|
*** Катю он нашел быстро. Она стояла перед небольшой картиной, на которой было изображено большое семейство: мать, отец и дети… В ее маленькой фигурке было столько грусти и отчаяния, что у Андрея сжалось сердце. Господи, какой же он дурак! Так ее обидеть! Ее… Такую родную, такую необходимую… Его Катеньку…
Как во сне, мужчина тихо подошел к ней сзади и обнял за талию. Катя вздрогнула и стала вырваться, но не смогла: Андрей держал ее крепко, хотя и нежно…
- Прости меня, дурака… Пожалуйста, Кать…
- А разве есть за что? – как можно равнодушнее спросила девушка, но Жданов слышал, как дрожит ее голосок.
- Есть… За то, что я грубый, напыщенный, примитивный мужлан, который совершенно не соображает головой и только задним умом крепок… Кать… Я же не всерьез сегодня… Я по привычке… От привычек, знаешь, как тяжело отделаться? Особенно от вредных…
- Да, это и ни причем тут… - устало сказала Катя.
- А что же тогда?
- Я повторю уже сказанное когда-то… Андрей – мы не можем быть парой.
- Да почему, Кать!
- Мы слишком разные… Мы разного хотим…
- Нет! Одного и того же!
- Не обманывай себя…
- Не обманываю, Катюш… Вот ты сейчас стояла и мечтала здесь, а я знаю о чем…
Пушкарева слегка устало улыбнулась, а Андрей продолжил, слегка прижав ее к себе.
- Я хочу, чтоб ты стала моей женой… Чтоб у нас была удобная и уютная квартира, теплая для души и сердца… Но самое главное – большая, потому что у нас с тобой будет много-много детей! Как минимум четверо! Два мальчика и две девочки. Да, Кать?
Катя, словно оглушенная, смотрела на любимого человека, а потом, нахмурилась:
- Ты просто видел эту картину…
- Да, видел, но это не имеет к нам никакого отношения, Кать… Это наши с тобой общие мечты…
Тут из соседнего зала по коридору прошла толпа, и Пушкарева рванулась было от Андрея, но он просто отступил вместе с ней за колонну и закрыл собой.
- Где же наша Пушкаридзе? – поинтересовалась Маша.
- А и, правда? Она же сказала, что в этом зале будет? – раздался голов Шурочки.
- Ну, что вы девочки, к человеку пристали? Может, у нее встреча с кем-нибудь, вот она и ушла… Да и нам, кстати говоря, пора тоже, - повела всех к выходу Ольга Вячеславовна, но вслед за зималеттовской компанией в зал вошла еще одна экскурсия.
- Кать… Нам надо поговорить обо всем, но не здесь… поехали…
- Куда?
- Здесь Ромка совсем недалеко живет… Поехали к нему?
- А не к тебе, потому что могут увидеть? – слегка горько усмехнулась Катя.
Жданов понял ее и сказал:
- Можем и ко мне… Мне плевать, увидит нас кто-нибудь или нет… Просто Малиновский действительно здесь совсем рядом живет.
Пушкарева устала сегодня. Она вымоталась, а потому не захотела спорить, и они вместе поехали к Роману.
Квартира Малиновского была весьма интересным экземпляром, в котором модные дизайнерские идеи были перемешаны с эксцентричностью хозяина данных хором. Только Катя не уделила внимания всем этим деталям. Присутствие Жданова выбивало ее из колеи и уже заставляло усомниться в правильности принятого ею решения.
- Давай свое пальто, - сказал Андрей. – Садись, я сейчас принесу сок, или ты хочешь чаю?
- Нет, спасибо… Ты хотел поговорить… Так говори, и разойдемся каждый в свою сторону.
- Я не хочу этого «разойдемся»… Я хочу быть вместе с тобой… Кать… Я обещал тебе, что все расскажу Кире после совета и сдержу слово. Мы будем вместе, хорошая моя… Иначе быть не может… Понимаешь? Ты – самый дорогой для меня на свете человек. И уже давно. Самый любимый, самый дорогой, самый желанный…
Жданов хотел поцеловать ее, но Катерина увернулась от его поцелуя.
- Это невозможно… У тебя совсем другая жизнь!
- Которая была совершенно ненастоящей! Зато ты – ты моя реальность, Кать… Я не хочу снова жить призрачными картинками… Я люблю тебя… Я хочу быть с тобой… Я все расскажу Кире, она поймет, она умный человек, а потом мы будем строить свою жизнь. Так, как оба хотим, Катюш…
- Это ты не понимаешь! Нельзя так поступать с людьми, как это делаем мы с тобой! Она же не виновата…
- А я виноват, что мы с ней оба заблуждались? Кать… Я же только недавно понял, что не любил ее никогда… Не любил так, как она заслуживает… Так, как я тебя сейчас люблю…
Катя все еще не хотела сдаваться…
- Это все ошибка…
- Кать, скажи мне… Ты меня любишь?
- Андрей, это не важно…
- Нет, только это сейчас и важно! Скажи… Кать… Ну, пожалуйста…
Девушка посмотрела на него своими слегка влажными от непролитых слез глазами и тихонечко ответила:
- Люблю… Я тебя люблю…
Андрей почувствовал, как счастье заполняет его своим теплом, а Катя продолжала.
- Больше всего на свете, больше самой жизни люблю… Но сейчас, отпусти меня, пожалуйста…
- Да, никуда я тебя не отпущу, Кать!
- Это ошибка! – девушка еще упиралась руками в его грудь, но Андрей, преодолев ее сопротивление, накрыл ее губы своими и в этот же момент забыл обо всем.
Он наслаждался их теплотой и мягкостью, прижимая Катю все крепче и крепче. Мужчина склонил голову, упиваясь вкусом и нежностью ее дивного рта. Андрей хорошо помнил это чудесное ощущение и хотел более глубокого поцелуя. Он вообще хотел большего. Когда их языки встретились, Катя вздрогнула в его руках, и внезапно все вокруг них закружилось. Руки девушки, до этого прижатые к груди, теперь старались высвободиться и обнять мужчину за шею. Это ей удалось, и девушка притянула его голову еще ближе к себе, нежно погладив его затылок. Теперь настала очередь Жданова сначала вздрогнуть, а потом застонать. Их тела были тесно прижаты друг к другу, и мужчина еще раз восхитился тем, как удивительно сложена Катя, как она возбуждала и воспламеняла его одним только своим прикосновением.
- Кать, - задыхаясь, прошептал он. – И после этого ты еще можешь говорить, что все вот это ошибка?
- Андрей… - только и смогла выдохнуть девушка, и тогда Жданов, подхватив ее на руки, пошел в спальню.
У самой кровати он поставил ее на пол и снова приник к ее губам. Мужчина весь дрожал от возбуждения и чувствовал себя, как подросток на первом свидании. Его пальцы судорожно старались расстегнуть бесконечные пуговицы на Катиных кофте, блузе и юбке. Не сдержавшись, Андрей слегка сжал ее грудь через одежду, и Катя вскрикнула от переполнявших ее острых ощущений удовольствия. Он нетерпеливо мял руками ткань девичьего костюма и медленно, но верно, освобождал свое сокровище от ее «кокона», не прекращая целовать и ласкать ее при каждом движении.
И вот они оба лежат на кровати, и Андрей нежно гладит тело любимой, добиваясь того, чтобы Катя забыла обо всем, кроме него. На этом поприще его ждал успех. Девушка шептала одно-единственное слово – его имя: «Андрей», «Андрей», «Андрей» и все крепче прижимала любимого к себе. Жданов, едва сдержавшись, чтобы не выругаться, встал и начал поспешно сбрасывать с себя одежду, а Катя, опираясь на локоть, наслаждалась видом его обнажающегося тела. В первую их ночь ей не удалось как следует рассмотреть своего принца, а теперь она не смогла сдержать слов восхищения.
- Какой же ты красивый… Андрей, ты самый красивый…
- А ты прекрасна...
Девушка покраснела.
- Не смущайся! Это действительно так. Ты – самая лучшая! Ты – прекрасна!
Андрей снова опустился на кровать и обнял ее. Катя напряглась. Жданов поцеловал ее в щеку и начал спускаться ниже.
- Сладкая моя… У тебя такая нежная кожа… Как лепесток… Любимая моя. Ты…
- Молчи! Просто действуй!
И Андрей, повинуясь приказу, склонился к ее груди. Она застонала и вцепилась руками в его плечи. Тело Андрея кричало, умоляло его о том, чтобы он действовал быстрее, но он боялся напугать любимую своей дикой страстью. Он медленно провел по ее ноге вверх, еле заметно прикасаясь к коже.
- Катя… Если б ты только знала… Ноги… Сколько раз я хотел до них дотронуться вот так… До этих прекрасных, - и тут Андрей шумно выдохнул, потому что Катя закинула свою ногу к нему на поясницу и обвила его ею.
Мужчина часто и тяжело задышал, лаская нежную кожу ее бедер, но нашел в себе силы закончить фразу:
- … прекрасных, чудесных ножек… И еще чего-то…
Его губы накрыли женскую грудь, и Катя выгнулась в его объятиях, прижимаясь теснее к Андрею. Тот улыбнулся и, погладив ее по волосам, прошептал:
- Все хорошо… Верь мне.
Он наслаждался тем, что лежал на ней и чувствовал ее тепло. Андрей опустил голову, нашел губами розовый сосок и припал к нему поцелуем. Катя вскрикнула и выгнулась дугой, оперевшись пятками о кровать.
- По-жалуй-ста… Андрей… Я больше не мо-гу…
- Я знаю, любимая, я чувствую, - ее отчаянные просьбы делали мужчину более сильным, смелым, мужественным. А самое главное – он чувствовал себя необходимым ей – самой чудесной и прекрасной женщине на свете!
Катя принялась беспорядочно целовать Андрея: плечи, руки, грудь, шея… Жданов чертыхнулся, чувствуя, что теряет над собой контроль, и в его животе что-то судорожно сжалось в предвкушении наслаждения. Он не мог больше ждать. В который раз Андрей заметил, что никогда раньше не испытывал такого мощного желания и отчаянного чувства близости, как с Катей…
А девушка в этот момент припала к его губам и выпрямилась под его раскаленным телом.
- Сейчас, Катенька… Сейчас…
- Да… Да… Любимый…
Андрей скользнул всем телом вперед и даже зажмурился от огромного, просто до боли, блаженства. Боже! Как же ему хотелось взять себя в руки и восстановить контроль в этой ситуации! Ведь это он – Андрей Жданов, который с юношеского возраста был дерзок и горяч в постели с любой женщиной, ставя ее в полную зависимость от своих желаний! Хотел, но не мог. Не мог! С Катей это было невозможно!
Какой мог быть контроль, если Катенька, выкрикивая его имя, сама рвалась ему навстречу и, будто угадывая все его желания, двигалась все быстрее и быстрее? Андрей не мог дышать, не мог думать, не мог не отвечать ей… Он знал страсть, но такую – никогда! Ее голод и лихорадочное безумие смешались с его ощущениями и страстями, и ни в чем не уступали ему. Милая, неискушенная девочка спустила с привязи все его силы, всю мощь, всю мужественность. Да, в его жизни были другие женщины, но за несколько мгновений поцелуя в ту, их первую незабываемую ночь, она заставила позабыть всех и поселилась в его сердце, душе и теле навечно…
- Катя! Катя! Катенька!!!
- Ан-дре-ей! – и ее тело, все покрытое бисеринками пота, замерло и расслабилось под ним.
Девушка прерывисто дышала и вся содрогалась изнутри, и именно это заставило мужчину потерять последние крохи разума. Желание достигнуть наслаждения было настолько нестерпимым, что Андрей, сделав еще несколько движений, бросился вслед за любимой к вершине бурлящего восторга…
Через несколько минут, когда все было кончено, они оба ошеломленно молчали, лежа в объятиях друг друга. Их окутала блаженная тишина. Андрей все еще лежал на Кате, слишком умиротворенный и обессиленный, чтобы двигаться. Руки девушки все также обнимали его, как и несколько минут назад, и она то и дело вырисовывала на его коже какие-то завитушки. Жданову было так приятно, что он готов был заурчать, как огромный сытый черный кот. И тут его осенила простая до идиотизма мысль: «Ей же тяжело!», и мужчина, поднявшись на руках, лег на кровать, но тут же притянул Катерину к себе и снова, как в прошлый раз, прижался щекой к ее макушке.
Как же это здорово – сжимать ее в своих объятиях… Кто бы мог подумать, что от этого можно получать такое наслаждение! Это и только это важно! А на все остальное наплевать!
Мужчина потерся щекой ее волосы. Как же все-таки вкусно она пахнет! Моя… Только моя…Катенька…
И тут неожиданно, как из ниоткуда, у него вырвался вопрос:
- Кать… А тот, первый, он, вообще, кто?
_________________ Своих в полет я отпускаю белых птиц!
По свету разнесут они любовь...
Ведь для свободных птиц на небе нет границ!
И нет преград для моих птиц!
Белых птиц!
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Спасибо! 
Великолепно разве что. 
Или нельзя, но я всё равно прочитал. 
Феерично и празднично. 
