|
2
Помощница Юлианы приехала рано, к десяти часам, и Андрею никак не удавалось уделить ей внимание, постоянно отвлекали. Извинившись, он уходил то на производство, то к Милко и, возвратившись, заставал ее фигурку, сидящую вполоборота у его стола, с серьезным лицом, склонившуюся над расчетами. Вернувшись в последний раз, он виновато помедлил около нее и пригласил на совещание, которое назначил на 11. Оставить ее в кабинете еще на полчаса было бы уже слишком; красноречие Малиновского в данном случае было бесполезным - ясно, что эта серьезная девушка не отвлечется легкой и тем более двусмысленной болтовней.
Андрей вошел с нею в конференц-зал, посадил по левую руку, представил участникам совещания, сбившись в имени-отчестве, и попросил любить и жаловать. Кира отнеслась к ней со своею обычной высокомерной благосклонностью, беглым взглядом определив, что она не представляет для нее опасности (в чем именно, она вряд ли могла бы сказать, но все люди делились для нее на врагов и неврагов); а остальные - с разной степенью равнодушия, выказав, правда, сожаление, что сама Юлиана не смогла приехать. Ее помощница тихим голосом заверила в скором приезде Юлианы. Это была обыкновенная молодая женщина, невысокого роста, очень просто одетая и причесанная, и, оделив ее своим вниманием ровно две минуты, вскоре все забыли о ней. И даже когда Кате (так она попросила себя называть) дали слово, смотрели словно сквозь нее. А между тем сказала она любопытные вещи и привлекла внимание Андрея: сообщила о предложении Виноградовой провести показ не в «Зималетто», по традиции, а, сломав все традиции, в фешенебельном отеле. Больше гостей - больше заказчиков, поставщиков, партнеров. Услышав о сломе традиций, Андрей уже не мог не соглашаться, - а Кира нахмурилась. Он заметил это и впервые не почувствовал сомнения. Он хочет этого. Он должен, наконец. А она должна - поддержать его!
И взглянув на нее еще раз и увидев выражение ее лица, он вдруг остро, ярко почувствовал, как же это смешно - надеяться на ее поддержку.
Когда совещание закончилось и Андрей с Малиновским и гостьей вернулись в кабинет - он был залит солнцем. Жалюзи уже давно не закрывались - ни к чему: установилась непроглядная вереница хмурых дней зимне-весеннего перелома. Малиновский остановился и присвистнул.
- Катенька - можно вас так называть? - вы кудесница! Вы привезли весну в «Зималетто»!
Андрей с досадой поглядел на него. Ну, не может без этого.
Катя тоже посмотрела на Малиновского - отрешенным взглядом, а затем перевела взгляд на президента:
- Андрей Павлович, завтра я привезу примерный план рассадки гостей, список возможных отелей - и предварительную смету… - Андрей усмехнулся. Умыла Малиновского. Привезти вместо весны предварительную смету - это чей угодно идеализм можно убить… - А вы пока, если можете, рассчитайте хотя бы приблизительную цифру количества гостей. Когда лучше приехать? - Она устремила на него мягкий взгляд своих коричневых глаз, и он почувствовал укол совести.
- Извините, что сегодня так получилось. Обещаю, что завтра буду заниматься только вами.
Она застенчиво опустила голову и, ничего не ответив, вышла. В Малиновского, строившего рожи у окна, тут же полетел всегда бывший наготове теннисный мячик. Малиновский никак не мог смириться с тем, что тема женщин, кроме жены, для него закрыта. Да есть ли у него и жена, кроме только тоскующего воображения? И когда он вспомнил о Кире и детективах, следящих за ней, его лицо омрачилось.
Ненадолго. Остаток дня он провел в великолепном настроении. Слова, сказанные тихим женским голосом, и доверчивый, нежно-оживленный взгляд подействовали на него. Ломать традиции! Капитальный ремонт, нет - снос и строительство нового! То, что об этом впервые заговорила женщина, чужая, иная, нежели в его привычном кругу, было символичным и усиливало действие этого необычного солнечного дня…
На следующий день, едва Катя появилась у него в кабинете, плотную завесу туч за окном прорезала яркая золотистая полоска. Зрелище было даже жутковатым, узкое свечение, слегка растушеванное иглами-искрами, рассекло темно-серую гладь, словно лезвие. Но затем - расцветило, рассветило небо, увеличиваясь, делая его все выше и светлей. На этот раз у Малиновского не нашлось слов, и он только переводил ошеломленный взгляд с Кати на Андрея и обратно. А Катя уже подсела к столу и скучным, монотонным голосом принялась комментировать смету. «Зануда», - подумал Малиновский и потерял к ней интерес. Куда веселее было глядеть на приветливое ярко-голубое небо…
Но потом откуда-то выплыл голос Жданова, тоном босса велевшего ему задернуть жалюзи и переместиться поближе к реальности, то есть к президентскому столу: ему, между прочим, в проекте с показом в отеле тоже придется поучаствовать - проследить, проконтролировать, в такой ответственной акции ничто не может быть лишним.
- Мне еще, кстати, в несколько точек надо съездить, - обиженно поделился Малиновский. - Кира просила составить ей компанию, там совсем худо, даже аренда не окупается.
Андрей заметил, как Катин взгляд, живой, заинтересованный, остановился на его друге.
- У «Зималетто» до сих пор есть мелкие магазины?
Малиновский чуток озадачился, но все же ответил:
- Одежду надо где-то продавать, - и неуверенно посмотрел на Андрея; собственно, все, что происходило, «было» или «не было» в «Зималетто», являлось коммерческой тайной… Но Андрей смотрел на Катю.
Ее взгляд стал задумчивым.
- Конечно, надо продавать… Крупным оптом. Или силами покупателей лицензии на производство одежды. Это может оказаться значительно эффективнее.
И она подняла глаза, и Андрей, не отрывая от нее взгляда, будто боялся, что она исчезнет, если он перестанет ее видеть, нащупал свой стул и сел, придвинувшись к столу близко-близко.
- По лицензии? Я слышал об этом… Франшизы?
- Да. Вы продаете право на производство модельной одежды с ее последующей реализацией. «Зималетто» - крупная компания… - И не просто уважение послышалось в ее голосе, в нем послышалось тепло.
Андрей задал еще несколько вопросов и получил такие же спокойные, обстоятельные ответы. Помолчав, он спросил:
- Простите, Катя, а что вы заканчивали?
- Экономический факультет МГУ.
У него слегка закружилась голова.
- Что же вы делаете у Юлианы? Вам не приходило в голову подыскать себе что-нибудь достойнее?
- Хорошо, что Юлиана тебя сейчас не слышит… - начал своим развязным тоном Малиновский, но умолк, остановленный знаком Андрея, не спускавшего с Кати глаз.
- Я считаю, что начинать нужно с малого, - ответила она спокойно. - В банке у меня не было перспективы, а работа в пиар-агентстве - что-то вроде трамплина. Это хороший опыт, я благодарна Юлиане за то, что она пригласила меня.
Он молчал. Он знал, что пока не стоит говорить то, что уже готово было сорваться с языка. Рано. Ему бы разобраться с Кирой - и вновь потянула сердце крепко подвешенная внутри боль, - а потом уж начинать ворочать горы. Вот с этой, маленькой лыжницей-трамплинщицей с золотой головой. Или просто с такими, как она.
- Простите, что отвлек вас, - проговорил он. - Давайте продолжим.
И без перехода, естественно и мягко, она откликнулась:
- Вчера вечером я работала над сметой и переслала вам копию на электронную почту - на визитке был указан адрес…
И, снова испытав что-то вроде восхищения, он стал открывать почту.
С почтой вышло нехорошо. После нескольких безуспешных попыток Андрея попасть в свой ящик всем троим одновременно в голову пришла догадка: почту взломали, сменен пароль. Андрей побледнел и посмотрел на Малиновского:
- Ветров? Кира? Клочкова?
- Скорей всего, Клочкова. Но для кого? Думаешь, Кира шпионит для братца? Или, как раньше, «чистит» твои файлы? Да нет, уже не похоже. Скорей всего, Клочкова - напрямую для Воропаева…
Катя сидела тихо, опустив голову, словно исчезнув. Ее это не касалось. Андрей опомнился и, взглянув на нее, извинился.
- Мы вас оставим на минуту, а вы пока просмотрите, я там вчера набросал желательные позиции по количеству гостей и аренде зала… - И они с Малиновским вышли в пустой конференц-зал.
- Что будешь делать?
- Не знаю. Потрясу Клочкову, но из этого ничего не выйдет. - Андрей сжал челюсти, и подбородок напрягся. - Стоит сделать шаг - сексоты Воропаева тут как тут. Видимо, ему донесли о показе в отеле, и он не стал дожидаться, пока Ветрову станет доступна вся информация. Он же везде сует свой нос. Но больше я этого терпеть не намерен. Проблему надо решать кардинально. Избавляться от всех этих милых людей. К черту Клочкову. К черту Ветрова. И к черту Воропаева… Но по-умному, торопиться не будем. Решить бы все наконец с Кирой… - повторил он в сотый раз за день самую частую свою мысль, и челюсти разжались, лицо обмякло, и взгляд стал жалким. Малиновский пристально смотрел на него.
- Можно задать тебе вопрос?
- Ну?
- Почему вместе с Ветровым и Клочковой ты заподозрил Киру? Вот так вот, с ходу, на одном дыхании?
- Не знаю. Само как-то вырвалось. А что?
- Вот именно: само вырвалось. Ты все знаешь про нее, не защищаешь и не оправдываешь, просто констатируешь, как о постороннем человеке. Как по-твоему, это похоже на любовь?
Андрей нахмурился.
- А по-твоему, нельзя любить человека и все понимать про него?
- Можно, наверное, но что-то мне подсказывает, что ты не из последователей дедушки Мазоха… Тебе необходимо доверять человеку, Жданов. - И взгляд его почему-то уперся в дверь, за которой ждала Катя.
- Куда ты клонишь? - Брови Андрея сдвинулись еще больше.
Лицо Малиновского, напротив, - вероятно, чтобы сгладить впечатление, - приобрело безмятежное выражение.
- Я хочу, чтобы ты посмотрел правде в глаза и перестал дергаться. Ни она, ни ты не любили друг друга. Ну может, только в нежном возрасте - и там эта любовь и должна была остаться. Ну, она просто не могла выжить во взрослом состоянии. Это все равно что насильно заставлять жить покойника. Признай ты наконец, что это было ошибкой…
- Хорошенькое дело. Столько лет жизни - ошибка…
- Лучше признать сейчас, чем продолжать ошибаться, - Малиновский пожал плечами и улыбнулся. - Нет, ты как хочешь, конечно. Но больно же смотреть, как ты мучаешься из-за того, чего нет.
- Может быть, из-за этого мучаются еще больше? Ты долго считал что-то чем-то, а оказалось - ничего и не было… Все, пошли, - сказал Андрей, вставая, чувствуя, что еще немного - и из-за мучивших его вопросов взорвется, тем более, что он не был готов к такому серьезному разговору, - нас ждут.
- Забыл! - закатил глаза Малиновский. - Вот! Вот, Андрей! Приглядись к этой малышке! Тихая, преданная, незаметная…
- …и умная. И проницательная. Так что не такая уж и незаметная… Серьезно, Малиновский, на сегодня хватит о женщинах. Я чувствую, что из-за Киры у меня к ним выработается стойкая неприязнь.
- С ума сошел! Плюнь, перекрестись… Тогда уж лучше сразу в чистую рубашку и под образа…
Андрей засмеялся и подтолкнул его к двери в кабинет.
За время их отсутствия вызванный программист наладил новый пароль; затем дал пару рекомендаций по защите и снова исчез. Андрей закончил дела с Катей, они договорились, что в понедельник он приедет сразу к выбранному ими отелю - и там встретится с ней и Юлианой. Катя пообещала напоследок, что сегодня же договорится с руководством отеля о встрече, и ушла. И, наверное, потому, что хоть дни и стали длиннее, но все еще были короткими, вслед за Катей с неба за окнами ушло и солнце. Но Малиновскому не нравились прагматичные объяснения. От прямой связи их новой знакомой и улучшением погоды он приходил в детский восторг. И с нетерпением ожидал ее следующего появления.
Андрей же прождал Киру весь вечер и, не дождавшись, уснул. Она явилась за полночь, от нее слабо, но устойчиво пахло алкоголем. Утром она объяснила, что это была очень важная встреча с владельцами магазинов, в которых они арендовали площади; отчитала его за пустое волнение, к тому же неискреннее; и рассмеялась в ответ на его неожиданные слова о том, что он хочет детей.
- Детей дает бог, Андрюша. Не заработали мы с тобой, не заслужили.
- Ты уверена, что бог? - пристально глядя на нее, спросил он. Утром он видел на подголовнике кровати упаковку таблеток.
Ее взгляд стал оскорбленным и неприязненным.
- Не понимаю, чего ты хочешь от меня, - она вышла из комнаты, с шумом хлопнув дверью.
- По-нять, - одними губами произнес он.
Чуть позже он связался с бывшим майором Калининым, услышал от того обещание отчета в понедельник и до понедельника постарался выбросить все вопросы из головы.
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Но разрешение их - опять же только психологическое.
интересно...такой взрослый, серьёзный Андрей...
Полный восторг! Помню "Осень" я ждала каждую главу и бросала все дела, как только она появлялась.
