!
- Давай завтра!
- Нель. Пожалуйста! Я все равно не уйду, буду тут до утра сидеть.
- Ладно, приходи.
Нелли встретила его - завернутая в одеяло, и с полузакрытыми глазами:
- Гриша, только умоляю – давай все утром, ладно? Или ложись спать или не мешай.
- Хорошо, родная, как скажешь.
Пока Гриша раздевался-умывался, Нелли снова заснула. Он забрался под одеяло, обнял ее; она чмокнула во сне губами и прижалась к его плечу.
- Сказочно! – прошептал Гриша.
Через минуту он тоже уснул.
Он проснулся рано – автоматически уже: за время съемок выработалась привычка. Пять часов. Благодаря этой квартире, находящейся в получасе езды от студии, они выигрывали просто массу времени и могли использовать это время для себя: на любовь, на разговоры, на сон.

Глава 25

Следующим богом, имя которого попытаемся увязать со страной, его породившей, является Верховный Бог Ра. По словам У. Баджа "это зримый облик, олицетворение и символ Бога, то есть бога Солнца Ра, которому в Египте поклонялись еще в доисторические времена". Первое, что бросается в глаза, так это тождество имен Верховного Бога египтян и богопочитаемой великой реки русской равнины Волги, ее древнее имя - Ра. Этому много свидетельств и у античных авторов, и в арийских памятниках, и в недавно обретенной Влесовой книге. Чье же имя носила великая русская река? Далекого, чужого и непонятного бога, или здесь опять роковое совпадение? Река Волга в эпоху обитания на ее берегах племен древнеямной и, позднее, катакомбной и срубной археокультур, носила имя Верховного Бога того населения, которое жило здесь. Это значит, Ра был богом индоевропейских племен, проживающих по берегам одноименной реки Ра в эпоху энеолита и бронзы.
Более достоверные сведения о существовании у славян божества с именем Ра донесли до нас устные мифы и сказки. В мифологическом словаре Е. Грушко и Ю. Медведева [ ] читаем о западнославянском (чешском) боге Рароге : "Светозарный огненосный дух, связанный с поклонением огню, домашнему очагу, Рарог появляется из яйца в виде хищной птицы с пламенеющими перьями или просто в виде огненного вихря". Ра египтян тоже выступал в образе хищной птицы (сокола) и являлся огненным богом Солнца. Возникает вопрос о месте Рарога в пантеоне славянских богов: ему отводят не первое место, в то время, как Ра египтян являлся богом Самосущим, Верховным божеством. Здесь, по всей видимости, необходимо учитывать временной фактор, влияние других этносов на жизнь среднеевропейского народа, естественные языковые деформации. Таким образом Верховный Бог Ра у западных славян стал богом домашнего очага Рарогом. У восточных славян Верховного бога Ра заменил его "преемник" Сварог. Но более вероятно, произошло изменение имени Ра на имя Сварог по схеме: Ра - Рарог - Сварог, так как все атрибуты Верховного божества (Солнце, огонь, небо) не претерпели изменений. Мог произойти переход главенствующей роли от Ра (рога) к Сва (рогу) по причине смены старого Бога. Как и в Египте, власть над землей Ра поручил Осирису-Асуру-Сурье, имя Асура-Сурьи и стало производным для более позднего - Сварог. Осирис-Асур-Сурья, став богом людей, начал требовать к себе большего внимания, что и вылилось в возвеличивании его имени в пантеоне богов и подмене Ра. Само слово "асур", этимологически означающее "свет Ра" (су = свет), претерпев изменения (су = сва; Ра = рог), получило современное звучание - "Сварог". Таким образом, Сварог принял на себя функции Рарога. Но может быть и другое объяснение: Рарог - просто более древнее имя Сварога, где произошла замена слога "ра" на "сва". Ра - олицетворение солнца и света, которое именовалось Су или Сва (у египтян - Шу). Называя Ра его проявлением, светом Ра, Сва Ра (Су Ра = Сурья), славяне, как и египтяне, перенесли свое почитание, культ на одну из ипостасей Ра, на Сурью-Асура-Осириса. У египтян этот процесс прервался в начале новой эры, у славян продолжался еще почти тысячу лет и зашел дальше. Но и первое, и второе объяснение, по сути, имеют один смысл и указывают на естественную замену имени Ра на имя Сварог, и то, и другое имя - просто различные его формы.
Имя бога Осириса известно всем в греческой транскрипции, но Уоллис Бадж делал огласовку его имени по-иному, и звучало оно - Асуар или Аусар. Скорее всего, это слово звучит, как "Асур", что у индоевропейцев означало "духовную сущность". Интересны были воззрения древних арийцев: у ариев Ирана асуры были добрыми духами; у ариев Индии - злыми. У славян асур превратился со временем в Сурью - Бога Солнце. У древних персов Верховным Богом был Ахура-Мазда, в славянской транскрипции - Сурья-Мастер (мастак).
Очевидно, что Осирис египтян также является индоевропейским Асуром-Сурьей. Этимология этих имен подробней будет рассмотрена в следующей главе, но сейчас необходимо указать на то, что имена этого бога были производными от имени Верховного Бога Ра, а суть этого божества заключается в выполнении им некоторых функций Ра, т. е. он представляет собой ипостась Бога Ра. Асур(а) = (а)Су + Ра (Сва+Ра)= свет Ра, так как "су" - это свет по-авестийски, по-древнеславянски, а по-египетски - "шу".
В пантеоне славянских богов Асуре-Осирису соответствует Сурья - Солнце. В первые времена после исхода части индоевропейцев из Евразии сохранялось тождество в функциональной значимости Осириса и Сурьи, но впоследствии Осирис стал играть большую роль в заупокойном культе египтян. У славян также существовал культ предков, его характерные черты хорошо видны в текстах и "Влесовой книги", и "Слова о полку...". Но со временем разница в двух культах начала увеличиваться, потому Сурья, по-видимому, не был столь почитаем у славян, как Осирис у египтян (в заупокойном культе). Хотя данных о славянских верованиях настолько мало, что точно этого утверждать нельзя.

- Нелька, так что вчера случилось?
- Ты у меня спрашиваешь? – возмутилась она, - Может, это я должна спросить «Что случилось»? Что ты вообще позволяешь?
- Ну… Я искал тебя везде… А ты с ним разговариваешь!
- И что? Я не могу ни с кем поговорить? Должна перед этим у тебя разрешения спросить?
- Нет, но…
- А если – нет, то какого черта ты Отелло изображаешь?
- Нель, но я…
- Гриша… Если ты хочешь общаться со мной, то должен запомнить одну очень простую вещь – я терпеть не могу этих вот сцен ревности.
- Но, послушай! Он держал тебя за руку! И вообще – о чем тебе с ним говорить?
- О чем мне с ним говорить – это наше дело! Представь себе – у нас есть некие дела! Например, я должна была ему сказать, что освободила квартиру! Я должна была с ним договориться – когда смогу забрать свои вещи, чтоб ему не помешать!
- А! Только это?!
- Учти, я докладываюсь в первый и последний раз. Больше я никогда не стану этого делать!
- Нель, хорошо, я постараюсь держать себя в руках. Прости меня, пожалуйста!
- Прощаю. На первый раз.

- Знаешь… Я никак не могу привыкнуть к тому, что условия нашего общения ставишь ты… Я так не привык. Всегда в отношениях я был хозяином положения, и я решал – какими им быть… Но с тобой я этого не могу… Мне страшно, что ты уйдешь… Я все время под напряжением… Я не знаю – как себя с тобой вести…
- Гриша, если тебе это тяжело, то, может, не стоит себя ломать?
- Ну, вот… Ты опять… Не стоит себя ломать – это значит: давай расстанемся?
- Это не я сказала…
- Но ты это подумала. Нет. Я слишком сильно люблю тебя, поэтому я буду себя ломать; в конце концов, ты не требуешь невозможного… И я думаю, что ради любимой женщины можно поступиться какими-то принципами, особенно, если они домостроевские…
- Зачем же поступаться принципами?
- Этими – нужно. Я люблю тебя такой, какая ты есть. Не думаю, что буду удовлетворен, если ты станешь просто домохозяйкой… Ты не сможешь ею стать, ты должна блистать… А в четырех стенах ты просто зачахнешь… И я вместе с тобой. Нет, этого я не хочу…

Коля не знал – как сказать Кате о том, что он натворил; оставалось надеяться лишь на то, что Миша, подумав, не станет приезжать и наводить разборки. Но надежда была такой зыбкой!

А Михаил, конечно, решил тут же летел в Москву. Планы убийства Жданова зрели у него всю дорогу до аэропорта; но потом, в самолете, под мерное гудение моторов, он постепенно начал успокаиваться.
Не нужно действовать сгоряча – вот что он решил. И поэтому, по возвращении в Москву, он не помчался сломя голову в ЗимаЛетто, а начал методично собирать сведения о Жданове. Он не забывал каждый день звонить Кате, якобы из Парижа; Катя ничем не выдавала изменившихся чувств – она разговаривала с ним, как всегда, нежно и доброжелательно. Миша уже начинал сомневаться в том, что говорил ему Зорькин – если бы не фотографии. Они явно и недвусмысленно говорили правду.
Через три дня Михаил знал о Жданове все, что можно было узнать. Теперь он был готов к встрече с соперником, и в пятницу днем, незадолго до обеда, он появился в ЗимаЛетто.
Симпатичная девушка с ресепшена слишком явно заинтересовалась его персоной, он не стал говорить – кто он для Кати, и отказался от провожатых.
И вот он в приемной Президента. Секретаря нет на месте – что ж, это к лучшему.
Михаил постучался, и, услышав приглашение, вошел.
Катя была за столом, напротив сидел Жданов; перед ними лежали какие-то бумаги, судя по всему, они обсуждали дела.
- Катенька! Здравствуй, любимая! – Миша сделал вид, что не в курсе событий, повел себя так, как повел бы, если бы ничего не знал.
- Миша?! – на лицо Кати отразилось и удивление, и страх, и радость…
Да-да! Радость! Он не ошибся! Проведенное вместе время не прошло для нее даром, он был все-таки дорог ей! И это вселяло надежду – очень маленькую, но…
- Миша! Ты откуда?
- Я хотел сделать тебе сюрприз! Вот, почти прямо с самолета – только вещи домой закинул! – он нарочно старался не смотреть на Жданова, не замечать его – как не замечал предметы мебели.
Миша подошел к столу:
- Вот, смотри! – он достал из кармана маленькую коробочку.
- Извините, - обратился к Жданову, - Вы не могли бы чуть-чуть подвинуться?
Опешивший Андрей еще не пришел в себя от явления соперника, поэтому действительно сдвинулся вместе с креслом чуть в сторону.
- Вот, - Миша поставил на стол перед Катей коробочку, открывая ее. Там поблескивало колечко.
Катя ойкнула. И вот тут Жданов уже вскочил.
- Слушай, ты! – недовольно и громко проговорил он, - шел бы ты отсюда со своими кольцами!
- Простите? – обернулся к нему Миша, - Если не ошибаюсь, Андрей Павлович Жданов, экс-президент компании ЗимаЛетто?
Миша нарочно сделал ударение на приставке экс.
- Да! – выкрикнул Андрей.
- Тогда, извините, если я вмешиваюсь в рабочий процесс. Я прерву вас совсем ненадолго, только договорюсь со своей невестой о встрече…
- Невестой? – заорал Жданов, - Она тебе не невеста! Я…
- Вы ошибаетесь, Андрей Павлович, очень даже невеста. Не далее, как две недели назад Катя дала согласие выйти за меня замуж. Правда, Катюша?
Катя в замешательстве кивнула.
- Вот, видите!
- Катя – моя! – вновь заорал Жданов, сжимая кулаки.
- Не кричите так. Как белый медведь в теплую погоду, - усмехнулся Михаил, отступая чуть назад – чтоб занять более выгодную позицию на случай драки. О любви Жданова к кулачным разборкам он был наслышан.
- Ты-ы-ы-ы! – взревел Андрей, глаза его налились яростью, - Убирайся отсюда немедленно, или я за себя не отвечаю!
- Да неужели? – ехидно проговорил Миша, перемещаясь на середину кабинета, - А Вы не боитесь, что отскочит? Я, извините, не Коля Зорькин, могу и сдачи дать.
- Да перестаньте! – закричала Катя, - Андрей! Миша! Что за детский сад?
- Детский сад, Катюша, устраивает этот неотесанный хам, - отозвался Михаил, - а я согласен на цивилизованную беседу. Или он, в принципе, беседовать не умеет?
Жданов был сбит с толку. Почему этот недомерок не боится его? А если – не боится, то почему не принимает вызов? Что вообще происходит?

Антиподов бесился:
- Кто сделал из Жданова идиота?! Дайте мне этих сценаристов, я им все объясню! Почему повар ТАКОЙ? Он не должен быть таким!
Сергей, сидя на диванчике неподалеку, смотрел на него с усмешкой; Антиподову вдруг пришло в голову, что сценарий перекроен его стараниями. Как же! Режиссер! Он все решает! Это не его отшивал продюсер от главной роли, это не он ночами участвовал в полуподпольных пробах, и не он переживал – дадут или не дадут роль.
- А ты что смотришь? – рявкнул он на Сергея, не замечая, что кулаки уже сжались.
- Остынь, Жданов, - обезоруживающе улыбнулся Копеин, - драка в следующем эпизоде. Успеешь еще!
Он поднялся, сказал ассистентке, разговаривающей с оператором:
- Светочка, а, пойдем, выпьем кофейку!
Девушка кивнула и, прихватив ее за талию, Сергей скрылся за декорацией.
- Это… это что было? – проводила его недоуменным взглядом Нелли.

А Сергею сегодня все нравилось. Нравился сценарий, в котором Жданов явно проигрывал его герою. Нравилось бешенство Антиподова по этому поводу. Нравилось, что он ревнует к нему, а это значит, что совсем не безоблачны их отношения с Нелли. Он улыбнулся, вспомнив, как строила его эта девочка, упорно добиваясь своего. Ему было проще – ведь он был моложе, его принципы в отношениях с женщиной еще не были окончательно сформированы, и, наконец, он был далек от домостроя. В семье, где он вырос, царило равноправие и уважительное отношение отца к маме, к ее желаниям. Отец не раз говорил ему о том, что нет ничего приятнее, чем уступать любимой женщине в каких-то мелочах: на глупых принципах ничего не добьешься, уступками же порождаешь благодарность и желание ответных уступок.
Ничего. Он подождет и потерпит – пока этот самовлюбленный красавчик не начнет совершать промах за промахом. И вот тогда мы еще посмотрим – с кем захочет остаться Нелли.

Миша, воспользовавшись паузой, сказал:
- Катюша, я думаю, нам нужно объясниться. Давай пообедаем вместе и все обсудим. Я подожду тебя у лифта – и он быстро вышел.
- Да, конечно, надо… - вслед ему ответила Катя.
- Ты что, пойдешь с ним? – очухался Жданов.
- Я же должна все ему сказать.
- Пойдем вместе!
- Не сходи с ума!
Катя сняла с вешалки пальто, Андрей помог ей одеться.
- Кать… Может, все-таки не пойдешь?
- Андрей? Что ты такое говоришь?
- Ну… Он уже все понял.
- Что бы он ни понял, но мы должны объясниться.

Но как только Катя вышла, Андрей явственно представил себе этот, с позволения сказать, «обед». Ну, конечно, он повезет Катю к себе домой – Андрей поступил бы именно так! И действиями, более доходчивыми, нежели слова, объяснил бы – кто тут хозяин положения. Увы, он пока не был абсолютно уверен в себе – ведь Катя ЖИЛА с тем! Отвечала на его поцелуи, ласки… и ей это нравилось, раз она согласилась выйти замуж!
А сам он - что? Слишком малое прошлое у их нормальных отношений, тех, в которых нет лжи и обмана. И он не должен допустить… Не должен оставлять их наедине.
Жданов чуть не бегом кинулся за Катей.
Вбежал на ресепшен – успел! Миша стоял у лифта, Катя разговаривала с Тропинкиной. Ну, повар, держись! Сейчас я все очень доходчиво тебе все объясню!

Андрей, напоминая разъяренного тигра, в три прыжка пересек разделявшее их с Мишей пространство:
- Убирайся отсюда! – прорычал он.
В этот момент открылся лифт. Миша отступил в сторону:
- Только после Вас!
- Ах так!
Кулак Жданова просвистел возле уха Михаила, но странным образом не задел его: едва заметным движением Миша отстранился. Потом быстро переместился на свободное пространство, сгруппировался и довольно спокойным голосом сказал:
- Андрей Павлович! Я настоятельно рекомендую Вам не устраивать драку.
- Да ты!
И снова выпад Жданова закончился в пустом пространстве, а Миша опять переместился в сторону.
- Я еще раз прошу Вас прекратить драку! Я ведь могу и покалечить нечаянно!
Но эти слова не успокоили Андрея, а лишь еще больше разозлили его! Покалечить! Этот недомерок!
- Тебе только куриц мороженых калечить, картофелечистка недоделанная!
Их стычка напоминала какой-то странный танец: выпады Жданова, хотя и вполне профессиональные, не достигали Михаила – тот, перемещаясь по кругу, с легкостью уходил от всех ударов. При этом соперники обменивались «доброжелательными» репликами:
- Тт-т-ты! Да кто ты такой! Поварешка ржавая!
- Ну, куда уж мне до Вас, АндрейПалыч! Вы же крутой бизнесмен! А я так, мимо проходил!
- Да! Проходил! Подумаешь – столовку-тошниловку открыл!
- Все правильно, АедрейПалыч, всего лишь столовку! Но – заметьте – сам открыл, а не от папочки получил!
- Да я!
- А Вы, АндрейПалыч, и папочкино наследство за три месяца промотали!
- Да я!
- Вы ничтожество и хам!
Андрей совершил обманное движение, теперь его удар уж точно должен был отправить Мишу в нокаут, но тот ловко применил какой-то прием, и Жданов оказался распростертым на полу.
Михаил быстро наступил коленом на грудь поверженного противника и профессиональным движением крепко прижал Жданова лопатками к полу.
- Вы проиграли бой, Андрей Палыч!
Жданов пытался высвободиться, но оказалось, что у повара железная хватка.
- Сдаетесь?
Ответом ему было бессильное рычание.
- Что ж! – Миша пружинисто выпрямился, отер руки о полы пиджака и назидательно сказал, - Никогда не лезьте на рожон, Андрей Палыч, можно очень больно получить по носу!
Михаил не стал дожидаться лифта, а направился в сторону лестниц. Обернувшись, с усмешкой сказал Кате:
- Не волнуйся, Катюша, он жив и здоров – разве что копчик слегка ушиб, но это быстро проходит.
Жданов медленно сел, подтянув колени к животу. Такого унижения он не испытывал еще никогда…

Катя, наконец, смогла подбежать к нему – все время, пока длилось это безумие, Коля крепко держал ее, не давая даже шевельнуться.
- Да пусти! – кричала Катя.
- Нет, Пушкарева! Пусть разберутся!
- Он же убьет его!
- Кто – кого? Миша в спецназе служил, разве ты не знаешь?
- Что-о-о-о? – обалдела Катя, Михаил не рассказывал ей о службе, - Но… но тогда он убьет Андрея!
- Не думаю, - ответил Коля, - Посмотри, он только уклоняется! Ай, ма-а-аладца-а-а!
Коля в восхищении прицокнул языком.
В этот момент Жданов неожиданно оказался распростертым на полу – все произошло так быстро, что они не заметили: как это случилось.
Дальнейшее Кате объяснил Зорькин:
- Стой! Это не удар! Он его просто положил на лопатки! Ай, красиво!! Да не стони ты – это классический прием!
Колька едва удержался от того, чтоб не зааплодировать Мармеладову. А тот поднялся, отряхнул руки, и с нескрываемым презрением бросил, уходя, через плечо:
- Не волнуйся, Катюша, он жив и здоров – разве что копчик слегка ушиб, но это быстро проходит.
- Вот это мужик! – только и смог произнести Коля. Все его симпатии были теперь на стороне Михаила, - Пушкарева! Если ты не дура, то беги за ним! Жданов ему в подметки не годится!
Но Пушкарева подбежала к Жданову, свернувшемуся в комочек.
- Андрей! Что? Что с тобой? Где болит?
- Нигде! – раздраженно ответил Жданов. Лучше бы болело! Лучше бы поваренок его избил в кровь! Чем так! Ткнул как котенка носом в лужу! Поставил на место – и, что обидно: правильно сделал! Прав, прав во всем!
Андрей поднялся и, не глядя ни на кого, ушел к себе в кабинет. Заперся на ключ, свалился на диван. Он чувствовал себя маленьким мальчиком, который всегда был победителем в свалках со старшим братом, но он не знал, что брат поддается!
А потом он вышел во двор и тут же получил по носу от какого-то хлюпика. И оказалось, что никакой он не самый сильный! И оказалось, что можно победить, не нанеся ни одного удара. И что остаться невредимым - это хуже, чем быть покалеченным! Избитого лечат, а его Катя теперь будет только жалеть – и жалеть за слабость! За то, что он, Андрей Жданов, золотой мальчик, оказался поверженным!
Это невыносимо!
Он не хотел никого видеть, и стучавшимся в дверь кричал, чтоб отстали.

Миша сел в машину, вцепился в руль, сжал его так, будто собирался раздавить. Те, в ЗимаЛетто, даже предположить не могли – какая буря бушевала сейчас в его груди; мозги плавились от напряжения, пальцы дрожали, слезы мешали видеть.
Но он умел сдерживать свои эмоции. Умение быть хладнокровным даже тогда, когда нет никаких сил – этому, в том числе, его научили в спецназе. Воин не может победить, если даст волю ярости. Потеряв голову в переносном смысле легко потерять ее и в прямом. Он прошел через эту жестокую мужскую школу, и она не раз помогла ему в обычной, не военной жизни.
Помогла и сегодня. Видит Бог – как хотелось ему двинуть в ненавистное лицо соперника, он буквально видел: как кулак вонзается в нос, как рушатся под ним хрящевые перегородки и вместо носа на лице образовывается кровавое месиво, а противник со скулежом оседает на землю, прижимая к руки к тому месту, где только что было лицо, а кровь струями вытекает сквозь пальцы… Миша мотнул головой, отгоняя страшное видение – он не любил таких воспоминаний и, конечно, никогда не применял свои умения в ситуациях, подобных сегодняшней.
Он мог бы. Но не мог. В отличии от Жданова его кодекс чести не позволял драться с заведомо слабым соперником – и в том случае, когда этого противника очень хочется убить: тоже.
Ярость – плохой советчик. Месть – не самый кайф. Он уже пожалел, что пришел в ЗимаЛетто, но пожалел не до конца: он все-таки своими глазами убедился в том, что Катя ему изменяет.
Теперь нужно ехать домой – в спокойной обстановке разобраться в своих чувствах, проанализировать то, что произошло и решить – что делать?

А что делать, я узнаю в завтрашней серии.

_________________
Пришли инопланетяне и съели мой мозг! Так что стучите, если я вас забыла.... в голову.
Это любовь несовместимая с жизнью...