Написала тут писульку
Песню послушала одну и навеяло
Жду тапок, помидоров...
ИНТЕРЕСНО, Ваше мнение
Название: Где же ты...
Пейринг: поймёте (надеюсь
)
Рейтинг: G
Жанр: драмма
Я вышел из машины и поплёлся к вывеске незнакомого мне бара. С каждым шагом хотелось развернуться и уйти, даже убежать. Просто не мог представить себе эту встречу, как посмотрю на него, что скажу ему. Всё-таки ещё не было такого страха и той боли, которая пришла потом вместе с понимание того, что сказок и чудес не бывает. Пришла осознанность потом, намного позже встречи.
Когда тебе всего двадцать шесть есть ещё вера в чудеса, скудная, но всё же она есть. Вот, и у меня была пока не переступил порог этого бара. Я сразу его увидел. Он сидел низко склонившись к столу и курил. Это был почти старик от прежнего лоска и красоты не было и следа, постарел, осунулся, морщинистые руки сжимали пепельницу. На столе стояла бутылка и гранёный стакан, который почти тонул в крошках и пепле. Стало тошно, к горлу подступил ком, а руки непроизвольно сжались в кулаки, но я всё равно подошёл к нему и молча смотрел, не в силах сказать даже слово.
Мужчина не сразу заметил меня, он пьяно улыбался и вслушивался в шуршание музыки из колонки у себя за спиной. Поднял голову и не понял кто перед ним стоит, а я с чувством острого омерзением заставил себя сесть. Смотрел на человека искалечившего моё детство, растоптавшего мою мать, бросившего нас на произвол судьбы. За всё это время он не звонил ни разу, а тут приспичило, видимо старость и одиночество прижали, хотя зная его, точнее ещё хорошо помня его, таким как он нет дела до других. Им никто не нужен. Безжалостно калечил нас день за днём, а потом извинялся и всё вновь повторялось. Мать прощала, любила его, а он топтал её чувства, плевал на меня и вновь исчезал на несколько дней. Я вспоминал всё это потом, и не верил, что закончился этот кошмар, но в душе оставалась пустота, хотелось спросить у кого-нибудь, за что нам это? Мать плакала, почти каждый день, хотела позвонить. Я не давал, боль и обида сжигали тогда, а позже понял, что ненавижу его, никогда не прощу, не смогу просто.
Я назвал его «отец» и хрустнуло. Поморщился и отвернулся, а он наконец поднял голову и посмотрел на меня мутным взглядом. Из последних сил, я держал себя, чтобы не поднять руку на него. Он долго говорил заплетающимся языком, а я думал о том, как ещё утром представлял себе эту встречу.
«Я вхожу и вижу его, он сидит за столом и поглядывает на часы, видит меня, обнимает и поспешно отстраняется виновато глядя прямо в глаза. Мы говорим, он нервно стучит пальцами по столу, а потом платит по счёту и не ждёт сдачи. Он просит прошение, вымаливая его и плачет, наверное первый раз плачет не пьяными слезами, он раскаивается…»
Он допивает стакан, ему уже весело, сбивчиво спрашивает как жили, где и с кем. Отвечаю сквозь зубы, смотрю сквозь него, прям как картинка из детства, глотаю все крепкие словечки. И не слова о матери. Вспомнил вдруг, как мы поспешно, тогда уезжали ночью. Лил проливной дождь, а мы в чем были выскочили и поймали частника. Вот и вся история. Потом квартиры, работа, постаревшая в миг мать, институт, друзья и моя свадьба, потом ребёнок. Теперь всё у меня есть, чего так требовалось душе и мой сын никогда не узнает, не увидит то, что видел и пережил я.
Мужчина поспешно встал, затем сел и достав из под стола букет вялых роз , сказал мне: «- Передай матери.» Не выдержал, тогда и встав пошел к выходу, потом обернулся и сказал чужим голосом: «-А её уже нет давно, кстати…»
Больше я не встречался с отцом. Знал, что он умер вскорости, что жил с какой-то и с ней же пил. Остальное меня уже не волновало, для меня он умер намного раньше, ещё там в баре. Много лет прошло с тех пор, вот и я уже дед, но иногда, я почти ясно слышу его голос, кричащий мне пьяно вслед: «Катя! Прости меня, Катя! Предателя! Я всё ради сына, всё! Окончательно!"