|
Сплин, Дуся, Cinnamon, спасибо большое...
2
Набрав на кодовой панели нужные цифры, Катя вошла в просторное светлое помещение. Почти сразу же у входа за столом сидела темноволосая девушка и что-то увлечённо списывала в блокнот с экрана компьютера. Когда Катя вошла, девушка подняла голову, и лицо её озарила улыбка.
- Кать… привет. А что так рано? Ты же говорила, попозже придёшь?
- С Женей договорились встретиться… Он сейчас приедет. – Катя взглянула на блокнот, лежащий перед девушкой. – Тань, что-то новое?
- Да нет, это я для себя пометки делаю, мне так удобнее. – Таня отвела за спину длинные волосы, свободно лежащие на плечах, и расслабленно откинулась на спинку стула.
- Что-то случилось? – внимательно всмотрелась в её лицо Катя. – А где Коля?
Взгляд Тани потух. Или это только показалось?.. Она еле заметно кивнула в сторону закрытой двери.
- У себя…
- Что с тобой всё-таки, Танюш? Вы поссорились?
Таня нерешительно посмотрела на неё.
- Кать… Поговори с ним, хорошо? Он какой-то странный, я не могу понять его…
- О чём поговорить? Я же не знаю, что у вас…
Таня с досадой махнула рукой.
- Знаешь, что он придумал? В один день с вами пожениться… Говорит, что это легко устроить, можно заплатить «за срочность». За срочность… Прямо как в обувной мастерской… Он для этого и Женю ждёт.
Катя с удивлённой улыбкой смотрела на неё.
- А ты… ты против, что ли?
Смутившись, Таня отвела взгляд.
- А я не знаю… Я против того, чтобы приурочивать это к чему бы то ни было… Мы ведь вообще никогда не говорили с ним об этом, понимаешь? А тут так походя, легко, как будто это не имеет особого значения… Он как ребёнок, я всё никак не могу приноровиться к нему… Вот вроде и умный – причём во всех смыслах, он ведь и по жизни совет дать может, - но иногда его так заносит, что только удивляться остаётся… И этот его финт один из таких. И я не хочу… так… выходить замуж…
- Ну, а кто же тебя может заставить, если ты не хочешь? – снова улыбнулась Катя, но улыбка уже была напряжённой. – Ладно, Тань, я пойду к нему, спрошу, что он там затеял…
Кивнув, Таня вздохнула и повернулась к компьютеру.
…Настроение как-то стремительно портилось. Катя и сама не могла бы сказать, от чего это произошло, - ну неужели чудачество Зорькина выбило её из колеи? Да и что в этом его матримониальном порыве могло не понравиться ей? Она-то какое к этому имеет отношение?.. Но что-то не нравилось. И сильно. Так сильно, что на мгновение захотелось бросить всё и убежать отсюда – назад, к распахнутому окну, к пчеле, которая так и проводила её своим жужжанием…
В предвкушении радостного чувства вспомнилась книжка на столе – и странно, к ней не захотелось… И тоже что-то неприятное кольнуло, заныло где-то под сердцем… Да что же это с ней?..
…Но ноги уже шли к двери, рука дверь открывала, губы растягивались в приветственной и чуть снисходительной улыбке. Всё как всегда, и Колька ничего не поймёт. Просто увидит Пушкарёву – уже сто лет счастливую и довольную.
Да он даже не обернулся! Сидит, недовольно губы поджал, уставился в монитор!..
- Коль…
Молчание.
- Коль, ты чего?
- Ничего, - процедил сквозь зубы Зорькин и даже не пошевелился.
Катя пожала плечами. Хочет играть – пожалуйста. Подошла к кожаному дивану рядом со столом, не спеша уселась, расправила на коленях своё лёгкое светлое платье… Начинаем отсчёт. Пять, четыре, три… два… один…
- Ты с ней говорила? – Светлые глаза за стёклами очков в тонкой дорогой оправе смотрят по-детски обиженно и гневно.
- С кем? – невозмутимо поинтересовалась Катя.
Он озадаченно посмотрел на неё.
- С Таней…
- А-а-а… Значит, у «неё» всё-таки есть имя… А я думала, ты на ком-то без имени жениться собрался… Да, я с Таней говорила. Она сказала, что ты ей предложение сделал.
Глаза Зорькина ещё больше округлились, и некоторое время он молча смотрел на неё. Потом взгляд затуманился, плечи поникли, и он сокрушённо сказал:
- Я понял. Я всё понял… Я дурак… Надо было не так…
- Вот именно, - подтвердила Катя. – Оригинальный у тебя способ предлагать девушке выйти за тебя замуж. «Тань, а давай поженимся в один день с Пушкарёвой! Вот смеху-то будет!»… Н-да, Зорькин, где-где умный, а где…
- Ты пойми, я ведь не могу в её голову влезть! Для меня это так очевидно, само собой разумеется, я думал, и у неё так… Вот и ляпнул, как продолжение своих мыслей… А она обиделась.
- Конечно, обиделась. Любая бы обиделась… А теперь не так легко тебе будет говорить об этом. Ты подожди немножко, пусть успокоится… - Катя помолчала и, улыбнувшись, спросила: - Коль, а ты серьёзно?
- Что? Жениться? Конечно, серьёзно… А что такого? Мы вместе целый год, даже больше, между прочим, чем вы с Женькой, чего ждать? И Таня хочет, я вижу… видел… - И, сбившись, он понуро опустил глаза и замолчал.
- Конечно, хочет, - ободряюще сказала Катя. - Я же говорю: чуть попозже снова начни этот разговор. Но вообще-то я не об этом… Я насчёт одного дня… с нами… Ты серьёзно?
Зорькин оживился и, чуть ли не замахав руками, принялся объяснять:
- Кать, ну конечно, серьёзно! Ты только представь себе, как это будет здорово! - Он зажмурил глаза и, сложив руки на груди, продолжал: - Ты представь: вот входишь ты в ЗАГС… а там тебя уже ждёт Женя… Он берёт тебя за руку, и вы идёте к алтарю… А следом - ещё одна пара: я - в чёрном фраке, как на вручении Нобелевской премии, чуть позади - Таня в белом платье…
- …а у стола регистрации нас ждёт священник, чтобы объявить нас мужьями и жёнами, - кивая головой, закончила Катя. - Зорькин, проснись! По-моему, ты бредишь…
Он открыл глаза и обиженно посмотрел на неё.
- А что такого я сказал, интересно?
- В ЗАГСе нет алтаря… И почему вы с Таней идёте каким-то гуськом, а не рядом? - Катя уже еле сдерживала смех. - Нет, Колька, по-моему, ты ещё не готов, тебе над фантазией работать надо…
- Не готов, - вдруг помрачнел Зорькин. - Конечно, не готов… И не над фантазией мне работать надо, а над самой настоящей реальностью… Тебе хорошо, у тебя Женя есть… А мне что делать? Как прикажешь молодую семью обустраивать?
- Ты это о чём? - удивлённо спросила Катя.
- Как это о чём?.. Хорошо ещё, что квартиру купил, пока думать об этом не надо… Ты же знаешь, я всё трачу, на счету - крохи… А всё по твоей милости.
Катя встревожилась, услышав в его голосе нотки застарелого раздражения. Надо остановить его, пока не поздно, иначе стенаниям и жалобам не будет конца.
- Ну, всё, всё, успокойся. Тебе одну жену содержать надо, а не целый взвод, да и она работает… Так что для такой семьи ты вполне обеспеченный человек. И, кстати, отчасти и по моей милости…
- Обеспеченный человек, - презрительно повторил Коля и вздохнул. - Обеспеченным я мог бы стать, если бы не твоя альтруистическая деятельность… Ты только подумай: мы заработали кучу денег, а ты их отдала! Вот так взяла просто - и отдала!
…О господи, нет, она не может поверить. Неужели ей опять придётся выслушивать всё это? Уже два года - из пустого в порожнее… И ведь прекрасно понимает, что несёт чушь.
- Деньги эти были чужие, ты знаешь. И тем, кому они принадлежали, получили их по праву… все до копейки. Зорькин, тебе не надоело? Это было моё решение, менять я его не собиралась, ни разу не пожалела об этом… Всё давно в прошлом, сколько можно вспоминать?..
- Деньги были наши… мы их заработали, - упрямо повторил Коля.
- За то, что ты их зарабатывал для других, ты получал зарплату. И немаленькую. - Катя с силой сжала ручку сумочки, лежащей у неё на коленях. - Коль, ты и со мной хочешь поссориться? Если скажешь на эту тему хоть ещё одно слово, вполне может получиться, я тебе обещаю.
…Всё никак не может простить ей, что не взяла из этого миража под названием «Ника-мода» ни копейки, когда переводила на счёт остаток от выплаченных долгов - всё, что осталось от огромной, некогда процветающей компании. Всё вспоминает эти несчастные сто тысяч, с которых всё началось и которые якобы принадлежали ей, а значит, и всё, что благодаря им заработано, тоже принадлежало ей… Она помнит, с каким яростным напором он уговаривал её подумать, убеждал её, что она поступает неправильно… «Пушкарёва, тебя использовали раньше, используют и сейчас! Ты думаешь, они скажут тебе спасибо?! Да они будут ненавидеть тебя ещё больше, чем раньше! Это не люди, а монстры! Да я бы на твоём месте просто разорил их, оставил ни с чем!»…
Она видела, что и он сейчас вспоминает всё это. Усмехнулась про себя. И любят же люди увядшие цветы… Бережно укладывают их между газетами, годами держат в шкафу, время от времени извлекая на свет и думая, что свет оживит их… И не понимая, что значимость цветов этих - лишь в памяти тех, кто их засушил. Но в один прекрасный день, развернув газету, обнаружат лишь рассыпавшийся пепел, в который превратились лепестки, и, вздохнув, выбросят весь этот мусор в корзину. Спрашивается: почему бы не сделать это сразу, лишь только увидев неумолимые следы увядания на листьях и лепестках?..
…А за окном поют птицы. Сейчас, сегодня, не в прошлом, за окном поют птицы, Зорькин, неужели ты не слышишь?!..
- Катька, ты чего? - донёсся до слуха встревоженный Колин голос. Она, словно очнувшись, непонимающим вглядом посмотрела на него. - Ты бледная вдруг такая стала… Тебе плохо? Может, воды принести?
Недоумевая, что могло вызвать такое его беспокойство, Катя открыла сумочку и достала зеркало. Да… И правда вид далеко не цветущий… В лице ни кровинки… И сердце колотится как бешеное… А утром ещё всё было так хорошо.
- Не знаю, - вздохнула Катя, кладя зеркало обратно. - Устала, наверное… Недаром всё чаще о даче вспоминаю. Так хочется в Соловьиную Рощу, ты не поверишь!.. Вот жду, когда Женька освободится и мы сможем поехать… А хочешь - вместе поедем? С Таней? В эти же выходные, давай, Коль?.. Вот это будет пореальнее твоих совместных свадебных планов…
Он смотрел на её бледное возбуждённое лицо и поспешно соглашался. И правда устала… Всему есть предел…
***
…За дверью послышались шум и голоса, и через минуту дверь открылась. Катя и Коля с облегчением повернулись к вошедшему.
- Жень, я вот тут Коле говорила, что можно всем вместе на дачу поехать, - тепло улыбнулась Катя.
- Я поддерживаю, отличная идея, - подходя и садясь с ней рядом, тоже улыбнулся высокий молодой человек. Повернулся к ней, взял её руку в свою, глянул шутливо-испуганно: - А что такая холодная? Тебе холодно? Ну, конечно, на лице ветер, а ты так легко одета… - И взгляд тёмно-карих глаз скользнул по её фигуре. Она легонько сжала его руку, отвечая на его безмолвное приветствие.
- Да нет, не холодно… Я из чувства протеста в июле по-осеннему не одеваюсь…
- А, ну тогда понятно, - чуть заметно улыбаясь, с нежностью произнёс он. С трудом заставил себя повернуться к Коле: - Ну, так что, на дачу поедешь?
- Поеду, - вздохнул тот. - Только скажите когда…
- Когда - смотришь в корень, Коля! - И Женя снова обернулся к Кате. - Боюсь, ещё на несколько дней придётся задержаться…
- Так всё равно раньше выходных и не собирались…- И вдруг она с тревогой посмотрела на него. - А что такое? Случилось что-то?
- Да нет, всё то же, - ровно ответил он. - К Михаилу надо лететь, без него не разберёмся…
- Ну, так а почему же он сам не возвращается? - с отчаянием проговорила Катя. - Разве он не понимает, что подставляет тебя? Ведь эти люди не успокоятся, пока не получат свои деньги…
- Кать, Кать, - успокаивающе похлопал он её по руке. - Я сам разберусь, хорошо? У тебя своих проблем хватает… На днях полечу в Питер, поговорю с Мишкой, всё наладится… Отдадим мы этот долг, не беспокойся. Лучше скажи, ты не передумала ехать? Может, поедем, посидим где-нибудь вечером?
Она огорчённо покачала головой.
- Нет, надо ехать. И Юлиану не могу подвести, и для фирмы так лучше будет.
- Вот-вот, - поддакнул Зорькин. - Таких клиентов, как Сафронов, терять нельзя… Её на презентацию такого журнала пригласили, а она ещё раздумывает, ехать или нет!..
Женя улыбнулся снисходительно.
- Вот ты бы и ехал, если тебе так хочется. И все были бы довольны.
- Так меня же никто не приглашает, - с тоской в голосе промолвил Зорькин. - Я - в тылу, на чёрной работе, а все лавры - ей…
Катя и Женя переглянулись, еле сдерживая смех. Бурю и релакс в одном флаконе вызывали? Пожалуйста - Николай Антоныч Зорькин, экономист и совладелец «Агентства Екатерины Пушкарёвой»!..
***
…Когда они подъехали к освещённому всеми цветами радуги клубу, Катя с облегчением вздохнула: неопределённость выводит из себя, раздражает. А теперь понятно, что её выбило сегодня из колеи. Эта дурацкая презентация, эта изнуряющая необходимость… Казалось - легко, а изнутри точило.
- Ну что, во сколько тебя встретить?
…Встретить. Да не отпускай меня вообще. Не хочу туда идти, Жень, не хочу!..
Но такого говорить нельзя. Все эти несколько часов ожидания будет беспокоиться, волноваться. Зачем? Пусть лучше купит мороженого и ждёт её. И они пойдут гулять на набережную. На набережную… И опять что-то кольнуло неприятно.
- Да я постараюсь сбежать пораньше. - Она протянула руку и отвела его тёмные волосы со лба. - Люблю, когда у тебя лоб открыт… Ты пока езжай по своим делам, а я тебе позвоню.
- Хорошо. - Его глаза, почти чёрные в сгущающихся сумерках, тепло блеснули. - Я буду тебя ждать.
Наклонившись, она быстро поцеловала его и, улыбнувшись на прощание, вышла из машины.
У клуба толпились люди. С пригласительным билетом в руке Катя быстро шла ко входу. Внезапно на какое-то мгновенье ей показалось, что откуда-то потянуло полынной горечью. Да, может, и не полынной - и откуда ей знать, как пахнет полынь? - а непонятной какой-то горечью, неизвестного происхождения. Ощущение это длилось всего несколько секунд, но и этого хватило, чтобы сердце забилось ещё сильнее. Плевать на Борщова с его ресторанами, долгами и сомнительными партнёрами. Женя предупреждал его, что знакомство это добром не кончится, и что же, теперь, когда он оказался прав, он должен расплачиваться за чужую глупость?.. Бросить всё и уехать. К маме. К цветам. К пчёлам. К пчёлам?.. При чём здесь пчёлы?.. Пасеки на даче нет… И вдруг она поняла, и мысль эта так поразила её, что она замедлила шаг. Всему виной эта утренняя пчела с медово-жёлтым брюшком, разбудившая её… Это она нарушила её покой, впустила в дом тревогу. Завтра же купить средство и продезинфицировать квартиру. Чтоб и духу никаких пчёл в ней не осталось…
…А, вот к чему были эти кровожадные мысли о дезинфекции, и бедное насекомое, к которому она, конечно же, и пальцем бы не притронулась, здесь ни при чём… Как же сильно бьётся сердце, кажется, сейчас выпрыгнет из груди… Ну, конечно, не к добру они с Юлианой битый час об этом говорили…
Как бы хорошо было, если б она эту женщину забыла настолько, чтобы не узнать теперь. Но нет - вот она, Кира Воропаева. Собственной персоной. Длинное открытое платье оливкового цвета, светлые волосы уложены в красивую причёску… Стоит у входа, нетерпеливо высматривает кого-то в толпе. Ну, не её, Катю, это точно, так что есть шанс…
Не успела. Не хватило полсекунды, четверти шага в сторону…
Холодные светлые глаза устремлены прямо на неё. Пока не верит, а значит, почти не узнаёт. Тоже не узнать и пройти мимо.
- Пушкарёва?!.. Что вы здесь делаете?!..
…Дежа вю… Господи, помоги мне!..
-------------------------------------------------------------------------------------
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
с нетерпением) 
Постепенно обо всём узнаем... 
А кареглазый Женя, наверное, похож на Андрея? 
Поменяли бракованную модель на похожую, но более совершенную? 
И становится как-то не по себе.
ее забыли спросить прийти Кате или нет.... 
....ух........Кира меня и в сериале доставала своей манерой общения, своим характером...... 
.....но сериал - он то один, а здесь сколько фанфов много, а она (Кира) все такая же *терва (извините) 
и дамочка психически неуравновешенная..........
