НРКмания

Пётр Красилов знает откуда берутся дети

Пётр Красилов недавно снялся в лирической комедии "Откуда берутся дети". Петр играет роль сына. А роль мамы исполняет Лариса Удовиченко, интервью с которой мы уже публиковали (см. здесь).

- Лариса о тебе очень хорошо отзывалась. И сниматься с тобой легко, и общаться приятно…

- Мне, конечно, очень приятна ее оценка. Мне с ней тоже было легко работать. Лариса очень коммуникабельный человек. Мы так по-человечески совпали, даже внешне, кажется, похожи как мама и сын. Марина Цурцумия очень серьезный режиссер – до того, как начать съемки, она нас познакомила, чтобы мы увидели друг друга, поняли, пообщались, привыкли. Это было важно. Поэтому и была встреча до начала съемок. Есть фотография, где мы все втроем – Марина, Лариса и я. Я когда фото увидел – подумал, да, похожи, пожалуй. Даже моя мама сказала – да, пожалуй, лучше и не придумаешь, - настоящие мама с сыном.

- Вы, судя по всему, в фильме имеете полное взаимопонимание, "детско-родительское".

- Да. Это очень важно. И в жизни тоже. Можно соглашаться с родителями, можно спорить, можно по-разному искать свой путь. Мне вот в подростковом возрасте говорили, что нужно прочесть "Собор Парижской Богоматери". Говорили, "почему не читаешь?", "а знаешь, сколько там описаний?". Не читл. Но все пришло само собой - прочел, и подумал: "Как прекрасно!".

- Расскажи, пожалуйста, о своих взаимоотношениях с поэтами и прозаиками.

- Гумилев – мой поэт. Пушкина можно читать всегда,в любом возрасте, при любых обстоятельствах жизни. Он настолько чутко и точно описывает то, что чувствуешь в данный момент, что можно открыть любую страницу любого его произведения, и это будет тем самым, что ты чувствуешь на самом деле. Это потрясающе! Мне нравится Клюев. Люблю Есенина. Без Лермонтова невозможно, по-моему. Но стороной от меня прошел Бродский вообще, хотя миллионы людей считают, что Бродский – лучшее, что было в российской поэзии. Я, наверное, еще не готов к Бродскому. А вот Блока могу читать всегда. И еще всегда могу смотреть на картины Гогена.
На мое воспитание и мировоззрение, на мои вкусы большое влияние оказали мама, тетя, бабушка – настоящие сильные женщины, которые меня вырастили и воспитали. Я очень рано потерял отца. Мама творческий человек, я вырос на ее работе – за кулисами цирка. Тетя преподавала в школе. Благодаря ей химия для меня была любимым предметом.

- Так наша химическая промышленность потеряла гения?

- Еще неизвестно, насколько повезло миру, что я не прилагаю свои усилия в этой области.

- А бабушка чему научила?

- Бабушка моя отлично играла в шахматы. Я всю жизнь мечтал выиграть у нее. И только когда она стала очень старой и ослабла, я выиграл у нее два раза. И не получил от этого никакого удовольствия. Потому что она всегда была очень сильным противником. И я это понимал. А во-вторых, процесс игры с сильным противником значительно полезней, чем с тем, кто слабее. И даже проигрывать у сильного – удовольствие. Потому что все время совершенствуешься. Если в жизни есть сильный противник, ты растешь, идешь вверх по ступеням. А если все время выигрывать… у нас сильное государство, но после войн, которые мы выигрывали, мы все время откатывались назад. А проигравшие шли вперед.

- Ты не боишься проигрывать?

- Нет. Бывает, добродетели переоценивают. Самопожертвование, например. А оно бывает ненужным и не к месту. И ведет к последствиям – всякого рода страданиям близких людей. Или человек, например, жертвует своей жизнью, причислен к "лику святых", а легче от этого никому не стало. Иногда лучше проиграть.

- А что ты больше всего боишься?

- Да ничего я не боюсь.

- Есть ли у тебя личная черта, которая не нравится?

- Я иногда могу страдать нездоровым пофигизмом. Мне говорят: Петр, смотрим на вас, вы такой хороший, положительный человек. Что происходит? А я внутренне – панк. Мне по фигу. Могу на что-то наплевать, а достается в итоге людям, которые рядом со мной находятся. Так бывает, к сожалению.

- Были в жизни безрассудные поступки?

- Я, по-моему, еще ни разу не совершал рассудочного. Не было такого, чтобы долго думал, как нужно поступить или сделать, как это полагается… Я в четырнадцать лет прыгал в воду с железнодорожного моста. Стоял, не решался, а электричка пошла – сиганул, пришлось. Здорово, все ведь прыгают, интересно. А такого вот осознанного, логического специального поступка я пока не сделал. Когда-нибудь…

- Есть свой девиз?

- Что ни делается, все к лучшему.

- Что, по-твоему, крайне бедственное положение?

- Когда ничего не хочется. Это не хандра, не депрессия, с ними еще можно бороться. Страшное состояние.

- Есть какие-то реформы, которые достойны особой оценки?

- Я к политике мало отношения имею. Просто неинтересно, к сожалению. На выборы хожу, конечно, чтобы голос мой не украли.

- А военные события?

- Не думаю, что война вообще достойна восхищения в принципе и вообще. Мне как человеку, рожденному в России и воспитанному в православной культуре, очень сложно смотреть фильмы о Чингисхане, например. Мне трудно восхищаться его силой, смелостью, храбростью и неустрашимостью. Потому что я не понимаю, как можно восхищаться в принципе, когда один человек убивает другого человека. Я понимаю, что благородным может быть человек, защищающий свою Родину, своих родных и близких, если так полагается, если кто–то нападает. Это результат борьбы – один убивает другого. Но я не испытываю при такой победе радости. Ведь неизвестно, чем за такие поступки придется расплачивается. Если я лишаю человека жизни, я испытываю стыд, потому что любой конфликт можно разрешить, не убивая. Хотя бы просто ранить, обезвредить. Мне поэтому восточные единоборства импонируют – оружие не применяется. И мне кажется, что энергию нужно направлять на защиту, и никогда – на убийство, агрессию. А, совершив убийство, гордиться нечем. Если говорят о том, что война имеет позитивное начало или может привести к прогрессу, то я с этим не согласен.
Мне хотелось бы верить, что было время, когда люди разговаривали на одном языке. Не знаю, могло ли такое случиться прежде, никто этого не знает, но очень хочется верить. Потому что языковой барьер – ужасная вещь.

- Твой иностранный?

- Очень плох. Если бы можно было обладать каким–то даром, я бы выбрал владение языками. Чтоб не было языкового барьера. Вот недавно я был в Исландии, понял одну вещь. Там люди общаются на языке, известном со времен образования страны. Это их родной язык, без неологизмов и изменений. Без каких-то других иностранных слов. Телевизор - это горизонт. Ну представь, сижу смотрю горизонт! Компьютер – колдун. А телефон – эхо! Я недостаточно хорошо выучил еще их язык, потому что был всего шесть дней там. Но как прежде разговаривали викинги, так там и разговаривают сегодня. Много церквей. Но у каждого дома есть маленький уголок для их языческих богов. И там дети сидят играют в черный песок. Этот цвет - последствия вулканических извержений. А если опускаешь руку в малюсенькую лужицу – весь спектр цвета от белого до темного индиго – отражается на твоей руке. Потому что концентрация солей и минералов в воде такова, что световой луч разлагается на спектр. Меня потрясла эта страна. И я снова туда собираюсь.

- Чем займешься сегодня?

- Спешу на озвучание одного фильма, очень интересный опыт – озвучивать буду не свою роль. Желаю всем любви и добра!


Маша Дувидзон
3.02.2008

http://ruskino.ru/premiere/356

Уже открыв тему, решила посмотреь на сайте Красилова - там же всё должно быть известно - когда точно и какому печатному изданию давалось это интервью. Нашла. Датировано ещё ноябрем
Но почему-то интервью записано совсем другим человеком. Что-то я в журналистике ничего не понимаю.